Косвенная агрессия как фактор деформации мирового порядка

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ

федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

КРАСНОЯРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ им. В.П. АСТАФЬЕВА

Факультет Исторический факультет

Кафедра политологии и права

Направление 41.03.04. Политология

Профиль Теория политики; политический анализ и прогнозирование

Выпускная квалификационная работа

КОСВЕННАЯ АГРЕССИЯ КАК ФАКТОР ДЕФОРМАЦИИ МИРОВОГО ПОРЯДКА

Выполнил студент - А.А. Сницер

Форма обучения очная

Научный руководитель:

Старший преподаватель О.В. Мясоутов

Красноярск 2016

Содержание

Введение

I. Характеристика косвенной агрессии в международном праве

1.1 Понятие, признаки и критерии косвенной агрессии

1.2 Косвенная агрессия как разновидность неправомерного поведения государств

1.3 Отличие косвенной агрессии от внутригосударственного вооруженного конфликта и от международного терроризма

II. Противодействие косвенному вмешательству

2.1 Деформация правопорядка от косвенного вмешательства

2.2 Самозащита государства от косвенного вмешательства

Заключение

Библиографический список

Введение

Актуальность избранной темы обусловлена растущей международной напряженностью. Современный период мировой истории характеризуется высокой напряженностью в международных отношениях. Один за другим кризисные явления потрясают финансовую сферу. Происходит эскалация вооруженных конфликтов. Ученые предсказывают наступление энергетического кризиса. Все острее встает проблема терроризма и транснациональной преступности. Все эти явления взаимосвязаны и, по мнению ряда ученых, могут спровоцировать глобальный военный конфликт. В свете сказанного, очевидна необходимость выработка эффективного механизма сдерживания международной агрессии и иных дестабилизирующих проявлений. Одним из инструментов такого противодействия выступает система мер безопасности в международном праве.

Вопросы косвенной агрессии довольно часто затрагиваются в научной литературе. Однако комплексные исследования именно этого явления международных конфликтов исследуется довольно редко. Так, на момент написания данной работы можно упомянуть только диссертацию А.Д. Колесника, посвященную непосредственно международной противоправности косвенного применения вооруженной силы, защищенную в 1991 году. Несмотря на актуальную ценность многих теоретических положений этой работы, объективно ситуация в мире значительно изменилась и требует нового анализа понятия косвенной агрессии как противоправного поведения субъектов международного права.

Современное международное право сформировалось в основном в середине XX века, его основные изменения нашли отражение в Уставе Организаций Объединенных Наций, который положил начало новой эпохе в правовом регулировании международных отношений и нормативно закрепил важнейшие принципы международного права. Во многом активизации процесса нормообразования способствовало увеличение связей между государствами, появление новых субъектов международного общения и увеличения их числа. Президент Российской Федерации В.В. Путин на Саммите тысячелетия 6 сентября 2000 г. подчеркнул, что вторая половина столетия, его международная составляющая, безусловно, прошли под знаком ООН.

В Меморандуме о развитии международного права, представленном СССР на XLI сессии Генеральной Ассамблеи в 1986 г., подчеркивается, что на рубеже третьего тысячелетия международное право должно стать правом всеобъемлющей безопасности и ответственности государств перед международным сообществом и человечеством. Эффективность функционирования норм и принципов международного права напрямую зависит от надлежащего их исполнения всеми государствами.

Активному развитию международного права в целом, и институту международной ответственности в частности, в XX веке способствовало большое количество войн и вооруженных конфликтов. Мир, свободный от войн и кровавых конфликтов, был идеалом, проповедовавшимся лучшими умами человечества.

Любой вооруженный конфликт, независимо от природы его происхождения, неразрывно связан в международном праве с понятием агрессии. Различное правовое толкование этого термина без учета специфики современных международных отношений, отсутствие императивной нормы права, раскрывающей суть и специфику данного явления, часто приводят к различного рода коллизиям. Ни международно-правовой договор, ни международно-правовой обычай не дают правоприменителю возможности оперировать этим понятием в отношении сторон, участвующих в вооруженном противостоянии, что, в свою очередь, является препятствием на пути применения режима санкций против стороны конфликта, нарушившей международно-правовой запрет прибегать к войне в качестве средства достижения своих целей (За исключением принудительных коллективных действий согласно главе VII Устава ООН и права на законную и коллективную самооборону - статья 51 Устава ООН). Однако сегодня противостояние США и России очевидно перешло в острую фазу. При этом методы уже далеки от сугубо политических.

Теоретической основой исследования выступили труды таких ученых как Б.М. Ашавский, М.М. Бирюков, В.Д. Бордунов(авторы учебника по Международному праву. В данной работе было выделено множество основных положений и тезисов, которые были взяты для основы над теоретической работой). Н.А.Баранов (автор курса лекций по проблемам национальной безопасности), В.А. Батырь(учебник по международному гуманитарному праву), Г.М. Вельяминов, А.Д. Колесник(диссертация по теме Международная противоправность косвенного применения вооруженной силы), С.Г. Тимошков и др.

Целью данной работы является исследование понятия косвенной агрессии.

Для достижения поставленной цели в ходе работы будут решены следующие задачи:

1. Рассмотрены понятие и признаки агрессии.

2. Дано понятие косвенной агрессии как разновидности неправомерного поведения государств.

3. Рассмотрены критерии квалификации косвенной агрессии.

4. Выявлены отличия косвенной агрессии от внутригосударственного вооруженного конфликта и от международного терроризма.

5. Охарактеризована деформация правопорядка от косвенного вмешательства.

6. Изучена возможность самозащиты государства от косвенного вмешательства.

7. Рассмотрены критерии деформации правопорядка.

Объектом исследования выступает мировой порядок как системное устройство международных отношений. Предмет исследования составило косвенная агрессия как фактор изменения мирового порядка.

Нормативной основой исследования выступили международные нормативные акты. В частности:

- Устав Организации Объединенных Наций;

- Резолюция 3314 (XXIX) ГА ООН от 14 декабря 1974 г. (Определение агрессии) - эти два документа легли в основу работы, с их помощью была установлены основные проблемы косвенной агрессии и разграничено понятие ее определения.

- IX Гаагская конвенция о бомбардировании морскими силами во время войны;

- V Гаагская конвенция о правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в случае сухопутной войны, и др.

Предполагается, что применение косвенной агрессии, влечет за собой деформацию правопорядка.

Методы исследования представлены теоретическим анализом(научно-теоретический анализ источников литературы, анализ документов), диагностическими(анализ нормативно-правовых актов), а так же другими методами научного познания.

По структуре работа разделена на две главы, каждая из которых состоит из трех и двух параграфов соответственно. В первой главе рассматривается общая характеристика агрессии в международном праве, ее понятия, признаки и критерии косвенной агрессии. Во второй главе - способы противодействия косвенному вмешательству, деформация правопорядка и самозащита государства от косвенного вмешательства.

I. Характеристика косвенной агрессии в международном праве

1.1 Понятие, признаки и критерии косвенной агрессии.

косвенный агрессия мировой правопорядок

Агрессия является одним из основных понятий международного права, которое обозначает незаконное в соответствии с Уставом ООН применение или попытку применения силы одним государством против территориальной целостности, политической независимости и суверенитета другого государства. "Никакие соображения любого характера, будь то политического, экономического, военного или иного характера, не могут служить оправданием агрессии" [Определение агрессии, утвержденное Резолюцией 3314 (XXIX) ГА ООН от 14 декабря 1974 г.].

Рассмотрим наиболее значимые международные договоры и резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, которые затрагивают понятие агрессии. Подобный анализ необходим, прежде всего, для дальнейшей кодификации уже существующих норм международного права с целью выработки междуна-родным сообществом официального документа, который впоследствии станет правовой базой для четкой квалификации действий находящихся в конфликте сторон.

В Гаагских конвенциях 1899 и 1907 годов о мирном разрешении международных споров текстуально закреплено желание государств предупредить, по возможности, обращение к силе в своих отношениях. Дальнейшее развитие политики ограничения, а затем и запрещение «агрессивных войн» нашло свое отражение, в частности, в Пакте Бриана-Келлога 1928 года [Договор об отказе от войны в качестве орудия национальной политики (Париж, 27 августа 1928 года)], в Уставе ООН [Устав Организации Объединенных Наций (Принят в г. Сан-Франциско 26.06.1945)], Уставах Международных военных трибуналов [Например, Римский статут Международного уголовного суда (Принят в г. Риме 17.07.1998)] в качестве преступлений против мира. Так, статья 6 Устава Нюрнбергского трибунала гласит, что «планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений, или участие в общем плане или заговоре, направленных к осуществлению любого из вышеизложенных действий» являются преступле-ниями, влекущими за собой индивидуальную ответственность.

Пакт Бриана-Келлога не содержит определения агрессии. Документ, выражая волю участвующих в нем сторон, ограничивает право государств прибегать к войне. Участники Пакта торжественно заявляют от имени своих народов, что они «осуждают обращение к войне для урегулирования междуна-родных споров и отказываются от таковой в своих взаимных отношениях в качестве орудия национальной политики. Стороны признают, что урегулирование или разрешение всех могущих возникнуть между ними споров или конфликтов, какого бы характера или какого бы происхождения они не были, должно всегда изыскиваться только в мирных средствах». Договор, хотя и не содержит исследуемую дефиницию, включает для нашего случая существенный момент - воспрещение любой агрессии.

Более определенно границы агрессии были сформулированы в Конвенции об определении агрессии, принятой в 1933 году [Конвенция об определении агрессии (Лондон, 4 июля 1933 г.)]. Проект конвенции об определении нападающей стороны был внесен советской делегацией на конференции по разоружению в декабре 1932 года и принят специальной подкомиссией конференции по разоружению 24 мая 1933 года. С 3 по 5 июля 1933 года Кон-венцию об определении агрессии подписали тремя отдельными актами СССР, Эстонская Республика, Латвийская Республика, Польская Республика, Румыния, Турецкая Республика, Персия (Иран) и Афганистан. В 1934 году к Конвенции присоединилась Финляндия. СССР ратифицировал Конвенцию 17 августа 1933 года.

Данный документ непосредственно опирается на вышерассмотренный Пакт Бриана-Келлога, указывая, что государства, участвующие в данной конвенции, считают, что «Пакт Бриана-Келлога, участниками которого они являются, воспрещает всякую агрессию», полагают «необходимым, в интересах всеобщей безопасности, определить возможно более точным образом понятие агрессии, дабы предупредить всякий повод к ее оправданию», и считают «полезным, в интересах всеобщего мира, внести в действие между их странами точные правила, определяющие агрессию, впредь до того, как эти последние станут общепризнанными».

Согласно статье 1 Конвенции, государства, участвующие в договоре, обязались руководствоваться в своих взаимоотношениях «определением агрессии, как оно было разъяснено в докладе Комитета по вопросам о безопасности от 24 мая 1933 года (доклад Политиса) на Конференции по сокращению и ограничению вооружений, докладе, сделанном в результате предложения, внесенного советской делегацией».

В соответствии со статьей 2 Конвенции государство будет признано нападающим в конфликте, то есть будет признано агрессором, если первое совершит одно из следующих действий:

«1. Объявление войны другому государству;

2. Вторжение своих вооруженных сил, хотя бы без объявления войны, на территорию другого государства;

3. Нападение своими сухопутными, морскими или воздушными силами, хотя бы без объявления войны, на территорию, на суда или на воздушные суда другого государства;

4. Морскую блокаду берегов или портов другого государства;

5. Поддержку, оказанную вооруженным бандам, которые, будучи образованными на его территории, вторгнутся на территорию другого государства, или отказ, несмотря на требование государства, подвергшегося вторжению, принять, на своей собственной территории, все зависящие от него меры для лишения названных банд всякой помощи или покровительства».

Конвенция сыграла важную роль не только для своего времени, формально закрепив намерения государств-участников дать определение агрессии, отразив существенные взаимосвязи и определив формы ее выражения, но и заложила теоретические основы для дальнейшего исследования данного явления с правовой точки зрения.

Тем не менее, Конвенция об определении агрессии имеет ряд недостатков. Наиболее значимый из них состоит в непосредственном указании на сферу ее применения, что явилось отражением эволюции международного права на соответствующем этапе его истории. Так, в частности, в статье 2 указывается, что правила, определяющие агрессию, применяются только в период международных конфликтов, без ущерба для соглашений, действующих между сторонами, участвующими в конфликте. В настоящее время при динамичном вытеснении из международной жизни вооруженных конфликтов международного характера немеждународными вооруженными конфликтами данное положение теряет свою актуальность, так как не учитывает современные тенденции развития специфических общественных отношений в период вооруженной борьбы. Кроме того, данная Конвенция не получила своего широкого распространения, и число присоединившихся к ней стран не-значительно, поэтому пожелание участников Конвенции об общепризнанности содержащихся в ней норм остается правовой фикцией, а не реальностью.

Принятие Устава Организации Объединенных Наций также не решило эту проблему. Упоминание агрессии встречается при формулировке цели ООН в статье 1 Устава: «Поддерживать международный мир и безопасность и с этой целью принимать эффективные коллективные меры для предотвращения и устранения угрозы миру и подавления актов агрессии или других нарушений мира и проводить мирными средствами, в согласии с принципами справедливости и международного права, улаживание или разрешение международных споров или ситуаций, которые могут привести к нарушению мира» и установлении роли Совета Безопасности ООН в определении существования «любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии», который делает «рекомендации или решает о том, какие меры следует предпринять в соответствии со статьями 41 и 42 для поддержания или восстановления международного мира и безопасности». Здесь следует обратить особое внимание на то обстоятельство, что абсолютная роль в квалификации действий государств как актов агрессии принадлежит именно Совету Безопасности ООН, а следовательно, решающее значение будет иметь выбор нормы права, которой будет руководствоваться Совет в своем решении.

Следующим шагом в поиске выхода из сложившейся ситуации стало принятие 14 декабря 1974 года на 29-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН резолюции 3314 [Определение агрессии, утвержденное Резолюцией 3314 (XXIX) ГА ООН от 14 декабря 1974 г.]. Она стала результатом продолжительной работы специально созданной комиссии по вопросу об определении агрессии в составе тридцати пяти государств - членов ООН, разработавшей ее проект и рекомендовавшей для принятия Генеральной Ассамблеей ООН. При проведении правового анализа изложенных в ней положений в сравнении с Конвенцией об определении агрессии 1933 года, становится очевиден тот факт, что толкование понятия значительно расширилось и приобрело более стройную структуру. Статья 1 резолюции 3314 (XXIX) определяет агрессию как «применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства или каким-либо другим образом, несовместимым с Уставом Организации Объединенных Наций». Тесная взаимосвязь с Уставом ООН и непосредственное оперирование международно-правовыми институтами в дефиниции: государственный суверенитет, территори-альная неприкосновенность государства, отражает ее более прогрессивный дух по сравнению с предыдущими попытками дать общепризнанное определение агрессии. В статье 3 резолюции 3314 (XXIX) приводится перечень действий, которые независимо от объявления войны будут квалифицироваться как акты агрессии:

«а) вторжение или нападение вооруженных сил государства на территорию другого государства или любая военная оккупация, какой бы временный характер она не носила, являющаяся результатом такого вторжения или нападения, или любая аннексия с применением силы территории другого государства или части ее;

b) бомбардировка вооруженными силами государства территории другого государства или применение любого оружия государством против территории другого государства;

c) блокада портов или берегов государства вооруженными силами другого государства;

d) нападение вооруженными силами государства на сухопутные, морские или воздушные силы или морские и воздушные флоты другого государства;

e) применение вооруженных сил одного государства, находящихся на территории другого государства по соглашению с принимающим государством, в нарушение условий, предусмотренных в соглашении, или любое продолжение их пребывания на такой территории по прекращении действия соглашения;

f) действие государства, позволяющего, чтобы его территория, которую оно предоставило в распоряжение другого государства, использовалась этим другим государством для совершения акта агрессии против третьего государства;

g) засылка государством или от имени государства вооруженных банд, групп и регулярных сил или наемников, которые осуществляют акты применения вооруженной силы против другого государства, носящие столь серьезный характер, что это равносильно перечисленным выше актам, или его значительное участие в них».

Перечисленные в статье 3 резолюции 3314 (XXIX) действия государств в доктрине международного права подразделяются на прямую (пункты a, b с, d, e) и косвенную (пункт g) агрессии. Причем, следует подчеркнуть, что Международный суд ООН в решении 1986 года по делу Никарагуа против США дает расширительное толкование понятия косвенной агрессии, распространяя его на оказание помощи вооруженным бандам повстанцам, в форме предоставления оружия, материальной или иной помощи. В данном случае при квалификации производимых сторонами действий необходимо подходить с позиции их масштабности. При этом Суд отметил, что такое толкование, отражающее положение пункта d резолюции 3314 (XXIX), может рассматриваться как норма международного обычного права.

Сопоставляя вышеизложенное, заметим, что четыре пункта статьи 3 резолюции 3314 (XXIX) полностью или частично тождественны положениям, приведенным в статье 2 Конвенции об определении агрессии 1933 года, и лишь четыре из них - пункты b, e, f, a (в отношении военной оккупации и аннексии с применением силы) отличаются новизной. Однако это характеризует не столько их преемственность, сколько качественные изменения в системе международного права, происшедшие во второй половине XX века [Бухмин: С. 94].

Правовая квалификация резолюции 3314 (XXIX) в настоящее время неоднозначна. Несмотря на многие позитивные моменты, которые свойственны данному документу, учитывая также, что она является практически единственным международно-правовым средством, применяемым сегодня на практике в ситуации определения агрессора, существует целый ряд проблем, не учитываемых данной резолюцией. Нельзя не согласиться с Франсуа Бюньоном в том, что резолюция «умалчивает о свойственных нашей эпохе скрытых формах агрессии - подрывной деятельности, террористических актах, об иностранном вмешательстве в случае гражданской войны, оккупации с согласия марионе-точного правительства...» [Бухмин: С. 94].

Подобные вопросы приобрели в последнее время большую актуальность. Не учитывать их в свете террористических актов 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке и Вашингтоне свидетельствовало бы об игнорировании современных тенденций развития международных отношений. Кроме того, заслуживает особого внимания субъективный момент в определении причины применения вооруженной силы, за исключением ситуации, изложенной в статье 7 приложения к резолюции 3314 (XXIX) касательно национально-освободи-тельных войн. «Ничто в настоящем определении... не может каким-либо образом наносить ущерба вытекающему из Устава праву на самоопределение, свободу и независимость народов, которые насильственно лишены этого права, ...в частности народов, находящихся под господством колониальных и расистских режимов или под другими формами иностранного господства, а также праву этих народов бороться с этой целью». Определение, по своей сути, должно носить объективный характер, которое не зависит от решения какого-либо субъекта международного права, и строиться на подлежащих проверке обстоятельствах.

Субъективизм при принятии решения Советом Безопасности ООН является скорее негативным моментом в рамках существующей системы организации органов ООН, чем её преимуществом. И дело здесь не только в том, что перечень актов агрессии согласно статье 2 резолюции 3314 (XXIX) не является исчерпывающим, и Совет Безопасности может определить, что другие акты представляют собой агрессию согласно положениям Устава, но и достаточно неэффективным механизмом принятия решения внутри самого Совета Безопасности ООН. Так, для констатации акта агрессии необходимо наличие единогласия пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН. Как известно, согласование единой позиции именно при процедуре голосования в Совете Безопасности было и остается одной из сложных задач [Бухмин: С. 95].

Вооруженное нападение одного государства на другое считается преступлением против мира и безопасности человечества. Понятие агрессии включает признак инициативы, планирования и применения каким-либо государством силы первым. В случае осуществления самообороны, в т.ч. и с применением вооруженной силы, действия государства, подвергшегося нападению, не являются актом агрессии, так же как и коллективные действия государств, регулируемые Генеральной Ассамблеей в соответствии с Уставом ООН для поддержания или восстановления международного мира и безопасности.

Следует упомянуть такие международные нормативно-правовые акты, как Конвенцию о предупреждении преступлений геноцида и наказании за него 1948 г., Женевскую конвенцию о защите жертв войны 1949 г. и Дополнительные протоколы I и II к ним 1977 г.

Агрессия и другие основные преступления против мира и безопасности человечества вошли в юрисдикцию международных трибуналов, учрежденных резолюциями Совета Безопасности ООН для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения гуманитарного международного права, - на территории бывшей Югославии и за аналогичные преступления на территории Руанды и соседних с ней государств [Тимошков: С. 26].

В 1998 г. на Римской дипломатической конференции был принят Статут Международного уголовного суда - постоянного судебного органа, призванного осуществлять правосудие в отношении лиц, совершивших такие преступления, как преступления против человечности, агрессия, геноцид, военные преступления [Тимошков: С. 26].

Следует отметить, что и Статут Международного уголовного суда, и другие Уставы при регламентировании материально-правовых оснований ответственности за совершение агрессии в основном и главном исходят из положений Устава и приговора Нюрнбергского трибунала.

Существует мнение, что при квалификации агрессии необходимо непосредственно апеллировать к общественному мнению. В этом случае достаточно сложно говорить о каком-либо международном стандарте, опре-деляющем агрессию, так как никто не сможет гарантировать, что государства в одностороннем порядке не будут определять агрессию исходя из их собственных интересов.

Однако это не решает основной проблемы - необходимость наделения какого-либо компетентного органа абсолютным правом квалифицировать действия сторон в каждом конкретном случае как акт агрессии. Совет Безопасности ООН как на основании статьи 39 Устава ООН, так и статей 2, 4 резолюции 3314 (XXIX) обладает правом определения существования любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии. Тем не менее, «поскольку нет юридических критериев, связывающих Совет Безопасности, ре-шения его остаются политическими актами, и не ясно, каким образом они могли бы привести к юридическим последствиям, помимо тех положений, которые предусмотрены Уставом или положениями других соглашений».

Действительно, определение агрессии, изложенное в резолюции 3314 (XXIX), не налагает на Совет Безопасности никаких обязательств и относится к рекомендациям, которые Совет может использовать в своей деятельности, что и подтверждается Преамбулой резолюции: «Генеральная Ассамблея... обращает внимание Совета Безопасности на определение агрессии, изложенное ниже, и рекомендует ему, по мере необходимости, учитывать это определение в качестве руководства при установлении в соответствии с Уставом наличия акта агрессии».

Обобщая вышеизложенное, выделим критерии, которые необходимо учитывать при разработке понятия агрессии с учетом специфики современных международных отношений. Определение должно:

- содержать объективные критерии, позволяющие дать точную юридическую квалификацию рассматриваемого события;

- быть выражено в качестве императивной нормы международного права;

- обладать свойством универсальности;

- учитывать современные реалии международных отношений;

- предусматривать международно-правовую и индивидуальную уголовную ответственности за нарушение закрепленных в нем положений:

- использовать эффективные способы преодоления возможных противоречий [Тимошков: С. 27].

Рассмотренные выше документы позволяют с уверенностью утверждать, что поиск взаимоприемлемого решения в отношении определения агрессии представляется сложной задачей.

Отметим, что определение агрессии используется международным сообществом весьма осторожно. Так, при введении санкций в отношении России в 2014 году действия Российской Федерации в Республике Крым определялись «нарушение суверенитета», «дестабилизирующие действия», но не как «агрессия» [Тимошков: С. 27].

Важным критерием определения косвенной агрессии является интенсивность применения вооруженной силы иррегулярными формированиями. Далеко не всякое проникновение иррегулярных вооруженных формирований на территорию другого государства и их действия там должны быть расценены как акт косвенной агрессии. Они для такой констатации должны быть сравнимы с актами применения силы при прямой агрессии, то есть это должны быть масштабные скоординированные действия, направляемые соответствующим государством.

К косвенной агрессии применим принцип первенства, являющийся по существу решающим критерием вооруженной агрессии вообще как прямой, так и косвенной. Без принципа первенства, то есть без первичности нападения, самооборона утрачивает свое ответное качество и сама превращается в нападение. Трудным и совершенно не разработанным в юридической литературе является вопрос о том, какой момент надо считать началом косвенной агрессии.

На основе анализа определения агрессии 1974 года в первой главе данной работы, можно прийти к выводу, что таким моментом надо считать начало проникновения иррегулярных формирований на территорию государства-жертвы в количествах угрожающих его суверенитету, территориальной неприкосновенности и политической независимости, а в случае, если государство их создает и оснащает непосредственно на территории государства-жертвы, - начало формирования этих формирований в аналогичных количествах.

С принципом первенства связан критерий агрессивного намерения. Агрессивное намерение резюмируется в любом вооруженном нападении. Вместе с тем при рассмотрении конкретной ситуации Советом Безопасности ООН невозможна констатация акта агрессии без учета мотивов, которыми руководствовалось государство, совершившее нападение, т.к. агрессия - результат спланированной политики.

Косвенная агрессия, являясь одной из форм вооруженной агрессии, имеет те же объекты посягательства, что и прямая агрессия: суверенитет, территориальная неприкосновенность и политическая независимость государства-жертвы. Все эти объекты посягательства тесно взаимосвязаны, однако в каждом конкретном случае косвенной агрессии возможно выделение одного из них в качестве основного.

Анализ определения агрессии 1974 года на фоне ст. 1 и ст. 39 Устава ООН приводит соискателя к выводу, что помимо указанных выше объектами посягательства косвенной агрессии являются также международный мир и международная безопасность. Эти объекты имеют ту особенность, что, посягая на них, косвенная агрессия посягает тем самым на общие интересы международного сообщества в целом и приобретает черты особо опасного международного преступления.

Таким образом, В соответствии с определением агрессии 1974 г. под агрессией понимается применение вооруженной силы. (Встречающиеся в литературе термины типа "политическая агрессия", "агрессия", "экономическая агрессия", "идеологическая агрессия" и т. д. с правовой точки зрения агрессией не является и не подпадают под определение агрессии 1974 г.).

Иррегулярные формирования, являясь формально объединениями частных лиц и не обладая формально статусом органа государства-агрессора, фактически действуют под его руководством и в его интересах, выполняя те же функции, что и регулярные войска при прямой агрессии. Действуя таким образом, государство-агрессор, как правило, стремится создать видимость своей непричастности к действиям иррегулярных формирований и таким образом избежать ответственности.

Таким образом, основные критерии определения косвенной вооруженной агрессии можно условно разделить на общие, присущие агрессии вообще и частные - свойственные только косвенной агрессии.

К общим критериям следует отнести:

- первичность нападения;

- экстерриториальность нападения (на другое государство);

- вооруженный характер нападения.

Частным признаком косвенной агрессии выступает особый характер косвенного вмешательства, включающий:

- предоставление военной и материальной помощи вооруженным формированиям;

- связь государства-агрессора с иррегулярными войсками;

- интенсивность военного вмешательства.

Определение агрессии 1974 года совершенно четко устанавливает, что косвенная агрессия (п. "g" ст. 3 определения), хотя сам этот термин не используется в тексте определения, является одной из форм вооруженной агрессии и соответственно подлежит той же квалификации, что и прямая агрессия. В соответствии с современным международным правом вооруженная агрессия (как прямая, так и косвенная) подлежит квалификации в качества тягчайшего международного преступления, влекущего за собой ответственность.

При косвенном вооруженном вмешательстве иностранное государство также вмешивается во внутренний конфликт в другом государстве, но делает его "косвенно", чаще всего "тайно" посредством оказания различных видов помощи одной из сторон конфликта (в виде поставок ей оружия, снаряжения, предоставления финансовых средств на военные нужды и т.п.). Действуя подобным образом, вмешивающееся государство получает широкие возможности маскировать свои действия, отрицать свою причастность к процессу вооруженной борьбы в другом государстве и тем самым уходить от ответственности за свои действия.

Все виды иррегулярных формирований, используемых для осуществления косвенной агрессии, объединяет то, что они формально независимы от государства-агрессора, но фактически действуют в его интересах и под его руководством. Связь этих иррегулярных формирований с государством-агрессором является непременным признаком наличия косвенной агрессии, причем такая связь должна носить устойчивый характер и быть решающим фактором существования и деятельности таких формирований.

Важным критерием определения косвенной агрессии является интенсивность применения вооруженной силы иррегулярными формированиями. Далеко не всякое проникновение иррегулярных вооруженных формирований на территорию другого государства и их действия там должны быть расценены как акт косвенной агрессии. Они для такой констатации должны быть сравнимы с актами применения силы при прямой агрессии, то есть это должны быть масштабные скоординированные действия, направляемые соответствующим государством.

С принципом первенства связан критерий агрессивного намерения. Агрессивное намерение резюмируется в любом вооруженном нападении. Вместе с тем при рассмотрении конкретной ситуации Советом Безопасности ООН невозможна констатация акта агрессии без учета мотивов, которыми руководствовалось государство, совершившее нападение, т.к. агрессия - результат спланированной политики.

Таким образом, косвенную агрессию можно определить как опосредованное вооруженное вмешательство государства, не связанное с самообороной. Моментом начала косвенной агрессии следует считать начало проникновения иррегулярных формирований на территорию государства-жертвы в количествах угрожающих его суверенитету, территориальной неприкосновенности и политической независимости, а в случае, если государство их создает и оснащает непосредственно на территории государства-жертвы, - начало формирования этих формирований в аналогичных количествах.

Основными критериями косвенной агрессии являются: а) специфика иррегулярных формирований, отличающая их от отрядов, ведущих национально-освободительную борьбу, а также от уголовных банд, осуществляющих внутригосударственные преступления); б) существование устойчивой связи между государством-агрессором и иррегулярными формированиями, действующими на территории государства-жертвы. Такая связь должна быть основой существования и деятельности иррегулярных формирований; в) интенсивность действий иррегулярных формирований, делающая их по своей опасности и последствиям для государства-жертвы сравнимыми с актами прямой агрессии; г) первенство в применении вооруженного насилия иррегулярными формированиями, нарушение при этом суверенитета, территориальной неприкосновенности и политической независимости государства-жертвы; д) наличие агрессивного намерения у государства-агрессора в отношении государства-жертвы. Только при наличии всех признаков в действиях государства возможна констатация акта косвенной агрессии со всеми вытекающими отсюда последствиями.

1.2 Косвенная агрессия как разновидность неправомерного поведения государств

Если проблема применения вооруженной силы и вооруженного вмешательства в их прямых формах - прямая агрессия и интервенция - достаточно хорошо разработана в современном международном праве и их идентификация и правовая квалификация не вызывают особых затруднений, то их косвенными формами - косвенной агрессией и косвенным вооруженным вмешательством дело обстоит значительно сложнее. Они слабо разработаны, в доктрине ведутся споры о присущих им характерных признаках, и практика международных отношений в силу политических пристрастий не дает однозначного толкования этим явлениям.

Такое положение ведет к тому, что у государств, осуществляющих косвенную агрессию или косвенное вооруженное вмешательство, появляются широкие возможности формально отмежеваться от этих актов, утверждать о своей непричастности к ним и тем самым избегнуть международно-правовой ответственности за свои действия. Ведь и при косвенной агрессии, и при косвенном вооруженном вмешательстве государство действует скрытно, как бы "чужими руками" [Батырь: С. 320].

Современная международная практика дает многочисленные примеры случаев противоправного косвенного применения вооруженной силы ведущим государствами во многих регионах мира. В качестве примеров можно привести поддержку США повстанческого движения в Эфиопии, группировки УНИТА в Анголе, МНС в Мозамбике, "контрас" в Никарагуа и др. Все это делает разработку правовых аспектов понятий "косвенная вооруженная агрессия" и "косвенное вооруженное вмешательство" в высшей степени актуальной [Батырь: С. 320].

Вооруженная агрессия может осуществляться в двух формах - прямой и косвенной. При прямой агрессии государство-агрессор применяет вооруженную силу против государства-жертвы "открыто" посредством использования для этого своих регулярных вооруженных сил. При косвенной же агрессии государство-агрессор действует "скрытно", "чужими руками" посредством создания и засылки на территорию государства-жертвы иррегулярных вооруженных формирований, причем в таком объеме, что их действия сравнимы по последствиям с действиями регулярной армии агрессора. Эти иррегулярные формирования, являясь формально объединениями частных лиц и не обладая формально статусом органа государства-агрессора, фактически действуют под его руководством и в его интересах, выполняя те же функции, что и регулярные войска при прямой агрессии. Действуя таким образом, государство-агрессор, как правило, стремится создать видимость своей непричастности к действиям иррегулярных формирований и таким образом избежать ответственности [Ашавский: С. 215].

Определение агрессии 1974 года совершенно четко устанавливает, что косвенная агрессия (п. "g" ст. 3 определения), хотя сам этот термин не используется в тексте определения, является одной из форм вооруженной агрессии и соответственно подлежит той же квалификации, что и прямая агрессия. В соответствии с современным международным правом вооруженная агрессия (как прямая, так и косвенная) подлежит квалификации в качества тягчайшего международного преступления, влекущего за собой ответственность.

Другим видом противоправного применения вооруженной силы одним государством против другого является вооруженное вмешательство одного государства во внутренний конфликт в другом государстве. Оно также может осуществляться в прямой и косвенной форме. В обоих случаях суть дела заключается в том, что иностранное государство стремится извлечь выгоду из внутреннего конфликта, имеющего место в другом государстве, посредством оказания помощи одной из сторон конфликта. При прямом вмешательстве вмешивающееся государство посылает свои регулярные войска на помощь одной из сторон конфликта, которые ведут военные действия совместно с поддерживаемой стороной. В международно-правовой литературе эта форма вмешательства обозначается термином "интервенция".

При косвенном вооруженном вмешательстве иностранное государство также вмешивается во внутренний конфликт в другом государстве, но делает его "косвенно", чаще всего "тайно" посредством оказания различных видов помощи одной из сторон конфликта (в виде поставок ей оружия, снаряжения, предоставления финансовых средств на военные нужды и т.п.). Действуя подобным образом, вмешивающееся государство получает широкие возможности маскировать свои действия, отрицать свою причастность к процессу вооруженной борьбы в другом государстве и тем самым уходить от ответственности за свои действия.

В отличие от прямого, косвенное вооруженное вмешательство, поскольку оно не связано с вовлечением регулярных или иррегулярных вооруженных сил иностранного государства в процесс вооруженной борьбы в ходе внутреннего конфликта в другом государстве, подлежит квалификации в качестве международного правонарушения. Она не является вооруженным нападением по смыслу ст. 51 Устава ООН и как следствие представляет собой меньшую опасность для международного мира и безопасности.

При косвенной форме агрессии нападающее государство применяет силу скрытно путем использования вооруженных банд, наемников или иррегулярных воинских формирований. Но вторжение вооруженных банд не может быть предпринято без прямой помощи и покровительства того государства, на территории которого они были образованы и с чьей территории они выступили. В связи с этим поддержка, оказываемая таким государством вторжению образованных на его территории наемников и вооруженных банд в другое государство через их совместные границы, или же отказ принять против этого вторжения надлежащие меры означает не что иное, как его прямое участие в вооруженном нападении [Ашавский: С. 215].

Иррегулярные воинские формирования (или иррегулярные войска) - это войска, не имеющие твёрдой и постоянной организации или по своему комплектованию, прохождению службы, обучению, обмундированию значительно отличающиеся от регулярных войск. После создания регулярной армии в России (в начале 18 в.) существовали иррегулярные войска в виде частей лёгкой кавалерии (в 18 в.) и казачьих войск -- Донского, Черноморского, Астраханского и др. Иррегулярные войска имелись также в Австрии (кроаты, пандуры и др.), в Турции (башибузуки, черкесы, курды и др.), в начале 20 в. в британских и французских колониях -- различные туземные войска, в Турции - иррегулярная кавалерия (из курдов, черкесов и др.), в Иране - войска из кочевых племён, в Афганистане -- иррегулярные части (ополчение). После 1-й мировой войны 1914-1918 гг. иррегулярные войска были официально упразднены во всех государства [Ашавский: С. 215]х.

Тем не менее, наличие иррегулярных вооруженных сил нельзя отрицать как явление в современном мире. В частности, в качестве таких подразделений рассматриваются радикально настроенные исламистские группировки, участвующие в конфликте в Сирии.

Понятие «наемник» применительно к вооруженным конфликтам определено в ст. 47 Дополнительного протокола к Женевским конвенциям от 12.08.1949, касающегося защиты жертв международных вооруженных конфликтов (Протокол I) от 08.06.1977 [Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года]. Наемник - лицо, которое:

- специально завербовано на месте или за границей для того, чтобы сражаться в вооруженном конфликте;

- фактически принимает непосредственное участие в военных действиях;

- принимает участие в военных действиях, руководствуясь главным образом желанием получить личную выгоду, и которому в действительности обещано стороной или по поручению стороны, находящейся в конфликте, материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение, обещанное или выплачиваемое комбатантам такого же ранга и функций, входящим в личный состав вооруженных сил данной стороны;

- не является ни гражданином стороны, находящейся в конфликте, ни лицом, постоянно проживающим на территории, контролируемой стороной, находящейся в конфликте;

- не входит в личный состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте;

- не послано государством, которое не является стороной, находящейся в конфликте, для выполнения официальных обязанностей в качестве лица, входящего в состав его вооруженных сил.

Очевидно, наибольшую сложность в доказывании признаков наемника составляет выявление фактов "специальной" вербовки на месте или за границей, получения вознаграждения, существенно превышающего вознаграждение "местных" комбатантов, а также непосредственного участия именно в боевых действиях.

В большинстве стран наемничество в том или ином виде представляет собой уголовное преступление. В Российской Федерации это ст. 359 УК РФ [Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ].

Вооруженная банда и группа. Стандартного общепринятого определения вооруженной группы не существует. На первый взгляд, ответ на вопрос, что такое вооруженная группа, кажется очевидным: на самом элементарном уровне вооруженная группа - это организованная группа с четкой структурой, членством и способная применять насилие для достижения своих целей. Однако это широкое определение мало помогает в проведении различия между разными вооруженными группами. Так, например, оно может включать в себя государственные силы безопасности, такие как полиция и вооруженные силы, а также силы безопасности, поддерживаемые государством, такие как полувоенные и военизированные группировки. Чтобы избежать включения в формулировку контролируемых государством сил, которые воспринимаются широкой общественностью как группы, имеющие законное право носить и применять оружие, во многих определениях уделено основное внимание группам, существующим вне государственного контроля.

Многочисленные группы с самыми разнообразными характерными чертами и очень сильно отличающиеся друг от друга по составу, деятельности и роли, которую они играют в обществе, попадают в категорию «негосударственных вооруженных групп», включающую в себя банды, ополчения, повстанческие группы, мятежников, террористов и преступные организации. Эти ярлыки дают некоторое представление о природе группы, но они могут и вводить в заблуждение. Положительные ярлыки указывают на то, что группа обладает неким легитимным правом взяться за оружие, - «революционеры», «освободительные движения», «борцы за свободу», «ополчения», «добровольные общественные организации» и «отряды самообороны». Отрицательные ярлыки намекают на незаконность и нелегитимность группы -- «террористы», «мятежники», «бунтовщики», «преступники», «банды» и «полевые командиры».

Иногда ярлыки с противоположной коннотацией применяются к одним и тем же группам, и нередко применение ярлыка больше говорит о том, кто его использует, чем о самой группе. Поэтому часто полезнее подробно описать отличительные черты какой-либо вооруженной группы, чем применять к ней то или иное обозначение. Различные исследователи предложили взамен классификации вооруженных групп по конкретным категориям применять методы, позволяющие сравнивать группы исходя из их характерных черт. Один аналитик строит свою категоризацию групп на основании девяти критериев: мотивация, цель, сила, размах, финансирование, организационная структура, роль насилия, отношение к государству и функция, которую они выполняют в обществе. Другой предлагает использовать «наименьший общий знаменатель» формирования групп по трем основным признакам: членство (то есть привлечение в группу), материально-техническая база (например, оружие и питание) и руководство (командование, управление и связь). Также можно рассматривать вооруженные группы, пользуясь своеобразной шкалой, учитывающей отношение соответствующей группы к правительству, уровень ее организации и ее способность к насилию в широких масштабах.

Использование такой шкалы ясно показывает проблемы, возникающие при попытке дать четкое определение часто применяемым ярлыкам (например «ополчение», «мятежники» или «полевые командиры»), и призвано их разрешить, а также выявляет трудности с ранжированием разных видов групп (например по уровню насилия или организации) и то обстоятельство, что конкретные вооруженные группы могут перемещаться по шкале с течением времени (например, становясь более или менее склонными к насилию, изменяя уровень организованности или переходя от поддержки правительства к противостоянию с ним) [Хайзен: С. 5].

Важный вопрос: как соотносятся банды с вооруженными группами? Обычно слова «негосударственные вооруженные группы» вызывают представление о группах, оппозиционных правительству: группы, которые участвуют в гражданских войнах -- мятежники, борцы за свободу, повстанцы -- вот стереотипные образы негосударственных вооруженных групп. Однако в эту категорию входят и некоторые другие группы, хотя не все они прямо бросают вызов государству. Можно привести такие примеры, как банды в Лос-Анджелесе, марас в Сальвадоре, скинхеды в Германии, Российской Федерации и на Украине. Банды, несомненно, представляют собой пример негосударственной вооруженной группы, но как их сравнивать с другими негосударственными вооруженными группами, не вполне ясно. Дифференциация в данном случае вызывает особенно большие трудности в связи с тем, что ярлык «банда» используется широко, распространяясь на молодежные и байкерские банды, наркосиндикаты, тюремные банды и организованную преступность. Как и в случае вооруженных групп, единого определения банды не существует. Тем не менее имеются часто используемые определения. Кляйн описывает молодежную банду следующим образом: «любая поддающаяся обозначению подростковая группа молодых людей, которые (а) воспринимаются другими людьми в районе как особая общность, (б) признают себя поддающейся обозначению группой (почти всегда с названием группы) и (в) участвовавшие в таком количестве правонарушений, которое достаточно, чтобы вызвать последовательно отрицательное отношение жителей района и (или) правоохранительных органов». Ф. Трэшер дает такое определение банды: «…промежуточная группа, первоначально сформировавшаяся самопроизвольно, а затем интегрировавшаяся посредством конфликта» [Хайзен: С. 5].

Определения банд в международной правовой науке оспариваются по ряду пунктов, в частности в том, что касается включения преступности или насилия. Однако включение преступной и насильственной деятельности полезно для проведения различия между молодежными бандами и иными видами молодежных групп. Несмотря на различные трудности, возникающие при обобщении, мы можем сказать, что у банд есть некоторые общие характеристики. Они представляют собой по большей части феномен, характерный для крупных городов, хотя сегодня они встречаются также в небольших городах и вообще за пределами городов [Хайзен: С. 5].

Это чаще всего группы, вытесненные на обочину жизни общества. Хотя члены банды обычно принадлежат к одной этнической группе, это не является определяющим признаком банды. Члены банд, как правило, молоды, от 12 до 30 лет. Долгое время считалось, что банды состоят преимущественно из лиц мужского пола; хотя это до сих пор действительно так, есть сведения, что женщины играют в бандах все более важную роль.

Большинство банд имеют рыхлую организацию и характеризуются относительной сплоченностью, причем наиболее сплоченные обычно наиболее склонны к правонарушениям. Банды редко специализируются на каком-то одном виде правонарушений, напротив, они совершают различные правонарушения, при этом насильственные преступления совершаются наиболее редко. Банда может существовать от нескольких месяцев до нескольких десятилетий. Цели, преследуемые бандами, могут быть разными, но одним из важнейших признаков, отличающих банды от других негосударственных вооруженных групп, является то, что они не стремятся свергнуть правительство.

...