Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»

Факультет права

Выпускная квалификационная работа

по направлению подготовки юриспруденция

образовательная программа «Юриспруденция»

Свобода выражения мнений, как принцип конституционализма

Аптекарь Антон Павлович

Руководитель

д.ю.н., доцент Алебастрова И. А.

Москва 2019

Постановка проблемы (вместо вступления)

Конституционализм как система ограниченного правления предполагает существование системы гарантий, направленных на защиту личности и ее достоинства, К числу таких гарантий относятся, прежде всего, разделение властей и парламентаризм, связанность государства правом, периодическая сменяемость власти на выборах, а также идеологическое многообразие и политическая конкуренция. Все перечисленные элементы (принципы, гарантии) конституционализма (основы конституционного строя) могут существовать только при условии свободного обмена идеями. Кроме того, свобода слова выступает важной гарантией охраны и защиты иных прав и свобод человека и гражданина. Это позволяет рассматривать свободу слова не только как одно из субъективных конституционных прав человека, но и как принцип конституционализма, поскольку без него невозможно функционирование институтов демократического правового государства.

Свобода выражения мнений, состоит из таких правомочий, как право придерживаться своих убеждений, возможность распространять свои взгляды в любой доступной форме, либо отказаться от их демонстрации Історико-структурний підхід до визначення поняття і змісту права на свободу вираження поглядів [Электронный ресурс] / Е. В. Тітко // Теорія і практика правознавства: електрон. наук. фах. вид. Нац. юрид. ун-ту ім. Ярослава Мудрого . - 2011. - N 1 (1). - С. 4. Оговоримся сразу - в контексте настоящей работы свобода выражения мнений и свобода слова будут упоминаться, как синонимы, возможные различия между ними - тема для отдельного исследования.

При этом, пожалуй, главной проблемой, связанной с регламентацией и реализацией этого права, является проблема установления адекватных условий и оснований для ее ограничения, которые совершенно неизбежны, так как злоупотребления свободой слова в могут привести к нарушению прав человека, потере устойчивости конституционного строя и даже к установлению строя антиконституционного и даже к человеческим жертвам.

При этом, однако, устанавливая ограничения свободы слова, законодатель сталкивается с опасностью сделать рамки неоправданно жесткими, сводящими на нет свободу выражения мнений, что тоже может привести к нарушению прочих прав человека и установлению диктатуры, которая приведет как минимум к существенному умалению, или даже полной отмене политических прав и существенному снижению уровня гарантий личных.

оскорбление призыв терроризм уголовный

1. Значение свободы выражение мнений

Как уже было отмечено, свобода выражения мнений имеет значение принципа конституционализма, является неотъемлемым условием существования правового демократического государства. Действительно, без свободного обмена идеями, во-первых, невозможно полноценное функционирование политических партий, так как они предназначены для политического представительства интересов определенной части общества. Очевидно, что если не будет возможности выражения и распространения взглядов, выражающих различные социальные интересы и ценности, многопартийность, а вместе с ней и сам институт политических партий потеряет всякий смысл. Еще одним системообразующим институтом в демократическом государстве являются выборы, при чем, речь идет не только об организации голосования и подсчета результатов, таким образом, чтобы результат соответствовал реальному волеизъявлению. Их функция заключается в первую очередь в мирной смене власти и в ротации элит. Не менее важное предназначение выборов, в частности в представительные органы власти заключается в (представлении) граждан на соответствующем уровне, что подразумевает возможность участия людей с разным взглядом на развитие страны. А конкурентные выборы предполагают равную возможность донесения своих идей представителями различных политических сил.

Подобную позицию мы можем найти в том числе и в кодексе надлежащей практики в избирательных делах, принятом Венецианской комиссией при Совете Европы. Этот акт можно назвать базовым рекомендательным документом для избирательного процесса. В нем перечислены универсальные требования к политико-правовой системе и к процедуре проведения выборов для того, чтобы они отвечали своей функции в демократическом государстве. В качестве таковых указаны - возможность регистрации кандидатов, честный подсчет голосов и контроль за ним, а также гарантии основных гражданских прав Кодекс надлежащей практики в избирательных делах, Страсбург 30 октября 2002 года. Вывод № 190/2002 https://sud.ua, режим доступа URL. При чем, отдельно отмечена необходимость гарантии свободы слова. Это очевидно, так как закрепления и реализации политического плюрализма конкурирующим политическим силам, которые предлагают разные пути развития для государства просто неоткуда будет взяться.

Действительно, с такой позицией сложно не согласиться - без соблюдения вышеупомянутых условий избирательный процесс превратится либо в способ легитимации авторитарными режимами самих себя, либо в набор ритуальных действий, изначально лишенных своего смысла. Даже если представить ситуацию, что в стране, где нет возможности для обмена идеями и информацией, проходят выборы с честным подсчетом голосов и возможностью регистрации всех кандидатов, все равно это нельзя будет назвать полноценной политической конкуренцией.

Без свободы слова немыслим и парламентаризм, под которым понимается «система организации государственной власти, структурно и функционально основанная на принципах разделения властей, верховенства закона при ведущей роли парламента в целях утверждения и развития отношений социальной справедливости и правопорядка Большой юридический словарь / под ред. А. Я. Сухарева, В. Е. Крутских. М., 2004.». Однако, значение этого термина шире, чем способ взаимодействия внутри механизма государства. Парламент существует не в вакууме, и, к тому же, его главная функция - это не законодательная, а представительная, поэтому без свободных выборов существование парламентаризма невозможно. А про необходимость свободы слова для того, чтобы выборы выполняли свою функцию, уже написано выше. Вместе с тем, парламентаризм предполагает также и гарантии прав меньшинства, которые дают возможность оппозиционным фракциям представлять свою позицию. И, наконец, в демократическом государстве законодательный процесс предполагает в том числе возможность общественного обсуждения законопроектов, а это собственно и есть проявление свободы слова.

В целом, достаточно близкой к истине является такая позиция: «указания на то, что в том или ином государстве имеется парламентаризм, достаточно для характеристики его в качестве демократического Коновалова Людмила Геннадьевна Соотношение парламентаризма с принципом демократической государственности: вопросы конституцонно-правовой теории // Электронное приложение к Российскому юридическому журналу. 2017. №5. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sootnoshenie-parlamentarizma-s-.»

Помимо того, то свобода выражения мнений создает основу функционирования важнейших институтов правового демократического государства, она непосредственно выступает важной гарантией охраны и защиты иных прав и свобод человека и гражданина, так как именно публичность часто препятствует нарушению прав граждан. Действительно, распространение информации о злоупотреблениях власти, либо противоправных действиях других субъектов способно привлечь внимание правоохранительных органов и создать общественное давление для принятия соответствующих мер. Итак, безусловно, свобода слова имеет значение и как личное право, наряду с остальными, но, как мы уже выяснили, ее значение шире - она является условием для существования основных институтов, на которых строится демократическое государство: политическая конкуренция, выборы и парламент. Вышесказанное позволяет характеризовать свободу выражения мнений не только как право, которое обязательно для защиты наряду с другими, предусмотренными в Конституции и в международных актах, но и как одну из основ конституционного строя, без которой невозможно правление, основанное на идеях конституционализма.

1.1 Актуальность темы

Несмотря на свою роль и особое положение среди других гражданских свобод, свобода выражения мнений может быть ограничена, как и остальные права человека. Универсальная формула «свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого», которая в оригинале звучит «как свобода кулака заканчивается кончиком носа соседа», применима в том числе и к свободе слова. Правда, граница между законными проявлениями свободы слова и проявлений, которые должны быть объявлены вне закона не такая очевидная, как между кулаком и кончиком носа. Но слова тоже могут причинять вред, как и для одного человека, так и быть потенциально опасными для всех.

В своей работе я постараюсь обосновать, почему свобода выражения мнений не может быть абсолютной, показать какие есть пределы у этого права, раскрыть условия, необходимые для ограничения свободы выражения мнений, чтобы избежать произвольного применения и несоразмерных ограничений свободы слова, рассмотреть различные виды ограничений свободы слова и показать пути совершенствования законодательства в данном вопросе. Безусловно, данная работа не претендует на то, чтобы быть полным и всеобъемлющим исследованием проблематики свободы слова и его ограничений, но в ней будет рассмотрен широкий круг вопросов, касающихся этого принципа конституционного строя. Данная работа, конечно же, не направлена на полное и всеобъемлющее исследование проблематики свободы слова и ее пределов, но я постараюсь сформулировать ее значение, как принципа конституционализма и показать ее основные ограничения, обосновать их необходимость и показать способы реализации в законодательстве и применения на практике, а также доказать актуальность данной проблемы для нашей страны.

2. Условия и основания ограничений

2.1 История вопроса

И здесь нам следует обратиться к истории вопроса - рассмотрим, как в демократических государствах, ограничивалась свобода выражения мнений. Под демократическими в данном контексте понимаются те, в которых у граждан есть возможность выносить политическую оценку власти и мирно менять ее. Безусловно, политические режимы, в которых у граждан была возможность влиять на власть и мирно менять, были задолго до начала ХХ века, но в контексте настоящего исследования рассмотрим лишь новейший период всемирной истории, начиная с 1918 - после окончания Первой Мировой Войны. При создании национальных государств на территории распавшихся империй, большинство из них приняли демократические конституции. Но при государственном строительстве в новых странах вопрос об ограничении свободы слова был далеко не самым актуальным, поэтому в двадцатые годы прошлого века в большинстве национальных государств не было существенных ограничений свободы слова. В прочем, в большинстве европейских государств демократия продержалась недолго, и к середине тридцатых годов в странах Балтии, Польше, Австрии и некоторых других странах были установлены авторитарные режимы. Демократия до Второй Мировой войны сохранилась лишь во Франции, в Великобритании, а также Финляндия и Чехословакия и в Швейцарии.

В прочем, все вышеуказанные имели разную политическую и правовую систему, что касалось в том числе и свободы слова. Попробуем рассмотреть в общих чертах, каким образом вопрос ограничений свободы выражения мнений регулировался в законодательстве Финляндии в межвоенный период

В Финляндии также, как и в нашей стране после революции 1917 года началась гражданская война между коммунистами и их политическими противниками, правда здесь в отличие от России, победу одержали белые. Боевые действия продлились меньше года и закончились в мае 2018. После этого, в 1919 году была демократическая конституция, которая установила парламентскую форму правления, которая, естественно, гарантировала права и свободы, в том числе и свободу слова.

Тем не менее, несмотря на поражение красных в гражданской войне, угроза захвата ими власти с целью установления государственного строя подобного советскому сохранялась, так как легально действующая Социал-демократическая партия Финляндии, была в значительной степени подконтрольна коммунистической партии, действовавшей в изгнании из СССР.

В 1923 году Cоциал-демократическая партия, была объявлена вне закона, а значительная часть ее членов, включая депутатов были арестованы, а главная газета этой политической силы закрыта.

В 1930 году под давлением в первую очередь крайне правых организаций парламент Финляндии принял чрезвычайные законы Оскмо Юссила, Сеппо Хентиля, Юкка Невакиви, Политическая история Финляндии 1808-1995, издательство «Весь Мир». Москва 1998, которые были направлены в первую очередь против коммунистов, пытавшихся влиять на политическую ситуацию в стране через другие легально действующие левые партии. В числе прочего они предусматривали возможность закрытия коммунистических газет, но при этом вводили дополнительные гарантии для защиты свободы остальных СМИ. Это было обусловлено в первую очередь угрозой тем, что Коммунистическая партия ставила в качестве цели установление политического режима, исключающего права и свободы граждан и ликвидацию государственного суверенитета Финляндии. Реальность этой угрозы, и оправданность мер, ограничивающих свободу слова полностью подтвердились во время советско-финской войны 1939-1940 годов, когда лидер коммунистической партии Куусинен, который после гражданской войны находился в эмиграции в СССР, создал «Финляндскую демократическую республику», которая в случае удачного для Советского Союза окончания войны с Финляндией, должна была стать марионеточным государством на той территории, которая раньше была независимой Финляндией либо вовсе стать промежуточным вариантом перед вхождением страны в состав Советского Союза. В любом случае, это означало бы ликвидацию государственного суверенитета и установление однопартийного режима, несовместимого с правовым государством Павел Аптекарь, «советско-финские войны», глава 11 - выдуманная страна и ее армия, с 310-325, издательство «Яуза», Москва - 2004. Поэтому предпринятые меры против коммунистической партии были оправданными и необходимыми для защиты прав и свобод граждан Финляндии.

Таким образом, в Финляндии после обретения страной независимости, при построении демократического государства, не отказались от самозащиты и ограничений свободы выражения мнений - политическая сила, которая ставила в качестве цели строительство государства с тоталитарным политическим режимом и ликвидацию государственного суверенитета Финляндии, так как победа коммунистов привело бы к подчинению страны Советскому Союзу. Разумеется, это сделало бы невозможным защиту прав граждан Финляндии.

В то же время, пропаганды ненависти, как правовой категории, в Финляндии тогда еще не существовало, как и в остальных демократических странах - тогда человечество не предполагало, какую опасность несет возбуждение вражды по этническому и другому социально значимому признаку, так как опасность таких форм самовыражения еще не была продемонстрирована на практике.

После Второй Мировой войны человечество осознало опасность возбуждения вражды, так как расчеловечивание евреев нацисткой пропагандой стало необходимой первой стадией «решения еврейского вопроса», это подтверждается в первую очередь тем, что в Нюрбергском трибунале в числе прочих к смертной казни был приговорен редактор журнала «Дер Штюммер», Юлиус Штрейхер Борис Вишневский: потом был Нюрнберг. http://echo.msk.ru/blog/boris_vis/1078164-echo/. режим доступа: URL, чья вина заключалась исключительно в том, что он призывал к уничтожению евреев, правда он был осужден, как соучастник преступлений против человечности, каким был признан Холокост, так как высказывания не имели самостоятельного уголовно-правового значения.

Вскоре, на одной из первых сессий только созданной Организации Объединенных Наций была принята резолюция «меры, которые должны быть приняты против пропаганды и поджигателей новой войны», ее первый пункт звучит так: «(Генеральная ассамблея) осуждает любую форму, ведущейся в любой стране, пропаганды, способную создать или усилить угрозу миру, нарушение мира или акт агрессии» Резолюция Совета Безопасности № A/RES/110 (II) меры, которые должны быть приняты против пропаганды и поджигателей новой войны», отчет о заседании № A/PV.108. В прочем, последующие несколько десятков лет на среди демократических государств господствовала точка зрения, что с пропагандой ненависти необходимо бороться с помощью просвещения и образования, а не с помощью государственного насилия. в то время, когда внутренняя регуляция в данной отрасли предотвращало широкое распространение пропаганды вражды. Такая концепция была небезосновательной, так как в середине прошлого века предполагалось, что создать атмосферу ненависти, достаточную для совершения холокоста возможно только в условиях тоталитарного политического режима, который обеспечивает полный контроль над информационным пространством страны и исключает существование публичной дискуссии по любым вопросам. И что необходимым условием для осуществления холокоста была не только государственная пропаганда, которая призывала к уничтожению евреев, но и полный контроль государства над информационным пространством. Соответственно, в демократическом государстве, одним из базовых признаков которого является свобода слова и возможность свободного обмена информацией, концепции, призывающие к совершению таких, или даже менее серьезных преступлений против человечности просто не найдут широкой поддержки и проиграют конкуренцию в условиях свободного рынка идей, потому что человеконенавистнические концепции не получат в здоровом обществе весомой поддержки.

В прочем, более чем полвека назад такая концепция была далеко не безосновательной. Это было связано с тем, наличие свободного рынка идей не отменяло того, что полвека назад барьеры входа на него были достаточно высокими - в условиях, когда основную роль в распространении информации играла печатная продукция, и в меньшей степени радио и телевидение для того, чтобы донести идеи до широкой аудитории необходимо было обладать немалыми ресурсами, так как донести идеи для широкой аудитории была необходима радиостанция, охватывающая значительную часть населения, крупный телеканал, либо достаточно большой тираж печатной продукции, а для этого были необходимы как минимум существенные денежные затраты. К тому же, для существенную роль для СМИ играет также и репутация, а распространение призывов к насильственным действиям, пропаганда ненависти, либо реабилитация тоталитарных режимов, может нанести серьезный удар по репутации и привести к негативным последствиям для СМИ вплоть до прекращения его существования из-за потери аудитории и контрагентов. В таких условиях распространять информацию, призывающую к ненависти или войне достаточно сложно.

В настоящее время ситуация принципиально иная - с появлением интернета информационное пространство изменилось до неузнаваемости, особенно когда доступ к всемирной сети появился у большинства жителей развитых стран, и даже во многих развивающихся. И в числе прочего, появилось больше возможностей доносить мысли до широкой аудитории. А это помимо очевидных преимуществ создает условия для распространения информации, в том числе и направленной на пропаганду ненависти и популяризации человеконенавистнических идей. И даже если это не приведет к широкой поддержке таких концепций, возбуждение вражды может мотивировать людей на совершение насильственных преступлений. Например, пропаганда ненависти к представителям среднеазиатских и кавказских народов мотивировала некоторых граждан совершать убийства их представителей, которые были вызваны исключительно этнической принадлежностью жертв.

Одно из первых легальных определений пропаганды ненависти на международном уровне было выдвинуто комитетом министров Совета Европы в рекомендации комитета министров 97/20 от 30 октября 1997 года. Там разжигание ненависти определяется как «все формы самовыражения, которые включают распространение, провоцирование, стимулирование или оправдание расовой ненависти, ксенофобии, антисемитизма или других видов ненависти на основе нетерпимости, включая нетерпимость в виде агрессивного национализма или этноцентризма, дискриминации и враждебности в отношении меньшинств, мигрантов и лиц с эмигрантскими корнями Рекомендация N R (97) 20 Комитета министров Совета Европы государствам-членам «О вопросах разжигания ненависти»». Посмотрев на данную формулировку, мы можем сказать, что она была принята под сильным влиянием политической реальности, существовавшей в тот момент в Европе, так как отдельно была выделана пропаганда враждебности в отношении мигрантов и лиц с эмигрантскими корнями. Однако, главная проблема этого термина в том, что он недостаточно определен, и в нем отсутствуют четкие критерии, позволяющие использовать его для установления границ реализации свободы выражения мнений, более того, в нем содержатся понятия, требующие дополнительного пояснения - «агрессивный национализм» (непонятно, как отличить агрессивный, от неагрессивного) и «этноцентризм». Вероятно, поэтому термин «ненавистические высказывания» не получил широкого применения.

Из-за этого соответствующая терминология и основания для государственного вмешательства недостаточно разработаны, что препятствует решению проблемы пропаганды ненависти, и не дает возможности развиваться судебной практике в вопросе пределов свободы слова. Тем не менее, в контексте настоящего исследования под пропагандой ненависти следует понимать высказывания, направленные на пропаганду нетерпимости к определенной социальной группе, прямо или косвенно формирующие мысль о допустимости насильственных действий в отношении нее.

В то же время, в национальном законодательстве эта проблема решалась по-разному. В некоторых странах законодатель долгое время занимал позицию о неприемлемости ограничений свободы слова, несмотря на это, с повышением актуальности этого вопроса и с появлением практики европейского суда по правам человека, во многих странах стали появляться и дорабатываться законы, препятствующие пропаганде ненависти, в том числе и вводящие юридическую ответственность за пропаганду, направленную на разжигание вражды. Тем не менее, во многих странах уголовная ответственность за пропаганду ненависти существует уже длительное время. В решениях ЕСПЧ этот термин почти не применяется, что препятствует более широкому его использованию в доктрине.

2.2 Почему свобода слова не может быть неограниченной

В России немотивированные наказание за вербальные преступления можно назвать одной из главных и общественно значимых проблем правоприменения. Дело в том, что уголовные дела в отношении блогера Руслана Соколовского, студентки Марии Мотузной и несколько других похожих дел вызвали серьезный резонанс в обществе и показали возможность произвольного применения уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за экстремистские высказывания. При чем, по некоторым делам к уголовной ответственности привлекались за публикации, которые не представляют никакой общественной опасности, или даже без умысла на публичное распространение информации. Помимо вреда для тех, кто подвергается преследованию по таким делам, неправомерный антиэкстремизм создает атмосферу страха, и в том числе мотивирует граждан России уезжать из страны для постоянного проживания в другие места. Безусловно, негативные последствия такого явления на этом не заканчиваются.

При этом, аргументация за полную отмену ограничений свободы слова стоится в первую очередь на злоупотреблениях, так как многим полная и неограниченная свобода слова кажется единственной разумной альтернативой Олег Кашин «Путинские черты» 08.01.2016 // https://www.svoboda.org/a/27470299.html. Режим доступа: URL.

В пользу неограниченной свободы можно услышать и различные обоснования: например, про необходимость свободного рынка идей или о том, что пропаганда даже самых людоедских идей сама по себе не приводит к причинению вреда. И даже если исходить из того, что она способна мотивировать людей совершить преступления, то они имеют значение при наличии реального вреда.

Также необходимость полной и неограниченной свободы слова часто аргументируется необходимостью «свободного рынка идей», где политическая конкуренция между представителями различных взглядов приравнивается к экономической конкуренции, и на основании этой аналогии часто делается вывод о том, что свободный выбор между различными политическими группами сделает политическую систему лучше, а человеконенавистнические идеи в здоровом обществе просто не приживутся. Само понятие «свободный рынок идей» и соответствующая концепция появилась благодаря особому мнению судьи Холмса к решению по делу «Абрамс против Соединенных Штатов» от 1919 года, который утверждал, что лучшее средство борьбы против вредных высказываний - противопоставление им других до тех пор, пока правильный взгляд не победит Осташевский Александр Васильевич Свобода взглядов и право на информацию как основа политического равновесия в государстве // Теория и практика общественного развития. 2012. №3. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/svoboda-vzglyadov-i-pravo-na-informatsiyu-kak-osnova-politicheskogo-ravnovesiya-v-gosudarstve (дата обращения: 10.05.2019). .

Безусловно, такие аргументы имеют под собой основания, тем не менее, у позиции сторонников абсолютной свободы слова есть ряд изъянов. Во-первых, даже если приравнивать в данном вопросе политическую конкуренцию к идеологической, то экономическая свобода тоже не абсолютна - существуют ограничения, связанные с запретом монополий, недобросовестной конкуренции, а также обязательными требованиями к качеству некоторых товаров и услуг и распространение некоторых товаров, например оружия, запрещено, поэтому экономическая конкуренция и ее ограничения как раз подтверждают необходимость ограничения свободы распространения информации.

Комментируя тезис о том, что пропаганда вражды сама по себе не причиняет вреда стоит начать с того, что уничтожение евреев в нацисткой Германии началось как раз с дегуманнизации и призывов к уничтожению евреев. Тем не менее, такой пример противники ограничений свободы слова считают нерелевантным, потому что тогда в отличие от демократических стран у власти был абсолютный контроль за информационным пространством. Безусловно, это не позволяет говорить о полной аналогии с демократическими государствами, и в здоровом обществе действительно призывы к насильственным действиям не найдут отклик у большинства граждан, но для насильственных преступлений достаточно убедить небольшую группу граждан в их необходимости. Например, в середине и в конце нулевых годов в России было совершено немало убийств представителей среднеазиатских и кавказских народов, совершенных представителями радикальных националистических организаций исключительно по мотиву национальной принадлежности жертв. Очевидно, виновный в совершении преступлений по мотиву национальной ненависти руководствуется идеями, обосновывающими необходимость таких действий. Поэтому слово переходит в дело, и является его первой стадией. Безусловно, запрет распространения концепций, пропагандирующих нетерпимость, не создает абсолютной гарантии от преступлений на почве ненависти, но свободное распространение призывов к уничтожению людей по определенному признаку и легальное существование организаций, оправдывающих такие действия, сильно повышают риск таких преступлений.

Более того, даже если проводить параллель между экономической конкуренцией и рынком идей, то экономическая свобода тоже далеко не абсолютна - она ограничена ограничениями на продажу некоторых товаров, таких как оружие и или лекарственные препараты и обязательными требованиями для некоторых отраслей экономики, стандартами к качеству товаров работ и услуг, а также лицензированием отдельных видов деятельности. И если мыслить в такой парадигме, то ограничения свободы слова можно рассматривать, как такие же ограничения свободного рынка идей.

Таким образом, аргументы сторонников абсолютной свободы слова выглядят несостоятельными. Абсолютная толерантность к любым формам самовыражения представляет угрозу для безопасности всех граждан и существованию конституционного строя в целом. В других главах работы я раскрою подробнее различные виды злоупотреблений свободой слова и постараюсь обосновать необходимость ограничения этого права для защиты других граждан.

2.3 Гарантии от злоупотреблений

Еще задолго до осознания необходимости ограничения свободы слова, человечество пришло к идее правового ограничения государства, для гарантий гражданам их прав. При том, что государство, как институт власти институт власти в условиях правового государства предназначено для защиты прав граждан. Идея такого правового ограничения власти для защиты прав граждан - конституционализм, появилась в эпоху просвещения, и была впервые реализована в конституции США 1787 года Конституция Соединенных Штатов Америки, 1787 г перевод с сайта http://brightonbeachnews.com/rus/constitution-of-the-usa-russian-text/ . Можно вывести формулу, что государство может ограничивать права граждан только в тех пределах, когда это необходимо для защиты прав граждан. Безусловно, она справедлива в том числе и для свободы слова. Попробуем разобраться, какие условия необходимы при ограничениях прав граждан и как они применяются к свободе выражения мнений.

Для защиты от необоснованного ограничения или умаления свободы выражения мнений, да и других прав человека, существует несколько гарантий, более фундаментальных, чем запрет формальный цензуры.

Во-первых, определенность закона, устанавливающего ограничения, которое позволяет однозначно определить, является ли деяние правомерным или нет. Это устанавливает обязанность государства, как законодателя устанавливать ограничения прав граждан таким образом, чтобы они могли быть однозначно истолкованы правоприменительными органами и судом. Также, определенность закона, собственно, устанавливает пределы вмешательства государства для реализации законных целей.

Во-вторых, пропорциональность или соразмерность. Это условие ограничение прав означает, что государственное вмешательство допустимо только в тех пределах, когда это необходимо для защиты прав других граждан, конституционного строя или государства, которые гарантируют соблюдение и защиту прав граждан. Относительно свободы слова, это означает, что уголовная и иная юридическая ответственность за злоупотребления должны соответствовать угрозе таких проявлений для охраняемых законом ценностей. Действительно, даже высказывания, представляющие угрозу для конституционного строя и безопасности граждан, не дают государству неограниченное право применять силу. Пропорциональность, как критерий правомерности ограничения свободы слова, раскрывается в решении ЕСПЧ по делу Стомахин против России «Стомахин против России» пересказ решения Европейского суда по правам человека от 9 мая 2018 года №52273/07, https://cedem.org.ua/library/stomahin-proty-rosiyi-stomakhin-v-russia/. Режим доступа: URL. В нем Суд посчитал, что привлечение к уголовной ответственности за одобрение террористических актов и пропаганду ненависти по большинству эпизодов было оправдано, и необходимо в демократическом обществе. Тем не менее, ЕСПЧ посчитал, что 5 лет лишения свободы явно не соответствует опасности высказываний и способу их распространения - они публиковались в информационном бюллетене, который раздавался во время пикетов исключительно лицам, проявившим заинтересованность. Таким способом невозможно донести информацию до широкой аудитории, а способ распространения информации позволял игнорировать ее. Поэтому был сделан вывод о том, что наказание в отношении Стомахина явно несоразмерно преследуемым законным целям Решение ЕСПЧ по делу Дело № 52273/07 "Стомахин против России" http://european-court-help.ru/. Режим доступа: URL.

Наверное, самым дискуссионным условием для ограничения любых прав граждан является целесообразность и необходимость. Они означают, что права человека могут быть ограничены только в том случае, когда это необходимо для защиты прав других граждан и открытого демократического общества в целом, и применяемые меры должны соответствовать этим целям. Сложность применения этого условия заключается в том, что универсального, применимого для всех спорных ситуаций универсального критерия. Споры о необходимости и целесообразности ограничений обычно заключаются в нахождении баланса между различными правами и свободами или общественными интересами. Поэтому большая часть работы будет посвящена соотношению свободы слова с общественными интересами и правами других лиц и нахождению баланса между правом выражать свое мнение публично распространять его и другими ценностями, значимыми в демократическом правовом государстве

Тем не менее, в условиях конституционного строя, который подразумевает существование правового государства, главной гарантией прав человека является собственно конституционный строй, правовое государство и независимый суд, как его неотъемлемый признак.

3. Ограничения, связанные с общественными интересами

Наиболее очевидные ограничения свободы слова связаны с защитой общественных интересов от высказываний, которые представляют угрозу для прав других лиц и ключевым общественно значимым интересам, в частности существованию государства, как гаранта прав граждан. Разбираясь в истории ограничений свободы слова, мы уже коснулись понятия пропаганды ненависти и схожих с ней злоупотреблений свободы выражения мнений, поэтому в настоящей главе разберем конкретные ограничения свободы слова, которые связаны с интересами всего общества или неопределенного круга граждан.

3.1 Пропаганда ненависти и призывы к геноциду

Крайней и одной из самых очевидных форм пропаганды ненависти являются призывы к совершению геноцида. Такие формы самовыражения, безусловно должны быть наказуемы, так как призывы к таким деяниям являются первой стадией преступлений против человечности, такие слова переходят в дело. Поэтому публичные высказывания, направленные на призывы к геноциду, должны быть основанием уголовной ответственности до того, как появятся человеческие жертвы. Разумеется, это преступление должно быть формальным составом, где ответственность наступает за совершение деяния вне зависимости от последствий. Обоснование необходимости уничтожения этнической группы несет общественную опасность даже если не приводит к актам насилия, то размывает границы дозволенного в публичном пространстве и повышает градус нетерпимости в обществе.

Именно поэтому в конвенции ООН «о предупреждении геноцида и наказании за него Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. Принята резолюцией 260 (III) Генеральной Ассамблеи ООН от 9 декабря 1948 года.» сказано, что наказуемыми должны быть не только действия, направленные на совершение геноцида, но и публичные призывы к нему. Соответственно, перед государствами поставлена обязанность ввести уголовную ответственность за призывы к геноциду в своем национальном законодательстве.

Обосновывая необходимость ответственности за призывы к геноциду и опровергая, концепцию «свободного рынка идей», представители которой отстаивают равное право на существование в публичном пространстве всех идеологий, в том числе и несовместимых с правами человека, и в том числе концепций, оправдывающих массовое уничтожение представителей определенных групп, например, геноцид, мы можем вспомнить, что влияние пропаганды вражды на совершение геноцида, было доказано физически в буквальном смысле слова.

20 с небольшим лет назад в Руанде произошел геноцид племени Тутси, совершенный преимущественно представителями Хуту - этнической группой, которая составляла большую часть населения страны. За данное преступление понесло ответственность руководство государства и руководители государственной радиостанции «тысячи холмов». Если привлечение к ответственности политического руководства страны не вызвало ни у кого сомнений в его обоснованности - преступление таких масштабов просто не может случиться как минимум без попустительства высшей государственной власти, то необходимость привлечения к ответственности журналистов, призывавших к геноциду вызывала вопросы - мол журналисты сами не формировали подобную атмосферу ненависти, а лишь выражали настроения народа, так как в обществе длительное время существовал межнациональный конфликт между этими двумя племенами. Эта теория была опровергнута американским исследователем Дэвидом Янагизава-Дроттом, который придумал очень простой, но эффективный способ доказать, что пропаганда ненависти была одним из ключевых факторов в трагическом развитии событий. Тут на помощь пришла физика. Рельеф в Руанде достаточно гористый, и поэтому сигнал от двух передатчиков государственного радио «Тысяча холмов» есть не везде. С помощью законов распространения радиоволн можно было рассчитать, какие селения находились в зоне вещания, а какие нет, также у Янагизава-Дротта было количество осужденных за участие в геноциде в этих же населенных пунктах. В результате получилось, что в зонах уверенного приема «Тысячи холмов» Propaganda and Conflict: Evidence from the Rwandan Genocide - David Yanagizawa-Drott - 2015 количество участников убийств было на 60-70 % больше. Зависимость тут сложно не заметить, как и отрицать достаточно очевидные выводы - государственная пропаганда послужило если не катализатором одного из крупнейших геноцидов со времен Второй Мировой войны, то одним из ключевых факторов, приведших к такому развитию событий. Со статистикой в руках теория о том, что пропаганда - не причина, а следствие настроений народных масс выглядит не очень логично. Там, где сегодня призывы убивать - там завтра кровь, а не наоборот Тысяча мертвых на тысячу слов. Как работала пропаганда в Руанде - 2015 - https://snob.ru. Режим доступа: URL.

В прочем, то, что призывы к геноциду переходят в дело, было признано еще задолго до резни в Руанде - на вышеупомянутом Нюрнберском трибунале, когда к ответственности был привлечен в числе прочих Юлиус Штрейхер, про что уже было написано выше.

Ответственность за призывы к войне и терроризму.

Также, в законодательстве большинства стран предусмотрена уголовная ответственность за призывы к совершению террористических актов и публичное оправдание терроризма. Помимо вопросов о необходимости ответственности за пропаганду определенных идей, соразмерности наказания общественной опасности деяния, которые рассмотрены в других частях настоящей работы, с публичным оправданием терроризма, как и с публичными призывами возникает две проблемы, свойственные именно для данного состава. Первая - актуальна только для призывов к осуществлению террористической деятельности. Вопрос в том, насколько конкретизированными должны быть призывы к совершению тех или иных действий, насколько для граждан должно быть очевидно то, что его призывают именно к совершению теракта? Тут можно выделить два подхода узкий и широкий. Первый предполагает то, что для квалификации высказываний в качестве призывов к террористической деятельности необходимо, чтобы в них указывалось, какие конкретно деяния виновный предлагает совершить, второй - предполагает наказуемость за одобрение терроризма, и пропаганду соответствующих методов в политике. Второй подход, который предполагает более широкую трактовку, потому что пропаганду терроризма, как допустимого средства в политике также можно считать общественно опасной, потому что они способны мотивировать на совершение террористических актов.

Другая проблема состоит в квалификации оправдываемых действий, как терроризм. В российском законодательстве, а также в ряде международных актов предприняты попытки вывести определения терроризма, но принятие документа на уровне ООН, где закреплялось бы общепринятое определения этого явления оказалось невыполнимой задачей, поэтому логичнее всего было бы в настоящей работе определиться с критериями действий и практик, призывы к которым должны быть наказуемы, как и их оправдание. В рекомендации ОБСЕ «Борьба с терроризмом и защита прав человека Руководство ОБСЕ «Борьба с терроризмом и защита прав человека» от 21.02.2008 года. URL www.osce.org/ » приведены следующие минимальные критерии преступлений, позволяющие считать деяния проявлениями терроризма: цель (насильственное разрушение государственных институтов, или противоправное воздействие на принятие решений органами власти, или международными организациями, устрашение населения для дестабилизации обстановки в стране). Схожее определение терроризма мы можем найти в конвенции ООН о противодействии финансирования терроризма здесь ООН определяет терроризм, как «деяния, направленные на то, чтобы вызвать смерть какого-либо гражданского лица или любого другого лица, не принимающего активного участия в военных действиях в ситуации вооруженного конфликта, или причинить ему тяжкое телесное повреждение, когда цель такого деяния в силу его характера или контекста заключается в том, чтобы запугать население или заставить правительство или международную организацию совершить какое-либо действие или воздержаться от его совершения». Конвенция ООН «О борьбе с финансированием терроризма» Принята резолюцией 54/109 Генеральной Ассамблеи ООН от 9 декабря 1999 года То есть при совершении террористического акта важно не количество желаемых жертв, а именно цель, которую преследует преступник. Например, посягательство на жизнь журналиста, политического или общественного деятеля с точки зрения международного права может быть расценено как теракт, если оно совершено по мотивам связанным с его профессиональной деятельностью - такие посягательства имеют цель запугать общество, потому что убийства политиков или журналистов практически всегда вызывают именно такой эффект.

При разговоре об определении этого термина, нельзя пройти мимо понятия «государственный терроризм», от остальных проявлений террора оно отличается тем, что это преступление совершается государственной властью, либо структурами, действующими от имени или при содействии государства. Под ним подразумеваются некоторые методы осуществления государственной власти, предусматривающие свертывание гражданских свобод - произвольные аресты, запрет мирных собраний, а, также действия, направленные против суверенитета другого государства: угроза применения оружия массового поражения или вооруженной силы против других стран, убийство иностранных государственных деятелей и некоторые другие действия. Исходя из смысла Женевской декларации, которая и ввела это понятие, одобрение подобных методов политики можно также рассматривать, как оправдание терроризма, и, соответственно, может преследоваться по закону.

Таким образом, различные международные организации выработали подходы к определению терроризма, а в соответствии с частью 4, 15 статьи Конституции, международное право является частью правовой системы России, соответственно суды могут применять для квалификации оправдываемых действий, как терроризм международно-правовые акты. Безусловно, некоторые определения из международных актов могут противоречить друг другу, но уголовный процесс является состязательным, поэтому стороны обвинения и защиты вправе приводить различные доводы для обоснования того, чтобы обосновать наличия или отсутствие состава преступления в конкретном случае, в том числе и при обвинении в призывах к терроризму. Поэтому в установлении легального определения терроризма в законодательстве нашей страны нет необходимости.

Призывы к развязыванию агрессивной войны проще для квалификации, так как по данному вопросу есть соответствующая конвенция ООН - об о, которая, во-первых устанавливает единое обязательное для применение определение агрессии, а, во-вторых, утверждает, что призывы к агрессии также должны быть наказуемы. В ней под агрессией понимается ряд действий, совершенных государством против другого: нападение вооруженных сил, и иное применение оружия, блокада портов, либо засылка вооруженных групп с целью применение вооруженной силы против другого государства Конвенция ООН «об определении агрессии», утверждена резолюцией 3314 (ХХIХ) Генеральной Ассамблеи от 14 декабря 1974 года.

3.2 Ограничение свободы слова, как политического права

В теории прав человека существуют ряд классификаций, и одна из них делит права граждан на личные, политические, социальные и культурные. Существуют и другие варианты деления прав по защищаемым благам, исходя из этой классификации, свободу выражения мнений можно отнести и к личным, и к политическим правам. Под последними понимаются те права, которые обеспечивают возможность участвовать в управлении государством. Под демократией понимается режим осуществления политической власти, в котором право определять направления политики, выносить политическую оценку власти и мирно менять ее принадлежит народу. Очевидно, определение направлений политики государства невозможно без возможности беспрепятственного обмена идеями об этом, а политическая оценка власти тем более невозможна без права публично распространять информацию.

Но любое демократическое государство, гарантируя и обеспечивая возможность формирования и публичного политической воли сталкивается с проблемой взаимоотношения с тоталитарными идеологиями и рисками, связанными с участием в политической жизни организаций, отрицающих ценности открытого общества и ставящих в качестве конечной цели своей деятельности прийти к власти и установить государственный строй, который исключает существование во власти оппонентов, что сделает невозможным существование свободы слова, и многих других прав.

Безусловно, в демократическом государстве возможность выражать свои взгляды и представителей разных взглядов, в том числе и у тех, кто критически относится к существующему политическому курсу страны. Государство в силу своего предназначения может и должно защищать права граждан всеми законными способами, в том числе и свободу выражения мнений в том числе от тех, кто собирается использует демократические институты, чтобы уничтожить их при приходе к власти М. А. Краснов «Политический экстремизм и права человека» - 2010,http://www.ekstremizm.ru/ - 2003-2019. Режим доступа: URL.

Конечно же, запрет политических сил, отрицающих ценности открытого демократического обществе - не единственный метод защиты конституционного строя, но в подавляющем большинстве государств это необходимо для сохранения демократической государственности Средства массовой информации как фактор реализации свободы слова и права на информацию: Политико-правовой аспект, диссертация на степень доктора юридических наук, 2001, Снетков Виталий Николаевич // Санкт-Петербург, 2001.

Дело в том, что предполагать возможность прихода к власти на свободных выборах политической партии, которая ставит целью установление тоталитарного режима и одномоментного изменения политического строя государства - такое невозможно даже в государстве со слабыми демократическими институтами. Но присутствие в легальном политическом пространстве течений, которые отрицают базовые ценности открытого общества при любом раскладе представляют опасность для конституционного государства, основанного на правовом ограничении власти и гарантиях прав граждан. Это в первую очередь понижает уровень дозволенного в политике, приводя к доминированию конфронтационных методов в ущерб компромиссным. При этом, в обществе создается и развитию атмосферы ненависти в стране, что делает политическую систему менее устойчивой. В совокупности делает страх и нетерпимость важнейшими мотивами политической жизни, что создает идеальную почву для захвата власти экстремистами, особенно в случае кризисной ситуации в государстве. В условиях экономической и социальной нестабильности риск прихода к власти политических сил, которые предлагают быстрый выход из кризиса ценой отказа от прав граждан особенно возрастает. Конечно же, демократия предполагает свободные выборы с допуска разных идеологий, но люди ошибаются. И конституционный строй должен включать защиту от ошибок, ценой которых будет отсутствие возможности менять власть на выборах в дальнейшем.

Поэтому в открытом обществе, основанном на свободном обмене идеями и государстве, ставящем перед собой целью гарантии прав граждан вне закона должны быть объявлены доктрины направленные на:

- ликвидацию самой возможности легального плюрализма, свободного распространения и обмена идеями;

- установление единственной идеологии в качестве государственной;

- разделение людей по классовому, имущественному, расовому, национальному или религиозному либо другим социально значимым признакам на группы с принципиально разным набором прав;

3.2.1 Нужен ли запрет коммунистической идеологии

Дискуссии о пределах идеологического многообразия в нашей стране неизбежно приходит к вопросу о запретительных мерах в отношении коммунистической идеологии, которые направлены на ее изъятие из публичного пространства. Они включают в себя запрет публичной демонстрации определенной символики, запрет коммунистических партий, а также тех, которые позиционируют себя как идеологически правопреемники коммунистов.

Попробуем разобраться, было бы это ограничения оправданным и необходимым в демократическом обществе, или это необоснованное умаление свободы мнений.

Помимо того, что нынешние коммунисты оправдывают или отрицают уничтожение многих ни в чем не повинных людей, не вызывает никаких сомнений и глубокое сходство гитлеровского и сталинского политических режимов.

Во-первых, оба режима были полицейскими и обеспечивали подконтрольность всех сфер жизни государству и для этих целей создали в мощный репрессивный аппарат, который наказывал за малейшее сопротивление режиму. В обоих государствах основной функцией правоохранительных органов была защита тоталитарного государственного строя, а не охрана интересов граждан.