Танце-двигательная терапия. Место танце-двигательной терапии в социально-психологической адаптации

Размещено на http://www.allbest.ru/

Саратовский Государственный Университет им. Н.Г. Чернышевского.

Курсовая работа

на тему:

Танце-двигательная терапия. Место танце-двигательной терапии в социально-психологической адаптации.

Подготовила студентка III курса

отделения психологии 352 группы

Маркелова Е.М.

Проверила Орлова М.М.

Саратов 2009

Введение

Танец и движение использовались на протяжении всей истории человечества как способ установления контакта, избавления от накопившегося напряжения, достижения измененных состояний сознания и личностной трансформации в культурах различных народов. Было замечено, что танец способствует раскрепощению аутичных пациентов, ведет к эмоциональному и чувственному раскрепощению личности.

Танец отражает личностные особенности и поведенческие модели человека, структуру и характер его межличностных коммуникаций, то есть отношения к себе, другим и своему месту в мире. Танец высвечивает структуру и особенности взаимоотношений в группе, коллективе, обществе.

Изучение социально-психологических характеристик влияния метода танце-двигательной терапии на личностные особенности и межличностные коммуникации позволяет грамотно использовать танец в социальной социально-психологической и коррекционной работе специалистами разного уровня и профиля. [1]

1. История становления танцевально-двигательной терапии

танец терапия личностный коммуникация

Танцевально-двигательная терапия (ТДТ) является областью психотерапии. Как отдельное направление она оформилась примерно в 50-70-е годы ХХ века вначале в США, а затем в 60-80-е годы в Великобритании, Германии и Израиле. В 80-90-е годы ТДТ получила свое развитие в других странах Европы, Азии, в Австралии и в России. Официальным годом рождения ТДТ в России можно считать 1995, когда была создана Ассоциация танцевально-двигательной терапии (АТДТ) в Москве. Понятно, что неофициально все началось гораздо раньше.

ТДТ - это междисциплинарная область, она существует на стыке психотерапии и танцевального искусства. Кроме того, она тесно связана со многими другими областями знания. Среди них: анатомия, физиология, психофизиология, кинезиология, нейропсихология, самые разные теории движения и танца, психология и т.д., - т.е. практически все, что можно отнести к областям знания о теле, движении, танце, психике, о творческом процессе и творческом выражении.

Невозможно понять суть ТДТ, не обращаясь к основным источникам, которые питают ее как отдельную школу психотерапии. В связи с этим следует выделить четыре исторических аспекта:

1. Первый - это развитие науки, и прежде всего психоаналитических школ, связанных с открытием З. Фрейдом психической реальности и рассмотрением психики как динамики сознательных и бессознательных процессов в онтогенезе человека. З. Фрейд дал толчок развитию глубинной психологии, где можно выделить три основных школы:

- Психоанализ З.Фрейда;

- Индивидуальную психологию А.Адлера;

- Аналитическую психологию К.Г.Юнга.

К 40-50-м годам психоаналитические направления достаточно укрепились в психотерапии как альтернатива традиционному гипнозу. Появилось множество других школ, которые либо опровергали, либо развивали эти основные теории и практики - таким образом внося неоценимый вклад в общее понимание психологических законов.

ТДТ рождалась, уже опираясь на традиции и новые психотерапевтические школы и направления. Танце-терапевты (в зависимости от своих склонностей и общей психотерапевтической подготовки и опыта) могли использовать универсальный язык движения для соотнесения и сопоставления своей практики с любыми психологическими концепциями. ТДТ своего рода мета-уровень, способный провести параллель и объединить знания, опыт и концепции различных психотерапевтических направлений. В то же время ТДТ развивает свою теорию, основанную на представлении о психосоматическом единстве.

2. Начало XX века стало эпохой модерна в искусстве: пробовались новые формы, новые принципы. Танец также вышел за рамки привычного. В России из танцевальных новаторов известна Айседора Дункан. Она была неповторима как исполнительница и выражала именно те идеи, которые были знаменем модернистского искусства. Она не создала своей школы. Основание новых танцевальных форм, танцевальной педагогики связано с другими именами. И прежде всего стоит выделить австрийского танцовщика, хореографа и философа Рудольфа фон Лабана. Он был выдающимся педагогом и теоретиком движения и танца. Именно Р. Лабан претворял в жизнь принцип ценности индивидуального выражения в танце. Отказавшись от привычного балетного тренажа, он разработал свой подход к обучению и постановке движенческой техники, которая позволяла максимально раскрыть индивидуальные особенности выражения каждого танцовщика. Кроме того, он создал систему записи и описания любого человеческого движения (как ноты для записи музыки), которая в настоящее время является теоретической основой и способом анализа и диагностики в ТДТ. Его учение в 60-70-е годы было развито Ирмгард Бартениефф, которая разработала особую систему упражнений ("Основы Бартениефф") гармонизирующую движение и обучающую правильному и экономичному использованию тела в движении. В настоящее время Лабан-анализ и Основы Бартениефф являются составной частью методологии ТДТ, а также ее отдельным направлением.

Немецкая танцовщица и хореограф Мери Вигман стала основоположницей танцевального экспрессионизма. Ее больше всего интересовали человеческие аффекты. Эмоциональное переживание рождало телесную форму и определяло качество движения. В балете же наоборот, набор определенных форм служит выражению различных содержаний. Мери Вигман привнесла в танцевальную педагогику и балетмейстерское искусство импровизацию.

Танцевальная импровизация - это способы спонтанного движения. Когда человек спонтанно двигается, он выражает себя очень точно и честно: в спонтанном движении могут материализоваться бессознательные стороны личности. Бессознательное может стать видимым, обрести форму, таким образом человек способен воссоединиться с потерянными частями себя, своими психологическими ресурсами. И если осознать это, то открывается возможность к самопознанию и обретению большей личностной целостности и интегрированности - а это основная часть и цель психотерапевтического процесса. Т.е. оказалось, что сама импровизация сталкивала танцовщиков и педагогов с целительной силой танца.

Не случайно, что все первые танце-терапевты были учениками Р.Лабана и М.Вигман или их последователей.

Например, Мэриан Чейс имела собственную студию. И постепенно ее интерес все больше смещался с исполнительского искусства на процесс исследования индивидуальности в танцевальной импровизации. Она видела, что ее студенты раскрывались и менялись как личности, становясь все более целостными, все более самими собой. Есть легенда, что среди ее учеников были люди, одновременно находившиеся в психотерапии. И психотерапевты обратили внимание на улучшение состояния своих пациентов, что было связано с занятиями у М.Чейс. Постепенно некоторые психотерапевты стали направлять своих пациентов на занятия по танцевальной импровизации в ее студию. И в 1946 году Мэриан Чейс была официально приглашена на работу в психиатрическую больницу им. Св.Элизабет в Вашингтоне (округ Колумбия), где в тесном сотрудничестве с психиатрами и родился ее метод. Вероятно, эту дату и можно считать днем рождения ТДТ. Следует упомянуть, что эта клиника - одна из самых передовых психиатрических больниц в США. Она известна своим гуманистическим подходом в психиатрии и по сей день остается новатором в применении терапий творческим выражением в психиатрическом лечении. Среди пионеров ТДТ следует также упомянуть Труди Шуп, Мери Уайтхаус и Лилиан Эспенак.

3. Стоит отдельно сказать о Вильгельме Райхе и его учении о мышечно-эмоциональных блоках и характерном панцире. Он был одним из самых талантливых учеников З.Фрейда, который первым среди аналитиков обратил внимание не только на то, что говорит пациент, но и прежде всего, как он говорит. Райх считал, что невыраженные эмоциональные переживания не исчезают, а остаются в мышцах и "застревают" там в виде мышечных блоков. Эмоции в виде мышечных зажимов, годами оставаясь в теле невыраженными и неосознанными, образуют мышечный панцирь, или характерный панцирь, который отражает способы психологических защит (часто патогенных) и структуру характера, сформировавшуюся под их действием.

В.Райх, будучи аналитиком, предложил не просто вербальный анализ, он непосредственно воздействовал на мышечные блоки, чтобы освободить их и скрытые в них эмоции и на этой основе анализировать ситуации, отношения с людьми, вызвавшими эти чувства и переживания.

4. Нельзя не упомянуть о полностью утерянном в современной цивилизации изначальном предназначении танца и о древних целительских практиках, где танец был неотъемлемым атрибутом.

У первобытных людей еще до появления языка движение, жесты были средством коммуникации. И в первых человеческих общинах танец был одним из главных составляющих общинной жизни: как индивидуальный способ выражения (страха, печали, радости и т.д.), так и способ передачи культурного наследия. До сих пор в племенах аборигенов вместо вопроса: "Из какого ты племени?" спрашивают: "Какой танец ты исполняешь?"

Танец сопровождал все ритуалы (рождение, свадьба, смерть и т.д.), все праздники и торжества, события повседневной жизни (охота, рыбалка и пр.), военные походы. Именно в танце человек передавал свое отношение к неведомому и непознанному, к природе, выражал свою связь со Вселенной и с богами и духами. Танец служил средством духовной и целительской практики. И в основе этого - не эстетическая форма, а выражение Сокровенного в человеке.

И ТДТ после многих и многих веков отношения к танцу как к форме элитного искусства возвращает ему его первозданный смысл: не важно как ты двигаешься, важно, что ты ощущаешь, чувствуешь и думаешь, важно, что ты выражаешь своим танцем. Ведь тело - это единственное, что в человеке не лжет и может помочь ему раскрыть и выразить себя во всей своей полноте и истине.

Итак, суммируя вышесказанное, танце-терапевты обращаются к целительной силе танца, к силе творческого выражения в движении, а также используют достижения современной танцевальной педагогики и обращаются к исследованиям движения и к опыту различных психотерапевтических школ (прежде всего психодинамической, экзистенциальной, гуманистической и трансперсональной).

2. Основные задачи танцевальной терапии

Танцевальная терапия позволяет проводить групповые и индивидуальные занятия, на которых можно решить свои личностные проблемы, связанные с отношениями с другими людьми, тревогами и страхами, кризисными жизненными ситуациями, потерей жизненного смысла, непониманием себя. Существует и семейная танцевальная терапия, где можно решить семейные проблемы; есть детские группы для дошкольников и школьников, развивающие творческие способности, коммуникативные навыки ребенка, помогающие подготовиться и адаптироваться в школе. Имеются уникальные программы для детей (детско-родительские группы), корректирующие дисгармоническое развитие ребенка (задержка психического развития, минимальная мозговая дисфункция и т. д.). В группах индивидуально ведется работа с людьми, страдающими различными психогенно обусловленными функциональными нарушениями и психосоматическими заболеваниями. Танцевальная терапия используется как способ подготовки супружеских пар к родам и к роли родителей, а также для послеродовой поддержки -- специальные группы для малышей от 0 до 3 лет и их мам. Ведется работа с людьми, страдающими посттравматическими расстройвами, с детьми-инвалидами, беженцами.

К танце-терапевту прежде всего обращаются люди (их иногда называют кинестетиками), для которых движение является способом переработки информации. Им, чтобы полностью что-нибудь понять, необходимо ощутить это в теле и найти выражение этому в движении. Для них движение -- это способ самовыражения, самопознания и развития. (Бирюкова, 1998)

Это могут быть и люди другого склада (можно выделить аудиальный и визуальный типы), которые на определенном этапе своей жизни стали понимать, что для того чтобы решить свою проблему, им надо обратиться к своему телу, научиться понимать его язык и вступать с ним в диалог.

Их всех может объединять то, что в определенный момент эти люди начинают чувствовать, что они не целостны, что они потеряли контакт с собой или хотели бы изменить качество этого контакта. Психологически потеря контакта с собой тождественна потере контакта с телом.

К потере контакта с телом приводят:

любого рода физическое, эмоциональное или психологическое насилие;

ранние детские болезни, трудные роды, дефекты при рождении, травмы тела, которые ребенок не мог контролировать;

другие травмы тела, включая несчастные случаи и хирургические вмешательства;

плохие ранние объектные отношения, где «отзеркаливание» родителями, так необходимое ребенку для развития здорового ощущения себя, было неадекватным;

неадекватные или нарушенные границы в межличностных отношениях членов семьи;

критика и чувство стыда, которые родители проецируют на ребенка. когда они сами не в ладах со своим телом. Эти чувства могут быть вызваны также отвергающим или вторгающимся родителем;

раннее оставление или игнорирование ребенка. Ощущение ребенком того, что его тело или личностные особенности не соответствуют культурному идеалу или семейному стилю;

религиозное обесценивание чувственности, потребности и роли тела как наиглавнейшей основы нашего восприятия, точки зрения и доступа к миру ощущений;

9) выживание в катастрофах, стихийных бедствиях, войнах.

Танцевальная терапия в группах подразумевает решение по меньшей мере пяти задач.

Углубление осознания членами группы собственного тела и возможностей его использования. Это не только улучшает физическое и эмоциональное состояние участников, но к тому же может служить развлечением для тех из них, чьи моторные функции и без того в относительном порядке.

Усиление чувства собственного достоинства у членов группы путем выработки у них более позитивного образа тела. Пациенты с серьезными нарушениями могут испытывать затруднения при проведении границы между собственным телом и объектами окружающей среды. В таких группах цель танцевальной терапии -- создание у участников адекватного образа тела. Танец позволяет сделать образ своего тела более привлекательным, что напрямую связано с более позитивным образом «Я».

Развитие социальных навыков посредством приобретения участниками соответствующего и притом приятного опыта. В группах, состоящих из людей, имеющих психологические проблемы, может потребоваться обучение элементарным навыкам общения. Неспособность адекватно выражать свои эмоции обычно ярче всего проявляется у психотических пациентов. Танцевальные движения в данном случае представляют собой относительно безопасное средство связи с окружающими во время обучения социально приемлемому поведению. В группах, состоящих из практически здоровых людей, танцевальная терапия создает условия для творческого взаимодействия, позволяет преодолевать барьеры, возникающие при речевом общении.

4. Помощь членам группы вступления в контакт с их собственными чувствами путем установления связи между чувствами и движениями. При творческом подходе танец приобретает экспрессивность, позволяющую высвободить подавляемые чувства и исследовать скрытые конфликты, которые могут быть источником психического напряжения. Здесь психодинамическое понятие катарсиса распространяется на танец, поскольку его движения высвобождают скрытые чувства, а это имеет прямой терапевтический смысл. Танцевальные движения не только экспрессивны, но и обладают способностью снимать физическое напряжение, в особенности, если они включают раскачивание и растяжку.

5. Создание «магического кольца». Занятия в группе танцевальной терапии подразумевают совместную работу участником, игры, исследования и эксперименты с жестами, позами, движениями и другими невербальными формами общения. Все это способствует приобретению участниками группового опыта, компоненты которого на бессознательном уровне образуют замкнутый устойчивый комплекс -- «магическое кольцо». [3]

Танце-двигательная терапия -- это единственный вид терапии, где используется очень много свободного пространства. Танце-терапевт постоянно работает с собственным телом, использует его как инструмент, с помощью которого он знакомится с невербальным миром пациента.

Танце-терапевт концентрируется на взаимоотношениях терапевт -- пациент, пациент -- пространство, осознанные движения -- неосознанные. Танцевальный терапевт выступает партнером по танцу в групповом занятии, режиссером событий, катализатором, облегчающим развитие участников через движение. Важной функцией танцевального терапевта является создание безопасной окружающей среды для того, чтобы участники могли свободно вступать в контакт, исследовать и понимать себя и свое взаимодействие с другими. Руководитель группы внимательно относится к невербальной коммуникации участников и старается эмпатически отвечать им для установления эффективных терапевтических взаимоотношений.

Эмпатия в группах танцевальной терапии выражается в основном на физическом уровне. Танцевальный терапевт демонстрирует эмпатию, зеркально отражая движения пациента в танце. Спонтанные движения индивидуума отражаются, расширяются и развиваются терапевтом. В каждом случае пациенты выражают свои внутренние конфликты, а терапевт отвечает движениями, означающими принятие и понимание и дающими возможность пациентам изменить их стереотипы поведения. Когда группа разминается, раскачивается или двигается, терапевт прилагает усилия для установления контакта с участниками, вызывая их на «разговор» с помощью отражения их движений.

Большинству пациентов-невротиков спонтанные движения помогают включиться в игру, но для пациентов с сильными нарушениями, только начинающих устанавливать контакт с реальностью, спонтанные ответы могут казаться слишком угрожающими. Им больше подходят структурированные упражнения.

В некоторых структурированных упражнениях подчеркиваются раскачивающиеся движения, в других делается акцент на размещении и управлении, третьи фокусируются на расслаблении и концентрации с помощью дыхания, четвертые поощряют движения в пространстве. Первые несколько минут занятия часто занимает период разминки, помогающий участникам приготовить тела к работе наподобие того, как оркестр настраивает инструменты перед выступлением.

Разогрев помогает включиться в группу, лучше почувствовать свое состояние, сконцентрироваться. Эмоциональные состояния участников группы более полно выражаются и развиваются на телесном уровне, интегрируя мысли, чувства и действия. В результате разогрева участники группы обычно чувствуют расслабление, координированность и готовность двигаться. Разогрев также способствует началу осознавания своих чувств и мыслей и их связи с телом и движениями. Например: вытягивание плеч и рук может развиться в толкающее движение, связанное с желанием вытолкнуть что-то прочь -- неприятную ситуацию или человека, с кем это связано. Повторяя и усиливая движения, терапевт помогает каждому участнику осознать чувства через обратную визуальную связь. Двигательное поведение расширяется в танце, помогая осознаванию конфликтов, желаний и может способствовать проживанию негативных чувств и освобождению от них. Здесь терапевт должен быть очень чувствительным к происходящему в группе, чтобы исключить эмоциональную и физическую перегрузку, которая ведет к сопротивлению работе. Терапевт помогает привести процесс движения к завершению с помощью вербальной обратной связи. Эта стадия способствует интеграции физического, эмоционального и когнитивного компонентов структуры «Я».

Танце-терапевт выявляет и развивает текущие эмоциональные и психологические темы, соотнося их с личной историей каждого. Одной из главных тем групповой работы является тема под названием «Как быть собой, находясь в контакте с другими людьми». Раньше танце-двигательная терапия почти всегда применялась по отношению к людям с тяжелыми нарушениями. Сегодня же она все больше ориентируется на работу со здоровыми людьми, имеющими психологические затруднения, с целью развития у них самопринятия, эффективного межличностного и группового взаимодействия, самоактуализации, интеграции частей «Я». Поэтому все больший интерес приобретают именно социально-психологические аспекты танце-двигательной терапии.

Существует три основные области работы танце-терапевта:

тело и движения;

межличностные отношения;

самосознание.

Целью терапии в первой области является активизация тела, для того чтобы помочь пациенту полностью обнаружить напряжения и конфликты, развить больше возможностей тела для получения опыта чувства телесной интеграции и координации.

Во второй области танце-терапевт устанавливает базовый уровень коммуникации через использование ритма и прямого физического взаимодействия. Групповой опыт позволяет увеличить степень самосознания через визуальную обратную связь, которую человек получает через наблюдение за движениями других людей, наблюдая, как чувства выражаются через тело у других, участников группы может начать идентифицировать и обнаруживать свои собственные чувства. Микрокосм, представленный в группе, дает участнику группы возможность получать и давать обратную связь и расширить поведенческий репертуар социально-психологических ролей.

В третьей области цели сгруппированы вокруг идеи о том, что осознанный телесный опыт благоприятствует и углубляет самосознание. Прямое выражение особенностей индивидуальности возможно через тело. Это физический опыт действия мышц выступает как быстрый путь познания и получения опыта о себе, развивает «Я»-концепцию и способствует повышению самооценки. Танцевальная терапия -- вид психотерапии, в которой психотерапевт использует движение как основное средство для достижения терапевтических целей. Частью задачи терапевта является обращение к спонтанному, или естественному, репертуару движений членов группы с целью его усовершенствования и расширения. Различие между направлениями танцевальной психотерапии состоит в расстановке акцентов на следующих целях:

1. наиболее полное самовыражение личности;

2. стимуляция творческого начала личности;

3. катарсическое высвобождение подавляемых эмоций и отношений;

4. создание более положительного образа тела у участников группы. Принятие тела;

5. развитие экспрессивного репертуара участников группы по пути гармонизации, астереотипизации, индивидуализации. Расширение сферы осознания членами группы своего тела;

6. становление более индивидуализированного самовосприятия в развитие членов группы как субъектов невербального общения;

7. коррекция системы отношений личности;

8. коррекция отношений в группе. [3]

В летней практике я собираюсь поставить 1-ю, 2-ю, 4-ю задачи.

Реализация поставленных целей в танцевальной терапии достигается с помощью следующих методических приемов:

1. использование преимущественно спонтанного, неструктурированного танца для самовыражения и выражения отношений;

2. целенаправленный выбор музыки (как терапевтом, так и самими участниками);

3. кинестетическая эмпатия;

4. ритмическая синхронизация,

5. экспериментирование с движением;

6. работа с «мышечным панцирем»;

7. целенаправленный выбор темы танцевального упражнения;

8. обратная связь.

Я хочу использовать преимущественно 1-й, 2-й, 5-й, 7-й и 8-й методические приемы для достижения поставленных задач.

Помимо рассмотренных выше методов танцевальной терапии, к ней иногда относят методы контактной импровизации.

Упражнения по контактной импровизации и композиции являются простым и наглядным обучением метаструктурам взаимодействия: присоединению, противодействию (контрасту) и комплементарности (дополнительности). Упражнения на групповую импровизацию развивают целостное видение ситуации в динамике и своего места в ней. Многие упражнения направлены на то, чтобы сохранять определенное состояние в меняющихся условиях, и этот навык сохранения состояния достаточно легко переносится на жизненные ситуации.

Главной задачей является освобождение пациентов от негативного опыта и комплексов, связанных с недооценкой, боязнью или бесчувственностью своего тела, через реализацию сверхзадачи -- «возврата» к собственному телу, его обретения. Кроме этой главной задачи достигается также освобождение суставов и мышц от боли и напряжения, а также улучшение работы тела во всех возможных жизненных ситуациях. Чаще всего контактная импровизация является последовательностью импровизированных движений, как правило, из арсенала авангардистского танца. Эта последовательность возникает в результате интуитивного взаимодействия двух или более танцоров с целью исследования изменения динамики движения между ними. [3]

3. Телесно-психологические проблемы как нарушения психологической адаптации

Наиболее общим подходом к описанию телесно-психологических проблем, служащих точкой приложения телесной психокоррекции, служит представление о нарушении психологической адаптации как механизме их формирования. По сути, психологическая адаптированность является синонимом душевного (и в значительной мере телесного) здоровья. В этом плане показательным, на наш взгляд, является определение X. Хартманна (2002): «Мы называем человека хорошо адаптированным, если продуктивность его деятельности, его способность наслаждаться жизнью и его психическое равновесие остаются ненарушенными».

На значимость проблемы адаптации в психотерапевтическом контексте, пожалуй, впервые обратил внимание основоположник гештальт-терапии Ф. Перлз. Для описания базовых механизмов психокоррекции он использовал модель «организм - окружающая среда», в которой адаптация рассматривается как результирующая взаимодействия двух самостоятельных процессов - воздействия окружающей среды и связанных с ним ответных реакций организма.

По-видимому, для описания закономерностей психической адаптации эта модель является оптимальной с точки зрения ее практических приложений. При этом со стороны окружающей среды рассматриваются различные варианты психотравм, в первую очередь в зависимости от их интенсивности и длительности воздействия (Сидоров П.И., Парняков А.В., 2000):

шоковые (внезапные, сверхсильные) психотравмы;

кратковременные психотравмирующие ситуации;

затяжные, хронические психотравмирующие ситуации;

эмоциональная депривация (дефицит внимания и любви).

Последняя наиболее значима в раннем возрасте и может лежать в основе происхождения личностных дисгармоний, нарушая нормальное протекание возрастного развития психики. Конкретные же причины психотравм можно свести к известной классификации фрустрирующих факторов по С. Розенцвейгу. Это такие универсальные психотравмирующие факторы (цит. по Левитову Н.Д., 1967):

? лишения (и внешние - материальные, социальные, и внутренние, связанные с психологическими самоограничениями, комплексом неполноценности);

потери (внешних объектов или внутренних ресурсов);

конфликты (которые также могут быть внешними или внутренними).

Ответными реакциями со стороны организма на физиологическом уровне являются соответствующие вегетативные сдвиги, на психоэмоциональном уровне - аффективные и когнитивные сдвиги, связанные с субъективным переживанием стресса (фрустрацией), на уровне поведения - приспособительное поведение и поисковая активность. Эти реакции соответствуют трем основным видам психологической адаптации (Платонов К.К., 1986), которые включают:

психофизиологическую адаптацию или способность организма человека целесообразно перестраивать функциональное состояние в соответствии с требованиями среды. Сюда относятся в первую очередь физиологические проявления стресса;

собственно психологическую или психическую адаптацию, нарушения которой проявляются в первую очередь на эмоциональном и когнитивном уровнях;

психосоциальную адаптацию или приспособление личности к взаимодействию с обществом.

Представления о психической адаптации дополняются известной классификацией К. Хорни, рассматривающей универсальные стратегии адаптации по отношению к внешнему воздействию.

Движение «от» внешнего воздействия. Это стратегия капитуляции, смысл которой состоит в первую очередь в сохранении (физического) существования. Результатом же данной стратегии является расщепление тела и психики; на телесном уровне - конверсия или трансформация психологических проблем в психосоматические нарушения, на психологическом уровне - отрыв от реальности, бегство в мир иллюзий, призрачных фантазий и несбыточных надежд.

Движение «вместе» или согласование внутреннего состояния с внешним воздействием. Целью этого варианта приспособления является интеграция сознательных и подсознательных механизмов психики, позволяющая добиться снижения эмоциональной фрустрации и уменьшения телесного дискомфорта. (Последнее всегда возможно осуществить с помощью разнообразных техник психологической саморегуляции, и практически все подобные техники функционируют именно в рамках данного способа адаптации.) На экзистенциальном уровне этой стратегии адаптации соответствуют так называемые ценности переживания (В. Франкл).

Движение «против» или противостояние проблеме лицом к лицу, активное противодействие внешним обстоятельствам и преодоление их. Это конструктивный способ разрешения проблем, не мечтательный, а конкретно-действенный.

Важно также представить, каким образом психологическая адаптация связана с личностным ростом. На первый взгляд, эта взаимосвязь носит линейный, монотонный характер: чем выше степень личностной зрелости, тем больше адаптивные способности. Однако на самом деле она представляется более сложной, нелинейной. По мере личностного роста происходят «перерывы монотонности», качественные изменения адаптивных возможностей личности, общая направленность которых - переход от конформизма, от пассивного приспособления к реальности, к активному овладению ею. В этом плане важное значение имеют этапы личностного роста или степени «душевного развития», описанные еще в дореволюционной отечественной психологии А.Ф. Лазурским. На первом этапе человек остается рабом обстоятельств, вынужденным приспосабливаться к ним; на втором этапе ему удается приспособить обстоятельства к собственным жизненным целям; наконец, цель третьего этапа - изменить обстоятельства жизни не только для себя, но и для многих людей.

Соответственно описанному делению различных видов психологической адаптации, в условиях патологии традиционно рассматриваются следующие виды реакций на психотравмирующую ситуацию:

1) реакции с преобладанием собственно психоэмоциональных нарушений - психогенные расстройства;

2 ) на уровне нарушений поведения - расстройства психосоциальные (нарушения социальной адаптации);

3) реакции с преобладанием физиологических, соматических нарушений - психосоматические расстройства.

Представления о дезадаптации как основном механизме формирования психологических и психосоматических расстройств сведены воедино в следующей схеме.

Внутренние причины
духовный уровень: отсутствие внешней символической опоры (конструктивных жизненных целей, экзистенциального смысла жизни); Мотивационный уровень: перфекционизм (функция Супер-Эго); когнитивный уровень: дезадаптивные убеждения, ошибки мышления: эмоциональный уровень: отрицательный эмоциональный «багаж» (последствия психотравм и конфликтов, перенос отношений)
v
Внешний пусковой фактор («толчок»):
Стресс, особенно жизненная неудача, конфликт, потеря близких, резкое изменение жизненных обстоятельств, неопределенность будущего Фрустрация (неадекватное переживание неудачи или несоответствия желаемого и действительного, в том числе реального и идеального образа "Я")
v
Заниженная самооценка и повышенная самокритичность, комплекс неполноценности, чувство беспомощности
v
Неуверенность в себе, проявляющаяся на когнитивном (снижение продуктивности мышления, трудности принятия решений, навязчивые мысли), эмоциональном (дискомфорт), мотивационно-волевом(апатия или навязчивые влечения) и поведенческом (нарушение поисковой и приспособительной активности, навязчивые действия) уровнях
v
Социально-психологическая дезадаптация (стрессовое расстройство, невротическое развитие и расстройство личности)

Отсюда проистекают и все те дисфункциональные проявления психологических проблем, которые сопровождаются негативными эмоциями тоски и печали (депрессивно-самокритичные воспоминания о прошлом и депрессивно-пессимистический прогноз на будущее), страха и тревоги (нереалистичных, не связанных с действительной угрозой), гнева (подавляемые или дезадаптивные проявления агрессии - как физической, так и словесной, - и самоагрессии). [2]

Возможно, этот раздел я буду использовать в теоретической части дипломной. В книге Сандомирского описано большое количество практических упражнений, некоторые из них я собираюсь использовать в своей программе. В частности те, которые направлены на управление вниманием и чувственное осознавание, на мышечную релаксацию и на дыхательную саморегуляцию.

4. Телесное отчуждение: где мы потеряли тело

Забавно, что культура, помешанная на внешнем виде и функциональности тела, - вспомните, сколько миллионов долларов и внимания тратится на питание, фитнес, моду и секс, - настолько невежественна в отношении этого самого тела и отчуждена от него. Иконоборец и отступник Алан Уоттс, епископальный священник и последователь дзен, говорит об этом так: «Общепринятое представление, что американцы материалисты, - ну полный миф. Материалист - это тот, кто любит материальное, человек, отдающий предпочтение вещественной стороне настоящего. Исходя из этого определения большинство американцев - абстракционисты. Они обладают материальным и как можно скорее превращают его в горы мусора и облака ядовитого газа».

Слова «материальное» и «материя» произошли от читинского mater, мать. Неуважение к материи идет бок о бок с давно возникшим презрением к женскому, природе и телу. Источником такого отношения стали события тысячелетней давности.

Большинство из нас иногда, а то и постоянно, наказывают, ненавидят, игнорируют свое тело или насилуют его. Западная цивилизация принимает это как само собой разумеющееся явление, хотя так было не всегда и в других странах это не так. Где исток таких сложных отношений? Почему мы злоупотребляем телом или не замечаем его, а не обращаемся с ним как с преданным другом или равным партнером? Почему мы навязываем телу свою власть так же, как среда диктует нам образ жизни? Истоки формирования нашего способа жить в своем теле многочисленны и многообразны. Они лежат в реальном полученном нами опыте и основополагающих убеждениях и верованиях, преобладавших в семье, культуре и образовательной системе.

Как утверждает швейцарский детский психолог Жан Пиаже, в первые два года жизни мы мыслим телом, так как еще не владеем речью. До того как начать говорить и понимать речь, мы проходим сенсорно-моторную стадию обучения. Мы узнаем мир, хватая, сжимая, ползая, встряхивая, стуча, переворачивая, падая, крутя и пробуя на вкус, - все с помощью тела.

То, чему мы научимся в этот момент, ложится в основание последующей эмоциональной жизни. Возьмите то, как за нами ухаживали в младенчестве. Если наши нужды не удовлетворялись, то в конце концов и мы сами закрылись для них. Если с нами плохо обращались, мы научились плохо обращаться с собой. Если нас оберегали и любовно о нас заботились, мы узнали, что заслуживаем доброго отношения и внимания. Из того, что мы видим и слышим, мы научаемся эффективным или деструктивным способам пребывания в своем теле. Родители или те, кто о нас заботились, - это первый образец отношения к телу.

Но зачастую семья вмешивается в каждый аспект развития и почти не оставляет места для естественной реакции. Если нас побуждают или заставляют сидеть, стоять или ходить до того, как мы к этому готовы, то могут развиться мышечные зажимы, влияющие на движения и искажающие осанку. Если ребенок должен заканчивать игру в соответствии с расписанием или просыпаться прежде, чем выспится, то его тем самым учат, что нет внутреннего ритма, которому можно следовать. Мы теряем чувство гармонии с собой и со своей средой. Мы начинаем ошибаться и сомневаться в способности мыслить телом и перестаем верить ему. [13]

Этот раздел будет являться доказательством актуальности поставленных мною задач

5. Образ «Я» и образ тела

Мы не рождаемся с эго, утверждает психология развития. В начале жизни мы не сознаем себя отдельно от мира или мир отдельно от себя. Различий нет. Но постепенно образуется эго. Поскольку границы тела выделяют нас из окружения, наше первое отождествление - это отождествление с телом. Это «Я» - соматическое, телесное, плотское, вещественное «Я» - «Я» тело.

Таким образом, образ «Я» - это прежде всего образ тела, ибо через тело мы узнаем, кто мы такие - когда физически ощущаем его и видим. Образ «Я» связан с тем, как тело ориентируется во времени и пространстве, с контурами тела, кинестетическими ощущениями и визуальным восприятием.

Однако образ тела или образ «Я» - это не только то, что мы видим, когда смотрим на себя, и то, как ощущаем члены тела и управляем ими. В него входят психические, эмоциональные и исторические аспекты - что мы чувствуем, что думаем о своей внешности и то, как сформировал нас весь предыдущий опыт: и болезненный, и приятный, наполненный похвалой или непрестанным осуждением. В восприятие тела входит все - физические ощущения, идеи, эмоции, проекции, указания и ожидания.

Каждый из нас поступает в соответствии с этим образом «я». Мы едим, ходим, сидим, говорим, думаем и любим каждый по-своему. Мы отождествляем себя с этим образом, даже если он не совпадает с тем, что реально представляет собой физическое тело. Например, если мы каким-то образом усвоили, что тело это нечто низкое или плохое, что не следует исследовать тело, знать его и получать от него удовольствие, то это выльется в негативный образ «Я». Возможно, нам будет неловко или стыдно за телесные действия. У нас не будет даже опыта прикосновения к себе, необходимого для формирования самой простой карты тела. По этим и другим причинам тело превращается в подозрительного и таинственного незнакомца, и мы ему не доверяем. У нас нет точной картины тела: некоторые части отсутствуют, другие ощущаются неотчетливо или даже искаженно. В свою очередь, негативный или неполный образ тела может иметь такие серьезные последствия, как депрессия, переедание или недоедание, низкая самооценка, подавление сексуальности и страхи.

Мы формируем образ «Я» не через физиологию и перцепцию, как следовало бы, а собираем через различные социальные фильтры - от семьи, сообщества, этнической группы и религии. Мы создаем этот образ из того, что от нас требуют и ожидают в процессе становления. У нас может создаться образ ловкого или неуклюжего, высокого или низкого, некрасивого или симпатичного - и все это в сопоставлении с тем, что нас окружало. Опираясь на представления других людей о нас, мы скорее придумываем, чем осознаем образ «Я» или образ тела. И в образе тела возникают провалы, искажения и неясности из-за неправильного обращения с телом или не использования его. [13]

Общество для человека -- это не просто сумма людей, которые его составляют; с точки зрения индивида оно имеет другое значение. Для него это прежде всего поле, в котором он должен продвигаться, чтобы превратиться в ценного члена общества. Таким образом, его самооценка зависит от его положения в обществе. Общество также является для индивида полем, в котором он может проявлять свои индивидуальные качества, развивать и выражать свои частные личные склонности, органичные для его индивидуальности. Органичные черты, основанные на биологической наследственности, и их выражение существенны для оптимального функционирования организма. Поскольку тенденция к единообразию в нашем обществе создает бесчисленные конфликты с индивидуальными осообенностями, приспособление к обществу может осуществляться либо ценой подавления индивидуальных органических потребностей, либо благодаря отождествлению индивида с потребностями общества, что может зайти столь далеко (при том, что сам человек не понимает, что эти потребности ему навязаны), что он чувствует себя не в своей тарелке, если не может вести себя в соответствии с ценностями общества.

Общественное воспитание осуществляется одновременно в двух направлениях. Оно подавляет любую нонконформистскую тенденцию посредством наказаний или отказа в поддержке и одновременно внушает индивиду ценности, принуждающие его преодолевать и отвергать спонтанные желания. Эти условия заставляют сегодня большинство взрослых жить в маске -- маске личности, которую индивидуум пытается представить другим и самому себе. Любое спонтанное стремление или желание, проявляющие органическую природу индивида, подвергаются строгой внутренней критике. Эти стремления и желания вызывают тревогу и угрызения совести, индивид пытается подавить тенденцию реализовать их. Единственная компенсация, делающая жизнь выносимой, несмотря на эти жертвы, -- это социальное признание, получаемое индивидуумом, добившимся успеха. Потребность в постоянной поддержке окружающих столь велика, что большинство людей тратит большую часть своей жизни на укрепление своих масок. Повторяющийся успех побуждает людей продолжать этот маскарад.

Этот успех должен быть очевидным и обеспечивать постоянное социальное продвижение. Если этого не происходит, не только ухудшаются жизненные условия, но и самооценка человека уменьшается до такой степени, что это начинает угрожать его психическому и физическому здоровью. Человек не дает себе возможности отдохнуть, даже если он обладает материальным достатком. Действия и порождающие их импульсы, необходимые для поддержания маски без трещин и проколов, чтобы человека за ней не было видно, не основаны ни на каких органических потребностях. В результате удовлетворение, получаемое от этих действий, даже если они успешны, -- это не живительное органическое удовлетворение, а нечто весьма поверхностное и внешнее.

Постепенно человек убеждает себя, что признание обществом его успеха должно давать и дает ему органическое удовлетворение. Часто индивид настолько приспосабливается к своей маске, настолько полно с ней отождествляется, что уже не чувствует ни органических импульсов, ни органических удовлетворений. Это порождает трещины и нарушения в семейных и сексуальных отношениях; может быть, они всегда присутствовали, но замазывались социальным успехом. Действительно, частная органическая жизнь и удовлетворение потребностей, основанных на сильных органических импульсах, почти совершенно не существенны для успешного существования маски и ее социальной ценности. Большинство людей проживает со своей маской достаточно активную и удовлетворительную жизнь, чтобы более или менее безболезненно подавить ощущение пустоты, возникающее, когда они останавливаются и прислушиваются к своему сердцу. [4]

Целесообразно вспомнить старое выражение: "Бог предоставил мне возможность со спокойствием воспринимать то, что я не в состоянии изменить, смелость изменять то, что я изменить в состоянии, и разум отличать одно от другого". Это положение имеет, естественно, значение, выходящее за пределы исключительно религиозного содержания. Человек не может сделать все, но может совершить многое, и в то же время он часто считает, что сделать что-то не в состоянии, так как это выходит за границы его возможностей, и поэтому бездействует. Такая недооценка связана с неспособностью отличать невозможное от возможного, и отражает обычно недостаточность знаний, ограничения творческого отношения к жизни, обусловленные особенностями воспитания.

Люди, не способные выработать в себе защитные механизмы, становятся жертвами манипулирования извне, что ocoбенно вероятно в условиях нарушения или, скорее, недоразвития "иммунной системы свободы", когда человек легко подчиняется тем или иным формулам, идеям, облеченным в "убедительные" логические конструкции. Истинная свобода связана со знанием, она выражается в творческом отношении к жизни, не ограничиваемом предубеждением, фанатизмом, идеологическими шорами. [14]

Этот раздел послужит доказательством необходимости использования танцевальной терапии для создания положительного и адекватного образа «Я». Данный раздел я думаю включить в теоретическую часть дипломной работы.

6. Системы телесно-ориентированной психотерапии и психотехники

Те или иные формы воздействия через тело на психику, которые условно можно отнести к телесной терапии, существуют с незапамятных времен. Вспомните пословицу: «В здоровом теле -- здоровый дух!» Аналогичные высказывания существуют в фольклоре и литературе разных народов, поэтому вряд ли кто будет оспаривать их.

Однако, признавая единство психического и физического в человеке, мы в сфере современной психотерапии чаще встречаемся лишь с однонаправленным воздействием через психику на соматику. Это, безусловно, важный путь, эффективно применяющийся для профилактики и лечения многих психосоматических расстройств и заболеваний. Однако обратный путь (воздействие через соматику на психику) используется далеко не так широко и эффективно, как хотелось бы.

В какой-то мере мы сталкиваемся с этим в различных техниках психорегуляции, психофизических тренировок, аутотренинга. Эти методы мы находим в сокровищницах древнетибетской медицины, системе йогов, аюрведе и пр. Происходит комплексное взаимодействие: сочетание физических упражнений, специальных поз и типов дыхания с определенной духовно-психической работой и направленностью внимания на различные внутренние и внешние объекты.

Иоганнес Шульц в своем аутотренинге применяет, говоря терминами И. П. Павлова, эффект условно-рефлекторного воздействия слова с актуализацией мышечных ощущений (расслабления, тепла, тяжести и т. п.).

Наиболее активно путь воздействия через соматику на регуляцию психических состояний прослеживается в прогрессивной (правильнее, хотя и реже встречается, -- «прогрессирующей») мышечной релаксацией по Э. Джекобсону (в переводах с английского; он же Якобсон в переводах с немецкого). Джекобсону удалось выявить закономерности напряжения и расслабления отдельных мышечных групп и сегментов в строгом соответствии с определенными психическими состояниями. Поэтому по механизму обратной связи он решил (и многолетний опыт показывает правильность этого решения) целенаправленно корректировать психические состояния клиента локальным напряжением и расслаблением конкретных мышц.

Существует еще несколько более или менее удачных модификаций этого подхода с помощью добавления элементов лечебной физкультуры, различных видов массажа и т. п. Однако официально родоначальником того психотерапевтического направления, которое получило распространение под названием телесная терапия, по праву считается Вильгельм Райх (1897-1957).

Ключевыми понятиями телесной терапии В. Райха явились «оргонная энергия» и «мышечный панцирь», который мешает высвобождению этой энергии.

Среди наиболее известных современных (или по край ней мере «послерайховских») направлений телесной психотерапии можно отметить:

биоэнергетическую телесную терапию Александра Лоуэна;

метод Фельденкрайса;

метод Александера;

рольфинг (или структурную интеграцию);

первичную терапию Артура Янова;

терапию, ориентированную на «чувственное осознавание»;

восточные методы телесной психотерапии.

Почти каждое из этих направлений и техник применяется не только в индивидуальном виде, но и в так называемой групповой телесной психотерапии, получающей все большую популярность.

В определенном смысле к методам телесной психотерапии могут быть отнесены и многие элементы хатха-йоги, тай-цзи-цуань, айкидо и других восточных практически ориентированных учений и школ. [6]

7. Терапия, ориентированная на чувственное осознание

Понятие чувственного опыта, имеющее огромное значение для организма, его дифференцированное восприятие и переживание является основным в методе чувственного сознавания. Этот факт приобретает особое значение, если вспомнить что для большинства людей переживание чувственного опыта практически ограничивается переживанием комфорта и дискомфорта, а некоторые обращают на себя внимание только в случае возникновения болевых ощущений.

Работа чувственного сознавания фокусируется на непосредственном восприятии и умении ориентироваться на собственный опыт. Чарлз Брукс писал: «Мы обнаруживаем, что ясность восприятия лежит в основе понимания и разумного поведения».

Чувственное сознавание - это процесс непосредственного с нашими ощущениями; обучение дифференцированному восприятию ощущений тела, процесса мышления, фантазий, образов, эмоций и установление взаимосвязи между ними. Метод помогает нам понять, что функционирование организма естественно связанно с реальной действительностью, а не обусловлено иными факторами. Одно из главных положений метода заключается в том, что ориентировка на ощущения, получаемые в опыте, делает наше мышление более реальным, а поведение в большей степени соответствующим нашим намерениям.

Человек с детства приучен преуменьшать значение собственного опыта и «учиться на опыте других», то есть подменять свой опыт рациональными конструкциями, которые удовлетворяют окружающих. При этом ощущение собственного тела игнорируется. Занятия по методу чувственного сознавания помогают преодолеть этот барьер, обучают более полному телесно-инстинктивному функционированию. В процессе занятий наступает понимание того, что восприятие относительно, а мышление часто обусловлено субъективной информацией, получаемой от окружающих, а не реальной действительностью.

Другим существенны аспектом метода чувственного сознавания является изучение процесса коммуникации и значения прикосновений во взаимодействии между участниками группы. Степень близости и дистанцированности, желание взаимопомощи и ответственность, чувствование окружения и степень восприятия и чувствование окружением субъекта - вот те стороны процесса, которые осознаются участниками группы на телесном уровне гораздо легче и быстрее.

У истоков метода чувственного осознания стояли: Э.Гиндлер, Ш.Сельвер, Ч.Брукс, Х.Якоби. Б.Гунтер, Г.Хелер, Х.Штольц и другие.[15]

Цель этого вида терапии -- помочь клиенту осознать (сначала последовательно, а затем и одновременно комплексно) свои телесные ощущения и чувства (эмоции, потребности, желания, ожидания). Считается, что это поможет восстановить не только в памяти, но и в ощущениях свое истинное Я, свои врожденные задатки и способности, которые оказались нереализованными, так как были подавлены формализованной (недостаточно индивидуализированной) системой воспитания и обучения.

...