Предмет современной философии науки

Размещено на http://www.allbest.ru/

№ 1 Предмет современной философии науки

Создавая образ философии науки, следует четко определить, о чем идет речь: о философии науки как направлении западной и отечественной философии или же о философии науки как о философской дисциплине наряду с философией истории, логикой, методологией, культурологией, исследующих свой срез рефлексивного отношения мышления к бытию, в данном случае к бытию науки. Философия науки как направление современной философии представлена множеством оригинальных концепций, предлагающих ту или иную модель развития науки и эпистемологии. Она сосредоточена на выявлении роли и значимости науки, характеристик когнитивной, теоретической деятельности.

Философия науки как дисциплина возникла в ответ на потребность осмыслить социокультурные функции науки в условиях НТР. Это молодая дисциплина, которая заявила о себе лишь во второй половине XX в., в то время как направление, имеющее название "философия науки", возникло столетием раньше. "Предметом философии науки являются общие закономерности и тенденции научного познания как особой деятельности по производству научных знаний, взятых в их историческом развитии и рассматриваемых в исторически изменяющемся социокультурном контексте"

В высказываниях ученых можно встретиться с утверждением, что "аналитическая эпистемология и есть философия науки". Тем не менее более чем столетнее существование последней противоречит этому взгляду - отождествлению философии науки с аналитической философией, хотя бы потому, что философия науки на протяжении своего развития становилась все более и более исторической, а не аналитической.

Как дисциплина философия науки испытывает на себе огромное влияние философско-мировоззренческих концепций и теоретических разработок, проводимых в рамках философии науки как современного направления западной философии. Однако цель ее - в интегративном анализе и синтетическом подходе к широкому спектру обсуждаемых проблем, в "поднятии на гора" тех отдельных концептуальных инноваций, которые можно обнаружить в авторских проектах современных философов науки. Сегодня для философии науки характерны тенденция содержательной детализации, а также персонификации заявленной тематики, когда обсуждение проблемы ведется не анонимно и безлично, а с учетом достигнутых тем или иным автором конкретных результатов.

Философия науки имеет статус исторического социокультурного знания независимо от того, ориентирована она на изучение естествознания или социально-гуманитарных наук. Даже когда методолог изучает тексты естествоиспытателя, он не становится при этом исследователем физического поля или элементарных частиц. Философа науки интересует научный поиск, "алгоритм открытия", динамика развития научного знания, методы исследовательской деятельности. Философия науки, понятая как рефлексия над наукой, выявляет изменчивость и глубину методологических установок и расширяет границы самой рациональности.

Опираясь на дословную интерпретацию выражения "философия науки", можно сделать вывод, что оно означает любовь к мудрости науки. Если основная цель науки - получение истины, то философия науки становится одной из важнейших для человечества областей применения его интеллекта, так как в ее рамках ведется обсуждение вопроса, как возможно достижение истины. Она пытается открыть миру великую тайну того, что есть истина и что именно истина дороже всех убеждений.

Человечество, ограниченное четырехмерным пространственно-временным континуумом, в лице ученых не теряет веру в возможность постижения истины бесконечного универсума. А из того, что человечество должно быть достойно истины, вытекает великий этический и гуманистический пафос этой дисциплины.

Соотношение философии науки с близкими ей областями науковедения и наукометрии иногда истолковывается в пользу отождествления последних или по крайней мере как нечто весьма родственное науковедению, а также дисциплинам, включающим в себя историю и социологию науки. Однако такое отождествление неправомерно. Социология науки исследует взаимоотношения науки как социального института со структурой общества, типологию поведения ученых в различных социальных системах, взаимодействие формальных и профессиональных неформальных сообществ ученых, динамику их групповых взаимодействий, а также конкретные социокультурные условия развития науки в различных типах общественного устройства.

Науковедение изучает общие закономерности развития и функционирования науки, оно, как правило, малопроблемно и тяготеет исключительно к описательному характеру. Оно как специальная дисциплина сложилось к 60 гг. XX в. В самом общем смысле науковедческие исследования можно определять как разработку теоретических основ политического и государственного регулирования науки, выработку рекомендаций по повышению эффективности научной деятельности, принципов организации, планирования и управления научным исследованием. Можно столкнуться и с позицией, когда весь комплекс наук о науке называют науковедением. Тогда ему придается предельно широкий и общий смысл, и оно неизбежно становится междисциплинарным исследованием, выступая как конгломерат дисциплин.

Область статистического изучения динамики информационных массивов науки, потоков научной информации оформилась под названием "наукометрия". Восходя к трудам

Дерека Прайса и его школы, она представляет собой применение методов математической статистики к анализу потока научных публикаций, ссылочного аппарата, роста научных кадров, финансовых затрат.

В определении центральной проблемы философии науки существуют некоторые разночтения. По мнению известного философа науки Ф. Франка, центральной проблемой философии науки является вопрос о том, как мы переходим от утверждений обыденного здравого смысла к общим научным принципам. К. Поппер считал, что центральная проблема философии знания, начиная по крайней мере с Реформации, состояла в том, как возможно рассудить или оценить далеко идущие притязания конкурирующих теорий или верований? Вместе с тем круг проблем философии науки достаточно широк: к ним можно отнести вопросы типа, детерминируются ли общие положения науки однозначно или один и тот же комплекс опытных данных может породить различные общие положения? Как отличить научное от ненаучного? Каковы критерии научности, возможности обоснования? Как мы находим основания, по которым верим, что одна теория лучше другой? В чем состоит логика научного знания? Каковы модели его развития? Все эти и многие другие формулировки органично вплетены в ткань философских размышлений о науке, и, что более важно, вырастают из центральной проблемы философии науки - проблемы роста научного знания.

Можно разделить все проблемы философии науки на три подвида. К первым относятся проблемы, идущие от философии к науке, вектор направленности которых отталкивается от специфики философского знания. Поскольку философия стремится к универсальному постижению мира и познанию его общих принципов, то эти интенции наследует и философия науки. В данном контексте она занята рефлексией над наукой в ее предельных глубинах и подлинных первоначалах. Здесь в полной мере используется концептуальный аппарат философии, необходимо наличие определенной мировоззренческой позиции.

Вторая группа возникает внутри самой науки и нуждается в компетентном арбитре, в роли которого оказывается философия. В этой группе очень тесно переплетены проблемы познавательной деятельности как таковой, теория отражения, когнитивные процессы и собственно "философские подсказки" решения парадоксальных проблем.

К третьей группе относят проблемы взаимодействия науки и философии с учетом их фундаментальных различий и органичных переплетений во всех возможных плоскостях приложения. Исследования по истории науки убедительно показали, какую огромную роль играет философское мировоззрение в развитии науки. Особенно заметно радикальное влияние философии в эпохи так называемых научных революций, связанных с возникновением античной математики и астрономии, коперниканским переворотом - гелиоцентрической системой Коперника, становлением классической научной картины мира - физикой Галилея-Ньютона, революцией в естествознании на рубеже XIX-XX вв., и т.д. При таком подходе философия науки включает в себя эпистемологию, методологию и социологию научного познания, хотя так очерченные ее границы следует рассматривать не как окончательные, а как имеющие тенденцию к уточнению и изменению.

Типология представлений о природе философии науки предполагает различение той или иной ее ориентации, к примеру онтологически ориентированной (А. Уайтхед), или методологически ориентированной философии науки (критический рационализм К. Поппера). Совершенно ясно, что в первой приоритеты будут принадлежать процедурам анализа, обобщения научных знаний с целью построения единой картины мира, целостного образа универсума. Во второй - главным станет рассмотрение многообразных процедур научного исследования, как-то: обоснования, идеализации, фальсификации, а также анализ содержательных предпосылок знания.

Иногда о философии науки говорят в более широком историко-философском контексте с учетом представлений конкретных авторов, так или иначе отзывавшихся о науке на протяжении многовекового развития философии. Таким образом, можно получить неокантианскую философию науки, философию науки неореализма и пр. К версиям философии науки относят сциентистскую и антисциентистскую. Эти ориентации по-разному оценивают статус науки в культурном континууме современности.

С точки зрения получившего широкое распространение дескриптивного подхода философия науки есть описание разнообразных, имеющих место в науке ситуаций: от гипотез "ad hok" (для данного, конкретного случая), до исследования по типу "case stadies", ориентирующегося на анализ реального события в науке или истории конкретного открытия в том или ином социокультурном контексте. Преимущество такого подхода состоит в его доступности. Однако он имеет и свои недостатки: малоконцептуален и ведет к размыванию философии науки, растворению ее в простом описании фактов и событий научно-познавательной деятельности.

научный познание позитивистский философия

№ 2 Понятие науки. Основные аспекты бытия науки

Наука, имея многочисленные определения, выступает в трех основных ипостасях. Она понимается либо как форма деятельности, либо как система или совокупность дисциплинарных знаний или же как социальный институт. В первом случае наука предстает как особый способ деятельности, направленный на фактически выверенное и логически упорядоченное познание предметов и процессов окружающей действительности. Как деятельность, наука помещена в поле целеполагания, принятия решений, выбора, преследования своих интересов, признания ответственности. Именно деятельностное понимание науки особо отмечал В. И. Вернадский: "Ее [науки] содержание не ограничивается научными теориями, гипотезами, моделями, создаваемой ими картиной мира, в основе она главным образом состоит из научных фактов и их эмпирических обобщений, и главным живым содержанием является в ней научная работа живых людей"

Во втором истолковании, когда наука выступает как система знаний, отвечающих критериям объективности, адекватности, истинности, научное знание пытается обеспечить себе зону автономии и быть нейтральным по отношению к идеологическим и политическим приоритетам. То, ради чего армии ученых тратят свои жизни и кладут свои головы, есть истина, она превыше всего, она есть конституирующий науку элемент и основная ценность науки. Третье, институциональное, понимание науки подчеркивает ее социальную природу и объективирует ее бытие в качестве формы общественного сознания. Впрочем, с институциональным оформлением связаны и другие формы общественного сознания: религия, политика, право, идеология, искусство и т.д.

Наука как социальный институт или форма общественного сознания, связанная с производством научно-теоретического знания, представляет собой определенную систему взаимосвязей между научными организациями, членами научного сообщества, систему норм и ценностей. Однако то, что она является институтом, в котором десятки и даже сотни тысяч людей нашли свою профессию, - результат недавнего развития. Только в XX в. профессия ученого становится сравнимой по значению с профессией церковника и законника.

Один из основателей науки о науке Дж. Бернал, отмечая, что "дать определение науки по существу невозможно", намечает пути, следуя которым можно приблизиться к пониманию того, чем является наука. Итак, наука предстает:

1) как институт;

2) метод;

3) накопление традиций знаний;

4) фактор развития производства;

Науку как сложное системное явление необходимо рассматривать с нескольких позиций. С одной стороны, наука определяется как совокупность знаний определенного рода и процессов их получения, т. е. процессов познания. С другой стороны, наука является социальным институтом, т. е. определенной организацией названного процесса, сформировавшейся на конкретном этапе исторического развития и продолжающей развиваться. Социальные формы организации науки разнообразны и представлены в обществе такими учреждениями, как научно_исследовательские институты, академии наук, университеты, кафедры, лаборатории и т. п. Работающие в них люди непосредственно заняты не только исследованиями (индивидуальными или коллективными), проектированием, разработками и материальным обеспечением этих исследований, проектов и разработок. Они участвуют в разнообразных формах научного общения (дискуссии, конференции, издания, монографии, учебники), читают лекции и т. п. Иными словами, ни один ученый не работает в «научном вакууме»: на самом деле все исследователи пребывают в пространстве социального института науки, будучи связанными друг с другом своего рода «классной доской», воплощенной в совокупности (открытых) публикаций и непосредственных взаимосвязей. Даже тогда, когда исследователь работает один, процесс (открытия, изобретения, доказывания и т. д.) находится под сильным воздействием знаний и навыков, хранящихся в памяти исследователя как результат предшествующей коммуникации. Социально_организационным формам, в которых воплощена научная деятельность, соответствуют свои особые идеалы, стандарты, ценности, совокупность которых можно назвать этосом науки.

1. Систематичность. Еще Кант в качестве неотъемлемой черты науки отмечал систематичность научного знания: именно этим, как он неоднократно подчеркивает в свой «Логике», наука отличается от обыденного знания, представляющего собой «простой агрегат» См., например: Кант И. Логика // Кант И. Трактаты и письма. М., 1980. С. 379.^. И об этом же он писал ранее в своем главном труде - «Критике чистого разума»: «…Обыденное знание именно лишь благодаря систематическому единству становится наукой, т. е. из простого агрегата знаний превращается в систему…» Кант И. Критика чистого разума. М., 1994. С. 486.

5. Проблемность. Система научного знания характеризуется тем, что решение какой-то одной проблемы наряду с полученным результатом (положительным или отрицательным ответом на соответствующий вопрос) означает также появление возможности сформулировать новые проблемы; это нередко не менее ценно, чем сам результат. Так что с решением всякой научной проблемы общее число нерешенных проблем, стоящих перед данной наукой, не уменьшается, а возрастает Этот факт остроумно подмечен в знаменитом высказывании Сократа: «Я знаю, что я ничего не знаю»..

6. Проверяемость. Научные знания представляют собой системы таких утверждений, которые удовлетворяют требованию принципиальной проверяемости. Речь идет, во первых, о том, что в предполагаемой проверке мы касаемся самого существа того явления, к которому относится проверяемое утверждение. Во_вторых, утверждение признается принципиально проверяемым, если вполне выяснено, как соответствующий опыт (наблюдение, эксперимент, моделирование и др.) можно было бы осуществить. Имея в виду это значение понятия «принципиальный», мы можем в конкретном случае даже и не ставить этот опыт, сберегая тем самым ресурсы (материальные, энергетические, информационные). Например, принципиально проверяемым является сегодня утверждение о том, что возможен пилотируемый полет на Марс; но такой полет требует больших затрат, и потому пока он не состоялся Например, российские специалисты планируют экспедицию на Марс только в 2030 г..

«Только положительная философия может постепенно осуществить этот великий план всемирной ассоциации, который католичество в средние века начертало впервые, но который в основе был по существу несовместим… с теологической природой философии католицизма, установившей слишком слабую логическую связь (курсив наш. - А. П.), чтобы быть способной проявить такую социальную силу» Конт О. Дух позитивной философии. СПб., 1910. С. 25. ^.

Хотя указанные проблемы не очень друг с другом связаны, Поппер полагает, что решить их можно единым способом. А именно так. Прежде всего нужно четко уяснить в общем_то очевиднейшее: нет и не может быть никакого логического перехода от фактов к теории - факт внелогичен. Логично лишь наше мышление: «…Акт замысла и создания теории. не нуждается в логическом анализе да и неподвластен ему» Поппер К. Логика и рост научного знания. М., 1983. С. 50. Что же, кроме фактов, может быть источником теории? Любой факт как_то интерпретируется и осмысливается. Вот эти интерпретация и осмысление, созданные практически независимо от фактов, вполне пригодны для формулирования теории. То есть теория строится мышлением, черпающим материал в самом себе. Однако в таком случае существует опасность неконтролируемого роста числа вариантов теорий по какому_либо одному набору фактов. Поппер это прекрасно понимает и предлагает оригинальное решение возникшего затруднения. Он полагает, что выдвигать нужно только такие теории, которые заранее предполагают возможность своего опровержения. Научной в таком случае будет теория, отвечающая двум требованиям:

¦ она должна быть в состоянии предположить факты, которые, если обнаружатся при дальнейших исследованиях, ее опровергнут, а также указать научно приемлемый способ фиксации этих фактов («„.Я… признаю некоторую систему научной только в том случае, если имеется возможность опытной ее проверки. Исходя из этих соображений, можно предположить, что не верифицируемость, а фальсифицируемость системы следует рассматривать в качестве критерия демаркации» Поппер К. Логика и рост научного знания. М., 1983. С. 63⁾.

«Для познания мира нет более рациональной процедуры, чем метод проб и ошибок - предположений и опровержений, смелое выдвижение теорий; попытки наилучшим образом показать ошибочность этих теорий и временное их признание, если критика оказывается безуспешной» Поппер К. Цит. соч. С. 374.^.

«"Studium parisiense"- это духовная и нравственная сила, значение которой не ограничивалось ни Парижем, ни Францией, но охватывало весь христианский мир и всю Церковь» Жильсон Э. Философия в средние века: От истоков патристики до конца XIV века. М., 2004. С. 299.

Следовательно, Парижский университет мог стать как рупором католической церкви, «мощным средством воздействия… для распространения религиозной истины во всем мире», так и «неисчерпаемым источником заблуждений, способным отравить целый христианский мир» Там же. С. 298.^.

«Ни одна умозрительная наука, - рассуждает Фома Аквинский, - не может считаться превосходное другой, если только не превосходит ее либо несомненностью своих основоположений, либо большим достоинством предмета своего изучения» Фома Аквинский. Сумма теологии. СПб.; Киев, 2002.^.

«В смысле большей несомненности потому, что все прочие науки устанавливают свои основоположения в естественном свете человеческого разума, коему свойственно заблуждаться, тогда как эта (теология. - Ю. Ш.) устанавливает свои основоположения в свете божественного знания, не подверженного заблуждениям; в смысле же большего достоинства своего предмета потому, что эта наука преимущественно говорит о вещах, превышающих возможности человеческого разума, в то время как прочие науки изучают только те вещи, кои разум приемлет» Там же.^.

Интеллектуальная жизнь Оксфорда разворачивалась в несколько ином ключе. Она была ничуть не менее религиозна, однако способ подчинения наук теологии остался «более свободным и гибким и менее утилитаристским» Там же.. В Оксфорде, как и в Париже, с огромным тщанием изучалось наследие Аристотеля, однако наибольший интерес у английских ученых_богословов вызывал не столько логический метод, сколько эмпирическое содержание аристотелизма. И в то время как в Париже изучение «квадривия» почти полностью выродилось в формальность (хотя и необходимую), в Оксфорде, напротив, математика и астрономия имели исключительно серьезное значение.

«…именно математика в каждом случае открывает подлинную истину, так как она знает каждый скрытый секрет и хранит ключ к любому тончайшему смыслу: поэтому тот, кто имеет бесстыдство изучать физику и в то же время отрицать математику, должен бы знать с самого начала, что он никогда не войдет во врата мудрости» Цит. по: Ахутин А. В. История принципов физического эксперимента от античности до XVII века. М., 1976. С. 131.^.

4. XX век и начало нынешнего столетия называют постклассической наукой. Этот период, как известно, начался научной революцией, и наука стала существенно отличаться от классической науки. В различных областях научного знания были совершены величайшие открытия. В математике в результате критического анализа теории множеств и оснований математики возникает ряд новых дисциплин, а также появляется метаматематика, представляющая собой глубокую рефлексию математической мысли над самой собой. Гедель дает строгое доказательство того, что непротиворечивость достаточно сильной теории не может быть доказана внутри нее самой «Достаточно сильной» означает в данном случае то, что теория включает в себя арифметику. На первый взгляд может показаться, что это условие теоремы является серьезным ограничением в ее применимости. Однако, фактически, всякое серьезное научное утверждение так или иначе связано с необходимыми расчетами.. В физике создаются теория относительности и квантовая механика - теории, заставившие пересмотреть сами основания физической науки. В биологии развивается генетика. Появляются новые фундаментальные теории в нейрофизиологии, психологии, медицине, лингвистике и других гуманитарных науках. Бурно развивается экономическая наука. В технических науках тоже происходят изменения величайшего значения, созданы кибернетика и теория информации. Меняется вся система научного знания.

5) наиболее сильный фактор формирования убеждений и отношения человека к миру

Наконец, наука является особой стороной и областью культуры и всегда погружена в социально_культурный контекст, взаимодействуя с философией, искусством, мифологией, религией, политикой, средствами массовой информации.

Выделим самые характерные черты научного знания.

Следует иметь в виду, что наука не является раз и навсегда застывшей системой. Она изменяется, развивается: не все области науки и отдельные дисциплины, составляющие ту или иную область, возникают одновременно, а возникнув, они, будучи взаимосвязанными, тем не менее развиваются не «синхронно», не идут «нога в ногу» и, так сказать, в одном и том же темпе. И нет в этой системе «абсолютной завершенности» и взаимосвязи каждого научного знания буквально со всеми другими знаниями.

2. Воспроизводимость. Всякий научный результат, будучи таковым, предполагает возможность его многократного воспроизведения - и самим его автором, и другими членами научного сообщества - при наличии тех необходимых условий, в которых он был получен. При этом еще действует принцип ceteris paribus- «при прочих равных условиях», т. е. предполагается, что те факторы, которые не входят в явном виде в формулировку результата, остаются неизменными. Скажем, в законе Ома устанавливается прямая пропорциональность между значениями напряжения и силы тока в проводнике (коэффициентом пропорциональности является величина, обратная сопротивлению проводника). Однако при этом предполагается, что речь идет об «обычных» условиях, т. е. влажность в помещении остается в «обычных» границах, температура - постоянной и тоже «обычной», разного рода незначительными электромагнитными привходящими воздействиями можно пренебречь, поскольку они тоже остаются «обычными», и т. д. Но в ушедшем веке было открыто и подробно изучено явление сверхпроводимости Напомним, что один из ученых, внесших серьезный вклад в изучение явления сверхпроводимости, - В. Л. Гинзбург, лауреат Нобелевской премии по физике 2003 г.. Оказывается, что при очень низких температурах прямая пропорциональность между значениями напряжения и силы тока в проводнике нарушается - сила тока увеличивается.

3. Выводимость. Научное знание предполагает возможность получения нового знания в виде следствий из содержания данного результата, имеющихся теоретических положений и фактов, а также нередко и из дополнительно принимаемых допущений, посредством логических выводов, математических расчетов, методов формализации и т. д. Обратим внимание на то, что «выведение следствия» в данном случае понимается не просто как чисто логический вывод, скажем, в форме силлогистического умозаключения, а в общем смысле: так, например, решив систему уравнений, составленных на основе содержания данного научного результата, мы после интерпретации полученных решений («корней уравнений») получаем новое знание. Разумеется, в построении соответствующего метода решения уравнений данного типа все законы логики соблюдаются.

4. Доступность для обобщений и предсказаний. Система научного знания организована так, чтобы было возможно расширение этого знания за пределы той области, в которой оно было получено. Отметим при этом, что «предсказание» понимается не только во временном смысле, а предельно широко, т. е. как выход за границы той области знания, в которой данное знание было получено. Под обобщением же понимается распространение данного результата на все явления соответствующей предметной области.

Есть еще третье значение понятия «принципиально проверяемое утверждение»: утверждение должно быть доступным для того, чтобы можно было попытаться его опровергнуть. В самом деле, подтверждение посредством опыта какого_то утверждения обладает хоть какой-нибудь значимостью, только если опыт мог бы его и опровергнуть. А утверждение, которое может быть согласовано с любым исходом опыта и которое вследствие этого, очевидно, нельзя проверить, не является научным.

7. Критичность. Всякое научное утверждение время от времени - по мере появления новых фактов и построения новых теорий - пересматривается. При этом «пересмотр» вовсе не означает полного «забвения» данного результата. Фактически, дело сводится к уточнению области его применимости. Так, с появлением теории относительности Эйнштейна физическая теория Ньютона не перестала использоваться для объяснения тех случаев движения, когда скорость тел на много порядков меньше скорости света.

8. Ориентация на практику. Научное знание в той или иной форме ориентировано на практические потребности общества и тесно связано с практикой. Именно практика является основой научного познания и обеспечивает его разнообразными средствами познания. Практика - движущая сила научного познания, влияет на приоритеты научных исследований и определяет их «портфель заказов».

Нетрудно видеть, что приведенный перечень мог бы быть и длиннее. Например, в нем нет такой черты, как истинность. Но эту черту, очевидно, и нет оснований включать: обязательным является стремление ученого к истине, а при этом многие вполне научные утверждения, «отслужившие свою службу», - как, например, утверждения аристотелевской физической теории или утверждения химической теории, основанной на концепции «теплорода», давно уже квалифицированы как ложные. Что касается стремления к истине, «нацеленности» научного знания на истинность, то эта черта, как и еще одна черта, объективность, фактически отражена в нашем перечне, хотя и косвенно. Иначе о чем же говорят воспроизводимость, критичность, проверяемость и др.? Фактически, отражены в перечне также развиваемость, незавершенность, перестраиваемость, или - если воспользоваться терминологией современной неклассической логики - немонотонность научного знания Приведенные характеристики по своему содержанию не являются независимыми друг по отношению к другу; например, то, что научное знание имеет выводной характер, конечно же, связано и с его систематичностью, и с его доступностью для обобщений и предсказаний. Иными словами, количество характерных черт научного знания можно было бы уменьшить. Но для этого пришлось бы ввести некоторые новые и притом необычные понятия и слова. А взамен мы получили бы множество логически независимых друг по отношению к другу черт, и их количество уменьшилось бы. Вполне очевидно, это - сугубо формальный результат, не представляющий интереса в данном случае, а заслуживающий внимания только в случае аксиоматизированных систем..

№ 3. Логико-эпистемологический подход к исследованию науки

Логический позитивизм

Сразу отметим, что термин «логический позитивизм», взятый в формулировке вопроса, встречается довольно редко - чаще используется название «неопозитивизм» или «аналитическая философия». Начинает складываться данное течение во втором десятилетии XX в. У истоков его стоят такие мыслители, как Бертран Рассел (1872-1970), Людвиг Витгенштейн (1889-1951), Мориц Шлик (1882-1936), Рудольф Карнап (1891 1970) и многие другие. Главное отличие от предыдущих версий позитивизма заключается в том, что неопозитивисты самое пристальное внимание обратили на такой феномен, как язык. Они полагали, что причина большинства эпистемологических затруднений - в неправильном использовании языка. Правильное же использование языка (которому мы пока не научились) даст возможность либо вообще избежать ошибок, либо по крайней мере свести к минимуму ущерб от них.

Положив философское, логическое, семантическое и т. п. исследования языка в основу своих эпистемологических поисков, неопозитивисты принялись за работу над многими проблемами методологии науки: тут и соотношение уровней познания, принципы выбора теории, определение факта, место логики и математики в познании и т. п. Позволим себе выбрать из этого разнообразия два вопроса.

1. Какие высказывания являются научно приемлемыми?

2. Как высказывания могут быть проверены с точки зрения их истинности или ложности?

Для ответа на первый вопрос обратимся к работе Р. Карнапа «Преодоление метафизики логическим анализом языка». В первую очередь Карнап отмечает, что научно приемлемым высказыванием может быть предложение, все слова которого имеют четкое значение, а слова в предложении («синтаксис») связаны в соответствии с правилами логики. В чем укоренено значение слова? Оно не врождено интеллекту (ибо в таком случае получается априоризм), также оно не существует где_то само по себе (платонизм также не годится). Значение слова коренится в самьм реальном состоянии дел, т. е. слова получают значение из предметов, явлений, процессов и т. п., для обозначения которых они служат. Из слов, имеющих значение, строятся так называемые «протокольные предложения», т. е. предложения, содержащие информацию, однозначно соотносимую с данными органов чувств: «в этой комнате три окна»; «волк имеет шерсть серого цвета». А как же быть с терминами, в науке активно используемыми, но прямого чувственного аналога не имеющими («энтропия», «валентность», «дополнительность» и т. п.)? Для них должны быть построены логически безукоризненные способы приведения к протокольным предложениям:

«…Каждое слово языка сводится к другим словам и, наконец, к словам в так называемых „предложениях наблюдения“, или „протокольных предложениях“» Карнап Р. Преодоление метафизики логическим анализом языка // Аналитическая философия: становление и развитие. М., 1998. С. 72..

В любом случае значение, по Карнапу, придается органами чувств и логикой - для одних слов можно просто увидеть их эквиваленты («стол», «окно»), другие слова можно привести к видимым эквивалентам («энергия», «гравитация», «давление»).

Далеко не всем словам языка может быть придано значение. Есть масса терминов, не имеющих наглядных эквивалентов и никакой логикой к наглядности не сводимых («абсолют», «ничто», «умозрение», «ноумен» и т. п.). Что с ними делать? А ничего. Их нужно просто исключить из языка науки. Исключить для того, чтобы они не путали научного исследования, а плодотворно работали там, где и должны работать, - в искусстве и литературе.

Итак, ответ на первый вопрос получен: научно приемлемыми могут быть синтаксически правильные высказывания, построенные из слов, имеющих наглядные эквиваленты или строго логически сводящихся к наглядным эквивалентам.

Второй вопрос - это вопрос об истинности научных предложений. Установление истинности, как правило, обозначается термином верификация (verus- истинный, facio- делаю). Нетрудно догадаться, что верифицировать научное высказывание можно, сравнив его содержание с действительностью либо прямо («Данное окно имеет прямоугольную форму»), либо опосредованно (высказывание «Атмосферное давление сегодня составляет 756 мм ртутного столба» эквивалентно высказыванию «Стрелка барометра сегодня остановилась у цифры 756» - последнее легко проверить). Однако предложений, претендующих на истинность, можно сконструировать очень много, а для проверки их всех не хватит ни времени, ни средств. Поэтому, как полагают позитивистски ориентированные методологи науки, «принимать» для проверки можно лишь высказывания, отвечающие ряду условий. Эти условия можно свести к трем пунктам. Разберем их в формулировке немецкого философа и логика Ганса Рейхенбаха (1891-1953).

1. Логическое условие. В высказывании (либо в цепи высказываний) не должно содержаться внутренних противоречий. Если обнаружено хоть одно противоречие, весь текст следует считать ложным.

2. Синтаксическое условие. Для того чтобы убедиться в соответствии верифицируемых высказываний логическому условию, они должны быть построены так, чтобы их можно было перевести в логические формулы.

3. Физическое условие. Любое высказывание не должно противоречить ранее сформулированным и на настоящий момент не опровергнутым фундаментальным принципам устроения той части мира, изучением которой занимается данная наука (нельзя строить физическую теорию, исходя из возможности превышения скорости света, или полагать возможным проведение хирургической операции, после которой ткани живого организма срастаются за несколько секунд, причем даже без шрама).

Процесс проверки (верификации) высказывания проходит, как мы выяснили, два этапа: сначала выясняется, достойно ли вообще высказывание какого-либо освидельствования (т. е. отвечает оно или нет трем условиям верификации), а затем высказывание сравнивается с информацией, полученной от органов чувств. Результатом является отнесение высказывания либо к классу истинных, либо к классу ложных.

Может сложиться впечатление, что схема весьма проста и в применении гарантирует несомненный результат. Однако дальнейшие размышления в этом направлении показали, что все гораздо сложнее. С одной стороны, сама форма протокольного предложения не так очевидна, с другой - даже если высказывание верифицировано - говорит ли оно о чем-либо, кроме как о тех конкретных предметах и явлениях, которые называет? Например, следует ли из безусловно верного высказывания «За историю существования Земли умерли миллиарды миллиардов живых организмов» высказывание «Кот Василий непременно умрет»? Между этими высказываниями необходимо поместить знание законов биологии, но и законы мы знаем только на основе изучения прошедших событий.

К логико_эпистемологическим нормативам науки относятся следующие:

¦ описание - выявление совокупности данных о свойствах и отношениях изучаемых типов объектов;

¦ объяснение - выработка понимания сущности возникновения, развития и функционирования исследуемого объекта;

¦ системность - анализ и соотнесение полученных данных по ранее установленным типам и классам объектов, а также по необходимости - введение новых типов и классов объектов;

¦ доказательность и обоснованность - соответствие логическим принципам и законам;

¦ эвристичность - способность предсказывать новые свойства и отношения исследуемой реальности, открытие новых уровней организации мира и новых типов объектов.

К социокультурным нормам науки можно отнести:

¦ прагматическую - определение способов применения полученных знаний в различных сферах жизни общества;

¦ прогностическую - анализ перспектив развития общества и окружающей среды, создание футурологических моделей, а также выработку рекомендаций на будущее;

¦ экспертную - анализ и оценку осуществимости, эффективности и оптимальности различных проектов и программ, создаваемых и реализуемых в различных сферах культуры, в том числе и в самой науке.

При соотнесении науки с другими сферами культуры система идеалов и норм научного познания позволяет определить основные критерии научности, к которым относятся:

¦ теоретичность научного познания, детерминированная самой целью научного познания, т. е. постижением истины ради нее самой, получение знания ради самого знания;

¦ обоснованность научного познания, которая достигается посредством проведения целого ряда логико_эпистемологических процедур (теоретического и эмпирического характера) при определенных условиях их осуществления;

¦ системность, которая задает определенную форму научного знания, поэтому оно всегда реализуется в виде систем (теория, гипотеза, научная картина мира), в рамках которых компоненты этих образований посредством координационных и субординационных связей образуют одно целое;

¦ рациональность (научная рациональность отличается строгостью, последовательностью, логичностью, инвариантностью) как самой познавательной деятельности, так и результата этой деятельности - научных знаний;

¦ принципиальная проверяемость научных знаний в каждый момент времени и в каждой точке пространства для каждого субъекта познавательной деятельности

Позитивизм изначально складывался под лозунгом борьбы с умозрительной философией. Устами своего основателя Огюста Конта позитивизм заявил о себе как о такой философской системе, для которой философия, и в первую очередь «первая философия», метафизика, является излишней. Максимум метафизики, который признавался позитивизмом законным, заключался в призыве к философии стать метанаукой, т. е. наукой о науке. Это не помешало, а скорее наоборот, помогло случиться тому, что позитивизм закрепил за собой науку как предмет приоритетного философского исследования.

Становление позитивизма связано с именем французского философа О. Конта (1798-1857), «пустившего в оборот» термин «позитивизм», который фигурирует в названиях основных его сочинений: «Курс позитивной философии», «Дух позитивной философии» и «Система позитивной политики». Наука к тому времени уже была предметом анализа в немецкой классической философии (у Канта, Фихте и Гегеля), и следы немецкого влияния просматриваются у Конта. В первую очередь на Конта повлияли попытки Канта поставить границы чистому разуму и учение Гегеля о бытии как становлении. Однако поверхностное знакомство с немецкой философской традицией («коротко и по-французски») увело Конта в сторону от ее умозрительного характера. Согласно закону интеллектуальной эволюции, позаимствованному у Сен Симона, у которого Конт в молодости служил секретарем, преодоление умозрительного характера философии является неизбежным следствием «взросления» разума.

Человеческое мышление есть природный организм и, как организм, неизбежно проходит три стадии в своем развитии.

На первой стадии, «теологической», или «фиктивной», разум следует своей основной начальной (примитивной) потребности, заключающейся в поиске причин всего. Эта потребность становится источником заблуждений, поскольку природа не знает никаких причин. Поэтому разум с необходимостью порождает их сам. Так возникают примитивные формы религии: анимизм, фетишизм, тотемизм, политеизм.

Вторая стадия развития интеллекта - переходная от юности к зрелости - носит имя «метафизической», или «абстрактной». Находясь на этой стадии, человеческое мышление пытается объяснить то, чего никогда не существовало: бытие, сущность, внутреннюю природу явлений. Метафизика, подобно ломке голоса у мальчиков, является неизбежной «хронической болезнью» человеческого интеллекта на границе между детством и возмужалостью.

Наконец, стадию зрелости называют реальной, или положительной, стадией. Основной ее признак - «закон постоянного подчинения воображения наблюдению». Главное правило логики этой стадии развития интеллекта гласит, что каждое предложение, которое недоступно точному превращению в простое изъяснение частного факта, бессмысленно. Помимо прямой задачи приумножения знаний мышление на этой стадии постоянно занято критической ревизией метафизических понятий, поиском и удалением бессмысленных вопросов и положений. Естественно, у него должна быть своя политика и своя этика. Позитивизм должен распространять «учение о неизменности естественных законов» и служить основной цели позитивного мышления - «беспрерывно удовлетворять наши собственные потребности» Конт О. Дух позитивной философии. СПб., 1910. С. 19, 21.. При этом позитивное мышление становится прямым и законным наследником теологии, которая необходима, чтобы пробуждать интерес человека к идее бесконечного господства, метафизики, которая привила человечеству мысль о возможности познания и преобразования природы, и римской церкви, поставившей себе политическую задачу, с которой сама не смогла справиться и решить которую был призван позитивизм:

Таким образом, позитивизм изначально заявил о себе как о новом мировоззрении. Наиболее известным идеологом и популяризатором этого мировоззрения был английский философ Герберт Спенсер (1820-1903). Наука для Спенсера есть расширенный здравый смысл и усложненный здравый смысл, различие между ними количественное, а не качественное; наука порождает более общее и более точное знание, чем не обладающий строгими методами познания обычный человеческий рассудок. Не будет сильным преувеличением сказать, что философию Спенсера мы знаем «инстинктивно», поскольку и современное образование, и мы сами руководствуемся принципами здравого смысла.

Положения своей «синтетической философии» Спенсер изложил в работе «Основные начала» (1864). Фундамент этой метафизики составляет идея организма: весь мир в целом и каждая его часть в отдельности представляют собой развивающийся организм. В ходе эволюции этого организма первоначальное синкретическое простое состояние системы сменяется все более сложными и дифференцированными формами. Идеи Спенсера были ясны и потому весьма популярны в XIX в. О влиянии идей органической эволюции на умы того времени говорит, например, тот факт, что Чарльз Дарвин в «Историческом наброске» к работе «Происхождение видов» называет Спенсера одним из своих предшественников, а собственный термин «естественный отбор» считает менее точным, чем выражение Спенсера «переживание наиболее приспособленного». (Следует отметить, что сам Спенсер критиковал дарвинизм с позиций эктогенеза - теории эволюции, согласно которой причиной развития организмов является окружающая среда, а приобретенные признаки наследуются: в итоге должен эволюционировать индивид, а не популяция.)

Наверное, наиболее известная и самая критикуемая - спенсерова концепция социального организма. Большие отдельные сообщества представляют собой живой организм (мысль не новая для британской философии и восходит, по меньшей мере, к «Левиафану» Гоббса), а социальная стратификация общества призвана исполнять различные функции этого организма. Согласно парадигме синтетической философии, социальная жизнь подчиняется тем же законам, что и живая природа. В обществе выживают и преуспевают наиболее приспособленные индивиды. На подобных позициях основываются различные виды социального дарвинизма.

Следует также отметить, что внутри позитивизма - параллельно с неокантианской традицией - с самого начала велась активная работа по созданию различных классификаций наук, что дало мощный стимул для дифференциации старых и появления новых сфер научного знания.

Второй принципиально важный этап развития позитивизма связан с именем австрийского физика и философа_популяризатора Эрнста Маха (1838-1916). Кратко его концепцию можно представить в виде трех принципов.

1. Эпистемологический принцип «экономии мышления». Первая задача науки - экономия опыта путем предвосхищения фактов в мысли. Целям экономии служат также языки, письменность, образование, библиотеки, человеческая культура в целом. Существо, обладающее искусством счета, имеет неоспоримые выгоды перед существами, таким искусством не обладающим. Арифметика является еще более совершенным инструментом экономии интеллектуальных сил, поскольку позволяет предугадывать результат счета. Алгебра, в свою очередь, дает возможность экономить арифметические высказывания и т. д. Степень абстрактности знания выражает степень его экономичности. Наука есть в первую очередь ресурс эволюционного развития. Познание есть одна из биологических функций организма, но на этой функции успешно паразитируют метафизика и теология. Поэтому идеальная наука должна быть наукой описательной. Объяснительная часть, на разработку которой как более значимой в структуре науки претендует метафизика, должна быть удалена из нее в целях опять же экономии мышления. Именно так и устроены развитые науки, в которых объяснительная, «паразитическая» часть редуцирована. Вместе с этой метафизической частью должны быть удалены также и метафизические категории, такие как сущность и явление, субстанция и акциденция, и, конечно же, категория причинности. Причинность должна быть заменена понятием функции, поскольку между феноменами природы не может быть причинно_следственных отношений (неверно говорить, что одно явление порождает другое), а только лишь отношения функциональной зависимости.

2. Гносеологический принцип нерасчлененности субъекта и объекта. Мах взялся заново решить старую философскую проблему о соотношении субъекта и объекта познания, причем решить в духе до_критической (докантовской) философии. Этот принцип становится также и онтологическим. Каждый элемент мира представляет собой нерасторжимое тождество психического и физического, субъективного и объективного. Категория «вещи» есть символ для комплекса ощущений. Настоящие элементы внутреннего и внешнего мира поддаются точному выражению с помощью физико_математических констант. «Не вещи, а цвета, тоны, давления, пространства, времена. суть настоящие элементы мира». Эти элементы выступают в роли медиаторов оппозиций внешнего и внутреннего, субстанции и акциденции, мира и «я», они в той же мере принадлежат субъекту, в какой и объекту. Описание функциональных связей между элементами опыта с помощью численных величин и должно составлять содержание научного знания.

3. Принцип конвенциональной природы научной теории. Когда Галилей писал, что «книга природы написана языком математики», он высказывал идею, что математика (и шире - научная теория вообще) выражает некую специфическую, но объективную реальность (здесь следует говорить о различного рода преломлениях платонизма в истории европейской мысли). Согласно же конвенционалистской концепции, математика является лишь языком, инструментом познания. В ее основе лежат сознательно выработанные положения (конвенции), которые должны соответствовать принципу «экономии мышления» и удобства. Такие компоненты научной теории, как простота и красота, также имеют не столько эстетическую природу, сколько экономическую. Если цель науки - уменьшать затраты работы мышления, то и в строении самой науки должен также лежать этот принцип.

Махизм как позитивистское методологическое направление был весьма влиятельной философской концепцией на рубеже XIX-XX вв., которая развивалась в разные интерпретациях. В этой связи следует упомянуть эмпириокритицизм (критика опыта) швейцарского философа Рихарда Авенариуса с его учением о «принципиальной координации субъекта и объекта» и эпистемологическим принципом «наименьшей траты сил»; эмпириомонизм А. А. Богданова; эмпириосимволизм П. С. Юшкевича; принципы и методологию конвенционализма разрабатывали такие известные ученые, как А. Пуанкаре и П. Дюгем, занимавшиеся вопросами методологии и строения науки.

Прежде всего следует сказать, что к аналитической философии учение Поппера отнести впрямую нельзя (впрочем, его учение вообще трудно отнести к какому-либо традиционному направлению). Очевидно, по этой причине в литературе эпистемологию Поппера обозначают термином, придуманным специально для нее, - «критический рационализм».

В чем же суть претензий Поппера к эмпиризму? Укажем на два основных пункта - верификацию и индукцию. Как полагает Поппер, верифицировать в принципе можно все что угодно - было бы желание (сколько существует «доказательств» истинности астрологических, теологических, хиромантических и тому подобных высказываний!). А если это так, то верификация - не лучший или, по крайней мере, не единственный методологический ориентир научного исследования.

Что касается индукции, то здесь проблема следующая. Индукция - это обобщение, которое осуществляется путем перехода от единичных («сингулярных») высказываний к высказываниям общим («универсальным»). Но такой переход (и логика на этом настаивает) отнюдь не гарантирует истинности выводов. Из того обстоятельства, что мы на протяжении всей жизни видели восходы солнца, совсем не следует, что оно взойдет завтра.

¦ она должна быть логически непротиворечивой;

Вот мы и встретились с одним из фундаментальных терминов попперовского наукоучения - фальсификация. Фальсификация - это способность теории быть опровергнутой. Чем «способная» теория отличается от «неспособной»? Если теория сформулирована так, что она в принципе не может столкнуться с противоречащими ей фактами, то где гарантия, что она хоть что-то говорит о мире? Нетрудно понять, что система высказываний, которая при любых обстоятельствах остается истинной, ничего не исключает из того фрагмента реальности, который описывает, и тогда этот фрагмент наделяется бесконечностью качеств. А бесконечность не может содержать какой-либо конкретной информации, т. е. той самой конкретной информации, «добыча» которой - главная задача науки.