Факторы формирования политики в отношении прерывания беременности в штатах США с 2000 по 2019 гг.

В рамках модели Пола Шумакера о стадиях политического цикла спонсирование закона является первой стадией политического цикла - agenda setting или вынесение проблемы на повестку дня. Johnson D.R., Zhang, L. Intrastate and Interstate Influences on the Introduction and Enactment of Campus Carry Legislation, 2004-2016 // Educational Researcher. 2020. Vol. 10. No. 10. P. 5. Голосование в Сенате, Палате Представителей и нескольких комитетах, в ведении которых находится обсуждаемая сфера, представляют собой вторую стадию политического процесса - policy adoption или принятие политического курса. Ibid.

Таблица 1. Стадии законотворческого процесса в штатах: предложение и принятие закона.

Исследователи указывают на необходимость рассмотрения каждой из этих стадий по отдельности и в сравнительной перспективе. Например, Wilhelm, T. The Policymaking Role of State Supreme Courts in Education Policy // Legislative Studies Quarterly. 2007. Vol. 32. No. 2. P. 312.; Whitaker E. A., Herian M.N., Christopher W. L., Lang M. The Determinants of Policy Introduction and Bill Adoption: Examining Minimum Wage Increases in the American States, 1997-2006 // The Policy Studies Journal. 2012. Vol.40. Issue. 4. P. 627. Анализ стадии спонсирования закона, например, помогает нам понять, почему определенные сферы общественной и частной жизни могут стать потенциальным объектом государственного регулирования. Изначально введение законопроекта на парламентскую повестку обозначает намерение политического актора обратить внимание на конкретную проблему. В свою очередь, изучение паттернов голосования способствует выявлению условий, наиболее благоприятных для выживаемости закона. При этом, как показывают исследования, на каждом из этапов - индивидуальном спонсировании и голосовании и коллективном принятии, акторы могут руководствоваться разными мотивациями, что свидетельствует об их стратегическом поведении. Wilhelm, T. Op. cit. P. 323; Whitaker E. A., Herian M.N., Christopher W. L., Lang M. Op. cit. P. 642; Johnson D.R., Zhang, L. Op. cit. P. 9.

Объяснение подобного стратегического поведения акторов как рациональных индивидов, которые стремятся реализовать свои цели в заданных условиях, является ключевым фокусом теории институционализма рационального выбора. В рамках данной теории «законотворческое поведение» представляет собой взвешивание актором издержек и выгод, которые ассоциируются с определенным действием. Jenkins S. The Context of Legislating Constraints on the Legislative Process in the United States. NY: Routledge, 2016. P. 14. В условиях того, что потенциальное действие происходит в конкретной среде, данная среда или совокупность политических институтов определяют и одновременно ограничивают (1) предпочтения акторов, (2) возможность реализации данных предпочтений и (3) последующую выгоду для индивида и коллектива. Driscoll A., Krook M.L. Can There Be a Feminist Rational Choice Institutionalism? // Politics & Gender. 2009. Vol. 5. No. 2. P. 240.

Исследования о законотворческом поведении учитывают три типа факторов, которые могут влиять на формирование и реализацию политических предпочтений и приоритетов акторов. Во-первых, важны индивидуальные характеристики законодателя, такие как партийная принадлежность, гендер, возраст, религия, опыт работы, образование, принадлежность к расовым меньшинствам и.т.д. K. E. Hamm, R. D. Hedlund, N.M. Miller. State Legislatures // Donald P. Haider-Markel. The Oxford Handbook of State and Local Government. NY : Oxford University Press, 2014. P. 4. В данном случае предполагается, что личные качества могут предопределять ценности акторов и их активность в определенной сфере. Например, исследование Дэвида Ямана о паттернах roll call голосования законодателей в штате Висконсин по тематике абортов приходит к выводу, что самоидентификация акторов как убежденных приверженцев протестантизма в связке с принадлежностью к республиканской партии предопределяет их pro-life позицию. Yamane D., Oldmixon E.A. Religion in the Legislative Arena: Affiliation, Salience, Advocacy, and Public Policymaking // Legislative Studies Quarterly. 2006. Vol.31. No.3. pp. 448-450.

Однако мы не можем утверждать, что мотивация акторов основывается исключительно на их стремлении действовать в соответствии с собственными убеждениями. Здесь важно обратиться ко второй группе работ, которая нацелена на анализ поведения законодателей с точки зрения их ориентации на достижение определенных политических целей. Так, ряд исследований характеризуют процесс предложения закона как преимущественно символический акт, целью которого может являться своевременный сигнал законодателя о его заинтересованности в запросах электората или стремление актора обозначить себя в качестве лидера определенной повестки и улучшить свою репутацию внутри института. Например, Wilhelm, T. Op. cit. P. 15; Whitaker E. A., Herian M.N., Christopher W. L., Lang M. Op. cit. P.633. Тем не менее, в данном случае представляется сложным определить, в какой степени проявление политических приоритетов является именно символическим актом, так как одновременно с этим актор может ориентироваться на достижение более долгосрочных результатов. Так, предложение закона может являться желанием актора добиться конкретных политических изменений.Black Bryan M., Shay Laine P. States Testing the Legal Limits: The Effect of Electoral Competition on the Constitutionality of State Statutes // State Politics & Policy Quarterly. 2018. P. 6. Однако здесь мы снова сталкиваемся с тем же вопросом: почему законодатель предпочитает конкретный исход? Какой стимул и в каких случаях является определяющим - действие в соответствии с личными убеждениями, заинтересованность актора в продвижении по карьерной лестнице или необходимость соответствовать предпочтениям населения и партийной повестке?

С точки зрения методологических возможностей, наиболее распространенный подход к данному вопросу заключается в сопоставлении влияния индивидуальных характеристик и общественного мнения. K. E. Hamm, R. D. Hedlund, N.M. Miller. Op. cit. P. 5. Данное поле представляет собой особую теоретическую значимость, так как оно затрагивает масштабную исследовательскую проблему о специфике взаимодействии власти и населения в условиях демократии. В первую очередь, научный интерес приходится на вопрос о степени демократической подотчетности акторов как мнению населения в целом, так и мнению их избирателей в частности.

В рамках анализа подотчетности акторов мнению населения политологи приходят к неоднозначным выводам. Например, мейнстримная теория о стремлении законодателей соответствовать идеологии медианного избирателя на уровне штата не всегда находит подтверждений - акторы могут руководствоваться либо собственными убеждениями, либо ориентироваться на более идеологизированный электорат, что может только усиливаться из-за асимметрии информации. Jaeger J. Sub-constituencies and Legislative Responsiveness: Evidence from the States // Political Research Quarterly. 2019. Vol. 72. No. 2. P. 474. Предположение о взаимосвязи между «значимостью» определенной темы для населения и направлением политического курса в соответствии с предпочтениями большинства также не всегда соответствует действительности, несмотря на наличие большого количества работ в пользу данного вывода.Jaeger J. Op. cit. P. 474. Например, в случае реформ в образовательной системе, вторых по значимости для граждан США после регулирования экономики,Wilhelm, T. Op. cit. P. 319. спрос населения на данные реформы не влияет на активность законодателей в данной сфере. Ibid. P. 325. В противоположность этому, внимание полиси-мейкеров к законам о повышении минимальной оплаты труда продиктовано их ориентированностью на предпочтения медианного избирателя. Whitaker E. A., Herian M.N., Christopher W. L., Lang M. Op. cit. P. 639.

Одно из возможных объяснений подобных расхождений заключается в ориентации акторов не на мнение населения в целом, но на предпочтения их избирательных округов. В данном случае стимулом для действия является стремление актора обеспечить почву для переизбрания и мобилизовать максимальный спектр избирателей в своем округе. Black Bryan M., Shay Laine P. Op. cit. pp. 3-4. Брайан Блэк утверждает, что данная тенденция только усиливается в условиях высокой соревновательности на выборах в легислатуры штатов. Ibid. P. 2. В результате этого акторы в большей степени склонны спонсировать и принимать экспериментальные законы, которые впоследствии будут аннулированы Верховным судом США. Ibid. P. 17. Одним из ярких примеров такого экспериментального антиконституционного закона является Закон о контроле абортов или Abortion Control Act, который был принят в штате Пенсильвания в 1982 году. По мнению автора, принятие данного закона было обусловлено высокой электоральной соревновательностью между республиканской и демократической партиями в штате, вследствие которой тема абортов стала ключевой повесткой республиканской партии для мобилизации консервативного и религиозного электората. Ibid. P. 7.

Еще одно показательное исследование Джиллиан Джагер о roll call голосовании законодателей в отношении закона E-Verify приходит к выводу, что решение полиси-мейкера в пользу или против продвижения данного закона не всегда предсказывается его партийной принадлежностью. Jaeger J. Op. cit. P. 484. Так, политические предпочтения актора являются более «гибкими» ввиду его стратегической ориентации на электоральный потенциал больших групп интересов в его избирательном округе. Ibid. Вследствие этого отдельные законодатели могут голосовать вопреки партийной повестке и, более того, добиваться сохранения статуса-кво. Вопреки ожиданиям, E-Verify не принят в ряде республиканских штатов: E-Verify // National Conference of State Legislatures URL: https://www.ncsl.org/research/immigration/everify-faq.aspx (дата обращения: 04.04.2020). Однако данный вывод не является универсальным, так как необходимость соответствовать партийной повестке может усиливаться в случае если рассматриваемая инициатива является излишне политизированной или центральной для образа партии. Whitaker E. A., Herian M.N., Christopher W. L., Lang M. Op. cit. P.631.

Вопрос о влиянии общей партийной риторики на политические приоритеты и предпочтения акторов подводит нас к третей группе работ, которая концентрируется на нахождении паттернов поведения законодателей в условиях различных институциональных ограничений. Согласно определению Дугласа Норта, под институциональными ограничениями понимаются формальные и неформальные «запреты на совершение акторами определенных действия и условия, при которых отдельным индивидам разрешены определенные действия». Дуглас Сесил Норт: Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. Часть1. Институты. Глава 1. Введение в проблему институтов и институциональных изменений. // Гуманитарный Портал URL: https://gtmarket.ru/laboratory/basis/6310/6311 (дата обращения: 04.04.2020).

Как отмечает Шеннон Дженкинс, влияние политических институтов на поведение недотеоретизировано, что особенно заметно в кросс-штатной компаративистике. Jenkins S. Op. cit. P. 15. Более того, влияние политических институтов на законотворческое поведение в сфере моральной политики также остается малоизученным полем.Eva-Maria Euchner: Morality Policy. 2019. // Oxford Research Encyclopedia of Politics URL: https://oxfordre.com/politics/view/10.1093/acrefore/9780190228637.001.0001/acrefore-9780190228637-e-641#notes (дата обращения: 04.04.2020). Это представляет определенную проблему, так как институциональные характеристики могут оказывать значительное влияние на активность законодателей и, более того, усиливать или нивелировать влияние индивидуальных характеристик. Jenkins S. Op. cit. P. 52.

Масштабное исследование Шеннон Дженкинс о законотворческом в процессе в 11 штатах США с 2007 по 2008 год выделяет две группы институциональных факторов, которые влияют на реализацию политических предпочтений акторов. Первая группа факторов относится к ограничениям законотворческого процесса и дополнительным ресурсам, которые стимулируют активность законодателей: (1) профессионализм легислатуры; (2) дополнительные полномочия лидера законодательного большинства, такие как назначение состава комитетов или назначение специальных выплат для полиси-мейкеров, что может позитивно влиять на активность ведущей партии; (3) полномочия комитетов, такие как возможность данного органа аннулировать законы или наличие в штате процедуры необязательных слушаний для определенных законов, что определяет влиятельность данного органа как вето-актора; (4) ограничения на возможность переизбрания; (5) процедурные ограничения, такие как наличие дедлайнов на спонсирование и коспонсирование или возможность спонсирования актором только одного закона. Jenkins S. Op. cit. pp. 28-33.

Влияние таких переменных как профессионализм легислатуры или ограничения на возможность переизбрания зачастую сложно предугадать. Например, высокий индекс профессионализма или карьеризма законодательного органа, который включает в себя бюджет данного органа, зарплату сотрудников и потенциал для продвижения реформ, может мотивировать акторов инициировать большее количество законов как для привлечения избирателей, так и для улучшения своей репутации внутри института. Например: K. E. Hamm, R. D. Hedlund, N.M. Miller. Op. cit. pp. 13-15; Whitaker E. A., Herian M.N., Christopher W. L., Lang M. Op. cit. P.639. С другой стороны, законодатели в профессиональных легислатурах склонны быть более избирательными из-за, например, репутационных издержек или ориентации на долгосрочные цели, вследствие чего спонсирование ими законов снижается. Jenkins S. Op. cit. P. 53. Ограничения на возможность переизбрания акторов могут увеличивать законодательную активность в одних штатах и уменьшать в других в зависимости от мотиваций молодых и опытных законодателей. K. E. Hamm, R. D. Hedlund, N.M. Miller. Op. cit. pp. 17-19. Что интересно, введение в штатах последних ограничений позитивно ассоциируется с ориентацией полиси-мейкеров на политические предпочтения лоббистских групп. Ibid. P. 18.

Вторая группа факторов включает в себя особенности партийного контроля законодательной и исполнительной ветвей власти. Автор выделяет следующие потенциальные факторы влияния: (1) партия большинства в легислатуре; (2) соревновательность внутри партийной системы; (3) представительство гендерных и расовых меньшинств в легислатуре; (4) разделенное правительство, когда каждая из палат контролируется разными партиями; (5) партийная принадлежность губернатора. Jenkins S. Op. cit. pp. 25-27. Справедливо ожидать, например, что представители партии большинства спонсируют большее число законов и что этот эффект только усиливается в условиях занятия губернаторского поста представителем партии большинства. Jenkins S. Op. cit. pp. 25-26. На практике, однако, эффект партийного контроля варьируется в зависимости от специфики затрагиваемой проблемы. Wilhelm, T. Op. cit. P. 323; Whitaker E. A., Herian M.N., Christopher W. L., Lang M. Op. cit. P. 639; Johnson D.R., Zhang, L. Op. cit. P. 7.

К интересным выводам приходит исследование Эрика Уитакреа о влиянии соревновательности партийной системы на динамику спонсирования и принятия законодательства о повышении минимального размера оплаты труда в штатах США. Whitaker E. A., Herian M.N., Christopher W. L., Lang M. Op. cit. P.631. Равно как и регулирование абортов, вопрос о повышении минимального размера оплаты труда является объектом поляризации повестки двух партий, где республиканцы выступают за уменьшение или отмену МРОТ, а демократы за увеличение. Ibid. P. 626. Автор приходит к выводу, что в условиях роста соревновательности партийной системы или равного представительства двух партий в легислатурах, демократы спонсируют значительно больше законов по увеличению МРОТ, несмотря на то, что данные законы не будут приняты из-за политических предпочтений республиканцев и их возможности заблокировать продвижение закона. Ibid. P. 631.

Какую важность для нас представляет заключение автора? Во-первых, внимание законодателей к «политизированным проблемам» может быть продиктовано не только электоральной соревновательностью и соответствующим стремлением привлечь внимание избирателей, но и необходимостью обозначить позицию своей партии как лидера института и парламентской повестки. Black Bryan M., Shay Laine P. Op. cit. P. 3. В свою очередь, это может потенциально влиять на контр-мобилизацию со стороны оппонента. В результате этой самоподкрепляемой реакции определенная тема может постоянно присутствовать на законодательной повестке дня не столько из-за изменений в общественном запросе или необходимости более детального регулирования, сколько из-за процессов партийной соревновательности и поляризации уже внутри института. Во-вторых, в рамках исследования влияние соревновательности партийной системы на поведение законодателей является значимым (p< 0,05) на протяжении 20-ти летнего периода для всех штатов, что позволяет нам говорить о теоретической важности выводов.

Подытоживая все вышесказанное, внимание законодателей к определенным проблемам и рассмотрение их в качестве политических приоритетов обусловлено совокупностью различных факторов, начиная с индивидуальных характеристик акторов и заканчивая их ориентированностью на достижение значимых для них политических целей. Более того, решение акторов происходит не в вакууме - оно определяется и одновременно ограничивается нормами и правилами внутри политических институтов, включая потенциальную реакцию других игроков, возможности влияния лоббистских групп на законотворческий процесс и.т.д.

Соответственно, при рассмотрении конкретной политической повестки, в случае нашей работы - регулирование абортов, важно понимать, при каких условиях - социальных и политических, возникновение и продвижение данной инициативы происходит с наибольшей вероятностью. При выстраивании теоретической рамки нам также необходимо учитывать специфику рассматриваемой темы, а именно ее центральность для двух групп интересов - женщин и религиозных групп, что может влиять на их высокую вовлеченность в законотворческой процесс в данной сфере - и косвенно, и напрямую. Budde E., Heichel S. Women Matter: The Impact of Gender Empowerment on Abortion Regulation in 16 European Countries between 1960 and 2010 // Politics & Gender. 2016. Vol. 13. Issue 3. pp. 3-4. Так, например, начиная с 1980-х годов в штатах США наблюдается рост представительства женщин в легислатурах, при этом их численное представительство значительно варьируется в зависимости от штата. Norrander B., Wilcox C. Trends in the Geography of Women in the U.S. State Legislatures // Thomas S., Wilcox C. Women and Elective Office: Past, Present, and Future. Third Edition. NY: Oxford University Press, 2014. pp. 274-275. Может ли представительство женщин в легислатурах штатов влиять на направление партийной повестки в сфере регулирования абортов? На данный вопрос мы постараемся ответить в следующем параграфе.

В рамках данного исследования мы будем руководствоваться подходами Эммы Будде Budde E., Heichel S. Op. cit. pp. 3-4. и Кристин Шумахер Schumacher K.L. Op. cit. P. 6. - авторы предлагают анализировать динамику спонсирования и принятия законов, которые затрагивают тематику прав женщин, на основе трех групп факторов влияния - представительство женщин в органах власти, специфика политических институтов, а также взаимодействие между политическими акторами и населением. В следующих параграфах мы подробно опишем и обоснуем каждый из них.

2.2 Факторы законодательной активности в сфере регулирования абортов

2.2.1 Представительство женщин в легислатурах штатов

В рамках феминистского дискурса либерализация политики в отношении абортов как часть повестки о защите репродуктивных прав традиционно относится к «интересам женщин».Childs S., Krook M.L. Analysing Women's Substantive Representation: From Critical Mass to Critical Actors // Government and Opposition. 2009. Vol. 44. No. 2. P. 131. В данном случае под вышеупомянутым термином понимаются как политические предпочтения женщин как группы, так и стремление данной группы отстаивать свои интересы в органах власти.Childs S., Krook M.L. Critical Mass Theory and Women's Political Representation // Political Studies. 2008. Vol. 56. pp. 727-728.

В академическом сообществе, однако, вопрос о влиянии гендера как отдельной аналитической категории на политический процесс представляет собой проблемное поле с множеством противоречащих друг другу определений и теорий. Во-первых, среди исследователей отсутствует консенсус относительно того, какую роль играет «гендер» с точки зрения предопределения политический ценностей акторов и их предпочтений в отношении конкретных policies.Childs S., Krook M.L. Analysing Women's Substantive Representation: From Critical Mass to Critical Actors. Op. cit. P. 131. Во-вторых, несмотря на теоретические ожидания, фактическое представительство женщин, descriptive representation, не всегда трансформируется в качественное политическое представительство, substantive representation; а выявление условий, которые ускоряют или сдерживают данную трансформацию, остается малоизученной исследовательской проблемой.Schumacher K.L. Op. cit. P. 6. Иными словами, утверждение о том, что женщины отстаивают «интересы женщин» в рамках законотворческого процесса и, более того, влияют на мотивацию других законодателей инициировать реформы в данной сфере, требует дальнейшего рассмотрения.

Фокус данного параграфа приходится на то, как представительство женщин в легислатурах штатов может влиять на динамику инициирования и содержание законов об абортах. Для того чтобы дать последовательный ответ на данный вопрос и выдвинуть гипотезы, нам необходимо проанализировать политические реалии штатов в контексте вышеупомянутых исследовательских проблем. В данном случае нам необходимо рассмотреть следующие аспекты:

Отличается ли законотворческое поведение мужчин и женщин с точки зрения динамики инициирования и содержания законов, которые затрагивают «интересы женщин»;

Как рост представительства женщин в легислатурах штатов влияет на мотивацию законодателей мужского и женского пола инициировать законы, которые затрагивают «интересы женщин»;

Как законотворческое поведение женщин определяется их партийной принадлежностью;

В контексте рассмотренных нами исследовательских работ, под законами в защиту «интересов женщин» понимались законы, которые нацелены на укрепление социально-экономического благосостояния женщины и защиту ее частной жизни и автономии. При сравнении динамики инициирования данных законов мужчинами и женщинами, исследователи приходят к неоднозначным выводам.

Первая группа работ заключает, что, с учетом факторов гендерного и партийного состава легислатур, женщины инициируют законы в защиту своих интересов гораздо чаще, чем мужчины.Wittmer D.E., Bouche м V. The Limits of Gendered Leadership: Policy Implications of Female Leadership on “Women's Issues” // Politics & Gender. 2013. No. 9. P. 246. Например, проанализировав деятельность нижней палаты легислатур в 12-ти штатах, Сью Томас пришла к выводу, что в среднем женщины вводят законы на тему здоровья, образования и семьи чаще, чем мужчины.Thomas S. The Impact of Women on State Legislative Policies // The Journal of Politics. 1991. Vol. 53. No. 4. P. 970. Данный тренд усиливается с ростом представительства женщин в легислатурах: когда женщины достигают критической массы в 20%, они начинают отстаивать свои «коллективные интересы», в результаты чего внимание мужчин к данной теме снижается.Ibid. P. 967. Данный вывод свидетельствуют в пользу того, что (1) рост внимания женщин к законам, которые затрагивают их интересы, обусловлен формированием их гендерной фракции; (2) мотивация мужчин спонсировать законы об интересах женщин может зависеть от внимания женщин к данной теме. С другой стороны, Элис Кроули в своем исследовании приходит к противоположному выводу: рост представительства женщин может негативно сказываться на коллективной мобилизации, так как женщины, во-первых, начинают уделять внимание другим реформам и, во-вторых, сталкиваются с контр-мобилизацией законодателей мужского пола.Crowley J.E. When Tokens Matter // Legislative Studies Quarterly. 2004. Vol. 29. No. pp. 109-136. P. 125.

Вторая группа исследователей справедливо отмечает, что внимание законодателей к «интересам женщин» определяется спецификой затрагиваемой темы. Например, работа Мишель Барнелло о законотворческом процессе в легислатурах 15-ти штатов в 2001 году показывает, что в сфере защиты репродуктивных прав и здоровья большинство законов предлагается женщинами, тогда как инициативы о противодействии домашнему насилию являются повесткой мужчин.Barnello M.A., Bratton K.A. Bridging the Gender GapIn Bill Sponsorship // Legislative Studies Quarterly. 2007. Vol. 32. No. 3. P. 471.

Третья группа исследователей приходит к выводу, что мужчины и женщины инициируют законы в защиту «интересов женщин» в одинаковой степени.Childs S., Krook M.L. Analysing Women's Substantive Representation: From Critical Mass to Critical Actors. Op. cit. P. 143. Например, в рамках исследования о законотворческой деятельности в штате Вашингтон с 1987 по 2010, Ребекка Крайцер утверждает, что несмотря на то, что при учете соотношения числа мужчин и женщин в легислатуре штата женщины вводят большее число инициатив, в целом законы об «интересах женщин» являются повесткой обоих полов. Osborn T., Kreitzer R. Women State Legislators: Women's Issues in Partisan Environments. Op. cit. P. 194.

Таким образом, мы не можем утверждать, что (1) законы об «интересах женщин» всегда спонсируются женщинами в большей степени, чем мужчинами; (2) рост представительства женщин неизбежно влечет за собой коллективную мобилизацию данной группы. Более того, как показывают исследования, эффект роста представительства женщин на вовлеченность мужчин в вышеупомянутую сферу варьируется: это может быть как позитивное влияние, например, так называемый positive spillover effect, когда количество спонсируемых мужчинами законов в защиту «интересов женщин» увеличивается, или specialization effect, когда мужчины уделяют законам об «интересах женщин» меньше внимания, так как воспринимают их как исключительно женскую повестку, так и ранее упоминаемый нами негативный эффект, когда в ответ на рост представительства женщин мужчины спонсируют потенциально противоречащие интересам женщин законы: снижение финансирования определенных программ, регулирование частной жизни женщин, в том числе и ограничение репродуктивных прав и.т.д.Ibid.

Что интересно, в то время как Мишель Барнелло выделяет фактор гендерной принадлежности в качестве наиболее значимой детерминанты политических приоритетов и нивелирует влияние партийной принадлежности на законотворческое поведение мужчин,Barnello M.A., Bratton K.A. Op. cit. P. 463. Ребека Крайцер утверждает обратное: партийная принадлежность предопределяет политические предпочтения и приоритеты акторов независимо от гендера.Kreitzer R. Women State Legislators: Women's Issues in Partisan Environments. Op. cit. P. 194; Так, автор отмечает, что республиканская и демократическая партии спонсируют разные по содержанию законы в «интересах женщин», где приоритеты женщин-демократов схожи с приоритетами мужчин-демократов, а приоритеты женщин -республиканцев схожи с приоритетами мужчин-республиканцев.Ibid. Op. cit. pp. 194-196.

Как мы уже отмечали ранее, подобный фокус демократической и республиканской партий на различных, порой противоположных повестках, свидетельствует о растущей партийной поляризации на федеральном и субнациональном уровнях. При этом исследователи отмечают, что партийная поляризация сильнее проявляется среди женщин-законодателей: в отличие от законодателей мужского пола, политическая идеология женщин чаще сдвигается из умеренного в радикально-либеральный или радикально-консервативный спектр. Например: Osborn T., Kreitzer R.J., Schilling E.U., Clark J.H. Ideology and Polarization Among Women State Legislators // Legislative Studies Quarterly. 2019. Vol. 44. Issue 3. P. 19; Barnello M.A., Bratton K.A. Op. cit. P. 465; Osborn T., Kreitzer R. Women State Legislators: Women's Issues in Partisan Environments. Op. cit. P. 186.

Трейси Осборн пишет, что партийная поляризация среди женщин начала усиливаться с середины 2000-х годов одновременно и в федеральном Конгрессе, и в легислатурах штатов.Osborn T., Kreitzer R.J., Schilling E.U., Clark J.H. Ideology and Polarization Among Women State Legislators. Op. cit. pp. 2-3. Автор объясняет это тем, что поляризация образов двух партий стала привлекать более радикальных кандидаток на участие в выборах, вследствие чего позиции новоизбранных законодателей являются более идеологизированными. Ibid. P. 8. Данный вывод, однако, порождает за собой ряд новых исследовательских вопросов: как рост числа радикальных либералов и консерваторов влияет на законодательное поведение умеренных представителей партий? Когда политические приоритеты и предпочтения женщин являются их личными взглядами, а когда - навязанной повесткой партии? Исследование Мишель Сверс о динамике коспонсирования законов об абортах в 107 и 108 федеральном Конгрессе дает интересные результаты относительно последнего вопроса. Так, в то время как законы о запрете процедуры диагностического выскабливания, Partial-birth abortion ban, и о защите нерожденных жертв насилия, Unborn Victims of Violence Act, были поддержаны большинством конгрессменов республиканской фракции, женщины-республиканцы не были коспонсорами данных законов.Swers M.L. Pursuing Women's Interests in Partisan Times: Explaining Gender Differences in Legislative Activity on Health, Education, and Women's Health Issues // Journal of Women, Politics & Policy. 2016. Vol. 37. No. 3. P. 260. Автор отмечает, что одно из возможных объяснений данного законодательного поведения - конфликт между электоральным интересом республиканских женщин привлечь умеренного избирателя путем поддержки определенных законов в защиту «интересов женщин» и необходимость соответствовать партийной повестке, в результате чего женщины республиканцы не выражают своих позиций по данной теме.Swers M.L. Op. cit. P. 260. Выражение pro-choice позиции ассоциируется у женщин-республиканцев с политическими потерями: это может не только потенциально навредить ключевому образу республиканской партии как противников абортов, но и лишить женщин-республиканцев возможности получить поддержку коллег при спонсировании законов. Ibid. P. 253.

Данный вывод подтверждает наши ранние выводы из первой главы: вопрос о правовом статусе абортов в штатах является ключевым объектом партийной поляризации в сфере «защиты интересов женщин», что, в свою очередь, влияет на позицию самих женщин как представителей ценностей своих политических организаций. Проанализировав мнение женщин законодателей по данному вопросу на сайте Vote Smart, Ребека Крайцер приходит к выводу, что по сравнению с республиканскими коллегами женщинами, женщины-демократы отстаивают (1) необходимость доступа к процедуре абортов независимо от срока беременности и причины ее прерывания; (2) необходимость спонсирования данной процедуры штатами на 40% и 50% чаще. Osborn T., Kreitzer R. Women State Legislators: Women's Issues in Partisan Environments. Op. cit. P. 187. При этом мнение женщин и мужчин-республиканцев по данным вопросам схоже, тогда как мужчины-демократы поддерживают женщин-демократов по второму пункту, но поддерживают абсолютный доступ к абортам на 30% меньше. Ibid.

Что здесь интересно, позиция женщин-демократов по вопросу абортов свидетельствуют о существовании сформированной «коллективной женской повестки» внутри партии. Исследование Роберта О'Коннора подтверждает данный вывод: законы о государственном посягательстве на право женщин получить аборт, независимо от степени рестриктивности, являются объектом противостояния и мобилизации женщин-демократов, так как это представляет для них «символическую проблему о независимости».Berkman M.B., O'Connor R.E. Do Women Legislators Matter?: Female Legislators and State Abortion Policy // American Politics Research. 1993. №Vol. 21. No. 1. P. 105. Изучив динамику принятия законов о родительском уведомлении (parental notification law) в штатах с 1989 по 1990, автор заключает, что в результате представительства женщин-демократов (но не женщин-республиканцев) в комитетах по здравоохранению и судебным делам, особенно в pro-life штатах, 88% данных законов было отклонено. Berkman M.B., O'Connor R.E. Op. cit. P. 112. Важность представительства женщин-демократов как потенциальных вето-акторов также отмечает Микаела Смит: её исследование о политических условиях, связанных с включением абортов в планы государственного страхования Medicaid в разных штатах, выделяет представительство женщин в демократической партии как значимую детерминанту либерального направления социально-распределительной политики. Smith M.H. Reproduction in the Welfare State: Public Spending for Family Planning and Abortion Services in the United States: Dissertation for Doctor of Philosophy наук: Sociology. Irvine, 2019. P. 182. К аналогичному выводу приходит и Ребека Крайцер: представительно женщин-демократов в легислатурах штатах снижает возможность принятия 18-ти типов антиабортного законодательства. Kreitzer R. J. Politics and Morality in State Abortion Policy. Op. cit. pp. 15-16.

Какой вывод можно сделать на основе всего вышесказанного? Сформированная «коллективная повестка» в отношении абортов среди женщин-демократов может влиять на мотивацию других акторов инициировать pro-choice и pro-life законодательство. Наши ожидания основываются на нескольких предпосылках.

В рамках упомянутой нами ранее теории «критических масс», в результате достижения женщинами 15-ти процентного порога представительства в легислатурах, данная группа способна объединиться в коалиции и эффективно отстаивать свои политические приоритеты и предпочтения. Childs S., Krook M.L. Analysing Women's Substantive Representation: From Critical Mass to Critical Actors. Op. cit. P. 137. Несмотря на критику данной теории с точки зрения потенциальной угрозы роста приоритета личных интересов над коллективными, повестка об абортах является исключением ввиду ее центральности и для риторики партий в целом, и интересов женщин-демократов в частности. Таким образом, основываясь на специфике затрагиваемой темы и выводах существующих работ, Schumacher K.L. Op. cit. P. 126. мы можем ожидать, что с ростом фактического представительства, descriptive representation, происходит рост качественного политического представительства, substantive representation:

Гипотеза 1.1. Чем больше женщин-демократов в легислатуре штата, тем больше законов о защите репродуктивных прав женщин будет предложено в период законодательной сессии.

В частности, мы также предполагаем, что рост представительства женщин-демократов позитивно повлияет на законотворческое поведение их коллег женщин-демократов и мужчин-демократов. Это связано с тем, что (1) женщины-демократы могут формировать коалиции и продвигать свои коллективные интересы; (2) приоритеты мужчин-демократов и женщин-демократов схожи, а спонсирование законов в интересах-женщин может быть выгодным как минимум с точки зрения привлечения электората.

Гипотеза 1.2. Чем больше женщин-демократов в легислатуре штата, тем больше законов о защите репродуктивных прав женщин будет предложено в отдельности и мужчинами-демократами и женщинами-демократами.

Женщины-демократы также могут влиять на динамику спонсирования антиабортного законодательства. Ранее мы говорили, что спонсирование закона происходит в рамках институционального контекста, вследствие чего законодатель учитывает реакцию других акторов. В данном случае рост представительства женщин-демократов может усиливать их позицию в качестве вето-акторов в комитетах и 2-х палатах легислатур, что может влиять на политические предпочтения других законодателей. Более того, как позывает исследование Кэтлин Браттон, рост представительства женщин-демократов может снижать мотивацию их коллег женщин-республиканцев спонсировать законы против «интересов женщин». Bratton Kathleen A. The Effect of Legislative Diversity on Agenda Setting: Evidence from Six State Legislatures // American Politics Research. 2002. Vol. 30. No. 2. P. 136.

Гипотеза 1.3. Чем больше женщин-демократов в легислатуре штата, тем меньше законов об ограничении репродуктивных прав женщин будет предложено республиканцами в период законодательной сессии.

Мы также предполагаем, что рост женщин-республиканцев может позитивно влиять на рост спонсирования антиабортного законодательства. Представительно женщин-республиканцев в большинстве штатов значительно ниже представительства женщин-демократов: в 2010 году в 45 из 50 штатов число женщин-демократов превышало число женщин-республиканцев, в 2019 в 37 из 50 штатов.Fact Sheet Archive on Women in State Legislatures (1977-2019) // Eagleton Institute of Politics URL: https://cawp.rutgers.edu/fact-sheet-archive-women-state-legislatures?page=1 (дата обращения: 04.04.2020). В результате того, что женщины-республиканцы находятся в меньшинстве, соответствие их позиций повестке партии является необходимым условием переизбрания. В свою очередь, мужчины-республиканцы также могут предлагать большее числе законов, так как их позиция в сфере «интересов женщин» становится более «легитимной» ввиду потенциальной поддержки женщин.

Гипотеза 1.4. Чем больше женщин-республиканцев в легислатуре штата, тем больше законов об ограничении репродуктивных прав женщин будет предложено республиканцами в период законодательной сессии.

2.2.2 Партийный контроль над легислатурой штата и партийная принадлежность губернатора

Следующий интересующий нас фактор влияния относится к характеристикам партийного состава политических институтов. Ранее мы уже отмечали, что активность законодателей в определенной сфере определяется не только их индивидуальными характеристиками, но и общим институциональным контекстом. В данном случае первым индикатором институционального контекста выступает партия большинства в легислатуре. Справедливо ожидать, что контроль одной из партий над институтами власти влияет на мобилизацию ее представителей: акторы могут спонсировать большее число законов, так как вероятность поддержки инициативы другими акторами и шанс ее выживаемости повышаются. Например, Ребека Крайцер утверждает, что и демократы, и республиканцы предлагают большинство законов в сфере «интересов женщин» в условиях их партийного контроля над легислатурой.Osborn T., Kreitzer R. Women State Legislators: Women's Issues in Partisan Environments. Op. cit. P. 196. Однако противоположные выводы обозначены в работе Мишель Барнелло, где фактор партийного контроля не оказывает значимого влияния на мотивацию законодателей.Barnello M.A., Bratton K.A. Op. cit. P. 464. К интересным заключениям также приходят исследования о законотворческом поведении женщин-демократов. Тогда как общая активность женщин-демократов в условиях демократического контроля легислатуры снижается,Jenkins S. Op. cit. P. 57. спонсирование ими законов в «интересах женщин» происходит независимо от партии большинства.Osborn T., Kreitzer R. Women State Legislators: Women's Issues in Partisan Environments. Op. cit. P. 193. Подобные расхождения в выводах могут быть обусловлены спецификой рассматриваемых исследователями законов «в интересах женщин». Например, повестки республиканской и демократической партий в сферах защиты прав и интересов детей или противодействия домашнему насилию схожи, вследствие чего законодатели спонсируют данные инициативы независимо от партийного контроля, так как рассчитывают на поддержку со стороны обеих партий.Ibid. P. 194. Соответственно, включение данных типов инициатив в общее число законов в «интересах женщин» без учета их специфики может нивелировать влияние партийных факторов при статистическом анализе.

Влияние фактора партийного контроля может быть определяющим в случае, если мы наблюдаем сильную партийную поляризацию по определенной повестке - в рамках нашего исследования абсолютная поляризация действительно наблюдается в сфере регулирования абортов. Osborn T., Kreitzer R. Women State Legislators: Women's Issues in Partisan Environments. Op. cit. P. 194. Например, проанализировав динамику спонсирования законодательства об абортах в штате Вашингтон с 1987 по 2010, Ребека Крайцер приходит к выводу, что республиканцы спонсируют большинство рестриктивных законов в период их контроля над легислатурой, тогда как в условиях демократического контроля их активность по данному вопросу значительно снижается.Ibid. P. 192. Что интересно, республиканцы также предлагают большое число ограничительных инициатив в условиях высокой партийной соревновательности или равного представительства двух партий.Ibid.

Какую ценность для нас представляют данные выводы? Во-первых, исследовательское наблюдение о снижении активности республиканских законодателей в условиях демократического контроля свидетельствует о стратегическом поведении акторов. Так, стремление законодателя действовать исключительно в соответствии с личными убеждениями или сигнализировать свою позицию для мобилизации консервативного электората не являются единственными стимулами для действия, иначе динамика спонсирования анти-абортных законов оставалась бы высокой в период демократического контроля. Напротив, мобилизация республиканцев-законодателей по данному вопросу происходит именно в условиях их партийного контроля над легислатурой. В данном случае фактор республиканского большинства значительно увеличивает шансы принятия закона,Например, Kreitzer Rebecca J. Politics and Morality in State Abortion Policy. Op. cit. P. 5; Bentele K.G., Sager R., Aykanian A. P. Op. cit. 505. что может отвечать долгосрочным целям акторов в виде имплементации желаемых policies или повышения репутации партии и законодателя. Помимо этого, вероятность принятия анти-абортного инициативы повышается в условиях представительства губернатора-республиканца, что может служить дополнительным стимулом для законотворческой активности.Medoff M. State Abortion Politics and TRAP Abortion Laws. Op. cit. P. 245. Во-вторых, факт высокой законотворческой активности республиканцев в условиях равного представительства двух партий подтверждает упомянутый нами ранее вывод Эрика Уитакреа - в условиях партийной соревновательности внимание акторов к политизированным проблемам повышается из-за стремления обозначить себя в качестве лидеров института и парламентской повестки.

На основе вышесказанного мы можем выдвинуть следующие гипотезы:

Гипотеза 2. Если в легислатуре штата присутствует республиканское большинство, то в период законодательной сессии произойдет рост спонсирования анти-абортных законов.

Гипотеза 3. Если губернатор штата является представителем республиканской партии, то в период законодательной сессии произойдет рост спонсирования анти-абортных законов.

Гипотеза 4. Чем выше индекс партийной соревновательности в легислатуре штата, тем больше ограничительных законов будет предложено в период законодательной сессии.

2.2.3 Группы интересов

В данном параграфе мы обсудим, какое влияние религиозные группы могут оказывать на политический курс штатов в сфере регулирования абортов. Необходимо начать с того, что выводы исследований показывают, что фактор религиозной принадлежности индивида к христианской церкви предопределяет его негативное отношение к абортам независимо от других характеристик, будь то гендерная принадлежность, образование или сфера деятельности.Barkan S.E. Gender and Abortion Attitudes: Religiosity as a Suppressor Variable // Public Opinion Quarterly. 2014. Vol. 78. Issue 4. P. 7. При этом наиболее радикально негативная позиция свойственна для представителей протестантской церкви,Hoffmann John P., Johnson Sherrie Mills. Attitudes Toward Abortion Among Religious Traditions in the United States: Change or Continuity? // Sociology of Religion. 2005. Vol. 66. No.2. P. 178. в то время как мнение католиков по данному вопросу разнится и не всегда отождествляется с радикальной pro-life позицией.Jozkowski K.N., Crawford B.L.,Willis M. Op. cit. P. 8. Соответственно, справедливо ожидать, что факторы религиозного состава населения и политических элит могут задавать направление абортной политики. Ранее мы уже обсуждали, например, что религиозные политические акторы придерживаются pro-life позиции. Однако важным остается вопрос, как предпочтения религиозных групп на уровне общества трансформируются в законотворческую повестку.

Особенностью Соединенных Штатов является высокая вовлеченность религиозных групп в политический процесс. Например, политическая организация `Христианские Правые' или `Christian Right', которая, в частности, выступает за распространение «традиционных семейных ценностей» в обществе, занимается активным продвижением своих идеологических предпочтений путем выдвижения своих кандидатов на политические посты, спонсирования избирательных кампаний или прямого лоббирования.Conger K.H. A Matter of Context: Christian Right Influence in U.S. State Republican Politics // State Politics & Policy Quarterly. 2010. №Vol. 10. No. 3. P. 249. Более того, деятельность данной организации поддерживается республиканской партией, вследствие чего в штатах, где `Христианские Правые' имеют достаточные организационные ресурсы, республиканцы-законодатели продвигают их повестку.Ibid. P. 260. В частности, исследование Кейт Бэнтел о факторах принятия антиабортного законодательства в штатах показывает, что присутствие в штате развитой организации `Христианских Правых' увеличивает шанс принятия рестриктивного закона на 8 раз, что только усиливается в условиях республиканского контроля.Bentele K.G., Sager R., Aykanian A. P. Op. cit. P. 509.

В академической литературе религиозные лоббистские группы рассматриваются в качестве «моральных политических предпринимателей», целью которых является прямой или косвенный контакт с законодателем для продвижения своих предпочтений и последующего формирования политической повестки.Doan A.E. Op. cit. P. 16. В свою очередь, как показывают исследования, полиси-мейкеры восприимчивы к давлению со стороны групп интересов - после прямого контакта с политическим предпринимателем вероятность спонсирования законодателем предложенной инициативы является высокой. Anderson S.E., DeLeo R.A., Taylor K. Policy Entrepreneurs, Legislators, and Agenda Setting: Information and Influence // Policy Studies Journal. 2019. P. 13.

Как мы можем исследователь механизмы и эффективность влияния моральных политических предпринимателей на законотворческую активность в сфере абортов? Один из возможных вариантов состоит в использовании предложенного Кейт Бэнтел индекса политических возможностей `Христианских Правых', однако данный показатель доступен только для двадцати пяти штатов за ограниченный промежуток времени. Наиболее оптимальным выбором в нашем случае является анализ пожертвований pro-life и pro-choice групп во время электорального цикла в штате. Денежное пожертвование от заинтересованной организации одновременно является и выражением поддержки кандидата и его взглядов, и сигналом о политических предпочтениях организации. Соответственно, мы предполагаем:

Гипотеза 5. Чем больше сумма пожертвований pro-life организаций во время электорального цикла в штате, тем больше ограничительных) законов будет предложено в период законодательной сессии.

2.2.4 Мнение населения

В продолжение дискуссии о влиянии религиозных групп на политические приоритеты акторов, высокий религиозный состав населения также может являться стимулом для законотворческой активности в сфере регулирования абортов. Большое количество исследований подтверждают, например, что рестриктивный подход штатов в данной сфере наиболее вероятен в условиях высокого представительства католиков; протестантов; и протестантов, и католиков.Например: O'Connor R.E., Berkman M.B. Religious Determinants of State Abortion Policy // Social Science Quarterly. 1995. Vol.76. No.2. P. 456; Medoff M. State Abortion Politics and TRAP Abortion Laws. Op. cit. P. 252; Kreitzer Rebecca J. Politics and Morality in State Abortion Policy. Op. cit. P. 12. Что интересно, в работе Кейт Бэнтел влияние религиозного состава населения нивелируется из-за переменной сильной организации `Христианских Правых' в штате. Bentele K.G., Sager R., Aykanian A. Op. cit. pp. 505-506. Однако степень влиятельности `Христианских Правых' напрямую зависит от консервативности населения, вследствие чего данные переменные не исключают, но дополняют друг друга. Conger K.H. Op. cit. P. 259.

Механизм влияния религиозного населения на мотивацию законодателей спонсировать ограничительные законы объясняется электоральными целями акторов и их стремлением соответствовать идеологии медианного избирателя.Calfano B.R. The Power of Brand: Beyond Interest Group Influence in U.S. State Abortion Politics // State Politics & Policy Quarterly. 2010. Vol.10. No.3. P. 229. Например, исследование Брайана Калфано о детерминантах pro-life или pro-choice позиции законодателей в шести штатах приходит к выводу, что если в избирательном округе полиси-мейкера находится большое количество католических приходов или наблюдается большое представительство протестантского населения, то он будет придерживаться рестриктивных взглядов.Ibid. P. 238. Данная взаимосвязь усиливается для представителей республиканской партии.Ibid.

Влияние религиозных групп населения на законотворческую активность акторов в сфере регулирования абортов также может усиливаться ввиду того, что консервативное население штатов чаще контактирует с полиси-мейкерами и выражает свои политические предпочтения, в отличие от либеральных граждан.Broockman D.E., Skovron C. Bias in Perceptions of Public Opinion among Political Elites // American Political Science Review. 2018. №Vol.112. No.3. P. 18. Так, исследование Дэвида Брукмана показывает, что за последнее десятилетие в штатах наблюдается сильная мобилизация республиканского населения и рост правового активизма, вследствие чего консервативные граждане на 40% чаще, чем демократы, сигнализируют свои позиции путем демонстраций, петиций, звонков и писем в администрацию.Broockman D.E., Skovron C. Op. cit. P. 2. В результате этого законодатели, в особенности представители республиканской партии, отклоняются от предпочтений медианного избирателя в сторону более экстремальных позиций.Ibid. P. 19.