Основы психологии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Нельсон-Джоунс Р. Нельсон-Джоунс Р. Теория и практика психологического консультирования.- СПб.: Эксмо, 2000.с.52-57.

Позиция психолога - консультанта

Консультант в процессе. Личностно-центрированное консультирование не полагается на определенные методики и не подразумевает совершение каких-либо действий в интересах клиентов. Роджерс считал, что «эффективность консультирования определяется, прежде всего, качеством межличностного взаимодействия консультанта с клиентом». При личностно-центрированном консультировании большое значение имеют мысли и чувства, как клиентов, так и консультантов. Не существует никаких формальных критериев оценки, коль скоро все клиенты рассматриваются в качестве индивидов, имеющих трудности в самоактуализации в связи с наличием условий ценности. Если бы консультанты оценивали клиентов со своей внешней точки зрения, они рисковали бы копировать обстоятельства, которые обусловили приобретение и сохранение клиентами определенных условий ценности. Существует связь между тем, насколько точно личностно-центрированные консультанты определяют причины самоотчуждения и внутренних расколов клиентов; и тем, как они могут помогать своим клиентам расти и излечиваться. Личностно-центрированные консультанты стараются создать такую обстановку отношений, которая может служить противоядием к эмоциональным лишениям, пережитым их клиентами.

Каковы условия, необходимые для роста клиента и реинтеграции? В 1957 году Роджерс перечислил шесть условий, которые являются необходимыми и достаточными для терапевтического изменения индивидуальности. Он заявил, что эти условия должны иметь место в течение некоторого промежутка времени, достаточного для того, чтобы произошло конструктивное изменение индивидуальности. Роджерс также утверждал: «Никакие другие условия не нужны». Итак, вот эти условия. Во-первых, между двумя людьми должен быть психологический контакт. Во-вторых, клиент должен находиться в состоянии неконгруэнтности и быть уязвимым или встревоженным. В-третьих, консультант должен быть «конгруэнтен или интегрирован в данные отношения». В-четвертых, и в-пятых, консультант должен «безусловно, позитивно относиться к клиенту» и «эмпатически понимать систему взглядов клиента и стремиться сообщить об этом клиенту». В-шестых, умение консультанта адекватно донести до клиента свое эмпатическое понимание его и безусловное позитивное отношение к нему. Роджерс считал конгруэнтность, безусловное позитивное отношение и эмпатию элементами, необходимыми для создания «климата отношений, который способствует терапевтическому росту...». Роджерс подчеркивал, что данные условия не являются условиями типа «все или ничего», но существуют в континуумах.

Конгруэнтность. Для определения конгруэнтности используются такие слова, как подлинность, реальность, открытость, прозрачность, присутствие. Конгруэнтность является наиболее важным условием отношений. Консультанты должны воспринимать чувства, которые они испытывают, быть в состоянии их осознавать, «жить этими чувствами и сообщать о них, если это требуется». Консультантам следует поддерживать прямой контакт («человек -- человек») с клиентами. Кроме того, консультанты должны избегать интеллектуального подхода, который характеризуется тем, что с клиентами обращаются как с объектами. Конгруэнтные консультанты не играют, разговаривая вежливо и используя профессиональные маски.

Роджерс признавал, что никто не бывает полностью конгруэнтным постоянно. Общение с несовершенными людьми может принести большую пользу клиентам. Консультантам достаточно в специфические моменты при непосредственном общении с определенными людьми быть полностью самими собой, при этом опыт консультантов должен точно символизироваться в их Я-концепциях.

Утверждение, что консультанты должны быть конгруэнтными, не означает, что консультантам следует «импульсивно выражать словами каждое промелькнувшее чувство...». Это утверждение также не означает, что консультанты должны проводить занятия скорее в консультант-центрированной, чем в клиент-центрированной форме. Однако конгруэнтность подразумевает, что консультант не боится разделить чувства своего клиента или дать ему обратную связь, которая могла бы улучшить их отношения, если консультант выражает свои чувства искренне. Можно привести следующий пример. Некоторые консультанты склонны скорее делиться своим опытом усталости, нежели скрывать его. Такая открытость способствует восстановлению энергетического потенциала консультанта и позволяет клиенту видеть, что он имеет дело с реальным человеком. Здесь будет уместно привести и другой пример. Роджерс полагал, что если консультант постоянно испытывает скуку при общении с клиентом, то он обязан рассказать об этом клиенту. Консультанту следует признать, что источник чувства скуки в нем самом, а не прибегать к обличительным утверждениям. Также консультанту следовало бы рассказать, что он испытывает дискомфорт от того, что сообщает клиенту о данном чувстве, и заявить, что он хотел бы установить более тесный контакт с клиентом. Роджерс стремился преодолевать барьер между собой и клиентом, выступая в роли реального, несовершенного человека, разделяющего подлинные чувства клиента. Роджерс надеялся, что это поможет клиенту говорить искреннее.

Другое представление о конгруэнтности можно получить, вникнув в суть того, что Роджерс говорит относительно концепции присутствия. В процессе консультирования и консультанты, и клиенты могут достигать измененного состояния сознания, которое характеризуется возникновением у человека ощущения, что он входит в соприкосновение с основным эволюционным потоком и осознает его значение. Специалист, занимающийся консультированием, имеет дело с двумя планами -- мистическим и духовным. Роджерс полагал, что как консультант он работал эффективнее всего тогда, когда был ближе всего к своему внутреннему интуитивному «Я» и «когда, возможно, мое сознание было слегка изменено. Тогда одно мое присутствие способствует освобождению клиента и является полезным для него». Когда человек находится в таком состоянии, его поведение, которое могло бы в другой ситуации показаться странным, импульсивным и с трудом, оправдываемым с рациональной точки зрения, оказывается правильным. Роджерс пишет: «Кажется, что мой внутренний дух вытянулся и коснулся внутреннего духа другого человека. Наши отношения выходят за свои пределы и становятся частью чего-то большего. Имеют место глубинный рост, исцеление и приток энергии».

Безусловное позитивное отношение. Для описания этого условия используются такие слова, как бескорыстная (несобственническая) теплота, забота, высокая оценка, принятие, уважение. Понятие «безусловное позитивное отношение» связано с глубокой верой Роджерса в то, что клиенты способны конструктивно измениться, если они обеспечены правильными воспитывающими условиями. Роджерс подчеркивал важность отношения консультанта к ценности и значению каждого человека. Для развития безусловного позитивного отношения важно стремление консультанта к личной интеграции, так как консультант может уважать способность клиентов достигать высокого уровня конструктивного самоуправления лишь в той степени, в какой это уважение является неотъемлемой частью его собственной личности.

Безусловное позитивное отношение включает в себя готовность консультанта «отразить для клиента любое непосредственное чувство, которое имеет место в данный момент -- замешательство, негодование, опасение, гнев, отвагу, любовь или гордость...». Это отношение эквивалентно любви, выраженной в соответствии с христианской концепцией «любви к ближнему», без каких-либо романтичных или собственнических оттенков. Роджерс проводит аналогию с чувством любви, которое родители испытывают по отношению к своим детям, ценя их как людей независимо от их специфического поведения в любой момент. Консультанты не показывают позитивное отношение к клиентам «если». «Если» они станут более умными, менее уязвимыми, реже будут занимать оборонительную позицию и так далее. Личностно-центрированная теория объясняет потребность клиентов обращаться к консультантам тем, что в прошлом клиентам показывали позитивное отношение «если».

Демонстрировать безусловное позитивное отношение следует до определенных пределов. Например, необходимо определить границы, если клиент физически угрожает консультанту. Безусловное позитивное отношение не означает, что консультанты должны одобрять все поступки своих клиентов. Скорее, безусловное позитивное отношение является позицией и философской ориентацией, отраженной в поведении консультанта. Суть этой позиции заключается в том, что вероятность продвижения клиентов вперед увеличивается, если их хвалят за гуманность и они испытывают чувства безопасности и свободы. При этом клиенты будут ощущать, что консультант их принимает, и смогут проявлять чувства и описывать события.

Эмпатия. Используются следующие близкие по значению понятия: точная эмпатия, эмпатическое понимание, эмпатический способ существования, эмпатическая позиция, эмпатическое отношение. Роджерс писал: «Ощущение внутреннего мира клиента, как будто это ваш собственный внутренний мир, но при сохранении качества "как будто" -- этой есть эмпатия...». Можно выделить несколько различных аспектов эмпатического способа существования в процессе консультирования. Консультантам следует «влезать в башмаки» и «пробираться под кожу» своих клиентов, чтобы лучше понимать их личный субъективный мир. Консультанты должны быть чувствительными к потоку переживаний, возникающих как у клиентов, так и у них самих в каждый конкретный момент. Они также должны быть способны ощущать нюансы, которые не могут почувствовать клиенты. Проявляя такт, чувствительность и показывая понимание проблем клиентов, консультанты должны передавать им свое восприятие их внутреннего мира и личных смыслов. Консультантам также следует сообщать клиентам о своем стремлении к пониманию их внутреннего мира, часто проверяя точность своего понимания и показывая готовность учесть замечания и внести поправки. Эмпатическое отношение способствует созданию такого эмоционального климата, в котором клиенты Могут помогать своим консультантам понимать их более точно. Роджерс осознавал, что клиенты часто получают эмпатические сообщения, замечая непреднамеренные «вбрасывания» консультанта, вроде случайных замечаний и непроизвольных изменений выражения лица.

Ниже приведены два примера эмпатии. Первый пример -- это выдержка из интервью, взятого Роджерсом в 1983 году у одной своей клиентки. Эта женщина говорит, что у нее много проблем из-за того, что она отпустила свою 20-летнюю дочь учиться в колледж.

Роджерс: ...Вы чувствуете, будто она ускользает от вас, и вы... и это причиняет боль... и

Клиентка: Да. Я как будто сижу здесь в одиночестве. Знаете, я, словно чувствую, что она ушла, а я так и осталась тут.

Роджерс: Хм-хм. Вы переживаете теперь именно это: она покидает дом, а вы здесь -- в полном одиночестве.

Клиентка: Да. Да. Да. Я чувствую себя действительно одинокой. (Плачет.)

Хотя второй пример эмпатии взят из опыта группы встреч, эмпатический процесс, который он демонстрирует, имеет место и при индивидуальной работе с клиентами. Человек негативно отзывается о своем отце, причем высказывается, весьма туманно. Сначала фасилитатор (фасилитатор - человек, который не ведет, а сопровождает и поддерживает процесс, самопознание клиента) спрашивает этого человека, может ли он сердиться на отца. Когда человек отвечает, что он так не думает, фасилитатор задает вопрос: «Возможно, вы не удовлетворены им?». Мужчина довольно неуверенно отвечает: «Ну, да, возможно». Тогда фасилитатор спрашивает его, не разочарован ли он в своем отце, на что человек быстро отвечает: «Вот именно! Я разочарован потому, что он не является сильной личностью. Я думаю, что разочаровался в нем еще тогда, когда был мальчиком».

В описанном случае ни фасилитатор, ни Роджерс не интерпретируют клиента. Скорее, фасилитатор пытается постепенно его понять, чтобы точно уловить, что именно он хочет сказать. Гендлин отмечает, что Роджерс обычно разбирался в каждом исправлении до тех пор, пока клиент не говорил: «Да, это именно так. Это -- то, что я чувствую». Характерно, что за этими словами следовала пауза, во время которой клиент получал эмпатическое понимание в полной мере. Очень часто в момент такого молчания клиенты соприкасались с чем-то более глубоким.

Теперь поговорим о том, чем эмпатия не является. Истинная эмпатия не имеет никакого оценочного или диагностического качества. Эмпатия также совершенно определенно не является «деревянной техникой псевдопонимания, используя которую консультант "отражает то, что клиент только что сказал"». В опубликованной в 1975 году статье, посвященной эмпатии, Роджерс сообщает, что сначала он считал оптимальной реакцией «отражение» чувств своих клиентов, но по мере накопления опыта консультирования его стало буквально тошнить от слова «отражение». Роджерс понимал под эмпатией особую позицию, специфическую форму товарищеских отношений, мягкий способ общения с клиентами. Однако предложение эмпатии не подразумевает исполнения добрых намерений, а также механического отражения.

Клиент в процессе. О целях личностно-центрированного консультирования речь уже шла выше. В этом разделе я хочу рассмотреть, как каждое из трех условий отношения консультанта -- конгруэнтности, безусловного позитивного отношения и эмпатии -- может влиять на конгруэнтность, безусловное позитивное отношение и эмпатию клиента.

Конгруэнтность. При наличии благоприятного климата клиенты меньше нуждаются в оборонительной позиции и во внешнем уважении. Постепенно клиенты начинают чаще рисковать, раскрывая себя перед консультантами, несмотря на возможную болезненность такого самораскрытия. Консультанты, которые принимают клиентов и высоко ценят их право быть действительно самими собой, позволяют им поделиться той частью себя, которую они считают смущающей, «неправильной» или пугающей. Консультанты также предоставляют клиентам возможность поделиться той частью самих себя, которая им нравится, и при этом не осуждают такую открытость. По мере развития отношений между консультантом и клиентом может возникнуть взаимная конгруэнтность, которая облегчает для каждого из них поддержание искренних отношений. Для некоторых клиентов эти отношения могут выйти за свои пределы, обратившись в глубокий духовный опыт. При получении такого опыта клиенты, как и их консультанты, достигают состояния измененного сознания. Эффективное личностно-центрированное консультирование также подразумевает, что клиенты становятся более конгруэнтными в своих внешних отношениях.

Безусловное позитивное отношение. Здесь я рассматриваю отношение клиентов скорее к самим себе, нежели к консультантам. Наиболее часто клиенты испытывают недостаток чувства собственного достоинства. Роджерс предложил множество способов, с помощью которых можно повысить уровень самоуважения клиентов, используя эмпатическое отношение. Во-первых, понимание и принятие скрытой и неприемлемой части себя способствует исчезновению у клиентов отчуждения и соединению их с человеческим родом. Во-вторых, неравнодушие консультанта к истинному «Я» своих клиентов и высокая оценка их позволяют клиентам думать: «Этот другой индивидуум доверяет мне, считает, что я заслуживаю внимания. Возможно, я и е самом деле чего-то стою. Может быть, я мог бы ценить себя. Возможно, я мог бы вызывать интерес у самого себя». В-третьих, отсутствие осуждения со стороны консультантов способствует тому, что клиенты начинают менее резко судить себя; таким образом, постепенно развивается способность к самопринятию. Кроме того, по мере развития у клиентов чувства собственного достоинства они начинают перемещать свой «центр оценки» от стандартов и убеждений других людей в сторону своих собственных взглядов. Таким образом, клиенты становятся менее уязвимыми по отношению к разрушительному воздействию условий ценности.

Эмпатия. Три условия отношений консультанта облегчают для клиентов достижение состояния эмпатии по отношению к себе как во время консультирования, так и после его завершения. В различной степени Я-концепции клиентов могут создавать условия для осознания большей части переживаний. Осознание клиентами того, что консультант чутко прислушивается к их чувствам, дает клиентам возможность переживать и анализировать свои чувства и таким образом лучше понимать себя. Кроме того, клиенты начинают осознавать, как важно самим прислушиваться к своим собственным чувствам -- это позволяет разрабатывать правильные планы действий и определять жизненный курс на будущее. Также следует отметить, что чем большую эмпатию клиенты способны испытывать по отношению к самим себе, тем выше вероятность того, что они будут испытывать эмпатию по отношению к консультантам и другим людям и показывать эту эмпатию, таким образом, улучшая качество своих отношений с людьми. Итак, конгруэнтность, безусловное позитивное отношение и эмпатия консультанта способствуют превращению клиентов в эффективных консультантов, работающих сами с собой, а также способствуют росту и развитию клиентов. Консультанты, в недостаточной мере обладающие этими условиями отношений, могут увеличивать степень неконгруэнтности своих клиентов, степень их отрицательного отношения к себе и величину недостатка эмпатии, которую клиенты испытывают по отношению к себе и к другим. Однако опытные личностно-центрированные консультанты могут существенно помогать своим клиентам стать личностями.

Дополнительное применение. Личностно-центрированное консультирование было представлено здесь в связи с возможностью его проведения при индивидуальной работе с клиентами. Однако интересы и взгляды Роджерса были намного шире. Он настаивал на том, что принципы личностно-центрированного консультирования можно использовать при проведении занятий в группах встреч, при аудиторном обучении, при обучении специалистов в области менеджмента, а также при разрешении конфликтов.

Я хочу закончить эту главу красивым высказыванием Лао Цзы, основная идея которого глубоко созвучна мыслям Роджерса. Здесь как бы суммируется главное в разработанной Роджерсом теории личностно-центрированного консультирования.

Это похоже на то, как если бы он (а) слушал(а)

и такое выслушивание окутывало бы нас тишиной,

в которой, наконец, мы бы начали слышать то,

чем мы, как предполагается, являемся.

Захарян И.С. Захарян И.С. Эмпатия: определение понятия // Журнал практического психолога 1998, №1.с. 38 - 41.

Эмпатия: определение понятия

личностный консультирование конгруэнтность эмпатия

«Эмпатия» -- прямой перевод используемого немецкими психологами слова «einfuhlung», дословно «чувствование внутрь». Слово происходит от греческого «pathos» (сильное и глубокое чувство, близкое к страданию) с префиксом «em-», означающим направление внутрь. Прослеживается аналогия со словом «симпатия», выражающим «сочувствие» и имеющим оттенок сентиментальности. Эмпатия -- чувство более глубокое, передающее такое духовное единение личностей, когда один человек настолько проникается чувствами другого, что временно отождествляет себя с собеседником, как бы растворяясь в нем. Именно в этом глубоком и несколько загадочном процессе эмпатии возникает взаимное понимание, воздействие и другие значительные отношения между людьми.

По А. Адлеру, эмпатия возникает в момент разговора одного человеческого существа с другим. Нельзя понять собеседника, если не отождествить себя с ним.

К.Г. Юнг соотносит эмпатию с экстраверсией (сосредоточенностью на внешних объектах, а абстракцию с интроверсией -- сосредоточенностью на внутреннем мире мыслей, переживаний и т.п.), кроме того, он относит эмпатию к «женской» способности нашей психики «познавать». Абстракция -- «объясняющая» мужская способность. И Адлер, и Юнг, следуя психоаналитической традиции, связывают эмпатию с механизмом проекции. Последний впервые был описан 3. Фрейдом в 1890-х годах как «процесс отнесения своих побуждений, чувств и суждений к другим лицам или к внешнему миру, выступающий как средство защиты, благодаря которому субъект может не осознавать присутствия этих «нежелательных явлений» в нем самом». Однако и среди психоаналитиков нет единого взгляда на природу эмпатии. Гарри С. Салливан считал рациональные обоснования эмпатической способности «весьма невразумительными». «Эмпатия возникает благодаря зрительным, слуховым или каким-то другим рецепторам, -- пишет он, -- и поскольку никто не знает, передается ли эмпатия по волнам эфира, по воздуху и т.п., профессионалам трудно принять саму идею эмпатии». Далее, подчеркнув, что эмпатия, бесспорно существует, он добавляет: «Поэтому, хотя эмпатия и представляется загадкой, можно вспомнить, что во Вселенной есть множество объектов и явлений не менее загадочных, однако с ними мы как-то свыклись, так, возможно, привыкнем и к эмпатии». Такой предоставляющий феномену эмпатии более самостоятельное и значимое место в процессе психологического консультирования взгляд ближе к позиции гуманистической психологии. Изучению эмпатии посвящены многие работы К. Роджерса, некоторые выводы этих исследований мы и хотим привести.

По мнению К. Роджерса, эмпатия означает «вхождение в личный перцептивный мир другого и основательное его обживание. Она подразумевает сензитивность к постоянно изменяющимся в этом другом человеке чувственным смыслам, которые плавно переходят друг в друга, -- к страху, или гневу, или нежности, или смущению, или чему бы то ни было еще, что переживает он или она. Эмпатия означает временное проживание в жизни другого человека, осторожное перемещение в ней без того, чтобы давать какие-либо оценки; эмпатия означает ощущение смыслов, которые он или она едва ли осознают, но без стремления раскрыть неосознаваемые чувства, поскольку это могло бы быть слишком угрожающим. Эмпатия означает частую сверку с человеком в отношении точности ваших ощущений и руководствование теми реакциями, которые вы получаете от него. Вы являетесь надежным спутником человека в его или ее внутреннем мире».

СВОЙСТВА ПРОЦЕССА ЭМПАТИИ, ВЫДЕЛЕННЫЕ К. РОДЖЕРСОМ

1. Сохранение в эмпатическом процессе собственной позиции эмпатирующего, сохранение психологической дистанции между ним и эмпатируемым.

2. Наличие сопереживания (каким бы по знаку ни было переживание эмпатируемого), а не просто эмоционального отношения (симпатии).

3. Динамичный (процесс, действие), а не статичный (состояние, способность) характер феномена эмпатии.

ОТЛИЧИЕ ОТ БЛИЗКИХ ПОНЯТИЙ

Отличие эмпатии от позитивного отношения и симпатии

Эмпатия -- это не какой-то единый или стремящийся к единству конструкт. Плодотворнее понимать эмпатию как набор родственных понятий. Однако отметим, чем эмпатия отличается от близких понятий «позитивное отношение» и «симпатия».

Признание и, безусловно, положительное отношение суть установки, которых держатся по отношению к личности.

Терапевтический процесс углубляется, когда терапевт и испытывает и сообщает клиенту глубокую и подлинную заботу о нем как о личности с множеством конструктивных возможностей. Когда эта забота не запятнана суждениями или оценками мыслей, чувств и типов поведения, она заслуживает названия «безусловно позитивного отношения» (К. Роджерс).

Фокус эмпатии находится на специфических для каждого данного момента мыслях и чувствах клиента (в отличие от позитивного отношения и симпатии, направленных на процесс в целом). Но в отличие от признания эмпатия остается нейтральной. Это означает, что терапевт уклоняется не только от негативных суждений об опыте клиента, но также и от позитивных.

Симпатия -- это «чувствование за клиента»; эмпатия -- это «чувствование с клиентом», оно включает «резонирование» с клиентом и не-оценивающую попытку опытного понимания мира с точки зрения клиента.

Отличие эмпатии от идентификации

Умелый терапевт ощущает мир клиента, как если бы он был его собственным, но без какой-либо утраты этого качества «как если бы». Если это «как если бы» утрачивается, то мы имеем дело с состоянием «идентификации». По К. Роджерсу, как только эмпатия превращается в идентификацию, консультант уже больше не способен полно понимать клиента, поскольку для того, чтобы делать это, необходимо сохранять объективность.

ДЕЙСТВЕННОСТЬ ЭМПАТИИ И ВНЕШНЕЕ ЕЕ ВЫРАЖЕНИЕ

Действенность эмпатии не зависит от «плана выражения». Эмпатируемый может быть «слеп и глух» даже к адекватно и полно выраженной в поведении эмпатии.

Эмпатия с предельно редуцированным поведенческим компонентом (а именно такую эмпатию демонстрируют выдающиеся психотерапевты) может быть гораздо более эффективной, нежели эмпатия с выраженным «коммуникативным компонентом».

Эмпатируемый воспринимает «акт» эмпатии не столько посредством его обнаружения в вербальном и невербальном поведении эмпатирующего, сколько посредством восприятия (как правило, на неосознаваемом уровне) иных, более тонких составляющих общего семантического поля коммуникации.

«Акцент на коммуникативном (поведенческом) компоненте эмпатии, на эм-патических базовых навыках, как показывает опыт, может приводить к выхолащиванию собственно эмоционального, первичного момента эмпатии, провоцируя при этом ощущения внутренней опустошенности и инконгруэнтности терапевта, и в конечном итоге к утрате им самой возможности эмпатического слышания».

ФУНКЦИИ ЭМПАТИИ В РАЗНЫХ НАПРАВЛЕНИЯХ ПСИХОТЕРАПИИ

Функция эмпатии, наиболее подчеркиваемая в психоаналитической терапии -- обеспечивать аналитику понимание. Это понимание используется им для построения модели динамики сознания и бессознательного клиента и в конце концов сообщается пациенту обратно в форме интерпретации или в какой-либо другой форме. В то время как терапевт эмпатирует с непосредственным опытом клиента в каждый данный момент, фокус его внимания -- на другом: на предполагаемом бессознательном, на вытесненных конфликтах, лежащих в основе этого сиюминутного опыта.

Другими словами, функция эмпатии в психоанализе -- обеспечить «вход» в динамику «бессознательного» пациента.

Функция эмпатии в клиент-ориентированной терапии -- в моделировании процесса того, как войти в резонанс со своим здесь и теперь переживаемым опытом.

Психоанализ берет клиента в путешествие с тем, чтобы обнаружить некоторые «захороненные секреты», которые нужно извлечь из земли в целях «роста» клиента. Часть терапевтической выгоды при этом -- узнать что-либо.

Клиент-ориентированная терапия берет с собой клиента в путешествие, однако без специальной цели что-нибудь обнаружить. Цель состоит в том, чтобы обучить клиента: как путешествовать, как искать, как рисковать и встречаться лицом к лицу с неизвестным. В основе этого лежит убеждение в том, что «умение», которое нужно приобрести клиенту, это научиться «плыть по меняющейся реке жизни», что означает научиться творчески, приспосабливаться к каждому новому повороту этой реки. Это «умение» -- способность быть постоянно «делающим мир».

ИСТОЧНИК ЭМПАТИИ

Многие исследователи считают, что первичным источником эмпатической способности является способность первобытных людей отождествлять себя друг с другом, со своим сообществом и с тотемом. Для этого существует термин «мистическое участие», предложенный Леви-Брюлем.

По А. Адлеру, при попытке выяснить, откуда возникает эта способность действовать и чувствовать, как будто вы совсем другой человек, мы обнаружим, что такая способность объясняется существованием врожденного чувства общности. Разумеется, это -- космическое чувство, отражение нашей связи со всем мирозданием, которое воплощено в каждом из нас; это -- неотъемлемая черта принадлежности к человеческому роду.

Как говорил Роджерс: «...Важна не техника. Важна наша способность как терапевтов входить в мир другого человека и ощущать тот экзистенциальный момент, когда исчезают границы между Я и ТЫ. Это то, что М. Бубер описывает как Я-ТЫ отношение (где акцент ставится не на «Я» или «ТЫ», но на дефисе)».

Таким образом, эмпатия -- важнейший момент в консультировании, означающий глубокое проникновение в мир другого, резонирование с личностными смыслами человека. Основные особенности процесса эмпатии: сохранение собственной позиции эмпатирующего, наличие в ней сопереживания, динамичный, а не статичный характер процесса. Эмпатия -- это не единый конструкт, а совокупность разных процессов. Она отличается от близких ей понятий «позитивное отношение», «симпатия», «идентификация». Действенность эмпатии не зависит от «плана выражения». В разных направлениях психотерапии эмпатия имеет разные функции. Первичный источник эмпатии -- чувство общности с миром.

Мэй Р. Мэй Р. Искусство психологического консультирования.- М.:ЭКСМО-Пресс,1994.с.51-64.

Эмпатия - ключ к процессу консультирования

Мы изучили природу личности. Теперь стоит перейти к вопросу ее функционирования. Как люди встречаются и какова их взаимная реакция? Здесь следует остановиться на понятии эмпатии, обозначающем контакт, взаимовлияние и взаимодействие личностей.

"Эмпатия" -- прямой перевод используемого немецкими психологами слова "einfuhhmg", дословно "чувствование внутрь". Слово происходит от греческого "pathos" (сильное и глубокое чувство, близкое к страданию) с префиксом "ет-", означающим направление внутрь. Прослеживается аналогия со словом "симпатия", выражающим "со-чувствие" и имеющим оттенок сентиментальности. Эмпатия - чувство более глубокое, передающее такое духовное единение личностей, когда один человек настолько проникается чувствами другого, что временно отождествляет себя с собеседником, как бы растворяясь в нем. Именно в этом глубоком и несколько загадочном процессе эмпатии возникает взаимное понимание, воздействие и другие значительные отношения между людьми. Так что, обсуждая эмпатию, мы не только рассматриваем ключевой процесс психотерапии, но и ключевой момент в работе преподавателей, священнослужителей и представителей тех профессий, сущность которых связана с воздействием на людей.

Для начала приведу, как пример, историю болезни одного студента. Он робко вошел в мой кабинет и с извиняющейся улыбкой пожал мою руку своей влажной ладонью. Крупный, рослый, он был похож на большого ребенка. Во время беседы он без конца заливался краской и почти не отрывал глаз от пола. Постепенно он разговорился и робким, запинающимся голосом рассказал мне отдельные эпизоды из своего детства, какие-то моменты домашней атмосферы, которые, возможно, привели к его настоящим затруднениям.

Слушая его, я совершенно расслабился, остановившись глазами на его лице. Все мое внимание было сосредоточено на его рассказе, и вскоре я был настолько поглощен, что ничего не замечал вокруг, кроме испуганных глаз этого большого мальчика, его прерывающегося голоса и захватывающей человеческой драмы его жизни.

Его детство прошло на ферме, отец не любил и не понимал его, да еще вдобавок нещадно бил сына. Удивительно, но в тот момент я почувствовал боль отцовских ударов, словно они сыпались на меня. Затем он сбежал с фермы и поступил учиться в школу, с огромным трудом зарабатывая себе на пропитание. Окончание школы не принесло радости, а наоборот, породило гнетущее чувство неполноценности. Когда он описывал это чувство, я сам испытал глубокую депрессию, словно это все происходило во мне.

Затем молодой человек рассказал, как рано у него появилась мечта о высшем образовании и как родители издевались над ним, уверяя, что он не выдержит и одного семестра. С упорством бульдога он все же держался за свою мечту и явился в колледж практически без единого цента. С этого момента (а он был на втором курсе) ему приходилось зарабатывать на учебу и пропитание и стараться не отстать в занятиях, к которым он был слабо подготовлен в школе. Рассказывая о своей студенческой жизни, он признался, что его сковывает чувство застенчивости и ущербности и что ему очень одиноко, хотя его окружает живая студенческая среда.

На этом примере следует отметить момент некоторого отождествления психического состояния клиента и консультанта. Его рассказ настолько поглотил меня, что его чувства стали моими. Я переживал как свое собственное чувство отчаяния во время его мучительных школьных лет, его одиночество и жестокость посланных судьбой испытаний. А когда он закончил твердым заявлением, что он скорее умрет, чем бросит учебу, я испытал такое волнение, словно сам принял решение.

Это отождествление было настолько реальным, что, кажется, если бы я в ту минуту заговорил, у меня бы тоже запинался голос. Напрашивается вывод, что ego и психическое состояние консультанта и клиента могут временно сливаться, образуя единое психическое целое.

Это и есть эмпатия. Именно в этом состоянии достигается полное взаимопонимание между людьми. Осознавая или не осознавая этот факт, консультант неоднократно переживает подобное состояние в течение своего трудового дня. Эмпатия не волшебный процесс, хотя и загадочный. Именно потому, что он так обычен и глубок, его трудно осознать. Адлер считает, что в каждой беседе отчасти возникает эмпатия. Это чувство лежит в основе любви. Большинство людей никогда не задумывались, способны ли они испытывать эмпатию, и поэтому способность осталась неразвитой, рудиментарной. Но это чувство понятнее священникам, учителям и представителям других подобных профессий, имеющих дело с глубоко личными сторонами людей. Их успех на своем поприще зависит от способности последовать за своим подопечным в глубины его души.

Эмпатия может установиться и с неодушевленным предметом. Игрок в крикет, посылая мяч, наклоняется в ту сторону, куда мячу следует катиться, словно пытаясь направить его своим телом. Стоит посмотреть, как переполненные трибуны в едином порыве реагируют на прорыв футбольной команды, напрягаясь и крякая вместе с бьющим по мячу игроком.

Эмпатия в искусстве

Если человек хочет понять и эстетически воспринять объект искусства, без эмпатии здесь тоже не обойтись. Так мы часто слышим выражения: "Меня уносит на волнах музыки" или "Скрипка словно играет на струнах моего сердца". Или меняющиеся краски заката вызывают соответствующие изменения в эмоциональном восприятии. Юнг считает эмпатию стержнем теории эстетики. Любуясь художественным произведением, человек словно входит внутрь него, "отождествляя себя с ним и уходя от самого себя". В этом заключается катарсическая сила искусства -- художественное переживание действительно заставляет художника или зрителя временно отрешиться от самого себя. Аристотель дал классическое описание духовного очищения зрителей после просмотра гениальной трагедии. Очищение произошло именно потому, что для каждого сценой была его собственная душа. Эмпатия в драматическом искусстве наиболее доходчива в силу того, что здесь происходит наиболее очевидное отождествление актеров с их вымышленными персонажами и более тонкое отождествление зрителей с актерами.

Задушевный разговор, благодаря возникающей эмпатии, также обладает катарсическим свойством. Мы даже можем определить ценность беседы по тому, насколько она нас захватила, заставила забыть о себе. Полная самоотдача требуется от психотерапевта. Может быть, поэтому, как ни странно, после интенсивного и глубокого сеанса с клиентом консультант чувствует, что сам избавился от всех своих проблем, испытывая одновременно такую же усталость, как художник после нескольких часов творчества.

Адлер считает эмпатию одной из творческих функций личности и пишет: «Эмпатия возникает в момент разговора одного человеческого существа с другим. Нельзя понять собеседника, если не отождествить себя с ним».

... Если мы попытаемся выяснить, откуда возникает эта способность действовать и чувствовать, как будто вы совсем другой человек, мы обнаружим, что такая способность объясняется существованием врожденного чувства общности. Разумеется, это -- космическое чувство, отражение нашей связи со всем мирозданием, которое воплощено в каждом из нас; это -- неотъемлемая черта принадлежности к человеческому роду".

Одним из принципов при установлении раппорта является способность овладеть языком другого человека. Язык -- это то русло, по которому движется эмпатия. Два человека, достигшие определенной степени идентификации, автоматически перейдут к общей манере языкового выражения. Практически можно определить степень эмпатии, возникающей у священника с паствой или у преподавателя со студентами, по тому, насколько последние овладели языком своих наставников. Во время моих странствий по Европе я заметил, что когда мой собеседник, скажем француз, пытался для моего удобства говорить по-английски, эмпатия была незначительной, собеседник только приближался ко мне, фигурально выражаясь. Но, когда, общаясь с греческими крестьянами, я переводил свои мысли на греческий язык, чувство возникавшей эмпатии было гораздо глубже. Отсюда следует вывод, что, когда вы пользуетесь языком собеседника, происходит более полное отождествление.

Юнг описывает сопутствующий процесс слияния, при котором изменяются и терапевт, и клиент: "Контакт двух личностей похож на соединение двух химических веществ; оба изменяются, если происходит реакция. Если психотерапия идет эффективно, предполагается, что терапевт оказал влияние на пациента; но возникновение такого влияния возможно только в том случае, когда врач тоже испытывает на себе воздействие пациента".

Насколько это удалось установить, первичным источником эмпатической способности является способность первобытных людей отождествлять себя друг с другом, со своим сообществом и с тотемом. Для этого существует термин "мистическое участие". Леви-Брюль, известный французский антрополог, уделивший этой проблеме особое внимание, считал, что первобытные люди настолько полно перевоплощались друг в друга, что в результате возникало "единство сущности" и "совокупность (continuum) духовных сил". "Таким образом, непосредственно возникало определенное единство бытия не только между членами одной тотемной семьи, но между сущностями любого рода, входящими в один и тот, же класс и связанными воедино мистическим родством". Бывает, что ребенок испытывает на себе воздействие усвоенной родителями пищи или бродящий в лесу охотник чувствует, что ест или делает оставшаяся дома жена.

Казалось бы, все это далеко от современной цивилизованной личности, но, по сути дела, это совсем не так. Мы заблуждаемся, легкомысленно полагая, что можем изолироваться от других и жить своей отдельной жизнью. Это результат нашего непомерного желания быть рациональными и применять к жизни логические отвлечения. Невзирая на цивилизацию, люди по своему образу мышления и поведения остаются коллективными существами, что проявляется в современных националистических тенденциях. Если бы мы признали этот факт раньше, мы не оказались бы сейчас перед лицом такого демонического разгула коллективной психологии, какой наблюдается в тоталитарных государствах.

Участие в людях или предметах дает нам более сокровенное и значимое понимание, чем строгий научный анализ или эмпирическое исследование. Ибо "понимание", даже если взять такие разные вещи, как резиновый мячик, или период истории, означает отождествление субъективного и объективного, что дает в результате новое трансцендентное состояние. Леви-Брюль добавляет, что это положение особенно справедливо для нашего познания Бога. Независимо оттого значения, которое мы вкладываем в это понятие, невозможно постичь Бога чисто рациональными, логическими путями. Человек должен быть соучастником Бога, и называется такой путь "вера". Более развернутое определение веры дает Леви-Брюль: "... Прямой и сокровенный контакт с сущностью бытия путем интуиции, интерпретации, взаимного сопричастия субъекта и объекта, полного участия и имманентности, короче, то, что Плотиний определил как экстаз".

Необходимо личное участие человека, чтобы понять смысл красоты, любви или других понятий, известных как ценности жизни. Только "переживая" их, мы почувствуем их "в биении своего пульса", как выразился Ките. Несерьезно считать, что можно познать человека с помощью научного анализа и формул. Понимание как участие -- вот истинный путь познания. Иначе говоря, невозможно познать человека, не любя его. А поскольку состояние любви означает отождествление, то оба партнера почувствуют, что они внутренне изменились.

Влюбленные, в буквальном смысле, становятся похожими друг на друга. Истинная любовь побуждает объекты любви стремиться к созданному партнером мысленному идеалу. В этом заключается огромная психологическая сила любви, способная своим воздействием преображать личность.

Как мы уже говорили, эмпатия -- основное средство в работе психотерапевта, когда он и его клиент сливаются в единое психическое целое. Таким образом, клиент "взваливает" свою проблему на "свежего человека" и тот принимает на себя половину ее тяжести, в то время как клиент получает от консультанта огромную поддержку в борьбе со своими трудностями, заряжаясь от него психологической устойчивостью, мужеством и силой воли.

Однако следует четко понимать, что эмпатия вовсе не означает совпадение опыта клиента и консультанта, когда последний замечает: "Да, со мной было то же самое, когда мне было столько-то лет". За редким исключением, в истинной терапии нет места личным воспоминаниям терапевта как таковым, ибо они лишь свидетельствуют о его эгоцентризме, являющимся прямой противоположностью эмпатии. Цель терапевта -- понять своего клиента в соответствии с его неповторимой личностной моделью. Проецируя собственный опыт на состояние клиента, терапевт может причинить ему вред. Личный опыт может значительно помочь терапевту понять клиента, но эта помощь имеет косвенный характер. Во время самой консультации, терапевту лучше вообще забыть о том, что он когда-либо сам пережил подобное. Он должен полностью отдаться своему клиенту, быть для него почти tabula rasa, войти в состояние эмпатии.

Передача мыслей

Рассмотрим вопрос о связи между эмпатией и телепатией или другими специфическими формами психического перемещения. Телепатия означает передачу мыслей от человека к человеку, необъяснимую с точки зрения имеющихся у человека чувств. Налицо сходство этого явления с процессом эмпатии.

Эмпатия -- это общий термин для всех видов участия одной личности в психическом состоянии другой, а телепатия гипотетически относится только к одному виду такого участия. Эмпатия существует независимо от того, будет ли научно доказано существование телепатии. Мы сталкиваемся с эмпатией повседневно, разговаривая друг с другом и вникая в заботы близких. Но если наука найдет объяснение явлению телепатии, что, в общем, не за горами, мы получим яркое и неоспоримое разъяснение одного из аспектов взаимоучастия личностей.

Безусловно, передачи мыслей происходи гораздо чаще, чем мы полагаем. В течение всей своей истории люди всегда подозревали, что существует какой-то неизвестный способ передачи мыслей, помимо слова и жеста, но доказать этого не могли. Фрейд отметил, что чаще всего это происходит между детьми и родителями, подтверждением чему служит ряд вполне достоверных, по его мнению, случаев. Как полагал Фрейд, источником телепатических явлений может быть "общинный" разум, наподобие того, что наблюдается у насекомых. Возможно, это архаический, первичный способ общения человеческих существ.

Чтобы не создавать серьезного и излишнего препятствия на пути понимания человеческой личности, не стоит отрицать возможности психического перемещения только потому, что экспериментальная наука еще не имеет достаточных данных в этой области. Кстати говоря, экспериментально доказанные наукой гипотезы, как правило, оказываются истинами, высказанными много веков назад философами или интуитивными психологами. Примером служит атомная теория, еще в III веке до нашей эры гипотеза атомного строения была высказана греческим философом Эпикуром, а затем в XVIII веке была пересмотрена и подтверждена Лейбницем.

Мы полагаем, что будет полезнее откровенно признать, что взаимообщение и взаимопонимание очень часто достигаются более тонкими и менее осязаемыми средствами, чем слово и жест. Эмпатия -- это понимание в общем плане, а ее инструментами следует считать специфические способы физического или психического общения.

Общение между людьми в значительной мере осуществляется с помощью таких мелких движений, как едва уловимые изменения лица, когда неприятная мысль слегка омрачает его, а приятная проясняет. Это разнообразие выражений, так же, как и движение пальцев рук, может много рассказать тому, кто умеет их читать, ибо все это отражает внутреннее душевное состояние. Люди даже не осознают, как много они узнают о своих собратьях по этим невербальным изменениям. Поэтому трудно сказать, где кончается физическая передача мыслей и начинается нефизическая.

Позвольте мне привести простои пример из собственного опыта, который осветит обсуждаемую проблему с другой стороны. Думаю, нечто подобное бывало со многими из вас. Разговаривая с кем-нибудь, я иногда испытываю странное подозрение, что мой собеседник читает в моем уме гораздо больше, чем я высказываю на словах. При этой мысли я испытываю мгновенный испуг. Но тут, же задаю себе вопрос: почему я боюсь, что мой собеседник узнает, что у меня на уме? Ведь мне нечего скрывать, пожалуйста, читайте мои мысли, я и сам помогу словом, если вас что-то интересует.

Эта маленькая психологическая уловка помогает мне быть более честным с другими людьми. То есть, в какой-то мере, я добровольно отказываюсь от той игры в мелкие хитрости, которая в значительной степени присуща человеческим существам в общении друг с другом. Как ни странно, именно гипотеза о существовании телепатии заставляет меня отказаться от обмана. Раз можно прочитать мои мысли, то и не стоит ничего скрывать от людей. Таким образом, в практической сфере передача мыслей приобретает этическое значение и становится равнозначной честности. Ложь стала бы невозможной, если бы люди могли читать мысли друг друга.

Чем глубже психологическое понимание, тем труднее произнести слова неправды. Кто из нас не пытался приврать, чтобы предстать перед окружающими в наилучшем свете, но в этот самый момент внутренний голос напоминал нам, что конечный смысл нашего существования вовсе не в этом. Понимание этой истины оберегает нас от самообмана и вскрывает истинные мотивы наших хитроумных рассуждений, за которыми нет ничего, кроме тщеславия. Можно было бы предположить, как опасаются недостаточно информированные в этой области лица, что психологическое понимание сможет наделить еще большей силой одаренных, но коварных и беспринципных людей, ибо они обучатся тончайшим способом манипулирования чужой волей. Все это, в основном, пустые запугивания. Истина заключается в том, что понимание глубинной психологии уменьшает вероятность обмана и принуждает человека к большей честности.

"Думаю, люди немало бы удивились, -- писал Фрейд, -- если бы узнали, что импульсивное желание говорить правду гораздо сильнее, чем обычно считается. Возможно, именно в результате моих занятий психоанализом, теперь я едва ли могу сказать неправду".

У каждого человека появляется поползновение обмануть окружающих, потому что его "Я" всегда старается приподнять свой престиж за счет других. Нравственные личности не прибегают к прямой неправде, зато предпринимают непрестанные усилия, чтобы выглядеть лучше, чем они есть на самом деле. Пурист, не желающий обманывать других, сам оказывается дважды обманутым. Его "Я" настолько хорошо изучило общую игру в обман, что человек оказывается обманутым своим собственным "Я", а потому перед ним открывается возможность обмануть весь мир. Прежде чем научиться быть честным, надо признаться в том, что мотивация человека в той или иной мере определяется его "Я" и что этим порождается его склонность к обману. Вот почему "хорошие" люди, не признающиеся в своих порочных склонностях, могут оказаться более порочными, как часто указывал Иисус, чем признающие свои недостатки плохие люди.

Обман и самообман идут рука об руку. Очевидно, что тот, кто правдив перед самим собой, не будет обманывать других. Попробуем рассмотреть так называемую безобидную, или по-простому "белую", ложь. Скажем, миссис Браун прислала приглашение на обед миссис Девитт. Та, по каким-то соображениям, хочет уклониться от приглашения. Она может выбрать любой из дежурных предлогов, начиная со смерти родственника и кончая назначенной ранее встречей. Допустим, миссис Девитт не отличается глубоким пониманием человеческой натуры и успокоится на том, что миссис Браун поверила ее "белой лжи". Однако есть основание полагать, что миссис Браун заподозрила обман. Как правило, люди не высказывают своих подозрений относительно того, что их обманули, потому, что этому препятствуют определенные психологические мотивы -- не очень приятно признаваться, что тебя обвели вокруг пальца. В нашем случае миссис Браун не скажет никому о своем подозрении; возможно, не скажет даже мужу. Вероятно, не захочет признаться даже себе самой. Ведь если ее подозрения верны, это значит, что миссис Девит не хочет бывать у нее в доме, а это невыносимый удар по тщеславию. Поэтому миссис Браун загонит свои сомнения в подсознание, ибо тщеславие превыше всего. Лучше утешиться самообманом, чем смотреть правде в глаза. Но подобное подавление скажется потом смущением, когда она, задумает устроить следующий званый обед. Во всяком случае, душевное здоровье от этого лучше не станет.

Миссис Браун поступила бы более конструктивно, если бы честно призналась себе в своих подозрениях и задала себе прямой вопрос, какова истинная причина отказа. Такой анализ помог бы ей исправить тот недочет, который нарушил добрососедские отношения. Подобная честность несколько принизила бы престиж собственного "Я", но вряд ли вызвала бы появление "комплекса неполноценности". Миссис Браун пришла бы к пониманию несовершенства всех человеческих отношений, а признав этот неизбежный факт, постаралась бы стремиться к совершенству в своих отношениях с окружающими.

Иногда у человека вызывает беспокойство тот факт, что, беседуя с кем-либо, он, сам того не желая, начинает нелестно думать о своем собеседнике. Аналогичный процесс происходит и с противоположной стороны, в результате мысли, "прочитанные" собеседниками друг у друга, вряд ли придутся обоим по вкусу. Пережив подобное состояние, человек замечает: "Мне кажется, такой-то меня недолюбливает". Но чаще всего оставляет свои подозрения при себе. Истолковывать данную ситуацию как взаимное недоверие, будет не совсем точно. Дело не в том, что кто-то кого-то "недолюбливает", просто произошло противопоставление двух "Я", борющихся за престиж и превосходство в отношениях.

Ego с большим трудом принимает положение подчинения. Ущербный человек будет стремиться принизить других, чтобы возвыситься самому. Чем сильнее соперничество между двумя людьми, тем больше между ними ревности и зависти, тем сильнее желание каждого "спихнуть" противника. Без сомнения, у каждого во время беседы бывали моменты, когда подсознательно возникала мысль "о собеседнике": "Что бы в нем найти плохого?" Осознав эту мысль, вы в сердцах называете себя "сплетником". Но, по-настоящему, следовало бы задать себе другой вопрос: "Почему я должен унижать его?" Что означает: какое ущербное чувство во мне самом заставляет меня пытаться унизить другого, чтобы возвыситься самому?