Культура как информационный феномен

Уже поставлена проблема определения неких элементарных единиц культуры, или «культурного разнообразия» (типа генов для биосистем или других специфических единиц информации). Такие попытки уже предпринимались ранее, и сейчас наиболее распространенное наименование культурных единиц - «мем» (от греческого - подобие), на основе которого некоторые культурологи пытаются не только оценивать, но и количественно определять в каком направлении развивается тот или иной социокультурный процесс.

Понятие мема, как единицы культуры, передаваемой не генетическим способом, а путем копирования, репликации, обучения, имитации (в широком смысле) было предложно в 1976 г. английским эволюционным биологом и популяризатором науки Р. Докинсом в его известной книге «Эгоистичный ген» [43]. Он предложил гипотезу мема как нового - небиологического репликатора и главного действующего агента культурной эволюции в последней главе этой книги.

Понятие мема, как единицы культурной информации, способной к репликации, возникло у него по аналогии с геном. Предполагается, что мем представляет такую устойчивую информационную структуру, которая способна самостоятельно воспроизводиться, т.е. мемы - это репликаторы, которые копируют, размножаются и распространяют сами себя, наподобие вирусов (и такая аналогия была высказана, вчастности, как медиавирусов, психических вирусов). Под репликаторами понимаются биологические структуры, которые могут самовоспроизводиться и модифицироваться, адаптируясь к окружающей среде. Это гены, которые благодаря ДНК и РНК воспроизводятся, распространяются, подвергаются мутациям и естественному отбору.

Р. Докинс сделал предположение относительно того, каким образом мемы могут действовать в качестве культурных репликаторов: подобными примерами мемов могут служить мелодии, идеи, поговорки, фасоны одежды, привычки, слова, идеи, поступки, решения, методы ремесла (например, способы изготовления керамики) и т.д. [44].

Р. Докинс, как биолог, высказал свою трактовку биоэволюции, как репликации и конкуренции отдельных генов, для которых временными носителями являются конкретные биологические виды. Согласно его точке зрения, именно гены как дискретные носители биологической информации, а не биологические виды выступают в качестве движущего фактора и актора биоэволюции.

Эта идея, которая вначале была забыта, спустя почти два десятилетия была поддержана и далее развита в ряде эволюционно-культурологических исследований. Так, А. Рембо полагает, что выделение теоретически обоснованной и эмпирически применимой единицы, в которой аккумулируется и передается культурная информация, является главной задачей в культурологии, и только ее решение обеспечит очередной прорыв в исследовании процесса культурной эволюции [45, с. 69].

Президент Общества кросскультурных исследований в США Г. Чик считает, что если культура есть социально передаваемая информация, а информация может быть представлена в виде дискретных единиц, то и культуру можно рассматривать как комплекс дискретных единиц [46, с. 154-168; 47, с. 275-307].

Стоит, однако, заметить, что природа мема, как единицы культурной информации, в общем случае пока не выявлена, и здесь существуют различные точки зрения, вплоть до того, что мемы сводятся к неким «рекламным репликаторам» либо «культурным вирусам», что снижает их научное значение, поскольку это будет отражать лишь часть культуры, причем в основном массовой культуры.

Сделав акцент на репликации, создатели концепции мема, как единицы культурной информации, упустили из виду многие другие сущностные феномены и черты как культуры, так и информации. Например, понятие репликации, вполне уместное для биологии, имело бы смысл заменить понятием отражения, которое лучше выражает специфику репликации и передачи социокультурной информации, поскольку связано с сознанием. Ведь главное отличие гена и предполагаемого мема в том, что один имеет материальный, а другой - идеальный характер. И хотя ряд исследователей мема, обратили внимание на «нематериальный характер» этой единицы культурной информации, тем не менее, увлечение биологической аналогией заставляло их акцентировать свое внимание на материальной стороне этого второго репликатора. И это в значительной степени обусловило то, что концепция мема не привлекла внимания подавляющего числа исследователей культуры (как и концепция культургена, также исходящая из биолого-генетической аналогии и акценте на передаче информации).

Концепция мема в определенной степени воспринималась и как очередная попытка использования социал-дарвинистских идей естественного отбора в сфере общественной жизни.

Возможно, что существует некоторое многообразие мемов, комплексы мемов, либо даже, кроме мема, могут существовать и другие единицы культурной информации. Возникает также вопрос: можно ли основываться на биологической аналогии мема с геном? Ведь культура не только в уже упомянутом информационном плане отличается от биологической информации и об этом, в частности, свидетельствует также принцип экзогенного накопления информации. Кроме того, представление о меме, как о репликаторе, исключает из рассмотрения уникальные символы, которые имеют для понимания культуры и ее эволюции не меньшую ценность, нежели массово воспроизводимые культурные процессы. Поэтому не случайно концепцию мема «подхватили» исследователи массовой культуры и рекламы, а в 2012 г. в США «мем» оказался едва ли не самым популярным словом. Между тем, например, символы как элементы культуры, далеко не всегда универсальны, некоторые из них встречаются лишь в рамках ограниченного числа параллельных культур, а есть символы, которые исторически единственны в своем роде, они характерны лишь для культуры отдельных народов [20, с. 182].

Пока исследования единиц культуры только начались, и большинство культурологов их просто не замечают, предпочитая заниматься не аналитической и не эволюционной, а описательной культурологией. Однако вряд ли эволюционный подход достаточно основательно утвердится в культурологии, если не будет выявлено все многообразие возможных информационных единиц культуры, как культурного разнообразия. Все-таки информация сущностно связана с разнообразием, а не только с одной или несколькими формами ее движения, на чем акцентирует внимание концепция мема (меметика - название дано по аналогии с генетикой). На наш взгляд, поиски единиц культуры вполне оправданы, а сама идея с позиций информационного видения культуры представляется интересной и плодотворной, но ее конкретные проработки еще далеки от искомого магистрального пути эволюционно-культурологических исследований.

Представляется, что исследования социокультурной эволюции должны исходить не только из биологической аналогии, но и базироваться на более общей концепции универсальной эволюции. И хотя ряд вариантов универсального эволюционизма также строятся на аналогии биологической и социальной форм эволюции, но здесь уже получен ряд результатов, которые могут быть использованы в меметике, как одном из вариантов исследования предполагаемых единиц культуры. Более того, на некоторых идеях (именно идеях, а не конкретных результатах уже проведенных исследований) связи биологической и культурной эволюции может быть построена новая версия универсального (глобального) эволюционизма, более адекватная, чем предыдущие, поскольку все они не учитывали, что дальнейшее продолжение универсальной эволюции будет идти через эволюцию культуры как ядра социального и социоприродного развития.

Эволюционное видение позволяет обнаружить определенные направленные трансформации всех социокультурных процессов и даже появление новых в основном как результат деятельности человечества и развертывания социального и социокультурного этапа эволюции. С точки зрения эволюционного подхода в культурологии динамика социокультурных процессов и систем имеет прогрессивную, регрессивную либо иную направленность развития. Эта векторность социокультурных процессов уже была выявлена и в определенном аспекте развита аксиологическим подходом к культуре, разделившим ее на различные ценностные сферы. И хотя многие культурологи не склоны соглашаться с аксиологической версией, однако в ней присутствует в некотором виде идея культурной эволюции. В определенном аксиологическом смысле можно поставить знак равенства между позитивными и прогрессивными, а также между негативными и регрессивными изменениями в процессах социокультурной эволюции и попытаться оценить, в каком направлении будет развиваться культура, если этим процессом можно будет в какой-то степени управлять, что предполагает переход к гуманистически ориентированной стратегии устойчивого развития.

Несмотря на имеющие место различные направления культурной эволюции, достаточно четко прослеживается ускорение информационной составляющей в общей цивилизационной динамике. Информация, как уже отмечалось, заняла лидирующие и доминирующие позиции в мировых эволюционных процессах. А это означает, что культурная эволюция опережает все другие эволюционные процессы и становится полноправным «проводником» в наше общее устойчивое будущее. И это будущее уже можно видеть в основном в информационном ракурсе как те или иные формы эволюции культуры.

Проблема устойчивого развития и социокультурное разнообразие

О том, что культура эволюционирует и будет далее эволюционировать, сейчас спорить не приходится, хотя еще в прошлом веке Л. Уайту приходилось защищать эволюционный подход к культуре. Однако мы сосредоточим далее внимание не на прошлом культурогенеза, а на его будущем. Представляется, что грядущий переход к устойчивому развитию (УР) будет сопряжен с формированием нового типа мировой культуры, которую уместно назвать культурой устойчивого развития [48], которая в ходе ноосферогенеза постепенно эволюционирует в ноосферную культуру.

Концепция устойчивого развития еще только формируется, и здесь соседствуют различные представления (или образы) устойчивого развития - экологический, безопасностный, интегративный и т.д. Эта традиция берет свое начало с «экологического видения» УР, когда на ЮНСЕД была принята общемировая стратегия УР, ориентирующая на предотвращение глобальной антропоэкологической катастрофы, которая неизбежна в модели неустойчивого развития (НУР). Поэтому вначале УР связывали в основном с экологической культурой.

Мировое сообщество начинает осознавать, что деятельность людей за все время развития цивилизации привела к социально-экологическому кризису, грозящему уже в первой половине ХХI века превратиться в глобальную катастрофу. Набирающий силу экологический кризис ставит под угрозу возможность существования человеческой цивилизации и культуры уже в ближайший исторический период. Ускоренная и масштабная деградация природных систем ведет к дестабилизации биосферы, утрате ее целостности и возможности поддержания качества окружающей среды, необходимых для биологических и социальных систем. Выход из этого кризиса возможен только на основе формирования нового способа взаимоотношений человека и природы, исключающих возможность широкомасштабного разрушения природной среды.

Стало понятным, что предыдущее развитие человечества, приведшее к экономическому и научно-техническому прогрессу, чревато многими негативными последствиями экономического, социального, экологического и иного характера, что ведет к деградации общества и разрушению биосферы. Эксперты ООН охарактеризовали подобное развитие человечества как неустойчивое развитие, которое необходимо изменить и перейти на новую цивилизационную парадигму развития, названную устойчивым развитием.

С этой целью в июне 1992 года была созвана Конференция ООН по окружающей среде и развитию (ЮНСЕД) в Рио-де Жанейро, которая призвала все государства перейти на новый путь развития - путь устойчивого развития (перевод с английского - sustainable development). Через десять лет, в 2002 г. состоялся Всемирный саммит по устойчивому развитию, который подтвердил приверженность мирового сообщества курсу устойчивого развития, но выявил огромные трудности на этом неизведанном пути развития человечества.

В июне 2012 г. Конференция ООН по УР (Рио+20) опять в Рио-де-Жанейро приняла решение о формулировании новых целей развития цивилизации (вместо завершающихся Целей развития тысячелетия в основном в 2015 г.) для придания деятельности в области устойчивого развития целенаправленного и последовательного характера. Такой комплекс целей в области УР, отвечающего нормам международного права, должен опираться на уже принятые обязательства и все предшествующие документы ООН, способствовал бы полному осуществлению решений всех основных встреч на высшем уровне по экономической, социальной и экологической проблематике, включая положения итогового документа саммита Рио+20 [49].

Переход к устойчивому развитию - объективное требование времени, определяющее будущее всего мирового сообщества, в том числе и России. Идея устойчивого развития может и должна стать нашей национальной идеей (или одним из ее важных положений) и сыграть важную роль в определении государственных приоритетов и перспектив дальнейшего реформирования страны. Ведь сам по себе переход к рыночным отношениям и дальнейшая демократизация не обеспечивают переход к устойчивому развитию - и это уже определило позицию мирового сообщества в пользу стратегии перехода к устойчивому развитию как более безопасной форме существования общества и его взаимодействия с окружающей средой. Этот переход - очень трудный, долговременный и многоплановый процесс достижения равновесного взаимодействия между обществом и биосферой, гармонизации их отношений на основе законов развития последней. Появление стратегии УР обязано проблемам связи социально-экономического развития и охраны окружающей среды, хотя сейчас ясно, что концепция УР выходит за пределы экологии и касается абсолютно всех сторон жизнедеятельности людей и их взаимодействия с природой.

Можно считать, что в самом общем случае УР - это форма безопасного прогрессивного (нерегрессивного) развития цивилизации и таких ее взаимоотношений с природой, когда сохраняется и человечество и биосфера, и реализуется их долговременная безопасная коэволюция. УР как наиболее безопасная форма развития при ее реализации ориентирована на прекращение сокращения как биологического, так и социального, прежде всего социокультурного разнообразия. Для перехода к УР сохранение и даже рост полиморфизма культуры, усложнение структурно-функциональной организации социокультурного (включая соционормативный) процесса представляет такое же необходимое условие, как сохранение биосферы и дальнейший рост биологического разнообразия, являющиеся естественным условием перехода к УР. Причем предполагается соединение в единый социоприродный процесс эволюции безопасного роста культурного и биологического разнообразия. В этом смысле можно сказать, что одновременное сохранение, увеличение и коэволюция биологического и культурного разнообразия представляет важный аспект сущности перехода к УР.

И в этом смысле важно выделить не только вновь формируемую целостность глобальной социоприродной системы, включая появление единого коэволюционного культурно-биотического разнообразия, но и их совместную антиэнтропийную функцию. Можно сказать, что к сохранению биоразнообразия как естественного фундамента перехода к УР, на которое в «экологической» концепции УР обращается внимание, органически «добавляется» сохранение культурного разнообразия, являющегося социальным основанием этого перехода. В свете сказанного выше об информационной сущности культуры, понятно, что снижение культурного разнообразия равносильно деградации человечества. А понимание этого требует использования более широкого информационно-синергетического подхода. Только с позиций этого комплексного общенаучного подхода можно понять как переход к УР может реализовать кардинальное изменение современной формы развития, ведущей к все более ускоряющемуся росту социокультурной энтропии.

И хотя многие ученые по-прежнему будут подчеркивать и выделять экологический аспект перехода к УР, однако уже сейчас ясно, что такой переход имеет отчетливо выраженный разнообразностно-синергетический аспект, тесно связанный с информационным критерием развития в природе и в обществе. Как выше отмечалось, согласно этому критерию на главной прогрессивной линии развития - супермагистрали универсальной эволюции происходит перманентно-дискретный рост информационного содержания при переходе ко все более высоким уровням и структурам материальных систем.

Это было характерно и для биологической эволюции, где происходил рост биоразнообразия (причем не только на генетическом уровне), и для антропогенеза, включая лежащую в его основе социокультурную эволюцию (культурогенез). При рассмотрении культурогенеза, как постбиологического эволюционного процесса, а культуры, как надбиологической информационной системы и структуры, мы также обнаруживаем действие упомянутого информационного критерия развития, которое оказывается прогрессивным лишь в случае обогащения культурного разнообразия.

В модели неустойчивого развития реализуются процессы как роста, так и деградации социокультурного разнообразия, причем эта последняя тенденция усиливается не только в силу внутрисоциальных факторов, но и благодаря негативному ответному воздействию разрушаемой человеком окружающей природной среды. Переход к УР преследует цель вначале уменьшить, а в перспективе не только сохранить уже имеющееся культурное разнообразие, но и обеспечить его дальнейший безопасный и стабильный рост, который ведет к появлению нового качества как в процессе устойчивого культурогенеза, так и в перспективе ноосферной эволюции культуры.

Причем рост разнообразия тех или иных социокультурных систем гарантирует им все большую устойчивость, что было выявлено вначале на примере биологических, а в дальнейшем и кибернетических систем. Согласно закону необходимого разнообразия У.Р. Эшби рост внутреннего разнообразия кибернетической системы усиливает ее устойчивость и безопасность в отношении всех воздействующих на систему негативных факторов. Вот почему переход к УР, с одной стороны, сохранение и рост биологического и культурного разнообразия, с другой стороны, - это не просто разнородные несвязанные процессы в природе и в обществе, а единый социоприродный процесс дальнейшей глобальной эволюции в мироздании.

Информационный вектор универсальной (глобальной) эволюции предполагает дальнейший непрерывно-дискретный и безопасный рост культурного разнообразия, и это оказывается возможным в перспективе только при переходе к такой социоприродной (и вместе с тем - социокультурной) форме развития как УР. Только эта форма развития «переведет» глобальную социоприродную систему из неустойчивого развития в социоестественный и социокультурный эволюционный процесс, вписывающийся в супермагистраль универсальной эволюции. Законы и принципы универсального эволюционизма являются теми принципами и законами, которым должна подчиняться динамика социокультурного разнообразия в эволюционном «коридоре», обеспечивающем безопасность и неопределенно долгое прогрессивное развитие общества. Причем социокультурные нормативные процессы преследуют цель в основном сохранения энтропии полученных в ходе эволюции систем. Однако самый лучший способ сохранения энтропии - это ее уменьшение, активная антиэнтропийная деятельность в форме безопасной самоорганизации.

Переход к УР также означает, что сохранение и рост социокультурного разнообразия должен будет обеспечиваться совершенно новым способом взаимодействия человека, общества и природы, или способом внутрисоциального и социоприродного коэволюционного взаимодействия. Речь идет о способе, гармонизирующем отношения человека, общества и природы, превращающем их в коэволюционные взаимодействия, обеспечивающие наименьший рост энтропии и наибольшее увеличение информационного содержания социосферы, включающее в качестве основного результата - оптимальный рост социокультурного разнообразия, в особенности семиосферы. Таким способом, идущим на смену современному некоэволюционному способу, является ноосферный способ социоприродного и социокультурного развития, формирующийся через УР. Оптимальность здесь понимается как обеспечение достаточно интенсивной динамики культурного разнообразия при необходимом уровне обеспечения безопасности и максимально возможном приращении информационного содержания (внутреннего разнообразия) эволюционирующей социоэкосистемы Переход к новому способу социоприродного взаимодействия через УР предполагает также ориентацию глобальных процессов и, прежде всего, глобализации на цели УР.

УР само по себе более целостная форма развития, поскольку объединяет в единую систему все основные направления цивилизационного процесса - экономическое, экологическое, культурное (в том числе и в его узко-ведомственном понимании), политическое и другие, а также формирует новую глобальную социоприродную систему «безопасность-развитие». Сохранение и рост социокультурного разнообразия в стратегии УР также предполагает объединение этого многообразия в рамках этой социоэкосистемы с целью дальнейшего продолжения непрерывного прогрессивного развития мирового сообщества. В рамках современного этапа стихийного развертывания глобализации также происходит рост связей между различными социокультурными системами и все большее обретение целостности социокультурного разнообразия, однако при этом нередко происходит деградация его на локальном уровне и силовое «навязывание» определенного типа культуры со стороны развитых стран, в существенной степени управляющих современными глобальными экономическими и социокультурными процессами.

Поскольку переход к УР не может и не должен быть столь же длительным как, например, переход от собирательского способа природопользования к производящему хозяйствованию, то существенно будут усилены механизмы сохранения и опережающего накопления социокультурного разнообразия. Это последнее разделяется в темпоральном ракурсе на три типа, отображающие прошлое, настоящее и будущее. При переходе к УР будет происходить процесс увеличения доли социокультурного разнообразия, ориентированного на будущее, и этот процесс уместно назвать процессом футуризации и виртуализации социокультурного разнообразия, что в первую очередь проявится в формировании опережающей науки и образования для УР.

Футуризация социокультурного разнообразия, активно и ускоренно генерирующего программы будущей культуры УР, приведет к приоритетному и опережающему росту разнообразия духовной культуры по сравнению с разнообразием материальной культуры. Прежде всего, за счет опережающего развития многообразия интеллектуально-духовной деятельности будет происходить рост информационного содержания социосферы (особенно инфосферы и семиосферы), которая при определенном количестве этого разнообразия и становления механизмов опережения коллективным сознанием бытия может превратиться в ноосферу. Причем речь идет не о превращении биосферы в ноосферу, как об этом часто говорят в отечественной литературе по проблемам ноосферы, а о превращении социосферы (и. прежде всего, семиосферы) в ноосферу, когда накопление социокультурного разнообразия достигнет необходимого уровня целостности и качества и сформируется ноосферный интеллект цивилизации как высшая ступень и форма человеческой культуры. Ноосферный интеллект соединит в единую целостную социотехнологическую и социокультурную систему естественный интеллект отдельных личностей и искусственный интеллект новых информационных технологий, обретет способность кардинально усилить информационные возможности человечества за счет наиболее рационального использования накопленного социокультурного разнообразия. Грядущее формирование ноосферы через УР будет означать, что в своем развитии цивилизация и ее информационное ядро - культура включилась в супермагистраль универсальной эволюции, которая продолжит свое дальнейшее устойчиво-прогрессивное развитие в социоприродной форме как на планете, так и за ее пределами.

Перспективы культурной эволюции и ноосферные исследования

Один из основоположников концепции ноосферы П. Тейяр де Шарден в эволюции мироздания особо выделял процесс цефализации, на вершине которого оказался человек. По сути дела, ноосферогенез в перспективе оказывается тем этапом глобально-универсальной эволюции, которая будет реализоваться в социоприродной форме, вначале на планете, а затем и за ее пределами, представляя собой высшее достижение социокультурного развития.

Если бы ранее не была бы высказана идея ноосферы, она все равно появилась бы, поскольку формирование такого уникального информационного образования, как сфера разума, обусловлено самой информационной сущностью культуры, что отличает ее от информационных характеристик биологической ступени. Таким образом, речь опять идет о наличии внегенетического, надындивидуального и внеличностного механизма создания, накопления, хранения, передачи и преобразования информации, необходимой для организации и развития социальной деятельности. Этот уникальный преимущественно внеорганизменный характер социально-информационной эволюции и коррелируется с расширением сферы человеческой деятельности вначале по планете, а затем и в космосе. Становление сферы разума на этом социально-информационном пути глобальной эволюции выглядит как «запрограммированный» этап проявления информационного процесса (критерия) и высший мыслимый в настоящее время этап культурогенеза.

Культурно-информационная сущность будущего ноосферного процесса достаточно очевидна. Но почему-то культурологи избегали рассмотрения процесса становления сферы разума как естественного продолжения культурогенеза. И это существенно сужало горизонты видения эволюции культуры, по сути, ограничивая прогностическую функцию культурологии как научного направления, как самостоятельной дисциплины в общественных науках.

В культурологии как области исследований и сферы образования, сегодня явно превалирует описательно-исторический подход и слабо развита концептуально-теоретическая основа. На наш взгляд, становление информационного подхода в культурологи и развитие информационной культурологи как научной дисциплины будет способствовать созданию единой теоретико-методологическую базы изучения культуры и существенно усилит ее прогностическую функцию. Эту же цель преследует и ноосферный подход к видению перспектив культурной эволюции.

Ноосфера представляется в качестве гипотетического будущего состояния общества и его взаимодействия с природой, в котором приоритетное место будет занимать коллективный общечеловеческий разум, направляющий социоприродную эволюцию. В официальном документе - Концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию ноосфера характеризуется как общество, где мерилом национального и индивидуального богатства станут духовные ценности и знания Человека, живущего в гармонии с окружающей средой [50].

В процессе реального прогресса на пути в ноосферу наука будет, как и предполагал В.И. Вернадский, играть доминирующую роль, как и сопряженные с ней интеллектуально-духовные и нравственно-культурные формы деятельности. В будущей ноосфере социально-информационные факторы окажутся более важными и определяющими развитие по сравнению с материально-энергетическими составляющими, формируя сферу разума через УР. Ноосферогенез, зарождаясь в отдельных местах, странах и регионах планеты, будет обретать глобальное измерение и становиться общепланетарным процессом. Созидание сферы разума должно активно влиять на глобализацию и другие глобальные процессы, рационализируя их нравственно-справедливым началом и способствуя гармонизации отношений в системе «человек-общество-природа». Становление сферы разума с самого начала оказывается потенциально глобальным процессом: об этом говорил еще В.И. Вернадский, полагая, что биосфера преобразуется в ноосферу. В настоящее время все более утверждается точка зрения, что для оптимального ноосферогенеза как пока планетарного (а в перспективе и космического) процесса необходимо сохранение биосферы и обеспечение максимально возможной ее естественной эволюции. Именно биосфера является фундаментом существования всей жизни на планете и дальнейшего развития разума, при условии создания механизмов существенного снижения антропогенного давления на природную среду.

Сейчас, когда ноосферную идею удалось связать с УР (и, по сути дела, она будет реализоваться через него), выявляются и более глубинные сущности роли разума в глобальной эволюции во Вселенной. По-видимому, именно человеческий разум, приняв со временем форму ноосферного интеллекта и реализуя стратегию «устойчивого эволюционизма». сможет помочь нашей цивилизации «вписаться» не только в планетарную эволюцию, но и в супермагистраль глобальной эволюции нашего мироздания.

Особую роль в процессе культурогенеза через УР играют такие глобальные процессы как информатизация и становление информационного общества. Развернувшиеся в настоящее время глобальные процессы как стихийной эволюции цивилизации к постиндустриальному обществу важно направить в русло реализации целей УР ноосферной ориентации. Постиндустриальное общество имеет свой информационный "мост" в общество с УР ноосферной ориентации, как бы демонстрирующим, что приоритет вещественно-энергетических акцентов глобальной деятельности остается в модели НУР. Таким "мостом" является информационное общество, которое, зародившись в постиндустриальном обществе (как часть его), сможет пройти испытание на критерии УР (УР-экспертизу) и ноосферные трансформации. Очень важным является возможность формирования опережающего моделирования реальности с помощью новых информационных технологий, которое существенно оптимизирует деятельностные акценты в духе принципа темпоральной целостности, а также дает возможность футуризировать все процессы социальной и социоприродной "устойчивой" эволюции ноосферной ориентации.

На определенной ступени развития культуры как коллективного интеллекта цивилизации происходит становление информационного общества (ИО) в глобальном масштабе, как первого этапа становления ноосферы, призвано существенно усилить интеллектуальное могущество цивилизации за счет процесса информатизации, направленного на эффективное овладение информацией как ресурсом развития с помощью средств вычислительной техники и информатики, формирование инфосферы через информатизацию и УР. В ходе становления ИО как инфоноосферы, которая в глобальном масштабе появится, по-видимому, к середине XXI века, будет разрешено противоречие между физическими, вещественно-энергетическими возможностями цивилизации по преобразованию природы и ее интеллектуально-информационными способностями по познанию и предвидению процессов развития природы и общества, что является основой гармонизации их взаимодействия. Именно в этот исторический период должен будет произойти переход к доминированию культурного начала над цивилизационным в социальной эволюции, о чем выше упоминалось.

Культурно-информационная сущность ноосферогенеза особенно четко проявляется в становлении ноосферного интеллекта как естественного процесса развития культуры. Ноосферный интеллект соединит в одну целостную социотехнологическую систему культуру как коллективный интеллект цивилизации, естественный интеллект отдельных личностей и искусственный интеллект новых информационных технологий. Эта целостная и самая грандиозная интеллектуальная система обретет способность кардинально усилить информационные возможности человечества за счет наиболее рационального использования накопленного социокультурного разнообразия.

В культуре, как упоминалось, иногда выделяют материальную и нематериальную ее части, причем эта последняя включает в себя духовную культуру, в которой информационное содержание уже доминирует над вещественно-энергетическим. Материальная культура выступает в качестве предметов второй, искусственной природы, содержащие в себе структурную информацию, и могущие выступать в культурном ракурсе в качестве знаков, являясь семиотическими образованиями. Между этими двумя типами культуры, развивающимися в обществе с различной скоростью, существует определенное отношение, которое получило, в основном благодаря американскому социологу У.Ф. Огборну, наименование культурного лага, или культурного отставания, запаздывания.

Согласно концепции культурного лага, нематериальная культура, как более консервативный тип культуры, отстает от материальной культуры (и, прежде всего, от развития техники и технологии), причем этот лаг с течением времени увеличивается. Изменения в нематериальной культуре появляются позже технико-технологических инноваций, поскольку этот тип культуры более инерционен и не успевает адаптироваться к научно-техническому прогрессу и связанной с ним материальной культуре. Культурный лаг вряд ли относится к той части нематериальной культуры, которая связана с созданием и реализацией научно-технических достижений, но, по-видимому, характерен для большей части нематериальной культуры, само понятие которой пока точно не определено.

Культурный лаг коррелируется с известным из социальной философии и социологии соотношением общественного сознания и общественного бытия. Это последнее определяет общественное сознание и отстает от бытия. Хотя существуют ситуации, когда общественное сознание в форме идей опережает общественное бытие (в период кардинальных, революционных социальных изменений), тем не менее, оно, как правило, отстает от бытия. А поскольку общественное сознание в наибольшей степени связано с нематериальной культурой, то культурный лаг выступает в качестве частного случая отставания сознания от бытия.

Однако ситуация кардинальным образом изменяется в ходе ноосферогенеза. В отличие от ранее бытовавших представлений о стихийном превращении биосферы в ноосферу, сейчас считается, что сфера разума не может появиться стихийно. Она виртуально будет опережающе моделироваться и формироваться, вначале теоретически с помощью науки, а затем целесообразно воплощаться в социальной и социоприродной сферах. Это не просто отход от стихийности, это опережающее проектирование и конструирование, формирование образа (модели) будущего в виде сферы разума.

В результате трансформации социосферы в ноосферу появляется ноосферный интеллект как принципиально новая форма «общественного сознания», объединяющая интеллектуальные ресурсы человечества и средства информатики, способная к опережающему отражению социального бытия и использующая опережающие механизмы для реализации желаемых вариантов социоприродного развития.

Предполагаемое превращение человечества в ноосферную цивилизацию предполагает, что главным ресурсом его дальнейшей эволюции станет информация (позволяющая экономить вещественно-энергетические ресурсы), реализуется опережающее развитие информационно-интеллектуальных процессов и духовной культуры (прежде всего, науки, управления, образования). Критерием уровня развития и качества жизни в сфере разума станут нравственно-гуманистические ценности и знания человека, живущего в гармонии с окружающей социальной и природной средой в условиях обеспечения всеобщей безопасности.

Становление ноосферы, возвышая потребности человека, выдвигает на приоритетное место именно духовную культуру, в тоже время трансформирует все составляющие и содержание культуры, что позволяет предположить появление принципиально нового типа культуры - ноосферной культуры, являющейся предвидимой «вершиной» глобально-эволюционных процессов во Вселенной.

Если в космосе устойчиво существуют цивилизации ноосферного уровня развития, то рано или поздно они непременно вступят в контакт и образуют информационно-ноосферную систему когерентной социоприродной и социокультурной эволюции [51, 52]. Близкую к этой точке зрения высказывает А.Д. Панов в концепции «галактического культурного поля», которое появляется в процессе передачи информации космическими цивилизациями и «насыщения контактов». Причем даже предполагается, что «культурное поле превращается в единый надцивилизационный объект, эволюционирующий по своим собственным законам. Фактически речь идет о следующим за социальным, качественно более высоком уровне организации материи» [53, с. 108].

Проблема внеземных цивилизаций тем самым из естественно-технической постепенно превращается в социокультурную проблему, и дальнейшая универсальная эволюция может рассматриваться через культурное поле земной и возможных внеземных цивилизаций.

Библиография

информация культура эволюция

1. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество, культура. М., 2000.

2. Урсул А.Д. Научная картина мира XXI века: темная материя и универсальная эволюция // Безопасность Евразии. 2009. № 1.

3. Гуревич И.М., Урсул А.Д. Информация - всеобщее свойство материи: Характеристики. Оценки. Ограничения. Следствия. 2-ое изд. М.: Либроком, 2013.

4. Колин К.К. Фундаментальные основы информатики: социальная информатика. М., 2000.

5. Колин К.К. Актуальные философские проблемы информатики. Теоретические проблемы информатики. Т. 1. М., 2009.

6. Информационный подход в междисциплинарной перспективе (круглый стол) // Вопросы философии. 2010. № 2.

7. Колин К.К., Урсул А.Д. Философия информации и становление информационной культурологии // Информация и научное мировоззрение. Новая миссия школьной библиотеки в XXI веке. М, 2012.

8. Урсул А.Д. Исследование информационных и глобальных процессов: междисциплинарные подходы и связи // NB: Проблемы общества и политики. 2012. № 03.

9. Урсул А.Д. Природа информации. Философский очерк. М., 1968. 2-ое изд. Челябинск, 2010.

10. Урсул А.Д. Информация. Методологические аспекты. М., 1971.

11. Урсул А.Д. Мышление и информация. М., 1970.

12. Урсул А.Д. Проблема информации в современной науке. М., 1975.

13. Эшби У.Р. Введение в кибернетику. М., 1959.

14. Урсул А.Д. Существует ли материя без движения? // Философия и культура. 2011. № 7.

15. Гуревич И.М. Законы информатики - основа строения и познания сложных систем. 2-ое изд. М., 2007.

16. Гуревич И.М. Информационные характеристики физических систем. М.-Севастополь, 2009.

17. Рубаков В.А. Темная материя и темная энергия // http://elementy.ru/lib/25560.

18. Ллойд С., Энджи Дж. Сингулярный компьютер // В мире науки. 2005. № 2.

19. Хакен Г. Тайны природы. Синергетика: наука о взаимодействии. М., 2003.

20. Гуревич П.С. Культурология. Учебн. пособие. 2-ое изд. М., 2010.

21. Лотман Ю.М. Статьи по типологии культуры. Материалы к курсу теории литературы. Вып. 1. Тарту, 1970.

22. Маркарян Э.С. Человеческое общество как особый тип организации // Вопросы философии. 1971. № 10.

23. Маркарян Э.С. Очерки теории культуры. М., 1969.

24. Урсул А.Д. Отражение и информация. М., 1973.

25. Кармин А.С. Культурология. СПб., 2010.

26. Афанасьев В.Г., Урсул А.Д. Социальная информация (некоторые методологические аспекты) // Вопросы философии. 1974. № 10.

27. Лосев К.С. Мифы и заблуждения в экологии М., 2010.

28. Колин К.К., Урсул А.Д. Информационная культурология. Предмет и задачи нового научного направления. Саарбрюккен (Германия): Lambert academic publishing, 2011.

29. Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб., 2001.

30. Ильин И.В., Урсул А.Д., Урсул Т.А. Глобальный эволюционизм: Идеи, проблемы, гипотезы. М.: МГУ, 2012.

31. Урсул А.Д. Информационный критерий развития в природе // Философские науки. 1966. № 2.

32. Урсул А.Д. О природе информации // Вопросы философии. 1965. № 3.

33. Урсул А.Д. Природа информации // Природа. 1968. № 6.

34. Бриллюэн Л. Наука и теория информации. М., 1960.

35. Урсул А.Д., Урсул Т.А. Универсальный (глобальный) эволюционизм и глобальные исследования // NB: Философские исследования. 2012. № 01.

36. Грязнова Е.В., Урсул А.Д. Информация и виртуальная реальность: концептуальные основания проблемы. Н. Новгород: ННГАСУ, 2012.

37. Попов В.П., Крайнюченко И.В. Глобальный эволюционизм и синергетика ноосферы. Ростов-на-Дону, 2003.

38. Урсул А.Д. Освоение космоса. (Философско-методологические и социологические проблемы). М., 1967.

39. Урсул А.Д., Урсул Т.А. Информационный критерий развития и эволюция культуры // /Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2011. № 1.

40. Уайт Л. Энергия и эволюция культуры // Антология исследований культуры. Т. 1. СПб., 1997.

41. Урсул А.Д., Урсул Т.А. Универсальный эволюционизм (концепции, подходы, принципы, перспективы). М.: РАГС, 2007.

42. Урсул А.Д. Космоглобалистика в ракурсе информационной гипотезы освоения мира // Глобалистика как область научных исследований и сфера преподавания / Под ред. И.И. Абылгазиева, И.В. Ильина. Вып. 5. М.: МАКСПресс, 2011.

43. Докинс Р. Эгоистичный ген / Пер. с англ. М., 1993.

44. Dawkins R. The Extended Phenotype. Oxford, 1982.

45. Rambo A.T. The Study of Cultural Evolution // Profiles in Cultural Evolution. Ann Arbur, 1991.

46. Chick G. Leisure, Labor and the Complexity of Culture: An Anthropological Perspective // Journal of Leisure Research. 1986. № 18.

47. Chick G. Cultural Complexity: The Concept and Its Measurement // Cross-Cultural Research. 1997. № 31.

48. Урсул А.Д. Культура, образование, безопасность в новой парадигме развития // Синергетическая парадигма. Человек и общество в условиях нестабильности. М., 2003.

49. Итоговый документ Конференции ООН по устойчивому развитию «Будущее, которого мы хотим» // URL: http://www.un.org/ru/sustainablefuture.

50. Концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию // Российская газета. 1996. 9 апр.

51. Рубцов В.В., Урсул А.Д. Проблема внеземных цивилизаций. 2-е изд. Кишинев, 1987.

52. Урсул А.Д. Путь в ноосферу. Концепция выживания и устойчивого развития цивилизации. М., 1993.

53. Панов А.Д. Универсальная эволюция и проблема поиска внеземного разума (SETI). М., 2008.

54. Урсул А.Д., Урсул Т.А. Феномен образования в глобально-эволюционном ракурсе//Политика и Общество, № 4-2010.

55. Урсул А.Д. Национальная идея в эпоху глобализации: проблемы безопасности и устойчивого развития//Национальная безопасность / nota bene, № 1-2010.

56. Урсул А.Д., Ильин И.В. Глобализация в контексте устойчивого развития: политический аспект//Право и политика, № 7-2010.

57. Урсул А.Д. Стратегия национальной безопасности в ракурсе устойчивого развития//Национальная безопасность / nota bene, № 3-2010.

58. Урсул А.Д., Урсул Т.А. Глобальные исследования: от глобализации знаний к становлению глобального знания//Философия и культура, № 8-2010.

59. Урсул А.Д. Становление космоглобалистики//Философия и культура, № 11-2010.

60. Урсул А.Д. Информация и культура//Философия и культура, № 2-2011.

61. Урсул А.Д. Проблема безопасности и синергетика//Национальная безопасность / nota bene, № 2-2011.

62. Урсул А.Д. Экологический ракурс безопасности и развития: методологические проблемы//Национальная безопасность / nota bene, № 3-201.

63. Урсул А.Д. На пути к информационной глобалистике: междисциплинарный подход // Политика и Общество.-2012.-2.-C. 101-109.

64. Урсул А.Д. Синергетический подход к исследованию безопасности // NB: Национальная безопасность.-2012.-2.-C. 1-47. DOI: 10.7256/2306-0417.2012.2.207. URL: http://www.e-notabene.ru/nb/article_207.html.

65. Урсул А.Д., Урсул Т.А. Перспективы образования: информационно-экологическая ориентация в интересах устойчивого развития // Педагогика и просвещение.-2011.-4.-C. 14-25.

66. Урсул А.Д., Урсул Т.А. Глобальное мировоззрение и глобальные исследования // NB: Проблемы общества и политики.-2012.-1.-C. 137-173. URL: http://www.e-notabene.ru/pr/article_46.html.

67. А.Д. Урсул «Научная мысль как планетное явление» (К 150-летию со дня рождения В.И. Вернадского) // Философия и культура.-2013.-5.-C. 594-609. DOI: 10.7256/1999-2793.2013.05.3.

68. Урсул А.Д. Исследование информационных и глобальных процессов: междисциплинарные подходы и связи // NB: Проблемы общества и политики.-2012.-3.-C. 154-201. URL: http://www.e-notabene.ru/pr/article_259.html.

69. Урсул А.Д., Урсул Т.А., Ильин И.В. Глобальные и политические процессы: становление эволюционного подхода // NB: Вопросы права и политики.-2013.-3.-C. 95-154. DOI: 10.7256/2305-9699.2013.3.564. URL: http://www.e-notabene.ru/lr/article_564.ht.

Размещено на Allbest.ru