Энергетический фактор в современной геополитике Каспийского региона

На роль одного из ключевых «игроков» в поставках углеводородного сырья Каспия на европейский рынок сегодня претендует Азербайджан. Баку стремится участвовать в различных трубопроводных проектах, которые в перспективе могут расширить географию поставок азербайджанского газа и вывести страну в число ключевых поставщиков.

Повышенное внимание в Баку уделяют проекту газопровода Nabucco. В начале мая представитель администрации президента Азербайджана Али Гасанов на 13-м Евразийском экономическом саммите в Стамбуле заявил, что азербайджанская сторона может направлять 50% добываемого в стране газа в трубопровод Nabucco. Помимо данного проекта Баку проявляет интерес к проекту газопровода Турция-Греция-Италия (TGI), Трансадриатическому газопроводу (TAP). В перспективе Азербайджан не исключает своего участия в проекте газопровода «Белый поток».

Разворот азербайджанской нефти в сторону европейского рынка на годы вперед предопределил внешнеполитический вектор Азербайджана, одновременно уменьшив роль России в определении направления поставок каспийских углеводородов. Подобный подход западных стран прослеживается в отношении газовых ресурсов. Массированная политическая поддержка западными странами проектов Nabucco и Транскаспия меняет подходы Азербайджана, Туркменистана и Казахстана к реализации трубопроводных проектов через Каспийское море.

Сегодня западные страны придают огромное значение созданию Транскаспийского газопровода, рассматривая его в качестве ключевого фактора в определении будущего Каспийского региона. Его продвижение продиктовано политическими мотивами, поскольку снижение геополитической зависимости прикаспийских стран от России ставится во главу угла.

Стремления ЕС и США по продвижению Транскаспийского газопровода находят положительные отклики в Азербайджане и Туркмении. В Баку и Ашхабаде рассматривают строительство трубопровода в своих секторах как внутреннее дело, игнорируя возражения России и Ирана, которые выступают против реализации проектов по дну Каспия.

Неторопливость Ашхабада с решением о поддержке Транскаспийского проекта объясняется желанием сыграть на усиливающейся заинтересованности в туркменских энергоресурсах стран ЕС и Китая, который последовательно наращивает свое присутствие на восточном побережье Каспия. Туркменистан старается извлечь экономические и геополитические выгоды из соперничества западных стран и Китая за туркменские газовые ресурсы.

Казахстану со стороны ЕС также было предложено участвовать в строительстве Транскаспийского газопровода. Маршрут Тенгиз (Казахстан) -Туркменбаши (Туркменистан) должен присоединиться к газопроводу Баку -Тбилиси - Эрзурум. Ключевую роль в реализации данного проекта играет Турция, которая демонстрирует амбиции не только в отношении каспийских углеводородов, но и расширяет свое влияние в отношении балканских стран.

Сегодня западные страны заинтересованы в дальнейшем вовлечении Казахстана, Азербайджана и Туркмении в сферу своих интересов. В них они видят не только перспективные источники углеводородных ресурсов, но и инструмент ослабления позиций России в стратегически важном регионе. Свою активность все более усиливают США, чья поддержка проектов транскаспийских трубопроводов подчеркивает геополитическое значение Каспийского региона.

Увеличение количества стран, вовлеченных в переговоры о проектах строительства новых трубопроводов, идущих из Каспийского региона, свидетельствует о том, что географическая удаленность перестает быть сдерживающим фактором. Торговля будущими объемами углеводородных ресурсов из каспийских месторождений свидетельствует о стремлении стран региона выйти с новыми источниками углеводородных ресурсов на рынки стран Европы, Китая и Индии. Однако, геополитическое соперничество прикаспийских стран за пути доставки углеводородных ресурсов усиливает региональную напряженность. Это вызвано наличием большого числа противоречий, в основе которых лежат политические факторы. Нестабильные трубопроводные альянсы, формирующиеся под воздействием третьих сил, ослабляют механизмы многостороннего сотрудничества.

Таким образом, сегодня Каспий фактически стал ареной многовекторного соперничества и противоборства как между прибрежными, так и внерегиональными государствами и силами, которые стремятся к доминировнию в этом районе мира. Общая внешнеполитическая ситуация в Каспийском регионе усугубляется неопределенностью руководителей прикаспийских стран и активным сопротивлением США в вопросах сближения России с Ираном. Предлагаемая трубопроводная конфигурация во многом носит искусственный характер. Навязывание прикаспийским странам трубопроводных проектов и изоляция Ирана делают ситуацию в Каспийском регионе неустойчивой, подтверждая тот факт, что подавляющая часть будущих проектов - это проекты с политическими решениями. Строительство транскаспийских трубопроводов приведет к кардинальным изменениям в Каспийском регионе. Получив дополнительный выход своих ресурсов на внешний рынок, прикаспийские страны значительно усилят свои позиции. Произойдет дальнейшее снижение влияния России, что ослабит ее переговорные позиции с прикаспийскими странами.

Выводы по главе 2

В качестве заключений по Главе 2 следует отметить, что на сегодняшний день зона Каспийского моря и прикаспийских территорий обладает значительными запасами энергоресурсов, развитие которых влияет на международные процессы на региональном и глобальном уровне. В условиях постоянно обостряющегося дефицита энергоресурсов в мире каспийская нефть становится очень важным источником поступления углеводородов на международные рынки. Это связано с изменением в последние несколько десятилетий геополитической ситуации, вследствие чего, интерес к углеводородным ресурсам Каспийского региона значительно возрос, выведя прикаспийские страны на передний план мировой энергетической политики. Проведенный анализ позволяет утверждать, что сегодня в Каспийском регионе существует, по меньшей мере, несколько десятков перспективных направлений и объектов. В связи с этим регион уже сейчас можно рассматривать как углеводородную сырьевую базу мирового значения. С учетом возможных ресурсов, величина которых может достигнуть 30 - 60 млрд. тонн, Каспийский регион уже сегодня играет значительную роль в энергоснабжении Западной Европы. Однако, исходя из современных реалий, развитие нефтегазового комплекса Каспийского региона зависит от большого числа факторов: геополитической обстановки, состояния мирового рынка, спроса и цены на нефть и газ, технологии добычи и переработки, подготовки запасов, стоимости и направления нефте- и газопроводов и т.д.

В случае открытия крупных месторождений в 30% потенциальных ресурсов региона, то возможно, что страны Каспийского региона, несомненно, будут стремиться проводить собственную нефтяную политику, что, естественно, вызовет противодействие международных транснациональных компаний и государств.

Сегодня очевидна растущая роль Каспийского региона в энергообеспечении и экономике не только составляющих его стран, но и крупных государств мира.

Сегодня Каспий фактически стал ареной многовекторного соперничества и противоборства как между прибрежными, так и внерегиональными государствами и силами, которые стремятся к доминировнию в этом районе мира. Общая внешнеполитическая ситуация в Каспийском регионе усугубляется неопределенностью руководителей прикаспийских стран и активным сопротивлением США в вопросах сближения России с Ираном. Предлагаемая трубопроводная конфигурация во многом носит искусственный характер. Навязывание прикаспийским странам трубопроводных проектов и изоляция Ирана делают ситуацию в Каспийском регионе неустойчивой, подтверждая тот факт, что подавляющая часть будущих проектов - это проекты с политическими решениями. Строительство транскаспийских трубопроводов приведет к кардинальным изменениям в Каспийском регионе. Получив дополнительный выход своих ресурсов на внешний рынок, прикаспийские страны значительно усилят свои позиции. Влияние России в регионе, в свою очередь, будет снижаться, что ослабит ее переговорные позиции с другими прикаспийскими странами.

ГЛАВА 3. КАСПИЙСКИЙ ЭНЕРГОФАКТОР В КОНТЕКСТЕ ПОЛИТИКИ ПРИКАСПИЙСКИХ И ВНЕРЕГИОНАЛЬНЫХ ГОСУДАРСТВ

3.1 Энергетическая политика США, ЕС и КНР в регионе Каспийского моря

Энергетическая безопасность любого государства во многом определяется положением на мировых энергетических рынках. Ввиду неравномерного распределения в мире энергетических ресурсов, ряд ведущих стран ведет острую конкурентную борьбу за доступ к ним. Контроль за сбытом энергоресурсов сегодня определяет внешнюю политику и дипломатическую деятельность многих государств. Значение энергетического фактора в мировой политике, в том числе, привело к формированию внешней энергетической политики и энергетической дипломатии ведущих внерегиональных держав. В большей степени это относится к США, ЕС и КНР.

В современной внешней политике США энергетический фактор традиционно занимает одно из приоритетных мест. Большое значение энергоресурсов в американской политике означает важность этого фактора и во всей мировой политике. Обеспечение свободного доступа к энергоресурсам является одним из первостепенных вопросов национальной безопасности США. Только за последние 10 лет потребление нефти в США возросло на 18% при увеличении внутренней добычи на 4%. Из этого следует, что спрос на сырье покрывается за счет увеличения импортных поставок. За аналогичный период импорт углеводородов увеличился на 30%. Эти данные со всей очевидностью свидетельствуют о возрастании зависимости и уязвимости Соединенных Штатов от внешних поставок углеводородов. Чтобы ослабить эту зависимость, США заинтересованы в диверсификации внешних источников энергоресурсов и обеспечении их надежных поставок. Поиск различных источников импортируемых энергоресурсов и контроль над ними является одной из важных задач в деле обеспечения энергетической и, в целом, национальной безопасности США. Поэтому мировые регионы нефтепромыслов и маршруты транспортировки нефти и нефтепродуктов являются зоной жизненно важных интересов Соединенных Штатов. В этой связи зона Каспийского региона с его богатыми запасами энергоресурсов имеет для США стратегически важное значение, так как контроль над этим регионом позволяет реализовывать политику Вашингтона по диверсификации источников импортируемых энергоресурсов и обеспечения их надежных поставок. Согласно глобальной энергетической стратегии Соединенных Штатов Каспийский регион является одним из трех приоритетных направлений наряду с Американским континентом и Ближним Востоком. Значимость Каспийского региона еще более усилилась в связи с критической ситуацией на Ближнем Востоке и противостоянием между США и ОПЕК.

Политика Соединенных Штатов в регионе Каспийского моря основана на трех ключевых принципах:

· повышение уровня надежности для США в вопросах обеспечения энергоресурсами;

· решение геостратегических задач;

· развитие коммерческих возможностей.

· С 1997 г. Каспийский регион со стороны администрации США был объявлен зоной интересов и в связи с этим был сформулирован ряд широких задач по Каспию:

· обеспечить надежность глобальных поставок энергоресурсов так, чтобы это в полной мере отвечало стратегическим и экономическим интересам Соединенных Штатов, а также интересам их региональных партнеров;

· содействовать экономическому развитию, укреплению политической самостоятельности и усилению демократизации стран региона;

· оказывать поддержку американским компаниям в их попытках ускорить разработку энергоресурсов региона;

· развивать надежные и жизнеспособные альтернативы экспорта добываемых в регионе энергоресурсов, что, в частности, предполагает прокладку транзитных трубопроводов в обход территории Ирана.

· Различные источники энергоресурсов и маршруты их транспортировки имеют непосредственное отношение также к геополитическим и геоэкономическим интересам и сферам внешнеполитического влияния государств Европы. Европейский Союз является крупнейшим потребителем углеводородного сырья. В 2011 г. потребление ЕС нефти составило 14,4 млн. баррелей в день (20,5% мирового потребления). 60% используемой нефти импортируется извне, из них 29% импортируется из постсоветских государств, в основном России, Казахстана и Азербайджана. Перспективы значительного увеличения нефтедобычи в бассейне Каспийского моря, намечающееся повышение его роли в мировом энергоснабжении предопределяют особый интерес Европы к этому региону. Основным практическим интересом ЕС является диверсификация своего нефтегазового импорта путем вовлечения энергетических ресурсов Каспийского моря в европейскую энергетическую систему. Особенный интерес Европа придает каспийскому газу. По мнению европейских экспертов, соединению каспийского пространства с европейской газовой системой нет альтернативы. Для реализации своих интересов Евросоюз предпринял ряд шагов. В 1991 г. ЕС инициировал разработку программы оказания помощи странам Закавказья и Центральной Азии в деле реконструкции транспортных магистралей и строительства новых узлов транспортной инфраструктуры (ТАСИС). Частью этой программы стал проект создания международного транспортного коридора Европа - Кавказ - Азия (ТРАСЕКА). Проект предусматривает интеграцию транспортной системы, коммуникационных сетей, инфраструктуры и материально-технической базы ряда бывших республик Советского Союза с аналогичными международными системами. В 1995 г. Евросоюз начал реализацию программы ИНОГЕЙТ (Межгосударственный проект по нефтегазопроводам). Цели проекта - техническое содействие в поддержании в рабочем состоянии и управлении нефтегазопроводами стран СНГ, а также проработка новых путей транспортировки в Европу каспийской нефти.

За последние несколько лет наблюдается активное сотрудничество между прикаспийскими странами и ЕС, которое было отмечено рядом энергично осуществляемых и поддерживаемых ЕС инициатив по транспортировке каспийской нефти и газа по трубопроводам в западном направлении в обход России.

7 мая 2009 г. в Праге завершился учредительный саммит Евросоюза: «Восточное партнерство», на котором обсуждались вопросы, связанные как с энергетической безопасностью, так и со строительством газопровода Nabucco и его ключевого сегмента - Прикаспийского трубопровода.

8 мая 2009 г. в Праге был проведен очередной энергетический саммит «Южный коридор - новый Шелковый путь», итогом которого должно было стать принятие совместной декларации о реализации проекта ЕС «Южный коридор». Данная декларация предусматривала разработку единой стратегии, включавшей в себя обязательства каждой из стран-участниц, а также четкий временной график. Первый этап предусматривает строительство газопровода Nabucco, который, согласно прогнозам, должен поставлять до 31 млрд. кубометров каспийского газа в год, а также завершение газопровода ITGI, проектная мощность которого должна составить 11 млрд. кубометров в год. Реализация этого проекта призвана обеспечить страны Каспийского региона возможностью транспортировать и продавать свои энергоносители напрямую в ЕС в обход России.

В этих условиях Европа обеспокоена сохранением стабильности в России и Центральной Азии. Примерно к этому же времени ожидается истощение отделение собственно европейских интересов от американских и разработка собственной европейской стратегии;

привязывание Каспийского региона к Европе как к более привлекательной альтернативе, чем ОПЕК;

активная поддержка транспортной инфраструктуры по линии Восток - Запад и особенно газовой сети для связывания ресурсов региона, включая Иран, через Турцию с европейским рынком;

выработка европейской позиции в отношении проекта магистральных трубопроводов из Каспийского региона в Европу;

совмещение национальных интересов различных стран ЕС в регионе в рамках единой европейской внешней политики и политики в области безопасности.

Энергоресурсы Каспия являются одним из основных интересов Китая в данном регионе. Этот интерес возрастает по мере экономического развития Китая. Высокие темпы развития экономики определяют большую потребность Китая в энергоресурсах. КНР сегодня самостоятельно производит около 160 млн. т нефти в год, а потребляет 200 млн. т. Поэтому для КНР энергоресурсы Каспия являются потенциальным источником нефти и газа, так как, по мнению китайских ученых нефтяные и газовые нефтепроводы из этого региона более короткие и безопасные, нежели альтернативные маршруты. В конце 90-х гг. китайское правительство разработало стратегию «открытия» западного района страны. Одна из задач данной программы - добыча ресурсов на западе и оживление рынков этой части КНР. Таким образом, Каспийский регион становится центром, соединяющим Китай и Европу. Среди всех прикаспийских государств, приоритетное внимание Пекин уделяет Казахстану, как наиболее богатому в сырьевом отношении государству региона. В 1998 году Казахстан и Китай подписали контракт на разработку Китайской национальной нефтяной компанией (КННК) месторождения в Западном Казахстане. Этот проект стал крупнейшим инвестиционным проектом с участием китайской компании за рубежом. В настоящее время нефть из Казахстана в Китай доставляется в основном железнодорожным путем. В перспективе Китай заинтересован в строительстве нефтепровода из Казахстана. Строительство Китаем трубопроводов зависит от политической необходимости диверсифицировать источники углеводородного сырья, мировых цен на нефть и темпов роста внутреннего спроса на нефть в стране.

Таким образом, сегодня в условиях нестабильного обеспечения энергетическими ресурсами, в первую очередь нефтью и газом крупнейшие страны-потребители, в частности, США, ЕС и КНР принялись за осуществление широкомасштабных программ энергосбережения и диверсификацию источников поступления. С этой целью ТНК данных стран при активной поддержке государственных структур проводят политику экономической экспансии для обеспечения и расширения своего контроля над Каспийским регионом. Современная американская политика в Каспийском регионе преследует главным образом сугубо политические цели, которые заключаются в выводе каспийской нефти и газа из сферы влияния России, а также - ее вытеснении из региона. Другой очевидной внешнеполитической задачей США является решение иранской проблемы. Сегодня США заинтересованы в таком решении каспийских проблем, при котором интересы американских компаний будут в наименьшей степени ущемлены. Это означает, что при решении проблем делимитации американская сторона будет максимально заинтересована в реализации таких сценариев, при которых зоны России Ирана на Каспии будут сведены к минимуму. Поэтому, исходя из прагматических американских интересов в рамках существующих внутриамериканских политических ограничений, для США близка позиция Азербайджана о национальных секторах, которая максимально сужает площадь секторов и ресурсную базу на Каспии Ирана и России, и столь же неприемлема основополагающая Российско-Иранская позиция 10-ти (20-ти, 30-ти, 45-ти) - мильной зоне национальной юрисдикции о международном секторе Каспия, которая существенно расширяет площадь секторов и ресурсный потенциал указанных двух стран на Каспии.

ЕС, в свою очередь, в регионе выступает в качестве главного проводника и основного архитектора «дорожной карты», согласно которой происходит создание общей инфраструктуры для транспортировки энергоресурсов в западном направлении в обход России. ЕС рассматривает Каспийский регион как богатый источник энергоресурсов, так и область реализации своих энергетических проектов.

Присутствие Китая на Каспии объясняется, в первую очередь, экономическими интересами КНР к данному региону. В настоящее время официальная линия китайской политики по отношению к прикаспийским странам представляет собой схожую политике США, но сдержанную позицию. Внешнеполитическая линия Пекина на Каспии определяется признанием этого региона как зоны естественных интересов России, с которой Китай стремится поддерживать дружественные отношения, необходимые для решения более важных стратегических задач на мировом уровне. Однако в долгосрочной перспективе по мере экономического роста и в случае ослабления позиций России в регионе нельзя исключать появление и политических интересов КНР в Каспийском регионе.

3.2 Эволюция энергетической политики прикаспийских стран

Как показывает практика современных международных отношений и геополитических процессов, сегодня все более возрастающую роль в ключевых интересах государств играют энергетические ресурсы, которые влияют как на выстраивание стратегии, так и на текущие дипломатические и политические решения, связанные с внешней политикой и внутренним обустройством страны. Для пяти прикаспийских стран (России, Ирана, Азербайджана, Казахстана и Туркменистана), обладающих значительными запасами углеводородных ресурсов, сегодня характерно выстраивание собственной энергополитической линии, которая становится своеобразным фундаментом государственной системы. Энергетическая политика каждой из прикаспийских стран характеризуется собственным видением положений на Каспии, а также отстаиванием своих позиций по защите национальных интересов в регионе.

Для России Каспий является важнейшим направлением ее современной региональной и энергетической политики. Россия присутствует в регионе уже на протяжении полутора столетия. Контроль над регионом, обеспеченный Царской Россией, а затем уже Советским Союзом, правопреемницей которого впоследствии стала Россия, послужили мощным фундаментом для доминирующего положения современной России на Каспии. Общее сосуществование в составе одного государства связало Россию с другими прикаспийскими республиками тесными историческими и культурными связями, что в значительной степени определило большой вес и влияние России на Каспии.

Сегодня Россия непосредственно входит в число Каспийских государств и вполне естественно заинтересована в эксплуатации сырьевых, транспортных и иных возможностей региона. В этой связи любые геополитические изменения в регионе не могут не затрагивать национально-государственные интересы Российской Федерации. В последние годы российская геополитика непосредственно опирается и ориентирована на политико-экономические и социально-культурные процессы в Каспийском регионе.

В настоящее время Россия занимает более конструктивную позицию по реализации своих экономических интересов, а также - взаимовыгодных проектов и развития сотрудничества с другими прикаспийскими государствами. Наряду с этим, Россия стремится сохранить монополизацию маршрутов транспортировки каспийских энергоресурсов на мировой рынок через свою территорию. Исходя из вышеобозначенных интересов, политика России направлена на решение трех основных стратегических задач в Каспийском регионе:

· защита и наращивание позиций России на Каспии;

· сохранение стабильности в регионе;

· развитие регионального сотрудничества;

· поддержание конкурентоспособности маршрутов доставки энергоносителей на мировые рынки. Защита интересов российских производителей нефти и газа;

· определение правового статуса Каспия и достижение консенсуса между всеми прикаспийскими государствами относительно раздела моря;

· противодействие строительству транскаспийских трубопроводов в обход России и недопущении военного присутствия на Каспии внерегиональных держав.

В настоящее время Россией большое внимание уделяется сотрудничеству с Россией, как противовесу США и Западу. Оба государства также заинтересованы в поддержании стабильности в регионах Центральной Азии и Закавказья.

До последнего времени энергетическая политика Российской Федерации в Каспийском регионе носила непоследовательный, фрагментарный характер, во многом отражала результаты борьбы интересов между государством и крупным частным капиталом, между различными государственными структурами. Она страдала отсутствием единого, интегрированного подхода, в котором могли учитываться геополитические, экономические, территориальные и природоохранные интересы российского государства и его хозяйствующих единиц. Однако, в последние годы произошла кардинальная переориентация внешнеполитического курса страны. Современная российская дипломатия, как политическая, так и энергетическая, старается учитывать стратегические приоритеты государства. Главные же задачи России заключаются в сохранении контроля над энергетическими ресурсами региона и решении вопроса о территориальном разделе Каспия.

Сегодня активную энергетическую политику проводит Азербайджан, как один из ключевых «игроков» в поставках углеводородного сырья Каспия на европейский рынок. После обретения независимости Азербайджан оказался в центре так называемого «геополитического треугольника» пересекающихся и порой противоречивых интересов России, Ирана и Турции. В начале 90-х руководство страны находилось перед выбором внешнеполитической ориентации на какой-либо один из этих соперничающих центров силы. В конечном итоге была избрана прозападная стратегия развития с упором на тесное взаимодействие с Турцией, представляющей в данном случае интересы Запада, главным образом США. На сегодняшний день, среди всех государств региона именно Азербайджан является наиболее близким союзником Соединенных Штатов. Баку активно использует нефтяной фактор в поддержании тесных взаимоотношений с развитыми государствами Запада. Переориентация Баку на Запад произошла благодаря идее реализации проекта Баку-Джейхан, который предоставляет большие возможности для Азербайджана, заинтересованного в транспортировке своей нефти в обход России.

По запасам жидких и газообразных углеводородов среди прикаспийских государств третье место занимает Туркменистан. Являясь внутриконтинентальной страной, лишенной свободного доступа к мировому рынку, Туркменистан крайне заинтересован в развитии широкой сети экспортных маршрутов. В силу своего географического положения, Туркменистан экспортирует газ на северо-запад через территорию России по системе газопроводов Центральная Азия - Центр, а также в Иран, куда был проведен газопровод Корпедже - Корд-Куй. Зависимость Ашгабада от вопроса транспортировки может быть использована в качестве рычагов воздействия со стороны определенных государств для расширения своего присутствия в регионе, в целом и в Туркменистане, в частности. Для Туркменистана определяющее значение имеет политика России. Большая зависимость Туркменистана в решении ряда вопросов поставок природного газа на экспорт от позиции России достаточно очевидна. В последнее время Россия активно осваивает рынки, на которые претендовал Ашхабад, тем самым сужая поле внешней активности Туркменистана.

В настоящее время Туркменистан способен поставлять свой газ в больших количествах только в Россию. Все это заметно осложняет задачи руководства страны по развитию своей нефтегазовой отрасли. В силу своего геополитического положения, Туркменистан при реализации стратегии экспортных маршрутов газа испытывает достаточно сильное влияние со стороны Ирана. Ашхабад, в свою очередь, проявляет особую заинтересованность в возможности транспортировки энергосырья по территории Ирана. Прокладка трубопроводов по относительно безопасной иранской территории, с выходом на главный мировой рынок энергоресурсов - Персидский залив, является достаточно перспективной. На сегодняшний день определяющим для Туркменистана является тот факт, что иранское направление (трубопровод Корпедже - Курт - Куи) - это единственная возможность экспортировать свой газ без использования российских трубопроводов. В целом, во внешней политике, в частности энергетической дипломатии, Туркмения придерживается стратегии нейтралитета, что облегчает ей выбор новых маршрутов транспортировки газа.

Современная энергетическая стратегия Ирана предусматривает более активное его подключение к глобальным и региональным нефтяным рынкам. В данном контексте иранская политика на Каспии является составной частью этой стратегической задачи. Иранское руководство осознает, что значительный импульс освоению каспийских запасов должна придать частичная приватизация нефтяной промышленности, но без потери для государства функций контроля и управления. Очевидно, что в условиях глобализации мировой экономики и усиления конкурентной борьбы за углеводородное сырье, в том числе на Каспии, реализация иранской нефтяной политики в этом регионе протекает непросто. Политика США установить свое экономическое и политическое превосходство в соседних с Ираном прикаспийских государствах ограничивает возможность маневров Тегерана.

Главная составляющая энергетической стратегии Ирана на Каспии - его нефтяная политика. Иран стремится одним из первых создать современную инфраструктуру транспорта и логистики для экспорта энергоносителей и предложить ее добывающим компаниям стран этого региона, географически обособленного от выхода к международным морским путям. Политика Ирана направлена на ускоренное освоение своих нефтегазовых ресурсов на Каспии, наращивание добывающих мощностей на этом новом для него направлении. При этом решение указанных задач напрямую обеспечивается политической и финансово-экономической поддержкой иранского руководства, которое контролирует реализацию всех без исключения энергетических проектов ИРИ.

Энергетическая политика в Каспийском регионе является одним из важнейших направлений дипломатии Казахстана, а Каспийское море - важной частью национальных интересов республики. Здесь сложился геополитический узел, в котором тесно переплетены международно-правовые, экономические и политические проблемы. В целом, все они достаточно хорошо известны. Центральным вопросом, к которому привязано сейчас большинство остальных проблем, остается вопрос о правовом статусе Каспийского моря.

Каспийский регион занимает особое место во внешнеполитической, экономической и военно-политической стратегии Казахстана, поскольку он является стратегически важной составляющей успешности долговременного развития Казахстана, что определяется главным образом наличием существенных запасов энергетического сырья и значимостью для обеспечения национальной безопасности страны.

Значимость Каспийского региона для Республики Казахстан сегодня чрезвычайно высока. Основополагающим элементом в этой связи является важность Каспийского региона в качестве главной энергетической базы государства, обеспечивающей положительную динамику долгосрочного экономического развития Республики Казахстан. К 2010 году Казахстан увеличил добычу нефти в три-четыре раза. При условии достижения намеченного Казахстан может войти в пятерку крупнейших экспортеров нефти в мире.

В настоящее время Казахстан, будучи вовлеченным в переплетение современных геополитических процессов в регионе, не в состоянии проводить полностью самостоятельный курс по обеспечению региональных интересов и достижению стратегических целей, которые по ходу их реализации сильно зависят от прямого и косвенного воздействия разных по масштабности, формам проявления и вероятных последствий факторов. Стоит отметить, что наблюдается не только позиционирование Казахстана в качестве участвующего субъекта упомянутых процессов, но и как объекта данных явлений, подверженного негативному воздействию, в том числе и в контексте пересечения интересов с другими заинтересованными в регионе государствами.

Исходя из вышесказанного, в целом, сегодня в энергополитической сфере прикаспийских государств наблюдается тенденция все более активно развивать взаимное сотрудничество. Однако, как показала эволюция энергетической политики данных стран, во взаимоотношениях прикаспийских государств краеугольным камнем стоит проблема по определению правового статуса Каспия.

Согласно договору РСФСР и Персии (Ирана) от 26 февраля 1921 г. Каспийскому морю был придан статус закрытого водоема, а также устанавливалось равноправие сторон в отношении плавания по Каспийскому морю.

Однако, распад СССР внес свои поправки в статус Каспийского моря. Возникновение четырех новых прикаспийских государств - Российской Федерации, Казахстана, Туркменистана и Азербайджана - существенно изменило как политическую карту региона Каспийского моря, так и его геополитическое значение.

По вопросу о делимитации Каспийского моря Россия всегда настаивала на установлении кондоминимума, то есть предлагала рассматривать Каспийское море в качестве общего достояния пяти прибрежных государств и, соответственно, не позволять каких-либо односторонних действий по присвоению его пространств, а также ресурсов без согласия других. В 1998 г. российская позиция претерпела изменения: Москва выступила за разграничение дна моря между сопредельными и противолежащими сторонами по модифицированной срединной линии, идущей от существующих сухопутных границ, при сохранении толщи вод в общем пользовании. Такая позиция России была закреплена в двустороннем соглашении с Казахстаном «О разграничении дна северной части Каспийского моря с целью соблюдения суверенного недропользования» от 6 июля 1998 г. и подтверждена в российско-казахстанской Декларации о сотрудничестве на Каспийском море, подписанной 9 сентября 2000 г. в Астане. В результате переговоров между Россией, Казахстаном и Азербайджаном к 2003 г. стороны договорились о разделе северной части Каспия на национальные сектора по методу срединной линии (см. Приложение 5). Казахстан и Россия, соответственно контролируют 29% и 19% Каспия. Однако, на статус Каспия в целом, это не повлияло, равно, как и не разрешило всех противоречий.

Видение проблемы делимитации Каспия, с самого начала ее возникновения, Азербайджаном заключалось в следующем: процесс делимитации Каспия должен производиться на основе принципов и норм международного права, на основе Конвенции ООН по морскому праву 1982 года. Несмотря, на получение Азербайджаном по договорам с Россией и Казахстаном фактически 19% дна Каспийского моря, Баку настоятельно требует определить национальные сектора Каспия путем «продления» сухопутных границ до серединной линии моря. В этом случае, границы соответствующих секторов становятся государственными границами со всеми вытекающими отсюда последствиями. В первую очередь, это означает, что каждое прибрежное государство в своем секторе имеет полный и исключительный суверенитет на все виды деятельности. Любая деятельность другого государства, включая судоходство, полеты, научные исследования, может осуществляться только с согласия хозяина сектора.

Позиция Казахстана сводится к разделению Каспия на специальные экономические зоны по срединной линии, равноотстоящей от противолежащих точек берегов соседних государств, в пределах которых каждое государств, соответственно, будет иметь исключительное право на разработку природных ресурсов. Казахстан выступает за раздел дна, но за общую толщу вод как способ поддержания сотрудничества в области судоходства, рыболовства и в восстановлении биоресурсов. Казахстан считает, что внешняя граница территориального моря должна являться государственной границей, в пределах которой прибрежное государство будет обладать всей полнотой суверенных прав. Это позволит приобрести дополнительные гарантии безопасности в контексте обеспечения нерушимости границ и территориальной целостности. Позиция Ирана по проблеме разграничения Каспия достаточно стабильна. Тегеран придерживается позиции, которая состоит в том, что Каспий - озеро и должно находиться в общем пользовании. Иран осознает намерение Азербайджана и Казахстана к разделу Каспия на множество секторов эксплуатации. Учитывая тот факт, что при разделе Каспия на сектора оба государства (Иран и Россия) потеряют свои общие границы и Иран получит в пользование всего 44 тыс. кв.м (14% Каспия), а Россия от 70 до 80 тыс. кв.м, при том, что Казахстану отойдет 144 тыс. кв.м, а Туркмении и Азербайджану равные с Россией доли, Иран предложил разделить море по принципу равных долей (каждой стороне по 20%). При таком раскладе национальный сектор Ирана был бы больше, нежели граница, которая пройдет при разделе по срединной линии. Однако, принцип «равномерного и справедливого» участия полностью противоречит интересам Азербайджана, особенно России и Казахстана.

Туркменистан располагает огромными запасами природного газа, что привело к тому, что он не проявляет особой заинтересованности в немедленном использовании ресурсов энергоносителей и Каспийском море. В Туркменистане выработан свой подход к разделу моря. Он сводится к определению координат срединной линии методом равноудаленных точек, но по широтам.

Таким образом, сегодня каждое из прикаспийских государств придерживается своей модели развития, как во внутренней, так и во внешнеполитической сферах, что вносит новые черты в геополитические процессы на Каспии.

В настоящее время на повестке дня переговоров прикаспийских государств стоит ряд нерешенных проблем, в частности, вопрос правового статуса Каспийского моря. В рассматриваемый период наблюдаются положительные сдвиги в процессе совместной деятельности всех пяти прикаспийских государств по решению основного каспийского вопроса. В определенной степени на это влияют факторы позитивного развития межгосударственного взаимодействия по различным вопросам в дву- и многостороннем формате, а также заинтересованности Ирана в расширении регионального сотрудничества на фоне его политического противостояния с США и ЕС.

Эволюция энергетической политики прикаспийских государств последнего десятилетия характеризуется значительным продвижением ими энергетических проектов по различным направлениям, в том числе сегодня рассматривается реализация энергетических проектов по всем альтернативным направлениям и разработка новых маршрутов транспортировки энергоресурсов, прежде всего, в южном направлении. В настоящее время функционируют конкурентные направления транспортировки прикаспийскими странами своих энергоресурсов при относительном сохранении стабильной обстановки в регионе.

3.3 Энергетические интересы Республики Узбекистан в Каспийском регионе

На фоне растущих мировых потребностей в энергетическом сырье между основными импортерами обостряется конкурентная борьба за доступ к месторождениям и контроль над маршрутами транспортировки нефти и газа. Следовательно, по мере развития добычи энергоносителей в настоящее время возрастает роль стран-экпортеров углеводородов, чему способствует нынешняя ситуация на мировых энергетических рынках. К числу стран, играющих заметную роль в обеспечении стабильности на международном рынке энергоресурсов, сегодня относится Узбекистан.

Узбекистан традиционно является одним из ключевых игроков в Центрально-азиатском регионе. На сегодняшний день страна обладает крупными запасами природного газа, находится на лидирующих позициях в СНГ и мире по его добыче и экспорту. Сегодня Узбекистан располагает значительными минерально-сырьевыми ресурсами, общая стоимость которых превышает 3.3 трлн. долл. США. Доказанные запасы природного газа соcтавляют около 3 трлн. куб. м., а потенциальные составляют около 5 трлн. куб. м. На долю республики приходится почти 75 % доказанных запасов газового конденсата и 35-40 % природного газа Центрально-азиатского региона. Узбекистан выступает в роли страны-транзитера. На энергетический сектор республики приходится значительная часть ВВП и валютных доходов. Все эти факторы сегодня создают долговременные предпосылки для совпадения энергетических и геоэкономических интересов Узбекистана с прикаспийскими странами.

Сегодня в Узбекистане приоритет отдается, прежде всего, рассмотрению энергетики в контексте экономической целесообразности. Сегодня Узбекистан заинтересован в формировании устойчивого рынка сбыта природного газа, построенного на рыночных основаниях, что подразумевает реальную незаниженную цену на поставляемое сырье и благоприятные и предсказуемые условия транзита. В этой связи, весьма прагматичными выглядят усилия прикаспийских государств по созданию новых рыночных условий во взаимоотношениях по линии «продавец-покупатель-транзитер».

С самого начала обретения независимости для ряда центральноазиатских экспортеров углеводородами, в том числе и Узбекистана, стал вопрос о создании новых маршрутов поставки нефти и природного газа. По мере того как добыча сырья росла, данный вопрос становился все более актуальным, каковым он является и сегодня. Этому способствовало несколько причин:

Во-первых, недостаток мощностей построенных в советское время трубопроводов. Такие системы, как газопроводы «Средняя Азия - Центр» стали снижать свою пропускную способность из-за растущей изношенности;

Во-вторых, ориентация преимущественно на традиционные северные рынки (Европа и страны СНГ) создавала чрезмерную зависимость от ситуации с потреблением на них и лишала энергетическую политику экспортеров гибкости. Подтверждением этому является снижение потребления природного газа на европейском рынке в период кризиса 2008-2009 гг., что создало заметные сложности для экспортеров;

В-третьих, на европейском рынке, на который преимущественно ориентировался ранее экспорт природного газа и нефти из Центральной Азии, существует очень высокая конкуренция между поставщиками из России, Африки, Персидского залива и Ближнего Востока. Чрезмерная зависимость от рынка подобного типа порождает повышение геополитической составляющей в отношениях между экспортером и импортером;

В-четвертых, в течение последних десятилетий отмечается бурный рост потребления нефти и газа в Южной и Юго-Восточной Азии, Дальнем Востоке, вызванный высокими темпами экономического прогресса в азиатских странах, в первую очередь, Китае. Следовательно, для Центральной Азии, в частности Узбекистана, является важным получить доступ на этот самый быстрорастущий энергетический рынок мира, что сегодня реализуют страны Каспийского региона.

Переход прикаспийских государств на качественную новую платформу в энергетических взаимоотношениях отвечает интересам Узбекистана. Для нашей страны это выгодно с точки зрения увеличения притока валютных средств. В настоящее время Узбекистан реализует масштабные планы по модернизации и диверсификации своей экономики, и в этой связи, приток дополнительных средств за счет продажи природного газа выглядит чрезвычайно важным.

Кроме того, переход на рыночную схему ценообразования со странами Каспия заметно усиливает позиции Узбекистана в вопросе привлечения иностранных инвесторов на свой энергетический рынок, т.к. создает равные условия игры для всех, что в конечном итоге оказывает благотворное влияние на общий климат безопасности в Центральной Азии, снижая влияние геополитической компоненты.

Находясь на платформе «европейской схемы» ценообразования в газовой сфере с прикаспийскими странами, Узбекистану будет легче логически обосновывать стратегию продажи природного газа по рыночным ценам своим традиционным покупателям из Центральной Азии и другим странам ближнего и дальнего зарубежья.

Сотрудничество с нефтегазовыми компаниями прикаспийских акторов актуально и в плане расширения пропускной способности проходящих через Узбекистан экспортных газопроводов. Актуальность обосновывается тем, что сам Узбекистан рассчитывает в ближайшие годы увеличить экспорт газа до 20 млрд. кубометров в год за счет ввода в строй новых месторождений, а также по причине ожидаемого наращивания экспорта природного газа из Туркменистана, который традиционно транзитируется через Узбекистан.

В процессах повышения эффективности и создания надежных транспортных коридоров на пространстве Европы и Азии сегодня особая роль принадлежит Центральной Азии, в частности, Узбекистану, расположенном на стратегически важном пересечении двух континентов и обладающим многовековыми традициями объединения этих пространств.

Роль Узбекистана в данном ключе заключается в том, что если до распада бывшего СССР, наша страна выпадала из мировых транспортных коммуникаций в качестве связующего звена людских и производственных потоков между Европой и Азией, то сейчас Узбекистан может занять свое место в этом направлении.

Развитие транспортных коммуникаций и привлечение в Узбекистан международного транзитного грузопотока является важной задачей экономического политического, и социального характера. Актуальность этой задачи для нашей страны обуславливается тем, что максимальное использование конкурентных преимуществ, в первую очередь, выгодное для экспорта транспортных услуг географического положения Центрально-азиатского региона, может внести значительный вклад в улучшение сложившейся в регионе экономической ситуации. Решение этой задачи позволит сделать экспорт транспортных услуг такой же важной составляющей валового национального продукта, как и экспорт товаров.

Транзит в нашу страну обеспечит дополнительные поступления в бюджеты всех уровней, стимулирует развитие транспортной и сервисной инфраструктуры, способствует созданию дополнительных рабочих мест. Сегодня страны Каспийского бассейна очень выгодно используют свое географическое положение и транспортную инфраструктуру. Для них транзит является существенной статьей доходов. Активизация транспортных сообщений Каспийского региона и Узбекистана даст толчок к развитию дорожной инфраструктуры территорий, богатых полезными ископаемыми, что будет способствовать и помогать росту производства и занятости населениям наших стран. Кроме того, это один из возможных путей диверсификации экономики - создание транспортных коридоров, способных привязать экономики прикаспийских стран и Узбекистана к международным коммуникационным артериям стран Каспийского и Центрально-азиатского регионов.

Вместе с тем, актуальность развития транспортных коммуникаций Узбекистана с Каспийским регионом заключается в том, что Центрально-азиатский регион не имеет прямого выхода к мировым морским коммуникациям. Конечно, данный фактор снижает возможности нашего региона интенсифицировать процессы полномасштабной интеграции Узбекистана в мировую экономику.

В этом контексте можно перечислить множество факторов и условий, которые определяют транспортно-коммуникационный потенциал Узбекистана и Каспийского региона. Но в целом, их можно подвести к следующим крупным факторам: геоэкономические - расположение территории относительно глобальных экономических центров, о чем было сказано выше; геополитические - стабильность международных отношений и безопасность транспортных коридоров; инфраструктурные - высокая пропускная способность транспортной сети и пунктов взаимодействия видов транспорта; технологические - использование бесперегрузочных технологий и логистического сервиса.

Вместе с тем, понимая важность транспортно-транзитного фактора, Узбекистан сегодня проводит активную политику в транспортной сфере. С момента обретения независимости республика взяла курс на преодоление диспропорций в своих традиционных транспортных системах, ориентированных на внутриконтинентальные маршруты, в сторону приобретения диверсифицированного доступа к мировым рынкам и океанским портам. Увеличение числа и качества автомобильных и железных дорог, авиационного сообщения преследовало цель сделать Узбекистан неотъемлемой частью континентальной и мировой транспортной системы.

На данном этапе формирование значительного сектора коммуникационного назначения обуславливается той ролью транспортной составляющей, которую она может сыграть в развитии экономики страны. В этом ключе странами региона проводится значительный объем работы. В частности, после обретения независимости в Узбекистане в целях дальнейшего развития транспортных коммуникаций было реализовано множество проектов. Все эти меры направлены на повышение эффективности транспортной инфраструктуры и потенциала Узбекистана в качестве транзитной территории в международных грузопотоках. Воплощению данного потенциала способствовало бы также активное сотрудничество Республики Узбекистан с прикаспийскими странами.

Продвижению транспортных коммуникаций международного значения в Центральной Азии будут способствовать также планы Казахстана в этом направлении.

Таким образом, нефтегазовая отрасль является одной из базовых отраслей экономики Узбекистана. По объемам добычи газа Узбекистан занимает 3-е место в СНГ и является одним из ключевых поставщиков природного газа. На долю республики приходится почти 75 % запасов газового конденсата Центрально-азиатского региона, 31 % нефти и 40 % природного газа. Исходя из вышесказанного, сегодня у республики имеется значительный потенциал в энергетической сфере. Однако, для полной его реализации стране требуются новые источники инвестиций и выхода к мировым рынкам. Последний аспект усложняется внутриконтинентальным положением страны и отсутствием прямого доступа к морским портам. В данном контексте активное сотрудничество Узбекистана со странами Каспийского региона сможет дать огромный толчок в дальнейшем развитии страны в энергетическом и геополитическом смысле. Энергетические интересы Узбекистана в Каспийском регионе также заключаются к примыканию его к международным трубопроводным проектам, а также обмену опытом с прикаспийскими странами по вопросам добычи и доставки энергоресурсов.

Выводы по главе 3

В результате проведенных исследований по определению места каспийского энергофактора в политике прикаспийских и внерегиональных государств мы можем заключить следующее:

1. Сегодня в условиях нестабильного обеспечения энергетическими ресурсами, в первую очередь, нефтью и газом крупнейшие страны-потребители, в частности, США, ЕС и КНР принялись за осуществление широкомасштабных программ энергосбережения и диверсификацию источников поступления. С этой целью ТНК данных стран при активной поддержке государственных структур проводят политику экономической экспансии для обеспечения и расширения своего контроля над Каспийским регионом.

Современная американская политика в Каспийском регионе преследует, главным образом, сугубо политические цели, которые заключаются в выводе каспийской нефти и газа из сферы влияния России, а также - ее вытеснении из региона. Другой очевидной внешнеполитической задачей США является решение иранской проблемы. Сегодня США заинтересованы в таком решении каспийских проблем, при котором интересы американских компаний будут в наименьшей степени ущемлены. Это означает, что при решении проблем делимитации американская сторона будет максимально заинтересована в реализации таких сценариев, при которых зоны России Ирана на Каспии будут сведены к минимуму.

В отличие от США, страны Евросоюза в Каспийском регионе имеют почти исключительно экономические интересы. Главная цель - обеспечение собственной энергетической безопасности в XXI в. Новый поставщик нефти и газа уменьшает зависимость Европы от ближневосточной и российской нефти. Нефтяные запасы Северного моря могут иссякнуть уже через 10--15 лет. Поэтому, например, в Германии за последние 3 года доля каспийской нефти возросла с 1 до 7% в общем энергопотреблении. Вторая цель некоторых стран ЕС в Каспийском регионе - сохранение и развитие собственной нефтедобывающей отрасли за счет работы своих нефтяных компаний на более богатых месторождениях за пределами своей страны.