Статьи 14.1 и 19.7.5-1 КоАП РФ устанавливают административную ответственность за осуществление незаконной предпринимательской деятельности.

Такие противоправные деяния, как осуществление предпринимательской деятельности с нарушением условий, предусмотренных лицензией, а также осуществление предпринимательской деятельности с грубым нарушением условий, предусмотренных лицензией были декриминализованы и в настоящее время являются административными правонарушениями. Правительство Российской Федерации определяет понятие и содержание грубого нарушения в отношении конкретного лицензируемого вида деятельности.

Разграничительным критерием уголовной и административной ответственности при осуществление деятельности без государственной регистрации или без лицензии по статьям ст. 171 УК РФ и ст. 14.1 КоАП РФ выступает получение дохода либо ущерба в крупном размере.

В связи с переходом от лицензирования к системе уведомлений о начале отдельных видов предпринимательской деятельности в 2008 году, в состав КоАП РФ была включена статья 19.7.5-1 «Нарушение юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем установленного порядка представления уведомлений о начале осуществления предпринимательской деятельности». Указанная статья дополняет статью 19.7 КоАП РФ, которая, в свою очередь, устанавливает общую ответственность за непредставление соответствующей информации.

Необходимо отметить, что одной из основных правоприменительных проблем административной ответственности за незаконную предпринимательскую деятельность является неэффективно низкий размер штрафов, который является единственной мерой ответственности для нарушителя, в случае недоказанности крупного размера ущерба или незаконно полученного дохода.

Проект Федерального закона N 504293-6 "О внесении изменений в Федеральный закон и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях", Проект Федерального закона N 504293-6 "О внесении изменений в Федеральный закон и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" ред., внесенная в ГД ФС РФ, текст по состоянию на 21.04.2014 // http://asozd.duma.gov.ru предусматривает изменение штрафов в сторону увеличения за осуществление предпринимательской деятельности без государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя или без государственной регистрации в качестве юридического лица.

Планировалось установить их в размере от тридцати до пятидесяти тысяч рублей с конфискацией изготовленной продукции, орудий производства и сырья или без таковой. В пояснительной записке к законопроекту было указано, что он поддерживается предпринимательским сообществом и принимается в целях борьбы с конкуренцией со стороны нелегальных предпринимателей. По мнению разработчиков законопроекта, существующий размер штрафов от 500 до 2000 руб. несоразмерен извлекаемой теневыми предпринимателями прибыли, а также трудоемкости работы по выявлению и пресечению таких правонарушений. Однако в 2015 г. законопроект был отклонен и сдан в архив.

Представляется, что подход, предложенный в рассматриваемом законопроекте, был бы разумен при условии снижения рисков привлечения граждан к уголовной ответственности за осуществление деятельности, предпринимательский характер которой не полностью очевиден.

Еще одной проблемой ответственности за незаконную предпринимательскую деятельность остается пересечение налоговой (ст. 116 НК РФ) и административной ответственности (ст. 14.1 КоАП РФ).

В НК РФ установлена ответственность за нарушение порядка постановки на учет в налоговом органе (ст. 116 НК РФ). Нарушение налогоплательщиком установленного срока подачи заявления о постановке на учет в налоговом органе по основаниям, предусмотренным НК РФ, влечет взыскание штрафа в размере 1000 тыс. руб. Ведение деятельности организацией или индивидуальным предпринимателем без постановки на учет в налоговом органе влечет взыскание штрафа в размере 10 % от доходов, полученных в течение указанного времени в результате такой деятельности, но не менее 40 тыс. руб.

Постановка на учет и первоначальная регистрация налогоплательщика в настоящее время фактически представляют собой единую процедуру, в связи с чем возникает ситуация двойного привлечения предпринимателя к административной и налоговой ответственности за одно деяние. Формально составы правонарушений, ответственность за которые установлена ст. 14.1 КоАП РФ и ст. 116 НК РФ, различны, однако данное различие не существенно.

Правонарушение, ответственность за которое установлена ст. 116 НК РФ, становится самостоятельным деянием лишь в случаях, когда уже зарегистрированный предприниматель, либо организация сменил место жительства или место нахождения или когда действующая организация создала подлежащее постановке на учет обособленное подразделение. В остальных случаях, по нашему мнению, имеет место двойная ответственность за одно и то же деяние. По этой причине ст. 116 НК РФ нуждается в редактировании таким образом, чтобы ее действие распространялось лишь на правонарушения, не образующие состава административного правонарушения, ответственность за совершение которого предусмотрена ст. 14.1 КоАП РФ.

2.2 Незаконная банковская деятельность

Уголовная ответственность за незаконную банковскую деятельность установлена ст. 172 УК РФ. В процессе правоприменения данной статьи возникает ряд проблем.

Объективная сторона ст. 172 УК РФ сформулирована таким образом, что «банковская деятельность» и «банковские операции» фактически приравнены друг к другу (данные два термина даются в ст. 172 УК РФ через скобки), однако это не совсем одно и то же, поскольку операции носят разовый характер, а деятельность - системный См., напр.: Трунцевский Ю. В., Максимова Е. Ю. Уголовно-правовая характеристика незаконной банковской деятельности // Банковское право. 2010. № 2. С. 40-42; Цоколов И. А. Некоторые особенности уголовно-правовой квалификации незаконной банковской деятельности // Банковское право. 2009. № 1 и др.. Статья 5 Федерального закона от 02.12.1990 «О банках и банковской деятельности» включает в состав «банковских», Федеральный закон от 02.12.1990 N 395-1 (ред. от 03.07.2016) "О банках и банковской деятельности" // СПС Консультант плюс, 2017. т. е. требующих лицензирования, следующие виды операций:

1) привлечение денежных средств физических и юридических лиц во вклады (до востребования и на определенный срок);

2) размещение привлеченных средств от своего имени и за свой счет;

3) открытие и ведение банковских счетов физических и юридических лиц;

4) осуществление переводов денежных средств по поручению физических и юридических лиц, в том числе банков-корреспондентов, по их банковским счетам;

5) инкассация денежных средств, векселей, платежных и расчетных документов и кассовое обслуживание физических и юридических лиц;

6) купля-продажа иностранной валюты в наличной и безналичной формах;

7) привлечение во вклады и размещение драгоценных металлов;

8) выдача банковских гарантий;

9) осуществление переводов денежных средств без открытия банковских счетов, в том числе электронных денежных средств (за исключением почтовых переводов).

Именно совокупность указанных операций образует требующую лицензирования банковскую деятельность. Однако на практике часто встречаются ситуации, когда организации, не относящиеся к категории кредитных и не имеющие лицензии на осуществление банковской деятельности, осуществляют одну-две разновидности операций, близких по своей экономической природе к банковским, основываясь на нормах гражданского права о займе, поручительстве и т. д.

Так, распространено кредитование абонентов сотовыми операторами (предоставление услуг сотовой связи в кредит), распространена практика займов, осуществляемых между физическими лицами, при помощи социальных сетей и т. д. Хотя с формально-юридической точки зрения подобные операции банковскими не считаются, имеется вероятность их переквалификации. При этом во внимание могут быть приняты конечные цели и общеэкономические результаты деятельности лица, операции которого квалифицируются в качестве банковских. К примеру:

- организация берет средства под проценты взаймы у физических лиц, например - своих работников (каковая операция в соответствии с ч. 4 ст. 807 ГК РФ допускается без лицензии при условии, что она осуществляется не путем публичной оферты либо предложения делать оферту неопределенному кругу лиц), а также предоставляет займы из привлеченных ею средств (что также, при отсутствии системного характера деятельности, не считается банковской операцией). Однако в ситуации, когда присутствует совокупность двух указанных операций, а сами они осуществляются на регулярной основе, имеется высокий риск признания данных операций незаконными банковскими См.: Богатов С. В. Вопрос-ответ // СПС Консультант плюс. 2017.;

- организация выпускает векселя на условиях возвратности, платности и срочности с целью их дальнейшего размещения от своего имени и за свой счет среди неопределенного круга лиц. Эти действия могут квалифицироваться в качестве незаконного привлечения средств во вклады и на депозиты, о чем ранее, ВАС РФ, в целях разъяснения утративших силу положений Основ гражданского законодательства, разъяснил в информационном письме, однако изложенная в нем позиция представляет собой вполне актуальный пример переквалификации небанковской операции в банковскую См.: Информационное письмо ВАС РФ от 10.08.1994 № С1-7/ОП-555 «Об отдельных рекомендациях, принятых на совещаниях по судебно-арбитражной практике»; Постановление ФАС Уральского округа от 04.08.2003 № Ф09-2036/03-ГК по делу № А76-15655/02. См. также комментарий указанных судебных актов: Богатов С. В. Вопрос-ответ // СПС Консультант плюс. 2017.;

- до момента принятия Федерального закона от 03.06.2009 № 103-ФЗ «О деятельности по приему платежей физических лиц, осуществляемой платежными агентами» и Федерального закона от 27.06.2011 № 161-ФЗ «О национальной платежной системе» операции, связанные с электронными платежами, использованием электронных кошельков и оплатой услуг сотовых компаний, интернет-компаний и проч. через терминалы, практически не регулировались, что также создавало риск претензий к платежным агентам и другим участникам платежных отношений со стороны ЦБ РФ и правоохранительных органов. Судя по имеющимся в открытом доступе исследованиям, риск привлечения платежных агентов к ответственности за незаконную банковскую деятельность при наличии процедурных нарушений с их стороны сохранился и после введения в действие специального регулирования. А. Ляскало описывает следующий пример См.: Ляскало А. Незаконные банковские операции: уголовно-правовой аспект // Уголовное право. 2014. № 4. С. 42-50.: организация выполняла функции платежного агента, принимая от граждан платежи за совершение юридически значимых действий подразделениями ГИБДД и штрафов, которые, за вычетом комиссии, перечислялись в бюджет. При этом необходимое для осуществления функций платежного агента поручение ГИБДД на совершение платежных операций получено не было. Органы предварительного следствия квалифицировали действия руководителей организации по п. «а», «б» ч. 2 ст. 172 УК РФ, позднее содеянное было переквалифицировано в суде на п. «а», «б» ч. 2 ст. 171 УК РФ. Впоследствии дело было прекращено в связи с амнистией Приговор Ленинского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики по уголовному делу № 1-202/2013 // ГАС РФ «Правосудие». . Дело представляет интерес в связи с тем, что с формальной точки зрения содеянное не подпадало ни под действие ст. 172 УК РФ, ни под действие ст. 171 УК РФ, поскольку использованное для перечисления платежей юридическое лицо было зарегистрировано в установленном порядке, а совершение платежным агентом операций по переводу денежных средств без открытия банковских счетов лицензии не требует. Тем не менее вместо вынесения оправдательного приговора суд признал действия платежного агента преступными, освободив его от ответственности по амнистии.

- формально не относящиеся к числу банковских операций почтовые переводы, в зависимости от оценки конечных целей деятельности лица могут быть признаны элементом незаконной банковской деятельности. К примеру, в научной литературе описывается следующая схема: преступная группа в процессе обналичивания денежных средств использовала почтовые переводы. Деньги сперва переводились по почте на счета подконтрольных фирм-однодневок, а затем, опять же почтовыми переводами, перечислялись физическому лицу - представителю заказчика. При квалификации содеянного возник вопрос о том, образуют ли указанные действия незаконную банковскую деятельность. Несмотря на то что п. 9 ст. 5 Федерального закона «О банках и банковской деятельности» Федеральный закон от 02.12.1990 N 395-1 (ред. от 03.07.2016) "О банках и банковской деятельности" // СПС Консультант плюс, 2017. прямо исключает почтовые переводы из состава банковских операций, «комплексная оценка преступного замысла» позволила обвинению сделать вывод о наличии в данном деянии признаков незаконной банковской деятельности См.: Вешкурцева З. В Москве ОПГ использовала услуги почты для отмывания денег // Административное право. 2012. № 1. С. 96-101..

Можно привести еще один пример подобного подхода: в 2011 г. по п. «б» ч. 2 ст. 171 УК РФ был осужден гражданин, который в период с 2003 по 2008 г. осуществлял незаконные банковские операции по обналичиванию и транзиту денежных средств посредством почтовых переводов. Было установлено, что он получал наличные денежные средства от физических лиц, предварительно отправляя им почтовые переводы с расчетных счетов подконтрольных фирм-однодневок ГАС РФ «Правосудие»: приговор Первомайского районного суда г. Омска по уголовному делу № 1-17/2011 https://bsr.sudrf.ru/bigs/portal.html; Ляскало А. Н. Уголовная ответственность за незаконные операции по обналичиванию и транзиту денежных средств // Российский следователь. 2014. № 17. С. 23-28..

Во всех подобных случаях объективная сторона ст. 172 УК РФ толкуется расширительно, а выносимые приговоры основываются на переквалификации отдельных сделок и всей экономической деятельности хозяйствующего субъекта.

Возможность признания незаконными операций, близких по своей экономической природе к банковским, в значительной степени зависит от их толкования не только судами, но и актами Центрального банка. Это как раз один из тех случаев, когда источником уголовно-правового регулирования становятся отраслевые подзаконные акты, в результате чего сфера применения уголовной ответственности, предусмотренной ст. 172 УК РФ, с течением времени расширяется. Постепенное расширение сферы применения ст. 172 УК РФ обусловлено также развитием рынка электронных услуг, связанных с денежным обращением, платежами, а также инвестиционными инструментами, заменяющими вклады в банках.

С одной стороны, это вызвано объективной необходимостью борьбы с постоянно меняющимися схемами незаконного обналичивания и транзита денежных средств и иными нарушениями закона, с другой стороны, сопряжено с определенными рисками для добросовестных участников финансового рынка. Развитие электронных услуг приводит к появлению новых форм взаимных расчетов, а также новых инвестиционных инструментов, заменяющих вклады в банках. Практика их использования, как правило, заимствуется из-за рубежа, из стран, имеющих развитую финансовую систему, что косвенным образом свидетельствует в пользу их легитимности: если там они не запрещены, то, вероятно, могут использоваться и на российском рынке. Однако вопрос о допустимости их использования в России, как правило, решается на уровне подзаконных актов Центрального банка. В результате существует вероятность, что тот или массово используемый инструмент окажется под запретом, что в свою очередь даст старт уголовному преследованию участников рынка. Так, в 2014 г. Центральный банк Российской Федерации, не имея возможности эффективно контролировать рынок виртуальных валют, предпринял попытку запретить их, приравняв виртуальные валюты к «денежным суррогатам», использование которых на территории России запрещено. С этой целью он выпустил не имеющее статуса нормативного акта, а следовательно, и юридической силы информационное сообщение от 27.01.2014 Информация Банка России от 27.01.2014 "Об использовании при совершении сделок "виртуальных валют", в частности, Биткойн" // Вестник Банка России, N 11, 05.02.2014., в котором указал: «По "виртуальным валютам" отсутствует обеспечение и юридически обязанные по ним субъекты. Операции по ним носят спекулятивный характер... и несут высокий риск потери стоимости...

Согласно ст. 27 Федерального закона "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" Федеральный закон от 10.07.2002 N 86-ФЗ (ред. от 28.03.2017) "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" // СПС Консультант плюс, 2017. выпуск на территории Российской Федерации денежных суррогатов запрещен. В связи с анонимным характером деятельности по выпуску "виртуальных валют" неограниченным кругом субъектов и по их использованию для совершения операций граждане и юридические лица могут быть, в том числе непреднамеренно, вовлечены в противоправную деятельность, включая легализацию (отмывание) доходов, полученных преступным путем, и финансирование терроризма... ЦБ РФ... классифицирует предоставление российскими юридическими лицами услуг по обмену "виртуальных валют" на рубли и иностранную валюту как "потенциальную вовлеченность в осуществление сомнительных операций в соответствии с законодательством о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма"».

И поскольку обменные операции являются элементом банковской деятельности, Центральный банк фактически пригрозил кредитным организациям, осуществляющим обмен «виртуальных валют» на рубли и иные национальные валюты, отзывом лицензии. С уголовно-правовой точки зрения проблема в том, что позиция ЦБ РФ, высказанная в не имеющем юридической силы документе, может оказаться определяющей при квалификации операций с виртуальными валютами следствием и судами в качестве преступного деяния.

Уголовным законодательством не предусмотрено самостоятельной ответственности за обналичивание и транзит денежных средств См.: Кикоть А. В. Противодействие незаконному обналичиванию и выводу денежных средств за рубеж //Законность. 2010. № 10. С. 11-14; Корчагин А. Г., Сонин В. В. Современные проблемы ответственности в банковской сфере России // Право и политика. 2010. № 2. С. 232-241; Прошунин М. М. Мониторинг обналичивания денежных средств в преступных целях: финансово-правовые вопросы // Финансовое право. 2009. № 12. С. 25-30., в результате чего лица, виновные в совершении данных деяний, привлекаются к ответственности либо по ст. 172 УК РФ, либо по ст. 171 УК РФ, либо по ст. 199 УК РФ, либо по ст. 187 УК РФ, либо по совокупности ст. 186 и 187 УК РФ Ляскало А. Н. Уголовная ответственность за незаконные операции по обналичиванию и транзиту денежных средств // Российский следователь. 2014. № 17. С. 23-28.. Однако во всех этих случаях нормы УК РФ толкуются расширительно, поскольку ни одной диспозиции, полностью соответствующей этому деянию, в УК РФ нет.

Как было показано выше, при квалификации операций по обналичиванию денежных средств в качестве незаконной банковской деятельности суды вынуждены признавать «банковской деятельностью» совокупность хозяйственных операций, по отдельности не относящихся к числу лицензируемых.

Квалификация по ст. 171 УК РФ (незаконное предпринимательство) затруднена, поскольку используемые для незаконных операций организации регистрируются официально. Правомерность квалификации деяния по ст. 199 УК РФ (уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с организации) также вызывает сомнения - организации, задействованные в обналичивании денежных средств, реальной хозяйственной деятельности не ведут и собственной налоговой базы у них не образуется. Не полностью соответствует их деятельность и статьям 186-187 УК РФ, устанавливающим ответственность за подделку денег или ценных бумаг, платежных карт, распоряжений о переводе денежных средств, документов или средств оплаты, а также электронных средств, электронных носителей информации, технических устройств, компьютерных программ, предназначенных для неправомерного осуществления приема, выдачи, перевода денежных средств.

Необходимость расширительного толкования ст. 172 УК РФ возникает и при квалификации деяний, связанных с созданием финансовых пирамид. Если деятельность «пирамид», созданных по схемам, использовавшимся в 90-е гг., могла с некоторой натяжкой подпадать под определение незаконной банковской деятельности, то с течением времени схемы их работы были модифицированы таким образом, что привлечение их организаторов к ответственности по ст. 172 УК РФ оказалось затруднено Ковтун А. Квалификация для пирамиды //ЭЖ-Юрист. 2012. № 40. С. 10..

Например, с 1994 г. МММ и ряд иных финансовых пирамид осуществляли «продажу акций» и сертификатов на бумажных носителях. Экономическим содержанием указанных операций являлось привлечение денежных средств населения. Квалификация данных сделок в качестве банковских операций по привлечению вкладов позволила суду в 1997 г. привлечь организатора пирамиды В. Мавроди к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 172 УК РФ (незаконная банковская деятельность) и по ч. 2 ст. 191 УК РФ (незаконный оборот драгоценных металлов). Однако столь широкое толкование понятия «вклада» создавало проблемы, поскольку могло разрушить границы между законными финансовыми операциями с участием граждан и преступной деятельностью. Кроме того, на практике неоднократно создавались пирамиды, основанные на многоуровневом маркетинге, к примеру, «товаров для здоровья», и квалифицировать деятельность их организаторов в качестве незаконной банковской было невозможно. Многоуровневый маркетинг - это концепция реализации товаров и услуг, основанная на создании сети независимых дистрибьюторов, в качестве которых, как правило, выступают физические лица (сбытовые агенты), каждый из которых, помимо сбыта продукции, также обладает правом на привлечение партнеров, имеющих аналогичные права. Доход каждого участника сети состоит из комиссионных за реализацию продукции и дополнительных вознаграждений (бонусов), зависящих от объема продаж, совершенных привлеченными ими сбытовыми агентами.

Поскольку обосновать признание сделок, совершаемых организаторами финансовых пирамид, банковскими операциями оказалось затруднительным, их действия стали квалифицироваться по более общей и удобной для следствия ст. 159 УК РФ (мошенничество). В частности, именно по этой статье был осужден в 2007 г. второй соучредитель компании МММ С. Мавроди.

В 2011-2012 гг. схема финансовых пирамид, вновь организованных указанными лицами, усложнилась: они приняли международный характер, перешли в электронную форму и стали маскироваться под группы взаимопомощи в социальных сетях, не имеющие руководящих органов, должностных лиц, штатных сотрудников и централизованной бухгалтерии Ковтун А. Квалификация для пирамиды // ЭЖ-Юрист.2012. № 40. С. 10; Смирнов Г. Построил пирамиду - отвечай! //ЭЖ-Юрист. 2012. № 42. С. 11.. Отсутствие лица, которое можно было бы признать ответственным за получение банковской лицензии, затрудняло квалификацию содеянного по ст. 172 УК РФ. По данным Следственного комитета РФ, пирамиды нового типа часто маскируются под «фонды верующих», «кассы взаимопомощи», сообщества в социальных сетях и т. д. В результате средства, поступающие от населения, также нельзя квалифицировать в качестве «вкладов» они маскируются под благотворительные, религиозные и иные взносы, а также взаимопомощь граждан друг другу.

Одновременно с этим привлечение к уголовной ответственности организаторов финансовой пирамиды нового типа по ст. 159 УК РФ (мошенничество) также затруднилось, поскольку ст. 159 УК РФ применима лишь в ситуации, когда имеет место обман вкладчиков относительно целей деятельности и способа получения прибыли пирамиды (скажем, в МММ старого образца источники прибыли признавались коммерческой тайной). В пирамидах нового типа обмана вкладчиков формально не происходит: на сайтах (в группах в социальных сетях), используемых для организации пирамиды, как правило, имеется информация о том, что выплаты производятся за счет средств, полученных от других вкладчиков, и что в определенный момент выплаты дохода могут прекратиться.

В настоящее время, на рассмотрении Государственной думы ФС РФ находится законопроект, устанавливающий самостоятельный вид уголовной ответственности за создание финансовых пирамид, который отчасти мог бы способствовать решению описанной проблемы. Он предполагает установление уголовной ответственности за создание финансовой пирамиды и (или) руководство ее деятельностью, а также деятельностью ее территориальных подразделений. Аснис А.Я. Некоторые проблемы уголовной ответственности за организацию финансовых пирамид // Адвокат, 2016, N 11. Хотя актуальность проблемы признается всеми экспертами, рассмотрение данного законопроекта отложено, поскольку он признан нуждающимся в существенной доработке. В частности, по мнению представителей Верховного суда РФ и Правительства РФ, представивших свои отзывы, его авторам не удалось четко определить понятие финансовой пирамиды. Под финансовой пирамидой предлагалось понимать «юридическое лицо или объединение физических лиц, систематически привлекающее денежные средства физических лиц путем обещания имущественной выгоды, если выплаты или предоставление иного имущества лицам, производившим денежные взносы, осуществляется за счет денежных средств, полученных в виде взносов от иных лиц, за исключением юридических лиц, имеющих право в соответствии с законодательством Российской Федерации привлекать на постоянной основе денежные средства населения». Критики данного определения, в частности, указывали на тот факт, что привлекаться в пирамиду могут не только денежные средства, но и иные материальные активы, принадлежащие не только физическим лицам, но и организациям. Кроме того, предлагаемое определение финансовой пирамиды будет несложно обойти, осуществляя незначительные инвестиции, поскольку в этом случае источником выплат участникам формально будут являться не только взносы других лиц.

Полностью симметричного состава в КоАП РФ нет, однако имеются «смежные» составы, позволяющие привлечь к ответственности в том числе лицо, осуществляющее банковскую деятельность/банковские операции без лицензии, но не причинившее этим крупного ущерба/не получившее от этого крупного дохода. Пункт 2 ст. 14.1 КоАП РФ устанавливает ответственность за осуществление любых видов лицензируемой предпринимательской деятельности без специального разрешения (лицензии). При этом следует отметить, что в КоАП РФ имеется ряд специализированных составов, устанавливающих ответственность за деятельность без лицензии на транспорте (ст. 14.1.2 КоАП РФ), а также в сфере проведения азартных игр (ст. 14.1.1 и 14.1.1-1 КоАП РФ). Для нарушений в сфере банковской деятельности специализированного состава нет, что позволяет говорить о том, что специализация соответствующих статей УК РФ шла ситуационно и единого подхода к вопросу о том, подлежат ли специализации отдельные правонарушения в области лицензирования, нет.

В реальности ст. 14.1 КоАП РФ применима лишь по отношению к гражданам, так как ответственность организаций за осуществление банковской деятельности без лицензии установлена ст. 13 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности».

Согласно ст. 13 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности», осуществление юридическим лицом банковских операций без лицензии влечет за собой взыскание с такого юридического лица всей суммы, полученной в результате осуществления данных операций, а также штрафа в двукратном размере этой суммы в федеральный бюджет. Взыскание производится в судебном порядке по иску прокурора, соответствующего федерального органа исполнительной власти, уполномоченного на то федеральным законом, или Банка России. Одновременно с этим в ст. 13 Федерального закона «О банках и банковской деятельности», содержится указание на то, что граждане, незаконно осуществляющие банковские операции, могут понести и гражданско-правовую, и административную ответственность.