Психологические механизмы защит у созависимых членов семьи

Концепция о психологических защитах впервые была сформирована в рамках психоанализа в работе А. Фрейд "Эго и механизмы защиты". В структуре психоаналитической теории психологические защиты рассматривались как бессознательное, приобретенное в процессе развития личности способности достижения компромисса "Я" между противоборствующими силами "ОНО" и "Сверх-Я", а также внешней действительностью. Развиваемые А. Фрейд идеи о механизмах психологической защиты проявляющихся при столкновении ребенка с социальным миром, открывают пути для понимания процесса становления личности в детстве и оказания ребенку психологической помощи. Инстинктивные импульсы ребенка должны подчиняться этическим и моральным правилам, при помощи которых Сверх-Я стремится контролировать поведение Я. Следовательно, эти импульсы рискуют навлечь на себя неудовольствие в основном чуждых по отношению к ним образований. Они подвержены критике, отвержению и самым различным изменениям. Мирные отношения между соседствующими силами прекращаются. Инстинктивные импульсы продолжают стремиться к своим целям с присущим им упорством и энергией и совершают враждебные вторжения в Я, надеясь одержать над ним верх при помощи внезапной атаки. Я со своей стороны становится подозрительным; оно контратакует и вторгается на территорию Оно. Его цель заключается в том, чтобы постоянно держать инстинкты в бездейственном состоянии при помощи соответствующих защитных мер, призванных обезопасить его собственные границы. Все защитные меры Я против Оно срабатывают тихо и незаметно. Самое большое, что мы можем сделать, - это ретроспективно реконструировать их; мы никогда не можем видеть их в действии. Таков, например, случай успешного вытеснения. Я ничего о нем не знает; мы осознаем его лишь впоследствии, когда становится очевидным, что чего-то недостает. Скрытое содержание вытеснения становится явным при обращении движения, т. е. когда вытесненное содержание возвращается, как это можно видеть при неврозе. Здесь мы можем проследить каждую стадию конфликта между инстинктивным импульсом и защитой Я.

Это же относится и к успешному реактивному образованию, которое является одной из наиболее эффективных мер, предпринимаемых Я в качестве постоянной защиты против Оно. Такие образования появляются в Я почти незаметно в ходе детского развития. Мы даже не можем сказать, что внимание Я было предварительно сосредоточено на противоположных инстинктивных импульсах, которые замещаются реактивным образованием. Как правило, Я ничего не знает ни об отвержении импульса, ни обо всем конфликте, в результате которого возникает новое образование. Реактивные образования могут быть изучены при их распаде. В этом случае вторжение Оно приобретает форму подкрепления либидозного катексиса первичного инстинктивного импульса, скрывающегося за реактивным образованием. Это позволяет импульсу проложить путь в сознание, и на время инстинктивный импульс и реактивное образование видны в Я бок о бок. Мы перечислили только некоторые идеи из книги Анны Фрейд. В отличие от традиционного психоанализа психологические воззрения Анны Фрейд проникнуты верой в силу человеческого Я, и созданное ею теоретическое направление не случайно вошло в историю науки под именем “Эго-психология”.(2. А. Фрейд.45-59)

Теперь рассмотрим взгляды на психологические защиты таких известных психологов как: Ф. Перлз, И. Полстер, А. Маслоу, В. Сатир.

Ф. Перлз писал: "Интроектор делает то, что другие хотят, чтобы он сделал, проектор делает другим то, в чем их обвиняет, что они делают по отношению к нему, ретрофлектор делает для себя то, что он хотел бы сделать другим, а личность в патологическом слиянии не знает кто, что кому делает". Перлз первый связывал процесс усвоения пищи организмом с психологическим символизмом и значением. Интроекция. Интроекция - это процесс, во время которого концепции, отношения, стандарты поведения, мораль, ценности и т.д. берутся личностью без критической проверки, а также без усвоения. Такие концепции, отношения, стандарты поведения и т.д. называются интроекциями. Интроекции в "здоровом использовании" - это интериоризация "правил" жизни, полученных от главных заботящихся взрослых. Этот процесс происходит как ролевое обучение, и его можно увидеть в имитации и ролевых играх. Если говорить о процессе развития, ребенок начнет подвергать сомнению свои интроекции на стадиях автономии (Я - о, кей?) и подростковой (Кто я есть?). Обе стадии включают в себя отделение от главных заботящихся людей и образование тождественности. При "нездоровом использовании" ценности, верования, отношения и т.д. "проглатываются целиком". Они не проверяются. Внутренний конфликт развивается, когда ребенку не позволяют пробовать, сравнивать, опровергать, изменять и/или принимать систему верований его главных заботящихся о нем людей.(4.Ф.Перлз.ст.87)

По мнению И. Полстера "Основным инструментом борьбы с интроекцией является фокусировка на развитие чувства выбора, возможного для него, и следовательно, утверждение его личностной силы, помогающей различать "меня" и "тебя". Это может сопровождаться выделением интроективного послания и человека, дающего это послание; отделением собственных потребностей, взглядов, верований и т.п. от взглядов, потребностей и т.п. человека дающего послание. В конечном итоге, принятием решения жить собственной жизнью, т.е. решением не жить по чужим ожиданиям и, возможно даже причинять этим боль другим.

Проекция. "Противоположностью интроекции является проекция. Если интроекция - это тенденция принимать на себя ответственность за то, что в действительности является часть окружения, то проекция - это тенденция делать окружение ответственным за то, источником чего является сам человек". Ф. Перлс. Проекция - это процесс, в котором позитивные и/или негативные свойства, отношения, качества, верования, поведения или чувства, которые в действительности относятся к самой личности, приписываются к самой личности, приписываются объектам и/или людям. Существуют различные типы проекций:

Комплементарная - приписывание другому того состояния, которое отсутствует у субъекта, но дополнительно к состоянию субъекта. Например: если человек испытывает ревность, то другому приписывает измену.

Атрибутивная - наивное суждение при недостатке знаний ("другие такие же, как мы"). Пример: студенты, которые по свидетельству преподавателей часто списывают, считают, что все студенты списывают.

Симилятивная - приписывание собственных качеств, которых субъект не осознает другим людям. Например, собственные негативные черты родители могут приписывать своему ребенку.

Панглосс - Кассандра. (Панглосс - герой одной из повестей Вольтера. Этот герой видел мир через розовые очки. Кассандра - предрекала гибель Трои, проецировала на внешний мир ощущение гибельности.)

При здоровом функционировании проекции можно наблюдать в личностной идентификации и эмпатии с другими. Это означает, что "никто не может знать, как видит мир кто-либо другой; человек может только использовать собственное воображение для того, чтобы предположить это. Здоровая позиция состоит в том, чтобы ясно видеть мир, чувствовать, что происходит и собирается произойти, понимать и принимать ответственность за свои наблюдения, осознавать свои проекции и быть восприимчивым к новой информации. Нездоровое функционирование состоит в критическом осуждении других за их особенности, которыми обладает сам проектор. Проекция без понимания ответственности и восприимчивости к новым данным приводит к потере важной информации с собственными идеями и фантазиями. Такой способ искажения реальности мешает человеку оценивать свой вклад во взаимодействие с окружением.

Ретрофлексия. В процессе ретрофлексии человек прекращает попытки повлиять на окружение, становясь отдельной и само сохраняемой единицей, возвращая всю энергию обратно в замкнутую внутри личностную систему и порывая контакты с окружением. Ретрофлексия - это процесс возврата чувства назад, точно против себя в определенное место среды как объект (или мишень) для выражения чувств.

"Ретрофлексия подчеркивает центральную человеческую силу, позволяющую разделить себя на наблюдателя и наблюдаемого - на того, над чем производится действие и того, кто это действие производит". И. Полстер. Этот раскол часто вызывает внутренний стресс и напряжение, потому что он заключен внутри "я" и не выражается в поведение человека. "Здоровое использование" выражается в самоконтроле и самодисциплине. Сознательная адаптация индивида к социальным нормам имеет функциональную ценность, потому что она обеспечивает тот тип контроля, который защищает человека от внешней опасности. "Нездоровое использование" выражается через психосоматическую болезнь, депрессию и само деструктивное поведение, то есть калечение самого себя. Дефлексия (отклонения) - это неосознаваемый механизм ухода, направленный на прекращение контакта и усиление изоляции человека от других, так и от его собственного опыта. Этот процесс был выявлен И. Полстер и М. Полстер. Он проявляется во многих поступках, включая принудительное и аддитивное поведение. Дефлексия - это процесс ухода от прямого контакта с собой, т.е. от своих собственных глубоких переживаний, и/или от контактов с окружением. Это часто бывает результатом недоверия, отсутствия безопасности и страха боли, пережитыми в прошлом. Здоровое использование ответ на угрозу, реальную или мнимую, дефлексия может быть стратегией из бегания выбора. Нездоровое использование можно увидеть в пагубных пристрастиях (и в статике, и в процессе) и в других принудительных ситуациях.

Конфлюэнция. "Когда человек совсем не чувствует границы между собой и окружением и когда ему кажется, что он и окружение есть единое целое - он слит с ним" Ф. Перлс. Слияние (конфлюэнция) - это процесс, когда нет понимания отдельности каждого человека, когда не учитывается разница между двумя существами. Здоровое использование потенциально можно увидеть в описанной А. Маслоу "вершине опыта". Это чувство слияние с другими, с окружением. Нездоровое функционирование заключается в слитых отношениях, когда нет границы между людьми. Оба человека могут верить в то, что они знают мысли другого, переживают чувства другого, проживают опыт другого. Поведенческий уровень весьма наглядно и точно описан В. Сатир. Он по ее мнению, проявляется в четырех типах коммуникаций, к которым прибегают люди, пытаясь справиться с отрицательными последствиями стресса. Она назвала их заискивающий, обвиняющий, расчетливый и отстраненный (следует иметь в виду, что их используют и мужчины и женщины, и дети и взрослые). Эти стили являются следствием неразвитости у человека, устойчивого чувства собственной ценности и тогда их самооценка легко приходит в "подвешенное" состояние. Когда он сомневается в себе, на его самооценку сильно влияют действия и реакции окружающих людей.

Мы рассмотрели взгляды некоторых зарубежных психологов на психологические защиты.

Отечественными же исследователями психологическая защита понимается как система адаптивных реакций личности, направленная на защитное изменение значимости дезинтегративных компонентов отношений - когнитивных, эмоциональных, поведенческих - с целью ослабления их психотравмирующего воздействия на "Я"- концепцию больного. Такие негативные чувства как тревога, страх, гнев, стыд и др., сама болезнь как эмоциональный стресс, вызывает в личности адаптивные процессы переоценки значения ситуации, отношений, представлений о самом себе в целях ослабления психологического дискомфорта и сохранения соответствующего уровня самооценки. Этот процесс, как правило, проходит в неосознаваемой деятельности психики с помощью целого ряда механизмов психологической защиты, один из которых действует на уровне восприятия (например, вытеснение), другие - на уровне трансформации или искажения информации (например, рационализация). Устойчивость, ригидность, частое использование дезадаптивных стереотипов мышления, переживаний и поведения делают такие защитные механизмы патологическими. Общей чертой или мета-уровнем патологических защитных механизмов является отказ личности от деятельности, предназначенной для продуктивного разрешения ситуации или проблемы, вызывавших отрицательные или мучительные для индивида переживания стыда, агрессии или тревоги. Таким образом, механизмы защиты являются также моделью того, как отдельные люди структурируют свой уникальный жизненный опыт, отражая определенную позицию миропонимания и способ существования в этом мире.

В отечественной психотерапии и психологии под психологической защитой понимается важнейшая форма реагирования сознания индивида на психическую травму. Возникающая защитная перестройка в системах взаимосвязанных психологических установок и отношений направлена на редукцию патогенного эмоционального напряжения в субъективной иерархии личностных ценностей. Этим достигается определенный лечебный эффект, хотя, возможно, и временный, а также предотвращается дальнейшее развитие психологических и физиологических нарушений психологическими механизмами защиты занимались: Ф.В. Бассин, Э.А. Костандов, Соколова и т.д. Ф.В. Бассин определяет психологическую защиту как нормальный механизм, направленный на предупреждение расстройств поведения не только в рамках конфликтов между сознанием и бессознательным, но и между разными эмоционально окрашенными установками. Эта особая психическая активность реализуется в форме специфических приемов переработки информации, которые могут предохранять личность от стыда и потери самоуважения в условиях мотивационного конфликта. Психологическая защита проявляется в тенденции человека сохранять привычное мнение о себе, уменьшать диссонанс, отторгая или искажая информацию, расцениваемую как неблагоприятную и разрушающую первоначальные представления о себе и других. Э.А. Костандов предложил логически стройное и убедительное представление глубинного физиологического компонента психологической защиты. Отрицательные эмоциональные переживания формируют устойчивую рефлекторную связь в коре мозга. Она, в свою очередь, повышает пороги чувствительности и тем самым тормозит сигналы, связанные с событиями, вызывающими такие переживания, препятствуя их осознанию. Автор признает существование в мозгу чувствительного механизма, реагирующего на физически очень слабые, но весьма значимые для данного человека раздражители. Несмотря на то, что эти раздражители не осознаются человеком, они могут вызвать у него ряд вегетативных реакций, приводящих к изменениям физиологического и психологического состояний.

Е.Т. Соколова обращает внимание на тот известный факт, что всякое препятствие ведет к прерыванию действия до тех пор, пока препятствие не будет преодолено или человек не откажется от его преодоления. При этом действие оказывается незавершенным либо в своем внешнем, материальном плане, либо во внутреннем, коль скоро решение преодолевать препятствие или отказаться от действия еще не принято. В том случае, когда человек не осознает конкретного смысла тех или иных обстоятельств, незавершенным оказывается прежде всего сам акт осознания. Как показано экспериментами Зейгарник, именно незавершенные действия (и сопутствующие им обстоятельства) запоминаются лучше завершенных и, что особенно важно, запоминаются непроизвольно. В работах Левина также показано, что незаконченные действия формируют тенденцию к их завершению, при этом, если прямое завершение невозможно, человек начинает совершать замещающие действия. Можно допустить, что механизмы психологической защиты - это и есть некоторые специализированные формы замещающих действий. Защитные механизмы начинают свое действие, когда достижение цели нормальным способом невозможно или когда человек полагает, что оно невозможно. Важно подчеркнуть, что эта не способы достижения желаемой цели, а способы организации частичного и временного душевного равновесия с тем, чтобы собрать силы для реального преодоления возникших трудностей; т. е. разрешения конфликта соответствующими поступками.

С позиций современного психоанализа эта концепция подвергается определенным изменениям, где психологическая защита является определенным аспектом мышления, отражающим взаимосвязи между "Я" и "ОНО". Таким образом, в зависимости от особенностей конфликтной ситуации бессознательное "Я" индивида может применять защитные механизмы как защиту при подавлении влечений и для их удовлетворения.

В основе современных представлений о механизмах психологической защиты доминирует познавательные теории Гжеголовской. Эти механизмы определяются как защитные переоценки, характеризующиеся изменением значения факторов эмоциональной угрозы, собственных черт и ценностей. В основе защитной деятельности с целью снижения тревоги, психического дискомфорта или повышения самооценки, лежит защита "Я" посредством искажения отбора и преобразования информации. Этот процесс позволяет сохранить соответствие между имеющейся у больного "картой мира", его представлениями об окружающем мире, себе самом и поступающей информацией.

С конца 70-х годов для описания психического состояния, развивающегося у членов семьи химически зависимого человека (наркомания, токсикомания, алкоголизм и другие) широко используется термин "созависимость". Это понятие используется как для описания психического состояния отдельных членов семьи, так и для характеристики внутрисемейных отношений в целом [25,с. 34].

По мнению М. Битти, созависимость - это "эмоциональное, психологическое и поведенческое состояние, возникающее в результате того, что человек длительное время подвергался воздействию угнетающих правил, которые препятствовали открытому выражению чувств, а также открытому обсуждению личностных и межличностных проблем" [20,с. 68].

Как считает А.В. Терентьева, созависимость "психологическая зависимость, подчинение своего Я, своих чувств, ожиданий, убеждений и восприятия реальности состоянию человека, имеющего химическую зависимость" [21, с. 79].

Смит говорит о том, что "взаимозависимость (созависимость) - это состояние в рамках действительного существования, которое в значительной мере является результатом адаптации к действительности. Это закрепившаяся реакция на стресс, который в течение времени становится скорее образом жизни, чем способом выживания" [16,с. 73]. Даже когда источник стресса прекращает свое влияние, созависимый человек продолжает действовать в окружающей его среде так же, как если бы угроза угнетения продолжала существовать. В связи с этим отметим, что именно сохранение форм и особенностей поведения, характерных для созависимых, являются основной причиной срывов у зависимых. Еще один очень важный момент, имеющий отношения к прояснению феномена созависимости и его определению заключается в опоре на слово "зависимость. Таким образом, мы полагаем, что созависимость целостная модификация поведения и сознания, обусловленная присутствием в контексте с индивидом зависимого субъекта. Т.е. созависимый заинтересован в воспроизводстве тех отношений, которые сложились.

Для описания отношения созависимого В.А. Петровский предлагает использовать взаимодополняющие понятия "объективно" и "субъективно". Созависимый объективно не заинтересован в том, чтобы зависимый порвал с наркотиками или алкоголем. И напротив, субъективно созависимость крайне незаинтересован в сохранении той или иной зависимости. Нужно отметить, что смысловой континуум пары "объективно-субъективно" не тождественен континууму "сознательно-бессознательно". Созависимый даже подсознательно может быть заинтересован в выздораливании зависимого, но при этом быть не заинтересованным объективно, поскольку в этом случае созависимый будет вынужден менять свое поведение. Таким образом, созависимый может и сознательно, и неосознанно желать, "всем сердцем хотеть" того, чтобы зависимый выздоровел, но быть в этом объективно не заинтересованным. В сознании созависимого может не быть заинтересованности в "недуге" своего близкого, но сторонний наблюдатель может заметить отсутствие заинтересованности в выздоровлении зависимого, так как выздоровление будет означать необходимость изменения поведения, поиска новых форм взаимодействия. Объективная независимость созависимого обнаруживается в виде тревоги, неуюта, дискомфорта и растеренности тогда, когда зависимый начинает меняться и отходить от наркотиков или алкоголя. Основанием выделения объективной субъективной заинтересованности незаинтересованности как особой типологии позиций созависимого по отношению к зависимому является тенденция созависимого к воспроизводству модификации поведения и сознания сложившейся в общении с зависимым. Таким образом, мы можем различать объективную и субъективную потребность к изменению или неизменности ситуации у созависимости. Объективное - субъективное, зависимость - независимость и тенденция к изменению или неизменности характера отношений выступают как оси, в координатах которых может быть описана позиция созависимого по отношению к зависимому [17,с. 46].

Можно сказать о том что, традиционно созависимость в семье понимается как зависимость супруга, детей или родителей от члена семьи, пристрастившегося к наркотикам или алкоголю (которого называют зависимым). Однако это только частный случай созависимых отношений. В широком смысле слова, созависимость - это эмоциональная зависимость одного человека от значимого для него Другого. Из этого можем сделать вывод, что любые значимые отношения рождают определенную долю эмоциональной созависимости, поскольку, впуская в свою жизнь близких людей, мы обязательно реагируем на их эмоциональное состояние, так или иначе, приспосабливаемся к их образу жизни, вкусам, привычкам, потребностям. В отношениях же, которые мы называем созависимыми, пространства для свободного развития личности практически не остается. Жизнь человека полностью поглощена значимым Другим. Созависимый человек перестает отличать собственные потребности и цели от целей и потребностей любимого. У него нет собственного развития: его мысли, чувства, поступки, способы взаимодействия и решения двигаются по замкнутому кругу, циклично и неотвратимо возвращая человека к повторению одних и тех же ошибок, проблем и неудач.[23, с.97].

В отношениях между зависимым и созависимым существует нарушения границ психологической территории. Нарушением границ психологической территории можно назвать воздействие одного человека на другого с той или иной степенью насильственности (то есть без получения согласия) с целью изменить по своему усмотрению принадлежащую человеку систему представлений о себе, своих возможностях, ресурсах и своем месте в мире, заставить изменить правила и принципы, навязать чуждые цели и способы их достижения и т. д., а также самовольное использование и присвоение физической территории другого человека или его предметов физического мира. У созависимых можно проследить реакцию на нарушения границы - от легкого дискомфорта до болезненных переживаний. Такая реакция, в свою очередь, может стимулировать возникновение самых разнообразных форм защиты, вплоть до ответной агрессии. В любом случае, собственные границы всегда стремятся сохранить, защитить, отстоять [25, с.87].

Анализируя феномен созависимости, В.А. Петровский указывает одну из характеристик этого явления, которая может быть количественно измерена. Речь идет о сопротивляемости изменениям. Динамика сопротивляемости изменениям может выступать как надежный показатель эффективности терапии созависимости.

В связи с выше сказанным, можно выделить некоторые существенные параметры феномена созависимости:

* при созависимости нарушается возможность открытого выражения чувств и обсуждения личностных и межличностных проблем;

* на поведенческом уровне созависимость проявляется в виде стереотипных форм реагирования. При этом происходит выхолащивание и обеднение эмоциональной сферы личности;

* созависимость - это реактивный процесс, смысл и цель которого заключается в снятии внутриличностного конфликта способом саморазрушающего поведения.

Созависимость - это зависимость близких наркомана от тех изменений, которые происходят в их состоянии и поведении и как только в их сознании актуализируется образ наркомана. [17,с.73]

Можно отметить, что сущность созависмых отношений расскрываются в идеях М.М. Решетникова о "клеточной структуре" депрессии.

Исходя из представлений о психической структуре человека, состоящей из "Оно", "Я" и "Сверх-Я", М.М. Решетников описывает глубинную сущность депрессии следующим образом: "Мы знаем, что Оно - не структурировано, бесформенно, является представительством сферы инстинктов (большей частью асоциальных), в нем нет причинно-следственных отношений, понятий и пространства, и времени (все "существует" в неопределенном времени) и его деятельность подчинена только одному принципу - удовольствия (и удовлетворения потребностей, "несмотря ни на что!"). Оно контактирует с реальностью только через Я, которое в отношении Оно является своеобразной "оболочкой". Основной функцией Я, которая развивается из Оно (при "катализе" родительской любовью) является тестирование реальности и взаимодействие с реальностью. Я социализирует (в том числе сублимирует) требования Оно и делает их приемлемыми для личности и ее Сверх-Я. Сверх-Я развивается частично из Я, а частично путем интроекции родительских и других социальных запретов, моральных норм и установок. То есть в норме мы могли бы представить эту гипотетическую структуру личности в виде "клетки", где в центре находится "ядро" - Оно, окруженное "оболочкой" Я (и внутри этой оболочки есть какое-то "содержимое" - содержание Я), а поверх этой оболочки - еще одна "оболочка" Сверх-Я со своим содержимым (содержание Сверх-Я). Если Я было исходно "сломано" в детстве или даже просто "надломлено", то, во-первых, в нем нет "содержимого", а если оно даже было, это содержимое (содержание Я) "растеклось" под "оболочкой" Сверх-Я и смешалось с содержанием последнего (которое является более "вязким" и более мощным, в любом случае - у нормально социализированной личности - доминирующим). В итоге фрагментарное Я (не имеющее собственного содержания) не просто мечется, а "зажато" между властными побуждениями (стремлением к удовольствию) Оно и не менее жесткими требованиями сверх-моралитета Сверх-Я (и ему, этому Я, не до общения с внешним миром) Это Я опустошено и ожесточено, весь его запрос к внешнему миру большей частью обусловлен потребностью любви, любви безбрежной, такой, как ему представляется и которая вряд ли возможна - как в терапии, так и вне ее). Итак, используемые здесь понятия "обладание утратой", "сломанное Я", "фрагментарное Я", "опустошенное Я" - именно то, что характеризует людей, строящих созависимые отношения! Каждый из них испытывал совершенно естественную для ребенка зависимость от отношения к нему своих родителей или тех, кто их замещал. Каждый из них пережил основной, наиважнейший дефицит - дефицит любви. Слишком холодное и отчужденное, слишком контролирующее и доминирующее, слишком критическое и уничижительное или слишком непоследовательное отношение родителей надломило хрупкое Я, которое начало образовываться на основании той обратной связи, которую маленький ребенок получал в связи со своими самопроявлениями. Система представлений о себе, еще не закончив формироваться, уже была повреждена или опустошена. Каждый человек, развивающийся таким образом, "обладает утратой" и поэтому вечно ищет любви, которая была необходима и которую он так и не смог получить.

1. Любовь через отказ от собственного суверенитета и растворение своей психологической территории в территории партнера. Человек, отказавшийся от своего суверенитета, живет интересами партнера. Он инкорпорирует его взгляды, вкусы, систему ценностей, то есть усваивает их без критики и осмысления. Он также перенимает от партнера систему представлений о себе. В данном случае партнер играет роль Родителя, отношением которого и заполняется пустующая оболочка. Тирания собственного Сверх-Я отступает перед вновь инкорпорированным образом Внутреннего Контролера, который полностью копирует партнера. Ответственность за свою жизнь полностью передается значимому Другому. Вместе с ней человек отказывается от своих желаний, целей, стремлений. Партнер используется им как материнская утроба: как среда обитания, как источник всего необходимого, как способ выживать.

2. Любовь через поглощение психологической территории партнера, через лишение его суверенитета. В данном случае роль Родителя играет сам ищущий любви и заполнения. Каков должен быть человек, который любит своего ребенка (то есть делает то, чего так и не получил человек, "обладающий утратой")? Этот образ складывается из эклектических представлений о любви и заботе, порой несовместимых между собой.

Поведение человека в этом случае управляется его собственным Сверх-Я с помощью долженствований и бывает удовлетворено только в случае, когда роль контролирующего опекуна выполняется им идеально. Ответственность за жизнь партнера полностью принимается на себя. Собственные желания, цели, стремления осознаются только через призму их полезности для партнера. Последнего контролируют и руководят им так же, как это делают по отношению к ребенку. Любая самостоятельность партнера опасна, поскольку может разрушить сооруженное Я. Дабы подтвердить эту систему представлений о себе, партнер должен всем своим поведением оправдать необходимость такого контроля, воспитания и заботы, исполняя роль опекаемого ребенка.

3. Любовь через абсолютное владение и разрушение психологической территории объекта любви.

В данном варианте человек может действовать двумя способами.

1. Желая наполнить собственное Я, он проецирует это желание на партнера. И вместо того, чтобы стремиться восполнить собственную пустоту, начинает заполнять партнера собственными представлениями о своем Идеальном Я. Но структура Я партнера занята. Поэтому ее надо разрушить, опустошить, чтобы появилась возможность увидеть в партнере возможного себя. В данном варианте человек может действовать двумя способами.

2. Человек уже не способен ни наполнить собственное Я, ни даже пытаться созидать свое Идеальное Я в партнере. Он способен только разрушать, то есть делать то, что когда-то сделали с ним. И разрушая, он испытывает некоторое удовлетворение, поскольку разрушенная личность партнера со всей очевидностью свидетельствует о том, что: во-первых, он не единственный, кто пережил такие страдания, во вторых, он имеет власть и, значит, может контролировать окружающее, в-третьих, разрушая партнера, но при этому удерживая его около себя, он получает представление о себе как о человеке сильном, самостоятельном и значимом, поскольку партнер продолжает слушаться его и демонстрировать свою покорность и любовь. Карающее Сверх-Я слишком агрессивно, поэтому его критикующие "посылы" вытесняются из сознания, а затем перенаправляются на партнера.

3. Любовь через абсолютное владение и разрушение психологической территории объекта любви

Ответственность за жизнь партнера декларируется, но на самом деле не осуществляется: партнер только используется. На нем ежедневно проверяется собственная способность властвовать, контролировать, управлять не только поступками, но и чувствами.

4. Любовь через отражение в значимом Другом.

На партнера перекладывается ответственность за собственное благополучие. Ему предписывается определенное поведение, которое обеспечит заполнение опустошенного Я его любовью, его отношением. Значимый Другой должен всячески показывать, что имеет дело с человеком, который соответствует стандартам Идеального Партнер является зеркалом.

Если партнер перестал служить таким "зеркалом", то возможно четыре варианта дальнейших действий.

1. Партнер, который не ведет себя в соответствии с ожиданиями (то есть не сообщает жаждущему любви о его превосходстве, многогранности и глубине) может быть покинут ради поиска нового "зеркала".

2. Переживание недостатка "стараний" партнера стимулирует либо поиск одновременно развивающихся нескольких отношений, либо постоянную смену партнеров (чаще противоположного пола), которые могли бы взять на себя функцию заполнения пустующего Я.

3. На партнера, который не осуществляет постоянное наполнение Я, страждущего доказательствами его полноты и ценности, усиливается давление с помощью различных манипуляций. Могут быть использованы взывание к жалости, демонстрация беспомощности, призывы к справедливости, шантаж или прямые мольбы о любви, уверения (весьма правдивые), что без его постоянного внимания и признаний в любви он не сможет жить.

4. Предпринимаются попытки заслужить любовь и внимание партнера ценой любых жертв и унижений [24, с. 106].

Ненасыщаемость является отличительной чертой созвисимых отношений. Любой человек испытывает потребность в любви, уважении, значимости, контроле. Эти потребности являются базовыми и позволяют выживать. Но в норме они могут быть насыщены на определенное время или их удовлетворение может быть отложено без особого вреда. В случае же опустошенного Я потребность в непрерывном насыщении никогда не иссякает, поскольку такое Я не способно поддерживать свою структуру самостоятельно [19, с. 87].

Созависимые люди обладают еще одним, общим для них свойством: они обесценивают самого партнера, который по-настоящему полюбил их, или обесценивают его чувство. Ход их логики может идти по трем направлениям.

1. Этот человек говорит, что любит меня. Но это не может быть правдой, потому что меня любить нельзя. Значит, все, что он делает и говорит - просто ложь. А его цель - усыпить мою бдительность и использовать меня.

2. Этот человек говорит, что любит меня и, похоже, что он говорит правду. Но он ошибается. Он любит не меня, а тот образ, который я создал. Или он просто не разобрался во мне. Если бы он знал, какой я на самом деле, он отвернулся бы от меня с презрением.

3. Этот человек говорит, что любит меня, и, по всей видимости, он говорит правду. Но это означает только то, что он такой же, как и я, неполноценный человек, недостойный любви. Если бы он был "настоящим", он никогда не смог бы полюбить меня, потому что меня по-настоящему хороший человек любить не может [24,с. 77.].

Среди созависимых широко распространен комплекс "вины выжившего". Этот комплекс свойственен людям, которые выросли в созависимых семьях и которые не могут себе позволить быть счастливее и успешнее своих родителей. Сам человек может и не осознавать "вины выжившего", но она может влиять на всю его жизнь. "Вина выжившего" может проявляться в различных симптомах. Страдающий от нее человек может сгорать от зависти к тем, кто имеет больше, чем он. Испытывая столь сильное чувство, он отождествляет себя с родителями, братьями и сестрами, которые (как он считает) завидуют ему.[22,с. 88]

3. Психологические портреты людей, создающих созависимые отношения

Каждый тип созависимого человека является обладателем соответствующего комплекса, выросшего на месте "надлома" его Я в связи с дефицитом любви. В свою очередь, каждый комплекс предполагает и определенный способ заполнения Я. Эти комплексы таковы: самоуничижение, мученичество, садистские наклонности, нарциссизм и ненасытная жажда любви.

3.1 Портрет человека с комплексом самоуничижения

Человек с комплексом самоуничижения всегда старается держаться в тени - так ему спокойнее. Он уже давно убежден: что бы он ни делал, это обязательно получится плохо, он просто не способен оправдать ожидания других людей, ему не дано достигать успеха, самый лучший способ не вызывать раздражения окружающих - это поменьше путаться у них под ногами. Он соглашается с любыми, даже с самыми плохими условиями, и не требует большего, поскольку не считает себя достойным лучшей жизни. Человек с комплексом самоуничижения выглядит скромным и готовым угождать всем, кто его окружает. Но в действительности он полностью сконцентрирован на самом себе. Его голова постоянно занята мыслями о том, как он выглядит в глазах других людей, что он сделал неправильно, в чем виноват. Он заботится, прежде всего о себе, когда стремится услужить - он должен выглядеть "хорошим", "милым", скромным. Он не должен раздражать, не должен выделяться на фоне окружающих, должен быть удобным для всех.

Самоуничижающийся человек чрезвычайно зависим от мнения окружающих людей. Поэтому любая критика с их стороны для него невыносима. Человек с комплексом самоуничижения строит свои отношения со значимыми людьми по принципу "Любовь через отказ от собственного суверенитета и растворение своей психологической территории в территории партнера". Он успокаивает собственную тревожность и максимально избегает страха неудачи и страха успеха, если передает ответственность за свою жизнь значимому Другому. Ему проще не испытывать своих желаний, не иметь собственных целей и стремлений, поскольку они предполагают определенную деятельность и достижение результата, который подлежит оценке. Сильный, активный, властный партнер, который готов распоряжаться его жизнью и диктовать свои условия.

3.2 Портрет человека с комплексом мученичества

Основная черта мучеников - это несгибаемая уверенность в том, что они жертвы, и кто-то (но только не они) виноват в их страданиях. Свои истоки мученичество берет в раннем детстве. Маленькому ребенку больше всего на свете нужна любовь и забота. Для него она - объективно существующий способ выживания. А стремление выжить - основная, врожденная потребность всего живого. Проецируя свое отношение к себе на окружающих, мученик подозревает их в тайной враждебности, и в ответ на свою проекцию становится враждебным. Он может быть мстительным и стремящимся к любви, заботливым и тайно наказывающим одновременно. Он стремится сделать любимых людей зависимыми от себя, но сам зависит от них в еще большей степени: он готов все терпеть, переносить унижения и обиды, только бы его не бросили, только бы не чувствовать себя одиноким. Мученик строит свои отношения со значимыми людьми по принципу "Любовь через поглощение психологической территории партнера, через лишение его суверенитета".

3.3 Портрет человека с садистскими наклонностями

Главное в садистских наклонностях - это стремление к абсолютной власти. Карен Хорни перечисляет типичные садистские установки, по наличию которых можно определить, что в человеке в той или иной мере присутствуют садистские наклонности. Приводем их краткий обзор.

1. "Воспитание" жертвы. Человек садистского типа хочет порабощения других людей. Ему нужен партнер, не имеющий своих желаний, чувств, целей и какой-либо инициативы. Соответственно, у него не может быть претензий по отношению к своему "хозяину". Взаимоотношения такого "хозяина" и его жертвы сводятся, по сути, к "воспитанию":

2. Игра на чувствах жертвы. Люди садистского типа чрезвычайно чутки в отношении реакции партнера и потому стремятся вызвать те, которые хотят видеть в данный момент. Они способны своими действиями породить бурную радость или погрузить в отчаяние, вызвать эротические желания или охлаждение.

3. Эксплуатация жертвы. Сама по себе эксплуатация может быть не связана с садистскими наклонностями, а совершаться только ради выгоды. В садистской же эксплуатации самая главная выгода - это ощущение власти, независимо от того, присутствует ли при этом какой-либо иной выигрыш. Требования к партнеру постоянно возрастают, но что бы он ни делал, как бы ни старался, он не добьется благодарности.

4. Фрустрирование жертвы. Еще одна характерная особенность - стремление разрушать планы, надежды, препятствовать осуществлению желаний других людей. Главное для человека с садистскими наклонностями - во всем действовать наперекор другим: убивать их радость и разочаровывать в их надеждах. Он готов причинить вред себе, лишь бы не допустить ликования партнера при достижении успеха. Он сорвет удачу партнера, даже если она выгодна и ему самому. Все, что доставляет удовольствие другому человеку, должно быть немедленно устранено.

5. Третирование и унижение жертвы. Человек садистского типа всегда чувствует наиболее чувствительные струны других людей. Он быстро отмечает недостатки. Но самое главное, он видит, какие из них наиболее болезненны или крайне тщательно скрываются их носителем. Именно они и подвергаются наиболее жесткой и болезненной критике.

3.4 Портрет человека с комплексом нарциссизма

Еще один способ создавать созависимые отношения - это использование других людей в качестве зеркала для отражения образа необыкновенного человека. Партнер в таких отношениях призван выражать восхищение и любовь. Он должен стремиться удовлетворять все желания, ежедневно добиваться расположения и в случае успеха испытывать счастье. На партнера перекладывается ответственность за собственное благополучие. Он же используется и как источник ощущения благополучия

3.5 Портрет человека с ненасытной жаждой любви

Еще один комплекс, который ведет к созданию созависимых отношений, - это невротическая потребность в любви, детально описанная К. Хорни в работе "Невротическая личность нашего времени". Взаимодействие с партнером носитель данного комплекса строит по тому же принципу, что и нарцисс, а именно: "любовь через собственное отражение в другом", - однако само происхождение комплекса и его проявления имеют значительные отличия [24,с. 69].

4. Дети, выросшие в семье созависимыми отношениями

Детям из таких семей обычно присущи общие характерные черты:

* они боятся быть искренними и поэтому всегда находятся "в маске";

* они не уважают себя и не ценят;

* не веря в собственные силы, они стремятся избавиться от ответственности, или же у них развивается сверхответственность;

* они считают, что должны удовлетворять потребности родителей, и при этом ожидают, что их потребности будут удовлетворены другими людьми;

* они учатся извлекать выгоды из деструктивных отношений и обучаются манипулятивному поведению;

* они пытаются подчинить себе других, открыто доминируя или манипулируя;

* они не умеют дифференцировать свои чувства и не понимают их происхождения;

* они наполнены страхом, тревожны и не уверены в себе;

* если они подвергаются мучениям, то сами могут впоследствии мучить себя и других людей;

* им свойственно переживание собственной ненужности, никчемности и беспомощности, чувство одиночества;

* они никому не доверяют и не уважают окружающих;

* они раздражительны, депрессивны

* они не умеют строить отношения с другими людьми [18,с. 74].

Существуют следующее виды созависимостей:

5. Злокачественная созависимость

Люди, склонные создавать созависимые отношения, к сожалению, часто - и даже очень часто - связывают свою жизнь с партнерами, которые, в свою очередь, зависимы от алкоголя, наркотиков, азартных игр и т. п. И это вовсе не удивительно: партнеры соответствуют всем "изломам" их характеров, и, точно рисунок, составленный из паз-лов, взаимодополняют невротические потребности, составляя единую картину взаимозависимости. Их объединяют отсутствие самоуважения и ответственности, смутные представления об истинной любви и далеко не зрелые отношения. А это как раз та самая пустующая нива, на которой расцветают все пороки, известные человечеству.

6. Наркотическая созависимость

Зависимость от человека, злоупотребляющего алкоголем или наркотиками, наиболее тяжела. Она начинает проявляться как зависимость эмоционального состояния от того, пришел ли "проблемный" партнер (член семьи или любимый друг) вовремя на встречу (домой, на работу, на свидание) и в каком состоянии. Ее следствия многообразны - это и вынужденное изменение привычек (например, необходимо прятать деньги и ценности), и нарушение планов, страхи относительно своих близких, с которыми контактирует наркоман, и, наконец, погружение в чужую, навязанную и пугающую проблему [25,c 58].

Размещено на Allbest.ru