Исследование проблемы толерантности

В ходе российской либерализации обнаружились фундаментальные противоречия реалий и их идеологических обоснований. В развитых либерально-демократических странах эти противоречия не раз подверглись значительному влиянию со стороны демократических установок и в некоторых случаях нашли свое разрешение.

Так, представители западного либерализма ХХ в. пересмотрели свои основные принципы. Экономическую доминанту пришлось подчинить политическому урегулирования. Справедливость стала трактоваться как «политическая справедливость», обеспечиваемая законом о «равенстве возможностей» каждого индивида. Организатором и гарантом либерально-демократических завоеваний в развитых странах выступает государство, представляющее организацию трех ветвей власти при верховенстве судебной, которая осуществляет нормативно-правовой надзор. Либеральные политтехнологи определяют пределы полномочий государства и отстаивают его обязанность не участвовать в рыночной экономике.

Действительные процессы современного мира влияют на изменчивость и адаптивность многих мировоззренческих систем и установок. В их содержании с очевидностью обнаруживается корректировка на реальные общественные потребности и согласование с идеями и принципами своих политических конкурентов. Формирование современных демократических основ как раз свидетельствует об этом. На смену идеи «самодержавия народа» пришли идеи гражданского общества и института прав человека. В этих идеях выразился социокультурный уровень и интересы современных индивидов. Сегодня распространенной формой демократии является политическая система, апеллирующая к нормам и правилам социального общежития. В определении демократической свободы содержится требование о подчинении нормативному порядку всех участников и сегментов общественной жизни. При разнообразии условий человеческого бытия индивиды вынуждены соотносить свои возможности и желания с правилами жизни, которые диктует им цивилизованный порядок.

Критическая ситуация в странах либеральной демократии указывает на историческую ограниченность этой организационно-регулирующей системы, на поиск новых идей и принципов для разрешения таких противоречий, как индивидуальная разобщенность, социокультурная и материальная стратификация, потребительская гонка и т. д. Но это вовсе не означает, что деятели современной жизни откажутся от либерально-демократических приоритетов и завоеваний, от прав и свободы личности, справедливости, ненасилия, разнообразия.

Таким образом,мы выделили те реальные процессы, в которых с очевидностью реализуются условия и предпосылки толерантности как политической необходимости и культурной нормы. Все эти процессы имеют глобальный характер. Ни одна страна в мире, ни один человек не могут не испытывать их влияние на свой уклад, потребности и интересы. Всемирная история действительно захватила всех и каждого необходимостью противостоять биологической и социальной энтропии как следствию гонки за сверхприбылью, национально-государственной дивергенции и разрыва между культурными завоеваниями и их использованием в общественном развитии. Неопределенность дальнейшего развития человечества не снимает с повестки дня вопрос не только о выживании, но и о достойной человеческой жизни. Сценарии выживания, использующие либо принцип изоляционизма, либо вестернизации или модернизации, в настоящее время не состоятельны, потому что глобальные процессы и кризисы общественного развития постоянно создают ситуацию совместных действий и совместного принятия решений.

Действительно глобализация хозяйственной жизни является продуктом европейской цивилизации и свое теоретическое и идеологическое оформление впервые получила на Западе, но в настоящее время она - всемирный процесс, охвативший жизнедеятельность людей во многих странах. Именно в ходе нее вызревают условия для диалога культур и создания общечеловеческих норм бытия. Однако чтобы продуктивно разворачивалось чаемое многими гуманистами культурное общение и сотрудничество, необходимо реализовать принцип толерантности по отношению к разнообразным позициям, ценностям, нормам, стереотипам и т. п. Более того, этот принцип необходимо кодифицировать как гражданско-правовую норму. Только с помощью такой правовой легитимации толерантность станет предпосылкой диалога культур и приобретет впоследствии моральную ценностью.

Требование гражданско-правового оформления принципа толерантности - отнюдь не абстрактный императив или логический вывод, вытекающий из анализа глобальных процессов, необходимости выживания всех и каждого в обстоятельствах многополярного мира и различного рода суверенизации. Его действительная основа создается реальной хозяйственной и социально-политической деятельностью в таких обстоятельствах. Условия толерантности обнаруживаются в практике международного урегулирования экономической экспансии и национальных конфликтов легитимными международными организациями. Ее реальной предпосылкой становится этос новых производственных предприятий, организованных как самоорганизующиеся системы и все чаще подлежащие правому контролю со стороны независимых участников общественной жизни. Толерантному поведению также способствуют новые виды деятельности и способы социализации, не укорененные в религиозно-конфессиональных традициях, автономные от этнической принадлежности, и в силу своей мобильности и разнообразия, незаидеологизированные. Ведущая тенденция в актуализации толерантности заключена в завоеваниях либерально-демократического правового сознания и в их интернализации современными институтами власти и реальной политической деятельности людей.

В российской общественной жизни мы наблюдаем те же процессы, которые трансформируют представления о толерантности в реальный механизм взаимодействия людей на разных уровнях и в разных сферах общественной жизни. В историческом и действительном опыте становления гражданско-правового сознания в нашей стране заложен мощный потенциал отстаивания либерально-демократических установок и ценностей. Реализация такого потенциала нуждается, с нашей точки зрения, не просто в научном обосновании, а в превращении этих обоснований в публичную социально-правовую экспертизу и в процедуру политической легитимации.

3. Место и роль толерантности в системе либерально-демократических ценностей

Именно против такой методологии впоследствии была направлена одна из убедительных теоретических критик «цивилизионщикам» - оппозиция П. Сорокина Sorokin P. Sociological Theoriea of Today. N.Y.; L., 1966. . В ней ученый не допускал целостности человеческого мира и его тождественности социальной системе, или цивилизации. В противовес цивилизационной классификации он выделил типы культуры, в которых были зафиксированы динамические уровни взаимодействия личности человека, социальной среды и культурного богатства. Выделенные им «умозрительные, чувственные и интегральные культурные суперсистемы» автор «Динамики культурных перемен» считал «поистине бессмертными, могущими претерпеть любое количество флуктуаций в процессах трансформации, упадка и возрождения» Сравнительное изучение цивилизаций: Хрестоматия. М.: Аспект Пресс, 1998. С. 54. . Такое взаимодействие концепций и позиций поспособствовало, по мнению О. Андерле, «развитию целостной морфологии цивилизации своим трудом. Положение о целостности культуры подтверждается выявленной Сорокиным духовной гармонией всех культурных явлений какого-либо периода» Там же. С. 57. .

В настоящее время «в академической науке понятие цивилизации стало все шире использоваться при формировании общих культурно-исторических принципов и законов устроения и развития сложного человеческого общества. Оно приобрело ключевое значение в ряде влиятельных общеисторических, социологических, культурологических концепций, основанных на комплексном подходе к изучению общества и динамики его развития» Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. М.: Аспект Пресс, 1998. С. 18. .

Однако установка на целостное описание цивилизаций не раскрывает в аналитическом плане принципов ее функционирования и взаимодействия различных компонентов. Не случайно термин цивилизация усложняется за счет идеологизации исследовательского материала. В самой процедуре идеологизации как бы сохраняется тот первоначальный концепт «центризма», который возник еще в философских системах мыслителей нового времени, освоивших достижения европейской культуры и стартовавших от ее состояния.

До сих пор термины, производные от слова цивилизация, используются при аргументации стандартов общественного устройства. Американский исследователь международных отношений Г. Гонг обратил внимание на то, что идея соответствия стандартам «цивилизованности» с XVIII в. служила «европейским державам формой оправдания глобальной экспансии и воспринималась многими неевропейскими странами, которые длительное время поддерживали свои конкретные критерии «цивилизованности», как оскорбление и унижение и как огромная угроза… Культурное унижение и угрозы традиционному политическому и культурному порядку, в не меньшей степени, чем военные поражения, породили неразрешимые дилеммы, сопровождаемые чувством отчаяния» Gong G.W. The Standard of «Civilization» in International Society. Oxford, 1984. .

Лишь к началу ХХ в. критерии принадлежности к цивилизации стали определяться в фиксированных правовых принципах как составная часть международного права того времени. Заметим, что общепризнанная кодификация норм межгосударственных и межнациональных отношений стала осуществляться только с 1947 г. созданной тогда же в рамках ООН Комиссией международного права См.: Лукашук И.И. Нормы международного права. М., 1997. .

Социальные нормы, принятые в межгосударственных отношениях, долгое время были обращены к организации европейскими государствами собственных возможностей сохранения суверенитета и национальных прав. Под их стандарты подгонялись международные отношения. На практике со странами, имевшими собственные системы общественного регулирования, у европейских стран развивались напряженные и противоречивые отношения. После Второй мировой войны, обозначившей кризис колониальной политики и европейской правовой системы, страны Азии и Африки стали настойчиво добиваться пересмотра тех принципов международного права, которые ограничивали их статус как цивилизованных обществ. Вместо критериев цивилизованности новыми принципами международного общения выступали недискриминация и права личности.

Социальные теоретики и, в частности, представители цивилизационного подхода прореагировали на эти процессы. В дискурсах цивилизационщиков стала разрабатываться проблематика культурной самобытности, повлиявшая на выделение специальной отрасли исследования - культурной компаративистики.

В понятии культурной самобытности подчеркивались самостоятельность и специфика общества - носителя такой самобытности, не только преемственность с прошлым, но и ориентация на будущее. Так, в материалах межправительственных конференций по культурной политике, проводившихся в начале 80-х гг., зафиксировано понятие самобытности как «жизненного ядра культуры, того динамического принципа, через который общество, опираясь на свое прошлое, черпая силы в своих внутренних возможностях и осваивая внешние достижения, отвечающие его потребностям, осуществляет процесс самостоятельного развития» Conference mondiale sur les politiques cultureiies: Problemes et perspectives. Mexico, 1982. P. 7. .

Однако использование этого понятия наталкивалось на противоречия. Самобытность двойственна по своей сути: осознание принадлежности к данной общности может повлечь противостояние по отношению к другим общностям. Поэтому проблематика самобытности переходит к выяснению принципов межкультурного взаимодействия, взаимопонимания, диалога» Ерасов Б.С. Концепция самобытности как методологическая предпосылка цивилизационной компаративистики // Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. М.: Аспект Пресс, 1998. С. 283.. Это важный момент в тенденциях теоретического оформления понятия толерантности.

На практике обращают на себя внимание некоторые процессы международного нормотворчества, связанные с принципом культурной самобытности и правовым разрешением этого противоречия. Так, универсальной нормой современного цивилизованного общежития являются права и свободы человека. В соответствии с ней государства обязаны уважать и соблюдать права человека и основные свободы для всех, без различия расы, пола, языка и религии. Непосредственная регламентация и защита прав и свобод человека по-прежнему остается внутренним делом каждого государства. Однако такие явления, как геноцид, апартеид, расовая дискриминация и т. п. квалифицируются мировым сообществом как международные преступления и рассматриваются как дела международной компетенции. Или принцип самоопределения народов - это их право, и оно может осуществляться различно. Самоопределившиеся народы свободно выбирают не только свой внутриполитический статус, но и свою внешнеполитическую ориентацию. Но в самом процессе самоопределения народов могут проявиться сепаратистские действия, что чревато потерей территориальной целостности и политического единства государства.

Реальные процессы делали кризисными теоретические воззрения «цивилизионщиков», и они заставляли считаться с тем, что линейно-прогрессивное видение общественного развития - это достижение человеческой мысли, зафиксировавшее действительное восхождение, переход сообществ и индивидов от животного состояния к собственно человеческим формам жизни.

Категория цивилизации при учете такой позиции не умаляет своих значений, оставаясь в представлении относительно устойчивой общностью людей и стран с центральной, преобладающей системой культурных форм и их значений. Системность, целостность и интегрированность той или иной исторически складывающейся цивилизации является одним из факторов ее усложнения и развития. В таком значении термин цивилизация используется как классификационная категория для выделения культурно-исторических типов общества.

На основе различий в технологии производства, его организации и управления, различий в нормативно-регулирующей системе объясняются такие виды цивилизации, как традиционалистская и техногенная Степин В.С., Толстых В.И. Демократия и судьбы цивилизации // Вопросы философии. 1996. № 10. С. 4. .

Становление того или иного типа цивилизации не означает мгновенного исчезновения предшествующих, напротив, все они сосуществуют и взаимодействуют, образуя гетерогенность, разнообразие человеческого мира. Разрабатывая впоследствии цивилизационную проблематику, многие ученые критически пересмотрели циклический принцип, положенный в основу типологий цивилизации «отцов-цивилизационщиков» Данилевским, Шпенглером, Тойнби.

Очевидность такого «порядка», а также традиции воспринимать и объяснять человеческий мир с позиций европоцентризма выдвинула проблему мирового порядка. Один из авторитетных ее разработчиков американский политолог С. Хантингтон остается верен мысли, что такой реальный образец цивилизованного развития, как США, благодаря технологическому, демократическому, военному превосходству, сможет консолидировать свой «цивилизационный лагерь» и с его помощью подчинить арабо-мусульманскую и восточно-азиатскую цивилизации Hintington S. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order. N.Y.: Simon & Schuster, 1996.. Мы разделяем утверждения многочисленных критиков этого проекта в том, что введение «цивилизационного миропорядка» по сценариям, подобным хантингтоновскому, означает не повышение, а понижение меры управляемости миром как целым. Неразрешимость глобальных и даже неглобальных проблем выживания и общественного развития в условиях экспансии единой великодержавной силы только усугубляется. «Цивилизационные» парадигмы подобного толка, реальные интеграционные и дезинтеграционные процессы в мире абстрактно упорядочивают нормативно-ценностной установкой, где техногенные преимущества европейской цивилизации являются образцом и фактором нового миропорядка.

Такая апологетика «миропорядка» подрывает моральную силу международных обязательств по соблюдению прав человека и национального суверенитета, особенно в ситуации, когда усилиями многих государств и специально созданной для этого ООН вырабатываются общие международные нормы поведения участников современной жизни. Их использование можно определить как культурно-личностный фактор в движении различных сообществ и людей к своей целостности и мирному сотрудничеству.

Из этого движения не исчезают противоречия и конфликты. Насущным в общественном сознании становится выработка методов и методологии их мирного разрешения.

Завоеванием современного взгляда на мир стали приоритеты культуры и этических ценностей. Становится ясным, что модернизация общественной жизни, начавшаяся в Европе несколько столетий тому назад, охватила впоследствии и другие страны, которые при этом не утратили своей национальной идентичности. Деятельность человека, его сознание в любую эпоху включены в социокультурную основу этноса, нации, цивилизации. Даже если социально-экономическое и политическое давление обстоятельств будет одинаковым для сообществ и людей, социокультурная основа и их социокультурные возможности будут реагировать на это напряжение по-разному.

Многие мыслители нового и новейшего времени обозначили сочетание этих процессов термином постмодернизация и увидели в них тенденцию новой формы существования, где на смену экономическим ценностям придут ценности иного порядка и уровня. Этико-эстетическая проблематика большинства постмодернистских концепций элиминировала позицию признания историчности и целостности современного человеческого мира, а также позицию необходимости создавать новые средства общения с разнообразным и действительно способным к энтропии современным миром.

Фокус познания действительно перемещается к глобалисткому пониманию человеческого мира, его развитию и тенденциям. Взаимодействие разных хозяйственных и политических структур обнаруживает общность человеческих способностей и устремлений. Воззрение на мир как систему в настоящее время достаточно четко репрезентируется в работах представителей «миросистемной» парадигмы.