Защита субъектов корпоративных правоотношений в Российской Федерации

Термин «обход закона» впервые упоминается в ФЗ от 30.12.2012 г. № 302-ФЗ «О внесении изменений в гл. 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации». Изменения были введены в соответствии с Концепцией развития гражданского законодательства Российской Федерации, в п. 2.2 которая указывала на целесообразность восприятия опыта судебной практики и детализацию в ст. 10 ГК РФ понятия иных форм относящихся к злоупотреблению правом, причислив к их числу заведомо или бесспорно недобросовестное поведение субъекта права, действия в обход закона (императивных норм) и т.п. Следовательно, также дополнен предложением, содержащим запрет на извлечение выгоды из своего незаконного или недобросовестного поведения и изложен в следующей редакции: «Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, извлечение выгоды из своего незаконного или недобросовестного поведения, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке». В законе отсутствует упоминание о том, что обход закона - это именно обход императивных норм.

В научной литературе имеют место быть различные взгляды, относящиеся к представлению обхода закона. Концепт «обход закона» содержит в себе следующие теоретические позиции: действия в обход закона - это всегда вид притворных сделок; обход закона - это самостоятельное правонарушение, которое чаще всего совершается через притворные сделки; обход закона является отдельной категорией действий, которые не имеют связи с притворными сделками; обход закона как вид самостоятельного правонарушения, происходит посредством фидуциарных сделок, то есть с использованием подставных лиц или мнимых (фиктивных) сделок, не считая и наличия притворных; обход закона хоть и является полностью самостоятельной категорией незаконных сделок, однако не связан с традиционным институтом недействительности сделок; обход закона является также поведением, влекущим нарушение принципа добросовестности, то есть разновидностью злоупотребления правом; обход закона считается правомерным действием, связанным с допустимым, то есть не регулируемым усмотрением субъектов права; обход закона есть частный случай правоприменительной позиции, является аргументационным подходом при толковании правовых норм.

Злоупотребление правом, являясь правонарушением не может не повлечь негативные правовые последствия для нарушителя. Так, согласно п. 2 - 4 ГК РФ если не были соблюдены требования, предусмотренные п. 1 ст. 10 ГК РФ, арбитражный или третейский суды с учетом характера и последствий злоупотребления которое было допущено, отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом. Когда злоупотребление правом выражено действиями, совершенными в обход закона, с противоправной целью, то наступают последствия, предусмотренные п. 2 ст. 10 ГК РФ, в связи с тем, что иные последствия таких действий не установлены ГК РФ. В случаях, когда злоупотребление правом повлекло нарушение права другого лица или третьих лиц, такое лицо или лица вправе требовать возмещения причиненных противоправными действиями убытков.

Если брать во внимание вышесказанное, то возникает вопрос: «Располагает ли данная норма к тому, чтобы ГК РФ включил специальные последствия в отношении лиц, обходивших конкретные нормы, или же речь может идти только о применении к соответствующим действиям, с учетом их природы общих санкций, установленных ГК РФ?» Ответ на этот вопрос может дать только практика применения этих норм, поскольку на сегодняшний день, применению подлежат только общие санкции за соответствующие действия, без конкретики, в отношении последствий и ответственность отдельных лиц или субъекта правоотношений в целом. К тому же, если конкретное действие было выражено в совершении сделки, то подлежат применению общие последствия признания такой сделки недействительной. Указанные последствия полежат применению только после решения суда; меры, которые применяются к лицу, совершившему правонарушение, не являются исчерпывающими, оно зависит от совершенного деяния, вида отношений, из которых оно возникло.

Известно, что действующий механизм правового регулирования по злоупотреблению правами необходимо совершенствовать. Граждане, когда вступают между собой в правоотношения, используя тем самым свои права, должны ясно представлять и осознавать возможные правовые последствия своих действий или бездействия, осуществляемых в гражданских правоотношениях и отдавать себе отчет в своем поведении. Однако действующее правовое регулирование этого не обеспечивает, в связи с тем, что законодатель не разрешает и не представляет четкого ответа на вопрос, какие действия признаются злоупотреблением правом.

Стоит обратить внимание на дозволительный метод регулирования, который присутствует в гражданском праве, который предоставляет участникам гражданского оборота автономию воли и множественный выбор вариантов поведения, который обусловливает и способность злоупотреблять предоставленными возможностями, можно сказать подталкивает участников к недобросовестному выбору. В любой из этапов создания, изменения или прекращения гражданских правоотношений лицо, которое управомочено может с использовать способы, де-юре не запрещенные, однако де-факто приводящие к ущемлению и ограничению прав третьих лиц с целью удовлетворения своего интереса и субъективных потребностей. Именно данная ситуация определяет необходимость установить пределы осуществления гражданских прав и, следовательно, законодательно сформулировать принцип недопустимости злоупотребления правами и обязанностями в ст. ст. 1 и 10 ГК РФ.

Подводя итог в отношении понимания значения «злоупотребление правом», наличия противоречивых мнений стоит рассмотреть, помимо законодателя, ученых, юристов также и перечень позиций судов в отношении «злоупотребления правом» и его запрете, с учетом сложившейся в России практики и толкования норм.

Например, согласно позиции ВС РФ:

1. Как следствие, злоупотребление правом появляется, когда субъект идет против нормы, которая предоставляет ему соответствующее право, не сопоставляет свое поведение с интересами общества и государства, не реализовывает юридическую обязанность.

2. Злоупотребление правом - это ситуация, при которой субъект реализует принадлежащее ему право непозволительным образом.

3. Злоупотребление субъективным правом происходит всегда при наличии негативных последствий, которые являются прямым или косвенным результатом применения такого права.

4. Злоупотребление правом может возникать из действий лиц, в результате которых другая сторона правоотношений не может реализовать свои права. Рассмотрим пример по конкретному судебному делу N А65-34313/2009 Арбитражного суда Республики Татарстан более подробно. Между компанией «А» (собственник имущества) и компанией «Б» (лизингополучатель) был заключен договор финансовой аренды (лизинга), после, между компанией «Б» (сублизингодатеь) и компанией «В» (сублизингополучатель) с согласия компании «А» был заключен такой же договор с правом выкупа. Вследствие ненадлежащего исполнения обязанности по оплате лизинговых платежей компанией «Б», договор лизинга был расторгнут компанией «А» по иску в судебном порядке. Из-за того, что договор был расторгнут между компанией «А» и «Б», компания «Б» обратилась с иском к компании «В» об истребовании предмета лизинга (несмотря на то, что компания «В» добросовестно исполняла условия договора). Компания «В» Подала встречный иск, считая предмет договора полноправно своей собственностью. Суд первой инстанции, удовлетворил встречный иск, основывая свои выводы на том, что договор сублизинга заключен с согласия лизингодателя и сублизингополучатель все обязательства выполнил в полном объеме. Апелляционная инстанция АС отменила решение суда первой инстанции исходя из того, что компания «Б» когда передавала имущество компании «В», сама не выступала в роли лизингодателя, поскольку между ними не возникло отношений по финансовой аренде, для которых характерно совершение лизингодателем действий по заключению договора купли-продажи лизингового имущества с продавцом в соответствии с указаниями лизингополучателя и удовлетворила иск компании «Б», считая что компания «В», заключила на свой страх и риск договор сублизинга, знала о том, что компания «Б» является лишь лизингополучателем и, соответственно, могла предвидеть, что право собственности у этой компании на предмет лизинга может возникнуть только в будущем, а поскольку это право у нее так и не возникло, в частности по причине неисполнения ей своих обязательств по договору лизинга, она не смогла передать данное право компании «В». Суд кассационной инстанции отменил постановление апелляционной инстанции Арбитражного Суда применив к спорным правоотношениям нормы о владельческой защите против собственника. Компанией «Б» было подано в Высший Арбитражный Суд Российской Федерации заявление, о пересмотре в порядке надзора постановления суда кассационной инстанции, где просит отказать в части отказа в удовлетворении заявленных требований, ссылаясь на допущенные нарушения единообразия в толковании и применении арбитражными судами норм материального права, и оставить без изменения постановление суда апелляционной инстанции. Президиум принял решение отменить все судебные акты нижестоящих судов, обосновывая это тем, что компания «А» не заключила напрямую договор с компанией «В», а предпочла дать свое согласие через компанию «Б», в следствие чего компания «В» оказалась лишенной возможности заключить договор лизинга с компанией «А» или выбрать кандидатуру лизингополучателя (сублизингодателя) и по условиям договора, присутствовала возможность выкупа и компания «В» обязательства исполнила и она обралась к компании А с целью заключить договор лизинга, но не получила ответа. Истребование предмета лизинга у компании «В», при том, что договорные обязательства исполнены им добросовестно и в полном объеме, может повлечь за собой неосновательное обогащение на стороне компании «А», поскольку свое право на защиту он реализовал путем обращения в арбитражный суд с требованием о включении задолженности по уплате лизинговых платежей в реестр требований кредиторов должника компании «Б».

При рассмотрении настоящего спора судами первой и апелляционной инстанций не был исследован вопрос о разумности и добросовестности построения компанией «А» и компанией «Б» структуры договорных отношений по использованию предмета лизинга, тогда как суд кассационной инстанции указал на возможность злоупотребления компанией «А» и компанией «Б» своими правами.

Суд кассационной инстанции, отменяя постановление не реализовал свои полномочия применительно к спорным правоотношениям, создав правовую неопределенность в отношении титульного владельца предмета лизинга и нарушил императивные нормы АПК РФ.

Отсутствие правовой определенности в результате судебного разбирательства является нарушением права на судебную защиту и не обеспечивает баланса интересов сторон спорных правоотношений. На примере разбираемого дела, мы показали, что нормы в отношении «злоупотребления правом» не идеальны и не закреплены в ГК РФ и иных нормативно-правовых актах, в связи с чем у судебных органов возникали различные, не схожие позиции и применялось множество судебных актов и пересмотр дела. Нормы права толковались неправильно, что вводило в заблуждение участников процесса.

защита субъект корпоративный правоотношение

2.2 Способы злоупотребления правом

Исследование конкретных способов злоупотребления правом, не исключая практику применения, невозможно без анализа форм реализации этого права, которые состоят из четырех элементов: соблюдение, исполнение, использование и применение права.

Когда используется субъективное право, злоупотребление совершается весьма просто. Данное обстоятельство не является случайным, так как в этой форме реализации права выражаются возможности, которые обусловлены субъективным усмотрением. Когда используется норма права, то она признается как форма жизни и законных интересов.

Злоупотребление правом причастно к субъективному праву, а именно юридической возможности, включающей в себя следующие элементы: право- поведение; право-требование; право-притязание; право-пользование. Если субъективное право является мерой возможного поведения, то очевидно, что субъект является свободным для реализации указанной возможности некоторым количеством путей. «Осуществление права, ничем не стесненное, способно отразиться весьма вредно на интересах прочих членов того же общества, на интересах самого общества».

Вопрос о наличии или отсутствии злоупотребления правом решается, в первую очередь, в зависимости от соотношения между санкционированным законом общим типом возможного поведения управомоченного лица, а также тем его конкретным поведением, которое он предпринимает в целях реализации своего субъективного права. Следует считать, что достоинство теории пределов права может подтверждаться не только успехами трудов ученых, которые развивают данную концепцию, но и действующей судебной практикой.

Достойным считается и тот факт, что, используя право, субъект отношений получает пользу, благо, ценность и удовлетворяет личные интересы. Получая свои блага, он не должен препятствовать и различными способами мешать удовлетворению интересов других субъектов, а также их общественным интересам, охране и защите иначе посредством этих действий возникнет злоупотребление правом

По субъективной стороне способы злоупотребления правом можно разделить на два вида:

а) злоупотребление правом которое совершается в форме действия, исключительно с намерением причинить вред другому лицу (шикана);

б) злоупотребление правом, которое совершается не исключительно с намерением причинить вред, но которое объективно причиняет вред другому лицу. Понятие шиканы, которое дано в п. 1 ст. 10 ГК РФ, позволяет говорить о том, что злоупотребление правом в данной форме является правонарушением, которое совершается субъектом с прямым умыслом, причиняющим вред другому лицу.

Отличием от шиканы и особенностью злоупотребления правом, которое совершается без исключительного намерения причинить вред, но причиняющего его другому лицу объективно является то, что оно совершается лицом не по прямому умыслу. В случаях, когда злоупотребление правом приводит к нарушению права другого лица, последнее вправе требовать возмещения убытков, которые были нанесены данным деянием.

Таким образом, под действиями злоупотребления понимаются такие нарушения как:

1. Реализация гражданских прав. Если целью является причинение вреда иному лицу.

2. Противоправные действия в обход закона. Такими действиями признаются сделки, которые не являются противозаконными, но заведомо направлены на достижение результатов, не допускаемых законом.

3. Осуществление своих гражданских прав заведомо недобросовестно - конкретное лицо извлекает преимущества в большей мере нежели чем другие участники.

Развитие рыночных отношений происходит за счет предоставления субъектам предпринимательской деятельности большей свободы для проявления инициативы. Данный процесс юридически проявляется посредством предоставления большего объема прав. Предоставленный объем прав расширяет способы злоупотребления этими правами.

Следует различать ситуации, которые квалифицируются как способы злоупотребления правами и к которым применяются нормы п. 1 ст.10 ГК РФ, в «узком» и «широком» смыслах, где в узком смысле принято считать: общие ситуации: при совершении сделок, связанных с куплей-продажей, арендой, дарением, подрядом, страхованием, перевозкой, сделок с участием банков; при банкротстве; с отдельными корпоративными правоотношениями в сфере интеллектуальных прав с участием граждан-потребителей; сделок, связанных с государственным заказом. Также отдельно следует назвать такой способ злоупотребления правами как затягивание судебного процесса и злоупотребление процессуальными правами.

Как мы видим, сферы злоупотребления правами довольно различны и в «широком смысле» деление осуществляется на:

· занятие субъектом доминирующего положения на рынке. Это означает, что какой-либо субъект хозяйственной деятельности, который занимает главное положение в отношении определенного товара или услуги, оказывает влияние на конкурентов или препятствует их образованию на рынке тем самым ущемляя их интересы. Такие действия могут быть проявлены в форме изъятия товара и создания дефицита в отношении определенной группы товара, навязывания невыгодных условий договора, оказания давления и т.п. За действия, которые носят признаки злоупотребления правом, в судебной практике применяются санкции, предусмотренные антимонопольным законодательством;

· злоупотребление, где целью является не причинение вреда встречается очень редко. Судебный орган, принимая решение в части действительности нанесенного вреда без умысла, анализирует все объективные и субъективные факторы которые могут об этом свидетельствовать;

· умышленное причинение вреда. Смыслом данной формы злоупотребления правом является то, что одна из сторон, обладает правами и не преследует цель получить выгоду, а стремится своими действиями нанести исключительно вред другой стороне, к тому же данный вред проявляется не только в виде материальных убытков, но и в любой другой форме, которая носит негативный характер;

· действия, которые направлены на ограничение конкуренции в результате различных сговоров и договоренностей между субъектами корпоративных правоотношений, соответственно подпадают под нормы антимонопольного законодательства. Данный вид злоупотребления может быть проявлен в следующих формах:

ь Искусственное управление ценами на торгах;

ь Установление определенных наценок, тарифов и т.п.;

ь Деление рынка товаров;

ь Создание препятствий и ограничений для участия в некоторых системных платежах, без которых финансовое учреждение не сможет полноценно функционировать и прочие.

Мы считаем, что к формам злоупотребления правом необходимо отнести и корпоративный шантаж, который в свою очередь является видом конфликта и может быть своеобразной, но формой злоупотребления.

По мнению современных исследователей, «суть корпоративного шантажа состоит в том, что акционер, владеющий пакетом акций, размер которого не позволяет оказывать существенное влияние на процесс управления акционерным обществом (принятие управленческих решений), путем злоупотребления своими корпоративными правами существенно затрудняет деятельность акционерного общества» Полагаем, что важнейшей профилактикой такого корпоративного конфликта является качество внутренних документов хозяйственного общества, строгое соблюдение установленных в них правил и процедур. Исходя из понятия, мы наблюдаем, что присутствует в нем не реальная угроза субъекту и возможная выгода как сама цель противоправных действий, в связи с чем, данную разновидность конфликта следует признать формой злоупотребления правом.

Рассмотрим способы злоупотребления правом в узком смысле более подробно.

Примером общих ситуаций служит злоупотребление, которое направлено на нарушение прав и законных интересов кредиторов сделки, которое имеет своей целью, особенно, снижение активов должника, а также его конкурсной массы с помощью отчуждения объекта недвижимости третьим лицам, а данные действия считаются злоупотреблением гражданскими правами, а также по смыслу п.п. 1, 2 ст. 10 ГК РФ, п. 1 ст. 423 ГК РФ встречное предоставление не должно приводить к неосновательному обогащению одной из сторон а также иным образом нарушать главные принципы разумности и добросовестности, что предполагает соблюдение определенного баланса прав и обязанностей каждой из сторон договора. Встречное предоставление не может быть основано на ложных и неверных договорных условиях, наличие которых квалифицируется как недобросовестное поведение.

При купле-продаже отчуждаемого имущества, необходимого продавцу для выполнения уставных задач, в результате которых продавец утратил возможность использовать зафиксированное за ним имущество по целевому назначению и повлекшее дополнительные расходы по аренде последнего, неоднократно завышающие его стоимость продажи, говорит о недобросовестном поведении покупателя (о его злоупотреблении правом). Аналогичным образом о недобросовестном поведении свидетельствуют и согласованные действия нескольких участников аукциона которые направлены на создание только видимости состязательности и торговой активности на аукционе, которые совершаются в интересах одного из них (с которым имелась договоренность и с кем в итоге заключается договор купли-продажи) и с целью отклонить потенциальные предложения добросовестных участников. В результате таких обстоятельств фактическая цена реализации снижается в худшую для должника сторону от того уровня, который сформировался бы в случае отсутствия манипуляции ценой сделки. В рассматриваемом случае общество, которое вносит ценовое предложение, многократно превышающее шаг аукциона, останавливает этим торги, а впоследствии отказывается от заключения договора купли-продажи. Обращая внимание на договорные отношения, в которых арендатором в процессе исполнения спорного договора создаются условия прямой несоразмерности имущественного положения сторон, которые нарушают принцип соблюдения баланса законных интересов участников данных правоотношений, и приводят такие действия арендатора к злоупотреблению правом, в связи с чем в таких случаях суды приходят к выводу о правомерном расторжении договора.

Злоупотребление правом может выражаться и в отчуждении имущества целью которого служит предотвращение возможного обращения взыскания. Суд установил, что ответчик, произведя отчуждение недвижимости в пользу своей жены по безвозмездной сделке, сделал ее притворной, когда как имелись вступившие в законную силу решения, а вместе с ними и неисполненная обязанность по возвращению долга истцам его истребовавшим. Суд, не учитывая требования закона приходит к выводу о том, что имеющиеся признаки ничтожности оспариваемой сделки дарения недвижимого имущества отсутствуют.

При наличии требования о признании договора подряда незаключенным и предъявлению заказчиком, получившего и принявшего исполнение, но не предоставившего его лично, с истечением сроков давности взыскания с него задолженности в качестве неосновательного обогащения считаются истекшими, то такое требование следует квалифицировать на основании ст. 10 ГК РФ, как злоупотребление правом.

В случаях, когда страховщик требует предоставить документ, который заведомо невозможно представить по причинам и обстоятельствам независящим от потерпевшего, то такие действия могут быть квалифицированы как злоупотребление правом.

Если было обнаружено несоответствие, бросающееся в глаза объявленной грузоотправителем стоимости груза, отличительной от его действительной стоимости, то Арбитражный Суд может рассмотреть вопрос о возможности квалифицировать действия грузоотправителя в отношении предъявленных перевозчику требований, которые основаны на объявленной стоимости груза, как злоупотребление правом.

Установление в кредитном договоре необоснованно завышенных процентов при невозврате кредита в срок является злоупотреблением правом, если потери банка полностью покрываются исходя из ставки обычных процентов.

В качестве исключения из общего принципа независимости банковской гарантии складывается судебная практика, рассматривающая ситуацию, когда бенефициар, считавшийся недобросовестным и получивший надлежащее исполнение по основному обязательству, в целях собственного неосновательного обогащения требующий платежа от гаранта, действует умышленно во вред гаранту и принципалу. Судебная практика частично сложилась до внесения изменений в ст. 10 ГК РФ Федеральным законом от 30.12.2012 N 302-ФЗ и в ст. 376 ГК РФ Федеральным законом от 08.03.2015 № 42-ФЗ, однако сохраняет актуальность, ведь с появлением понятия независимости гарантии, разновидностью которой является банковская гарантия (п. 3 ст. 368 ГК РФ), правовое регулирование ситуации не изменилось.

При установлении факта, свидетельствовавшем о том, что должник (гражданин) предоставляет заведомо недостоверные сведения либо совершает действия, которые направлены на сокрытие имущества или его незаконную передачу третьим лицам, данные обстоятельства свидетельствуют о том, что должник уклоняется от погашения задолженности и действия должника могут быть квалифицированы по ст. 10 ГК РФ.

Исходя из принципа недопустимости злоупотребления правом, закрепленном в ст. 10 ГК РФ арбитражный суд не принимает положительного решения в отношении реструктуризации долгов (даже если этот план был одобрен собранием кредиторов) в следующих случаях:

– план является заведомо экономически неисполнимым;

– план не предусматривает, остаточные денежные средства, которые необходимы для проживания в размере не менее величины прожиточного минимума, установленного субъектом Российской Федерации должнику и членам его семьи, которые находятся на иждивении (включая несовершеннолетних детей и нетрудоспособных);

– исполнение и применение плана по реструктуризации создадут существенные нарушения прав и законных интересов несовершеннолетних.

Заключение договора дарения доли или части доли, после подачи одним участником общества иска об исключении другого участника из состава участников общества и вынесения приговора по уголовному делу в отношении последнего, все эти действия могут свидетельствовать о злоупотреблении правом со стороны данного лица чтобы избежать ответственности за умышленное причинение вреда обществу.

При предъявлении требования о признании решения совета директоров акционерного общества недействительным оно может быть признано как злоупотребление правом в части оспаривания, если нарушение устава общества при принятии решения, которое подлежало оспариванию, вызвано недобросовестными действиями самого истца (отсутствие участия без уважительных причин в работе совета директоров).

Когда действия лица направлены на приобретение исключительного права на товарный знак с помощью подложных данных о том, что оно является бывшим правообладателем тождественного знака, с целью приобретения преимуществ конкурента за счет известности и статуса обозначения последнего, введя потребителей в заблуждение с момента регистрации товарного знака, будет являться злоупотреблением права.

Давая оценку действиям каждой из сторон как добросовестного или недобросовестного, стоит учитывать и исходить из поведения, которого мы ожидаем увидеть от любого участника гражданского оборота, который учитывает права и законные интересы не только своей, но и другой стороны, а также содействует ей, включая получение информации, которая ей необходима. При установлении факта недобросовестного поведения одной из сторон суд, учитывая обстоятельства дела, характер и степень последствий недобросовестного поведения, принимает решение об отказе в защите права, которое принадлежало полностью или частично, принимая другие меры, которые обеспечивают защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны, содержащиеся в п. 2 ст. 10 ГК РФ. В судебной практике встречаются различные способы: неоднократная подача заявлений и аналогичных ходатайств, уже ранее приобщенных к материалам дела и рассмотренных судом, либо заявление необоснованных ходатайств, направленных на затягивание производства по делу.

Итак, нужно подчеркнуть, что в целом судебная практика злоупотребления правом достаточно обширна и в гражданском обороте присутствует начало развития норм, регулирующих корпоративные отношения. Однако этого недостаточно для полного и целостного функционирования субъектами этих отношений. Создавая ту или иную норму, законодатель закрепляет типовое поведение субъектов. Однако он не может предусмотреть все возможные варианты поведения. Этим и пользуются лица, совершающие злоупотребления.

Ограничение прав субъектов корпоративных отношений и привлечение их к административной ответственности, с определением «злоупотребления правом», является мерой наказания и урегулированием конфликта, следовательно, порядок определения, как и само понятие должны быть четко определены и закреплены действующим законодательством Российской Федерации.

судебный ситуалогический экспертиза происшествие

Глава 3. Гражданско-правовые способы защиты субъектов корпоративных правоотношений

3.1 Особенности применения гражданско-правовых способов защиты субъектов корпоративных правоотношений

В российской экономике известной тенденцией за последние годы стало увеличение числа корпоративных конфликтов и корпоративных захватов. Возможность подобных недобросовестных действий в первую очередь связана с недостаточной эффективностью судебного контроля, нечеткостью норм арбитражного процессуального и корпоративного законодательства, в частности с отсутствием четких критериев оспоримости корпоративных решений и сделок, совершенных хозяйствующим субъектом. Судебная форма защиты корпоративных прав имеет непреходящее практическое и теоретическое значение.

Полагаем, что при исследовании права на защиту следует понимать его не только как предписание закона или действие управомоченного субъекта, но и как совокупность установленных нормой правомочий субъектов и их реальное осуществление.

Защита гражданских прав призвана восстанавливать нарушенные права, устранять злоупотребления ими, разрешать возникшие споры о существовании субъективных прав и обязанностей. В российском законодательстве предусмотрены средства защиты материально-правового и процессуально- правового порядка. Содержание материально-правовых средств защиты обусловливается совокупностью мер, применяемых по отношению к неправомерно действующей стороне, устранением сомнений в наличии субъективных прав или обязанностей субъектов спорного правоотношения. Например, продажа акций, нарушающая права и законные интересы других членов акционерного общества, может быть квалифицирована по ст. 169 ГК РФ, предусматривающей в качестве санкции признание сделки ничтожной.

Защита гражданских прав и охраняемых законом интересов членов корпорации обеспечивается применением предусмотренных законом способов защиты. К ним относятся: признание права; восстановление положения, существовавшего до нарушения права; пресечение действий, нарушающих права или создающих угрозу его нарушения; признание оспоримой сделки недействительной и применение последствий ее недействительности, применение последствий недействительности ничтожной сделки; признание недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления; присуждение к исполнению обязанности в натуре; возмещение убытков; взыскание неустойки; компенсация морального вреда; прекращение или изменение правоотношения; неприменение судом акта государственного органа или органа местного самоуправления, противоречащего закону; иные способы, предусмотренные законом.

В истории судебной практики существуют следующие способы защиты от злоупотребления гражданскими правами:

· уплата неустойки или возмещения убытков;

· признание принятых решений недействительными;

· присуждение нарушителю выполнить свои обязательства;

· выполнение результатов, вытекающих из признания ничтожной или оспоримой сделки недействительной (часто применяется в делах, где фигурирует договор дарения);

· возмещение морального ущерба;

· признание решений органов власти недействительными;

· возвращение положения вещей к такому состоянию, какое было до наступления злоупотребления гражданским правом;

· судебное пресечение действий, в которых прослеживается угроза нарушить привилегии или препятствовать их исполнению.

Корпоративные способы защиты считаются специальными способами, особенность которых заключается в том, что они используются при нарушении определенного вида субъективных гражданских прав, в рассматриваемом случае - корпоративных прав. Существует развернутая внутривидовая классификация корпоративных способов защиты. Во-первых, применение тех или иных корпоративных способов защиты прав зависит от разновидности корпорации, в рамках которой возникают корпоративные права. Во-вторых, применение корпоративного способа защиты обусловлено особенностями самого защищаемого права. Раскрывается природа корпоративных способов защиты, которые, главным образом, представляют собой субъективные гражданские права. Детально следует рассмотреть отдельные корпоративные способы защиты. Одним из таких, является выход или исключение участника из общества, которое обладает своей спецификой и требует прохождения определенных процедур, которые приводят к проблемам их применения. Выйти из общества можно в добровольном или принудительном порядке. Добровольно, участник общества может выйти из него, только если эта возможность предусмотрена уставом общества, при этом согласия других участников не требуется. Если же в уставе такого положения нет, то и добровольный выход из общества невозможен. Не допускается выход участника из общества и в случае, если он является единственным участником или если вместе с ним хотят выйти все остальные участники. Причины этого понятны - общество не может существовать вообще без участников. Если условия выхода соблюдены и в уставе есть положение об этом, а в обществе остаются другие участники, то выходящий участник должен подать соответствующее заявление. Заявление пишется в свободной форме, на имя генерального директора и подлежит обязательному нотариальному удостоверению. Еще до изменений в законодательство Российской Федерации, когда заявление не подлежало нотариальному заверению, недобросовестные участники злоупотребляли своими правами и фальсифицировали заявления которые подавали от имени участников, которых желали, но не могли исключить без их воли. Судебная практика была неоднозначной, поступало множество жалоб и средний и малый бизнес просто разваливал рыночную экономику. В связи с чем и было принято решение, на законодательном уровне решить эту проблему и наделить полномочиями нотариусов фиксировать добровольность выхода и удостоверять заявления. Участник должен четко выразить свое желание выйти из общества и получить действительную стоимость своей доли или имущество в натуре.

Принудительным исключением, является исключение в судебном порядке. Участники общества, доли которых в совокупности составляют не менее чем десять процентов уставного капитала общества, вправе требовать в судебном порядке исключения из общества участника, который грубо нарушает свои обязанности либо своими действиями (бездействием) делает невозможной деятельность общества или существенно ее затрудняет. Согласно п. 1 ст. 67 ГК РФ требовать по суду исключения участники хозяйственных товариществ или обществ имеют право, если ответчик своими действиями (бездействием) причинил существенный вред компании либо иным образом существенно затрудняет ее деятельность и достижение целей, ради которых она создавалась, в том числе грубо нарушая свои обязанности, предусмотренные законом или учредительными документами. Данная норма кодекса носит императивный характер: даже если в уставе общества возможность исключения отсутствует, приоритет остается за ГК РФ, а указанное положение учредительных документов является ничтожным. В 2012 году ВАС посвятил вопросу исключения участника из общества с ограниченной ответственностью отдельное Информационное письмо. ВАС указал, что не являются основаниями для исключения участника корпорации такие действия, как:

1. Голосование по вопросам повестки дня, которое не было направлено на причинения вреда компании (например, один из партнеров неоднократно предлагал одну и ту же кандидатуру на должность генерального директора, второй - все время голосовал против. В данном случае оснований для исключения нет, как нет их в ситуации, когда участник голосует против рискованного для компании, по его мнению, решения).

2. Отсутствие лица на собрании, если такое отсутствие не могло реально повлиять на принятие решения (например, когда кроме участника, которого пытаются исключить, на собрании отсутствовали иные лица, а также когда доля участия настолько мала, что на результаты повлиять он все равно не мог бы).

Важно, что, обращаясь с соответствующим иском, необходимо вначале удостовериться в том, что собрание было организовано и проведено с соблюдением всех законодательных требований. То есть если выяснится, что лицо вначале не известили должным образом о собрании, а потом решили исключить, ссылаясь на неявку, то стоит ждать решения суда о возможном отказе в удовлетворении исковых требований.

Суды очень аккуратно подходят к проблеме исключения из общества недобросовестного участника: если налицо корпоративный спор, а аргументы сторон противоречивы, суд весьма скептически относится к заявленным требованиям. Например, некоторые суды считают, что исключение - не способ решения корпоративного конфликта. В одном деле -истец пытался выгнать партнера с долей в 33,3%, который отказался голосовать за решение о приобретении за счет участников оборудования для компании. Отказывая в удовлетворении иска, ФАС отметил, что «вмешательство суда в разрешение длительного корпоративного конфликта посредством устранения одной из сторон конфликта от участия в деятельности общества недопустимо».

Суды внимательно следят за тем, предоставлены ли доказательства причинения действиями ответчиков по рассматриваемым делам ущерба юридическим лицам, от участия в которых их пытаются устранить партнеры. Существует весьма показательный судебный акт, по делу в котором участник, об исключении которого был заявлен иск его партнером (доли - 50% / 50%), выступая в качестве генерального директора, вначале заключил договоры с контрагентами, потом инициировал их расторжение, после чего договорился с теми же контрагентами в отношении тех же площадей, но уже от лица другой - своей 100% компании. Суды пришли к выводу, что сделки были совершены с злоупотреблением правом и направлены на причинение ущерба организации. В Постановлении указано, что «наличие корпоративного конфликта не может являться причиной, из-за которой ООО причиняется вред, и такой вред может быть оправдан». А, вот в другом деле, суд отказал истцам в удовлетворении требования об исключении из корпорации партнера с долей в 40%, не удовлетворившись аргументами сторон и не получив достаточных доказательств причиненного компании вреда.

Как показывает практика, институт исключения участника из общества, как способ защиты субъектов корпоративных правоотношений и разрешения корпоративных конфликтов применяется довольно непросто и с точки зрения законодателя вопрос не урегулирован и больше остается открытым, такие понятия, как «существенный вред», «грубые» нарушения, достаточно размыты. Нет четкого понимания и алгоритма действий необходимых для защиты субъекта.

Одним из способов защиты корпоративных прав также является отчуждение принадлежащих акционеру ценных бумаг - акций. Первая возможность предоставляется акционерам с целью сохранения за ними в неизменном виде доли участия в уставном капитале акционерного общества.

Вторая возможность, напротив, предусмотрена для тех случаев, когда акционер не заинтересован в сохранении своей доли участия в уставном капитале общества. Эти случаи могут быть вызваны различными обстоятельствами, например, выводом активов общества, санкционированным общим собранием акционеров, одобрившим крупную сделку, концентрацией значительного числа акций в одних руках, что может повлечь за собой установление полного контроля над обществом со стороны одного из акционеров. В таких случаях прекращение корпоративных прав и получения в связи с этим имущественного возмещения для акционера более целесообразно, чем сохранение правоотношение участия (членства).

На наш взгляд, следует акцентировать внимание на двух основных случаях, связанных с возможностью отчуждения акций как корпоративного способа защиты прав акционеров. В первом случае речь идет об отчуждении акций в пользу акционерного общества, а во втором- в пользу третьих лиц. В свою очередь, отчуждение ценных бумаг может проходить в форме приобретения акций и в форме их выкупа. При раскрытии вопроса об отчуждении акций в пользу третьих лиц важно отметить новый для нашего законодательства институт «слияний и поглощений». Специфика этого института, характерна для корпоративного законодательства Великобритании и США, а также Европейского Союза. Также законодательством Российской Федерации об акционерных обществах предусмотрен принудительный выкуп акций, принадлежащих миноритарным акционерам, что влечет за собой прекращение правоотношений участия (членства). Гражданско-правовые способы разрешения конфликтов характеризуются следующим признаками: комплексный характер корпоративных правоотношений, которые предполагает наличие финансовых, организационных управленческих и иных признаков; защита корпоративных прав и интересов осуществляется различными материальными способами и процессуальными средствами, предусмотренными законом; субъекты корпоративных отношений - и в этом заключается их специфика - обладают общим корпоративным и частным корпоративным интересом (корпоративный интерес отражает само юридическое лицо - корпорация, а частный интерес - участник корпорации). Считаем, что нельзя не усматривать в них и те признаки, которые отражают неимущественные права акционеров (право акционера на получение от общества определенной законом информации, право акционера на участие в управлении обществом и др.). Данное обстоятельство позволяет утверждать и о возможности применения особых способов защиты личных неимущественных корпоративных прав и интересов.

3.2 Перспективы развития гражданско-правовых способов защиты субъектов корпоративных правоотношений

Исследование и систематизация форм и способов защиты субъективных прав и законных интересов корпораций выявляет на сегодняшний день и перспективы развития механизма урегулирования корпоративных конфликтов, что, в свою очередь, при разрешении конкретного конфликта способствует правильному выбору средств его урегулирования с учетом потребностей каждой из его сторон.

Если корпоративные правоотношения развиваются ненадлежащим (неправомерным) образом, это создает предпосылки для возникновения конфликта, т.е. осознанного противостояния, нередко дополняемого активным или пассивным взаимным противодействием, различных субъектов, объединяемых корпоративными правоотношениями и отношениями, тесно с ними связанными. Преодоление подобного рода конфликтной ситуации может быть достигнуто при помощи различных юридических средств.

Законодательство, регулирующее правоотношения частного характера, является в России устоявшимся и следующим в своем развитии определенным принципам построения своей структуры и кодификации. Вопросы о возможности принятия тех или иных кодексов частноправового характера остались в прошлом и достаточно редко поднимаются в научной среде. Законодатель ушел от идеи принятия отдельного Кодекса интеллектуальной собственности, заменив его на соответствующую часть ГК РФ (в противном случае правоприменитель мог бы столкнуться с коллизиями общих норм двух частноправовых кодексов), не поднимается вопросов о необходимости Торгового кодекса (гражданское право в России устоялось как отрасль пандектного типа, не предусматривающего дуализма частного права и менять данный порядок не имеет смысла ни с точки зрения науки, ни практики). Однако, актуальность одного из вопросов, возникавших на заре формирования нового гражданского законодательства России все еще является актуальным и часто возникает в научных публикациях - вопрос о возможности принятия Хозяйственного кодекса и его действия параллельно с существующим ГК РФ.

Здесь следует сразу отметить два момента. Хозяйственный кодекс, предлагаемый некоторыми авторами, не представляет собой аналога торгового кодекса из гражданских правы стран с институционной системой частного права, где существует дуализм частноправовых норм. Здесь имеется в виду кодификация специального законодательства, регулирующего предпринимательские правоотношения, то есть, принятие своего рода предпринимательского кодекса. На основании этого, было бы правомерно предположить, что стоит создать Корпоративный Кодекс, который регулировал бы правоотношения между субъектами корпоративных правоотношений. Предлагаемый кодекс, не имел бы противоречий с действующим ГК РФ, поскольку считался бы дополнительным специальным кодифицированным актом, имеющем вторичное значение по отношению к ГК РФ. Такие аналоги существуют. Например, Торговый кодекс Германии не имеет самостоятельного значения без Гражданского уложения, поскольку, как и России, Германия входит в число стран с пандектной системой частного права, предполагающей монизм. Проблема кодификации корпоративных правоотношений сродни проблеме кодификации интеллектуальной собственности, существовавшей в конце 90-х г.г., когда в законодательстве насчитывалось порядка нескольких десятков разрозненных нормативных актов, при этом, не противоречащих друг другу, но выстроенных в систему. Ученые того времени предлагали не трогать существующий порядок регулирования исключительных прав и оставить систему нормативных актов без изменений и без кодификации. Нечто подобное существует и сейчас, только правовых актов, регулирующих корпоративные правоотношения в разы больше, а сфера их регулирования существенно шире. С одной стороны, существующая база правового регулирования корпоративных отношений является объемной и жизнеспособной, в течение долгих лет регулируя отношения в огромных областях экономики. С другой стороны, в некоторых вопросах унификация и устранение коллизий, а также принятие единых общих норм не были бы лишними

Не секрет, что многие специальные законы уже давно переросли свои корни в ГК РФ и зачастую прямо противоречат им. ГК РФ уже не может регулировать все вопросы относительно создания и деятельности хозяйствующих субъектов, банкротства, лицензирования и т.п. В то же время, специальные акты, развиваясь самостоятельно, нуждаются в некой унификации, а не простому следованию правилу приоритета специальной нормы над общей. Так уже назрела необходимость единого акта о коммерческих юридических лицах, включающего в себя и порядок создания данных организаций, и развернутое регулирование отдельных видов организационно-правовых форм, вопросы ликвидации коммерческих организаций, порядок разрешения корпоративных конфликтов, введение понятия злоупотребления правом и ее формы. Сейчас эти правоотношения регулируются десятком отдельных нормативных актов и то не все. Ведь понятие «злоупотребление правом», «обход закона», как мы сказали, до сих пор не закреплено законодательно. Несмотря на то, что законодатель, следует предположить, не торопится вносить соответствующие коррективы в гражданское законодательство Российской Федерации, однако, существует два неоспоримых преимущества кодификации. Во-первых, кодифицированный акт намного проще совершенствовать, вносить изменения и дополнения, не порождая новых коллизий. Во-вторых, единообразие общих норм, вынесенных в основные положения закона, позволяют устранить недостатки и пробелы правового регулирования, свести «к общему знаменателю» многие аспекты нормативного регулирования. Так. например, вынеся в основные положения нормы об уставе организации, отдельных органах структуры управления, общие принципы ликвидации, такие понятия, как «пай», «учредитель», «аффилированное лицо», «ликвидатор» и прочие, мы закладываем единые основы для организации деятельности всех форм коммерческих организаций от общества с ограниченной ответственностью до отдельных форм корпоративных объединений (консорциумы, синдикаты, холдинги). Корпоративный кодекс предполагает еще более широкий спектр регулирования отношений, касающихся вопросов деятельности корпораций, их банкротства, реорганизации, и вопросов бухгалтерского учета, лицензирования отдельных видов хозяйственной деятельности, не предусмотренных ГК РФ (рекламной, аутсорсинговой). Кодекс может включить в себя правовое регулирование оборота ценных бумаг, объединив в едином акте разрозненные нормы (например, законов о рынке ценных бумаг и об акционерных обществах). Отдельного регулирования требуют вопросы объектов хозяйственных правоотношений, а также и отношений внутри корпорации между ее субъектами и их деятельностью. Общественные отношения уже давно вышли за рамки перечня объектов гражданских прав, предусмотренного ГК РФ. В частности, это касается валютного контроля, цифровых технологий. Новые объекты и отношения требуют правового регулирования, которое осуществляется сейчас только на основе аналогии закона и права и путем установления прямых запретов. По нашему мнению, предлагаемый Корпоративный кодекс должен содержать следующие разделы:

1. Общие положения;

2. Субъекты корпоративных правоотношений;

3. Объекты хозяйственного оборота и ценные бумаги;

4. Ответственность субъектов корпоративных правоотношений за злоупотребление правом и действий в «обход закона»;

5. Государственное регулирование корпоративной деятельности;

6. Корпоративные права и обязанности;

7. Международное регулирование корпоративной деятельности;

8. Переходные положения.

Отдельно заметим, что раздел 2. «Субъекты корпоративных правоотношений» должен содержать главы об организационно правовых формах хозяйствующих субъектов, создании, реорганизации и ликвидации субъектов предпринимательской деятельности.

Вместе с тем, акцентируем внимание и на негативных последствиях принятия Корпоративного кодекса. Первая проблема является сугубо научной и теоретической. Корпоративный кодекс, даже в его вторичном по отношению к ГК РФ значении, будет рассматриваться как прямое нарушение основ пандектного построения российского частного права. Принятие Корпоративного кодекса заставит многих ученых (а за ними и законодателя) пересмотреть основы формирования гражданского законодательства и частного права, что приведет к существенному изменению его структуры. Вторая проблема носит практический характер. Изменение или даже отмена специального нормативного акта - процедура гораздо более простая, чем внесение изменений в кодифицированный акт без существенного перестроения его структуры. Тем не менее, перспективы принятия Корпоративного кодекса гораздо более конструктивны и полезны для развития частного права, чем сохранение действующей системы разрозненных актов или их отсутствие.

Дела, связанные с защитой корпоративных прав и интересов, имеют весьма существенную экономическую составляющую, поэтому цель получения имущественной выгоды зачастую превалирует перед необходимостью соблюдения интересов другой стороны.