- содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий;

- заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем;

- заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы. Как видно из материалов дела 34 обвинение Д. основано на показаниях свидетеля У. о том, что Т. дважды приезжал к нему на автомашине марки "<...>" черного цвета и рассказывал о том, что он является членом незаконного вооруженного формирования. Согласно детализации о входящих и исходящих звонках телефона Д. последний мог находиться на территории п. <...> <...> района 7, 12 января и 7 февраля 2012 г., где 12 марта 2012 г. правоохранительными органами были уничтожены члены незаконного вооруженного формирования Г.Х. и другие. Кроме того, на участие Д. в пособничестве участникам незаконного вооруженного формирования, по мнению стороны обвинения, указывает оперативно-розыскная информация, добытая правоохранительными органами. Однако перечисленных выше сведений явно недостаточно для обвинения Д. в инкриминируемом ему преступлении. Свидетель У.Д. не знал и никаких показаний относительно его не дал. Остальные сведения, содержащиеся в его показаниях, а также в других доказательствах, исследованных в ходе судебного разбирательства, не позволяют сделать однозначный вывод об обоснованности обвинения и носят предположительный характер. Справки правоохранительных органов о наличии у них той или иной информации, добытой оперативным путем, без указания источника ее получения и проверки этой информации конкретными оперативно- розыскными мероприятиями, не являются доказательствами, предусмотренными уголовно-процессуальным законом.

Общественно опасное деяние, ответственность за которое предусмотрена ст. 211 УК РФ, заключается в совершении:

1) угона судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава;

2) их захват.

Многие составы преступлений террористической направленности являются материальными, последствиями совершения которых являются смерть потерпевшего, причинение вреда здоровью различной степени тяжести либо физических, психических страданий и т.д. Верховный Суд РФ в Апелляционном определении от 23.10.2013 г. № 56-АПУ 13-25 указал, что факт наличия в жилище Утробина В.В. литературы и плакатов экстремистской направленности подтверждает, что преступления Утробиным В.В. были совершены на национальной почве, но не может являться одним из основных доказательств создания им террористического сообщества.

Покушение характеризуется в осуществлении действий, направленных на совершение преступления, но не приведших к совершению преступного замысла до конца по не зависящим от виновного обстоятельствам. Так, Верховным Судом РФ по делу № 20-АПУ 14-7 было установлено, что о роли каждого из них в этом преступлении давали показания в ходе предварительного расследования Саидов И. и С. одна из двух женщин, которым надлежало путем самоподрыва совершить теракт, но который не удалось довести до конца вследствие несвоевременного подрыва другой исполнительницы.

К преступлениям террористической направленности следует относить и посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность (ст. 277 УК РФ). Так, Магомедов Р.А. признан виновным в незаконном ношении огнестрельного оружия - пистолета калибра 9 мм неустановленного образца и боеприпасов к нему и с его применением посягательстве на жизнь государственного деятеля из мести за указанную деятельность Г. <...> года рождения, являвшегося председателем территориальной избирательной комиссии <...> района Республики <...> повлекшего его смерть от огнестрельных ранений.

2.2 Субъективные признаки терроризма

К субъективным признакам преступлений террористической направленности следует отнести субъекта и субъективную сторону преступления. В качестве обязательного признака субъективной стороны любого преступления выступает вина - психического отношения лица к совершаемому им преступлению. Если объективная сторона преступления составляет его фактическое содержание, то субъективная сторона преступления отражает психологические аспекты содержания преступного деяния, характеризуя процессы, протекающие в психике виновного. Данное познание не поддается непосредственному чувственному восприятию, а определятся исключительно посредством анализа и оценки имеющихся объективных обстоятельств совершенного преступного деяния.

Как верно указывается исследователями, термин "субъективная сторона" не употребляется уголовным законодательством. Его раскрытие законодателем осуществляется через такие категории как "вина", "мотив", "цель", характеризующие психическую сущность поведения субъекта с разных сторон 38. В качестве обязательного признака субъективной стороны любого преступления выступает вина - психического отношения лица к совершаемому им преступлению.

Ст. 5 УК РФ, раскрывая принцип вины, указывает, что лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.

Уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, то есть объективное вменение, запрещается. Из данного положения следует, что проблема вины имеет не только юридическую, но и социальную значимость, так как затрагивает права личности.

Вопросы определения умысла при квалификации преступлений террористической направленности являются одной из актуальнейших проблем применения норм права. Проблема видится в том, что ученые так и не определились: к чему, собственно, необходимо отнести прямой умысел: к совершаемому общественно опасному деянию или к ненаступившему уголовно- правовому последствию? В настоящее время требуется, чтобы виновный осознавал общественную опасность своих действий (бездействия) - интеллектуальный момент деяния; предвидел возможность или неизбежность общественно опасных последствий - интеллектуальный момент последствия и желал их наступления - волевой момент последствия.

С субъективной стороны преступления террористической направленности, как правило, совершаются исключительно с прямым умыслом. Мотивы и цели преступлений могут быть самыми различными и обуславливаться также стремлением к насильственному захвату власти, насильственному удержанию власти в нарушение Конституции РФ, насильственному изменению конституционного строя. Как отмечено в Апелляционном определении Верховного Суда РФ от 22 сентября 2015 г. № 205-АПУ 15-639, Т. имел прямой умысел на совершение террористического акта, приуроченного к 9 Мая 2011 г., в целях устрашения населения и оказания воздействия на принятие решений органами власти.

При этом, одной из целей преступлений террористической направленности является устрашение населения, а также дестабилизация деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений.

Специальная цель совершения террористического акта (ст. 205 УК РФ) заключается в устрашении населения и дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций. При этом, цель оказания воздействия на принятие решений органами власти или международными организациями непосредственно в диспозиции ст. 205 УК РФ не указана, что дает основания полагать о второстепенном характере установления данного умысла в действиях виновного для квалификации по ст. 205 УК РФ. Как пишет М.Ф. Мусаелян, "оказание воздействия на принятие решения органами власти или международными организациями может выражаться, например, в требовании предоставить территории независимость, денежную сумму, освободить сообщников или принять решение в их пользу".

Преступление, предусмотренное п. "б" ч. 3 ст. 205 УК РФ, предусматривает специальную цель совершения террористического акта - умышленное причинение смерти человеку. Пунктом "б" ч. 2 ст. 205 УК РФ охватываются преступные деяния, повлекшие по неосторожности смерть человека. Данный состав преступления признается с двойной формой вины.

Мотив преступления не является обязательным признаком преступления, предусмотренного ст. 205 УК РФ, и на квалификацию содеянного не влияет.

Следует отметить, что цели могут быть носить и не преступный характер (ст. 208 УК РФ), однако вследствие незаконности и вооруженности формирования, т.е. очевидной потенциальной его опасности, становятся деструктивными для общества.

Субъективная сторона может быть выражена в форме прямого умысла: субъект осознает фактический характер и общественную опасность любого из вышеперечисленных действий и желает их совершения. Несмотря на отсутствие прямого указания, например, в ст. 205.2 УК РФ, в этих действиях объективизируются цели возбудить у третьих лиц стремление к совершению террористического преступления либо оправдать его совершение у неопределенного круга лиц.

Субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 206 УК РФ, характеризуется прямым умыслом, виновный осознает, что захватывает или удерживает человека в качестве заложника с целью принудить государство, организацию или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия как условие освобождения заложника, и желает так действовать. Так, судом были проверены и оценены доводы об отсутствии у Волкова О.Н. умысла на совершение преступления и имитации удержания потерпевшей в качестве заложника, а также о том, что угрозы Волкова О.Н. в адрес О. не воспринимались потерпевшей как реальные.

Обязательным признаком состава преступления является определение субъекта преступления. В силу положения ст. 19 УК РФ уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного настоящим Кодексом. Следовательно, уголовный закон выделяет следующие основные критерии субъекта преступления:

1) это обязательно физическое лицо;

2) физическое лицо должно быть вменяемым;

2) физическое лицо должно достигнуть возраста уголовной ответственности, установленного УК РФ.

УК РФ предусматривает несколько минимальных возрастных границ уголовной ответственности:

1) общую - с 16 лет;

2) пониженную - с 14 лет;

3) повышенную - с 18 лет и более.

В ч. 2 ст. 20 УК РФ закреплен исчерпывающий перечень преступлений, устанавливающий возраст уголовной ответственности с 14 лет. К таким составам преступлений уголовный закон относит, в частности, террористический акт (ст. 205 УК РФ), захват заложника (статья 206) и ряд других, которые характеризуются повышенной общественной опасностью и относятся в своем большинстве к категории тяжких и особо тяжких преступлений. Субъектом иных преступлений террористической направленности признается любое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

В тоже время лицо может быть освобождено от уголовной ответственности за совершение преступления террористической направленности при наличии условий, закрепленных в соответствующей статье УК РФ. Закрепляя в УК РФ соответствующие основания освобождения от уголовной ответственности, государство в сфере уголовного преследования проводит, таким образом, дифференциацию уголовной ответственности, учитывая обстоятельства совершенного правонарушения, личность преступника и другие обстоятельства.

2.3 Проблемы квалификации терроризма

Анализ судебной практики показывает, что суды испытывают затруднения при применении законодательства об уголовной ответственности за преступления террористической направленности, в частности связанные с решением вопросов о квалификации таких деяний, об их отграничении от других преступлений или о совокупности с такими преступлениями.

В подавляющем большинстве случаев преступления террористической направленности совершаются в соучастии, поскольку совершение данных преступлений в одиночку практически невозможно. Действующие меры уголовно-правового характера не позволяют в полной и достаточной мере противодействовать преступлениям, совершаемым террористическими группами, что, по мнению большинства авторов, обуславливается неопределенностью и нечеткостью законодательной конструкции соответствующих уголовно-правовых норм, позволяющих привлекать к уголовной ответственности их лидеров и членов.

Законодательство, регулирующее противодействие террористической деятельности в России, в настоящее время не в состоянии реализовать принцип неотвратимости наказания в отношении многих лидеров преступных группировок, их активных членов, а также обеспечить государственную защиту потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства.

Действующим уголовным законодательством не вполне правильно формулируются признаки форм соучастия. Согласно ст. 32 УК РФ соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления. Исходя из анализа приведенного определения, можно указать на следующие характеризующие признаки соучастия:

1) объективные, среди которых следует отметить множественность лиц, т.е. в преступлении принимают участие двое и более лиц, выступающих субъектами уголовной ответственности, Как верно указывается многими авторами, "в соучастии не может быть менее двух участников по его определению";

2) субъективные (наличие совместного умысла).

По верному замечанию А.А. Арутюнова, "многие вопросы соучастия до сих пор остаются спорными, что на практике создает определенные трудности в вопросах квалификации преступлений, совершенных в соучастии, и индивидуализации ответственности и наказания"44. В теории уголовного права РФ выделяются следующие основополагающие признаки совместности:

1) деяния соучастников преступления являются взаимообусловленными;

2) наличие единого для соучастников конечного преступного результата;

3) причинная связь между действиями соучастников и общим результатом. В доктрине уголовного права не утихают споры вокруг данного признака соучастия.

Необходимо также обратить внимание на то обстоятельство, что при совместном совершении преступления террористической направленности нередко возникают ситуации выхода исполнителя преступления за пределы умыслов других соучастников. Согласно ст. 36 УК РФ за эксцесс исполнителя другие соучастники преступления уголовной ответственности не несут. Учитывая различные взгляды на основания выделения количественных и качественных эксцессов, рассматриваются и различные варианты квалификации деяний как самого исполнителя, допустившего эксцесс, так и остальных соучастников преступления.

Следует отметить, что на сегодняшний день УК РФ содержит более 90 составов преступлений, квалифицирующим признаком которых признается совершение преступления организованной группой.

Согласно ч. 3 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Исходя из законодательного определения, можно указать следующие основные характеризующие признаки организованной группы:

Как верно полагает А.Н. Мондохонов, при не совершении преступной группой преступлений либо ее существовании небольшой промежуток времени, признак устойчивости отсутствует и, соответственно, данная группа не может быть признана организованной. Вместе с тем, следует отметить, что говорить о сформированной организованной группы можно и тогда, когда она совершает одно единственное преступление, ради которой было создано, а затем ввиду достижения преступного замысла, распалась. При этом, судами подчеркивается, что тяжесть совершенного преступления свидетельствуют только о предварительном сговоре осужденных, а не о создании организованной группы.

Одним из главных отличительных особенностей организованной группы от группы лиц и группы лиц по предварительному сговору следует назвать именно наличие организатора. Как отмечено в Приговоре Верховного суда Республики Дагестан от 01.07.2015 по делу № 2-39/201547, предварительный сговор предполагает выраженную в любой форме договоренность двух или более лиц, состоявшуюся до начала совершения действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего. Установленные в судебном заседании обстоятельства свидетельствуют о наличии в деянии М.М. такого квалифицирующего признака преступления как "группой лиц по предварительному сговору", а не "организованной группой".

По нашему мнению, необходимо в ч. 1 указанной статьи УК РФ организатора как соучастника преступления указать первым, а также начинать раскрытие его уголовно-правовых признаков первым в последующих частях настоящей статьи. Особенностью УК РФ является прямое закрепление пособничества в ранге исполнительства. Это стало возможным с введением ст. 205.1 УК РФ, которая теперь именуется "Содействие террористической деятельности". Первая ее часть устанавливает ответственность за склонение, вербовку или иное вовлечение лица в совершение хотя бы одного из преступлений, предусмотренных ст. ст. 205, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК РФ, вооружение или подготовку лица в целях совершения хотя бы одного из указанных преступлений, а равно финансирование терроризма. Можно сделать вывод, что в упомянутой статье речь должна идти об оказании того же содействия, о котором идет речь в рамках регламентации ч. 5 ст. 33 УК РФ. Вместе с тем ст. 205.1 УК РФ трактует содействие гораздо шире, дополняя его, по сути, подстрекательством (склонением, вербовкой или иным вовлечением лица) к преступлению, подготовкой для его совершения другого лица, финансированием.

Верховный Суд РФ в Апелляционном определении от 24.06.2013 г. №19- АПУ 13-10 указал на доказанность вины Акавова И.М. в содействии террористической деятельности, который устраняя препятствия в подготовке террористического акта, заарендовал квартиру для тайного размещения лиц, его готовящих, перевез их, оружие и боеприпасы и поселил в квартире, обеспечивая их тайное нахождение в ней, изъял от нее все комплекты ключей, обеспечивал их продуктами питания, информировал о возможном наблюдении за ними.

В случае, когда лицо оказывает содействие советом или предоставлением сведений другому лицу для того, чтобы последнее устранило препятствие при совершении теракта, речь необходимо вести о пособничестве в совершении преступлений террористической направленности. В этом случае оказание помощи в виде устранения препятствий будет юридически являться исполнительством, а фактически оставаться пособничеством. Предоставление же советов и сведений для устранения препятствий будет являться пособничеством в собственном смысле этого слова. На деле же, несмотря на возможность пособничества в рамках рассматриваемого состава, сумбур в институт соучастия, безусловно, внесен. Так, Ленинский районный суд г. Грозного признал виновным Айдамирова, который с целью содействия террористической деятельности и оказания финансовой поддержки участникам НВФ, действующим в горно-лесистой местности Урус-Мартановского района ЧР, по указанию последних обменивал денежные средства в валюте на российские рубли и на эти средства приобретал продукты питания для участников НВФ, в пособничестве в финансировании терроризма (ч. 5 ст. 33, ст. 205.1 УК РФ).

В практике проблема квалификации деятельности участников террористических групп и сообществ сегодня является одной из самых актуальных. Самым большим сегментом (80,55%) в преступлениях террористической направленности остается организация незаконного вооруженного формирования (НВФ) или участие в нем.

2.4 Проблемы разграничения терроризма от смежных составов преступлений

В правоприменительной практике нередкими являются трудности с отграничением террористического акта (ст. 205 УК РФ) от захвата заложника (ст. 206 УК РФ), организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем (ст. 208 УК РФ), бандитизма (ст. 209 УК РФ) и нападения на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой (ст. 360 УК РФ), что обуславливается наличием схожих признаков у данных преступных деяний.

Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем (ст. 208 УК РФ) в условиях возрастания террористической и экстремистской угрозы в Российской Федерации создают реальную угрозу основам общественной безопасности. В соответствии с п. 9 ст. 1 Федерального закона от 31 мая 1996 г. № 61-ФЗ "Об обороне" незаконное вооруженное формирование - это любое вооруженное формирование (объединение, отряд, дружина и др.), имеющее военную организацию или вооружение и военную технику либо в котором предусматривается прохождение военной службы, созданное и (или) действующее в нарушение федерального законодательства. Создание и существование незаконных вооруженных формирований в Российской Федерации запрещается и преследуется по закону.

Взаимосвязь террористического акта и деяния, предусмотренного ст. 208 УК РФ, проявляется прежде всего в том, что довольно часто террористические акты и другие общеопасные действия террористического характера совершаются именно участниками незаконных вооруженных формирований. В настоящее время в республиках Северного Кавказа, в частности в Чечне, Ингушетии, Дагестане, Кабардино-Балкарии, участниками незаконных вооруженных формирований ведется активная антигосударственная деятельность по подрыву основ конституционного строя и безопасности в Северо-Кавказском регионе, совершаются бандитские вылазки, террористические акты, захваты заложников и т.п.

Необходимо отметить, что отдельно уголовно-правовая норма об организации незаконного вооруженного формирования или участии в нем применяется редко. Как правило, виновные в совершении деяния, предусмотренного ст. 208 УК РФ, привлекаются к ответственности по совокупности преступлений, предусмотренных, например, ст. ст. 105, 111, 112, 126, 205, 206, 209, 278, 279, 281 УК РФ.

Таким образом, террористические акты, совершаемые участниками незаконных вооруженных формирований, следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 205 и 208 УК РФ, т.е. по ч. 2 ст. 208 УК РФ и соответствующей части ст. 205 УК РФ.

Отграничение организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем от террористического акта следует проводить по объективной стороне, цели, субъекту и условиям освобождения от уголовной ответственности.

Как пишет М.Ф. Мусаелян, в отличие от объективной стороны террористического акта объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 208 УК РФ, состоит альтернативно в создании незаконного вооруженного формирования (объединения, отряда, дружины или иной группы), а равно руководстве им или его финансировании (ч. 1) либо участии в незаконном вооруженном формировании (ч. 2).

Субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 208 УК РФ, заключается в прямом умысле на создание незаконного вооруженного формирования, руководство им или участие в нем и в отличие от террористического акта не включает цель в качестве обязательного признака (обязательным признаком состава террористического акта является цель - воздействие на принятие решения органами власти или международными организациями).

Объектом бандитизма признается общественная безопасность, жизнь и здоровье людей, государственная и общественная собственность.

Общественная безопасность как объект посягательства включает в себя совокупность общественных отношений, обеспечивающих неприкосновенность личности, собственности, нормальное функционирование государственных, общественных учреждений и институтов, частных структур, поддержание общественного порядка.

Объективная сторона бандитизма выражается в наличии следующих признаков:

1) создание устойчивой вооруженной группы (банды);

2) руководство такой группой (бандой). Руководство предполагает принятие решений, связанных как с планированием, материальным обеспечением и организацией преступной деятельности банды, так и с совершением ею конкретных нападений (п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.01.1997 № 1);

3) участие в банде, которое представляет собой не только непосредственное участие в совершаемых ею нападениях, но и выполнение членами банды иных активных действий, направленных на ее финансирование, обеспечение оружием, транспортом, подыскание объектов для нападения и т.п. (п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.01.1997 № 1). Так, судом было установлено, что подсудимый А. участвовал в банде и совершенных ею нападениях, в том числе с применением огнестрельного и газового оружия. При таких обстоятельствах суд считает необходимым квалифицировать действия подсудимого А., так же как и действия подсудимых Г. и Г., каждого, по ч. 2 ст. 209 УК РФ как участие в устойчивой вооруженной группе (банде) и совершаемых ею нападениях;

4) участие в совершаемых бандой нападениях. При этом, как бандитизм должно квалифицироваться участие в совершаемом нападении и таких лиц, которые, не являясь членами банды, сознают, что принимают участие в преступлении, совершаемом бандой (п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.01.1997 № 1).

Банда характеризуется следующими признаками:

- наличие двух или более лиц;

- устойчивость;

- вооруженность;

- специальная цель создания банды - совершение нападений.

При совершении преступления, предусмотренного ст. 360 УК РФ, лицо не преследует цели воздействия на принятие решения органами власти или международными организациями, как при террористическом акте.

Значимость вопроса о квалификации и разграничении вышеуказанных преступлений, а также других преступлений, содействующих террористической деятельности, диктуется правоприменительной практикой. Полагаем, что решению вопроса о научно обоснованном разграничении террористического акта и других преступлений, содействующих террористической деятельности, могут способствовать:

1) научно обоснованное решение проблемы разработки признаков террористического акта в законодательных актах и критериев его отграничения от смежных и внешне схожих с ним преступлений, содействующих террористической деятельности;

2) обстоятельное обобщение судебной практики.

Уголовно-правовые меры борьбы с терроризмом требуют переосмысления, активизации и оптимизации.

Согласимся с высказыванием исследователей о необходимости возвращения в УК РФ понятии "преступления террористической направленности", как это сделано с принятием изменений в УК РФ, которыми введено понятие "преступление экстремистской направленности".

Посягательства на жизнь сотрудников правоохранительных органов в Республике Ингушетия совершают участники организованных преступных формирований (ОПФ) террористической направленности, входящие в структуру международной террористической организации "Кавказский эмират" Д. Умарова, но при возбуждении уголовного дела имеют место случаи, когда даже не фигурирует ст. 208 УК РФ (не говоря уже о ст. ст. 209, 210 УК РФ), ибо следствие и оперативное сопровождение проводится на низком профессиональном уровне.

Мотивация не возбуждения уголовного дела по ст. 208 УК РФ такова: на момент возбуждения дела не ясно, совершил это преступление один человек или группа, достоверно неизвестно, что это преступление совершено именно НВФ, может быть, по мотивам кровной мести или из хулиганских побуждений.

В Российской Федерации обычай кровной мести сохранился в ряде регионов (Адыгея, Дагестан, Ингушетия, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Северная Осетия - Алания, Чечня). Однако само по себе определение этого вида убийств в литературе не разработано в достаточной степени. Авторы в многочисленных учебниках и комментариях, повторяя друг друга, указывают лишь на существование обычая кровной мести, уточняют субъект данного преступления, указывают на специфику мотива убийства, а также место его совершения.

Убийство по мотиву кровной мести рассматривается как обычай, предполагающий, что родственники убитого или оскорбленного либо сам оскорбленный обязаны убить обидчика, в противном случае их ожидает позор, а в некоторых случаях - родовой остракизм (изгнание)55. Однако убийство по мотиву кровной мести - это не обычай, который определяет те или иные действия, а действие, которое совершается в силу данного обычая. А.Л. Карасова, Е.В. Тищенко и И.В. Чурляева, правильно отмечают, что совершение убийства из кровной мести означает причинение смерти в связи с обязанностью выполнить предписания обычая в ответ на определенные оскорбительные по обычаям кровной мести действия.

Анализ приостановленных уголовных дел по ст. 317 УК РФ свидетельствует о том, что при возбуждении уголовных дел, как правило, не указывается ст. 208 УК РФ, хотя по проверенным оперативным данным и обстоятельствам подрывов и обстрелов не вызывало сомнений совершение этих преступлений именно участниками ОПФ террористической направленности (НВФ, банда, преступное сообщество), а иногда и покушение на убийство гражданских лиц.

Таким образом, необоснованная квалификация при возбуждении уголовных дел только по ст. ст. 317, 167 УК РФ может привести к сокрытию преступлений от учета.

По данным правозащитных организаций, после отмены контртеррористической операции (КТО) в "горячих" регионах Северного Кавказа - Чечне, Ингушетии и Дагестане - произошло большое количество террористических актов с участием смертников. Часть террористических актов была завуалирована под другие особо тяжкие преступления, предусмотренные ст. ст. 105, 317 УК РФ. Следует отметить, что не все подрывы смертников были квалифицированы по ст. 205 УК РФ как террористический акт.

Некоторые сотрудники правоохранительных органов и спецслужб недостаточно ознакомлены со структурой ОПФ террористической направленности и активно ведут борьбу только с одной из ее организованных форм - НВФ, мера наказания по которой ниже, чем по ст. ст. 209 и 210 УК РФ, а сбор доказательств существенно легче, возможно рассмотрение уголовного дела в суде в упрощенном порядке, без исследования доказательств.

Только при существенном синхронном улучшении социально- экономического положения жителей в стране и изменении личностных характеристик (воздействие на иерархию ценностных ориентаций) граждан, улучшении идеологической и воспитательной работы, контрпропаганды идеологии исламского фундаментализма (ваххабизма) возможно улучшение криминальной ситуации в регионе, но для этого потребуются годы.

Уголовное законодательство РФ закрепляет определенные основания, при наличии которых лицо подлежит освобождению от уголовной ответственности. Данный уголовно-правовой институт следует рассматривать в качестве специальной формы проводимой государством политики по индивидуализации уголовной ответственности, соответствующей принципу гуманизма в современном обществе.

Так, согласно примечанию, к ст. 205 УК РФ лицо, участвовавшее в подготовке террористического акта, освобождается от уголовной ответственности, если оно своевременным предупреждением органов власти или иным способом способствовало предотвращению осуществления террористического акта и если в действиях этого лица не содержится иного состава преступления.

В соответствии с примечанием к ст. 205.4 УК РФ лицо, добровольно прекратившее участие в террористическом сообществе и сообщившее о его существовании, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

Сегодня законодатель исходит из необходимости расширения перечня специальных оснований освобождения от уголовной ответственности. Одни авторы негативно относятся к данной практике, другие, напротив, являются сторонниками данной политики государства. Если рассматривать сущность освобождения от уголовной ответственности в дифференциации государством уголовной ответственности, то специальные виды освобождения от уголовной ответственности в наибольшей степени соответствует данному принципу, чем основания освобождения от уголовной ответственности, закрепленные в Общей части УК РФ. По общему основанию лицо может быть освобождено от уголовной ответственности только после факта совершения противоправного деяния при соблюдении обязательных требований и условий. Специальные основания дают лицу право выбора определенного действия, при соблюдении которого лицо может быть освобождено от уголовной ответственности (прекращение преступного деяния, не совершение более тяжкого преступления, заглаживание причиненного вреда и т.д.). При этом, специальные виды освобождения от уголовной ответственности в отличие от общих видов характеризуются четкостью понимания выполнения определенных действий, а также в принципе добровольности их совершения и отсутствия фактора субъективности уполномоченного государственного органа или суда в признании совершенных лицом действий как безусловного основания для освобождения от уголовной ответственности.

По мнению Р.Б. Байрамукова, Н.Д. Сухарева "наличие в УК РФ норм о специальных видах освобождения от уголовной ответственности свидетельствует о том, что уголовное законодательство использует стимулирующую роль мер поощрения в исправлении лиц, совершивших преступления".

Как верно утверждают многие авторы, закрепление уголовным законом специальных видов освобождения от уголовной ответственности носит поощрительный и предупредительный характер для лиц, совершивших противоправные деяния, склоняя их к осуществлению содействия правоохранительным органам в раскрытии и расследовании преступлений, возмещению причиненного ущерба, предупреждении совершения преступления и т.д.

Помимо карательной функции уголовное право выполняет и иные функции, одной из которых и выступает поощрительная функция, которая осуществляет воздействие на желаемое поведение людей, стимулируя осуществление социальной переориентации лиц, которые в добровольном порядке должны принять соответствующее решение. Именно не принуждение, а побуждение лежит в основе применения оснований освобождения от уголовной ответственности. Результатом побуждения должно явиться осуществление этим лицом социально-полезных действий, которые, как правило, выражаются в прекращении противоправных действий, своевременном сообщении о совершенном преступлении, явке с повинной, возмещении причиненного вреда и иных действиях. Таким образом, уголовный закон, закрепляя в соответствующих статьях Особенной части указание на совершение определенных действий, дает возможность лицам, выполнившим эти действия, быть освобожденными от уголовной ответственности.

В науке уголовного права осуществляется классификация поощрительных норм, предусматривающих специальные виды освобождения от уголовной ответственности, которые по основанию и условию их применения можно отнести к обязывающим и дающим определённое право поощрительным нормам.

В случае применения специального основания об освобождении от уголовной ответственности обязывающая поощрительная норма говорит об обязанности освобождения лица от уголовной ответственности, выполнившего условия, закрепленные в примечании к соответствующей статье, представляющие собой императивное основание для освобождения от уголовной ответственности.

В уголовно-правовой науке до сих пор нет ясности по вопросу о природе освобождения от уголовной ответственности при совершении ряда преступлений террористической направленности. Очевидно, что распространить требования об освобождении от уголовной ответственности можно ко всем составам преступлений террористической направленности. При этом, подчеркнем, что речь идет об освобождении от уголовной ответственности только в случае добровольной явки в правоохранительные органы, а не когда уже лицо было задержано за противоправное деяние. Кроме того, считаем возможным дополнить перечень лиц, которые могу быть освобождены от уголовной ответственности, наряду с пособником и исполнителей террористического акта.

Особенностью УК РФ является прямое закрепление пособничества в ранге исполнительства. Это стало возможным с введением ст. 205.1 УК РФ, которая теперь именуется "Содействие террористической деятельности". Первая ее часть устанавливает ответственность за склонение, вербовку или иное вовлечение лица в совершение хотя бы одного из преступлений, предусмотренных ст. ст. 205, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК РФ, вооружение или подготовку лица в целях совершения хотя бы одного из указанных преступлений, а равно финансирование терроризма. Можно сделать вывод, что в упомянутой статье речь должна идти об оказании того же содействия, о котором идет речь в рамках регламентации ч. 5 ст. 33 УК РФ. Вместе с тем ст. 205.1 УК РФ трактует содействие гораздо шире, дополняя его, по сути, подстрекательством (склонением, вербовкой или иным вовлечением лица) к преступлению, подготовкой для его совершения другого лица, финансированием.

Более того, недавно появившаяся ч. 3 ст. 205.1 УК РФ традиционное пособничество прямо признает исполнительством. При сравнении санкций ч. 1 ст. 205 и ч. 3 ст. 205.1 УК РФ получается, что фактически пособнические действия подлежат более строгому наказанию, чем фактически и юридически исполнительские.

Сказанное подтверждается и в теории уголовного права. В ней отмечается, что "при наличии нормы, закрепленной в ч. 3 ст. 205.1 УК, соучастие в террористическом акте и других преступлениях террористического характера, перечисленных в ч. 1 ст. 205.1 УК РФ, будет возможным только в форме соисполнительства, действий организатора и подстрекателя, но не пособника, что внесет сумбур в институт соучастия". Правда, с А. Рарогом отчасти следует не согласиться.

В случае, когда лицо оказывает содействие советом или предоставлением сведений другому лицу для того, чтобы последнее устранило препятствие при совершении теракта, речь необходимо вести о пособничестве в совершении преступлений террористической направленности. В этом случае оказание помощи в виде устранения препятствий будет юридически являться исполнительством, а фактически оставаться пособничеством. Предоставление же советов и сведений для устранения препятствий будет являться пособничеством в собственном смысле этого слова. На деле же, несмотря на возможность пособничества в рамках рассматриваемого состава, сумбур в институт соучастия, безусловно, внесен.

Неслучайно, как и в случае с посредничеством во взяточничестве, введение этого состава также широко критикуется в уголовно-правовой литературе. В частности, А. Арутюнов выступал за исключение ст. 205.1 УК РФ еще до появления в ней части третьей, мотивируя это тем, что образование в Особенной части УК РФ статей, диспозиции которых фактически дублируют положения ст. 33 УК РФ, делает институт соучастия бессмысленным 59, которые придерживается и автор настоящего исследования. А. Серебряков высказывает менее кардинальное решение, предлагая исключить из ст. 205.1 УК РФ лишь те действия объективной стороны, которые дублируют ч. ч. 4 и 5 ст. 33 УК РФ. Некоторые авторы предлагают еще более сузить количество объективных действий, посвятив ст. 205.1 УК сугубо проблеме финансирования терроризма.

Следует согласиться также с высказыванием М.Ф. Мусаелян, что законодатель в ч. 1 ст. 205 УК РФ, уравняв по степени опасности реальное совершение взрыва, поджога или иных действий и угрозу их совершения, не учел объективные различия в степени опасности действий и угрозы их совершения. В этой связи обоснованным является предложение автора о выделении угрозы совершения террористического акта в самостоятельную норму УК РФ.

Терроризм необходимо отграничивать от экстремизма. Т.А. Корнилов под экстремизмом понимает определенную деятельность, которая базируется на идеологической основе, заключающейся в отрицании всякого инакомыслия, желании утверждения своей системы взглядов и её навязывания любой ценой оппонентам. При этом, как верно замечает Ю.П. Сапронов, "экстремизм не ограничивается лишь провозглашением каких-либо теоретических концепций или идеологических систем, а включает в себя и определенные действия, часто агрессивные, направленные на достижение выдвинутых целей".

К.О. Никонов к проявлению экстремизма относит также терроризм в его крайне насильственном проявлении 65. Основной объект большинства преступлений террористической направленности - общественная безопасность. Исключением из данного правила является, например, террористический акт, где основным объектом остается общественная безопасность, а дополнительными объектами выступают жизнь, здоровье, собственность и другие правоохраняемые блага. Многие составы преступлений террористической направленности являются материальными, последствиями совершения которых являются смерть потерпевшего, причинение вреда здоровью различной степени тяжести либо физических, психических страданий и т.д. Верховный Суд РФ в Апелляционном определении от 23.10.2013 г. № 56-АПУ 13-25 указал, что факт наличия в жилище Утробина В.В. литературы и плакатов экстремистской направленности подтверждает, что преступления Утробиным В.В. были совершены на национальной почве, но не может являться одним из основных доказательств создания им террористического сообщества.

Особую опасность представляет преступный политический экстремизм ввиду устремления его сторонников к дестабилизации ситуации в стране, разрушению политической системы современного общества с целью дальнейшего установления нового политического порядка. Особое распространение в России в последнее время получил национальный экстремизм. Так, Постановлением Президиума Верховного суда Республики Татарстан от 14.03.2012 по делу № 44- у-168 Б. был осужден по части 2 статьи 282.1 УК РФ. Целью создания экстремистского сообщества было вытеснение мигрантов из г. Казани, проведение сборов, где обсуждались проведение "белых патрулей", совершения преступлений в отношении лиц неславянской национальностей.

По другому уголовному делу К.В. и У. признаны виновными в том, что 21 октября 2007 года примерно в 17 часов 45 минут К., демонстрируя собственное превосходство над лицами неславянского происхождения, желая добиться общественного резонанса и разжигания межнациональной ненависти и вражды, действуя совместно, согласованно и заодно в группе с другим лицом, для лишения жизни напал на потерпевшего А., имевшего явные внешние признаки представителя азиатской народности и из-за принадлежности его к иной национальности, и нанес потерпевшему совместно с другим участником группы не менее 26 ударов ножами в голову и другие части тел.

Из приведенных примеров становится ясно, что экстремизм характеризуется особой дерзостью, жесткостью. Особое распространение идея национального экстремизма получила у футбольных фанатов, которые устраивают показательные "выходки" и нападения в отношении лиц неславянской национальности. При этом, в республиках Северного Кавказа, напротив, развит национальный экстремизм в отношении лиц русской национальной. Как пишет А.Н. Песков, "фанаты-экстремисты нередко провоцируют крупные массовые беспорядки на национальной почве и за пределами спортивных сооружений". А последние трагические события на Украине показали всю опасность национального экстремизма со стороны футбольных фанатов, которые принимали активное и действенное участие в показательных расправах над лицами, которые пропагандировали идеи русского мира и его ценностей.

Итак, преступления террористической направленности характеризуются специфичностью объективной и субъективной стороны данных преступлений. Преступления террористической направленности совершаются в форме активных действий. Многие составы преступлений террористической направленности являются материальными, последствиями совершения которых являются смерть потерпевшего, причинение вреда здоровью различной степени тяжести либо физических, психических страданий и т.д. С субъективной стороны все преступления террористической направленности совершаются умышленно с одновременным наличием таких низменных побуждений как устрашение населения, причинение вреда жизни, здоровью граждан, их собственности, дестабилизация деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений.

Глава 3. Криминологические проблемы противодействия терроризму

3.1 Личность преступника, совершающего преступление террористического характера

Криминологическая характеристика преступлений, связанных с терроризмом, отличается известным своеобразием. В составе современной Российской Федерации более ста этносов, в том числе около тридцати наций. Взаимоотношения между различными нациями, этническими и религиозными группами всегда отличались своим противоречивым характером - тяготением к сотрудничеству и периодическими взрывами конфликтности. Одним из важнейших элементов криминологической характеристики выступает место преступления и способ совершения преступления. В уголовно-правовом смысле место является факультативным признаком объективной стороны преступления и означает пространство (территорию), в пределах которого оно совершается.

Общеизвестно, что уголовно-правовой признак, приобретая значение квалифицирующего, повышает общественную опасность преступления, изменяет его квалификацию и категорию, что, в свою очередь, влияет на размер санкции за его совершение.

Вместе с тем преступления, связанные с терроризмом, создают в обществе обстановку напряженности, вселяют в граждан неуверенность в своей личной безопасности и защищенности своего имущества.

Одним из средств оптимизации расследования является криминологическая характеристика. Причем необходимо отметить, что это далеко не универсальное средство, если ее рассматривать как некую абстрактную конструкцию, поскольку ее эффективность не в каких-то наиболее общих, характерных для всякого преступления, чертах, а в особенностях, индивидуализирующих именно определенный, вполне конкретный вид преступлений. То есть значение для расследования криминологической характеристики состоит в том, что она позволяет увидеть в каждом конкретном преступлении определенные, индивидуальные черты. Именно этим обусловлено то, что от вида преступления зависит, какие и сколько элементов составляют криминологическую характеристику. Иначе говоря, индивидуальность криминологической характеристики конкретного вида преступлений определяется ее элементным составом. Причем следует отметить, что важным в индивидуализации такой криминологической характеристики являются также и связи, которые устанавливаются между этими элементами, определяя криминологическую характеристику определенного вида преступлений не просто как совокупность названных элементов, а как систему.

Важность криминологической характеристики заключается в том, что она является средством, с помощью которого систематизируется вся совокупность информации, которую получает следователь в ходе своей деятельности. То есть одним из свойств криминологической характеристики, которое используется для оптимизации расследования, является ее системность, определяющая упорядоченность поисковой деятельности как следователя, так и иных лиц, оказывающих ему содействие при расследовании. Использование криминологической характеристики как средства оптимизации расследования позволяет избежать хаотичности в процессе доказывания.

Индивидуальность элементного состава криминологической характеристики преступления обусловлена тем, что далеко не вся информация, которая может быть собрана, имеет значение для расследования конкретного преступления. Анализ следственной практики позволяет утверждать то, что для расследования отдельных видов преступлений имеют значение не все элементы криминологической характеристики, которые выделяют ученые, исследующие проблемы криминологической характеристики, а лишь отдельные из них. По этой причине важный для расследования одного вида преступлений элемент криминологической характеристики может и не иметь существенного значения для расследования преступлений другого вида. То есть каждому из видов преступлений свойственна соответствующая только ему, определяющая его индивидуальность криминологическая характеристика. Такая индивидуальность также является средством, используя которое можно повысить эффективность расследования конкретного преступления. Обусловлено это тем, что следователь, определяя индивидуальные особенности конкретной криминологической характеристики, концентрируется только на значимой для расследования информации.

Терроризм представляет сегодня угрозу национальной безопасности РФ. Рассмотрение данного явления необходимо не только с уголовно-правовой точки зрения. Важным является понимание сущности данного явления, выявление причин и условий, способствующих распространению терроризма.

Предметом криминологического исследования преступлений, связанных с терроризмом, являются различные закономерности проявления террористической и экстремистской деятельности, изучение которых способствует выработке криминологических положений, направленных на противодействие совершения преступлений террористической направленности посредством использования криминологических методов и познаний. Следует согласиться с точкой зрения Н.Н. Маршаковой, что "изучение преступности террористической направленности невозможно без изучения характеристики причинного комплекса, детерминирующего данное явление".

С точки зрения криминолого-психологического подхода к анализу личности террориста выделяются следующие основные характеристики:

1) тенденция к экстернализации - поиску вовне источников личных проблем;

2) постоянная оборонительная готовность;

3) паранойяльность - склонность видеть постоянную угрозу со стороны других людей и отвечать на нее агрессией;

4) ригидность - "застреваемость" эмоций и переживаний, которые сохраняются на длительный срок даже после того, как исчезла вызвавшая их причина;

5) замкнутость на своей террористической группе, ее ценностях и целях ее активности, как следствие - изоляция, жесткие ограничения свободы выбора;

6) низкий порог терпимости;

7) террористическое поведение почти всегда полимотивировано;

8) тенденция к ауто-агрессии (в последнее время суицид активно используется для совершения террористических актов).

С распадом СССР и становлением нового российского государства наша страна перешла на демократический путь развития с провозглашением рыночных механизмов регулирования экономики, свободой предпринимательской деятельности, защитой права частной собственности и т.д. В итоге новая экономико-социальная модель управления государством привела к глубокому социально-экономическому расслоению общества на богатых и бедных. Данная тенденция наблюдается наряду со снижением общей культуры населения Проблема нравственности, этики и морали является традиционной для российского государства. По мнению С.В. Тасакова, "нравственность - это совокупность норм (норм нравственности), определяющих поведение индивидуума в зависимости от существующих нравов, традиций, принципов человеческого общежития как благопристойное". Некоторые авторы обращают внимание на то, что понятия "этика" и "мораль" близки к значению русского слова "нравственность", и в большинстве случаев эти понятия употребляются как синонимы. В тоже время, понятие "мораль" по сравнению с "нравственностью" является более широким, поскольку включает в себя различные взгляды, концепции человека и т.д.