Уголовное законодательство Российской Федерации об ответственности за терроризм

Размещено на http://www.Allbest.ru/

Размещено на http://www.Allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава 1. Развитие уголовного законодательства об ответственности за терроризм

1.1 Международные правовые акты о борьбе с терроризмом

1.2 Этапы развития уголовного законодательства об ответственности за терроризм в России

Глава 2. Юридические признаки террористического акта как сложного преступления

2.1 Общее понятие терроризма

2.2 Объективные признаки террористического акта

2.3 Субъективные признаки террористического акта

Глава 3. Квалифицирующие признаки террористического акта

3.1 Квалифицирующие признаки террористического акта

3.2 Особо квалифицирующие признаки террористического акта

Заключение

Список использованных нормативно-правовые актов, материалов судебной практики и специальной литературы

Введение

Терроризм в настоящее время представляет реальную угрозу безопасности не только отдельных государств, но и международного сообщества и является не только «внутренним», но и международным преступлением.

В России в конце XX - начале XXI века опасность терроризма как действий, направленных на массовые убийства, взрывы или поджоги с целью в целях дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений, резко возросла. Наряду с ростом числа террористических актов, жестокими стали и способы их совершения. Террористические акты, осуществленные в последнее десятилетие не только в Российской Федерации, но и в зарубежных странах, порождают страх, панику среди населения, нарушают общественную безопасность и являются реальной угрозой для безопасности общества и государства.

Опасность современного терроризма обусловлена реальной угрозой не только для внутренней, но и внешней безопасности государства. В настоящее время практически все угрозы интересам и безопасности России, которые проявляются на ее государственной границе, имеют международный характер и связаны с терроризмом и трансграничной преступностью. Поэтому поиск путей противодействия терроризму сегодня является первоочередной задачей и имеет особую актуальность.

В этих условиях в противодействии терроризму значительная роль принадлежит совершенствованию уголовного законодательства РФ об ответственности за терроризм и правоприменительной практики.

Хотя террористический акт как преступное деяние представляет повышенную общественную опасность, а проблема содержания ст.205 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) вызывает серьезные дискуссии в литературе, в настоящее время вопрос о совершенствовании данной нормы остается открытым. Проблему до конца не решили также принятие Федеральных законов от 6 марта 2006 г. №35-Ф3 «О противодействии терроризму» Федеральный закон от 6 марта 2006 г. №35-Ф3 (с изм. от 6 июля 2016 г.) «О противодействии терроризму» // Собрание законодательства РФ. - 2006. - №11. - Ст. 1146; 2016. - №28. - Ст.4558. и от 27 июля 2006 г. №153-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» Федеральный закон от 27 июля 2006 г. №153-ФЗ (с изм. от 6 июля 2016 г.) «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» // Собрание законодательства РФ. - 2006. - №31 (Ч. 1). - Ст. 3452; 2016. - №28. - Ст.4558.. Существуют значительные сложности и в отграничении террористического акта от смежных с ним преступных деяний.

Серьезные проблемы, связанные с толкованием уголовно-правовых норм об ответственности за террористический акт и преступления, содействующие террористической деятельности, существуют в практике их применения. Поэтому исследование способов совершенствования нормы о террористическом акте, научных основ квалификации террористического акта и преступлений, содействующих террористической деятельности представляет особую актуальность и значимость.

Объектом настоящего исследования является террористический акт, а также практика применения уголовного законодательства в сфере противодействия терроризму.

Предмет исследования составили уголовно-правовые нормы российского законодательства об ответственности за террористический акт и преступления, содействующие террористической деятельности; международные правовые акты, законодательство государств-участников СНГ и российское законодательство о терроризме; материалы судебно-следственной практики по исследуемым вопросам.

Целью исследования является комплексное изучение террористического акта как сложного преступления.

Поставленная перед автором цель достигается посредством решения следующих задач:

- проанализировать международные правовые акты о борьбе с терроризмом;

- определить этапы развития уголовного законодательства об ответственности за терроризм в России;

-дать общее понятие терроризма;

- рассмотреть объективные и субъективные признаки террористического акта;

- выявить квалифицированные составы террористического акта.

В исследовании автор использовал такие методы научного познания как метод синтеза и анализа, системный метод, формально- юридический и сравнительно-правовой методы.

Структура настоящего исследования включает в себя введение, три главы, включающие в себя семь параграфов, заключение, а также список использованных нормативно-правовых актов, материалов судебной практики и специальной литературы.

Глава 1. Развитие уголовного законодательства об ответственности за терроризм

1.1 Международные правовые акты о борьбе с терроризмом

Сегодня ни об одном государстве в мире нельзя с уверенностью сказать, что оно «свободно» от проблем, связанных с угрозой экстремизма и терроризма. Эти страшные социальные явления глубоко пустили свои корни и достигли мегамасштабов, охвативших собой все международное сообщество.

В связи с этим наиболее актуальными и первостепенными являются задачи совершенствования основных направлений международного противодействия, а также использования зарубежного опыта правового регулирования противодействия этим страшным проявлениям современности путем создания законодательного «барьера», выполняющего функции защиты жизни и здоровья граждан, их прав, свобод и интересов.

Противодействие терроризму и экстремизму в различных их проявлениях представлено целым рядом международно-правовых документов (Конвенция о преступлениях и некоторых других актах, совершаемых на борту воздушных судов (Токио, 14 сентября 1963 г.) Конвенция о преступлениях и некоторых других актах, совершаемых на борту воздушных судов (Токио, 14 сентября 1963 г.) // Сборник международных договоров СССР. - Вып. XLIV. - М., 1990. - С. 218-225.; Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов (Гаага, 16 декабря 1970 г.) Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов (Гаага, 16 декабря 1970 г.) // Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. - Вып. XXVII. - М., 1974. - С. 292-296.; Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации (Монреаль, 23 сентября 1971 г.) Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации (Монреаль, 23 сентября 1971 г.) // Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. - Вып. XXIX - М., 1975. - С. 90-95.; Конвенция о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов (Нью-Йорк, 14 декабря 1973 г.) Конвенция о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов (Нью-Йорк, 14 декабря 1973 г.) // Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. - Вып. XXXIII. - М., 1979. - С. 90-94.; Международная конвенция о борьбе с захватом заложников (Нью-Йорк, 17 декабря 1979 г.) Международная конвенция о борьбе с захватом заложников (Нью-йорк, 17 декабря 1979 г.) // Сборник международных договоров СССР. - Вып. XLIII. - М., 1989. - С. 99-105.; Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против морского судоходства (Рим, 10 марта 1988 г.) Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против морского судоходства (Рим, 10 марта 1988 г.) // Собрание законодательства РФ. - №48. - Ст. 4469.; Международная конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом (Нью-Йорк, 15 декабря 1997 г.) Международная конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом (Нью-Йорк, 15 декабря 1997 г.) // Собрание законодательства РФ. - №35. - Ст.3513.; Шанхайская конвенция от 15 июня 2001 г. «О борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом» Шанхайская конвенция от 15 июня 2001 г. «О борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом» // Бюллетень международных договоров. - 2004. - №1. - С. 29-36.; которые свидетельствуют о том, что терроризм, сепаратизм и экстремизм, вне зависимости от их мотивов, не могут быть оправданы ни при каких обстоятельствах, а лица, виновные в совершении таких деяний, должны быть привлечены к ответственности в соответствии с законом. В большинстве зарубежных стран законодательно запрещены расистские выступления, а также провокационные заявления, выражающие ненависть или презрение к лицам на основании их расовой или этнической принадлежности, вероисповедания, национальности.

Вместе с тем, несмотря на единый правовой подход международного сообщества к оценке опасности экстремизма и терроризма, создать защитную среду, противостоящую данным социальным явлениям, пока не удается. До настоящего момента сохраняется единое криминальное пространство, с одной стороны, и разрозненность усилий правоохранительных органов различных государств в оперативно-розыскном и информационном обеспечении борьбы в данном направлении, которые не всегда успевают реагировать на развитие криминальных процессов, - с другой.

В связи с этим существенная роль, по нашему мнению, должна отводиться усилиям по осуществлению практических мер противодействия преступлениям такого рода, которые можно условно разделить на следующие составляющие:

1. Совершенствование профессиональной и организационно-управленческой подготовки кадров, задействованных на контртеррористическом направлении, включая парламентариев, сотрудников правоохранительных органов, судебной и пенитенциарной систем, криминалистов, юристов, адвокатов и т.д.

2. Открытие новых экспертных площадок для внедрения передовых уголовных и процессуальных стандартов в систему антитеррористического правосудия стран с так называемой высокой террористической активностью.

3. Противодействие пополнению рядов боевиков лицами из числа мирного населения.

Попытки совершенствования международным сообществом профессиональной и организационно-управленческой подготовки кадров, задействованных на контртеррористическом направлении, уже имеют место. Так, например, в ходе организованной в посольстве Великобритании встречи послов стран - участниц глобального контртеррористического форума представители США и Великобритании проинформировали о реализации инициативы по созданию на Мальте международного института юстиции и верховенства права. На встрече было объявлено, что учреждение указанного института вступает в завершающую стадию.

Основной целью его учреждения является не только совершенствование профессиональной подготовки кадров, осуществляющих контртеррористическое противодействие, но и обмен опытом в антитеррористической сфере за счет налаживания в стенах института активных контактов между ведущими специалистами из различных государств в указанной области Гундарь Е.С. Терроризм как форма политического экстремизма // Антитеррор. - 2013. - №1. - С. 101-109..

Еще одним важным направлением международного противодействия экстремизму и терроризму выступает деятельность европейских правоохранительных структур, нацеленная на срыв работы по привлечению граждан в ряды боевиков, а также недопущение создания ячеек ваххабитов и совершения ими террористических актов. Наиболее важным считается уменьшение числа желающих выехать в Сирию Современный терроризм: анализ основных направлений / под общ. ред. А.Е. Тараса. - Минск: Харвест, 2012. - С. 32.. После выявления потенциальных кандидатов местные органы власти и общественные организации принимают меры по их переубеждению, используя для этого привлечение членов семей и другие методы, например изъятие паспортов, лишение социальных льгот и др. Кроме того, задействуются формы и способы противодействия в информационной сфере, например контрпропаганда исламизма, блокирование используемых для вербовки интернет-ресурсов, распространение альтернативных предложений, в частности, об участии в качестве волонтеров в гуманитарных проектах.

Таким образом, на основе вышеизложенного приходим к выводу о том, что основными направлениями противодействия экстремизму и терроризму на современном этапе являются:

- создание международной правовой базы как важнейшего условия для осуществления согласованных и результативных антитеррористических действий;

- формирование международных антитеррористических центров для борьбы с экстремизмом;

- активизация работы, препятствующей привлечению граждан в ряды боевиков;

- открытие новых экспертных площадок для внедрения передовых уголовных и процессуальных стандартов в систему антитеррористического правосудия стран с высокой террористической активностью;

- продолжение совместной работы в целях повышения взаимного доверия, консолидации политической воли, преодоления бюрократических и технических барьеров, мешающих эффективному международному взаимодействию судей и прокуроров при раскрытии преступлений террористической направленности;

- пресечение проявлений экстремизма в информационной сфере: контрпропаганда исламизма, блокирование интернет-ресурсов, используемых для вербовки;

- оздоровление социально-экономической обстановки в странах и регионах, являющихся основными источниками вооруженных конфликтов.

Вместе с тем, по нашему мнению, формы и способы борьбы с экстремизмом и терроризмом необходимо развивать и совершенствовать. Международное сообщество не должно довольствоваться наработанными методами и средствами противодействия данным социальным проявлениям Дикаев С.У. Террор, терроризм и преступления террористического характера. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2016. - С.46.. Считаем важным продолжение работы в сфере совершенствования законодательства и направлений международного противодействия экстремизму и терроризму на современном этапе по следующим направлениям:

1. Заключение международных договоров о создании общеевропейской системы сбора данных об авиапассажирах, призванной повысить эффективность борьбы с международным терроризмом и организованной преступностью.

2. Создание единой нормативно-правовой базы, направленной на расширение сотрудничества следственных и судебных органов для разработки подозреваемых в терроризме, их уголовного преследования и принятия процессуальных решений, что будет способствовать обмену информацией в рамках международной антитеррористической деятельности с США, Россией, государствами Северной Африки и Ближнего Востока.

3. Разработка законопроектов об обязательном установлении административного надзора за гражданами, которые были осуждены за совершение экстремистских и террористических преступлений и освободились из мест заключения. В рамках таких проектов должно предусматриваться усиление уголовной ответственности за правонарушения данного рода и распространение радикальных идеологий, в том числе с использованием новейших технологий.

4. Своевременное включение в списки зарубежных террористических организаций различных радикальных сект и групп.

5. Совершенствование профессиональной и организационно-управленческой подготовки кадров, задействованных на контртеррористическом направлении, включая парламентариев, сотрудников правоохранительных органов, судебной и пенитенциарной систем, криминалистов, юристов, адвокатов и т.д.

По нашему мнению, работа по данным направлениям позволит вести более эффективную борьбу с экстремизмом и терроризмом на современном этапе развития международно-правовых отношений.

1.2 Этапы развития уголовного законодательства об ответственности за терроризм в России

На протяжении долгого времени в научной среде ведется дискуссия относительно момента возникновения терроризма как социального явления. Некоторые ученые приравнивают к нему любое политическое убийство и тем самым обнаруживают корни терроризма еще в античных временах (например, У. Лакер Кошель П.А. История российского терроризма - М.: Голос, 2015. - С. 37.). В качестве самого раннего акта терроризма в России рассматривается, к примеру, убийство братьев-князей Бориса и Глеба Гриб Н.Н. Криминологические аспекты противодействия терроризму в современной России: дис. ... канд. юрид. наук - СПб., 2005. - С. 19.. После смерти их отца, князя Владимира, в 1015 г. киевский трон захватил его племянник, туровский князь Святополк, который в целях завладения властью прибег к физическому уничтожению законных наследников. Нашедший отражение в летописях исторический эпизод довольно часто определяется учеными как один из первых фактов политически мотивированного убийства и, как следствие, предвестник террористического акта. Пусть это еще не терроризм в нынешнем понимании термина, и имеет он чрезвычайно узкую сферу применения (используется лишь как вспомогательное средство в обретении власти, для устранения политических конкурентов), но некоторые признаки деяния в данном случае якобы уже имеются, а потому его можно рассматривать в качестве своеобразного «прародителя» современного теракта.

Представители второй точки зрения считают терроризм исключительно феноменом конца ХХ в. (М. Ферро, Н. Неймарк) Будницкий О. В. Терроризм глазами историка. Идеология терроризма // Вопросы философии. - 2014. - №5. - С. 171.. Их позиция основана на том, что именно в этот период произошло бурное развитие технического прогресса, СМИ и способов передачи информации, что, в свою очередь, обусловило изменение стратегии и способов совершения террористических актов, усилило устрашающее воздействие их на население, придав тем самым терроризму совершенно иное звучание, более близкое к современным реалиям. Со своей стороны считаем, что более верной представляется именно эта точка зрения. Деяния террористического характера в том смысле, который придается им действующим законодательством, действительно появились только в прошлом веке. Все, что имело место раньше, нужно оценивать скорее как разновидности политического убийства (акты физического устранения конкретных, имеющих отношение к власти лиц по политическим мотивам). В дальнейшем при рассмотрении исторического развития уголовно-правовых норм о терроризме мы будем упоминать также и положения, посвященные запрету политических убийств. Анализ этих норм, думается, лишний раз подчеркнет обоснованность высказанных суждений о разнице между терактами и убийствами со специальным мотивом.

Периодизация терроризма как уголовно наказуемого деяния у российских авторов в целом примерно совпадает. Так, Ю.С. Горбунов выделяет в развитии квалификации этого преступления три этапа: царский, советский и постсоветский Горбунов Ю.С. Уголовно-правовая квалификация терроризма: история, теория и практика // Журнал российского права. - 2016. - №12. -С. 98.. Немного отличается суждение М.Ф. Мусаеляна, считающего, что история российского уголовного законодательства о терроризме неразрывно связана со следующими четырьмя основными этапами (периодами) развития этого явления в России:

1) до 1866 г. (появление терроризма в Средние века, а также попытки регулирования схожих деяний в более ранний период);

2) 1866-1917 гг. (терроризм в период революционной ситуации 1879-1880 гг. и революции 1905-1907 гг.);

3) 1917-1990 гг. (советский период терроризма);

4) с 1990 г. по настоящее время (качественно новый период постсоветского масштабного терроризма) Мусаелян М.Ф. Историко-правовой анализ уголовного законодательства об ответственности за терроризм в России (XI - начало XX в.) // История государства и права. - 2009. - №13. - С. 27-30..

Первые шаги в уголовно-правовой регламентации ответственности за террористические акты (если, конечно, относить к их числу политические убийства) можно обнаружить уже в Русской Правде (Х1-Х11 вв.). Этот первый на Руси кодифицированный свод законодательных установлений предусматривал особую ответственность за убийство представителя княжеской администрации и людей, находящихся в зависимости от князя. В дальнейшем, однако, подобный вид деяния хотя и сохранялся (например, Судебник 1550 г. устанавливал смертную казнь для «государственного убойца»), но долгое время не развивался и не обрастал дополнительными квалифицирующими признаками. Ни в Псковской и Новгородской судных грамотах, ни в Судебниках 1497 и 1550 гг. понятий, похожих на современный «террористический акт», не существовало (лишь поджог был под уголовно-правовым запретом, но рассматривался он, скорее, как один из способов причинения вреда чужому имуществу).

В Средние века в России деяния террористической направленности в понимании, приближенном к современному, также не были криминализированы. В качестве оружия политической борьбы терроризм стал использоваться только в XIX в. Традиции русских крестьянских бунтов (Пугачев, Разин, Булавин, Болотников), идеалы Французской революции и идеи германских философов сформировали слой населения с новыми взглядами на политическую ситуацию в стране и способы воздействия на нее. Одна за другой появлялись группировки, которые были готовы влиять на власть самым жестоким образом - путем взрывов и убийств высших должностных лиц государства.

Ученые не сходятся во мнении при оценке даты рождения русского терроризма как новой формы преступного деяния, уже сформировавшейся, но пока не урегулированной на законодательном уровне. По мнению одних авторов, отправной точкой стал 1866 г., когда Дмитрий Каракозов 4 апреля совершил первое из неудачных покушений на российского императора Александра II Будницкий О.В. Кровь по совести: терроризм в России (вторая половина XIX - начало XX века) // Отечественная история. - 2014. -№6. - С. 203.. Другие считают, что таковой следует признать 24 января 1878 г., когда накануне суда над народниками Вера Засулич совершила покушение на жизнь генерала Трепова, которое в дальнейшем вызвало целую волну репрессий и посягательств, следовавших друг за другом Бородин А.М. Терроризм и современность // Право и образование. - 2011. - №3. - С. 112..

В конечном счете точная дата не так уж важна для цели настоящего исследования. Важнее другое: революционная ситуация 1879-1880 гг. во многом обусловила принятие нового Уголовного уложения 1903 г. В этом документе довольно часто использовались понятия «взрыв», «взрывчатое вещество», «снаряд» и т.п., а за преступления, связанные с их применением, предусматривались строгие наказания. В Уложении по-прежнему отсутствовали сами понятия «терроризм» и «террористический акт», но в нем уже предусматривалась ответственность за деяния, схожие с их современными трактовками (например, совершение убийства, в том числе и главы иностранного государства, путем заготовления взрывчатого вещества или снаряда (ч.2 ст.457), посягательство на жизнь, здоровье, свободу или вообще на неприкосновенность священной особы царствующего императора, императрицы или наследника престола (ст.99)).

Относительно последнего примера в научной литературе существуют различные точки зрения. Так, В.Е. Петрищев считает неправильным отождествление политически мотивированных убийств царствующих особ периода российского самодержавия с современным пониманием террористических актов, так как указанное преступление больше соответствует ст.278 и ч.2 ст.105 УК РФ Петрищев В.Е. Заметки о терроризме - М.: Эдиториал УРСС, 2013. - С. 188..

Более правильным из числа приведенных считаем суждение М. Ф. Му-саеляна, поскольку указанные деяния в целом соответствуют понятию террористического акта, которое закрепляется в современном Уголовном кодексе РФ. Убийство высшего должностного лица государства (к примеру, императора Александра II) не может не повлечь устрашение населения. Оно может быть осуществлено в том числе и посредством совершения взрыва, поджога или иных действий (в случае с Александром II - путем бомбометания). Имеет место и характерная для теракта цель - воздействие на принятие решений органами власти (прекращение репрессий против народников, в осуществлении которых русские бомбисты обвиняли Александра II).

Таким образом, первые два этапа исторического пути терроризма (до 1866 г. и 1866-1917 гг.) могут быть определены как время формирования общего понятия терроризма и его характерных признаков, что в будущем поспособствовало его оформлению в качестве отдельного уголовно-правового запрета.

В период действия в стране советской власти в государстве были введены поочередно три Уголовных кодекса - в 1922, 1926 и 1960 гг. В силу повышенной общей идеологизированности общества юристы того времени с особым нажимом указывали, что террористический акт может быть совершен только с контрреволюционным умыслом, а отсутствие такового исключает возможность квалификации по данному составу преступления.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. Уголовный кодекс РСФСР (утв. постановлением ВЦИК РСФСР от 1 июня 1922 г.) // Собрание узаконений РСФСР. - 1922. - №15. - Ст.153. (утратил силу) впервые ввел в российское законодательство понятие «террористический акт» и содержал сразу несколько соответствующих статей в части первой «О контрреволюционных преступлениях» гл.I Особенной части («О государственных преступлениях»). В частности, ст.64 УК РСФСР предусматривала ответственность за организацию терактов «в контрреволюционных целях». В статье исчерпывающим образом

определялся круг возможных потерпевших (представители советской власти или деятели революционных рабоче-крестьянских организаций), что было специфической особенностью того времени. Преступным также признавалось участие в выполнении терактов, «хотя бы отдельный участник такого акта и не принадлежал к контрреволюционной организации». Кроме того, ст.68 УК РСФСР предусматривала ответственность за укрывательство и пособничество совершению терактов, которые не связаны с непосредственным совершением данного преступления или при неосведомленности о его конечных целях. Наказание за совершение данных преступлений предусматривалось практически безальтернативное - высшая мера наказания (смертная казнь) и конфискация всего имущества, с допущением при смягчающих обстоятельствах понижения наказания до лишения свободы на срок не ниже пяти лет со строгой изоляцией и конфискацией всего имущества.

Статья 89 Уголовного кодекса в качестве наказуемого закрепляла недонесение о достоверно известных предстоящих и совершенных террористических актах. Поскольку это преступное деяние признавалось направленным уже не непосредственно против революции, а только против порядка управления (о чем свидетельствует размещение соответствующей статьи не в первой, а во второй части первой главы Особенной части УК РСФСР), то и наказание за него предусматривалось значительно более мягкое - лишение свободы на срок до одного года.

Нельзя не отметить и еще несколько статей, схожих по признакам описанного ими деяния с современным терактом. Например, ст.65 УК РСФСР устанавливала ответственность за организацию в контрреволюционных целях разрушения или повреждения взрывом, поджогом или другим способом железнодорожных или иных путей и средств сообщения, средств народной связи, водопроводов, общественных складов и иных сооружений или строений, а равно за участие в выполнении указанных преступлений. Статья 197 УК РСФСР криминализировала умышленное истребление или повреждение имущества путем поджога, потопления или другим общеопасным способом. Последнее преступление, однако, уже не относилось к государственным, поскольку не затрагивало непосредственно интересы власти и ее представителей. Вполне оправданно его тяжесть оценивалась как менее значительная, по сравнению с перечисленными выше деяниями террористического характера (статья входила в гл. VI «Имущественные преступления» и предусматривала в качестве наказания лишение свободы на срок до пяти лет со строгой изоляцией).

Таким образом, в вопросе правового регулирования уголовной ответственности за терроризм был сделан существенный шаг вперед, причем УК РСФСР 1922 г. предусматривал ответственность не только за организацию и участие в совершении террористических актов, но также за укрывательство, пособничество и недонесение, существенно расширив границы уголовно-правового регулирования противодействия совершению терактов. Была четко определена цель совершения подобных деяний как обязательный признак терроризма, но при этом никак не регулировались другие признаки состава преступления.

Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. Уголовный кодекс РСФСР (утв. постановлением ВЦИК РСФСР от 5 марта 1926 г.) // Собрание узаконений РСФСР. - 1926. - №80. - Ст. 600. (утратил силу) в ст.58.8 также устанавливал ответственность за совершение террористических актов. Этот вид деяния

по-прежнему считался направленным исключительно против носителей советской власти, на чем был сделан акцент уже самим фактом расположения соответствующей статьи в общей структуре уголовного закона. Статья 58.8 была включена в гл.I Особенной части УК («Контрреволюционные преступления»). Текст этой статьи практически не претерпел изменений по сравнению со ст.64 УК РСФСР 1922 г. - «организация в контрреволюционных целях террористических актов, направленных против представителей Советской власти или деятелей революционных рабоче-крестьянских организаций, а равно участие в выполнении таких актов, хотя бы отдельный участник такого акта и не принадлежал к контрреволюционной организации». И цели, и перечень возможных потерпевших от преступления оставались теми же, что и раньше. Не изменилась и санкция для преступника - расстрел и конфискация всего имущества, с допущением, при смягчающих обстоятельствах, понижения до лишения свободы со строгой изоляцией на срок не ниже пяти лет с конфискацией всего имущества.

Уголовный кодекс РСФСР 1926 г., как и предшествовавший ему УК РСФСР 1922 г., расширял пределы уголовно-правового регулирования ответственности за терроризм посредством увеличения числа статей, регламентирующих соответствующие составы преступлений. Помимо ст. 58.8, к лицам, совершившим деяния, сходные с современными терактами, могли применяться также:

- статья 58.9 - организация в контрреволюционных целях разрушения или повреждения взрывом, поджогом или другим способом железнодорожных или иных путей и средств сообщения, средств народной связи, водопроводов, общественных складов и иных сооружений или строений, а равно участие в выполнении указанных преступлений;

- статья 58.12 - укрывательство и пособничество вышеуказанным преступлениям, не связанные с непосредственным совершением этих преступлений или при неосведомленности об их конечных целях.

Имелся в Уголовном кодексе и аналог ст.197 УК РСФСР 1922 г., предусматривавший ответственность за умышленное истребление или повреждение имущества, принадлежащего частным лицам (ст.175). Совершение деяния путем поджога, затопления или каким-либо иным общеопасным способом рассматривалось как квалифицированный состав и подразумевало повышенные меры ответственности - лишение свободы на срок до пяти лет (вместо лишения свободы или принудительных работ на срок до шести месяцев или штрафа до пятисот рублей, установленных в качестве санкции для основного состава преступления). Особо квалифицированный состав в той же статье составляли «те же действия, повлекшие за собой человеческие жертвы или общественное бедствие». Такое деяние могло повлечь в качестве наказания уже лишение свободы на срок до десяти лет. Статья 175 была включена в гл. VII «Имущественные преступления» и считалась, безусловно, менее тяжким деянием, в сравнении с террористическим актом. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что квалификация терактов по-прежнему носила односторонний характер. Потенциальными жертвами теракта признавались исключительно носители власти (представители советской власти или деятели революционных рабоче-крестьянских организаций). Простые граждане государства, даже если они погибали при схожих обстоятельствах при реализации преступниками схожих целей дестабилизации общества и запугивания властей, признавались жертвами не терактов, а общеуголовных преступлений.

В целом уголовное законодательство Советского государства довоенного периода неизменно признавало обязательным квалифицирующим признаком терактов наличие у преступника политических мотивов. Основными видами террористических преступлений на практике признавались умышленное политическое убийство и уничтожение государственного имущества. Отсутствие в диспозициях точных признаков состава, за исключением целей террористов, нередко сказывалось на качестве и объективности правоприменения не лучшим образом.

Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. Уголовный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27 октября 1960 г.) // Ведомости ВС РСФСР. - 1960. - №40. - Ст.591. (утратил силу) предусматривал ответственность за совершение террористического акта в ст.66 (ч.I «Особо опасные государственные преступления» главы первой Особенной части «Государственные преступления»). Указанная статья предусматривала две формы теракта: убийство государственного, общественного деятеля или представителя власти (ч.1) и причинение указанным лицам тяжкого телесного повреждения (ч.2). В обоих случаях деяние должно было быть совершено в связи с государственной или общественной деятельностью потерпевшего. Субъективная сторона состава преступления дополнялась указанием на цель - «подрыв или ослабление Советской власти». Хотя из содержания статьи следовало, что совершение теракта возможно только с прямым умыслом, некоторые юристы того времени допускали возможность косвенного умысла по отношению к смерти и телесным повреждениям как последствиям террористического акта Исаева Т.Б. Законодательство и наука советского государства о терроризме // История государства и права. - 2009. - №1. - С. 34-36..

Существенным образом изменился подход к наказанию за такого рода преступления. В предыдущих уголовных кодексах РСФСР главной мерой наказания для террористов являлась смертная казнь с конфискацией имущества, которая только в исключительных случаях могла быть заменена на лишение свободы со строгой изоляцией. Верхний предел срока лишения свободы при такой замене даже не оговаривался («на срок не ниже пяти лет с конфискацией всего имущества»). В УК РСФСР 1960 г. санкции несколько смягчились, а пределы сроков лишения свободы были строго оговорены. Совершение преступления, предусмотренного ч.1 ст.66 УК, влекло лишение свободы на срок от десяти до пятнадцати лет с конфискацией имущества или смертную казнь с конфискацией имущества. Часть 2 ст.66 предусматривала только лишение свободы на срок от восьми до пятнадцати лет с конфискацией имущества. Таким образом, высшая мера наказания сменила свое назначение с первоочередного (основного) на исключительное (предусматривалась только за один состав из двух и имела альтернативу в виде лишения свободы).

Еще одно прогрессивное новшество ст.66 УК РСФСР 1960 г. состояло в том, что в ней была более четко определена цель террористического акта - подрыв или ослабление советской власти. Тем самым законодатели отошли наконец от излишней идеологизированности текста уголовного закона. Довольно абстрактная и сугубо оценочная формулировка «контрреволюционные цели» уступила место более внятной терминологии (хотя и весьма далекой по-прежнему от современных понятий). Новеллой являлась также вся ч.2 ст.66, в которой терактом признавалось причинение в результате посягательства жертве не смерти, а лишь тяжких телесных повреждений. Разделение деяний на разные составы в зависимости от последствий позволило дифференцировать и размер ответственности за каждое из преступлений, о чем уже было сказано выше.

Определенным шагом вперед в развитии запрета терроризма стала ст.67 УК РСФСР 1960 г., которая предусматривала абсолютно новый вид возможной жертвы террористического акта - представитель иностранного государства. С личностью потерпевшего была связана и отличавшаяся своеобразием цель такого теракта. Убийство (ч.1) или тяжкое телесное повреждение (ч.2) должны были причиняться представителю иностранного государства «с целью провокации войны или международных осложнений». Анализ санкций ст.66 и 67 Уголовного кодекса позволяет сделать вывод об одинаковой тяжести двух этих преступлений. Законодатель, по-видимому, не делал особых различий между пострадавшим советским и иностранным представителем власти (по крайней мере, не оценивал одного из них существенно значимее другого), поскольку наказания в обоих случаях предусматривались абсолютно идентичные. Кроме того, ст.73 УК РСФСР предусматривала «в силу международной солидарности трудящихся» возможность применения уголовной ответственности, аналогичной установленной ст.66, за особо опасные государственные преступления, совершенные против другого государства (в том числе за теракт). Таким образом, в определенной степени снова подтверждались и признавались интересы не только советской власти, но и представителей иностранных государств.

Правоприменители того времени считали возможной квалификацию деяний, носящих характер террористических, по совокупности преступлений. Совершенный теракт можно было дополнительно квалифицировать, например, по следующим нормам:

- статья 68 «Диверсия» - разрушение или повреждение взрывом, поджогом или иным способом предприятий, сооружений, путей и средств сообщения, средств связи либо другого государственного или общественного имущества с целью ослабления советского государства (наказывалось лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет с конфискацией имущества или смертной казнью, также с конфискацией);

- статья 72 - организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению особо опасных государственных преступлений, к созданию организации, имеющей целью совершить такие действия (санкция привязывалась к положениям ст.66 УК РСФСР).

Отдельно в главе восьмой «Преступления против правосудия» в Уголовном кодексе РСФСР была установлена ответственность за укрывательство и недонесение о преступлениях. Так, ст.189 оговаривала наказание за укрывательство преступлений, предусмотренных ст.66, 67, 68 и 72 УК, если таковое не было обещано заранее (лишение свободы на срок от одного года до пяти лет или исправительные работы на срок до одного года). Статья 190 УК РСФСР, в свою очередь, содержала указание на ответственность за недонесение о достоверно известных готовящихся или совершенных преступлениях, предусмотренных ст.66, 67, 68 и 72 УК - наказание в виде лишения свободы на срок от одного года до трех лет или исправительные работы на срок от шести месяцев до одного года.

Большое количество статей, по которым можно было дополнительно квалифицировать деяния террориста, с одной стороны, отчасти размывало границы непосредственного состава, но, с другой, закладывало основу для более полного понимания сущности и признаков этого преступления.

В начале 1990-х гг. в связи с ломкой политического строя и распадом СССР текст уголовного закона начал существенным образом меняться. Значительные перемены можно увидеть и в содержании рассмотренных нами ранее норм. В частности, формулировка ст.66 УК РСФСР стала иначе описывать субъективную сторону деяния - как убийство государственного или общественного деятеля либо представителя власти, «совершенное по политическим мотивам», либо тяжкое телесное повреждение, причиненное тому же лицу по тем же мотивам.

Идеология советской власти постепенно уступала место общепринятому правовому регулированию и в иных вопросах. Например, в апреле 1993 г. из Уголовного кодекса была исключена ст. 73, предусматривавшая «в силу международной солидарности трудящихся» возможность применения уголовной ответственности, аналогичной установленной ст.66, за особо опасные государственные преступления, совершенные против другого государства (в том числе за теракт). В июле 1994 г. была отменена ответственность за диверсию (ст.68). С другой стороны, зарождались основы будущих уголовно-правовых запретов, связанных с современными видами терроризма. Так, в Кодекс были внесены ст.67.1 (применение биологического оружия, в том числе повлекшее гибель человека) и 67.2 (разработка, производство, приобретение, хранение, сбыт, транспортировка биологического оружия, в том числе повлекшие тяжкие последствия или совершенные в соучастии либо специальным субъектом - лицом, которому биологические агенты или токсины были вверены по службе или которое имело доступ к ним в связи с выполняемой работой).

Но самым существенным нововведением стало внесение в июле 1994 г. в главу десятую Уголовного кодекса («Преступления против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения») ст.213.3 («Терроризм») и ст.213.4 («Заведомо ложное сообщение об акте терроризма») Петрищев В.Е. Заметки о терроризме - М.: Эдиториал УРСС, 2013. -С. 128.. Можно с уверенностью утверждать, что именно с этого момента в законодательстве России появился термин «терроризм» в современном его понимании. Отныне в уголовно-правовой практике существовало довольно четкое определение терроризма как «совершения в целях нарушения общественной безопасности либо воздействия на принятие решений органами власти взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного вреда, а равно наступления иных тяжких последствий». Были предусмотрены также вполне логичные квалифицированные составы: те же действия, причинившие значительный ущерб, либо приведшие к наступлению иных тяжких последствий, либо совершенные организованной группой (ч.2), и то же деяние, повлекшее смерть человека (ч.3). Впервые на уровне уголовного закона был предусмотрен специальный вид освобождения от ответственности за терроризм - за своевременное предупреждение органов власти или иное способствование предотвращению акта терроризма (примечание к ст.213.3 УК).

Тем не менее, на практике оставались и некоторые неясности в трактовке этого явления. Разнесение статей о «террористическом акте» и «терроризме» по разным главам Уголовного кодекса порождало споры об их соотношении. С одной стороны, было абсолютно ясно, что теракт законодатель ограничивает пониманием его как физического воздействия на определенных лиц (государственного или общественного деятеля либо представителя власти - ст.66 УК; представителя иностранного государства - ст.67 УК). С другой стороны, подобное разграничение объекта теракта (государственный строй) и объекта терроризма (общественная безопасность) приводило к двусмысленности терминологии, уводило ее в сторону от принятых в мире толкований этих явлений. Определенные нарекания вызывала и мягкость отдельных санкций ст.213.3 УК РСФСР. Так, основной состав преступления предусматривал лишение свободы на срок от трех до пяти лет, квалифицированный - то же наказание на срок от пяти до десяти лет с конфискацией имущества или без таковой, а особо квалифицированный - лишение свободы на срок от десяти до пятнадцати лет с конфискацией имущества или смертную казнь с конфискацией имущества. И если наказание за особо квалифицированный состав вполне соответствовало санкциям ст.66 и 67 УК, предусматривавшим ответственность за террористический акт, и даже превышало наказание за простое умышленное убийство (ст.103 УК РСФСР - лишение свободы на срок от трех до десяти лет), то размер наказания в основном составе вызывал некоторое недоумение. В том же размере наказывалось, к примеру, умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества (ст.149) и незаконные сделки с валютными ценностями (ст.162.7). Существенно строже (лишение свободы на срок до семи лет) каралось мужеложство (ст.121). Подобную гуманность законодателя применительно к терроризму можно объяснить, по-видимому, отсутствием в то время резонансных преступлений такого рода и не до конца пережитыми издержками советского восприятия действительности. Со временем с ростом числа терактов санкции в этом направлении будут только ужесточаться.

Возникнув как форма вооруженного нападения на коронованных персон и государственных деятелей, терроризм на протяжении длительного времени постоянно менялся. Акцент в террористической деятельности постепенно смещался с «власть держащих» на мирное население, случайных людей. Уже к середине 1990-х гг. произошли серьезнейшие изменения в личности, вооружении и тактике действий террористов, которые поставили перед правоохранительными органами немало новых задач.

Подводя итог анализу развития законодательства об ответственности за терроризм, можно сделать вывод, что на протяжении долгого времени в нормативных актах появлялись все новые элементы уголовно-правового регулирования подобных деяний, а пределы такого регулирования постепенно расширялись, что происходит и по сегодняшний день.

Что касается современного этапа развития антитеррористического законодательства, следует отметить следующее: новый этап развития характеризуется принятием ФЗ «О противодействии терроризму», который на сегодняшний день является основным источником национального антитеррористического законодательства и нормативным правовым актом федерального уровня, который, как определяет преамбула этого Закона, устанавливает основные принципы противодействия терроризму, правовые и организационные основы профилактики терроризма и борьбы с ним, минимизации и (или) ликвидации последствий проявлений терроризма, а также правовые и организационные основы применения Вооруженных Сил Российской Федерации в борьбе с терроризмом.

В число иных правовых источников, составляющих российское национальное антитеррористическое законодательство, входят:

- УК РФ, предусматривающий уголовную ответственность за совершение преступлений, связанных с терроризмом и террористическим актом;

- Закон от 7 августа 2001 г. «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» Федеральный закон от 7 августа 2001 г. №115-ФЗ (с изм. от 23 апреля 2018 г.) «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» // Собрание законодательства РФ. - 2001. - №33 (Ч. 1). - Ст. 3418; 2018. - №18. - Ст.2576., который регулирует отношения граждан России, иностранных граждан и лиц без гражданства, организаций, осуществляющих операции с денежными средствами или иным имуществом, а также государственных органов, осуществляющих контроль на территории России за проведением операций с денежными средствами или иным имуществом, в целях предупреждения, выявления и пресечения деяний, связанных с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем, и финансированием терроризма;

- Указ Президента РФ от 31 декабря 2015 г. №683 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» Указ Президента РФ от 31 декабря 2015 г. № 683 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. - 2016. - №1 (Ч. 2). - Ст.212.;

- Постановление Правительства РФ от 6 июня 2007 г. №352 «О мерах по реализации Федерального закона "О противодействии терроризму» Постановление Правительства РФ от 6 июня 2007 г. №352 (с изм. от 7 декабря 2011 г.) «О мерах по реализации Федерального закона «О противодействии терроризму» // Собрание законодательства РФ. - 2007. - №24. - Ст. 2921; 2011. - №51. - Ст.7526..

Однако, несмотря на достаточно большое количество нормативных правовых актов, являющихся юридической базой противодействия терроризму, все же основной документ, в котором закреплены правовые и организационные основы профилактики терроризма и борьбы с ним, - Закон «О противодействии терроризму».

Глава 2. Юридические признаки террористического акта как сложного преступления

2.1 Общее понятие терроризма

В настоящее время в мире существует несколько школ, которые трактуют понятие «терроризм», исходя их тех или иных научных подходов. В результате чего разработано несколько определений.

Достаточно подробный анализ этих определений в своем диссертационном исследовании терроризма делает, например, А.К. Боташова. В частности, она выделяет несколько основных подходов (нормативистский, правовой, аналитический и синтетический), с приведением мнения ученых, являющихся их сторонниками Боташова А.К. Политический терроризм: детерминация и формы проявления.: дис. ... канд. полит. наук. Ставрополь, 2004. - С. 20.. Сторонник нормативистского подхода профессор истории Джорджтаунского университета У. Лакер считает терроризмом «незаконное использование силы против невиновных людей для достижения политических целей», при этом, добавив, что попытки выйти за рамки простого определения бесполезны, т.к. сам термин противоречив.

Второй подход к исследованию данной проблемы заключается в акцентировании на правовых аспектах определения. Этот подход присущ ряду государств Европы. Например, в Германии под терроризмом понимается использование преступных актов для достижения политических целей или способ, который позволяет создать политический беспорядок. Б. Гросскап, являющийся сторонником данного подхода, говорит о том, что терроризм определяется в Германии как нарушение закона и против террористов, которые преступают закон, могут быть приняты определенные правовые меры Герасименко Т.В. Понятие и признаки терроризма // Право и закон. - 2015. - №2. - С. 15..

Сторонники третьего подхода к решению проблемы определения терроризма - «аналитического», критикуют нормативный подход за «моралистичные» и «эмоциональные» определения, а правовой - за узкую правовую направленность, которая не исчерпывает все связанные с терроризмом аспекты. «Аналитики» утверждают, что правовой подход выпячивает правовую сторону, игнорируя необходимость всестороннего анализа терроризма, с точки зрения социального феномена, с выделением и оценкой симптомов, способствующих этому явлению. Например, М. Креншоу считает, что сам террористический акт, цели и возможность политического успеха являются факторами, которые должны быть проанализированы перед использованием термина «терроризм» Кожушко Е.П. Современный терроризм: анализ основных направлений. - Минск: Харвест, 2013. - С. 104..