Право на свободу вероисповедания: теоретико-правовые и сравнительные аспекты

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования

Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Факультет права

«История, теория и философия права»

Выпускная квалификационная работа студента

Право на свободу вероисповедания: теоретико-правовые и сравнительные аспекты

Тарабрин Павел Сергеевич

Москва 2018

Оглавление

• Введение 3
• Глава 1. Право на свободу вероисповедания. Проблема унификации категорий
• 1.1 Право на свободу вероисповедания в странах Европы и США: сравнительно-правовая характеристика
• 1.2 Содержание права на свободу вероисповедания
• 1.3 Проблема определения субъекта права на свободу вероисповедания
• Глава 2. Допустимые ограничения права на свободу вероисповедания в национальных правовых системах и в практике ЕСПЧ, понимание религии в актах ЕСПЧ
• 2.1 Проблема допустимых пределов и ограничений права на свободу вероисповедания
• 2.2 Нарушение права на свободу вероисповедания со стороны государства
• Глава 3. Проблема поиска баланса между государственными, институциональными и частными интересами в судебной практике ЕСПЧ
• 3.1 Проблема поиска баланса между государственными интересами и интересами религиозных сообществ
• 3.2 Проблема поиска баланса между интересами организаций и интересами частных лиц в религиозной сфере
• 3.3 Проблема поиска баланса между государственными и частными интересами
• Заключение
• Список использованных источников и литературы

Введение

Актуальность квалификационной работы обусловлена тем, что право на свободу вероисповедания регулярно является причиной конфликтов между различными интересами, что влечет проблему легитимности тех или иных действий по реализации права на свободу вероисповедания. Это проявление поднимает вопросы связанные, в первую очередь, с проблемой толкования и унификации основных понятий, с категориями, которые включают в себя право на свободу вероисповедания, с пределами и ограничениями реализации права на свободу вероисповедания, а также с субъектами реализации права на свободу вероисповедания.

Значительное влияние на формирование международных и национальных актов для регулирования указанных конфликтов сыграл и продолжает играть исторический опыт и правовая традиции стран Западной Европы и США, которые осуществили секуляризацию общественных отношений с конца XVII в. Увеличение значимости светских начал явилось составной частью перехода к демократическим процессам. Помимо этого, после европейских буржуазных революций появились национальные акты, которые установили и закрепили право на свободу вероисповедания и гарантировали равенство прав граждан вне зависимости от принадлежности к религиозной группе. Повышение в XX веке, особенно после Второй Мировой войны, роли гарантии защиты и возможности реализации защиты права человека свободно исповедовать свою религию привели к появлению в международном правовом поле общих принципов по защите права на свободу вероисповедания. В результате этого, даже малые по количеству группы, а также отдельные личности могут иметь доступ к защите своего права на свободу вероисповедания не только в национальных правовых системах, но и в международном правовом поле.

Появление новых вероучений, доктрин по их толкованию, доктрин по толкованию традиционных религий, форм реализаций права на свободу вероисповедания - все это в итоге не могло повлечь ряд конфликтов: между интересами религиозных сообществ и государства, между интересами государства и частными интересами, между частыми интересами и интересами религиозных сообществ. Значительное влияние оказали и продолжают оказывать влияние глобализационные процессы, Сеть Интернет. Активное распространение нетрадиционных религиозных учений и увеличение скорости распространения культуры той или иной религиозной группы (например, через музыкальные произведения, кинематограф) привели к частым конфликтам интересов внутри самих религиозных групп и конфронтации. Это, в свою очередь, повлекло обращение к глобальным арбитрам в странах Латинской Америки и Европы.

Отсюда возникают основные проблемы в странах США и Европы, которые связаны, прежде всего, с необходимостью унификации основных понятий, прояснения содержания права на свободу вероисповедания, конкретизации основных категорий, определением субъекта права на свободу вероисповедания, установлением допустимых дими и ограничений права, что, в свою очередь, поднимают проблему поиска баланса между интересами государства, религиозных групп и частными интересами. Практика решения этих проблем, хотя уде и сформулирована при применении ст.9 Европейской Конвенции о защите права и основных свобод человека, которая говорит о защите права на свободу вероисповедания, но и продолжает формироваться в ЕСПЧ.

Обращение к сравнительно-правовому анализу права на свободу вероисповедания в странах США и Европы актуализируется противоречивыми судебными решениями и решениями государственных органов. Спорные решения национальных судов РФ имеют противоречивую официальную мотивировочную часть, несмотря на явное нарушение баланса интересов преимущественно в пользу одной из сторон. Соответственно, уже подвергается сомнению тезис о том, что «толерантность работает в обе стороны», и ему на смены вполне может прийти тезис о том, что «толерантность работает в одну сторону или в сторону большинства».

Все это предрекло необходимость проведения теоретико-правового и сравнительно-правового анализа права на свободу вероисповедания.

В качестве объекта исследования выступают общественные отношения, возникающие в сфере осуществления прав на свободу вероисповедания.

Предметом исследования являются нормативные правовые акты, регулирующие право на свободу вероисповедания, юридическая научная литература, которая определяет доктринальную сторону данного права, а также судебная практика.

Целью настоящей работы является изучение проблемы дифференциации права на свободу вероисповедания в странах Европы и США, включая само понятие права на свободу вероисповедания и его составных частей.

Для достижения намеченной цели в настоящей работе определены следующие задачи:

- провести анализ доктринальных научных трудов относительно понятия права на свободу вероисповедания и содержания права на свободу вероисповедания в странах Европы и США;

- рассмотреть проблему ограничения права на свободу вероисповедания в правовых системах стран Европы и США, выявить закономерности ограничений прав;

- изучить подходы к определению субъекта права на свободу вероисповедания в странах Европы и США;

- проанализировать специфику поиска баланса между государственными, частными интересами и интересами религиозных сообществ на примере практики ЕСПЧ;

- проанализировать категории, составляющие право на свободу вероисповедания в странах Европы и США;

- рассмотреть, как развивалась научная доктрина, законодательная политика и судебная практика в становлении права на свободу вероисповедания в странах Европы и США.

Теоретической основой работы и свидетельствуют о степени разработанности данной темы. Значительную роль при анализе темы сыграли работы: Мамедзаде А.А.; Мердока Дж.; Пусторослева П. П.; Роуна М.; Сафонова А.А.; Соболевой А.К. Щендригиной Е. Н., Петросян Л. К. и др.

При написании квалификационной работы использовались такие методики исследования, как общенаучные (методы синтеза и анализа), так и частнонаучные методы (сравнительно-правовой метод). Сравнительно-правовой метод позволил выявить особенности соотношения национальных норм США, Англии, Германии, России, регулирующих отношения касающиеся реализации права на свободу вероисповедания.

1. Постоянные изменения в регулировании отношений в сфере реализации права на свободу вероисповедания отразились в принятии целого ряда разнообразных законодательных актов. Данные акты составляют нормативную основу работы, а именно: Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», Федеральный закон от 30 ноября 2010 г. № 327-ФЗ «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности», «Уголовный кодекс Российской Федерации», «Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации», «Всеобщая декларация прав человека» (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10.12.1948), «Конвенция о защите прав человека и основных свобод» и др.

Структура работы. Выпускная квалификационная работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников.

Глава 1. Право на свободу вероисповедания. Проблема унификации категорий

1.1 Право на свободу вероисповедания в странах Европы и США: сравнительно-правовая характеристика

Определяя задачу анализа и проведения сравнительно-правовой характеристики права на свободу вероисповедания важно установить ключевые понятия, которые имеют различное толкование в разных правовых системах. Используя то или иное понятие, а также контекст использования, важно также обратиться не только к правоустанавливающим актам, но и к актам толкования. В дальнейшем в своем исследовании мы, используя полученные данные о ключевых понятиях и дефинициях, сможем раскрыть содержание и категории права на свободу вероисповедания.

Прежде всего, нам необходимо определить ключевые понятия, дефиниции и контекст их использования, а именно: понятие вероисповедания, право на вероисповедание, религия и убеждение в официальных актах и актах толкования в международно-правовых документах.

Нам также будет важно ретроспективно раскрыть: когда появились перечисленные понятия, как менялось их содержание в процессе развития национальных правовых систем, а также в процессе развития международного права.

Обратимся к основному термину, к «религии», вокруг которого произошло построение концепции защиты права на свободу вероисповедания. Термин «религия», происходит от западного латинского слова «religare», означающего «устанавливать крепкую связь». Чаще всего, хотя и не всегда, этот термин ассоциируют с религиозными верованиями большинства, меньшинства или новых религиозных течений в превосходящее существо (божество). В контексте прав человека, однако, употребление этого термина обычно также подразумевает право на убеждение нерелигиозного характера. В 1993 году Комитет по правам человека, независимый орган, состоящий из 18 экспертов, отобранных через процедуру ООН, определил термин «религия» или «убеждения» как «теологические, нетеологические и атеистические убеждения, и возможность не исповедовать никакую религию или убеждения». Майкл Роун. Право на свободу религии или убеждений. URL: http://humanrts.umn.edu/russian/edumat/studyguides/Rreligion.html (Дата обращения 01.05.2018).

В работе Australian Human Rights Commission «ARTICLE 18 Freedom of religion and belief» достаточно емко систематизированы и изложены с точки зрения происхождения и контекстов основные понятия и дефиниции, которые связаны с правами на свободу вероисповедания в международных актах. Australian Human Rights Commission «ARTICLE 18 Freedom of religion and belief». URL: https://www.humanrights.gov.au/our-work/rights-and-freedoms/projects/freedom-religion-and-belief (Дата обращения: 01.05.2018).

Так, «религия» (religion), которое используется в судебных решениях британских судов с 16 века, в Оксфордском словаре трактуется как:

1. признание человеком некой высшей невидимой силы, как контролирующее его предназначение, а также право на послушание, почтение и поклонение;

2. психическое и нравственное отношение, вытекающее из этой веры, может действовать индивидуально или совместно с другими;

3. лично или общепринятое поведение, как эталон духовной и практической жизни.

Отдельно стоит обратить внимание на появление дефиниции «belief» и ее использование. Так, в статье 18 «Международного пакта о гражданских и политических правах» «Международный пакт о гражданских и политических правах». (Принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН). URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pactpol (Дата обращения: 01.05.2018) (МПГПП) и статье 1 Резолюции 6/37 о «Ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений» (Декларация о религии) «Декларация о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений» (Принята 25.11.1981 Резолюцией 36/55 на 73-ем пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН). URL: http://ap.ohchr.org/Documents/R/HRC/resolutions/A_HRC_RES_6_37.pdf (Дата обращения: 01.05.2018). дефиниция «или вера» (or belief) используется в одной связке с выражением «свобода мысли, совести и религии».

В начальной стадии принятия проекта «Декларации о религии» «религия» относилась только к религии, но не к другим убеждениям. Однако международное сообщество выразило обеспокоенность по поводу названия на том основании, что оно обеспечивает особую защиту религии в узком смысле. В конечном итоге были добавлены слова «или убеждения» для обеспечения защиты нерелигиозных убеждений. Сама же история разработки религиозной декларации свидетельствует о полном согласии с тем, что «религия или убеждения» включает в себя теистические, нетеистические и атеистические убеждения, о которых было упомянуто выше D J Sullivan, .Advancing the Freedom of Religion or Belief through the UN Declaration on the Elimination of

Religious Intolerance and Discrimination., 82 American Journal of International Law 487, p. 491..

Официальные комментарии и толкование относительно «свободы религии или убеждений» дал уже Комитета ООН по правам человека в 1993 году. Комитет ООН по правам человека в своих Основных замечаниях к МПГПП установил полное толкование понятия «свобода религии или убеждений» (freedom of religion or belief) и утвердил, что оно охватывает свободу теистических, нетеистических и атеистических убеждений и свободу не придерживаться вообще никакой из этих позиций. General Comment No. 22 (1993) § 1 in Compilation of General Comments and General Recommendations Adopted by Human Rights Treaty Bodies, UN Doc. HRI/GEN/1/Rev.3, 1997, p. 36

В дополнение к толкованию понятия «свобода религии и убеждения» Комитет ООН по правам человека указал, что небольшие и неосновные (в том числе и новые) религии имеют не меньшее право на защиту по статье 18 МПГПП, чем традиционные вероисповедания. Там же, §2.

Как было отмечено в дальнейшем Комитетом ООН по правам человека, статья 18 МПГПП не ограничивается в своем применении традиционными религиями или религиями и убеждениями, организационные формы которых на практике аналогичны традиционным вероисповеданиям. Комитет ООН по правам человека отметил, что МПГПП не допускает каких-либо ограничений свободы мысли и совести или свободы придерживаться религии или убеждения по своему выбору, эти свободы, как подчеркивает Комитет, «защищены безоговорочно». General Comment No. 22 (1993) § 1 in Compilation of General Comments and General Recommendations Adopted by Human Rights Treaty Bodies, UN Doc. HRI/GEN/1/Rev.3, 1997, p. 36

Докладчики Организации Объединенных Наций в Основных замечаниях 1993 года также придерживались мнения о том, что «религия или убеждения» включает теистические, нетеистические и атеистические убеждения. A. Krishnaswami, Study of Discrimination in the Matter of Religious Rights and Practices, UN Doc. E/CN.4/Sub.2/

200/Rev.1, page 1 n.1. URL: http://dag.un.org/handle/11176/354670 (Дата обращения 01.05.2018) Комитет ООН по правам человека в своих замечаниях общего порядка также отнес к контексту «право на свободу религии и убеждений» прохождение военной службы. В связи с этим, долгое время обсуждается проблема, что же все-таки подпадает под понятие «право на свободу религии и убеждений». Так, значительное количество вероисповеданий придерживаются пацифистских позиций, но пацифистских взглядов придерживаются не только приверженцы конкретных религий. После разрушительных войн 20 века пацифистские взгляды стали одной из характеристик ряда политических движений в США и странах Европы, на этом фоне у политических движений, частных лиц и религиозных организаций стала приобретать актуальность проблема отказа от призыва для прохождения военной службы по причине исповедования определенных взглядов или своих убеждений.

На примере пацифистских убеждений хорошо можно проследить, каким образом «вера» и «убеждения» связываются с правом на свободу вероисповедания, и как эта дефиниция получает дополнительную сферу действия. Так, многие лица заявляли о своем праве отказываться от военной службы на том основании, что такое право вытекает из их свобод в соответствии со статьей 18 Международного пакта о гражданских и политических правах. В ответ на такие заявления все большее число государств стало освобождать от обязательной военной службы граждан, искренне исповедующих религию или иные убеждения, запрещающие прохождение военной службы, и заменяют ее альтернативной службой. В Международном пакте о гражданских и политических правах конкретно не говорится о праве на отказ от прохождения военной службы по соображениям совести (conscientious objection), однако Комитет ООН по правам человека посчитал, что такое право может вытекать из статьи 18, поскольку обязанности в отношении применения оружия могут иметь серьезный конфликт со свободой совести и правом свободу вероисповедания или убеждения. General Comment No. 22 (1993) paragraph 1 in Compilation of General Comments and General Recommendations Adopted by Human Rights Treaty Bodies, UN Doc. HRI/GEN/1/Rev.3, 1997, paragraph 3. Подход Комитета по правам человека к этому вопросу соответствует мнению Европейской комиссии по правам человека, которая истолковала «убеждение» (belief) в статье 9 Европейской Конвенции о правах человека как включающее в себя «пацифистские верования» (pacifist beliefs). Francis Jacobs and Robin White, The European Convention on Human Rights, Clarendon Paperbacks, Oxford, 2nd edition, 1996, page 211

В соответствии с мнением, выраженным Комитет ООН по правам человека, Европейская комиссия по правам человека приняла столь же широкий подход к определению понятий «религия»(religion) и «вера, убеждение»(belief) для дальнейшего использования. Стимулируя широкое толкование понятий «вера» и «убеждение», Европейская комиссия по правам человека придерживается мнения о том, что список не может быть исчерпывающим для максимально широкой защиты прав всех субъектов, а исключения могут устанавливаться индивидуально в частном порядке. Francis Jacobs and Robin White, The European Convention on Human Rights, Clarendon Paperbacks, Oxford,

2nd edition, 1996, page 202.

Проблема расширенного толкования, по нашему мнению, хорошо регулируется установленными регулярными исключениями из общего порядка, что доказывает практика. Например, регулирование методом исключения было продемонстрировано в деле «M.A.B., W.A.T. и J.-A.Y.T. против Канады». M.A.B., W.A.T. and J.-A.Y.T. v. Canada, Communication No. 570/1993, U.N. Doc. CCPR/C/50/D/570/1993 (1994).URL: http://humanrts.umn.edu/undocs/html/dec570.htm (дата обращения 01.05.2018). Убеждения и практика трех заявителей включали следующие термины и дефиниции «уход», «культивирование», «владение», «распространение», «поддержание целостности и поклонение «таинству» Церкви». В следовании своей религии (religion) они использовали специальные религиозные термины, например «причастие». Также, было выявлено, что заявители, когда использовали подобные псевдорелигиозные термины, совершили подмен понятий, например, термин «Божье дерево жизни» у заявителей фактически обозначал марихуану. В последствии, заявители по своей жалобе о защите их «права на свободу религии и убеждений» вступили в конфликт с канадскими законами об обороте наркотических средств. Они придерживались той позиции, что решения канадских властей, в результате которых был наложен запрет на создание религиозной организации, нарушают их право на свободу религии и убеждений.

Комитет ООН по правам человека пришел к выводу, что убеждения и практика этой организации не подпадает под действие статьи 18 МПГПП. Комитет ООН по правам человека решил, что «религия или убеждения» не охватывает убеждения, которые состоят главным образом или исключительно в поклонении наркотическому веществу и распространении наркотического средства.

Исходя из приведенного дела можно также сделать вывод, что смена формы не может автоматически распространить действия на содержание. Создание структуры с внешними чертами и характеристиками религиозного общества не образует автоматически юридических последствий, но не лишает создателей пользоваться процессуальными правами для дальнейших юридических последствий.

По нашему мнению, Комитет ООН по правам человека дал понять, что сфера религии или убеждений имеет свои ограничения, которые устанавливаются в частном порядке в каждом конкретном случае. Он ввел элемент объективности, демонстрируя, что действия не будут относиться автоматически к сфере «религии или убеждений» по простому заявлению об этом или потому, что используются такие дефиниции, как «церковь», «причастие» и похожие им псевдорелигиозные термины. Комитет ООН по правам человека представил позицию, что форма должна коррелировать с содержанием и наоборот.

Рассматривая зарубежную традицию, важно отметить, что исследуя такое понятие, как «убеждения, личные убеждения» - здесь следует толковать не буквально как мнение, а скорее, как последовательность убеждений, последовательность идей, приверженность к идеалам данных убеждений с устойчивой философией R. Turmen «Freedom of conscience and religion : Promoting justice, human rights and conflict resolution through international law / edited by Marcelo G. Kohen. Leiden : Martinus Nijhoff, 2007, pp. 591-600..

Можно резюмировать, что «религиозные убеждения», не ограничиваются и не могут быть определены исключительно в контексте «основных» религий, о чем нам говорит озвученная доктрина и судебная практика по данному вопросу.

Возвращаясь к ЕКПЧ мы можем обратить внимание, что практика ЕСПЧ охватила не только предметную компетенцию строго на религию, но охватила и экстраполировала свое действие на моральные, политические и философские убеждения.

Термин «вероисповедание» также не совпадает с «мнением». Скорее, это личное убеждение, которое как раз подпадает под действие статьи 9, как указывает и практика ЕСПЧ, это характеризуется определенным уровнем убедительности, серьезности, последовательности и преданности. J. Murdoch, «Freedom of thought, conscience and religion: a guide to the implementation of Article 9 of the European Convention on Human Rights» Strasbourg : Council of Europe, 2007. URL: https://www.echr.coe.int/LibraryDocs/DG2/HRHAND/DG2-EN-HRHAND-09(2007).pdf (Дата обращения 01.05.2018).

Другими словами, «религия» и «вероисповедание» должны относиться к «весомым и существенным аспектам человеческой жизни и поведения» и также быть таким, чтобы считаться достойным защиты в Европейском демократическом обществе. Здесь отдельно обращаем внимание на указание о защите в демократическом обществе, что коррелирует с пунктом 2 статьи 9 ЕКПЧ и в дальнейшем будет нами рассмотрено с точки зрения допустимых пределов и ограничений.

При этом «убеждения» из разряда склонения к суициду или «языческие обряды» или «захоронение останков после смерти» не могут относиться к «убеждениям» по смыслу данного положения. Но, как указывалось ранее, такие устойчивые философии, как пацифизм, атеизм и вегетарианство будут отнесены к убеждениям, что возвращает нас опять к конструкции во втором пункте 9 статьи ЕКПЧ о «необходимости в демократическом обществе», а, следовательно, существует элемент оценки убеждения.

Так же, стоит отметить, что статья 9 ЕКПЧ охватывает политическую идеологию, например коммунизм, хотя «мысль и совесть» часто будут рассматриваться как пограничные, так как они могут возникать в рамках гарантии статьи 10 ЕКПЧ о свободе права на выражение своего мнения или права на ассоциацию в соответствии со статьей 11 ЕКПЧ.

ЕСПЧ и Комиссия не сочли необходимым на сегодняшний день дать официальное определенное толкование тому, что подразумевается под «религией». Из практики ЕСПЧ исходит определение «религии» - как добровольно принятая система верования. При этом Д. Мердок в своих работах пишет, что статья 9 ЕКПЧ указывает, что свобода исповедовать свою религию является не только публичной свободой, но может быть в сообществе с другими, осуществляется публично и/или внутри небольшой группы, но может быть и приватной, осуществляться в частном порядке. J. Murdoch, «Freedom of thought, conscience and religion: a guide to the implementation of Article 9 of the European Convention on Human Rights» Strasbourg : Council of Europe, 2007. URL: https://www.echr.coe.int/LibraryDocs/DG2/HRHAND/DG2-EN-HRHAND-09(2007).pdf (Дата обращения 01.05.2018).

Возвращаясь к исследованию толкования терминов в США и странах Европы, сделаем промежуточный вывод, что современная правоприменительная практика установила, что наиболее гибким в применении будет следующая широкая трактовка: «право на свободу вероисповедания - свобода теистических, нетеистических и атеистических убеждений и свобода не придерживаться вообще никакой из этих позиций».

В России становление системы по защите религиозных прав происходит в XIX в. через нормы по защите религии и церкви. Сафонов А.А. указывает, что сложился «особый вид уголовно-правовой охраны религии, характерными чертами которой стала «полицейская опека над религиозной жизнью общества и охрана не религиозной свободы, а религиозных устоев государства, прав и привилегий господствующей церкви». Сафонов А.А., д.ю.н., профессор От веротерпимости к свободе совести: формирование правового института религиозной свободы в Российской империи (конец XIX - начало XX века) (Доклад на круглом столе «Институционализация прав человека в условиях модернизации государства и правовой системы России в начале XX века». Заседание семинара НУГ «Институционализация прав человека в России» 6 декабря 2013 г.).

Борьба за свободу вероисповедания, в сложившихся в России условиях, имела свои особенности: она велась под лозунгами нравственного возрождения христианства, освобождения церкви от мирских пут и была направлена на устранение союза православной церкви и государства.

В трудах русских юристов XIX в. М. А. Рейснера и П. П. Пусторослева вопрос о религиозной свободе ставится в связи с вопросом о задачах культурного и правового государства. По словам П. Пусторослева, «культурное государство должно обеспечивать возможности удовлетворения религиозных потребностей граждан. Заботясь о благосостоянии своего народа в религиозном отношении, культурное государство обязано оказывать охрану религиозным чувствам и убеждениям своих граждан и даже обывателей, иностранцев. Отсюда и вытекает его важный долг охранения религии или веры. А так как верования людей различны, стеснения же верующего человека в его вере являются для него крайне тяжким гнетом, то у культурного государства появляется надобность давать охрану не одной религии или вере, а нескольким, т. е. держаться принципа веротерпимости или религиозной свободы. Однако принцип веротерпимости или религиозной свободы должен проводиться культурным государством не безгранично, а только относительно религий, совместимых с интересами народного благосостояния». П. П. Пусторослев, Конспект лекций по особенной части Русского Уголовного права. Вып. I. Юрьев. 1902 г., С.33. М. А. Рейснер в числе границ свободы исповедания указывает на недопустимость публичной проповеди атеизма и открытой безнравственности. А.А, Мамедзаде Свобода совести. Истоки, становление, правовая охрана / С.-Пб.: Юрид. центр Пресс, 2013. С.54.

Октябрьская революция 1917 г. открыла новый, советский этап в правовом развитии свободы совести. Уже в ноябре 1917 г. новорожденное советское государство обратилось к мусульманскому населению России с заверениями в гарантии неприкосновенности их верований и обычаев, национальных и культурных учреждений.

Первым самостоятельным и специальным законодательным актом, касающимся всех сторон секуляризации, явился Декрет Совета Народных Комиссаров РСФСР от 23 января 1918 г. «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». Этот Декрет был опубликован впервые в газете «Известия» 21 января 1918 г., причем под названием «О свободе совести, церковных и религиозных обществах». А.А. Мамедзаде. Свобода совести. Истоки, становление, правовая охрана /С.-Пб.: Юрид. центр Пресс, 2013. С.71

Таким образом, настоящим Декретом была создана политико-правовая база осуществления, главным образом, атеистического мировоззрения, свободы не верить в Бога, узаконена практика антирелигиозной пропаганды, религии же в данном случае отведено место как предрассудкам. Соответственно, церковь рассматривается как институт враждебный или, по крайней мере, вредный, который, если и невозможно упразднить Декретом, необходимо ограничить во всех правах. Следовательно, советское понимание свободы совести радикально отличается от либерально-демократического, поскольку подразумевает, прежде всего, право на атеистическое мировоззрение и не исчерпывается лишь предоставлением свободы вероисповедания.

В современной России, что касается свободы вероисповедания и трактования соответствующих терминов, то в широком смысле слова «вероисповедание» понимается в трех аспектах.

Во-первых, как вероучение, как система или совокупность религиозных убеждений человека, мировоззренческим основанием которых является вера, которая не может быть урегулирована законодательством. В отличие от свободы совести, свобода вероисповедания означает свободу не любых, а только религиозных убеждений.

Во-вторых, как словесное, ритуальное или практическое выражение религиозных убеждений. В данном аспекте вера реализуется в открытых формах свидетельства о ней во внешнем мире. Эти формы являются предметом правового регулирования со стороны государства, сам предмет определяется законодателем как вероисповедание. Другими словами, свобода вероисповедания объединяет внутреннюю свободу совести (религиозные убеждения человека) и внешнюю свободу совести (урегулированную правовыми средствами практическую реализацию религиозных убеждений).

В-третьих, свобода вероисповедания понимается как отдельная религия, институционально оформленная религиозная система (например, православие, католичество, ислам, буддизм). В последнем значении слово «вероисповедание» (или «исповедание») широко применялось в юридической и административной лексике вплоть до XX в., затем было вытеснено термином «религиозное объединение».

Само использование терминов с последующей трактовкой находит свое отражение в трудах отечественных ученых и в федеральных законах. Согласно позиции Щендригина Е. Н., Петросян Л. К. под «совестью» в современном законодательстве понимается «душевное свойство человека, проявление нравственного самосознания, самоконтроля, признания необходимости соблюдения тех или иных правил жизни». Щендригина Е. Н., Петросян Л. К. Человек и его конституционное право на информацию и свободу совести. // Мир политики и социологии Фонд содействия науке и образованию в области правоохранительной деятельности «Университет» (Санкт-Петербург). №8. 2016г. С.43.

По нашему мнению, содержание свободы совести предполагает свободу на самоопределение личности, свободу мировоззренческого выбора человека. Уже в свою очередь одним из элементов свободы совести является свобода вероисповедания.

Исходя из содержания в федеральном законе «О свободе совести и религиозных объединениях» Федеральный закон от 26.09.1997 N 125-ФЗ (ред. от 05.02.2018) «О свободе совести и о религиозных объединениях» //"Российская газета", N 190, 01.10.1997. перечисленных терминов, можно резюмировать, что содержание свободы вероисповедания включает в себя, в том числе право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать и менять, иметь и распространять религиозные убеждения и действовать в соответствии с ними.

Здесь также отмечаем, что важным элементом свободы вероисповедания является право гражданина на получение религиозного образования по своему выбору индивидуально или совместно с другими.

Здесь можно констатировать, что в Российской Федерации свобода вероисповедания является часть свободы совести, аналогичное соотнесение происходит и в иностранном правовом регулировании. В зарубежных актах нами было обнаружено при исследовании теоретических и практических документов, что широкое трактование понятий «религия», «вера», «убеждение» - позволяет распространять действие на широкий круг субъектов и отношений, а периодические исключения из этого круга позволяют эффективно регулировать данные отношения, как в приведенных нами выше примерах.

Таким образом, в текущем параграфе нами проведен анализ доктринальных научных трудов, в которых рассматривается содержание права на свободу вероисповедания и его структурных элементов в странах Европы и США. Как нами уже было сказано, использование терминов «мысль, совесть и религия» и/или «религия или убеждения» предполагает потенциально широкие рамки их толкования, а равно и самой Статьи 9 ЕКПЧ.

Также резюмируем, что «убеждения» не равнозначны «мнению», чтобы подпадать под статью 9 ЕКПЧ. Личные убеждения должны отвечать двум критериям: во-первых, убеждения должны «иметь определенную степень убедительности, серьезности, последовательности и важности», и, во-вторых, сами убеждения не должны противоречить уважению человеческого достоинства. Другими словами, убеждения должны «соотноситься с важностью и сущностным аспектом человеческой жизни и поведения», а также они должны стоить того, чтобы их защищали в европейском демократическом обществе, о чем говорит ЕСПЧ в мотивировочной части по делу «Кэмпбелл и Козанс против Соединенного Королевства» Решение Европейского Суда по правам человека по делу Кэмпбелл и Козанс против Соединенного Королевства (Eur. Court. H.R. Campbell and Cosans v. the United Kingdom, Judgment of 25 February 1982. Series A. No 48). URL: http://www.uio.no/studier/emner/jus/humanrights/HUMR5120/h08/undervisningsmateriale/Case_Campbell_Cosans.doc (Дата обращения 01.05.2018).. Убеждения в таких вопросах, как эвтаназия, языковые предпочтения или захоронения человеческих останков после смерти не относятся к «убеждениям» в понимании пункта 2 статьи 9 ЕКПЧ. С другой стороны, пацифизм, атеизм и веганизм являются системами ценностей, четко подпадающими под статью 9 ЕКПЧ, также как и политические идеологии, например, коммунизм.

1.2 Содержание права на свободу вероисповедания

Если выше мы определили понятие «право на свободу вероисповедания», понимание указанного понятия в зарубежной и отечественной правовой системе, основные связанные с указанным понятием дефиниции (религия, совесть, вера, убеждение), следовательно, нам необходимо раскрыть содержание указанного права, а также категории, которые составляют право на свободу вероисповедания, так как от содержания и категорий у нас будет возможность определить границы распространения данного правового регулирования.

Как указывает в своих трудах Назила Гани (Nazila Ghanea), содержание права на свободу вероисповедания состоит из 8 составляющих:

1. Internal freedom (Внутренняя свобода);

2. External freedom (Внешняя свобода);

3. Noncoercion (Непринуждение);

4. Nondicrimination (Недискриминации);

5. Rights of parents and guardians (Права родителей и опекунов);

6. Corporative freedom and legal status (Корпоративная свобода и правовой статус);

7. Limits of permissible restrictions on external freedom (Допустимые пределы и ограничения);

8. Nonderogability (Неотступления). Nazila Ghanea. The Normative Core of Freedom or Religion or Belief. Tore Lindholm, W. Cole Durham Jr., Bahia G. Tahzib-Lie. Facilitating freedom of religion or belief: a Deskbook.p.38. URL:

https://books.google.ru/books?id=ZhnvCAAAQBAJ&printsec=frontcover#v=onepage&q&f=false (дата обращения 01.05.2018)

Подробнее следует остановиться на каждом пункте представленного содержания. Так, по мнению Назилы Гани, внутренняя свобода включает в себя право на свободу мысли, совести и религии; а право на свободу мысли совести и религии уже в свою очередь право включает свободу иметь, принимать, поддерживать или менять религию или убеждения. Внешняя свобода подразумевает под собой, что каждый человек имеет свободу свободно выражать свою принадлежность к той или иной религиозной группе, публично совершать ритуал, не скрывать своих религиозных убеждений под страхом санкций. Непринуждение - является неотъемлемой гарантией права на свободу вероисповедания, указанный термин содержит в себе тезис о том, что никто не должен подвергаться принуждению вступить в ту или иную религиозную организацию, и никто не может умалить свободу человека иметь или принимать религию или убеждения по своему выбору.

Элемент «Недискриминации» в содержании права на свободу вероисповедания, по нашему мнению, приобрел риторику аксиоматическую в большинстве национальных и международно-правовых актах. Подробно рассматривая его, можно резюмировать главные следующие термины и дефиниции, которыми апеллируют государства и международные арбитры:

-государства обязаны уважать и обеспечивать всем лицам, находящимся на их территории и под их юрисдикцией,

-право на свободу вероисповедания или убеждения без дискриминации на основе любого признака: расы, цвета кожи, пола, языка, религии или убеждений, политических или иных убеждений, национального или иного происхождения, имущественного положения, рождения или иного статуса.

Относительно прав родителей и опекунов, мы можем резюмировать, что права перечисленных субъектов отдельно оговорены и вынесены в пункт 4 в статье 18 МПГПП «Международный пакт о гражданских и политических правах» (Принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН). п.4, ст.18. URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pactpol (Дата обращения: 01.05.2018). и в пункт 3 статьи 14 Хартии Европейского союза по правам человека "Хартия основных прав Европейского Союза" (Принята в г. Ницце 07.12.2000). п. 3, ст. 14. URL: https://www.cvce.eu/obj/charter_of_fundamental_rights_of_the_european_union_nice_7_december_2000-en-bd4834f5-deff-4ad0-abdf-071ae4a85edf.html (Дата обращение: 01.05.2018). с идентичной риторикой, что государства обязаны уважать свободу родителей и в соответствующих случаях законных опекунов обеспечивать религиозное и нравственное воспитание своих детей в соответствии со своими собственными убеждениями, при условии обеспечения защиты прав каждого ребенка на свободу религии или убеждений в соответствии с развивающимися способностями ребенка.

По мнению Назилы Гани, корпоративная свобода и правовой статус, будучи элементом права на свободу вероисповедания, объединяют в себе право религиозных общин постоянно и институционально представлять свои права и интересы в качестве религиозных объединений. То есть сами религиозные общины имеют право на свободу вероисповедания или убеждений, включая право на автономию в своих собственных делах. Хотя религиозные общины, возможно, не желают пользоваться статусом официального юридического лица, в настоящее время широко признается, что они имеют право приобретать статус юридического лица в рамках своего права на свободу права вероисповедания или убеждений и, в частности, в качестве одного из аспектов данного права религиозные убеждения не только могут реализовываться индивидуально, но и совместно с другими людьми, то есть носить совместный характер.

Подобный подход к корпоративному аспекту свободы религии или убеждений можно проследить в работах Роланда Миннерата Roland Minnerath. The Right to Autonomy in religious affairs. in Tore Lindholm, W. Cole Durham Jr., Bahia G. Tahzib-Lie. Facilitating freedom of religion or belief: a Deskbook.p.271

https://books.google.ru/books?id=ZhnvCAAAQBAJ&printsec=frontcover#v=onepage&q&f=false (Дата обращения 01.05.2018) и Коула Дарема W. Cole Durham. Facilitating Freedom of Religion or Belief through Religious Association Laws. In Tore Lindholm, W. Cole Durham Jr., Bahia G. Tahzib-Lie. Facilitating freedom of religion or belief: a Deskbook.p.321

https://books.google.ru/books?id=ZhnvCAAAQBAJ&printsec=frontcover#v=onepage&q&f=false (Дата обращения 01.05.2018), в чьих работах проанализированы уже следующие особенности религиозной автономии: свобода самостоятельно определять порядок религиозного обучения, участие религиозных объединений в политическом процессе, социальная активность религиозного объединения (через наличия благотворительных фондов, представленность теологических факультетов в государственных университетах, уровень юридического признания религиозного объединения). В работах Роланда Миннерата приведена типологизация моделей религиозной автономии:

-немецкая модель (активное участие в политической и социальной жизни общества, наделение характеристиками государственной власти),

-модель тотального отделения, как в США, Франции, Голландии,

-совместная модель, когда каноническое право взаимодействует с гражданским, само взаимодействие церкви и государства носит характер взаимодействия двух равных субъектов.

Переходя к допустимым пределам и ограничениям, также укажем, что Назила Гани, используя данный элемент отсылает к работам Манфреда Новак и Тани Восперник Manfred Nowak and Tanja Vospernik. Permissible Restrictions on Freedom of Religion or Belief. In Tore Lindholm, W. Cole Durham Jr., Bahia G. Tahzib-Lie. Facilitating freedom of religion or belief: a Deskbook.p.147

https://books.google.ru/books?id=ZhnvCAAAQBAJ&printsec=frontcover#v=onepage&q&f=false (Дата обращения 01.05.2018), и резюмирует, что данный элемент можно интерпретировать через следующие дефиниции, которые содержатся в пункте 3 статьи 18 МПГПП и пункте 2 статьи 9 Европейской Конвенции по правам человека - это свобода исповедовать свою религию или веру может подвергаться только таким ограничениям, которые установлены законом и необходимы для охраны общественной безопасности, порядка, здоровья или морали или основных прав других людей.

Заключительным элементом содержания права на свободу вероисповедания, по мнению Назилы Гани, является неотступление государства от права на свободу или религию или убеждения даже во время чрезвычайного положения.

Рассматривая законодательство РФ, можем констатировать, что правовые категории «свобода совести» и «свобода вероисповедания» отражены в Федеральном законе «О свободе совести и о религиозных объединениях» и включают в себя не менее 6 взаимосвязанных структурных элементов:

Первый элемент - это право гражданина исповедовать любую религию. Избранный им религиозный императив означает свободу быть членом уже существующих религиозных объединений либо основывать новые.

Второй элемент - беспрепятственное осуществление в уведомительном порядке религиозных обрядов и церемоний в молитвенных домах, в учреждениях религиозных объединений, воинских частях, лечебных учреждениях, на кладбищах и в крематориях, в домах престарелых и инвалидов, местах предварительного заключения и отбывания наказания. Законодательство содержит две важнейшие гарантии беспрепятственного осуществления культовых обрядов:

-- запрещено препятствовать осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе с помощью насилия над личностью, умышленного оскорбления чувств граждан в связи с их отношением к религии, а также пропаганды религиозного превосходства, уничтожения или повреждения имущества либо угрозы исполнения таких действий в соответствии со статьей 148 УК РФ «Уголовный кодекс Российской Федерации» от 13.06.1996 № 63-ФЗ // «Российская газета». № 113. 18.06.1996. ст. 148;

-- гарантия защиты тайны церковной исповеди. В статье 56 УПК РФ предусмотрено, что не подлежит допросу священнослужитель в качестве свидетеля, если он располагает данными, которые стали ему известными на исповеди. «Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 18.12.2001 № 174-ФЗ // «Российская газета». № 249. 22.12.2001. ст. 56.

Третьим по порядку элементом будет являться право на смену религии. Данное право подразумевает, что свобода никто не может подвергаться принуждению, и это распространяется не только на выбор религии, но и на последующую смену вероисповедания. При этом запрещается вовлечение малолетних детей в религиозные объединения, а также их обучение религии вопреки воле этих детей и без согласия родителей. Любые косвенные попытки вовлечь в иную религию или обязать совершить религиозный ритуал стороннего человека ЕСПЧ пресекает, как по делу «Бускарини (Buscarini) и другие против Сан-Марино». Постановление ЕСПЧ от 18.02.1999 «Дело «Бускарини (Buscarini) и другие против Сан-Марино» (жалоба № 24645/94). URL: http://docs.pravo.ru/document/view/19381921 (Дата обращения 01.05.2018).

Четвертым элементом является право не исповедовать никакую религию, быть нейтральным. Эта конкретизация свободы совести сделана законодателем с учетом исторического опыта страны. Указание на возможность не исповедовать никакую религию снимает мировоззренческую напряженность в обществе, в котором миллионы людей не исповедуют никакой религии и вправе руководствоваться атеистическим мировоззрением, что также отражает суть статьи 9 ЕСПЧ и говорит о ценности поддержания плюрализма.

Пятым элементом является право свободно выбирать, иметь и распространять религиозные, а равно атеистические убеждения и действовать в соответствии с ними. По действующему законодательству рассматриваемое право имеет три ограничения.

Во-первых, должностные лица государственных органов и органов местного самоуправления, а также военнослужащие не вправе использовать свое служебное положение для формирования того или иного отношения к религии. Следует оговорить, что данная формулировка нуждается в существенном уточнении, поскольку в правоприменительной практике не всегда возможно юридически точно определить, когда должностное лицо или военнослужащий использует свое служебное положение «для формирования отношения к религии», а когда -- нет.

Во-вторых, право свободно выбирать, иметь и распространять религиозные а равно атеистические убеждения ограничивается запретом разжигания религиозной розни и нетерпимости, а также запретом создания общественных объединений, преследующих такие цели.

В-третьих, запрещается проведение публичных мероприятий, размещение текстов и изображений, оскорбляющих религиозные чувства граждан, вблизи объектов религиозного почитания. По нашему мнению, можно смело резюмировать, что данная норма должна быть расширена до территории широкого распространения соответствующей религии, а не ограничена лишь близостью объектов религиозного почитания.

Шестой элемент - это право на получение религиозного образования по своему выбору индивидуально или совместно с другими. Необходимо указать, что возможность получения религиозного образования предоставляется только в учебных учреждениях, которые созданны религиозными организациями. Получение религиозного образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях противоречит светскому характеру государства. Вместе с тем, государство обязано дать соответствующие правовые гарантии для свободного религиозного образования.

По-нашему мнению, приведенные правовые нормы о свободе совести и свободе вероисповедания представляют собой обособленную группу юридических норм, образующих самостоятельный правовой институт. Его значение двояко: во-первых, данный институт характеризует сам статус человека и гражданина, и, во-вторых, он является основой, которая регулирует правовое положение религиозных объединений в России.

В социальных концепциях, разработанных крупнейшими религиозными объединениями России, выражено и их конфессиональное отношение к конституционным правам человека и гражданина на свободу совести и вероисповедания. Конфессии, как правило, одобряют конституционно-правовые основы религиозных прав и свобод, которые содержательно согласуются с их вероучениями. К примеру, в «Основных положениях социальной программы российских мусульман» сказано: «Ныне существующее законодательство является для мусульман наиболее благоприятным за всю историю России, поскольку впервые обеспечивает свободу вероисповедания и юридическое равенство со всеми остальными гражданами» Основные положения социальной программы российских мусульман. Совет Муфтиев России. 2001. URL: http://www.religare.ru/2_7723.html. (Дата обращения 01.05.2018).. Одновременно подчеркивается, что светское российское государство призвано защищать достоинство человеческой личности, гарантировать реализацию свободы совести и вероисповедания.

Мы рассмотрели и охарактеризовали западное понимание и отечественное понимание содержания права на свободу вероисповедания с учетом законодательного контекста. Из исследованных нами данных следует, что западная и отечественная доктрина имеет схожее понимание структурных элементов права на свободу вероисповедания.

1.3 Проблема определения субъекта права на свободу вероисповедания

Как мы указывали выше, при анализе права на свободу вероисповедания мы сталкиваемся с проблемой определения субъекта права на свободу вероисповедания. В случае экстраполирования и увеличения количества субъектов реализации права - существует угроза нарушить баланс интересов внутри национальных законодательств, а при уменьшении количества субъектов - существует угроза демократическим началам государства и принципам плюрализма, о которых говорят ученые юристы.

Помимо единоличного проявления свободы мысли, совести и религии, Статья 9 Европейской конвенции о правах человека также защищает исповедание убеждений сообща с другими, частным или публичным порядком, поскольку прямо указывается, что «исповедание» религии или убеждений может быть как «единоличным», так и «сообща с другими», и может иметь место, как в частной, так и в публичной сферах.

Самым очевидным представляется, что богослужение сообща или совместно с другими является самой очевидной формой коллективного исповедания. Однако последнее может затрагивать и другие статьи Европейской Конвенции о правах человека. Тогда указанная статья 9 трактуется либо с учетом и на фоне иных статей Европейской Конвенции по правам человека, например, статья 9 затрагивает соседнюю 10 статью о свободе выражения мнения, либо будет трактоваться самостоятельно. К примеру, доступ к местам богослужения и ограничение возможности для верующих принять участие в церковных службах будут подпадать под действие статьи 9 ЕКПЧ, а значит, в подобных случаях статья 9 должна трактоваться в свете защиты, предусмотренной статьей 11 ЕКПЧ (право на свободу собраний и объединений). К тому же, поскольку религиозному сообществу должно быть гарантировано право доступа к судебной защите его интересов, приобретает актуальность статья 6 (право на справедливое судебное разбирательство).