Материнский комплекс духовной лирики Е.Ю. Кузьминой-Караваевой

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

ВВЕДЕНИЕ

Есть такие люди, чьи слова могут сильно влиять на жизнь других, исцелять и спасать, внутренне преображать, укреплять веру, вселять надежду. Таким человеком была Е.Ю. Кузьмина-Караваева.

Личность Елизаветы Юрьевны Кузьминой-Караваевой (1891 - 1945 гг.) - одна из ярких в культурном процессе первой половины XX в. Она является не только поэтом, публицистом, философом, продолжающим традиции Серебряного века, активным общественным деятелем, религиозным проповедником, но и отличается неординарностью, противоречивостью характера. Ее деятельность вызывала у одних интерес и восхищение, у других - непонимание и осуждение. Мать Мария подвергалась нареканиям в церковной среде. До сих пор споры о ней не утихают.

В 2004 году Е.Ю. Кузьмина-Караваева была канонизирована Константинопольским Патриархатом как преподобномученица. В 2015 году исполнилось 70 лет со дня смерти поэтессы. Не всем известны эти даты и личность Матери Марии, т.к. её произведения всё ещё возвращаются к читателю, наследие в полном объеме не собрано, да и в образовательных программах, как правило, творчество Е.Ю. Кузьминой-Караваевой не упоминается.

Творчество поэтессы не нашло полного осмысления в сознании читателя. Изучение личности и творчества матери Марии было затруднено в силу ряда причин, главная из которых заключается в том, что жизнь и творчество Е. Ю. Кузьминой-Караваевой оказались как бы разделены на 2 части: на Родине и в эмиграции.

Творческое наследие поэта велико: около 410 стихотворений (из них примерно половина - написанные в эмиграции), 3 стихотворные поэмы, 3 пьесы - мистерии.

В последнее десятилетие усиливается интерес к жизни и творчеству Е.Ю. Кузьминой-Караваевой, но, несмотря на это, в полной степени не раскрыта роль, прежде всего, ее духовной лирики в литературном процессе в

целом и в развитии религиозной мысли, не изучен в полной мере тематический, образный строй, жанровое своеобразие лирики, не оценена роль творчества и деятельности матери Марии в культурном пространстве ХХ века.

Актуальность данного исследования заключается в том, что поэт и его творчество мало изучены, не в полной мере известны в России. Необходимо тщательно систематизировать наследие поэта, все еще рассеянное по миру.

Тема материнства в лирике поэта имеет весомое значение не только для всего его творчества, но и для литературы русского зарубежья в целом. Если о биографических страницах писателя написано много работ, то исследования по творчеству, а в частности, - по теме материнства, представлены в меньшей мере.

Выбор темы обусловлен повышением внимания к истории литературы русского зарубежья, а также возрастанием потребности за последние годы обрести устойчивую систему нравственных ценностей в современном обществе, появлением тенденции восстановить духовные ориентиры. Такое стремление делает актуальным обращение к творчеству Е.Ю. Кузьминой- Караваевой, к духовной лирике поэта, необходимость более целостного представления о личности Матери Марии, повышение интереса читателя к темам сущностного плана.

Велик интерес к судьбе и творчеству Кузьминой-Караваевой, свидетельство тому - библиографический указатель ее произведений и критической литературы. Жизнь и творчество представлены во многих российских и зарубежных исследованиях. Работы 80-х годов таких исследователей как Е. Богат, Е.Н. Микулина и А.Н. Шустов представляют собой биографические сведения о судьбе Кузьминой-Караваевой. С. Гаккель обращается к жизненному пути и духовному облику матери Марии в аспекте особенностей её монашеского служения [5; 40; 61; 62].

Большинство исследований посвящено общению Е.Ю. Кузьминой- Караваевой с А. Блоком, организации «Православного дела», участию во французском Сопротивлении, гибели в концлагере Равенсбрюк. Свод

библиографии о матери Марии представлен также книгами, рассказами, свидетельствами С. Гаккеля, И.А. Кривошеина, К.И. Кривошеиной, Г.П. Струве, воспоминаниями родственников и современников матери Марии [10; 22; 23; 54].

Ведущая роль в исследовании жизни и творчества Кузьминой-Караваевой принадлежит А.Н. Шустову, автору многочисленных литературоведческих работ, вступительных статей и комментариев в основных изданиях о Кузьминой-Караваевой [61; 62].

Большое значение имеют работы Г.И. Беневича. В своих исследованиях он рассматривает религиозную прозу матери Марии в широком историко - культурном контексте. В его книге «Мать Мария (1891-1945). Духовная биография и творчество» содержится наиболее полное описание жизненного пути Кузьминой-Караваевой, анализируется ряд неопубликованных текстов матери Марии [55].

Об особенностях лирики поэта, поэтических сборниках, религиозно - философских очерках, в целом, о творческом наследии Кузьминой-Караваевой написаны диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук.

В 1982 году вышел фильм «Мать Мария», повествующий о необыкновенной и трагической судьбе многоликой и много талантливой русской поэтессы Елизаветы Юрьевны Кузьминой-Караваевой, в 1920 году эмигрировавшей во Францию и ставшей монахиней под именем Мария.

Одним из знаковых событий в изучении жизни и творчества матери Марии стало создание сайта «Мать Мария» Ксенией Кривошеиной в 2000 году [23]. На сайте представлен подробный и качественный материал по биографии, творчеству, канонизации Е.Ю. Кузьминой-Караваевой, галерея её работ (рисунков, вышивок), фотографий из семейного архива Пеленко, документов. Представляется библиографический список, собранный К. Кривошеиной, ссылки на работы по жизни и творчеству поэта.

В 2015 году вышла книга К. Кривошеиной «Мать Мария (Скобцова). Святая наших дней». В этой книге впервые публикуется подробная биография деятельной и яркой монахини ХХ столетия.

Объектом исследования является лирика Е.Ю. Кузьминой-Караваевой, в особенности, ее духовная составляющая.

Предметом исследования выступает тема материнства, главным образом, эмигрантского периода.

Целью исследования является обоснование обращения поэта к данной теме, выявление в творчестве матери Марии материнского комплекса, рассмотрение его эволюции.

Задачи исследования заключались в следующем:

исследовать автобиографическую составляющую темы материнства;

рассмотреть поэтику лирических текстов, в которых тема материнства центральная;

определить составляющие «материнского комплекса» духовной лирики Кузьминой-Караваевой;

обозначить основные тенденции материнской темы Кузьминой- Караваевой как явления поэтики Серебряного века.

Для решения указанных задач применялись следующие методы: структурный, биографический, культурно-исторический.

Данная выпускная квалификационная работа состоит из введения, трёх глав и заключения.

Во введении обозначена актуальность исследования, определены его предмет и объект, указаны цель и задачи, методы, используемые для изучения данной тематики, степень разработанности темы.

В первой главе - «Е.Ю. Кузьмина-Караваева в истории русского зарубежья первой волны эмиграции» рассматривается жизненный и творческий путь поэта как восхождение к духовным смыслам, дается краткая характеристика поэтических сборников, рассматривается тематическое разнообразие стихотворений, выделен мотивно - образный строй лирики и жанровые предпочтения поэта.

Во второй главе - «Материнский комплекс духовной лирики Е.Ю. Кузьминой-Караваевой» обращаемся к составляющим темы матери в духовной поэзии поэта. В данной главе рассматривается земное материнство как монашеское служение «в миру», тема матери-Родины: ностальгическая материнская составляющая, мать-Земля; под духовным материнством понимается образ Богородицы, тема вечной женственности; прослеживается эволюция материнского комплекса в творчестве Кузьминой-Караваевой; даётся определение духовной лирики.

В третьей главе - «Тема матери в школьной практике: методический и воспитательный потенциал» - анализируются программы по литературе с точки зрения рассмотрения в них в школьном курсе темы материнства, знакомства с творчеством и личностью Е. Ю. Кузьминой-Караваевой. Даются методические рекомендации учителю по включению в урок стихотворений поэта. Представляется конспект урока «Тема материнства в поэзии первой волны русской эмиграции».

В заключении подводятся итоги исследования, обобщаются выводы, результаты наблюдений, содержащиеся в основной части работы.

В конце работы приведен список литературы и приложения.



ГЛАВА 1. Е. Ю. КУЗЬМИНА-КАРАВАЕВА В ИСТОРИИ РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ ПЕРВОЙ ВОЛНЫ ЭМИГРАЦИИ

1.1 От Кузьминой-Караваевой к матери Марии: творческий и жизненный путь как восхождение к духовным смыслам

Художественные, автобиографические и религиозно-философские произведения Е.Ю. Кузьминой-Караваевой являются отражением её биографических страниц, переживаний и чувств.

О динамике духовной жизни свидетельствует смена имён поэта. Нелёгкая и трагическая судьба будто сама искала ей имена, стараясь выбрать самое точное: Лиза Пиленко (по отцу), Е. Ю. Кузьмина-Караваева (по первому мужу), Ю. Данилов (литературный псевдоним в эмиграции), Е.Ю. Скобцова (по второму мужу) и, наконец, самое подлинное, - мать Мария, монахиня Мария (после принятия пострига, в честь святой Марии Египетской), далее - просто

«Мать». «И как много было имён - так много было и событий в жизни, где совместилось самое несовместимое: ласковое и в то же время суровое воспитание в детские годы» [64, с. 763].

Елизавета Юрьевна Кузьмина-Караваева родилась 8 (20) декабря 1891 года в Риге в семье юриста Ю.Д. Пиленко. Мать Лизы, Софья Пиленко, вспоминает:

«Моя дочь, Лиза Пиленко, будущая мать Мария, родилась после серьёзной операции, в глубоком обмороке. Через несколько дней, во время крещения, она захлебнулась, и её приводили к жизни, как утонувшую» [цитируется: по 50, с. 763]. Ещё много раз она чудом спасалась от смерти.

В 1895 году отец Лизы вышел в отставку и уехал с семьей в Анапу. С тех пор она полюбила этот южный городок и всю жизнь считала его своей родиной.

«Из детских впечатлений придёт в ее поэзию и образ вестников. Их она

«видела» в плывущих над морем разорванных облаках, которые принимали самые диковинные очертания, а нередко и странную окраску, особенно на закате: края их становились огненными, иногда - черными» [64, с. 764].

На формирование ее личности во многом повлияли семейные традиции и дружба Лизы с Константином Петровичем Победоносцевым, государственным деятелем, действительным тайным советником, обер-прокурором Святейшего Синода (1880-1905). В минуты различных детских огорчений девочка садилась и писала письма Константину Петровичу, в которых излагала свою детскую философию. Именно Победоносцев дал понятие ей об истине и любви, которые она сберегла в своём сердце до последних минут земного пути, они защищали ее, когда она спасала русских беженцев, еврейских детей от преследования фашистами, измученных узниц немецкого концлагеря от зверств мучителей [27].

Отец Лизы, Ю.Д. Пиленко, продолжил дело своего покойного отца на юге и за успехи в виноградном деле в мае 1905 года был назначен директором Никитского ботанического сада и училища виноделия. Семья переехала в Ялту, где Лиза с наградой 2-й степени окончила 4-й класс.

В 1906 году Ю.Д. Пиленко был назначен на должность в Петербург, но выехать к месту новой службы не успел. В июне он скоропостижно скончался в Анапе. Трагедия потрясла Лизу; она потеряла веру в Бога: «Эта смерть никому не нужна. Она несправедливость. Значит, нет справедливости. А если нет справедливости, то нет и справедливого Бога. Если же нет справедливого Бога, то, значит, и вообще Бога нет» [27, с. 6].

Осенью 1906 года вдова Ю.Д. Пиленко с двумя детьми (у Лизы был брат двумя годами младше ее) приехала в Петербург. Девочку определили на учебу в частную гимназию Л.С. Таганцевой, где она проучилась два года (5-й и 6-й классы). «Ей трудно было привыкнуть к Петербургу с его короткими зимними днями, жить в окружении чужих и, казалось, равнодушных людей. Она частенько пропускала уроки, убегая на пустыри, на городские окраины» [27, с 6].

По разным причинам продолжать учебу в таганцевской гимназии Лиза не стала и осенью 1908 года перешла в гимназию М.Н. Стоюниной. Седьмой класс она закончила весной 1909 года с серебряной медалью и поступила на высшие Бестужевские курсы. Елизавета училась с большим желанием, принимала деятельное участие в просеминарских занятиях по философии. Работала она много: ее фамилия - в числе лучших слушательниц в отчете о научно-учебной работе и жизни факультета за 1909/10 учебный год.

В апреле 1910 года Елизавета Пиленко вышла замуж за помощника присяжного поверенного Д.В. Кузьмина-Караваева. Кузьмин-Караваев был дружен со многими столичными поэтами, и вместе с мужем молодая женщина стала часто посещать знаменитую "башню" Вячеслава Иванова.

Через него Елизавета Юрьевна в декабре 1910 года вторично знакомится с Блоком. Когда же в 1911 году Гумилев и Городецкий создали акмеистический «Цех поэтов», Е.Ю. Кузьмина-Караваева стала активной участницей «цеховых» заседаний, многие из которых проходили у нее на квартире. В «Цехе» Кузьмина-Караваева близко общалась с А.А. Ахматовой, М. Лозинским, О. Мандельштамом. М. Моравской. Бывала и в других литературных «центрах» столицы: кабачке «Бродячая собака», ресторане «Вена», посещала религиозно - философские собрания.

Одним из важнейших факторов, повлиявших на мировоззрение поэта и сказавшихся на её дальнейшей судьбе, является длительное общение с А. Блоком; переписка с поэтом длилась многие годы после его стихотворного обращения к ней [29].

Так же многое переосмыслила Елизавета Юрьевна и общаясь с представителями литературы Серебряного века. Эта среда повлияла на формирование мировоззрения Кузьминой-Караваевой. Одна запись 1914 г., запись для самой себя, раскрывает то, что испытывает Кузьмина-Караваева в эти тяжелые времена: «Покупаю толстую, свинцовую трубку, довольно тяжёлую. Расплющиваю молотком. Ношу под платьем, как пояс. Все это, чтобы стяжать Христа, вынудить Его открыться, помочь, нет, просто дать знать, что Он есть. И в Четьи - Минеях, в свинцовой трубке, в упорных, жарких и бесплодных молитвах на холодном полу, - мое военное дело. Это для чего-то нужно, для войны, для России, для народа моего любимого… Для народа нужен только Христом, - я это знаю» [60, с. 11].

«Культ земли, пробудившийся в ней, дал и странное имя её дочери: Гаяна, что значило «Земная». Он же привёл ее в Анапу, где она продолжает дело отца: занимается виноградниками. В столицах бывает наездами. И развод с мужем тоже не был случайностью: и в этом поступке Кузьмина- Караваева уходила от прежней жизни» [50, с. 767].

«В душе растёт чувство обреченности и боли за Россию, которой - она не могла не могла не думать об этом - скоро может быть. Все ее ощущения и предчувствия отразятся в стихах книги «Руфь» (1916), один из самых сильных разделов которой был назван просто и страшно: «Война» [Там же. с. 768].

В разгар Гражданской войны (1918 год) Лиза с семьёй (матерью и дочерью Гаяной) живет в Анапе. Елизавета Юрьевна после участия в выборах в Городскую думу становится членом муниципального совета, ответственная за образование и медицину, а вскоре - городским головой. В этот период на её плечи возлагается огромная ответственность: ей приходится искать выход из самых сложных и невероятных ситуаций, порождаемых Гражданской войной, с ее трудностями и постоянной сменой власти. Так, Е.Ю. Кузьмина-Караваева бесстрашно противостояла матросам-красноармейцам, спасая культурные ценности Анапы. С захватом города белогвардейцами её обвинили в сотрудничестве с местными Советами. Дело было передано в военный трибунал, но благодаря Даниилу Ермолаевичу Скобцову дело завершилось двумя неделями домашнего ареста [50]. Вскоре после суда Елизавета Юрьевна стала женой Скобцова. О тех событиях женщина подробно рассказала в статье «Как я была городским головой», которая была впервые опубликована в Праге в 1925 году в газете «Воля России».

В 1919 году Е.Ю. Скобцова вместе со вторым мужем, Д. Скобцовым- Кондратьевым, казачьим деятелем, писателем, эмигрировала из России.

Начинается время скитаний: Новороссийск - Грузия - Константинополь - Белград - Париж.

В русской газете «Последние новости», выходившей в Париже, она дает объявление: «Чищу, мою, дезинфицирую стены, тюфяки, полы, вывожу тараканов и других паразитов». Она не гнушалась никакой работой и, обладая недюжинным здоровьем, могла сутками не спать, а если и спала, то всего пару часов. И в эти беспокойные годы - рождение сына Юрия и дочери Насти. Последней было отпущено на земле мало времени. Менингит, клиника.

О 1926-м годе мать Мария вспомнит то, что когда она шла за гробом по кладбищу, в эти минуты с ней произошло что-то особое - открылось другое, широкое-широкое, всеобъемлющее материнство. Она вернулась с кладбища другим человеком, увидела перед собою новую дорогу и новый смысл жизни: быть матерью всех, кто нуждается в материнской помощи, охране, защите.

После этой трагедии Елизавета Юрьевна снова вернулась к творчеству, в это время ей были написаны знаменитые мистерии «Анна» и «Семь чаш». В эмиграции она продолжает публиковать философско-религиозные работы. Так были опубликованы труды о Хомякове и Достоевском, художественная и автобиографическая проза, вышел в свет сборник литературно обработанных житий святых «Жатва духа».

С 1930 года Е.Ю. Скобцова - разъездной секретарь Русского студенческого христианского движения, ведет миссионерскую и просветительскую деятельность среди русских эмигрантов в разных городах Франции.

В 1932 году, после церковного развода с Д. Скобцовым, стала монахиней, приняв при постриге имя Мария (в честь Св. Марии Египетской). С тех пор выступала в печати под именем монахиня Мария, мать Мария [47].

Она стала монахиней «в миру», помогала бедным и обездоленным людям, беженцам. Создаётся первое общежитие для малоимущих эмигрантов, потом будет второе. Общежитие было не только временным пристанищем, не только «бытом». Была своя церковь в бывшем гараже, где в росписях и вышивке монахиня Мария воплотила давний свой художественный талант. Были общие молитвы, библиотека, взаимовыручка… Её подвижничество дало толчок и к созданию нового духовного и благотворительного объединения, каковым стало «Православное Дело» [Там же].

В «Православном Деле» сошлись все стороны её жизни: в плане духовном

- попытки утвердить в жизни соборное начало, в житейском - помочь, накормить, приютить всех нуждающихся.

«Сущность ею начатого «Православного дела» можно было бы охарактеризовать как попытку создания социального христианства,

«социального монашества». Мать Мария была, конечно, права в стремлении (не просто стремлении, а в огненном стремлении) обратить себя, как часть Церкви, ко всем обездоленным в мире. В этом была вся простота и высота ее программы, вся правда ее человеческого и диаконисского служения (ибо она, конечно, была восстановительницей - в иноческой форме - древнего прицерковного служения диаконисс). Но горячая, неудержимая натура ее внесла в это служение и долю общего социального (даже революционного) протеста против «бытовой тины» мира и всей мировой нравственной недостаточности. Можно справедливо сказать, что служение матери Марии было даже не социальным, а каким-то все время вызывающе-пророческим. Она ворочала тысячелетние камни «уклада», она боролась с «бытом», «с условностями» [60, с. 168].

«Конечно, прежде всего, она бросилась кормить голодных. Ее материнский инстинкт, не насыщенный двумя прекрасными детьми, обратился ко всему миру, особенно к миру бездомному, бедному, отверженному, умалишенному, пьяному. Она не имела высшего наслаждения, как что-то сделать для опустившегося «на дно» человека. Всех этих «ночующих под мостами Сены» она пытается накормить и без поучений образумить. Устраивает общежития для одиноких и бедных женщин. Столовая при ее общежитии всегда полна бедных. Мать Мария ездит в район большого парижского рынка и там получает остатки бросаемых овощей и всякую подобную отверженную снедь. Из этого отверженного торговцами она готовит еду для «отверженных» миром людей…» [60, с. 169].

Мать Мария посещает дома умалишенных, предпринимает попытки освободить из них ряд здоровых русских людей, которые были оставлены там за неимением родственников. Посещает молодежные христианские конференции, ездит в балтийские страны, выступает с докладами, участвует в религиозных прениях, читает лекции, организует беседы с известными критиками. На рю Лурмель в 15 арондисменте, где располагается общежитие, живут русские. Там есть храм (бывший гараж), убежище для престарелых и одиноких, столовая, амбулатория; проходят лекции на религиозные и смешанные с философией, наукой, искусством и социальными проблемами, темы. Есть и кружки.

«В сущности, это что-то вроде «Общего дела» философа Н.Ф. Федорова, то же «воскрешение мертвецов». Только у Федорова речь идет о всех мертвых прошлого, а мать Мария воскрешает современных. Прежде всего она хотела воскресить монашество. Она жадно выискивала, еще до своего пострига, в житиях святых человеческие черточки и примеры самоотвержения, подвига «в миру», служения Богу через мир и в мире; она перелагала этот материал на современный язык (ее сборники «Жатва Духа»)» [60, с. 168].

Когда, казалось, жизнь окончательно определилась, её ждало новое потрясение. Дочь Гаяна, уехавшая с мужем на родину, в Россию, заболела тифом и скончалась.

К последним испытаниям в годы Второй мировой Мать Мария была давно готова. Её собственный выбор был очевиден. Матерью для всех страждущих, чающих помощи она оставалась до самой смерти: и помогая эмигрантам и пряча в оккупированной части Франции евреев или бежавших из немецкого плена советских солдат [55].

Дом на Лурмель становится известен как убежище, где скрывают тех, кому угрожает опасность. Несмотря на крайний дефицит продуктов, наступивший в Париже, мать Мария обеспечивает нуждающих едой. Она спасает жизни пленным, укрепляет их веру. Примером бесстрашия и всеобъемлющей любви к людям может служить подвиг матери Марии, когда она проникает на зимний велодром, где в ночь с 4 на 5 июля 1942 года было арестовано 13 тысяч евреев, проводит там три дня, вместе с добровольцами Красного Креста оказывает помощь больным. В этих невероятных условиях она бесстрашно спасает троих детей, пряча их в ящике для мусора.

Связи «Православного Дела» с группами Сопротивления стали известны гестапо. В феврале 1943 года арестовали Юру Скобцова и других соратников матери Марии, находившейся в отъезде. Она вернулась, желая спасти сына, и также была арестована. После допросов всю группу доставили в форт Романвиль, а затем - в этапный лагерь Компьень, где мать Мария последний раз увидела Юрия (он погиб 6 февраля 1944 года в концлагере Дора). «Софья Борисовна Пиленко вспоминает, как гестаповец кричал на неё: «Вы дурно воспитали свою дочь, она только жидам помогает!» На что она ответила: «Это неправда, моя дочь настоящая христианка, и для нее нет «ни эллина, ни иудея», но есть человек. Если бы вам грозила беда, она и вам помогла бы». Мать Мария улыбнулась и сказала: «Пожалуй, помогла бы»» [12, с. 309]. 27 апреля она была отправлена в женский концлагерь Равенсбрюк.

В лагере она не только сама не сдавалась, не падала духом, но и вселяла веру в других, поддерживала их. Даже в тех страшных невыносимых условиях голода, холода и смерти мать Мария умела самое ужасающее и безвыходное положение обратить в средство ободрения, утешения и проповеди глубокой веры. «Высокие трубы крематория на виду у всех испускали клубы дыма от горевших в печи тел замученных в лагере. Мать Мария говорила окружающим:

«Только здесь, над самой трубой, клубы дыма мрачны, а поднявшись ввысь, они превращаются в легкое облако, чтобы затем совсем развеяться в беспредельном пространстве. Так и души наши, оторвавшись от грешной земли, в легком неземном полете уходят в вечность для этой радостной жизни. Через смерть на земле человек рождается для вечной жизни»» [12, с. 313].

Даже, находясь в лагере, мать Мария не перестала писать стихи и вышивать. Свои работы она раздаривала сокамерницам или меняла на хлеб. Чудом сохранилась одна из ее работ - косынка, вышитая в стиле средневекового гобелена из Байе высадку союзников в Нормандии. Ее нашли в складках обвисшей от истощения кожи на талии одной из сокамерниц матери Марии после освобождения лагеря войсками [12, с. 313].

«Весной 1945 года, когда она уже совсем изнемогала и с трудом передвигалась из-за отека ног, но начала вышивать необычную икону Богородицы: Божия Матерь держит на руках распятого Младенца Христа. Одна из узниц Югендлагеря вспоминала: «Как ни просили многие у матушки эту иконочку, она никому не хотела ее дать, говоря: «Вернемся в Париж, я ее даром отдам, но не здесь. Если я ее успею закончить, она мне поможет выйти отсюда живой, а не успею - значит, умру». Она не успела» [12, с. 315].

По воспоминаниям свидетелей тех страшных событий, мать Мария обессилела к началу 1945 года, между перекличками она всегда лежала, не говорила - или почти не говорила ни слова. В последние дни она уже даже не могла вставать и на перекличку. 30 марта мать Марию отобрали в группу тех, кто не мог передвигаться. В списке «газированных» от 31 марта 1945 года значится ее имя [12].

Мать Мария, узница №19263, казнена в газовой камере Равенсбрюка. Существует и другая версия ее смерти: она добровольно пошла в газовую камеру вместо какой-то приговорённой к казни женщины, незаметно перешив на свою одежду ее номер [27; 53; 55].

В 1947 вышел посмертный сборник «Стихотворения, поэмы, мистерии: Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк», его издал бывший муж Кузьминой-Караваевой Д. Скобцев; в сборнике опубликованы две поэмы:

«Похвала труду» и «Духов день» (1942) и две мистерии в стихах:

«Анна» (1939) и «Солдаты» (1942).

В контексте исследования автобиографической составляющей Кузьминой

- Караваевой можно говорить о «духовной родине» поэта.

«Духовная Родина - пространственные, временные, социальные, культурные координаты, с которыми человек связывает свое самоутверждение как личности. В качестве Д. Р. может выступать место, где прошло детство;

событие, ставшее мерой нравственного отсчета; книги, способствовавшие формированию устойчивых взглядов на жизнь; круг людей, в котором оформились основные ценностные критерии и т.д. Д. Р. для литературного персонажа - это, как правило, бывшее некогда и утраченное состояние. В то же время она, как факт самосознания, является в настоящее время для персонажа важнейшим ориентиром, побуждающим предъявлять высокие требования к себе» [2, с. 22-23].

«Духовной Родиной» Е.Ю. Кузьминой-Караваевой можно считать Анапу, где прошли детские годы Лизы, и где она пережила первую трагедию - смерть отца, которая повлияла на мировоззрение будущего поэта. Дружба с Победоносцевым также повлияла на формирование основных ценностных критериев. К этому же понятию, Духовная Родина, отнесем и другие важные события жизни Кузьминой-Караваевой, оформившие её систему взглядов и ценностей: встреча с А. Блоком, смерть дочери Насти. К этим событиям многократно обращается в своих произведениях Кузьмина-Караваева.

Имя матери Марии некоторое время не было известно на родине. Огромный вклад в дело его возвращения в Россию, начиная с 1965 года, внес, писатель Е.М. Богат, а также - Д.Е. Максимов. В СССР и за рубежом о ней написаны воспоминания И.А. Кривошеина, А. Тверитиновой, Т. Манухиной, Н. Бердяева, Ф. Степуна, К. Мочульского, Ю. Терапиано, Б.В. Плюханова и других [37; 48].

Проследив свод биографических сведений о матери Марии по энциклопедическим и справочным пособиям, воспоминаниям современников и родственников, по литературе русского зарубежья, можно сделать вывод о том, что каждый этап жизни, но уже переосмысленный, словно зеркало отражал чувства и переживания лирического героя через произведения поэта.

Смерть отца, дружба с К.П. Победоносцевым, встреча с Блоком, участие в «Цехе поэтов», войны и революции, потеря детей - события, которые в большей степени повлияли на мировоззрение и тематику художественных произведений поэта.

Таким образом, автобиографическая составляющая в творчестве Е.Ю. Кузьминой-Караваевой очень значима для понимания произведений поэта.

1.2 Духовная лирика Е. Ю. Кузьминой-Караваевой: тематическое и жанровое своеобразие

Духовная лирика матери Марии представляет собой уникальное явление в русской культуре. Ее стихи являются точным и ярким отражением жизни, которую она прошла, обретая духовные смыслы.

Духовная поэзия Е.Ю. Кузьминой-Караваевой раскрывается через темы Бога, Страшного Суда, смерти, Родины, материнства, земли, любви, истины, вести, труда и имеет достаточно широкое смысловое наполнение.

«Духовная поэзия - яркое явление русской литературы и русской культуры. У нее длительная и богатая история, связанная с творчеством больших художников слова и с произведениями высочайшего художественного уровня. В более узком смысле - это гимнография, богослужебные тексты, используемые для религиозных песнопений. Тексты эти или взяты из Библии (как, например, псалмы), или сочинены отцами Церкви, христианскими писателями, жившими в IV - VIII века (Иоанном Златоустом, Андреем Критским, Иоанном Дамаскиным).

В более широком смысле - это всё (в том числе и светские) поэтические произведения, связанные с религиозной тематикой, основанные на библейских образах и выражающие христианские по своей сути представления, помыслы и переживания. В эту категорию входят и фольклорные тексты - например, духовные стихи, народные интерпретации евангельских и житийных сюжетов» [15, с. 507].

Эмигрантский период творчества Е.Ю. Кузьминой-Караваевой начинается с 1923 г. Все стихотворения, написанные позднее этого года, продолжают жанровые традиции доэмигрантского периода и относятся к таким сакральным жанрам как псалмы, молитвы, элегии, исповеди, плачи, проповеди.

Рассмотрим лирические произведения этого периода творчества. Стихотворения - молитвы, псалмы отражают личные, интимные переживания лирической героини.

Для многих произведений эмигрантского периода матери Марии источником послужили эпизоды Священного писания, которые поэт осмысляет в связи с событиями личной жизни, другими социально - политическими событиями, создает самостоятельные стихотворения: «Ты остановил на берегу потока, / У Йордана, в полночь, яростный, крылатый. / Бились мы с Тобой до заревого срока, И тела сплетались, и сшибались латы» [27, c. 134].

Поэзия матери Марии носит исповедальный характер, в ней присутствует интимность в выражении чувств. На примере стихотворения в жанре стихотворной молитвы, которое было написано на смерть дочери (1936 г.), можно проследить эволюцию данного жанра. Стихотворение сближается с элегией: в нем лирическая героиня рассуждает о смерти; строится в соответствии с молитвенным каноном: обращение к Богу, молитвенное прошение, составляющее основное содержание молитвы. Лирический жанр молитвы у матери Марии сближается с плачем: «Поднимаю Твоею же силой/ И кричу через силу: Осанна. / Есть бескрестная в мире могила, / Над могилою надпись: Гаяна» [27, c. 148].

В творчестве матери Марии распространен и другой жанр библейской духовной поэзии - это псалом. Сохраняя традиции псалмов Давида, поэт наделяет особенным звучанием свои стихотворения: «Как радостно кончаем счет годам. / Прими нас, вечность, пой нам, тишина» [27, c. 146].

«Давид, любимейший библейский персонаж м. Марии многократно ею воспетый в поэзии, и в живописи, вновь вдохновляет ее на страницах последней книги. Певец и царь, воин и мыслитель, этот герой всегда привлекал Е. Кузьмину-Караваеву своим деятельным, активным отношением к жизни» [6, c. 73]. Недаром лирическая героиня отождествляет себя с этим библейским персонажем: «Один на один я с тобой, с сатаною, / По божью веленью, как отрок Давид». Он же является для нее прародителем: «Два треугольника -звезда, / Щит праотца, отца Давида, / Избрание - а не обида, / Великий дар - а не беда» [27, c. 189].

Эмигрантский период творчества характеризуется увеличением в лирических текстах риторических конструкций - вопросительных предложений: «Чем мучили Боже Слово? / Плевками, ударом, пощечиной? / Венцом из колючек терновых? / Иль чашей в саду Гефсимании?», «Как придем мы к нему неумытые? / Как приступим с душой вороватою?» [27, c. 125]. Через риторические вопросы лирическая героиня передает свое внутреннее душевное состояние. Как правило, это вопросы, связанные со Страшным судом, с Божьей карой, вопросы, связанные с будущим героини и всего человеческого рода. Кроме того, с помощью вопросов, адресованных Господу, устанавливается как бы диалогичность с Богом: «О, Господи, Ты знаешь, я ли буду в силе / Своею волей ужас смерти победить?» [27, c. 93].

Стихотворения первого периода творчества характеризуются монологичностью речи. Диалогичность второго периода создается за счет множества риторических конструкций, не предполагающих ответа Бога. Увеличивается и число обращений, что свойственно жанрам молитвы и псалма:

«То Ты рядом, то Ты впереди, / О, Неузнанный, Нездешний, Некто, / Господи, когда-нибудь приди, До того, как закричит алектор» [27, c. 134].

Стихотворения, написанные после 1923 года, характеризуются одическими интонациями, ярким признаком которых является частотное использование междометия «О»: «О, сколько мудрой, светлой скорби / В тебе, последний мой покой», в некоторых случаях наблюдается его анафоричность: «О, сердце, любви осколок, / О, пристальный, пристальный взгляд» [27, c. 186]. С их помощью передаются сильные чувства лирической героини, её внутреннее беспокойство и в то же время возвышенность чувств по отношению ко всему, что ее окружает. Линия эпитетов, синтаксический параллелизм, анафоры, инверсии, аллитерации и ассонансы придают текстам напевное, молитвенное звучание.

Можно говорить о жанровом разнообразии творчества матери Марии как о стремлении поэта с большей полнотой передать видение жизни, событий, своё мировоззрение.

Тема Бога становится темой всей жизни Е.Ю. Кузьминой-Караваевой и находит полное осмысление в книге «Стихи» (1937 г.). «Составивший ее поэтический материал всецело принадлежит к жанру духовной лирики: Бог не является для такой поэзии темой или образом, но воспринимается как конечный адресат, источник вдохновения и единственное мерило земной жизни автора» [6, c. 68]. Сборник «Стихи» представляет собой образец лаконизма и сдержанности, характерных для зрелого творчества матери Марии [6, с. 68].

Тема Страшного Суда и спасения души, также берущие свое начало в ранней лирике Кузьминой-Караваевой, актуализируются в 1930 - 40 - е гг.

В стихотворениях Е. Ю. Кузьминой-Караваевой эта тема раскрывается как путь лирической героини к Богу через смирение. Лирические тексты пронизывает предвестие приближающегося конца света, Страшного Суда, наступление апокалипсиса: «Не солнце ль мертвых поднялось сегодня? / Не наступил ли день расплат?» [27, c. 69].

Спасение души лирическая героиня видит в молитвах и в деятельной жизни, помощи осиротелым, беспомощным нуждающимся, в смиренном принятии своей доли. Именно про эти поступки спросит Господь на Страшном Суде: «Что Ему я за братьев отвечу, / Когда просто не ведаю, как / Выносить очередную встречу, / Разговоры про труд и кабак?» [27, c. 126].

Радость приближения встречи с Богом, вера в торжество добра становятся этапами в выявлении высшего замысла приближения к Господу: «Предвидим сроки торжества, - / Преображенье темной плоти» [27, c. 118].

Лирическая героиня благодарит Бога за покровительство и защиту, но в то же время некие реплики не лишены сетований, адресованных Господу: «Будто кто-то каленой иголкой / Выжег в душах надежду дотла. И в надеждах, в призывах что толку? / Толк от жирного только котла» [27, c. 126].

Материнская любовь ко всем людям становится главной темой стихотворений эмигрантского периода творчества поэта. Тема матери - Родины, матери-Земли, тема Богородицы находят своё воплощение благодаря тебе любви и всеобъемлющего материнства: «Подвел ко мне, сказал: усынови / Вот этих, - каждого в его заботе. / Пусть будут жить они в твоей крови, - Кость от костей твоих и плоть от плоти» [27, c. 125].

Интересен и мотивно-образный строй лирики поэта.

«Мотив - элемент содержания, обладающий определенной эмоциональной окраской» [2, c. 48].

«Образный строй - система образов, через посредство которой выражается идея произведения» [2, c. 52].

Одним из знаковых образов не только поэтического сборника 1912 г.

«Скифские черепки», но и всего доэмигрантского периода творчества Е.Ю. Кузьминой-Караваевой стал образ «черепков», включающий в себя мотивы: истории, памяти, труда, скифства, легенд и мифов. Труд в стихотворениях Кузьминой-Караваевой выступает как одна из главных составляющих мирского пути. В данном сборнике частотны языческие образы: идол, курганный владыка, жрец и другие, но, несмотря на это уже возникают образы Бога [3].

Сборник 1916 г. «Руфь» приносит новый мотив - мотив смерти как исхода, освобождения от тягот земной жизни: «И мой дух так смиренен и строг, / Сердце больше земного не хочет, / Оттого, что мне тайна пророчит: / Близок белый, слепительный срок» [52].

В зрелом творчестве Кузьминой-Караваевой мотивы смерти и жизни станут ведущими. Они составят два больших цикла книги «Стихи» 1937 г. Оба мотива связаны с темой Бога, ибо Бог - создатель живого на Земле, Богом же предопределен путь человека [3].

С мотивом жизни связано воспевание Творца - создателя: «Камни на камни, скала на скалу. / Вздыбленных скал сероватые груды. / Бывший в

начале, приемли хвалу, / Сам Безначальный, Предвечный, Премудрый» [27,

118]. Жизненный путь - деятельный путь - приближение к Господу.

Мотив смерти приближен к теме Страшного Суда: «Сейчас, сейчас, сейчас в веках настанет / Последний срок, последний Божий суд, - / И ангел трубный в небеса воспрянет, / И чаши гнева в бездну упадут» [27, c. 142]. Лирическую героиню тревожат мысли о том, что станет с ней после смерти, кем она предстанет для потомков, но главное для неё - встреча с Богом. Неразрывно с мотивом смерти связаны мотивы горечи и утраты: «Тяжелы Твои светлые длани, / Твою правду с трудом принимаю./ Крылья дай отошедшей Гаяне, / Чтоб лететь ей к небесному раю» [27, c. 148]. Невозвратимые потери самых близких людей принимаются лирической героиней как испытание: «Отпер Ты замок от сердца бедами./ Вот лежит теперь дорога скатертью / Во все стороны. То быть мне матерью, / То поставил над церковной папертью, / Чем еще велишь мне быть, - неведомо» [27, c. 149].

Образ Руфи как воплощение страдальческого духовного пути в творчестве Е.Ю. Кузьминой-Караваевой также является знаковым в ее судьбе.

В «Руфи» заявлен мотив апостольского служения, который в дальнейшем творчестве Е.Ю. Кузьминой-Караваевой воплотится в полной мере: «Господи, Твой мир на нас нахлынул; / Господи, веди!» [27, c. 67].

Библейские мотивы и образы составляют основу циклов «Исход», «Вестники», «Война» и др. [3].

В стихотворениях Кузьминой-Караваевой представлен образ загробного мира: «Душу во мрак унесут, / Где рыданья, и скорби, и скрежет» и его характеристики достаточно традиционны в контексте мировой культуры (Данте «Ад» из «Божественной комедии») [27, c. 73].

Два эти сборника («Скифские черепки» и «Руфь») можно считать религиозно - философскими исканиями автора в первый период творчества.

Мотивы, заявленные в раннем творчестве поэта, продолжают свою реализацию.

Во втором периоде творчества матери Марии содержится уже наиболее полное выражение мировоззрения поэта. Мотивы странничества, изгнания, потерянной Родины, являются основными на этом этапе. Богоборческие мотивы, мотивы богооставленности, духовного томления, жертвенности, любви к ближнему, заботы о нуждающихся, любви к родной земле, тоски, ностальгии по родине также становятся ведущими в творчестве поэта.

Важную роль в раскрытии понимания духовной составляющей лирической героини имеют образы: Бога, Ангела, хаоса, стрелы, войны, камня, чердака, Господней Чаши, креста, мрака, Божьей колесницы, огня, пламени, савана, могилы, Голиафа, склепа, гроба, подвала и другие.

Жанровое своеобразие духовной лирики Е.Ю. Кузьминой-Караваевой доэмигрантского периода творчества (до 1923г.) представлено псалмами, элегиями, посланиями, плачами, исповедями, молитвами. Итогом творчества данного периода стали сборники стихотворений: «Скифские черепки» (1912 г.),«Дорога» (1914 г.), «Руфь» (1916 г.) [4].

«Жанр - исторически сложившийся тип художественной структуры, специфика которого определяется как содержательными, так и формальными показателями» [2, c. 23].

Наиболее разработанным жанром этого периода является молитва. Через молитвенный жанр лирическая героиня общается с Богом, просит о заступничестве и покровительстве: «Господи, не оставляй меня в ночи, / Утомленною, голодной и босою…» [27, c. 105].

На основе анализа лирических молитв Е.Ю. Кузьминой-Караваевой можно говорить об эволюции духовно - религиозного мировоззрения лирической героини стихотворений.

Через молитву лирическая героиня не только общается с Богом и обращается к нему с просьбами и жалобами, но и в некоторых случаях молитва носит характер покаяния: «За все, где есть моя вина, / Суди меня, Единый, строже…» [27, c. 110].

Жизнь матери Марии читается через её тексты как произведение. Восхождение к духовным смыслам, верование поэтессы, образы и мотивы ее стихотворений соотносятся с событиями ее нелегкой судьбы, самоотверженной жизни.



ГЛАВА 2. МАТЕРИНСКИЙ КОМПЛЕКС ДУХОВНОЙ ЛИРИКИ Е.Ю. КУЗЬМИНОЙ-КАРАВАЕВОЙ

кузьмина лирика материнство

2.1 Материнство в жизни (земное)

Борис Плюханов, характеризуя поэзию Кузьминой-Караваевой, считает:

«Можно сжать в одно слово и им выразить все, что было своеобразного и неожиданного в этих стихах, написанных монахиней… Это слово - Мать. Любовь, жалость, сострадание к людям, забота о них, забота о всем живущем, даже о траве, о камне, о всей природе, о всем мире у нее - материнская забота». [48, с. 113]

Есть ли среди человеческих чувств чувство более сильное и святое, бескорыстное и не требующее ничего взамен, чем любовь матери? Все привязанности преходящи, самые тяжкие и горестные моменты заглаживает время, но только сердце матери никогда не способно забыть своих детей. Все мысли матери обращены к детям, наполнены заботами об их благополучии, здоровье, переживаниями об их неудачах и бедах. Всю себя, отдавая без остатка, мать приносит в дар детям, посвящает им всю свою жизнь.

В материнском сердце отзывается всё, что связано с детьми - будь то радость или горе, счастливые или несчастные перемены в их судьбе. Только в сердце матери дети найдут участие и сочувствие к своему горю, утешение в постигшей беде, а в материнской молитве к Богу обретут спасение; слёзы матери чисты, святы и трогательны, т.к. идут от сердца и будут они очистительной жертвой за детей. В лице матери Господь посылает нам наставника, учителя, который во всех жизненных трудностях подскажет правильный путь, будет оберегать и хранить нас от греха.

Исследованием материнства занимаются различные области знания: история, культурология, медицина, физиология, социология, психология и др. Все они изучают его согласно поставленным целям и задачам. Стоит отметить, что интерес к изучению данной темы появился относительно недавно.

Несмотря на широкий круг наук, занимающихся изучением материнства, на сегодняшний день нет единого определения этого понятия.

В словаре русского языка С.И. Ожегова «материнство» представлено как «состояние женщины в период беременности, родов, кормления ребёнка, так же свойственное матери сознание родственной её связи с детьми» [44 c. 293].

Некоторые учёные, например, Г.Г. Филиппова, рассматривают материнство как психосоциальный феномен, т.е. как обеспечение условий для развития ребёнка, как часть личностной сферы женщины [56, с. 84].

Теории, берущие начало в идеях Руссо, в том числе и биосоциология, и психоанализ понимают материнство, прежде всего как работу, долг.

Материнство учеными понимается также как одна из социальных женских ролей, на содержание которой преимущественное влияние оказывают общепринятые нормы и ценности.

Работы по психологии в области исследования темы материнства позволяют обозначить два основных направления. Первое направление посвящено обсуждению поведения матери и его качества, изучению влияния этих факторов на психологическое развитие ребёнка. Таким образом, мать рассматривается как объект в терминах долженствования, т.е. - объект, наделённый родительскими функциями, но лишённый субъективной психологической реальности. Второе направление анализа данной темы обращает внимание на идею субъектности женщины-матери. Исходя из этого, авторы работ определяют материнство как уникальную ситуацию развития самосознания женщины, становящейся этапом переосмысления с родительских позиций собственного детского опыта [56].

В творчестве Е.Ю. Кузьминой-Караваевой материнство представлено шире: оно не заканчивается рождением и воспитанием детей, их охраной и защитой, хотя и этой теме посвящено много произведений.

Заметим, что тема материнства в поэзии русской эмиграции 1 волны, к которой принадлежит творчество Кузьминой-Караваевой, очень заметна. Приведем наиболее показательные тексты: И.А. Бунин «Помню - долгий

зимний вечер», «Мать», «На глазки синие, прелестные», «Летняя ночь»,

«Матери»; В.В. Набоков «Детство»; Н. Тэффи «Русь»; В. Ходасевич «Не матерью, но тульскою крестьянкой».

На протяжении всей жизни Е.Ю. Кузьмина-Караваева была матерью не только в общепринятом понимании этого слова, но и матерью всех нуждающихся, обездоленных.

Обозначим тексты Е.Ю. Кузьминой-Караваевой, в которых тема материнства центральная: «Самое вместительное в мире - сердце», «Подвел ко мне, сказал: усынови», «Родная мать, твой прах люблю», «Не буду ничего беречь», «К каждому сердцу мне ключ подобрать», «Мы не выбирали нашей колыбели», «Кто я, Господи? Лишь самозванка», «Где ты, родина-мать, затерялась», «Мать», «Единство мира угадать», «Над тварью, в вечности возносится Покров», «Мать, мы с тобою договор, завет мы заключим любовный», «Ни сахаром, ни калачами», поэма «Духов день».

Под земным материнством, т.е. материнством в жизни лирическая героиня понимает выращивание жизни, само понятие жизни, воспитание детей и монашеское служение «в миру», помощь бедным и обездоленным людям, материнская встревоженность и забота о ближних. Образы матери-Родины и матери-земли при всей их обобщенности и символичности - стоят в этом же ряду.

Текстуальный анализ лирических текстов позволил сделать следующие наблюдения.

Можно выстроить следующий синонимичный ряд к слову «мать» в лирике Е.Ю. Кузьминой-Караваевой: Мать - самозванка - земля - сердце - нежность - дети - покров - страданье - тоска - благодать - радость - скорбь - плач - тайна. Он свидетельствует о широте (от скорби и благодати) и глубине осмысления этой темы (самозванка - тайна).

Показательны эпитеты, используемые поэтом в раскрытии образа матери: отдавшая («Сына отдавшая мать»), расточающая благодать, пречистая («Нет иного бытия - Только мрак и Мать пречистая»), Дева чудотворная, опустошённая, нагая («Не буду ничего беречь, Опустошенная, нагая»), тихая, зелёная («тихая мать нежит ноги его; мать земля зелёная»).

Лирическая героиня Е.Ю. Кузьминой-Караваевой - мать, давшая начало новой жизни, родительница: «Мы не выбирали нашей колыбели, / Над постелью снежной пьяный ветер выл. / Очи матери такой тоской горели, / Первый час - страданье, вздох наш криком был» [27, c. 120]. У Кузьминой- Караваевой было трое детей: Гаяна, Анастасия, Юрий. За каждого из них Елизавета Юрьевна страстно переживала, охраняла их спокойствие и жизнь. Всем детям Кузьминой-Караваевой суждено было погибнуть. Дочь Настя умерла в четырёхлетнем возрасте от менингита, Гаяна - от тифа, Юрий был казнён в Бухенвальде [55].

В автобиографической поэме «Духов день» лирическая героиня говорит о рождении и смерти своих детей, о том горе, которое испытывает мать, похоронившая ребёнка: «И я вместила много; трижды -- мать, -- / Рождала в жизнь, и дважды в смерть рождала. / А хоронить детей, как умирать./ Копала землю и стихи писала» [27, c. 267]. Похороны детей воспринимаются героиней как собственная смерть. Только стойкость, мужество и боль, излитая в стихах, позволяют лирической героине - матери пережить невосполнимые потери. Она не знает, сколько бед ей предстоит ещё пережить, ведь испытания, выпавшие на её пути, посылаются свыше: «Отпер Ты замок от сердца бедами. / Вот лежит теперь дорога скатертью / Во все стороны. То быть мне матерью, / То поставил над церковной папертью, / Чем ещё велишь мне быть, - неведомо» [c. 149]. Материнство в прямом его значении отнято у неё с потерей детей, но именно эти потери приводят её к осознанию чего-то большего, чем быть матерью только своих детей.



2.2 Монашеское служение «в миру»

Черты погибших детей мать ищет в других людях. Лирическая героиня Кузьминой-Караваевой «чует» их в обездоленных, «усталых», нуждающихся в защите и поддержке: «К каждому сердцу мне ключ подобрать. / Что я ищу по чужим по подвалам? / Или ребёнка отдавшая мать / Чует черты его в каждом усталом?» [27, c. 209].

Болезненные переживания смертей самых близких людей приводят к материнству «в миру», служению людям. Елизавета Юрьевна стала монахиней «в миру», помогала бедным, обездоленным людям, беженцам, что нашло отражение и в её дальнейшем творчестве.

«Монашество в миру, или тайное монашество - служение христианина в миру с восприятием на себя и сохранением обетов безбрачия, послушания, нестяжания. Получило распространение в 20 в. в СССР, хотя отдельные примеры известны и из более ранней истории Церкви» [12, с. 296-297].

В стихотворении «Кто я, Господи? Лишь самозванка» лирическая героиня осознаёт своё предназначение: она - мать для всех людей, несущая добро и помощь. В первой строке этого стихотворения используется вопрос, обращённый к Богу. Сама же отвечая на него, лирическая героиня говорит о том, что она «лишь самозванка», тем самым подчеркивая свою приземлённость, Служение на земле: «Кто я, Господи? Лишь самозванка, / Расточающая благодать, / Каждая царапинка и ранка / В мире говорит мне, что я мать» [27, c. 177].

Для лирической героини Е.Ю. Кузьминой-Караваевой скорбь и страдания других людей воспринимаются, как дань, как подарок, которые она по - матерински покорно принимает, желая облегчить их участь: «Самое вместительное в мире - сердце. / Всех людей себе усыновило сердце. / Понесло все тяжести и гири милых. /И немилое для сердца стало в милых» [27, c. 201]. В строках этого стихотворения воспевается материнская любовь ко всем людям. Это жертвенная любовь. Лирическая героиня рада отдавать, а не принимать:

...