Идея "либерального консерватизма" в политической философии Н.Я. Данилевского

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки РФ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Красноярский государственный педагогический университет им. В.П. Астафьева (КГПУ им. В.П. Астафьева)»

Факультет исторический

Кафедра политологии и права

Выпускная квалификационная работа

На тему: «Идея «либерального консерватизма» в политической философии Н.Я. Данилевского»

Выполнил студент группы 55 П.А. Джос-Яринич

Руководитель: ст. преподаватель О.В. Мясоутов

Красноярск 2014

Содержание

• Введение
• Глава 1. Теоретико-методологические основы политической философии Н.Я. Данилевского
• 1.1 Особенности философских взглядов
• 1.2 Теория культурно-исторических типов
• Примечания к главе 1
• Глава 2. Социально-политический контекст философии Н.Я. Данилевского
• 2.1 Ключевые характеристики и особенности славянского культурно-исторического типа
• 2.2 Политические взгляды и концепция внутренней политики России
• Примечания к главе 2
• Заключение
• Библиографический список
• Введение

Несмотря на критическое отношение ряда современных исследователей к политическим идеологиям, в политологии, остается доминирующей, точка зрения, согласно которой, личность в отсутствии широкого мировоззрения представляемого политическими идеологиями, не способна стимулировать активную политическую деятельность. Развал СССР и блока социалистических государств, пожалуй, наиболее ярким образом продемонстрировал слабость замкнутых, монолитных идеологических систем, их уязвимость как в сфере внешней, так и в сфере внутренней политики, и указал на необходимость синтеза различных политических идей, в рамках одной политической системы.

На сегодняшний день, особенно в виду политических событий конца 2013, начала 2014 года, налицо тенденция смещения государственной идеологии в сторону консерватизма, причем так или иначе, но большинство населения России, поддерживает проконсервативный курс правительства, направленный на сохранение политических и культурных традиций, твердых моральных ценностей, популизм.

В то же время, в российском обществе, ощущается потребность в фундаментальных ценностях, всех основных течений общественно-политической мысли - либерализма, консерватизма и социализма. Принимая во внимание подвижность и динамичность моделей общественного развития, создание общей идеологической платформы, учитывающей идеи различных политических концепций, представляется вполне реалистичным. В такой ситуации для российской политической науки, становится важным и особенно актуальным, осмысление опыта подобных явлений в истории отечественной общественно-политической мысли.

Творческое наследие Николая Яковлевича Данилевского, представляет уникальный материал для исследования. Будучи широко одаренным человеком, Данилевский проявил себя во многих областях научного знания - в философии и культурологии, в социологии, географии и естествознании. Помимо этого, именно Данилевским впервые, в работе «Россия и Европа», была предложена теория культурно-исторических типов, в XX веке, взятая за основу цивилизационного подхода в изучении истории. Но если роль Данилевского в исторической науке и его философские взгляды исследованы в отечественной историографии достаточно хорошо, то политические взгляды и идеологические предпочтения мыслителя, остаются малоизученными.

В тоже время, наряду с личностью и творчеством Николая Яковлевича, особый интерес для исследования, актуализирующий его; представляет исторический период, в котором он жил и который осмысливал в своих работах. Вторая половина XIX века, была ознаменована ослаблением позиций России в международных отношениях, в результате поражения в Крымской войне, и серьезными противоречиями во внутреннем политическом и социально-экономическом развитии. С другой стороны именно это время, традиционно считается периодом наибольшей активности российской интеллигенции и образованной части общества, время серьезного усиления и формирования общественного мнения, когда печать в результате смягчения цензуры стала инструментом давления, с которым приходилось считаться даже царскому правительству. В эпоху либеральных реформ Александра II, злободневные политические вопросы вышли за рамки салонных разговоров, и общество получило новые возможности для участия в общественной жизни страны. От сентиментальных и абстрагированных рассуждений о будущем государства образованное общество перешло к обсуждению конкретных проблем, что способствовало оформлению политических течений в общественной мысли. Таким образом, оформление политических предпочтений Данилевского, пришлось как раз на становление российского консерватизма как политического течения, в тот момент, когда границы, разделяющие политические идеологии, еще не были четко очерчены. В связи с этим изучение политических взглядов мыслителя, будет полезным не только в осмыслении опыта синтеза различных политических идей в истории российской политической философии, но и поможет в изучении истории российской общественно-политической мысли периода либеральных реформ Александра II, составит целостное представление о ней.

Объект исследования, является политическая философия, в творческом наследии Данилевского.

Предмет исследования: политическая концепция Данилевского, ее структура и эволюция.

Предмет исследования, определил хронологические рамки работы, которые, в свою очередь, охватывают период жизни и творчества Николая Яковлевича, то есть 1822- 1885 г.г.

Цель исследования: Определить основные принципы и категории политических взглядов и идей Данилевского.

В начале исследования была выдвинута следующая гипотеза: В основе политической концепции Данилевского лежит принцип, согласно которому успешное развитие внешней и внутренней политики государства, зависит от соблюдения особенностей, присущих определенному культурно-историческому типу, и возможности их интеграции с новыми политическими идеями, необходимость которых обуславливается текущей политической ситуацией.

Для достижения поставленной цели и доказательства выдвинутой гипотезы, необходимо решить следующие задачи:

1. Изучить особенности становления и развития философской концепции Данилевского;

2. Дать анализ теории культурно-исторических типов, предложенной Данилевским, определить ее строение, генезис, типологические вариации и способы взаимосвязи отдельных культурно-исторических типов;

3. Исследовать особенности и основные характеристики Славянского культурно-исторического типа, к которому по классификации Данилевского, относится Россия;

4. Дать характеристику и определить основные принципы предложенных Данилевским взглядов и идей относительно внутренней политики России.

Новизна исследования определяется самой постановкой проблемы, впервые, сделана попытка комплексного изучения политических взглядов Н.Я. Данилевского. В российской политологии основное внимание при изучении идейного наследия мыслителя, уделяется геополитическим аспектам, в частности идеям панславизма. В представленной работы исследуются политические взгляды Данилевского, относительно внутренней политики России. Помимо этого, в работе детально рассматриваются малоизученные моменты биографии, события из жизни философа, оказавшие существенное влияние на формирование и эволюцию его политических взглядов и предпочтений.

В основе методологии исследования, лежит комплексный текстологический и терминологический анализ политических взглядов Данилевского, изложенных в его философских и публицистических работах. Также используются элементы сравнительного анализа, при описании форм и классификации культурно-исторических типов. Проводится структурный анализ и системная реконструкция идей Данилевского, посвященных российской внутренней политике.

Основные источники, на которых базируется исследование, условно можно разделить на две основные категории, первую - публицистические произведения самого Данилевского и его современников, как противников, так и сторонников его идей, и вторую - мемуарные и эпистолярные источники. В первой группе, особенно значимое место, занимает главный труд Данилевского - «Россия и Европа», в котором дается анализ злободневных политических вопросов, описываются процессы, происходящие во внешней и внутренней политике России, второй половины XIX века, а также излагаются основы теории культурно-исторических типов. Вторым важным источником является обширный двухтомный сборник «Дарвинизм», впервые опубликованный в 1885 году. В этой работе мыслитель дает критический анализ теории происхождения видов Чарльза Дарвина, указывая на ее проблемные аспекты. Особая ценность этого труда, как источника исследования, заключается в том, что именно в нем наиболее четко и содержательно изложены мировоззренческие и философские позиции Данилевского, в частности ключевой гносеологический аспект - соотношение натурализма и провиденциализма в его философии. Еще одним ценным источником, имеющим непосредственное отношение к персоне мыслителя, является сборник, впервые изданный, ужу после его смерти, в 1890 году, близким другом и единомышленником Данилевского, Николаем Николаевичем Страховым под названием «Сборник политических и экономических статей Н.Я. Данилевского». Именно в этом сборнике собраны практически все прижизненные статьи Николая Яковлевича, печатавшиеся в периодических изданиях, таких как «Вестник Европы» и журнал «Заря».

Важными источниками исследования, оказавшими существенную помощь в понимании и анализе творческого наследия Данилевского, выступили публицистические работы его младших и старших современников, а также их мемуары и переписка. Здесь речь идет, прежде всего, о таких авторах как Н.Н. Страхов, Ф.М. Достоевский, К.Н.Леонтьев, В.С. Соловьев, Н.К. Михайловский, Н.И. Кареев.

Одними из важнейших источников исследования, стали работы по истории Русского Географического общества и Славянского благотворительного общества, написанные в дореволюционный период А.С. Пыпиным, П.П. Семеновым и Н.И. Надеждиным. Через исследование этих источников, создается подробное представление об обстановке в которой происходило становление и развитие политических идей Н.Я. Данилевского.

Творческое наследие Данилевского, довольно популярная тема, как в отечественной, так и в зарубежной историографии. В отечественной историографии стоит отметить две негативные тенденции, во-первых, существует сложившийся стереотип по отношению к политическим идеям Николая Яковлевича, по иронии судьбы закрепившийся в историографической традиции благодаря ярому последователю его идей Николаю Страхову, который в одной из своих работ назвал основной труд Данилевского «Россия и Европа», «кодексом славянофильства». Таким образом, как в публицистике, так и в научной литературе, существует мнение, что Данилевский выражал славянофильские, сугубо консервативные мысли с ярким националистическим, панславистским уклоном. Но такая точка зрения, вряд ли может иметь серьезную доказательную базу, даже не смотря на то, что как раз в этот период происходил процесс слияния националистических и консервативных идей, обусловленный военными поражениями в Крымской войне и сепаратизмом окраин в Польше и на Кавказе. Дело в том, что Данилевский был человеком науки, глубоким мыслителем, история не была для него бесцельным процессом, прогресс как символ жизни, как продвижение государства и народа вперед, виделся Николаю Яковлевичу крайне важным, в то же время, для него, как для патриота, великие задачи не могли не реализоваться в истории России. Таким образом, патриотизм, панславизм и прагматизм во внешней политике, уместнее трактовать по аналогии с «германским духом» Георга Гегеля, это скорее историческая особенность менталитета людей того времени, чем выражение шовинизма, а в вопросе ухода от нравственных принципов в угоду государственных интересов, он скорее не сторонник славянофилов, а человек эпохи политического реализма.

Вторая, негативная тенденция отечественной историографии, это крайне незначительное количество специализированных политологических работ, посвященных анализу политических взглядов Данилевского. Дело в том, что творчество Данилевского, больше привлекает внимание философов, историков и социологов, чем политологов. В таких работах, ведущее место занимает анализ неполитических аспектов творчества мыслителя, в то время как содержание политических идей, не раскрывается в полной мере. Хотя совершенно очевидно, что Данилевский, через философско-культурологическую концепцию, стремился донести свою общественно-политическую позицию. Так, например, в его главном труде «Россия и Европа», всего четыре главы о культурно-исторических типах, а остальные тринадцать глав, посвящены различным политическим вопросам.

Анализируя отечественную историографию, необходимо разделить ее на три периода - российский дореволюционный, советский и современный российский.

Исследование и обсуждение творчества Данилевского, началось еще при его жизни, особенно бурную полемику, вызвала его работа «Россия и Европа», хотя стоит отметить тот факт, что сразу после выхода в печать книга, была встречена довольно равнодушно. Вышло всего три отзыва, причем два из них были написаны личными недоброжелателями Данилевского и естественно оказались негативными, а один отзыв был написан его близким другом. Повышение интереса к работе, связано с русско-турецкой войной 1877-1878 гг., и национально-освободительным движением славянских народов, на Балканах. Политические идеи Данилевского были встречены с негативом, особенно в среде социалистов и западников-либералов, против них высказывались такие значимые персоны как Н.Михайловский и В.Соловьев; в основном, отрицательная оценка обуславливалось панславизмом, критикой европейских политических ценностей и компромиссным отношением Данилевского к самодержавию. Помимо этого Соловьев в одной из своих публикаций, обвинил Данилевского в плагиате, объявив теорию культурно-исторических типов, основу, на которой строились все политические рассуждения Николая Яковлевича, заимствованной из книги немецкого историка Генриха Рюккерта. В тоже время, идеи Данилевского, нашли одобрение и поддержку в умеренно консервативной среде, в частности у Федора Достоевского и Николая Страхова. В целом же в российской дореволюционной историографии, политические идеи Данилевского, прочно ассоциировались со славянофильством и традиционализмом, серьезно критиковалась их теоретико-методологическая база, в частности такими знаменитыми историками позднего дореволюционного периода, как П.Н.Милюков и Н.И.Кареев. Так, например, критика Милюкова, доходила до того, что он называл политические идеи Данилевского последней стадией разложения славянофильства. Стоит отметить, что теория культурно-исторических типов не воспринималась в серьез, по причине того, что российское научное сообщество и интеллигенция приняли сторону Владимира Соловьева, и считали теорию Данилевского, переработанным плагиатом.

Отечественная историография советского периода практически не занималась исследованием творческого наследия Данилевского, по вполне понятным причинам - социальные науки, испытывали мощное воздействие правящего режима и официальной идеологии, в них абсолютно доминировал марксистский, формационный подход, исторические и философско-социологические концепции мыслителя, считались ошибочными, а политические идеи крайне реакционными и националистическими.

В то же время, в хронологических рамках советского периода, выделяется независимая часть - работы, написанные в русской зарубежной эмиграции, с одной стороны, это продолжение дореволюционной историографии, но с другой стороны, они, все же, были, частью зарубежной, а не отечественной общественно-политической мысли. В большинстве, этих исследований, отношение к теориям и политическим идеям Данилевского, по сравнению с оценками в дореволюционной историографии, изменяется, в основном это связано с возникновением и развитием цивилизационного подхода в исторической науке, в противовес формационному подходу. Так, в 1918 году впервые публикуется книга Освальда Шпенглера «Закат Европы», современники, замечают сильное сходство теории культурно-исторических типов Данилевского с циклической концепцией Шпенглера, дело дошло до того, что теперь уже немецкий мыслитель обвинялся в плагиате.

Впервые среди ученых эмигрантов, развернутый анализ социологических и философских взглядов Данилевского, сделал Питирим Сорокин, дав им высокую оценку, и назвав книгу «Россия и Европа» выдающимся трактатом по философии истории и социологии культуры. Сорокин, в своей статье избегал анализа и оценки политических идей Данилевского, учитывая при этом, их значимость для российской политической мысли и национальной идеи. Исследованием политических идей Данилевского, в русской зарубежной эмиграции, занимались такие ее известные представители, как, Н.А.Бердяев в книге «Русская идея», В.В.Зеньковский в своем объемном труде по истории русской философии и Н.О. Лосский; высказывания этих крупнейших мыслителей, во многом предопределили оценки большинства представителей русского зарубежья. Политически идеи Данилевского, считались своеобразным отклонением в развитии славянофильских концепций, сочетающим в себе как либеральные, так и консервативные ценности, панславизм и национализм перестали ассоциироваться исключительно с шовинизмом, воспринимаясь теперь как часть русской национальной идеи. В идеях Данилевского, мыслителям русского зарубежья больше всего, импонировали сциентистский взгляд на мир и вера в духовное единство всего человечества. Показательным, является тот факт, что политические идеи Данилевского не вызывали интерес, ни у последователей самодержавия и правого лагеря русской зарубежной эмиграции, ни у советских исследователей идеологии самодержавия. Во многом это связано с тем, что консерватизм Данилевского не вписывался в традиционные исследования консерватизма в контексте правительственной политики.

С девяностых годов начинается новый период в отечественной историографии - современный. Среди работ начала девяностых годов можно выделить монографию Л. Р. Авдеевой, как редкий пример анализа концепции Данилевского в рамках почвеннического течения, не смотря на это, идейно-политические позиции мыслителя небыли целостно раскрыты. Первым опытом комплексного исследования мировоззрения Данилевского была монография Б.П. Балуева «Споры о судьбах России: Н.Я. Данилевский и его книга «Россия и Европа»». Основная мысль работы Балуева - своеобразие политических идей Данилевского, их патриотизм, впервые было указано на то, что мировоззрение мыслителя было спаяно из старых, в том числе и славянофильских представлений о народности, и новых возникших под влиянием политических изменений: решения политически вопросов, усиления значения государства. К важнейшим исследованиям политических идей Данилевского в современной российской историографии, относятся работы Ю.С.Пивоварова и С.И. Бажова, хотя и являющиеся скорее философскими, чем политологическими исследованиями, но достаточно подробно раскрывающие особенности политических позиций мыслителя. Главная ценность исследований заключается в том, что в них преодолеваются стереотипы восприятия политической концепции Данилевского, складывающиеся на протяжении предыдущих периодов. Указаны различия в политических взглядах Данилевского и славянофилов. Впервые акцентируется внимание, на том, что российский консерватизм не был монолитной идеологией, и содержал в себе множество различных течений. Взгляды Данилевского отражали переходное состояние российского консерватизма, перед его слиянием с государственным традиционализмом. Кроме того, Пивоваровым вводится термин либеральный консерватизм, как складывающаяся совокупность личностных политических предпочтений Данилевского, включающая в себя как консервативные, так и либеральные и социалистические ценности. Помимо этого в монографии Бажова впервые, достаточно основательно, исследуется вопрос об оценке Данилевским, самодержавной власти.

Говоря о зарубежной историографии, следует отметить, что в период Холодной войны между СССР и США, американские и западноевропейские исследователи творческого наследия Данилевского, отталкивались от оценок русской общественной мысли, сформулированной эмигрантами. Так благодаря публикациям Питирима Сорокина в американской историографии утвердился двоякий взгляд на концепцию Данилевского, как на политическую и философско-социологическую теорию. Важно отметить, что к имеющимся представлениям добавилась острая критика Данилевского, как ярого панслависта, сложилась такая ситуация когда, философские и социологические аспекты его теории принимались, а политические идеи критиковались. Такое положение вещей, и на сегодняшний день характерно, как для американских, так и для европейских, в частности германских исследований. Исключение в американской историографии, составляют, работы профессора Ричарда Пайпса, крупнейшего исследователя Российской истории и российского консерватизма, который в своей монографии «Русский консерватизм и его критики. Исследование политической культуры», относит идеи Данилевского к либеральному консерватизму, политической доктрине сочетающей различные идейные установки. При этом, по мнению Пайпса, консерватизм, в политической теории Данилевского, является базовой несущей конструкцией, дополняемой либеральными принципами с учетом конкретных нравственных идеалов и исторически сложившегося регионального и культурного опыта. Помимо этого Пайпс, в своем исследовании оспаривает выводы других американских исследователей, и не признает в политических идеях Данилевского тоталитарных установок и «имперских» амбиций.

Работа состоит из введения, двух глав включающих в себя четыре параграфа и заключения. Первая глава исследования посвящена анализу общей теоретико-методологической базы, внутренней логике мировоззрения Данилевского. В ней рассмотрены два наиболее известных и основополагающих элемента мысли автора, такие как, философская позиция и предлагаемая автором концепция социальной истории - теория культурно-исторических типов, этим проблемам в первой главе посвящены отдельные параграфы. В первом параграфе первой главы, речь пойдет, о взгляде автора на окружающий мир, гносеологическом аспекте философии Данилевского, прежде всего о натурализме и провиденциализме, и их соотношении. Во втором параграфе первой главы дается анализ теории культурно-исторических типов - оригинальной авторской концепции социальной истории, на основе которой строились все общественно-политические идеи Данилевского. Подробно рассматриваются вопросы строения и генезиса культурно-исторических типов, их типологические вариации и взаимодействия.

Если в первой главе исследуется теоретико-методологическая база мировоззрения Данилевского, то во второй главе исследуются конкретные особенности и основные категории политической позиции. В первом параграфе второй главы дается характеристика Славянского культурно-исторического типа, необходимая для объективного анализа российского общества и российской политической жизни, с точки зрения философа. Во втором параграфе второй главы исследуется предложенная Данилевским программа внутренней политики, ее основные теоретические принципы и ценности, факторы способствовавшие формированию политических предпочтений мыслителя.

Глава 1. Теоретико-методологические основы политической философии Н.Я. Данилевского

1.1 Особенности философских взглядов

В XIX веке философия истории, как правило, имела дело с выяснением проблемы сущности исторического знания, отвечая на вопросы: может ли исследователь в области общественных наук следовать методам естественных наук, или в социальных науках есть специфика, связанная с человеческими ценностями.

Данилевский оказался в фокусе этих методологических и гносеологических проблем и предложил свое решение, прокладывая путь между позитивистской тенденцией применения к социологии методов естественнонаучного знания и традиционным провиденциализмом философии истории.

В его методологии подчас неожиданно и причудливо сплетаются оба подхода: материалистически трактуемый позитивизм и признание гносеологический значимости мистических откровений, постулаты в духе объективного идеализма; биолого-антропологическое обоснование культуры - и резкая критика дарвинизма; попытки историко-социологического анализа научного знания - и откровенный иррационализм. Философские взгляды Данилевского, на грани двух эпох, двух типов миросозерцания, когда натуралистические методы еще только завоевывали поле науки, вытесняя ценностно-метафизические концепции бытия, природы и общества на периферию умственных интересов. Суть методологического противоречия, которое обнаруживает философская концепция Данилевского, - бунт против позитивистского натурализма, средствами того же натурализма. И хотя научная проницательность ученого не подлежит сомнению в его философско-исторической репутации, надо признать, что в его методологии очевидно присутствие гносеологического позитивизма натуралистического плана [1].

Из чего же исходит Данилевский, когда предлагает собственную «единственно-научную философию истории»? Прежде всего, он подвергает критике ошибочное основание современного ему научного исторического знания: чистую фактографию и произвольное вычленение исторических фактов. Доказательным примером такого произвола, на его взгляд, является иллюзия европоцентризма. За терминами «древняя», «средняя», «новая история», ровным счетом ничего не стоит, утверждает Данилевский, кроме «монополистических притязаний западной цивилизации, которая трудами своих историков спесиво объявляет всю мировую историю лишь подготовкой к собственному современному существованию»[2]. Обобщения европоцентристской схемы истории культуры построены на констатации хронологического сосуществования разных систем исторических фактов, а сама хронологическая сетка устанавливается произвольно. Протест против этой иллюзии у Данилевского справедлив и убедителен. Из всех причин европоцентризма самыми важными он считал, во-первых - неверное общих субстанциональных начал мировой культуры и форм ее генезиса, а именно давление концепций эволюции и прогресса, требующих «однолинейного» построения истории. Данилевский указывает на то, что это обстоятельство, в свою очередь, порождает ложную трактовку другой важной проблемы: соотношения национального и общечеловеческого в мировой культуре. И наконец, как следствие названных заблуждений - предрассудок в оценке отношений Запада и Востока, причем и сами эти именования весьма неточны[3].

Основные работы Данилевского, такие как «Критика Дарвинизма» и «Россия и Европа», посвящены детальному критическому анализу этих причин и попыткам по-новому решить названные проблемы.

Взамен «произвольных систем» он предлагает ввести «естественнонаучную систему» группировки исторических событий, составляющую методологическую основу исторической науки, так как материал подвергается классификации на основании его самого существенного признака. Таким признаком, по Данилевскому является многоплановость исторической жизни человечества, многообразие типов развития. Общепринятая в научных кругах временная классификация по ступеням и фазам изменения культуры, с его точки зрения, основана на второстепенных, малозначащих признаках [4].

Место абстрактных, умозрительных фаз развития мирового духа в теории Данилевского занимают «культурно-исторические типы», имеющие конкретно-исторический характер. Поэтому он считает необходимым подвергнуть пересмотру искусственное деление истории на «древнюю», «среднюю» и «новую». Началом средневековой истории принято считать падение Рима в 476 году. Но какое дело, резонно спрашивает философ, до этого события Индии или Китаю, в которых оно не произвело, ни малейших изменений? «Нет исторического события, которое могло бы разделить судьбу человечества на какие бы то ни было отделы» [5].

История по Данилевскому, есть процесс жизни и развития самобытных цивилизаций, отдельных «культурно-исторических типов», существующих друг с другом или сменяющих друг друга во времени. Это живые культурные организмы, воплощающие в себе основные черты психологии народа, складывающейся под воздействием природных условий, образа жизни и исторических испытаний которые выпали на его долю. Отношения между различными культурами обусловлены не абстрактной общей логикой истории, а характерами культурных народов, их психологией, и борьбой каждого культурного типа за расширение своей сферы.

Определим методологические основания вышеприведенных рассуждений, принципы на которые опирался Данилевский.

Так например известный специалист в области по истории русской философии А.А. Галактионов, считает что философско-исторический органицизм Данилевского, с одной стороны опирается на славянофильскую традицию, создатели которой - А.С. Хомяков, К.С. Аксаков, И.В. Киреевский, полагали, что «история дискретна, а народ конкретен», понимая народ как «живое единство» или организм. С другой стороны, позиция Данилевского схожа с идеями Герберта Спенсера по ориентации на естественнонаучную методологию в социологическом исследовании [6]. Это наблюдение Галактионова, судя по всему, представляется верным, так как натуралист Данилевский, «переживший, - по словам П.Н. Милюкова, - разгар увлечения русского общества естественнонаучными знаниями и привыкший к употреблению строгого метода точных наук», свято верил в биологический редукционизм [7].

Именно по этому, требования «естественной системы» в его работах, оказываются экстраполяцией методов биологической науки, прежде всего метода гомологии, устанавливающего однотипные структурные единицы, несмотря на кажущиеся различия функций, форм и внешнего вида. Данилевский полагал, что по способу организации, культурно-историческая система подобна любому живому организму - растению, животному, человеку. Выяснение структуры составляет «морфологический принцип», содержание которого «в природе и обществе есть идеальное, начертанное рукой Промысла»[8]. Таким образом, исходные посылки «естественной системы» Данилевского корректируются идеализмом и метафизикой.

Марксизм, в контексте позитивизма набирающий силы в те годы во многих европейских странах, доказывал, что идеалистическая философия истории, или совершенно игнорирует действительную материальную основу общественной жизни, или рассматривает ее как побочный фактор, лишенный объективной интегральной значимости. При таком подходе «историю всегда писали, руководствуясь каким-то лежащим в не ее масштабом»[9]. В этом смысле конструкция Данилевского неизбежно принимала не менее произвольный характер, чем справедливо критикуемые им схемы. Так, например он писал, что в истории «естественная система требует от исследователя руководствоваться некоторым «смирением», перед предметом исследования. Таким образом, историк должен «отказаться от слепой веры в свой разум, но искать откровений и указаний в предметах исторического бытия»[10].

Поиски откровения, мистических указаний, объектов высшей веры - общие черты конструкций всех основоположников цивилизационного подхода - Н. Данилевского, А.Тойнби и О.Шпенглера. Однако стоит отметить, что антирационализм у Данилевского менее радикален по содержанию и более прозаичен по форме, чем у Шпенглера. Он верит в возможность научного исследования культуры с помощью биологических методов. Каждый организм рассматривается как целостная система. Идея целостности в его воззрениях носит характер реакции на абсолютизацию роли среды как основного источника изменений организма. Критикуя механичность дарвинизма, Данилевский настаивает на устойчивости, динамической основе целостности организма и его эволюции в условиях изменяющейся среды.

В биологии того времени еще не был сформулирован реальный принцип, позволяющий научно понять целостность, были актуальны идеалистические объяснительные допущения: «жизненная сила», «принцип направленности» [11]. Таким образом, становится понятным, то обстоятельство, что в концепции Данилевского биологический редукционизм, предшествующий учению Дарвина, сочетается с провиденциализмом.

1.2 Теория культурно-исторических типов

Данилевский полагал, что мировая культура, представляет из себя единый поток, который сконструирован в горизонтальном и вертикальном измерениях. Прежде всего, выделяются мощные вертикальные образования - культурно-исторические типы - и некоторые сопутствующие им потоки.

В морфологическом контексте культурно-исторический тип - это интеграция этнографических, антропологических, социальных, территориальных и иных признаков, по совокупности которых осуществляется классификация мировой культуры на ряд уникальных, дискретных видов.

«На место пустой, однолинейной исторической схемы, - пишет Данилевский, надо поставить драму многих культурно-исторических типов, каждый из которых специфически возникает, рассветает, имея собственные представления и идеи, собственную любовь и волю, собственную жизнь и смерть»[12].

Между вертикальными потоками культуры, структурно оформленными в культурно-исторические типы, слабо оформленными и совсем неоформленными существуют особого рода связи, контакты. Изучение этих контактов, а также поиски общего в жизнедеятельности каждого культурно-исторического типа, связанного с обобщением циклической формы изменения этих систем, составляют горизонтальное измерение мировой культуры.

В принципе, та же методологическая схема обнаруживается в концепциях культуры Шпенглера и Тойнби. Различие намечается по менее важным характеристикам: количеству локальных культур, формам интеграции, символам стиля. Таким образом, для всех трех основоположников цивилизационного подхода, внутренний план культуры аналогичен жизненному циклу биологического организма.

В концепции Данилевского, человечество представлено тремя группами, каждая из которых выполняет специфическую роль в развитии культуры: «положительные деятели истории», «отрицательные деятели истории» и «этнографический материал».

К положительным деятелям истории относятся народы, заложившие основы оригинальной цивилизации. Если эти основы смогут развиваться, структурно оформляться, то в итоге получается самобытный культурно-исторический тип. Располагая их в хронологическом порядке, Данилевский насчитывал десять завершенных культурно-исторических типов: египетский, древнесемитский, китайский, индийский, иранский, еврейский, греческий, новый семитский и германо-романский или европейский. К ним Данилевский добавляет еще мексиканский и перуанский типы культуры доколумбовой Америки, «погибшие насильственной смертью и не успевшие совершить своего развития»[13]. Далее он называет еще два новых, пока еще только формирующихся типа: славянский и, возможно, новый американский тип, развивающийся в США. При этом наиболее перспективный из новых типов - славянский, который только вступает в полосу своего расцвета.

Принцип периодизации и систематизации исторического материала по ступеням развития культуры, по Данилевскому, целесообразен не в масштабах мировой истории, но только для понимания внутренней жизни каждого культурно-исторического типа.

Каждая культура проходит в своем развитии четыре периода. Первый подготовительный, или этнографический, когда складывается общность психического типа, единство умственных и нравственных черт у народностей, близких по языку и этническим признакам; это наиболее длительный период, продолжающийся около тысячи лет. За ним следует государственный период, когда народ объединяется политически, осваивая территорию, ограждая ее от врагов и подготавливая себе подходящую сцену для будущей творческой работы; этот период длится около четырехсот лет. Наконец наступает третий, собственно культурный период - период подъема духовных сил, когда накопленные в течение веков «культурородные» силы обнаруживают себя в мощном творческом порыве и выливаются в стройные формы религиозных и философских систем, в логически ясные принципы государственно-правового устройства, прекрасные образцы произведений искусства. Творческий период - самый короткий. Культура быстро истощает свои силы и приходит к четвертому этапу, который состоит либо в «апатии отчаяния», вызванной сознанием неполноты и несовершенства всякого рода творчества, как это было с древними эллинами в эпоху распространения христианства, либо в «апатии самодовольства», приводящей к тому, что культура окостеневает, превращается в жесткую, лишенную души форму, как это произошло с древними китайцами и египтянами. Иногда другие, пришедшие извне народы ускоряют гибель культуры и на ее рассыпающихся развалинах, используя ее части как строительный материал или удобрение, строят новый культурно-исторический тип.

«Ход развития культурно-исторических типов, - пишет Данилевский, - всего ближе уподобляется тем многолетним одноплодным растениям, у которых период роста бывает неопределенно продолжителен, но период цветения и плодоношения - относительно короток и истощает раз и навсегда их жизненную силу»[14].

Основная причина развития культуры - ее внутренний органический рост, созревание, связанное с рядом условий. Главным условием развития всякой самобытности цивилизации, является с его точки зрения, возможность пользоваться политической независимостью. При этом цивилизация лишь тогда достигает полноты, разнообразия и богатства, когда составляющие ее этнографические элементы не поглощаются одним политическим целым, а составляют федерацию.[15]

Однако для перехода с одной ступени на другую культурно-исторический тип нуждается во внешнем толчке. Возникновению государственности способствует борьба племен между собой, и даже зависимость, подчинение более сильному племени. «Зависимость, приучающая подчинять свою личную волю какой-либо другой…, имеет своим назначением возведение народа от племенной воли к состоянию гражданской свободы».[16] Зависимость вызывает напряжение сил народа, его сплочение и осознание ценности свободы, оно служит средством и исторического воспитания, хотя и не все типы зависимости в этом отношении равноценны.

Данилевский различает три вида зависимости: рабство, данничество и феодализм. Рабство растлевает и рабов и господ, ослабляет волю народа. При феодализме господствующее племя расселяется среди побежденных, которым частично остается их прежняя собственность. Феодальная зависимость лишает народ внутренней свободы и порождает «насильственность» характера. Только данничество, при котором победитель не смешивается с побежденными и держит их в коллективном рабстве, оказывается по его мнению, эффективной формой исторического воспитания. Данничество, дисциплинируя волю, оставляет народу свободу во внутренних делах и не уничтожает его нравственного достоинства.

Различиями в историческом воспитании определяются, согласно Данилевскому, существенные расхождения в характере романо-германских и славянских народов. Татарское данничество было для славян более благоприятной формой зависимости, чем германское завоевание для европейских народов, завершившиеся установлением феодальной системы.

Культурно-исторический тип - это своеобразный синтез религиозного, социального, бытового, промышленного, научного, художественного, исторического и политического развития народов. Каждая историческая культура имеет свою задачу, идею, определенную сторону жизни, которую она призвана развить и усовершенствовать. В решении этой задачи состоит смысл истории каждого народа и каждого культурно-исторического типа.

Идеи общечеловеческого, ничем не ограниченного прогресса представляется Данилевскому одной из самых важных. «Прогресс состоит не в том, - пишет он, - чтобы всем идти в одном направлении, а в том, чтобы все поле, составляющее поприще исторической деятельности человечества, исходить в разных направлениях, ибо доселе он таким именно образом и проявлялся»[17].

У каждой оформленной культуры есть своя древняя, средняя и новая история. Культура рождается, набирает сил, достигает расцвета, и гибнет возвращаясь в доисторическое состояние, из которого она возникла. Ее расцвет и гибель, обусловлены внутренними естественными процессами, она дряхлеет, и разлагается так же неизбежно, как гибнет всякий живой организм. Внешние причины могут лишь ускорять или замедлять процесс ее развития. История оказывается чем-то отличным от простого течения времени и преемственной жизни человеческих поколений. Она состоит в чередовании оформленных культурно-исторических типов - положительных деятелей истории.

Народы, которым не суждено было создать свой собственный культурно-исторический тип, стоят вне истории, служат лишь фоном или материалом для нее. Правда, эпизодически, они тоже «вторгаются» в историю, оставляя в ней свой след. Их роль может быть при этом двоякой. Гунны, монголы, турки проявляли себя как отрицательные деятели - «бичи божии», основной смысл их деятельности не созидание, а разрушение. Они помогали «испускать дух» умирающим цивилизациям, когда их творческие силы полностью угасали. Множество других племен, не достигших исторической индивидуальности, служило сырым строительным «этнографическим» материалом истории, уподоблялось «неорганическому веществу, входящему в состав исторических организмов». Им было не суждено величие, не созидательной, не разрушительной деятельности[18].

Обсуждая условия, цели, закономерности развития культурных типов, Данилевский, уделяет много внимания проблеме различного качества культур. Специфическая индивидуальность каждой из них выражается, по его мнению, в особенном направлении культурной деятельности, в преимущественном развитии одного из ее видов, которое, в свою очередь, связано с национальным характером, особенностями исторического воспитания, и содержанием исходной идеальной формы, доминирующей нравственной идеи.

Таким образом, очевиден важный вывод, несмотря на негативную оценку Данилевским ряда локальных племенных культур, и разработку классификации относящей их к «этнографическому материалу» и «отрицательным деятелям истории», он постоянно возвращается к мысли о единстве мировой истории и культуры.

В основу теории Данилевского, положена концепция культуры, в ее современном антропологическом или точнее этнопсихологическом смысле, и основной методологический тезис состоит в понимании культуры, как объективизации национального характера. Комплекс психических особенностей этнической общности определяет специфику деятельности и видения мира, и в свою очередь, общекультурный комплекс. Каждый народ, творит культуру в соответствии со своим национальным характером[19]. Не науки и искусства составляют основу народной жизни - они лишь более поздние ее «благородные отложения».

Глубинный источник творческих сил народа - его «дух», или этнический характер, складывающийся в течение тысячелетнего этнографического периода; он-то и определяет качественное своеобразие культурного творчества. «Особенности в складе ума, чувства и воли которые составляют всю оригинальность племени, налагают на него печать особого типа общечеловеческого развития и дают ему способность к самобытной деятельности»[22].

Народ выражает себя соответственно творческим способностям его национального характера; пытаясь творить по чужой мерке, механически воспроизводя ценности других культур, он останется бесплодным, обрекая себя на рабское подражательное, бездуховное существование. Отказаться от народного характера - значит для культуры отказаться от себя самой и своего места в истории, признать бессмысленность и ненужность своего существования.

Развивая эти соображения, Данилевский делает следующий вывод «Различия культурно-исторических типов есть, в конечном счете, различия характеров народов их составляющих: различия этнографические, племенные, которые выражаются в особенностях психологического строя народов»[23].

Как же все-таки следует понимать национальный характер? Данилевский не дает строго аналитического определения содержания этого центрального понятия. Он полагает, что всем и так понятно, о чем идет речь. Однако и его критики и союзники постоянно обращаются к поискам толкования. Еще П.Н.Милюков обратил внимание на противоречия этой теоретической конструкции: наличие в ней объективно-идеалистических представлений о народности и реалистических понятий, основанных на идеях механистично трактованной биологии [24].

Данилевский, говорит, что особенности национального характера четко запечатлены, в верованиях, в языке, в мифологии, эпических преданиях, основных формах быта, в высших продуктах сознательного творчества - искусстве, науке, религии и праве. Даже в математике, считает он, национальный характер «проявляется самым резким образом». Это подтверждается, в частности, тем, что греки в математических изысканиях употребляли «геометрическую методу», отвечающую их художественному типу, а европейские ученые - аналитическую, соответствующую их рассудочности. политический философия данилевский

Или другой пример «борьба и соперничество составляют основу английского народного характера»[25], а отсюда и три теории в разных областях знания, основанные на этом коренном свойстве англосакса: теория борьбы «всех против всех» Томаса Гоббса, концепция «свободного соперничества», как основания экономического равновесия и наконец эволюционная теория Чарльза Дарвина , построенная на идее всеобщей борьбы за существование.

«Понятие о необходимости государственной опеки над личным произволом, над личностью человека глубоко укоренено во французском характере», - продолжает Данилевский [26]; отсюда - экономические теории меркантилистов, физиократов, защитников права на труд, требующих государственного покровительства в экономике. Та же причина - свойства национального характера - породила и утопию К.А.Сен-Симона, где государство распоряжается всем[27].

Однако, согласно Данилевскому, психические различия между народами более «имеют количественный, а не качественный характер»[28]. Все возможные черты присутствуют в характере любого народа, но в разных пропорциях; важно установить доминирующую черту или черты характера, проявляющиеся на протяжении всей исторической жизни и деятельности народа. Эти черты - ключ к пониманию его культуры.

Данилевский указывает на три основных фактора, определяющих народный характер, первый фактор - причины этнографические связанные с психологическим складом тех народов, которые дали жизнь культурно-историческому типу, второй фактор - руководящее нравственное начало, третий фактор - исторические причины, обусловившие ход исторического воспитания народа.

Однако решающая роль принадлежит «исходной форме», руководящей нравственной идее, идеальному плану развития; отдельно взятые этнографические и исторически-особые факторы не могут породить культуру, они лишь придают ей форму. Здесь мы снова обнаруживаем необходимость присутствия Провидения, телеологическое понимание истории и культуры, реализуемое и движимой национальным характером.

Таким образом, если этнопсихологические черты, решающим образом отличают формы культуры, то последние должны быть уникально-локальными, принципиально недоступными для других народов. Данилевский так и говорит: «Начала цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются народам другого типа»[29].

В работе «Россия и Европа», Данилевский приводит многочисленные примеры уникальности и непередаваемости ценностей локальных культур. Так, эллинизация Египта была поверхностной: философы и ученые в Египте были греками, писали по-гречески, но жизнь народа не соприкасалась с музеями, библиотеками и академиями. Англичане также, не смогли передать своей цивилизации индусам, несмотря на многолетнее господство. Там, где заимствования в той или иной форме имели место, они не приносили пользы народу-восприемнику. Принятие чуждых греческих элементов римлянами поразило бесплодием все те области римской жизни, в которые они проникли. Греческая роскошь и изнеженность умерялись в быте эллинов свойственным им чувством меры и не нарушали жизненной гармонии, а у римлян они обернулись грубым развратом. Наука и философия в Риме, не принесли плодов: римляне подражали грекам вместо того, чтобы создавать свою собственную науку и философию.

Таким образом, «начала», лежащие в основе одного культурно-исторического типа, могут быть искажены, уничтожены, растворены, но не могут быть заменены другими или органично существовать в иных типах культур.

Однако как же быть с фактами взаимодействия и взаимовлияния культур, из которых вырастает единство мировой культуры? Игнорировать эти факты Данилевский не мог и дает им весьма интересную интерпретацию, описывая три формы культурных контактов: «колонизацию», «прививку» и «удобрение».

Пример первой из этих форм он видит в колониальной политике англичан. «На поверхностный взгляд, кажется, - пишет он, - что здесь имеет место перенос культуры, однако если взглянуть в дело поглубже, то становится ясно, что этого не произошло. Англичане принесли свою культуру на североамериканский материк, населенный индейцами, но эта пересадка заместила культуру аборигенную, индейскую и облекла ее на гибель»[30]. При этом Данилевский отнюдь не считает, что европейская культура, культура индейцев - «сорная», подлежащая «прополке»; он склонен думать, что эти культуры равноценны, и уничтожение одной из них ничем не оправдано.

Определим, что подразумевает под собой «прививка» культуры. Тем, кто не садоводства знает, он разъясняет, что прививка вовсе не приносит пользы дичку, с которым скрещивается черенок культурного сорта. По мере того, как растет привитая ветка, садовник обрезает побеги дичка и в конце концов от него остается один ствол, который кормит привитую, чуждую ему породу. «Надо быть глубоко убежденным в негодности самого дерева, чтобы решится на подобную операцию, обращающую его в средство для чужой цели, лишающую его возможности приносить собственные цветы и плоды»[31].Так, по мнению Данилевского, Петр I хотел привить европейские начала русскому дичку. Операция не удалась, дичок воспротивился и остался жить, пуская свои побеги, но его организм испытал тяжелое потрясение, а болезнь подражательности до сих пор обессиливает Россию.

Третий тип культурного воздействия подобен влиянию почвы на организм растения. Если одна цивилизация пользуется продуктами другой, как питательным веществом, то такое взаимодействие способствует ускоренному развитию и богатому плодоношению.

Именно такой тип заимствования Данилевский считает единственно оправданным и перспективным. Воспринимающая цивилизация должна сохранить самобытность во всех областях жизни, для того, чтобы плоды другой, более развитой цивилизации могли оказать на нее более благотворное влияние. При этом усвоению подлежит лишь то, что «стоит вне сферы народности», то есть методы положительной науки, технические приемы, усовершенствования искусств и промышленности. Все же остальное, в особенности, относящиеся к сфере познания человека и общества и тем более к практическому использованию плодов этого познания, «вовсе не может быть предметом заимствования, а может быть только принимаемо к сведению»[32]. Каждая цивилизация решает свои задачи. Решения, пригодные только для одной цивилизации, не пригодны для другой.