Принцип свободы договора в гражданском праве Российской Федерации

Принцип свободы договора в римском праве

Правовая система России никогда не существовала и не существует отдельно от других правовых систем, которые есть в мире. Огромное значение для правовой системы Российской Федерации оказал процесс заимствования римского права правовой системой Российской Федерации.

Проникновение римского права в российское право началось очень давно, а именно с заключения между Киевской Русью и Византией договоров, которые регулировали конкретные взаимоотношения между эти двумя странами. Первый такой договор был заключен в 911 г. и регулировал вопросы, связанные с санкциями за преступления, в том числе и экономического характера. Также данный договора устанавливал правила, как должен вестись судебный процесс, определял ключевые моменты при наследовании, и что особо важно, значительно изменил правила, по которым люди, проживающие около моря и рек, или владеющие земельными участками рядом с морями и реками, могли забирать себе все то, что произрастало на берегу, а также то, что оставалось после крушения кораблей1. Второй договор был заключен в 944 г. между Киевской Русью и Византией, и регулировал то, что люди, занимающиеся торговлей должны были обладать специальными документами для того, чтобы торговать на территории иностранного государства. Данный договор устанавливал правила при общении между жителями Византии и людей из Руси, временные рамки пребывания торговцев на пребывание в Константинополе, и также обозначалась обязанность Руси организовывать вместе с Византией защиту границ в определенных договором местах

По мнению кандидата юридических наук Ткаченко Сергея Витальевича, огромное влияние в вышеуказанном процессе оказало принятие христианства в 988 г., и необходимо рассматривать данное событие как одно их ключевых при оценке правовой системы1.

Вышеуказанный автор выделял следующие этапы заимствования римского права правовой системой России:

Сначала был этап с 1917 г. по 1922 г., когда римское право обозначалось отрицательно как рабовладельческое и классовое.

Следующий этап ---с 1922 г по 1937 г. отличался смягчением отношения к

«рабовладельческому» и «классовому» праву, в связи с заимствованием положений римского права в Гражданский кодекс РСФСР 1922 года.

После этого был этап с 1937 г. по 1961 г., и он обозначался очень неустойчивым отношением к римскому праву. Данный этап ознаменовала позиция Вышинского Андрея Януарьевича, изложенная в отчете о положении на правовом фронте. Данная позиция была выражена в декларативном отказе от афиширования преемственности в праве. Также позже постановление ЦК ВКП (Б) от 14 ноября 1938 г. зафиксировало факт «отставания юридических наук» и предоставило возможность пользоваться теорией римского права. После этого в 1939 г. сформировалась направленность негативного признания советских ученых, которые предлагали заимствовать ценности римского права. Хотя позиция советских политиков и была такой неустойчивой, они в с своих выступлениях в вышеуказанные годы продолжали цитировать большое количество принципов римского права.

Следующий этап начался с 1961 г. и продолжался до 1990 г., он обозначался продолжением формирования «усеченного» права и распространением данной модели на союзные республики. При этом авторитет римского права повышался. В юридической литературе отмечалось, что римское прав хоть и неприменимо в условиях социалистического строя, но для специалиста, который занимается внешнеэкономической деятельностью, его изучение необходимо.

Последний этап начался в 1990 г. и продолжается до сих пор, характеризуется

заимствованием положений римского права1.

Поэтому можно отметить, что Российская Федерация, учитывая современный опыт и политическую ситуацию, воссоздает и совершенствует важные положения римского частного права.

Известный российский юрист Дмитрий Иванович Мейер считал, что исторический элемент в любой науке, в частности в науке гражданского права, является существенным, так как ни одно правовое явление не происходит беспричинно, а есть «результат всей предшествовавшей юридической жизни»2.

Применяя метод сравнительно-исторического анализа нормативных актов и исследований ученых, юристов соответствующих периодов времени возможно определить идеи и смысл к закреплению принципа свободы договора в современном гражданском праве Российской Федерации.

Свобода договора фактически возникает с момента возникновения договорных отношений между участниками экономических и договорных отношений.

Идеи о принципе свободы договора и параллельное образование договорных конструкций берет свое начала в римском праве.

В целях исследования истоков свободы договора в договорном праве представляется необходимым обратиться к материальным нормам римского частного права.

Первоначально правильно понять, какое определение термину «свобода» дается с позиции римского права. Пунктом 4 Титула V (о положении людей) Книги первой Дигестов Юстиниана указано следующее определение свободы: свобода есть естественная способность каждого делать то, что ему угодно, если это не запрещено силой или правом3. Можно провести сравнение между понятием, указанным в Дигестах Юстиана, и одним из принципов гражданского права России,

и представляется возможным придти к выводу, что указанный в Дигестах Юстиана термин «свобода» является аналогичным диспозитивности по своей природе в римском праве. Анализируя текст Дигестов Юстиниана можно сделать вывод, что содержание свободы договора вытекает из содержания принципа диспозитивности. В ином случае, если бы субъектам гражданского права не были бы предоставлены соответствующие права, представляющие собой способность самостоятельно (по своему усмотрению и в своих интересах) вступать в отношения с другими субъектами права, то они не обладали бы юридической возможностью заключать договоры. Если базироваться на вышеуказанной логике, то фиксация принципа свободы договора становится правомерным ввиду предоставления принципа сторонам правоотношений по своему усмотрению распоряжаться наделенными законом правами, то есть определяется автономия воли субъектов права, в связи с чем соотношение между вышеизложенными прнципами несомненна.

Необходимо обозначить, что договорные отношения основываются на обеспечении баланса частных и публичных интересов посредством сочетания норм публичного и частного порядка. Так как согласно Дигестам Юстиниана «изучение права распадается на две части: публичное и частное», то по мнению кандидата юридических наук Евстигнеева Эдуарда Александровича - «и нормы права классифицируются на публичное и дозволительное (дополнительное) право»1. Поэтому необходимо отметить, что использование терминов «право» и «норма права» в качестве равнозначных является правомерным и целесообразным, так как в силу п. 3 Титула III (о законах, сенатусконсультах и долговременном обычае) Книги первой Дигестов Юстиниана «права» здесь (и в ряде других мест) означают

«нормы права»2. Под публичным (по-другому называлось принудительным) правом понималась совокупность повелительных и запретительных норм. Также по мнению Евстигнеева Эдуарда Александровича, под публичным правом

понималась совокупность повелительных и запретительных норм. Дополнительное право представляло собой «совокупность правонаделяющих норм (конкурирующих и неконкурирующих с публичными нормами», т.е. применяемых лицами правил поведения, которые управомочивали субъектов правоотношений совершать какие-либо волевые действия (бездействие), руководствуясь основными принципами права и не выходя за явные пределы закона1.

Как пример дозволительного права возможно рассмотреть п. 14 Титула VI (об иске, вытекающем из ссуды, или об обратном иске) Книги тринадцатой Дигестов Юстиниана, согласно которому по договору ссуды по общему правилу риск случайной гибели вещи возлагался на лицо (ссудополучателя), которое должно было предоставить охрану, при этом в соответствии с тем же пунктом стороны были вправе оговорить иное2.

В общем виде свобода договора определяется в соответствии со следующими направлениями автономии воли: право на заключение договоров, право на выбор контрагентов и право на определение договорных условий. Согласно положениям п. 1, п. 5, п. 7 Титула XIV (о соглашениях) Книги второй Дигестов Юстиниана, договор определяется как частное порождающее иски соглашение, обозначающее взаимный характер действий договаривающихся сторон и обозначающееся присвоенным определенному виду названием3. Так как договор - это соглашение, то оно определяется как совпадение желаний двух или нескольких лиц об одном и том же и их согласие, которое устанавливает мир между заключившими его сторонами. Для более точной конкретизации определения «договор», нужно понять, что имеется ввиду под понятиями «желание» и «согласие». Согласно словарю известного русского лингвиста Ушакова Дмитрия Николаевича: «желание

- это внутреннее влечение, стремление к осуществлению чего-нибудь, обладанию

чем-нибудь»1. Я считаю, что понятие «желание», которое указывается в Дигестах Юстиниана, является соответствующим термину «воля», которое известно российскому праву, и с позиции юриспруденция, может определяться как данный человеку в соответствии с законом произвол действия, выражающейся в отсутствии принуждения. Потому что в определении словаря Ушакова Дмитрия Николаевича слово «согласие» рассматривается как «утвердительный ответ на что- нибудь, единомыслие, взаимное одобрение»2, то с юридической точки зрения представляется рациональным соотнесение его с понятием «волеизъявление». Соответственно из определения договора следует, что договор представляет собой акт воли и волеизъявления договаривающихся сторон, устанавливающее возникновение, изменение и прекращение отношений, по поводу определения предмета договора, условий соответствующего договора и т.д.

Например, в соответствии с п. 60 Титула II (об иске, вытекающем из найма) Книги девятнадцатой Дигестов Юстиниана по общему правилу арендодатель складов не несет ответственность за охрану складируемых вещей перед арендатором склада, если при заключении договора аренды между сторонами договора не состоялась иная договоренность3. Также условия договора могли быть изменены сторонами договора путем заключения дополнительного соглашения между ними. В соответствии с п. 6 Титула I Книги восемнадцатой Дигестов Юстиниана, условие, которое указано при заключении договора купли-продажи, может быть изменено в силу иного соглашения, так же можно отступиться от покупки в целом, если договор не исполнен с обеих сторон4.

Можно сделать вывод, что если соотносить принудительное и дозволительное римское право с современными нормами права, то соответственно в римском праве можно обнаружить сочетание императивных и диспозитивных

норм: с одной стороны, публичное право устанавливает правило поведения, а дополнительное предоставляет сторонам право предусмотреть иное условие, посредством которого также реализуется и принцип свободы договора.

Согласно п. 7 Титула XIV (о соглашениях) Книги второй Дигестов Юстиниана, к договорам относятся договор купли-продажи, договор найма, договор товарищества, договор ссуды, договор хранения и другие подобные договоры1. То есть, в римском праве использовался договор аренды, он существовал в форме найма.

Традиционно по способу заключения договоры делятся на реальные и консенсуальные договоры. В соответствии с положениями Дигестов Юстиниана, к реальным договорам относятся договор ссуды, договор хранения, договор займа. Консенсуальными договорами признаются следующие: купля-продажа, мена, договор найма, договор товарищества, договор поручения. То есть договор аренды в римском относился к тем видам договора, которые считаются заключенными с момента достижения сторонами простого соглашения. Согласно иной классификации договоры могли быть заключены в письменной и устной форме (а также посредством молчания).

Необходимо отметить, что в силу положений п. 7 Титула XIV (о соглашениях) Книги второй Дигестов Юстиниана, соглашения, совершенные не вследствие злого умысла и не вопреки законам, плебисцитам, сенатусконсультам, декретам, эдиктам принцепов и не в обход какого-либо из этих правил, охраняются претором2. Основываясь на данной логике, договоры, не противоречащие принципам справедливости и добросовестности, а также закону, должны исполняться. Вместе с тем, если в современном российском договорном праве одним из содержаний вышеуказанного принципа согласно статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации выступает свобода заключения непоименованных договоров, т.е. предоставление юридическим и физическим

лицам права заключать договоры, не предусмотренные законом, то существование такой возможности в римском праве можно признать лишь отчасти.

Согласно п. 7 Титула XIV (о соглашениях) Книги второй Дигестов Юстиниана, не все соглашения порождают иски, а есть те, которые порождают эксцепцию (т.е. исключение возможности удовлетворения исковых требований истца)1. В соответствии с положениями Дигестов Юстиниана, такие соглашения носили название «голых соглашений» или «голых договоров» и так как не порождали обязательств по цивильному праву, соответственно судебной защите не подлежали: согласно п. 7 Титула XIV (о соглашениях) Книги второй Дигестов, если не существует никакого основания, то в силу соглашения не может быть установлено обязательство (Там же). Также к выводу об ограничении принципа свободы договора в контексте возможности выбора его видовой принадлежности приходят доктор юридических наук Карапетов Артем Георгиевич и кандидат юридических наук Савельев Александр Иванович, считая, что заключение консенсуального договора, порождающего обязательства самим фактом соединения их воли, было ограничено перечнем признанных в праве моделей консенсуальных договоров2. Следовательно, по общему правилу, «голые договоры», с юридической точки зрения, договорами в римском праве не являлись, за исключением случаев, когда соглашение порождало иск непосредственно (например, иски доброй совести) и если они последовали из основного договора.

Исторически законодательные ограничения принципа свободы договора, равно как и непосредственное возникновение данного правового феномена были установлены в римском частном праве. Прежде всего, разделяя физических лиц на свободных и не свободных, а также на лиц своей воли и лиц чужой воли (в соответствии с п. 4 Титула VI (О тех, кто является (лицами) своего или чужого права) Книги первой Дигестов Юстиниана, к первым лицам относились отцы

семейства (как совершеннолетние, так и не достигшие двадцати пяти лет), а лицами, находившимися в чужой власти, являлись матери семейства, сыновья семейства и дочери семейства)1, римское право признавало социальное неравенство.

Основываясь на том факте, что римское право существовало в период рабовладельческого строя, доктор юридических наук Белов Вадим Анатольевич приходит к выводу о невозможности существования принципа свободы договора согласно римской традиции2. Я считаю, что с вышеуказанной позицией Белова Вадима Анатольевича возможно не согласиться вследствие того, что согласно вышеуказанному принцип свободы существовал в римском праве, также были ограничения принципа свободы. Согласно указанному в Дигестах Юстиниана, делением физических лиц на дееспособных, ограниченно дееспособных и недееспособных лиц, государство гарантировало, например, предоставление защиты лицам, не достигшим совершеннолетнего возраста (т.е. ограниченно дееспособным лицам) вследствие шаткости их рассудительности и недостижении крепости мужа. Следовательно, римское право рассматривало в качестве основного ограничения принципа свободы договора порок воли. Так в соответствии с Дигестами Юстиниана, к недееспособным относились следующие лица: дети, не достигшие семи лет, безумные, за которыми назначались опекуны. Согласно тем же Дигестам, ограниченно дееспособными признавались несовершеннолетние, достигшие семи лет, глухие.

В соответствии с действовавшими в римском праве принципами справедливости и человеческой честности (данное понятие тождественно термину

«добросовестность», который применяется в российском праве), свобода договора могла ограничиваться при наличии существующей угрозы различных злоупотреблений правом со стороны участников договорных правоотношений

либо одной из сторон договора. Так, проанализировав положения п. 1 Титула III (о злом умысле) Книги четвертой Дигестов Юстиниана, можно определить, что злой умысел ---это действия (бездействие) в форме лукавства, обмана, хитрости, направленные на достижение целей, противоположных принципам справедливости и добросовестности1. Согласно п. 3 Титула II (о том, что совершено вследствие страха) Книги четвертой Дигестов Юстиниана, если кто-либо совершит нечто, будучи принужден к тому силой (имелись в виду грубая сила и сила, противоправная добрым нравам), тот на основании закона восстанавливается в первоначальном положении2.

Анализируя вышеуказанные нормы римского права, можно сделать вывод, что в римском праве одной из целей ограничения свободы договора выступала защита слабой стороны договора.

Таким образом, свобода договора в римском частном праве проявлялась в трех направлениях: свобода заключения, свобода выбора другой стороны договора, а также свобода определения договорных условий. При этом возможность заключения непоименованных договоров являлась скорее исключением, чем правом, так как по общему правилу, такие договоры носили название «голых договоров». В отношении принципа свободы договора в патерналистских целях, в том числе защиты слабой стороны, а также в целях предупреждения злоупотребления правом стороной договора или обеими сторонами устанавливались следующие ограничения: ограничения принципа свободы договора вследствие наличия порока воли, а также в целях соблюдения принципа добросовестности. Так же к ограничениям относились те обстоятельства, которые были связаны с заключением договоров между физическими лицами и различными объединениями физических лиц.

История возникновения и развития принципа свободы договора в гражданском праве России

По мнению кандидата юридических наук Евстигнеева Эдуарда Александровича, с котором я согласен, «следующим этапом в развитии принципа свободы договора в европейских странах послужила кодификация, посредством которой закреплялись основные положения содержания данного принципа»1. Важным фактором, оказавшим ключевое значение для закрепления принципа свободы, в том числе и договорной свободы, являются соверешение Великой французской революции, которая и обозначила правило свободы договора.

Если рассматривать содержание и ограничения принципа свободы договора в России, то следует отметить, что российское право, равно как и французское право во многом является продолжателем римского права. Считаю необходимым выделить следующие этапы того, как развивался принцип свободы договора: первый этап - дореволюционный, последующий этап, по поводу которого возникает наибольшое количество споров - советский, последний этап охватывает временные рамки современности, начинается сразу после советского и продолжается по настоящий день.

Так как первым является дореволюционный этап, то изучение необходимо начать с него, и для его всестороннего рассмотрения и изучения пределов реализации рассматриваего в настоящей выпускной квалификационной работе принципа, стоит рассмотреть работы правоведов тех времен и изучить такие документы, как Свод законов Российской империи и Проект Гражданского Уложения 1905 года.

По мнению Иосифа Алексеевича Покровского, «если публичное право есть система юридической централизации отношений, то гражданское право, наоборот, есть система юридической децентрализации, есть система координации, есть область свободы и частной инициативы»1.

Также данный автор указывал, что нормы частного права, по общему правилу, имеют лишь субсидиарный, восполнительный характер и могут быть отменены или заменены частными определениями2. Проанализировав данные положения, я считаю необходимым сделать вывод, что в случае если отношения частноправового храктера регулируются нормами права, возможно считать данные нормы как диспозитивные.

Немного иной позиции, но которой нельзя назвать не верной, придерживается Дмитрий Иванович Мейер, который по содержанию различает следующие виды дозволительных законов: «предоставляющие права и определяющие юридические отношения лишь на случай, когда сами лица не определили их (диспозитивные)»3.

Также необходимо отметить вывод вышеуказанного автора, который он сделал после анализа гражданского законодательства по поводу отношений, возникающих из договора, между определенными субъектами гражданского права, о том, что следует различать виды договоров по следующим основаниям:

1. по признаку возмездности он выделяет возмездные и безвозмездные;

2. по правомерному признаку соответственно законные и незаконные4. Как ранее уже указывалось в настоящей выпускной квалификационной работе, при анализе дореволюционный этап, необходимо изучить и Свод законов Российской империи, и согласно указанному в статьи 571, договоры классифицируются на письменные (те, перечень, порядок составления и совершения которых устанавливаются законом) и устные (или словесные), чей порядок заключения определяется в полном объеме волей договаривающихся лиц1. Необходимо отметить позицию Дмитрия Ивановича Мейера, а именно что он выделял такие формы сделок, а конкретно договора, «как обязательные и произвольные формы». Основываясь на указанном, можно сделать вывод, что договоры могут быть как предусмотренные законом, так и законом не

предусмотренные.

Также Дмитрий Иванович Мейер обозначил по поводу составных частей сделок, в том числе и договоров, что их «необходимо определять по критерию важности и виды их следующие: необходимые, ещё обозначеннные как обязательные, обыкновенные, котороые называются факультативными и случайные»2.

Анализирую данную теорию, можно сделать вывод, что необходимые условия свидетельствовали о том, что сделка является действительна, тем более в договоре. Факультативными условиями вышеуказанный ученый определял те, которые есть в сделке и придерживался точки зрения, что участниками должно быть очевидно указано отстранение от этих условий. Случайные условия это такие условия, которые добавляются в сделку, а также в договор по решению участников.

Изучая законодательству Российской империи, можно сделать вывод, что были стороны свободны в определении любых условий, не находящихся в противоречии с законом или основами нравственности, за исключением установленных законом случаев.

Данное правило отражено в регулировании отношения, возникающих из мены и определяется, что мена должны быть заключена в письменной форме, но существует исключении, согласно которому они может быть совершена посредством поручительства и тогда возможно совершения заключения договора

мены движимого имущества не письменно1.

Также необходимо рассмотреть указанное в статьи 1379 Свода законов Российской империи, а именно что мена движимых имуществ остается на волю и взаимное согласие их хозяев2. Изложенные положения в статьи 569 Свода законов Российской империи, о том, что договор, составленный в соответствии с законом, должен исполняться3, позволяет обозначить, что государство гарантирует защиту сторонм договора, если он был составлен в соответствии с законом, но существуют также и ограничения принципа свободы договора, которые будут изучены в главе 3 настоящей выпускной квалификационной работе.

Принцип свободы договора и его пределы реализации в анализируемый этап также имел ограничения, потому что его применение было ограничено такие факторами как сословность и избирательность субъектов гражданских правоотношений, поэтому указанное юридическое равноправие сторон договора не всегда осуществлялась на практике. Данный пробел мог решиться планируемым Гражданским Уложением, которое могло стать итогом кодификации отечественного законодательства и могло актуализировать множество вопросов, среди которых поднимался вопрос и о прямом закреплении принципа справедливости, однако данное Гражданское Уложение в силу объективных причин не было принято, и Проект Гражданского Уложения 1905 г. потеряло свою актуальность.

Проводя анализ вышеуказанного документа, необходимо отметить основные положения Проекта Гражданского Уложения 1905 года. В тексте Проекта Гражданского Уложения 1905 года было сказано, что закон должен быть справедливым4. Это положение свидетельствовало, что отношения, возникающие из договоров, обязаны выстраиваться на основании справедливости и добросовестности, и устанавливась обязанность государства использовать свои полномочия для создания таких условий, чтобы слабая сторона договора был обеспечена правовой, в то числе и судебной защитой. Также Проект Гражданского Уложения 1905 года содержал призыв к смягчению «крайнего формализма»1, на основании чего можно сделать вывод, что цель законо достижения не формальной, а материальной правды. Еще Проект Гражданского Уложения 1905 года давал обширные полномочия суду, потому что только с помощью этого способа, по мнению создателей данного документа, могли быть определены взаимотношения сторон, основанные на объективных и справедливых началах2.

Относительно обобщеной характеристики имевшихся в рассматриваемый этап пределов реализации принципа свободы договора считаю необходимым выделить последующее. Как было указано в римском праве и в соответсвии с положениями, сформировавшимися в указанном праве, в российском праве было предусмотрено ограничение пределов реализации рассматриваемого в настоящий выпускной квалификационной работе принципа с помощью разделения сторон правоотношений - физических лиц, с помощью деления на три вида физических лиц: дееспособных, ограниченно дееспособных и недееспособных. Российское право обозначало возможность разделения видов физических лиц по такому критерию как физиологическая возможности работать, и обозначало следующие виды: способные работать без ограничений, способные работать с ограничениями, не спосособные работать. В качестве примера вышеуказанного, можно привести положения статей 1382 и и 1383 Проекта Гражданского Уложения 1905 года, которые устанавливали, что все договоры, которые были составлены с изъяном в составе субъектов данного договора, без сомнений могут быть признаны ничтожными. Поэтому если хотя бы одна из сторон договора явялется, например,

малолетним, и согласно Проекта Гражданского Уложения 1905 года, данное лицо не можут быть субъектом данного договора, то такой договор следует считать ничтожным. Рассматривая данные правоотношения, необходимо изучить позицию Дмитрия Ивановича Мейера, согласно которой существовавшее трехчленное деление, которое было указано мною выше в настоящей выпускной квалификационной работе, «не в полном объеме охватывало все возможные варианты порока воли»1. Данный ученый предлагал дополнение, с которым нельзя не согласиться, а именно что необходима четвертая группа, к которой будут относиться лица, обозначенные как временно неспособные.

К данной группе, по мнению Дмитрия Ивановича Мейера, должны быть определены: «физические лица, которые в момент заключения договора временно не способны осуществлять определенные юридические действия надлежащим образом»2.

К данным физическим лицам, считал Дмитрий Иванович Мейер, могут относиться те лица, на которых повляли такие обстоятельства, как: «сон, болезненный бред, сильный аффект, состояние алкогольного опьянения, обман, заблуждение, принуждение»3. Данный правовед проводил анализ судебной практики анализируемого этапа и обозначил вывод, что большое количество судов непринимали некоторые из вышеперечисленных обстоятельств как возможность использовать их в качестве оснований для того, чтобы признать действия, которые были совершены этими физическими лицами, ничтожными4.

Также считаю необходимым среди ограничений принципа свободы договора отметить ограничения, которые были связанны с заключением публичных договоров субъектами договорных отношений. Законодательство Российской империи в рассматриваемый этап определяло публичный договор, как договор,

который был заключен между осуществлявшими предпринимательскую деятельность государственными монопольными предприятиями, и иными физическими или юридическими лицами.

Вышеуказанные предприятия были законодательно ограничены в свободе договора, а именно положением по поводу понуждения к заключению договоров с физическими лицами. По мнению Покровского И.А., «такое содержание договорной свободы носит отрицательное выражение»1.

Также вышуказанный российский правовед отмечал, что «применение к рассматриваемым государственным предприятим, осуществлявшим предпринимательскую деятельность, правила о свободе заключения договора могло поставить большое количество лиц в определнную зависимость от их действий, которые были ничем не ограничены»2.

Таким образом, принцип свободы договора, существовавший в рассматриваемом этапе, можно было характеризовать такими направлениями, как: свобода физических и юридических лиц на заключение договора, свобода выбора контрагента, а также свобода определения сторонами условий договора. На основание этого можно сделать вывод, что российское право данного рассматриваемого этапа обладало практически одинаковым содержанием принципа свободы договора и его предел реализации с римским правом. Но содержание российского права рассматриваемого этапа было шире, чем содержание римского права, потому что была предусмотрена возможность заключения непоименованного договора и его судебная защита во всех случаях. Среди ограничений принципа договорной свободы считаю правильным отметить следующие: избирательность и сословность права, которая предусматривала дифференцированный подход к рассмотрению возникших правовых вопросов, в независимотси от стадии заключения и исполнения договора. Хотя положения римского право и допускало ограничения принципа свободыдоговора,

отечественно договорное право данного этапа предусматривало пределы реализации принципа свободы договора, и в качестве существенного ограничения предусматравало ограничения понуждения слабой стороны договора к заключению.

Следующий этап, который необходимо изучить, это советский период. Иоффе О.С. указывал, что «становление обязательственного права, по мнению затормозилось на весь период вызванного военным коммунизмом свертывания экономического оборота»1. Государство в то время поэтапно осуществляло переход от одной системы экономоки к другой, а имено от рыночной к командно-плановой. Интересной при изучении советского этапа представляет мнение Гаузе Файвеля Исааковича, который проанализировав советское право, обозначил такие этапы, как, «национализации, интервенции, восстановления и социальной реконструкции»2.

Чтобы полностью проанализировать рассматриваемый в настоящей выпускной квалификационной работе принцип и его пределы реализации, считаю правильным осуществить анализ важного документа рассматривамых времен, а именно Гражданского кодекса РСФСР 1922 года.

Первый этап становления советского договорного права начался в 1917 г. и закончился в 1918 г. Отличительной особенностью было то, что во время данного этапа советское право обозначалось отказом от всех договорных моделей. Необходимо отметит, что в начале был принял очень важный документ, который отменил право частной собственности на недвижимость (земли)3 и почти во всех промышленных, торговых, банковых, сельскохозяйственных и прочих предприятиях вводился рабочий контроль над производством, хранением и куплей- продажей продуктов и сырых материалов4, то предполагать наличие принципа

свободы договора в первоначальном виде не представляется возможным. Соответственно, в рамках советского периода по большому счету необходимо изучить вопросы ограничения рассматриваемого в настоящей выпускной квалификационной работе принципа.

Необходимо проанализировать Декрет о земле, согласно которому «земля не может ни продаваться, ни покупаться, ни сдаваться в аренду, либо в залог, ни каким-либо другим способом отчуждаться»1. Вышеуказанный декрет обозначал, что вся земля отчуждается государством безвозмездно, обращается во всенародное достояние и переходит в пользование трудящихся на ней для обеспечения всеобщего равенства2. Рабочий же контроль имел установления контроля над производством, хранением и куплей-продажей продуктов и сырых материалов с целью и в интересах планомерной организации народного хозяйства3. Таким образом, необходимо отметить, что экономика государства была полностью направлена на административно-плановое регулирование отношений между участниками.

Гаузе Файвель Исаакович отмечал основные направления второго этапа (интервенция) следующие: «проведение работ по созданию новых форм хозяйственного взаимодействия между участниками экономического оборота, осуществление экономического оборота посредством системы административных актов, основывавшихся на государственных планах, а также снижение роли договорных моделей: договор рассматривается скорее как исключение (сохраняется между физическими лицами по поводу личного имущества)»4. Таким образом, вышеуказанный автор приходит к выводу о начале формирования социалистического правосознания.

Третий период, который начался в 1921 г. и закончился в 1925 г. обозначался

Гаузе Файвелем Исааковичем как восстановительный период и характеризуется как «установление свободы местного хозяйственного оборота». Необходимо отметить, что в данный период очень важным изменением являлась кодификация советского гражданского права, результатом которой стал кодифицированный акт

- Гражданский кодекс РСФСР 1922 года. Гаузе Файвель Исаакович придерживался мнения, что «широкое развитие договорных отношений требовало восстановить договорное право в преобразованном виде»1.

Вышеуказанный цивилист считал, что если договор служит исполнению планового задания, т.е. при применении только технических приемов договорного оборота, нет частной автономии2. Я считаю, что с позицией Гаузе Файвель Исааковича в определенной части возможно, но вывод о том, что свобода договора отсутствовал полностью, не возможно.

По мнению Гаузе Файвель Исааковича, когда был создан Гражданский кодекс РСФСР 1922 года, представителями власти принималось во внимание существующие в то время различные позиции между разными классами существующего на тот момент общества3.

Необходимо обратить внимание на положения вышеуказанного документа, в которых имеются не многочисленные попытки для того, чтобы урегулировать разногласия между различными классами. Например, советский юрист, правовед, доктор юридических наук, профессор Красавчиков Октябрь Алексеевич считал, что возможно допущение непоименованных договоров, потому что государственное регулирование «не может и не должно охватывать все виды общественных связей и отношений»1.

Советские ученые Иоффе О.С.2 и Новицкий И.Б.3 в своих работах указывали, что были возможны непоименованные договоры. Также важно отметить, что в положениях статьи 52 и статьях 54-55 Гражданского кодекса РСФСР 1922 года устанавливалась частная собственность на определенные объекты гражданского оборота.

Также в Гражданском кодексе РСФСР 1922 года устанавливалось, что возможно ограничение принципа свободы договора, если это необходимо в целях защиты слабой стороны договора и в случае, когда одна сторона договора или обе стороны могли злоупотребить правом4. Стандартно свобода договора была ограничена в случае порока воли, в Гражданском кодексе РСФСР 1922 года было деление три вида физических лиц, первый - без каких-либо ограничений, второй - недееспособные, и третий - ограниченно недееспособоные. Изучив данный документ, я делаю вывод, что поведение всех лиц было обозначено изначально как добросовестное и разумное.

Согласно мнению Гаузе Файвель Исааковича, «только тот договор признается законным, который соответствует государственной воле, воле стоящего у власти рабочего класса»5,

Последний этап обозначался как социалистическая реконструкция, начался в 1926 г. и закончился в 1934 г., характеризовался ростом планирования общественного хозяйства, удалением буржуазных частей и тем, что появиля договор, который обозначался как социалистический.

Учитывая все вышеизложенное в настоящем параграфе выпускной

квалификационной работы, необходимо отметить следующие направлении. Отличительными особенностями в дореволюционный период являлись свобода заключения договора, свобода выбора другой стороны договора, а также свобода определения договорных условий, в том числе возможностью заключения непоименованных договоров. По поводу принципа свободы договора и пределов его реализации в советское время, считаю необходимым отметить, что свобода договора была относительно частной собственности физических лиц, поэтому содержание договорной свободы в это время характеризовалось такими тенденциями в отношении частного имущества физических лиц, так как для физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность, законодательнобыли предусмотрены значительные ограничения свободы договора. Стандартно ограничения свободы договора осушествлялась в ограничетельных целях, в том числе в отношении порока воли и предупреждения злоупотреблений правом. Советское право осушествило существенное расширение перечя ограничений с помощью вывода из объектов гражданского оборота земель, отменой частной собственности на землю.

Глава 2. Общая характеристика принципа свободы договора