Социальный смысл онтологии эстетического

Размещено на http://www.allbest.ru/

На правах рукописи

Социальный смысл онтологии эстетического

Специальность 09.00.11 - социальная философия

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Шатунова Татьяна Михайловна

Казань 2008

Работа выполнена на кафедре социальной философии и культурологии философского факультета Казанского государственного университета

Научный консультант доктор философских наук, профессор Садыков Марат Борисович

Официальные оппоненты

доктор философских наук, профессор Кутырев Владимир Александрович

доктор философских наук, профессор Гизатов Казбек Тазиевич

доктор философских наук Шайхитдинова Светлана Каимовна

Ведущая организация Российский государственный гуманитарный университет

Защита состоится 22 мая 2008 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212.081.16 при Казанском государственном университете имени В.И. Ульянова-Ленина по адресу: 420008, г. Казань, ул. Кремлевская, д. 18, корпус 2, ауд. 215.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Казанского государственного университета имени В.И. Ульянова-Ленина.

Автореферат разослан 11 апреля 2008 года.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат философских наук, доцент Г.К. Гизатова

эстетический бытие социальный онтологический

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования обусловлена двумя взаимосвязанными и взаимно друг друга усиливающими процессами эстетизации. Во-первых, постоянно усиливается тенденции эстетизации современной социально-культурной реальности. Во-вторых, во внутренней логике развития современного философствования также обнаруживается тенденция постоянного усиления эстетического начала. В результате онтологического поворота место эстетики в структуре неклассического и постнеклассического философского знания радикально изменилось: появление эстетической онтологии повлекло за собой эстетизацию всего современного философского дискурса. Обе группы причин совмещаются в появлении новой эстетической картины мира, проекция которой на современную социальную реальность порождает новообразование - «социально-эстетический феномен».

Тенденция эстетизации самой социальной реальности сегодня усиливается, распространяется как вширь по всему пространству социума, так и вглубь, в структуры внутреннего мира человека. В современном обществе происходит эстетизация самых различных сфер, структур, институтов, усиливается художественное начало любой человеческой деятельности. Так, речь может идти об эстетизации науки и образования, приватных и публичных пространств, политики и бизнеса, спорта и повседневной жизни. Ю. Хабермас обозначил совокупность всех этих процессов как «своеволие эстетического».

Ситуация эстетизации весьма неоднозначна в плане своих социо-культурных проявлений и следствий. На ее почве сложилась реальная социальная антиномия. С одной стороны, красота проникает во все сферы жизни современного человека, а эстетизация на фоне тотального омассовления общества представляет собой самый простой и естественный способ утверждения человеком своей неповторимости и в силу этого оказывается притягательной поведенческой стратегией. С другой стороны, включение эстетического начала в механизмы функционирования массовой культуры создает иногда странные социальные эффекты: люди избегают красоты, стремятся ее разрушить. Все смешивается: за красоту иногда выдается нечто совсем иное, она заменяется суррогатами. Становится актуальным вопрос оправдания красоты.

Особую социальную заостренность проблемы развития эстетического начала в современном социуме приобретают под влиянием беспредельного распространения товарно-денежных отношений. Эстетическое начало эксплуатируется современным общественным производством столь последовательно, что возникает вопрос: сохранились ли в этих условиях у прекрасного, искусства вообще какие-либо метафизические, онтологические потенции. Обоснование не только возможности, но и неизбежности такого сохранения составляет, если позволено так сказать, пафос работы.

Для анализа эстетизации социальной реальности необходим соответствующий дискурс, и если метод анализа должен быть адекватным предмету, то естественно обратиться к эстетизированным формам философствования вообще, и к тем из них, в частности, которые сочетают социально-философский подход к проблеме с возможностями современного эстетического анализа.

Тенденция эстетизации философского дискурса в ситуации XX века означает продолжение процесса преодоления господства гносеологии в философии, ее возвращение к исконно философской проблематике бытия, а обеспечила это возвращение во многом именно эстетика. Онтологический и антропологический потенциал современной эстетики обусловлен ее взаимодействием с социальной философией, предоставившей пространство своего дискурса для непривычных почти художественных категорий.

Эстетическое стало также сверхчувственным содержанием исторического процесса, обрело в пространстве общества свой онтологический статус. Через социальное эстетика получила реальные основания для конституирования в качестве онтологической дисциплины. В XX веке она выходит за пределы социальной онтологии, обретя право на самостоятельное изучение самых глубинных пластов человеческой природы.

Сегодня именно эстетический взгляд на вещи позволяет проблематизировать феномен и понятие общественного бытия как такового: как может социальный мир вообще, тем более, современный, - бытийствовать, а не просто существовать, если в нем столько мерзости и жестокости, отвратительного и безобразного? Кажется, этот мир серьезно нуждается в антропо- и социодицее. Возможно, это оправдание будет носить эстетический характер. Не случайно Ницше писал, что «бытие и мир получают свое оправдание лишь как эстетический феномен».

Как известно, основное отличие современной онтологии от традиционной представлено в философии Хайдеггера в тезисе необходимости мыслить бытие исторически. Родственным бытию, историческим существом является и сам человек, способный мыслить бытие исторически. Тогда в человеческом мышлении открывается «историческое событие бытия» (Хайдеггер), и можно поставить вопрос: какими сторонами бытие поворачивается именно к современному миру и человеку? Какой должна быть современная онтология?

В философской литературе сложились разные варианты ответа на этот вопрос: современная онтология может быть экзистенциальной, герменевтической, антропологической, феноменологической. За каждым вариантом стоит своя доля истины. Не отметая ни в коей мере ни один из возможных ответов, выскажем предположение о некотором основании единства современных онтологических учений: их соединяет эстетическое начало, и сохранность этого соединения обеспечивается тоже эстетическим философским дискурсом. Онтология эстетического пронизывает практически все направления современной философии, но философия есть мышление бытия, а это значит, что можно говорить об эстетической природе бытия и, соответственно, о бытийственной природе эстетического.

Что касается социальной философии как дисциплины, специально нацеленной на исследование природы человеческой социальности, то ее основные категории всегда пронизаны эстетическим началом. Необходимость использования потенциала эстетического в рамках социально-философского анализа связана с исследованием феномена социального, которое по своей природе искусственно. Оно не может быть свободно от эстетических характеристик.

Эстетизация философского дискурса и эстетизация современной социокультурной реальности совмещаются в появлении новой художественно-эстетической картины мира, пришедшей на смену картине научно-рационалистической. Мы обнаруживаем ситуацию, которую Гадамер обозначил однажды как актуальность прекрасного. Сегодня перед нами возникает вопрос о месте и роли человека в таком эстетизированном мире. Одновременно это и вопрос о том, насколько возможна сейчас стратегия живой, бытийствующей жизни человека. Все это говорит о том, что онтология эстетического не только присутствует в социальной жизни, но и имеет глубинный человеческий смысл. Прояснение этого смысла - одна из основных задач данной работы.

В качестве основного инструмента исследования онтологических возможностей и пределов эстетизации в работе конституируется дисциплина «социальная онтология эстетического». Эта дисциплина возникает на стыке социальной философии и эстетической онтологии и выступает компенсацией некоторой недостаточности классического социально-философского знания применительно к анализу современной социальной реальности и необходимости втягивания социальной философии в процесс эстетизации всего неклассического философского дискурса.

Объект исследования фактически зафиксирован в названии работы. Это онтологический или метафизический потенциал эстетических феноменов социума, эстетическая онтология социального, анализируемая в аспекте социального смысла онтологии эстетического.

Непосредственным предметом настоящего исследования выступает своеобразное новообразование, обозначенное в работе как «социально-эстетический феномен» - продукт взаимодействия новой современной эстетической картины мира и самой эстетизированной социальной реальности, пространство противоречивого взаимодействия эстетического как метафизического качества человека и эстетизированного как формы организации властных отношений. Основная проблема исследования - возможность бытийствования человека в этом пространстве.

Цель исследования - выявление социального смысла и онтологического содержания процесса эстетизации социальной реальности. В соответствии с целью исследование предполагает решение ряда задач:

- реконструкция истории становления социально ориентированного дискурса онтологии эстетического;

- анализ эстетической составляющей онтологического поворота;

- обоснование эстетической природы бытия и бытийственной природы эстетического как двух сторон онтологии эстетического;

- выявление онтологической компоненты социального функционирования культуры в целом и искусства в частности;

- обоснование эстетической природы человеческого бытия;

- анализ возможности эстетической антроподицеи (опыт оправдания красотой);

- конституирование социальной онтологии эстетического как инструмента анализа эстетической картины мира и процесса эстетизации социальной реальности;

- анализ эстетической онтологии социального и феномена эстетизации социальной реальности;

- выявление эстетических характеристик общественного бытия;

- определение социально-эстетического феномена как пространства и продукта эстетизации социальной реальности;

- раскрытие властной природы процессов эстетизации в обществе модерна и постмодерна;

- анализ бытийственных возможностей человека в современном эстетизированном мире.

Теоретико-методологические основания исследования

В самом широком смысле слова методологическую основу данной работы составляет соединение традиций феноменологии, герменевтики и экзистенциализма так, как они совместились в хайдеггеровском концепте da-sein, обозначив постсубъектное состояние и расположение человека в современном мире, конституировав эстетическую природу бытия и поэтический способ жизни здесь-бытия.

Базовой методологической посылкой анализа процесса эстетизации социальной реальности и ее основного результата - социально-эстетического феномена - стала онтология эстетического. В связи с поставленными целью и задачами возникает необходимость ответа на вопрос о том, что заставило в качестве методологии обдумывать и выбрать именно онтологию, а не метафизику эстетического. Онтология, как известно, занята поиском предельных оснований мира, тогда как метафизика ищет трансцендентное содержание человеческой жизни. Вместе с тем, в истории философской мысли известны ситуации совмещения смысловых полей онтологии и метафизики, примером чего может послужить практически любое религиозно-философское учение.

В двадцатом веке складывается ситуация, в чем-то аналогичная средневековой. В результате онтологического поворота метафизическая и онтологическая картины мира совмещаются, но фигурой совмещения оказывается уже не Бог, а человек. В результате падения гносеологической субъектно-объектной вертикали человек как понятие классической философии … умирает См.: Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. Пер с фр. / М. Фуко. - СПб.: A-cad, 1994, с. 362-363., а на его место становится концепт, который обозначается хайдеггеровским термином da-sein. Это человек, который мыслится как существо, совпадающее с миром в его бытийственности. Отсюда знаменитые определения: человек - говорящее, вопрошающее, мыслящее, понимающее бытие.

Философским эквивалентом онтолого-метафизической природы современного человека выступает совмещение смысловых полей метафизики и онтологии. В процессе совмещения ведет ситуацию онтология. Она переподчиняет себе новую метафизику сопричастности человека миру и в то же время «очеловечивается», становится продуктивной формой аналитики человеческого бытия. Возникает представление о бытии, которое не может бытийствовать, «не бывает» без человека. В.А. Кутырев удачно назвал его «бытием с человеческим лицом» Кутырев В.А. Апология человеческого (предпосылки и контуры консервативного философствования) / В.А. Кутырев // Вопросы философии. - №1. - 2003, с. 69, 75.. Если бытие имеет человеческий лик, то оно, безусловно, существует (если можно так сказать о бытии) и в личностной форме, которая как раз и схватывается понятием da-sein. Индивидуальная явленность бытия в жизни человека может быть только эстетическим феноменом, который выражен известной формулой Хайдеггера: «Поэтически живет человек».

Методологически значимой для данного исследования выступает также проблематизация возможности определения понятия эстетического. Находясь в рамках неклассического онтолого-эстетического дискурса, необходимо в его собственной логике подойти к задаче определения понятий. В современной онтологии эстетического сами понятия носят эстетизированный характер, включая в себя черты образа. Вот почему на месте определения эстетического в данном исследовании будет присутствовать инфиниция, некоторое пространство неопределенности. В современной социальной реальности пространство эстетического качественно расширяется: это все явления, обладающие хотя бы одним признаком традиционного эстетического: бескорыстность удовольствия или наслаждение формой или умение любоваться видимостью и т.п. Сфера проявления такого эстетического охватывает практически всю социальную реальность. В этом контексте можно определить эстетическое как общественное отношение, в котором человек выходит на уровень метафизического и может проявить способность бытийствовать.

Реализация обозначенных методологических установок позволяет предложить в качестве продолжения эстетической онтологии и распространения ее принципов на анализ социальной реальности ее новое специфическое направление - социальную онтологию эстетического. Маргинальность нового дискурса обусловлена, во-первых, маргинальностью самой социальной философии, во-вторых, онтологическими и антропологическими возможностями эстетики, открывшимися перед ней в результате онтологического поворота.

Состояние изученности проблемы. Эстетическая онтология имеет в западноевропейской истории философии огромную традицию, которая практически не была замечена самой классической западноевропейской философией в силу ее гносеоцентристского характера. В немецкой классике, равно как и в продолжавшей ее традиции российской философско-эстетической мысли советского периода, эстетика воспринималась как «низшая гносеология». В советской философии эстетическое мыслилось чаще всего как вторичное, надстроечное общественное отношение, а искусство - лишь как миметическое явление. В неклассической западноевропейской философии постепенно, начиная с Ницше и Кьеркегора, стала восстанавливаться традиция онтологического анализа эстетического как такового, онтология искусства и прекрасного (красоты). Были заново открыты онтологические возможности античной, древневосточной, средневековой и даже классической западноевропейской философии и эстетики. Смысл онтологии эстетического раскрывался в самых разных философских учениях. В античности это милетская и пифагорейская школы, Гераклит и Демокрит, Платон и Аристотель, Эпикур и Плотин. В Средневековье - Августин и Фома Аквинский, Боэций и Эриугена. В Новое время - романтики, Руссо, Кант и Гегель, Шиллер и Шеллинг.

Традиция осмысления метафизической роли эстетического развивалась в неклассической парадигме: сначала в философии жизни Ф. Ницше, потом в феноменологии и герменевтике М. Хайдеггера, Г.-Г. Гадамера и М. Мерло-Понти, в семиотических и философско-эстетических работах У. Эко. Эта традиция также была представлена и в русской философии Вл. Соловьевым, Н.А. Бердяевым, П.А. Флоренским, Н.О. Лосским, С.Л. Франком, философскими взглядами Ф.М. Достоевского и отрефлектирована А.Ф. Лосевым.

Положение о деятельности по законах красоты как специфической характеристике человека, необходимое при анализе эстетической компоненты всех социальных образований, развивалось марксизмом (К. Маркс, Л.С. Выготский, Э.В. Ильенков, Мих. Лифшиц).

Различные аспекты эстетизации социальной реальности в русле развития массовой культуры в обществе модерна рассматривались Т. Адорно, В. Беньямином, Г. Маркузе.

Современные проблемы эстетизации социальной реальности представлены в философии постмодерна (работы Ж. Лакана Ж.-Ф. Лиотара, Ж. Бодрийяра, Р. Барта, Сл. Жижека,), соединившего традиции феноменологии, герменевтики, экзистенциализма. В постмодернистских текстах осуществляется также преднамеренная эстетизация самого языка и дискурса. Таким образом, предмет исследования потребовал совмещения в пространстве диалога весьмах различных философских традиций, иногда, казалось бы, несовместимых: марксизма, философии жизни, русской философии серебряного века, феноменологии, герменевтики, экзистенциализма, постмодернизма.

Важной предпосылкой анализа онтологии эстетического стала известная монография А.Л. Доброхотова «Категория бытия в классической западноевропейской философии» Доброхотов А.Л. Категория бытия в классической западноевропейской философии / А.Л. Доброхотов. - М.: Изд-во МГУ, 1986. - 246 с.. В самой этой работе, естественно, не ставилась задача поиска онтологии эстетического. В продолжение монографии А.Л. Доброхотова вышла книга В.Д. Губина «Онтология. Проблема бытия в современной европейской философии» Губин В.Д. «Онтология. Проблема бытия в современной европейской философии» / В.Д. Губин. -

М.: РГГУ, 1998, 190 с.. Поскольку предметом исследования В.Д. Губина стала неклассическая философская традиция, эстетические характеристики бытия обнаружились автором с очевидностью. Следующая работа В.Д. Губина «Жизнь как метафора бытия» уже прямо говорила о создании в современном социуме эстетической культурной картины мира Губин В.Д. Жизнь как метафора бытия / В.Д. Губин. - М.: РГГУ, 2003. - 205с..

Огромное значение в утверждении этой проблематики сыграли переводы на русский язык трудов Хайдеггера В.С. Бибихиным и А.В. Михайловым, а также собственные работы этих авторов, нацеливавшие на анализ языка как эстетически-онтологического феномена.

Проблема онтологических возможностей эстетического в учении Канта подробно рассмотрена в работе Н.А. Кормина «Онтология эстетического» См.: Кормин Н.А. Онтология эстетического / Н.А. Кормин. - М.: Наука, 1992. - 113 с.. Здесь выявлен драматизм проблемы, поскольку в целом Кант является представителем эпохи господства гносеологического взгляда на эстетику. Тем интересней, что Кант продолжает логику онтологии эстетического, что и становится предметом исследования Н.А. Кормина. Работа Н.А. Кормина была практически первой книгой, обратившей внимание современного российского читателя на онтологическую проблематику эстетического.

В современной отечественной литературе разработка проблем новой, (неклассической) онтологии стала точкой отсчета, из которой затем выросла аналитика онтологии эстетического начала. Среди авторов этих исследований необходимо назвать С.С. Аверинцева, В.Д. Губина, А.Л. Доброхотова, Э.В. Ильенкова, В.А. Конева, Н.А. Кормина, М.А. Лифшица, С.А. Лишаева, М.К. Мамардашвили, Б.В. Маркова, Е.Н. Некрасову, В.В. Подорогу, Н.Н. Трубникова.

В рамках неклассической онтологии можно встретить нетрадиционные, заведомо расширительные определения эстетического. Представляется, что самое интересное предложено С.А. Лишаевым в работе «Эстетика Другого», где эстетическое определяется как «чувственная данность, в которой присутствует Другое» Лишаев С.А. Эстетика Другого: Могография / С.А. Лишаев - Самара: Самар. гуманит. академ., 2000, с. 20., где под Другим понимается Бытие, Небытие и Ничто. С.А. Лишаев обосновывает эстетическую онтологию, продолжая и развивая традицию Самарской школы, возглавляемой В.А. Коневым См.: Конев В.А. Онтология культуры (Избранные работы). / В.А. Конев. - Самара: изд-во «Самарский университет», 1998. - 195 с.; Конев В.А. Критика способности быть (Семинары по «Бытию и времени» Мартина Хайдеггера). / В.А. Конев. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2000. - 174 с.. Социально-философский дискурс, предоставивший свой исследовательский потенциал проблематике онтологии эстетического, складывается из трудов З. Баумана, Ж. Бодрийяра, П. Бурдье, Э. Дюркгейма, С. Жижека, М.К. Мамардашвили, К. Маркса, М. Фуко, Б. Хюбнера.

Отдельные элементы становящегося дискурса социальной онтологии эстетического содержатся в работах Т. Адорно, В. Беньямина, Ж. Бодрийяра, А.А. Грякалова, Ж. Делеза, Ж.-Ф. Лиотара, М. Фуко, М. Ямпольского. В. Беньямин исследует некоторые антропологические последствия развития рынка духовной продукции, т.е. говорит о самостоятельном эстетическом начале, формирующем менталитет современного человека. А.А. Грякалов пишет о том, что эстетическое формирует особую социальную пластику Грякалов А.А. Письмо и событие. Эстетическая топография современности / А.А. Грякалов. - СПб.: Наука, 2004. - 484 с.. Из этого положения мы начнем разворачивать данное исследование.

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем:

- впервые предпринята попытка определения социальной онтологии эстетического как специфической области современных социально-философских исследований и как маргинального дискурса, складывающегося из взаимодействия социальной философии и эстетической онтологии;

- в качестве предмета социальной онтологии эстетического как самостоятельной дисциплины определен социально-эстетический феномен: сфера взаимодействия социального и эстетического, в которой эстетическое начало формирует метафизическое содержание социальных общественных отношений;

- эстетизация социальной реальности представлена как двусторонний процесс, в котором эстетическое приобретает социальную форму, а социальные явления изменяются под воздействием самостоятельного эстетического начала;

- эстетизированное определено в этой логике как социальная форма эстетического, что позволило само эстетическое в контексте данного исследования обозначить как социальное общественное отношение, в котором современный человек выходит на уровень метафизики и может проявить свою способность бытийствовать;

- установлено, что процесс эстетизации социальной реальности представляет собой способ развития властных отношений в обществе постмодерна, дополняющий, а иногда и заменяющий властные отношения эпохи классического и позднего модерна, организованные по принципу надзора; установлено, что в процессе эстетизации социальной реальности власть надзора замещается властью соблазна;

- выявлена амбивалентность эстетизации как современного типа властных отношений: с одной стороны, эстетизация проводит в социальную реальность власть движения мирового капитала и финансов, обезличивая и обесчеловечивая общественные отношения, с другой стороны, эстетизация представляет собой способ отъятия человеком у властных отношений собственной человеческой природы и способности быть;

- результатом обнаружения амбивалентности эстетизации стало выявление способов культурной резистенции человека процессам эстетизации как моменту глобализации: трансгрессии, интерпассивности и нарративности (рассказовые практики);

- определена специфика эстетики «малых форм» как соответствующая современному состоянию культуры область возврата эстетическому началу его онтологического потенциала; Это позволило в качестве эстетических «малых форм» выявить чувственно-сверхчувственные характеристики социальных вещей: - ближайшее, привычное, подручное, - несущие в себе метафизические смыслы и провоцирующие метафизические чувства человека;

- выявлены в качестве «точек роста» онтологии эстетического следующие социальные «вещи»: государство, город, путешествие (для общества модерна); дом, гость, трапеза, путешествие в свой внутренний мир (для общества постмодерна), задающие условия для возвращения эстетическому началу человеческой жизни его онтологического потенциала.

- дано определение феномена метафизических чувств как своеобразного культурного инструмента современного человека, позволяющего дифференцировать эстетизированное как властное отношение и эстетическое как путь возврата человеку его бытийственной природы и развития его онтологических возможностей; установлено, что развитию онтологических потенций эстетического способствует художественно-эстетический характер динамики современной культуры.

Основные положения работы, выносимые на защиту

1. Эстетическое начало всегда присутствовало в содержании и форме философских текстов, превращая философию в искусство мысли, в страсть и восторг от мысли, косвенно доказывая эстетическую природу бытия. Эстетизация неклассического и постнеклассического философского дискурса свидетельствует о том, что «историческое событие бытия» (М. Хайдеггер) в современности носит эстетический характер. Современная эстетика в этих обстоятельствах обретает статус онтологической дисциплины и возможность исследования природы человека как существа, способного Быть.

2. Оборотной стороной эстетической природы бытия выступает бытийственная природа эстетического. Эстетические феномены в этом отношении двойственны, они обладают и физической и метафизической природой. Актуальность прекрасного, чувственным аналогом которого на уровне сущего выступает красота, проявляется в том, что оно способно соединять бытие и мир, проводя абсолюты (веру и любовь, добро и истину) в повседневную жизнь человека, воссоединяя Sein и da-sein.

3. Такое соединение возможно, поскольку сам способ бытия человека в мире содержит в себе сильную эстетическую компоненту, что выражено в известной формуле М. Хайдеггера «Поэтически живет человек». В какие бы сложные перипетии драматической истории современности ни попадал человек, потенциально он сохраняет в себе способность строить жизнь по законам художественного произведения. Несмотря на то, что человек современный нередко путает красоту и красивость, эстетику и эстетизм, а иногда даже прекрасное и безобразное, разрушая и уничтожая поэзию в мире и в себе, он может быть оправдан. Антроподицея также имеет эстетический характер: это оправдание человека красотой, которую он сам создает, хранит и просто носит в своем человеческом облике и лике.

4. Эстетический поворот бытия к человеку осуществляется в условиях глобализации как современного этапа развития цивилизации в форме индивидуализированного общества. Складывается ситуация всевластия мировых капиталов и финансов, движение которых проявляется на уровне социальной реальности в виде максимально широкого распространения товарно-денежных отношений и их глубочайшего внедрения в структуры внутреннего мира человека. Хроническое перепроизводство продуктов человеческого труда и явлений культуры в товарной форме обусловливает развитие процесса эстетизации всей общественной жизни. Общество живет в условиях господства «эстетической прибавочной стоимости знака», бесконечно превышающей прибавочную стоимость всей совокупности производимых товаров.

5. Эстетизация всей общественной и приватной жизни выступает в этих условиях как социальная форма существования эстетического. Ее социальный смысл - проведение власти мировых капиталов и финансов на уровень повседневной жизни людей. Это новый современный вариант захвата человека властными отношениями, тип власти, социально организованной по принципу соблазна. Соблазн оказывается настолько всеобщим механизмом власти, что субъект «умирает» потому, что полностью соблазнен объектом, принимает законы его существования, совпадает, сливается с ним и растворяется в нем. Возможно, именно поэтому наступает ужас тотальной эстетизации. «Своеволие эстетического» превращается в его агрессию. Агрессия эстетического - реальное основание «негативной эстетики», не только в теории или профессиональном художественном творчестве, но и в повседневной практической жизни людей.

6. Амбивалентность эстетизации проявляется в том, что внутри данного процесса зарождаются своеобразные социальные способы культурной сопротивляемости человека натиску эстетической агрессии. Эстетизация порождает механизмы отъятия человеком у властных отношений и возвращения себе собственной природы и сущности. Такими механизмами поведения современного человека являются трансгрессия, интерпассивность, нарративность (создание рассказовых структур).

7. В современном индивидуализированном мире приватные пространства человеческой жизни играют роль того «умного места», в котором зарождается культурное сопротивление человека эстетизации как форме властных отношений. «Эстетика малых форм» человеческой жизни, представленная в социальных вещах (дом, лицо, гость, трапеза, путешествие), задает необходимые условия для возвращения эстетическому началу человеческой жизни его онтологического потенциала.

8. Метафизические чувства выступают в качестве своеобразного культурного инструмента современного человека, помогающего дифференцировать эстетизированное как властное отношение и эстетизированное как путь возврата человеку его живой бытийственной природы. Эстетизированным феноменам возвращается их онтологическое эстетическое содержание, в котором спасается жизнь. Вместе с этим, эстетическое начало, как и раньше, спасает человека для жизни. В этом метафизическом качестве эстетическое начало пронизывает все элементы социально-эстетического феномена, определяя характер динамики современного общества в целом. Механизм социальных изменений современного мира порождается внутренней логикой развития художественно-эстетического начала в человеке и становится аналогичным механизму развития культуры в целом.

Научно-практическая значимость работы обусловлена новизной ее проблематики. Работа очерчивает новое поле исследования (онтологическую эстетику социального) как для социальной философии, так и для онтологии эстетического. Предложенный маргинальный дискурс социальной онтологии эстетического позволяет подвергнуть анализу эстетические характеристики практически всех форм общественных отношений. Анализ эстетизации как способа развертывания властных отношений в современном обществе дает возможность обнаружения многих незаметных каналов власти в ее современной дисперсной форме, нацеливает исследование на поиск тех форм, с помощью которых современный человек может отнимать у власти и присваивать себе инвестированные этой властью структуры внутреннего мира. Социальная онтология эстетического предоставляет методологические средства анализа способов жизни современного человека, позволяющих ему не просто выживать в условиях власти соблазна, но и совершенствовать себя в качестве существа, способного Быть.

Материалы диссертации могут быть использованы в учебных курсах социальной философии по темам «Человек, индивид, личность», «Общественное бытие и общественное сознание»; эстетики по темам «Онтология искусства», «Художник и общество»; в спецкурсах по социальной антропологии, онтологии, теории и философии культуры.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования нашли свое отражение в двух монографиях (одна из них - в соавторстве), четырех статьях в изданиях, входящих в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертации на соискание ученой степени доктора и кандидата наук, а также в других публикациях общим объемом 20 печатных листов.

Отдельные теоретические положения и результаты исследования были изложены в выступлениях на Всероссийской научной конференции «Перспективы развития современного общества» (Казань, Казанский государственный технический университет, 11 декабря 2003 г.); на конференции «Антропологические конфигурации современной философии» (Москва, МГУ, 3-4 декабря 2004 г.); на IV Российском философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации» (Москва, 24-28 мая 2005 г.); на международной научной конференции «Мировое политическое и культурное пространство: история и современность» (Казань, Казанский госуниверситет, 23-25 мая 2006 г.); на итоговой конференции по научно-исследовательской деятельности Казанского государственного университета за 2006 год «Образование и наука» (Казань, Казанский государственный университет, 2007).

Результаты исследования использованы при подготовке лекционных курсов и учебных пособий для студентов философского факультета КГУ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литературы. Логика работы движется в направлении от общей истории анализа социальных проявлений онтологии эстетического в философской мысли через методологию исследования онтологических характеристик социально-эстетического феномена к обоснованию социальной онтологии эстетического как аналитики различных проявлений эстетизации социальной реальности.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Эстетизация философского дискурса как выражение и смысл эстетической природы бытия» рассматривается эстетическая компонента философии в целом и исторические формы становления эстетической онтологии. Особое внимание уделяется тем формам философствования, которые распространяют онтолого-эстетический подход на явления общественной жизни.

В 1 «Эстетическая компонента философии. Философия как искусство мысли» анализируется постоянное, а-историческое присутствие эстетической компоненты в содержании и языке практически любой философской рефлексии. В этом плане философия представляет собой не просто теорию, но и любовь к мудрой мысли, которая всегда прекрасна, даже если по содержанию не радостна. Мудрая мысль приносит радость просто в силу переживания чувственного восторга понимания, догадки, ощущения себя в бытии. Только философия способна дать человеку возможность наслаждаться «чистой мыслью», адекватной самой себе. Как мысль о мысли, философия представляет собой в каком-то смысле высшую, совершенную форму мышления и в силу этого совершенства уже несет в себе эстетическое начало. Вместе с тем философия представляет собой еще и мышление бытия, и если это мышление эстетично, то и бытие как мыслимое обладает эстетической природой. Что касается общественного бытия, в его обустройстве принимают участие люди, существа искусственные и искусные, и уже по этой причине в его динамике неизбежно присутствие эстетического начала.

В 2 «Социальное как общий фон онтологии эстетического в досократовских эстетических учениях. Социальный атомизм Демокрита и Эпикура» исследуются эстетически-онтологические представления Гомера, онтологические эстетические учения милетцев и пифагорейцев, Гераклита и элеатов. Обнаруживается, что вся додемокритовская эстетика онтологична или, наоборот, вся античная онтология не только по форме, но и по содержанию глубоко, сущностно эстетична. Везде присутствует гармония Космоса как спеленутого Хаоса. В то же время античный Космос - скрытая и не всегда осознаваемая форма социума, не что иное как очень большой, предельно выраженный полис. Полис, в свою очередь, представляет собой разросшееся тело родовой общины, поэтому и Космос наполнен родовыми, кровнородственными связями, почти природными взаимодействиями, которые еще только пытаются принять форму общественных отношений и сразу же заново о-естествляются греческим мышлением. Получается, что в скрытой и неспецифической форме космическая эстетическая онтология греков уже представляет собой своеобразную онтологию социального и несет в себе социальные смыслы. Особенно это становится заметным в социальном атомизме Демокрита и Эпикура. Социальность располагается в космологической картине мира в качестве незаметного, почти природного фона. Интересно, что греки в гениальной интуиции постоянно улавливают логику социального разъестествления и общественного оестествления: то, что искусственно делает человека гражданином государства, должно стать для него естественным. Греки понимают специфику человеческого как искусственного и вместе с тем чувствуют, что человек быстро оестествляет свое искусственное начало, создавая новую, чисто человеческую естественность, а за этим уже стоит задача созидания новой искусственности.

В 3 «Диалектика антропологического и социального в классической античной эстетической онтологии» показывается, что движение античной философии в сторону антропологической классики существенно меняет характер ее эстетического начала. Впервые (сначала у софистов, потом у Сократа) речь идет не о красоте величественного космоса, а о прекрасном в человеке и его жизни, впервые ставятся вопросы о красоте как факте человеческого сознания, о соотношении красоты и пользы, красоты и целесообразности. Наконец, впервые формулируется чисто философская проблема прекрасного как принципа, прекрасного как такового, в отличие от прекрасных предметов; становится понятным, что прекрасными могут быть не только вещи, но и мысли, при условии, что это те мысли, которыми мыслится бытие. Вершиной эстетической онтологии греческой классики является платоновское определение творчества как «всего, что вызывает переход из небытия в бытие» Платон. Федон. Пир. Федр / Платон. - СПб.: «Азбука», Книжный клуб «Терра». - 1997, с. 151.. Это эстетически-онтологическое определение распространяется на социальную практику человека: мания, творческая одержимость нужна, по Платону, при воспитании детей, при лечении больных, при прорицании. Именно здесь, в повседневной жизни людей находится область совпадения искусства и творчества.

В аристотелевской антропологии растительное и животное начала человеческой души художественно-образны и символичны. Живот, животное начало выражает не что-то низменное, но «живую жизнь»: подвижную, активную, ищущую, стремящуюся. Разум только завершает и о-предел-ивает целое человеческой души, прекрасной и удивительной во всех своих элементах и проявлениях. Не только натурфилософия, но и антропология, по Аристотелю, есть эстетика. Кроме того, Аристотель является автором постановки проблемы онтологии искусства. Самый главный эффект искусства - чувство катарсиса - по Аристотелю, очищает человека через горе и страдание, делает его лучше, выше самого себя прежнего. Трагедия встраивается в живую жизнь, вмешивается в дела человеческие, становясь частью, стороной реального онтологического и в то же время социального процесса, «спасает грека для жизни» (Ницше), консолидирует граждан полиса. Онтология эстетического у Аристотеля носит, таким образом, и антропологический и социальный характер.

В 4 «Социальная онтология эстетического в эллинистической философии» раскрывается первый в истории философской мысли подход к эстетике социального как к онтологии красоты отношений. В этом смысле эстетика Плотина открывает новую страницу в эстетической онтологии Античности еще и потому, что он первым создает прообраз социальной онтологии эстетического. Красота для него - чисто духовная сущность, результат борьбы с чувственной материей, но она в разной степени и форме присутствует на всех уровнях иерархии мироздания. И хотя сам Плотин полагает, что природа этой формы находится на небесах, современному читателю хорошо видны ее земные основы. Они скрываются в устройстве современного Плотину общества. Так Ум в символической иерархии Плотина отождествляется с царем, Единое определяется как царь царя и царей; материя как нищенка, которая стоит перед дверями души и умоляет впустить ее. Художественные образы, которыми пользуется Плотин, создавая величественную картину Космоса, родились в социальной сфере.

В этой картине мир в целом сравнивается с государством, законы которого не дают проявиться злу. Плотин вообще очень положительно относится к государству, создавая его мягкий, поэтический образ. Плотин представляет собой то редкое исключение в истории философской мысли, когда иерархичность мира воспринимается как ценность, как нечто полезное и одновременно пластически-прекрасное.

В 5 «Эстетическая онтология средневековой философской традиции» контуры будущей социальной онтологии эстетического просматриваются лишь на фоне мощной общей онтологии. Ее основные позиции известны: совершенный Бог-художник, скорее всего, архитектор, является творцом прекрасного мироздания. Человек - инструмент художественной деятельности Бога (не орудие труда или войны, а кисть или резец); богоподобие человека носит эстетический характер, поскольку лишь в художественной деятельности он создает, подобно Богу, из эстетического ничто некоторое эстетическое Нечто (пример Августина с постройкой прекрасного храма из эстетически нейтральных кирпичей). Искусство - деятельность, в которой человек продолжает дело божественного творения на земле. Культурная доминанта средневекового мира - вера - также предполагает эстетическую окрашенность: она существует далеко не только для того, чтобы человеку было легче жить, но и «низачем», «просто так», и в силу этого - бескорыстно. Через эстетически-бескорыстное начало веры прокладывает себе дорогу ее онтологическое содержание. Вера предполагает определенные формы мироотношений и сама существует в качестве некоторой формы, придающей объективные смыслы этому миру, делающей его более устойчивым.

Нельзя не сказать, что самой средневековой онтологией ее эстетическое начало практически не осознается. С другой стороны, эстетика, постоянно говоря о божественно-прекрасном, никогда не обозначает свои категории в терминах онтологии. Две традиции, говоря практически об одном и том же, почти не замечают друг друга. В самой средневековой теоретической онтологии остается совершенно не осмысленным тот факт, что именем Бытия называется книга, открывающая Библию и созданная по законам художественного творчества. Это литературное произведение с поэтическими образами и стихотворным ритмом и рефренами, насыщенное острыми сюжетными линиями, драматическими коллизиями, живыми образами героев. И все это реальное живое эстетическое содержание Бытия как бы не видится религиозно-философской традицией. Лишь в поле современного взгляда соприкасаются и могут, наконец, пересечься, совместиться эстетическое содержание средневековой онтологии и онтологический смысл религиозно-философски понимаемого эстетического.

Что касается мотивов социальной онтологии эстетического, то отметим совершенство и красоту Града Земного, в котором бытийствует на земле онтологическая красота Града Божьего, а также воспроизводящееся в человеке дихотомическое деление социума на культурный «верх» и «низ». Это представление является фактически первым культурно-историческим вариантом понимания природы человека не только как микрокосмоса, но и как микросоциума. В такой структуре пред-личности роль онтологически-прекрасного начала отводится нетелесной и невидимой душе.

В 6 «Метафизический смысл эстетики и искусства Ренессанса и Нового времени. Появление социальных аспектов метафизики» показано, что в социально-онтологических эстетических теориях Ренессанса впервые звучит тема необходимости личностного начала для реализации онтологии эстетического. Хотя личность эпохи Возрождения в действительности не человек общества, а гражданин мира, у нее все же вполне земные занятия: это либо художник, либо государь. Первый мыслится как человек, способный создать идеальные портреты, за красотой которых люди поднимутся до уровня Бога, и тогда изменятся все онтологические основания мира, а второй - кроит вполне земную карту Европы.

Социальная метафизика эстетического находит свое продолжение в немецкой классической философии. Немецкая классика стремится связать свою судьбу с наукой, ядром философии становится теория познания, в то время как онтологическая проблематика уходит на второй план. Эстетика, казалось бы, должна выполнять здесь лишь роль фрагмента гносеологических систем, но как возможно тогда говорить об онтологии эстетического? Центральной фигурой немецкой классики в решении этой проблемы является Гегель. Во-первых, он продолжает традицию романтиков, раскрывая смысл онтологии эстетического в развитии личности как социальной формы человеческого бытия. Огромную роль в этом процессе, по Гегелю, играет искусство: в нем человек удваивает мир, но не внешний, а свой собственный внутренний мир, удваивает себя. В этом удвоении искусство ставит перед умственным взором человека все то, что он чувствует и совершает под влиянием вожделения или грубой страсти, в которой представлено господство над ним внешнего предметного мира. Тем самым искусство отделяет грубую страсть от самого человека, который перестает быть просто природным существом и превращается в личность. Искусство разрушает то непосредственное единство человека с природой, в котором он остается дикарем или варваром, «нежными руками освобождает человека от природной зависимости и поднимает его над ней» (Гегель). Искусство, по Гегелю, не только поднимает человека над девственной природой, но и возвышает его над своей природой. Любой шаг в ее становлении искусство превращает в естественную общественную характеристику человека.

Получается, что искусство всякий раз заново поднимает человека над каждой конкретной ступенью развития его собственной природы, превращая ее в бесконечный процесс становления и о-ставления достигнутых ступеней. Благодаря искусству природой человека становится постоянное изменение его природы. Такова основная антропологическая компонента гегелевской эстетики. Кроме того, Гегель закладывает основы понимания художественного произведения как посредника человеческих общественных отношений. Это не мешает искусству одновременно выполнять онтологическую задачу - «выражение истины в чувственной форме». Очевидно, что истина здесь не гносеологическая категория. Эта истина заключается в идее организма, жизни, самодеятельности человека. Она представляет собой примирение духа и плоти, долга и влечения, царства необходимости и царства свободы. Очевидно, что речь идет здесь об истине онтологического характера, иначе говоря, об истине бытия. Выражая ее, искусство выполняет задачу одновременно онтологическую и социальную. Что касается социальной проекции этой задачи, то вспомним, что Гегель определяет истинное как «вакхический восторг, все участники которого упоены…» Гегель Г.В.Ф. Сочинения. - М.: 1959. Т.IV, с. 24-25.. Здесь совместилось эстетическое начало переживания истины как катарсиса с социальностью как сопричастностью «всех участников».

В системе категориального ряда понятия Прекрасного Гегелем описываются процессы бытия истории, ее прекрасные страницы. Но вот что интересно: определяя классическое состояние не только истории, общества, но и искусства, эстетики, культуры, Гегель использует критерий, который нельзя охарактеризовать иначе как социальный. Классическим он считает всякое выражение такого общественного состояния, при котором цели и ценности коллектива находятся в равновесии с целями и ценностями личности См.: Кривцун О.А. Эстетика: Учебник / О.А. Кривцун. - М.: Аспект Пресс, 1998, с. 22.. В целом анализ философских систем Канта и Гегеля показывает, что классическая философия далеко ушла от позиции, согласно которой эстетика представляет собой «низшую гносеологию». Социально-философские аспекты онтологии эстетического, гегелевская традиция мыслить исторические события в категориях эстетики (ирония истории, трагедия, драма) создали основу для будущего нового ренессанса эстетического, который состоялся уже в неклассической философии.

В 7 «Эстетика как парэргон и эргон философии: от классики к неклассике. Онтологический поворот и его эстетическая компонента» показано, что эстетизация неклассической и постнеклассической философии выступает ее универсальной тенденцией, которая осознается и в большей или меньшей мере используется философами практически всех направлений.

Эстетизация представляет собой также и общий настрой, тон неклассической философии - нечто соединяющее самые разные, даже противоположные философские учения. Неклассическая философия во многом именно благодаря своему эстетическому началу предстает как самодостаточный и самоценный этап развития западноевропейской мысли, значимость которого выходит далеко за пределы критики классики.

Чтобы эстетика смогла играть роль объединяющего и конструктивного начала в неклассическом философствовании, она сама должна была существенным образом измениться. Действительно, неклассическая эстетика находится в сложных отношениях с категорией и феноменом прекрасного. В диапазоне антиномии выразительного и невыразимого она представляет противоречивость современных эстетических характеристик мира, схватывая картину более разноплановую, чем та, с которой работала классическая эстетика. Современный человек способен чувствовать не только красоту молодости, расцвета, меры и совершенства, но и красоту дисгармонии и хаоса, а также бесконечные переходы красоты и безобразия.

В то же время в неклассическом дискурсе усиливается онтологический потенциал эстетики. Прекрасное в искусстве и жизни, комическое и трагическое расцениваются как формы становления самой реальности, даже как социальные механизмы ее разрушения или совершенствования. Категория прекрасного в итоге покидает пространство узкоэстетической теории, приобретает онтологический статус и «перемещается» в область метафизического, философского дискурса.

С этих позиций эстетика «напоминает» философии о ее изначальной проблеме - проблеме бытия, тем самым возвращая философии статус знания особого рода, не обязанного служить науке. Эстетика оказывается, таким образом, способом самоопределения неклассической философии.

Основные направления современной философии трансформируются в некоторые онтологически ориентированные и эстетически окрашенные мировоззренческие установки современного человека.