Категория судьбы в научном и обыденном сознании

Размещено на http://www.allbest.ru/

1. Категория судьбы в научном и обыденном сознании

Согласно психологическому словарю, обыденное сознание - это совокупность представлений, знаний, установок и стереотипов, основанных на непосредственном повседневном опыте людей и доминирующих в социальной общности, которой они принадлежат. Отличается от сознания, основу коего составляют научные знания. Сознанию обыденному свойственны ошибки, могущие препятствовать научному познанию мира, способствуя сохранению укоренившихся предрассудков. Вместе с тем фиксация многократно повторяющихся связей между вещами и людьми - народная мудрость, характерная для сознания обыденного, дает возможность делать правильные выводы, что проверяется практикой повседневной жизни [8; с. 593]. Другими словами, обыденное сознание - это житейское сознание.

По моему мнению, обыденное сознание современного человека частично основывается на мифологическом и религиозном сознании. Следовательно, и представления о судьбе также частично основаны на мифологии и религии. Поэтому мною будут сначала проанализированы мифологическая и религиозная концепции судьбы.

1.1 Мифологема судьбы

Идея судьбы возникает уже в первобытном обществе, в те далекие времена, когда человек только начинал осознавать и переживать зависимость своей жизни от окружающей его природы и от поведения своих сородичей. Возникает мифологема судьбы, т.е. идея судьбы, представленная мифологическим сознанием. Мифологемы имеют несколько уровней. Первый из них обнаруживается в мифах, повествующих о духах и божествах, олицетворяющих силы, влияющие на жизнь человека, а также в описаниях жизни отдельных мифологических героев. Согласно энциклопедии мифов народов мира, судьба - представление о непостижимой силе, действием которой обусловлены как отдельные события, так и вся жизнь человека. Вера в судьбу диктовалась объективной несвободой индивида от коллектива и природы, невозможностью помыслить, а тем более реализовать формы индивидуального бытия, отличные от тех, которые установлены от рождения [6].

С.Ф. Денисов в статье «Судьба как экзистенциал и мифологема» говорит, что первоначально судьба олицетворялась в виде греческих демонов и римских гениев, в которых верили как в духов-покровителей, рождающихся вместе с человеком и нередко умирающих вместе с ним. Демон представлял собою некую неопределенную и неоформленную силу, определяющую жизнь человека, это неразумная, иррациональная сила, во власти которой находится человеческая жизнь. В римской мифологии демонам соответствовали гении. Считалось, что гений - это божество, руководящее действиями человека, прежде всего мужчинами. Впоследствии, по мере развития Римского государства, сложилось представление, что гении руководят не только действиями отдельного человека, но и воинских частей, промышленных корпораций, городов и т.д. [5].

В греческой архаике и ранней классике (VIII-V вв. до н.э.) судьба предстает в виде трех сестер. Это мойры Лахесис ("дающая жребий"), Клото ("прядущая") и Антропос ("неотвратимая"). Они, как считает Платон, дочери богини Ананке ("необходимость"). Лахесис назначает жребий человеку еще до его рождения, Клото - прядет нить его жизни, а Антропос неотвратимо приближает будущее. В образах мойр воплотилась идея судьбы как неизбежности, довлеющей над человеком слепой необходимостью, и не случайно Платон подчеркивает, что Мойры - дочери Необходимости. В древнеримской мифологии богинями судьбы, равнозначными греческим мойрам, являются парки, которых, согласно наиболее распространенным мифам, тоже было три: Нона, Децилла - покровительствующая ребенку на девятом или десятом месяце жизни и Морта - богиня смерти. Образы, аналогичные мойрам и паркам, встречаются и в скандинавской мифологии, это богини судьбы - норны, выступающие низшими божествами и, подобно Клото, прядущие нить жизни, которая может разорваться в любое мгновение, скажем, от резкого движения богини. Мойры, парки, норны раскрывали судьбу и как необходимость, и как случайность. С одной стороны, силы, которые довлели над человеческой жизнью, представляли собой слепую, неразумную необходимость, которая была неподвластна ни воле человека, ни его познанию. С другой стороны, эти же силы воплощали в себе случайность: Лахесис случайно выбирала жребий для родившегося, не говоря уже о Клото, у которой, как уже указывалось, нить жизни могла прерваться совершенно случайно. В последующем судьба как необходимость и судьба как случайность продолжали олицетворяться в богах, т.е. подвергались дальнейшему мифологическому осмыслению и даже становились объектом философской рефлексии. В древнегреческой мифологии судьба как случайность предстала в образе богини Тюхе, что в переводе с древнегреческого буквально означает "попадание". В римской мифологии образом судьбы как случая выступает богиня Фортуна, бывшая первоначально богиней урожая и материнства, т.е. тех жизненно важных областей, которые во многом зависели от случая. Через мифологические образы Тюхе и Фортуны жизнь предстала в форме азартной игры, в которой успех зависит от случайных обстоятельств [5].

В дальнейшем появляется разделение на счастливую, удачную и несчастную судьбу (Фортуна - добрая и злая, славянская доля и недоля) [6].

Денисов пишет, что эта всеохватывающая детерминация человеческих поступков внешними, порой чуждыми человеку, силами, тотальная зависимость человеческой жизни от слепой необходимости нашла закрепление в понятии "фатум" и "рок". Фатум - это уже не божество, хотя в древнеримской мифологии довольно часто речь шла о фатах. Но это были божества, подобные мойрам. Фатум - это скорее философская категория, посредством которой описывался характер действия внешних сил на человеческую жизнь, нежели понятие мифологического сознания [5].

Таким образом, первый уровень мифологемы "судьба" отвечает на вопрос, как действуют силы на жизнь человека, каков характер действия этих сил. Второй смысловой уровень этой мифологемы обусловлен ответом на вопрос, что представляют собой те силы, от которых зависит человеческая жизнь, каковы они. Согласно С.Ф.Денисову, он содержит, по крайней мере, три смысла: судьба как часть, доля; судьба как речь, слово; судьба как суд [5].

Судьба как часть. Судьбу в русском языке часто называют долей. Выражение "тяжелая доля", означает не что иное, как тяжелую, несчастную судьбу. Доля это часть, например, делить пирог на доли, т.е. на части. Судьба, благоприятствующая человеку или просто хорошая судьба, в русском языке звучит как счастье (с-часть-е); несчастье - это отсутствие части (не-с-часть-е). Несчастный человек - это такой, который не имеет своей доли, части. Синонимами слова судьба выступают такие слова как удел (земельный удел как часть общей земли); участь (у-часть). В греческом языке слово "мойра" первоначально означало "часть", "доля". Также переводится и латинское слово "парка". Такое понимание судьбы присутствует во многих языках, в частности, оно является ключевым в языке Заратуштры. Семантика судьбы как доли, части, счастья, участи, удела находит ритуальные соответствия в архаических традиционных обрядах гадания, в актах деления обрядовой пищи, в частности, свадебного каравая, поминальной пищи, пасхального яйца, рождественского хлеба и т.п. В понимании судьбы как части уже содержится ответ на вопрос "что собою представляют те силы, от которых зависит жизнь человека". Эти силы сконцентрированы в целом, едином, части от которого достаются человеку и частью которого он является. Если обратиться к мифам различных культур, то мы обнаружим, что этим целым, единым выступают космос и то общество, в котором функционируют мифы. Причем сама судьба, персонифицированная в образах Доли, Судьбы, Мойры, Усуда, Парки и других, сама зависит от целого, от космоса. Поэтому "мойра" и означала первоначально "часть" [5].

Судьба как суд. В русском языке в слове "судьба" без какого-либо углубленного лингвистического анализа уже вычленяется смысл суда. Судьба - это суд-ьба. В славянской мифологии были представлены существа, управляющие жизнью человека и судящие его. Это Суд (русское) или Усуд (сербохорватское), которые распоряжались жизнью человека. Усуд рассыпал в своем дворце золото и родившиеся в это мгновение люди с неизбежностью становились богатыми и счастливыми. Когда же он рассыпал глиняные черепки, то людям, родившимся в это время, суждено было быть бедными и несчастными [5].

С.Ф. Денисов отмечает, что мифологема судьбы как суда имеет тесную связь с судьбой как частью, долей. В славянской мифологии бог судьбы имеет значение доли, как впрочем, и в неславянских культурах. Существуют как счастливая, так и несчастная доли (недоля, горе, злосчастие, беда, нужда, кручина и др.). При этом от человека не зависело (во всяком случае, на этом настаивали мифы), какая доля выпадет ему в жизни - счастливая или нет. Доля определяется случаем, а жизнь человека всецело находилась в руках богов судьбы или космоса как целого. Родился под счастливой звездой - будешь счастливым, нет - что ж, такова твоя судьба, таково было расположение звезд во время твоего рождения или таков приговор богов! Это суд, в котором только оглашается приговор: ты будешь счастливым, а ты - нет. При этом отсутствуют всякие объяснения, ибо сами судьи не знают, почему они выносят такой, а не какой-либо другой приговор. Мифологемой "судьба" как судилище подчеркивается иррациональный характер судьбы, зависимость человека, его жизни от неуправляемых, неразумных сил природы, в то время как в христианской концепции судьбы как суда Божьего проводится мысль о необходимости опоры человека на высшие христианские, разумные ценности, стоящие выше, нежели ценности неразумной природы [5].

Судьба как речь. В статье Денисова говорится, что во многих языках судьба ассоциируется с роком, при этом современная культура под роком понимает нечто неотвратимое, неизбежное, тождественное несвободе, что в принципе соответствует мифологической действительности. В русском языке "рок" означает "реку", "говорю", "речь". При этом "речь", "говорить", "рок" в значении "судьба" оказываются тесно взаимосвязанными с предикатами "пред-сказывать", пред-рек-ать", "про-роч-ествовать". Аналогичным образом происхождение многих древнегреческих и латинских номинаций судьбы, например, греческое "необходимость", произошло от слов "давать ответ", "говорить", "прорицать". Латинское "fatum", связанное с глаголом "fari", восходит в конечном счете к индо-европейскому bha - "говорить". Наконец, fatum (часто во мн. числе - fata) означает "слово богов", их речь, "рок". В основе мифологемы "судьба" как речи лежат осознанные представления людей о силе воздействия слова на жизнь человека и его ценностные ориентации. Известно, что словом можно не только перевернуть всю человеческую жизнь, словом можно убить. Это нечеловеческая речь как таковая. Это голос богов и космоса, засуживающих человека и заставляющих его действовать так, как того хочет целое. Случится то, что сказано космосом и его персонификаторами, т.е. богами, олицетворяющими безликую природу [5].

Таким образом, мифологическая судьба не оставляет место свободе. Не человек выбирает, а его выбирают. Человек не имеет голоса, его задача - слушать голос богов. В мифологическом сознании судьба проявляется в двух аспектах: как необходимость и как случайность.

Представления о судьбе хорошо отражены не только в мифах, но и в сказках. Т.В. Цивьян в своей статье приводит много подобных примеров. Он говорит, что среди множества сказочных сюжетов о судьбе значительную часть составляют сказки о невозможности изменить назначенную судьбу: "Предназначенная жена": царевич узнает, что ему в жены назначена больная, безобразная девушка низкого происхождения; ударяет ее ножом; она от удара выздоравливает, становится красавицей; царевич на ней женится (здесь присутствует поучающий мотив: почему не надо спорить с судьбой); "Смерть, предсказанная в новогоднюю ночь": батрак, выгнанный в новогоднюю ночь на мороз, начинает понимать, о чем говорят в хлеву волы, подслушивает их разговор о скорой смерти хозяина; их предсказание сбывается; "От судьбы не уйдешь": охотник проходит мимо волков и лис, видит змею, пули отскакивают от нее, потом она падает на него, и он гибнет; "Повешение по предсказанию": матери предсказано, что сына ее повесят; в роковой день юноша спит; в полночь являются пять человек и вешают спящего и т.д. [14].

Все сюжеты говорят о том, что как бы человек не старался он не может изменить свою судьбу. Тема поиска своей судьбы также широко представлена в сказках и народных преданиях. Т.В.Цивьян в качестве примера приводит сюжет "Всякому своя доля": мужик ищет счастья, встречает человека, который строит судьбу людей; мужик выбирает себе мешок по силам - это оказывается его прежняя доля [14]. Но постепенно, согласно Цивьян, происходит расшатывание оппозиции определенность/неопределенность в сторону неопределенности: то, что объявлялось и воспринималось как непреложное, непреложным только кажется; судьба может быть изменена, судьба зависит от своего владельца. Сказка братьев Гримм "Спящая красавица", классический пример компромисса с судьбой, и "Герой на перепутье", выбирающий роковую дорогу и побеждающий рок, и, наконец, притчевый сюжет о лягушках в горшке с молоком: пассивная тонет, активная плавает, движением сбивает масло и выбирается наружу и др. Такого рода сюжеты подводят к афоризму "человек - кузнец своего счастья". В этом контексте борьба с судьбой получает положительную оценку как переход от пассивного ничегонеделания (под лежачий камень вода не течет) к активному формированию собственного жизненного пути [14].

Таким образом, с развитием человечества, изменяются представления о судьбе, ее роли в человеческой жизни, она перестает быть высшей, неуправляемой силой, контролирующей ее ход. Это связано, во-первых, с развитием сознания и личности человека. Например, древнегреческий язык вообще не знал такого понятия, как личность. Слово, употребляемое Гомером в этой связи, обозначает лишь маску, или актера в маске, который играет определенную роль. Только у Цицерона (I век до н. э.) слово «персона» употребляется в смысле, который близок к современному нам времени, а именно как личность в психологическом смысле, и юридическое лицо, а также некое лицо, играющее социальную роль. Во-вторых, идея судьбы изменяется вследствие того, что на смену язычества приходит религия. Далее мы подробно рассмотрим представление о судьбе в христианстве.

1.2 Представление о судьбе в христианстве

В.А. Пустоваров в своей статье говорит, что идеология христианства является более свободной, чем античное мировоззрение. Концепция судьбы в христианстве приобретает совершенно иной смысл и значение. Она вообще приобрела смысл, и этот смысл носил характер нравственного закона, который необходимо соблюдать, чтобы не понести наказание. В христианстве, а отличие от язычества - нет хаоса, где все неясно [7].

Строго говоря, сами понятия «судьба» и «христианство» несколько чужды друг другу. Само это слово в Библии встречается крайне редко, да и то в таких контекстах, что, скорее его употребление напоминает метафору. Только в одном месте его использование близко к тому смыслу, который в него вкладывает обыденное сознание. «Многие ищут благосклонности лица правителя, но судьба человека от Господа» (Притчи 29, 26).

Иоанн Златоуст заявляет, что рок, судьба, связывает человека, и делают его жизнь пустой и бессмысленной. А сама идея судьбы как таковая, объявляется происками сатаны, который хочет сковать волю людей. То есть, православием проводится отчетливая мысль, что человек свободен в своем выборе. Но как всякая свобода, она может быть основана только на ответственности за свой поступок.

Согласно христианству, свобода воли человека не может быть безграничной, ведь в таком случае в этом мире не остается места для Бога. Воля человека начинает конкурировать с волей Бога. Поэтому в двух крупнейших христианских церквях на смену языческой судьбы появились «Провидение» в католичестве и «Промысел Божий» в православии. Под этими терминами понимается забота Бога о своих творениях. Но Промысел Божий также имеет и управляющий аспект. Мир движется благодаря Божьему Промыслу. Он настраивает на Божественный лад бесчисленное количество человеческих воль, которые движутся в русле Промысла [7].

Причем, от Бога не может исходить ничего плохого, все, что дает Бог - это хорошо, оно принесет пользу. Все несчастья, все плохое исходит не от Бога, а от дьявола.

Христианское мировоззрение резко отличается от античной детерминированности, когда человек не имел своей воли. Античный рок перечеркивает личность, но Промысел Божий проявляет ее, хотя он и скрыт от человека. Причем цель Промысла Божьего - личное спасение, а не земное счастье на которое направлена человеческая воля. Это путь человека к Богу.

Современный православный мыслитель Александр Мень говорил, что есть множество факторов, которые влияют на жизнь человека и составляют сумму того, что мы называем судьбой. Но судьба -- это не есть жесткая необходимость, детерминированность. Напротив, дух бросает вызов судьбе. И дух человеческий с помощью Духа Небесного, он может взять судьбу в свои руки. Судьба -- это не хозяйка наша, это только наши выходные данные, исходная позиция, а во что все это выльется, зависит во многом от нашей духовной развитости и доброй воли, веры, надежды и любви [7].

Итак, можно сказать, что в христианской религии как такового понятия судьбы нет. В данном контексте судьбой можно назвать «Божий Промысел» и воздействие злых сил, называющихся в христианстве дьяволом. Человек живет относительно свободно, его ограничивают только эти два начала. Он постоянно выбирает между грехом и добродетелью и строит свою жизнь исходя из сделанного выбора.

В современном мире религия занимает незначительное место в жизни людей, веры в мифических богов давно уже нет. Многие люди считают, что они сами управляют и руководят своей жизнью, что нет никакой предопределенности и обусловленности. Людей не интересуют все те мощные силы, которые формируют их личность и жизненный путь. Если в сказках и мифах судьба является внешней и высшей силой, которую и надо «обойти», то сейчас все, в конце концов, уступает место тому, «что задумал по отношению к нам наш собственный мозг», т.е. все происходит внутри человека. В наше время многие люди считают, что живут собственной жизнью, действуют самостоятельно, в соответствии со своей волей, и не о какой высшей, руководящей силе под названием «судьба» не существует. Но вместе с тем, многие аспекты мифологического и религиозного мышления еще живут внутри нас (об этом говорит К.Юнг в своей концепции об архетипах и коллективном бессознательном; З.Фрейд сводил многие элементы жизненной истории к древнегреческому мифу об Эдипе; Э.Берн отмечает, что частично жизненный путь человека формируется под влиянием сказок и мифов). Поэтому, для некоторых людей судьба остается силой, детерминирующей их (представления о судьбе как о необходимости). Но иногда, в житейском сознании, судьба обозначается просто как жизненный путь или часть жизненного пути человека. В энциклопедии мифов народов мира говорится о том что, судьба осталась действующим элементом народных верований и представлений (рус. пословицы: «Господня воля - наша доля», «Всякую долю Бог посылает», «Воля, неволя - такая наша доля», «Не в воле счастье, а в доле»). Отражением веры в судьбу является и увлечение астрологией, магией, эзотерикой, многочисленные фольклорные о добрых, злых духах, феях, устойчивая традиция рождественских, масленичных и пр.гаданий (в частности, гаданий девушек о будущем супруге - суженом, т.е. предназначенном судьбой) и др. Впрочем, и в официально признанной вере в ангелов в христианстве и джиннов в исламе, многие исследователи склонны видеть отражение ранних представлений о демонах, гениях и др. носителях судьбы. В обыденных представлениях ислама сохраняется в существование особого, несводимого к предопределению и неотвратимого, фатального начала, определяющего личные судьбы людей. На обыденном уровне, понятие судьба используется для обозначения непредвиденного стечения обстоятельств, стихийного хода событий (представления о судьбе как о случайности) [6].

Мы проанализировали концепцию судьбы в западном мире, далее мы рассмотрим восточный взгляд на этот вопрос, который значительно отличается от западного, но мне он кажется интересным и заслуживающим внимания, кроме того, его отдельные аспекты и вообще восточная философия являются достаточно распространенными в нашем обществе.

1.3 Идея судьбы на Востоке

Т.П. Григорьева, исследуя в своей статье представления о судьбе на Востоке, указывает, что там нет фатализма, детерминизма, предопределенности, присущих западным представлениям. Судьба - это не слепая сила, не рок, а высшее предначертание, которое человеку предстоит выполнить, если он хочет следовать правильному пути, ведущему его к освобождению от зависимости всякого рода. В отличие от греческого "тюхе" (букв. "попадание", удача, случайность), во что верили эллины, и то, что римляне называли "фортуной", китайцы считали, что если и подвернется удача, то нужно еще подумать, следует ли ею воспользоваться, не принесет ли это большую беду, если воспользуешься тем, что тебе не предназначено. От самого человека зависит его судьба: если он нарушает предначертание, идет против своей природы, врожденного дара, то идет против воли Неба, совершает самый великий грех, - убивает в себе свое истинное Я, свое предназначение [4].

Другими словами, человеку нужно следовать своему предназначению, своему пути и быть самим собой.

Григорьева пишет, что согласно даосской модели (китайское философское учение; Дао - путь), следуя Дао, мир восходит к добру. Человека не подстерегает рок, если он действует по "воле Неба", т.е. в соответствии со своими врожденными свойствами (дэ), со своим предназначением; тогда и не нарушает общий замысел Вселенной, когда остается верен себе. Если же он не следует своему предназначению то проку и счастья ему не будет, ибо он нарушил закон Дао, закон Целого, скоординированного по воле Неба действия. Небо судит по закону высшей Справедливости, здесь случайности быть не может [4].

Теперь рассмотрим позицию буддийского учения по отношению к идее судьбы. В нем есть два понятия, связанных с судьбой: дхарма и карма.

Дхарма - это сценарий тех событий, которые должны произойти с человеком во время его физической жизни, одного воплощения его души. Все души имеют множество физических перевоплощений. В сегодняшнем мире они живут в среднем около 70 лет на Земле, а потом в астральном мире нашей Земли - до следующего воплощения. Судьба обычно планируется во время жизни в астрале, когда душа выбирает время для своего физического воплощения, страну, родителей, тело и когда будут одновременно воплощены другие души, с которыми осталась кармическая связь. Карма - это судьба души, а дхарма - судьба конкретного человека в одном воплощении. Души воплощаются в физических телах для повышения духовного статуса и это всегда связано с трудностями и испытаниями. Человеческая судьба - дхарма, это цепь событий, которые содержат несколько серьезных законов, которые человеку необходимо постичь, пережить, не всегда сознательно, часто интуитивно, но глубоко, чтобы опыт проник в душу и научил чему-либо. Судьба строится так, чтобы произошли внутренние изменения. Душа выбирает задачи и количество страдания, которое она может выдержать, чтобы развиться. Если душа не выполняет своего предназначения в одном физическом воплощении, то она снова рождается, чтобы его все-таки исполнить. Почти всегда бывает так, что высшие силы подводят к нам людей, у которых есть то, что мы нарабатываем, то, что нужно нашей душе [15].

Иногда человек рождается не только для развития, но и для искупления своих ошибок (негативная карма).

Высшие силы, ведущие людей по жизни на Земле, заботятся о том, они не делали лишних ошибок, чтобы выполнили предназначение, отработали законы своей судьбы. Для этого они дают знаки, которые обозначают, что человеку стоит или не стоит делать сегодня. Знаки носят разный характер: предупреждающие, поясняющие, положительные, отрицательные, очень положительные или благословляющие, сильно запрещающие [15].

У Григорьевой говорится, что все существа, пройдя ряд перевоплощений, нирванизируют, переходят в Нирвану, в состояние абсолютного покоя и блаженства. Кроме того, изначально все дхармы спасены. Человек призван изжить безначальное волнение дхарм - авидью (неведение, помраченное сознание), т.е. устранить несовершенство мира, устраняя источник своих личных бед, своих страданий (дукху), проистекающих от ложных привязанностей, пристрастий. «Все сознательные существа едины в том смысле, что их объединяет общая, заключенная в них Мудрость (праджня), которая проявится при правильном поведении, несотворении злого, следовании правильному пути, который у каждого свой, и един с другими. Все сознательные существа потенциальные бодхисаттвы, будущие будды. В каждом есть изначальная Просветленность. В каждом теле есть тело Будды, как в каждом моменте жизни заключена Вечность, в одном зерне - Вселенная» [4; с.105].

Человек, достигший Просветления, изживший свою карму, не зависит ни от какого рока, ни от какой случайности. Его действия свободны и гуманны, он не посягает ни на чью свободу. Его действия называют "необусловленными" необходимостью (акарма). Человек обретает себя, он перестает мнить себя центром Вселенной и тогда и обретает этот центр в себе [4].

Итак, мы вкратце осветили идею судьбы на Востоке. Она очень отличается от западных мифологических и религиозных представлений. В восточной философии судьба человека в большей степени направлена на развитие личности, в то время как мифологическое и христианское мировоззрение ориентировано на служение Богу (в мифологии - богам.)

обыденный научный сознание судьба

2. Категория судьбы в научном сознании

Перед тем как перейти к анализу научных представлений о судьбе рассмотрим, что такое научное сознание. Научное сознание - совокупность различных теорий, представлений, основу которых составляют научные знания.

Категория судьбы является одним из центральных объектов исследования в философии. В психологии проблема судьбы не так хорошо изучена, но все же многие психологи-исследователи упоминают в своих работах о судьбе.

Вначале мы кратко осветим некоторые представления о судьбе в философии. Наибольший вклад в философские представления о судьбе внесли Г.Зиммель и О.Шпенглер, в отечественной науке - Н.Бердяев.

Г. Зиммель утверждает что судьба - это иное название случайности, изменение направления жизни, которое зависит не только от внешних обстоятельств, но и от внутреннего духовного мира человека. Судьба, согласно Зиммелю, это такое состояние человеческой жизни, которое под влиянием внешних событий резко изменяет свою направленность. Например, друг, идущий по улице в силу какой-либо необходимости, и я, идущий по этой же улице со строго определенной целью. И вот - встреча, круто изменившая мою жизнь. Это и есть судьба. Судьба подобна искре, появившейся при столкновении двух необходимостей [5].

По моему мнению, Зиммель понимает судьбу слишком узко. Судьба - это не только отдельные случайные события, это нечто большее, а случайность - проявление судьбы.

С.Ф. Денисов пишет, что понимание судьбы как случайности вызывает ряд возражений в философии:

Во-первых, термин "судьба" обычно используется для характеристики всей жизни или ее отдельных сторон. Мысль Г. Зиммеля, наоборот, сводится к тому, что судьба - это узловые пункты жизненного процесса, резко меняющие его направление. В таком случае получается, что есть периоды, когда мы живем без судьбы, она иногда приходит в виде каких-либо событий, изменяет нашу жизнь и уходит.

Во-вторых, поскольку судьба - это случайность, не зависящая от человека, от его сознания и переживаний, постольку она предстает неким иррациональным, лишенным смысла и цели началом. Поэтому, если в этом значении мы будем использовать понятие "судьба", то обнаружим, что жизнь с судьбой - это бесцельная жизнь, а жизнь, насыщенная мыслью и целью, представляет собой существование без судьбы.

В-третьих, понимание судьбы как случайности неизбежно приводит к отождествлению ее с несвободой. Но поскольку судьба - это узловые пункты жизни, которые изменяют ее направление, то получается, что человек несвободен именно в этих точках, а в остальной жизни, лишенной судьбы, господствует свобода. Но с таким пониманием свободы, говорит Денисов довольно трудно согласиться.

В-четвертых, если судьба - это несвобода, бесцельная и бессмысленная жизнь, нечто темное и иррациональное, то человек, наделенный сознанием и разумно относящийся к действительности, будет стремиться преодолеть свою судьбу, какой бы счастливой и удачной она ни была [5].

Эта противоречивость стала предметом рассмотрения для О. Шпенглера. Немецкий философ считал направленность жизни недостаточной для понимания судьбы. Направленность указывает на цель. Хаотичная жизнь лишена судьбы, так как такая жизнь бесцельна. Так же и жизнь, определяемая только внешней необходимостью, лишена судьбы в силу отсутствия поставленной цели. По мнению Шпенглера, судьба - это внутренняя логика самой жизни, ее глубинная закономерность, вытекающая из самой жизни и резко отличная от законов развития и функционирования природы. Кроме того, если в науке человек открывает законы, каузальные связи, то в жизни он улавливает судьбу, переживает ее [5].

Мы увидели, что Г. Зиммель и О. Шпенглер различным образом понимают те силы, которые оказывают влияние на жизнь человека. Зиммель под судьбой понимает, прежде всего, детерминацию человеческой жизни внешними силами. В отличие от него Шпенглер сосредоточил внимание на зависимости человека от его духовной культуры.

По Николаю Бердяеву, человеческая судьба представляется зависящей от времени, а время зависит от человеческой судьбы, от изменения и переживания событий в этой судьбе. Судьба определяется случайностями, а не детерминируется законами природы. Время связано с судьбой и внутренне воспринимается как судьба. Прошлое и будущее представляются фатальными потому, что люди объективируют время, т.е. прошлое и будущее представляются нам объектами, которым мы подчинены. Прошлое представляется объектом, но о будущем совсем нельзя сказать, что оно детерминировано. Будущее может переживаться или как свобода, или как судьба. Судьба не есть детерминизм, в судьбу включена и свобода. Кроме того, судьба личности и судьба мира тесно связаны и переплетаются тысячами нитей. Человек тоскует не только потому, что его ждет смерть, но и потому, что смерть ждет весь мир [1].

Другими словами, Бердяев считает, что судьба определяется отношением человека ко времени. Если он считает, что прошлое или будущее влияет на его личность, то оно действительно будет обуславливать его жизнь.

Нами были описаны основные подходы к пониманию судьбы в философии. Далее мы не будем углубляться в философские концепции судьбы, а перейдем к психологическим теориям. Современная психология видит свой смысл в помощи человеку в осознании своей судьбы и в том, чтобы подняться над нею, осознать ее и овладеть ею.

А. Маслоу считает, что помочь индивиду двигаться к полной человечности можно только через осознание им своей идентичности. Очень важная часть этого - знание того, чем этот индивид является: биологически, с точки зрения темперамента, конституционально, как представитель вида; знание его способностей, желаний, потребностей, а также того, для чего он пригоден, его, можно сказать, призвания или судьбы. В рамках теории метамотивации Маслоу говорит о том, что, изучая самоактуализирующихся людей, он неизменно находит, что это люди, посвятившие себя чему-то, преданные какому-то делу "вне самих себя", некоторой профессии, любимой работе, долгу. Обычно это настолько сильно выражено, что для того, чтобы хоть как-то описать их страстную, самозабвенную преданность делу, приходится прибегнуть к таким словам, как призвание, предназначение, миссия. Иногда напрашиваются даже слова "судьба" или "участь". Понятия судьбы или участи у Маслоу, как он сам говорит, это не совсем удачное определение впечатления, возникающего при общении с самоактуализирующимися (и некоторыми другими) людьми, когда они говорят о своей работе или своем деле. Чувствуется, что у них есть любимое дело, то, к чему человек имеет прирожденную склонность, для чего он подходит и что подходит ему самому, или даже то, для чего он был рожден. Довольно легко складывается впечатление предзаданной гармонии, или же удачного союза наподобие любви или дружбы, в которой люди идеально подходят друг к другу. Человек выбирает свою судьбу не вынужденно, а с любовью и энтузиазмом [13].

Другими словами, судьба, по Маслоу - это предназначение человека, которому он следует с удовольствием и по собственной воле.

По Виктору Франклу, судьба представляет собой часть жизни. Никто не может избежать всего конкретного и неповторимого, что готовит ему судьба. Если же он спорит со своей участью - то есть с тем, что не в его власти, с тем, за что он не несет никакой ответственности, с тем, в чем он не может быть повинен, - он упускает смысл своей собственной судьбы. Судьба человека всегда имеет определенный смысл: ведь судьба - столь же существенная составляющая смысла человеческой жизни, как и смерть. В пределах своей собственной "исключительной" судьбы каждый человек является незаменимым.

Благодаря этой незаменимости повышается его ответственность при формировании собственной судьбы. Если мы говорим, что у человека есть судьба, это значит, что у каждого - своя собственная судьба. Вопрос о возможности другой судьбы для человека сам по себе несостоятелен, противоречив и бессмыслен. Мы должны принять нашу судьбу, как мы принимаем землю, на которой стоим, - это площадка, являющаяся как бы трамплином для нашей свободы. Свобода воли противостоит судьбе. Судьбой мы называем то, что по сути своей отрицает человеческую свободу, судьба - это то, что лежит за пределами, как власти человека, так и его ответственности. Однако никогда не следует забывать, что вся свобода человека находится в зависимости от его судьбы, поскольку свободой этой человек пользуется в пределах своей судьбы и именно благодаря свободе он на эту судьбу воздействует. Судьба, то есть все уже свершившееся, должна всегда выступать стимулом к новым, сознательным и ответственным действиям [11].

Судьба может быть представлена человеку в трех принципиальных формах:

1) как его естественная предрасположенность или природный дар - генетические и биологические предпосылки

2) как ситуация, то есть целостность его внешнего окружения;

3) как взаимодействие предрасположенности и ситуации, которое формирует человеческую позицию. Человек занимает позицию по отношению к чему-либо, что означает, что он формирует к этому свое отношение. Смена позиции в этом смысле включает, к примеру, все, что мы называем образованием, обучением или саморазвитием, а также психотерапию в самом широком смысле этого слова - вплоть до таких грандиозных внутренних переворотов, как обращение в другую веру. В предрасположенности выражена биологическая участь человека, в ситуации - его социальная детерминированность. Вечная борьба духовной свободы человека с его внутренней и внешней судьбой и составляет, по сути, человеческую жизнь.

Также, Франкл говорит о том, что возможно работать вместе с судьбой, придавая ей форму, то есть "лепить" судьбу, а не ситуацию, если последняя окажется такой, что изменить ее человек не в состоянии, и таким образом реализовывать созидательные ценности; или же, если подобное окажется действительно невозможным, занимать такую позицию по отношению к своей неизбежной участи, когда страдание является достижением, - то есть реализовывать ценности отношения. Человек, испытывающий ужасные страдания, может придать своей жизни смысл тем, как он встречает свою судьбу, принимая на себя страдания, при которых ни активное существование, ни существование креативное не могут придать жизни ценность, а переживаниям - смысл. Правильное отношение к страданию - это его последний шанс. Жизнь, таким образом, вплоть до последнего вздоха имеет свой смысл [11]. Т.е. Франкл говорит о том, что судьбу нужно принять, тогда мы в силах строить свою жизнь сами, кроме того, без принятия судьбы жизнь теряет смысл.

Проблема судьбы человека становится определяющей в психоанализе.

З. Фрейд рассматривал проблематику судьбы с различных позиций: истории культуры, отношения людей, половых различий и т.д. Он отмечает, что культура появляется как необходимость защиты человека от необузданной природы. Тогда человек может почувствовать облегчение, так как он не так уже беспомощен по отношению к этим силам. Он может применить те же средства, которыми пользуются в обществе по отношению к тайным силам и тем самым попробовать их заговорить, умиротворить, подкупить и таким влиянием отнять у них часть их мощи. Такая деятельность приносит не только облегчение, но и указывает путь к дальнейшему овладению ситуацией З.Фрейд склоняется к мысли, что растерянность и беспомощность человеческого рода перед судьбой неустранима. В этом он видит причину возникновения и существования религии и идеи Бога, так как человек всегда будет нуждаться в защите от чуждых сверхсил. Поэтому он создает себе богов, которых он боится, но которых он пытается расположить к себе и которым он поручает защиту самого себя [9].

Для З. Фрейда «Сверх-Я» принимает раннюю функцию судьбы. Он отмечает, что если отец суров, жесток, то наше «Сверх-Я» перенимает от него эти качества и в его отношении к «Я» возникает пассивность, которой как раз надлежало бы быть вытесненной. Если «Сверх-Я» стало садистическим, то «Я» становится мазохистским. В нашем «Я» возникает большая потребность в наказании, и «Я» отчасти отдает себя, как таковое, в распоряжение судьбы, отчасти же находит удовлетворение в жестоком обращении с ним «Сверх-Я» (сознание вины). Судьба по Фрейду лишь дальнейшая проекция отца. Таким образом, в психоанализе судьба индивида обусловлена личностным конфликтом влечения «Сверх Я» и «Я». Он подчеркивает важную роль в судьбе человека защитных функций «Я». Специальный вид притязаний влечения и функций защиты «Я» образуют вместе факторы для личностной судьбы индивида, к которым относятся: эдипов комплекс, страх кастрации и виды защит от этих травмирующих моментов [9].

Другими словами, судьба человека зависит от его бессознательного.

А. Адлер отмечал, что жизнь человека обусловлена образом будущего, конкретными целями, которые формируются в детстве. А.Адлер подчеркивает значимость первых лет жизни человека в его дальнейшей судьбе. Он отмечает, что жизненный стиль начинает формироваться в первые годы, в младенчестве. И этот опыт накладывает отпечаток на всю последующую жизнь. Для понимания сущности проблем, которые волнуют человека во взрослом периоде жизни необходимо обращаться к ранним воспоминаниям, которые дают представление о характере проблемы. «Когда формируется прототип - ранний вариант личности, воплощающий цель, - устанавливается направление и ориентированность жизни индивида. Все это дает нам возможность предсказывать, что случится в его жизни в дальнейшем» (цит. по [9; с.37]).

А. Адлер также подчеркивает значение влияния родителей на дальнейшее развитие детей. Он рассматривает влияние различных типов воспитания на судьбу человека. Например, излишняя любовь родителей может стать основой демонстративного поведения, изоляции и антиобщественных поступков человека в будущем, а строгое воспитание ведет к формированию таких личностных качеств как эгоцентризм, чрезмерная осторожность, низкий уровень социального чувства [9].

Таким образом, Адлер говорит о том, что жизнь человека определяется его ожиданиями от будущего и воспитанием.

В творчестве К. Юнга тема судьбы раскрывается как проявление архетипов, заложенных в коллективном бессознательном. Он подчеркивает значимость образа жизни родителей, которые оказывают значительное влияние на детей. Чаще всего это жизни, непрожитые его родителями (его предками), которые бессознательны, но, тем не менее, обладают мощным потенциалом воздействия. К.Юнг говорит о «судьбоносном этносе», который находится за пределами компетенции сознания. Этим судьбоносным этносом является генеология родителей (их деды, прадеды и т.д.), которая также являются важнейшим фактором в воспитании детей, определяет их индивидуальность. В основе поведения человека лежат определенные архетипы коллективной души, некие силы, которые властвуют над досознательной душой ребенка. За конкретны отцом или матерью стоят магические фигуры, вечные образы Отца и Матери. К.Юнг подчеркивает значение личности отца и его влияния для судьбы индивида. Он отмечает, что главные линии развития, которые соответствуют родительской матрице, заканчивают свое образование в течении первых четырех лет. «Если слишком чувствительный ребенок с величайшим вчувствованием повторяет в своей душе нецелесообразные особенности своих родителей, то вина в том, что его судьба принимает роковой характер, лежит в нем самом, в особенностях его организации. Но и родители могут внести несчастье в душу ребенка, когда они пользуются его незрелостью, чтобы сделать его рабом своих собственных комплексов; к сожалению, это происходит слишком часто» (цит. по [9; с.38]).

Сибилл Биркхойзер-Оэри, развивает идеи Юнга и говорит, что «Архетипы коллективного бессознательного - это не теоретические конструкты, а судьбоносная жизненная реальность» [3; с.2].

Архетипическими называются автономные, независимые от Эго процессы, протекающие внутри психики со скрытой закономерностью; эти процессы гораздо сильнее нас. Но многие считают что живут своей собственной жизнью, не осознавая, что по большей степени являются лишь посредниками, через которых осуществляется жизнь природы. На каждого на человека влияет что-то бессознательное: он следует определенным установкам, у него нет никакого выбора. Причем, если человек не знает о силах, которые в действительности определяют его поступки, то их воздействие будет намного сильнее. Пока их воздействие не слишком велико, они могут оставаться незамеченными, но следует отметить, что многие люди не обращают на них внимания даже тогда, когда они начинают угрожать их жизни, потому что людям не хватает мужества принять тот факт, что эти силы им неподконтрольны. Именно поэтому многие люди имеют только теоретическое представление об архетипах и не могут их ощутить или прочувствовать[3].

Согласно Биркхойзер-Оэри среди архетипов бессознательного особая роль принадлежит архетипу матери, тесно связанному с предопределенностью человеческой судьбы; именно поэтому мифологические образы судьбы обычно являются женскими, а часто - материнскими (вспомним о греческих мойрах и римской Фортуне). Три греческих богини - три разных аспекта единого материнского архетипа. То, что называется нитями судьбы в человеческой жизни, - это одна общая судьба, одна нить, которую прядет мать, единое целое. В своем эссе, посвященном архетипу матери, Юнг пишет: "Эта структура есть некая данность, некая предрасположенность, которая присутствует в каждом конкретном случае. И этой структурой является мать, первооснова - форма, в которой расплавляется и накапливается опыт" (цит. по [3; с.3]).

В мифологии и народных преданиях судьбоносная черта материнского образа чаще всего предстает в образе пряхи. Прядение символизирует деятельность бессознательного. Прядение - это соединение множества отдельных фрагментов в одно целое; нечто подобное происходит, когда отдельные образы связываются в фантазию. Благодаря ассоциативному процессу эти связи постепенно усиливаются. Чем глубже и сильнее фантазия, тем в больше она предопределяется архетипами и становится неотвратимее, в особенности, если процесс фантазирования протекает бессознательно. Поэтому образ женщины-пряхи часто считается символом неминуемой судьбы [3].

Иначе говоря, архетип матери-пряхи во многом определяет жизнь человека, является его судьбой.

Биркхойзер-Оэри отмечает, что помимо этого архетипа на судьбу оказывает значительное влияние реальная мать. Сидя у колыбели она «прядет нить судьбы» ребенка. Власть, которой обладает мать над психикой своего ребенка, во многом зависит от ее надежд и желаний, ибо если их нет или они негативны, ребенок лишь с большим трудом сможет найти свой путь [3].

Другими словами, ожидания матери детерминируют жизненный путь ребенка.

Судьбоанализ Л. Сонди. По мнению Сонди, судьбоанализ является «пограничной дисциплиной» в трех смыслах:

1) он перебрасывает мост между глубинной психологией и генетикой;

2) он понимается как соединительное звено между психоанализом Фрейда и аналитической психологией Юнга (все три направления относятся к глубинной психологии);

3) наконец, судьбоанализ стремится раскрыть мистическую связь между людьми, соединяющую их в то «двуединое существо», которое описывали Платон и М. Бубер [10].

«Судьбоанализ - это учение о выборе человека в любви, дружбе, профессии, болезни и смерти... Этот выбор бессознательно определяется скрытыми элементами наследственности ... Скрытые элементы наследственности бессознательно определяют выборы, влияющие на нашу судьбу»[10;с.3]. Судьбоанализ делает различие между навязанной и свободной судьбой. К факторам навязанной судьбы относится, прежде всего, наследственность, т.е. гены, полученные от предков, а также побудительная и аффективная природа человека. Наряду с наследственностью, на навязанную судьбу человека оказывает влияние его окружение. Нельзя недооценивать роль социальной макро- и микросреды. Под ней, в первую очередь, подразумевается профессиональный и материальный статус семьи в обществе. К факторам, оказывающим влияние на навязанную судьбу человека, относится и ментальная среда, т.е. политическое и религиозное мировоззрение, воспитание, а также возможность получения образования, которую предоставляет ему семья.

Понятие «навязанная судьба» означает, что человек не так свободен в своих решениях. Когда человек выбирает себе брачного партнёра, друзей или профессию, в силу вступает внутренняя закономерность, которой подчиняются даже «предпочитаемый» тип болезней и способ смерти. Т.е, наследственные функции судьбы проявляются в выборе индивида в пяти жизненных сферах: 1) в любви; 2) в дружбе; 3) в профессии; 4) в болезни; 5) в смерти. Это наиболее важные сферы проявления судьбы. Хотя речь идёт о выборах, совершаемых в повседневной жизни, генетика судьбы видит за ними действующие в родовом бессознательном индивида латентные гены [10].

Т.е. выборы зависят от рецессивных генов. Речь идёт о предположении, что рецессивные гены, подавляемые более сильными доминантными генами, не остаются бездейственными, а также пытаются проявить себя. Сонди называет это соперничество наследственных факторов «примордиальной борьбой генов, или борьбой предков». В то время как доминантные гены проявляются в фенотипе, т.е. открыто проявляют себя, более слабые рецессивные гены заявляют о себе генотропическим и генотипическим путем [10].

Впрочем, Сонди говорит, что навязанная судьба не является чем-то абсолютным, как пытаются представить некоторые критики. Ей противостоят занимающее позицию «Я», личная ответственность и свободная воля. Хотя все вышеназванные факторы навязанной судьбы нельзя полностью преодолеть, это не помешало Сонди разработать психологию человеческой свободы в концепции судьбоанализа (свободная судьба) Т.е. по мере возрастания зрелости, "Я" получает шанс выбирать, ориентируясь на свои возможности, и тем самым реализовывать свою свободу и делать свою судьбу свободной. Осознав, каким образом человек, зависит от судьбы, он сможет избавиться от ее влияния [10].

Сонди ввел в науку понятие «родового бессознательного». В соответствии с теорией родового бессознательного, каждый человек испытывает влияние фигур предков в своих переживаниях, поведении и особенно в своих выборах. Сонди говорит о притязаниях предков: «Под притязаниями предков судьбоанализ понимает стремление фигуры предка полностью повториться в жизни потомка в той форме экзистенции, в которой она один или несколько раз проявляла себя в истории рода» [10;с.4].

Фигуры предков, которые все мы носим в своем бессознательном, воплощают в себе позитивные (таланты, дарования) и негативные (опасности и болезни) возможности судьбы, связанные с более или менее сильной потребностью в манифестации [10].

Т.е., Сонди говорит о том, что мы можем повторять судьбу предков, вследствие их влияния на нас.

Далее рассмотрим влияние генов на жизненный путь индивида. Согласно судьбоаналитическим исследованиям роли латентно-рецессивных генов в жизни, каждый человек несет в своем генотипе определённое количество скрытых наследственных факторов. При смешении отцовских и материнских генов между наследственными факторами разыгрывается борьба за формы манифестации. Мы называем эту конкуренцию наследственных факторов примордиальной борьбой генов, или «борьбой предков». Предки как бы борются, друг с другом посредством своих генетических представителей за право открыто проявиться, т.е. манифестировать в потомках. Каждый предок (= ген) стремится проявиться в потомке в своей изначальной форме. Доминантные гены представляют более сильные, а рецессивные - более слабые притязания в генофонде индивида [10].

Подавленные более сильными доминантными, латентные притязания предков, однако, не остаются «мертвыми» в генофонде личности. Судьбоанализ предполагает, что латентные гены функционируют в высшей степени динамично, несмотря на свое подавленное состояние. Если рецессивный ген представлен в генотипе индивида в полном (aa) или в двойном (aabb) объеме, т.е. если индивид является гомозиготным по этому гену, то это притязание предков проявляется генотипически, например, в форме глухоты, слабоумия, параноидной шизофрении или в качестве музыкальных, математических, психологических и т.д. способностей. Но что происходит, если рецессивный ген представлен в генотипе в единичном объеме (а или b), т.е. в малом количестве? Согласно теории судьбоанализа, гены, представленные в единичном объеме, проявляют себя отчасти ослабленным генотипическим, а отчасти генотропическим действием. Генотропическое действие латентно-рецессивных генов заключается в том, что они направляют наш выбор в любви, дружбе, профессии, болезни и способе смерти [10].

Под генотропизмом судьбоанализ понимает силу, притягивающую двух индивидов друг к другу через идентичные или родственные генные факторы двух индивидов. В его основе лежит предположение, что двое людей только в том случае почувствуют взаимное притяжение - независимо от сферы: любовь, дружба, рамки профессии (например, врач и пациент) или выбор идеала, - если важнейшие динамические части их латентного генофонда идентичны или родственны. Такое влияние идентичных или родственных генов судьбоанализ называет генотропическим. А индивиды, которые притягиваются друг к другу через эти гены, считаются «генетическими родственниками» [10]. Итак, нами была рассмотрена концепция судьбоанализа Л. Сонди. Он различает навязанную и свободную судьбу, т.е. преодолев навязанную судьбу человек, становится свободным и обретает свободную судьбу. В навязанную судьбу входят влияние семьи, предков, родового бессознательного и генов. Особое значение Сонди придает именно генам. Представления Сонди о воздействии на человека его предков и семьи сходно с идеями Б. Хеллингера о влияние на индивида его семейной системы. Можно провести аналогию между тем, что Сонди говорит о притязаниях предков и тем, что говорит Хеллингер о феномене замещения или переплетения когда один член семьи в силу каких-либо причин встает на место, т.е. замещает, другого члена семьи, при этом, он повторяет его судьбу, втягивается в нее. Хеллингер приводит следующий пример замещения. «Если кто-либо из членов семьи не был признан, был проклят или забыт, родовая совесть позаботится о том, чтобы позднее этот член семьи был замещен другим. Это станет его судьбой, хотя он сам не может об этом знать. Для того, кто избран родовой совестью для замещения исключенного члена семьи, это становится судьбой, хотя он и не ощущает этой связи. Если знать, как действует родовая совесть, человека можно освободить от повторения чужой судьбы. Нужно принять исключенного члена семьи обратно в группу, оказав ему уважение. Тогда необходимость в подражании ему отпадает» [11; с.61].