Наиболее интересным в рамках настоящего исследования представляется анализ положений законодательства тех стран, где договорные матчи выделены в самостоятельное преступление.

Заслуживающей внимания представляется формулировка статьи 307 Уголовного кодекса Болгарии:

«307b. Тот, кто с помощью насилия, обмана, запугивания или других незаконных средств убеждает другого человека повлиять на развитие или исход спортивного мероприятия, проводимого спортивной организацией, наказывается лишением свободы на срок от одного до шести лет и штрафом в размере от одного до шести лет и штрафом от тысячи до десяти тысяч левов, если деяние не является более серьезным преступлением.

307c. (1) Тот, кто обещает, предлагает или дает другому лицу необоснованную выгоду, для того, чтобы такое лицо повлияло или потому что это лицо уже повлияло на развитие или результат спортивного мероприятия, проводимого спортивной организацией, наказывается лишением свободы от одного до шести лет и штрафом в размере от пяти тысяч до пятнадцати тысяч левов.

(2) Наказание по абз. 1 также должно быть наложено на лицо, которое просит или принимает какую-либо выгоду, на которую не имеет законных оснований, или принимает предложение или обещание выгоды в связи с планируемым оказанием влияния или потому, что такое лицо уже оказало влияние на развитие или результат спортивного события, а также на лицо, с чьего согласия выгода была предложена, обещана или передана третьей стороне.

(3) Тот, кто выступает в качестве посредника для совершения какого-либо из действий, указанных в абз. 1 и 2, если этот акт не является более серьезным преступлением, наказывается лишением свободы на срок до трех лет и штрафом в размере до пяти тысяч левов.

307d. (1) Наказание в виде лишения свободы на срок от двух до восьми лет и штраф в размере от десяти тысяч до двадцати тысяч левов назначается в тех случаях, когда деяние по ст. 307b и 307c было совершено:

1. в отношении участника спортивных соревнований в возрасте до 18 лет;

2. в отношении двух или более участников спортивных соревнований;

3. в отношении лица, являющегося членом руководящего органа спортивной организации, судьи, представителя или другого лица, во время или в случае выполнения ими своих официальных обязанностей или функций;

4. неоднократно» URL: https://www.legislationline.org/download/id/8395/file/Bulgaria_Criminal_Code_1968_am2017_ENG.pdf (дата обращения - 05.04.2020).

Кроме того, достаточно полной и подробной представляется формулировка итальянского закона 1989 года, непосредственно посвященная мошенничеству в спорте:

«Статья 1. Мошенничество в спортивных соревнованиях.

1. Любое лицо, которое предлагает или обещает деньги или другие льготы или поощрения любому участнику спортивных соревнований, организованных любой ассоциацией, признанной Итальянским национальным олимпийским комитетом (CONI), Итальянским национальным союзом по коневодству (UNIRE) или любым другим спортивным органом и его ассоциациями - членами, признанными государством, для достижения результата, отличного от результата, полученного в результате честной и надлежащей конкуренции, то есть совершающего мошеннические действия с этой целью, наказываются лишением свободы на срок от одного месяца до одного года. и получит штраф в размере от пятисот тысяч до двух миллионов лир. В делах о незначительных нарушениях применяется только штраф.

2. То же самое наказание применяется к участникам соревнования, которые принимают деньги, другие выгоды или преимущества, или которые принимают любые обещания того же самого.

3. Если манипулирование результатом соревнования производится для достижения целей выигрыша в организованных ставках или азартных играх, действия, указанные в пунктах 1 и 2, наказываются лишением свободы на срок от трех месяцев до двух лет и штрафом в размере от пяти миллионов до пятидесяти миллионов лир. […]

Статья. 3 Обязательство об уведомлении

Президенты национальных спортивных федераций, входящих в Итальянский национальный олимпийский комитет (КОНИ), председатели дисциплинарных советов второго уровня тех же федераций и соответствующих органов, ответственных за соблюдение дисциплины в субъектах и ассоциациях, упомянутых в пункте 1 статьи 1, которым при исполнении своих обязанностей или в силу своих полномочий, стали известны сведения о преступлениях, указанных в ст. 1, обязаны сообщать об этом, согласно действующим законам, в судебные органы» URL: http://www.scuoladellosport.coni.it/images/ documenti/Normativa_Sport/ GiustiziaSportiva/Legge_13_dicembre_1989_n.401.pdf (дата обращения - 05.04.2020).

Как представляется автору настоящего исследования, итальянское законодательство в данной сфере может быть использовано в законодательстве и регламентных нормах, действующих в Российской Федерации.

Ввиду изложенного, предлагается следующее:

1. Дополнить статью 184 Уголовного кодекса Российской Федерации частью 6 следующего содержания:

«Передача спортсмену, спортивному судье, тренеру, руководителю спортивной команды, другому участнику или организатору официального спортивного соревнования (в том числе их работнику), а равно члену жюри, участнику или организатору зрелищного коммерческого конкурса денег, ценных бумаг, иного имущества, а также оказание ему услуг имущественного характера, предоставление иных имущественных прав (в том числе когда по указанию такого лица имущество передается, или услуги имущественного характера оказываются, или имущественные права предоставляются иному физическому или юридическому лицу), либо принуждение или склонение таких лиц к оказанию этого влияния, либо предварительный сговор с такими лицами в случае, когда указанные действия совершаются для получения выигрыша в основанном на риске соглашении о выигрыше, заключенном двумя или несколькими участниками такого соглашения между собой либо с организатором азартной игры по правилам, установленным организатором азартной игры, - наказываются штрафом в размере от трех миллионов до пяти миллионов рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от трех до пяти лет, либо принудительными работами на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет, либо лишением свободы на срок до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет».

2. Поскольку включение обязательства об уведомлении органов государственной власти об оказании противоправного влияния на результат официального спортивного соревнования невозможно ввиду положений ст. 316 УК РФ, предлагается дополнить соответствующие регламенты общероссийских спортивных федераций по видам спорта нормой следующего содержания:

«Работники и должностные лица, которым при исполнении своих обязанностей или в силу предоставленных им полномочий стали известны факты оказания противоправного влияния на результат официального спортивного соревнования, обязаны сообщить о таких известных им фактах в орган общероссийской спортивной федерации, наделенный полномочиями рассматривать и разрешать дела о наличии или отсутствии факта оказания противоправного влияния на результат официального спортивного соревнования на основании регламентных норм общероссийской спортивной федерации».



2.4 Договорные матчи в киберспорте как новый объект нормативно-правового регулирования

Не стоит забывать и о том, что, хотя большинство случаев противоправного влияния на результат спортивного соревнования происходят в «традиционных видах спорта», договорные матчи также распространяются и в сфере киберспорта - как правило, соревнования по киберспорту предполагают использование видеоигр различного плана, в которых соревнуются как индивидуальные игроки, так и команды. За второе десятилетие XXI века киберспорт завоевал признание среди болельщиков, приобрел профессиональный характер во многих странах, а в некоторых, например, в России, Корее, был даже признан официальным видом спорта.

Особенности этого спорта предопределяют особенности того вызова, который бросается спортивному сообществу в сфере борьбы с противоправным влиянием на результат спортивных соревнований. По определению, соревнования по киберспорту проводятся не на поле, корте, площадке, а чаще всего из дома, либо в случае крупных турниров - на сцене зала. Почти все соревнования проводятся в Интернете в режиме реального времени, в которых принимают участие игроки многих стран мира, а также команды, которые могут объединять в себе представителей разных государств.

Изложенное неизбежно вызывает сложности в определении законодательства, применимого к возможным случаям организации договорных матчей, поскольку сговор может возникнуть между представителями разных государств, а физический носитель, на котором и проводится соревнование - сервер, может быть также расположен в любой точке мира.

Например, для соревнований, проходящих на территории Российской Федерации, применима статья 106 Дисциплинарного регламента Федерации компьютерного спорта России (ФКС), которая устанавливает следующее:

«1. Попытка оказания противоправного влияния на результаты Соревнований, проводимых под эгидой ФКС России, наказывается

- для физических лиц - штрафом не более 300 000 (трехсот тысяч) рублей, и/или дисквалификацией Спортсмена от 3 (трех) месяцев до не более чем 1 (одного) года, и/или запретом физическому лицу заниматься любой связанной с компьютерным спортом деятельностью на срок не менее 1 (одного) года;

- для юридических лиц - штрафом не более 1 000 000 (одного миллиона) рублей.

2. Оказание противоправного влияния на результаты Соревнований, проводимых под эгидой ФКС России, наказывается

- для физических лиц - штрафом не более 500 000 (пятисот тысяч) рублей, дисквалификацией Спортсмена от 1 (одного) года до не более чем 2 (двух) лет и/или запретом физическому лицу заниматься любой связанной с компьютерным спортом деятельностью от 3 (трех) лет до пожизненного срока;

- для юридических лиц - штрафом в размере не более 2 000 000 (двух миллионов) рублей и/или лишением завоеванных наград.

При этом результат части Соревнования, на которое было оказано противоправное влияние, аннулируется, и лицам, виновным в оказании или попытке оказания противоправного влияния на результаты Соревнования, присуждается поражение».

Однако сам же Регламент делает оговорку о том, что он распространяется только на соревнования, проводимые под эгидой Федерации. Следовательно, инструмент для борьбы с противоправным влиянием на результат спортивного соревнования в таком виде спорта, как киберспорт, может и должен быть закреплен в первую очередь в регламенте, распространяющимся на членов любой национальной ассоциации, как это сделано, например, в ФИФА, УЕФА и многих других международных спортивных федерациях.

Хотя ранее пари на киберспортивные соревнования занимали небольшую долю рынка, бурный рост самих соревнований вызвал и бурный рост рынка, и в настоящий момент на нем действует огромное количество букмекерских компаний. Обусловленный этим рост финансовой привлекательности неизбежно вызывает к жизни попытки манипулирования спортивными соревнованиями и извлечения прибыли.

Для подобных целей создаются множественные сайты, которые не проходят обязательные по законодательству какой-либо из стран процедуры регистрации, лицензирования, контроль за их деятельностью также не осуществляется. Любой, кто имеет доступ к этому сайту, включая несовершеннолетних, может заключить пари на исход соревнования, находясь при этом где угодно. В результате установление данных как пользователей таких сайтов, так и направления движения денежных средств превращается в очень сложную задачу. Интерес к киберспортивным соревнованиям в плане извлечения незаконной выгоды неизбежно возрос и в 2020 году. В то время, как практически все спортивные соревнования приостановлены из-за вспышки коронавирусной инфекции, киберспорт остался практически единственной возможностью для букмекерских контор принимать ставки на спортивные события.

Ввиду изложенного, автор настоящего исследования полагает, что, хотя противоправное влияние на киберспортивные соревнования охватывается ранее упомянутыми в настоящем исследовании нормами, до разработки и утверждения на международном уровне концепции по борьбе с договорными мачтами в киберспорте, в законодательство Российской Федерации должны быть внесены изменения в части ограничения максимального размера ставок на киберспортивные соревнования, совершаемых одним лицом.



Глава 3. Практика борьбы с договорными матчами

3.1 Анализ подхода к расследованию договорных матчей в мире

Абсолютное большинство случаев организации противоправного влияния на результат спортивных соревнований представляют собой деяние, наказуемое в соответствии с уголовным законом той или иной страны (даже в отсутствие специальных норм закона). Это становится возможным потому, что манипуляция спортивным соревнованием так или иначе чаще всего производится с целью незаконного извлечения денежных средства из заключенных пари в букмекерских организациях.

Изложенное предопределяет, что главную роль в любом (или почти любом) расследовании подозрительных случаев в силу указания закона занимают правоохранительные органы, в то время как субъекты спорта оказывают им необходимое содействие.

Из уголовной наказуемости деяния неотвратимо следует, что правоохранительные органы не просто вправе, а обязаны каким-либо образом прореагировать на сообщение о преступлении. Однако нередки случаи, когда в силу различных обстоятельств (недостаток квалифицированных кадров, загруженность иными делами, которым придается первоочередное значение, обычная халатность и так далее) предписания уголовных и процессуальных кодексов органами государственной власти не выполняются и расследования они не проводят фактически или даже формально. В таком случае единственным субъектом, уполномоченным вынести не уголовное, но хотя бы спортивное наказание, остается субъект спорта, чаще всего международная или национальная спортивная федерация или лига, а там, где такие органы существуют - также и органы по надзору и контролю за деятельностью букмекерских организаций.

Случаи предотвращения противоправного влияния на результат спортивных соревнований крайне редки, и в практике органов, ведущих борьбу с договорными матчами, случаи привлечения к ответственности за покушение на манипуляцию спортивными соревнованиями почти не встречаются. Следовательно, имеющийся в распоряжении компетентных органов опыт борьбы с договорными матчами относится к уже совершенным деяниям и их расследованию.

Стоит также учитывать, что случаи противоправного влияния на результат спортивных соревнований или подозрений в таком влиянии всегда освещаются средствами массовой информации, и тем шире, чем больше известность команд или лиц, вовлеченных в организацию договорного матча. Ввиду изложенного, проведение расследования по подозрению в манипуляции спортивным соревнованием не может быть оторвано от воздействия на него СМИ, а также проводиться с использованием мер защиты свидетеля или информатора там, где это необходимо.

Как отмечено в Руководстве по борьбе с договорными матчами ООН, «успешно организованный договорной матч подразумевает четыре этапа, которые можно обозначить следующим образом: планирование, размещение, проведение и сбор. На эти этапы должен делаться основной акцент в расследованиях, проводимых правоохранительными органами, которые являются наиболее подходящим органом для проведения расследований по действиям преступников, которые вовлечены в проведение договорных матчей, и по выявлению элемента сговора при их планировании. Правоохранительные органы обладают соответствующими полномочиями по уголовным делам, имеют значительный опыт в расследовании серьезных или организованных преступлений (хотя и редко речь идет о договорных матчах), а также наделены дополнительными полномочиями (например, арест, обыск или конфискация)» URL: https://www.unodc.org/documents/corruption/Publications/2019/Guide_on_Investigation_of_Match-Fixing_-_Russian.pdf, стр. 26 (дата обращения - 13.04.2020).

Менее определенным выглядит вопрос собирания и оценки доказательств о собственно ходе матча или о совершаемых операциях, совершаемых в букмекерских организациях. Правоохранительные органы ни в одной стране мира не имеют и не могут иметь достаточного понимания правил и специфики всех видов спорта или значений тех или иных операций в букмекерской конторе. Следовательно, помощь компетентным органам должны оказать лица, имеющие соответствующий опыт в указанных сферах.

Поскольку в расследовании договорного матча зачастую задействован не один орган, то для успеха расследования жизненно необходима договоренность со всеми заинтересованными организациями и лицами о координации действий и оказании необходимого содействия. Отсутствие взаимодействия между правоохранительными органами и спортивной федерацией или лигой практически ликвидирует шансы провести полное и всестороннее расследование. Это тем более верно, что до недавнего времени органы следствия, проводящие проверку по подозрению в оказании противоправного влияния на результат спортивных соревнований, очень неохотно шли на контакт с представителями субъектов спорта, не желая, с одной стороны, возникновения конфликта интересов, с другой стороны, предполагая (иногда вполне обоснованно), что надежность защиты информации о проводимом расследовании в федерации или лиге оставляет желать лучшего.

Например, в 2004 году проверка по подозрению в манипулировании спортивным соревнованием в ходе соревнований по скачкам, которая затянулась на несколько лет, была начата правоохранительными органами Лондона.

Именно по причинам, изложенным ранее, следователи изначально приняли решение не подключать к расследованию конный клуб, в котором и произошли подозрительные скачки, несмотря на предложение клуба о помощи.

Однако все попытки полиции самостоятельно добиться успеха были напрасны. После передачи дела в суд судья британского суда усмотрел ряд пробелов и неустранимых противоречий в позиции обвинения, и дело было прекращено без обвинительного приговора.

При последующем анализе было установлено, что критической ошибкой следствия было выведение представителей конного клуба из участников расследования. Обладая необходимыми знаниями как в отношении самих скачек, так и заключаемых на них пари, специалисты клуба могли оказать полиции неоценимую экспертную помощь. Отсутствие же координации между правоохранительными и спортивными органами привело к тому, что дело позорно «рассыпалось», не окупив финансовые расходы и человеческие усилия, которые на него понесли правоохранительные органы, а по факту - налогоплательщики.

К счастью, общемировая практика в настоящее время идет по пути признания необходимости всестороннего сотрудничества. Хотя органы государственной власти все еще являются главными уполномоченными органами по борьбе с договорными матчами в силу предоставленных им государством полномочий, не оспаривается и ценность информации и вклада в общее дело, который вносят субъекты спорта. Кроме того, в исключительной компетенции спортивных федераций и лиг находится применение спортивных санкций.

Исходя из изложенного, применительно к практике Российской Федерации, автор настоящего исследования полагает, что участие общероссийских спортивных федераций и лиг в расследовании случаев противоправного влияния на результат официальных спортивных соревнований, проводимого правоохранительным органами, должно быть обязательным, так как:

· Общероссийские спортивные федерации и лиги обладают специальными познаниями в нормах, регламентирующих тот или иной вид спорта. Данные познания являются фактически единственным источником возможного заключения о спортивном или неспортивном характере спортивного соревнования при анализе видеозаписи матча;

· Общероссийские спортивные федерации и лиги обладают специальными познаниями о спортсменах, принимающих участие в соревнованиях, их статистикой, типичным образом действий во время соревнования и тому подобное. Кроме того, субъекты спорта могут обладать иной конфиденциальной информацией в отношении спортивного соревнования и/или лиц, принимавших в нем участие, что может подтвердить или опровергнуть подозрение в оказании противоправного влияния на результат спортивного соревнования;

· Специалисты общероссийских спортивных федераций и лиг о осведомлены о типичных признаках случаев, когда производится манипуляция спортивным соревнованием, и могут дать по имеющимся в конкретном соревновании признакам квалифицированное заключение;

· У общероссийских спортивных федераций и лиг, как правило, имеется в распоряжении наиболее полная информация о клубах и спортсменах, принимающих участие в соревнованиях, в том числе контактная, что может быть необходимо для отработки связей подозреваемых.

Ввиду изложенного, автор настоящего исследования полагает, что в Российской Федерации представляется целесообразным принятие следующих мер:

1. Создание межведомственного органа, координирующего деятельность по борьбе с договорными матчами. По причинам, изложенным ранее, в данный орган должны войти как представители правоохранительных органов, так и представители федерального органа исполнительной власти, реализующего государственную политику в сфере физической культуры и спорта, общероссийских спортивных федераций, а также букмекерских компаний.

2. В рамках данного органа должно быть проведено обобщение лучших мировых практик противодействия противоправному влиянию на результат официальных спортивных соревнований, итог которого автор настоящего исследования предлагает оформить в виде Концепции по борьбе с договорными матчами, утвержденной в качестве нормативного правового акта (например, распоряжением Правительства РФ или приказом Министерства спорта РФ).

3.2 Практика привлечения к ответственности за противоправное влияние на результат спортивных соревнований в России и зарубежных странах

Статистика в Российской Федерации свидетельствует о том, что уголовное преследование за оказание противоправного влияния на результат спортивного соревнования осуществляется крайне редко. Возбужденные дела измеряются единицами, и нет данных ни об одном деле, которое было хотя бы окончено следствием, не говоря уже о вынесении приговора. Отчасти это связано с уже упоминавшимися в главе 2 настоящего исследования недостатками конструкции нормы статьи 184 Уголовного кодекса РФ, отчасти - причинами, лежащими все плоскости юриспруденции.

Примером тому может служить последний известный случай возбуждения уголовного дела - матч между командами «Чайка» и «Черноморец» в 2019 году. По результатам расследования, проведенного Контрольно-дисциплинарной комиссией РФС, было установлено, что в оказании влияния на результат матча замешаны не только футболисты и тренер «Черноморца», но и генеральный директор клуба «Урожай», который также был заинтересован в исходе матча Подробнее см. URL: https://rsport.ria.ru/20190607/1555374939.html (дата обращения - 22.04.2020).

Тем не менее, с момента возбуждения уголовного дела в августе 2019 года никаких новых сведений о расследовании в публичном пространстве не озвучивалось.

Более того, даже в рамках Российского футбольного союза единственное решение о признании матча договорным, помимо ранее указанного, относится к 1996 году, а именно матчу команд «Динамо» (Санкт-Петербург) и «Иристон» (Владикавказ). И даже в том случае, несмотря на расследование, в котором принимали участие представители МВД России, наказание для провинившихся участников последовало только со стороны РФС Подробнее см. URL: https://www.sports.ru/tribuna/blogs/ultras_action/1599462.html (дата обращения - 22.04.2020).

В зарубежных странах, а также международных спортивных федерациях, исходя из известных случаев привлечения к ответственности за договорные матчи, созданная система работает более успешно. Даже исключая из рассмотрения самое известное на сегодняшний день дело о договорных матчах с участием итальянского «Ювентуса», можно привести несколько примеров успешных расследований и строгих санкций к провинившимся.

В 2010 году дело против теннисиста Гильермо Оласо было начато компетентным органом теннисной федерации - TIU (Подразделение обеспечения целостности тенниса) с подачи букмекерской организации, которая обратила внимание на необычную систему ставок на ряд матчей с участием теннисиста.

Пари во всех указанных матчах были заключены на победу теннисиста, который проигрывал по ходу матча. Совокупный объем ставок в 1600 евро и 500 фунтов, а также результирующий коэффициент пари гарантировали в случае так называемого «прохода ставок» выигрыш в районе 70 тысяч евро. Об указанных фактах букмекерская организация и сообщила в Подразделение для начала расследования.

В одном из мачтей теннисистом, лидировавшим в тот момент, когда заключались ставки, и был Оласо. В полном соответствии с заключенными пари в матче он уступил, и на этом основании Подразделение обеспечения целостности возбудила дисциплинарное дело, обвинив теннисиста в нарушении коррупционной направленности, а также несообщения о таких правонарушениях сведений в TIU, поскольку Антикоррупционная программа в теннисе (TCAP), утвержденная совместно Международной теннисной федерацией (ITF) и TIU возлагает на субъектов тенниса такую обязанность.

В рамках начатого Подразделением расследования ее сотрудник, реализуя предоставленные ему Антикоррупционной программой права, затребовал у теннисиста мобильные телефоны и ноутбук для изучения содержащейся в них информации. По результатам изучения сервиса Skype были обнаружены текстовые сообщения, в которых теннисист и его сообщник прямо договаривались о ходе матча. Это доказательство и стало решающим при вынесении Подразделением решения о пятилетней дисквалификации спортсмена и штрафе.

Теннисист обжаловал это решение в Спортивный арбитражный суд, однако CAS оставил в силе первоначально провозглашенное решение о дисквалификации Arbitration CAS 2014/A/3467 Guillermo Olaso de la Rica v. Tennis Integrity Unit (TIU), award of 30 September 2014 .

Как ранее изложено в настоящем исследовании, манипуляция спортивными соревнованиями распространилась и на киберспорт. Одной из повсеместно распространенных киберспортивных дисциплин является игра Counter-Strike, по которой проводятся международные турниры с крупным призовым фондом. В 2014 году одна из технологических компаний, профилем которой является деятельность на рынке новейшей компьютерной техники, пригласила лучших североамериканских киберспортсменов для выступления на командном турнире.

Выступление, несмотря на высокий уровень игроков команды, оказалось неудачным - в турнире в Германии команда не смогла пробиться в плей-офф. После этого команда этой компании провела товарищеский матч с другой командой из Северной Америки, при этом капитан первой команды был одновременно и совладельцем второй команды.

Внезапно после окончания матча один из членов команды компании заявил, что на турнире в Германии именно капитан и совладелец другой команды предложил организовать договорный матч. Оказалось, что один из нелегально действовавших букмекерских сайтов предлагал широкие возможности для неконтролируемых ставок именно на игру Counter-Strike, и капитан команды, как наиболее авторитетный и опытный игрок, сумел убедить остальных спортсменов «сдать» турнир.

Предварительное расследование не выявило никаких дополнительных доказательств, но через несколько месяцев в ходе независимого журналистского расследования были добыты выдержки из переписок и другие доказательства, которые бесспорно подтвердили виновность капитана в организации договорного матча.

Поскольку организатором турниров по игре являлась компания Valve, ее производитель, то расследование также было проведено и ее силами, основываясь на уже известных доказательствах. По результатам этого расследования четверо спортсменов и три аффилированных с ней лица получили пожизненный запрет на участие во всех турнирах, организуемых производителем игры.

Исходя из изложенного, очевидно, что предоставление более обширных полномочий спортивным федерациям в тех рамках, в которых это допускается действующим законодательством, позволяет более эффективно противодействовать противоправному влиянию на результат официальных спортивных соревнований. Ввиду отсутствия подробного регламентного регулирования не состава деяния, но процесса противодействия договорным матчам в регламентах общероссийских спортивных федераций, автор настоящего исследования полагает целесообразным разработку и принятие таких регламентных норм в каждой общероссийской спортивной федерации. При этом такие нормы в обязательном порядке должны содержать следующее:

· назначение отдельного независимого органа, ответственного за расследование случаев договорных матчей;

· закрепление обязанности сотрудничества субъектов спорта с такими органами и заранее установленные санкции за отказ от такого сотрудничества;

· возможность обжалования решений таких органов в Спортивный арбитражный суд г. Лозанна либо постоянно действующее арбитражное учреждение, действующее в Российской Федерации на основании норм Федерального закона «О физической культуре и спорте в Российской Федерации (в настоящее время таким учреждением является АНО «Национальный центр спортивного арбитража»).

3.3 Решения Спортивного арбитражного суда (CAS) о договорных матчах

К сожалению, что, тем не менее, следует из действующего законодательства не только Российской Федерации, но и других стран, спортивные федерации и лиги не обладают всеми возможностями по расследованию возможных случаев противоправного влияния на результат спортивных соревнований.

В первую очередь, это объясняется тем, то юрисдикция любой спортивной федерации и лиги распространяется только на участников соревнований под эгидой данной федерации или лиги. Как правило, в это список попадают спортсмены, тренеры, судьи, спортивные агенты, а также лица, имеющие прямой или косвенный контроль над организацией (например, спортивным клубом), которая участвует в соревнованиях.

Тем не менее, исходя из всего ранее изложенного в настоящем исследовании, представляется целесообразным распространение норм спортивных федераций и на иных лиц, которые хотя и не задействованы напрямую в спортивном соревновании, однако могут иметь доступ к информации, обладать рычагами влияния и так далее (например, многие работники спортивных клубов, которые не являются спортсменами, тренерами или владельцами).

Однако более существенным, на взгляд автора настоящего исследования, представляется то, что работникам общероссийских спортивных федераций и лиг не предоставлены и не могут быть предоставлены такие же полномочия, какие предоставлены следователям и дознавателям Уголовно-процессуальным кодексом. Фактически работники, ответственные за целостность спортивных соревнований в федерации или лиге могут оперировать только информацией, полученной из открытых источников, что явно несоразмерно уровню угрозы от манипулирования спортивными соревнованиями.

Тем не менее, на уже упомянутом примере Антикоррупционной программы в теннисе видно, что одним из способов решения возникающей проблемы является включение норм об обязанности раскрытия информации в регламенты спортивных федераций, лиг либо регламенты соответствующих соревнований.

Еще одним примером может служить практика в Англии, где для допуска спортсмена к соревнованиям по скачкам он дает обязательство в соответствии с правилами ассоциации в случае допроса по возможным фактам манипулирования спортивными соревнованиями отвечать на задаваемые ему вопросы. То есть, спортсмен лишается права, гарантированного законами многих государств мира, не свидетельствовать против себя и хранить молчание вообще. Практика показывает, что такое положение, включенное в регламент спортивного соревнования или договор на участие в спортивном соревновании, подвергается мощным атакам со стороны представителей спортсменов, принимающих участие в слушаниях, по мотиву ущемления прав спортсмена, гарантированных ему как гражданину конституциями или иными основными законами стран.

По мнению автора исследования, данный вопрос является ключевым в рамках рассмотрения вопросов о борьбе с противоправным влиянием на результат спортивных соревнований. Неоспоримым фактом является то, что в силу специфики спорта и вовлеченности в договорные матчи многих лиц, включая иногда и обладающих значительными связями, получение доказательств, соответствующих критериям УПК РФ в части их допустимости представляется проблематичным.

Кроме того, автор настоящего исследования обращается к проблеме «стандарта доказывания» в делах о противоправном влиянии на результат спортивного соревнования.

Понятие «стандарта доказывания» опосредованно раскрыто в российском праве через применимые нормы процессуальных кодексов, однако нормативно нигде не закреплено. Представляется заслуживающей внимания формулировка понятия «стандарт доказывания» А.Г. Карапетова: «минимальная степень субъективной уверенности судьи в истинности спорного факта, при которой суд готов признать бремя доказывания, возложенное на соответствующую сторону, выполненным, бремя опровержения (доказывания обратного) -- перешедшим на оппонента, а соответствующее фактическое обстоятельство после исследования и оценки всех предъявленных этой стороной и оппонентом доказательств -- доказанным Карапетов А.Г., Косарев А.С. Стандарты доказывания: аналитическое и эмпирическое исследование // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2019. № 5 спецвыпуск. URL: https://m-logos.ru/img/Article-about-standards.pdf (дата обращения - 10.04.2020)».

В западных правовых доктринах прочно утвердилась позиция, согласно которой в гражданских делах стандартом доказывания является «баланс вероятностей» (balance of probabilities) - иными словами, если вероятность того, что событие или факт имели место с большей вероятностью, чем не имели, то наличие события или факта следует считать доказанным.

Уголовные дела, как влекущие самые значительные ограничения прав и свобод, рассматриваются в соответствии со стандартом «вне разумных сомнений» (beyond reasonable doubt) - то есть, у разрешающего спор лица нет и не может возникнуть никаких сомнений в виновности лица.

Очевидно то, что в делах о противоправном влиянии на результат спортивных соревнований, будучи рассмотренными в государственному суде, доказательства будут толковаться исходя из упомянутого, самого строгого стандарта доказывания, на что в том числе указывают ч. 3 ст. 49 Конституции Российской Федерации, ч. 3 ст. 14 УПК РФ, согласно которым все неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.

Однако, при рассмотрении дел о договорных матчах в негосударственных организациях, то есть в общероссийских и международных спортивных федерациях и лигах этот стандарт применяться не может ввиду уже упомянутой ограниченности полномочий работников таких организаций.

Тем не менее, и стандарт доказывания, применяемый по гражданским делам, не в полной мере отвечает интересам надлежащего расследования и привлечения к ответственности виновных лиц, поскольку оставляет слишком большую свободу для усмотрения по делу, санкциями в котором являются многомиллионные денежные штрафы и пожизненный запрет на участие в спортивной жизни.

Изложенное вызвало к жизни особый стандарт доказывания, применяемый в том числе и в делах о противоправном влиянии на результат спортивных соревнований, если дело рассматривается негосударственным органом - «комфортная уверенность» (comfortable satisfaction). Толкование этого стандарта дано самим Спортивным арбитражным судом в деле CAS 2016/A/4716:

«48. Практика CAS о привлечении к дисциплинарной ответственности также свидетельствует о том, что при обвинении в рамках спортивной организации применяется стандарт «комфортной уверенности». При этом комфортная уверенность является переменным стандартом, который Кодекс Всемирного антидопингового агентства определяет как «стандарт больший, чем обычный баланс вероятностей, но меньший, чем доказанность вне разумных сомнений».

CAS прокомментировал также и «переменность» такого стандарта. В деле CAS 2018/A/5511 указано следующее:

«677. Тем не менее, необходимо оговорить, что сам по себе стандарт доказывания не есть некая переменная величина. Стандарт не подвергается изменениям, но неотъемлемой частью такого стабильного стандарта является необходимость соответствия следующему критерию: чем обвинение более тяжкое, тем более достоверными должны быть положенные в его основу доказательства, чтобы обвинение считалось доказанным.

Ввиду изложенного, наиболее радикальным и действенным способом решения проблемы допустимости доказательств в делах о договорных матчах является, с одной стороны, рассмотрение дел о возможном противоправном влиянии на результат спортивного соревнования внутри общероссийских спортивных федераций и лиг; с другой стороны - допущение в рамках внутреннего разбирательства либо арбитража (третейского разбирательства) тех доказательств, которые не могли бы быть допущены в государственном суде.

Поскольку третейский суд и орган общероссийской спортивной федерации или лиги не является государственным судом, то для иллюстрации действительности этого положения автор настоящего исследования обращается к одному из самых значимых решений Спортивного арбитражного суда г. Лозанна (Швейцария) - CAS 2010/A/2267, 2278 - 2281, получившее известность как «дело Металлиста».

Прежде, чем непосредственно рассматривать дело, необходимо подчеркнуть, что принцип допустимости доказательств является одним из основополагающих для рассмотрения дел в государственных судах (например, ст. 60 ГПК РФ, ст. 75 УПК РФ). Те доказательства, которые добыты способом, не предусмотренным законом, или в нарушение предписанных законом правил добычи таких доказательств, должны быть исключены и не учитываться при вынесении решения. Тем не менее, CAS - не государственный суд, а суд арбитражный (третейский), и не входит в систему государственных судов страны, на территории которой он расположен - Швейцарии. Следовательно, и требования к доказательствам, в том числе их допустимость, устанавливаются в ином порядке, чем для уголовного или гражданского судопроизводства.

Швейцарским Федеральным законом о международном частном праве (далее - PILA, от англ. Private International Law Act), а именно его статьей 184(1) указано, что «сбор доказательств осуществляется арбитражным судом». Таким образом, требования к допустимости доказательств в CAS устанавливаются в первую очередь не законами Швейцарии как страны, в которой расположен CAS, а Кодексом спортивного арбитража CAS.

Статья R44.2 Кодекса не содержит каких-либо ограничений в части допустимости доказательств, что соответствует общей практике международного арбитража (например, Регламент Международной ассоциации юристов по сбору доказательств в международном арбитраже). Аналогично ст. 26 Федерального закона от 29 декабря 2015 года № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации не устанавливает требований к допустимости доказательств, аналогичных требованиям, установленным процессуальными кодексами. Более того, в своей практике CAS неоднократно указывал, что «вопрос о допустимости доказательств имеет процессуальную природу и разрешается на основании процессуальных норм, которые подлежат применению коллегией арбитров. […] Исходя из положений статей 184(1) PILA и R44.2. Кодекса, арбитры обладают свободой усмотрения в определении допустимости или недопустимости доказательства. […] В частности, любой запрет на использование незаконного доказательства в национальной процедуре сам по себе не является обязательным для арбитражного суда. […] Кроме того, запрет использовать незаконные доказательства не является принципом, который автоматически вытекает из правопорядка Швейцарии, поскольку правопорядок Швейцарии нарушается только в случаях такого необоснованного противоречия решения с духом правосудия, которое не согласуется с признанными ценностями государства» (данный подход отражен CAS также и по делам 2009/A/1879, 2011/A/2336 & 2339).

Изложенное ни в коем случае не означает, что CAS безоговорочно принимает все представленные доказательства. Арбитры CAS обязаны вынести решение о допустимости с учетом всех обстоятельств по делу, включая соотношение (баланс) интересов каждой из сторон.

В апреле 2008 года футбольный клуб «Металлист» встречался в рамках чемпионата Украины по футболу с другим футбольным клубом, «Карпаты». «Металлист» одержал разгромную победу со счетом 4:0, при этом футболист Сергей Лащенков, в том матче игравший за «Карпаты», а до этого, в 2005 году, был футболистом «Металлиста», забил автогол, а также заработал удаление с поля.

После этого матча президент Федерации футбола Украины (ФФУ) Игорь Суркис и почетный президент клуба «Карпаты» Петр Дыминский встретились в ресторане отеля «Леополис» в г. Львове. По итогам состоявшегося разговора Дыминский назначил собственное расследование инцидента для проверки возможного наличия договорного характера матча, причем анализ игры и просмотр записи производился в том числе и им лично.

После проведенного собственного анализа Дыминский встретился с футболистом Лащенковым в собственном доме. На следующий день тот еще раз встретился с Лащенковым, но на этот раз встреча состоялась в офисе Дыминского, и в ее ходе велась видеозапись, разрешение на которую Дыминский у Лащенкова не спросил.

На видеозаписи зафиксировано, как Лащенков рассказывает о схеме подкупа футболистов для организации «нужного» результата. Содержание записи позволяло сделать однозначный вывод о характере матча.

Дело рассматривалось различными инстанциями на протяжении почти 3 лет. Показательным является то, что в условиях наличия признания футболиста, зафиксированного на видео, прокуратурой города Харькова по результатам проверки было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, которое было оставлено без изменения районным судом.

Первоначально Контрольно-дисциплинарный комитет ФФУ вынес решении о договорном характере матча и наложил на виновных лиц различные санкции, в том числе пожизненную дисквалификацию на некоторых лиц. При оценке доказательств КДК использовал как показания, запечатленные на видео, так и показания, которые были даны различными участниками процесса в ходе доследственных проверок. Апелляционный комитет Федерации частично изменил решение, основываясь в большинстве своем на иной трактовке смягчающих и отягчающих обстоятельств, но в главном - признании матча прошедшим «без спортивной борьбы» - решение КДК поддержал.

В ходе слушаний в CAS был поставлен вопрос о допустимости такого доказательства как видеозапись разговора, поскольку видеозапись была осуществлена без согласия лица, чье изображение и голос были записаны, следовательно, незаконно.

Прежде всего, Коллегия арбитров отметила, что любые правила по собиранию и использованию доказательств, используемые в государственных судах, сами по себе могут быть обязательными для третейского (арбитражного) суда: «В соответствии с законом о международном арбитраже, арбитражный трибунал не связан правилами, применяемыми в отношении использования доказательств в государственных гражданских судах, являющихся юридическим местом арбитража. … Дискреционные полномочия арбитра или вынесение решения в отношении приемлемости доказательства ограничиваются только процессуальным публичным порядком. Кроме того, запрет использовать недопустимые доказательства не является принципом, который автоматически вытекает из правопорядка Швейцарии, поскольку правопорядок Швейцарии нарушается только в случаях вынесения решения, противоречащего духу правосудия настолько, что решение более не согласуется с признанными ценностями правового государства».

В ходе рассмотрения дела арбитры CAS также сформулированb перечень критериев, по которым CAS оценивает допустимость того или иного доказательства:

· характер рассматриваемых доказательств и серьезность доводов, выдвигаемых в данном деле;

· законный интерес, который имеется у стороны, пострадавшей от деяния;

· имеющийся в обществе запрос на отыскание правды;

· ограниченность возможностей субъектов спорта и иных лиц в части проведения проверок по сравнению с компетентными органами государственной власти;

· отношение международных организаций, как правительственных, так и в сфере спорта, к противодействию манипулированием спортивными соревнованиями;

· также должны учитываться те действия органа государственной власти, негосударственной организации и их официальных лиц, которые от них требуются в контексте ценностей общества, построенного на принципах демократии;

· наличие способа обеспечить доказательство иным способом, нежели примененный.

На основании таких критериев CAS пришел к выводу о том, что незаконно сделанная запись разговора может быть допущена в качестве доказательства, поскольку:

· Приемлемость видео не оспаривалась в предыдущих инстанциях;

· Видео стало достоянием общественности (было выложено на YouTube) задолго до слушаний в CAS;

· Публичный интерес в установлении истины в данном деле чрезвычайно высок;

· Приняты во внимание ограниченные возможности субъектов спорта в проведении расследований подобного рода по сравнению с органами государственной власти.

Другими словами, CAS проанализировал доказательства на предмет того, перевешивает ли интерес в борьбе с договорными матчами в спорте необходимость охраны частной жизни лица, тайну переписки, телефонных переговоров и прочие личные права

Некоторые из участников разбирательства в CAS по указанному делу обратились в Федеральный суд Швейцарии с жалобой на несоответствие решения CAS публичному порядку. Хотя легального определения публичного порядка не существует, общий подход к пониманию этой категории схож во многих странах и, что характерно, выработан судебной практикой - это фундаментальные и общепризнанные ценности, которые должны быть основой любого правопорядка. Несоответствие публичному порядку - одно из пяти оснований в соответствии со статьей 190(2) PILA, по которым Федеральный суд Швейцарии может отменить решение CAS и при этом единственное, которое напрямую не связано с нарушением процессуальных правил рассмотрения и разрешения дела в арбитраже.

Федеральный суд Швейцарии в своих решениях отметил, что публичный порядок имеет как материально-правовую, так и процессуальную составляющую. Первая составляющая подразумевает, что арбитражное решение может быть отменено только в случае, если публичному порядку противоречит не просто мотивировка решения, а его резолютивная часть, то есть как именно разрешен спор - удовлетворены ли требования или в них отказано (см. 3.1.2 в решениях).

Процессуальная составляющая же публичного порядка включает в себя гарантию на рассмотрение спора независимым органом на основании тех доказательств, которые представлены (в данном случае) арбитражу с соблюдением применимых процессуальных норм. Только тогда, когда нарушаются процессуальные принципы настолько фундаментальные и общепризнанные, что из-за возникших неустранимых препятствий к осуществлению правосудия решение перестает более отвечать ценностям, которые составляют основу правового государства, имеется нарушение публичного порядка в его процессуальном смысле (3.1.3).

В решении CAS по этому делу Федеральный суд Швейцарии нарушения публичного порядка не усмотрел, таким образом, подтвердив изложенные подход CAS к оценке допустимости доказательств.

В деле CAS 2009/A/1920 в практике Спортивного арбитражного суда был разрешен еще один очень важный в сфере противодействия договорным матчам вопрос: как в делах о противоправном влиянии на результат спортивных соревнований соотносится использование показаний свидетеля, чья личность не была раскрыта сторонам, и право сторон «быть заслушанными»?

В 2004 году македонский футбольный клуб «Победа» и армянский «Пюник» встречались в одном из отборочных матчей Лиги Чемпионов УЕФА. «Пюник» прошел по итогам двух матчей в следующую стадию благодаря выездной победе и ничье дома.

Просочившаяся в прессу информация побудила УЕФА начать собственное расследование, для которого был привлечен эксперт по букмекерским рынкам. По итогам изучения информации, полученной от букмекеров, в том числе о ненормально высоком объеме ставок и движении котировок, эксперт сделан однозначный вывод о манипуляции итогом первого матча. Второй же матч им не анализировался вовсе, поскольку букмекеры после первого матча вообще не стали предлагать пари на ответный матч.

В ходе дисциплинарного производства в УЕФА одним из доказательств по делу явились свидетельские показания. Однако, по мотивам безопасности, УЕФА не раскрыл македонскому клубу личности этих свидетелей, но предоставил возможность перекрестного их допроса по телефону, а также подготовил и направил протоколы их допроса.

Решение УЕФА о договорном характере матча и о восьмилетнем отстранении клуба от европейских соревнований, а также о пожизненной дисквалификации двух виновных лиц было обжаловано в CAS, который и рассмотрел вопрос о приемлемости показаний свидетелей, чья личность неизвестна тому, против кого выдвинуты обвинения.

CAS отметил следующее: когда доказательство основывается на анонимных свидетельских показаниях, такая ситуация действительно имеет отношение к праву на выступление в суде, которое как в Европейской конвенции о правах человека, так и в швейцарской Конституции.

Тем не менее, согласно позиции выраженной Федеральным судом Швейцарии, такие свидетельские показания не идут вразрез с правом на выступление в суде, если показания лишь подтверждают и иные доказательства, имеющиеся в распоряжении суда. Запрет принимать во внимание свидетельские показания, данные анонимно, нарушил бы принцип оценки судом доказательств, в том числе и свидетельских показаний, если применимые в ходе процесса нормы позволяют доказывать факты и обстоятельства по делу с помощью свидетельских показаний.

Со ссылкой на Федеральный суд Швейцарии, который в свою очередь сослался на ЕСПЧ, CAS постановил, что для использования анонимных свидетельских показаний, тем не менее, нужны особые обстоятельства.

В ходе разбирательства коллегия арбитров, с одной стороны, удостоверилась что угрозы безопасности действительно имели место, а с другой стороны - что обвиняемый в договорном матче клуб получил возможность ознакомления с протоколом и перекрестного допроса свидетеля. Поскольку все требуемые условия были соблюдены, CAS допустил показания анонимного свидетеля.

...