Идейно-художественное своеобразие повести Л. Зурова "Кадет"

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ИЗ ИСТОРИИ КАДЕТСКОГО ДВИЖЕНИЯ В РОССИИ

ГЛАВА 2. КАДЕТСКАЯ ТЕМА В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ И КУЛЬТУРЕ

ГЛАВА 3. "КАДЕТ" Л.Ф. ЗУРОВА В ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНОМ ПРОЦЕССЕ

3.1 Л.Ф. Зуров и его место в русской литературе

3.2 Отклики на повесть «Кадет» в эмигрантской критике

ГЛАВА 4. ПОЭТИКА ПОВЕСТИ Л.Ф. ЗУРОВА "КАДЕТ"

4.1 Система персонажей

4.2 Композиция

4.3 Пространственно-временная организация

4.4 Субъектная организация

ГЛАВА 5. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ КАДЕТСКОГО КОМПОНЕНТА НА УРОКАХ ЛИТЕРАТУРЫ В СРЕДНЕЙ ШКОЛЕ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

ПРИЛОЖЕНИЕ



ВВЕДЕНИЕ

Русская эмиграция ХХ века - явление огромное и в мировой истории беспрецедентное. «Ни в одной культурной области не чувствуется так разделение России на две половины - Россию советскую и Россию зарубежную, как в русской литературе, органически связанной с жизнью страны, ее бытовыми условиями, ее обстановкой и традициями. Несмотря на это, именно литературе предстояло выполнить одну из самых ответственных в эмиграции задач - преодолеть разрозненность, сохранить единство языка и культуры, - пишет в своей статье о прозе Л. Зурова польская исследовательница Беата Вегнерска. - Творцам зарубежной литературы в большинстве удалось выполнить эту задачу, и в настоящее время, когда изучение литературы русского зарубежья стало фактом, ученые и любители русской литературы могут восхищаться словом, написанным в рассеянии. К сожалению, хотя результаты изучения русской зарубежной литературы значительны, существуют писатели, еще ожидающие своей очереди в изучении их творчества. Среди имен, мало исследованных, можно назвать и Леонида Федоровича Зурова (1902 - 1971), произведения которого еще только возвращаются и в должной мере не вошли в литературный обиход. Зуров стал известен как писатель в 1928 г., когда в рижском издательстве Саламандра вышли первые его книги (сборник «Кадет» и повесть «Отчина»)» [10, с. 149].

Эти первые писательские опыты сразу привлекли внимание русских писателей И. Куприна, Ю. Айхенвальда [1, с. 2 - 3], И. Шмелева и И. Бунина [9, с. 3; 49, с. 225 - 231] (См. Приложение А).

Бунин вел активную переписку с Зуровым между 1928 и 1929 гг., затем в ноябре 1929 г. помог ему переехать во Францию. После смерти Бунина Зуров хранил, разбирал и публиковал архив Ивана Алексеевича. Свои собственные произведения Зуров публиковал в журнале «Новоселье», а лучшие его рассказы были изданы в сборнике «Марьянка» [10, с. 149 - 150].

Его имя чаще всего упоминается в связи с творчеством И.А. Бунина эмигрантского периода. Надо признать, что это неслучайно: бунинское рукописное наследство осталось на попечении Леонида Федоровича. Между тем и сам Зуров - писатель, владевший своим стилистическим почерком.

Повесть «Кадет» Л.Ф. Зурова имеет автобиографический характер и знаменовала начало писательского пути молодого автора. Леонид Федорович ярко отобразил тончайшие душевные переживания юного Мити Соломина, а событийный фон повести выписан столь убедительно и достоверно, как это смог сделать лишь живой свидетель и участник описываемых ситуаций. Появились положительные печатные отклики. Один из них - Ивана Бунина - был напечатан в парижской газете «Россия и славянство» 12 января 1929 года. В этом отклике есть такие бунинские строки: «Подлинный, настоящий художественный талант - именно художественный, а не литературный только, как это чаще всего бывает…» [28, с. 258].

Проза Л. Ф. Зурова стала объектом исследования в работах И. З. Белобровцевой, А. В. Громовой, В. Т. Захаровой, Л. В. Спроге, Т. А. Величковской.

В 1928 году в рижском издательстве «Саламандра» у Зурова вышла первая книга «Кадет», включившая заглавную повесть и несколько рассказов. Судьба книги оказалась необыкновенно счастливой: первым на ее появление в октябре 1928 года откликнулся Ю. Айхенвальд в берлинской газете «Руль».

В своих «Литературных заметках» он назвал дебют начинающего автора прекрасным. Оценки Айхенвальда впоследствии повторят все литературные критики русского зарубежья, когда-либо писавшие о Зурове: «Такой безукоризненный русский язык, такой хороший, сдержанный тон, в котором повествуется о русском ужасе, такое чувство русской природы и усадьбы. Что испытал мальчик-кадет в дни междоусобной войны, в эти «страшные в своей откровенности, обнаженные дни», когда жизнь, действительно, обнажилась и показала себя в своей невероятной грубости и жестокости, об этом по преимуществу, на лучших своих страницах, ярко, но без сгущения красок рассказывает г. Зуров. Наша революция среди многого другого осуществила и крестовый поход детей -- физически и морально гибли дети, и юноши, и девушки» [1, с. 2 - 3].

Предметом исследования дипломной работы является исследование идейно- художественного своеобразия повести.

Актуальность темы обусловлена как недостаточно глубокой изученностью творчества Л.Ф. Зурова, так и возросшим в последнее время интересом к кадетскому движению, образованию. Произведения Л.Ф. Зурова еще только возвращаются и в должной мере не вошли в литературный обиход. На основе архивного фонда, доступного благодаря, в первую очередь, электронным ресурсам, нам удалось систематизировать разрозненные сведения о жизни, творчестве и месте Зурова в истории русской литературы и культуры XX века.

Цель работы: анализ идейно-художественного своеобразия повести Л.Ф. Зурова «Кадет», определение методического потенциала использования

«кадетского компонента» в школе.

Для достижения цели ставятся следующие задачи:

- обобщить, систематизировать все имеющиеся сведения о месте Зурова в литературе русского зарубежья и жизни русской диаспоры в эмиграции,

- рассмотреть образ кадета в русской литературе,

- проанализировать повесть "Кадет" Л. Зурова в рамках поэтики текста.

Структура работы. Работа состоит из пяти глав. Первая глава раскрывает историю кадетского движения в России. Кадетская тема в русской литературе и культуре анализируется во второй главе. Третья глава посвящена анализу повести Л. Ф. Зурова «Кадет» в историко-литературном процесее. Здесь приводится биография Л. Зурова и его место в русской литературе, отклики на повесть в эмигрантской критике. В четвертой главе раскрывается субъектная организация повести, система персонажей, композиция, хронотоп, тем самым исследуется поэтика повести Л.Ф. Зурова. Использование кадетского компонента на уроках литературы в средней школе - заключительная пятая глава.



ГЛАВА 1. ИЗ ИСТОРИИ КАДЕТСКОГО ДВИЖЕНИЯ В РОССИИ

История кадетского движения в России поможет нам объективно взглянуть на повесть Л.Ф. Зурова «Кадет», поэтому мы даём краткий обзор в первой главе.

Кадетские корпуса, как указывается в Советской исторической энциклопедии,

«первоначально возникли в Пруссии. В 1659 г. там были созданы школы для подготовки дворянских детей к военной службе и в этом же году учреждена первая кадетская школа для несения дворянскими детьми военной службы. В 1716 г. король Пруссии Фридрих I сформировал в Берлине роту кадет. По прусскому подобию кадетские корпуса возникли во Франции, Дании и ряде других европейских стран» [54, с. 771].

«Воспитанники кадетских школ стали называться кадетами. Слово "кадет" происходит от французского "cadet", что означает младший, несовершеннолетний. Так назывались в дореволюционной Франции до производства в офицеры молодые дворяне, зачисленные в военную службу. Из Франции название "кадет" перешло во все европейские государства.

"В России кадеты появились одновременно с учреждением кадетского корпуса в 1731 г. Появлению первого в России кадетского корпуса предшествовало создание Петром I специализированных военных дворянских школ, и в первую очередь навигационных, артиллерийских и инженерных» [35, с. 6].

«Зарождение в России закрытых военно-учебных заведений началось по воле Императора Петра Великого, когда он в 1701 году, вернувшись из заграничного путешествия, основал в Москве Школу Математических и Навигацких Наук (будущий Морской Корпус). В 1712 году, также в Москве, им основана Инженерная Школа, за которой через несколько лет последовали Инженерные и Артиллерийские Школы уже в С.-Петербурге. Эти Школы, соединенные вместе, после ряда переформирований, были преобразованы в Артиллерийский и Инженерный Шляхетный кадетский корпус, который после утратил свое значение специального учебного заведения и получил наименование 2-го кадетского корпуса» [21, с. 172].

По инициативе графа П. И. Ягужинского 17.02.1732 был открыт первый в России Корпус кадетов. В 1743 году он был переименован в Сухопутный шляхетский кадетский корпус, а в 1800 г. получил наименование Первого кадетского корпуса. В корпусе обучали военным и общеобразовательным наукам.

«Этим закладывались основы <…> двойного назначения корпуса: готовить не только военнослужащих, но и гражданских чиновников» [52, с. 59]. Директорами корпуса в разное время были генерал-фельдмаршал Б. К. Миних, действительный тайный советник И. И. Бецкой, М. И. Кутузов.

С целью подготовки офицеров для Военно-морского флота 15.12.1752 Указом императрицы Елизаветы Петровны был создан Морской кадетский корпус. Первым его директором стал крупный ученый - гидрограф и географ, капитан 1 ранга А.И. Нагаев.

"От Варшавы до Хабаровска и от С. Петербурга до Тифлиса, по всему протяжению Российской Империи, в различных местностях и окруженные различными условиями жизни в областях необозримой России, 31 кадетский корпус жил совершенно одинаковой внутренней жизнью и имели совершенно одинаковую систему образования и воспитания кадетов. Кадетские корпуса в России были ни с чем несравнимым, особым миром, из которого выходили крепкие духом, сплоченные между собой, образованные и дисциплинированные будущие офицеры, воспитанные в идеях непоколебимой преданности Царю и Родине" [24, с. 228 - 229].

Имена выдающихся офицеров и генералов, воспитанников кадетских корпусов, в свое время явила миру Отечественная война 1812 г. Это генералы и офицеры сухопутных полков, артиллерии, инженерных войск, принявших участие в войне с Наполеоном в 1812 - 1815 гг.

И первым в этом списке значится имя великого русского полководца, полного Георгиевского кавалера, генерал-фельдмаршала М. И. Кутузова, выпускника 2-го кадетского корпуса 1761 г., директора Первого Его Императорского Величества кадетского корпуса (1794 - 1797).

Воспитанники кадетских корпусов и приравненных к ним военно-учебных заведений закрытого типа в 1812 г. составляли 28 процентов офицерского состава Русской армии.

«Победу Русской армии в Отечественной войне 1812 г. в значительной степени определило качественное превосходство русской артиллерии над французской.

И заслуга в этом принадлежит выпускнику 2-го кадетского корпуса, генералу от артиллерии А. А. Аракчееву, ставшего подлинным реформатором русской артиллерии, сыгравшей свою выдающуюся роль в ходе Бородинского сражения и других сражений. А. А. Аракчеев содействовал принятию на вооружение новых артиллерийских систем, усовершенствованию боевых средств артиллерии, укреплению кадрового состава артиллерийских частей и подразделений, подготовке их к боевым действиям. <...>

Генерал от инфантерии, генерал-адъютант, Георгиевский кавалер Карл Фёдорович Толь по праву занимает одно из выдающихся мест в когорте героев Отечественной войны 1812 г. Во время пребывания на посту директора Первого кадетского корпуса М. И. Кутузов разглядел в кадете Толе большие способности работать с картами, чертежами и тактическими схемами. К. Ф. Толь сыграл главную роль в выборе позиции для генерального сражения на Бородинском поле и в составлении плана размещения войск.

Выпускник Первого кадетского корпуса полковник, Георгиевский кавалер А. С. Фигнер принадлежал к числу героев, ставших при жизни легендой. Во время учёбы в кадетском корпусе Александру Фигнеру особенно легко давались иностранные языки, он в совершенстве владел французским и итальянским языками. Свои подвиги А. С. Фигнер совершил в качестве командира сформированного им партизанского отряда. Как писал о нем М. И. Кутузов, "он был фанатичен в храбрости и в патриотизме". Переодевшись во вражескую форму, он проникал в тыл противника, включая Москву, где находился Наполеон, доставая важные сведения, которые влияли на ход боевых действий» [25, с. 136 - 137].

Но наибольшее значение и развитие кадетские корпуса получили в начале двадцатого столетия, когда в 1900 г. во главе всех Военно-Учебных Заведений Империи встал Великий Князь Константин Константинович, со званием их Главного Начальника, а с 1910 г. и до дня своей кончины в 1915 г. - Главного Инспектора.

Главным стремлением Великого Князя было уничтожение в кадетских корпусах казарменно-казенного духа и замена его заботливым, любовным и чисто отеческим воспитанием. Это привело к тому, что отношения между кадетами и офицерами-воспитателями изменились, и состав этих последних был заменен новым типом воспитателя по призванию, заботливого и внимательного опекуна и руководителя. Этот новый дух, внесенный в воспитание военного юношества Великим Князем, привел к тому, что во время революции и в течение гражданской войны, кадетская семья без колебаний нашла для себя правильную дорогу и доблестно исполнила свой долг в рядах воинов Белых Армий.

Революция 1917 года и захват власти большевиками в октябре, нанесли ряд тяжелых ударов кадетским корпусам, которых новая власть не без оснований рассматривала, как среду враждебную и чуждую новым порядкам.

Так, за период 1917 - 1918 годы погибли почти все военные училища и 23 кадетских корпуса из числа 31, существовавших в России до марта 1917 г.

«В областях занятых Белыми Армиями сохранилось лишь несколько кадетских корпусов, в составе которых находилось также много прикомандированных кадет почти всех кадетских корпусов из других областей России. Крушение белых фронтов юга России в конце 1919-го и в 1920-х годах, положило конец существованию кадетских корпусов на русской земле, заставило командование приступить к их эвакуации, далеко не всегда успешной, и к устройству спасенных кадет в Югославии» [24, с. 233].

После 1917 года, в Сибири и на Дальнем Востоке, в тех или иных условиях смогли существовать до 1922 г. Омский (1-й Сибирский), Хабаровский и Иркутский кадетские корпуса, в составе которых было много прикомандированных кадет из корпусов Европейской России, особенно же из приволжских городов. В 1922 г. после захвата красными всей территории Сибири и Дальнего Востока, с Русского Острова (Владивосток), в трагических и тяжелых условиях были вывезены в Шанхай последние остатки, около 400 кадет, Омского и Хабаровского кадетских корпусов. [23, с. 182 - 183].

«Получившее широкое распространение среди эмигрантов общественно- педагогическое движение способствовало созданию соответствующей целостной системы, включавшей в себя комплекс учебных заведений и внешкольных учреждений русской эмиграции, возникновению детско-юношеских и молодёжных организаций за рубежом, координации усилий отдельных сообществ: объединения русских учительских организаций, педагогического бюро по делам средней и низшей школы за границей, академического союза.

Приоритет этих военно-учебных заведений предопределялся рядом обстоятельств. Во-первых, в эмиграции оказалось значительное количество не завершивших обучение бывших кадетов, а также воевавшей на стороне Белой армии гражданской молодёжи, которой требовалось дать систематическое образование. Во-вторых, в эмиграции оказалось много высококвалифицированных военных учёных и военачальников, обладавших большим профессиональным и преподавательским опытом. В-третьих, идея создания военной русской школы поддерживалась государственными и общественными органами в странах пребывания наших соотечественников, прежде всего в Югославии и Болгарии и частично во Франции. В-четвёртых, ярко выраженное стремление русских эмигрантов сохранить особую социально-психологическую, языковую и культурную среду не могло длительное время удовлетворяться только за счёт старшего поколения, требовалась поддержка со стороны соответствующим образом подготовленной молодёжи. В-пятых, кадетские корпуса помимо выполнения своей образовательно-воспитательной роли должны были стать настоящими центрами и хранителями русской эмигрантской военной культуры за рубежом, сгруппировать вокруг себя военных теоретиков и практиков» [59, с. 54].

«Историческая роль российского кадетского зарубежья состоит в том, что … его подвижники сохранили историю российских кадетских корпусов, их традиции и принципы, национальную культуру и великий русский язык», - резюмирует исследователь Милованова Л. В. в своей статье об истории создания кадетских корпусов [48, с. 40].

С середины 90-х годов XX века кадетское движение в России начало вновь возрождаться. Во многих городах стали открываться кадетские школы, корпуса, классы.

«23 сентября 2007 г. Первым съездом кадетов России было единогласно принято Обращение к Правительству и общественности Российской Федерации

«О национальном проекте и системе кадетского образования в России». Вопрос о кадетском образовании в России стал одним из главных в повестке дня Второго Общекадетского съезда в Санкт-Петербурге 11 - 13 сентября 2009 г. На сегодняшний день практически в каждом субъекте Российской Федерации создана система учреждений кадетского образования» [5, с. 48].

На выступлении в Государственной Думе 24 января 2007 года Дмитрий Анатольевич Медведев отметил, что «…система кадетского образования, которая у нас развивалась волнами (наверное, самый мощный толчок созданию этой системы был дан после окончания Великой Отечественной войны), -- она себя зарекомендовала очень неплохо. И действительно, дети, которые прошли через эту школу, выходили во взрослый мир подготовленными и зрелыми. <…> Иными словами, кадетское образование -- это, конечно, страховка от инфантилизма. … Мы должны заниматься развитием такого рода форм образовательной деятельности» [17].

А 15 декабря 2016 года в Государственной Думе прошел круглый стол на тему: "Вопросы совершенствования кадетского образования в современный период развития Российского государства". Его участниками стали представители образовательных учреждений кадетского типа России и Беларуси. Депутат Государственной Думы Дмитрий Савельев, подводя итог работы круглого стола, отметил, что удалось собрать конкретные предложения по совершенствованию законодательства в сфере кадетского образования, которые будут переданы в профильные ведомства для дальнейшей активной работы в сфере военно- патриотического воспитания [51].

Возобновление кадетского образования коснулось и территории Вологодской области. В ноябре 2006 года в городе Сокол Вологодской области официально открылась «Вологодская областная кадетская школа-интернат», уже сумевшая достойно проявить себя, стать заметной даже среди десятков славных кадетских корпусов, работающих сегодня в России [4, с. 91].

"Бюджетное общеобразовательное учреждение Вологодской области

«Вологодская кадетская школа-интернат им. Белозерского полка» ориентировано на предоставление общего образования, военную подготовку и всестороннее развитие воспитанников. Это первое в области учебное заведение, имеющее своей целью подготовку несовершеннолетних граждан к профессиональному служению Отечеству на гражданском и военном поприще. В школе обучаются 224 кадета из всех районов области. Программы учебных предметов, обеспечивающих освоение федеральных государственных образовательных стандартов, скорректированы с учетом кадетского компонента содержания образования.

В кадетских классах создаются благоприятные условия для разностороннего развития личности, выработки высоких нравственных качеств, психологической устойчивости, любви к Отечеству и готовности к его защите" [57, с. 83].

Также в Вологде действуют кадетские классы на базе школ № 3, 15, 22, 29. Профильные классы открыты еще в 4 учебных заведениях. В них учится более 560 ребят. Кадетские классы в школе № 15 существуют уже 13 лет. Кроме общеобразовательной программы ребята проходят специальную военную подготовку: учебно-полевые сборы, ежедневные построения, усиленные занятия спортом. По окончании школы свой профессиональный путь многие выпускники связывают с военной службой. Они учатся в вузах Министерства обороны РФ и других силовых структур в Москве, Рязани, Санкт-Петербурге, Ярославле, Череповце.

В "Справке о роли и месте кадетских школ, кадетских школ-интернатов в современной системе образования", данной в письме Минобразования РФ от 27 июня 2002 г. N 01-50-841/32-05, отмечается, что "важную роль в развитии кадетских общеобразовательных учреждений сыграло возрождение лучших традиций и обычаев прошлого".

"Кадетские общеобразовательные учреждения стремятся создать уникальную модель учреждения, разрабатывают новое содержание образования и новые технологии обучения, восполняют необходимость мужского воспитания и обучения, целенаправленно занимаются военно-патриотическим воспитанием, создают оптимальные условия для раскрытия и развития индивидуальных особенностей каждого обучающегося, формируют основы для подготовки несовершеннолетних граждан к служению Отечеству на гражданском и военном поприще, осуществляют профилизацию общего образования в старшей школе." [54].

Показательно, что в современных условиях кадетское воспитание не просто возрождается, но и активно использует многолетний опыт дореволюционных корпусов: так называемый "кадетский компонент", описанный в 1911 году князем Константином Константиновичем (военная подготовка, спорт, два языка, этика, эстетика, танцы, этикет общения, духовное воспитание) [57, с. 26].

"Кадетские школы (интернаты), в основном, находятся под патронажем руководителей органов исполнительной власти Российской Федерации (Республика Саха (Якутия), Республика Дагестан, Республика Северная Осетия- Алания, Ингушская Республика, Краснодарский, Красноярский края, Владимирская, Волгоградская, Вологодская, Иркутская, Новосибирская, Пермская, Ростовская и др.)" [55].

Теме кадетского воспитания и образования посвящены научные и научно- популярные работы Гурковского В. А., руководителя программ Фонда поддержки кадетских корпусов имени А.Б. Йордана [23; 24; 25], Щупленкова О. В., зав. кафедрой истории, права и общественных дисциплин Ставропольского государственного педагогического института [60], Костоусова Н. С., доктор педагогических наук Уральского государственного педагогического университета [36], подполковника запаса Левченко В. К., автора электронной энциклопедии

«Кадеты России» [42]. Опытом работы на страницах специализированных журналов делятся учителя, наставники, руководители кадетских учебных заведений [18; 34;48; 49; 53].



ГЛАВА 2. КАДЕТСКАЯ ТЕМА В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ И КУЛЬТУРЕ

Кадетская тема и в литературе, и в культуре была широко представлена многими писателями, драматургами, художниками. Кадетство - это, в своем роде, социальное явление, ставшее одним из символов нашей страны.

Хотя само слово «кадет» и переводится с французского как «младший», заключает в себе более значимый смысл. Образ настоящего кадета, с присущими ему положительными и отрицательными качествами, мы можем встретить в произведениях русской литературы XIX века (Н. С. Лесков «Кадетский монастырь», А. И. Куприн «Кадеты»). Впрочем, кадетская тема не утрачивает своей актуальности и в настоящее время.

В произведениях Николая Семеновича Лескова (1831-1895) гуманистическая система воспитания представлена достаточно широко: в произведениях дается не только ее идейная основа, но и практическая реализация. Наиболее ярко это выражается в рассказе «Приведение в Инженерном замке», очерке «Кадетский монастырь».

Очерк «Кадетский монастырь» был написан в 1880 году и опубликован в цикле «Праведники». Бурно текущая в это время полемика «об истинном значении дворянства», участником которой был Лесков, подтолкнула его к изучению «истоков» дворянства ХIХ века, особенностей их воспитания и как следствие - психологического склада дворянства этого временного периода.

«Рассказчик говорит о своих учителях и вспоминает о них с благодарностью. Личностное отношение рассказчика к главным героям очерка говорит о силе чувств, связывающих их в свое время: «Вот мои воспитатели, которыми я задумал хвастаться на старости лет» [43, с. 317].

Еще одним ярким образцом кадетской тематики является творчество Александра Ивановича Куприна (1870 - 1938).

«К числу крупных произведений Куприна военной тематики можно отнести так называемую трилогию «Кадеты. Юнкера. Поединок». В ней Куприн не просто изображает картину нравов, полкового быта, а пытается выявить социальные истоки сложившейся в армии обстановки. Он показывает глубинные причины духовного кризиса русского офицерства, большая часть которых - следствие процесса воспитания в кадетских корпусах и юнкерских училищах» [39, с. 254].

Повесть «Кадеты» (1900) открывает трилогию не только по времени написания, но и по тому факту, что в ней показан начальный этап воспитания, формирования будущего офицера.

Повесть написана на автобиографическом материале, в ней нашли отражение первые авторские впечатления об обучении и воспитании кадета, полученные им в корпусе: «Те, кто читал мою повесть «Кадеты», помнят, наверное, героя этой повести Буланина... Буланин - это я сам...» - писал А.И. Куприн в октябре 1937 года [39, с. 401].

Главный герой повести - Миша Буланин, нежный и впечатлительный ребенок, впервые вступает в стены кадетского корпуса, где должен будет провести семь лет. Но впечатления первого же дня окажутся для него отнюдь не радужными: знакомство со «старичками», оторванная пуговица, первые оплеухи, скверный обед и полное отсутствие внимания лично к нему, заботы и ласки, к которым он привык, - все это приводит к отчаянию и первым слезам.

В повести автором ярко показаны образы преподавателей корпуса (Иван Архипович Сахаров - преподаватель русского языка, Дьякон Пещерский - преподаватель Закона Божьего, Фиников - учитель математики и др.)

«Почти все преподаватели отличались какими-нибудь странностями, к которым воспитанники быстро привыкли и научились их копировать. И таким людям было доверено воспитание юных ребят, будущего русской армии, в большинстве своем детей из дворянских семей, не привыкших к такому обращение, часто даже избалованных вниманием к себе. Немудрено, что из подобных учебных заведений выходили озлобленные, грубые, никчёмные солдафоны, часто растерявшие все человеческое, что у них было. Такое воспитание не приносило никакой пользы, а вред от него был очевиден» [39, с. 255].

Главное в повести - это описание кадетской среды, в которую попал мальчик Буланин. Все кадеты делились на угнетателей и угнетённых. Классы угнетателей и угнетенных делились на подклассы. Среди угнетателей были «форсилы»,

«забывалы», «отчаянные», «солидные», «силачи». Среди «угнетаемых» также были свои подразделения: «фискалы», «зубрилы», «рыбаки», «подлизы». «Так сортировала эта бесшабашная своеобразная мальчишеская республика своих членов, закаляя их в физическом отношении и калеча в нравственном», - пишет Куприн в своей повести [41, с. 87].

В «Поединке» изображается армейский быт 90-ых годов; но повесть вышла в 1905 г., и публика приняла ее как объяснение русского поражения в японской войне [12]. «Куприн показывает глубинные причины разложения русской армии, большая часть которых связана с первоосновой - воспитанием будущего офицера. Это итог девяти лет, ушедших на обучение офицеров, который показывает, на что же способны бывшие кадеты и юнкера, вчера еще мальчишки, а сегодня - защитники Отечества, воспитатели солдат. Это первый роман о воспитании в специфической среде - в среде военных. До Куприна эта проблема всерьез не анализировалась» [39, с. 259].

Последняя по времени, созданная часть трилогии, роман «Юнкера» (1933) должна была быть ее второй частью, так как на самом деле изображает второй этап формирования личности будущего офицера. «Повесть эта представляет собой отчасти продолжение моей же повести «На переломе» («Кадеты»)," - писал Куприн в 1916 году. Но это произведение резко отличается своим пафосом. Это объясняется в первую очередь тем, что «Юнкера» были написаны Куприным в эмиграции. Взгляд стареющего писателя на свою юность становится идеализированным. Видимо, после стольких изменений в общественной жизни России, в жизни самого Куприна им овладевает сентиментальное настроение. Находясь вдали от Родины, от всего, что когда-то было близко писателю, автор

«Юнкеров» вспоминает прошлое, и оно ему кажется прекрасным, несмотря на отдельные недостатки [13, с. 340].

«Здесь я весь во власти образов и воспоминаний юнкерской жизни с ее парадною и внутренней жизнью, с тихой радостью первой любви и встреч на танцевальных вечерах со своими «симпатиями». Вспоминаю юнкерские годы, традиции нашей военной школы, типы воспитателей и учителей. И помнится много хорошего» [40, с. 318].

В романе автор показывает неприглядные стороны юнкерского быта, после чего спешит выдвинуть извиняющие обстоятельства. Куприн приписал своему герою то, что сам временами думал о русской армии в эмиграции. «Пока новая Россия мнится ему враждебной и чужой, он «хватается» за старую Россию, как за соломинку...», - отмечает исследователь А. Волков [13, с. 342].

Образ Александрова статичен в своем духовном развитии: каким он был в начале романа, таким и остался в конце. Отдельные сцены следуют друг за другом почти механически. Даже иногда возникает впечатление, что автор устал от своего романа. Это одно из самых критикуемых произведений Куприна, но, тем не менее, это правдивое повествование, в котором он продолжает развивать тему армии [39, с. 238].

Об истории возникновения кадетских корпусов и юнкерских училищ, быте воспитанников, их участии в белом движении говорится в воспоминаниях Анатолия Маркова [46], питомца Воронежского великого князя Михаила Павловича кадетского корпуса, а впоследствии Николаевского кавалерийского училища.

Художественные очерки "Кадеты и юнкера", "Многострадальные" ярко и драматично повествуют о кантонистах, нравах, царивших в учебных заведениях, готовивших унтер-офицеров.

Обе книги интересны как исторические свидетельства того, как зарождались и накапливались военно-патриотические традиции воспитания юношей в дореволюционной России.

В 1948 - 1954 годах преподаватель Новочеркасского Суворовского военного училища писатель Борис Васильевич Изюмский написал повесть «Алые погоны», позже переработанную как роман [31]. В ней рассказывалось о первых годах работы училища, о судьбах суворовцев, о формировании характера и воспитании ребят.

В романе присутствуют автобиографические элементы. Персонажи Боканов и Зорин до войны работали педагогами, после ранения получили назначение в суворовское училище. Майор Веденкин, как и автор романа, любил свой предмет - историю. Капитан Беседа, как и сам писатель, писал дневники и вел записные книжки.

Среди героев романа Володя Ковалев, его отец погиб на фронте; Артем Каменюка, его родителей фашисты повесили за написание прокламаций; у Сеньки Самсонова убили отца, а сестренку угнали в Германию.

«Алые погоны» завоевали сердца читателей. Мастерское изображение характеров людей, живших в сложную эпоху, человеческих отношений взрослых с подростками, и не только - сделали книгу необычайно популярной. Не удивительно, что в 1953 году по книге был поставлен фильм «Честь товарища», а в 1980 году - 3-серийный телефильм «Алые погоны».

Большой популярностью среди подростков пользуется и сейчас сериал "Кадетство" (160 серий), вышедший в 2006 - 2007 годах.

Среди современной литературы можно отметить такие произведения, как повести знаменитого атлета Юрия Власова «Красные валеты» и «Геометрия чувств» (1991), сборник «Военное детство в лампасах» под общей редакцией Толокольникова Г.П. (1997), сборник стихов о тамбовских суворовцах Гайковича Б. «Первая шеренга» (2001), повесть Карепина В.В. «Счастливчик из 13-го. Или всю жизнь на левом фланге» (2004), книги Лощилова И. Н. «Ах, друзья мои кадеты!» (1993), «Орлята» (1996), «Петербург - кадетская столица. Рассказы и очерки о питерских кадетах» (2003).

В изобразительном искусстве теме кадетства посвятили свои работы Решетников Ф.П. («Прибыл на каникулы!», 1948), Боим С.С. («Встреча суворовцев и нахимовцев», 1950), Ромасюков А.Н. (цикл «Белая гвардия», 2008).

Скульптура, посвященная выпускникам суворовских училищ и кадетских корпусов, появилась в 2013 году в Петербурге у стен суворовского военного училища на Садовой улице, 26. Торжественная церемония открытия была приурочена к празднованию 70-летия создания суворовских и нахимовских училищ в России (См. Приложение Б).

«Под кадетской песней понимаю песни, слова и (или) музыка которых написаны кадетами, а также песни о кадетах, песни в исполнении кадет и песни каким-то образом связанные с «кадеткой» (песни о полководце Суворове, о флотоводце Нахимове и т.п.)», - пишет на своем сайте, посвященном истории кадетства, Юрий Рудик [33].

«Исходной точкой моего увлечения кадетской песней послужила простая констатация отсутствия таковой в ходе выступлений творческих коллективов созданных (воссозданных) в последние десятилетия кадетских корпусов. Конечно, нельзя сказать, что корпуса вообще не располагали песенным набором, но однозначно можно было сказать об убогости таких коллекций. Кадетские учебные заведения кто как мог "добывали" кадетские песни, сочиняли свои песни. И эта работа в конечном итоге венчалась успехом, - продолжает он. - Среди кадетских песен многочисленную группу составляют песни старых кадетских корпусов. Кадеты Зарубежья сделали со своей стороны всё, чтобы принести их на Родину. И не случайно, что в 2004-м году издательским центром "Русская Лира" (г. Санкт-Петербург) по заказу Фонда содействия кадетским корпусам выпущены два тома (в одной книге) "Песенника российского воина", составленного и аранжированного выпускником 1939-го года Первого Русского Великого Князя Константина Константиновича кадетского корпуса Валентином Мантулиным. Этот сборник издавался ранее в Нью-Йорке в 1970-м (том 1) и 1985-м (том 2) годах. Помимо кадетских и юнкерских песен, он включает полковые, флотские, казачьи и солдатские, а также церковные песнопения и гимны наиболее популярные в Российских Императорских Армии и Флоте за период от 1683-го по 1983-й год. Вот эти произведения:

4.4.1 Песнь Дворянского полка.

4.4.2 Отче наш / Спаси, Господи.

4.4.3 Два великана (слова М. Лермонтова).

4.4.4 Взвейтесь, соколы, орлами.

4.4.5 Старый капрал (слова Беранже, музыка Даргомыжского).

4.4.6 Бородино (слова М. Лермонтова).

4.4.7 Песня добровольцев Студенческого батальона.

4.4.8 Звериада.

4.4.9 Песня белгородских улан.

4.4.10 Песня одесских улан.

4.4.11 Песня лейб-гвардии Преображенского полка.

4.4.12 Наш полк (слова К. Романова, музыка К. Галковского).

4.4.13 Песня лейб-гвардии Гренадёрского полка.

4.4.14 Мы смело в бой пойдём за Русь Святую.

4.4.15 Марш Корниловского полка (слова А. Кривошеева).

4.4.16 Спите, орлы боевые (слова К. Оленина, музыка И. Корнилова).

4.4.17 Эй, донцы-молодцы.

4.4.18 Русское "ура" (слова А. Кольцова, музыка Чуркина)» [33].

Разработанный и проведенный в кадетском классе интегрированный урок по теме «Кадетская тема в русской музыке, литературе и живописи» помог школьникам повторить и закрепить отраженную на основе музыкальных произведений, поэзии, живописи кадетскую тему, тему защиты Родины.

Кадеты с большим интересом откликнулись на предложенное направление урока. Поставленные нами методы и приёмы с успехом были реализованы. На уроке кадеты анализировали эпизоды, выразительно читали, работали в группах, цитировали текст, рассуждали на поставленные проблемные вопросы. Перед школьниками были поставлены учебные ситуации, когда обучающиеся включались к размышлению о смысле существования человека в обществе, о его ответственности за свое поведение: "А как бы ты поступил на месте главного героя?", "Что значит быть настоящим героем?", "В каких случаях ты смог бы пожертвовать собой?" и т.д.

Подобные темы уроков воспитывают у школьников гуманизм, духовность, патриотизм, эстетические и нравственные чувства, эмоциональную отзывчивость и сопереживание.

В наше время особенно остро стоит проблема служения Отечеству, веры, нравственного здоровья, поэтому сейчас учителю литературы необходимо как можно чаще обращать внимание школьников на данные проблемы современности. (См. Приложение В, Г).



ГЛАВА 3. «КАДЕТ» Л.Ф. ЗУРОВА В ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНОМ ПРОЦЕССЕ

3.1 Л.Ф. Зуров и его место в русской литературе

«В русском историко-литературном процессе существовали объединения литераторов, которые можно именовать литературными школами, хотя они и не были отмечены литературоведением как литературные организации. К такому объединению можно отнести литературную школу И.А. Бунина и его учеников - Л.Ф. Зурова и Г.Н. Кузнецову. Школа Бунина сложилась в конце 1920-х - начале 1930-х гг., в период эмиграции. Живя в Грассе, Бунин принимал под своей крышей многих представителей эмигрантской литературы, а те, в свою очередь, помогали ему в работе, учились у известного писателя, прислушиваясь к его урокам и советам, черпая и вбирая в себя дух, талант мастера русской прозы ХХ в.» [44, с. 5].

Многое в облике и творчестве Леонида Федоровича Зурова (1902 - 1971), уроженца г. Острова Псковской губернии, можно объяснить событиями его детства и ранней юности. Леонид Федорович родился 18 апреля 1902 года в дворянской семье. Пятилетним мальчиком он остался без матери и бабушки (обе покончили жизнь самоубийством). В 16 лет попал на Гражданскую войну. Он служил в Островском стрелковом полку Северо-Западной армии.

«Испытав и обнадеживающие победы, и сокрушительные поражения, будучи дважды ранен, Зуров, как и его отец, также добровольно служивший в Северо- Западной армии, оказался на территории Эстонии. Там армия была разоружена. Эпидемия тифа унесла жизнь отца, уполномоченного Красного Креста. Не миновала болезнь и самого Зурова (он болел тифом дважды)» [6, с. 54].

Леонид Зуров сначала жил в Риге; здесь он завершил свое школьное образование, прерванное событиями гражданской войны. В 1922 году переехал в Прагу, поступил на архитектурное отделение Высшей технической школы. Из-за того, что трудно было найти работу в Праге, а также по причине ослабленного здоровья, ему пришлось прервать свое обучение и в 1924 году снова вернуться в Ригу.

Печататься он начал с 1925 года. Уже в 1928 году вышла его первая книга «Кадет», получившая похвальный отзыв Ю. И. Айхенвальда [1, с. 2 - 3] и впоследствии других литературных критиков. В январе 1929 года была опубликована статья И. А. Бунина «Леонид Зуров». А в ноябре 1929 году по приглашению все того же И. А. Бунина Зуров переехал из Риги во Францию. «Его приезд был выразительно запечатлен в дневниковых записях В. Н. Муромцевой- Буниной и Г. Н. Кузнецовой, особенно запомнивших, что Зуров «привез в качестве подарков антоновские яблоки, клюкву, плетеные лукошки и черный хлеб» [20, с. 113].

«Переехав на виллу «Бельведер», Зуров попал в творческую среду, сформировавшуюся вокруг Бунина, в доме которого часто гостили литераторы, а некоторые проживали постоянно. Отношения с Буниным складывались у Зурова непросто. Это было вызвано нежеланием младшего попадать в моральную и материальную зависимость от старшего. Но реальной возможности обрести в чужой стране финансовую независимость, продолжая заниматься писательством, у Зурова не было» [20, с. 116]. Следует отметить, что Зуров платил Бунину за комнату, пусть и чисто символическую сумму, в отличие от многих других, которые просто пользовались гостеприимством Ивана Алексеевича.

Молодого писателя мучило отсутствие адекватной среды, в некотором смысле - и положение «младшего», и разочарование в «парижских писателях».

В «Грасском дневнике» Г. Н. Кузнецовой можно прочесть следующие строки, касающиеся душевного состояния Зурова: «Л<еня> еще, сам того не зная, счастливей всех, потому что у него еще есть его любовь к псковским озерам, мужикам, избам и церковкам, и он мечтает о них с каким-то даже остервенением.

А мы все прочие? Я ведь видела парижскую жизнь, знаю парижских поэтов. Кто это сказал, что наше раздавленное поколение присутствует при собственных предсмертных корчах?» [38, с. 213].

Леонид Федорович в 1935, 1937 и 1938 годы совершал по поручению парижского Музея человека и французского Министерства просвещения этнографическо-археологические экспедиции в русские районы Прибалтики (в Эстонию). В 1935 году реставрировал Никольскую надвратную церковь и звонницу в Псково-Печерском монастыре.

В 1930-е годы Зуров стал хорошо известен во Франции как литератор и организатор, объединивший молодые силы эмиграции: с 1930 года он возглавлял «Союз молодых поэтов и писателей», в 1937 - 1939 годах был председателем «Объединения молодых русских писателей и поэтов в Париже». Зуров печатался в авторитетных парижских изданиях «Последние новости», «Иллюстрированная Россия», «Современные записки»; эстонском журнале «Старое и новое» и др.

В 1930-е годы писатель создал ряд произведений малой прозы и два романа, действие которых разворачивается на фоне событий Первой мировой и Гражданской войн («Древний путь» и «Поле»). Эти произведения Зурова имели заметный резонанс в критике: о них положительно отозвались Г. В. Адамович, П. М. Бицилли, В. С. Варшавский, Б. К. Зайцев и др.

С началом Второй мировой войны Л.Ф. Зуров решил пойти добровольцем во французскую армию, но при прохождении медкомиссии у него был обнаружен туберкулез. Его отправили на лечение в санаторий Красного Креста в Овернь, откуда в 1940 году Зуров вернулся к Буниным в Грасс. С 1944 года Зуров принимал участие в работе «Союза советских патриотов» -- был секретарем исторической секции Союза, печатался в газете «Советский патриот», но, как и И.А. Бунин, отказался принимать советское гражданство и возвращаться в Советский Союз.

В 1950-е - 1960-е годы Л. Ф. Зуров совершил несколько путешествий по Норвегии и Шотландии, где собирал этнографические материалы и сведения по генеалогии Лермонтовых.

Последние годы жизни Леонида Федоровича были омрачены душевным расстройством, житейскими невзгодами. После смерти Бунина он переехал на его парижскую квартиру, хранил, разбирал и публиковал архив Ивана Алексеевича, помогая его вдове. Умер Леонид Федорович 9 сентября 1971 года. Похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

После смерти писателя его архив и архив Буниных новая наследница М. Э. Грин передала частично А. И. Солженицыну (преимущественно материалы по истории Северо-Западной армии и исследованию Печорского края). Вторая часть архива была передана в Русский архив Лидского университета. В 1996 году А.И. Солженицын передал хранившуюся у него часть архива Л.Ф. Зурова в Библиотеку-Фонд «Русское зарубежье» в Москве (ныне - Дом русского зарубежья им. А. Солженицына).

«Книги Леонида Зурова останутся в русской литературе не в разряде литературных экспериментов, но как важные и правдивейшие свидетельства совестливого и чуткого очевидца русских трагедий и русской стойкости, запечатленные талантливым мастером прозы в полновесном писательском слове», - к такому выводу пришел Н. Е. Андреев, видный православный искусствовед, знакомый Л. Ф. Зурова еще по Кондаковским семинарам в Праге [3, с. 276]. И с его мнением нельзя не согласиться: произведения писателя, наконец, возвращаются на Родину.

3.2 Отклики на повесть «Кадет» в эмигрантской критике

Русская эмиграция ХХ века - явление огромное и в мировой истории беспрецедентное. В 1917 году в положении русских за границей произошли кардинальные изменения: появился непреодолимый барьер между Россией и зарубежными странами, как западными, так и восточными. Ни в одной культурной области не чувствуется так разделение России на две половины - Россию советскую и Россию зарубежную, как в русской литературе, органически связанной с жизнью страны, ее бытовыми условиями, ее обстановкой и традициями. Несмотря на это, именно литературе предстояло выполнить одну из самых ответственных в эмиграции задач - преодолеть разрозненность, сохранить единство языка и культуры. Творцам зарубежной литературы в большинстве удалось выполнить эту задачу, и в настоящее время, когда изучение литературы русского зарубежья стало фактом, ученые и любители русской литературы могут знакомиться и изучать не только сами произведения, но и литературную критику, опубликованную в зарубежной печати. Это сайты русско-язычных газет и журналов, в первую очередь - «Эмигрантика.ру» (http://www.emigrantika.ru).

«Реализм произведений Зурова если и не магический, то лирический, поэтический. Он верный ученик Бунина. Неслучайно Бунин к нему благоволил. Зуров появился в Париже только к 30-м годам, до того он жил в Эстонии, неподалеку от русской границы, и эта близость к России отразилась и на темах, и на тоне его произведений, не похожих на прозу парижских молодых писателей, где преобладала тема одиночества, отщепенства, «жестокой отгороженности от мира», - пишет исследователь Г. Струве. И продолжает: «Еще живя в Эстонии, Зуров обратил на себя внимание своими рассказами и повестями («Кадет», 1928;

«Отчина», 1928) о Первой мировой войне, о революции, о перевороте, произведенном ею в жизни, особенно деревни» [57, с. 204 - 205].

Секретарь рижского журнала «Перезвоны» (1925 - 1928), Леонид Зуров заявил о себе как литераторе первой же повестью - "Кадет". Изначально она публиковалась в "газетном формате" ежедневного периодического издания "Слова" с 19 августа по 11 сентября 1928 г. Повесть дала имя и первой книге, изданной в издательстве "Саламандра" в том же году. Книга "Кадет" - это одноименная повесть и семь рассказов ("Город", "Плевок", "Студент Вова", "Смерть князя Даниила", "О городе и крепостице Санктпитербург", "Последний поход", "Тот уголок земли").

Все эти произведения так или иначе связаны с историей России, недавними событиями революции и гражданской войны.

"Восторженный поклонник творчества Бунина, Зуров посылает ему во Францию свою первую книгу и через некоторое время получает его похвальный отзыв. Читая повесть и рассказы Зурова, Бунин не мог не заметить старательного ученичества молодого автора, не мог не узнать свой строй фразы и свое цепкое внимание к деталям" [6, с. 58].

Леонид Федорович ярко отобразил тончайшие душевные переживания, а событийный фон им был выписан столь убедительно и достоверно, как это смог сделать лишь живой свидетель и участник описываемых ситуаций. Появились печатные отклики, один из них принадлежал перу Ивана Бунина, напечатан в парижской газете "Россия и славянство" 12 января 1929 года: «Подлинный, настоящий художественный талант -- именно художественный, а не литературный только, как это чаще всего бывает…» [9, с. 3].

Как многообещающее начало восприняла первые опыты Л. Зурова эмигрантская критика и сразу поставила повесть «Кадет» в первые ряды молодой эмигрантской литературы. Как о крупном новом явлении русской литературы писал об авторе «Кадета» Борис Зайцев: «Начальная глава повести написана таким сжатым, точным и образным языком, отличается таким вкусом и такой художественной убедительностью, что не возникало никаких сомнений: перед нами писатель, подлинный, хорошей пробы писатель» [27, с. 9]. Повесть Зурова, действительно, заслуживает внимания и следует определить ее место среди художественно-автобиографической прозы русской эмиграции первой волны.



ГЛАВА 4. ПОЭТИКА ПОВЕСТИ Л.Ф. ЗУРОВА «КАДЕТ»

4.1 Система персонажей

Повесть "Кадет" посвящена событиям революции и гражданской войны, показанными глазами центрального персонажа 15-летнего ярославского кадета Мити Соломина. Именем Дмитрий автор назвал главного персонажа неслучайно. Этимологическое значение имени означает: Дмитрий - "посвященный богине Деметре". Деметра - древнегреческая богиня земли и плодородия, поэтому имени Дмитрий часто дают значение "земледелец" [32]. "Земледелец" по духу и крови Митя самоотверженно отдает свои лучшие годы за мир и спокойствие своей страны.

Портрет героя лишь детально показан автором в самом начале повести. Читатель узнаёт, что Митя обладает широкоскулым мальчишеским лицом, светлой щеткой коротко остриженных волос, чуть раскосыми глазами, гибкими, как плети руками. Но этих качеств вполне достаточно, чтобы вырисовался образ героя. Динамика портрета в процессе сюжета остается неизменной, не считая того, что Митя растет, крепнет, ослабевает во время эмиграции.

"Субъективные факторы биографии показывают нравственные установки героя. Читатель видит мальчика, воспитанного в православно-христианской системе ценностей. Примером может быть пребывание героя повести в Риге, сначала занятой немцами, затем красными, потом армией Юденича. Здесь видно усиление христианского мирочувствования Мити и его укрепление в православной молитве во время тяжких дней" [10, с. 152].

Речь Мити простая, бытовая, характеризующая его социальный статус. По манере общения можно выделить такие качества мальчика, как воспитанность, тактичность и сдержанность.

«Вернувшись домой, Митя одевался, одергивал гимнастерку, пробовал, крепки ли руки, улыбался, когда под кожей послушно трепетали мышцы, и легко, на носках, шел в просторную, залитую солнцем столовую.

- Кадет Дмитрий Соломин имеет честь явиться, - шутя, говорил он и, щелкнув каблуками, припадал к полноватой руке матери» [29, с. 174].

Митя взял ее <Аню> под руку. Она лишь искоса посмотрела на него и сказала: зуров кадет поэтика художественный

- Митя, а вы спросили разрешения?

- Честное слово, простите, - ответил смущенно он. - Вы, Аня, добрая, право. Она смахнула с меха снег и ничего не ответила.

- Вы знаете, Куний Мех, я безумно рад... Я нарочно пошел в собор.

- А я не рада, - ответила она шутя и слегка прижала локтем его руку. - Я думала, вы стали серьезнее [27, с. 185].

И совсем по-другому звучит речь героя во время боевых действий, ареста, стычки с крестьянами:

"- По какому праву снова хозяином стал! - крикнул нагло Герасим, но ближе подойти побоялся.

- Теперь все наше!

- Все наше, - откликнулся эхом Хазов, не спуская руки с нагана.

Митя, побледнев, сдержался, только дрогнули на его лице скулы, и, отбросив в сторону ненужную палку, насмешливо спросил:

- Когда вы это все нажили, Хазов? Ты совсем не так разговаривал, когда с отбитыми легкими приходил лечиться. По чьей милости живешь?

Хазов заморгал и глянул на Герасима.

- Мы миром порешили! Мы по закону!... Мы воевали! Все наше! - закричали мужики.

- Напрасно слова говорите, - презрительно улыбнувшись, сдержанно ответил им Митя" [29, с. 201] .

Большую роль в раскрытии образа персонажа повести играет пейзаж. Зуров показал раннюю юность Мити сквозь светлые природные явления: солнечные блики, яблоневый сад, сбегающий к обрыву, дрожащее под солнцем озеро, прибрежные пашни, "всползавшие на горку, с которой по праздникам белая колокольня посылала легкие волны неторопливого, чуть дребезжащего звона" [29, с. 179].

...