Методы философствования Мин-цзя и Мо-цзя: сравнительный анализ

Следующая четвертая строка канона повторяет структуру третьей и выглядит следующим образом: ‘]Ј¬ЗуТІ. Эта строка также состоит всего из 3 иероглифов, 1 из которых является грамматической вспомогательной частицей. В итоге мы получаем ‘] = Зу, что при переводе на русский превращается в «Размышление - это поиск». Если мы проанализируем строку три и строку четыре вместе, то мы увидим, что между ними существует определенная взаимосвязь. Если записать эти строки подряд, мы получим ЦЄЈ¬ІДТІЎЈ‘]Ј¬ЗуТІЎЈА если записать перевод этого небольшого отрывка, то получится «Знание - это возможность. Размышление - это поиск». Как уже было сказано ранее, каждая из этих фраз по отдельности имеет смысл. Однако, проанализировав небольшой фрагмент, состоящий из двух строк, мы можем с уверенностью утверждать, что между этими строками есть вполне очевидная логическая связь, данные определения объединены единой темой, а соответственно рассмотренные строки являются не обособленными высказываниями в рамках одного канона, а представляют связанный текст, в котором развивается единая тема и мысль.

Теперь давайте попробуем объединить три строки подряд (строки три, четыре и пять). Отрывок из трех строк будет выглядеть следующим образом: ЦЄЈ¬ІДТІЎЈ‘]Ј¬ЗуТІЎЈЦЄЈ¬ЅУТІЎЈПеревод первых двух частей этого отрывка мы уже делали, осталось лишь добавить перевод последней строки. В итоге получаем «Знание - это возможность. Размышление - это поиск. Знание - это связь». Мы можем увидеть, что отрывок из трех строк все еще сохраняет логическую взаимосвязь между элементами, примечательно, что в рамках данного фрагмента не только выдержана единая тема, два предложения из трех дают определение одной и той же категории («знание»). Соответственно, мы можем утверждать, что уже три строки подряд складываются в логичный и взаимосвязанный текст.

Продолжим добавлять к исследуемому фрагменту больше строк. Теперь этот кусок текста будет состоять уже из четырех определений: ЦЄЈ¬ІДТІЎЈ‘]Ј¬ЗуТІЎЈЦЄЈ¬ЅУТІЎЈ??Ј¬ГчТІЎЈК уже сделанному переводу добавляем перевод шестой строки и получаем «Знание - это возможность. Размышление - это поиск. Знание - это связь. Мудрость - это просвещение». Поразительно, но мы все еще наблюдаем единый текст на тему знания и познания. При желании, можно выстроить логическую цепочку между данными определениями и получить текст-рассуждение.

Исследуя данный канон Мо-цзы, мы неоднократно сталкивались с тем, что в отличии от Гунсунь Лун-цзы, принцип выделения определений по грамматическому признаку (по принципу наличия в предложении грамматической частицы ТІ) чаще всего оказывался верным и не искажал смысла и благозвучия текста. Это позволяет нам сделать предварительные выводы о том, что структура и логика построения Мо-цзы чуть ближе к структуре европейских текстов, чем структура рассмотренного нами ранее Гунсунь Лун-цзы.

Седьмая строка исследуемого канона выглядит следующим образом: ИКЈ¬уwђЫТІЎЈВо-первых, можно обратить внимание на то, что количество иероглифов в этой строке отличается от количества иероглифов в тех строках, которые сформировали рассмотренный выше взаимосвязанный фрагмент текста. Во всех четырех рассмотренных ранее строках содержалось лишь три иероглифа: вспомогательная частица, подлежащее и сказуемое. Здесь же мы видим четыре иероглифа, один из которых по-прежнему выполняет вспомогательную грамматическую функцию, а оставшиеся три представляют собой грамматическую основу предложения. Как и в самом первом рассмотренном случае, здесь запятая подсказывает нам, где именно проходит граница между подлежащим и сказуемым. Соответственно предложение принимает вид ИК = уwђЫ, а на русском оно будет выглядеть как «Гуманность - это воплощать любовь». Несложно заметить, что в русском варианте перевода грамматическая основа тоже состоит из трех слов, а не из двух, как это было в четырех рассмотренных выше примерах. Перевод не исказил смысла и благозвучности высказывания, однако, седьмая строка не объединена с рассмотренными ранее единой темой. Это позволяет нам говорить о наличии в тексте канона как минимум одной смысловой тематической группы, объединенной как единой категорией, так и абсолютно идентичной грамматической структурой. Для того, чтобы понять, является наличие в тексте Мо-цзы подобной смысловой группы определений случайностью или закономерностью, необходимо изучить весь канон на предмет наличия точек соприкосновения между отдельными строками.

Необходимо уточнить, что выделение смысловых групп на основании возникающих ассоциаций будет не совсем корректным, поскольку, утверждая, что между определениями есть взаимосвязь и затронутые в них категории являются родственными, мы додумываем наличие логической связи. При работе с текстами на классическом письменном китайском необходимо принимать во внимание тот факт, что в разные временные промежутки один и тот же иероглиф мог иметь самые разные, иногда даже полностью противоположные, значения. Те ассоциации, которые возникают у нас при прочтении того или иного отрывка обусловлены тем контекстом, в котором мы привыкли встречать и употреблять каждый отдельно взятый иероглиф. Однако мы не можем утверждать, что на момент создания текста данный иероглиф имел именно то значение и именно ту коннотацию, которая кажется нам как жителям современности наиболее органичной. Данный подход был полезен в рамках нашего исследования как начальный шаг и отправной пункт, поскольку он помог нам увидеть некоторую взаимосвязь между строками канона и выдвинуть гипотезу о наличии в тексте смысловых групп. Для дальнейшего анализа и выделения смысловых групп в тексте канона необходим более объективный и универсальный метод.

Одним из наиболее объективных методов выделения смысловых групп является выделение по принципу наличия одной и той же категории, поскольку в таком случае определения не могут быть не связаны. Стоит отметить, что речь идет об определениях, которые расположены друг за другом, а не разбросаны по всему тексту канона. Рассмотренный нами ранее отрывок не совсем подходит под подобное понятие смысловой группы, поскольку категория ЦЄ встречается лишь в третьей и пятой строчках, а четвертая и шестая строка не содержат ни одного одинакового иероглифа, соответственно единая категория, безоговорочно объединяющая весь фрагмент, отсутствует. Рассмотрим другой пример: строки 12 и 13. Строка 12 выглядит следующим образом: ЦТЈ¬ТФћйАы¶шЏЉѕэТІ, а строка 13 - РўЈ¬АыУHТІ. Можно заметить, что не смотря на значительную разницу в количестве иероглифов, и в той и в другой строке содержится иероглиф Аы, что позволяет нам сделать предположение о наличии логической и смысловой связи между данными определениями.

Применяя описанный выше принцип, мы смогли выделить в тексте канона 11 смысловых групп. Наименьший размер такой смысловой группы - 1 строка, наибольший размер - 5 строк.

Самая большая смысловая группа данного типа представлена строками 15 - 18. Если записать их подряд получим следующее: Щ¦Ј¬ЧФЧчТІЎЈ??Ј¬Чч†йТІЎЈБ®Ј¬Чч·ЗТІЎЈБоЈ¬І»ћйЛщЧчТІЎЈВ данном отрывке все 4 определения не только связаны единой категорией Чч, но и схожи по структуре и размеру. В строках 16 и 17 совпадает даже структура: строки не только насчитывают одинаковое количество иероглифов, но и совпадают с точки зрения расположения категории Чч в предложении. Это наиболее очевидно при записи определений друг под другом.

??Ј¬Чч†йТІЎЈ

Б®Ј¬Чч·ЗТІЎЈ

В обоих строках основа предложения представлена тремя иероглифами, среди которых один иероглиф приходится на подлежащее, и два - на сказуемое. Примечательно, что такой же структурой обладает и первая строчка данной смысловой группы. По структуре от всех остальных отличается лишь строка 18 - в ней сказуемое выражено не двумя, а четырьмя иероглифами.

Стоит отметить, что во всем тексте есть лишь одна смысловая группа, состоящая из 1 строки - это строка номер 75: «ЮqЈ¬ Ћ±ЛТІЎЈЮq„ЩЈ¬®”ТІ» (восемь иероглифов). Особенность этой строки в том, что она содержит в себе сразу два предложения, построенных с использованием определительной частицы ТІ. Несложно заметить, что оба этих предложения содержат иероглиф Юq (спор/спорить), поэтому для того, чтобы удостовериться в наличии логической и тематической связи между данными предложениями нам даже не обязательно переводить их на русский язык. Однако для 100% уверенности в результатах выполним перевод. Анализируемые предложения имеют уже известную нам структуру - грамматическая частица ТІ и 3 иероглифа для передачи грамматической основы предложения (подлежащее и сказуемое, разделенные между собой запятой). Стоит отметить, что в первом предложении подлежащее представлено одним иероглифом, а сказуемое - двумя, в то время как во втором предложении наоборот (один иероглиф на сказуемое и два на подлежащее). В итоге мы получаем Юq =  Ћ±ЛЎЈЮq„Щ = ®”ЎЈ При переводе это будет выглядеть как «Дискутировать - это спорить о противоположном. Победа в споре - это соответствие». Перевод подтвердил наше предположение о том, что данный фрагмент объединен единой категорией и логически взаимосвязан.

Общее количество строк, объединенных описанным выше видом взаимосвязи - 24, а количество определений, попавших в ту или ирную смысловую группу, выделенную на основе описанного принципа - 25. Данное расхождение в цифрах вызвано тем, что строка 75 представляет собой самостоятельную смысловую группу, поскольку содержит в себе сразу 2 определения.

Еще одним способом объективного выделения взаимосвязанных между собой определений является выделение по грамматическому признаку. Грамматика являлась главным средством для передачи смыслов в классическом письменном китайском. Для древних китайских текстов характерно наличие параллельных грамматических структур (или параллелизмов), которые использовались для обозначения схожих отношений между парами категорий или понятий. Соответственно наличие схожей (или параллельной) структуры построения предложения в нескольких идущих подряд определениях явно свидетельствует о наличии между данными предложениями логической и смысловой взаимосвязи. Примером смысловой группы такого типа является самая первая рассмотренная нами группа - строки 3 - 6 (ЦЄЈ¬ІДТІЎЈ‘]Ј¬ЗуТІЎЈЦЄЈ¬ЅУТІЎЈ??Ј¬ГчТІЎЈ). Наиболее очевидно существование параллельных грамматических конструкций становится не при записи в строчку, а при записи предложений друг под другом.

ЦЄЈ¬ІДТІЎЈ

‘]Ј¬ЗуТІЎЈ

ЦЄЈ¬ЅУТІЎЈ

??Ј¬ГчТІЎЈ

Как уже было сказано ранее, все эти строки состоят из трех иероглифов, среди которых один - это вспомогательная грамматическая частица ТІ, а ставшиеся два поровну делятся между составными частями основы предложения. Примечательно, что категория ЦЄ повторяется в данном фрагменте дважды и при этом встречается она не в предложениях, идущих подряд. Это позволяет нам предположить, что автор текста хотел прояснить разные характеристики категории, обозначенной иероглифомЦЄ, и поэтому показал ее взаимосвязь с двумя разными категориями. Если наше предположение верно, то по замыслу автора ЦЄ относится к ІД как ‘] к Зу, а к ЅУ как ?? к Гч.

Приведем пример еще одной смысловой группы, выделенной на основе такого принципа: строки 20 и 21 (УВЈ¬ЦѕЦ®ЛщТФёТТІЎЈБ¦Ј¬РМЦ®ЛщТФЉ^ТІЎЈ). Данные предложения не только построены при помощи одной и той же определительной частицы ТІ, но и содержат одинаковую структуру. Это наиболее очевидно при написании данных предложений друг под другом:

УВЈ¬ЦѕЦ®ЛщТФёТТІЎЈ

Б¦Ј¬РМЦ®ЛщТФЉ^ТІЎЈ

При таком написании несложно заметить, что в обоих предложениях подлежащее выражено одним иероглифом, а сказуемое - пятью, при этом, три из пяти иероглифов не только совпадают, но и находятся на одинаковых позициях в предложениях (речь идет об иероглифах Ц®ЛщТФ). Наличие подобного сходства в двух идущих подряд предложениях позволяет нам сделать вывод о наличии в данной паре строк параллельной конструкции, призванной выразить схожесть отношений между УВ - ёТ и между Б¦ - Љ^.

Под данную категорию попадают также строки 26 и 27: АыЈ¬ЛщµГ¶шПІТІЎЈє¦Ј¬ЛщµГ¶шђєТІЎЈКак и в рассмотренных выше случаях, наиболее очевидным сходств структуры становится при записи предложений друг под другом:

АыЈ¬ЛщµГ¶шПІТІ

є¦Ј¬ЛщµГ¶шђєТІ

В данном случае подлежащие выражены одним иероглифом, а сказуемое - четырьмя, три из которых совпадают в том числе и по расположению внутри предложения (речь об иероглифах ЛщµГ¶ш, которые встречаются именно в таком порядке в обоих предложениях, идущих подряд). Данная структура предложений позволяет нам понять, что автор строк хотел подчеркнуть схожесть взаимоотношений, существующих между категориями Аы и ПІ, и категориями є¦ и ђє. Особенно интересно, что категории Аы и є¦ наиболее вероятно являются антонимичными («польза» и «вред»).

Всего на основе грамматического принципа схожести структур предложений нами было выделено 15 смысловых групп, наименьшая из которых насчитывает в себе 2 строчки, а наибольшая насчитывает 6 строк. Данным видом логической связи объединены 46 строк и соответственно 46 определений, что представляет собой 46% канона и 57,5 % всех определений канона.

Одна из самых интересных выделенных нами смысловых групп представлена строками 35 - 38: №¦Ј¬АыГсТІЎЈЩpЈ¬ЙП€уПВЦ®№¦ТІЎЈЧпЈ¬·ёЅыТІЎЈБPЈ¬ЙП€уПВЦ®ЧпТІЎЈДля более полного понимания структуры данного отрывка запишем все четыре предложения друг под другом:

№¦Ј¬АыГсТІЎЈ

ЩpЈ¬ЙП€уПВЦ®№¦ТІЎЈ

ЧпЈ¬·ёЅыТІЎЈ

БPЈ¬ЙП€уПВЦ®ЧпТІЎЈ

Можно заметить, что третья строчка повторят структуру первой, а четвертая - структуру второй. Таким образом, мы можем объединить их в две пары: строки один и два вместе, строки три и четыре - вместе. Запишем их попарно:

№¦Ј¬АыГсТІЎЈЩpЈ¬ЙП€уПВЦ®№¦ТІЎЈ

ЧпЈ¬·ёЅыТІЎЈБPЈ¬ЙП€уПВЦ®ЧпТІЎЈ

Обращая внимание на структуру данных пар, мы не можем не заметить еще одну занимательную закономерность - категория №¦ в первой паре определений занимает такое же положение, что и категория Чп во второй паре. Примечательно также, что положение данных категорий в рамках данного отрывка совпадает не только в предложениях с одинаковой структурой, но и в рамках пар предложений. Запишем обсуждаемые предложения, выделив повторяющиеся категории:

№¦Ј¬АыГсТІЎЈЩpЈ¬ЙП€уПВЦ®№¦ТІЎЈ

ЧпЈ¬·ёЅыТІЎЈБPЈ¬ЙП€уПВЦ®ЧпТІЎЈ

Из сказанного ранее можно сделать вывод, что автор текста хотел подчеркнуть схожесть отношений, складывающихся между категориями №¦ и Щp, и отношений между категориями Чп и БP. Крайне интересно, что, как и в предыдущем рассмотренном случае, данные категории с большой вероятностью являются антонимичными («достижение» и «преступление»). Примечательно, что вторые категории, встречающиеся в предложениях и не являющихся повторяющимися с большой вероятностью тоже антонимичны: Щp и БP («награда» и «наказание»).

Еще один крайне интересный в рамках нашего исследования пример представлен последними строками, содержащими определения - строками 90 - 93: В„Ј¬¶ъЦ®В”ТІЎЈС­ЛщВ„¶шµГЖдТвЈ¬РДЦ®ІмТІЎЈСФЈ¬їЪЦ®АыТІЎЈ€МЛщСФ¶шТвµГТЉЈ¬РДЦ®ЮqТІЎЈКак и в предыдущих рассмотренных примерах, здесь схожесть структуры становится наиболее очевидна при записи отдельно взятых определений друг под другом:

В„Ј¬¶ъЦ®В”ТІЎЈ

С­ЛщВ„¶шµГЖдТвЈ¬РДЦ®ІмТІЎЈ

СФЈ¬їЪЦ®АыТІЎЈ

€МЛщСФ¶шТвµГТЉЈ¬РДЦ®ЮqТІЎЈ

Несложно заметить, что в данном случае третья строчка тоже повторяет структуру первой, а четвертая - структуру второй. Таким образом, этот фрагмент текста мы, вероятно, тоже можем разбить на две взаимосвязанные пары:

В„Ј¬¶ъЦ®В”ТІЎЈС­ЛщВ„¶шµГЖдТвЈ¬РДЦ®ІмТІЎЈ

СФЈ¬їЪЦ®АыТІЎЈ€МЛщСФ¶шТвµГТЉЈ¬РДЦ®ЮqТІЎЈ

Также можно обратить внимание на то, что положение категории В„ в первых двух предложениях совпадает с положением категории СФ во второй паре предложений. Примечательно также то, что данные категории очень вероятно объединены единой темой («слух» и «речь»). Обе категории связаны с органами и способами восприятия человеком окружающего мира, интересно, что одна из частей конструкции, использованной в данном отрывке также связана с чувствами и эмоциями (РДЦ® … ТІ), поскольку ее можно интерпретировать как «А - это сердечное В / В сердца».

В„Ј¬¶ъЦ®В”ТІЎЈС­ЛщВ„¶шµГЖдТвЈ¬РДЦ®ІмТІЎЈ

СФЈ¬їЪЦ®АыТІЎЈ€МЛщСФ¶шТвµГТЉЈ¬РДЦ®ЮqТІЎЈ

Последние два рассмотренных примера интересны в рамках нашего исследования, поскольку они по сути объединяют оба рассмотренных нами в этой главе вида логической и смысловой связи. Последние рассмотренные отрывки одновременно имеют и одинаковую грамматическую структуру, и общие категории. Оба этих отрывка состоят из четырех строк и из четырех определений, оба отрывка могут быть логически попарно разделены. Однако в первом случае находящиеся на одинаковых с точки зрения грамматики категории вероятнее всего являются антонимичными, а во втором случае они, вероятно, являются родственными понятиями или объединены единой темой.

Как уже было сказано ранее, создание параллельных грамматических структур является характерной чертой всех древнекитайских текстов на классическом письменном китайском языке. Однако необходимо понимать, что параллелизмы тоже могут быть разными в зависимости от множества факторов, в том числе от времени создания того или иного текста. Наиболее распространенный вид параллельных конструкций - это конструкции, призванные передать смысл текста посредством подчеркивания схожих типов взаимоотношений между разными категориями или парами категорий.

Однако в некоторых текстах после выполнения перевода и лексическо-грамматического анализа можно увидеть, что существующие в тексте параллелизмы не столько способствуют передаче основного смысла текста, сколько являются побочными следствиями типичной для китайского классического письменного языка структуры и метода построения предложений. В таких случаях параллельные грамматические структуры нередко делают восприятия текста чуть более сложным, а при переводе таких текстов приходится сильно отходить от изначальной структуры во имя сохранения смысла и благозвучности текста. Именно с таким типом текстов мы столкнулись, изучая гомогенные по своей структуре главы Гунсунь Лун-цзы. При изучении же канонических глав Мо-цзы мы столкнулись с первым из двух описанных видов параллелизма. Данные тексты являются наиболее яркими примерами проявления формальной логики в философии Древнего Китая, и именно поэтому важно сравнить не только их философские идеи, но и их логическую и грамматическую структуру. Такой лексико-грамматический анализ поможет нам выделить разные стадии формирования логических систем в Девнем Китае и таким образом сделать вывод о существовании не только европейской и индийской, но и китайской логической традиции.

7. Системно-структурный подход к изучению источников

Основной отличительной особенностью современного китайского языка является ключевая роль контекста в понимании смысла сказанного или написанного. Во многом это связано с тем, что малейшей смысловой единицей в китайском языке испокон веков служило не «слово» как в абсолютном большинстве языков, а слог или, если быть точнее, иероглиф. Для понимания принципиальной разницы между китайским и любым другим европейским языком необходимо осознать, что способ создания новых слов и понятий у нас и у китайцев на протяжении всей истории развития языка был разным. Если у нас при необходимости придания некой новой категории словесной формы просто создавалось новое слово или словосочетание, то в Китае к уже существующим слогам-иероглифам добавляли новые значения.

Таким образом получилось, что один и тот же иероглиф может иметь десятки иногда даже полностью антонимичных и никак не взаимосвязанных значений, которые наслаивались на иероглиф в зависимости от места и исторической эпохи. Эта особенность словообразования и создания новых понятий, присущая китайскому языку, создает большие сложности для перевода древнекитайских текстов, поскольку для создания наиболее достоверных и правильных переводов необходимо учитывать все временные и географические факторы, которые могли повлиять на смысл, заложенный в тот или иной иероглиф его автором.

Именно поэтому несмотря на то, что древнекитайская философия уже не одно столетие является предметом пристального изучения как отечественных, так и зарубежных ученых, ее первоисточники обладают поражающим многообразием интерпретаций. При этом научно обосновать каждую конкретную интерпретацию очень непросто. И эта неопределенность во многом обусловлена не столько сложностью грамматики вэньяня, сколько некой абстрактностью и нехваткой контекста в том или ином фрагменте. В данной связи вопрос образования и поиска контекста является одним из ключевых в исследовании древнекитайских источников.

Описанная проблема контекста перерастает также в вопросы о понятийном составе источников, логичности содержащихся в них рассуждений, и даже в проблему выделения присущего авторам древнекитайских философских трактатов типа мышления и методологии древнекитайской философии в целом. Путем решения всех перечисленных проблем может стать использование системно-структурного подхода к изучению и анализу источников. Данный подход предполагает формальный анализ фрагментов источников с последующей интерпретацией полученных данных через призму логико-гносеологической теории.

Под формальным анализом фрагментов источников понимается обнаружение в тексте различных форм проявления параллелизмов, семантический анализ наиболее часто встречающихся и общих элементов анализируемой структуры и выявление связи между обнаруженными явлениями и логико-гносеологической теорией в Древнем Китае. Попытка отказаться от таких субъективных факторов как представления и догадки о смысле и содержании при помощи выдвижения на первый план формальных аспектов изучения текста во многом позволяет решить описанную ранее проблему нехватки и превалирующей роли контекста. Понимание содержания через форму является ключевой особенностью системно-структурного подхода к изучению и анализу источников. Второй отличительной чертой данного подхода является попытка выделить целостную систему, основанную на наиболее часто встречающихся и общих чертах построения текстов. Это означает, что более узкие явления частного порядка в рамках того или иного подхода (например, стиль, язык, жанр) не могут стать отправной точкой для структурного анализа, во многом также потому, что эти подходы подразумевают, что проблема нехватки контекста в той или иной степени решена. В то время как структурный анализ в-первую очередь ставит перед собой задачу найти в форме изложения текста путь к пониманию и правильной трактовке содержания первоисточника.

Основой для применения описанного формального подхода в случае работы с древнекитайскими текстами является обнаружение в тексте источников параллельных грамматических конструкций (или параллелизмов). В связи с этим можно сказать, что в этом конкретном случае структура изучаемого фрагмента будет характеризоваться присущей ему специфической формой проявления параллелизмов.

Выделение параллельных грамматических конструкции в древнекитайских текстах.

Кратко опишем как именно мы выделяли формальную структуру в изучаемых источниках: все иероглифы можно условно поделить на две группы - те, которые обозначают некие реалии и те, которые выражают тип отношений и взаимосвязи, существующий между этими реалиями (второй тип иероглифов можно также назвать служебными). Для обнаружения параллелизмов вовсе необязательно понимание смысла и значения всех иероглифов первого типа, формальная сторона данного подхода к анализу источников как раз и состоит в том, что он исключает обязательную необходимость полного понимания контекста и содержания. Соответственно факт наличия в тексте параллельных грамматических конструкций будет устанавливаться на основании объективных признаков, таких как наличие в отрывках и фрагментах схожих грамматических конструкций, состоящих из одинаковых служебных частиц.

Предполагается, что параллельные элементы стоят на одинаковых местах и встречаются через одинаковое количество фрагментов. Выявление такого параллелизма базируется на выявлении некой ритмичности в тексте. Необходимо также уточнить, что фрагменты рассматриваются с точки зрения их линейного расположения по ходу текста, а потому такую параллельность можно назвать однонаправленным.

Существует ряд необходимых признаков параллельности элементов:

1. Синтаксическое тождество цепочек иероглифов;

2. Количественное тождество цепочек иероглифов:

a. Число знаков в группе иероглифов;

b. Число групп иероглифов.

3. Композиционное тождество цепочек иероглифов;

4. Тождество объекта цепочек иероглифов;

5. Рифма;

6. Тождество внешнего оформления цепочек иероглифов.

Перечисленные признаки позволяют выявить разные виды параллельных конструкций и тождественных фрагментов. Рифма и тождество внешнего оформления встречаются далеко не во всех текстах, созданных с использованием структурного параллелизма, тождество объекта мысли на начальной стадии работы и знакомства с текстом выявить непросто, тождество композиции определяется на основе более простых и мелких параллелизмов, поэтому основными признаками для выявления параллельных структур стоит признать количественное и синтаксическое тождества цепочек иероглифов.

Теперь стоит чуть подробнее сказать об уже названных ключевых признаках выявления параллелизмов. Установление количественного тождества состоит в выявлении равновеликих цепочек иероглифов, составляющих высказывания. Согласно нашим и не только наблюдениям, взаимосвязанные высказывания достаточно часто состоят из одинакового количества иероглифов.

Синтаксическое тождество подразумевает совпадение грамматических форм фрагментов разной степени. Некоторые фрагменты полностью тождественны друг другу с точки зрения их грамматической структуры, в таком случае части грамматической основы (подлежащее и сказуемое или их группы) обладают единой структурой, что означает, что они и связанные с ними члены предложения выражены одинаковым количеством иероглифов и находятся на одинаковых позициях, и все перечисленное также верно для служебных частиц - они тоже находятся на одинаковых позициях и насчитывают одинаковое количество иероглифов. Такой параллелизм называется полным грамматическим параллелизмом. Однако фрагменты, не обладающие одновременно всеми перечисленными выше свойствами, тоже могут быть синтаксически тождественны. Например, служебные частицы могут быть не абсолютно тождественны, а просто близки, при условии, что они находятся на одинаковых местах, структура подлежащего и сказуемого тоже может несколько различаться. Самым слабым вариантом грамматического параллелизма является наличие элемента синтаксического тождества лишь в одной части грамматической основа (либо только в подлежащем, либо только в сказуемом).

Композиционное тождество отрывков текста является видом простого составного тождества, которое выражается в схожести построения фрагментов и позволяет выделить в них самостоятельные элементы структурного параллелизма. Данный вид тождества выявляется на основе синтаксического и грамматического параллелизма отдельных высказываний в рамках фрагмента и с учетом порядка и количества таких высказываний.

Выявление формально-содержательного признака в тексте относится к семантике. Решение этой проблемы сопряжено с множеством трудностей, поскольку она требует верной с исторической точки зрения трактовки и интерпретации значения каждого отдельно взятого иероглифа. Имеющиеся в нашем распоряжении словари в этой связи во многом бесполезны, поскольку они не способны отразить все значения каждого иероглифа в их исторической ретроспективе. При попытке установить формально-содержательное тождество исследователей подстерегает опасность отождествления категорий, семантическое родство которых очевидно для нас как для представителей современности, но было вовсе неочевидно для автора текста на момент его создания. В связи с этим данный тип тождества включен в список формальных признаков с тем условием, что смысловое тождество будет устанавливаться лишь при наличии в высказываниях или фрагментах одинаковых иероглифов, соответственно одинаковыми по смыслу и значению мы признаем лишь одинаковые иероглифы.

Наличие рифмы в отрывках определяется при помощи отождествляющихся друг с другом окончаний, которые таким образом образуют элементарно параллельные фрагменты. Такой тип элементарного параллелизма иногда может пронизывать весь текст и разбивать его на разнообразные отрывки и фрагменты.

Выявить тождество внешнего оформления помогают специальные вводные слова и конструкции, например, слова начинающие абзацы или реплики, слова, дающие пояснения к вышесказанному, слова, оформляющие прямую и косвенную речь, также сюда можно отнести союзы следования и частицы, оформляющие вопросительные предложения. Повторение в отрывках перечисленных маркеров является основой для вычленения тождества внешнего оформления и соответственно некой параллельности фрагментов текста на стадии первичного анализа текста, которая не предполагает учет содержательной стороны первоисточника.

Роль параллельных грамматических конструкции в древнекитайских текстах.

После завершения структурно-формального анализа текста источника возникает вопрос: существует ли некая взаимосвязь между содержательной и структурно-формальной стороной источника? Другими словами, несут ли выявленные элементы структуры определенную смысловую нагрузку? Возникает проблема установления корреляции формы и содержания текста.

Для того чтобы выявить общие закономерности взаимоотношения формы и содержания необходимо абстрагироваться от частного и сфокусироваться на универсальных и общих компонентах выявленной структуры. Соответственно решением данной проблемы может стать выделение наиболее общих элементов выявленной взаимосвязи фрагментов.

Данные элементы, как и типы параллелизмов можно классифицировать на основе тех признаков, которые применялись нами для обнаружения того или иного тождества формальной структуры текста первоисточника. Можно подразделить все выявленные элементы формальной структуры на простейшие параллельные структуры, которые выделялись на основании одинакового количества иероглифов, использовании одинаковых служебных слов и вводных конструкций, и на более сложные параллелизмы, которые отождествляет не только количественный показатель, но и единство грамматической и синтаксической структуры построения отдельно взятых высказываний, а в некоторых случаях и формально-содержательный признак (наличие в высказываниях единых категорий, обозначенных одним и тем же иероглифом или иероглифами).

Таким образом, можно условно разделить параллелизмы на те, которые являются необходимым для понимания и передачи смысла текста условием и те, наличие которых является побочным следствием существовавшей на момент создания письменной традицией. Иными словами, во втором случае параллелизм служит не столько для передачи смысла текста, сколько является своеобразным пережитком письменной языковой традиции своей эпохи.

Параллелизмы в тексте Гунсунь Лун-цзы и Мо-цзы.

Понимание принципиальной разницы между двумя названными типами параллельных конструкций важно в контексте данного исследования, поскольку, изучая тексты Гунсунь Лун-цзы и Мо-цзы мы столкнулись с разными типами параллелизмов. Учитывая, что данные источники являются своего рода уникальными с точки зрения содержания в своем тексте наиболее близких к западному пониманию определений, разница в функциональных особенностях грамматических параллелизмов может послужить отправной точкой не только для более точной датировки текстов, но и для выделения как минимум двух стадий развития логической традиции в древнекитайской философии.

В-первую очередь необходимо сказать о том, что в рамках проведенной работы нами было выделено две системы:

1. Вопрос соотношения Цё и Оп;

2. Вопрос соотношения Гы и ЊЌ.

На первый взгляд эти дуалии кажутся очень близкими и даже синонимичными («определения и вещи» и «имя и сущность»). Однако, наличие в тексте Гунсунь Лун-цзы двух отдельных глав, посвященных каждой из указанных систем («ЦёОпХ“» и «ГыЊЌХ“»), позволяет нам с практически стопроцентной уверенностью считать, что такое утверждение ошибочно. Примечательно также и то, что главы «ЦёОпХ“» и «ГыЊЌХ“» являются единственными гомогенными главами Гунсунь Лун-цзы, написанными в формате монолога-рассуждения.

Для начала рассмотрим параллельные конструкции этих двух глав Гунсунь Лун-цзы. В-первую очередь мы посчитали коэффициент взаимосвязанности (или, другими словами, коэффициент параллельности) каждой из этих глав отдельно. В итоге мы получили следующие результаты: из 24 предложений главы «ГыЊЌХ“» 18 строк являются частью той или иной параллельной конструкции, что эквивалентно 75% предложений. В главе «ЦёОпХ“» же мы получили впечатляющий результат - 87% предложений (а именно 20 из 23) всей главы в той или иной степени взаимосвязаны. Полученные результаты наглядно демонстрируют, что коэффициент взаимосвязанности главы «ЦёОпХ“» выше, чем аналогичный показатель, рассчитанный для второй гомогенной главы Гунсунь Лун-цзы «ГыЊЌХ“». Данная разница в процентах может свидетельствовать о разном времени создания глав. Взглянем более подробно на типы параллелизмов, выделенные нами в текстах этих двух глав.

В главе «ЦёОпХ“» все 23 строки содержат в себе хотя бы одно ключевое понятие главы (речь идет о категориях Цё и Оп). Поэтому если мы будем считать коэффициент взаимосвязанности главы с точки зрения формально-содержательного фактора, то получим ошеломляющие 100% взаимосвязанности текста главы. Не сложно заметить, что данная глава Гунсунь Лун-цзы не обладает широким спектром грамматически структур, все предложения построены по практически одинаковой схеме.

В главе «ГыЊЌХ“» же далеко не все сроки содержат в себе ключевые понятия главы, а если быть точнее, лишь семь строк из 24 содержат в себе хотя бы одно из двух основополагающих понятий главы (необходимо пояснить, что не смотря на частоту употребления основополагающими категориями данной главы мы считаем категории Гы и ЊЌ, поскольку вся глава называется «ГыЊЌХ“», что означает «дискурс об имени и сущности»). Если в данной главе коэффициент параллельности посчитать, взяв за основу формально-содержательный признак, то мы получим коэффициент взаимосвязанности главы величиной лишь 33%. Данный пример очень наглядно показывает нам, что грамматическое тождество и тождество внешнего оформления далеко не всегда соотносятся с тождеством смысловым.

Полученные результаты, а именно значительная разница в величине коэффициента взаимосвязанности рассматриваемых гомогенных глав Гунсунь Лун-цзы, позволяют нам сделать несколько выводов. Вероятнее всего, главы «ЦёОпХ“» и «ГыЊЌХ“» принадлежат перу разных авторов. Данное предположение основывается на том, что структура и способ написания глав достаточно сильно различается между собой, что позволяет нам считать, что их писали разные авторы. Также данные результаты позволяют нам сделать промежуточные выводы о хронологии написания источника и времени создания анализируемых глав.

Как уже говорилось ранее, роль параллельных конструкций в древнекитайских текстах не совсем одинакова. На начальной стадии развития философской мысли параллелизмы были необходимым средством передачи смысла текста, с развитием же письменной и философской традиции появились другие средства передачи смысла (в частности, формально-содержательное тождество элементов), на фоне которых грамматические параллелизмы и тождество внешнего оформления отошли на второй план, став скорее побочным следствием существовавшей и медленно изменяющейся письменной традиции в Древнем Китае. Можно заметить, что рассмотренные нами главы Гунсунь Лун-цзы отражают описанную тенденцию изменения роли параллелизмов. В тексте главы «ЦёОпХ“» коэффициент параллельности текста с точки зрения формально-содержательной стороны составляет 100%. Не сложно заметить, что с синтаксически-грамматической точки зрения глава тоже построена весьма единообразно, однако, наличие в абсолютно каждом предложении как минимум одного из двух ключевых понятий главы могло бы обеспечить передачу смысла и взаимосвязанности написанного и без единой грамматической структуры отдельно взятых предложений. Можно отметить, что для данной главы коэффициент грамматическо-синтаксической параллельности составляет 87%, а коэффициент смысловой взаимосвязанности составляет 100%, превышение смысловой взаимосвязанности над синтаксической на целых 13% на наш взгляд говорит о явном движении в сторону смещения роли параллельных грамматических конструкций с позиции необходимого для понимания смысла условия.

В тексте же главы «ГыЊЌХ“» мы столкнулись с достаточно низким процентом содержательной взаимосвязанности (а именно 33%) на фоне относительно высокого показателя грамматическо-синтаксической параллельности, который составил целых 75%. Если в главе «ЦёОпХ“» показатель смысловой тождественности и взаимосвязанности текста превышал аналогичный показатель, рассчитанный с опорой на внешнее оформление и синтаксис, то в главе «ГыЊЌХ“» мы встречаем пример обратного соотношения анализируемых показателей. Данная разница полученных результатов может свидетельствовать о том, что на момент создания главы «ГыЊЌХ“» грамматические параллелизмы все еще являлись неотъемлемой частью и обязательным условием понимания смысла написанного текста.

Подводя промежуточные итоги, следует сказать, что способ взаимосвязи текста через смысловые категории, а не через использование параллельны грамматических структур представляется для нас более поздней и более совершенной стадией развития истории философской мысли, поскольку использование однотипных конструкций и схем вместо смысловых и логических корреляций свидетельствует о низком уровне развития данного типа мышления.

Как уже было сказано ранее, мы выделили две самостоятельные системы (вопрос соотношения Цё и Оп и вопрос соотношения Гы и ЊЌ) на основании наличия в трактате Гунсунь Лун-цзы двух отдельных глав «ЦёОпХ“» и «ГыЊЌХ“». Примечательно, что в канонических главах Мо-цзы мы также встретили упоминания этих дуалий. Рассмотрим случаи употребления каждой из них в тексте Мо-цзы:

1. Вопрос соотношения Гы и ЊЌ: ключевые термины данной пары (под ключевыми терминами мы понимаем Гы и ЊЌ) встречаются в тексте рассматриваемого канона несколько раз. Если говорить точнее, то категория Гы встречается в тексте дважды (в строках 79 и 81), а категория ЊЌ встречается в тексте три раза (в строках 11, 31 и 81). Не сложно заметить, что в строке 81 встречаются обе ключевые категории анализируемой пары понятий. Примечательно, что в тексте данной строки они идут друг за другом (ЦЄЈ¬В„ЎўХfЎўУHЈ¬ГыЎўЊЌЎўєПЎўћйЎЈ). Анализируемая строка не содержит в себе определений в том понимании, в котором мы выделяли их в рамках данного исследования, однако, из пояснений к данной строке не сложно увидеть, что этот фрагмент текста посвящен в том числе и прояснению взаимоотношений между Гы и ЊЌ. В строке 31 мы встречаем только категорию ЊЌ, однако, в пояснительном тексте к данной строке содержатся оба понятия. Примечательно, что строка 31 - единственная строка, которая содержит в себе определение с анализируемой категорией. Несмотря на то, что основой текст строки не содержит в себе категории Гы, корреляция данного определения с анализируемой парой понятий видна невооруженным взглядом. Текст строки выглядит следующим образом: ЕeЈ¬”MЊЌТІЎЈВ пояснительном же тексте мы видим, что ЕeЈєёжТФЦ®Гы, соответственно мы можем смело утверждать, что в данном фрагменте также проясняется взаимосвязь категорий Гы и ЊЌ. То же самое можно сказать и о троке 79, в самой строке 79 содержится лишь категория Гы, а вот в пояснительном тексте к данной строке встречаются уже оба понятия. Данная строка также не содержит определений, однако из пояснительного текста к ней становится очевидно, что она посвящена прояснению взаимоотношения между «именем» и «сущностью». Стоит отдельно отметить строку 87, поскольку в самом тексте данной строки нет ни одного из анализируемых понятий, однако, оба они встречаются в пояснительном тексте к ней. При этом из этого пояснительного текста весьма очевидно, что сама срока посвящена взаимосвязи категорий Гы и ЊЌ.

2. Вопрос соотношения Цё и Оп: во всем анализируемом тексте нам не встретилось ни одной строки, которая содержала бы в себе сразу оба понятия. Категория Цё встречается в тексте лишь один раз (в пояснительном тексте к строке 76). При этом из контекста употребления мы можем судить о том, что к прояснению отношений, существующих между вещами и определениями, данное упоминание не имеет ничего общего. Категория Оп встречается в анализируемом тексте три раза (в строках пять, шесть и 79). При этом все три раза она встречается не в самой строке, а в пояснительном тексте к ней. Из контекста употребления и исходя из ключевых понятий строк пять и шесть мы можем судить, что в данных случаях речь о взаимосвязи категорий Цё и Оп не идет. Стоит отметить, что в строке 79 категория Оп встречается вместе с анализируемыми ранее категориями Гы и ЊЌ.

Проанализировав текст канонических глав Мо-цзы, мы можем сделать некоторые выводы о соотношении двух исследуемых систем (вопрос взаимосвязи Цё и Оп и вопрос взаимосвязи Гы и ЊЌ) между собой. Как уже было сказано ранее, данные пары категорий действительно описывают схожий тип взаимоотношений, поэтому логично предположить, что родились они не в одно и то же время. Наиболее вероятно, что одна из двух пар стала своеобразным продолжением и развитием мысли в данном направлении. В этой связи нам необходимо прояснить, какая из двух изучаемых систем является более ранней, а какая - более поздней, понимание хронологии возникновения этих систем позволит нам увидеть тенденции развития философской мысли в Древнем Китае.

Основываясь на результатах анализа канонических глав Мо-цзы, мы можем предположить, что более ранней системой является вопрос взаимоотношений между Гы и ЊЌ. В пользу данной версии говорят количественные показатели. В тексте канонических глав Мо-цзы категория Гы самостоятельно дважды встречается в основном тексте и восемь раз в пояснительном тексте, категория ЊЌ самостоятельно встречается три раза в основном тексте строк и шесть раз в пояснительных текстах. Вместе данные категории встречаются один раз в основном тексте (строка 81) и четыре раза в пояснительных текстах (строки 31, 79, 81 и 87).

Теперь рассчитаем аналогичные показатели для пары «Цё и Оп». Категория Цё ни разу не встречается в основном тексте анализируемой главы, она встречается лишь однажды в пояснительном тексте к строке 76. Категория Оп тоже ни разу не встречается в основном тексте, она содержится лишь в пояснительных текстах к строкам пять, шесть и 76. Не сложно заметить, что нет ни одной строки или хотя бы пояснительного текста к строке, в которой встречалось бы сразу две анализируемые категории. К тому же из контекста употребления всех случаев становится очевидно, что речь в строках, в пояснительных текстах к которым мы находим изучаемые категории, идет не о соотношении категорий Цё и Оп. Для большей наглядности представим данные количественные показатели в качестве таблицы:

Табл. 3

Представленные таблицы наглядно иллюстрируют, какая из двух выделенных нами систем пользуется большей популярностью в тексте Мо-цзы. На наш взгляд такой значительный количественный перевес в сторону дуалии Гы - ЊЌ свидетельствует о том, что на момент создания текста данная система пользовалась большей популярностью и потому мы чаще встречаем рассуждения и суждения по этой теме в тексте источника. Система же, судя по количественным показателям, на момент написания канонических глав Мо-цзы была абсолютно неразвита, что позволяет нам предположить, что вопрос о соотношении Цё и Оп является более ранним, а вопрос о соотношении Гы и ЊЌ - более поздним.

В пользу данного предположения говорят и результаты анализа гомогенных по своей структуре глав Гунсунь Лун-цзы. Как уже было сказано ранее, проанализировав грамматическую и тематическую взаимосвязанность глав «ЦёОпХ“» и «ГыЊЌХ“», мы пришли к выводу, что данные главы, вероятнее всего, не только были созданы разными авторами, но и были созданы на разных этапах развитиях логического типа мышления. Согласно нашему прошлому предположению, глава «ГыЊЌХ“» была создана ранее, поскольку в ее тексте грамматическая и оформительская тождественность превалирует над смысловой и тематической, а использование однотипных конструкций вместо тематической взаимосвязи свидетельствует о более низком уровне развития логического мышления.

Резюмируя, мы проанализировали параллельные конструкции, встречающиеся в гомогенных по своей структуре главах Гунсунь Лун-цзы, выдвинули предположение о хронологии создания данных глав и о существовании как минимум двух стадий развития логического типа мышления в Древнем Китае. Затем мы подтвердили выдвинутое предположение, проанализировав канонические главы Мо-цзы через призму ключевых категорий гомогенных глав Гунсунь Лун-цзы (Цё, Оп, Гы и ЊЌ).

Теперь настало время проанализировать параллельные конструкции, встречающиеся в канонических главах Мо-цзы. Для начала приведем краткую характеристику выделенных нами видов параллелизмов, встречающихся в тексте канонических глав Мо-цзы. Нами было выделено две группы параллелизмов:

1. Определения с общими категориями (иероглифами);

2. Определения с общей структурой построения.

Выделенные группы соотносятся с формально-смысловым видом тождества и с грамматически-синтаксическим тождеством. Далее приведем краткие характеристики выделенных групп. Первая группа насчитывает в себе 12 самостоятельных фрагментов. Наименьший размер фрагмента - одна строка, наибольший размер фрагмента - четыре строки. Общее количество строк, объединенных данным видом связи - 26. Общее количество определений, объединенных таким видом тождества - 27. В процентном соотношении данным типом взаимосвязи объединены 26% всех строк канона и 34% содержащихся в каноне определений.

Вторая группа насчитывает в себе 15 фрагментов. Наименьший размер фрагмента - две строки, наибольший размер фрагмента - шесть строк. При этом в двух фрагментах, состоящих из четырех строк, структура строк повторяется попарно. Данным типом связи объединены 46 строк и 46 определений канона, что в процентном выражении составляет 46% текста всего канона и 57,5% содержащихся в нем определений. Для большей наглядности представим перечисленные показатели в виде таблицы:

Табл. 4

Приведенная таблица наглядно демонстрирует, что по всем показателям первая группа параллельных фрагментов уступает второй. Данные результаты снова подтверждают нашу теорию о том, что логическая взаимосвязь через единство категорий и тем представляет собой более позднюю и соответственно более совершенную стадию развития логического типа мышления и логической структуры древнекитайских текстов, поскольку преобладание в канонических главах Мо-цзы строк, объединенных тождеством внешнего оформления и синтаксиса, над строками, объединенными единой темой, говорит о большей популярности и распространенности первого варианта изложения мыслей на момент создания источника.

Однако в тексте Мо-цзы нам встретилось два фрагмента, о которых стоит сказать отдельно. Речь идет о строках 35-38 и о строках 90-93. Данные фрагменты примечательны для нас тем, что объединяют в себе сразу два вида взаимосвязи - они содержат одновременно и синтаксическое, и смысловое тождество. Для наглядности приведем текст отрывка, состоящего из строк 35-38:

35. №¦Ј¬АыГсТІ

36. ЩpЈ¬ЙП€уПВЦ®№¦ТІ

37. ЧпЈ¬·ёЅыТІ

38. БPЈ¬ЙП€уПВЦ®ЧпТІ

Несложно заметить, что анализируемый фрагмент состоит из четырех строк. При этом его можно подразделить на две части: первые две строки, объединенные между собой категорией №¦, и вторые две строки, объединенные между собой категорией Чп. Две выделенные подгруппы при этом обладают одинаковой структурой и логикой изложения. В итоге получается, что четыре строки связаны между собой и единством темы и единством грамматического оформления. Примечательно также и то, что категории №¦ и Чп с большой вероятностью являются антонимичными («достижение» и «преступление»), как и вторые категории, встречающиеся в предложениях и не являющихся повторяющимися (Щp и БP - «награда» и «наказание»).

Далее представим текст второго фрагмента, строки которого объединены между собой сразу двумя видами логической связи:

90. В„Ј¬¶ъЦ®В”ТІ

91. С­ЛщВ„¶шµГЖдТвЈ¬РДЦ®ІмТІ

92. СФЈ¬їЪЦ®АыТІ

93. €МЛщСФ¶шТвµГТЉЈ¬РДЦ®ЮqТІ

Данный фрагмент, как и рассмотренный ранее, состоит из четырех строк, которые в свою очередь могут быть разбиты на смысловые пары. В первой паре общей является категория В„, а во второй - категория СФ. Две выделенные подгруппы, как и в предыдущем рассмотренном случае, обладают одинаковой структурой и логикой изложения, таким образом выстраивая логическую взаимосвязь между всеми четырьмя анализируемыми строками. Интересно, что смысловые подгруппы, выделенные нами в рамках данного фрагмента не антонимичны, как в случае со строками 35-38, а, вероятнее всего, объединены одной тематикой. Данное предположение основывается на том, что ключевые категории смысловых пар (В„ и СФ) могут быть переведены как «слух» и «речь». В пользу данного предположения говорит также и то, что вторые категории, встречающиеся в первых определениях каждой пары и не являющиеся повторяющимися, обладают таким же видом связи: ¶ъ можно перевести как «ухо» и «рот». Несложно увидеть, что «слух» и «ухо», по сути, соотносятся между собой также, как и «рот» и «речь». Данный контекст позволяет нам выдвинуть предположение о том, что обе выделенные смысловые подгруппы раскрывают тему органов чувств и способов восприятия окружающей действительности. Выявление такого типа смысловой и тематической взаимосвязи между фрагментами важно в рамках нашего исследования, поскольку обнаруженный вид связи свидетельствует о более высоком уровне развития логического мышления.