Правовой анализ, содержание и сущность локальных нормативно-правовых актов

Однако мы уже говорили неоднократно о статусе многих коллективных субъектов права, признаваемых законодателем без регистрации в качестве юридического лица, которые, тем не менее, правоспособны и дееспособны.

Даже если ГК РФ прямо не говорит о предварительном юридическом лице, корпорацию он признает в соответствии со ст.48 ГК РФ как особый вид коллективного субъекта права, а именно - как организацию, которая может иметь в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть участником процессуальных отношений. Коллективный субъект действует через свои органы, которые могут быть органами не только зарегистрированного юридического лица, но и органами еще какой-либо корпорации, например, предварительного юридического лица. Поэтому аргумент об отсутствии органов управления у того субъекта права, который существует на стадии, предшествующей регистрации юридического лица, - это не самостоятельное доказательство договорной теории устава, а спор о легальности статуса «предварительной корпорации».

Тем не менее, действительно ст.52 ГК РФ говорит об утверждении устава именно учредителями, а не общим собранием этих учредителей, то есть формулировка закона отличается от наименования органа управления юридического лица. Однако в противоречие с этой формулировкой вступает, во-первых, процедура заключения учредительного договора (если процедуры разные, это должно что-то значить), а во-вторых, все же сказано не «каждым из учредителей (участников)», а «учредителями/участниками». То есть имеется в виду все-таки коллективный субъект права - учредители - а не совокупность индивидуальных. То же самое можно сказать о таких субъектах, как «работники», «собственники» и т.п., которых законодатель упоминает именно в значении коллективного субъекта права со своими органами управления, а не в смысле арифметической совокупности.

Опровергая нормативную природу устава (однако при этом не придерживаясь его договорной теории), Н.В. Козлова приводит еще два аргумента. Первый - это невозможность изменения устава фонда органом его управления, если на это установлен запрет самим уставом (см. п.4 ст.14 Федерального закона «О некоммерческих организациях»). Для нормативного акта свобода компетентного органа на его изменение (отмену) якобы безусловна. Здесь не учитывается специфика делегации нормотворческой функции - в отличие от Федерального Собрания Российской Федерации орган юридического лица может принимать нормы права только в пределах, которые ему предоставлены законодателем. Кроме того, в том же п.4 ст.14 Федерального закона «О некоммерческих организациях» сказано, что если сохранение устава фонда в неизменном виде влечет за собой последствия, которые невозможно предвидеть при учреждении фонда, а возможность изменения его устава не предусмотрена либо устав не изменяется уполномоченными лицами, право внесения изменений в соответствии с ГК РФ принадлежит суду по заявлению органов фонда или органа, уполномоченного осуществлять надзор за деятельностью фонда. А вмешательство суда как в незаконные нормативные акты, так и в договоры, очень характерно для современной системы российского права.

Не лишает устав нормативной природы и его принятие публичным образованием (государством, субъектом федерации, муниципальным образованием) в качестве единственного учредителя. Хотя Н.В. Козлова полагает, что «такой устав следует рассматривать в качестве индивидуального (ненормативного) правового акта, принятого уполномоченным государственным органом или органом местного самоуправления и адресованного конкретным лицам, прежде всего создаваемому юридическому лицу» либо как «своеобразную административную сделку, имеющую природу, сходную с административным договором», его нормативность фактически проявляется как минимум по отношению к третьим лицам, вовлеченным в корпорацию, - наемным работникам, для которых устав порождает обязанности дисциплинарного подчинения конкретным менеджерам и технологические обязанности по трудовому договору (трудовую функцию).

При этом М.И. Брагинский и В.В. Витрянский пишут, что для лиц, не являющихся сторонами договора, последний может создать только права, но не обязанности. Общее для всех и каждого правило порождает правовой или иной нормативный акт. Ограничение круга лиц, на которых распространяется нормативный акт, возможно, и оно определяется самим актом.

Существует и еще ряд доказательств нормативной природы устава организации. Так, нельзя не согласиться с тем, что устав действительно утверждается во исполнение договора между учредителями. Однако, как пишет Н.Н. Пахомова, учредители связаны договором, и установленные в нем ограничения носят для них обязательный характер. Устав есть акт организации корпоративных отношений, базирующейся на этих ограничениях, а предусмотренные в нем обязательные предписания изначально допущены договором между учредителями, но они уже имеют природу не обязательства, а юридической нормы. Как заметил Р. Иеринг, «всякое осуществление порядка, достигнутое посредством всеобщего добровольного подчинения сочленов юридическому, не обязательному для них уставу союза, является правом», с чем верно соглашается Н.Н. Пахомова и пишет далее: «При этом тот факт, что договор между учредителями в акционерных обществах исключен из числа учредительных документов, не снижает его приоритетной (в указанном смысле) функции. Он означает лишь то, что этот договор, в отличие от устава, не является локальным нормативным актом общества».

Доказательством заложенной в устав законодателем нормативности является его распространение на:

а) неперсонифицированный круг участников общественных отношений, так как субъекты, к которым они обращены, поименно не названы;

б) неопределенное число случаев их применения.

Также у устава имеются характерные для нормативных правовых актов название и процедура легитимации.

Так, устав - это форма документа, определяющего в российской правовой системе основу деятельности относительно-автономного образования - субъекта Федерации, муниципального образования и, соответственно, корпорации в сфере частного права. Нормативная природа устава Общества с ограниченной ответственностью «Ромашка» - это явление того же порядка, что и для Устава Омской области или Устава города Омска.

Кроме того, в силу прямого указания закона изменения и дополнения устава приобретают силу для юридического лица и его учредителей (участников) с момента их принятия в установленном порядке, а не с момента регистрации (п.3 ст.52 ГК РФ). Данное обстоятельство не может не наводить на мысль о том, что действие нового корпоративного правила из устава для участника, не принимавшего его или проголосовавшего на собрании против него, обусловлено именно нормативностью устава как локального акта корпорации.

Кроме того, М.И. Кулагин верно замечает, что если устав юридического лица является договором, то в случае признания его недействительным по любому основанию закономерным следствием будет безусловное признание недействительным самого юридического лица, что явно противоречит здравому смыслу и потребностям оборота. По той же причине понимание устава как договора не нашло поддержки в судебной практике. Судебными решениями, а позднее законодательством многих стран, в том числе России, была ограничена возможность признания недействительным юридического лица в случае признания недействительными его учредительных документов. Согласно п.2 ст.61 ГК РФ в случае допущенных при создании юридического лица грубых нарушений закона оно может быть ликвидировано по решению суда, только если эти нарушения носят неустранимый характер.

Не самым удачным, но, тем не менее, доказательством нормативной природы устава следует признать обилие условий, императивно определенных законами об отдельных видах юридических лиц, которые предопределяют устав и само юридическое лицо.

Не препятствует признанию нормативной природы устава и тот аргумент, что устав является локальным нормативным актом только в период деятельности юридического лица.

Наконец, как уже было сказано, устав в силу закона не требует единогласного утверждения, что для договора при отсутствии согласия одной из его сторон повлекло бы признание его незаключенным. Так, устав производственного кооператива может быть утвержден 3/4 голосов присутствующих на общем собрании членов кооператива при том, что общее собрание правомочно принимать решения, если на нем присутствует более 50% общего числа членов кооператива (ч. 1 п. 1 ст. 5, ч. 3 п. 1, ч.ч. 1, 4 п. 2 ст. 15 Федерального закона «О производственных кооперативах»[184]). Следовательно, в случае принятия устава большинством голосов оставшиеся в меньшинстве лица, не согласные с уставом, тем не менее, будут вынуждены подчиняться его условиям либо прекратить членство в кооперативе.

В п.5 ст.12 Федерального закона «Об акционерных обществах» установлено, что внесение в устав изменений, связанных с созданием филиалов, открытием представительств общества и их ликвидацией, осуществляется на основании решения совета директоров (наблюдательного совета) общества. Таким образом, в случаях, предусмотренных законом, устав может быть изменен не только высшим органом управления корпорацией, но и органами производной компетенции. Для договора это было бы невозможным. Поэтому современная теория права, в отличие от науки права гражданского, чаще характеризует устав как локальный нормативный акт.

В этой связи представляется возможным согласиться с мнением А.В. Габова, который полагает, что «существование в качестве локального нормативного акта совершенно несвойственно сделкам», и далее - «управленческое решение следует выделить как отдельное основание (юридический акт) возникновения гражданских прав и обязанностей». Он совершенно справедливо считает, что управленческие решения подразделяются на индивидуальные акты и акты, устанавливающие правила поведения (локальные нормативные акты органов управления), и что сделка и решение различаются по субъекту действия. Сделка всегда реально совершается представителем юридического лица либо по закону, либо по доверенности, либо в силу иного полномочия (к примеру, решения совета директоров об уполномочии подписать трудовой договор с лицом, выполняющим функции единоличного исполнительного органа). Решение принимается органом юридического лица, как единоличным, так и коллегиальным. Также следует приветствовать вывод Г.Е. Авилова о том, что в отношениях с третьими лицами преимуществом должен пользоваться устав, а в отношениях между учредителями общества первичен учредительный договор.

2.2 Договор как источник локального правового регулирования

Рассмотрим далее в сравнительном аспекте корпоративный договор, договор об осуществлении прав участников и акционерное соглашение.

С 1 сентября 2014 года произошло значительное обновление норм Гражданского кодекса в части регулирования корпоративных отношений.

В качестве наиболее заметных изменений можно отметить: обновленное определение юридического лица, закрепление на уровне Кодекса понятия корпоративных организаций, их признаков и видов, разделение обществ на публичные и непубличные, и, конечно же, корпоративный договор.

Статья 67.2. ГК РФ вводит в ГК РФ само понятие корпоративного договора, предусматривая при этом возможность заключить подобный договор для участников юридических лиц определенного вида - хозяйственного общества (общества с ограниченной ответственностью и акционерного общества).

Но несмотря на то, что в ГК РФ это новелла, всем известно, что в законах об ООО и АО и ранее предусматривалась возможность заключить договор подобного рода, называемый соответственно: договор об осуществлении прав участников (ст.8 ФЗ об ООО) и акционерное соглашение (ст.32.1 ФЗ об АО).

В связи с этим возникает вполне ожидаемый вопрос о соотношении институтов корпоративного договора и договоров в сфере регулирования корпоративных отношений акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью - акционерных соглашений и договоров об осуществлении прав участников, существующих ранее. Является ли категория корпоративного договора базовой (общей) для договоров данного вида или эти договоры имеют разную правовую природу и цель заключения?

Попробуем ответить на поставленные вопросы, проведя сравнительный анализ корпоративного договора с договором об осуществлении прав участников ООО и акционерным соглашением

При этом необходимо отметить, что вопросы о правовой природе, назначении и цели корпоративных договоров (соглашений) регулярно поднимались в юридической науке.

Проанализировав определение корпоративного договора, данное ГК РФ, согласно которому под таковым понимается договор об осуществлении своих корпоративных (членских) прав, считаем необходимым согласиться с утверждением, что "корпоративный договор (корпоративное соглашение), как и обычный гражданско-правовой договор, является соглашением, то есть результатом согласования воли (волеизъявления) нескольких (многочисленных) субъектов права по тому или иному вопросу".

Верно и то, что "корпоративный договор - общий волевой акт, в котором несколько односторонних волеизъявлений участников объединены общей направленностью", и "из корпоративного договора возникают корпоративные правоотношения, содержание которых составляют права и обязанности участников, закрепленные корпоративным договором, а особенности содержания и формы корпоративного договора устанавливаются законом в зависимости от организационно-правовой формы корпоративных отношений".

Отметим, что общим для всех трех рассматриваемых договоров является требование к форме заключения: они должны иметь письменную форму выражения в виде одного документа, подписанного сторонами.

Однако перейдя к субъектному составу сторон рассматриваемых договоров, мы выявим различия. Гражданский Кодекс РФ определяет субъектный состав сторон корпоративного договора, определяя, что его сторонами могут выступать как все, так и отдельные участники хозяйственного общества. При этом данный договор порождает обязанности только для его сторон и не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон. Рассмотрев субъектный состав сторон договора об осуществлении прав участников общества с ограниченной ответственностью, можно заметить, что в соответствии со ст.8 Закона об ООО такой договор вправе заключить не только участники существующего общества, но и учредители потенциального, но еще не созданного юридического лица.

Таким образом, если буквально толковать текст ГК РФ и Закона об ООО, то можно сделать вывод о различии не только субъектного состава сторон, но и момента заключения договора. Корпоративный договор может быть заключен только после создания юридического лица (далее - ЮЛ) его участниками, а договор об осуществлении прав участников как после включения ООО в ЕГРЮЛ, так и до наступления этого факта.

В статье 32.1 ФЗ об АО прямо не говорится о том, кто вправе выступить стороной акционерного соглашения, но исходя из того, что под акционерным соглашением понимается договор об осуществлении прав, удостоверенных акциями, можно сделать вывод, что стороной такого договора могут быть только акционеры общества.

Переходя к рассмотрению содержания сравниваемых договоров, отметим, что ГК РФ прямо определяет, что конкретно может быть предусмотрено корпоративным договором: обязанности сторон (всех или отдельных участников общества) осуществлять свои корпоративные права определенным образом или воздерживаться (отказаться) от их осуществления, в том числе:

- голосовать определенным образом на общем собрании участников общества;

- согласованно осуществлять иные действия по управлению обществом;

- приобретать или отчуждать доли в его уставном капитале (акции) по определенной цене или при наступлении определенных обстоятельств либо воздерживаться от отчуждения долей (акций) до наступления определенных обстоятельств.

При этом Кодекс прямо запрещает включать в корпоративный договор нормы, обязывающие его участников голосовать по указанию органов общества и определять структуру органов общества и их компетенцию. Подобные нормы согласно статье 67.2 ничтожны.

Из этого следует вывод, что корпоративный договор имеет своей целью возложение на лиц, его заключивших, обязанностей, связанных с управлением обществом, и наделение этих лиц правами в пределах прав, предусмотренных законом. Как справедливо подмечается, "корпоративные договоры могут лишь регламентировать процедуру осуществления корпоративных прав и не могут порождать новые корпоративные права, не предусмотренные ни законом, ни уставом".

Но при этом согласно буквальному толкованию нормы статьи 67.2 ГК РФ в содержание корпоративного договора не могут быть включены права и обязанности, касающиеся создания общества или его ликвидации.

Если же мы рассмотрим нормы Законов об ООО и АО, то увидим, что как договор об осуществлении прав участников ООО, так и акционерное соглашение могут содержать в себе условия не только о согласованных действиях участников по управлению обществом, но и условия об иных действиях.

Статья 8 Закона об ООО гласит: учредители (участники) общества вправе заключить договор об осуществлении прав участников общества, по которому они обязуются осуществлять определенным образом свои права и (или) воздерживаться от осуществления указанных прав, в том числе голосовать определенным образом на общем собрании участников общества, согласовывать вариант голосования с другими участниками, продавать долю или часть доли по определенной данным договором цене и (или) при наступлении определенных обстоятельств либо воздерживаться от отчуждения доли или части доли до наступления определенных обстоятельств, а также осуществлять согласованно иные действия, связанные с управлением обществом, с созданием, деятельностью, реорганизацией и ликвидацией общества.

Статья 32.1. Закона об АО гласит: по акционерному соглашению его стороны обязуются осуществлять определенным образом права, удостоверенные акциями, и (или) права на акции и (или) воздерживаться от осуществления указанных прав. Акционерным соглашением может быть предусмотрена обязанность его сторон голосовать определенным образом на общем собрании акционеров, согласовывать вариант голосования с другими акционерами, приобретать или отчуждать акции по заранее определенной цене и (или) при наступлении определенных обстоятельств воздерживаться от отчуждения акций до наступления определенных обстоятельств, а также осуществлять согласованно иные действия, связанные с управлением обществом, с деятельностью, реорганизацией и ликвидацией общества.

Изложенное, помимо выявления различий в содержании рассматриваемых договоров, позволяет еще раз обратить внимание на момент их заключения, подтверждая, что корпоративный договор, как и акционерное соглашение, могут быть заключены только после создания юридического лица - его участниками, тогда как договор об осуществлении прав участников ООО может быть заключен и на подготовительной стадии создания общества, до включения созданного ООО в ЕГРЮЛ.

Продолжая сравнение, можно отметить, что Кодекс не обязывает стороны корпоративного договора раскрывать его содержание как самому обществу, так и участникам, не являющимся его стороной. Более того, согласно закону, информация о содержании корпоративного договора, заключенного участниками непубличного общества, не только не подлежит раскрытию, но и является конфиденциальной, если иное прямо не установлено законом.

Если же корпоративный договор заключен акционерами публичного АО, то информация о нем должна быть раскрыта в пределах, в порядке и на условиях, которые предусмотрены Законом об акционерных обществах.

Однако Кодекс все-таки возлагает на участников, заключивших корпоративный договор, определенную обязанность, связанную с раскрытием информации: согласно п. 4 ст. 67.2 эти участники обязаны уведомить общество о факте заключения ими договора без раскрытия его содержания. Последствием невыполнения этой обязанности является законодательно закрепленная (той же статьей) возможность других участников общества, не являющихся сторонами корпоративного договора, требовать от сторон корпоративного договора возмещения причиненных им убытков.

Однако при этом возникает вопрос, каким образом могут быть обоснованы и доказаны убытки (их размер и основание причинения), если содержание прав и обязанностей участников корпоративного договора остается неизвестным для "пострадавших" в результате их действий лиц.

Если же мы обратимся к норме статьи 32.1 об АО, то не увидим ни обязанности уведомления акционерного общества о заключении акционерного соглашения, ни обязанности раскрытия его содержания обществу или третьим лицам, ни ответственности за невыполнение этой обязанности акционерами.

Не содержит подобных требований и норма ст. 8 Закона об ООО, допускающая возможность заключения договора об осуществлении прав участников общества.

Подводя итоги исследования, назовем основные различия корпоративного договора, акционерного соглашения и договора об осуществлении прав:

Во-первых, различен субъектный состав сторон рассматриваемых договоров: корпоративный договор и акционерное соглашение вправе заключить только участники общества, но не его учредители, тогда как договор об осуществлении прав может быть заключен и учредителями, и участниками ООО.

Во-вторых, различается момент заключения рассмотренных договоров: корпоративный договор и акционерное соглашение можно заключить только после государственной регистрации юридического лица, договор об осуществлении прав может быть заключен как после, так и до государственной регистрации ООО.

В-третьих, различается содержание рассмотренных договоров и их целевая направленность. Корпоративный договор вправе предусматривать только нормы об осуществлении прав участниками и управление ими юридического лица, акционерное соглашение может кроме этого содержать права и обязанности, связанные с реорганизацией и ликвидацией акционерного общества, а в договор об осуществлении прав, помимо всего названного, могут быть включены и обязанности, связанные с созданием ООО.

2.3 Нормативно-правовые акты организации, их значение и роль в правовом регулировании деятельности организации

Далее рассмотрим нормативно-правовые акты организаций и внутренние документы корпораций в сравнительном аспекте в России и Азербайджане, полагаю, что сравнительный анализ поможет в лучшей степени исследовать детально локальные нормативные акты корпораций в РФ.

Деятельность корпораций представляет собой сложный процесс внутренней организации и функционирования. Законодательство зачастую не может разрешить весь круг вопросов, возникающих в повседневной деятельности той или иной корпорации. С этой целью диспозитивные нормы законодательства наделяют субъектов внутрикорпоративных отношений правом принятия внутренних документов, посредством которых регулируется ряд вопросов внутрикорпоративного характера. Внутренние документы корпораций имеют локальный характер, подлежат применению только относительно деятельности конкретной корпорации и обязательны для всех его органов и участников.

Актуальность данной темы, прежде всего, связана с развитием двухсторонних отношений между данными странами. Так, Россия (далее -- РФ) на протяжении долгого времени остается лидером в торгово-экономических отношениях с Азербайджаном (далее -- РА). При этом для дальнейшего развития указанных отношений большое значение имеет деятельность таких субъектов гражданского и торгового оборота как корпорации.

До принятия в РФ Федеральных законов №208-ФЗ «Об акционерных обществах» 1995 г. (далее -- ФЗ об АО) и №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» 1998 г. (далее -- ФЗ об ООО), а в РА -- Законов №8 «Об акционерном обществе» 1994 г. и №605-Щ «Об обществах с ограниченной ответственностью» 1998 г. (в последующем инкорпорированных в ГК -- Гражданский кодекс РА) документы, регулирующие вопросы внутрихозяйственной деятельности корпораций, именовались локальными нормативными актами.

В связи с этим стоит заметить, что в РА до сих пор наблюдается тенденция по регулированию многих вопросов внутрихозяйственной деятельности корпорации именно внутренними документами.

По общему смыслу азербайджанского законодательства, законы -- как правило устанавливают некую правовую основу, императивные начала, а корпорации -- основываясь на принципе диспозитивности, сами формируют свою внутрикорпоративную деятельность путем издания различных локальных актов.

Предметом регулирования данных актов является узкий круг вопросов, разрешение которых необходимо для полноценного функционирования конкретной корпорации.

С появлением в РФ ФЗ об АО и ФЗ об ООО, а в РА -- положений об АО и ООО, инкорпорированных в ГК, в законодательство рассматриваемых стран внедрился термин «внутренние документы». Их предметом регулирования в основном являются: формирование и организация деятельности корпораций и их участников, разрешение вопросов деятельности отдельных филиалов, выплаты дивидендов и т.д. Необходимость принятия в отдельных случаях внутренних документов для регулирования тех или иных вопросов деятельности корпораций в рассматриваемых странах устанавливается на уровне законодательства.

Так, согласно п.2 ст.1202 ГК РФ внутренние отношения, в том числе отношения юридического лица с его участниками, определяются на основе личного закона юридического лица.

При этом необходимо отметить, что законодательство РФ не дает детального перечня отношений, которые следует отнести к внутренним отношениям юридического лица.

В то же время в правовой доктрине существует позиция, согласно которой к внутренним отношениям юридического лица следует относить многие положения раздела IV ГК РФ о юридических лицах, среди которых выделяются организационные отношения о структуре и правомочиях органов юридического лица. Так, хотя ГК РФ не говорит о внутренних документах корпораций, в нем содержится ссылка на ФЗ об АО и ФЗ об ООО, в которых могут быть определены вопросы о порядке совершения действий по созданию данных корпораций (п. 4 ст. 89, п. 4 ст. 98 ГК РФ). Согласно ФЗ об АО и ФЗ об ООО ряд вопросов деятельности корпораций могут быть установлены либо их уставом, либо их внутренними документами. Так, согласно ФЗ об АО порядок созыва и проведения заседаний совета директоров (наблюдательного совета) АО определяется его уставом или внутренним документом (п. 1 ст. 68 ФЗ об АО).

В ООО порядок деятельности и принятия решений коллегиального исполнительного органа устанавливается в уставе и внутренних документах (п. 2 ст.42 ФЗ об ООО).

В некоторых случаях разрешение того или иного вопроса может быть определено исключительно внутренними документами корпораций. Так, порядок деятельности ревизионной комиссии (ревизора) АО определяется его внутренним документом, утвержденным общим собранием акционеров (п. 2 ст.85 ФЗ об АО).

В ООО порядок проведения заочного голосования на общем собрании его участников определяется его внутренним документом, который должен предусматривать обязательность сообщения всем участникам общества предлагаемой повестки дня, возможность ознакомления всех участников общества до начала голосования со всеми необходимыми информацией и материалами, возможность вносить предложения о включении в повестку дня дополнительных вопросов, обязательность сообщения всем участникам общества до начала голосования измененной повестки дня, а также срок окончания процедуры голосования (п.3 ст.38 ФЗ об ООО).

Таким образом, в РФ, ФЗ об АО и ФЗ об ООО на законодательном уровне устанавливают возможность разрешения некоторых вопросов внутрикорпоративного характера внутренними документами корпораций.

В силу отсутствия в РА отдельных законов, регулирующих деятельность корпораций, общие положения относительно их деятельности содержаться в ГК. ГК РА, в свою очередь, также содержит правовые нормы, позволяющие корпорациям разрешать некоторые вопросы внутрикорпоративного характера их внутренними документами. Так, деятельность исполнительного органа АО и порядок принятия им решений определяются уставом АО и внутренними документами (п.1 ст.91-2 ГК РА).

Подобные правила организации внутрикорпоративной деятельности в РА также определены и для фондовых бирж. Так, фондовой биржей является организатор торгов, образованный в форме закрытого АО, организующий торги ценными бумагами между своими членами и обеспечивающий исполнение заключенных сделок (ст.1078-35 ГК РА). Порядок вступления в члены биржи, выхода, исключения из членов биржи и приостановления членства в бирже, а также правила деятельности членов биржи определяются нормативно-правовыми актами соответствующего органа исполнительной власти, а также ее уставом и иными внутренними документами (п.2 ст.1078-36 ГК РА).

Исходя из вышеизложенного можно сделать вывод о том, что издание внутренних документов, регулирующих порядок образования и деятельность органов управления корпорации, в некоторых случаях является обязательным. Остальная часть внутренних документов создается по собственному усмотрению корпорации, в зависимости от сферы и масштаба ее деятельности, субъективного состава, особенностей внутрикорпоративной структуры, обычаев делового оборота и т. д.

Стоит отметить, что законодательство РФ и РА не содержит определения внутренних документов, а его анализ позволяет выявить лишь некоторые их виды. Считаем, что отсутствие в законодательстве обязательного перечня внутренних документов, которые должны иметь те или иные корпорации, считается справедливым, поскольку в зависимости от характера деятельности, цели и субъективного состава наблюдается различное количество корпораций как в праве РФ, так и в праве РА.

В случае если корпорация небольшая и имеет целью участие только в малом или среднем бизнесе (например, полное товарищество или ООО), для регулирования внутренних отношений необходимо издание всего нескольких документов. В случае если корпорация является крупной, круг вопросов, подлежащих регулированию, увеличивается в несколько раз (например, АО).

Итак, несмотря на отсутствие законодательного определения внутренних документов корпораций, данное определение содержится в доктрине. Так, Шиткина И. С. под внутренними документами корпораций понимает «нормативные акты, принимаемые субъектами частного права и обязательные для всех участников (акционеров), членов органов корпорации не в силу публичного принуждения, а исходя из самой сущности корпоративной формы организации предпринимательской деятельности, заключающейся в том, что участники корпорации при вступлении в нее добровольно приняли на себя бремя подчинения воли большинства, которая, в частности, выражается в принятии внутренних документов».

Кашанина Т.В. дает следующее определение корпоративным нормативным актам: «...это документы органов управления корпорации, содержащие корпоративные нормы, т.е. правила поведения, распространяющиеся только на коллектив данной корпорации».

Анализируя доктрину, можно сделать вывод о том, что такие исследователи как Шиткина И.С., Кашанина Т.В., Макарова О.А., Лаптев В. В., Долинская В.В., Пахомова Н.Н., и др. относят внутренние документы корпораций к числу нормативных.

Следует также отметить, что в доктрине отсутствует единое мнение об отнесении внутренних документов к системе источников внутрикорпоративных отношений. Ряд авторов исходят из положений ст.3 ГК РФ, согласно которым в систему источников гражданского права не входят внутренние документы корпораций. Так, например, Козлова Н.В. считает, что акты, принятые юридическими лицами, нельзя отнести ни к нормативным, ни к индивидуальным. Согласно мнению этого автора данные акты, утвержденные единоличным исполнительным органом в отношении субъектов корпоративных отношений, следует относить к односторонним гражданско-правовым сделкам, а принятые коллегиальными органами корпорации акты, -- к многосторонним.

Совершенно противоположной точки зрения придерживается Габов А. А., полагающий, что «существование в качестве локального нормативного акта совершенно не свойственно сделкам... управленческое решение следует выделить как отдельное основание (юридический акт) возникновения гражданских прав и обязанностей».

С мнением о том, что внутренние документы являются гражданско- правовыми сделками, сложно согласиться, поскольку оно противоречит представлению о правовой природе сделке в целом. Так, например, если акционер проголосовал против решения общего собрания, т.е. выразил свою волю не участвовать в многосторонней сделке, то он все равно будет вынужден стать ее участником. Судебная практика также говорит о невозможности отнесения внутренних документов к гражданско-правовым сделкам.

В азербайджанской доктрине также уделяется внимание внутренним документам корпораций. Так, прежде всего, отмечается, что основным внутренним документом корпорации является его устав, который закладывает основу для ее дальнейшей правовой деятельности. При этом профессор Аллахвердиев пишет о том, что устав является единственным учредительным документом для всех корпораций в РА.

Данное положение отличается, например, от права РФ и Германии, где учредительным документом товариществ является учредительный договор. В то же время акционерное соглашение в азербайджанской доктрине рассматривается как один из основных источников внутрикорпоративных отношений в АО.

Полагаем, внутренние документы, безусловно, обладают определенными, свойственными только им признаками, позволяющими выделить их в самостоятельную группу источников правового регулирования внутрикорпоративных отношений.

Так, внутренние документы корпораций обладают следующими признаками:

1) основаны на законе и иных нормативно-правовых актах;

2) основываясь на диспозитивных предписаниях закона, не должны противоречить его императивным предписаниям;

3) устанавливая правовую основу внутрикорпоративных отношений, обеспечивают исполнение положений законодательства;

4) принимаются и утверждаются органами корпораций в пределах их полномочий и не нуждаются в последующем утверждении со стороны органов государственной власти;

5) имеют специальный характер, т.е. в отличие от положений законодательства регулируют более узкий круг правоотношений;

6) имеют правотворческий характер, т.е. устанавливают, изменяют либо прекращают действия внутренних документов;

7) всегда облекаются в документальную форму, т.е. являются письменным документом, имеющим определенные реквизиты;

8) в отличие от организационно-распорядительных документов (например, приказов, распоряжений руководителя или решений коллегиальных органов управления), имеющих индивидуально- определенный характер, содержат общие предписания и рассчитаны на многократное применение, распространяются на всех субъектов, участвующих в соответствующих отношениях: органы управления, акционеров (участников), работников и т.д.;

9) учитываются судами и иными органами государственной власти при рассмотрении споров, вытекающих из корпоративных отношений;

10) в некоторых случаях (например, в социально-трудовой сфере) принимаются с учетом мнения представительских органов (например, профсоюзов) работников (ст.372 ТК РФ, ст.148 ТК РА).

Основываясь на положениях законодательства РФ и РА, можно выделить следующие основные виды внутренних документов корпораций:

1) устав и/или учредительный договор;

2) акционерное соглашение в АО;

3) договор об осуществлении прав участников в ООО;

4) соглашение об управлении партнерством в хозяйственных партнерствах РФ.

Устав и/или учредительный договор корпораций являются актами, в наибольшей степени регулирующими внутрикорпоративные отношения и устанавливающими порядок их деятельности.

Согласно ст.52 ГК РФ учредительными документами юридических лиц являются устав и учредительный договор, либо только устав и только учредительный договор.

В РФ единственным учредительным документом АО является его устав (п.3 ст.98 ГК РФ, п.1 ст.11 ФЗ об АО), хотя ему предшествует заключение договора о создании АО между его учредителями (п.1 ст.98 ГК РФ). Учредительным документом хозяйственных товариществ (полных и коммандитных) в РФ является учредительный договор (п.1 ст.70 ГК РФ, п.1 ст.83 ГК РФ), а ООО -- как устав, так и учредительный договор (п.1 ст.89, п.3 ст.95 ГК РФ).

В российской литературе проводится разграничение учредительного договора как учредительного документа корпорации и договора о совместной деятельности учредителей по созданию корпорации. Так, в частности, отмечается, что последний подчиняется правилам ст.1041-1054 ГК о договоре простого товарищества и прекращается после создания юридического лица вследствие своего надлежащего исполнения.

Учредительный договор как учредительный документ корпораций регулирует не только порядок их создания, но и взаимоотношения между их учредителями, т.е. субъектами внутрикорпоративных отношений (п.5 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ 1999 г.).

В азербайджанском законодательстве в отличие от российского дается определение учредительных документов. Так, согласно Закону РА «О государственной регистрации и государственном реестре юридических лиц» 2003 г. [8] учредительные документы -- это документы, составляющие правовые основы создания и деятельности юридического лица (п.6 ст.2).

В отличие от российского законодательства, единственным учредительным документом корпораций в РА является их устав. Так, согласно п.1 ст.45 ГК РА юридическое лицо создается путем его учреждения и подготовки устава. Устав юридического лица, утвержденный учредителями, является учредительным документом юридического лица (п.1 ст.47 ГК РА). Таким образом, корпорации в РА имеют единственный учредительный документ -- устав, который в полной мере регулирует отношения внутрикорпоративного характера между их учредителями и участниками.

К разновидностям внутренних документов также следует отнести, по нашему мнению, акционерное соглашение. Так, согласно ст.32.1 ФЗ об АО акционерным соглашением является договор об осуществлении прав, удостоверенных акциями, и (или) об особенностях осуществления прав на акции.

Стороны акционерного соглашения обязуются определенным образом осуществить права, удостоверенные акциями, или воздержаться от осуществления данных прав. Акционерным соглашением может быть предусмотрена обязанность его сторон голосовать определенным образом на общем собрании акционеров, согласовывать вариант голосования с другими акционерами, приобретать или отчуждать акции по заранее определенной цене и (или) при наступлении определенных обстоятельств, воздерживаться от отчуждения акций до наступления определенных обстоятельств, а также осуществлять согласованно иные действия, связанные с управлением обществом, с деятельностью, реорганизацией и ликвидацией общества (п.1 ст.32.1 ФЗ об АО).

Акционерное соглашение, являясь документом, в определенной степени регулирующим права и обязанности АО и его акционеров, не нашло своего законодательного закрепления в нормативно-правовых актах РА.

Как уже отмечалось выше, правовое положение АО и акционеров в РА регулируются исключительно ГК РА, а не специальным законом об АО как в РФ. В ГК РА отсутствует какое-либо указание на существование такого института, как акционерное соглашение. Несмотря на это, на практике в АО РА часто используется порядок заключения акционерных соглашений между акционерами. В азербайджанской доктрине акцентируются различия акционерного соглашения и устава АО. Так, сведения, содержащиеся в акционерном соглашении, носят конфиденциальный характер, тогда как устав АО является открытым. Акционерное соглашение может быть заключено как между акционерами, так и между акционерами и потенциальными инвесторами АО. Устав АО принимается его акционерами.

Подобное соглашение может быть заключено как на стадии регистрации АО, так и после его создания, в то время как устав должен быть принят в момент учреждения АО. При этом в нем может быть расширен перечень прав и обязанностей акционеров, установленный гражданским законодательствам РА.

Таким образом, несмотря на отсутствие законодательно закрепленного понятия акционерного соглашения в РА, наличие подобного договора между акционерами говорит о тенденции следования общим положениям ГК, согласно которым акционеры вправе участвовать в управлении АО (п.1 ст.65, п. 3 ст. 106-1 ГК РА).

Далее, одним из основных внутренних документов в ООО является договор об осуществлении прав участников. Так, согласно п.3 ст.8 ФЗ об ООО учредители или участники ООО вправе заключить между собой договор об осуществлении прав участников. Согласно данному договору, они могут взять на себя обязанность по осуществлению своих прав определенным образом либо воздержаться от их осуществления (например, голосовать определенным образом или продавать свою долю по определенной цене).

Правовой характер данного акта схож с соглашением акционеров в АО, однако, несмотря на это, имеет ряд особенностей. Прежде всего, акционерное соглашение должно быть заключено в отношении всех акций, принадлежащих акционеру (п.3 ст.32.1 ФЗ об АО), тогда как договор об осуществлении прав участников ООО может включать в себя положения, касающиеся только части принадлежащей участнику ООО доли (п.3 ст.8 ФЗ об ООО). Кроме того, в случае, если сторона акционерного соглашения заключит иной договор, нарушающий его положения, то закон наделяет суд правом признать его недействительным по иску заинтересованной стороны (п.4 ФЗ об АО). В отношении договора об осуществлении прав участников ООО такого положения в ФЗ об ООО нет.

В ГК РА также отсутствует положение о возможном заключении подобного договора между участниками ООО. Однако, несмотря на это, в нем содержится общая норма о том, что некоторые вопросы, касающиеся осуществления имущественных прав участников ООО, могут быть разрешены отдельным соглашением. Так, например, срок, в течение которого участник ООО может воспользоваться своим преимущественным правом на покупку доли другого участника, может быть определен уставом ООО или соглашением его участников (п.3 ст.93 ГК РА).

Таким образом, несмотря на отсутствие прямого закрепления такого понятия, как договор об осуществлении прав участников ООО в ГК РА, в нем имеется ссылка на возможность регулирования внутрикорпоративных отношений в рамках данной корпорации посредством заключения отдельного договора (соглашения).

С принятием в 2011 г. ФЗ №380-ФЗ «О хозяйственных партнерствах» (далее - ФЗ о ХП) в российском гражданском праве появился новый вид корпорации -- хозяйственное партнерство.

Хозяйственное партнерство (далее - ХП) -- это созданная двумя или более лицами коммерческая организация, в управлении деятельностью которой принимают участие его участники (партнеры), а также иные лица в пределах и в объеме, которые предусмотрены соглашением об управлении партнерством (п.1 ст.2 ФЗ о ХП).

По сути, ХП представляет собой юридическое лицо, которое наряду с хозяйственными обществами и товариществами сочетает в себе ограниченную ответственность участников по обязательствам юридического лица и свободу осуществлениями ими управленческих правомочий. ХП может быть создано лишь в порядке учреждения, а не реорганизации, при этом численный состав учредителей не может быть менее двух и более 50 лиц (п.2, 3 ст.4, п.1 ст.8 ФЗ о ХП).

Таким образом, как полагает, например, Дмитриева Л.М., ХП должно стать оптимальной конструкцией для осуществления инновационной (в том числе венчурной) предпринимательской деятельности, объединяющей положительные черты хозяйственных товариществ, с одной стороны, и хозяйственных обществ -- с другой, занимая при этом промежуточное положение между ними.

Говоря непосредственно о соглашении об управлении партнерством в ХП, следует отметить, что данный документ включает в себя, в первую очередь, совокупность прав и обязанностей как участников ХП, так и иных лиц, а в некоторых случаях и самого ХП (п.1 ст.6 ФЗ о ХП). Предметом регулирования данного соглашения могут быть любые вопросы, связанные с деятельностью ХП.

Таким образом, ФЗ о ХП, основываясь на диспозитивных началах законодательства, провозглашает принцип свободы договора. В связи с этим в российской правовой литературе существует мнение, согласно которому подобная свобода договора может быть использовано в качестве эффективного механизма реализации интересов «сильных» участников партнерства без учета интересов «слабой» стороны.

Соглашение об управлении партнерством требует обязательного нотариального удостоверения. Закон также разграничивает сведения, которые обязательно должны быть указаны в соглашении об управлении партнерством (например, порядок разрешения споров, возникших между его участниками), и сведения, которые могут быть указаны в нем по усмотрению сторон (например, ограничения прав на свободное отчуждение доли в складочном капитале) (п.6, 7 ст.6 ФЗ о ХП).

Особое внимание ФЗ о ХП уделяет последствиям нарушения обязательств, возникающих на основании соглашения об управлении партнерством. Помимо традиционной неустойки, соглашение может предусматривать выплату нарушителем компенсации, а именно твердой денежной суммы или суммы, подлежащей определению в порядке, указанном в самом соглашении (п.8 ст.6 ФЗ «О хозяйственных партнерствах»).

Таким образом, как в праве РФ, так и в праве РА деятельность корпораций подробно регламентируется на законодательном уровне. При этом в законодательстве рассматриваемых стран отсутствует стандартный перечень внутренних документов для той или иной корпорации, что в целом представляется справедливым, поскольку гражданское законодательство построено на принципах диспозитивности.

Стоит также отметить, что законы в рассматриваемых странах не дают определения внутренних документов, а ограничиваются лишь перечислением некоторых из них. Отсутствие законодательного определения внутренних документов восполняется доктриной рассматриваемых стран. В то же время внутренние документы корпораций в большей степени отражают их правовую сущность и специфику деятельности. Более того, ряд вопросов внутрикорпоративного характера могут быть урегулированы исключительно внутренними документами корпораций. В этих случаях законодательство четко определяет круг внутрикорпоративных отношений, которые должны быть урегулированы внутренними документами корпораций (например, порядок деятельности ревизионной комиссии АО в РФ или деятельность и порядок принятия решений исполнительным органом АО в РА).

правовой нормативный локальный устав договор

Глава 3. Юридическая ответственность в системе локального правового регулирования руководителей и членов совета директоров

Проблема привлечения к ответственности членов совета директоров акционерных обществ актуальна по двум основным причинам. Во-первых, действующее законодательство не содержит ни стандартов поведения членов совета директоров, ни указаний на их конкретные права и обязанности, ни четких критериев ответственности. Во-вторых, как следствие, не сложилась единая позиция в правоприменительной практике; можно отметить лишь отдельные попытки, в том числе Высшего арбитражного суда, создать единообразное толкование законодательных формулировок.

Прежде чем перейти непосредственно в различным формам ответственности (гражданско-правовой и дисциплинарной) членов совета директоров, полагаю, необходимо рассмотреть подробнее их права.

Понятие ответственности является основополагающим в науке правоведения. Естественно, данное понятие имеет много трактовок, подходов и определений. Рассмотрим основные из них.

Большая часть ученых склоняется к мнению, что юридическая ответственность это некая мера навязывания государством определенных обязательств лицу, совершившему проступок, чаще всего выражающаяся в умалении имущественных благ человека. Так, О.С. Иоффе определяет ответственность как негативные последствия для виновника, которые выражаются в ограничении личных прав или возложения новых или дополнительных обязанностей9. Н.С. Малеин определяет ответственность как отрицательные имущественные последствия, возникающие для правонарушителя после нарушения определенных законных или договорных обязанностей под влиянием государственного принуждения, все это Н.С. Малеин облагает в оболочку особого правоотношения. Другая концепция акцентирует внимание на основном отличии гражданско-правовой ответственности от юридической ответственности в целом - это ее компенсационный характер. Задачей гражданско-правовой ответственности является не покарать правонарушителя, а восстановить утраченное правовое положение потерпевшим. Так, М.И. Кулагин видит смысл юридической ответственности в возмещении потерпевшему участнику гражданских правоотношений имущественных потерь, причиненные правонарушением, неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства.

Надо отметить, что кроме имущественных потерь, у потерпевшего может быть и нематериальный ущерб в виде морального вреда, причинения вреда его деловой репутации. Сторонники следующего подхода к юридической ответственности считают, что сущностью ответственности является обязанность правонарушителя отчитаться в своих действиях.

Так, этой концепции придерживается В.М. Горшенев. Он считает юридическую ответственность одной из составляющей личности. Однако в определении ответственности он комбинирует две концепции - определяет ее как умение и возможность виновного лица представить отчет о своих незаконных действиях и необходимость понести неблагоприятные последствия в виде умаления каких-либо имущественных благ. Концепция Горшенева несомненно представляет интерес. Но возникает вопрос о соотношении понятий способность и ответственность. Представляется, что ответственность это что-то, неизбежно должное наступить при совершении правонарушения, тогда как способность - это возможность совершения чего-либо, не всегда обязательно реализуемая. Отсюда следует согласиться с В.А. Тарховым, что способность и ответственность это совершенно разные категории, которые нельзя приравнивать друг к другу, можно лишь быть способным нести ответственность.

Вышеперечисленные концепции ответственности выделяют ее компенсационный характер, выражающейся в восстановлении имущественного положения потерпевшего и неблагоприятных последствиях для правонарушителя после совершения правонарушения, то есть в ретроспективе. Однако, некоторые ученые выделяют также так называемую ответственность в перспективе, то есть обращенную на будущее время. Например В.А. Тархов указывает, что нельзя ограничить ответственность только прошлым временем и воспринимать ее только как наказание, ответственность может выступать и регулятором будущего поведения в качестве обязанности или долга. Заслуживает внимания позиция В.А. Хохлова, который считает, что содержание юридической ответственности различается в зависимости от отрасли права, поэтому невозможно дать объективного всеобъемлющего определения ответственности, потому что оно будет разным для каждой отрасли.