Трансформация художественного оформления учебных книг в XVI-XVII вв.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Глава 1. Осмысление и эстетическое переживание содержания учебного материала посредством рисунка в историко-педагогической литературе

§1. Методологические проблемы исследования учебных книг XVI-XVII вв.

§2. Взгляды на значение художественного оформления учебных книг XVI-XVII вв. первых исследователей древнерусской книжности

§3. Анализ художественного оформления учебной книги XVI-XVII вв. в работах современных российских исследователей

Глава 2. Использование принципа наглядности в учебных книгах XVI-XVII вв. для развития образного мышления учащихся

§1. Педагогическое значение образов, заключенных в инициалы и заставки учебных книг XVI-XVII вв.

§2. Целенаправленное использование иллюстраций в учебном процессе на примере Букваря Кариона Истомина

§3. Влияние западной образовательной традиции на становление принципа наглядности в обучении в конце XVII в.

Глава 3. Развитие навыка письма посредством рисунков из азбук-прописей XVI-XVII вв.

§1. Развитие мелкой моторики по средствам рисунков из азбук-прописей

§2. Использование азбук-прописей как пособий для развития искусства каллиграфии

Глава 4. Рисунок в учебных книгах XVI-XVII веков как отражение многовековой традиции взгляда на образовательный процесс

§1. Отражение христианской традиции в иллюстративном материале учебных книг XVI-XVII вв.

§2. Отражение в иллюстрациях учебных книг XVI-XVII вв. взглядов на воспитательные приемы в рамках педагогической деятельности

Заключение

ВВЕДЕНИЕ

На сегодняшний день в России имеется более 60 издательств, научно-педагогических и технических центров, выпускающих учебную, педагогическую, учебно-методическую, развивающую литературу. В связи с этим встает вопрос о том, какими же должны быть художественно-конструктивные и методологические особенности проектирования учебной книги, в частности учебной книги для усвоения грамоты.

Учебник и его оформление являются частью культуры, сложным феноменом, вовсе не сводящимся к более или менее удачному воплощению учебной программы, это многогранное явление. Прежде всего, это предмет материальной культуры, его производство эволюционирует вместе с техническим прогрессом в книгопечатании, условия распространения и продажи изменяются в соответствии с политическим и законодательным контекстами и издательской политикой.

Учебник также - педагогический инструмент, вписанный в продолжительную традицию условий и методов преподавания своего времени. Учебная книга, наконец, проводник системы ценностей, определенной идеологии и культуры, участвующий в процессе социализации молодого поколения, которому она адресована.

В типологии изданий учебной литературы, пожалуй, самым востребованным видом, занимающим особое место в издательской практике на протяжении нескольких столетий, являются издания для дошкольного и младшего школьного возраста - азбуки и буквари.

Поэтому для поиска ответов на этот вопрос, о том, какими же должны быть художественно-конструктивные и методологические особенности проектирования учебной книги, нужно обратиться к истории оформления учебной книги в России на начальном этапе ее зарождения. Через понимание тех принципов, на которых основывалось оформление учебной книги в прошлом, можно выявить те, что актуальны и сегодня, и использовать их. В этом состоит актуальность данной работы.

Рассматривая процесс обучения грамоте в России в XVI-XVII вв. важно отметить, что немаловажную роль в нем играли учебные книги, используемые в самом процессе обучения. Книги, используемые при обучении грамоте в XVI-XVII вв., включали в себя различные рисунки. В рамках данного исследования под рисунком понимается любое изображение на плоскости, созданное средствами графики. Рисунки, используемые в учебных книгах XVI-XVII вв., и функции, которые они выполняли, являются объектом и предметом исследования в данной работе.

Исследованием учебных книг XVI-XVII вв. в свою очередь занимались многие ученые из разных областей науки: историки, педагоги, искусствоведы. Для моей исследовательской работы были привлечены следующие материалы.

Во-первых, это источниковый материал по данной проблематике: азбуки, азбуки-прописи, азбуковники, буквари и грамматики XVI-XVII вв. Анализ этих источников составил базис данной работы.

Первоначально проблему учебной литературы XVI-XVII вв. рассматривали преимущественно с описательно-аналитических позиций С.Н. Браиловский, Н.А. Маркс, Д.Л. Мордовцев, И.М. Тарабрин, В.В. Буш, Ф.И. Буслаев. Данные исследователи конца XIX - начала XX вв. подошли к проблеме, описав основные тенденции в развитии учебной книги данного периода, сделав попытку систематизировать учебный книжный материал (В.В. Буш), выявить через текст азбуковников особенности образовательного процесса (Д.Л. Мордовцев). Они положили основу дальнейшим исследованиям в данной области, проходившим уже в рамках советской власти. Но никто из них не говорил отдельно о проблеме художественного наполнения учебных книг. Она рассматривалась вскользь, либо на нее вообще не обращали внимание.

Изучению первых российских учебников с историко-педагогической точки зрения посвящены отдельные работы историков образования Л.Н. Аверьяновой, Г.В. Карпюка, О.Е. Кошелевой, Л.В. Мошковой. С таких же позиций написаны некоторые современные диссертационные исследования, например, работа Н.Г. Харисовой. Но опять же, проблема иллюстрирования учебных книг как отдельное проблемное поле в их работах не выделяется.

В большей степени на раннюю историю учебной книги пока обращают внимание историки культуры, в том числе историки книжной культуры, философской и религиозной мысли М.А. Корзо, А.С. Зернова, А.А. Круминг, Е.А. Мишина, Е.Л. Немировский, М.С. Петрова, Т.Н. Таценко, Ю.Э. Шустова и др. С аналогичных позиций написаны некоторые диссертационные исследования последних лет, например, работа В.А. Андреевой. Но и тут дизайн учебной книги рассматривается в отрыве от педагогики. Но ведь иллюстрация в учебной книге была не только художественным объектом, но и педагогическим средством, способствовавшим развитию у учащихся необходимых умений и навыков, а также иллюстрации могли иметь воспитательную направленность. Поэтому, на мой взгляд, исследования в области художественного оформления книг XVI-XVII вв. могут быть дополнены идеями педагогической направленности иллюстраций, включенных в состав учебной литературы, с выявлением функций, которые они выполняют в рамках образовательного процесса. Отсюда вытекает новизна исследования по данной проблематике.

Целью данной работы, поэтому, будет проследить трансформацию художественного оформления учебных книг обозначенного периода, а также выявить смысловую и функциональную направленность этого художественного оформления (рисунков) как части образовательного процесса.

Соответственно с целью выдвинуты следующие задачи исследования:

1. Проанализировать художественно-графический материал в учебных книгах XVI-XVII вв.

2. Выявить основные функциональные особенности иллюстративного материала, помещенного в учебные книги XVI-XVII вв.

3. Рассмотреть выявленные функциональные особенности иллюстративного материала с позиции применения его в русле образовательного процесса.

Таким образом, как мне кажется, дополнив уже известные сведения об учебных книгах XVI-XVII вв. моим исследованием в области педагогических функций рисунков, находящихся в них, можно создать более полное представление о том, каким именно был процесс обучения грамоте в рассматриваемый период и как мог способствовать метод наглядности в обучении приобщению учащихся к ней.

Глава 1. Осмысление и эстетическое переживание содержания учебного материала посредством рисунка в историко-педагогической литературе

§1. Методологические проблемы исследования учебных книг XVI-XVII вв.

Данная работа видит своей целью охарактеризовать иллюстративное наполнение учебных книг XVI-XVII вв. Поэтому нужно сделать несколько замечаний об изучении самих этих книг. Изучение начального этапа применения учебной литературы в образовательном процессе представляет особый интерес для истории образования и историко-педагогической науки, поскольку школьные книги для начального чтения являются инструментами первой языковой практики при вхождении ребенка в широкий социокультурный контекст. Культура через родной язык «закладывает» основные представления о действительности и мироустройстве. На базе этих представлений начинает складываться процесс социализации и социальной интеграции личности. В текстах и иллюстрациях учебных книг, особенно предназначенных для начального обучения, скрывается общее содержание культуры.

В России изучение учебников для начальной школы замыкается в основном на пособиях ХIХ-XXI вв., не выходя на исследование истории учебника как продукта культуры, имеющего гораздо более глубокие корни в традициях воспитания и обучения. Изучению первых российских учебников с историко-педагогической точки зрения посвящены отдельные работы историков образования (Л.Н. Аверьяновой, Г.В. Карпюка, О.Е. Кошелевой, Л.В. Мошковой). Однако в большей степени на раннюю историю учебной книги пока обращают внимание не педагоги, а историки культуры, в том числе историки книжной культуры, философской и религиозной мысли (М.А. Корзо, А.С. Зернова, А.А. Круминг, Е.А. Мишина, Е.Л. Немировский, М.С. Петрова, Т.Н. Таценко, Ю.Э. Шустова и др.), продолжающие на новом уровне научную традицию конца XIX - начала ХХ вв. (С.Н. Браиловский, Н.А. Маркс, Д.Л. Мордовцев, И.М. Тарабрин, В.В. Буш). Но в изучении учебных книг XVI-XVII встречаются некоторые проблемы и трудности.

Как отмечает В.Г. Безрогов в своей статье, посвященной историографии изучения учебной литературы XVI-XVII вв.: «Учебная книга, имеющая некое единство, порожденное культурой, педагогикой, религией, политикой, этикой и философией, практикой преподавания, стереотипами повседневного воспитания и т.д., обычно не рассматривается [исследователями данного вопроса] как целостность. Вероятно, считается, что содержание учебных книг стандартно и мало изменчиво, восходит к пособиям поздней Античности типа Доната, и достаточно выяснить и сообщить, что должно было быть изучено учениками по той или другой программе, чтобы создалось представление о содержании образования». Безрогов В.Г. Историография учебной литературы для начальной школы в XVI - начале XVII вв. // Проблемы современного образования. - 2013. - №3. - С. 62. То есть, можно сказать, что в историографии не сложилось еще целостного понимания того, как использовали учебные книги в рамках образовательного процесса. Но анализ учебных изданий помог бы осмыслению целостной картины методики обучения грамоте как важного этапа образования.

В.Г. Брезглов же дает характеристику основных методологических проблем исследования учебных книг. Там же. - С. 62-64

1. Во-первых, это стандартизация учебников и большая «инерционность» их использования: появляющиеся новшества существуют в среде переиздаваемых старых учебных книг, которые не так часто отменяются, а их присутствие продолжает оставаться немаловажным. И действительно, данную проблему можно объяснить жизнью людей того времени: учебные книги часто служили пособием для усвоения грамоты не одному поколению, поэтому сложно судить с высокой точностью о нововведениях, которые были применены в тех или иных пособиях и были ли они распространены на всей территории Российского государства того периода.

2. Другой методологической сложностью изучения истории ранних учебных книг является то, что не виден, какой путь был проделан учебником от замысла до воплощения, и должны самоволие печатника полагать знаком времени. Учебная книга была инструментом просвещения в истине, в связи с которой и происходила селекция передаваемого знания, подчас жестко отсекающая то, что ученику знать не надлежало. Отсюда можно наблюдать, что в учебных книгах изучаемого периода имеются тексты, смысл которых, так или иначе, связан с религиозным содержанием, с превозношением «кротости» для достижения успеха в образовании и жизни в целом.

3. Затруднением при изучении истории учебных книг, изданных в XVI в., является то, что их успешное или неуспешное использование, популярность или непопулярность, общеизвестность или неизвестность далеко не всегда зависели от самого учебника. Достаточно часто эти критерии оценивания учебных книг зависели от тех, кто именно использовал учебную книгу, и от самой истории применения ее (к кому учебник попал впервые, как отозвался этот учитель о нем, и т.д.). Какую роль играет тот или иной учебник на определенном этапе использования, какое значение и отклик имеет тот или иной помещенный в него текст или рисунок, - это в каждом конкретном случае загадка для исследователя, требующая отгадки.

4. Еще одним методологическим затруднением в изучении учебников раннего Нового времени выступает характерное для данного переходного периода изменение понимания того, чему обучает тот или иной учебник, и того, насколько и кому нужно в жизни то, чему обучают с помощью рассматриваемой учебной книги. Потребность в грамотности, ее статус в обществе исторически, конфессионально и географически постоянно менялись, менялись сами понятия «грамотность», «грамотный человек», и обучение грамоте в одном мире могло совершенно не совпадать с представлением о том, что такое грамота и зачем ее изучать в мире другом. Что тем самым, ставит перед исследователями задачу вычленения этого взаимодействия.

5. Серьезной методологической проблемой исторического изучения учебника рассматриваемого периода является его теоретическая и дидактическая многомерность. В учебнике сложным образом соотнесены разные сферы сакрализованного и практического знания (в нашем случае - домашних молитв и церковной практики, сакральной лингвистики и богословия); практика и теория преподавания этой практики (теории обучения и воспитания), идеалы воспитания и стереотипы педагогического процесса, находят отражение эстетические, философские, политические, социальные, культурные движения в обществе, педагогике, и многое другое. То есть при изучении учебной литературы данного периода нужно учитывать факт того, что учебник того периода был не только лишь учебником в современном понимании этого слова, а сочетал в себе и другие функции.

6. Сложностью при реконструкции истории учебной литературы XVI - начала XVII вв. выступает размытость границ определяемой создателями учебников аудитории - как в характере и уровне учителей, так и в уровне учеников. Некоторые учебники, например, могут быть рассчитаны на использование как законоучителем-катехетом, так и светским школьным учителем или членами семьи. Подобная разноплановость могла задаваться не только самими авторами учебников, но и теми задачами, которые формулировались перед ними. Несоответствие групп адресатов разных учебных книг создает сложности при их сопоставлении и выстраивании в исторически последовательные ряды.

7. Проблемой изучения учебников рассматриваемого периода, является и одновременное существование разных педагогических традиций и подходов при отсутствии четкой их оформленности. Предшествующие концепции продолжают сохраняться и передаваться наряду с новыми типами педагогического мировоззрения. Это характерно для всего того периода русской истории. Именно тогда только начинала складываться единая политика в сфере образования. И этот факт, несомненно, тоже нужно учитывать при изучении учебных книг того периода и их содержания.

Таким образом, можно говорить о существовании существенных методологических проблем в исследовании учебных книг XVI-XVII вв., на которые нужно обращать внимание, анализируя то или иное учебное издание. Рассмотрение, в том числе, и художественного оформления учебных книг данного периода нужно сопрягать с историческими реалиями XVI-XVII вв. и всем многообразием отдельных факторов, влиявших на его создание и предназначение.

Обращаясь к анализу источников (учебных книг XVI-XVII вв.) следует учитывать также факт того, что в виду своей востребованности в свое время и относительной дешевизны данные издания очень плохо сохранились. По анализу данных источников можно судить о наличии каких-либо тенденций в образовательных традициях, но нельзя сказать были ли они общеприняты или широко распространены. Сам изучаемый период истории относится к такому, во время которого еще не было стандартизации системы образования по каким-либо общим для всего государства канонам. Но, тем не менее, как мне кажется, выявление функциональных особенностей таких элементов образовательного процесса, как, например, иллюстрации учебных книг, смысловая направленность текстов, в них включенных, являются еще мало изученной область знания и исследования в данной области могут способствовать составлению целостной картины всего образовательного процесса XVI-XVII вв.

§2. Взгляды на значение художественного оформления учебных книг XVI-XVII первых исследователей древнерусской книжности

Художественному оформлению книжных изданий всегда уделялось внимание. Были отдельные работы, посвященные анализу содержания учебной книги, так же как и были попытки описания художественного убранства учебной книги. Проблемой данного периода изучения русской книжности было то, что само художественное оформление книги, в том числе и учебной, не рассматривалось с позиций педагогической практики. В иллюстрациях видели в первую очередь эстетическую составляющую, смысловая же их составляющая связывалась с реалиями жизни русского общества, но не с процессом обучения (если речь идет об учебных книгах).

Среди исследователей учебных книг XIX - начала XX вв. имена таких ученых как Ф.И. Буслаев, Д.Л. Мордовцев, В.В. Буш, а также В.В. Стасова. Все эти деятели жили и работали во времена Серебряного века русской культуры, когда возрождался интерес к исследованию русской древности. Интерес к истокам русской культуры тогда был не случаен: были частые обращения к русской древности как поиску того идеологического пути, на котором должна была базироваться культура русского человека того времени. Одним словом, поиск национальной идентичности на рубеже веков заставлял обращаться многих исследователей как истории, так и искусства того времени к «истокам». Причем такая тенденция прослеживается не только в научных исследованиях, но и в искусстве того периода.

Рассмотрим, например, позицию известного русского искусствоведа и исследователя русской филологии Ф.И. Буслаева. В своих «Исторических очерках по русскому орнаменту в рукописях» (1917 г.) автор дает свое объяснения многим явлениям, появившемся в художественном оформлении рукописных книг: «Неумелость или грубость в воспроизведении чужого оригинала не есть только личные качества мастера, но и результат привычки, плод воспитания, коему подвергался глаз в известной обстановке. В данном случае неумелость и грубость писца Архангельского собора могли быть воспитаны на почве туранцев и людей желтой расы [имеются в виду монголы, пришедшие на Русь в результате нашествия]. Поэтому его орнамент и стал будто бы настоящим русским. С этой целью, может быть, он приводится в знаменитой книге» Буслаев Ф.И. Исторические очерки по русскому орнаменту в рукописях. - Пг.: Типография Академии Наук, 1917. - С. 10.. То есть Ф.И. Буслаев предлагает рассматривать художественное оформление русских книг как результат отражения в нем национального духа народа, национальных настроений. Иными словами, это призыв не рассматривать художественное оформление в отрыве от истории.

Д.Л. Мордовцев в своем труде «О русских школьных книгах» пишет: «На счет обращения с книгами в рифмованном Азбуковнике говорится к ученикам, чтобы они, «замкнув» книгу, всегда клали ее печатью кверху и не оставляли бы в ней указки… чтобы книгу не бросали на скамейку, а отдавали ее старосте, который должен класть их в предназначенное место; чтобы ученики не очень разгибали книги и без дела не перелистывали их; чтобы не забавлялись книжными украшениями, «паволоками», а старались бы понять написанное в них». Мордовцев Д.Л. О русских школьных книгах XVII в. - М.: Университетская типография, 1862. - С. 9 Из этого можно сделать следующий вывод: во-первых, к книге всегда относились с трепетом, потому что она была «проводником» знаний, а во-вторых, внимание учеников было часто обращено к иллюстративному книжному материалу, что вполне естественно для детей.

В общем, исследования учебных книг XVI-XVII вв. представляли скорее общее описание памятников русской книжности. Исследователи обращались к описанию художественных элементов книг, но никто из них не давал им какого-либо анализа с позиции педагогики, даже рассматривая учебные издания. А ведь еще К.Д. Ушинским в свое время была поднята проблема наглядности в обучении родному языку, на что исследователи XIX-XX вв. не обращали внимания. Но, несомненно, именно они положили начало осмыслению, как и значения учебной книги в образовательном процессе, так и вниманию к художественному оформлению книг.

§3. Анализ художественного оформления учебной книги XVI-XVII вв. В работах советских и современных российских исследователей

На сегодняшний день есть много исследований, посвященных художественному оформлению учебных книг. Но период русской книжности XVI-XVII все еще остается мало изученным в этом плане.

Говоря об ученых, занимавшихся проблемами русской книжности данного периода, необходимо отметить также вклад в науку таких советских ученых-искусствоведов, как А.А. Сидоров и А.С. Зернова. Например, А.А. Сидоров, рассматривавший проблему искусства книги в историческом аспекте, написал свой труд под названием «История оформления русской книги», Сидоров А.А. История оформления русской книги. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Книга, 1964. в котором рассматривалась проблема выстраивания линии преемственности развития искусства печатной русской книги от XVI в. до событий 1917 года. Исследователь в своих работах давал национальное обоснование художественным образам, встречавшимся в русских книгах. В образах евангелистов, например, он видел образы русских людей того времени. Также заслугой А.А. Сидорова явилось то, что он ознакомил научную общественность своего времени с львовской Азбукой Ивана Федорова 1574 года, ранее являвшейся неизвестным изданием. В свою очередь, А.С. Зернова также проделала огромную исследовательскую работу по разбору материала, в том числе и художественного оформления книг, находившемся в ее распоряжении: горы разнообразных книг поступали в национализированные хранилища после революции из дворянских усадеб, монастырей, церквей, различных обществ. Авторству А.С. Зерновой принадлежит множество статей по орнаменту, Зернова А.С. Орнаментика книг московской печати XVI-XVII веков. - М., 1952. используемому в книгах, начиная с XVI в. Можно отметить, что данные исследования, явившиеся открытиями в свое время, сейчас составляют основу сегодняшних исследований в области оформления старопечатных и рукописных древнерусских книг.

В работах современных исследователей русской книжности нет работ, отражающих полноту взгляда на проблему иллюстрирования учебной книги в период XVI-XVII вв. Однако выделяются работы, которые затрагивают эту тему и дают свою характеристику данной проблеме.

Например, выделяется диссертация искусствоведа В.А. Андреевой «Дизайн учебной книги в России: художественно-техническое оформление азбук и букварей: история и современная практика», Андреева В.А. Дизайн учебной книги в России: художественно-техническое оформление азбук и букварей: история и современная практика. - Спб., 2006. - С. 23 в которой рассматривается период истории русской книжности XVI-XVII вв. в том числе. Автор характеризует этот период истории как определенный этап в развитии книжного оформительского искусства, в котором структура построения материала, принципы декорирования и рубрицирования в учебных книгах рассматривались как важный элемент в развитии эстетического восприятия.

И действительно, в восточнославянской традиции XVI-XVII вв. азбуки и буквари не были исключительно детской учебной книгой. Букварь был представлен как общеобразовательный нормативный сборник филологического и религиозно-догматического содержания.

Оформлению учебных изданий уделялось немаловажное значение. В принципе книга для обучения грамоте была по своей значимости наравне с религиозно-догматической литературой, поэтому и ее оформление было весьма продуманным. Эстетика оформления азбук и букварей в свою очередь помогала учащемуся первоначально приобщиться к правильному восприятию художественных элементов книги, а впоследствии - к видению и созиданию гармонии в окружающем мире. Таким образом, нужно отметить, что учебные книги являлись важной ступенью не только в постижении грамоты, но и в эстетическом воспитании.

Воспитание эстетической культуры личности было всегда актуально. От уровня культурного развития зависит и уровень культурного развития общества в целом. Чувственная реакция субъекта на то, с чем он взаимодействует, является характерным проявлением эстетического вкуса. Чтобы наслаждаться красотой и создавать ее, нужно обладать качествами, которые в своей совокупности составляют эстетическую культуру личности. Первоосновой этой культуры является особая эмоциональная отзывчивость к прекрасному. Но только этого недостаточно. Для того чтобы в полной мере воспринять красивое или проявлять себя в созидательной деятельности, также требуется некоторый объем теоретических и конкретных знаний, на базе которых развиваются представления и понятия об эстетических ценностях, то есть эстетический кругозор. Очевидным становится то, что развивать способности личности к полноценному восприятию и правильному пониманию прекрасного в действительности необходимо уже в раннем возрасте. Поэтому на начальной ступени приобщения к книжной грамоте и образованности в целом ставилась задача воспитания эстетического вкуса у учащихся в том числе. И структура построения материала в учебной книге давала представления о гармоничной компоновке информации.

Можно рассмотреть конкретные примеры. Азбука Ивана Федорова 1574 г. Федоров И. Азбука. - Львов: 1574. не имела титульного листа, поэтому не известно, как называть данную учебную книгу: азбука, букварь или грамматика (первым сделал титульный лист для своей учебной книги Василий Бурцов спустя почти полвека).

Первая страница открывается гравированной ксилографической заставкой, под ней расположены 45 строчных букв кириллической азбуки, затем следует «впятословие»: буквы приведены в обратном порядке (от ижецы до аза) и в вертикальном порядке 8 колонками. Это трехкратное повторение азбуки должно было помочь учащимся усвоить каждую букву алфавита. Следующее упражнение представляет собой запись двух и трехбуквенных слогов, с усвоения которых и начиналось обучение чтению и письму. Во втором разделе первой части даны образцы спряжения глаголов, формы страдательного залога глагола «биги». Следующий раздел объединяет сведения об ударениях и придыханиях в словах.

Заканчивается азбука 1574 г. кратким послесловием Ивана Федорова, в котором он делится своими мыслями о значении учения и самого учебника. Послесловие завершает колофон (текст на последней странице рукописной или старинной печатной книги, в котором сообщаются данные об авторе, времени и месте создания этого произведения) с двумя симметрично расположенными гравюрами в четырехугольных рамах, выделенных штрихами на белом фоне бумаги. На гравюрах изображен герб Львова и типографский знак первопечатника, изображавший стилизованный гербованный картуш с помещенной в нем лентой, изогнутой в виде зеркального отражения латинской буквы S, увенчанный сверху стрелой. В концевой строке указано: «Выдруковано во Львове, року 1574».

Художественное убранство книги - пять гравированных орнаментальных заставок и три орнаментальных концовки, а также гравюры на колофоне.

В книжной ксилографии использовался принцип «выворотного» рисунка, когда изображение орнамента или буквицы давалось белым цветом на черном фоне.

Заставки концовки структурируют текст, создавая определенный ритм, способствующий целостности композиции всего издания.

Наряду с художественным убранством, шрифт Ивана Федорова способствует целостности образа типографического объекта, являясь, с одной стороны, важнейшим информационным элементом, с другой - зримым художественным образом. Шрифт построен на основе рукописного полуустава. Заглавные буквы вдвое выше основного шрифта. Полная полоса включает 15 строк. Строгий ритмический строй шрифта выявляется в точных размерах данных его построения (основных, соединительных штрихов и других элементов), что дает ровную прямую строку.

С художественной точки зрения особая контрастность шрифта и сильно выраженные выносные элементы придают пластичность странице, взаимодействующей с композицией других элементов оформления, и, прежде всего, с изгибающимися листьями, цветами заставок, характерными для орнамента эпохи Возрождения. В Азбуке использован экспрессивный прием в наборе концевых полос - слоги, расположенные в виде треугольника создают острие концевой полосы, убедительно заполняющей пространство внизу страницы.

Иван Федоров совершенно четко определил характер проделанной им работы: «въмале съкратив сложих». Первопечатник был не автором, но составителем. Заимствованные тексты им редактировались с тем, чтобы книга донесла до учащихся его педагогическое кредо - стремление к гуманистическому просвещению, Это первая русская книга светского содержания, первая печатная кириллическая азбука с введением в церковнославянскую грамматику, и предназначенная, как писал Иван Федоров в заключительном слове «… ради скораго младеньческого научения».Федоров И. Азбука. - Львов: 1574. Такая позиция Ивана Федорова становится понятной, если учесть тот факт, что он понимал роль образования в становлении человека.

Существуют предположения, что сам Федоров был родом из простой семьи Немировский Е.Л. Иван Федоров. - М.: Наука, 1985. - С 14.. С детства был образован, начитан и знал несколько иностранных языков, что объясняет его обучение в одном из лучших университетов Европы того времени - Краковском. Прямых доказательств учёбы Ивана Фёдорова в Кракове нет, но существующих косвенных сведений вполне хватает для подтверждения данного факта. Одним из подтверждений отличного, в том числе и университетского образования Фёдорова является то, что позднее он был взят на службу в «престижную», кремлёвскую церковь Николая Гостунского. Версия об обучении Фёдорова в Кракове позволяет объяснить начало и его типографской деятельности. Так, совершенно очевидно, что первопечатник не мог так быстро и хорошо научится своему искусству в 50-60-е годы в Москве. Для того, чтобы добиться выпуска столь замечательных книг, Фёдоров должен был иметь довольно большой опыт работы в крупной типографии. Как раз такие типографии и были в Кракове, и они поддерживали тесные связи с университетом. Агаджанов Б.В. Создатели первых учебных книг для начального обучения грамоте - букварей и азбук XVI - первой четверти XVIII вв. // Проблемы современного образования. - 2010. - №2. - С. 53. Таким образом, становится понятно, что для первопечатник осознавал всю пользу и образования, и книжного дела для развития человека, его ума и культуры в целом, что в дальнейшем способствовало и развитию всего человечества в целом.

Острожская азбука (1578 г.) Федоров И. Азбука. - Острог: 1578. состоит из трех самостоятельных разделов, не имеющих пагинации (нумерация листов книжного блока). Выбор типографом небольшого компактного формата для азбуки (95х158 мм) подтверждается ее целевым назначением - дать учащемуся комплекс начальных знаний и навыков в письме и чтении на церковнославянском и греческом языках. В первой из семи тетрадей книги на первых восьми листах напечатана таблица греческого алфавита, а затем, параллельно в два столбца, слева - греческий, справа - славянский текст основных молитв православной церкви. Опора на параллельные тексты - основной метод старинного книжного изучения языков. Следующий раздел открывается заставкой с заглавием вязью «Начало учения детем, хотящим разумети писание…». Третий раздел книги (вся седьмая тетрадь) занят сказанием черноризца Храбра «О письменах», повествующим об изобретением славянской азбуки Кириллом Философом.

По своему художественному оформлению это издание богаче Львовского. Кроме двух гравюр - герба князя К. К. Острожского и сигнета (типографская марка) Ивана Федорова, здесь 7 заставок, 5 концовок, один гравированный на дереве инициал, строка вязи и наборная рамка с текстом предисловия.

Семь заставок, предваряющих основные разделы азбуки, варьируют мотив акантовой листвы с цветами, бутонами, маковыми головками и шишками. ИФ вводит гравированные на дереве инициалы, художественная особенность которых подчеркивает значение «Сказания, како составити святый Кирилл философ азбуку словенску» и акцентировать внимание ученика. На обороте титульного листа помещен герб князей Острожских.В этой азбуке Иван Федоров впервые использует новый элемент - политипажную наборную рамку.

Издание такого сложного по содержанию двухъязычного пособия потребовало кропотливой работы и большого умения. Текст набран шестью шрифтами - четырьмя кириллическими и двумя греческими (строчным и прописным). Большая часть книги набрана московским шрифтом (10 строк = 84-85 мм). Лист с предисловием и кириллическая часть первой тетради отпечатаны новой, более мелкой кириллицей (10 строк = 51 мм). Совсем мелкий шрифт (10 строк = 40 мм) использован на 8 листе (4 концевые строки, а также заголовки и подзаголовки на полях книги). Этот шрифт можно охарактеризовать как очень емкий и неудобочитаемый. Четвертый кириллический шрифт, прописной (10 строк равняются 70 мм). Набор и верстка выполнены очень аккуратно. Технически особенно трудоемко было набрать и включить два параллельных текста - греческий и славянский.

В Московской Руси ко второй половине XVII века слова «букварь» и «азбука» употреблялись дифференцировано: первое - для печатных руководств, второе - преимущественно для рукописных. К тому времени складываются определенные функциональные различия между печатными и рукописными книгами для обучения грамоте: первой учебной книгой стали печатные буквари, а рукописные азбуки были, прежде всего, материалом для упражнений в письме, причем, не только в каллиграфии, но и в умении составить челобитную, заемное письмо и т.д. Становление термина букварь применительно к книге появляется в московской Руси после книжных реформ Никона.

Московские издания Василия Бурцова (1634, Бурцов-Протопопов В.Ф. Азбука. Начальное учение человекам, хотящим разумети божественного писания. - М., 1634. 1637 Бурцов-Протопопов В.Ф. Букварь языка славенска, сиречь начало учения детям, хотящим учитися чтению божественных писаний. - М., 1637.) в предисловии названы азбуками, однако с 1650-х гг. и в Москве печатные азбуки стали называться букварями, а рукописные - по-прежнему азбуками.

Для букварей характерна многочастная, составная композиция. Наряду с многочастной композицией, наиболее характерной чертой букваря является азбучный принцип в построении его отдельных слагаемых(алфавитная организация текста).

Алфавитная организация текста имела две важные функции. С одной стороны алфавит, символизировал в средневековой книжной культуре весь мир во времени и пространстве, придавал произведению значимость целостной картины мира. С другой стороны, в средневековой литературе, всегда серьезной и дидактичной, мыслившей «мир как школу», издавна культивировались жанровые формы учебного характера и в том числе азбучный акростих, с его естественной способностью выполнять учебно-мнемоническую функцию (способствовал запоминанию).

Эволюция букваря до XVIII в. представляется как история его структурно-тематического усложнения.

К XVII в. в России еще не создалась какая-либо государственная или церковная система образования, отсутствовала и сеть стационарных школ, но государство было уже на пути ее создания. Зарождение школьного начального обучения в России связано с деятельностью монастырских школ, появившихся еще в XI в. В XIV-XVI вв. начинает складываться частное светское образование. В XVII в. элементарную грамотность можно было приобрести за определенную плату у «мастеров», чаще всего, из рядов духовенства или мелких чиновников (подьячих). О цели учения говорится в заглавиях московских печатных азбук (1634 г. и 1637 г.) - «Начальное учение человеком, хотящим разумети божественного писания». Бурцов-Протопопов В.Ф. Азбука. Начальное учение человекам, хотящим разумети божественного писания. - М., 1634.

Все российское книгопечатание в XVII в. сосредоточилось на Московском Печатном Дворе. Издание книг составило монополию государства и церкви. Что может свидетельствовать о том, что государство и церковь видели своим приоритетным направлением развитие образования.

Через 60 лет после львовского букваря Ивана Федорова в Москве на Печатном Дворе Бурцев отпечатал азбуку То же., сохранившую в основном структуру федоровских азбук.

Для заглавия в книге применено декоративное письмо, называемое вязью. Для написания вязью прибегали к двум приемам: буквы сокращали и украшали. Благодаря сокращению удавалось расположить необходимое для данного письма число букв в отдельном месте. Вязь в букваре выполнена киноварью. Текст набран шрифтами Московского Печатного Двора (10 строк = 87 мм), полная полоса составляет 11 строк.

Начиная с 1620-х гг. на Московском Печатном Дворе создавались новые шрифты для азбук, названные именами мастеров, их выполнявших - Осиповская, Никитская и др. В отличие от предшествующих азбук (букварей), Василий Бурцов использовал красный цвет для выделения букв, слогов, названий частей и разделов книги. Второй цвет создает своеобразный сквозной узор, а также определяет принципы рубрицирования.

Новым декоративным элементом для азбуки Василия Бурцова (1637 г.) явился наборный орнамент, использованный для построения заставки. Как пишет исследователь А.А. Сидоров, «От Бурцова ведет начало широкое применение в московской печати наборного орнамента…». Сидоров А.А. История оформления русской книги. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Книга, 1964. - С. 97.

Художественное убранство издания органично дополняют орнаментальные ксилографические заставки и буквицы, расположенные перед разделами, они структурируют текст и способствуют композиционной целостности. Красный цвет использован для выделения заглавия вязью, отдельных строк и прописных букв. Принципы декорирования и рубрицирования (определившиеся в издании 1634 г.) способствовали созданию условий для удобного пользования учебником наряду с карманным.

Также можно дать некоторую характеристику самому автору букваря. Василий Бурцов происходил из семьи подьячих. Часто подьячие были выходцами из простого (по большей части провинциального) народа, были хорошо образованными и отличались своей хорошей работоспособностью. Таким же был и Василий Бурцов. Первоначально автор букваря работал в провинции, затем был поставлен на службу в Московский Печатный Двор. Сам факт того, что его перевели на столичную службу и в ведущую типографию России говорит о том, что его талант заметили и оценили. Как отмечает Б.В. Агаджанов: «В 1632 году, во время появления Бурцова на Московском печатном дворе, по распоряжению того же Филарета в Москве была открыта первая школа для обучения детей основам грамматики и греческому языку под руководством грека Иосифа. Представляется весьма возможным, что Бурцов, значительную часть книжной продукции, которую составляла именно учебная литература, направлял именно для нужд этой школы» Агаджанов Б.В. Создатели первых учебных книг для начального обучения грамоте - букварей и азбук XVI - первой четверти XVIII вв. // Проблемы современного образования. - 2010. - № 2. - С.64.. То есть можно сделать вывод о том, что деятельность типографий одним из приоритетных направлений видела поддержку образования путем выпуска учебной литературы. И тот факт, что она в то время была очень востребована, говорит о том, что образованию в государстве в XVII уделялось очень большое внимание. На мой взгляд, назначение Бурцова на роль ведущего типографа Московского Печатного Двора в то время было также не случайно. Работоспособность и «деловая хватка» Бурцова сделали возможным массовое производство учебной литературы и новаторства в этой области.

Таким образом, к середине XVII века сложилась определенная традиция создания печатных учебных книг. «На основании анализа графического оформления издания можно сделать вывод о том, что к середине XVII века в учебных изданиях (букварях, азбуках) сложилась традиционная структура построения материала и определились принципы декорирования и рубрицирования», Андреева В.А. Дизайн учебной книги в России: художественно-техническое оформление азбук и букварей: история и современная практика. - Спб., 2006. - С. 30 - отмечает Б.А. Андреева. С чем можно согласиться, потому что многие учебные книги рассматриваемого периода имеют схожую структуру.

Новым этапом в развитии российской учебной книги стало издание Симеона Полоцкого «Букварь языка славенска, сиречь начало учения детям, хотящим учитися чтению писаний», Симеон Полоцкий. Букварь Букварь языка славенска, сиречь начало учения детям, хотящим учитися чтению писаний. - М., 1679 отпечатанное в Москве в 1679 г.

Украшают и структурируют текст данной учебной книги ксилографические заставки, концовки, инициалы. Новым в оформлении полос букваря и разворотов являются двойные рамки, подчеркивающие с одной стороны прямоугольность полос, а с другой стороны - создающие композицию разворотов, а также орнаментально-наборный колонтитул, отпечатанный в две краски, вносивший новый ритм в учебное издание. Чтобы облегчить пользование материалом, в букваре большого объема (160 стр.) красным цветом выделены заголовки, инициалы и буквицы, «красные строки».

Шрифты Букваря Симеона Полоцкого несколько отличаются от шрифтов Московского Печатного Двора середины XVII в. Буквы основного шрифта расположены несколько теснее, чем в других учебных изданиях МПД. Букварь набран шрифтами разных кеглей. Полная полоса может содержать 12 строк и 20 строк (10 строк = 86 мм, 10 строк = 51 мм). При этом, мелкий шрифт хорошо читается.

Благодаря Симеону Полоцкому буквари в XVII в. все более приобретали характер книги для чтения (хрестоматии); в дальнейшем они пользовались сведениями из области арифметики, истории, географии, постепенно превращаясь в своеобразные небольшие энциклопедии. По данным о Московском Печатном Дворе в середине XVII в. буквари были самой ходовой продукцией, раскупавшейся в считанные дни, что свидетельствует об их востребованности в рамках образовательного процесса того времени.

Можно также сказать несколько слов и о самом авторе-составителе Букваря. Симеон Полоцкий был человеком разносторонне развитым. Он сам был и педагогом, и церковным деятелем, и почитателем книг, и первым профессиональным русским поэтом, и первым профессиональным русским драматургом. Благодаря своему уму он смог реализоваться, хотя был и родом из бедной городской семьи. Уже в 8-ми летнем возрасте, оценившие его таланты, взрослые отправили его на учёбу в Киево-Могилянскую академию - лучшее восточнославянское учебное заведение. Академия к этому времени уже успела превратиться в крупнейший центр образования, науки и культуры. Преподавание там вели самые знаменитые педагоги и учёные. Симеон Полоцкий успешно завершил 14-ти летнее обучение в академии и получил звание «дидаскала» - учителя Агаджанов Б.В. Создатели первых учебных книг для начального обучения грамоте - букварей и азбук XVI - первой четверти XVIII вв. // Проблемы современного образования. - 2010. - №2. - С.66 - 67.. То есть, опять же выделяется тот факт, что сам автор учебной книги имел одно из самых лучших образований для своего времени, а также сам являлся педагогом. Поэтому можно сказать о том, что как философские воззрения Полоцкого, так и его практика в роли педагога, сыграли свою роль при составлении им Букваря: скорее всего им были воплощены в жизнь его методологические наработки.

Таким образом, можно отметить, что художественному оформлению учебной литературы XVI-XVII в российской науке уделялось внимание. Но, тем не менее, еще не существует ни одного исследования, где иллюстрирование учебной книги XVI-XVII рассматривалось бы с точки зрения педагогической направленности изображений и иллюстраций, внесенных в содержание учебной книги рассматриваемого периода. Ведь, понимание того, что изображение, внесенное в состав учебной книги, могло способствовать процессу обучения грамоте и выполнять такие функции, как, например, воспитательную или развитие образного мышления, было и на момент создания этих книг. Поэтому, на мой взгляд, исследования в области художественного оформления книг XVI-XVII вв. могут быть дополнены идеями педагогической направленности иллюстраций, включенных в состав учебной литературы.

Подводя итоги, можно сделать следующие выводы. Проблема эстетического осмысления содержания учебных книг XVI-XVII вв. имела место в исследованиях российских ученых, работавших в разное время и в разных научных направлениях. На сегодняшний день существуют некоторые методологические проблемы, которые касаются исследования учебной литературы данного периода. Их наличие говорит о том, что художественное оформление учебных книг данного периода нужно сопрягать с историческими реалиями XVI-XVII вв. и всем многообразием отдельных факторов, влиявших на его создание и предназначение.

В работах многих исследователей учебников XVI-XVII вв. либо тема художественного оформления книги затронута лишь косвенно, либо рассматривается с искусствоведческих позиций, или с позиции эволюции печатного дела. Но, на мой взгляд, осмысление художественного содержания именно учебной книги невозможно без анализа изображений, рисунков и иллюстраций именно с позиции педагогики. Анализируя художественное содержание учебных книг XVI-XVII вв. можно показать становление метода наглядного обучения, который используется и по сей день для наилучшего обучения детей грамоте и родному языку.

Глава 2. Использование принципа наглядности в учебных книгах XVI-XVII вв. Для развития образного мышления учащихся

§1. Педагогическое значение образов, заключенных в инициалы и заставки учебных книг XVI-XVII вв.

Принцип наглядности применялся в педагогической практике XVI-XVII вв. Суть его заключалась в том, что образам, сопряженным с инициалами и заставками, уделялось особое значение в процессе обучения. О том, что художественному наполнению уделялось особое значение, свидетельствует богатое художественное убранство книг рассматриваемого периода, в том числе и учебных. Естественно, первым делом, открывая книгу, все внимание учащегося сосредотачивалась именно на изображениях. Поэтому данные изображения способствовали развитию образного мышления.

До конца XVII века не было четкого теоретического обоснования принципа наглядности, а было лишь интуитивное следование ему. Изображения в книгах данного периода отражали мировоззренческие взгляды народа, его представления о действительности, но целенаправленного включения этих изображений в книги для того, чтобы они являлись именно вспомогательным средством для облегчения усвоения нового материала, не было. Тем не менее, данный период можно охарактеризовать как подготовительный на пути становления целенаправленного включения иллюстраций в учебный процесс и оперирования ими как объектами наглядного принципа обучения.

Формами образного мышления служат не отдельные слова или буквы, а зримые образы. К средствам образного языка можно отнести буквы-образы, называемые «инициалами» или «буквицами», в русской книжной традиции рассматриваемого периода также выделяются заставки и концовки, также имеющие символическое значение. Образный язык позволяет выделить особенности явления, определенные качества предмета, усилить и закрепить эмоциональное, эстетическое восприятие явления, сформировать и запомнить впечатления от него в едином целостном виде.

Буквы-образы, используемые для обозначения начальных букв в учебных книгах XVI-XVII вв., назывались инициалами (или буквицами). В инициалах заключался следующий смысл: буквица, какой бы она не была - шрифтовой или декорированной, одноцветной или красочной, - первое и главное её назначение -- привлечь внимание читателя к началу текста. То есть, в инициал был объектом-образом, который нес в себе не только смысл буквы, как составной части слова, но и другие значения, часто являясь символом преемственности народных традиций и видения мира.

Выделение начальных букв имело давнюю традицию. Оно берет свое начало с момента перехода от античности к Средневековью, когда проходило время ораторов и наступало время писцов как хранителей культуры и Писания как ориентира жизни. В первое время заглавные буквы в книге выделялись просто цветом: в основном красным, а также и синим, желтым, зеленым, серебряным и золотым. От книги к книге буквицы увеличивались в размерах, выступали за края строк, а также украшались различными видами рисунков. Средневековые мастера уделяли большое значение рисункам, сопряженным с инициалом, вкладывая в них особое смысловое значение. Причем смысловому значению уделялось не меньше времени, чем цветовому или пропорциональному равновесию.

Для средневекового читателя были привычны символы, имеющие отношение к христианству, которые для современного человека показались бы совсем с ним не связанными. Например, рыба, виноградная лоза или пеликан, изображаемые в рамках рисунка-инициала, символизировали Иисуса Христа, а корабль в бушующем море - Церковь. Домбровский. А. Искусство первой буквы // Наука и жизнь. - 2008. - №4. - С. 64. И для средневекового человека, видящего в инициалах такого рода рисунки, было понятно, что это символы, относящие его к христианской религии и вере. Вообще, в подобного рода символах был скрыт более глубокий смысл: «средневековые схоласты видели в Божьем творении раскрытую книгу. Разглядывая, в свою очередь, книгу -- творение рук человеческих, -- легко заподозрить её создателей в подражании «письменам Бога». Там же. - С. 65 То есть сама традиция развития книжного дела была тесным образом связана с религией и религиозными представлениями человека того времени о мироустройстве.