Особенности политических взглядов представителей муниципальной власти Санкт-Петербурга

В свою очередь, отечественные ученые также уделяют внимание теоретическим аспектам политического сознания и его структурным компонентам. В рамках изучения данной проблемы выделяется несколько направлений: с точки зрения политической культуры, политического поведения (А.С. Ахиезер, Э.Я. Баталов, К.С. Гаджиева, Е.Ю. Мелешкина, А.И. Соловьев и др.); рассмотрение «субъективного фактора» с дисциплинарной стороны (философской, политологической, психологической и т.д.), (И.В. Бестужев - Лада, Л.Я. Гозман, А.Г. Здравомыслов, В.О. Руковишников, Е.Б. Шестопал и др.); изучение динамической составляющей политического сознания, его эволюции (Э.Я. Баталов, Е.И. Башкирова, В.Я. Гельман, В.В. Лапкина и др.); влияние социокультурных особенностей на политическое сознание и поведение (А.С. Панарин, В.А. Решетников, Н.Г. Щербинина и т.д.) .

Так или иначе, несмотря на разнообразие исследований, отсутствует единое понимание сущности и единая методологическая база для изучения политического сознания. Но все же, оно выступает в качестве субъектного восприятия и измерения политики и является одним из наиболее важных компонентов политической сферы, влияние которого, следовательно, нельзя не учитывать.

Политическое сознание как концепт имеет разные трактовки, которые включает в себя разные структурные компоненты, с выделением отдельных доминирующих элементов.

Так, Е.Ю. Мелешкина под политическим сознанием понимает «совокупность ментальных явлений, в которых выражается восприятие политики индивидуальным субъектом политического процесса» . В свою очередь, А.И. Соловьев определяет политическое сознание как восприятие субъектом той части реальности, которая непосредственно связана с политикой. Оно отражает идеалы, нормы и другие воззрения человека, на которые он непосредственно ориентируется и использует для адаптации к существующим механизмам власти и выполнения тех функций, которые присущи ему в политической системе. Тогда как по мнению В.А. Гуторова политическое сознание «…совокупность рациональных, ценностных, нормативных, с одной стороны, и подсознательных, иррациональных, аффективных элементов, с другой. На их основе формируются политические ориентации и поведение, отношение индивидов и групп к государственным институтам и власти, участию в управлении и т. д.» .

Безусловно, ни одно из определений нельзя не принимать во внимание, но, непосредственно, акцентируя внимание на взаимоотношениях представителей власти и общества, наиболее уместной, в данном исследовании, нам кажется трактовка Н.П. Поливаевой. Под политическим сознанием она представляет - «выражение в психологии и идеологии большинства (масс) и меньшинства (элит) общественных отношений по поводу политической власти, регулирования социальных процессов и проблем, функционирования государства и политических институтов. Оно является многомерным и неоднородным, внутренне противоречивым и вместе с тем целостным образованием, фиксирующим многие черты и особенности “ландшафта” социума» .

В политическом сознании отражается политическая жизнь общества и формируется отношение к миру политики, определяется политическое поведение индивидов, групп людей, в том числе, пользующихся инструментами политической власти. Политическое сознание позволяет идентифицировать акторов со сходным позициями, жизненным опытом, интересами, потребностями и т.п. друг с другом .

Политическое сознание имеет особую структуру, которая представляет собой набор взаимосвязанных компонентов, комбинация из которых и определяет политическое поведение, взгляды, мировоззрение, идентичность индивида, группы. Через эти компоненты выражается многосложность, иерархичность и в то же время целостность концепта. Следовательно, категориями (компонентами) политического сознания являются установки, ценности, предпочтения, представления, ориентации, чувства, взгляды и т д.

Структурирование политического сознания также является проблемным полем для исследователей.

В свою очередь, «политическое сознание» определяется через категорию «политические взгляды», что позволяет использовать данный концепт (политическое сознание) в прикладных исследованиях.

Однако само по себе понятие «политические взгляды» не является концептуализированным, но, тем не менее, определяется через те же самые основные мотивационные и познавательные категории, которые включены в структуру политического сознания: установки, ценности, предпочтения и т. п. Для того чтобы наиболее отчетливо понимать, что представляют собой эти важные компоненты политического сознания, стоит раскрыть их определения.

Одним из наиболее важных составляющих категории политического сознания выступают политические ценности. Они представляют собой усвоенные в процессе социализации социально - групповые представления, которые являются особым «фильтром», при помощи которого конструируются определенные политические установки. Ценности - это некие представления человека об идеальном (объекте или группе объектов), оценка этого объекта (объектов) при помощи категорий «хорошо», «плохо», желательно или необходимо .

Политические ценности характеризуются стереотипезированностью и, как правило, достаточно устойчивы к воздействиям изменений политических условий жизни. Они трансформируются обычно лишь в ситуациях особо глубокого и длительного социокультурного кризиса, который может привести к полной или частичной потере оснований для оценки происходящих событий и возможности контроля над ними. Кроме того, они тесно связаны с мотивами и потребностями личности .

В свою очередь, установки представляют собой «отношение человека к тем или иным политическим объектам, его субъективную готовность действовать, вести себя определенным образом по отношению к этим объектам…стоит отметить, что политические установки являются выражением социально обусловленных мотивационных потребностей как ощущение включенности в структуру социальных связей, самоутверждения, самопознания, безопасности и т. д.» .

Количество политических ценностей, которые присущи человеку, значительно меньше числа установок, объединенных одной ситуацией и при этом, политические ценности отличны от установок еще и тем, что они более стабильны, по причине необходимости в определенном постоянстве оценок и поведения. Таким образом, политические ценности первичны по отношению к установкам и структурируют их .

Наиболее известными исследователями ценностей являются М. Рокич, Р. Инглхарт, К. Вельцель. Среди отечественных ученых, заинтересованных в изучении ценностей и установок россиян и их трансформациями стоит выделить А.Г. Артемова, Е.И. Башкирову, Б.Г. Капустина, В.И. Пантина, О.В. Попову, В.П. Тугаринова и др.

Политические предпочтения, в свою очередь - это диспозиции, в основе которых лежит логически обоснованный выбор, обдуманное отношение к политической реальности. Эмоциональная составляющая также присуща предпочтениям, однако на этом уровне индивид осознает свою позицию в политическом поле, отличает ее от других позиций, а также анализирует уровень близости или отдаленности этих других позиций от своей собственной .

«Понимание политики как системы ценностей, нормы установок подчеркивает ее доктринальный, идеологический характер. У каждого человека есть свое понимание политики…» . Некоторые установки являются непродолжительными по времени и быстро трансформируются, тогда как другие устойчивы и способны принимать форму убеждений. Так или иначе, если не учитывать подобные образования (ценности, установки, убеждения), встроенные в сознание общественности, то никакой политический лидер, элита или государство вцелом, не будут иметь возможность оказывать воздействие на граждан, влиять на их поведение и мобилизацию. Таким образом, объединение ценностей и интересов приводит к созданию идеологических конструкций и доктрин, что позволяет отдельно взятому индивиду отождествлять себя с той или иной политической группой, чьи ориентации он разделяет . Однако стоит учитывать, что, несмотря на наличие корреляционной связи между установками и идеологическим измерением, это не означает, что люди активно используют идеологию, для того, чтобы структурировать свои убеждения .

Так или иначе, элитные группы являются ведущей силой как социальных, так и политических изменений, в следствие чего от их установок и доминирующих ценностей зависят изменения взаимодействия с народом (стандартной закономерностью взаимоотношений массы и элиты являются непрерывные колебания: сближения и удаления друг от друга), а также преобразования в стране вцелом.

Таким образом, политические взгляды являются эмпирическим отражением политического сознания в процессе практической деятельности, идентифицировать которые возможно через определенные категории: ценности, установки, убеждения, знания, ориентации и т.д., субъективно определяемые индивидами. Социальные группы также могут обладать сходными политическими взглядами, разделяемыми тем или иным образом всеми её членами.

ГЛАВА 2. ХАРАКТЕРИСТИКА ПОЛИТИЧЕСКИХ ВЗГЛЯДОВ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ВЛАСТНЫХ СТРУКТУР

2.1 Опыт изучения ценностей и установок представителей власти в России

Изучение политических взглядов политической элиты России представляет особый интерес для исследователей. На данный момент существует ряд уже реализованных проектов, которые были направлены на получение знаний об общих ценностях, представлениях и мировоззренческих категориях лиц, непосредственно относящихся к органам власти.

Проект «Региональные элиты Северо-Запада России: политические и экономические ориентации» , проведенный членами исследовательской группы политической социологии Социологического института РАН А.С. Быстровым, А.Б. Даугаветом, А.В. Корниенко и Е.А. Орехом под руководством А.В. Дуки. Это одно из первых исследований, посвящённое изучению региональных элит (с точки зрения позиционного подхода) Санкт-Петербурга и Ленинградской области, именно с акцентом на установках, предпочтениях, мнениях о проводимых реформах и положении страны вцелом, носителями которых являются представители органов власти: административного, политического и экономического секторов. Респонденты отвечали на 182 вопроса анкеты и интервью. В дальнейшем были построены индексы, проведены анализы и сделаны соответствующие выводы.

По результатам опроса, исследователи выяснили, что респонденты негативно оценивали ситуацию, которая существовала в Россия в тот временной промежуток (начало 2000-х годов), часто указывая на нечестность происхождения больших финансовых капиталов в стране. Важным выводом также стоит считать, что значительная часть региональных групп была ориентирована на отрицание старого институционального порядка и стремление к его реформированию .

Результаты исследования показали, считают авторы, отсутствие согласованности и единства в понимании представителями региональной власти базовых политических ценностей, в следствие чего они отметили, что ценностные разногласия это одна из наиболее важных причин, почему фактически невозможна консолидация региональных элит между собой .

Исследователи выделили 3 группы, на которые можно разделить представителей региональной элиты по ценностным ориентациям: 1) ориентирующиеся на либеральные ценности с низким показателем патерналистских установок (наиболее многочисленная группа), выбор рыночно-демократической модели развития страны: поддержка рыночного регулирования экономики, незначительная доля присутствия государства в частной или смешанной собственности, доминирование персональной ответственности и конкуренции; идеальным для них выступает децентрализованное государство с эффективно действующим принципом разделения властей как крайней противоположности советскому строю; 2) «государственники» (меньшая по численности), связана с прежним институциональным порядком, приоритетным считает сильное централизованное государство и его доминирующую роль, в том числе в экономической сфере; ориентации на индивидуализм и конкуренцию выражены очень слабо в противовес позиции преобладания общественной собственности; идеальное государство тождественно унитарному со слабым выражением принципа разделения властей и агрессивной внешней политикой (мир разделяется на друзей и врагов); 3) мозаичное представление о желательном и перспективным политическом и экономическом будущем, характеризуется прагматическими установками в отношении своего положения и вопросов решения общественных проблем. Однако сами авторы подчеркивают идеализированность данной классификации, демонстрирующую лишь довольно сильно проявившиеся тенденции, без возможной вариативности в отклонениях .

Также, результаты исследования подтвердили одну из гипотез, выдвигаемых, авторами: влияние фактора социализации на ценностные ориентации личности. Изучение региональной политической элиты показало, что наличие установок на демократические институты, либеральные ценности характерно для более молодой когорты представителей власти, тогда как лица, испытавшие влияние вторичной социализации в органах партийной советской номенклатуры, склонны ориентироваться на советскую модель и присущие ей идеалы .

Таким образом, команда исследователей сделала вывод о том, что на момент начала 2000-х годов фактически отсутствовало доверие федеральной власти со стороны региональных лидеров, при наличии явного одобрения и поддержки демократического режима и демократических институтов. Большинство представителей изучаемой элиты, вне зависимости от структуры и возраста, не воспринимали на тот момент сложившуюся систему в РФ как демократическую, а видели её авторитарной с видимым перевесом в сторону власти и президентских полномочий.

Также, особый интерес представляет исследование «Мировоззрение и идеология современной российской элиты» , проведенного в 2007 году, руководителем которого являлся М. Тарусин, участие в исследовании принимал широкий коллектив авторов (М. Боков, А. Механик, С. Львов, Д. Сиваков и др.). Основной целью исследования являлось выявление мировоззренческих и идеологических воззрений представителей различных групп современной политической элиты России. При проведении исследования использовался метод глубинных неформальных интервью, география включала 30 субъектов РФ, объём выборки насчитывал 326 человек, основными целевыми группами респондентов стали представители: законодательной власти (председатели законодательных собраний регионов, их заместители, депутаты и т.п.), исполнительной власти (вице-губернаторы, их заместители; мэры городов, их заместители; председатели и министры региональных правительств, их заместители, начальники управлений исполнительных органов власти и т. п.). Также в исследовании принимали участие общественные и политические лидеры (авторитетные руководители региональных отделений федеральных партий, влиятельные лидеры общественных организаций, движений) представители бизнес-элиты (крупные бизнесмены, председатели совета директоров, топ-менеджеры крупных компаний и т.п.), силовых структур и т.д.

Как отметили сами руководители проекта: «Одним из принципиальных для нас, был вопрос о способности элиты к солидарности, точнее - к объединению на основе консенсуса по отношению к тому или иному базовому набору ценностей и главных вопросов развития страны» . Основными аналитическими задачами перед исследователями стояли: 1) оценка отношения российской элиты к фундаментальным ценностям (осмысление и освоение понятий свободы, суверенитета, справедливости); определение основных угроз общенационального масштаба; оценка способности элиты к консолидации, выработке общих ориентиров; 2) понимание базовых идеологем и ценностей; осознание роли России в мире, её будущего; 3) оценка состояния современного общества в РФ, его способности к развитию, оценка роли бюрократии и коррупции; оценка состояния общественной морали, определения единых духовных ценностей; определение того, какими должны быть условия для формирования ответственной легитимной элиты. Таким образом, респонденты давали ответы на формализованные вопросы, основанные на вышеперечисленных индикаторах, и впоследствии сравнивались с ответами граждан страны .

Следовательно, при формировании задач исследования, авторы проекта ставили целью достижение таких результатов, как: оценка идеологических предпочтений российской властной элиты, степень ответственности, нацеленность на решение базовых национальных проблем, способность элиты к консолидации, а также идентификация наиболее целеустремленной части элиты, которая бы была способна без промедления включиться в активный процесс решения политических задач .

В результате проведенного исследования и анализа полученных данных, были сделаны следующие выводы: 1) среди представителей элиты проявлялись те же тенденции, что и в обществе, среди обычных граждан, характерные для того момента времени (2007 г.), а именно, осмысленный патриотизм, сдержанный оптимизм в процессе осознания стоящих перед страной стратегических задач. Таким образом, элита заняла передовые, но не опережающие общество мировоззренческие позиции, идя с ним параллельно, и только около 20% респондентов проявили более глубокое видение ситуации, возможные пути развития; 2) большинство элиты выступает за демократию и свободу; 3) практически все указали на коррупцию, как наиболее серьезную проблему общества; 4) респонденты так же сошлись во мнении, что Россия является одним из экономических и политических лидеров (что не соответствовало предположениям, так как в тот момент исследователями была выдвинута гипотеза о пессимистичном настрое элитных групп); 5) самокритичность элиты, около 75% респондентов критично и крайне критично высказывались о состоянии элиты (консолидация, качество);6) идеологическая размытость (отсутствие глубоких идеологических противоречий, даже среди представителей либерального и коммунистического направлений, несмотря на резкую публичную риторику) .

Говоря о наличие сегментации политической элиты с точки зрения мировоззренческих установок, исследователи выделили 4 группы: 1) к первой группе принадлежат те, кто совсем не смог определиться со своей идеологической принадлежностью; 2) вторая группа объединяет людей, позиционирующих себя как сторонников свободы и демократии; однако эту группу не совсем корректно определять, как либеральную, так как в других вопросах, особенно экономических, представителей, относящиеся к ней, нельзя определить как последователей либеральных идей; 3) к третьей группе можно отнести тех, кто однозначно определился со своими идеологическими предпочтениями: консервативными, либеральными, социал-демократическими и т.п., однако исследователи обратили внимание, что представители элиты в определенном смысле асоциальны (не являются защитниками определенных групп и слоев общества); 4) к самой малочисленной группе относятся те, которых авторы исследования назвали «элита малых дел», она включается в себя людей, которые сосредоточены в своем малом социальном кругу, являются примером, так как честно и добросовестно выполняют свою работу, существуют достаточно скромно, не претендуя на всеобщее внимание .

Что касается исследований, проводимых по изучению непосредственно петербургской элиты, то стоит отметить работу, проведенную Социологическим институтом РАН под руководством В. Сафронова в 2008 году . Основная задача, стоявшая перед исследователями, заключалась в следующем: выяснить, в какой степени политические ценности и убеждения элиты Санкт-Петербурга соответствуют демократической культуре. Отношение представителей властных органов к демократии соотносились с ответами населения. Всего было опрошено 92 человека, среди них депутаты Законодательного собрания, Государственной Думы и Совета Федерации от Санкт-Петербурга, руководители городских отделений партий, достаточно популярных в городе, а также вице-губернаторы Санкт-Петербурга; председатели, заместители комитетов городской Администрации; главы, заместители администраций районов; а также руководство Администрации Губернатора: руководители и заместители ее подразделений .

Результаты исследования продемонстрировали, что в сравнении с общественным мнением Санкт-Петербурга, политическая элита города характеризуется большей приверженностью демократическим убеждениям.

Однако несмотря на то, что преобладающая часть элиты считает, что демократическое правление является благом для государства, все же, как сделал вывод автор, нельзя считать ее последовательным сторонником демократии, так как результаты вывили треть респондентов, являющихся приверженцами автократического режима, а также треть представителей элиты согласились с суждением, что сильный лидер, управляющий государством без опоры на выборные органы власти - тот режим, который подходит для России. Тем не менее, представители элиты все же уверены, что без устойчивых демократических институтов, обойтись нет возможности, поэтому необходимо, чтобы активно функционировало свободное избирательное право, свобода объединений, свобода критики, признавалась подчиненность исполнительной власти - представительной, наличие свободы СМИ. Но, несмотря на это, все же только половина респондентов уверены, что выборы на высшие руководящие должности (руководство страны и города) - эффективный метод для смены правящих лиц в России .

Итак, авторы исследования убеждены, что, по сравнению со взглядами населения, политическая элита Санкт-Петербурга фактически единогласно признает важность и необходимость демократических институтов, демократических принципов, выступает за необходимость их укрепления в российском обществе. Кроме того, результаты продемонстрировали не только приверженность к демократическим ценностям, но и личную заинтересованность в ускорении установления и укоренения демократической системы в Санкт-Петербурге и в России.

Важно также отметить, что для респондентов в структуре предпочтений постматериалистические ценности оказались выше экзистенциальной потребности в безопасности. Большинство среди представителей элиты (57%) считают первостепенным достижение одну из целей: усиление влияния граждан в процессе принятия важных государственных решений и соблюдение свободы слова; 45% имеют смешанные представления и считают, что важнейшей считается та или иная цель по укреплению демократии, а следующей за ней налаживание порядка в стране, сдерживание роста цен и т.п. Следовательно, полученные результаты демонстрируют высокий уровень значимости для элиты Петербурга демократических ценностей, которые превалируют над «материалистическими». Это говорит о наличие отличий элиты от населения Санкт-Петербурга, для которых приоритетными все же остаются цели, способные удовлетворить экзистенциальные потребности в безопасности .

Таким образом, основываясь на полученных данных, автор исследования делает вывод о том, что убеждения политической элиты Санкт-Петербурга во многом, хотя не во всем, все же соответствуют демократической культуре, в отличие от взглядов всех жителей Петербурга.

Стоит отметить, что исследования, характеризующие взгляды представителей власти на еще более локальном уровне, ограниченном территорией муниципальных образований, в качестве одной из важных составляющих, помимо ценностных установок, особенностей мировоззрения и восприятия политической реальности, включают также и самопозиционирование, отношение к структурным изменениям, особенности взаимодействия с гражданами.

Изменения в структуре и полномочиях муниципальных органов управления, а также взаимодействие представителей муниципалитетов и населения стало темой для исследования И.Г. Тарусиной. «Мнение представителей муниципальной элиты о взаимодействиях с жителями округа (на примере одного из муниципальных органов г. Санкт-Петербурга) . Основанием для изучения стали проведенные полуструктурированные интервью с представителями элит муниципального уровня (был применен позиционный подход для определения круга «лидеров по должности» в качестве представителей элит: глава администрации, его заместители, депутаты муниципального совета) и документы (статьи, опубликованные биографические данные, сообщения в муниципальной прессе) .

Результаты исследования, как отмечает автор показали, что взаимодействие муниципальной власти с местными жителями характеризуется сменой периодов активности, и выделяет два периода: 1) период, датируется примерно с 1997-2004 гг.: характеризуется проявлением активности и интереса к муниципалитетам, наличием большого числа обращений, критики; 2) с 2005 г. - н. в.: описывается снижением узнаваемости, интереса граждан, что, как считает автор, может быть связано с лишением депутатов возможности работать на освобожденной основе и, как следствие падение их авторитета. Однако респонденты отмечают, что с 2012 г. вновь появляется заинтересованность, даже со стороны представителей бизнеса и отдельной категории молодежи. Но так или иначе, основной социальной категорией, обращающейся за помощью, все равно остаются пожилые люди, которые и являются социальной базой для поддержки на выборах в муниципальный совет. Также И.Г. Тарусина отмечает, что муниципальные образования и их лидеры не пользуются авторитетом и со стороны общественных организаций, так как они не заинтересованы во взаимодействии с муниципалитетами, тогда как муниципальные лидеры фактически не знают о существующих и функционирующих на их территории общественных организациях. Тем не менее, взаимодействие с жителями, по мнению представителей элиты муниципального уровня, имеет положительную тенденцию .

Взаимодействие же с районными органами власти, как отмечает автор исследования, представители муниципалитетов оценивают не столь позитивно, в связи с необходимостью постоянного обращения и ограниченности собственных ресурсов. Они видят себя не как партнеров, а как зависимую сторону, ограниченную правовыми рамками .

По результатам проведенного исследования, А.Г. Тарусина подвела итог и определила, что все проведенные изменения в структуре органов местного самоуправления оцениваются муниципальной элитой негативно, что требуется совершенствование системы: необходимость в профессионализации выборных лиц, тесно связанное с расширением ресурсной базы и освобождением должностей для депутатского корпуса .

Таким образом, мы можем сделать вывод, что исследования в области изучения политических взглядов (мировоззрений, ценностей, предпочтений) российской политической элиты не являются редкостью. Однако следует отметить, что в основном научное сообщество отдает предпочтение изучению федерального и регионального уровней власти, тогда как муниципальная элита либо не рассматривается как независимая и поэтому включена в исследование совместно с представителями региональной власти, либо вовсе исключена из выборки. Ограниченность и узкая направленность полномочий, небольшой охват контролируемой территории, незаинтересованность граждан в сотрудничестве с муниципальными органами власти и т. п. - все эти факторы не способствуют тому, чтобы изучение политических взглядов и предпочтений представителей муниципальной власти как лидеров, способных повлиять на общественное мнение и поведение граждан, стали популярными среди ученых. Так как в области государственной политики роль муниципалитетов, личности их представителей, их деятельность не рассматриваются как значимые, способные оказать существенное влияние, поэтому и нет заинтересованности в том, чтобы анализировать уровень консолидации этой определенной профессиональной группы, ее ориентации, взгляды на политическую систему, понимания должного взаимодействия с населением. Однако, муниципальные органы власти наиболее приближены к обществу и все проблемы, которые наиболее актуальны, становятся известны им в первую очередь. Поэтому изучение муниципального элиты - это возможность анализа функционирования политической системы, её проблем и недостатков с точки зрения низшего уровня власти, а также способ определить, где заканчивается предел, преодолев который, разрыв между правящей элитой и обществом становится ощутимым.

2.2 Дискурс анализ политических взглядов представителей муниципальных образований Санкт-Петербурга

Муниципальная элита как особая социальная группа, наделенная властными полномочиями для принятия важных решений, обладающая ресурсами и способная оказывать воздействие на граждан, проживающих на территории, ограниченной муниципальным образованием, обладает собственным групповым политическим сознанием: имеет свои ценности, установки, мировоззрение. Более того, представители муниципальной власти имеют возможность устанавливать конкретную политическую повестку в рамках своей территориальной области.

Наибольший интерес представляет муниципальная власть города Санкт-Петербурга как одного из крупнейших городов России, города федерального значения, имеющего свои особенности муниципального устройства.

Важными остаются следующие вопросы: насколько политические взгляды среди представителей муниципальной элиты близки, считают ли представители муниципальной элиты себя исключительной социальной прослойкой, а также насколько взгляды муниципальной власти сходны / отличны от взглядов народа.

В соответствии с законом, муниципальная власть в Санкт-Петербурге осуществляется через муниципальный совет муниципального образования представительный орган муниципального образования, избираемый непосредственно населением; главу муниципального образования высшее должностное лицо муниципального образования, наделенное уставом муниципального образования собственными полномочиями по решению вопросов местного значения; местную администрацию муниципального образования исполнительно-распорядительный орган муниципального образования, обладающий правами юридического лица, наделенный уставом муниципального образования полномочиями по решению вопросов местного значения и полномочиями для осуществления отдельных государственных полномочий, переданных органам местного самоуправления федеральными законами и законами Санкт-Петербурга; а также главой местной администрации муниципального образования глава муниципального образования либо лицо, назначаемое на должность главы местной администрации по контракту, заключаемому по результатам конкурса на замещение указанной должности на срок полномочий главы местной администрации муниципального образования, определяемый уставом муниципального образования .

Для того, чтобы выявить и проанализировать особенности политических взглядов, было проведено 15 глубинных интервью непосредственно с представителями муниципальной власти, занимающих или замещающих вышеуказанные должности. Выборка респондентов осуществлялась по методу «снежного кома» и не распределялась относительно социодемографических характеристик, а также не зависела от района города к которому принадлежит муниципальное образование.

В основе выбранного метода - сбор качественных данных и их последовательный анализ, в соответствие со следующими индикаторами: 1)ценностные ориентации: определение ценностных ориентаций, выявление смысла, вкладываемого в выделенные ценностные категории, их соотношение с идеологической шкалой, а также определение степени близости понимания представителями муниципальной власти таких распространенных категорий как справедливость, свобода, равенство; экспертное оценивание респондентами ценностей и ориентаций, доминирующих в российском обществе, в частности в Санкт-Петербурге; субъективное оценивание респондентами степени однородности их собственных взглядов с ценностями и ориентациями, распространенными в обществе; 2) оценка состояния общества, взгляд на основные проблемы: определение наиболее актуальных проблем, существующих в разных сферах общества в Санкт-Петербурге, соотношение их с идеологическими представлениями, интенсивность и эффективность решения проблем органами государственной власти и муниципальными образованиями, выявление мнения респондентов относительно наиболее результативных методов отстаивания гражданами своих интересов; 3) взаимодействие муниципальных образований с жителями и региональной властью: оценка коммуникации муниципалитетов с жителями (успешность / затруднения, возникающие в процессе взаимодействия, активность населения, способы налаживание контактов с гражданами), уровень взаимодействия с представителями региональной власти, описание сложностей процесса коммуникации (если существуют); 4) самопозиционирование представителей муниципальной власти: оценка личных и профессиональных качеств, положение местного самоуправление в системе государственной власти.

Таким образом, изучение политических взглядов представителей муниципальной власти основывается на том, что это сложный, комплексный концепт, показателями которого являются не только распределение мнений представителей муниципальных образований по шкале политического спектра, но и в том числе также определение их идентичности, позиционирование во власти и уровень влияния, степень включенности в систему, взгляд на общество, политическую ситуацию в городе и в стране и т.д. Следовательно, сопоставление результатов и сумма полученной информации по выделенным показателям позволит более объективно оценить позицию, занимаемую респондентами, анализируя не только их ценностные характеристики, личностные качества, которые они выделяют сами, но также и рассмотрение того, как их установки и предпочтения проявляются в процессе профессиональной деятельности.

Полученные в ходе исследования данные, позволили сделать вывод, что представители муниципальной власти не относят себя ни к властным структурам, ни к влиятельным элитным группам ни, тем более, к политикам, включая депутатов, выборных представителей («Я далека от политики», «вопросы местного значения они настолько далеки от политики»). Респонденты часто акцентировали внимание на том, что муниципалитеты не относятся к государственным органам власти, что местное самоуправление - это особая структура, организация именно регулирования, координации, поддержки, но никак не управления, власти и подчинения, которая никоим образом не соотносится с государством. Таким образом, они разделяют политику на уровне государства, региона, и политику на муниципальном уровне. Политика местного самоуправления рассматривается как публичная, наиболее близкая населению, имеющая «социальное» лицо. (См. Приложение 1). Политика государственного уровня - нечто отдельное от населения и от местного самоуправления в том числе, это органы власти, принуждения, управления, организованный бюрократический аппарат. Говоря о государстве, они рассматривают его извне, со стороны, не считая муниципальные органы частью политической системы, проводя параллель между уровнем полномочий, ответственности и принципами взаимодействия с населением (См. Приложение 2).

Одновременно с этим, респонденты отмечали, что местное самоуправление в Санкт-Петербурге (Москве, Севастополе), как в городе федерального значения, намного отличается от того, как организована муниципальная власть в других субъектах Российской Федерации (См. Приложение 3), они говорят о том, что набор полномочий местного самоуправления «надерган» из регионального законодательства города, что объясняет крайнюю ограниченность возможностей и средств местной власти для реализации поддержки граждан. Респонденты огорчены тем, что несмотря на самостоятельность и независимость от региональной и государственной власти, полномочия муниципалитетов настолько сокращены, что фактически ограничиваются только благоустройством и социальной работой, что непосредственно не позволяет помогать гражданам в полной мере, что подрывает их авторитет среди местного населения (См. Приложение 4). Одновременно с этим, еще более усугубляет ситуацию, как выделяют участники интервью, существующий на региональном и федеральном уровне дискурс, исходящий от лиц высшего властного звена, который направляет население обращаться, в первую очередь, именно к органам местного самоуправления, что вводит людей в заблуждение, ведь широких полномочий местное самоуправление Санкт-Петербурга по закону не имеет. Следовательно, разочаровываясь, жители обвиняют представителей муниципалитетов, в том числе, в нежелании работать («…они включают телевизор, вот эти федеральные каналы, и там речь идет о местном самоуправлении в рамках федерального законодательства…», «мы выстраиваем это доверие, оно с неба не падает, это достаточно сложная, неблагодарная работа большей частью, но просто люди слышат, что чиновники федерального уровня, депутаты очень часто оперируют, как раз вслух произносят “вот органы местного самоуправления”»).

Данный факт - отсутствие должного количества полномочий соответственно объединяет и идентифицирует представителей муниципалитетов Петербурга друг с другом, в связи с чем они понимают свое предназначение как представителей местного самоуправления, несколько иначе: с социальной и даже психологической стороны. То есть они видят свои обязанности не только в обеспечении благоприятной и комфортной жизни на территории образования, что соответствует законодательству, но и оказание максимально возможной помощи (консультации, в том числе бесплатные юридические; психологическая поддержка; совместный сбор подписей; составление коллективных обращений, жалоб и т.д.). Они также видят свою миссию в том, чтобы указывать дальнейшее направление в действиях, просвещать, побуждать к самостоятельности и объединению жителей в рамках одного дела. (См. Приложение 5).

Таким образом, муниципальные образования, видят свой долг перед гражданами не только в осуществлении своих правовых обязанностей, но и в оказании некой более высокой духовной помощи. В этом они, возможно, стараются найти выход, чтобы нивелировать свою правовую несостоятельность: быть открытыми, оказывать любого вида поддержку, находить возможный более быстрый выход из ситуации, давать советы, для того чтобы решать вопросы граждан и тем самым не терять их веру в местное самоуправление, сохранять легко утрачиваемое доверие и доказывать, что они действительно работают во благо своего населения.

Также, участники интервью единогласны в том, что население достаточно активно обращается к муниципальным властям по совершенно разного рода вопросам, чаще всего, связанным с жилищно-коммунальным хозяйством и социальной помощью («Ежедневно обращаются, ежедневно, по различным вопросам…последнее время стали больше обращаться по вопросам ЖКХ и благоустройству, стали активнее вот нежели чем года три-четыре назад»). Респонденты отметили, что население стало менее агрессивно, более лояльно настроено к местному самоуправлению, с жителями стало проще договариваться по сравнению с прошлым, в чем главы муниципальных образований и главы администраций непосредственно видят свою заслугу («Сейчас ходят и ругаются меньше, тогда ругались сильно, просто ужас, нервные срывы были с ними, а сейчас они спокойнее приходят, с ними можно разговаривать без повышенных тонов...редко-редко кто приходит ругаться уже, разговаривают нормально, конструктивно», «не, ну теперь уже за столько лет пока мы работаем. видны результаты нашей работы, нашего труда»). Кроме того, они оказывают большое значение тому факту, что муниципальные образования в Санкт-Петербурге функционируют только на протяжении 18 лет и что уже достигнуты вполне хорошие результаты («Нет, за 18 лет которые есть местное самоуправление, уже большинство людей знают, где их муниципалитеты»). Однако есть и стороны, которые требуют оказания большего внимания: привлечение населения среднего возраста и молодежи, так как группа наиболее активных жителей - это, в основном, пенсионеры, а также просвещение граждан в том, какими именно вопросами заведует местное самоуправление, так как население еще не до конца осознает ту область, которая находится в компетенции муниципалитетов («Люди знают, обращаются, но это опять-таки определенная категория людей, это в основном люди неработающие», «те, кто работают и те, кто заняты, им не до нас, они часто не приходят», «…что касается людей, то приходят очень часто и в основном они приходят по несвойственным нам вопросам жилищно-коммунального хозяйства, по которым у нас даже просто полномочий нет»). Так или иначе, респонденты настаивают на объективных причинах данных фактов (См. Приложение 6).

Главы муниципалитетов отмечают, что ведется продуктивная работа с населением всех возрастных категорий. В том числе, представители абсолютно всех муниципальных образований, которые приняли участие в исследовании, не только упоминали в процессе интервью о том, что они выпускают газету, но также и обязательно показывали ее, демонстрировали ее наглядность, удобность и информативность (См. Приложение 7),но одновременно с этим все же имеет место и личная незаинтересованность и пассивность граждан решать вопросы через органы местного самоуправления («Просто еще люди не интересуются», «проблема в самих людях, не хотят…ты встань хотя бы, сделай что-нибудь», «смысл в необходимости человека, если нет необходимости, то он и не будет сюда обращаться, в чем смысл молодому человеку сюда идти, вот?»). Таким образом, респонденты заключают о неразвитости гражданского общества в Санкт-Петербурге. В том числе, в этом они видят одну из важных проблем развития местного самоуправления. Причин столь низкой самоорганизованности граждан было выделено две: 1) низкий уровень доходов граждан, что не позволяет жителям решать их вопросы собственными средствами («Граждане должны сами самоорганизовываться, в том числе не в политические организации, но экономика у нас слаба, граждане не имеют финансовой возможности»); 2) нежелание населения делать что-либо самостоятельно («У нас ведь есть инициативные люди, они не сидят ровно, занимаются, а другие вот…ты выйди, сделай хоть немного сам-то», «есть отдельные люди, но назвать их гражданским обществом язык не поворачивается, оно абсолютно не развито», «…у человека много потенциальных возможностей, которые он не реализует, мешает ему либо лень, либо нежелание, либо его просто устраивает, что он живет в таких условиях»).

В исследовании непосредственно был сделан акцент на том, какие способы решения проблем, возникающих у граждан, муниципальные власти видят наиболее результативными. Смысл изучения данного вопроса в том, чтобы выяснить, есть ли радикально настроенные представители среди членов муниципальных образований, насколько респонденты доверяют и как относятся к региональным и федеральным властям, с точки зрения качества их работы и оказания услуг, а также насколько муниципальные власти уверены в себе, чтобы предлагать свою помощь. Таким образом, основная идея, которую отстаивали участники исследования заключалась в том, что гражданам необходимо проявлять инициативу, быть активными, стараться сделать свою проблему известной (См. Приложение 8). Наиболее часто интервьюируемые говорили о том, что нужно использовать максимальное количество возможных легитимных способов, но, в первую очередь, обращали внимание на необходимость обращаться с заявлениями в органы власти разных уровней, в том числе и на местный, уведомлять их о проблеме (См. Приложение 9). Следовательно, муниципальные образования видят в обращении к органам власти один из наиболее действенных механизмов по решению конфликтных ситуаций («Одно дело защитить интересы, другое проявить инициативу или принудить, там скажем, ЖКС работать, отправить дворника во двор; разные проблемы диктуют разные подходы, конечно, люди не могут вот так прекраснодушно абстрагироваться от происходящего, понятно, что человек должен быть втянут в систему управления чего бы то ни было»).

Однако, говоря о наиболее важных проблемах, существующих на данный момент в Санкт-Петербурге, особенно главы муниципалитетов и главы администраций, отмечали кризис управления, связанный с неэффективностью чиновничьего аппарата, «забюрократизированность» системы (См. Приложение 10). При этом, респонденты очень четко акцентировали, что муниципальные власти функционируют иначе, но вынуждены сталкиваться с этим, и это тоже оказывает на них негативное влияние (См. Приложение 11).

Наряду с «кризисом менеджмента, принятия решений и воплощением этих решений…» респонденты на первое место ставили проблемы социальной сферы («Хотя я отмечаю, что социальная сфера Санкт-Петербурга является одной из лучших социальных сфер России, и если вы сделаете аналитику и проведете анализ, то на самом деле так и есть, но хотелось бы чтобы наши жители еще лучше жили, поэтому кончено же в социальной сфере еще можно что-то сделать»), в первую очередь, связанные с сильной дифференциацией общества, обеспечением достойного существования пенсионеров, малоимущих, выплат заработных плат необходимого уровня (См. Приложение 12 (А)). Кроме того, из социальных вопросов серьезное волнение у участников вызывают проблемы образования, здравоохранения (См. Приложение 12 (Б)). Также респонденты, безусловно, часто отмечали сложности, связанные со сферой ЖКХ («Проблемы? ЖКХ», «жилищнокоммунальная проблема нам всем известна, тоже вызывает беспокойство у жителей быстро растущими ценами на тарифы», «сфера жилищно-коммунального хозяйства, как правило это жилищный фонд со своими старыми проблемами»).

Все отмеченные проблемы общества демонстрируют социальную направленность взглядов представителей местной власти, а также то, что наиболее часто именно с этими вопросам муниципалы чаще всего сталкиваются, слышат по ним жалобы. Стоит также обратить внимание, что все выделенные проблемы не относятся к сфере полномочий местной власти, что, возможно, говорит о том, что в сфере своей деятельности представители местной власти не видят больших трудностей, тогда как действительно важные для общества вопросы они решать не имеют возможности. Однако это является достаточно важным, понять, какую позицию занимают представители местного самоуправления, как они на текущий момент оценивают состояние общества и потенциал развития города.

Что касается того, каким образом и насколько эффективно решаются выделенные участниками исследования проблемы, то все отмечали, что определенные способы решения есть, но применяются они «точечно» и этого недостаточно (См. Приложение 13). Респонденты смотрят на проблемы общества и то, как с ними борются региональные и федеральные власти, непосредственно, со стороны граждан, со стороны тех, кто испытывает на себе влияние. («В отношении жилья, там какие-то сдвиги хорошие есть, в этом плане, там стоят в очереди, выделяют субсидий, даже в моей семье, моя дочка получила, да я и от многих жителей слышу, что идет продвижение»). Они дают оценку без относительно включенности в ту группу лиц, которая может как-то повлиять на разрешение, возникающих в обществе, проблемных ситуаций. Таким образом, снова делается акцент на ограниченность возможностей муниципалитетов и их фактически «бесправное» положение. (См. Приложение 14).

Непосредственно, на восприятие политической реальности и того места, которое занимает местное самоуправление в политической системе, оказывают влияние не только особенности общения с гражданами, но также и качество коммуникации с властями более высокого уровня (по каким вопросам, насколько часто и есть какие-либо сложности в процессе взаимодействия с районными и региональными представителями). Данный вопрос обусловлен также особенным положением местного самоуправления в Санкт-Петербурге как городе федерального значения, о котором говорилось ранее. Интерес представляет то, как этот факт влияет на уровень взаимоотношений.

По данному вопросу, мнения можно разделить на две части, в зависимости от должностной принадлежности, занимаемой респондентами. Выборные представители (депутатский корпус) отметили, что взаимодействие с властями более высокого уровня происходит, по большей части, с депутатами Законодательного Собрания и одновременно членами той политической партии, сторонниками которой они также являются («Вообще с Законодательным Собранием мы работаем только со своей фракцией», «ну вы же понимаете, если я в Справедливой России, большинство нас здесь депутатов Справедливой России, то мы общаемся только со Справедливой Россией»). Взаимодействие с администрациями города, района и комитетами депутаты также отмечают, но они сходятся на том, что это только уровень написания запросов, писем конкретно по той области, за которую они ответственны («Жилищная сфера это да, это мои вопросы, выше с администрацией только по ним сотрудничаю», «в Смольный иногда ездим, вопросы решаем рабочие, исключительно рабочие, в комитет по благоустройству езжу всегда…с комитетом в основном, с комитетом»).

Представители же администраций муниципальных образований гораздо теснее взаимодействуют с администрацией города, у них гораздо больше пересекающихся областей деятельности. В целом, они достаточно положительно высказываются о том, на каком уровне происходит коммуникация, о высоком и порядочном качестве взаимоотношений, довольны быстротой обратной связи. Сложностей в работе с представителями администрации респонденты не видят. (См. Приложение 15). Однако отмечается, что есть одинаковые сферы, по которым требуется согласование, что снова отражается на самостоятельности муниципальных образований. Хотя респонденты обращают внимание на то, что по факту над главами муниципальных образований нет начальников и вышестоящих органов, но, с точки зрения, законодательной базы Санкт-Петербурга, администрации муниципальных образований вынуждены координировать те или иные вопросы вместе с администрацией города, района и отчитываться перед ними о проделанной работе (См. Приложение 16).

Выявление особенностей политических взглядов невозможно без определения ценностных категорий, которые позволяют идентифицировать идеологические установки человека. Но важным является не только какими словами оперирует индивид в процессе коммуникативной деятельности, но также имеет большое значение то, какое смысловое значение он в них вкладывает.

В данном исследовании, респондентам предлагалось определить те ценности, которые являются наиболее важными для политической сферы. Треть участников считают, что справедливость должна быть неотъемлемой частью политической жизни («Во всех областях должна быть справедливость», «очень важная ценность политическая, нравственная, какая угодно, это справедливость», «хорошо, чтобы политика была справедливая, нравственная»), так же, как и честность, 30 % отметили, что именно данное нравственное качество, должно быть приоритетным у руководителей, властных органов («Честность и открытость, честность в политике самое главное, я сторонник того, чтобы говорить всегда честно, правду, чтобы люди знали все», «ну это честность, порядочность самые главные ценности которые должны быть в политике», «честность перед населением, честность перед самим собой, нельзя давать людям обещания, которые никогда не выполнишь»). Представители местного самоуправления в большинстве определяют политику именно с точки зрения нравственных категорий, непосредственно связанных с моральными качествами, с этикой («Проблема нравственности она значима для политики», «открытость, прозрачность, но, к сожалению, сегодняшняя политика не является таковой»). Только двое опрошенных приоритетным считают соблюдение закона («Соблюдение законности, наверное», «закон надо соблюдать»). Таким образом, можно явно проследить социальную направленность представителей местного самоуправления, в центр они ставят человека, защиту личности от несправедливости, обмана, произвола. Политики, по их мнению, в первую очередь, должны быть гуманными по отношению к своим гражданам.