Социальный смысл онтологии эстетического

В ситуации постмодерна эстетизируется также товар, который становится элементом системы духовного производства. В нем фиксируется в виде красоты всеобщий человеческий труд и концентрируется возможность роста метафизического начала. Эстетика товара постоянно воспроизводит хотя бы нулевую степень онтологичности отношений, которые складываются по его поводу.

Процесс индивидуализации всегда был драматичным, противоречивым, но из его утрат и поражений выковывалась западноевропейская индивидуальность. «Выпускник эпохи модерна» - это человек, который отнял у общества и интериоризировал многие формы властных отношений. Ему не страшна внешняя дисциплина, равно как и ее отсутствие, поскольку он обладает самодисциплиной. Он также индифферентен к контролю, поскольку способен к самоконтролю. Одним словом, это микросоциум, способный быть гибким и активным, живым, способным на усилие и преодоление себя.

Наследник этого персонажа, человек эпохи постмодерна - новая форма индивидуальности. Л. Баткин назвал ее «человек, который больше, чем личность» Баткин Л.М. Тридцать третья буква: Заметки читателя на полях стихов Иосифа Бродского / Л.М. Баткин. - М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1996 , с. 253.. Это человек, который не всегда обладает единым внутренним стержнем, как личность. Он больше «дивид», нежели индивид. «Искусству быть собой» он предпочитает «искусство быть другим» (В. Леви). Он ощущает свою принципиальную неполноту, незавершенность и несовершенство как нормальное явление и вряд ли способен к «собиранию себя» (М. Мамардашвили) до некоторой полноты. Зато он всегда открыт навстречу тому, чтобы себя «разобрать», создав пространства для мысли и коммуникации. Такой человек строит собственные, индивидуальные способы овладения феноменом эстетизации социальной реальности, используя онтологические потенции эстетического, метафизические возможности красоты. В итоге наш современник отнимает у общества и прерогативу художника и сам начинает строить свою индивидуальную социальную жизнь по законам красоты и - шире - эстетики. Можно назвать несколько способов овладения человеком эстетизированной социальной реальностью.

Один из них - феномен трансгрессии. Это переход через невозможное, преодоление непреодолимого предела (М. Бланшо), переход непроходимой границы, встреча конечного с бытием (Фуко). Человек, который больше, чем личность - тот фактор, который задает тон трансгрессии. Стиль его жизни - выживание на пределе возможного или просто за пределами невозможного. Конечно, это редкий и героический вариант поведения, но это единственное, что можно сделать в ситуации, когда живешь в эпицентре катастрофы. Конечно, человек не сам встает на такой путь, его ставит на этот путь общество, та же самая, хотя и видоизмененная система властных отношений. Задача трансгрессии - художественная по сути: именно в искусстве случается прорыв к невозможному и преодолеваются непроходимые границы.

Еще одним механизмом эстетизации как формы властных отношений выступает соблазн рассказываемых историй. «Четвертая власть» (СМИ) побуждает нас «рассказать свою историю». Для реализации этой возможности созданы массы телепрограмм, шоу, ток-шоу и т.п. Рассказывание историй предполагает особый стиль поведения. Например, все рассказывающие вольно или невольно вовлечены в требуемую артикуляцию (расстановку акцентов) по принципу собственной личной ответственности за все, что с нами произошло. Сейчас «не принято» связывать свою биографию с судьбой страны или общества в целом. Это вариант «индивидуального решения системных противоречий». Человек, рассказывающий свою историю, должен выглядеть так, как будто он их успешно решает. Следовательно, мы рассказываем определенным способом, но способом, определенным не нами, а обществом.

Рассказовая структура - безусловно эстетическое явление, она предполагает определенную композицию, иногда сюжет, фабулу. Текст истории дополняется контекстом обстоятельств, в которых она происходила. Наконец, акценты все же должны быть авторскими. Тогда неизбежно происходит перевертыш: мы рассказываем истории, а истории рассказывают нас. Рассказываемая история программирует наши действия, и осуществляется самопрограммирование. Поскольку рассказовая структура устроена по законам художественного текста, человек, рефлектирующий свое прошлое и настоящее, вольно или невольно стремится постфактум придать своим поступкам ауру эстетического оправдания, представить свое поведение как «красивое». Он живет по художественному образу и подобию.

Итак, жизни рассказываются, а истории проживаются. Человек начинает изнутри себя самого строить историю своей жизни, а чаще - ее современность. Рассказываемая история качественно отличается от любой исповеди, т.к. она строится по принципу апологии, а не покаяния. Человек пытается выстроить свой порядок жизни из социального хаоса, и жизнь обретает смысл. Человек строит свои личные общественные отношения по художественному принципу, создает светлый образ самого себя и строит воздушный замок своей жизни. Этот жизненный мир - территория, отвоеванная у эстетизированных процессов властвования в пользу эстетического начала человеческой жизни.

Еще одним способом нейтрализации человеком эстетизированных форм властвования может быть назван исследованный С. Жижеком феномен «интерпассивности». Это поливариантная форма поведения, парадоксальный смысл которой состоит в том, что человек как субъект какой-то деятельности остается пассивным, а некто другой или Другой делает или не делает что-то за него. Мы здесь отметим лишь те ее стороны, которые позволяют современному человеку противостоять мягкому захвату со стороны эстетизированной формы властных отношений.

Говоря языком Лакана, в современном обществе человек, захваченный индустрией наслаждений, лишен простой возможности испытывать удовольствие как какое-то непосредственное и спонтанное состояние. Мы живем под властью приказа, который можно выразить так, как сделал это С. Жижек: «Хочешь ты этого или нет - наслаждайся!». Интерпассивность - это начальная форма защиты субъекта от навязанного наслаждения.

Существуют и позитивные варианты интерпассивности, превращающие индивида в субъекта. Жижек приводит примеры удовольствий, получаемых «посредством другого». Это родители, испытывающие глубокое удовлетворение от сознания, что их ребенок чем-то наслаждается; жена, наслаждающаяся профессиональными успехами мужа.

Интерпассивность можно считать художественной формой жизни потому, что человеку становится доступным прожить множество вариантов жизни, многократно расширить ее диапазон. Способность «проживать множество жизней» всегда связывалась с художественным творчеством.

Таким образом, эстетическое начало в современном социуме играет роль знаменитого постмодернистского фармакона. Это одновременно яд и противоядие. Сладкий яд соблазна «эстетической прибавочной стоимостью знака» (Бодрийяр) может быть нейтрализован человеком, если он использует эстетическое начало в качестве совокупности способов организации собственной жизни по мере (закону) художественного произведения, против эстетизации как социально-организованного процесса развертывания властных отношений. Если человеку удается «отнять» у общества и «присвоить» отдельные компоненты процесса эстетизации, то одновременно он возвращает им статус эстетического начала, а последнему - его онтологические (метафизические) возможности и культурное содержание.

В 3 «Эстетизация приватных пространств: абсурд эстетики или эстетика абсурда» амбивалентность процесса эстетизации показана на материале сферы ее наибольшей интенсивности.

Приватные пространства сегодня представляют собой основное место пребывания массового человека. Отсюда спрос на имиджи и разнообразные эстетические стандарты и паттерны. В силу их внешней привлекательности человек примеряет их к себе и на себя и в итоге сливается с ними, иногда даже не замечая, как превратился во вторично-третичный продукт их воздействия, в нечто, имеющее внешний блеск, но не имеющее собственного лица. Высшим достижением такой человек считает возможность выглядеть «на уровне мировых стандартов», забывая о том, что стандартом ограничиваться нельзя. Человек как совокупность стандартов, пусть даже самых что ни на есть мировых, - производное от производного, говоря языком Бодрийяра, симулякр. «Симулякризация» человека - процесс, который можно считать едва ли не стержневым результатом эстетизации современной социальной реальности. Причем, поскольку человеком не было оказано никакого сопротивления, власть, проникшая с помощью СМИ в его жизнь, так там и осталась. Она не была ни оспорена, ни осмыслена. Если человек никак не противостоит агрессии эстетического, он превращается в идеального потребителя, что и требуется обществу потребления.

Положение потребителя чревато отсутствием дистанции между искусством и зрителем (читателем). Работа мысли в этом случае не предполагается, и искусство демонстрирует свойства товара, рассчитанного на непосредственное потребление. Продукция массового искусства пользуется большим спросом в силу колоссального внешнего сходства с жизнью. Но почему так охотно потребляется искусство, похожее на жизнь? Почему, к примеру, постоянно ругая многосерийные «мыльные оперы», огромное количество людей продолжает их смотреть? Ответ на подобный вопрос предложил в свое время Т. Адорно: множество людей, не желающих ни расставаться с той жизнью, которой они живут, ни знать правды о ней, совершают бегство в искусство: удобно, если бежать надо недалеко.

В приватных пространствах иногда складывается ответная реакция на симулякризацию зрителя и на агрессию эстетического. Поскольку это вариант индивидуального ответа на системные противоречия, и силы слишком не равны, строится он чаще всего по принципу абсурда. Особенно это касается социально незащищенных групп населения. Буквально два десятилетия назад, испытывая материальные трудности и социальную неустроенность, наши сограждане посчитали бы, что им не до красоты, не до эстетики. Теперь все меняется. Материальные (социальные) проблемы решены быть не могут, а красота в какой-то мере всегда достижима. Нередко ее созидание происходит в настроении «назло врагу». Такой ответ на экспансию эстетического тоже можно считать агрессивным. Возможно, это форма тоски по субъектности или попытка создать видимость социального благополучия. Во всяком случае, в этой ответной агрессии явственно ощущается момент борьбы, противостояния процессам тотальной общественно организованной эстетизации.

Мы вновь встречаемся с феноменом фармакона, когда эстетическое выступает одновременно как яд соблазна и противоядие истинной красоты. Приватные пространства человеческой жизни - сфера самой высокой концентрации фармакона эстетизации, область противостояния эстетизированного и эстетического.

В 4 «Социально-эстетическая онтология «малых форм»» исследуются эстетические метафизические чувства как новая область инвестиций власти, культивируемая в современном человеке.

Среди метафизических чувств выделяется способность современного человека «извлекать смыслы из впечатлений» (Мамардашвили). Она обеспечивает ему возможность различать эстетические характеристики социального, несущие онтологический смысл, с одной стороны, и эстетизированные формы властных отношений, с другой. Метафизические чувства современного человека возникают главным образом по поводу эстетики «малых форм», поскольку эстетизация больших социальных структур, теряющих свою человеческую значимость под воздействием процесса глобализации, уходит на второй план. На первый план выходят образы микроэстетики, и метафизическое начало живет теперь в ближайшем по отношению к человеку. Ближайшее - прежде всего, вещи, которые находятся в услужении у человека (Хайдеггер). Это так называемые простые вещи. Именно на них направляются теперь метафизические чувства человека. Человек ощущает, что приятно быть человеком, когда имеет дело с привычным в вещах.

Привычное как категория эстетики малых форм выступает в роли метафизического феномена только в жизни современного человека. В традиционных обществах привычное было просто нормальным: удобным, сподручным, иначе говоря, полностью здешним и посюсторонним и не было ни предметом эстетического взгляда, ни метафизическим «поводом». Привычное для современного человека, напротив, - редкость и роскошь в мире быстро выходящих из строя вещей-товаров. Привычная подручность вещи делает ее товарищем (Е. Деготь), бесконечно близким и родственным человеку. Даже если вещь приобретена во всем блеске товарно-денежных отношений (куплена), то все равно оказывается потом, в употреблении, неорганическим телом человека, вторым человеческим «Я».

Среди привычных вещей есть такие, которые становятся постоянным источником метафизических эстетических переживаний многих людей: дом, родина (родной кров), улица, двор. Особый смысл такие вещи имеют для человека, когда они приобретают характер вещи-отношения, в котором человек создает и воспроизводит живую ткань индивидуальной общественной жизни и создает себя как микросоциум. Б.В. Марков называет среди таких вещей-отношений трапезу, лицо, беседу, гостя. Можно добавить дар, путь (путешествие). Во всех случаях естественные характеристики вещей выступают одновременно носителями их сверхчувственной природы.

Чувственно-сверхчувственные вещи оставляют в человеке «вечные впечатления» (Мамардашвили), из которых можно извлекать метафизические смыслы. Эстетическое отношение человека к миру в этом контексте явно теряет связь с совершенной формой предмета, зато приобретает метафизический характер. Так мы относимся, например, к лицу близкого человека и к своему собственному лицу, выстраивая вокруг них метафизику личностных общественных отношений. Таким же общественным отношением является трапеза, где безразлично, что пьют и едят, как в платоновском «Пире». Трапеза «сближает людей больше, чем беседа» (Б.В. Марков). За трапезой раскрывается эстетика уважения, любви, симпатии.

В микросоциальном пространстве, таким образом, складываются подвижные ризомные личностные общественные отношения, посредниками в которых выступают социально-эстетические вещи. Как и в трудовой деятельности человека, предметы-посредники социально-эстетических отношений могут в принципе быть любыми. С.А. Лишаев пишет о том, что эстетическое отношение как явление Другого (бытия, небытия, ничто) может возникнуть практически по любому предметному поводу. Он и определяет эстетическое отношение как особенное чувство, которое возникает у человека при встрече с Другим (Бытием, Ничто или Небытием) Лишаев С.А. Эстетика Другого / С.А. Лишаев. - Самара: Изд-во Самар. гуманит. акад., 2000, с. 65..

Представляется, что так было не всегда: долгое время эстетика искала специфику именно объекта эстетического отношения в его телесно-чувственной природе, называя по этому поводу сначала совершенство формы (пропорции, цвет, свет и т.п.), гармонию, красоту, потом - выразительность. Эти поиски могли прекратиться только в современном мире, когда у человека появился особый и специальный орган, позволяющий видеть во многом (если не во всем) свою красоту именно метафизического порядка (в одном мгновенье видеть вечность…). Этот фантастический «орган» - настоящий оксюморон современной антропологии - метафизические чувства. Их прообразом выступают чувства экзистенциальные. Переживаемые индивидуально, по содержанию они являются общечеловеческими. В этом смысле они как бы не требуют усилий от самого человека. Бытие просто «захватывает» все его существо, не спрашивая согласия. Экзистенциальные чувства суть выражение естественности существования и бытийствования в качестве человека, момент, когда себя ощущаешь просто человеком, тем, кому ничто человеческое не чуждо.

Метафизические чувства, в отличие от экзистенциальных, редкие и трудные, их нельзя назвать общечеловеческими в смысле буквально всеобщих, повторяющихся ощущений. Они не общечеловеческие, а на грани человеческого и сверхчеловеческого. Это ощущение пределов бытия или бытия в его предельности. Их можно назвать философскими чувствами. Обратной стороной их появления выступает перемещение философии во внутренний мир человека. Она тоже становится чувством, точнее, принципом мирочувствования человека (Лиотар). Чувственно-сверхчувственные характеристики социальных вещей, обозначенные в качестве эстетических «малых форм», несут в себе метафизические смыслы и провоцируют метафизические чувства современного человека.

В 5 «Эстетизация процесса образования в современном мире» образование представлено как особая сфера проявления амбивалентности феномена эстетизации. Эстетическая компонента всегда присутствовала в образовательном процессе, но сейчас она усиливается по ряду причин. Во-первых, растет слой материально обеспеченных студентов, которые могут себе позволить учиться не ради профессии, а ради «образовательного удовольствия». Во-вторых, сегодня момент бескорыстного отношения к образованию инспирирован ситуацией почти полного рассогласования задач образования и будущих профессиональных занятий человека. Образование все чаще становится самодостаточной ценностью, отношение к которой строится по неутилитарному принципу.

Вместе с тем, эстетическая компонента образования может стать дополнительным фактором повышения ценности образованного человека на рынке духовного производства, поэтому он должен быть эстетически «оформлен», как любой товар. С этой целью эстетика в какой-то мере навязывается администрацией вуза студенту как компонента его производства в качестве товара. В то же время эстетика как общий культурный фон выполняет в современном образовательном пространстве интегрирующие функции, собирая под общую скобку дезинтегрированный в результате кардинальных нововведений учебный процесс. В качестве элемента учебного процесса эстетика создает эффект, описанный Э.В. Ильенковым: формирует у студента родовую антропологическую характеристику - способность продуктивного творческого воображения. Создается эта способность только в художественном опыте человека, а необходима она в любой творческой - научной, профессиональной, повседневной, образовательной - деятельности. Современное положение эстетики в образовательном процессе - продукт взаимодействия властных эстетизированных отношений, с одной стороны, и моментов «отвоевания» эстетического начала в пользу учащегося и обучающего человека, - с другой.

Философы-постмодернисты (Барт, Лакан) организовали в свое время в вузах Европы и Америки эстетизированную форму ведения семинарских занятий - сверхмедленное чтение текстов. Это коллективная форма работы, требующая от участников исследовательского терпения и взаимной терпимости. Дух состязательности дополняется радостью совместного открытия. «Удовольствие от текста» соединяется с удовольствием от совместно предпринятых усилий его понимания. Формируется пространство эстетически-бескорыстного, катартического отношения к тексту. Практика сверхмедленного чтения становится способом сопротивления культурно-эстетического начала нарастанию власти цивилизационных процессов в сфере образования.

В 6 «Культурно-эстетический характер динамики современного общества» обосновывается положение о том, что пространством взаимодействия двух сторон процесса эстетизации социальной реальности выступает культура в целом, и культура постмодерна, в частности.

Сегодня социум культуры создается на фоне осуществляющегося в нововременной истории «разбегания» культуры и цивилизации. Мы наблюдаем симптомы Заката Европы и в то же время парадоксальным образом не обнаруживаем гибели культуры. Следовательно, культура не только сопротивляется логике смерти, заложенной механизмом цивилизации, но и находит в себе новые силы, как для самосохранения, так и для проникновения в различные сферы общества. Необходимым условием сохранения культуры выступает художественно-эстетический характер ее динамики. Это значит, что принцип развития художественного произведения работает и на уровне мирового культурно-исторического процесса, характеризующегося композиционностью, диалогичностью и комплементарностью. На этой основе создается современная эстетическая картина мира. В ее диапазоне динамика общества также приобретает родственный культуре художественно-эстетический характер. Каждый новый социальный феномен присоединяется к уже существующим и перекомпоновывает, деконструирует создавшуюся до него ситуацию в обществе. Не только каждое историческое событие уникально и в этом смысле совершается впервые, но и весь социум каждый раз рисуется заново как «мир впервые» (В.С. Библер). Такая логика развития общества аналогична логике развития отдельного драматического художественного произведения.

Драматизм взаимоотношений цивилизации и культуры в контексте нашего исследования представлен как взаимодействие эстетизированных властных отношений, с одной стороны, и развитие личностного эстетического начала, с другой. Эстетизация социальной реальности как новый способ организации властных отношений развивается в логике цивилизации. Эстетизация как способ противостояния человека процессу эстетической агрессии представляет собой механизм развития культуры, дающий человеку возможность оказывать сопротивление отношениям власти. Этот культурный механизм имеет историческую перспективу по принципу «примата положительного»: характер динамики социальных изменений современного мира соответствует принципу развития культуры (в конечном счете - искусства) и порожден логикой художественно-эстетического развития человека.

В заключении диссертационного исследования в краткой форме подводятся итоги и намечаются возможные перспективы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНО В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ

Монографии:4

1. Шатунова Т.М. Социальный смысл онтологии эстетического (опыт оправдания красотой) / Т.М. Шатунова. - Казань: Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина, 2007. - 154 с. - 9,7 п.л.

2. Шатунова Т.М., Терещенко Н.А. Постмодерн как ситуация философствования / Н.А. Терещенко, Т.М. Шатунова. - СПб.: Алетейя, 2003. - 192 с. - 10 п.л. (Шатунова Т.М.: главы «Проблема субъекта в постмодернистском дискурсе»; «Онтология текста», «Искусство в философско-эстетическом дискурсе постмодерна»; разделы «Введение», «Проблемы и парадоксы постмодернистской мысли», «Заключение», «Приложение» - в соавт. с Терещенко Н.А.) - 10 (5,6) п.л.

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК

3. Шатунова Т.М. «Актуальность прекрасного» как проблема современной онтологии культуры // Вопросы культурологии. - 2007. - № 8. - С. 21-26. - 0,9 п.л.

4. Шатунова Т.М. Эстетизация пространства современного философского знания // Вестник Тамб. ун-та. - Сер. Гуманитарные науки. Тамбов, 2007. Вып. 12 (56). - С. 44-51. - 0,7 п.л.

5. Шатунова Т.М. Метафора картины мира в анализе феномена эстетизации. // Философские науки. - 2007. - №10. - С. 105-125. - 0,95 п.л.

6. Шатунова Т.М. Социально-эстетическая онтология современности: эстетизация и глобализация / Т.М. Шатунова // Ученые записки Казанского государственного университета. Том 149. - Книга 5. - Серия Гуманитарные науки. - Казань: Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина, 2007. - С. 166-180. - 1 п.л.

Публикации в других научных изданиях:

7. Шатунова Т.М. От чего мы уходим? Анатомия социализма в стиле «ретро» / Т.М. Шатунова // Ученые записки Казанского государственного университета. Т. 137. Экономика. Философия. - Казань: Унипресс, 1999. - С. 203-222. - 1,2 п.л.

8. Шатунова Т.М. Красота в категориях модальности (опыт эстетической онтологии) / Т.М. Шатунова // Ученые записки Казанского государственного университета. Том 146. - Философские науки. - Казань: Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина, 2004. - С. 88-107. - 1,2 п.л.

9. Шатунова Т.М. «Эстетические конфигурации онтологии социального» / Т.М. Шатунова // Ученые записки Казанск. гос. ун-та. Том 148, Серия Гуманитарные науки. Книга 1. - Казань, 2006. - С. 194-208. - 1,1 п.л.

10. Шатунова Т.М. Культурно-эстетический характер динамики современного общества / Т.М. Шатунова // Мировое политическое и культурное пространство: история и современность. Материалы международной научной конференции (Казань, 23-25 мая 2006 г.). - Казань: Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина, 2007. - С. 183-189. - 0,7 п.л.

11. Шатунова Т.М. Проблема культурно-исторического возраста / Терещенко Н.А., Шатунова Т.М. // Социальное знание: формации и интерпретации / Материалы международной научной конференции. Часть 1. - Казань: Форт-Диалог, 1996. - С. 87 - 98. - 0,5 п.л.

12. Шатунова Т.М. О совмещении смысловых пространств человеческого бытия в границах современности / Т.М. Шатунова // Человек и смысл его бытия. - Казань, КГУ, 1996. - С. 13-15. - 0,15 п.л.

13. Шатунова Т.М. От модерна к постмодерну: социокультурные и экономические аспекты / Т.М. Шатунова. // Проблемы культуры в условиях новой экономической реальности: материалы международной конференции. - М: АО Машмир, 1997. - С. 124 - 134. - 0,5 п.л.

14. Шатунова Т.М. Эйнштейн, играющий на скрипке, или эстетика в современном вузовском образовательном процессе / Т.М. Шатунова / Образование как пространство и время человеческого бытия. - Казань: Изд-во Казанск. гос. ун-та, 2007. - С. 171-181. - 0,5 п.л.

15. Шатунова Т.М. Герменевтика субъекта: университетский вариант / Н.А. Терещенко, Т.М. Шатунова// Образование в зеркале философии. Материалы межвузовской научной конференции. - Казань: Менеджмент, 1998. - С. 44-50. - 0,25 п.л.

16. Шатунова Т.М. Эстетизация приватных пространств: абсурд эстетики или эстетика абсурда? / Шатунова Т.М., Терещенко Н.А. // Перспективы развития современного общества: Материалы Всероссийской научной конференции (Казань, 10-11 дек. 2003 г.). Часть 5. - Казань. - Изд-во Казан. гос. техн. ун-та. - 2004. - С. 25-31. - 0,25 п.л.

17. Шатунова Т.М. Работа над ошибками. / Терещенко Н.А., Шатунова Т.М. // Современные проблемы развития методики преподавания экономики и философии в системе высшего образования. - Казань: Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина, 2006. - С. 92-97. - 0,25 п.л.

18. Шатунова Т.М. Человек без общества / Шатунова Т.М., Терещенко Н.А. // Современная социально-экономическая среда: человеческое измерение. - Казань: Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина, 2004. - С. 282-286. - 0,2 п.л.

19. Шатунова Т.М. Философия в ситуации глобального вызова / Н.А. Терещенко, Т.М. Шатунова // Человек перед лицом глобального вызова: сб. ст. - Казань, Менеджмент, 2006. - С. 3-6. - 0,2 п.л.

20. Шатунова Т.М. Универсалии в пространстве диалога эстетизированных культур. / Н.А. Терещенко, Т.М. Шатунова / Sociobiology of Ritual and Group Identity: A Homology of Animal Human Behaviour. Concepts of Human and Behaviour Patterns in the Cultures of the East and the West: Interdisciplinary Approach. Abstracts of papers presented at the Annual Meeting of the European Sociobiological Society and the Satellite Meeting (Moscow, 31 May - 4 June, 1998). - Moscow: Russian State University for Humanities, 1998. - p. 55-57. - 0,15 п.л.

21. Шатунова Т.М. Как возможна современная философская антропология? / Т.М. Шатунова // Философская антропология: Предмет, содержание и функциональная направленность. Материалы межвузовской научной конференции. - Казань: Изд-во «Менеджмент» Высшей школы управления и бизнеса Казанского государственного университета. - 2001. - С. 5-8.

22. Шатунова Т.М. Социальная философия как предпосылка онтологизации современного эстетического дискурса. / Т.М. Шатунова // Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия: материалы Третьего Российского Философского конгресса (16-20 сентября 2002 г.). В 3 т. Т. 3: философия истории, социальная философия, философия и проблемы глобализации, философия хозяйства, политическая философия, философская антропология, философия права, философия религии. - Ростов н\Д. - Изд-во СКНЦ ВШ. - 2002. - С. 166-167. - 0,1 п.л.

23. Шатунова Т.М. В поисках утраченного бытия (Как возможна онтология постмодерна) / Н.А. Терещенко, Т.М. Шатунова // Проблема соотношения бытия и небытия /По материалам всероссийского семинара. - Казань: Изд-во Казан. гос. техн. ун-та, 2004. - С. 48-51. - 0,1 п.л.

24. Шатунова Т.М. О естественности искусственного / Н.А. Терещенко, Т.М. Шатунова // Материалы Международной конференции ЧЕЛОВЕК - КУЛЬТУРА - ОБЩЕСТВО. Актуальные проблемы философских, политологических и религиоведческих исследований. (Том II) - М.: Изд-во «Современные тетради», 2002. - С. 113-115. - 0,05 п.л.

25. Шатунова Т.М. Антропологический минимум цивилизации / Т.М. Шатунова // Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.): В 5 т. Т.4. - М.: Современные тетради, 2005. - С. 138-139. - 0,05 п.л.

Размещено на Allbest.ru