Идея науки как mathesis universalis и "социальная физика" нового времени

Размещено на http://www.allbest.ru/

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата философских наук

Идея науки как mathesis universalis и «социальная физика» нового времени

09.00.03 - история философии

Кузнецова А.Г.

Курск - 2013

Работа выполнена на кафедре философии, социологии и культурологии ФГБОУ ВПО «Курский государственный университет» Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Торубарова Татьяна Викторовна

Официальные оппоненты: Ильин Виктор Васильевич, доктор философских наук, профессор, профессор кафедры философии Института переподготовки и повышения квалификации ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова»

Дьяченко Ольга Николаевна, кандидат философских наук, старший преподаватель кафедры социально-гуманитарного образования ОГБОУ ДПО «Курский институт непрерывного профессионального образования (повышения квалификации и профессиональной переподготовки) специалистов отрасли образования»

Ведущая организация:

ФГБОУ ВПО «Московский государственный технический университет им. Н.Э. Баумана»

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность диссертационного исследования определяется фундаментальностью и многогранностью темы научной рациональности, которая уже давно стала классической в истории философской мысли. Проблема научной рациональности выступает ключевой не только в современной философии науки и сопряжённых с ней частных дисциплинах науковедческого толка, но и в философии истории, философии культуры и даже социальной философии. Это обусловлено целым рядом обстоятельств, в числе которых - продолжающиеся попытки отыскать некие универсальные правила, обеспечивающие эффективность практического взаимодействия людей с окружающей действительностью, а также стремление полнее и глубже осознать интеллектуальные механизмы, используемые в поиске этих правил. На поиск регулятивных правил, обеспечивающих последовательность и связность рассуждений в устройстве самого человеческого интеллекта, были направлены усилия мыслителей Нового времени. Тогда и складывается представление о том, что наиболее полно рациональное проявляется именно в сфере науки. При таком подходе рациональное стало отождествляться с логическим. Однако понятие «рациональное» оказывается шире, чем понятие «логическое». Об этом свидетельствуют базисные установки, конституирующие саму идею рациональности в Новое время.

Предпринятое исследование, анализируя новоевропейскую форму рациональности, определяемую сущностью классической науки, в основе которой лежит идея mathesis universalis («универсальной математики»), направлено на выявление и раскрытие ключевых конституэнтов, которые во многом определили основания современной цивилизации, причём не только в её теоретических составляющих, но и в социальной действительности. Осмысление новоевропейской формы рациональности позволяет понять не только архитектонические аспекты современной теоретической деятельности, особенности продуктивной социальной активности, но и даёт ключ к осмыслению противоречий и кризисов современной эпохи. Ведь сегодня научное познание осознаётся в качестве особой формы социальной деятельности. Природа рационального не может связываться исключительно с областью научного познания, её анализ предполагает выход в широкий социокультурный контекст, и основания этому были заложены именно в новоевропейской традиции философствования. Такая идейная ретроспектива делает настоящее исследование особенно актуальным и насущным ныне.

Тема научной рациональности очерчивает вопросы, образы и сюжеты идейной эволюции и архитектоники науки, социокультурной циркуляции и структурирования знания. Необходимость анализа истоков, проблем и смыслов современной науки определяет общефилософскую и общекультурную значимость диссертационного исследования. Действенность принципов научной рациональности, разработанных научно-философской традицией Нового времени и уже на протяжении трёх столетий образующих когнитивное ядро науки, раскрывает историко-философскую актуальность настоящего исследования.

Степень научной разработанности проблемы. Наука и «социальная физика» как феномены новоевропейской культуры всегда притягивали пристальное внимание как отечественных, так и зарубежных мыслителей. В критической литературе историко-философского толка целесообразно разграничить три блока исследований.

I. Исследования, посвящённые осмыслению истоков и генезиса науки Нового времени, предпринимались специалистами из самых различных областей и в самых разнообразных направлениях. Классическими признаны работы М. Вебера Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Вебер М. Избр. произв. М.: Прогресс, 1990., А. Койре Койре А. От замкнутого мира к бесконечной вселенной. М.: Логос, 2001; Койре А. Очерки истории философской мысли. М.: Прогресс, 1985., М. Хайдеггера Хайдеггер М. Время картины мира // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. СПб.: Наука, 2007; Хайдеггер М. Наука и осмысление // Там же; Хайдеггер М. Европейский нигилизм // Там же., А.Ф. Лосева Лосев А.Ф. Античный космос и современная наука // Лосев А.Ф. Бытие - Имя - Космос. М.: Мысль, 1993.. М. Вебер раскрывает религиозные и квазитеологические истоки новоевропейской рациональности. А. Койре на основе историко-философской реконструкции воссоздаёт методологическую концепцию научной революции Нового времени и анализирует её мировоззренческое, когнитивное и практическое значение. М. Хайдеггер посредством онтологической рефлексии через понятия «истина», «метод», «субъект» и «объект» осуществляет метафизическое обоснование новоевропейской науки. Умозрение А.Ф. Лосева проникнуто нотами пессимизма и антисциентизма в ницшеанском стиле: он негативно оценивает плоды научной цивилизации Нового времени и утверждает, что наука отчуждает человека от его собственной сущности. Среди теоретико-методологических предпосылок для диссертационной работы выделяются концептуальные положения М. Фуко и Дж. Холтона.

Труды А.В. Ахутина, М.А. Кисселя, Л.М. Косаревой, Г. Ромбаха, К.А. Свасьяна, В. Шадевальда посвящены осмыслению идейных предпосылок и истоков новоевропейской науки. Спектр исследований П.П. Гайденко, В.В. Ильина, В.А. Лекторского, Е.А. Мамчур, Л.А. Микешиной, В.Н. Поруса, В.С. Стёпина, В.С. Швырёва выстраивается вокруг различных аспектов рациональности классического типа. Сферу научных изысканий С.С. Аверинцева, М.К. Мамардашвили, В.В. Миронова, Н.В. Мотрошиловой, Ю.В. Перова, Б.Г. Соколова образуют историко-культурные сегменты новоевропейской науки.

Особая заслуга в осмыслении науки Нового времени принадлежит петербургским философам - К.А. Сергееву и Я.А. Слинину Сергеев К.А., Слинин Я.А. Диалектика категориальных форм познания (Космос Аристотеля и наука Нового времени). Л.: Изд-во ЛГУ, 1987.. Они осуществляют компаративистский анализ античной, средневековой и новоевропейской форм знания, который позволил выявить фундаментальные особенности каждой из них, а также преемственность и новаторство последней. Из числа недавних работ о природе науки стоит прежде всего отметить исследования общефилософского характера Н.М. Голик, Д.Н. Разеева, В.Т. Фаритова и историко-философские исследования Д.Н. Бурменской, С.Е. Жаринова, А.Н. Нечипоренко, А.М. Толстенко.

Отдельный корпус исследований образуют непереведённые пока на русский англоязычные статьи и монографии современных зарубежных авторов. Работы С. Гокроджера Gaukroger S. The Emergence of a Scientific Culture: Science and the Shaping of Modernity, 1210-1685. Oxford: Clarendon Press, 2006; Gaukroger S. The Philosopher in Early Modern Europe: The Nature of a Contested Identity. Cambridge: Cambridge University Press, 2006. и Д.М. Джессефа Jesseph D.M. Galileo, Hobbes and the Book of Nature. Perspectives on Science, no 12:2 (2004); Jesseph D.M. Hobbes and the Method of Natural Science. Cambridge Companion to Hobbes. Ed. T. Sorell. Cambridge University Press, 1995. давно уже стали классическими в истории философской и социальной мысли. Й. Алмог, Дж. Баффетт, Н. Гвиччардини, У. Гольденбаум, М.Л. Джонс, Ж. Перейра, Д. Собел, М.А. Финоккьяро, Н.Дж. Хадсон, Т.М. Шмальц, Р. Эрью отдают предпочтение метафизическому обоснованию новоевропейской науки, исходя из критического опыта самих мыслителей XVII столетия.

II. Исследования, посвящённые осмыслению идеи mathesis universalis как основания новоевропейской науки, немногочисленны и фрагментарны. В отечественной философской традиции они представлены именами Е.И. Арепьева Арепьев Е.И. Аналитическая философия математики. Курск: Изд-во КГПУ, 2002., М.А. Медведевой, Н.А. Осминской, К.А. Сергеева, Я.А. Слинина, Т.В. Торубаровой Торубарова Т.В. Наука как mathesis universalis // European Social Science Journal (Европейский журнал социальных наук). 2012. № 1; Торубарова Т.В. Математическое как ключевой концепт формирования новоевропейской метафизики // Философско-антропологические исследования. 2012. № 1-2., Ю.В. Шапошниковой Шапошникова Ю.В. О смысле математического в новоевропейской метафизике // Логико-философские штудии. 2003. № 2. . Ещё больше обнаруживается зарубежных авторов, специально обращавшихся к обсуждаемой теме. В их числе Дж. Бехтле, Г. Браун, Ж.-Ф. Говен, С. Гокроджер, Д.М. Джессеф, С. Дюшейн, Э. Кноблох, Ю. Миттельштрас, Х. Позер, Н.Д. Смит, Дж.А. Шустер и др.

Эвристическое значение для настоящего исследования имеют теоретические разработки Г. Вейля, М. Клайна, Я. Хинтикки, А.Г. Барабашева, В.Н. Катасонова, В.Я. Перминова, В.В. Целищева, которые очерчивают содержательную и когнитивную парадигму математики. Научный кругозор современных исследователей - Д.И. Алябьева, И.В. Агафонова, А.С. Левченко, Ю.В. Пушкарёва, Ю.М. Романенко, Л.Б. Султановой - простирается на целый спектр частнонаучных проблем математического знания.

III. Исследования, посвящённые осмыслению феномена «социальной физики» Нового времени, практически не предпринимались ни в отечественной, ни в зарубежной философии. Исключение составляет труд Е.В. Спекторского Спекторский Е.В. Проблема социальной физики в XVII столетии. В 2-х т. СПб.: Наука, 2006., а также непереведённый цикл статей Д.М. Джессефа Jesseph D.M. Hobbesian Mechanics. Oxford Studies in Early Modern Philosophy, no 3 (2006); Jesseph D.M. Hobbes's Atheism. Midwest Studies in Philosophy, no 26:1 (2002); Jesseph D.M. Hobbes and Mathematical Method. Perspectives on Science, no. 1 (1993).. Интеллектуальные усилия этих авторов концентрируются вокруг фигуры Т. Гоббса и его физико-онтологической, социально-политической и знаково-семиотической доктрин. Рассмотренные вкупе, первая и последняя доктрины отчасти проясняют сущность «социальной физики» - генетического ядра научных и политических воззрений Нового времени.

Итак, степень научной разработанности темы по первому исследовательскому блоку может быть оценена как достаточная, по второму - как условно-достаточная, по третьему - как недостаточная. В содержательно-смысловом плане обозначенные работы концентрируются преимущественно вокруг проблем генезиса науки, рациональности, государства и права, оставляя в тени категориальный анализ обозначенных феноменов. Поэтому проблемное поле настоящего исследования образует концептуальное осмысление научно-философской и социально-политической мысли Нового времени.

Объектом диссертационного исследования является наука и «социальная физика» как феномены новоевропейской культуры.

Предметом исследования выступает идея mathesis universalis как основание науки и «социальной физики» Нового времени.

Цель исследования: раскрыть содержание и структуру идеи mathesis universalis, осуществить концептуальное обоснование идеи mathesis universalis как мировоззренческой парадигмы новоевропейской науки, а также выявить и проанализировать её проекции на социально-философскую мысль Нового времени. В соответствии с поставленной целью решаются конкретные задачи исследования:

- выявить предпосылки и истоки формирования новоевропейской науки в историческом и социокультурном контексте её генезиса, раскрыть метафизические начала науки Нового времени;

- эксплицировать понятие опыта как основания научно-исследовательской деятельности в Новое время;

- уточнить понятие «аналитическая “картина мира” Нового времени» и сформировать представление о её структуре и компонентах;

- раскрыть содержание идеи mathesis universalis как генетического принципа и концептуального ядра новоевропейской науки, оценить её конструктивность, эвристичность;

- репрезентировать метафизическое и когнитивное измерение свободы как базового принципа человеческого мышления и действия в Новое время;

- уточнить специфику социально-философской и общественно-политической мысли XVII столетия, раскрыть проект «социальной физики» в аспекте экспликации идеи mathesis universalis.

Теоретико-методологические основы исследования. Теоретико-методологический арсенал настоящей работы образуют, прежде всего, общефилософские принципы объективности, системности, единства исторического и логического, сочетания историзма и актуализма в осмыслении научно-философской и социально-политической проблематики Нового времени.

Методологической основой исследования является компаративистский анализ. Он применён при сравнении различных исторических форм одного и того же феномена (античной и новоевропейской науки, аристотелевской и декартовской концепции истины, понимания природы Лукрецием и Гольбахом), а также при сопоставлении философских традиций и парадигм (в том числе, древнегреческого космоцентризма и новоевропейского антропоцентризма). Компаративистский анализ оказался конструктивен в исследовании преемственности новоевропейской науки, а также при установлении её новизны и специфики.

Эвристическая роль метода историко-философского анализа заключается в том, что он помог проследить и уяснить эволюцию науки от эпохи к эпохе. Принципиальное значение для настоящего исследования имеет диалектический метод, который позволил осуществить концептуальное и категориальное обоснование новоевропейской науки. Кроме того, когнитивной значимостью для нашей работы обладают междисциплинарные разработки М. Фуко (и, прежде всего, его теория «эпистем»), а также тематический анализ науки, предпринятый Дж. Холтоном.

Аутентичное осмысление историко-философского наследия, запечатлённого в текстах, диктует необходимость применения методик первичной (при изучении первоисточников) и вторичной (при обзоре критической литературы) обработки информации, методов герменевтического и феноменологического анализа и историко-философской реконструкции. Благодаря синтезу полученных результатов становится возможным воссоздание социокультурного контекста и смыслового содержания конкретной исторической эпохи.

Источниковая база исследования. Широкий и разнообразный спектр источников целесообразно разграничить на четыре тематических раздела:

- трактаты мыслителей Нового времени: Н. Коперника и И. Кеплера, Ф. Бэкона и Р. Декарта, Г. Галилея и И. Ньютона, Г.В. Лейбница и Б. Спинозы, Т. Гоббса и Дж. Локка;

- труды классиков мировой философии: Платона, Аристотеля, Прокла, А. Августина, Н. Кузанского, Леонардо да Винчи, Л. Пачоли, И. Канта, Г.В.Ф. Гегеля, Ф. Энгельса, М. Вебера, М. Хайдеггера, А. Койре, А.Ф. Лосева, Е.В. Спекторского, Г. Вейля, М. Клайна, Дж. Холтона, М. Фуко;

- отечественная и зарубежная литература исследовательского и критического характера, представленная именами С.С. Аверинцева, Е.И. Арепьева, А.В. Ахутина, А.Г. Барабашева, П.П. Гайденко, В.В. Ильина, В.Н. Катасонова, Л.М. Косаревой, В.А. Лекторского, М.К. Мамардашвили, В.Я. Перминова, Г. Ромбаха, К.А. Сергеева, Я.А. Слинина, А.М. Толстенко, Т.В. Торубаровой, В.В. Целищева, В. Шадевальда, Ю.В. Шапошниковой;

- непереведённые на русский англоязычные статьи и монографии современных авторов, в числе которых следует отметить Й. Алмога, Н. Гвиччардини, С. Гокроджера, У. Гольденбаум, Д. Джессефа, М.Л. Джонса, А.П. Мартинича, Ю. Миттельштраса, Ж. Перейру, Ф. Петтита, Д. Собела, М.А. Финоккьяро, Н.Дж. Хадсона, Р. Харрисона, Т.М. Шмальца, Дж.А. Шустера, Р. Эрью.

Научная новизна диссертационного исследования. Продолжая линию метафизического обоснования науки, начатую М. Хайдеггером, автор разрабатывает нестандартный подход концептуальной аналитики науки, который сводится к осмыслению её категориального каркаса. В качестве такового позиционируется идея mathesis universalis как феномен новоевропейской философии. Оригинальность защищаемого исследования состоит в раскрытии граней идеи mathesis universalis: во-первых, как идейной матрицы европейской метафизики, во-вторых, как мировоззренческой парадигмы классической науки, и, в-третьих, как теоретико-эпистемической модели описания социальной реальности в Новое время.

Новизна диссертационного исследования раскрывается и уточняется в основных результатах, полученных автором:

1. Проанализирована новоевропейская форма рациональности, вычленено её концептуальное ядро. Установлено, что в Новое время рациональность понимается в предельно широком смысле как проявление действий разума, которые распространяются на все сферы интеллектуальной активности человека.

2. Осуществлён компаративистский анализ краеугольных концептов метафизики: сущее, природа, статус и место человека в мироздании, наука, истина, эксперимент - в античной (фь ?н, цэуйт, ?рпкеЯменпн, мЭфспн, ?рйуфЮмз, ?лЮиейб, ?мрейсЯб) и новоевропейской (ens certum, natura, subiectum, ego cogito, mathesis universalis, certitudo, experimentum) философских традициях, позволивший установить, с одной стороны, идейную преемственность, а с другой - категориально-смысловое разнообразие фундаментальных метафизических позиций, в своей совокупности образующих историческую канву бытия самой философии.

3. Раскрыто содержание понятия «аналитическая “картина мира” Нового времени», представлены её структура и компоненты. Показано, что аналитическая «картина» репрезентирует мир как механический, математически исчислимый универсум, функционирующий на основании принципов лапласовского детерминизма.

4. Осуществлено концептуальное обоснование идеи mathesis universalis, выявлены её древнегреческие корни. Установлено, что в своих истоках идея mathesis universalis восходит к философско-математическому синтезу Пифагора, Аристотеля, Евклида и Прокла. Как феномен новоевропейской философии идея mathesis universalis позиционируется в трёх взаимосвязанных аспектах: во-первых, как концептуальное ядро науки галилеевского типа, во-вторых, как идейная матрица декартовской метафизики, и, в-третьих, как регулятивный принцип социально-политической доктрины Гоббса-Локка.

5. Выявлены и раскрыты своеобразные архетипы трактовки когнитивных возможностей математики: набор формул и уравнений для решения практических, сугубо утилитарных задач (древние цивилизации Египта, Индии и Китая); олицетворение упорядоченного и гармонично устроенного космоса (античность); «сакральный шифр» «книги откровения» (Средние века); дисциплина человеческого разума (Возрождение); модель свободного мышления и парадигма исследующего ума (Новое время).

6. Эксплицирована метафизическая сущность математики, которая формализована в древнегреческом выражении ф? мбиЮмбфб, относящемся не к сфере конкретно-научного знания, а отражающего сущность математического как такового. В идейной ретроспективе ф? мбиЮмбфб означает то, что заранее имеется в нашем собственном разумении, но в силу тех или иных причин ещё не узнано и не раскрыто нами.

7. Выявлен и проанализирован архитектонический принцип научной рациональной Нового времени, который фундирует когнитивное ядро современной науки. В наиболее лаконичной и ёмкой форме его выражает максима Т. Гоббса, согласно которой человек в полной мере может познать лишь то, что он сам способен сделать. Своего апофеоза эта интенция достигает в императиве И. Канта: сущность и суть предмета задаётся и определяется принципом его конструирования.

8. Выявлены проекции и влияния идеи mathesis universalis на социально-философскую мысль Нового времени, воплотившиеся в проекте «социальной физики». Определены истоки и основания «социальной физики», уточнено её смысловое содержание и структура. Установлено, что концепт «социальная физика», по традиции ассоциирующийся с именем О. Конта, отнюдь не контовское изобретение. Он конституируется в научно-философской среде XVII столетия в социально-политической доктрине Гоббса-Локка. Новоевропейский проект «социальной физики» явился прообразом деятельностной теоретико-эпистемической модели описания социальной реальности.

9. Установлено, что mathesis universalis и «социальная физика» характеризуют основной сюжет экспликации новоевропейской науки, заключающийся в стремлении создать континуум научного знания, в котором индивидуальное и общественное бытие человека исчисляется по аналогии с природным и фигурирует в качестве неотъемлемого компонента аналитической «картины мира».

Результаты диссертационной работы обладают теоретической и практической значимостью, поскольку раскрывают истоки, содержание и сущность новоевропейской науки, в значительной мере задающей мировоззренческую «систему координат» «нашего времени» и культивирующей «дух» современности. Результаты настоящего исследования позволяют детальнее проследить и понять социокультурный генезис науки, выявить ранее не различённые смыслы и грани науки, конструктивно осмыслить и оценить её неоднозначную, во многом противоречивую роль в современном обществе; существенно расширяют и углубляют представления о диалектических процессах математизации науки и философии, а также раскрывают перспективы и пределы проекции математического знания на вненаучные сферы интеллектуальной активности человека; вносят значительный вклад в развитие онто-гносеологического раздела социальной философии, дополняя и уточняя деятельностную теоретико-эпистемическую модель описания социальной реальности.

Материалы диссертации могут быть использованы при разработке основных и специальных курсов по философии, истории зарубежной философии, гносеологии, социальной философии, социологии, культурологии, а также по серии науковедческих дисциплин: истории науки, философии науки и методологии науки.

Апробация результатов исследования. Научные выводы диссертационного исследования представлены в 18 авторских публикациях, в том числе в 4 из Перечня ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертации на соискание учёной степени кандидата наук. Ключевые положения исследования отражены в специализированных научных журналах: «В мире научных открытий» (Красноярск); «Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики» (Тамбов); «Учёные записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета» (Курск); «Философия. Наука. Культура» (Москва); «Философско-антропологические исследования» (Курск). Основные результаты исследования докладывались автором на VI Российском философском конгрессе (Нижний Новгород, июнь 2012 г.), а также на международных, всероссийских и региональных конференциях и научно-теоретических семинарах: «Социокультурные процессы в современной России» (Курск, апрель 2010 г.); «Современные тенденции в науке: новый взгляд» (Тамбов, ноябрь 2011 г.); «Молодёжная наука и современность» (Курск, апрель 2012 г.); «Научная дискуссия: вопросы социологии, политологии, философии, истории» (Москва, декабрь 2012 г.); «European Applied Sciences: modern approaches in scientific researches» (Stuttgart, December 2012); «Университетская наука: Взгляд в будущее» (Курск, февраль 2013 г.); «Молодёжная наука и современность» (Курск, апрель 2013 г.). Кроме того, осуществлён и опубликован перевод (с английского на русский) двух статей по теме диссертационного исследования.

Материалы диссертации использовались автором при проведении семинарских занятий по истории философии и другим философским дисциплинам на факультете философии, социологии и культурологии Курского государственного университета.

Структура диссертации включает введение, три главы, разбитых на восемь параграфов, заключение и библиографический список, включающий 270 источников. Общий объём работы составляет 190 страниц.

новоевропейский mathesis universalis

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, освещается степень научной разработанности проблемы, определяется объект и предмет исследования, формулируются цель и задачи работы, уточняется методологический арсенал исследования, очерчивается его источниковая база, раскрывается научная новизна исследования, анализируется его теоретическая и практическая значимость, приводятся данные по апробации работы.

В первой главе «Идея “новой” науки и проблема опыта» осуществлена генеалогия науки и научной рациональности Нового времени. В главе воссоздаётся культурно-исторический и духовно-идеологический контекст конституирования науки в качестве свободного исследовательского предприятия, а также затрагиваются вопросы архитектоники науки и структурирования знания в Новое время.

Первый параграф первой главы раскрывает и анализирует «Предпосылки и истоки формирования новоевропейской науки». Социокультурный генезис науки Нового времени происходил в условиях становления рыночной стихии и был связан с утверждением прагматической ментальности. Уже протестантизм в лице М. Лютера и Ж. Кальвина провозгласил высшей ценностью активность личности, получающей выражение в осознании мышления и деятельности как привилегии, дарованной человеку богом. Человеческая активность раскрывается в сфере автономного мышления, в утилитарно-практической деятельности, в научно-техническом конструировании. В Новое время разум становится по своей сути математическим, а познание осуществляется как экспликация предвосхищающего мышления.

Развивающийся ускоренными темпами капиталистический способ рационализированного производства приводит к изменениям в устройстве познавательной активности человека и организации научного знания и создаёт поприще для возникновения экспериментально-математической науки Нового времени. Основатели «новой» науки - Н. Коперник, И. Кеплер, Г. Галилей, И. Ньютон, Ф. Бэкон, Р. Декарт, Г.В. Лейбниц, Б. Спиноза - обосновывают деятельно-прагматический характер науки, которая в Новое время приобретает статус свободного исследовательского предприятия.

Конституирование науки как свободного исследования сопровождалось построением новой метафизики. За метафизикой сохраняется отведённый Аристотелем статус «первой философии» в смысле предельного вопрошания о сущем как таковом См.: Аристотель. Метафизика // Аристотель. Политика. Метафизика. Аналитика. М.-СПб.: Эксмо-Мидгард, 2008. С. 165-169; Суарес Ф. Метафизические рассуждения. М.: Институт философии, теологии и истории св. Фомы, 2007. С. 226-228.. Если для Аристотеля (IV в. до н.э.) и Ф. Суареса (XVI в.) объект метафизики один и тот же - умопостигаемое сущее, взятое в предельно абстрактном смысле, то предметы метафизики в их понимании разнятся. В метафизике Ф. Суареса и Р. Декарта основополагающий вопрос аристотелевской метафизики «фЯ ф? ?н?» Аристотель. Метафизика // Аристотель. Политика. Метафизика. Аналитика. М.-СПб.: Эксмо-Мидгард, 2008. С. 256. («что есть сущее?») заменяется обоснованием сущего как достоверно-сущего (ens certum). Метафизика, таким образом, выступает методологией рационального познания: она утверждает естественные принципы, на которых зиждется научное исследование.

На водоразделе двух эпох - Возрождения и Нового времени - стоит фигура Н. Кузанского, внёсшего существенный вклад в становление основ и принципов новоевропейской науки. В «философии бесконечности» Кузанца Земля наделяется достоинством небесного тела и получает статус благородного светила. В такого рода интенции следует понимать ставшее крылатым изречение Кузанца о том, что «Земля - благородная звезда» Кузанский Н. Об учёном незнании // Кузанский Н. Соч. в 2-х т. М.: Мысль, 1979. Т. 1. С. 135.. Благодаря концепции Н. Кузанского оказывается возможным переход от замкнутого античного космоса и средневекового логоса к бесконечному универсуму Нового времени См.: Койре А. От замкнутого мира к бесконечной вселенной. М.: Логос, 2001. С. 1-20..

Астрономические открытия Н. Коперника и И. Кеплера, характеризующиеся на первый взгляд лишь космологической значимостью, существенно ускорили генезис новоевропейской науки. В «преддверии» Нового времени Н. Коперник, преемник Кузанца и наставник И. Кеплера, совершает своё открытие: революционен не только и не столько гелиоцентризм, сколько ratio-центризм с его теоретической установкой. Новация Коперника-Кеплера утверждала новую «картину мира», в которой бытие человека возводилось в высший космологический ранг, наделяющий человека статусом меры, в соответствии с которой всё сущее обретает своё бытие, измерение и значимость.

В Новое время радикально изменяется сущность разума - это не умозрительный льгпт античности, не моральный logos Средневековья, а инструментальный и оценивающий ratio как счёт, расчёт. Расчётливый и исчисляющий разум как гарант достоверного познания конституирует пространство субъективности, в котором единственно действенным, а значит, действительным, объявляется деятельно-прагматическое, утилитарное отношение к природе и миру в целом. Именно поэтому наука Нового времени эксплицируется в статусе свободного исследовательского предприятия, продуцирующего объективное знание о мире сообразно математически исчислимым законам.

Во втором параграфе первой главы раскрывается «Аналитическая “картина мира” Нового времени», выявляются её структура и компоненты. На основе метода компаративистского анализа осуществлено осмысление античного и новоевропейского понимания природы, человека и мира в целом, а также установлены фундаментальные особенности каждой из этих традиций.

За зыбким и пёстрым калейдоскопом повседневности скрываются метафизические константы, содержащие в свёрнутом виде представление о сущем как таковом и в целом. Ключевой и наиболее ёмкой метафизической константой выступает категория «природа», которая, с одной стороны, унифицирует многообразие феноменов окружающего мира, а с другой - допускает самые разнообразные трактовки и определения.

В недрах античной рациональности формируется представление о природе как живительном источнике всего сущего (цэуйт). Древнегреческий термин цэуйт восходит к глаголу ц?щ и в первом приближении означает «становление», «созидание», «самосозидание» Об этимологии понятия «природа» подробнее см.: Шадевальд В. Понятия «природа» и «техника» у греков // Философия техники в ФРГ. М.: Прогресс, 1989. С. 90-97.. Античное понимание природы основывалось на определении её как того, что означает просто «быть», то есть существует естественно и непринуждённо на своём собственном месте своим собственным образом. Итак, цэуйт представляет собой сущность той или иной вещи, которые в своей совокупности образуют «космическую» структуру мироздания. В понимании древних греков космос (кьумпт) предстаёт как единый согласованный порядок, где всё сущее является соизмеримым и образующим единую космофизическую гармонию.

В Новое время радикально изменяется понимание мира и отношение к природе. В новоевропейской философии впервые формируется представление о природе как научно-исследовательской лаборатории, которое формализовано в латинском понятии natura - природа в значении поддающейся расчёту системы сил: это уже не цэуйт Аристотеля, а природа ньютонианской науки. В Новое время за природой закрепляется калька «натура» - объективированная, методически преобразованная и инструментально покорённая «протяжённость», которая впоследствии будет подвергнута технической обработке.

В Новое время конституируется фундаментальная метафизическая позиция, в которой бытие понимается как сознание и, как следствие, утверждается первореальность самосознания. Сознание возводится в высший онтологический ранг и обретает статус привилегированной данности, такой интенции, которая наделяет всё сущее онтологическим модулем и социокультурными смыслами. Наступает «время картины мира» См.: Хайдеггер М. Время картины мира // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. СПб.: Наука, 2007. С. 58., или «эра картинности», и мир превращается в аналитическую «картину мира». Аналитическая «картина» репрезентирует мир как механический, математически исчислимый универсум, функционирующий на основании принципов лапласовского детерминизма. В Новое время из природы элиминируется телеологический компонент, присущий античному мировосприятию. Если в платоно-аристотелевском космосе действуют все четыре типа причин - и материальная, и формальная, и движущая, и целевая, - то в аналитической «картине мира» Нового времени остаются лишь первая и третья.

Математизация природы и знания о ней приводит к постепенному упрощению мира: мир упаковывается в математическую формулу. Следовательно, достоверно познать можно только то, что поддаётся исчислению и может быть выражено на точном «языке математики». Таковой признавалась протяжённость как фундаментальный атрибут природного мира. Следовательно, именно математика в значении универсального учения (mathesis universalis) должна стать парадигмой исследующего ума и органоном естественнонаучного познания.

Третий параграф первой главы обосновывает «Метафизические основания новоевропейской науки» посредством раскрытия её собственной архитектоники, включающей в себя три концептуальных блока: «субъект-объектная» парадигма, метод как путь раскрытия истины и сама истина как цель познавательной деятельности. В диссертации проведены историко-философские параллели в понимании краеугольных концептов метафизики: сущее, природа, статус и место человека в мироздании, истина, наука.

В Новое время наука эксплицируется как процесс свободного поиска истины, вследствие чего человек осознаёт себя автономным субъектом (subiectum) познавательной деятельности. Понятие subiectum производно от древнегреческого термина ?рпкеЯменпн, которое означает «под-лежащее», собирающее в себе самом в определённое единство основные свойства и признаки сущего. Человек, осознавая себя свободным субъектом мышления и суждения, претендовал на определение и познание природы как мира предметности посредством полагания и фиксирования сущего в качестве объекта (objectum суть «противо-стоящее» и буквально означает «то, что я бросаю, устанавливаю перед собой») научно-исследовательской деятельности.

Новоевропейская наука предстаёт как теория действительного См.: Jesseph D.M. Hobbes and the Method of Natural Science. Cambridge Companion to Hobbes. Ed. T. Sorell. Cambridge: Cambridge University Press, 1995. P. 86-107.. Понятие «теория» в своих истоках восходит к древнегреческому иещсЯб - «созерцание», «умопостижение», «видение», «видение», «ведение». Для античной ?рйуфЮмз, осуществляемой в качестве созерцательной деятельности, «видеть» означает «ведать»: всё сущее само являет и раскрывает себя для человека, чтобы человек, всматриваясь в сущее, узнавал его. Поэтому в античной традиции истина понимается как ?лЮиейб (несокрытое, непотаённое) - открытость самих вещей, то есть явление человеку природно-сущим своей сущности. В Средневековье истина ассоциируется с верным истолкованием творящего и законодательного Слова, Божественного logos'а. В Новое время истина понимается как certitudo - достоверность представления, достоверность бытия как сознания, удостоверяющего всё сущее в его бытийственности.

Опытно-экспериментальное естествознание Нового времени развёртывается в горизонте предвосхищающего мышления, сущность которого обнаруживается в свете галилеевского mente concipere, «схватываю и постигаю в своём собственном уме». Это означает, что автономный и суверенный субъект, свободный в своих актах мышления и деятельности, продуцирует фундаментальный проект природного порядка вещей, в котором человеческий ratio притязает быть регламентирующей инстанцией, способной заранее определять, предрасчитывать и оценивать всё сущее. В горизонте галилеевского mente concipere в самом предельном аспекте речь идёт о совпадении реального физического процесса с умственной конструкцией.

Новоевропейская наука как исследовательский проект претендовала на производство и аккумулирование знания в смысле ньютонианских фундаментальных principia mathematica, отражающих объективный порядок дел и вещей, существующий в природе. В отличие от античной мудрости (е?рйуфЮмз), взывающей к сущему как таковому (argumentum ex re), и в отличие от средневековой учёности (scientia), обращающейся к истине откровения (argumentum ex verbo), наука Нового времени (mathesis universalis) артикулируется как свободное исследовательское предприятие и систематизирует знания по образу и подобию математики.

Вторая глава «Математика как модель свободного мышления и органон исследующего ума» посвящена осмыслению эвристической роли математики в научно-исследовательской деятельности. Значительное внимание уделяется историко-философскому осмыслению математики в качестве универсального образца рационалистического познания. В заключении главы раскрывается метафизическая сущность математики: математика выступает моделью свободного мышления и парадигмой исследующего ума.

В первом параграфе второй главы эксплицируется «Идея mathesis universalis как парадигма научной рациональности в Новое время», прослежена эволюция идеи mathesis universalis в историко-философском контексте, анализируются достоинства математического метода исследования, а также раскрывается сущность математического как такового (ф? мбиЮмбфб).

Идея «универсальной математики» (mathesis universalis), лежащей в основе всех частных наук, восходит к Аристотелю и встречается в трудах Пифагора, Евклида, Ямвлиха, Прокла О проблеме «универсальной математики» в Древней Греции подробнее см.: Bechtle G. How to Apply the Modern Concepts of Mathesis Universalis and Scientia Universalis to Ancient Philosophy, Aristotle, Platonisms, Gilbert of Poitiers, and Descartes. In Platonisms: Ancient, Modern, and Postmodern. Leiden: Brill, 2007. P. 129-154., а впоследствии - в работах А. Пикколомини, К. Дасиподия, и И.Г. Альштеда О ренессансных истоках идеи mathesis universalis подробнее см.: Knobloch E. Mathesis - The Idea of a Universal Science. In Form, Zahl, Ordnung. Studien zur Wissenschafts und Technikgeschichte. Festschrift fьr Ivo Schneider zum 65. Stuttgart: Franz Steiner Verlag, 2004. P. 77-90.. Научно-философская мысль XVI-XVII столетий в лице Р. Декарта, Г.В. Лейбница, Б. Спинозы, Н. Коперника, И. Кеплера, Г. Галилея и И. Ньютона обосновывает метафизический статус математики и закрепляет за ней звание универсального манускрипта постижения всего сущего.

Согласно основателям новоевропейской науки, в природе обнаруживается скрытая гармония, уловить и постичь которую позволяют только математические структуры. С точки зрения Г.В. Лейбница, математическая конструкция является первоочередной и одновременно исчерпывающей характеристикой природного универсума, поскольку «нет ничего такого, что не допускало бы выражения через число» Лейбниц Г.В. История идеи универсальной характеристики // Лейбниц Г.В. Соч. в 4-х т. М.: Мысль, 1984. Т. 3. С. 412.. Математика для Г.В. Лейбница была единственным и естественным «светом разума», уникальным в своём роде и универсальным по назначению органоном познания.

Р. Декарт и Г.В. Лейбниц были убеждены, что исходные математические истины не могут черпаться человеком из опыта и должны оставаться неизменными, всегда себе тождественными во всех «возможных мирах». Очевидно, что математические «семена» изначально укоренены в человеческом разуме, а значит, арифметика и геометрия потенциально пребывают в нас самих. Примечательно, что древнегреческое выражение ф? мбиЮмбфб, отражающее сущность математического как такового, оказывается производным от глагола м?феэщ - «искать», «отыскивать», «домогаться». В идейной ретроспективе ф? мбиЮмбфб означает то, что заранее имеется в нашем собственном разумении, но в силу тех или иных причин ещё не узнано и не раскрыто нами. Человек в закромах своего собственного разума ищет и находит знание, которое расширяет его научный кругозор - этот интуитивный и одновременно целесообразный процесс сократовского «припоминания» Г. Галилей выражает формулой mente concipere, «схватываю и постигаю в своём собственном уме». Неслучайно декартова «система координат» «точкой отсчёта» всего сущего избрала «когито», которое олицетворяет собой сферу математического как такового.

Итак, математическое как таковое определяет диалектическое развитие научного знания: поскольку математическая конструкция обнаруживается и в устроении природного порядка вещей, и в организации человеческого ratio, постольку математическое обретает метафизическое значение и оказывается вовлечённым в систему научного знания в качестве значимого компонента её эвристической структуры.

Во втором параграфе второй главы «Математика как универсальный манускрипт познания и социального действия» предпринято историко-философское исследование математического знания, выявлены и раскрыты своеобразные архетипы трактовки когнитивных возможностей математики, а также эксплицирована метафизическая сущность математики.

В обыденном знании и сознании математика ассоциируется с совокупностью формул, неравенств и уравнений и связывается с решением практических, сугубо утилитарных задач. Именно в таком варианте зародилась и продолжала существовать математика в Египте, Индии и Китае. Преобладание технического аспекта в неявном виде стимулировало развитие математического знания в нормативно-рецептурной форме, в связи с чем математика оказывалась не столько наукой, сколько искусством счёта и измерения.

Древние греки закрепили за математикой звание образца метафизической самоочевидности и эталона рационалистического познания. Согласно Платону, «геометрия - это познание вечного бытия» Платон. Государство // Платон. Собр. соч.: в 4-х т. М.: Мысль, 1994. Т. 3. С. 310., она побуждает или, точнее, пробуждает, человеческий разум и наставляет его на путь истины и блага. Вот почему над входом в свою академию он велел начертать: «П?де?т ?гещмЭфсзфпт е?уЯфщ» («Пусть не входит никто, не осведомлённый в геометрии, в математическом познании»). Поэтому Сократ наглядно показывает, что только в сфере математического знания оказывается единственно возможным и заведомо необходимым интеллектуальное преображение несведущего раба в знатока-эрудита См.: Платон. Менон // Платон. Собр. соч.: в 4-х т. М.: Мысль, 1990. Т. 1. С. 588-596.. Следовательно, математическое демонстрирует могущество человеческого разума, который как максимум a priori содержит в свёрнутом виде все знания, а значит, и саму истину.

Средневековые мыслители вслед за древнегреческими философами продолжили обоснование метафизического статуса математики и возвели её в ранг «божественных» наук. «Книга откровения» полна математических аллегорий и уподоблений, понять и постичь которые позволяет только сокровенная сущность числа, поэтому в Средние века математика объявлялась «сакральным шифром» «книги откровения».

Учёные эпохи Возрождения положительно оценивали теоретическое и практическое значение математики, её эвристическую роль в научном познании. Н. Кузанский был глубоко убеждён в том, что «в нашем знании нет ничего достоверного, кроме нашей математики» Кузанский Н. О возможности-бытии // Кузанский Н. Соч. в 2-х т. М.: Мысль, 1980. Т. 2. С. 162.. Конструктивность математического способа познания Л. Пачоли разъясняет посредством недвусмысленной аналогии: «Aurum probatur igni et ingenium mathematicis. То есть золото проверяется огнём, а проницательность разума - математическими дисциплинами» Там же. С. 168.. Итак, ренессансное мировоззрение раскрывает новую грань математики: математика выступает дисциплиной человеческого разума, она исходит из самой сути разума и выражает его суть.

Философы Нового времени культивируют математику в новых, ещё неизведанных аспектах: фундаментальная теория космоса (Н. Коперник, И. Кеплер, И. Ньютон); телеология космофизического порядка (Г.В. Лейбниц); модель свободного мышления (Г. Галилей, Р. Декарт); парадигма исследующего ума (Г. Галилей, Р. Декарт, Г.В. Лейбниц, И. Ньютон); критерий научности (Р. Декарт, И. Кант). По образному, но довольно меткому выражению Г. Вейля, естествоиспытатели Нового времени «превратили законы природы, присущие реальному движению тел, в некоторую математическую функцию, построенную a priori» Вейль Г. Математическое мышление. М.: Наука, 1989. С. 7.. «Mente concipere», «схватываю и постигаю в своём собственном уме» - таков девиз Г. Галилея и его сподвижников. «Союз» философии и математики резюмирует кредо Г.В. Лейбница: «Sans les mathйmatiques on ne pйnиtre point au fond de la Mйtaphysique» («Без математики не проникнуть в основание метафизики») Цит. по: Хайдеггер М. Основные понятия метафизики // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. СПб.: Наука, 2007. С. 469.. А альянс науки и математики завершается максимой И. Канта о том, что во всякой науке науки столько, сколько в ней математики.

Безусловно, математика играет основополагающую роль в научно-исследовательской деятельности. Эта роль не исчерпывается методологическим компонентом, а сводится к метафизической сущности математики. Будучи универсальным манускриптом мироздания, математика пронизывает все бытийные структуры универсума, и прежде всего - разум человека. В своём подлинном, софийном, смысле математика сводится к сфере ф? мбиЮмбфб (априорное, неявное и пока не осознаваемое знание, которое только предстоит открыть), а математика в значении конкретно-научного знания культивирует наш разум и приобщает его к мудрости, помогая распознавать истинное и лишь кажущееся таковым.

В третьей главе «Проблема “социальной физики” в XVII столетии» осмысливаются физико-онтологическая, социально-политическая и знаково-семиотическая доктрины Т. Гоббса и Дж. Локка. Рассмотренные вкупе, первая и последняя доктрины отчасти проясняют сущность «социальной физики» - генетического ядра научных и политических воззрений Нового времени.

В первом параграфе третьей главы «Свобода как принцип человеческого мышления и действия» анализируется понятие свободы в историко-философском контексте, выявляется его диалектическая сущность, а также раскрывается его метафизический статус в новоевропейской философии: свобода впервые осознаётся как фундаментальная реальность человеческого бытия.

Свободу традиционно связывали с разумом, который уже на заре человечества, в «осевое время» стал оплотом человеческого духа, в полной мере воплотившегося в философии. Древние греки были убеждены, что философия - удел свободного человека, не связанного ни социально-политическими оковами, ни «идолами» безрассудства. Эпиктет на собственном примере демонстрировал, что осознание человеком своего рабства делает его свободным от него. Итак, древнегреческими мудрецами свобода мыслилась как самообладание, внутренний стержень человека, обеспечивающий покой и равновесие его душевных сил.

В Новое время свобода приобретает антропоцентрический характер и осознаётся не только как условие, средство или идеал, но как основополагающий экзистенциал человеческого бытия. Различая мнимую и подлинную свободу, Р. Декарт повествует о «философской свободе», которая заключается, во-первых, в безмятежности духа, во-вторых, в проницательности разума, и, в-третьих, в беспрестанном и бескорыстном поиске истины. Такая свобода артикулируется как первореальность, подлинное бытие и абсолютное со-бытие.

Р. Декарт и Г.В. Лейбниц были убеждены, что, единожды усомнившись в основаниях собственного бытия, человек обретает самого себя, свою подлинную самость. Если Платон и Аристотель началом философии полагали чувство интеллектуального удивления, то уже Р. Декарт в качестве такового постулировал опыт критического сомнения, позволяющий переосмыслить принципы самой философии, а также метафизические основания человеческого бытия. Методическое сомнение - это не только и не столько сомнение в достоверности природного мира или чувственных возможностях самого человека, сколько способность «поставить под вопрос» основания человеческого бытия как такового. Сомнение становится моделью свободного акта мысли: человек, освобождаясь от различного рода «идолов» и аффектов, осознаёт исходную данность ego cogito и обнаруживает истоки своего разума в присущей ему свободе, а основания свободы - в своём собственном разуме. Вот почему Г.В. Лейбниц настаивал на том, что «разум без свободы был бы совсем бесполезен, а свобода без разума не имела бы никакого значения» Лейбниц Г.В. Новые опыты о человеческом разумении // Лейбниц Г.В. Соч. в 4-х т. М.: Мысль, 1983. Т. 2. С. 209.. Итак, в Новое время свобода осознаётся как фундаментальная реальность человеческого бытия, основополагающий принцип мышления, суждения и действия.

Во втором параграфе третьей главы «Государство как конструкт новоевропейского ratio» эксплицируется сущность общественно-политической доктрины Гоббса-Локка, больше известной как «социальная физика». Отправной точкой здесь стала максима Т. Гоббса о том, что человек в полной мере может познать лишь то, что он сам способен сделать. Формула Т. Гоббса в корне переворачивала представления об иерархии наук: самой необходимой, полезной, а главное - достоверной, оказывалась наука об обществе, государстве и правосознании.

Согласно Т. Гоббсу, наука об обществе, государстве и правосознании строится на основании физики, а та, в свою очередь, базируется на принципах математики См.: Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского // Гоббс Т. Соч. в 2-х т. М.: Мысль, 1991. Т. 2. С. 236. . Исходным понятием философии Т. Гоббса выступает понятие тела, при этом не важно, идёт ли речь о его физико-онтологической, психолого-антропологической или социально-политической доктрине. Неслучайно фундаментальный трактат Т. Гоббса представляет собой трилогию, раскрывающую понятие тела в том или ином аспекте: глава «О теле» представляет собой метафизику тела и телесности и толкует о природных телах, раздел «О человеке» посвящён осмыслению особого рода тел, наделённых мышлением и речью, заключительная часть «О гражданине» повествует о социально-политическом теле, учреждаемом человеком.