Фахраддин Ираки и его место в истории персидско-таджикской литературы

Таким образом, если источником опьянения пьяницы является вино, то источником опьянения (осведомленности) суфия является любовь. Поэтому в газелях Ираки с каландаритской окраской любовь и вино, кабачок и гарем любви идентичны.

В четвертом подразделе, озаглавленном «Назидательная тематика», исследуются мудрые наставления Ираки, направленные на исправление эго и очищение внутреннего мира суфиев. Основной причиной того, что Ираки проявил интерес к этой тематике, является то, что свою деятельность он начинал как преподаватель медресе. Кроме того, следуя по суфийскому пути этап за этапом, он дошел до такой степени, что, став шейхом с собственным ханака, стал наставлять на путь истинный многочисленных мюридов (учеников). Эти моменты из его жизни стали причиной того, что Ираки создал много совершенных газелей, в которых основной темой является проповедь, убеждение и наказание ступивших на путь Истины, но затем свернувших с него. Так, он сказал:

Душмани худ туї, чу дарнигарї,

Бо худат корзор бояд кард (11, 178).

Собственным врагом, по правде, являешься ты сам,

С самим собой сражаться ты должен.

Ираки в этой газели подтверждает, что человек сам себе враг и должен предпринять меры к своему исправлению. То, что предшествует любому спасению, есть спасение от самого себя, т.е. от собственной повелевающей страсти, вожделений (нафси аммора) и от своей ограниченности. В аяте (стихе) 53 суры «Юсуф» эта внутренняя сила охарактеризована, как «страсть, силой принуждающая ко злу». По мнению Ираки, пока суфий не выйдет из своего «эго» (10, 16), он не достигнет познания Истины. Признаком уничтожения страсти является желание видеть всех лучше себя и в смиренности. Все проповедческие газели Ираки охватывают практические аспекты суфизма. Цель поэта в таких газелях - воспитание совершенного человека. По мнению Ираки, совершенный человек - это влюбленный, движущийся с просветленным сердцем к Истине и приблизившийся к гармонии с Божественной природой, всецело познавший себя в качестве результата великого космоса - мира. В это время он становится манифестантом Божественного Единства. Он прозорлив и всезнающ и обладатель всех прекрасных человеческих качеств и высокой воспитанности и этики. Такой человек при посредстве божественных атрибутов в качестве наместника Бога покоряет мир и управляет им.

Во втором разделе настоящей главы - «Композиционный строй газелей Ираки» - исследуются формальные аспекты структуры газелей поэта, и он состоит из трех подразделов. В первом подразделе анализируется архитектоника газелей Ираки. Поскольку Ираки творил в рамках классической традиции газели, то форма его газелей полностью отвечает терминологическому определению газели.

Из 317 газелей поэта 253 имеют от шести до двенадцати бейтов (80%). Среди них газелей с семью бейтами относительно больше (71, 22,3%); на втором месте стоят газели с девятью бейтами (52 - 16,4%). Встречаются газели с пятью бейтами (15), с пятнадцатью (6), с шестнадцатью (3), с семнадцатью (5), с восемнадцатью (6). Наидлиннейшие газели Ираки имеют двадцать бейтов, их мало - всего 2. ираки поэтический суфийский

Такая картина ясно показывает, что в XII - XIII вв. в основном, развивались газели с семью бейтами. Эта тенденция позднее, в XIV-XV веках канонизировалась, что мы можем наблюдать на примере творчества таких великих лириков, как Камал Худжанди (85%), Джами (88,8%) и других. Упомянутые поэты были склонны к суфизму и, следовательно, можно сделать вывод, что в газелях с семью бейтами было проще осветить суфийскую тематику. Можно сказать, газели Ираки в этом процессе явились как бы мостом, благодаря которому поэт внес достойный вклад в формирование нормативного объема классической газели.

В газелях Ираки соблюдены все такие формальные элементы газели, как матлаъ (вступительный бейт), макта` (заключительный бейт), бейт, содержащий тахаллус (псевдоним), система образов. Нужно отметить, что 285 газелей поэта (92%) имеют бейт с псевдонимом.

С точки зрения композиционного строя, газели поэта делятся на несколько видов: мусалсал (непрерывная); воке`абанд (событийная); якпора (целостная); даври (кольцевая). Каждый упомянутый вид проанализирован в диссертации с выделением их особенностей. Из упомянутых композиционных видов в количественном отношении больше других употребляются непрерывные газели. Рассеянные газели (пароканда) у Ираки совсем не встречаются.

Второй подраздел - «Метрика газелей Ираки» - посвящён анализу поэтической метрики и размеров газелей. Определена метрика всех газелей, и представлено в виде схемы использование размеров аруза

Все газели поэта написаны различными вариантами восьми размеров аруза: хазадж, рамал, раджаз, муджтасс, музаре`, хафиф, сари`, мунсарих. Из них 257 газелей сложены первыми четырьмя размерами, остальные 60 написаны последними из вышеупомянутых размеров. Вместе с тем, 273 (87,1%) сложены короткими и средней длины размерами, остальные же 44 (13,9%) созданы длинными размерами. Эти фактические материалы ясно показывают, что для передачи суфийских настроений Ираки подбирал размеры, исходя из ритмических созвучий коротких и длинных слогов, так как ритмика играет важную роль в композиции газелей Ираки. Мы полагаем, что они преимущественно создавались во время суфийских плясок и радений.

Следует отметить, что 167 газелей поэта - шестистопные и 148 - восьмистопные. Отсюда вытекает, что Ираки больше импонировали короткие размеры. В одном случае он воспользовался даже четырёхстопным размером:

Эй хуштар аз љон, охир куљойї?

Кай рўйи хубат бо мо намойї? (11,293).

Эй, Ты, дороже души, где Ты?

Когда покажешь нам свой прекрасный лик?

Размер данной газели, несмотря на краткость, является мутанавиб (чередующийся) и в ней присутствует озорной музыкальный ритм, напоминающий народные песни.

В третьем подразделе газели Ираки исследованы с точки зрения использования рифмы и рефрена. Анализ показал, что все рифмы газелей поэта красивы, звучны и спокойны. Впечатление от чтения газелей Ираки таково, будто при их написании он совершенно не прилагал никакого старания, никакого труда для подбора рифм. Все они, как и другие элементы его стихов, естественны, просты, изящны и приятны. Кроме украшения речи приятным звучанием и солидностью, они несут определённую смысловую нагрузку и находятся в гармонии с содержанием газелей. Кроме того, целостность формы каждой газели зависит от рифмы. Согласно нашим наблюдениям, 68%-70% газелей Ираки имеют рифму мукайяд, т.е. она заканчивается буквой рави. Можно встретить и рифмы, состоящие только из буквы рави, т.е. связанной одиночной рифми. Ираки больше использовал рифмы мукайяд с ридфи муфрад. Но рифмы мукайяд с буквами та`сис и дахил вовсе не встречаются. Остальные 28% - 30% газелей поэта имеют рифму мутлак, т.е. после рави помещены и другие буквы. У поэта имеется несколько газелей с рифмой мутлак, совмещённой с буквами васл и хурудж. Редко встречается использование буквы мазид. Но рифма с буквой ноира совершенно не встречается. Среди газелей наблюдается только одна с двойной рифмой - зукафиятайн. Таким образом, блеск и изящество мыслям и поэтическому звучанию газелей Ираки в какой-то степени придали различные виды упомянутых рифм. В этом немалую роль сыграл рефрен в газели.

В общей сложности 191 газель Ираки (60%) имеет рефрен. В своих стихах поэт использовал простые рефрены, состоящие из одного слова, хотя имеются и более сложные рефрены из двух и четырех слов. Самый длинный рефрен в газелях Ираки состоит из пяти слов (доброй ночи тебе, ухожу я - шабат хуш бод, ман рафтам). Такой длинный рефрен в виде законченного предложения встречается только в одной газели (11, 129-230). Интересны рефрены, использованные в виде вопросов и ответов (Можно? Нельзя; Можешь сделать? Нет. - Тавон? Натвон; Кардан тавон? Натвон). Имеются рефрены, состоящие из повторов слов:

Маро љуз ишќи Ту љоне намебинам, намебинам.

Диламро љуз Ту љононе намебинам, намебинам... (11,242).

Я кроме любви Твоей, жизни не вижу, не вижу,

Кроме тебя сердцу моему милее не вижу, не вижу…

Как видим, у Ираки много газелей с рефреном, а причина этого явления состоит, по видимому в том, что его газели большей частью создавались в процессе радений, которые проходили под звуки ритмичной музыки и в такт как музыке, так и движениям впавших в экстаз суфиев. Правильность этой мысли подтверждается большим использованием глагольных рефренов.

Третий раздел этой главы называется «Основные художественно-стилистические особенности газелей Ираки». В нем рассматриваются только те поэтические фигуры, которые присущи творчеству этого поэта и создают стиль его газельной лирики. В газелях Ираки, прежде всего, привлекает внимание использование большого количества эпитетов и их разновидностей - типичных и нетипичных. Они использованы большей частью во взаимосвязи двух образов - влюбленного и Возлюбленной. Влюбленный предстает перед нами сквозь призму трогательных, чувствительных восхвалений его Единственной Возлюбленной, выражающих его полную зависимость от неё и покорность ей. Так, влюбленный описан как бедный, нищий, умоляющий и стенающий, полуживой, бедствующий, неустроенный, удивленный, увлеченный, несчастный, невежественный, немощный, больной, плачущий, потерянный, никчемный, печальный, попрошайка, скиталец, бродяга, пьяница, безумец, закованный в кандалы, незрелый, чужой…, но свободомыслящий, чистый, живой в мечтах о воссоединении с Возлюбленной. Но Возлюбленная настолько великолепна и красива, настолько блистательна, настолько совершенна, что даже лишь один ее запах является эликсиром, дарующим жизнь. Возлюбленная, будучи неотразимой, прекрасной, в то же время, по сравнению с влюбленным, безмятежна, полна кокетства, беспощадна, безжалостна, не умеет сострадать и сочувствовать, доставляет боль и страдания. Раскрывая причину такого положения, Ираки в «Лама`ат», пишет: «Любовь дала власть и равнодушие возлюблненной, а униженность и зависимость влюбленному» (11, 399). Другими словами, при всей красоте и неотразимости, качество Возлюбленной еще и состоятельность, благополучие. Состояние же влюбленного, наоборот, сопряжено с нуждой и унижениями. Источником таких мыслей является 11-ый аят (стих) суры «аш-Шура» (Совет) Корана, где говорится: «Нет ничего подобного Ему» и в аяте 15-том суры «Фатир» приведено: «О люди, вы нуждаетесь в Аллахе, а Аллах богат, преславен» (перевод Ю. Крачковского). Почти повторяя этот мотив Ираки говорит:

Ѓайри Ў чун худ набошад, кай тавон будаш шарик,

Чун њама Ў бошад, охир кай тавон будаш назир? (11,82)

Если, кроме Него нет никого, как можно быть Ему

партнером,

Если все - это Он, тогда как можно быть Ему

подобным.

Сравнения по отношению к Возлюбленной в газелях Ираки почти не встречаются. Причиной является то, что поэт видит Творца и сотворенного в неразрывном единстве. Бог свободен от сравнительных рассуждений. Он весь- Абсолют и его нельзя сравнивать с чем-то, с кем-то. Если бы Ираки сделал это, то это означало бы, что он воспринимает дуализм, тогда как он не воспринимает дуализм ни в каком виде.

Следует отметить, что проявление мистико-суфийских мотивов в поэзии без антитезы и противопоставления невозможно, ибо состояние, качества суфия, ступившего на путь Истины и сближения с Возлюбленной, противоречат друг другу. Поэтому по требованию темы описания в газелях Ираки антитеза и противопоставление использованы достаточно широко и обильно. Пример:

Даро шод аз дарам хандон, ки дар поят фишонам љон,

Мадорам беш аз ин гирён, биё, к-ат орзумандам (11,231).

Войди в мой дом, радостно смеясь, чтобы я мог сложить

к твоим ногам жизнь,

Не оставляй меня таким плачущим, приди, я мечтаю о тебе.

В газелях Ираки достойное место занимает фигура илтизам - парные повторы. Поводом обращения Ираки к фигуре илтизам является то, что в его время все суфийские поэты, особенно в литературных кругах Индии, много и охотно ее использовали. Как видим, Ираки также не остался в стороне от этой традиции. Но он использовал эту фигуру в соответствии со своим вкусом и талантом, своим пониманием значения поэтики. Так, в одной из его газелей слова «гуль» - цветок и «гульзар» - цветник, образуют фигуру илтизам:

Биё, дар гулшан, эй бедил, ба буйи гул барафшон љон,

Ки аз гулзору гул имруз буйи Ёр меояд.

Агар гулзор меояд касеро хуш, маро боре

Насими кўйи ў хуштар зи сад гулзор меояд.

Маро чї аз гулу гулзор, ки андар дасти уммедам

Зи гулзори висоли Ёр захми хор меояд…(11,203).

Войди в цветник о влюблённый, аромату цветов

пожертвуй жизнь,

Ибо от цветника и цветов сегодня веет

ароматом Возлюбленной.

Если даже цветник нравится кому-то,

- но для меня

Ветерок с её стороны, приятнее, чем аромат

сотни цветников.

К чему мне от цветы и цветники, если руке моей

надежды

Цветник единенья с Возлюбленной сулит

раны от шипов.

В газелях Ираки можно видеть целый ряд художественно скрытых намёков, выражающих мистические понятия, подобные харобот- таверна, майкада - кабачок , май - вино, зулф - локон, хол- родинка, хат- черта, писар- мальчик и другие. Но превосходство Ираки над другими суфийскими поэтами заключается в том, что художественный образ «дар» - «дверь» в его творчестве достигает уровня суфийской аллегории, иносказания, скрытого смысла (символа). Поэт использует образ двери так много и в столь разных ипостасях, что в диссертации он представлен и тщательно исследован, как одно из ключевых слов и стилевых особенностей творчества Ираки. Необходимо отметить, что обращение поэта к этому образу имеет много глубоких причин. В таджикском народе по отношению к понятию «дар» - «дверь» бытует много примет, верований и прямого и косвенного уважения. Так, народный обычай внушает, что через дверь обязательно надо входить правой ногой; в проеме двери не рекомендуется стоять, раскинув руки; на пороге нельзя разбивать твердую вещь; не следует стоять или сидеть на пороге и т.п. Интерес народа к «двери», прежде всего, выражается в том, что она является основным, главным местом перехода извне во внутрь или, наоборот, изнутри наружу. Другими словами, она - официальный и общепринятый проход в жилище человеческое. А так как «дверь» есть основной элемент дома, в обычае народа, когда речь идет об обладании домом или неимении его, обязательно упоминают «дверь». Так говорят: «Такой-то не имеет ни дома ни двери» («Фалони хонаву дар надорад» в смысле «не имеет ни кола ни двора») или же об успешном человеке говорят: имеет дом с несколькими дверями (т.е. большой дом со множеством дверей) « чанд дар хона дорад». В такой же степени, как жильцу дорог его дом, «дверь» также занимает такое же место, к тому же, «дверь» является границей, межой, отделяющей святое место от внешнего мира и соединяющей их. Основная причина уважения и почтения к «двери» именно в этом. Отсюда, уважение к «двери» чужого человека также обязательно. Если дверь не открыта или же ее кто-то не открывает и не даёт разрешения войти, входить нельзя. Даже в таджикской фольклорной сказке ее герои - волк и лиса, когда видят, что ворота сада заперты, проникают в него через водосточную трубу и, в конце концов, оказываются, наказаны за свой неблаговидный поступок (4, 28). Такое уважительное народное отношение к «двери», перейдя и в персидско-таджикскую суфийскую литературу, постепенно вобрало в себя более широкие и более глубокие понятия.

Когда мы говорим «дверь», перед нашим взором предстает дом. Если дом наш, его внутренняя часть нам знакома, нас охватывает чувство покоя и удовлетворенности. Если же дом не наш, в таком случае, наоборот, его дух, обстановка, кроме внешнего вида, нам ни о чем не говорит и даже настораживает. Для Ираки, ведущего речь о духовном жилище, ищущего Истину- там его аура, в его представлении, недосягаемая, но очень открытая, которую можно исследовать.

Речи Ираки имеют скрытый смысл, завуалированы, потому что в его суфийском учении, вообще-то речь идет о «возвышенном мире», где мысль. о священном и сакральном мире, т.е. мысль доходит до метафизических понятий, не воплощенных в формы. Понятия же, обозначающие реальный земной мир, воплощены в словах определёнными конкретными формами. Поскольку для выражения потусторонних понятий готовых форм нет, поэт-мистик поневоле использует готовые формы выражения (слова), преодолевая при этом пределы их словарного значения. Кроме того, здесь речь идёт о лирическом жанре, а всякое лирическое произведение, особенно газель, как правило, переполняется любовными чувствами, и такое обстоятельство от художника требует наглядного описания. Поэтому поневоле используемые слова приобретают скрытый смысл.

«Дверь» в своем скрытом смысле была произнесена ещё устами Иисуса Христа. Он сказал: «Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется» (Евангелие от Иоанна, гл. 10, стих 9). У Пророка Мухаммада также имеется известный хадис: «Я город науки и Али - его дверь» (25, 72).

Этот символ в суфийской газельной лирике Ираки трансформируется в художественную форму и через неё суфийская абстракция приобретает наглядность. «Дверь» символизирует границу между грешным земным миром и божественным пространством. Лирический герой - суфий всячески стремится перейти эту границу, т.е. достичь познания Абсолюта. Однако удостоиться такой чести очень трудно. Осуществление такой мечты зависит от воли и милосердия самого Бога:

Фитодаам чу Ироќї њамеша бар дари васлат,

Бувад, ки ин дари баста ба лутф боз бигшойї (11,204).

Нахожусь, как Ираки, всегда у двери единень я с тобой,

Случается, эту закрытую дверь Ты любезно открываешь.

Эта дверь открывается тогда, когда ступивший на путь Истины суфий совершенно теряет свое «я». Значение символа, т.е. скрытого смысла, аллегории заключается еще и в том, что он предоставляет читателю широкое пространство для раздумий и понимания сути смысла.

В заключении подытожены основные выводы и результаты исследования, проведенного в четырех главах диссертации:

1.Эпоха, в которую жил Ираки, из-за интриг государственных чиновников Хорезмшахов и жестокого, варварского нашествия монголов была в политическом и социально-общественном отношении чрезвычайно сложной, запутанной и трагической. Нашествие монголов стало причиной неизмеримых людских и материальных потерь, горя и страдания оставшихся в живых. В связи с такими несчастьями чрезмерно усилилась миграция персоязычного населения в далекие регионы, подальше от арены боев и сражений, в Малую Азию, Азербайджан, Индию и в некоторые арабские государства. Среди мигрантов было много ученых и литераторов.

2. Несмотря на небывалые политические и социальные потрясения, в XIII в. продолжалось возрождение цивилизации Востока и особенно персоязычных народов и противостоящие варварские силы монголов не смогли остановить это интеллектуальное, духовное движение.

3. В силу упомянутых причин персидский язык (таджикский) вместе с его носителями широко распространился в разных странах Азиатского континента, а наука и культура персоязычных народов обогатила духовный мир не только народов упомянутых регионов, но и варварских монголов-кочевников, которые хоть и захватили земли коренных народов, но оказались побежденными их духовной культурой. Подтверждением этого является то, что в государстве Эльханидов официальным языком делопроизводства был фарси.

4. В этот период в связи с негативным политическим и социальным положением и общим духовным кризисом укрепились науки, основанные на шариате, такие как кира`ат (чтение Корана), шурух (комментарии), фикх (шариатское законоведение), хадисы (предания о пророке), калам, (схоластическая философия) и постоянно устраивались диспуты и дискуссии на религиозные темы. Точные науки пришли почти в полный упадок. Ученые в области точных наук занялись составлением книг энциклопедического и учебного характера. В то же время, вопреки политическим событиям и захватническим действиям монголов, по воле монгольских вельмож стали успешно развиваться исторические науки, астрономия и медицина. Очень много исторических трудов было написано на персидском языке. Под руководством Насираддина Туси и Рашидаддина Фазлуллаха много астрономов и медиков занимались исследованиями и преподаванием в Мараге и Тебризе. Из литературных дисциплин в какой-то степени получили развитие бади` (наука о художественных фигурах) и аруз (метрика). В литературных взглядах мыслителей данного периода еще господствовал синкретизм. Постепенно начали возрождаться теория и практика музыки и каллиграфия.

5. Литература на персидском языке, в основном, развивалась за пределами своей исторической колыбели - в Малой Азии, Западном Иране и особенно в Индии. В центральных городах упомянутых регионов, собравшиеся со всех концов азиатского континента персоязычные литераторы возродили и дали новую жизнь персидской поэзии и прозе, создав удивительные, бесценные шедевры. Неблагоприятная политическая и социальная обстановка привела к упадку придворной литературы. Однако суфийская литература достигла пика своего развития как сложный, многогранный и в то же время целостный культурный феномен. В практической деятельности поэтов большое развитие получили такие жанровые формы, как мистические газели, рубаи и месневи. Стиль поэзии, будучи в зависимости от суфийской тематики, с одной стороны, стал простым и плавным, но с другой - полон скрытого смысла и аллегорий.

6. Из существовавших в ту эпоху общественно-философских и религиозных направлений, таких, как метафизическая философия, иллюминативная философия, схоластическая теософия, больше всех стал развиваться суфизм, который овладел умами и сердцами всех думающих слоев общества. Даже были сформированы основы теории суфизма. Сложное учение пантеизма-вахдате вуджуд - Единство всего сущего - взошло на свою первую ступень и стало традицией воспитания учеников, последователей в ханака. Из многих суфийских орденов наиболее известными и влиятельными стали два ордена - сухравардия и кубравия. Суфийское видение наряду с влиянием на все культурные духовные слои, более всего оказало воздействие на литературу, и его полное воплощение мы можем наблюдать в личности и литературном наследии талантливого литератора этой эпохи - Фахраддина Ираки.

7. Нестабильность жизни и духовного состояния самого Фахраддина Ираки, который был благочестивой, эмоциональной и ищущей личностью, вынудили его покинуть родину предков и скитаться по миру в поисках спокойного и безопасного места, а также, общества умных и мудрых, мыслящих людей. Бурная и полная тягот и скитаний жизнь поэта обстоятельно исследована в диссертации со всеми деталями и тонкостями. В результате глубокого и всестороннего системного анализа спорных моментов в биографии поэта, в том числе его полного имени, псевдонима, даты и места рождения, генеалогии, воспитания, учебы, занятий, путешествий, суфийского пути, его наставников, женитьбы, потомков, собеседников, наконец пройденного им жизненного пути, была восстановлена на сегодняшний день наиболее полная его биография.

8. Также комплексному исследованию было подвергнуто разножанровое поэтическое и прозаическое литературное наследие Ираки с охватом списков его рукописей, хранящихся в различных книгохранилищах мира. Списки произведений этой выдающейся, но совершенно неизученной личности, находящиеся в хранилищах рукописей Узбекистана и Таджикистана, были тщательно исследованы и впервые введены в научный оборот в настоящей диссертации.. Произведена атрибуция некоторых спорных произведений, ранее неаргументированно и бездоказательно приписываемых Ираки или, наоборот, приписываемых другим авторам. К ним относятся сочинения «Ушшак-намэ» и трактат «Суфийская терминология», в отношении которых на основе достоверных фактов и убедительных аргументов нами доказано авторство Ираки. Одновременно результаты наших научных поисков и изысканий привели к выводу о том, что в будущем необходимо всесторонне изучить доступные байазы и джунги на предмет выявления неизвестных произведений Ираки, особенно газелей и рубаи.

9. Результатом критического подхода к изучению изданных разными учеными текстов куллийата Ираки явилось то, что, к сожалению, в них было найдено множество досадных ошибок и неточностей, что подвело нас к мысли о необходимости подготовки к изданию нового научно-критического текста куллийата Ираки.

10. Поэтический талант Ираки ярко проявился в самых различных литературных жанрах. Так, у него 26 касыд, 326 газелей, 196 рубаи, 4 тарджи`банда, 3 таркиббанда, 6 кытъа и 1 поэма-месневи. Общий объем поэтического наследия поэта составляет около 5900 бейтов. Из его прозаических творений наиболее известны «Лама`ат», трактат «Суфийская терминология» и письма.

11. Поэтический язык Ираки наиболее звучен, красноречив и выразителен в газелях. Общее число газелей, если принять во внимание некоторые повторяющиеся газели и ошибки С. Нафиси, то их 307. Если к ним прибавить 8 новых газелей в издании Н. Мухташам, одну газель, найденную нами в душанбинской рукописи, и еще десять самостоятельных газелей в тексте «Ушшак-намэ», то всего их будет 326. Ираки был поэтом-экстатиком, другими словами, большее число своих газелей, - а все они суфийского содержания, - он сочинил в состоянии духовного экстаза во время радений.

12. Согласно видениям Ираки обращение к абсолютной сущности - это обращение к собственному внутреннему миру. Естественно, когда человек осведомлен о своей человеческой сущности, тогда разум превращается в науку сердца, а наука сердца в терпеливость, и тогда он становится совершенным человеком. Другими словами, все осуждаемые, отрицательные качества, такие, как высокомерие, спесь, эгоизм, лень, надменность, зависть, корысть и всякие мотовство и излишества, являющиеся плодом его повелевающих страстей, исчезают, и он украшается такими прекрасными, высокими нравственными качествами, как человеколюбие, верность, преданность, смирение, скромность, милосердие, искренность, внутренняя свобода, уважение ко всему человечеству и, важнее всего, терпение и толерантность. Практическая ценность и основная субстанция суфийского учения Ираки заключается именно в этом. Получение пользы от таких идей, особенно для людей полного противоречий современного мира, имеет первостепенное значение.

13. Ираки настоящий талант, подлинный поэт-лирик. Он обладатель особого, присущего только ему, поэтического стиля. Используя различные средства художественного изображения, поэтические приемы, словесные и смысловые фигуры он вдохновенно воспел в своих прекрасных и содержательных газелях вечную бессмертную любовь, неугасимый разум и божественную истину.

14. По языку и стилю произведения Ираки, в том числе его газели, просты и плавны, красноречивы и звучны; вдохновенность, пафос в воспевании любви, обожествление Возлюбленной и т.д. дают нам право назвать его творческий метод романтическим.

15. Роль Ираки в истории персидско-таджикской суфийской литературы достойна очень высокой оценки, ибо плодотворное влияние его самого как личности и его творчества на суфийских поэтов и писателей той эпохи и последующих веков не дают в этом сомневаться.

СПИСОК ЦИТИРОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Аликберов А.К. Эпоха классического ислама на Кавказе.- М.: Восточная литература, 2003.- 847 с.

2. Арберри А.Љ. Фахруддин Ироќї-шоири мутасаввифи эронї/Рўзгори нав.-Лондон,1942.-Љ.1.-№3.-Сањ.21-33

3. Arberry A.J. Classical Persian literature.-London, 1958. - 463 p.

4. Афсонањои халќии тољикї. Мурат.: Р.Амонов.- Ст-д: Нашрдавтољик 1957.- 423 с.

5. Ахтар, Муњаммад Салим. Таљаллии андешаву осори Ироќї дар густараи адабу ирфон дар шибњи ќораи Њинду Покистон//Њафт гуфтор.-Тењрон: Шўрои густариши заб.ва ад. форсї,1375.- Сањ.129-142

6. Бердяев Н.А. Судьба России. - М.: Издательство В.Шевчук, 2000.- 539 с.

7. Броун Эд. Таърихи адабии Эрон.- Љ.3. Аз Саъдї то Љомї. Тарљума ва њавошии Алиасѓари Њикмат.- Тењрон: Амири кабир, 1351.- 876 сањ.

8. Жуковский В.А. Человек и познание у персидских мистиков.- СПб.: Типо-литография Б.М.Вольфа,-1895.-32 с.

9. Зарринккўб, Абдулњусайн. Арзиши мероси сўфия. - Тењрон: Амири кабир, 1373

10. Инайят Хан Хазрат. Мистицизм звука.-М.: Сфера.- 1997.-336 с.

11. Ироќї, Фахруддин. Куллиёт. Ба кўшиши Саид Нафисї.Чопи њаштум.- Тењрон: Саної, 1375.-443 сањ.

12. Ироќї, Фахруддин. Маљмўъаи осор. Бо кўшиши Насрини Мўњташам (Хазоъї). Чопи аввал.- Тењрон: Заввор, 1372.- 674 сањ.

13. Iraqi. The Songs of lovers. Edited and translated into English verse by Arthur J. Arberry with a Hither to Unpublished Biography of the poet.- Bombay, 1939

14. Крымский А. История Персии, ее литературы и дервешской теософии. - Т.3. - М.: Лазаревский Ин-т. восточных языков,1914.-504 с.

15. Лоњиљї, Шамсуддин Муњаммад. Мафотењулэъљоз фї шарњи «Гулшани роз». Бо муќаддима, тасњењ ва таълиќоти Муњаммадризо Барзгари Холиќї ва Иффати Карбосї. Чопи аввал.- Тењрон: Заввор,1371.- 818 сањ.

16. Masse H. Iraqi.The Encyclopedia of Islam. New ed. Vol. III.- Leiden-London, 1965.- Pp. 59-60

17. Мирхонд. Равзатусссафо.Талхиси Аббоси Зарёб.-Чопи аввал.- Тењрон,1373.-1362 сањ.

18. Навої, Абдулњусайн. Назаре мухтасар ба њаёт ва шеъри сўфиёнаи Ироќї//Ёдгор.- Тењрон.- Соли чањорум.- № 6.- Сањ. 56-68

19. Навої, Абдулњусайн. Эрон ва љањон. -Тењрон: Њумо,1366.-741 сањ.

20. Нигарише бар осори Ироќї. Силсилаи интишороти Анљумани осору мафохири фарњангї.-Шумораи 180.-Тењрон, 1376.- 296 сањ.

21. Нурбахш Дж. Психология суфизма.- М.: Амрита-Русь, 2004.- 160 с.

22. Рашидуддин Фазлуллоњи Њамадонї. Љомеъуттаворих. Бо тасњењ ва тањшияи Муњаммади Рўшан, Мустафо Мусавї.-Љ.1-2.-Тењрон,1373.-1345 сањ.

23. Рипка Ян. История персидской и таджикской литературы. Пер. с чешск. Ред. и авт. пред. И.С.Брагинский.- М.: Прогресс, 1970.- 440 с.

24. Сафо, Забењуллоњ. Таърихи адабиёт дар Эрон ва дар забони форсї.- Љ.3.- Бахши 1.- Тењрон: Фирдавс, 1373.- 704 сањ.

25. Султоналии Машњадї. Сиротуссудур//Китоборої дар тамаддуни исломї. Мураттиб: Наљиб Моили Њиравї.- Машњад, 1372.- Сањ. 70- 81.

26. Табибиён, Саид Њамид. Ироќинома. Чопи аввал.- Тењрон: Равзана, 1374.- 336 сањ.

27. Њуљвирї, Абулњасан Љуллобї. Кашфулмањљуб. Тасњењи В.Жуковский.- Тењрон: Тањурї, 1358.- 611 сањ.

28. Љомї, Абдуррањмон. Ашъатулламаъот. Бо пешгуфтор ва тасњењи Њомиди Раббонї.- Тењрон,1352.

29. Шарифї, Ѓуломњусайн. Тааммуле дар шеъри Ироќї// Ошно. Думоњаи адабї-фарњангї.-Соли шашум. Февралу марти с.1997.-Сањ.18-23

СПИСОК ОПУБЛИКОВАННЫХ РАБОТ АВТОРА ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ:

I. Монографии:

1. Жизнь и творческая деятельность Камола Худжанди.- Душанбе: Сино, 1994.- 164 с. (на тадж. яз). Рец.: Давронов А., Салехов М. Ценное исследование// Садои мардум, 1995, 5 июля.- С. 4; Саидов С. Напутствующее руководство// Њаќиќати Ленинобод, 1996, 13 июля.- С.3-4; Шокирзода Ш. Слово о поэтическом мастерстве Камола// Адаб, №№ 1-6.-С. 46.

2. Исследование газелей Ираки.- Душанбе: Деваштич, 2007.- 169 с. (на тадж. яз.).

3. Каталог восточных рукописей Научного центра им. профессора Ш.Хусейнзаде.- Душанбе: Сино, 2007.- 100 с. - (на тадж. яз.).

II. Статьи

4. Specific Imaging in the Poetry of Kamal Khujandi// Kamal Khujandi: Epoch and its importance in the history of Central Asian ciwilization. -Dushanbe, 1996.- Pp. 213-222 (на анг. яз.).

5. Беглый взгляд на новое издание дивана Камола Худжанди// Ошно (двухмесячный научно- литературный журнал).- Тегеран, 1996.-№ 3.- С. 48-62 [в соавторстве] (на перс.яз.).

6. Отражение реалий быта Камола в его кытъах. Сборник научных статей, посвященный 675- летию Камола Худжанди.- Тебриз, 1375х./1997.- С. 304-314 (на перс. яз.).

7. К вопросу о старом предисловии к дивану Ираки// Анис.- Душанбе, 2000.- №№ 2-4.-С. 32-33 (на тадж.яз).

8. Плоды поиска // Вестник Таджикского государственного национального университета. Сер.: Филология - Душанбе: Сино, 2002.-№1.- С 128-133.

9. Основные предпосылки создания «Ламаата» Ираки// Вароруд /науч. сб./.- Душанбе, 2003.- С.146-155 (на тадж.яз.).

10. Художественный образ «дар» (дверь) в газелях Ираки// Известия АН РТ. Отд. обществ. наук, 2004.- № 1. 49-58 (на тадж. яз.).

11. Разгадка нераскрытых тайн // Маърифат, 2004.- №№ 5-6.- С. 62-65 (на тадж. яз.).

12. Михмара - мастер слова // Сафинаи умед, 2004.- № 7. - С. 13-15 (на тадж.яз.).

13. Некоторые соображения о полном имени Ираки // Вестник Таджикского государственного национального университета.- Сер.: Филология.- Душанбе, 2004.- № 8.- С. 141-149 (на тадж.яз.).

14. Суфизм в эпоху Фахраддина Ираки // Учёные записки ХГУ.- Худжанд, 2004.- № 8.- С. 3 -11 (на тадж. яз.).

15. Композиция и содержание поэмы «Ушшак-намэ» Ираки // Известия АН РТ. Отд. обществ. наук, 2004.- № 4.- С. 73-81 (на тадж.яз.).

16. Символ «дверь» в стихотворениях Ираки // Насими Бухоро (научн. журнал).- Тегеран, 1383х./2005.- № 1.- С. 11-18 (на перс.яз.).

17. Ираки - великий суфийский поэт// Сафинаи умед, 2004.- № 11.- С. 13-15 (на тадж.яз.).

18. Место газели в «Ушшак-намэ» Ираки// Номаи Пажухишгох (ежеквартальный научн. вестник по ирановедению) - Душанбе: Научно - исследовательский институт персидско-таджикской филологии при посольстве Ирана, 2005.- С. 115-125 (на перс. яз.), -С. 124-137 (на тадж.яз.).

19. The aesthetic image of the “threshold” in the lyric of Kamal Khyjandi//Ирано-Славика.- Ежеквартальный научный журнал.- М, 2004.- №№ 3-4.- С. 37-39 [в соавторстве] (на англ.яз.).

20. Ираки - поэт гностик // Маърифат, 2005.- №№ 5-6. - С. 14-17. (на тадж. яз.).

21. Саади и Ираки// Сафинаи умед, 2005.- № 8. - С. 14-17 (на тадж.яз.).

22. Эпитет в поэтической системе стихотворений Ираки// Фарханг, 2005.- № 5.- С. 23-26 (на тадж. яз.).

23. Критический взгляд на два издания дивана Ираки// Тољикистон, 2006.- №№ 4-6.- С. 26-27 (на тадж. яз.).

24. Объем и метрика газелей Ираки // Известия АН РТ. Отд. обществ. наук, 2006.- № 2.- С. 140-147 (на тадж. яз.).

25. Любовные переживания в газелях Ираки // Љомеъаи маданї (научный журнал).- Кабул, 2006.- № 3.- С. 22-28 (на яз. дари).

26. Ираки - певец любви// Ислох.- Кабул, 2006, 6 июля.- С.3 (на яз. дари).

27. Трактат суфийских терминов Ираки// Илм ва њаёт.- Душанбе, 2006.-№ 10-12.- С. 40-42 (на тадж. яз.).

28. Тема и содержание од Фахраддина Ираки // Ганљинаи сухан (научный сборник). Выпуск III.- Душанбе: Российско-Таджикский славянский университет, 2007.- С. 329-336 (на тадж.яз.).

III. Публикация текстов

29. Камол Худжанди. Избранные газели. С предисл. - Душанбе: Маориф, 1996.- 120 с. Рец.: Бахриддинов Д. Лепесток прелести // Гули мурод, 1997.- №№ 4-6. - С. 94-101.

30. Фахраддин Ираки. Избранные газели. С предисл. и коммент.- Душанбе: Матбаа, 2004.- 138 с. Рец.: Мусулмониён Р. Три книги из Таджикистана//Љањони китоб.- Тегеран.- Фарвардин, 1383х./2005.- № 12.- С. 45. (на перс яз.)

31. Ираки. Переписка. С коммент.//Авранг.- Душанбе, 2004.-№ 4.- С. 40-47.

32. Сафа, Забехуллах. История литературы в Иране и в пространстве языка фарси.- Т. 2. (Подготовка текста на соврем.тадж.графике, коммент. словаря).- Душанбе: Деваштич, 2003.- 318 с. (в соавторстве).

33. Хусейнзаде Ш. Семнадцать статей. С предисл. - Душанбе: Хумо, 2007. - 347 с.

Размещено на Allbest.ru

...