Процессуальные формы противодействия злоупотреблению правом на обращение в международные трибуналы

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»

Факультет права

Выпускная квалификационная работа - МАГИСТЕРСКАЯ РАБОТА

по направлению подготовки 40.04.01. «Юриспруденция», уровень «Магистр»

Процессуальные формы противодействия злоупотреблению правом на обращение в международные трибуналы

Ларионова Мария Сергеевна

Научный руководитель

(д.ю.н., профессор)

М.Л. Гальперин

Москва 2020



Введение

Защита прав человека на международном уровне в основном осуществляется посредством деятельности международных трибуналов, которые создаются по инициативе объединений государств. Международные трибуналы призваны обеспечивать охрану норм и ценностей, провозглашенных конвенциями, на основании которых они формируются.

Защита прав в международных трибуналах должна происходить на началах добросовестного и разумного осуществления процессуальных прав и обязанностей. Однако материалы судебной практики, в частности Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ, Европейский Суд) свидетельствуют о том, что участники споров нередко пренебрегают этим стандартом поведения, что приводит к неблагоприятным последствиям для других участников конкретного дела и для авторитета международного правосудия в целом. право обращение международный трибунал

Процессуальные оппоненты недобросовестных заявителей могут понести дополнительные расходы и претерпеть репутационные издержки в связи со спорами в международном трибунале. Более того, злоупотребление процессуальным правом на обращение приводит к необоснованному увеличению числа дел в поле рассмотрения международных трибуналов, затрате на них временных, трудовых и материальных ресурсов, что в конечном счете выливается в потенциальное падение качества и скорости отправляемого правосудия .Это отражается на доверии к органам, занимающимся разрешением споров на международном уровне. Так, злоупотребление правом на обращение в международный трибунал способно негативно сказаться не только на сторонах конкретного спора, это еще и проявление неуважения к судам, препятствование правосудию.

Совокупность практической важности и насущности проблемы злоупотребления правом на обращение в международные трибуналы, а также ее минимальная изученность в научных трудах обусловливают актуальность настоящей работы.

Объектом исследования является оценка эффективности существующих процессуальных форм противодействия злоупотреблению правом на обращение в международные трибуналы.

Предметом исследования являются факты злоупотреблений заявителями закрепленными в международных конвенциях механизмами защиты в ходе обращения в международные трибуналы и предусмотренные в настоящее время меры противодействия таким злоупотреблениям.

Целью настоящей работы является комплексный анализ доктринальных положений, норм конвенций и регламентов международных трибуналов, а также материалов судебной практики, касающихся возможности процессуального противодействия недобросовестному поведению заявителей, подающих жалобы в международные трибуналы.По результатам чего планируется сделать ряд выводов и рекомендаций.

В рамках данной цели можно выделить несколько задач, а именно:

? на основе материалов дел Европейского Суда выявить основные способы процессуального воздействия на недобросовестных заявителей

? изучить критерии и характерные черты злоупотребления правом на обращение в международный трибунал

? проанализировать, каким образом злоупотребление правом на обращение закреплено в документах, регламентирующих деятельность международных трибуналов

? рассмотреть правила доказывания наличия злоупотребления в действиях заявителя

? путем сравнительного анализа выявить подходы национальных судов и международного инвестиционного арбитража к борьбе с злоупотреблением правом на обращение.

Теоретическую основу исследования составляют работы М.А. Боловнева, Х.А. Гаджиева, М.Л. Гальперина, М.А. Гурвича, А.Ю. Ключникова, Е.А. Крашенинникова, В.В. Лазарева, В.А. Лебедева, А.Н. Марченко, И.В. Рехтиной, И.В. Решетниковой, Н.А. Чечиной, Д.М. Чечота,А.В. Юдина и др.

Наряду с этим, рассмотрены многочисленные дела из практики международных трибуналов, российских государственных судов, а также дела, рассмотренные в процедуре международного инвестиционного арбитража.

В методологической основе исследования лежит система методов, включающая, формально-логические методы (анализ, синтез, абстрагирование, конкретизация, аналогия и моделирование), общенаучные средства (системный и структурно-функциональный методы), и специально-юридические (метод толкования права, формально-юридический метод и метод сравнительного правоведения).

Работа имеет следующую структуру: введение, 3 главы основной части, заключение и список использованных источников и литературы. Первая глава состоит из двух параграфов, вторая и третья из трех и двух параграфов, соответственно.

Первая глава призвана обозначить проблему злоупотребления и подчеркнуть ее серьезность и разноплановость. При этом, глава сфокусирована на проявлениях злоупотребления правом на обращение в практике ЕСПЧ и том, какие ответные механизмы применяет Европейский Суд на сегодняшний день. Первый параграф касается условно «ординарных» форм злоупотребления, то есть наиболее часто встречающихся на практике и нашедших свое отражение в Практическом руководстве по критериям приемлемости жалоб в ЕСПЧ. Во втором параграфе описаны иные формы поведения заявителей, которые Европейский Суд счел злоупотреблением правом на обращение.

Основной вопрос, рассматриваемый во второй главе, - это вопрос адекватности существующих процессуальных форм борьбы с злоупотреблением правом на обращение в международные трибуналы той угрозе, которую это злоупотребление представляет для правосудия. Для этого в рамках первого параграфа изучается суть злоупотребления правом на обращение и потенциальная возможность выделения его конститутивных признаков. Во втором параграфе рассматривается уровень регламентации такого процессуального злоупотребления в актах, регулирующих деятельность международных трибуналов. В третьем параграфе уделено внимание проблеме доказывания наличия злоупотребления правом на обращение как частного случая глобальной проблемы недостатка регулирования доказательственного процесса в международных трибуналах.

Третья глава сконцентрирована на поиске альтернативных или дополнительных форм процессуального реагирования на злоупотребление правом на обращение в международный трибунал. Первый параграф посвящен изучению подходов, сформированных на национальном уровне. Второй сосредоточен на практиках международного инвестиционного арбитража.

Практическая значимость исследования состоит в сформулированных предложениях по совершенствованию процессуальных форм противодействия злоупотреблению правом на обращение в международные трибуналы.

Основные положения, выносимые на защиту:

? уровень регулирования злоупотребления правом на обращение в международные трибуналы не отвечает вызовам современных реалий судебной практики. Единственным формально закрепленным способом процессуального реагирования на злоупотребление правом на обращение в международный трибунал является признание жалобы неприемлемой или исключение принятой жалобы из списка рассматриваемых, что не является достаточно эффективным средством борьбы с злоупотреблениями

? поскольку вопрос наличия или отсутствия злоупотребления правом на обращение в международный трибунал связан с исследованием фактических обстоятельств, требуется установить более четкие правила доказывания. Предлагается сохранить стандарт доказывания наличия злоупотребления вне разумного сомнения, закрепить в регламентах международных трибуналов положения об отклонении заявлений о злоупотреблении правом на обращение, подкрепленных исключительно ссылками на сведения, опубликованные в СМИ, отнести бремя доказывания наличия злоупотребления на государство-ответчика

? следует рассмотреть возможностьиспользования мер, применяемых в деятельности государственных судов, например, присуждения компенсации в пользу ответчика по необоснованному спору,если доказано, что участие в разбирательстве нанесло последнему доказанный материальный ущерб

? рекомендуется рассмотреть допустимость применения подходов, выработанных в практике международного инвестиционного арбитража, а именно:теста предвидимого спора, проверку параллельного разбирательства на этапе перехода к рассмотрению дела по существу, сроков исковой давности к требованиям.



Глава 1. Проблема злоупотребления правом на обращение в международные трибуналы

Проблему злоупотребления правом на обращение в международные трибуналы наиболее ярко можно проиллюстрировать, обратившись к практике ЕСПЧ как международного суда с самым большим количеством дел разной направленности, которому удалось в силу обширности накопленного опыта выработать некие подходы к решению проблемы.

Европейская Конвенция не предоставляет защиту тем, кто используетгарантированные права и свободы, в деструктивных целях, в том числе злоупотребляет ими. При этом нормы Конвенции запрещают злоупотребление правами как основополагающий принцип (ст. 17) и злоупотребление правом на подачу жалобы как разновидность злоупотреблений и критерий приемлемости, которому жалоба должна соответствовать (ст. 35).

ЕСПЧ также не разв своихрешениях констатировал запрет на злоупотребление любыми правами, закрепленными в Конвенции, включая и процессуальные права, и ориентировал на добросовестное и разумное распоряжение ими .

Однако данные запреты не останавливают недобросовестных заявителей. И несмотря на то, что ЕСПЧ неизменно объявляет неприемлемыми любые индивидуальные жалобы, в которых усматривает злоупотребление правом на подачу , такие жалобы продолжают регулярно поступать, а разнообразие форм проявления злоупотребления заставляет Европейский Суд выходить за рамки регламента и применять санкции иные, чем признание жалобы неприемлемой.

В настоящей главе на конкретных примерах из практики ЕСПЧ будет проиллюстрирована проблема злоупотребления правом на обращение и рассмотрена реакция суда.



1.1 Основные виды злоупотребления правом на обращениеи их процессуальные последствия

В качестве основных категорий злоупотреблений ЕСПЧ выделяет: дезинформацию, использование оскорбительной лексики, нарушение обязанности хранить конфиденциальность по вопросу мирового соглашения, подачу жалобы без каких-либо серьезных оснований или с сутяжническими намерениями. В этом параграфе будут рассмотрены некоторые примеры конкретных дел из разнообразной практики Европейского Суда, поскольку в силу прецедентного характера его решений, в том числе и по вопросам приемлемости жалоб, положения Европейской Конвенции о злоупотреблении обрастают большим количеством уточнений и исключений и зачастую приобретают качественно новое содержание.

Дезинформация, с точки зрения ЕСПЧ, представляется собирательным понятием для всевозможных попыток заявителей ввести суд в заблуждение относительно фактов и обстоятельств, связанных с обращением. В частности, дезинформация может быть выражена путем подделки документов или сокрытия фактов. Такие действия неизбежно будут расценены как злоупотребление правом на подачу жалобы

Любое намеренное искажение фактов и представление поддельных доказательств представляет собой злоупотребление, даже если таковое не влечет причинения вреда третьим лицам или общественному интересу. Например, в случае заведомого создания многочисленных экземпляров своей подписи заявителе с тем, чтобы после его смерти представитель продолжал общение с ЕСПЧ от его имени. В подобном случае искажается цель обращения в трибунал, поскольку утрачивается интерес в защите нарушенного права. А также с достаточной степенью определенности устанавливается умысел на введение в заблуждение .

Ярким примером дезинформации служит подача жалобы от чужого имени, как в деле Drijfhout против Нидерландов , в котором Европейскому Суду стало известно, что была предпринята попытка представить заявителя под чужим именем, после чего заявитель упорно отказывался раскрыть свою истинную личность.

Также злоупотреблением в категории дезинформации признается подделка документов, направляемых в ЕСПЧ. Например, в делеBagheri и Maliki против Нидерландов заявители требовали предоставить убежище, подкрепляя жалобу копией приговора Тегеранского исламского революционного трибунала, подлинность которого оспаривало государство-ответчик. Европейский Суд также не смог получить от заявителей доказательств подлинности документа, более того, объяснения и показания о процедуре получения копии приговора были противоречивы. В связи с этим жалоба была признана неприемлемой ввиду попытки предоставить поддельные письменные доказательства .

В деле Poznanski и другие против Германии документы от имени одного из ключевых заявителей якобы были подписаны им персонально и датированы более поздней датой, чем день смерти заявителя. Суд пришел к выводу, что подпись сфальсифицирована. И хотя не было установлено, кто ее подделал,ЕСПЧ указал, что обращение либопреднамеренно основано на неправдивых фактах, либо была представлена неполная и, следовательно, вводящая в заблуждение информация . В любом случае, жалоба признавалась неприемлемой.

Следует отметить, что злоупотребления такого вида могут быть совершены и в форме бездействия или умолчания, в частности при умышленном сокрытии ключевой для рассмотрения дела информации, как то: совершение актов в ущерб национальной безопасности государства-ответчика . Заявитель, обратившись в международный трибунал принимает на себя обязательство поддерживать свое обращение на протяжении всего рассмотрения дела и обязан предоставлять полную и точную информацию обо всех обстоятельствах, имеющих отношение к спору, даже если такие обстоятельства могут быть расценены не в его пользу. Это требование касается и вновь открывшихся обстоятельств по делу .

Другую категорию злоупотреблений составляет использование оскорбительной лексики при подаче жалобы, а именно применение в переписке с ЕСПЧ нецензурной брани, неуважительных, провокационных выражений или угроз в отношении государства-ответчика, его представителя и органов власти, а также самого ЕСПЧ, его аппарата . Оскорбительным не считается резкий или саркастичный стиль изложения до тех пор, пока он не выходит за рамки цивилизованной критики . В случае, если оскорбительные высказывания допускаются в ходе разбирательства, от ЕСПЧ в адрес заявителя поступают предупреждения о прекращении недопустимого поведения и предложения принести извинения.Игнорирование таких особых предупреждений может повлечь отклонение жалобы.Так, например, в делеDiSalvo против Италиизаявитель допустил оскорбительные замечания в адрес одного из представителей государства-ответчика, в частности, он утверждал, что указанный представитель «злонамеренно стремится ввести Европейский Суд в заблуждение» и что его позиция «мотивируется личными интересами и ограниченностью». Притом заявитель отклонил просьбу секретаря Секции взять назад оскорбительные высказывания, проигнорировав предупреждение о том, что его жалоба может быть признана неприемлемой в связи с ее оскорбительным характером .

Весьма специфическим видом злоупотребления правом на обращение являетсяумышленное нарушение заявителем обязанности хранить конфиденциальность содержания переговоров по мировому соглашению.В силу положений Европейской Конвенции и Регламента Европейского Суда какие-либо предложения, суждения и аргументы сторон, выдвинутые в ходе переговоров о заключении мирового соглашения, являются конфиденциальными и никоим образом не препятствуют сторонам в судебном разбирательстве использовать аргументы, противоположные тем, которые были заявлены в процессе дружественного урегулирования . Ни одна сторона вне переговоров о мировом соглашении не может разглашать какие-либо предложения другой стороны, ее суждения или аргументы, выдвинутые в ходе переговоров о заключении мирового соглашения, и ссылаться на них . Данная обязанность возлагается на стороны с целью обеспечить нормальный ход процедуры заключения мирового соглашения и защитить стороны и сам суд от возможного давления.

Исходя из практики ЕСПЧ, допустимо сделать вывод о том, что злоупотреблением будет доведение до большого количества людей или неограниченного круга лиц информации о заключении мирового соглашения, например, через СМИ, социальные сети, другим публичным способом. Для констатации злоупотребления разглашение конфиденциальной информации должно быть умышленным, прямое участие заявителя в этом разглашении должно быть установлено с достаточной степенью точности.

Подтверждает данный тезис дело Mirolubovs и другие против Латвии , в ходе которогопремьер-министру Латвии были направлены два письма, содержащие ссылку на переписку между Секретариатом Европейского Суда, заявителями и представителем государства-ответчика по вопросу о возможном заключении мирового соглашения. Помимо этого, к письмам прилагались три копии конфиденциальных документов, от государства-ответчика и Секретариата, в числе которых проект декларации о мировом соглашении. Письма поступили от лица, не входившего в круг заявителей, которые отрицали осведомленность о переписке относительно мирового соглашения.

ЕСПЧ рассмотрел данный факт на предмет злоупотребления путем разглашения сведений о заключении мирового соглашения и пришел к выводу об отсутствии такого злоупотребления. Европейский Суд подчеркнул, что не установлено полного и безусловного запрета на ознакомление третьих лиц с документами о мировом соглашении или на упоминание их в коммуникации с кем-либо.Запрещено именно публиковать указанную информацию в средствах массовой информации, в переписке, с которой может ознакомиться большое число лиц, или любым иным способом доведения до многочисленной аудитории. При этом обязательно доказать вину заявителя.

В качестве обратного примера можно привести дело Hadrabovб и другие против Чехии, в котором заявители в переписке с министерством юстиции своей страны по поводу компенсации прямо ссылались на предложение Секретариата, сделанное в рамках переговоров о мировом соглашении .

Стоит отметить, что весьма проблематично осуществить контроль над соблюдением такого запрета и распространением информации третьим лицам, чья информированность, в сущности, не способна повлиять на ход дела. Кроме того, сообщение содержания документов, относящихся к мировому соглашению третьему лицу с целью получения необходимых разъяснений или квалицированной юридической помощи, едва ли может подпасть под данный запрет. В противном случае соблюдение данного запрета приводило бы к ущемлению других прав и законных интересов заявителя. В связи с этим следует сделать вывод,что нарушение режима конфиденциальности должно быть достаточно серьезным, чтобы попасть в поле зрения ЕСПЧ, а вина заявителя должна быть надлежащим образом доказана.

Наконец, злоупотреблением правом на обращение в ЕСПЧ признается подача жалоб без серьезного основания или сутяжничество. В наиболее общем виде, установлен запрет на неоднократную подачу явно необоснованных жалоб, в том числе повторяющих содержание тех жалоб заявителя, которые ранее уже признавались ЕСПЧ неприемлемыми . Конкретизируется запрет в ряде прецедентных дел.

Так, например, в деле Bock против Германии заявитель требовал эффективного средства правовой защиты от чрезмерно затянувшегося судебного разбирательства в государственных судах по спору о пищевой добавке стоимостью около 8 Евро. Суд тщательно изучил все обстоятельства дела и усмотрел явную диспропорцию между масштабностью судебных разбирательств - включая обжалование в международном суде, и незначительностью самого спора, а именно несущественной суммой первоначального иска и тем фактом, что дело касалось пищевой добавки, а не фармацевтического продукта. ЕСПЧ подчеркнул, что особенно несоответствие жалобы цели обращения в международный трибунал проявляется на фоне перегруженности судов и того факта, что параллельно на рассмотрении находится большое число заявлений, затрагивающих действительно серьезные вопросы прав человека. Кроме того, Европейский Суд обратил внимание на то, подобное дело как часть общей тенденции к сутяжничеству является причиной перегруженности судов на внутригосударственном уровне и, следовательно, косвенно влияет на чрезмерную продолжительность судебного разбирательства. Даже в условиях, казалось бы, явной необоснованности жалобы, Европейский Суд не стал прибегать к признанию ее неприемлемой пока не удостоверился в стабильности финансового положения заявителя. Лишь убедившись в том, что заявитель, будучи государственным чиновником, имеет благоприятное финансовое состояние, ЕСПЧ признал жалобу неприемлемой.

Вышеописанный кейс представляется довольно очевидным, с точки зрения отсутствия достаточной обоснованности. В отличие от него, в деле M. против Соединенного Королевства сами обстоятельства, изложенные заявителем, интуитивно создают впечатление драматичных и серьезных. Согласно сведениям, представленным Европейскому Суду, заявитель М. он был арестован вместе с 31 другим военнослужащим и содержался под стражей в Республике Конго. Во время содержания под стражей он подвергался пыткам, что подтверждено медицинскими доказательствами. Заявитель бежал в Соединенное Королевство, где женился на подданной Великобритании и потребовал предоставления убежища. В качестве дополнительного аргумента М. также ссылался на то, что ему был диагностирован СПИД, и медицинская помощь, которую он может получить в Конго, недостаточна для нормального поддержания здоровья. Министерство внутренних дел и суд Соединенного Королевства отклонили ходатайство заявителя о предоставлении убежища, отметив, что возвращение конголезских граждан не сопряжено с риском, если только они не были в значительной степени вовлечены в антиправительственную деятельность.

ЕСПЧ признал жалобу неприемлемой, как не содержащей серьезных оснований и дублирующей аргументы жалоб, по которым ранее принимались решения о неприемлемости. В частности, Европейский Суд подтвердил, что отсутствует реальная угроза заявителю по возвращении на родину, а также сослался на целый ряд дел, в которых иностранцам, подлежащим депортации было отказано в праве на убежище для целей пользования медицинской, социальной или иной помощью и услугами, предоставляемыми высылающим государством. Тот факт, что обстоятельства заявителя, включая его ожидаемую продолжительность жизни, будут значительно сокращены, если он будет выслан из договаривающегося государства, сам по себе не является достаточным.

Как можно наблюдать из рассмотренных примеров практики Европейского Суда, вопрос отклонения жалобы по причине злоупотребления заявителем правом на обращение - это исключительная мера. Прибегнуть к такому способу реагирования на жалобу ЕСПЧ решается лишь тщательно проверив все обстоятельства, убедившись, что заявитель преследует цели иные, нежели защита нарушенных прав, либо намеренно нарушает требования Европейской Конвенции и Регламента ЕСПЧ через введение судей в заблуждение, оскорбительные высказывания и недостойное поведение или нарушение режима ограниченного доступа к конфиденциальной информации. При этом стандартным и единственным регламентированным способом борьбы с разными видами злоупотреблений является признание жалобы неприемлемой.



1.2 Иные злоупотребления при обращении в международный трибунал и неординарные меры реагирования на них

В предыдущем параграфе были рассмотрены наиболее общие и частые виды злоупотреблений, в отношении которых сформировалась обширная и устойчивая практика, детализирующая критерии для отнесения тех или иных действий к злоупотреблению правом на обращение. Однако наряду с ними имеют место и другие формы поведения заявителей, в которых ЕСПЧ или государство-ответчик усматривает недобросовестность и прибегает к порой неординарным мерам реагирования.

В частности, нередки случаи, когда государство-ответчик ссылается на цель жалобы, как противную смыслу обращения в международный трибунал. В то же время, в практике ЕСПЧ неоднократно указывалось, что по общему правилу, цель и мотивы заявителя не рассматриваются в качестве злоупотребления правом на обращение. Институт злоупотребления, в первую очередь, требуется при намеренном искажении фактов и представлении поддельных доказательств, а что касается остальных случаев, то требуются исключительные обстоятельства, чтобы жалоба не была рассмотрена.

Например, в деле Shamayev и другие против Грузии и России власти стран-ответчиков утверждали, что, обращаясь в ЕСПЧ, заявители стремились уклониться от правосудия . Однако ЕСПЧ не принял эти доводы, поскольку установил, что жалоба основана на реальных фактах, которые давали заявителям основание полагать, что их права были нарушены. Равным образом, попытка за счет рассмотрения дела в ЕСПЧ добиться помимо декларации прав еще и компенсации или возврата конфискованного имущества не может рассматриваться как ненадлежащая цель обращения .

Интересно, что в обоснование мотивов заявителя государство-ответчик прибегает к толкованию фраз и выражений, допущенных вне процедур разбирательства. Так, в деле Zhigalev против России власти приобщили интервью заявителя, где последний упомянул следующее: «Когда я только составлял заявление, «добрые люди» посоветовали: мол, где ты видел, чтобы кому-нибудь удавалось обмануть государство?» . В этом государство-ответчик усмотрело злоупотребление, полагая, что целью обращения в ЕСПЧ являлся обман и подлог. Суд отклонил такие доводы.

Как известно, ЕСПЧ зачастую становится некой площадкой для высказывания своих политических идей с возможностью сильного резонанса. Этим с одной стороны пользуются заявители, а с другой государства-ответчики, которые убеждены, что политическая пропаганда несовместима с целями обращения в ЕСПЧ и должна рассматриваться как злоупотребление.

Европейский Суд стоит на том, что политические мотивы при подаче жалобы, в частности стремление добиться поддержки общественного мнения, и политическая пропаганда сами по себе не наделяют жалобу качествами, свидетельствующими о злоупотреблении правом по смыслу п. 3 ст. 35 Конвенции . О злоупотреблении правом на обращение речь может идти только в вопиющих случаях и только когда политическое давление и политическая пропаганда идей, чуждых смыслу и предназначению Конвенции, являются главной целью подачи жалобы.В противном случае, политические цели, будучи второстепенными, сами по себе не препятствуютрассмотрению жалобы по существу.

ВделеAkdivarи другие против Турциигосударство-ответчик было убеждено, что, обращаясь в ЕСПЧ, заявитель, принадлежащий к оппозиционной Курдской Рабочей Партии, стремился продемонстрировать неэффективность турецкой судебной системы, очернить и скомпрометировать Турцию и ее государственные органы . Заявители отрицали, что целью их жалобы была политическая пропаганда против Правительства Турции. Они утверждали, что обратились с жалобой с целью получить возмещение ущерба, связанного с нарушениями Европейской Конвенции, от которых они пострадали. При этом, их единственное желание - обеспечить верховенство права в этой части Турции, хотя и носит политический оттенок, по существу, является правовым. Европейский суд принял сторону заявителя в этом вопросе, указав, что речь о злоупотреблении правом могла бы идти, если бы жалоба была основана на вымышленных фактах, однако этого не было установлено.

В разрезе злоупотребления правом на обращение интересно дело, а точнее целая серия дел по заявлениям Николая Алексеева против Российской Федерации.

Российский правозащитник и ЛГБТ-активист Николай Алексеев производил многочисленные попытки организации гей-парадов в разных регионах России. После отказов местных властей в согласовании шествий, Алексеев обжаловал эти решения и доходил с такими спорами вплоть до Европейского Суда. Совокупно Алексеев подал в ЕСПЧ около семидесяти жалоб об отказах в проведении шествий и митингов. Жалобы не были сочтены сутяжническими или повторяющимися, а были объединены в общее производство и рассмотрены по существу. По итогам рассмотрения Европейский Суд выявил в действиях государства-ответчика нарушения Европейской Конвенции. В том числе для целей благоприятного влияния на отношения между ЛГБТ-сообществом и властями судья от России Дмитрий Дедов в особом мнении призвал различать мероприятия, где активисты ставят действительно важные проблемы защиты своих прав, которые действительно носят общественно значимый характер, например, заключение брака между партнерами, признание иных гражданских прав, включая права совместной собственности, права наследства и другие . Вместе с тем, ЕСПЧ в деле Алексеева решил не выплачивать ему моральную компенсацию, поскольку это дело не отличалось от первого, постановление по которому не было исполнено властями. Европейский Суд посчитал, что с учетом предыдущего опыта заявитель должен был понимать последствия своих обращений к властям о проведении мероприятий, а именно осознавать, что они ему снова откажут. При этом ЕСПЧ прямо не прибегал к институту злоупотребления правом при мотивировке.

В ответ на это сам Алексеев стал резко негативно комментировать действия и личности судей и сотрудников ЕСПЧ в социальных сетях, в том числе публиковать фотографии судей ЕСПЧ с весьма оскорбительными подписями. Как только о таком поведении стало известно российским властям, они сообщили в ЕСПЧ.

Европейский Суд со ссылками на конкретные фразы Алексеева указал, что такое поведение заявителя недопустимо и очерняет репутацию суда и направил Алексееву письмо с предупреждением о недопустимости злоупотребления правом. Заявитель не только не забрал свои слова назад и не принес извинения, но и продолжил резко негативно высказываться в адрес трибунала, в том числе, относительно компетентности и беспристрастности. Европейский Суд признал жалобу Алексеева неприемлемой, а также отметил, бесполезно обращаться к суду, к которому заявитель не имеет доверия.

Такая реакция ЕСПЧ представляет интерес сразу по двум причинам. Во-первых, оскорбительные высказывания были сделаны за рамками производства по делу, не содержались в процессуальных документах, а были размещены на страницах в социальных сетях, предположительно администрируемых заявителем. Тем не менее, Европейский Суд учел такое поведение, поскольку стал осведомлен о нем от государства-ответчика. Во-вторых, жалоба, по сути, действительно, касалась нарушение прав, гарантированных Европейской Конвенцией, а именно: право на свободу объединений и запрет дискриминации. Однако ввиду совокупности обстоятельств: предыдущего опыта обращения в ЕСПЧ с аналогичными требованиями и выражения явного недоверия к рассматривающему органу, - жалоба была сочтена неприемлемой.

Другое беспрецедентное решение ЕСПЧ, совершенное в неординарной процедуре и с крайне серьезными процессуальными последствиями, было вынесено в отношении украинского адвоката Натальи Целовальниченко .

Целовальниченко-практикующий адвокат из Киева,руководитель Луганской Правозащитной Группы, которая в качестве представителя заявителей многократно подавала в ЕСПЧ жалобы на Украину из-за военных действий на Донбассе. Адвокат публично заявляла осебе, как оправозащитнице, которая отстаивает права переселенцев Донбасса, при этом получая процент от присужденных компенсаций. Однако подавляющее большинство поданных ей жалоб были отклонены как неприемлемые, поскольку зачастую выяснялся подлог документов и подача жалоб от имени уже погибших заявителей.

Судьи ЕСПЧ усмотрели в таком поведении представителя системную деструктивность и приняли в отношении Целовальниченко прямо не регламентированные меры. Европейский суд решил впредь не принимать к рассмотрению ни одну жалобу, к подготовке которой она причастна. Иными словами, Целовальниченко получила пожизненный запрет на любое содействие в обращении к ЕСПЧ.

Суд отстранил Целовальниченко, учитывая ее мошенническую и оскорбительную деятельность, в частности потому, что в ряде документов, которые она подала, имелись очевидные признаки подлога, а часть жалоб были поданы от уже погибших людей без уведомления суда об их смерти. Принимая такие меры, ЕСПЧ руководствовался, в том числе, намерением обезопасить потенциальных заявителей. В связи с этим предложил СМИ проинформировать общественность о запрете, наложенном на Целовальниченко.

Таким образом, анализ практики Европейского Суда позволяет сделать ряд выводов. Наиболее общее понимание состоит в том, что ЕСПЧобъявляет неприемлемой любую индивидуальную жалобу, если он сочтет, что эта жалоба является несовместимой с положениями Европейской Конвенции или протоколов к ней, явно необоснованной или является злоупотреблением правом подачи индивидуальной жалобы. При этом,отклонение жалобы по причине злоупотребления правом на ее подачу является исключительной мерой и требует точно установленного факта выхода заявителя за рамки дозволенного в реализации своих прав. Перечень потенциальных злоупотреблений открытый, а единственным формально закрепленным последствием является признание неприемлемой.



Глава 2. Злоупотребление правом на обращение в международные трибуналы: понятие, содержание, нормативное регулирование, проблемы доказывания

Анализ практики Европейского Суда, приведенный в предыдущей главе, продемонстрировал изобилие форм злоупотребления правом на обращение, ответить на которые возможно единственной регламентированной мерой - признанием жалобы неприемлемой.

Полагаем, что такого механизма противодействия недостаточно. Однако с тем, чтобы в полной мере оценить его эффективность и необходимость поиска новых решений, следует изначально понять, с какой угрозой международные трибуналы имеют дело, и является ли недостаток процессуальных форм противодействия злоупотреблению правом на обращение общей проблемой разных международных трибуналов.

С этой целью в настоящей главе будет изучен сам институт злоупотребления правом на обращение, его правовая природа как разновидности процессуального злоупотребления. А затем будут проанализированы регламенты таких органов как Международный Суд Организации Объединенных Наций, Межамериканский Суд по правам человека и Африканский Суд по правам человека и народов. Помимо этого, будет рассмотрен вопрос урегулированности процесса доказывания злоупотребления правом на обращение в международные трибуналы.

2.1 Злоупотребление правом на обращение как вид процессуального злоупотребления

В правовой доктрине злоупотребление процессуальными правами определяется как особый вид процессуальных правонарушений, совершаемых лицами, участвующими в деле, и/или их представителями умышленно и в форме действия, с превышением пределов реализации права . При этом, злоупотребляющее процессуальным правом лицоне имеет намерения достигнуть цели и задачи судопроизводства, а желаетпричинить вреддругим лицам и/или правосудию .

Недобросовестность присутствует тогда, когда заявитель обращается в международный трибунал с целью, иной, нежели предполагается правом на обращение. Доктрина говорит нам, что право на обращение в международный трибунал как любое субъективное право предполагает наделение широким спектром юридических возможностей для реализации, свободой выбора, которыми субъект располагает при осуществлении права . По общему правилу, субъект имеет возможность использовать право по своему усмотрениюдля осуществления своего интереса . Однако это приобретает характер злоупотребления правом, еслисубъект выбирает для удовлетворения интереса такое субъективное право, которое, по своей сути и по мысли нормотворцадля этого не предназначено . Иными словами, любое субъективное право должно быть реализовано с той целью, для которой оно было предоставлено. Какова же цель права на обращение в международный трибунал?

Применительно к государствам как заявителям, полагаем, что целью обращения в международные трибуналы является мирное урегулирование споров, подпадающих под юрисдикцию соответствующего органа. В рамках процедуры рассмотрения дела международным трибуналом достигается цель процессуального равенства государств, которые могут быть не всегда равны на политической арене. При этом. достижение такого равенства неверно было бы рассматривать как недобросовестную цель, поскольку тем самым не ущемляются права государства-оппонента.

Как правило, любое решение международного трибунала становится не только, а иногда и не столько юридический актом, сколько политическим.Тем не менее, исследуемое право, в отличие, например, от права петиций, не относится к политическим правам, и не имеет целью непосредственно воздействовать на политику государств.Последнее справедливо не только для заявителей-государств, но и для всех субъектов права на обращение в международный трибунал.

В том, что касается обращения в международные трибуналы частных лиц в защиту своих интересов или организаций в защиту интересов неопределенного круга лиц, то возможность такого обращения гарантирована им для попытки восстановить нарушенное право. Полагаем, что именно заинтересованность в защите и восстановлении нарушенного или оспоренного права и будет коррелировать с целью наделения субъектов правом на обращение.

В действительности, обращение в международный трибунал может одновременно преследовать несколько целей, как и любое поведение. Споры, разворачивающиеся на международном уровне, обычно привлекают к себе много внимания и вызывают общественный резонанс. Попутное достижение таких задач само по себе не означает, что основной целью заявителя не является защита прав. В связи с этим, было бы не вполне корректно ставить категоричные ультимативные условия для реализации права на обращение в международный трибунал.

Например, существует мнение о том, что в ЕСПЧ обращаются не только с целью восстановить свои нарушенные права, но и показать, что отечественное законодательство не всегда отвечает требованиям международного права. В этом контексте обращение рассматривается, в том числе, как своеобразный вид нормотворчества, который выражается во внесении необходимых изменений в действующее национальное законодательство с целью создания эффективных гарантий защиты прав и свобод человека внутри государства . В то же время потенциальная возможность влияния позиции ЕСПЧ, как и любого иного международного органа правовой защиты, не может быть заранее установлена. Объективные и субъективные процессы преобразования решений международных трибуналов в составную часть внутригосударственного законодательства не имеют прямой взаимосвязи. В связи с этим, сложно с уверенностью утверждать, что основной целью обращения в международный трибунал может быть дальнейшая имплементация выводов по делу в национальное право. Прецедентный характер некоторых актов способен на такой эффект, и заявители могут рассчитывать на это, однако лишь как на побочный продукт защиты прав в конкретном деле, обеспечении нормальной реализации субъективных прав и свобод и недопущении нарушения данных прав и свобод конкретного заявителя .

Опираясь на подход ЕСПЧ к злоупотреблению правом на обращение, можно утверждать, что элемент превышения пределов реализации права, как правило, в делах отыскать можно. В то время как не во всех выделенных формах злоупотребления получится однозначно усмотреть отсутствие ориентации заявителя на достижение задач судопроизводства - восстановления нарушенных прав. Например, использование оскорбительной лексики само по себе не свидетельствует о нежелании заявителя защитить свои права, скорее говорит о неумении сделать это корректно. В свою очередь, третье свойство злоупотребления процессуальным правом - причинение вреда другим лицам или правосудию - в любом случае проявляется.

Примерять доктринальные критерии злоупотребления к каждому конкретному виду, выделенному в практике ЕСПЧ, конечно, нет необходимости, поскольку в любом случае невозможно перечислить все возможные формы злоупотребления процессом. Равно как и невозможно сформулировать какое-либо твердое и простое правило, чтобы определить, следует ли рассматривать определенное поведение заявителя как злоупотребление . Однако для общего понимания концепции злоупотребления правом на обращение следует использовать наиболее устойчивый критерий, выделяемый учеными применительно к злоупотреблению правом, а именно искажение цели, которой должно служить субъективное право - защиты нарушенного права .

Так или иначе, понятие злоупотребления правом на обращение в международный трибунал весьма неустойчивое. Оно зависит от регламента деятельности конкретного органа и не связано прочно с традиционным национальным пониманием злоупотребления процессуальным правом. В связи с этим в любом случае применительно к конкретным ситуациям выявление злоупотребления и его квалификация полностью зависит от дискреции международного трибунала.

2.2 Злоупотребление правом на обращение в регламентах международных трибуналов

Международные трибуналы осуществляют аналогичные функции и встречаются со схожими проблемами. И злоупотребление правом на обращение, вероятно, не является исключением. В этой связи, предполагаем, что помимо Европейского Суда другие органы также сталкиваются с такого рода злоупотреблениями. Следовательно,в соответствующих актах, регламентирующих деятельность международных трибуналов, должны, так или иначе, упоминаться недобросовестные действия при подаче жалобы, а, возможно, механизмы противодействия потенциальным злоупотреблениям. Поскольку Европейский Суд в своей практике тесно связывает злоупотребление при подаче жалобы и ее неприемлемость, следует подробнее рассмотреть критерии приемлемости заявлений, сформулированные в уставных документах разных международных трибуналов.

В рамках настоящего параграфа будут рассмотрены документы, которые регулируют деятельность Международного Суда Организации Объединенных Наций, Европейского Суда по правам человека, Межамериканского Суда по правам человека и Африканского Суда по правам человека и народов. В частности, будет проведен анализ критериев приемлемости жалоб и исследование предусмотренных мер реагирования на злоупотребление правом на обращение в соответствующий орган, если таковые имеются.

Международный Суд ООН компетентен рассматривать дела по спорным ситуациям,если соответствующие государства дали согласие на то, чтобы стать стороной разбирательства, а также выносить консультативные заключения по запросу Генеральной Ассамблеи или Совета Безопасности ООН . Специфика деятельности Международного Суда ООН, как трибунала рассматривающего исключительно обращения государств, предполагает жесткий критерий субъектного состава для поступающих заявлений. Международный Суд ООН не рассматривает споры между государством и международной организацией или между двумя международными организациями и не может рассматривать заявления частных субъектов (например, корпораций или неправительственных организаций) или физических лиц вне зависимости от их обоснованности.

Что касается обращений, подпадающих под субъектный критерий, они также проходят содержательный тест на предмет наличия спора между государствами, правового характера этого спора, применимости к спору согласия на юрисдикцию Международного Суда ООН.

Таким образом, право на подачу заявления ограничено требованием к правоспособности и правовому статусу заявителя, юрисдикцией трибунала и существом спора.

Злоупотребления определенным образом не оговариваются.Предположительно, если они могут возникнуть в связи с подсудностью, то выявятся на раннем этапе, что автоматически сделает невозможным принятие дела к производству и рассмотрения спора по существу.

Что касается, споров частных субъектов с государствами в процедуре защиты прав в международных трибуналах, они имеют ряд общих критериев приемлемости и некоторые специфические черты.

Так, эксперты ЕСПЧвыделяют около 10 условий приемлемости жалобы, направляемой в Европейский Суд . Несоблюдение хотя бы одного из них ведет к отказу в принятии жалобы.Условия можно поделить на основанные на положениях Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод: обстоятельства времени, обстоятельства места, обстоятельства по существу, обстоятельства лица. Также присутствует общее требование к исчерпанию внутренних средств правовой защиты, соблюдению шестимесячного срока на обращение, обоснованности жалобы, недопустимости анонимности жалобы, недопустимости злоупотребления правом на обращение и повторности жалобы.

ЕСПЧ не принимает жалобы без конкретного заявителя actiopopularis, не рассматривает вопросы соответствия национальных законов положениям Европейской Конвенции. В отношении содержания, обращение должно касаться предполагаемого нарушения прав, гарантированных Европейской Конвенцией.

Европейский Суд ввиду активной деятельности и длительной истории сформировал обширную практику относительно приемлемости жалоб,том числе в отношении жалоб, поданных с злоупотреблением. Однако единственным регламентированным способом противодействия таким злоупотреблениям является признание жалобы неприемлемой.

Менее разветвленной практикой обладают межамериканские и панафриканские органы по защите прав и свобод. Однако ограничения, которые их регламентные акты распространяют на право на обращение, ярко иллюстрируют единство подхода в разных регионах мира.

В основе создания и функционирования межамериканской системы защиты прав человека лежат одновременнотри документа: (1) Устав Организации американских государств, (2) Американская декларация прав и обязанностей человека (1948 г.) (3) Межамериканская конвенция по правам человека (1969 г.) (МКПЧ). Контроль за выполнением принятых государствами-участниками обязательств осуществляется на двух уровнях - Межамериканской комиссией по правам человека (Комиссия) и Межамериканским судом по правам человека (Межамериканский Суд, Суд). Межамериканский Суд- международный судебный орган, обладающий консультативной юрисдикцией по толкованию и применению положений как самой Конвенции, так и других договоров, касающихся защиты прав человека в странах-участницах. Решения Суда обязательны для участвующих в разбирательстве сторон, окончательны и обжалованию не подлежат.

Жалоба, по сути, проходит две условные инстанции: рассмотрение в Комиссии и затем в Суде, - общие требования к приемлемости установлены в МКПЧ, регулирующей наиболее общие процедурные моментыв отношении обоих органов.

Прием Комиссией петиции или сообщения обусловлен следующими базовыми требованиями:

? средства правовой защиты в рамках внутригосударственного права были использованы и исчерпаны заявителем в соответствии с общепризнанными принципами международного права

? петиция или сообщение подается в течение 6 месяцев с даты, когда сторона, утверждающая о нарушении ее прав, была уведомлена об окончательном решении государственного суда

? предмет петиции или сообщения не находится на рассмотрении в рамках другого международного разбирательства

? петиция или сообщение, по существу, не являются тождественными ранее рассмотренным Комиссией или другой международной организацией

? обращение содержит имя, гражданство, информацию о профессии, месте жительства и подпись заявителя / заявителей либо их представителя .

Приэтомпроцедурамаксимально ориентирована на защиту прав и свобод и принимает в расчет возможные недостатки организации судебной власти на национальном уровне. В связи с этим МКМЧ предусматривает, что вышеуказанные формальные требования не применяются, когда

? внутреннее законодательство соответствующего государства не предусматривает надлежащей правовой процедуры для защиты права или прав, которые, как утверждается, были нарушены

? стороне, утверждающей о нарушении прав, было отказано в доступе к средствам правовой защиты, предусмотренным внутренним законодательством, или не былаограничена возможность их исчерпать

? произошла неоправданная задержка в вынесении окончательного решения в условиях использования вышеупомянутых средств правовой защиты

? заявитель утверждает, что не в состоянии доказать соблюдение указанного требования, и на соответствующее государство перекладывается обязанность доказать, что средства правовой защиты, предусмотренные внутренним законодательством, не были ранее исчерпаны .

При этом, неприемлемыми считаются обращения, которые не соответствуют перечисленным требования, или не содержат указания на факты, потенциально подтверждающие нарушение прав, гарантированных МКПЧ, или представляются явно необоснованными , а также в случае представления Комиссии дополнительной информации или доказательств, свидетельствующих о том, что тот или иной вопрос является неприемлемым или неподведомственным .

Комиссия рассматривает приемлемое обращение, и при недостижении соглашения, государства-участники и сама Комиссия имеют право представлять дело в Суд .Таким образом, на этапе поступления обращения в Суд проверка приемлемости уже произведена, а злоупотребления крайне маловероятны. Так или иначе, сами критерии приемлемости совпадают с теми, что сформулированы в Европейской Конвенции. Хотя отдельное условия неприемлемости в силу допущенного злоупотребления не предусмотрено, полагаем, что при выявлении такового петиция будет признана неприемлемой по одному из существующих оснований. Хотя и представляется затруднительным так истолковать положения МКПЧ, чтобы доказать неприемлемость жалобы, отвечающей всем формальным основаниям, но, допустим, содержащей чрезмерно резкие или оскорбительные высказывания.

Что касается, африканской системы защиты прав человека, она формировалась в процессе обретения африканскими народами политической независимости в связи с образованием суверенных государств. Результатом движения по защите прав стало подписание Африканской хартии прав человека и прав народов, цель которой - содействие развитию уважения прав человека и их защита на Африканском континенте. Впоследствии Африканская хартия была заменена на Устав Африканского Союза, ратифицированным 51 африканской страной. Контроль за обеспечением государствами-участниками прав и свобод, провозглашенных Уставом, осуществляет Африканский Суд по правам человека и народов (Африканский Суд).

Африканский Суд принимает только заявления, отвечающие следующим условиям:

? раскрыта личность заявителя, несмотря на возможность в дальнейшем ходатайствовать об анонимности

? соблюдены требования Учредительных документов Африканского союза

? заявление не содержит оскорбительных или пренебрежительных формулировок

...