Специфика жанра биографического романа в русской литературе (на примере романа М. Булгакова "Жизнь господина де Мольера")

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Введение

Президент Республики Узбекистан И.А. Каримов в своём докладе «Модернизация страны и построение сильного гражданского общества - наш главный приоритет» подчёркивает: «Перед страной сегодня стоят огромные по своим масштабам и глубине задачи в области государственного и общественного строительства. В непростых условиях, обусловленных продолжающимся мировым финансово-экономическим кризисом, нам предстоит обеспечить дальнейшее устойчивое развитие экономики, продолжить работу по ее диверсификации, модернизации и техническому перевооружению производства. В сложных геополитических условиях, складывающихся в регионе и мире в целом, нам предстоит решать задачи обеспечения безопасности, стабильности страны, сохранения мира на нашей земле и целый ряд других ответственных и масштабных задач, от успешного решения которых зависит сегодняшний и завтрашний день нашей страны, наших детей».

И.А. Каримов отмечает, что «осуществление глубоких реформ, переход к рыночной экономике в первую очередь требуют соответствующего кадрового потенциала, повышения уровня подготовки квалифицированных специалистов».

В трудах Президента Республики Узбекистан неоднократно подчёркивается и необходимость изучения иностранных языков как одного из направлений развития духовности общества: «Ещё одна наша важнейшая задача - содействовать развитию языка, культуры, обычаев и традиций всех проживающих в Узбекистане наций и народностей, дальнейшему расширению в этой сфере возможностей и условий...». В процессе изучения иностранного языка, в частности, русского, большое значение имеет исследование теоретических аспектов грамматических явлений и процессов.

Актуальность исследования заключается в том, что в современной литературе возрос интерес к биографическому жанру его специфике и многообразию, которое повлекло за собой создание исследований не только в литературоведении, но и в философии, психологии, социологии.

Показательно в этом отношении творчество известного русского писателя Михаила Булгакова его книги известны во всем мире, они оказали влияние на формирование читателей разных стран. Изучение творчества Булгакова позволит сделать вывод не только о характере взаимоотношений литературы и общества, что очень важно для понимания закономерностей современного литературного процесса. Станут понятней приемы и способы создания художественной образности в русской литературе. Его произведение, написанное в жанре биографического романа «Жизнь господина де Мольера» - яркий пример слияния и объединения разных народностей, эпох, языка, когда писатель 20 века(Булгаков) пишет о гении 17 века (Мольере) и тем самым показывает, что нет рамок во времени, и гениальный человек во все времена остается верен своему таланту.

Степень изученности проблемы. В науке вопрос об изучении биографической прозы стал разрабатываться сравнительно недавно. Биографические жанры получили развитие в XX веке, расцвет биографической литературы пришелся на вторую половину XX века. Однако опосредованно этот вопрос звучал уже в конце XIX века и касался изучения биографии писателя и проблемы отбора материалов, которые при этом могут использоваться.

Таким образом, мы можем говорить о своеобразном возрождении жанра биографии, усилении интереса к нему как со стороны русских, так и зарубежных исследователей.

Объектом исследования является творчество М.А. Булгакова в частности его биографический роман «Жизнь господина де Мольера», а также литературная критика, связанная с этой проблемой.

Предметом исследования является специфика жанра биографического романа в русской литературе.

Целью исследования является раскрытие понятия биографического жанра, его развитие и специфика. Определение художественной значимости романа-биографии «Жизнь господина де Мольера».

Для достижения поставленной цели определены следующие задачи:

- раскрыть особенности жанра биографического романа в русской литературе;

- опираясь на произведение Булгакова, определить характерные черты жанра «биографического романа»;

- показать своеобразие творческой манеры писателя;

- проанализировать конкретные приемы и способы создания художественного образа в романе «Жизнь господина де Мольера» М. Булгакова.

Основные положения, выносимые на защиту:

- в биографическом произведении действуют два героя, и оно часто становится способом творческого самопознания автора;

- писательские биографии являются наиболее привлекательными для литературоведов, изучающих специфику жанра;

- биографии позволяют явственно ощущать атмосферу эпохи, общую ментальность;

- без взгляда автора на предмет описания не будет образов ни героя, ни автора;

- изображая творческий путь комедиографа Мольера, Булгаков выражает свою собственную позицию по специфическим литературоведческим вопросам.

Методы исследования. В магистерской диссертации сочетаются принципы историко-литературного, сравнительно-типологического и системного анализа явлений художественного творчества Михаила Булгакова, а также метод филологической интерпретации художественного текста. Аксеологический аспект служит в качестве методологического принципа магистерского исследования.

Научная новизна исследования. Многие произведения М. Булгакова хорошо изучены и детально рассмотрены, такие как «Мастер и Маргарита», «Белая гвардия», «Собачье сердце», а биографическо-исторический роман «Жизнь господина де Мольера» многие годы был непризнанным и широко не изучался. На примере романа мы раскроем колорит и художественные особенности биографического жанра.

Предпринимались попытки типологизировать биографические тексты. К примеру, Я. Кумок различает монологическую и диалогическую биографию. Очень ценные замечания относительно жанровой типологии биографий сделал И. Андроников и др. Таким образом, были намечаны некоторые конкретные пути научной разработки биографического жанра, однако так широко и не изучены. Биографическая проза имеет синтетический характер, объединяя в себе черты искусства и науки. Именно благодаря синтезу художественных и научных методов отображения действительности становится возможным комплексное рассмотрение человеческого мира, которое особенно актуально в современном обществе.

Практическое значение исследования: материалы данного исследования могут быть использованы на занятиях по литературе в вузах, лицеях, колледжах и в общеобразовательных школах (на внеклассных уроках), на лекциях и семинарах по русской и зарубежной литературе, при изучении жизни и творчества М.Булгакова и Мольера, анализа их произведений. Студенты филологического направления также могут воспользоваться предлагаемым материалом при написании творческих работ, докладов, курсовых и выпускных квалификационных работ и магистерских диссертаций по литературе.

1. Теоретические проблемы биографического жанра

Написать биографию -- это значит уловить момент вдохновения и взлета, знать героя как близкого друга, но писать о нем, глядя на него издали. Нам непременно хочется знать, когда поэт написал стихи, и при каких обстоятельствах, и кто его окружал,-- как хочет соотнести создание с личностью автора. Вот почему,-- вот уже скоро два века,-- людей занимает вопрос, кто был автором «Слова о полку Игореве». Вот почему так хочется знать фамилию того Шота из Рустави, который написал поэму «Витязь в тигровой шкуре». Кто был Руставели? Какова его судьба? Где родились образы его гениальной поэмы? Что видел он в жизни и где окончил свои путь? Вот почему так привлекает загадка Шекспира. Тот ли это, под чьим именем известны миру величайшие трагедии и комедии? Или Шекспир -- псевдоним другого лица, подлинного имени и биографии которого мы не знаем. Мы хотим знать решительно все о тех, кто создал великие романы, поэмы, сонеты, симфонии, оперы, полотна, пьесы! Биографии великих людей -- это как бы ступени лестницы, по которым человечество поднимается, осознавая свой опыт.

Биография как жанр уже давно по праву заняла свое место в наследии различных культур и народов, и, являясь достоянием широких общественных масс, на протяжении всей истории своего развития неизменно пользовалась огромным успехом среди массового читателя.

Само слово «биография» происходит от двух греческих слов: биос - жизнь и графо - пишу: Таким образом, оно и означает «жизнеописание».

В русский язык слово «биография» пришло из французского, сохранив греческие корни. Но с начала XIX века, когда появились первые переводы биографических книг античных авторов (Плутарха, Тациана), за ними закрепилось название «жизнеописание», восходящее к латинскому названию таких трудов «vita scritta» (дословно: «Описание жизни»).

Биография - описание жизни человека, жизнь человека как совокупность его поступков, событий и умонастроений. Жанр исторической художественной прозы. Современная биография выявляет, историческую национальную и социальную обусловленность, психологический тип личности, и её ценностную ориентацию и связи с социокультурным миром.

По мнению М.Ю. Лотмана понятие «биография писателя» обладает исторической и биографической конкретностью и возникает в определенных условиях.

Понятия текста и того, кто этот текст создает, разделены. Именно сообщение о некотором событии интересует слушателя. Этому соответствует ряд представлений. Не каждый реально живущий в данном обществе человек имеет право на биографию. Каждый тип культуры вырабатывает свои модели «людей без биографии» и «людей с биографией», создает в своей идеальной модели тип человека, чье поведение предопределено системой культурных кодов, и человека, обладающего определенной свободой выбора своей модели поведения.

Также и Б.В. Томашевский ещё в статье 1923 года «Литература и биография» выделял два типа писателей: «с биографией» и «без биографии». Представители первого типа (особенно они характерны для эпохи романтизма) всей своей жизнью вольно или невольно создают определённый миф, который во многом обуславливает понимание, создаваемого ими творчества. Так называемые «биографические легенды» являются «литературным осмыслением жизни поэта, осмыслением, необходимым как ощутимый фон литературного произведения, как та предпосылка, которую учитывал сам автор, создавая свои произведения». Писателей «без биографии», по мнению Томашевского, с середины XIX века, значительно больше нежели представителей первого типа. «Произведения писателей «без биографии» замкнуты в самих себе. Ни одна черта их биографии не проливает никакого света на смысл их произведений». Томашевский отмечает, что «...у этих писателей есть своя житейская биография. В эту биографию, как житейский факт, входит и их писательская деятельность. Но это биография частного человека, может быть и интересная для историка культуры, но не для историка литературы».

Из всей массы людей, жизнь и деяния которых не делаются предметом описания и не вносятся в коллективную память, выбирается некто, имя и поступки которого сохраняются для потомков. Этот некто «имеет биографию».

Наряду с искусством, наукой, политикой, философией и т.д. существует, очевидно, в структуре духа некая особая область, как бы отграниченная, специфическая сфера творчества, содержание которой составляет не что иное, как личная жизнь человека.

Если можно говорить о личной жизни как особой и самостоятельной культурной форме, то только как форме вполне своеобразной и специфической.

Однако существует другое ошибочное отождествление, достаточно грубое, правда, но и более распространенное. Это такое понимание личной жизни, которое если не целиком, то преимущественно сводит ее к сфере быта. В этом случае начинает казаться, что личная жизнь есть не что иное, как совокупность социально-бытовых привычек и наклонностей, манера одеваться и волочиться, круг семейных забот и ресторанной жизни, интимных отношений и литературных сплетен.

Средневековый тип поведения, ориентированный на идеальное выполнение нормы и романтический тип поведения, стремящийся к предельной оригинальности и уклонению от нормы, имеют нечто общее: в обоих случаях человек реализует некоторую трудную и необычную, «странную» для других и требующую от него величайших усилий норму поведения. Там, где для человека рутинной нормы нет выбора и, следовательно, нет поступка, для «человека с биографией» возникает выбор, требующий действия, поступка.

Так возникают культурные амплуа юродивого и разбойника, святого и героя, колдуна, сумасшедшего, человека богемы, цыгана и др., получающих право на исключительность поведения (или на антиповедение). Каждый из этих и им подобных персонажей может оцениваться положительно или отрицательно, но все они получают право на биографию, на то, чтобы их жизнь и их имя были занесены в память культуры как эксцессы добра или зла.

В культурной памяти фиксируются правила (структуры) и нарушения правил (события). Первые абстрактны как нормы, вторые конкретны и имеют человеческие имена. Такова разница между предписанием закона и строкам хроники. Из последней родится биография. Однако для того чтобы она родилась, между «тем, кто имеет биографию», и тем, кто ее не имеет, но будет ее читать, должно появиться еще одно лицо - тот, кто ее напишет.

В архаических культурах и в культурах средневековых тот, кто пишет биографию, сам биографии не имеет. Однако он часто имеет имя, память о котором включается в тексты. Это отличает его от массы «не имеющих биографии». Положение его промежуточное.

Необходимо разделять исключительность, которая даёт право на персональное включение в память коллектива: количественная и качественная.

В количественном отношении она может заключаться в исключительно точном выполнении нормы, которая сама по себе ничего исключительного в данном обществе не представляет. «Быть рыцарем» - качество общее, но «быть безупречным рыцарем» - качество исключительное.

Позиция создателя биографического повествования иерархична. Основой иерархии здесь будет тип лицензии на право занять эту должность, заложенный в социально - семиотическом коде культуры. Например, в агиографической литературе агиограф сомневается в своем праве на повествование. Потребность сохранить биографию - нравственное предписание. Иногда она приводит к рождению мифологических, анекдотических и тому подобных псевдобиографий.

Чем активнее выявлена биография у того, кому посвящен текст, тем меньше шансов «иметь биографию» у создателя текста. В этом отношении не случайно, что биография автора становится осознанным культурным фактом именно в те эпохи, когда понятие творчества отождествляется с лирикой.

Закон дополнительности между сюжетностью повествования и способностью реальной биографии создателя текста к мифологизации может быть проиллюстрирован примерами от Петрарки до Байрона и Жуковского.

С тем, что «человек без биографии» создает текст о «человеке с биографией», связано представление о неравенстве их культурного статуса.

Предполагалось, что создатель текста лишен альтернативности поведения и обречен на создание только истинных текстов. Если текст расходится с очевидной жизненной реальностью, то сомнению подвергается не он, а сама реальность.

Отсутствие биографического интереса к создателю текста определяется и тем, что он фактически воспринимается не как автор, а лишь как посредник, получающий текст от высших сил и передающий его аудитории. Роль служебная.

С усложнением знаковой ситуации создатель текста перестает выступать в роли пассивного представителя и распространителя истины, он обретает статус создателя, получает свободу выбора. Это приводит к тому, что к нему оказываются применимы категории замысла, стратегии его реализации и т. д. С другой стороны, создаваемый им текст уже не может рассматриваться как изначально истинный: возможность ошибки возникает одновременно со свободой выбора.

Оба эти обстоятельства побуждают к тому, чтобы автор получил право на биографию. Само создание текста становится действием личной активности и, следовательно, переводит автора в разряд тех личностей, которым свойственно иметь биографии. Создаваемые им произведения уже не могут вызывать у аудитории автоматического доверия. Если прежде истинность гарантировалась культурным статусом создателя текста, то теперь доверие к нему зависит от его личности. Личная человеческая честность автора делается критерием истинности его сообщения.

В русской литературе традиция достоверности текста и биографизма автора держалась до ХVIII в., когда проблема писательской биографии встала с особой остротой. Установка на семантику, представление о том, что собственно художественные задачи признаны служить религиозным, государственным и прочим, исключительно остро ставили вопрос об истинности текста и о праве данного человека выступать в качестве создателя текстов. Суть проблемы заключалась в том, что имеет ли данный автор право быть автором. Литературный спор ставит вопрос о биографии писателя.

К началу XIX в. в русской культуре утверждается мысль о том, что именно поэт, в первую очередь, имеет право на биографию. Частным, но характерным штрихом при этом утвердился обычай прикладывать к сочинениям портреты авторов. Прежде это делалось лишь для умерших или при жизни признанных классическими писателей. И если прежде в портрете подчеркивались знаки государственных или иных полномочий, теперь читателю предлагают всмотреться в лицо, подобно тому, как мы, получая важное сообщение от незнакомого человека, всматриваемся в черты его лица, желая получить основания для доверия или недоверия.

Писатели начала XIX века не просто живут, а создают себе биографии.

Отличие «внебиографической» жизни от биографической заключается в том, что вторая пропускает случайность реальных событий сквозь культурные коды эпохи, которые становятся программой будущего поведения, активно приближая его к идеальной норме. Особенно примечательна в этом отношении роль Пушкина, для которого создание биографии было постоянным предметом столь же целенаправленных усилий, как и художественное творчество.

Затем появляются псевдобиографии. Создание личности писателя становится разновидностью литературы (Козьма Прутков). В XVIII в. существовали поэты без биографии. Теперь возникают биографии без поэтов. Одновременно личность носителя текста делается предметом художественного исследования. Возникает проблема повествователя.

Пока лицензия на авторство давалась как некая бесспорная социально - культурная функция, вопрос о соответствии между возможностями создателя текста и предписанной ему темой не мог возникнуть. Тот, кто не имел зафиксированных в коде культуры полномочий, создавал лишь «не-тексты» и с точки зрения данной культуры просто не существовал. Теперь право на авторство давалось самоопределением, и возможны были случаи разной степени соответствия/несоответствия автора и описываемого объекта.

Пушкин в 1830-х гг. тщательно разработал эту тему, создав целый ряд образов носителей наивного сознания, описывающих ситуацию, глубинный смысл которой им недоступен.

К 1830-1840-м гг. в России общественная значимость искусства предполагала в писателе «человека с биографией». «Иметь биографию» означало не просто наличие определенных знаковых признаков, по котором опознавался некоторый культурный код личности (так, например, признаки «молчаливость», «утаенная любовь» или «смертельная болезнь» обозначали романтического героя; определенные признаки могли читаться как визитная карточка «Мефистофеля», «вампира» и т.д.)

Биография становится понятием более сложным, чем сознательно выбранная маска. Она подразумевает наличие внутренней истории. А поскольку история осознается в этот период как движение от бессознательности к сознательности, то биография - акт постепенного самовоспитания, направленного на интеллектуальное и духовное просветление.

Нормы биографии писателя складывались постепенно. В XVIII в. первый шаг внесения биографии писателя в культуру состоял в уравнении его с государственным служащим.

В 1830-1840-е гг. тип писательской биографии сделается областью не только общих размышлений и сознательных усилий, но и экспериментирования. Одновременно возникали и отрицательные стереотипы.

В 1830-1840-е под влиянием успехов естественных наук в ориентированной на реализм литературе развилось представление о писателе как разновидности естествоиспытателя, объективного наблюдателя социальных феноменов и психолога - экспериментатора.

Мы все встречались с таким понятием как «личность», но существует и «литературная личность». Этот термин впервые был введён литературоведческий обиход в статье «Литературный факт» (1924).

Исходя из теоретических положений Тынянова и Томашевского «литературную личность» можно определить как условный авторский образ, намеренно (а может быть и непреднамеренно) сочиненный самим писателем или воссозданный в читательском восприятии. «Литературная личность» - это статичный, предельно эстетизированный образ, часто сильно отличающийся от эмпирической личности писателя.

Биографические исследования имеют давнюю историю и сложную судьбу. Были времена, когда история сводилась к деятельности монархов или полководцев, оказавших особое влияние на ход событий. Затем эта позиция подверглась критике, и внимание историков переместилось на возвышение роли народных масс. Вполне очевидно, что необходимо избежать подобных крайних позиций, ибо каждая отличается односторонностью и искажает реальность.

В психологических исследованиях, особенно в психоанализе, использовалось понятие «персональной истории», связанное с автобиографическим восприятием и описанием жизненных событий. В социологии широко применяется биографический метод для описания индивидуальных историй жизненного пути, интереса к профессии отношений с властью и профессиональным сообществом, различий в социальном статусе, занятиях, образе жизни и ролевых позициях. Социальная антропология рассматривает возможности биографических исследований для описания семейно-брачных отношений, структур родства, этнического самосознания взаимоотношений между поколениями.

В современной науке все более активно используется включение в контекст истории индивидуальной биографии как особого измерения социально-культурных процессов. Биографии, как истории людей, являющихся свидетелями и участниками реальных исторических событий, отражают сценарий и драматизм жизненного пути, возможности альтернативного исторического развития. Именно в биографиях раскрывается сложность принятия волевых решений, обоснование целей и мотивов, поиск средств их реализации, комплекс надежд и разочарований. Биография личности создает вокруг себя своеобразное «гравитационное поле» человеческих поступков, эмоциональных переживаний. В фокусе биографических исследований оказывается духовный мир человека, намерения и поиски, трудности и препятствия, конформизм и новаторство, признание и провалы.

2. Роман-биография как жанр

Первые литературные биографии появились еще в эпоху античности, и их героями были правители или известные люди («Сравнительные жизнеописания» Плутарха, «Жизнь двенадцати цезарей» Светония, «Жизнеописания знаменитых живописцев» Дж. Вазари)

Так был создан жанр биографии, в котором затем работали крупнейшие писатели всех стран и эпох (Вольтер, Р. Роллан, С. Цвейг). Очень важно, что еще в XVIII веке биография стала использоваться для воспитания молодежи. Например, Стародум, герой комедии Фонвизина «Недоросль», советует своей дочери Софье читать книгу Фенелона «Жизнеописание Телемака, сына Одиссеева».

В русской литературе жанр биографии также занимает видное место, и начался он с произведений, рассказывающих о жизни выдающихся деятелей культуры (книги П.А. Вяземского «Д.И. Фонвизин», «Биография Ф.И. Тютчева» И.С. Аксакова).

В последующее время в русской литературе появилось много интересных произведений биографического жанра. Многие из них вышли в серии «Жизнь замечательных людей», основанной М. Горьким.

По характеру привлечения и использования материала жизнеописание имеет следующие разновидности:

1) Научная биография, в которой хронологически последовательно, начиная со дня рождения, излагаются до мельчайших деталей все известные на данное время и зафиксированные, документально подтверждаемые факты жизни и деятельности человека, ставшего объектом жизнеописания.

2) Научно-популярная биография - относительно развёрнутое или краткое жизнеописание, где приводятся наиболее значительные, имеющие документальное подтверждение факты жизни и деятельности человека с соблюдением при их описании хронологической последовательности.

3) Научно-художественная биография, включающая наряду с документальными свидетельствами и материалами определённый домысел (реконструкцию возможных разговоров с домочадцами и диалогов с современниками, о встречах с которыми имеются лишь скупые прямые или косвенные свидетельства, описание впечатлений от картин природы или происшествий тех лет, которые данный человек мог наблюдать при своих поездках по стране и за рубежом, но о чём не оставил никаких заметок и воспоминаний и т.д.), не выходящий, однако, за пределы фактической стороны жизни и деятельности человека.

4) Художественная биография построенная по законам художественного (эпического) произведения, допускающим в соответствии с замыслом писателя нарушение хронологии при освещении тех или иных фактов жизни и деятельности реального человека, включение в повествование вымышленных персонажей, описание встреч с людьми, которые жили в те годы, но встречи героя повествования с которыми нигде и никем не зафиксированы, или же они вообще не могли произойти по ряду объективных причин, однако, их изображение помогает писателю нарисовать правдоподобную картину эпохи и создать зримый, художественно полноценный образ исторического лица как человека своего времени с присущими ему и веку страстями, слабостями, личными и общественными интересами и т.д.

По своей тональности и пафосу жизнеописание может быть нейтральным, что свойственно научной биографии, а также панегирическим или назидательно-дидактическим, что характерно для других отмеченных видов биографии, включая и такую её разновидность, как житие святого.

Начало художественной биографии в России было положено в XVIII веке, а завершение приходится на первую треть XIX века, когда в русской литературе появляется «Михаил Васильевич Ломоносов» Ксенофонта Алексеевича Полевого (1836) - первое произведение, написанное уже в жанре собственно художественной биографии.

В первой трети XIX века появились жизнеописания священнослужителей, родственные формирующимся канонам светской биографии («Жизнь преосвященного Амвросия.» Д.Бантыш-Каменского (1813), «Изображение жизни Платона (московского митрополита рубежа XVIII-XIX вв. - С.П.)» (1822), «Биографические черты из жизни Архиепископа московского Августина, Почётного Члена Общества любителей российской словесности в Москве» (1824) и др.

В XIX веке наряду с мемуарной литературой появились аналитические произведения на основе биографических материалов в целях литературоведения, исторического исследования, психологического познания.

В литературоведении и искусствоведении в целом существует непреходящий интерес к личности художника и его жизни. Понять художественное произведение невозможно без знания исторического контекста, времени, в котором жил и творил автор. Именно через биографию исследователь проникает в атмосферу эпохи создания произведений.

Глубокие мысли о биографии как культурном феномене в литературоведении высказал Г. Винокур в старой, но не устаревшей книге "Биография и культура". В частности, он обратил внимание на роль литературных произведений в программировании поведения личности на жизненном пути, на то, что у некоторых образованных людей существует закономерная стилизация жизни в соответствии с литературными образцами. “Биография, -- заключает Г.О. Винокур, -- ... входит в круг проблем филологической энциклопедии”, т.е. цикла наук, пользующихся филологическим методом, основанном на критике и интерпретации текста.

В литературоведении одним из первых, кто использовал биографический метод, называют французского критика, литератора Сент-Бёва (XIX век), который рассматривал литературное произведение как отражение личности его автора. Критические выступления Сент-Бёва представляли собой литературные портреты писателей, биографии в миниатюре (отношения писателя с современниками, его культурная среда, образ повседневной жизни). Современные литературоведы отмечают узость и ограниченность такого подхода, при котором в тени остаются сами литературные произведения. Однако принцип связи творческого продукта с биографией писателя признается верным.

В действительности художественное творчество больше, чем какое-нибудь другое, дает простор для воплощения индивидуальности автора. Творческая история произведения соотносится с биографией автора, поэтому биографические исследования - важный раздел литературоведения. Изучение биографии помогает уловить органическое единство человека и художника и таким образом глубже понять само произведение. Личностный фактор художественного творчества неустраним в принципе, он присутствует не только в самом процессе создания произведения, но и в готовом продукте - романе, поэме, картине в форме индивидуального стиля, личного жизненного опыта, переплавленного в процессе художественного труда. Все это выражается в понятии «творческая индивидуальность».

Личностный, а значит и биографический подход к творчеству писателя свойственен современному литературоведению. Прекрасные образцы литературоведческой биографии дает современная русская литература. Это биографические романы-исследования Бориса Бурсова о Пушкине и Достоевском, работы Юрия Лотмана о Пушкине, Бориса Соловьева о Блоке и многие другие.

Как в истории, так и в литературоведении биографический метод обращен к жизни выдающихся людей. Методическая сторона биографирования здесь тоже родственна историческому источниковедению. Описаны разные виды личных документов, раскрыто их значение для литературы, определены правила работы с личными документами и написания биографии.

Техника личных документов разрабатывается не только в связи с биографическим исследованием, но и в целях проникновения в творческую лабораторию писателя. Воссоздание картины творческого процесса опирается на такие документы, как письма, дневники, записные книжки, свидетельства окружающих.

Биографический жанр уже давно по праву занял свое место в наследии различных культур и народов, и, являясь достоянием широких общественных масс, на протяжении всей истории своего развития неизменно пользовался огромным успехом среди массового читателя. Этот факт обусловлен уже самими сущностными характеристиками биографии: любое биографическое исследование имеет большой дидактический потенциал («обладает огромной агитационной, назидательной мощью» 1) и приобретает общечеловеческое значение как факт общественно-исторической памяти. Так, И.Л. Беленький характеризует биографию как «один из важнейших концептов личностного сознания человека и культурно-исторического л сознания общества». А. Б.С. Мейлах отмечал, что «локальный жанр биографии-жизнеописания на деле оказывается связанным с рядом широких областей истории и культуры, научного прогресса, закономерностей творческого мышления, процессов творчества и т.д.».

Помимо этого биографические исследования привлекали и продолжают привлекать нас широкими возможностями самопознания. Л.П. Репина сформулировала данную особенность жизнеописательного жанра следующим образом: «Биографии известных людей -- идеализирующие или «раздевающие», в форме морального наставления или каталога подвигов, адвокатской речи или обвинительного приговора, наградного листа или заключения психиатра, - помимо прочего, всегда служат своеобразным зеркалом, глядя в которое читатель может многое узнать и о себе».

М. Бахтин говорит о необходимости исторического раскрытия и изучения романного жанра, о многообразии его разновидностей. Он попытался исторически классифицировать эти разновидности по принципу построения образа главного героя: роман странствований, роман испытания героя, роман биографический (автобиографический), роман воспитания. Ни одна конкретная историческая разновидность не выдерживает принципа в чистом виде, но характеризуется преобладанием того или иного принципа оформления героя. Так как все элементы взаимоопределяют друг друга, определенный принцип оформления героя связан с определенным типом сюжета, концепцией мира, с определенной композицией романа.

Для типа романа странствований характерна чисто пространственная и статическая концепция многообразия мира. Мир -- пространственная смежность различий и контрастов; жизнь же -- чередование различных контрастных положений: удачи -- неудачи, счастья -- несчастья, победы -- поражения и т. п.

Роман второго типа строится как ряд испытаний главных героев, испытаний их верности, доблести, смелости, добродетели, благородства, святости и т. п. Это самая распространенная романная разновидность в европейской литературе. К ней относится значительное большинство всей романной продукции. Мир этого романа -- арена борьбы и испытания героя; события, приключения -- пробный камень для героя. Герой дан всегда как готовый и неизменный. Все качества его даны с самого начала и на протяжении романа лишь проверяются и испытываются.

Биографическая форма в романе имеет следующие разновидности: наивная старая (еще античная) форма удачи -- неудачи; далее -- труды и дела; исповедальная форма (биография-исповедь); житийная форма; наконец, в XVIII веке слагается важнейшая разновидность -- семейно-биографический роман.

Для всех этих разновидностей биографического построения, в том числе и для самой примитивной из них, построенной на перечислении жизненных удач и неудач, характерен ряд чрезвычайно важных особенностей.

1) Сюжет биографической формы в отличие от романа странствований и романа испытания строится не на отступлениях от нормального и типического хода жизни, а именно на основных и типических моментах всякого жизненного пути: рождение, детство, годы учения, брак, устройство жизненной судьбы, труды и дела, смерть и т. п., то есть как раз на тех моментах, которые лежат до начала или после конца романа испытания.

2) Несмотря на изображение жизненного пути героя, образ его в чисто биографическом романе лишен подлинного становления, развития; меняется, строится, становится жизнь героя, его судьба, но сам герой остается, по существу, неизменным. Внимание сосредоточивается или на делах, подвигах, заслугах, творениях, или на устройстве жизненной судьбы, счастья и т. п. Единственное существенное изменение самого героя, которое знает биографический роман (в особенности автобиографический и исповедальный), -- это кризис и перерождение героя (биографические жития святых кризисного типа, «Исповедь» Августина и др.). Концепция жизни (идея жизни), лежащая в основе биографического романа, определяется либо объективными результатами ее (произведениями, заслугами, делами, подвигами), либо категорией счастья -- несчастья (со всеми вариациями этой категории).

3) Существенная особенность биографического романа -- появление в нем биографического времени. В отличие от авантюрного и сказочного биографическое время вполне реально, все моменты его отнесены к целому жизненного процесса, характеризуют этот процесс как ограниченный, неповторимый и необратимый. Каждое событие локализовано в целом этого жизненного процесса и потому перестает быть авантюрой. Мгновения, день, ночь, непосредственная смежность коротких мгновений почти полностью утрачивают свое значение в биографическом романе, который работает длительными периодами, органическими частями жизненного целого (возрастами и т. п.). Конечно, на фоне этого основного времени биографического романа строится изображение отдельных событий и приключений в крупном плане, но мгновения, часы и дни этого крупного плана носят не авантюрный характер и подчинены биографическому времени, погружены в него и в нем наполняются реальностью.

Биографическое время как реальное не может не быть включено (причастно) в более длительный процесс исторического времени, однако зачаточно исторического. Биографическая жизнь невозможна вне эпохи, выходящая за пределы единичной жизни длительность которой представлена прежде всего поколениями. Поколениям нет места ни в романе странствований, ни в романе испытания. Поколения вносят совершенно новый и чрезвычайно существенный момент в изображаемый мир, вносят соприкосновения разновременных жизней (соотношение поколений и встречи авантюрного романа). Здесь дан уже выход в историческую длительность. Но сам биографический роман еще не знает подлинного исторического времени.

4) В соответствии с разобранными особенностями и мир в биографическом романе приобретает особый характер. Это уже не фон для героя. Соприкосновения и связи героя с миром организуются уже не как случайные и неожиданные встречи на большой дороге (и не как орудие испытания героя). Второстепенные персонажи, страны, города, вещи и проч. входят в биографический роман по существенным путям и получают существенное же отношение к жизненному целому главного героя. Этим в изображении мира преодолевается как натуралистическая разрозненность романа странствований, так и экзотика и абстрактная идеализация романа испытания. Благодаря намечающейся связи с историческим временем, с эпохой становится возможным более глубокое реалистическое отражение действительности. (Положение, профессия, родство были масками в романе странствований, например плутовском; здесь они приобретают определяющую жизнь существенность. Связи с второстепенными персонажами, учреждениями, странами и т. п. уже не носят поверхностного авантюрного характера.) Особенно ярко это проявляется в семейно-биографическом романе (типа «Тома Джонса» Филдинга).

5) Построение образа героя в биографическом романе. Героизация здесь почти вовсе отпадает (она сохраняется лишь частично и в видоизмененной форме в биографических житиях святых). Герой здесь и не движущаяся точка романа странствований, лишенная существенных характеристик. Вместо абстрактной последовательной героизации романа испытания здесь герой характеризуется как положительными, так и отрицательными чертами (он не испытывается, а стремится к реальным результатам). Но черты эти носят твердый, готовый характер, они даны как такие с самого начала, и на всем протяжении романа человек остается самим собою (неизменным). События формируют не человека, а его судьбу (хотя бы и творческую).

Особенность жанра удачно подметил критик Д. Калугин: «Эта функциональная особенность биографических текстов объясняется во многом парадоксальностью биографии как жанра, когда герой, существование которого является очевидной реальностью, располагается в пространстве, где действуют взаимоисключающие силы и где установка на подлинность, подчеркиваемая использованием документов и свидетельств, размывается, как, например, в русской культуре, известным недоверием к письменным репрезентациям, сомнением в искренности и незаинтересованности автора, существованием конкурирующих жизнеописаний и сведений о том же самом человеке и т.д.».

Таковы основные принципы оформления героев в романе, сложившиеся и существовавшие до второй половины XVIII века, то есть до того времени, когда складывается роман воспитания. Все эти принципы оформления героя подготовили развитие в XIX веке синтетических форм романа, и прежде всего реалистического романа (Стендаль, Бальзак, Флобер, Диккенс, Теккерей). Для понимания романа XIX века необходимо существенное знание и оценка всех этих принципов оформления героя, в большей или меньшей степени участвующих в построении этого романа. Но особо важное значение для реалистического романа (и отчасти для исторического) имеет роман воспитания, возникший в Германии во второй половине XVIII века.

В последние годы возникла мода на весь комплекс биографического жанра. Публикуются различные варианты биографий знаменитых людей, мемуары, переписка, дневники. «Желтая пресса» для описания жизни знаменитостей нередко использует недостоверные сведения, сплетни, анекдоты, искажающие реальный облик человека.

Все это лишь подчеркивает ответственность исследователя биографии, необходимость всестороннего анализа жизни личности, причем это не избавляет от описания драматических событий, поисков, сомнений, противоречий, случайностей, изменяющих плавный и последовательный ход жизни. Это можно назвать «биографической герменевтикой», раскрывающей возможности понимания, интерпретации жизненного пути личности в контексте истории и культуры. Биографический жанр получает новый импульс создания персональной истории, в которой воспроизводится диалог между особенностями духовного мира личности, другими людьми и культурами. Успешность диалога становится показателем взаимопонимания людей.

Весьма сложной и дискуссионной проблемой является использование биографии как источника и средства исторического познания. Действительно, насколько правомерно экстраполировать субъективный опыт и переживания отдельной, даже знаменитой, авторитетной личности на объективный ход исторических событий? Как связаны между собой частная жизнь человека и общественная атмосфера эпохи? Не менее интересно выяснить, как соотносятся между собой массовые стереотипы и реальные действия личности, насколько сильны и устойчивы внешние факторы и внутренние импульсы человека, как возникает ситуация несогласия, расхождения между общим и индивидуальным настроением и поведением. Важно понять, исходя из индивидуального опыта, мотивацию творческой самореализации, свободу выбора инновации, которые формируют новые направления в политике, образовании, науке, искусстве, технике и определяют неизбежность перемен. Эти вопросы важны для определения методологической стратегии использования биографического метода в культурологических и исторических исследованиях. Реконструкция жизненного пути личности позволяет воспроизвести социальный и психологический контекст возникновения и распространения достижений культуры.

Французский философ и социолог Пьер Бурдье отмечал, что аналитик воссоздает историческое событие, пробираясь сквозь «паутину» тысячи бесконечно малых происшествий, не имеющих прямого отношения к тому, чему они все же способствовали. Поэтому аналитик должен знать и помнить, что «самые глобальные тенденции проявляются на основе специфического и случайного, в связи с приключениями, встречами, связями и отношениями, казалось бы, неожиданными, которые очерчивают особенности биографии». Эту же мысль развивает известный психолог С. Московичи, акцентируя внимание исследователей на жизненных переживаниях современников исторических событий «с их верованиями и сердечной раной, нанесенной им эфемерностью бытия, ибо ничто не заживает, не превращается в надолго затвердевшую субстанцию».

Взаимодействие личности и социума предполагает определенную последовательность методологических и эмпирических процедур, основанных на реконструкции жизненного опыта и особенностей индивидуального восприятия реальных событий, выяснение психологической и культурной предрасположенности отношения к реальности, роли практической интуиции и эмоционального настроя, возможности альтернативных решений и предвидения их последствий. Выяснение многочисленных вариантов реализации исторических событий и отношения к ним человека позволяют более полно представить роль биографии как социокультурного измерения исторического процесса.

Для биографа существует иная опасность. Она связана с идеологическими позициями исследователя, когда на оценку жизненного пути и творчества личности оказывают влияние стереотипы общественного мнения, распространенные представления о достоинствах и пороках. Биографический жанр иногда называют «нарративной», то есть рассказывающей, повествующей, житийной историей, в отличие от социологической, структуралистской, институциональной истории. Рассказ о жизни человека всегда основан не столько на последовательном описании событий, сколько на интерпретации, объяснении и понимании истории личности. Но именно поэтому любая интерпретация содержит опасность преувеличения роли тех или иных событий, влияния отдельных лиц на судьбу человека. Кроме того, существует риск рассмотрения эволюции жизни сквозь призму альтернативных возможностей («что было бы, если бы»), с учетом роли случайностей, ведущих к внезапным переменам и решениям. Человек в течение своей жизни многократно стоит перед выбором, оказывающим необратимое воздействие на последующие этапы его пути. О некоторых решениях он вспоминает с благодарностью, о других - с сожалением, но ни одно из них не оставляет его равнодушным, безразличным. Биографу всегда интересно найти тот внутренний импульс, особый нерв, который способствовал созданию достижений в науке, политике, искусстве. В работе исследователя возникают вопросы о противоречиях натуры человека и их преодолении, о поворотах судьбы и внезапных переменах. Человек не может быть «запрограммирован» на тот контекст жизни, который определит в будущем его вклад в культуру. Даже устремленность к цели, страстная увлеченность не могут быть гарантом известности, не избавляют жизнь от сомнений, столкновений, сожалений, противоречий. Здесь всегда действует немало дополнительных обстоятельств. Человек не может существовать иначе, чем в переплетении многообразных социальных связей ближнего и дальнего окружения. Любой рассказ о жизни всегда остается неполным, субъективным и односторонним. Данное обстоятельство привело скептиков к тому, чтобы назвать этот жанр «биографической иллюзией», историческим вымыслом, лишь отдаленно напоминающим реальную историю жизни конкретной личности. Столь категоричное суждение не должно запрещать или «ставить крест» на биографических исследованиях, но лишь доказывает возможность разных интерпретаций истории жизни.

Третий тип характеризует жизнь личности на грани нормы и даже нарушения распространенных форм поведения. Биографический метод выявляет скрытые причины девиантного поведения, выявляет судьбы людей преступивших закон или расположенных к правонарушениям. Описание истории жизни позволяет найти исходную точку, «момент судьбы», который изменил обычное течение жизни. «Пограничные ситуации» в биографиях дают материал для понимания скрытых причин отклоняющегося от нормы поведения. Этот тип биографических исследований используется в криминалистике, социологии преступности, социальной антропологии.

Четвертый тип биографического жанра назван «герменевтическим», ориентирующим исследователя на понимание жизни личности, особенностей черт характера, мотивов поведения, намерений и замыслов, степени их реализации. Этот тип исследований характерен для культурологии, социальной психологии, философской и культурной антропологии. На первый план выдвигается духовный мир личности, отношение к другим людям, подчеркивается роль диалога, коммуникаций между людьми и культурами. Особое внимание уделяется свободе выбора, самостоятельности принятия решений, выявлению индивидуальных стратегий и практик, которые являются внутренней причиной, происходящих в обществе перемен. Если в предшествующих вариантах биографических описаний, личность лишь достаточно пассивно отражала общественные условия, была своеобразным зеркалом, то теперь роли меняются. Личность обладает способностью вносить перемены, менять ход истории, создавать беспрецедентные, ранее неизвестные произведения, совершать открытия. Именно в этом проявляется роль личности в истории культуры. Биографии представляют портретную галерею эпохи, своеобразное культурное пространство, в котором действуют, размышляют, дружат, ссорятся, а главное - создают художественные, научные, политические труды и произведения деятели культуры. Биографический жанр предоставляет особую «оптику» для описания многих обстоятельств жизни, то в максимальном приближении к повседневному бытию, раскрывая драмы и коллизии личной жизни, трудности и переживания, радости и обиды, то рассматривая гениальность творца в общей картине исторического пейзажа.

Предложенная Дж. Леви типология не является единственной. Модели биографий были разработаны А.Л. Валевским. В них представлены хронологическая, профессиональная, интеллектуальная, психологическая, социокультурная модель биографических исследований. Персональная история использует в качестве источников автобиографии, письма, дневники, воспоминания, фотографии, электронные записи, интервью и другие прямые и косвенные свидетельства истории жизни. На этой основе создается визуальный образ, психологический и художественный портрет личности. «Индивидуальное прошлое» обретает конкретные черты биографии, становится историческим источником познания. История одной жизни приобретает значение структурного измерения всей общественной системы путем «восхождения» к индивиду. Микроистория отдельной личности на любом этапе истории становится источником построения макроистории всего социума. В этом заключается значение биографии как средства исторического познания. События национального масштаба разворачиваются на авансцене истории, представляя собой лишь верхушку айсберга, в основании которого множество индивидуальных судеб, оптимистических надежд и драматических переживаний, легких и трудных решений, волевых поступков и обманутых ожиданий. Немалую роль играют интуитивные предчувствия возможных перемен, возникающих в интеллектуальном и эмоциональном мире личности. Индивидуальные биографии обретают поистине эпохальный смысл культурологического измерения исторического познания культуры.

Эдуард Шпрангер в своей характерологической типологии особое творчество в сфере личной жизни приписывает только одному вполне-определенному личному типу- только люди “классического” типа. Это -- “виртуозы жизни” (Шефтсбэри), люди “внутренней формы” Шпрангер говорит, что их внутренняя жизнь есть одновременно “ассимиляция жизненных впечатлений”, а потому -- творчество себя самого, результат “сознательной внутренней культуры”.

Личностный, а значит и биографический подход к творчеству писателя свойственен современному литературоведению. Прекрасные образцы литературоведческой биографии дает современная отечественная гуманитаристика. Это биографические романы-исследования Бориса Бурсова о Пушкине и Достоевском, работы Юрия Лотмана о Пушкине, Бориса Соловьева о Блоке и многие другие. Как в истории, так и в литературоведении биографический метод обращен к жизни выдающихся людей. Методическая сторона биографирования здесь тоже родственна историческому источниковедению. Описаны разные виды личных документов, раскрыто их значение для литературоведения, определены правила работы с личными документами и написания биографии. Техника личных документов разрабатывается не только в связи с биографическим исследованием, но и в целях проникновения в творческую лабораторию писателя. Воссоздание картины творческого процесса опирается на такие документы, как письма, дневники, записные книжки, свидетельства окружающих.