Международно-правовые стандарты противодействия легализации преступных доходов и финансированию терроризму

Индия. В 2010 году Индия была оценена как «не соответствующая» требованиям Специальной рекомендации 8. Основными требованиями были: применить меры по регистрации некоммерческих организаций, принудить некоммерческие организации хранить информацию об их владельцах, применять санкции в отношении нарушителей и прочее Anti-Money Laundering and Combating the Financing of Terrorism, Mutual Evaluation Report, India, 25 June 2010, FATF/APG, p. 221, para. 891;. Вслед за этим власти Индии в середине 2010 года приняли Акт о регулировании иностранных пожертвований (Foreign Contributions Regulation Act). Этот акт стал объектом критики со стороны CIVICUS, международного общества по защите гражданских прав, за ограничения по получению зарубежного финансирования некоммерческими организациями. По мнению экспертов CIVICUS, новый закон подрывает основы гражданского общества в Индии CIVICUS World Assembly Delegates Express Deep Disappointment at India's New Curbs on Civil Society, CIVICUS media release, 9 May 2011, доступно по адресу <URL: https://www.civicus.org/index.php/media-resources/media-releases/217-archive/2603-civicus-world-assembly-delegates-express-deep-disappointment-at-indias-new-curbs-on-civil-society> (дата обращения - 15 апреля 2019 г.);. По состоянию на 2013 год, Индия по-прежнему остается не соответствующей Рекомендации 8, несмотря на новый закон 8^th Follow-Up Report Mutual Evaluation of India, June 2013, FATF/OECD, p. 39-42;.

Камбоджа. Камбоджа была признана «частично соответствующей» Специальной рекомендации 8 по результатам оценки 2007 года Detailed Assessment Report Anti-Money Laundering and Combating the Financing of Terrorism, Kingdom of Cambodia, APG/World Bank 2007, p. 96-98, para. 490-503;. Камбоджа должна была принять полноценную правовую систему, регулирующую активность некоммерческих организаций в стране. За 2010-2011 гг. правительство Камбоджи выпустило четыре версии проекта закона об объединениях и некоммерческих организациях (LANGO), который был принят в окончательной версии в августе 2015 года, несмотря на широкое общественное недовольство новым законом. Новый закон отличался ограничительным характером, подвергая все объединения обязательной регистрации, над которой правительство имеет широкие полномочия, и требуя от всех объединений и некоммерческих организаций оставаться политически нейтральными Civic Freedom Monitor: Cambodia, The International Center for Not-for-Profit Law, 13 December 2018, доступно по адресу <URL: http://www.icnl.org/research/monitor/cambodia.html> (дата посещения - 15 апреля 2019 г.);. Под давлением международной общественности правительство Камбоджи все же намерено отменить этот закон Cambodia: Repeal of Abusive Associations Rule, HRW, 7 December 2018, доступно по адресу <URL: https://www.hrw.org/news/2018/12/07/cambodia-repeal-abusive-associations-rule> (дата посещения - 15 апреля 2019 г.);. Что любопытно, принятие данного закона так и не изменило оценку Камбоджи на соответствие Рекомендации 8, несмотря на репрессивный характер Anti-Money Laundering and Counter-Terrorist Financing Measures, Cambodia, Mutual Evaluation Report, APG, September 2017, p. 118, para. 113;.

Российская Федерация. В декабре 2005 года в российское законодательство, регулирующее деятельность общественных объединений и некоммерческих организаций, были внесены значительные изменения, вызвавшие протесты правозащитников за явно ограничительные меры Госдума окончательно приняла закон о некоммерческих организациях, Лента.ру, 23 декабря 2005 г., доступно по ссылке <URL: https://lenta.ru/news/2005/12/23/first/> (дата посещения - 15 апреля 2019 г.);. Наибольшей критики удостоились положения касательно иностранного финансирования некоммерческих организаций, усложненный процесс регистрации таких организаций, а также организация проверок и ликвидации. По мнению общественности, изменения были вызваны ролью некоммерческих организаций в цветных революциях в Грузии и на Украине. Принятие закона вызвало большой резонанс не только в России, но и за рубежом US House of Representatives Resolution on Russia's New NGO Legislation, Caucasian Knot, 15 December 2005, доступно по ссылке <URL: http://www.eng.kavkaz-uzel.eu/articles/4638/> (дата посещения - 15 апреля 2019 г.);. Критики утверждали, что закон нарушает не только конституционное, но и международное право Kamhi, A. The Russian NGO Law: Potential Conflicts with International, National, and Foreign Legislation, The International Journal of Not-for-Profit Law, vol. 9, issue 1, December 2006, p. 34-58;. Однако, несмотря на широчайшую критику изменений в законодательстве, ФАТФ в 2008 году оценила Россию как «частично соответствующую» со Специальной рекомендацией 8 и призвала к установлению еще более эффективного и формализованного контроля над общественными объединениями и некоммерческими организациями Second Mutual Evaluation Report Anti-Money Laundering and Combating the Financing of Terrorism, Russian Federation, June 2008, FATF/OECD, p. 149-153, para. 695-722;. Впрочем, со временем данная оценка не изменилась 6^th Follow-Up Report, Mutual Evaluation of the Russian Federation, October 2013, FATF/OECD, p. 15;, а законодательство становится еще более репрессивным Минюст призвал усилить контроль за иностранными программами борьбы с ВИЧ, РБК, 4 сентября 2018, доступно по ссылке <URL: https://www.rbc.ru/society/04/09/2018/5b8deec69a7947b1a7449ba7/> (дата посещения - 15 апреля 2019 г.);.

Колумбия. В 2007 году по результатам проверки ГАФИСУД обозначила Колумбию как «не соответствующую» Специальной рекомендации 8, а в докладе рекомендовалось принять комплексные меры по предупреждению рисков финансирования терроризма через некоммерческие организации Informe de Evaluaciуn Mutua, Anti Lavado de Activos y contra el Financiamiento del Terrorismo (3ra Ronda), Colombia, 3 December 2008, GAFISUD, p. 130, para. 5.2.3.;. При этом Международный центр по некоммерческому праву (ICNL) обозначил Колумбию как «одно из самых опасных государств в мире для правозащитников» с «нелегальной слежкой, клеветническими кампаниями и уголовным преследованием … вторжением в офисы правозащитных организаций и вмешательством в корреспонденцию и коммуникации» Civic Freedom Monitor: Colombia - Barriers to Speech/Advocacy, 22 February 2019, доступно по ссылке <URL: http://www.icnl.org/research/monitor/colombia.html/> (дата посещения - 15 апреля 2019 г.);. Принятие дополнительных мер по контролю над некоммерческими организациями, очевидно, только усугубит эту ситуацию.

Парагвай. В 2007 году Парагвай был оценен как «не соответствующий» Специальной рекомендации 8 по результатам взаимных оценок в рамках ГАФИСУД Informe de Evaluaciуn Mutua, Anti Lavado de Activos y contra el Financiamiento del Terrorismo (3ra Ronda), Paraguay, 3 December 2008, GAFISUD, p. 185, para. 5.3.3.;. В то же время правительство Парагвая опубликовало проект антитеррористического закона вместе с изменениями в уголовно-исполнительные нормы, которые размыто обозначают терроризм, включая в него такие действия, как «опасные вмешательства или создание препятствий на публичных автодорогах», «шумовое загрязнение» и другие действия, которые «устрашают граждан». За это установлены значительные сроки лишения свободы от 5 до 15 лет. За это правительство стали подозревать в криминализации социальных протестов и ограничении некоммерческих организаций Cregan, F. Anti-Terrorist Law Criminalizes Protest in Paraguay, Upside Down World, 8 August 2007, доступно по ссылке <URL: http://upsidedownworld.org/archives/paraguay/anti-terrorism-law-criminalizes-protest-in-paraguay/> (дата посещения - 15 апреля 2019 г.);. Несмотря на социальные протесты, закон вступил в силу в 2010 году Zibechi, R. A State of Emergency in Paraguay: The Risks of Militarization, FPIF, 26 May 2010, доступно по ссылке <URL: https://fpif.org/a_state_of_emergency_in_paraguay/> (дата посещения - 15 апреля 2019 г.);.

Узбекистан. В 2010 году ЕАГ по результатам взаимных оценок объявила Узбекистан «частично соответствующим» Специальной рекомендации 8. В докладе говорится, что в Узбекистане «создана комплексная система контроля и мониторинга за сектором НКО», однако «необходимо осуществлять обзор эффективности созданной системы контроля и мониторинга за сектором НКО в целях ПОД/ФТ» Отчет взаимной оценки по противодействию отмыванию денег и финансированию терроризма, Республика Узбекистан, Июнь 2010, ЕАГ, С. 174-180;. Однако ICNL утверждает, что система контроля над некоммерческими организациями в Узбекистане используется для закрытия и изгнания иностранных некоммерческих организаций при помощи введения системы перерегистрации Civic Freedom Monitor: Uzbekistan - Introduction, 27 August 2018, доступно по ссылке <URL: http://www.icnl.org/research/monitor/uzbekistan.html/> (дата посещения - 15 апреля 2019 г.);. Одним из ярчайших примеров применения этой системы в репрессивных целях стало закрытие в 2011 году офиса международной организации Human Rights Watch в Ташкенте по решению Верховного суда Узбекистана Uzbekistan: Government Shuts Down Human Rights Watch Office, HRW, 15 March 2011, доступно по ссылке <URL: https://www.hrw.org/news/2011/03/15/uzbekistan-government-shuts-down-human-rights-watch-office> (дата посещения - 15 апреля 2019 г.);. Остается надеяться, что после смерти Ислама Каримова в этой стране произойдет «оттепель».

Сьерра-Леоне. Примером из Африки может послужить Сьерра-Леоне, которая в 2007 году была признана «не соответствующей» Специальной рекомендации 8. Стране рекомендовалось заключить деятельность некоммерческих организаций в правовые рамки и установить санкции для организаций, не соответствующим им Mutual Evaluation Report Anti-Money Laundering and Combating the Financing of Terrorism, Sierra Leone, 12 June 2007, GIABA, p. 64-67, para. 478-489;. В ответ на это правительство издало в 2009 году Пересмотренные положения о политике к некоммерческим организациям, целью которых стало вмешательство государства в деятельность некоммерческих организаций. Указанные Положения жестко ограничили деятельность организаций, подвергли их риску внезапных проверок, ужесточенной отчетности, и даже лишению прав на собственность, которая теперь стала собственностью народа Сьерра-Леоне Civic Freedom Monitor: Sierra Leone - Barriers to Operational Activity, 10 November 2018, доступно по ссылке <URL: http://www.icnl.org/research/monitor/sierraleone.html/> (дата посещения - 15 апреля 2019 г.);.

3.3 Вывод

Отличительной чертой экономики нового тысячелетия стал ее уход в цифровое пространство. Никогда ранее мировая экономика не была столь «нематериальна», и никогда ранее информация не имела такой ценности. Эта тенденция породила большое количество положительных сторон. Интернет разрушает географические и политические границы, способствуя развитию открытой, глобальной экономики. Скорость передачи информации стала невероятно быстрой, что позволяет контактировать с партнерами в любой точке земного шара за доли секунды. Значительно облегчилось ведение бизнеса, так как Интернет значительно облегчил необходимость накопления изначального капитала. Этот список можно продолжать бесконечно долго.

Однако у процесса виртуализации мировой экономики есть и свои темные черты. Стремясь избежать ответственности, преступники по всему миру стали активно осваивать новые технологии. Не стали исключением и лица, занятые отмыванием денег и финансированием терроризма. Отсутствие границ в Интернете, скорость коммуникаций и, самое главное, практически безграничная анонимность, сделали Интернет и технологии на его основе важным инструментом в руках преступников.

В рамках данной работы хотелось бы рассмотреть проблему урегулирования такой технологии, как виртуальные валюты. Появившиеся относительно недавно, они быстро стали популярными за ряд своих особенностей. Виртуальные валюты, в общем и целом, представляют собой виртуальный аналог реальных денег (или как их называют в иностранной литературе - fiat money), не привязанные ни к одной из юрисдикций и не обеспеченные ничем, кроме своей популярности.

Разумеется, ФАТФ не могла не уделить внимание стремительно набирающим популярность виртуальным валютам. Еще в июне 2013 года ФАТФ выпустила Руководство по риско-ориентированному подходу к предоплаченным картам, мобильным платежам и основанным на Интернете сервисам оплаты Guidance for a Risk-Based Approach: Prepaid Cards, Mobile Payments and Internet-Based Payment Services, FATF/OECD, June 2013; , которое заложило основу под дальнейшие публикации ФАТФ по этой теме. В июне 2014 года ФАТФ выпустила доклад по виртуальным валютам Virtual Currencies: Key Definitions and Potential AML/CFT Risks, FATF Report, FATF/OECD, June 2014;, содержащий перечень определений по данной тематике, а также описание потенциальных рисков, которые несут эти технологии. Ровно через год, в июне 2015 года, ФАТФ опубликовала Руководство по риско-ориентированному подходу к виртуальным валютам, которое представляет собой уже глубокое исследование по узкой теме Guidance for a Risk-Based Approach: Virtual Currencies, FATF/OECD, June 2015;. Более того, виртуальные валюты и крипто-активы попали в список рисков и трендов согласно ежегодному докладу ФАТФ за 2017-2018 год, наряду с рисками от бенефициарной собственности, нелегальной перевозки людей и другими угрозами FATF (2018) FATF Annual Report 2017-2018, FATF, p. 32;. Стоит упомянуть и о том, что в июне этого года участники G20 намерены собраться в Фукуоке, Япония для обсуждения мер по борьбе с отмыванием денег в области криптовалют Информация доступна по адресу <URL: https://cointelegraph.com/news/g20-to-establish-crypto-aml-and-counter-terrorism-financing-regulations-in-june-report> (дата обращения - 12 апреля 2019 г.);.

Совсем недавно, в феврале 2019 года, ФАТФ опубликовала для общественного обсуждения Пояснительную записку к Рекомендации 15, которая регулирует вопрос о новых технологиях Доступно на официальном сайте ФАТФ по адресу <URL: http://www.fatf-gafi.org/publications/fatfrecommendations/documents/regulation-virtual-assets-interpretive-note.html?mkt_tok=eyJpIjoiTm1Ka05EaGxaVEZqT1RJMSIsInQiOiJKVW1JU1pwWEVGQmlGNXN3NXBzcitoMnh6VDFTY1hqXC9abUdhZGc4VXRYSERTNVA5XC94SXZWM1ZpWVZGRWpDRmgySVBFcUR5aXE4WVk2ejBoRlJlOXdzRnJmamgzK0FtWDRrSStMTCs4Uyt5K3BnNVI4N3NHNnNuVngxUXJ2dVZKIn0%3D> (дата обращения - 10 апреля 2019 г.);. Указанная записка должна вступить в силу в июне 2019 года, однако одно из ее положений вызывает серьезные опасения касательно будущего регулирования виртуальных валют.

Пункт 7 (b) указанной Записки предусматривает, что «страны должны обеспечить получение и хранение провайдерами виртуальных активов необходимой и достоверной информации об отправителях и получателях виртуальных активов, передачу указанной информации провайдерами получателя и его представителям, если таковые имеются, а также сделать это возможным по запросу компетентных органов. Не является обязательным, чтобы такая информация была напрямую привязана к процессу перевода виртуальных активов. Страны должны обеспечить, что провайдеры получателя получают и хранят необходимую информацию об отправителе и необходимую и точную информацию о переводах виртуальных средств получателю, а также сделать это возможным по запросу компетентных органов» Там же; (перевод автора).

4.2 Технические особенности инфраструктуры виртуальных активов

Для полного понимания проблемы, о которой будет сказано ниже, необходимо понять ключевые понятия и принцип работы виртуальных активов, о которых упоминает ФАТФ.

Под виртуальными активами (virtual assets) понимается «цифровое воспроизведение стоимости, которая может быть продана или передана в цифровой форме, а также использована для оплаты или в инвестиционных целях. Виртуальные активы не включают в себя цифровое воспроизведение реальных валют, ценных бумаг и других финансовых активов, которые уже урегулированы другими Рекомендациями ФАТФ» FATF (2012-2018), International Standards on Combating Money Laundering and the Financing of Terrorism & Proliferation, 2012-2018 FATF/OECD, p. 125;. Под провайдерами виртуальных активов или же, в оригинале, Virtual Asset Service Providers (далее - VASPs), следует понимать «любые физические или юридические лица, не урегулированные Рекомендациями, и осуществляющие в качестве предпринимательской деятельности один или несколько из следующих видов деятельности для или от имени другого физического или юридического лица:

i) обмен виртуальных активов на реальные валюты и обратно;

ii) обмен между различными видами виртуальных активов;

iii) перевод виртуальных активов;

iv) хранение и/или управление виртуальных активов или инструментов, дающих контроль над виртуальными активами; и

v) участие в, а также оказание финансовых услуг в отношении предложения и/или продажи виртуальных активов. Там же;»

Виртуальные активы имеют международный характер, а принадлежность этих активов осуществляется в записях, которые публичны и доступны в любом месте в любое время. Следовательно, передача права собственности на такие активы представляет собой лишь очередную запись в международной сети.

Записи о принадлежности виртуальных активов производятся мгновенно, а также не поддаются изменению. Передача активов происходит тогда, когда информация о транзакции передается сразу во всю сеть. Любое лицо в сети может провести транзакцию любому другому лицу. Как правило, здесь не предусмотрена возможность блокировки платежей, за исключением некоторых видов виртуальных валют, именуемых стэйблкоинами (stablecoins). Их отличительной особенностью является привязка к реальным валютам или драгоценным металлам. Однако такие виртуальные валюты имеют свои минусы, в частности, они должны быть обеспечены реальными активами Доступно по адресу <URL: https://singularityhub.com/2019/01/05/are-stablecoins-the-new-and-improved-bitcoin/#sm.000014036pmbowe76u8fvcyu33041> (дата обращения - 12 апреля 2019 г.);.

Провайдеры виртуальных активов осуществляют большую часть транзакций ежедневно. Учитывая размах этой деятельности, они происходят автоматически. Кроме транзакций, которые проходят через операторов, много операций происходит непосредственно от пользователя к пользователю, без использования каких-либо сервисов.

4.3 Последствия исполнения требований ФАТФ

Заключение

Под влиянием глобализации мировой экономики и стремительным развитием новых технологией в мире стали проявляться две тесно взаимосвязанные угрозы - отмывание денежных средств и финансирование терроризма. Отмывание денежных средств наносит ущерб государствам, лишая их налоговых поступлений, но гораздо больший вред приносит, уводя значительные денежные средства в теневую экономику, откуда они могут использоваться и используются для усиления преступного влияния, в том числе - для финансирования терроризма. Финансирование терроризма, в свою очередь, является важнейшей частью в процессе совершения террористических актов, поскольку они всегда требуют ресурсов.

Основными источниками международного права в области борьбы с отмыванием денег и финансированием терроризма являются многочисленные нормативные акты, такие как: Венская конвенция 1988 года; Варшавская конвенция; Конвенция о борьбе с финансированием терроризма; Палермская конвенция; Меридская конвенция, Рекомендации ФАТФ и другие.

Система международно-правовых норм в области борьбы с отмыванием денег и финансированием терроризма на нынешний день представляет собой основанную на общих принципах и стандартах совокупность элементов, взаимосвязанных между собой. Деятельность этой системы во многом зависит от сотрудничества государств между собой и с международными организациями.

Несмотря на значительные успехи, достигнутые международным сообществом в деле создания системы эффективной борьбы с отмыванием денег и финансированием терроризма, по-прежнему имеются некоторые нерешенные проблемы в области новых технологий либо сфер, где государственный контроль достаточно проблематичен. Порой стремление повысить эффективность противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма приводит к негативным последствиям, как это было описано в случае с некоммерческими организациями и виртуальными валютами, но стоит надеяться, что такие проблемы будут решены.

Завершая эту работу, хотелось бы сделать следующие выводы:

1) Отмывание денег на международном уровне представляет собой процесс сокрытия источника денежных средств или иных ценностей, происходящий на территории как минимум двух юрисдикций;

2) Под финансированием терроризма следует понимать процесс сбора, хранения, перемещения или предоставления денежных или иных средств с целью осуществления террористических актов или поддержки лиц, совершающих указанные акты, имеющий трансграничный характер;

3) Совокупность международно-правовых норм, имеющих разнообразный правовой характер, варьирующийся от рекомендательного до общеобязательного, а также международные организации и государства, сотрудничающие с ними и между собой, представляют собой систему борьбы с отмыванием денег и финансированием терроризма на глобальном уровне;

4) ФАТФ является международной межправительственной, разрабатывающей и обеспечивающей исполнение политики, направленной на борьбу с отмыванием денег и финансированием терроризма;

5) Помимо конвенций ООН, Совета Европы и других межправительственных организаций, а также иных актов указанных организаций, большое значение имеют Рекомендации ФАТФ, целиком посвященные борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма;

6) Рекомендации ФАТФ приобрели общеобязательный характер международно-правового обычая и стали широко признанным международным стандартом в области международной борьбы с отмыванием денег и финансированием терроризма. Данный вывод можно сделать, основываясь на количественном и качественном критериях государств, признавших и имплементирующих Рекомендации ФАТФ, а также являющихся участниками ФАТФ и региональных организаций по ее типу. Также косвенным признаком является возможность введения международных санкций против государств, не желающих сотрудничать в области борьбы с отмыванием денег и финансированием терроризма, что говорит о наличии механизма принуждения;

7) Легализация преступных доходов и финансирование терроризма, происходящие на международном уровне, тесно связаны. При этом, легализация доходов, преступным путем, первична по отношению к финансированию терроризма, так как является одной из важнейших деталей в процессе финансирования терроризма. Исходя из этого, деятельность по борьбе с указанными явлениями должна быть объединена и гармонизирована. Именно это и происходит на международном и национальном уровнях, когда одни и те же органы занимаются борьбой не только с отмыванием денег, но и с финансированием терроризма;

8) В мире прослеживается тенденция по злоупотреблению использования стандартов ФАТФ для легитимации борьбы с некоммерческими организациями и иными институтами, которые воспринимаются указанными правительствами как нежелательные. Данная тенденция вызывает большое беспокойство и требует особенного внимания со стороны ФАТФ, которая должна отдельно подчеркивать недопустимость таких злоупотреблений, а также подходить к оценке государств с индивидуальным подходом;

9) В связи с развитием информационных технологий и их проникновением в международную экономику становится очевидным необходимость урегулировать эту сферу стандартами ФАТФ. Однако при этом необходим глубокий анализ указанных технологий компетентными специалистами во избежание нанесения вреда, а также в обеспечение самой возможности применения норм ФАТФ.

Библиографический список

Правовые акты

1. Устав Организации Объединенных Наций, 1945;

2. Конвенция ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ от 19 декабря 1988 г;

3. Конвенция Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности от 8 ноября 1990 г.;

4. Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма от 9 декабря 1999 г.;

5. Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г.;

6. Резолюция 1373 (2001), принятая Советом Безопасности на его 4385-м заседании 28 сентября 2001 года, S/RES/1373;

7. Резолюция 1390 (2002), принятая Советом Безопасности на его 4452-м заседании 16 января 2002 года, S/RES/1390;

8. Резолюция 1456 (2003), принятая Советом Безопасности на его 4688-м заседании 20 января 2003 года, S/RES/1456;

9. Резолюция 1617 (2005), принятая Советом Безопасности на его 5244-м заседании 29 июля 2005 года, S/RES/1617;

10. FATF (2012-2018), International Standards on Combating Money Laundering and the Financing of Terrorism & Proliferation;

11. Политическая декларация и Всемирная программа действий, принятые Генеральной Ассамблеей на ее семнадцатой специальной сессии для рассмотрения вопроса о международном сотрудничестве в борьбе против незаконного производства, предложения, спроса, оборота и распространения наркотических средств и психотропных веществ (1990), A/RES/S-17/2;

12. Директива ЕЭС «О предотвращении использования финансовой системы для целей отмывания денег» (91/308/ЕЭС) 10 июня 1991 г.;

13. Предупреждение преступности и уголовное правосудие (1994), A/49/748;

14. Резолюции и решения, принятые Генеральной Ассамблеей на двадцатой специальной сессии (1998), A/S-20/14;

15. Типовое законодательство об отмывании денег и финансировании терроризма (2005), V.07-80102 (R);

16. The US Money Laundering Control Act of 1986 (Public Law 99-570);

17. The Egyptian Decree-Law 2011-88 of September 24, 2011 concerning the organization of associations;

Литература

1. Беседин, Д.В. Международно-правовое сотрудничество государств в борьбе с легализацией преступных доходов, К., 2005;

2. Международные стандарты в сфере противодействия отмыванию преступных доходов и финансированию терроризма, учебное пособие / Под ред. Зубкова В.А., Осипова С.К. М.: 2012, С. 10;

3. Лукашук И.И. Нормы международного права в международной нормативной системе. М., 1997;

4. Мельник Т.В. Международно-правовое регулирование борьбы с финансированием терроризма на универсальном уровне, М., 2010;

5. Саруханян В.О. Международно-правовые средства борьбы с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем, М., 2010;

6. Хаминский Я.М. Международно-правовые меры противодействия финансированию терроризма: На примере ФАТФ, М., 2004;

7. Aust A. Counter-Terrorism - A New Approach // Max Planck UNYB 5 (2001);

8. Ahmad Aqeil Mohamad Al-Zaqibh, International Laws on Money Laundering // IJSSH vol. 3 (2013);

9. Blazejewski K.S. The FATF and Its Institutional Partners: Improving the Effectiveness and Accountability of Transgovernmental Networks, 22 TICLJ (2008);

10. Boister N. An Introduction to Transnational Criminal Law, Oxford University Press 2018;

11. Due Diligence: The Imperative for Voluntary Good Practices Guidance for U.S. Lawyers // Journal of the Professional Lawyer (2010);

12. Elbayar, K. NGO Laws in Selected Arab States, The International Journal of Not-for-Profit Law, September 2005, vol. 7, issue 4;

13. Gubser, P. The Impact of NGO's on the State & Non-State Relations in the Middle East, Middle East Policy, March 2002, vol. 9, issue 1;

14. Guinane, K. The International Anti-Terrorist Financing System's Negative Effect on Civil Society Resources, State of Civil Society Report 2015;

15. Guzman A., Meyer T. International Soft Law // 2 J. Legal Analysis 171 (2010);

16. Gilmore W.C. Dirty Money: The Evolution of Money Laundering Counter-Measures, Council of Europe Publishing, 1999;

17. Jean-Marc Sorel, Some Questions About the Definition of Terrorism and the Fight Against Its Financing // EJIL 14 (2003);

18. Kamhi, A. The Russian NGO Law: Potential Conflicts with International, National, and Foreign Legislation, The International Journal of Not-for-Profit Law, vol. 9, issue 1, December 2006;

19. Nance M.T. Re-thinking FATF: An Experimentalist Interpretation of the Financial Action Task Force // Crime Law Soc Change (2018);

20. Normah O. An International Analysis of FATF Recommendations and Compliance by DNFBPS // Procedia Economics and Finance (2015);

21. Hayes, B. Counter-Terrorism, “Policy Laundering” and the FATF: Legalising Surveillance, Regulating Civil Society, Transnational Institute/Statewatch, 2012;

22. Pucci M. FATF Recommendations: Becoming Soft Law // MJIL, vol. 37;

23. Osborne D.E. The Financial Action Task Force and the Legal Profession, 59 N.Y.L. Sch. L. Rev. 421 (2014-2015);

24. Schroeder W.R. Money Laundering: A Global Threat and the International Community's Response // FBI Law Enforcement Bulletin (2001);

25. Rutzen, D. Aid Barriers and the Rise of Philanthropic Protectionism, International Journal of Not-for-Profit Law, vol. 17, no. 1, March 2015;

26. Terry L.S. An Introduction to the Financial Action Task Force and Its 2008 Lawyer Guidance // Journal of the Professional Lawyer 3 (2010);

27. Terry L.S. U.S. Legal Profession Efforts to Combat Money Laundering and Terrorist Financing // 59 N.Y.L. Sch. L. Rev. 487 (2014-2015);

28. The IMF and the Fight Against Money Laundering and the Financing of Terrorism, IMF (2017);

29. Williams D. Governance, Security and Development: The Case of Money Laundering // City University Working Papers on Transnational Politics (2008);

Дополнительные материалы

1. Отчет взаимной оценки по противодействию отмыванию денег и финансированию терроризма, Республика Узбекистан, Июнь 2010, ЕАГ;

2. FATF Annual Report 2002-2003, 20 June 2003;

3. Mutual Evaluation Report Anti-Money Laundering and Combating the Financing of Terrorism, Sierra Leone, 12 June 2007, GIABA;

4. Mutual Evaluation Report of the Republic of Tunisia On Anti-Money Laundering and Combating Financing of Terrorism, MENAFATF 2007;

5. Detailed Assessment Report Anti-Money Laundering and Combating the Financing of Terrorism, Kingdom of Cambodia, APG/World Bank 2007;

6. Informe de Evaluaciуn Mutua, Anti Lavado de Activos y contra el Financiamiento del Terrorismo (3ra Ronda), Colombia, 3 December 2008, GAFISUD;

7. Informe de Evaluaciуn Mutua, Anti Lavado de Activos y contra el Financiamiento del Terrorismo (3ra Ronda), Paraguay, 3 December 2008, GAFISUD;

8. Second Mutual Evaluation Report Anti-Money Laundering and Combating the Financing of Terrorism, Russian Federation, June 2008, FATF/OECD;

9. 6th Follow-Up Report, Mutual Evaluation of the Russian Federation, October 2013, FATF/OECD;

10. Anti-Money Laundering and Counter-Terrorist Financing Measures, Cambodia, Mutual Evaluation Report, APG, September 2017;

11. APG Mutual Evaluation Report on Myanmar Against the FATF 40 Recommendations (2003) and 9 Special Recommendations, APG (2008);

12. Mutual Evaluation Report, Anti-Money Laundering and Combating the Financing of Terrorism, Egypt, MENAFATF 2009;

13. Anti-Money Laundering and Combating the Financing of Terrorism, Mutual Evaluation Report, India, 25 June 2010, FATF/APG;

14. National Money Laundering and Terrorist Financing Risk Assessment, FATF Guidance, FATF/OECD, February 2013;

15. Guidance for a Risk-Based Approach: Prepaid Cards, Mobile Payments and Internet-Based Payment Services, FATF/OECD, June 2013;

16. 8th Follow-Up Report Mutual Evaluation of India, June 2013, FATF/OECD;

17. Virtual Currencies: Key Definitions and Potential AML/CFT Risks, FATF Report, FATF/OECD, June 2014;

18. Risk of Terrorist Abuse in Non-Profit Organisations, FATF Report, FATF/OECD, June 2014;

19. Guidance for a Risk-Based Approach: Virtual Currencies, FATF/OECD, June 2015;

20. Combating the Abuse of Non-Profit Organisations (Recommendation 8), Best Practices, FATF/OECD, June 2015;

21. Anti-Money Laundering and Counter-Terrorist Financing Measures, Tunisia, Mutual Evaluation Report May 2016, MENAFATF;

22. FATF (2018) FATF Annual Report 2017-2018, FATF/OECD;

23. FATF (2012-2018), International Standards on Combating Money Laundering and the Financing of Terrorism & Proliferation, 2012-2018 FATF/OECD;

24. Anti-Money Laundering and Counter-Terrorist Financing Measures - Myanmar, Third Round Mutual Evaluation Report, APG (2018);

25. FATF (2012-2019), Methodology for Assessing Compliance with the FATF Recommendations and the Effectiveness of AML/CFT Systems, updated February 2019;

26. FATF (2013-2019) Methodology for Assessing Technical Compliance with the FATF Recommendations and the Effectiveness of AML/CFT Systems (updated February 2019);

Размещено на Allbest.ru