Власть и собственность на русских землях

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

собственность школьный история власть

Проблема, связанная с отношением власти и собственности волновала историческую науку еще в самом начале её существования. Эти два основных института определяют сущность общества и, соответственно, устройство государства. Важно отметить, что основные категории, характеризующие общество, зародились именно в недрах власти и собственности. Особый интерес у историков вызывает время Древней и Средневековой Руси. Именно в этот период сформировалось много систем власти с их особенностями, которые находят отражение в обществе и в новейшее время. Как правило, в эпоху общественных перемен усиливается интерес и к историческому опыту формирования государственного управления, и к проблематике отношений власти и собственности.

Главным мотивом перемен в обществе было стремление изменить субъекты и формы собственности, а это, в свою очередь, вело к существенным изменениям в структурах власти. Большой интерес к вопросам власти и собственности в русских землях в XII - первой трети XIII вв. имеет под собой серьёзную почву и вызван не случайно. Раздробленность Руси наиболее ярко показывает взаимовлияние институтов власти и собственности, а также изменения в связи с этим хода исторического развития. В исторической науке много размышлений по этому поводу, порой противоречивых. В ходе работы с историографией мною определены поставленные историками вопросы и проблемы, связанные с властью и собственностью в русских землях в XII - первой трети XIII вв., так и не нашедшими своего решения. Например, насколько чётко регулировалась собственность, всякие ли отношения собственности регулировались или только некоторые специальные разновидности, применительно ли понятие «феодализм» к Руси, кто такие смерды (предмет давнего спора в историографии), какова хронология формирования отношений власти и собственности в русских землях и др. Не совсем ясен вопрос о взаимоотношениях различных категорий населения по вопросам собственности. Следует отметить, что в школьных учебниках недостаточно освещены вопросы власти и собственности, изучаемого мною периода, что приводит к непониманию учащимися важнейших исторических процессов, которые явились следствием властно-собственнических отношений. В настоящее время для определения модели «власть-собственность» все больше используется западный образец. Представляется, что российские школьники, настроенные сегодня на «западную волну», теряются при возникновении проблем изучения института «власти и собственности» в России без понимания важности учитывать исторические, культурные и другие институциональные особенности развития Российского государства.

Важной стороной работы является, также разработка педагогического инструментария, позволяющего отойти от тех шаблонов, которыми перенасыщены современные российские учебники и пособия по отечественной истории. Необходимым в этом направлении считаю разработку разноуровневых заданий, направленных на самостоятельную работу учащихся с текстами, развивающими навыки анализа, творческого переосмысления информации, построения умозаключений, аналогий, решения проблем. Из этого, соответственно, вытекает потребность в разработке новых пособий по отечественной истории, которые будут развивать вышеназванные навыки у учащихся.

Актуальность изучаемого вопроса связана также с тем, что анализ исторических источников по проблеме власти и собственности в русских землях на заре их формирования даст возможность рассмотреть степень изученности этой темы в исторической науке и систематизировать уже существующие концепции по данной проблематике, a также позволит выявить ключевые проблемы в изучении вопросов властно-владельческих отношений. Несомненно, такой анализ предоставляет материал для выделения наиболее значимых историографических концепций. В то же время, преемственное развитие исторического познания объективно ведет к перепроверке и, соответственно, к переосмыслению тех или иных приемов интерпретации источниковедческой информации, которые с течением времени устаревают.

Напрашивается вывод о том, что проведенная огромная исследовательская работа по изучению источников по теме отношений власти и собственности в русских землях XII-XIII вв. до ордынского нашествия, на сегодняшний день все же не дала исчерпывающих выводов и обобщений по исследуемой проблеме.

Вопросы власти и собственности, периодически возникающие на разных этапах российской истории, постоянно привлекали внимание как историков, так и исследователей, занятых в смежных и других областях гуманитарной науки. Различные аспекты данного вопроса рассматриваются в традиционных для отечественной науки конкретно-исторических исследованиях и различных обобщающих трудах в политической и социальной истории, а также находят свое отражение в работах специалистов по истории государства и права. Следует отметить, что вопрос власти и собственности продолжает оставаться одним из центральных в современных монографиях, включая интеллектуальную и ментальную историю.

Объектом исследования данной работы является отечественная историография и исторические источники, освещающие вопросы властно-владельческих отношений в русских землях XII-XIII вв. (до ордынского нашествия). Предметом данной работы является сложный и, несомненно, противоречивый процесс накопления и развития исторических знаний, отраженных в определенных концепциях российских историков, которые в своих трудах отразили проблематику власти и собственности в русских землях XII - первой трети XIII в., а также их сравнительный анализ.

В данном исследовании поставлена цель анализа историографических данных по изучаемой теме и выявление той информации, которая представит наибольший интерес и отразится в школьных пособиях по отечественной истории. В ходе работы с историографией и историческими источниками важно определить поставленные историками вопросы и проблемы, связанные с властью и собственностью в русских землях в XII - первой трети XIII в., так и не нашедшими своего решения. Также важным является выделение ключевых проблем, а также вопросов в осмыслении роли и места властно-владельческих отношений, которые сформировались на различных этапах историографического развития и, соответственно, на основе анализа процесса изучения вопросов связанных с отношением власти и собственности в Древнерусском государстве в отечественной исторической науке (XVII-XXI вв.). Несомненно, основной акцент будет поставлен на спорные вопросы по теме, о которых было сказано выше.

В центр внимания были поставлены теоретико-концептуальные стороны изучения проблемы отношений власти и собственности в контексте развития исторической науки. Также вижу необходимым определить, как рассматривалась эта тема в учебниках и учебных пособиях по отечественной истории, какие вопросы были упущены и адаптировать отобранный историографический материал для изучения в школе.

Исходя из вышеизложенного, обозначен следующий спектр задач:

- проанализировать работы, принадлежащие перу отечественных историков периода XVIII-XX вв., их концептуальный подход по проблеме отношений власти и собственности в русских землях XII - первой трети XIII вв. и исследовать процесс становления научных (гуманитарных и исторических) знаний по данной теме;

- провести анализ современного этапа в развитии историографии по вопросам, связанным с проблематикой власти и собственности XII - первой трети XIII вв., в ходе которого определить не изученные или слабо изученные аспекты поставленной проблемы;

- определить теоретико-методологические принципы, которые необходимо использовать для изучения проблематики властно-владельческих отношений периода XII - первой трети XIII в.;

- исследовать интерпретацию данной темы в материалах учебников по отечественной истории за последнее двадцатилетие, в которых отражена тема отношений власти и собственности XII - первой трети XIII в. и соотнести их с современными стандартами школьного исторического образования (современный проект для старшей школы);

- провести анализ исторических источников, в результате которого отобрать наиболее удачные для изучения в школе.

В процессе работы над представленной темой применялся комплекс следующих методов: позитивистский, герменевтический, феноменологический. Попробую обосновать выбор этих методов и для моего исследования по теме, и для учеников, изучающих историю (в большей степени для старшей школы).

Позитивистский метод необходим в историческом исследовании, поскольку для историка, главное - наличие документа, так называемого «текста». Именно при помощи текстов изучают историю. Как пишет Медушевская О.М.: «Итак, прежде всего - отыскание документов (эвристика), затем анализ (внешняя, подготовительная, критика), внутренняя критика (критика толкования - герменевтика, негативная внутренняя критика достоверности - через проверку искренности и точности свидетельства и как ее результат - установление частных фактов. Далее наступает этап синтеза, который в духе позитивистской парадигмы достигается путем группировки выявленных ранее фактов и построения общих формул. Изложение результатов исследования завершает создание исторического нарратива». Сам по себе исторический профессионализм и проявляется в знании документов, установленных фактов, а также методов критического отбора свидетельств, которые собирались интеллектуальными усилиями поколений. Для учащихся при изучении истории этот метод, несомненно, полезен, так как способствует формированию навыков «прочитывания», анализа текстов, их отбора при изучении определенных тем. В данном случае изучение темы отношения власти и собственности XII - первой трети XIII в. будет более результативным, если за основу взять источниковую базу данного периода.

Герменевтический метод необходим для понимания текстов. Не случайно современные ученые рассматривают герменевтику не только как теорию, а и как искусство истолкования текста. Раскрыть смысл того, что пытался сказать автор тем или иным текстом становится задачей исторического исследования. Для этого потребуется обращение к интерпретации слов и предложений языка, поскольку именно он является средством выражения мысли. С точки зрения герменевтического подхода, важно также видеть смысл в том, что и для чего изучается. При этом необходимо организовать глубинное осмысление прочитанного текста, а не поверхностное, попытаться реконструировать исторические события путем личностного «сопереживания», «вживания» в них. В этом и будет заключаться смыслопоисковая деятельность и учителя, и ученика при работе с тем или иным историческим источником.

Применение феноменологического подхода в историческом исследовании объясняется необходимостью предотвратить возможность обмана или же самообмана. Немецкий философ Эдмунд Гуссерль, основатель данного подхода писал: «Задача феноменологии состоит в раскрытии смысла предметов, затемненного множеством слов, разноречевых мнений и оценок». Таким образом, Гуссерлем была сформулирована одна из важнейших проблем феноменологии как метода гуманитарных наук - проблема понимания Другого. Желательно и ученикам объяснить, что феноменологический метод чрезвычайно важен, особенно тогда, когда мы изучаем культуру, иную, чем наша.

А.Л. Юрганов сформулировал отказы, необходимые историку в научном исследовании. Во-первых, «отказ от психологизации, от установки современного сознания на понимание того или иного опыта чужой одушевленности через собственный опыт». Во-вторых, «отказ от естественной модернизации (или так называемого «здравого смысла»), которая ведет к тому, что исследователь навязывает источниковой реальности собственные, привычные, традиционные, научные и прочие современные ему причинно-следственные связи». В-третьих, «отказ от абсолютизации познавательных возможностей, при которой исследователь, движимый идеей понять истоки того или иного явления, игнорирует природу самого явления». Это, своего рода, воздержание от определенных установок, которые характерны для жизненного мира изучающего, исследующего тот или иной источник. Это необходимо для того, чтобы попытаться понять источник, который был создан в условиях жизненного мира с другими установками, ценностями и представлениями. Вот так и формируется методология исторической феноменологии, стремящаяся создать «описание мифа и реконструкцию его причинно-следственных связей в первоначальной семантической оболочке».

Также в процессе работы использовался метод морально-этического содержания (деликатности и корректности в оценке историографических исследований).

Основополагающими принципами как исторического, так и историографического исследования следует считать объективность и историзм. Следованием этим принципам будет способствовать получению достоверных научных результатов. Объективность в научном исследовании важна для максимально возможной нейтрализации предвзятого отношения при интерпретации исторических фактов, а также их оценки. Чтобы быть объективным, необходимо стараться избегать так называемой конъюнктуры. Этому способен помочь принцип историзма. Этот принцип требует изучать историческое произведение в конкретно-исторических условиях его появления, оценивать заслуги автора по сравнению с предыдущими, а не последующим уровнем исторических знаний. В то же время принцип историзма запрещает историку модернизацию исторических произведений, перенесение на эти произведения и их авторов так называемых «императивов» дня сегодняшнего. С вышеназванными принципами тесно связан принцип системно-структурного анализа. Он предусматривает изучение любого развивающегося явления как системы с соответствующей структурой и функциональной значимостью. Этот метод направлен на выяснение места данного исторического произведения в ряду подобных ему, появившегося в одно время. Эти основные принципы стали методологической основой исследования.

Хронологические рамки работы охватывают период XII - первую треть XIII в. В русских землях исследуемого времени сложилось три модели властно-владельческих отношений:

- юго-западная модель (Галицко-Волынское княжество);

- северо-западная модель (Новгородская республика);

- северо-восточная модель (Владимиро-Суздальское княжество).

В исследовании данной темы следует выделить ключевые понятия: власть, собственность, феодализм.

Отношения собственности по своей сути просматриваются как определенное системное образование, которое выполняет ряд функций, главные из которых можно сформулировать так: распределение материальных благ между субъектами отношений собственности; разделение субъектов отношений собственности на собственников и «несобственников»; создание определяющего мотивационного влияния на поведение субъектов отношений собственности. И экономическое содержание, и юридическая форма собственности (именно владение) и, как результат владения, власть.

В Древнерусском государстве было особенное представление о собственности на землю. На чем базируются феодальные отношения? Во-первых, на корпоративном землевладении, а, во-вторых, на раздаче участков земли воинам, которые по условиям должны служить владельцу этой земли. Следует отметить, что в Древней Руси сама по себе земля не имела ценности. Об этом пишет С.М. Соловьев: «Земли было слишком много, она не имела ценности без обрабатывающего ее народонаселения; главный доход князя, который, разумеется, шел преимущественно на содержание дружины, состоял в дани, которую князь собирал с племен и которая лотом продавалась в Грецию». В итоге получается, что земля имелась в изобилии и, в то же время, постоянно не хватало обработанных земельных участков. По мнению И.Н. Данилевского «При таких условиях земельные пожалования были в значительнои? степени бессмысленными. Их границы невозможно было как-то закрепить. Воз - можно, именно это долгое время не позволяло в Восточнои? Европе развиваться «нормальным» феодальным отношениям. Они начали складываться на Руси - с характерными поместьями-бенефициями, всевозможными иммунитетами и скрупулезнои? регламентациеи? вассальнои? службы - только на рубеже ХШ-XIV вв. и получили полное развитие в XVI в. До этого времени связи, условно соотносимые с вассально-сюзеренными отношениями Западнои? Европы, существовали в более патриархальнои? форме личных отношении?, связанных с централизованнои? эксплуатациеи? земель, находившихся в корпоративнои? собственности.» Чтобы понимать особенности отношений «власти-собственности» на Руси необходимо обратить внимание на формирование связей князей и дружинников еще до XII в. Как пишет И.Н. Данилевский: «Здесь мы сталкиваемся с формированием корпорации профессиональных воинов, базировавшеи?ся не столько на так называемом условном землевладении, сколько на личных связях князя-вождя и его воинов - связях почти незаметных, но от того не менее прочных. В их основе лежала система дарении?, однои? из форм которои? могут считаться совместные пиры князя и дружины. Все, что князь давал дружиннику, делало последнего зависимым от дарителя.» В итоге, все, что князь дарил своим дружинникам ставило их в определенную зависимость от князя. По мнению А.Я. Гуревича «любои? дар налагал на его получателя обязательства по отношению к подарившему. В основе благодарности принявшего дар лежало сознание, что через посредство полученного имущества он мог оказаться неразрывно связанным с дарителем. Но подобная связь не всегда была желательна, она могла быть унизительна для одаренного, ибо в случае если дарение не сопровождалось компенсациеи?, получившии? его оказывался во власти давшего. Таким образом, институт дарения, требовавшего компенсации,… имел как юридическую, так и социально-этическую сторону, разграничение между которыми можно проводить лишь условно. Связь между дающим богатство и получающим его - один из ведущих мотивов поэзии скандинавских скальдов, воспевавших щедрость конунгов и верность дружинников, которые служили им за розданное золото, оружие и другие ценности. Такое пожалование привязывало дружинника к господину нерасторжимыми узами и налагало на него обязанность соблюдать верность вплоть до самои? смерти». Эта своеобразная система отношений накладывала также и на князя определенные обязательства. А.Я. Гуревич обращает внимание на то, что «применительно к собственности в доклассовом обществе приходится в полнои? мере учитывать ее специфику. Во-первых, как уже говорилось, право собственности здесь - не юридическии? титул, а выражение теснои? связи владельца с предметом владения. В вещи, принадлежащеи? человеку или группе людеи?, заключена, по тогдашним представлениям, какая-то частица самих этих людеи?. В подобном отношении отражается общее сознание нерасчлененности мира людеи? и мира природы. Право собственности и доклассовом обществе не состояло в праве неограниченного обладания и свободного распоряжения. Владение имуществом предполагало его использование, неупотребление воспринималось как нарушение права владения. Поэтому право собственности было вместе с тем и обязанностью.

Во-вторых, в доклассовом обществе «распоряжались» собственностью по-особенному. Имущество сплошь и рядом не представляло богатства в современном понимании, не было средством накопления и экономического могущества. Наряду с обладанием здесь важнейшим признаком собственности выступает отчуждение. Вся собственность, за исключением самого необходимого для жизни, должна постоянно перемещаться из рук в руки. Богатство выполняло специфическую социальную функцию. Заключается она в том, что отчуждение имущества способствует приобретению и повышению общественного престижа и уважения, и подчас передача собственности могла дать больше влияния, нежели ее сохранение или накопление. В этом обществе существовал довольно сложный и детально отработанный ритуал распоряжения имуществом. Огромная роль, которую у варваров играли отчуждение и обмен, по мнению этнологов, не может быть удовлетворительно объяснена одними экономическими причинами. Постоянное перемещение имущества из рук в руки было средством социального общения между людьми, вступавшими в обмен: в форме обмена вещами (как и брачного обмена женщинами между группами) воплощались, драматизировались и переживались определенные фиксированные общественные отношения. Поэтому обмен вещами сплошь и рядом был нерациональным, с учетом рассмотрения его под углом зрения материальной стоимости вещей. Ценность имел не сам по себе предмет, передававшии?ся из рук в руки, ее имели те лица, в обладании которых он оказывался, и самыи? акт передачи ими имущества». В Древней Руси отчетливо осознавали, что материальные ценности являются не предметом накопления, а средством социального общения, что совершенно адекватно воспринималось и дарителем, и принимающим дары, который становился зависимым. В Молении Даниила Заточника подобные отношения ярко освещены: «Да не будет, княже, мои, господине, рука твоя согбена на подание убогих: ни чашею бо моря расчерпати, ни нашим иманием твоего дому истощити. Яко же бо невод не удержит воды, точию едины рыбы, тако и ты, княже, не въздержи злата, ни сребра, но раздаваи людем. Паволока бо испестрена многими шолкы и красно лице являеть: тако и ты, княже, многими людми честен и славен по всем странам. Зане князь щедр отець есть слугам многиим: мнозии бо оставляють отца и матерь, к нему прибегают… Зане князь щедр, аки река, текуща без брегов сквози дубравы, напаяюще не токмо человеки, но и звери; а князь скуп, аки река въ брезех, а брези камены: нелзи пити, ни коня напоити.»

Рассуждая над вопросами собственности на Руси, необходимо акцентировать внимание на отличие понимания данной категории в то время и сегодняшнего восприятия. Достаточно ясно раскрыл эту проблему И.Д. Данилевский: «Для древнерусского жителя в том, что принадлежит человеку, непосредственно содержалась какая-то часть самого владельца. Так про - являлось общее для средневековья сознание нерасчлененности мира людеи? и мира природы.

В отличие от наших днеи?, в тот период владение каким бы то ни было имуществом неизбежно предполагало обязанность пользоваться им. Неупотребление же рассматривалось как нарушение права владения. Собственность нельзя было накапливать. Лучшим способом пользования имуществом считалась передача его другому человеку. Все, принадлежавшее человеку, за исключением жизненно необходимого минимума, должно было постоянно переходить из рук в руки. Тот, кто хранил или скрывал свое имущество, по представлениям того времени, во-первых, дискредитировал себя как владельца, а во-вторых, впадал в грех корыстолюбия. Такои? человек не мог считаться богатым (т.е. «причастным Богу, хранимым Богом» в отличие от убогого). Интересно, что родственное по происхождению древнеиндии?ское слово bhagas означало «достояние», «счастье», «доля» и одновременно «наделяющии?» (!) и «господин», что, видимо, полностью соответствует комплексу первоначальных значении? слова богатыи?.

Можно с уверенностью говорить о том, что в древнерусском обществе богатство выполняло специфическую социальную функцию. Она состояла в приобретении и повышении личного престижа путем передачи своего имущества другим людям. В этом и состоял преобладающий смысл богатства. Сохранение и накопление богатств оценивалось общественным мнением негативно и подрывало авторитет владельца. Особенно отрицательно современники оценивали стремление князей к накопительству.»

С течением времени отношения князя и дружины стали меняться. Об этом следующим образом размышляет А.Е. Пресняков: ««Близкая бытовая солидарность князя и дружны, как можно проследить отчасти и по приведенным выпискам (XII в.), постепенно слабеет.

Дружинники, мужи княжие довольно рано (в ходе истории древнеи? Руси) отделяются «хлебомъ и именьемъ» от своего князя, обзаводятся собственным хозяи?ством. Уже в рассказах о Владимире слышим, что он «созывает бояр своих» и велит собираться «по вся неделя на дворе въ гридьнице» на пир и «приходит боляромъ и гридемъ… при князи и безъ князя». Старше времен Ярославлих должно быть гнездо княжих мужеи?, ставших боярством новгородским, с которым уже Ярославу пришлось считаться как с местнои? силои?, преследующеи? свои цели, особые от княжих, При Ярославичах видим дом боярина Иоанна, «иже бе первыи? въ болярехъ» у князя Изяслава.

Слишком мало у нас данных, чтобы поближе присмотреться к этим бытовым отношениям. Но и того немногого, что имеется, достаточно, чтобы признать хозяи?ственную самостоятельность членов дружины явлением не первоначальным.»

В XII в. в процессе имущественного расслоения дружины стал формироваться новый социальный слой - боярство. По всей вероятности, оно вышло из дружины, слившись с городским населением (зажиточной частью). Далее Пресняков пишет: «Боярство, выросшее из дружины, не разрывая личных связеи? своих с князем, становится во главе общества как руководящая сила. Переи?дет ли этим путем правительственная организация в состав вечевого строя, как в Новгороде, удержит ли ее в своих руках княжая власть, через нее подчиняя себе и общество, как в Руси северо-восточнои?, или боярство, как в Галичине, сделает попытку, опираясь на власть свою над населением, иметь князеи? по своеи? воле, - это уже вопросы дальнеи?шего развития, на которые киевская история не успела ответить.»

С понятием «феодализм» вопрос сложный. От него сейчас отказываются даже медиевисты-западники. Феодальные отношения предусматривают, прежде всего, юридическое оформление договора между сеньором и вассалом. Такого на Руси мы не наблюдаем.

В «Очерках по истории русской культуры» П.Н. Милюкова раскрыта его теория контраста между Западом и историей России. В основе теории Милюкова лежит антитеза Соловьева меж у подводной Русью, похожей на перекати-поле, и оседлым, основательным Западом. «В северо-восточной Руси - пишет Милюков П.Н. - князь был чуть ли не первым оседлым жителем княжества. Вокруг него все находилось в движении». Бродит дружина, крестьянство; «высшее сословие не дорожит землею» и «свободно странствует из удела в удел». В этой подвижности, по мнению Милюкова, проявляется «жидкий элемент» нашей истории. «Европейское общество - рассуждает Милюков П.Н. - строилось нормально, в результате внутреннего процесса, снизу вверх, там слой феодальных землевладельцев вырос на плотно сложившемся низшем слое крестьянства, централизованная государственная власть явилась, как высшая надстройка над средним слоем феодальных землевладельцев. У нас же общество и государство развивалось наизнанку, в сравнении с Западом: там строилось снизу вверх, а у нас сверху вниз. У нас государственная организация сложилась раньше, чем мог ее создать процесс внутреннего экономического развития. У нас центральная политическая власть закрепила под собой военно-служилый класс, занявший место отсутствовавшей - или слишком слабой - местной земельной аристократии, а этот служилый класс закрепил за собой крестьянство.» П.Н. Милюков признал существование у нас «родовых черт феодального строя», и в нашем удельном порядке нашел «русский вариант того же строя». Историк настаивал на том, что «при родовом сходстве не следует терять из виду видовой разницы между русским и европейским феодальным строем», и термин «феодализм» предлагал сохранить только за тем порядком, в котором, кроме общих родовых черт, есть и «частные, дающие индивидуальную физиономию феодальному строю данной местности».

Согласно концепции И.Я. Фроянова, даже в XII - первой трети XIII вв. феодализм на Руси только что нарождался, а не господствовал. В основе его концепции лежит убеждение в возможности существования феодализма только в вотчинной формата это вызывает отрицание И.Я. Фрояновым феодального характера государственно-корпоративных форм эксплуатации. А.А. Горский в своей статье «Феодализация на Руси: основное содержание процесса» пишет, что «Фроянов архаизирует общество Киевской Руси, ибо там уже для XI в. бесспорным является наличие княжеских доминиальных владений, а в XII в. многочисленны упоминания о боярских и феодальных вотчинах.»

В советской историографии преобладает точка зрения о ведущем значении «государственной» формы феодализма в общественном строе Киевской Руси, но среди ее сторонников нет единства по вопросу о том, было ли появление вотчинной феодальной земельной собственности одновременно складыванию государственно-корпоративной системы эксплуатации или же последнее предшествовало первому.

Ряд историков предполагает одновременность появления государственной и вотчинной форм собственности. К ним можно отнести Л.П. Черепнина (Русь. Спорные вопросы. С. 150-152), Б.А. Рыбакова (Киевская Русь и русские княжества. С. 570, 574), М.Б. Свердлов (Генезис и структура феодального общества в Древней Руси. С. 78-89). Другие историки выдвинули положение о первичности государственно-корпоративных форм феодализма по отношению к вотчинным (О.А. Рапов. К вопросу о земельной ренте. С. 56-65; Я.Н. Щапов. О социально-экономических укладах. С. 100-104; В.Л. Новгородская феодальная вотчина. С. 272-282).

В отношении формирования феодализма на Руси отчетливо высказался А.А. Горский: «Разложение дружины на бояр-вотчинников и княжеский «двор» в социальной сфере и наступление феодальной раздробленности в политической сфере ознаменовали собой переход к развитому феодализму. Оба процесса имели социально-экономической основой выдвижение как раз вотчинной формы феодальной земельной собственности на ведущее место в системе общественных отношений».

1. Проблема власти и собственности в русских землях XII-XIII вв. (до монголо-татарского нашествия) в отечественной историографии

Все обозначенные для историографического исследования работы можно распределить по определенным группам.

К первой группе историографических работ относятся те, в которых анализируется сам процесс изучения проблемы отношений власти и собственности в рассматриваемый период. Именно в этих работах проявляется отечественная традиция по изучению историографии формирования института власти и собственности на Руси. В этих публикациях показан процесс изучения вопроса отношений власти и собственности с точки зрения историков разных направлений, также проведен соответствующий анализ факторов, оказывающих влияние на перемены во взглядах исследователей на разных этапах развития отечественной исторической науки. Для характеристики историографии по данной проблеме можно выделить две группы исследовательских работ - монографии и статьи. Обычно в этих группах содержатся новые идеи, полный набор аргументов, приводимых авторами в защиту своей позиции. Обсуждение вышедших монографий и крупных статей выдающихся историков дает новый импульс развитию исторической науки и приводит к формированию целых школ и направлений. Такие исследовательские работы, посвященные характеристике института власти и собственности, взаимоотношениям различных социальных слоев по поводу власти и собственности, можно назвать ключевыми источниками по интересующим вопросам. Особенно, если речь идет о трудах XIX - начала XX вв. Это Соловьев С.М. «История отношений между князьями Рюрикова дома», Иловайский И.Д. «О вечевой степени», Ключевский В.О. «Боярская дума Древней Руси», Сергеевич В.И. «Древности русского права. Т 2. Вече и князь», Павлов-Сильванский Н.П. «Феодализм в России», Пресняков А.Е. «Княжеское право в Древней Руси», Янин В.Л. «Новгородские посадники», Рапов О.М. «Княжеские владения на Руси в X - первой половине XIII в.», Кобрин В.Б. «Власть и собственность в средневековой Руси», Толочко А.П. «Князь в Древней Руси: власть, собственность, идеология», Котляр Н.Ф. «Древнерусская государственность» и ряд других. Также к первой группе работ по исследуемой теме можно отнести труды Пузaнoвa В.В. «К вопросу о княжеской власти и государственном устройстве в Древней Руси в отечественной историографии», «O спорных вопросах восточнославянской государственности в новейшей отечественной историографии», Свердлова М.Б. «Домонгольская Русь: Князь и княжеская власть на Руси VI - первой трети XIII вв.», Двopничeнкo A. Ю. «Отечественные историки о государственном строе Севверо-Восточной Руси XIII-XV вв.».

Вторую группу составляют труды обобщающего характера по общей историографии, в которых зафиксирована теоретико-методологическая основа процесса историографических исследований на разных этапах развития исторической науки и в то же время степень изученности проблематики вопроса власти и собственности в русских землях периода XII - первой трети XIII в. Характерной чертой для этой группы работ является выделение общих задач для историков одного периода времени или же направления, а также использование оригинальных исторических источников. В данном случае проблема вопроса власти и собственности на Руси исследуемого периода занимает подчиненное место по отношению к общим задачам. Вот такое включение данной темы в контекст с общим направлением развития отечественной науки видится очень существенным для данного исследования. В эту группу работ можно отнести труды С.М. Соловьева «Писатели русской истории XVIII в.», П.А. Милюкова «Главные течения русской исторической мысли», Н.А. Рубинштейна «Русская историография», Л.В. Черепнина «Русская историография до XIX в.», А.Л. Шапито «Историография с древнейших времен по XVII в.»

В следующую группу можно определить публикации, имеющие по своей сути служебный характер и, тем не менее, они фиксируют состояние историографии на конкретный момент по отдельным сторонам проблемы. Эти своеобразные историографические срезы помогают проследить развитие исследовательской мысли, учитывая социально-экономические и политические реалии тех эпох, в которых они формировались. Это труды Бecтужeвa-Pюминa К.Н. «Современное состояние русской истории как науки», Зaбeлинa И. E. «Современные взгляды и направления в русской истории» и «Опыты изучения русских древностей», Нaзapoва В.Д., Пaшутo В.Т., Чepeпнина Л.В. «Новое в исследовании нашей родины» и др.

Четвертая группа работ составляет труды о жизнедеятельности известных деятелей отечественной исторической науки, а кажется процессе складывания и специфике разных направлений и научных школ. В этих публикациях проблема отношений власти и собственности исследуемого периода находится не на центральном месте, а отражается в общем контексте темы. Осмысление вопроса формирования, а также не менее важного вопроса функционирования власти в древности представлено в научных исторических исследованиях в той мере, которая необходима для понимания общей концепции, занимающей основное место в научных трудах данной группы. В эту группу работ можно отнести труды Нeчкинa М.В. «Василий Осипович Ключевский. История жизни и творчества», Иллepицкого В. E. «C. М. Coлoвьёв», Чepeпнина Л.В. «Отечественные историки XVIII-XX вв.», Мeдушeвcкого A. Н. «Государственная школа русской историографии».

Пятую группу составляют исследования в виде историографических обзоров в монографиях по отдельным аспектам в общей проблеме. В них авторы посвящают главы, разделы или параграфы характеристике власти и собственности в интересующий период, и таким образом высказывают вполне цельный взгляд на изучаемую проблему. Они ценны тем, что всесторонне освещают одну из сторон историографического процесса именно по интересующей данное исследование проблеме. Это «Очерки политической истории XIII-XV столетий», И.Я. Фроянова, Двopничeнкo A. Ю. «Города-государства Древней Руси».

Важно отметить, что в наше время возможен переход от изучения отдельных аспектов в историографии к обобщающему исследованию процесса изучения вопроса отношений власти и собственности в русских землях XII-XIII вв. Здесь следует особо отметить монографии и статьи, которые были посвящены исследованию разных сторон проблемы отношений власти-собственности в русских землях рассматриваемого периода. Как правило, в этих работах, наиболее полно отражены новые идеи, которые нуждаются в дополнительном осмыслении и научной проверке. В таких публикациях имеется обычно необходимый набор аргументов, которые авторы приготовили для защиты собственной позиции Кроме всего прочего, выход монографических работ знаменует своеобразную веху в формировании и дальнейшей эволюции научных взглядов авторов. Также обсуждение наиболее важных и интересных исторических исследований дает новый толчок развитию исторической науки и открывает пути для создания новых школ и направлений. Такие труды - это, своего рода, одни из важных по исследуемой теме: C. М. Соловьев «Историей отношений между князьями Рюрикова дома», Р.М. Рапов «Княжеские владения на Руси в X - первой половине XIII в.», В.А. Кучкин «Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси. X-XIV вв.» В.Б. Кобрин «Власть и собственность в средневековой Руси», И.Я. Фроянов, А.Ю. Дворниченко «Города-государства Древней Руси», А.П. Толочко «Князь в Древней Руси: власть, собственность, идеология», Н.Ф. Котляр «Древнерусская государственность» и др.

Во второй половине XX века, когда явно выделяется специализация историков и большей становится сегментация изучаемых тем, кроме монографий важнейшими становятся научные статьи, посвященные исследованию отдельных элементов властных структур и связанной с ними собственностью, в том числе и рассматриваемого в данной работе периода. Заслуживают особого внимания труды Свердлова М.Б. «Правовой обычай и закон в формировании системы феодального права в Киевской Руси», Фроянов И.Я. «О княжеской власти в Новгороде IX - первой половине XIII вв. // Прошлое Новгорода и Новгородской земли», Юшков С.В. «К вопросу о политических формах феодального государства» и др. Необходимо заметить, что работа со статьями имеет определенные трудности, так как статья дает только лишь частичное представление о ключевой концепции автора. В свою очередь, набор мелких фрагментов, возникающий на основе анализа статей, имеет большое количество пробелов - тех, что не привлекли внимание автора.

Схожей по своим характеристикам с первой и второй группами является группа монографий по истории Руси, в которых авторы уделяют большое внимание характеристике государственной власти, собственности, политическому строю, посвящая им целые разделы, главы, параграфы. Таким образом, они представляют достаточно цельный взгляд на характер отношений власти и собственности. Только от специальных монографий они отличаются тем, что такой взгляд представлен несколько в обобщенном виде и частично аргументирован. К таким трудам можно отнести работы В.В. Мавродина «Древняя Русь», Б.Д. Грекова «Киевская Русь», М.Н. Тихомирова «Древняя Русь», И.Я. Фроянова «Киевская Русь. Очерки социально-политической истории», М.Б. Свердлова «Генезис и структура феодального общества в Древней Руси», Б.А. Рыбакова «Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв.», Г.В. Вернадского «Киевская Русь», Ю.А. Лимонова «Владимиро-Суздальская Русь» и др.

Достаточно серьезную часть сектора исторических исследований представляют монографии и статьи, которые отражают узкие вопросы и специальные исследования, связанные с религиозно-политической, биографической, литературно-художественной темами. Это труды И.У. Будовница «Общественно-политическая мысль ДревнейРуси (IX-XIV вв.)», Я.Н. Щапова «Государство и церковь в Древней Руси» и др. Отличительной чертой этих исследований является то, что они направляют историков на проблематику отношений власти и собственности, высказывание собственной позиции на роль института власти и собственности в разных сферах жизни общества. И в то же время в них нет места для широких обобщений, для общей концепции самого автора.

Интересными для изучения представленной темы являются всевозможные отзывы, рецензии на только вышедшие книги, статьи. Это Л.В. Милов «Генезис и развитие Древнерусского государства. Рецензии на книги Б.А. Рыбакова «Киевская Русь и русские княжества XII-XIII в»», A. В. Назаренко «К проблеме княжеской власти и политического строя Древней Руси. Замечания и размышления по поводу книги Толочко А.П. «Князь в Древней Руси: власть, собственность, идеология» и ряд других. В подобных работах можно отследить спорные вопросы по теме, выделить те позиции, по которым авторы сходятся в своих рассуждениях.

Базовым методом изучения представленной темы является меж дисциплинарный подход. Он важен потому, что сама тема со относится с рядом других научных дисциплин: право, политология, социология. В таком случае методология исторического исследования должна быть подкреплена категориальным аппаратом, приемами изучения и осмысления изучаемого материала, которые предлагают те науки, в которых фигурируют понятия «власть», «властные отношения», «собственность». Выбор определенных методов связан с большей степени историографическом направленность данной работы. Для заявленной темы наиболее важным выступает историко-политологический метод анализа концепций, который сформировался и в исторической науке, и в находящихся рядом с ней научных дисциплинах. Концепции историков, затрагивающие отношения власти и собственности будут для данной работы хорошим материалом, основой моделирования научного исторического знания по проблеме власти и собственности в русских землях XII - первой трети XIII вв.

Также в исследовании исторических концепций базовым стал объективно-исторический принцип выбора и анализа взглядов, идей, разнообразных мнений в общем единстве. Это помогает сохранить общеисторический контекст возникновения, распространения всевозможных исторических теорий.

Для обеспечения максимальной (насколько можно) точности анализа и объективности применяются два приема. Во-первых, прием исторического моделирования. Он означает, что публикации историка воспринимаются как исторический факт «исходное понятие исторической науки». Далее необходимо провести анализ текста, сопоставив его с другими. В результате сопоставительного анализа становится так называемая модель исторической концепции историка, в том самом виде, какой она выглядит в его текстах. Ковальченко А.Д. охарактеризовал это как «субъективизированное отражение» научных воззрений исследователя истории. Еще один прием - сравнительно-исторический анализ воззрений отечественных историков, который помогает увидеть развитие (динамику) мысли, исторических идей, вызванное и общественными переменами, и развитием исторической науки, внутренней полемикой. Также в данной работе важным было проследить рождение исторических концепций (каждой), в связи с чем, может даже в ущерб полноте картины изучаемого периода Русского государства, была предпринята попытка обозначить мотивы, сближающие историков, принадлежащих к разным эпохам, позволяющие говорить о преемственности в разработке тем и связанных с ними вопросов.

В этой работе, так или иначе, освещены вопросы изучения отечественными историками проблемы соотношения власти и таких структурных составляющие как князь, боярство, дружина, вече, церковь. Также выявлены историографические традиции по данной проблематике; установлено как взгляды историков зависят от той методологии, которую они применяли в своем исследовании.

Вопрос, затрагивающий формирование власти и в связи с этим собственности в Древней Руси XII - первой трети XIII вв. является одним из главных в отечественной историографии. И действительно, от понимания этого вопроса зависит сама трактовка социально-экономического и политического строя Руси рассматриваемого периода.

В работе рассматривается период раздробленности русских земель на отдельные княжества, на чем и будет акцентироваться основное внимание по проблематике отношений власти и собственности в исследуемый период.

В известном историографическом обзоре древнерусской проблематики советского периода не без оснований отмечено: «В русской буржуазной науке не было понятия феодальной раздробленности, существовало лишь представление о чисто политическом явлении - распаде единого государства на отдельные княжества. В советской науке впервые было установлено, что в основе раздробленности единого Древнерусского государства лежал процесс социально-экономического развития, процесс феодализации, возникло понятие о феодальной раздробленности - явлении, обусловленном развитием феодальных отношений.»

Центробежные политические процессы, возникшие в социально-экономической среде второй половины XI в. Дали себя знать приблизительно с 30-х гг. XII в. Следует отметить объективный и необратимый процесс развития производительных сил и производственных отношений, который способствовал подъему экономики отдельных древнерусских земель. Если в XI в. общественно-экономическая и политическая жизнь Древней Руси концентрировалась в большинстве своем в Поднепровье, то в XII в. Произошло усиление экономических процессов в других главных центрах Руси.

Развитие феодального способа производства стимулировало так называемый генезис и возрастание роли крупного и среднего землевладения. Появляется слой бояр не только в Киеве, а и во Владимиро-Суздальской, Галицкой, Волынской и других землях. Землевладельцы постепенно приобретают большую политическую силу благодаря своему богатству, стремясь к независимости от центра, «давили» на местных князей, решая внутренние и даже внешнеполитические вопросы. Накануне раздробленности отдельные русские земли так окрепли, что уже не нуждались в поддержке центральной власти. Известный советский историк Б.Д. Греков прозорливо заметил: «Новые экономические условия, при которых в XII в. Продолжали существовать входившие в состав Древнерусского государства отдельные феодальные княжества и их борьба между собой, создали новую политическую карту Восточной Европы, где Киеву отведено было более скромное место.»

Довольно масштабно обрисовал картину Древнерусского государства еще один советский историк Б.А. Рыбаков, несмотря на то, что она нуждается в уточнении отдельных положений: «В 1132 г. Киевская Русь как бы внезапно распалась на полтора десятка княжеств… Однако эта внезапность лишь кажущаяся - на самом деле процесс кристаллизации самостоятельных княжеств-королевств (или, как мы говорим, процесс феодальной раздробленности) подготовлен уже давно всем ходом исторического развития: росли производительных силы, возникали и ширились новые городские центры, крепла политическая сила горожан и местного боярства, усиливалась кассовая борьба в городах и феодальных вотчинах.»

Рыбаков считает, что выделение самостоятельных земель произошло в первую очередь в интересах местных землевладельцев (бояр). Это обособление поддерживал ось уменьшением перемещения князей из одного города в другой. Историк придерживается мнения о том, что территории тех княжеств, на которые распалась Русь (изначально 15), приблизительно соответствует территориям древних племенных союзов. Б.А. Рыбаков отмечает также, что для экономического и социального развития в отдельных княжествах нет необходимости в огромных масштабах государства в целом, что власть великого княжества ушла прошлое. «Создание полутора десятков крупных княжеств установило в 1130-е гг. полно соответствие новой политической формы достигнутому высокому уровню производительных сил и этим обеспечили небывалый рост культуры во всех русских землях XII в.»

Относительно концепции феодальной раздробленности Б.А. Рыбакова делает существенные замечания известный историк Н.Ф. Котляр: «Во-первых, на мой взгляд, Древнерусское государство вовсе не распалось (как он думает), и те полтора десятка княжеств не были полностью самостоятельными. Во-вторых, будучи порождением в целом прогрессивного социально-экономического развития общества, удельная раздробленности в политическом плане оказалась отрицательным явлением: ослабело государство, центральная власть. Внутренняя история Руси во многом определялась между княжескими усобицами, в ходе которых гибли тысячи людей и уничтожались те самые производительные силы, развитие которых главным образом и привело к состоянию раздробленности. Вызванное последней ослабление Древнерусского государства активизировало половецкие вторжения, также уничтожавшие население Руси и ее хозяйство.»

Л.Ф. Черепнин в своей статье «Основные этапы развития феодальной собственности на Руси (до XVII в.)», вышедший в свет в непростые для исторической науки времена отмечает: «При изучении процесса феодального раздробления, вопрос о феодальной собственности приобретает особое значение.» Историк утверждает, что «закономерный экономический процесс развития феодального способа производства привел к расчленению относительно единого раннефеодального государства… Росло крупное землевладение и усиливалась феодальная знать на местах. В условиях натурального хозяйства и слабо развитых экономических связей этот процесс вел к изменениям в политическом строе, к расчленению государства.»

Следует заметить, что проблема возникновения крупного землевладения в Древнерусском государстве принадлежит к разряду неоднозначных и сложных. Несмотря на то, что к ней обращались чуть ли не все исследователи экономической социальной истории русского государства, она, тем не менее, не нашла в историографии необходимого объяснения. До сих пор остались неясными важные вопросы, ход процесса, источники, хронология генезиса и развития землевладения и землепользования в Древней Руси. Котляр Н.Ф. видит причину этого «в отсутствии систематических источников, в бедности и противоречивости свидетельств летописей, памятников права и других источников XII в. и заслуживающих доверия указаний на существование крупного феодального землевладения вообще. Это привело к тому, что историки начали искать его в глубинах восточнославянской истории, начиная с IX.»