Судебный контроль в досудебном производстве

2.2 Предмет и пределы судебного разбирательства производимого для разрешения ходатайства о производстве следственных действий

Предмет судебного разбирательства представлен фактическими обстоятельствами, правовыми основаниями и процессуальными условиями, которые необходимы, чтобы разрешать вопросы по поводу производства следственных действий. Главной особенностью предмета разбирательства дела по существу является решение основного вопроса уголовного судопроизводства, который состоит в определении ответа на вопрос о том, виновно или не виновно лицо в деянии, которое ему инкриминируется. Назначение следственного действия не сопровождается обсуждением виновности или невиновности лица, и деятельность суда состоит в том, что он устанавливает, имеются ли фактические основания для того, чтобы соответствующее следственное действие было проведено. Фактическим основанием следственного действия в гносеологическом понимании являются рассматриваемые последовательно и во взаимосвязи предположения по поводу того, что: на объекте (материальном предмете или в сознании человека) могли запечатлеться следы преступления; данные следы могут быть изъяты по итогам производства определенного следственного действия1.

Наличие фактического основания для производства следственного действия устанавливается в рамках двухэтапного мыслительного процесса. На первом этапе реконструируется преступное событие. Реконструкция осуществляется исходя из знания материалов дела, содержания методик, посредством которых производится расследование преступлений конкретного вида, и знания о закономерностях разумного мышления. В рамках второго этапа процесса выбирается следственное действие. При этом учитывается, что изъять гипотетически имеющиеся следы можно посредством производства следственного действия, которое в наибольшей мере подходит для этого в соответствии с его целевым назначением.

Определение наличия фактических оснований производства следственного действия производит следователь, который обращается в суд с ходатайством. При этом судья, не подменяющий следователя, и не выполняющий функцию обвинения, для того, чтобы обеспечить обоснованность своего решения, должен установить ряд обстоятельств, которые относятся к преступному посягательству и причастности лица к совершению этого преступного деяния. Данные обстоятельства относятся к факту совершения деяния, обладающего признаками преступления, наличию необходимых признаков состава (к примеру, в случае кражи, представленные материалы должны позволять сделать вывод, что размер похищенного равен или более требуемому для того, чтобы в содеянном имелся состав преступления); при расследовании уголовных дел о преступлениях, где субъект является специальным - наличия у лица соответствующих признаков специального субъекта; отсутствия сведений, явно указывающих на невозможность совершения лицом данного преступления в силу объективных обстоятельств (несмотря на то, что в данном заседании не производится решение вопроса о виновности, суд не имеет права не учесть, документально подтвержденный факт, что, например, лицо в момент, когда было совершено инкриминируемое деяние, находилось в другом месте, в учреждении исполнения наказания, и т.д., если сами документы, из которых получены данные сведении, не являются сомнительными); отсутствия очевидных оснований для того, чтобы уголовное дело или уголовное преследование было прекращено (примирение сторон в случае, если дело является делом частного обвинения, заключение эксперта, согласно которому изъятый предмет не представляет собой оружие, наркотическое средство, и т.п.).1.

Данные обстоятельства устанавливаются не для того, чтобы принимать решение о виновности, но для того, чтобы обеспечить законность производства следственного действия, т.к. если отсутствуют основания для того, чтобы вести уголовно-процессуальную деятельность как таковую, назначение следственного действия будет необоснованным. Представляется необходимым акцентировать внимание, что наличие или отсутствие данных обстоятельств не должен производить судья, т.к. это будет свидетельством его перехода на сторону обвинения. Судье следует устанавливать, можно ли усмотреть данные обстоятельства из материалов дела, которые представил следователь.

Помимо изложенного, предмет судебного разбирательства охватывает некоторые моменты процессуального свойства (в виде факта возбуждения уголовного дела, принятия дела к производству следователем, который обращается с ходатайством, процессуальный срок расследования и др.). Судьей, рассматривающим поданное следователем ходатайство, самостоятельно сбор указанных сведений не осуществляется. Судья делает выводы о наличии соответствующих обстоятельств, основываясь на материалах, которые представил следователь. Например, Железнодорожный суд г. Екатеринбург трижды выносил отказ в удовлетворении ходатайства на получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, т.к. представленный материал не содержал постановлении о том, что уголовное дело принял к производству следователь, которым было возбуждено ходатайство о получении разрешения суда на производство этого следственного действия. Постановление судьи содержало указание, что ходатайство возбудило неправомочное лицо.

Существуют и различия по пределам судебного разбирательства. При разбирательстве по существу дела имеется следующее ограничение - разбирательство ограничено подсудимыми и обвинением. Судом в первую очередь решается вопрос о соответствии предъявленного лицу на предварительном расследовании обвинения обстоятельства, которые установлены в судебном заседании. В случае же, когда рассматривается анализируемое ходатайство, рассмотрение вопроса по поводу виновности не производится в принципе, и разбирательство производится в суде не для юридической оценки действий лица, но для того, чтобы обеспечить законность и объективность назначения следственного действия. В этой связи пределы разбирательства определены обстоятельствами, которые относятся к предмету этого следственного действии, причем эти обстоятельства содержатся в ходатайстве, поданном следователем.

На стадии предварительного расследования доказательства собирает следователь и дознаватель, следовательно, судья сбором доказательств не занимается. Возможность получить сведения по итогам производства следственного действия является лишь предположительной. В этой связи в случаях, когда получение сведений, которые могут обладать доказательственным значением, является вероятным, а явные процессуальные или материально- правовые препятствия для того, чтобы осуществить уголовно-процессуальную деятельность, отсутствуют, судья должен дать разрешение на производство следственного действия. Данное правило может быть сформулиовано в качестве «презумпции обоснованности ходатайства», подаваемого следователем. Ее закрепление в УПК РФ не представляется в полной мере целесообразным, но практическая деятельность должна осуществляться исходя из данной презумпции. В отношении пределов судебного разбирательства общим правилом является то, что судья по собственной инициативе не вправе выходить за пределы заявленного следователем ходатайства. К примеру, при удовлетворении ходатайства по поводу производства обыска, судья не имеет права разрешать проведение обыска в помещениях, количество которых превышает число указанных в ходатайстве. При удовлетворении ходатайства на контроль и запись телефонных (иных) переговоров или получения информации о соединениях, судьей не может быть дано разрешение на то, чтобы эти следственные действия проводились в течение более длительного периода, чем следователь указал в ходатайстве, либо применительно к абонентским устройствам, не указанным в данном ходатайстве.

Московским областным судом, отменившим решение, принятое Одинцовским городским судом, было указано, что следователь для того, чтобы установить обстоятельства оказания давления на потерпевшего, возбудил ходатайство о том, чтобы получить информацию о соединениях абонентского номера, который принадлежит потерпевшему. Судьей, удовлетворившим ходатайство, было также дано разрешение получить сведения о соединениях всех абонентов, которые подключались к устройству потерпевшего, между собой.

Суд таким образом вышел за пределы поданного следователем ходатайства, и допустил несоответствие между выводами, изложенными в решении, фактическим обстоятельствам, т.к. сделанные судом выводы не подтверждены доказательствами, которые были рассмотрены в заседании1. Представляется, что данный подход соответствует сущности судебного контроля, который предполагает проверку деятельности органов, осуществляющих предварительное расследование.

Выводы по параграфу. Предметом судебного разбирательства применительно к рассмотрению ходатайства следователя о производстве следственного действия выступает установление наличия или отсутствия фактических оснований, а также процессуальных возможностей для того, чтобы данное следственное действие было проведено. Пределы разбирательства ограничены исследованием обстоятельств, которые связаны с наличием преступного деяния, отсутствием явных обстоятельств, которые исключают уголовную ответственность, а также обоснованностью предположения о том, что следы могут быть изъяты при проведении следственного действия. Судья оценивает основания для производства следственного действия, исходя из материалов, которые предоставил следователь.

2.3 Процессуальные и организационные проблемы, возникающие при получении разрешения на производство следственных действий

Следует отметить, что почти каждое научное исследование, затрагивающее вопрос о судебном санкционировании следственных действий, содержит указание на различные проблемы организационного и процессуального характера, полное исследование которых в одном параграфе данной работы видится невозможным, поскольку это приведет к существенному превышению нормативных объемов данной работы. С учетом этого, представляется необходимым остановиться на ряде проблем, которые выделяются учеными и практиками применительно к судебному санкционированию следственных действий.

Судебный контроль за производством следственных действий является предметом анализа в отечественной науке уголовного процесса на протяжении достаточно длительного периода времени. Причина состоит в том, что несмотря на наличие определенного прогресса, достигнутого в приведении положений УПК РФ в соответствие с требованиями Конституции России и нормами, содержащимися в международных документах, имеются дискуссионные вопросы, приводящие к значительным сложностям в процессе правоприменения.

В частности, в доктрине дискутируется категория «производство следственных действий в случаях, не терпящих отлагательств». Также следует отметить дискуссионность самой необходимости получения санкции суда на производство следственных действий.

Согласно части второй статьи 29 УПК РФ, у суда имеются специальные полномочия, связанные с принятием решения по поводу производства определенных видов следственных действий (затрагивающих права и свободы, отличающиеся особой значимостью). При принятии того или иного решения о производстве следственных действий, суд проводит определение грани между интересами, которыми обладает потерпевший, подозреваемый, обвиняемый, стоящими под защитой уголовно-процессуального закона, и необходимостью осуществить вторжение в сферу прав и интересов личности, которые охраняет Конституция России, в целях получения доказательств, способных подтвердить или опровергнуть виновность данного лица.

Современными учеными-процессуалистами анализируемый институт исследован достаточно детально. При этом различные ученые делают подчас прямо противоположные выводы.

Например, В.В. Кальницким критикуется порядок судебного санкционирования следственных действий. Данный исследователь полагает, что суд есть лишнее звено при принятии решений о производстве следственных действий. По мнению В.М.Быкова, посредством данной процедуры формируется искусственная правовая преграда, мешающая своевременному осуществлении следственных действий, и понижающая степень результативности всего предварительного расследования.

Тогда как А.В. Солодилов высказывает мнение, что судебный контроль за проведением следственных действий служит средством, обеспечивающим соблюдение принципов, составляющих основу уголовного судопроизводства. Сходное мнение высказывает и А.П. Фоков, который указывает на необходимость судебного контроля в предварительном расследовании, поскольку подобный судебный контроль гарантирует соблюдение всего комплекса прав и свобод субъектов, являющихся участниками уголовного судопроизводства.

Представляется необходимым отметить, что каждый из вышеперечисленных подходов к анализируемому институту видится закономерным, поскольку в его подтверждение высказываются достаточно состоятельные аргументы. Однако более обоснованной представляется точка зрения исследователей, подтверждающих необходимость существования анализируемого института, поскольку за счет его наличия и реализации обеспечивается защита прав, свобод, законных интересов субъектов, участвующих в уголовном судопроизводстве.

По нашему мнению, важность и значимость анализируемого института является, безусловно, однако ему необходима определенная корректировка.

Так, в соответствии с действующим законодательством, права граждан в случае производства следственных действий могут быть ограничены в случаях, не терпящих отлагательства, тогда как в законе отсутствует перечень подобных случаев. В силу данного обстоятельства производство следственных действий порой осуществляется и тогда, когда судебное решение отсутствует, как и достаточные основания для этого.

В силу того, что в уголовно-процессуальном законе фактически не раскрывается содержание понятия обстоятельств, не терпящих отлагательства, правоприменители различным образом трактуют данный термин, что нельзя признать нормальным. Следует согласиться с мнением высказанным В.В. Шабариным, который отметил, что решить данную проблему следует не путем законодательного закрепления перечня подобных обстоятельства, но закрепив в УПК РФ универсальное определение данного понятия.

На основе представленного выше полагаем необходимым дополнить статью 165 УПК РФ следующей частью 5.1: «Случаи, не терпящие отлагательства - это ситуации, возникающие в связи с необходимостью незамедлительного пресечения или предупреждения совершения преступления, а также создающие убежденность следователя, дознавателя в том, что промедление с производством следственного действия может привести к уничтожению, повреждению, исчезновению или сокрытию объектов, имеющих доказательственное значение по уголовному делу, изменению их свойств и качеств под воздействием определенных лиц или природных явлений, при отсутствии возможности обеспечения их сохранности». Представляется, что закрепив законодательно данную дефиницию, можно добиться существенного усиления гарантий защиты закрепленных в Конституции России прав и свобод, а также обеспечить единообразие судебно-следственной практики.

На сегодняшний день в судебном заседании по поводу санкционирования следственных действий вправе принимать участие следователь, дознаватель и прокурор.

Однако у стороны защиты, каких-либо иных лиц нет права на участие в подобном заседании. Подобное правило является в целом понятным, поскольку достаточно часто в подобных судебных заседаниях в той или иной мере затрагиваются вопросы, связанные с тактикой расследования, следственной тайной, иными вопросами, которые непосредственно относятся к расследованию. В этой связи обоснованным является запрет на участие стороны защиты (а равно и иных лиц) в таких заседаниях. При этом в научных публикациях единство мнений по поводу указанного правила отсутствует. Рядом ученых обосновывается позиция, согласно которой следует разрешить участвовать стороне защиты в подобном заседании. В этой связи данный вопрос представляется необходимым проанализировать более подробно.

На основе содержания части третьей статьи 165 УПК РФ, как было отмечено ранее, можно прийти к выводу, что в анализируемом судебном заседании могут участвовать только следователь, дознаватель, прокурор. Соответственно, в соответствии с требованием УПК РФ, сторона защиты и иные лица участвовать в нем не могут. Это правило подтверждено и рядом иных норм - статьями 46, 47, 53-55 УПК РФ. Однако данное правило существовало не всегда. Первоначальная редакция УПК РФ указывала на право участия обвиняемого в судебном заседании, когда суд рассматривает вопросы, связанные с избранием меры пресечения и в других случаях, которые предусмотрены частью второй статьи 29 УПК РФ. Таким образом, УПК РФ ранее устанавливал право обвиняемого участвовать в судебных заседаниях, на которых проводится санкционирование определенных следственных действий. Указанное правило просуществовало короткий период времени - в 2003 г. ФЗ от 04.07.2003 г. № 92-ФЗ1 внес в пункт шестнадцатый статьи 47 УПК РФ изменения, фактически ограничившие указанное право до случаев, предусмотренных пунктами первым - третьим и десятым части второй статьи 29 УПК РФ (при избрании меры пресечения и продлении срока содержания под стражей; при решении вопроса о помещении подозреваемого, обвиняемого, не находящегося под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства экспертизы; при рассмотрении вопроса о временном отстранении подозреваемого или обвиняемого от должности).

Данное ограничение полностью поддержано учеными-процессуалистами. Представляется необходимым согласиться с мнением, которое высказал Ю.А. Фурменков, обоснованно отметивший, что в судебном заседании, проводимым по поводу санкционирования следственных действий, достаточно часто затрагиваются вопросы, связанные со следственной тактикой при раскрытии преступления, что составляет тайну следствия. В случае, если сторона защиты преждевременно получит данную информацию, это может привести к неэффективности производства как следственных действий, по поводу разрешения на проведение которых проводится заседания, так и последующих2. Согласившись с данным мнением, следует отметить, что применительно к случаям, которые предусмотрены частью пятой статьи 165 УПК РФ, когда судом проводится проверка законности следственных действий, совершенных вследствие неотложности, ситуация иная. Учитывая позицию КС РФ, высказанную в Определении от 10.03.2005 г. №70-О3, судебное заседание должно проводиться с обеспечением права участия заинтересованных лиц (к примеру, если в жилище именно этих лиц проводился обыск). КС РФ отметил, что в положениях части пятой статьи 165 УПК РФ нет предписаний, запрещающих лицу, в жилище которого производился обыск, участвовать в подобной проверке, если это лицо заявило соответствующего ходатайств или обжаловало незаконно произведенный обыск. Положениями указанной статьи при этом не исключается право при неявке заинтересованного лица в судебное заседание в силу неуважительной причины проводить рассмотрение вопроса в отсутствие указанного лица. В научных публикациях представленное утверждение, сделанное КС РФ, рассматривается как основанное. Как справедливо отметил В.В. Рощупкин, в судебном заседании, наряду с прокурором, следователем, дознавателем, могут участвовать защитник, а также лицо, чьи интересы затрагивает следственное действие1.

Как представляется, в случае участия в анализируемом судебном заседании представителей стороны защиты обеспечивается не только проверка законности решения о производстве следственных действий, но и обеспечивается реализация задачи, определенной для суда частью пятой статьи 165 УПК РФ, согласно которой должна проводиться проверка законности всего «произведенного следственного действия».

Следует отметить, что наряду с участниками уголовного процесса, правовое положение которых регламентировано положениями, содержащимися в разделе втором УПК РФ, в качестве субъектов судебного санкционирования фактически могут выступать лица, интересы которых непосредственно затрагивают соответствующие принудительные мероприятия. С учетом данного положения, обоснованным видится мнение, высказанное В. М.Лебедевым, указывающим на бесспорность того, что лицо, у которого проводится обыск, приобретает статус участника уголовно-процессуальных отношений, поскольку получает определенные права и обязанности.

Согласно Конституции России, данное лицо ставится перед фактом, что конкретным судьей, согласно статье 25 Конституции России, органу дознания предоставлено право на производство обыска в жилище этого лица. С учетом данного обстоятельства, законодателю необходимо регламентировать в УПК РФ правоотношения с участием гражданина, в жилище которого проведен или будет проведен обыск, и лицом, которое проводит обыск, с установлением определенных гарантий прав и свобод личности. Сходного мнения придерживаются и иные авторы2.

В соответствии с вышеизложенным представляется возможным отметить, что, по нашему мнению, нельзя усмотреть какие-либо препятствия дл участия представителя стороны защиты, иных лиц в судебно заседании, в котором суд проверяет законность следственного действия, проведенного в связи с неотложностью. Данное мнение подтверждают как выводы, сделанные учеными- теоретиками, рассмотренные выше, так и судебная практика.

С учетом указанного, как представляется, в часть пятую статьи 165 УПК РФ должно быть внесено дополнение: «В судебном заседании имеет право участвовать обвиняемый, подозреваемый, защитник, а также лица, чьи права и законные интересы затронуты проведенным процессуальным действием при условии заявления ими соответствующего ходатайства».

Выводы по параграфу. Институт судебного санкционирования следственных действий - это безусловно необходимый уголовно- процессуальный институт, т.к. он фактически является гарантом защиты основных конституционных прав и свобод человека и гражданина, что согласно Конституции РФ, является высшей ценностью в нашем государстве. Однако, данный уголовно-процессуальный институт характеризуется и наличием некоторых проблем. На наш взгляд, для повышения эффективности судебного контроля следственных действий, необходимо законодательно закрепить дефиницию «случаи, не терпящие отлагательства» и четко регламентировать в законе процедуру рассмотрения судом уведомления о проведении следственных действий без судебных решений в случаях, не терпящих отлагательства.

Проведенное исследование позволило сделать вывод об отсутствии препятствий для участия представителя стороны защиты, иных лиц в судебном заседании, в котором суд проверяет законность следственного действия, проведенного в связи с неотложностью. С учетом указанного, как представляется, в часть пятую статьи 165 УПК РФ должно быть внесено дополнение: «В судебном заседании имеет право участвовать обвиняемый, подозреваемый, защитник, а также лица, чьи права и законные интересы затронуты проведенным процессуальным действием при условии заявления ими соответствующего ходатайства».

ГЛАВА 3. ПОСЛЕДУЮЩИЙ СУДЕБНЫЙ КОНТРОЛЬ В ДОСУДЕБНОМ ПРОИЗВОДСТВЕ

3.1 Проверка судом законности и обоснованности производства следственных действий

Проведение последующего судебного контроля является формой судебной деятельности, в рамках которой судом, согласно установленному законом порядку, проводится проверка законности, обоснованности процессуальных действий, которые уже произведены.

Законодатель предусмотрел подобную проверку законности и обоснованности проведенных следственных действий в порядке, который предусмотрен частью пятой статьи 165 УПК РФ, для случаев, когда следственные действия, в связи с наличием исключительных обстоятельств, произведены без получения решения суда.

Следует отметить, что законодатель четко регламентировал содержание предмета последующего контроля применительно к рассматриваемому случаю. Данный предмет более ограничен в сравнении с предметом, который имеется в случае, когда производится предупредительный контроль производства следственных действий. В частности, в отсутствие судебного решения в обстоятельствах, когда промедление может привести к утрате доказательств, в т.ч. следов преступления, или вследствие которого может скрыться лицо, его совершившее, или когда промедление отрицательно скажется на возмещении ущерба, который причинен совершением преступления, возможно проведение осмотра жилища, обыска и выемки в жилище, личного обыска, выемки вещи, которая заложена или сдана на хранение в ломбард, наложение ареста на имущество, которое указано в части первой статьи 104.1 УК РФ.

Следует отметить, что три следственных действия из числа вышеперечисленных предполагают проникновение в жилище, которое, согласно статье 25 Конституции России, является неприкосновенным. Положение указанной статьи Конституции России ограничивается общим предписанием, которое принято в развитие пункта первого статьи 17 Международного пакта о гражданских и политических правах1 (последний указывает на необходимость для государства обеспечить законодательно защиту граждан от произвольных и незаконных вмешательств в личную и семейную жизнь, и от произвольных и незаконных посягательств на неприкосновенность их жилищ).

Данное положение содержащееся в международном законодательстве и статье 25 Конституции России, конкретизировано в УПК РФ, раскрывающем содержание понятия «жилища» в качестве индивидуального жилого дома, включая его жилые и нежилые помещения, жилого помещения, вне зависимости от формы собственности, которое входит в жилищный фонд и используется в целях проживания на постоянной или временной основе, и иного помещения (строения), не входящего в жилищный фонд, но используемого в целях временного проживания (пункт десятый статьи 5 УПК РФ).

Неприкосновенность жилища представляет собой дополнительную гарантию неприкосновенности частной жизни, т.к. она относится к жизнедеятельности человека в сфере, связанной с семейными, бытовыми, личными и интимными отношениями, свободе уединения, домашнему укладу. Происходящее в жилище не должно подлежать прослушиванию и не может быть предано огласке.

Соответственно, гарантия неприкосновенности жилища должна относиться как к жилищу в его материальном понимании, но и ко всей информации, имеющейся или передаваемой в данном жилище. В связи с этим следует отметить, что информация может извлекаться из жилища посредством действующих в автоматическом режиме средств, а считывание информации о том, что происходит в жилище - посредством скрыто расположенных систем, обеспечивающих наблюдение и прослушивание, которые могут управляться дистанционно без нарушения границ жилища. С учетом названных технических возможностей, а также того факта, что при проведении следственных действий, связанных с осмотром, обыском и выемкой жилища согласно порядку, предусмотренному частью пятой статьи 165 УПК РФ, возможно получение должностным лицом, которое ведет производство по делу, соответствующей информации в отсутствие решения суда, необходимо поддержать позицию исследователей, высказывающих предложение дополнить статью 12 правилом, в соответствии с которым, никто не вправе проникать в жилище, нарушать его границы или наблюдать за происходящим на территории жилища без проникновения в него, против воли проживающих в нем лиц, иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения.

Таким образом, при законном и обоснованном ограничении закрепленного Конституцией России права на неприкосновенность жилища, органы, осуществляющие предварительное расследование, должны принимать меры для того, чтобы обстоятельства частной жизни лиц, занимающих это помещение, которые были выявлены в процессе осмотра, обыска, выемки, не были разглашены.

Неоднозначным видится и подход законодателя к регламентации процедуры личного обыска. В пункте шестом части второй статьи 29 УПК РФ установлено, что личный обыск входит в предмет судебного контроля, кроме случаев, названных в статье 93 УПК РФ. На основе анализа данной нормы УПК РФ можно указать на ее отсылочный характер, т.к. в ней идет речь о порядке личного обыска, который установлен статьей 184 УПК РФ и подчиняется общим правилам, регламентирующим производство обыска, и, таким образом, не вызывает необходимости получать судебное решение (части первая, вторая статьи 182 УПК РФ). В случае, если имеются основания на проведение личного обыска подозреваемого, обвиняемого, обыск производится на основании постановления, вынесенного следователем, при этом получение судебного решения требуется лишь в случае, если данное следственное действие производится применительно к лицу, которое находится в жилище. При этом, частью второй статьи 184 УПК РФ установлено, что производство личного обыска возможно вообще без указанного постановления, в случае задержания лица или заключения лица под стражу, и в случае, если имеются достаточные основания полагать, что лицо, которое находится в помещении или другом месте, где проводится обыск, скрывает при себе предметы либо документы, которые могут иметь значение для уголовного дела.

Таким образом, в случае, если имеется решение суда о производстве обыска в жилище, потребность в дополнительном постановлении на то, чтобы произвести личный обыск, отсутствует. Учитывая тот факт, что личный обыск составляет предмет последующего судебного контроля, который проводится согласно порядку, предусмотренному частью пятой статьи 165 УПК РФ, налицо положение, когда в качестве единственно возможного варианта, когда требуется получение решения суда, выступает ситуация, когда в жилище следственное действие ограничивается обыском самого лица. По обоснованному замечанию Р.А. Зинец, подобная ситуация на практике не возникает, так как следователь не ограничивается обыском лишь лица, которое находится в жилище, а проводит обыска всего жилища. В случае, когда имеется в виде иное помещение, для обыска необходимо лишь постановление следователя.

В силу изложенного представляется необходимым исключить личный обыск из числа следственных действий, в отношении которых проводится как предупредительный, так и последующий судебный контроль, внеся следующие изменения в УПК РФ: исключив пункт шестой части второй статьи 29 УПК РФ, пункт шестой части второй статьи 29 УПК РФ из редакции части второй статьи 164 УПК РФ; часть первую статьи 184 УПК РФ изложить в следующей редакции: «При наличии оснований и в порядке, которые предусмотрены частью первой статьи 182 настоящего Кодекса, производится личный обыск подозреваемого, обвиняемого в целях обнаружения и изъятия предметов и документов, могущих иметь значение для уголовного дела».

Наряду с конституционным правом граждан на неприкосновенность жилища, уголовно-процессуальным законодательством предусмотрены дополнительные гарантии в отношении защиты такого права, как право собственности. УПК РФ определяет необходимость проводить как предупредительный, так и последующий судебный контроль в отношении двух процессуальных действий, которые ограничивают право собственности - выемки из ломбарда заложенной или сданной на хранение вещи и наложения ареста на имущество. Учитывая, что согласно статье 35 Конституции России лишение гражданина права собственности возможно лишь в соответствии с судебным решением, выемка вещи, которая заложена или сдана на хранение в ломбард, относится к компетенции суда (п. 5.1. ч. 2 ст. 29 УПК РФ, ч. 3 ст. 183 УПК РФ).

Причиной наличия возможности ограничивать права собственника применительно к данному случаю, как представляется, выступает то, что ломбарды зачастую выступают в качестве мест, где сбываются похищенные вещи. По этой причине законодатель, стремясь к предотвращению легализации краденного, обязывает их в заключать договоры займа в письменном виде, с выдачей залоговых билетов, но и, если при расследовании уголовного дела будут получены ведения о том, что в ломбарде находится похищенная вещь, предусматривает возможность произвести ее выемку, в т.ч. и в случае, если отсутствует судебное решение в порядке части пятой статьи 165 УПК РФ в случаях, не терпящих отлагательства.

При этом в законодательном регулировании процедуры выемки, как представляется, имеется ряд противоречий. Так, если суд санкционировал данный вид выемки, органами, осуществляющими предварительное расследование, в течение 3 суток с момента, когда ведь изъята, должна быть проведена проверка ее причастности к уголовному делу. После того, как указанный срок истечет, ломбард обязан, согласно части шестой статьи 183 УПК РФ и части второй статьи четвертой ФЗ «О ломбардах»2, уведомить лицо, являющееся заемщиком (поклажедателем) о том, что в отношении вещи лица совершено следственное действие. При этом частью шестой статьи 183 УПК РФ обязанность по уведомлению не возлагается на следователя. Помимо этого, согласно статье 161 УПК РФ, у него имеется право взять у лиц, которые участвуют в указанном следственном действии, подписку о неразглашении. Ситуация, в которую попадают при этом работники ломбардов в подобных случаях, является двусмысленной. Ломбард, с одной стороны, согласно регулирующему его деятельность федеральному закону, несет обязанность по возращению собственнику его вещи в случае, если тот исполняет свои обязательства по договору займа, или дать объяснение невозможности возврата вещи. В то же время, сообщив собственнику сведения о том, что произведено следственное действия, они прямо нарушат запрет, который наложило должностное лицо, ведущее производство по делу. Чтобы устранить казанное противоречие, представляется необходимым внести в часть шестую статьи 183 УПК РФ следующее положение: «По истечении указанного срока сведения, полученные в ходе производства выемки, сообщаются собственнику вещи в том объеме, в котором это не препятствует производству предварительного расследования».

Необходимо отметить, что течение трехдневного срока на проведение проверки причастности изъятого к преступлению, при производстве анализируемой выемки согласно порядку части пятой статьи 165 УПК РФ начинается с момента, когда фактически ограничено право собственности, т.е. с момента, когда произведено следственное действие, составляющее предмет последующего судебного контроля.

Выводы по параграфу. Резюмируя вышеизложенное, представляется необходимым отметить, что последующий контроль есть форма судебной деятельности, в процессе которой судом согласно установленному законом порядку осуществляется проверка законности и обоснованности процессуальных действий, которые уже произведены. Законодатель предусмотрел проверку законности и обоснованности следственных действий согласно порядку, установленному частью пятой статьи 165 УПК РФ для случаев, когда производство следственных действий в связи с исключительностью обстоятельств осуществлено без получения судебного решения.

3.2 Судебная проверка действий (бездействий) и принимаемых решений должностных лиц, ведущих производство по уголовному делу

Право на обжалование процессуальных действий должностных лиц, которые ведут производство по делу, и принимаемых ими решений, составляет одну из наиболее важных гарантий защиты гражданами своих прав и свобод от нарушения как органами, осуществляющими предварительное расследование, так и иными лицами, участвующими в уголовном судопроизводстве.

В соответствии со статьей 46 Конституции России, каждому гарантирована защита его прав, свобод в судебном порядке, возможность обжалования в суд решений, действий (бездействия) органов, осуществляющих государственную власть, органов МСУ, общественных объединений, должностных лиц. В сравнении с другими процедурами рассмотрение жалоб в судебном порядке более эффективно, т.к. в связи с принципом состязательности в уголовном судопроизводстве, суд не реализует функции защиты или обвинения, и, соответственно, не является стороной, которая заинтересована в исходе дела.

Представители науки уголовного процесса относят рассмотрение жалоб согласно порядку, предусмотренному статьей 125 УПК РФ, к судебным процедурам, обладающим особым признаком в виде специфического круга участвующих лиц и предмета судебного контроля. В связи с этим представляется необходимым провести более подробный анализ указанных признаков анализируемой формы судебного контроля.

В соответствии с общей нормой, содержащейся в статье 123 УПК РФ, которая распространяется и на рассмотрение жалоб в судебном порядке, правом инициировать судебный контроль обладают участники уголовного судопроизводства, и иные лица в той части, в которой их интересы затрагиваются обжалуемыми процессуальными действиями и решениями. По справедливому замечанию А.В. Руновского, данной форме судебного контроля в качестве ведущего формообразующего фактора выступает жалоба.

На основе анализа норм УПК РФ, пункта пятого Постановления Пленума ВС РФ № 1 от 10.02.2009 г. «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации»3 могут быть выделены группы субъектов, у которых имеется право подавать жалобы на совершенные должностными лицами, которые ведут производство по делу, действия (бездействия), и принятые ими решения: любой участник уголовного судопроизводства, за исключением должностного лица ведущего производство по уголовному делу; иное лицо в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают его интересы. Ими могут быть, например, поручитель (ст. 103 УПК РФ), лицо, которому несовершеннолетний отдан под присмотр (ч. 1 ст. 105 УПК РФ), залогодатель (ст. 106 УПК РФ), заявитель, которому отказано в возбуждении уголовного дела (ст. 148 УПК РФ).

Предметом судебного контроля в порядке, установленном ст. 125 УПК РФ, являются два вида решений и действий (бездействия) должностных лиц, осуществляющих уголовное преследование. Во-первых, это процессуальные решения, прямо обозначенные в ч. 1 ст. 125 УПК РФ: постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и постановление о прекращении уголовного дела. Во-вторых, это иные решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию.

Судами Российской Федерации по-разному трактуются основания для принятия жалоб рассматриваемой категории к производству. Так, например, Лискинским районным судом Воронежской области принята к производству и рассмотрена жалоба защитника М., в которой он просит оценить законность и обоснованность действий следователя по предъявлению Ш. обвинения и просит суд переквалифицировать действия обвиняемого с ч. 3 ст. 213 УК РФ на ч. 2 ст.

213 УК РФ. Суд оставил данную жалобу без удовлетворения, указав, что решение вопроса о переквалификации действий Ш. является предметом рассмотрения в стадии судебного разбирательства. Прямо противоположная практика сложилась в Арткарском городском суде Саратовской области, который удовлетворил жалобу, где ставился вопрос об отмене постановления следователя о привлечении в качестве обвиняемого, указав, что по материалам уголовного дела не доказано, что при приобретении товара обвиняемый К. действовал из корыстных побуждений и он не проходит по материалам дела как лицо, совершившее преступление1.

В этой связи считаем вполне справедливым утверждение о том, что не все акты уголовного преследования подлежат обжалованию в суд, поскольку не препятствуют движению уголовного дела, как, например, постановление о привлечении в качестве обвиняемого. Как отмечает Верховный Суд РФ в п. 16 постановления № 1 от 10 февраля 2009 г., судья не вправе давать правовую оценку действиям подозреваемого или обвиняемого, а также собранным материалам относительно их полноты и содержания сведений, имеющих значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, поскольку эти вопросы разрешаются в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства уголовного дела.

Гарантиями свободы обжалования в суд служат возможность подачи жалобы в любой момент производства предварительного расследования и отсутствие каких-либо законодательно установленных требований к ее форме и содержанию. Вместе с тем в юридической литературе высказываются иные суждения. Так, в частности, И.Л. Махоркин указывает на необходимость установить жесткие требования к форме и содержанию жалобы, предлагая внести соответствующие изменения в ч. 2 ст. 125 УПК РФ. В.Н. Галузо, рассматривая процедуру обжалования ареста, считает возможным ограничить срок подачи соответствующей жалобы с возможностью его восстановления, применяемом при обжаловании приговора суда. Думается, что ограничение права подачи жалобы какими-либо сроками в пределах общего срока расследования, а также его формализация существенным образом нарушают конституционное право на обжалование. Вместе с тем, следует признать, что сама процедура рассмотрения жалобы, предусмотренная ст. 125 УПК РФ содержит некоторые пробелы, что не может не вызывать как трудностей в правоприменительной практике, так и появления значительного количества предложений по совершенствованию рассматриваемой формы судебного контроля.

Так, законодатель обходит молчанием вопрос о том, какие подготовительные действия необходимо совершить судье до назначения судебного заседания по поданной жалобе. Полагаем, что в ходе предварительной подготовки к судебному заседанию необходимо выяснить ряд обстоятельств: подсудна ли жалоба данному суду; подана ли жалоба надлежащим лицом; могут ли обжалуемые действия (бездействия) и решения должностного лица, ведущего производство по уголовному делу, являться предметом судебного контроля; не завершено ли предварительное расследование по делу; содержит ли жалоба необходимые для ее рассмотрения сведения. В соответствии с ч. 3 ст. 125 УПК РФ жалоба подлежит рассмотрению не позднее, чем через 5 суток со дня ее поступления в суд. По данным Верховного Суда РФ достаточно часто суды нарушают указанный срок (например, судами республики Татарстан с соблюдением срока рассмотрено только 25% жалоб; республики Северная Осетия (Алания) - 13% жалоб и т.д.).

По данным проведенного исследования основными причинами нарушения сроков выступают: необходимость совершения подготовительных действий к рассмотрению жалобы в условиях большой загруженности судей, когда зачастую возникает необходимость возвращения жалобы заявителю для устранения недостатков, препятствующих ее рассмотрению по существу; несвоевременное представление по запросу суда материалов проверки или уголовных дел следователем, прокурором; отложение рассмотрения жалобы в связи с неявкой в судебное заседание кого-либо из лиц, своевременно извещенных о времени рассмотрения жалобы; несвоевременное доставление заявителя, содержащегося под стражей; ходатайства сторон об отложении рассмотрения жалобы для ознакомления с ее доводами и предоставления дополнительных материалов. В связи с этим считаем целесообразным увеличение срока рассмотрения жалобы судом с 5 до 10 суток со дня ее поступления в соответствующий суд. В тех же случаях, когда жалоба возвращалась заявителю для устранения недостатков соответствующий срок должен исчисляться с момента поступления жалобы в суд после устранения препятствий для ее рассмотрения.

В соответствии с ч. 5 ст. 125 УПК РФ по результатам рассмотрения жалобы судья выносит одно из следующих постановлений: о признании действия (бездействия) или решения соответствующего должностного лица незаконным или необоснованным и о его обязанности устранить допущенное нарушение; об оставлении жалобы без удовлетворения. Думается, что приведенный перечень судебных решений, принимаемых в ходе судебного контроля, осуществляемого в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ, не является исчерпывающим. Учитывая тот факт, что жалоба на основании ст. 125 УПК РФ может быть подана в суд и также одновременно на основании ст. 124 УПК РФ - прокурору или руководителю следственного органа, Верховный Суд РФ в своем постановлении № 1 от 10 февраля 2009 г. рекомендует судьям выяснять, не воспользовался ли заявитель правом, предусмотренным ст. 124 УПК РФ, и не имеется ли решения об удовлетворении такой жалобы. Если же жалоба с теми же доводами уже удовлетворена прокурором, либо руководителем следственного органа, соответственно, отсутствуют основания для осуществления судебного контроля и судья выносит постановление об отказе в принятии жалобы к рассмотрению. На практике достаточно часто принимается еще один вид решений - постановление о прекращении производства по жалобе, когда после назначения судебного заседания жалоба отозвана заявителем.

В виду этого предлагаем следующую редакцию части пятой статьи 125 УПК РФ: «По результатам рассмотрения жалобы судья выносит одно из следующих постановлений: об отказе в принятии жалобы к рассмотрению; о признании действия (бездействия) или решения соответствующего должностного лица незаконным или необоснованным и о его обязанности устранить допущенное нарушение; об оставлении жалобы без удовлетворения; о прекращении производства по жалобе».

Выводы по параграфу. Подводя итог всему вышеизложенному, мы можем отметить, что право обжалования процессуальных действий и решений должностных лиц, ведущих производство по уголовному делу, является одной из важнейших гарантий защиты гражданами своих прав и свобод от их нарушения, как со стороны органов предварительного расследования, так и со стороны иных лиц, участвующих в уголовном судопроизводстве. По сравнению с иными процедурами судебный порядок рассмотрения жалоб обеспечивает большую эффективность, поскольку в силу принципа состязательности уголовного судопроизводства, суд не выполняет ни функции защиты, ни функции обвинения, а, следовательно, не заинтересован в исходе уголовного дела.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, исследовав в рамках данной выпускной квалификационной работы некоторые вопросы, касающиеся института судебного контроля на стадии предварительного расследования, мы пришли к нижеследующим выводам.

1. Институт судебного контроля на досудебных стадиях прошел достаточно долгий путь в своем развитии и правовой эволюции. Институт судебного контроля на досудебных стадиях во многом определялся господствующими в обществе и государстве социально-политическими реалиями, которые во многом определяли развитие данного правового института. Отметим, что до 1864 года говорить о существовании судебного контроля за органами, осуществляющими расследование фактически нельзя, т.к. в самих юридических конструкциях форм уголовного процесса до 1864 г. не предусматривалось функции судебного контроля действий и решений лиц, осуществляющих расследование уголовного дела не только в силу специфики полномочий суда, но и в силу структуры органов, осуществляющих правосудие. Основы же института судебного контроля появились в результате судебной реформы 1864 года, институт судебного контроля на досудебных стадиях представлял собой достаточно действенный механизм реального судебного контроля за производством предварительного расследования. В период существования СССР институт судебного контроля на досудебных стадиях являлся формально действующим институтом, советское государство и право, признавая данную форму, тем не менее фактически ее максимально ограничивали. Однако именно в советский период получила развитие теория о формах судебного контроля в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования, которая во многом легла в основу ныне действующего законодательства о данных формах судебного контроля. Современный этап развития уголовно-процессуального законодательства характеризуется последовательным возрождением института судебного контроля, что связано, прежде всего, с изменением места и роли суда в системе органов государственной власти, провозглашением прав и свобод человека высшей ценностью и обеспечением их приоритетной защиты, введением состязательной формы уголовного судопроизводства с разделением уголовно- процессуальных функций, возложением на суд полномочий по проверке и санкционированию действий и решений соответствующих должностных лиц, ограничивающих конституционные права и свободы граждан в уголовном судопроизводстве.

2. Судебный контроль на досудебных стадиях является безусловно важной формой обеспечения конституционных прав и свобод граждан, институт судебного контроля является гарантом защиты граждан о необоснованного привлечения к уголовной ответственности и вовлечения в механизм уголовного расследования. Институт судебного контроля досудебных стадий, на наш взгляд, имеет выражение в двух формах: предварительный судебный контроль (связан с судебным санкционированием отдельных следственных действий, застрагивающих конституционные права и свободы человека и гражданина) и последующий конституционный контроль, связанные с оспариванием (проверкой) действий (бездействий) лиц, ведущих производство по уголовному делу. Вместе с тем на сегодняшний день следует констатировать тот факт, что института судебного контроля за предварительным расследованием фактически не отвечает тем целям и задачам, которые были поставлены его разработчиками при его введении в уголовное судопроизводство. Выходом из данной ситуации видится с одной стороны введение института следственных судей, однако ныне существующая концепция данного правового института, на наш взгляд, не вполне применима и требует, как минимум существенных доработок. Мы же солидарны с позицией высказанной Ю.П. Синельщиковым относительно того, что на сегодняшний день необходимо вернуться к ранее существовавшей форме прокурорского надзора за следствием и только в последующем, при существенной доработке института следственных судей, введении выборности судей, возможно говорить о постепенном переходе к судебному контролю за предварительным следствием.

3. Основания для получения разрешений на проведение следственных действий, которые ограничивают конституционные права или свободы личности, являются совокупностью убедительных уголовно-процессуальных положений (обстоятельств, условий), которые позволяют принять законное решение по производству следственных действий, обусловленное имеющейся достаточной информацией, свидетельствующей о том, что их цели может быть достигнута. По нашему мнению, в таком определении имеются и фактические, и правовые основания для выполнения рассматриваемых следственных действий. Прежде всего, это законность, позволяющая выделять правовые (формальные, процессуальные) основания. А кроме того, это наличие сведений, которые позволяют осуществлять указанное следственное действие в определенной ситуации расследования, сведение к минимуму ограничений прав или свобод участников процесса, возможность достижения цели этого следственного действия, которые в совокупности позволяют обозначить фактические (материальные) основания. Заметим, что, проведя анализ фактических и правовых оснований для обращения в суд для получения разрешения на осуществление следственных действий, можно сделать вывод, что сегодня особо остро стоит вопрос законодательной регламентации списка материалов, которые должны направляться в суд для подтверждения необходимости осуществления следственного действия. При учете вышесказанного мы считаем, что ч. 1 ст. 165 УПК РФ должна быть изложена в такой редакции: ««В случаях, которые предусмотрены п.п. 4-9 и 11 ч. 2 ст. 29 данного Кодекса, следователем по согласию руководителя следственного органа возбуждается перед судом ходатайство по производству следственного действия. Постановление по возбуждению ходатайства должно содержать данные о мотивах и основаниях, в следствие которых возникает необходимость выполнения следственного действия. Материалы, которыми подтверждается обоснованность ходатайства, прилагаются к постановлению».