Личность родителя в системе отношений с ребенком

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Личность родителя в системе отношений с ребенком



1. Личность родителя как субъекта отношений с ребенком

Этимологический анализ понятия «родители» указывает на то, что оно имеет в своей основе понятие «род» как основную общественную организацию, объединенную кровным родством. Два слова: «родитель» - отец, мужчина по отношению к своим детям, - и «родительница» - мать, женщина по отношению к её детям, - использовались в разговорной речи и в настоящее время являются устаревшими. Русское слово «родители» используется только во множественном числе, что указывает на общественную природу воспитания ребенка, что, с одной стороны, не противоречит философскому пониманию социальной природы личности, а, с другой, указывает на необходимость решения проблемы индивидуальной ответственности за становление личности отдельно взятого ребенка, следовательно, отдельно рассматривать личность отца, матери, других значимых взрослых. В случае обсуждения отношений в семье целесообразно избрать термины «отец» и «мать», в то время как при обсуждении брачных отношений - «муж» и «жена».

А. Адлер и его последователь Р. Дрейкурс, Э. Берн и его последователи Т. Харрис, М. Джеймс, Д. Джонгвард [278, с. 40 - 54] в своих работах затрагивали проблему родительского самосознания.

Э Берн [31, с. 176] отмечает, что ребенок рано усваивает скрипт (англ.script - сценарий), в значительной степени продиктованный его родителями. Скрипт не «бессознателен»: его легко обнаружить. Однако, пишет Э. Берн, большинство людей сопротивляются тому, чтобы признать существование такогo жизненного плана и предпочитают демонстрировать независимость посредством игр - игр, которые сами диктуются их скриптами. Игры удерживают людей в относительном благополучии или привычной беде, подтверждая Родительское программирование. Существует несколько типов скриптов, структурирующих время всего жизненного пути индивида. Шесть основных классов - Никогда, Всегда, Пока Не, Но Потом, Снова и Снова и Открытый конец. Смысл этих скриптов Э. Берн раскрывает метафорически на примерах из греческой мифологии.

В английской психологии Дж. Шоттер и Дж. Ньюсон воспользовались понятием «психологический симбиоз» для описания феномена отношений матери и ребенка. В основе «психологического симбиоза» лежит акт содействия между матерью и ребенком, в результате которого матери наделяют младенца мыслями и чувствами и общаются с ним как с подлинным обладателем этих чувств и мыслей. По мере взросления ребенок берет на себя все большее число психологических функций.

Э. Шефер и Р. Белл предложили двухфакторную модель родительского отношения. В ней основными факторами являются эмоциональный (любовь - ненависть или принятие - отвержение) и поведенческий (автономия - контроль).

В теории привязанности Д. Боулби и М. Эйнсворт защита и безопасность, создаваемые матерью для ребенка, обеспечивают ему условия для инициативности, активного познания мира и даже стремления к риску.

Психоаналитическая традиция рассматривала объектные отношения, акцентируя внимание на ребенке как субъекте этих отношений и его ранних переживаниях. (Дж. Боулби, М. Кляйн, М. Малер, Р. Спитц, 3. Фрейд, А. Фрейд и др.)

К Г. Юнг выделил интересные в контексте нашего обсуждения архетипы коллективного бессознательного: «Архетип Матери» и «Архетип Духа».Комментируя один восточный текст, он пишет, что понятие «коллективного бессознательного» оказывается как бы европейским эквивалентомbuddhi, просветленного разума (mind), «высшего» сознания, в то время как психологи называют его «темными задворками сознания». Нет необходимости рассуждать о том, что для восточной ментальности означают вышеназванные архетипы бессознательного. «Так как бессознательное является маточным разумом(мatrixmind), с ним связывается свойство креативности. Бессознательное - месторождения форм мысли, такое же, каким наша традиция считает Мировой Разум (UniversalMind)», - писал К.Г. Юнг [299, с. 518].

Культура для человека является не только регулятором его собственного поведения, она задает каноны отношений человека к человеку. Об этике отношений родителей к детям в различных контекстах культур в свое время говорили и писали К. Хорни (материнские конфликты), В. Райх (вытеснение сексуальности), Э. Фромм (искусство любви, отчуждение).

Интересны идеи Британской школы, в частности, педиатра, взрослого и детского аналитика Д. Винникота. Он настаивал на том, что любые теоретические высказывания о младенце должны быть и высказываниями о матери. Привязанность младенца должна рассматриваться наряду с эмоциональным вкладом «достаточно хорошей матери». Он высказывал мысль о том, что диодные отношения более важны, чем роль каждого из партнеров и что транзиторный объект помогает установить связь «я и не-я» тогда, когда младенец осознает разлуку. Д, Винникот [314] показал связь между жестокостью родителей и отвержением их самих в детстве, повторяемость разводов в нескольких поколениях, влияние низкой самооценки матери на формирование заниженной самооценки у ребенка. Идея Винникота о транзиторных феноменах породила массу исследований далеко не только о младенчестве, но и творчестве.

Психоисторик Ллойд де Моз, утверждает: традиционный человек стоит гораздо ближе к шизоидному типу, а современный - к счастью и целостности. «Чем глубже в историю - тем меньше заботы о детях и тем больше у ребенка вероятность быть убитым, брошенным, избитым, терроризированным и сексуально оскорбленным» [89, с. 5]. Вопреки представлениям о традиционной семье как о сильном когда-то, а сейчас терпящем упадок институте, современная семья с любовью к детям и между супругами - новейшее приобретение, которое со временем все крепнет.

Таким образом, в положениях классического - и неопсихоанализа в неявном виде присутствуют структурные компоненты самосознания родителя.

Жизненный мир личности в понимании экзистенциалистов имеет несколько направлений реализации экзистенциальных возможностей (43; 168; 222; 273). Человек имеет потенциальную возможность реализовать свою личность в роли родителя. Родитель способен интерпретировать свое существование благодаря нормам поведения, ценностям, идеям, взятым им из культуры. Институт семьи обуславливает возможность социально-ролевой функции родителя. Личность родителя воспринимает своего ребенка и может устанавливать с ним диалогические отношения «Я-Ты».

У Э. Фромма [273] родительское отношение описывается дихотомическими характеристиками: условная и безусловная любовь, а также сила контроля со стороны родителей. Материнская любовь безусловна, ее нельзя заслужить, поэтому любовью матери невозможно управлять. Материнская любовь либо есть, либо ее нет. Любовью отца, по логике Э. Фромма, можно управлять: её можно заслужить, но ее можно и лишиться.

А. Маслоу указывал на то, что родитель не в состоянии формировать своего ребенка по своему произволу. Дети сами творят себя. «Самое большее, на что способен родитель - и этим ограничиваются большинство родителей - это протестовать, когда ребенок слишком увлекается нашим воспитанием» [169, с. 181].

Подробный анализ базовых человеческих потребностей выводит на новый уровень пирамиды потребностей А. Маслоу. Отношение человека к ребенку может при определенных условиях приобрести жизненный смысл, заключающийся в самореализации Я в роли родителя.

Самосознание матери, отца в контексте культурно-исторической психологии и идеи Л.С. Выготского о «единой психологической системе», А.Г. Асмолова - о «взросло-детской общности», В.Е Клочко о «совмещенных психологических системах» может быть понято как особое системное психологическое образование в системе отношений с ребенком.

Для нас важна идея Л.С. Выготского [65, с. 223] о психологической системе, связанной не только с социальными знаками, но и с идеологией.

Быть родителем - один из «предельных личностных смыслов». Д.А. Леонтьев среди 9 классификационных категорий смыслов жизни выделяет семью [150, с. 25]. Самосознание себя в качестве субъекта системы детско - родительских отношений позволяет человеку реализовать себя в этой роли, раскрыть еще одну жизненную возможность, раскрыть для себя в этой сфере жизни общечеловеческие ценности.

Самореализация человека в родительской роли способствует формированию когнитивного и эмоционально-ценностного отношения к себе как к родителю. Основные компоненты самосознания становятся более дифференцированными благодаря выделению вполне независимой от успешности в профессиональной деятельности родительской роли. Самооценка человеком себя как субъекта, встраивающего отношения с ребенком, уровень его притязаний в выполнении родительской роли, знание о оценке исполнения функций родителя и через них оценки не только личности родителя, но и личности в целом - являются основными параметрами в изучении самосознания человека в родительской роли, в формировании им объективной системы отношений с ребенком и представлений о психологических характеристиках системы, субъектом которой он является.

Более того, важным оказывается положение о развитии самой системы отношений родитель-ребенок. Как для любой открытой диссипативной системы, для этой системы характерны нелинейные процессы развития, самоорганизация, порождение внутри самой системы потенциалов к развитию. Эта система содержит в себе прошлое, будущее и настоящее.

В момент субъект-субъектного отношения постигается целостность, сущность, объективный опыт не приобретается. Опыт есть отдаление от субъекта. В системе отношений «родитель-ребенок» как развивающейся системе, следует изучать, исследовать субъект-субъектные отношения, а не вектор действия родитель - ребенок, обособленное выделение которого возвращает исследователя к изучению субъект-объектных отношений.

Человек - творец своих отношений с природой, другими людьми, культурой, самим собой. В системе отношений с другими людьми появляется самосознание, в системе отношений с детьми появляется самосознание родителя. Любовь родителя, порождающая ответственность родителя перед ребенком, власть родителя, выражающаяся в требовательном, волевом отношении к себе и другому, интерес родителя к ребенку, проявляющийся в поиске смысла, обнаруживаются только в системе отношений родитель - ребенок и этой же системой порождаются.

В структуре самосознания каждого родителя хранится опыт его воспитания, приемы воздействия (вербального и невербального) со стороны своего родителя, которые могут быть воспроизведены в практике воспитания своих детей. Однако идеальное родительское Я и реальное родительское Я имеют точку соприкосновения в процессе регуляции отношений к ребенку.

У родителя как субъекта отношений, действия и переживания, вызываемые ребенком, избирательны и различны в связи с особенностями его индивидуального опыта. Индивидуальный опыт, полученный человеком в роли ребенка и в роли родителя, определяет свойства личности родителя. На важную роль значимого взрослого указывал Л.С. Выготский. Ему принадлежит идея о слиянии «я» и «ты» в едином действии внутреннего «мы». «Первое, что возникает в сознании младенца, может быть названо ближе и точнее всего, как «Ur-wir», т.е. «пра-мы». Это первоначальное сознание психической общности, которое предшествует возникновению сознания собственной личности (т.е. сознания дифференцированного и выделенного «я»), является сознанием «мы», но не тем подвижным, сложным, включающим уже «я» сознанием позднего «мы», которое возникает в более старшем возрасте» [65, с. 938].

В Т. Кудрявцев акцентирует, что «гасится глубокий эвристический смысл тезиса Л.С. Выготского о том, что развивается не отдельный ребенок, а целостная система взаимодействия «ребенок-взрослый»» [133, с. 33].

Между взрослым и ребенком устанавливаются глубокие личные взаимоотношения, или, точнее, взаимоотношения, внутри которыхосуществляется личностное становление и развитие каждого. В этом смысле В.А. Петровский [215, с. 14] говорит о развивающих взаимодействиях в системе взрослый - ребенок» (шире «взрослые - дети»). За каждым остается возможность свободного самоопределения, право на выбор себя.

Цель регуляции отношений опосредована этическими нормативами. Взрослые - носители общечеловеческих ценностей. «Значения, смыслы и ценности характеризуют предметы, включенные в мир человека, и являются качествами самих предметов. В ценностном мире взрослых вещи, предметы не исчезают после удовлетворения индивидуальных потребностей в них - они осознаются в своей отнесенности к другим людям, имеющим аналогичные потребности, к тем, кто произвел эти предметы, к себе самому, который будет нуждаться в них завтра», - пишет В.Е. Клочко [118, с. 91]. «Ценности, с этой точки зрения, превращают жизненный мир личности в действительность - устойчивое, переживаемое как реальность, т.е. существующее «здесь и сейчас» пространство, сближающее человека с другими людьми в силу определенной тождественности их миров, которая определяется единым источником, из которого вычерпываются ценности. Этим источником является культура как совокупный общественный продукт исторического развития цивилизации» [там же с. 92]. В традиционном воспитании «ценность» это знание, которое может быть «присвоено», «передано», «понято». «Ценности не усваиваются, они превращаются в одно из измерений многомерного мира человека, превращая его в жизненный мир как пространство для реализации актуальных потребностей и возможностей человека. Переходя из своей надличной, идеальной формы, ценности обнаруживают себя в структуре жизненного мира как особое внечувственное качество предметов и явлений, составляющих жизненный мир. Это и обеспечивает устойчивость его во времени, стабильность, которую не могут нарушить индивидуальные смыслы, формирующиеся в ответ на ситуативно актуализирующиеся потребности» [118, с 91].

Поскольку тема самосознания родителей в большей мере затрагивает этические проблемы, психологический аспект выделить в ней достаточно сложно и работ по этой теме в психологии практически нет. Для нас является важным показать включенность самосознания родителей в структуру этнического самосознания, обусловленность его содержания и функционирования этнокультурными компонентами. Особенности психологических отношений определяются нормами культуры конкретного этноса, её процессами. Число неопределенных социальных ситуаций порождает новые виды социальной деятельности и новые социальные роли, групповые нормы. В таких условиях трансформируется система отношений родителей с детьми.

Для исследования этого вопроса достаточно рассмотреть аспекты традиционной культуры, регламентирующие роль родителя. В традиционных культурах «культ предков» и почитание родителей регулируют отношения между родителями и детьми, формируют взаимное чувство долга и ответственности. В этнокультуре данный культ наполнялся ценностным удержанием, а ценности определяли психологию отношения к прародителям.

В рамках выдвигаемых проблем нашей работы можно говорить о родительском самосознании как подструктуре самосознания человека внутри этнического самосознания, которая объективируется в психологической культуре [1; 121; 233].

Изучение психологической культуры личности родителя, его самосознания в системе отношений с детьми, актуально не только по причине переживаемого обществом кризиса, но и востребовано предыдущим историческим развитием человека в культуре. И здесь культуру можно рассматривать «как особое метаизмерение человеческого бытия, которое создается благодаря совместным творческим усилиям взрослых и детей (хотя совместный как, впрочем, и творческий характер этих усилий далеко не всегда явен) и изнутри посредствует их взаимоотношения» [133, с. 65].

Реальная личность действует и устанавливает отношения в конкретных социально-исторических условиях, выполняя те или иные общественные функции. В контексте нашего исследования общественная роль родителя отражается в его самосознании. Общепринято, что родители выполняют воспитательные функции. Однако родительские функции при переходе из одной культуры в другую достаточно резко могут меняться не только по степени выраженности, но и по распределению этих функций.

Психологическая культура отношений с детьми есть результат осознанной работы родителя над самим собой. Осознание культурных нормативов отношений с детьми, сложившихся поведенческих стереотипов выражения родительского отношения, конфликт побуждают к работе родительское самосознание.

В структуре самосознания родителя можно выделить компоненты субъекта деятельности и уровни отношений: социально-обусловленные отношения и психологические отношения.

Стороны или виды психологического отношения: потребность (конативная тенденция овладения), эмоциональное отношение, когнитивное отношение, отношение к самому себе - самоотношение.

Ряд отношений может рассматриваться как относительно самостоятельные образования: интерес, оценочное отношение, требовательное отношение, ответственное отношение

Самосознание родителя - это осознание родителем себя субъектом системы психологических отношений. Сознаваемые личностью родителя компоненты системы отношений с ребенком позволяют ему осознать свое родительское «я», активный характер установления отношений с ребенком.

В процессе общения родители как персонифицированные носители отношений, раскрывшихся в обращении с ними их родителей, раскрывают ценности, нормы и этику родительского поведения, требования общества к взрослеющему человеку. Тем самым родители способствуют формированию у личности ребенка идеального родительского Я. Идеальное-Я при исполненииродительской функции у человека выступает в роли эталона при соотнесении личностью своего реального и идеального отношения к своим детям. У человека формируется представление о своем реальном родительском Я: насколько Я как родитель соответствую требованиям общества к исполнению родительской роли.

При выполнении родительской роли удовлетворяются и получают дальнейшее развитие потребности и интересы, развиваются и проявляются в обращении с ребенком человеческие качества. Отношение родителя к ребенку позволяет удовлетворить потребности во внимании со стороны другого человека и потребности быть необходимым этому человеку. Родительская роль обеспечивает удовлетворение базовой потребности самосохранения, через рождение и воспитание ребенка, что не одно и то же.

Элементы прошлого содержатся в воспитательных установках родителей, представляющих собой традиционную модель воспитания. Е.А. Савина, О.Б. Чарова [229] указывают, что термин «родительские установки» является чрезвычайно широким и включающим целый ряд разнообразных понятий, таких как ценности, восприятие ребенка и самих родителей, представления и ожидания, связанные с развитием ребенка. Родительские установки включают оценку того, что ребенок может или не может делать, знание о процессах его когнитивного и социального развития, роли родителей в жизни детей, целях обучения ребенка, предпочитаемые способы его дисциплинирования. Они оказывают большое влияние на родителей и детей, являясь источником воспитательных стратегий. Наконец, они могут обеспечивать родителей средствами для защиты их собственной самооценки, создавая некие стандарты в эталоны, в соответствии с которыми, оценивается выполнение родительской роли и устанавливаются ограничения для различных аспектов родительской ответственности. Из этих установок формируются каузальные атрибуции детского поведения [305; 309].

В родительских установках принято выделять три компонента: оценочный, когнитивный и поведенческий [305]. Оценочный компонент - это оценкародителями объекта или ситуации воспитания. Когнитивный компонент состоит в системе знаний или идей, которые рассматриваются как достоверные и используются для построения стратегии и тактики воспитания ребенка [312]. Поведенческий компонент родительских установок включает намерения или интенции вести себя определенным образом по отношению к ребенку и проявляется в конкретной практике воспитания. Родительские установки выполняют взаимосвязанные функции: интерпретационную и прагматическую [310]. Родители используют установки или представления для интерпретирования и понимания межличностных отношений в семье. Так, воспринимая конкретную ситуацию взаимодействия с ребенком, родитель интерпретирует, категоризирует ее, опираясь на собственные представления. В своей прагматической функции родительские установки необходимы, чтобы планировать свои действия относительно ребенка. Достаточно часто родителями проблема подростка не воспринимается как проблема. Но возможен и другой вектор, хотя чисто гипотетический (В.А. Петровский): подросток не рассматривает проблему взрослого как проблему. Это как раз и не учитывается в современной психолого-педагогической практике.

И.С. Кон, рецензируя книгу Ф. Ариеса «Ребенок и семейная жизнь при старом режиме», констатирует, что родительские установки, отношение взрослых к детям и к детству, восприятие обществом и воспитание детей - одна из главных, согласно Ф. Ариесу, характеристик культуры в целом. Изменения в отношениях могут прояснить многие другие глубинные макросоциальные сдвиги, например, в структуре и функциях семьи [125, с. 40-41].

Для решения вопроса о соотношении общественных и межличностных отношений А.Г. Асмолов [18] выделяет уровни анализа системных качеств личности: «роль-для-себя»; «роль-для-группы» и «роль-для-всех». Иначе эту проблему можно было бы обозначить как неизменный родитель в меняющемся обществе, меняющаяся личность родителя в неизменном обществе, индивидуальность родителя в истории общества.

При анализе социотипического поведения личности родителя в системе «роль-для-всех», в рамках нашей работы представляют интерес проявления и функционирование родителя в разных этнических общностях. В рамках социального пространства одной культуры функциональные, ролевые качества личности отца, матери, сына, дочери проявляются в типичных, свойственных для данной культуры, образцах поведения. Этот факт подтверждает тенденцию к сохранению эволюционирующей социальной системы. В то же время включенность родителя в другие социальные группы с разными требованиями обеспечивает возможность выбора индивидуальных решений.

Френч и Равен выделяют 5 видов социальной власти, характеризующих отношения между ребенком и взрослым в семье (93, с. 35).

1. Власть вознаграждения. Ребенка могут вознаграждать за определенное поведение. Награда следует за социально-одобряемым (ожидаемым) поступком, наказание - за социально-порицаемым.

2. Власть принуждения. В ее основе лежит жестокий контроль за поведением ребенка, каждый незначительный проступок подлежит наказанию либо словесному - угроза, либо физическому).

3. Власть эксперта. Основана на большей компетентности родителей в том пли ином деле (социальная или профессиональная компетентность).

4. Власть авторитета. В ее основе лежит уважение человека (одного из родителей), который является образцом, носителем социально-одобряемого поведения.

5. Власть закона. Единственная форма внеличностной власти, однако носителем и истолкователем «закона», правил поведения для ребенка являются взрослые и, в частности, родители.

Психологическую модель семьи, по мнению В.Н. Дружинина, можно характеризовать тремя видами отношений: доминирование-подчинение; ответственность; эмоционально-психологическая близость [93, с. 34]. Пока есть система этих отношений, и пока семья выполняет задачу воспитания детей - семья существует. Между родителем и ребенком в первую очередь реализуетсяотношение власти: доминирование - подчинение. Эти отношения имеют, несомненно, социокультурную специфику.

Доминирование связано с принятием ответственности, обеспечением безопасности членов группы, сохранением нормальных отношений.

Следующая характеристика отношения к ребенку - это ответственность. Ответственность входит в категорию морального сознания. Личность может нести ответственность за себя, за отдельных членов группы. Природа родительской ответственности и стадии развития ответственного поведения родителей в настоящее время исследованы в психологи недостаточно, как и сама категория ответственности. К. Муздыбаев [181] определяет социальную ответственность, как качество характеризующее социальную типичность личности. Это склонность личности придерживаться в своем поведении общепринятых в данном обществе социальных норм, исполнять ролевые обязанности и ее готовность дать отчет за свои действия. Отчужденность от социальных норм и неумение найти смысл жизни ослабляют социальную ответственность.

В.Н. Дружинин солидарен с М. Мид в вопросе ответственности мужчины за семью как целое. У этой социальной обязанности нет биологических механизмов. Мужчина - наследник традиций, и во всем мире существует представление о долге и семье, за которую ответственен мужчина. В то время как материнская привязанность к ребенку природная, ответственность мужчины формируется, закладывается в результате социальных усилий, социального обучения мужчины.

Еще одной характеристикой осознаваемого родительского отношения является дистанция эмоциональной близости-отдаленности. Психологически она основана на мотивации аффилиации. Аффилиация в психологии (от англ. affiliation - соединение, связь) - потребность (мотивация) в общении, в эмоциональных контактах, дружбе, любви.

Рассмотрим звенья самосознания в аспекте системы отношений родителя с детьми. 1. Родитель приобретает свою социальную роль только в системеотношений с ребенком. 2. Ролевые функции мамы или папы определяются принятыми в данной культуре традициями полоролевого поведения. 3. Психологическое время исполняемой родительской роли - достаточно сложное понятие. Во-первых, можно выделить процесс формирования психокультурной готовности к исполнению роли родителя. В этот период человек выступает в роли потенциального родителя. Во-вторых; период непосредственного исполнения родительской функции. Самосознание родителя интенсивно меняется в связи с психическим развитием ребенка. Отношения, которые устанавливаются с ребенком, характер связи, определяются сложностью психической организации ребенка. Об этом много говорится в возрастной психологии, но недостаточно рассматривается в психологии личности, в частности, психологии личности родителя. В-третьих, период ослабления интенсивности отношений в связи с обретением ребенком самостоятельности и отделением его от родительской семьи достаточно сильно детерминирован этнокультурной составляющей. В зрелом возрасте человеком переживается «синдром пустого гнезда», что связано с осознанием своей родительской роли в прошлом. 4. Индивидуальность родителя проявляется в характере отношений, которые он сумел установить с ребенком. Здесь находят выражения, преломленные через требования этнокультуры: требовательное и ответственное отношение, оценочное отношение личности родителя к себе и своему ребенку.

Н.У. Токомбаева [260] доказывает необходимость взаимоотношений подростка и взрослого для личностного роста первого. Она выделяет неодинаковые роли в коммуникации партнеров разного возраста. Взрослые являются для подростка образцом, в то время как другие дети оказываются

примерно равными ему, и это облегчает ему сравнение себя с ними.

Таким образом, культурные детерминанты самосознания родителя могут быть определены в составляющих структурных компонентах системы отношений с детьми.

Все вышесказанное позволяет сделать следующие выводы:

1. Объективные отношения между родителем и ребенком складываются под влиянием представлений родителя о нормах отношений, выработанных в культуре конкретного этноса, и, интериоризируясь, они образуют систему психологических отношений родителя с ребенком.

2. Система отношений личности родителя с детьми включает: 1) когнитивное отношение, в результате которого формируется образ ребенка; 2) конативное отношение, в результате которого устанавливается отношение доминирования-подчинения; 3) эмоциональное отношение, контролирующее устойчивость дистанции близость-отдаленность; 4) самоотношение родителя к самому себе как некоторое устойчивое чувство в адрес собственного «я» - родителя.

3. Самосознание родителя может быть понято как осознание себя субъектом сложившихся компонентов системы отношений с ребенком, включенным в этиотношения, и поэтому все перечисленные компоненты системы будут являться компонентами самосознания родителя.

4. Суждение о себе как о субъекте системы отношений с ребенком заимствуется родителем из установленных и диктуемых культурой аксиологических и деонтологических норм. Иерархия культурных норм отношения человека к человеку определяет степень выраженностикомпонентов системы отношений в структуре самосознания.

5. Самосознание родителя производно от отношения к ребенку. Ребенок предстает как самоочевидная значимость и целостность, как ценность сама по себе воплощает в своей неповторимой форме все достоинства и красоту человеческого рода. В ребенке сосредотачиваются образы человечества. Отношение к ребенку как к самоценности есть ничто иное как проявление любви - высший из доступных человеку способов реализации отношения к другому. Самосознание родителя, приобщенное к родовой сущности, развивается в отношении к себе через отношение к ребенку. Отъединенное, замкнутое на самом себе самосознание родителя не имеет творческой силы.

Родитель, не имеющий единства с ребенком, отказывает ему в трансцендентности самого себя, своей любви.

2. Этнокультурная вариативность личности родителей в русском и бурятском этносах

родитель ребенок самосознание

На этапе математической обработки полученных данных и выдвижения статистических гипотез учитывались следующие общекультурные требования к родителям (Декларация прав ребенка, 1959):

- уважение в ребенке его неповторимой индивидуальности;

- признание его физического облика и наличного уровня умственного развития;

- принятие его эмоциональных переживаний;

- признание его права в вопросах самореализации и выбора жизненного пути.

В самосознании родителя исследовались следующие компоненты системы отношений с детьми: конативный, когнитивный, эмоциональный компоненты и самоотношение родителя к самому себе. Для выявления специфических особенностей в самосознании родителя по выделенным компонентам шкалы стандартизированных опросников ОРО Варга - Столина и методики PARI были перегруппированы.

Выводы работы основаны на статистическом анализе данных, который состоял в следующем: была произведена систематизация и обработка данных с целью их удобного представления и визуализации; построены статистические распределения частот, гистограммы и полигоны распределений, кумулятивные кривые (графики эмпирических функций распределения). Методы описательной статистики позволили сформулировать статистическую гипотезуо наличии общего и специфического в самосознании русских и бурятских родителей. Сравнительный анализ выборок был произведен на основе критерия х на принятом уровне значимости 0,05 (5% вероятность ошибки).

К индикаторам когнитивной компоненты самосознания родителей мы отнесли шкалы: «побуждение словесных проявлений, вербализаций», «развитие активности ребенка», «стремление ускорить развитие ребенка», и др., из методики PARI;

По шкалам «побуждение словесных проявлений, вербализаций, суровости, сверхавтономности, и т.д.», не было обнаружено каких либо существенных различий (рис. 1).

Распределения частот по методике Pari (русские, западные буряты)



В самосознании родителей когнитивная компонента содержит представления о том, что для понимания ребенка, его помыслов, переживаний, размышлений необходимо использовать речь.

Гистограмма распределения частот по шкале «Преодоление сопротивления» (Русские, западные буряты)

По шкале «преодаление сопротивления» Рис. №2 мы видим различия по тенденциям, у западных бурятских родителей показатель оказался выше чем у русскмх родителей, это значит что русские родители более лояльно относятся к воле ребенка. Должным образом поощряя сопротивление ребенка, родители тем самым помогают ему осознать собственный внутренний мир чувств, желаний и потребностей. В конечном счете это приводит к развитию у ребенка силы воли. Сила воли может стать тем фактором, который определит его победы иди неудачи в жизни. Люди с сильной волей преуспевают, а слабовольные легко пасуют перед любыми трудностями. Если с детства не готовить человека преодолевать неизбежно возникающие в жизни проблемы, он вырастает слабовольным.



Гистограмма распределения частот по шкале «чрезмерная забота»

По шкале «чрезмерная забота» рис №3 различия также по тенденциям, у западных бурятских родителей показатель на много выше чем у русских родителей, тем самым показывает, что западные бурятские родители чрезмерно заботятся о своих детях.

Гистограмма распределения частот по шкале «ограниченность, ощущение, семейный конфликт» по методике Pari-сравнение (русские, западные буряты)



На рисунке №4 показано сравнение шкал «ограниченность, ощущение, семейный конфликт» у русских родителей, и у родителей восточных бурят, сравнение показало различие по тенденции

Шкала «сверхавтономность, раздражительность, преодоление сопротивление, подавление сексуальности рис №5 показывает значимые различия.

Гистограмма распределения частот по шкале «сверхавтономность, раздражительность, преодоление сопротивления, подавление сексуальности» по методике Pari-сравнение (русские, западные буряты)

Гистограмма распределения частот по шкале «Чрезмерная забота»



Шкала чрезмерная заботана рис. №6 показывает различия по тенденции, тем самым определяет, что показатель у бурятских восточных родителей на много преобладает чем у русских родителей.

По методике диагностики родительского отношения (А.Я. Варга и В.В. Столина) мы провели сравнение между русскими родителями и родителями западных и восточных бурят.

Сравнение по шкале «Принятие-отвержение»

Шкала отражает интегральное эмоциональное отношение к ребенку. Содержание одного полюса шкалы: родителю нравится ребенок таким, какой он есть. Родитель уважает индивидуальность ребенка, симпатизирует ему. Родитель стремится проводить много времени вместе с ребенком, одобряет его интересы и планы. На другом полюсе шкалы: родитель воспринимает своего ребенка плохим, неприспособленным, неудачливым. Ему кажется, что ребенок не добьется успеха в жизни из-за низких способностей, небольшого ума, дурных наклонностей. По большей части родитель испытывает к ребенку злость, досаду, раздражение, обиду. Он не доверяет ребенку и не уважает его.

Гистограмма распределения частот по шкале «Принятие - отвержение» (русские, западные буряты)



На рис №7 мы видим сравнение шкал «принятие - отвержение» у русских родителей и у родителей западных бурят, сравнение показало значимые различия, у русских родителей показатель выше чем у западных бурятских родителей.

Гистограмма распределения частот по шкале «Принятие - отвержение» (русские, восточные буряты)

В сравнении шкал «принятие - отвержение» у русских и у восточных бурятских родителей рис №8 показало так же значимые различия, и так же, как и в сравнении с западными бурятскими родителями, у русских родителей показатель выше. Тем самым сравнение показало: что русскому родителю нравится ребенок таким, какой он есть. Родитель уважает индивидуальность ребенка, симпатизирует ему и стремится проводить много времени вместе с ребенком, одобряет его интересы и планы.



Гистограмма распределения частот по шкале «Принятие - отвержение» (западные, восточные буряты)

На рис №9 показано сравнение шкалы «принятие - отвержение» восточных и западных бурятских родителей, сравнение показало значимые различия, у западных бурятских родителей показатель выше чем у восточных бурятских родителей.

Сравнение по шкале «Симбиоз, авторитарнаягиперсоциализация

Шкала симбиоз:

Шкала отражает межличностную дистанцию в общении с ребенком. При высоких баллах по этой шкале можно считать, что родитель стремится к симбиотическим отношениям с ребенком. Содержательно эта тенденция описывается так - родитель ощущает себя с ребенком единым целым, стремится удовлетворить все потребности ребенка, оградить его от трудностей и неприятностей жизни. Родитель постоянно ощущает тревогу за ребенка, ребенок ему кажется маленьким и беззащитным. Тревога родителя повышается, когда ребенок начинает автономизироваться в силу обстоятельств, так как по своей воле родитель не предоставляет ребенку самостоятельности никогда.

Шкала авторитарная гиперсоциализация

Шкала отражает форму и направление контроля за поведением ребенка. При высоком балле по этой шкале в родительском отношении данного родителя отчетливо просматривается авторитаризм. Родитель требует от ребенка безоговорочного послушания и дисциплины. Он старается навязать ребенку во всем свою волю, не в состоянии встать на его точку зрения. За проявления своеволия ребенка сурово наказывают. Родитель пристально следит за социальными достижениями ребенка, его индивидуальными особенностями, привычками, мыслями, чувствами

Гистограмма распределения частот по шкале «симбиоз, авторитарная гиперсоциализация»

На рисунке №10 показано по шкале «авторитарнаягиперсоциализация» значимые различия у русских родителей и у родителей восточных и западных бурятских родителей. В сравнении родителей западных и восточных бурятских родителей нет значимых различий, у западных и восточных родителей показатель выше чем у русских родителей, а вот в сравнении по шкале «симбиоз» значимые различия у всех родителей, всех выше показатель у русских, чуть меньше у восточных бурят, затем у западных.

Сравнение шкал «Кооперация, отношение к неудачам»

Шкала симбиоз

Шкала отражает межличностную дистанцию в общении с ребенком. При высоких баллах по этой шкале можно считать, что родитель стремится к симбиотическим отношениям с ребенком. Содержательно эта тенденция описывается так - родитель ощущает себя с ребенком единым целым, стремится удовлетворить все потребности ребенка, оградить его от трудностей и неприятностей жизни. Родитель постоянно ощущает тревогу за ребенка, ребенок ему кажется маленьким и беззащитным. Тревога родителя повышается, когда ребенок начинает автономизироваться в силу обстоятельств, так как по своей воле родитель не предоставляет ребенку самостоятельности никогда

Шкала кооперация

Шкала отражает особенности восприятия и понимания ребенка родителем. При высоких значениях по этой шкале в родительском отношении данного родителя имеются стремления инфантилизировать ребенка, приписать ему личную и социальную несостоятельность. Родитель видит ребенка младшим по сравнению с реальным возрастом. Интересы, увлечения, мысли и чувства ребенка кажутся родителю детскими, несерьезными. Ребенок представляется не приспособленным, не успешным, открытым для дурных влияний. Родитель не доверяет своему ребенку, досадует на его не успешность и неумелость. В связи с этим родитель старается оградить ребенка от трудностей жизни и строго контролировать его действия.



Гистограмма распределения частот по шкале «кооперация, отношение к неудачам»

На рис №11 в результате сравнения шкал «кооперация, отношение к неудачам» показало, что значимых различий нет.

Вывод:

1. Составляющие компоненты отношения родителей к детям имеют этнопсихокультурные варианты и инварианты.

2. Этнопсихокультурные требования к характеру отношений с детьми детерминируют воспитательные воздействия родителя, этим может быть объяснена выраженность признаков состовляющих компонентов самосознания родителей.

3. Когнитивная компонента, эмоциональная компонента и самоотношение родителей являются культурными и вариантами отношения родителя, в то время как конативная компоненты представляет собой этнопсихокультурную варианту

4. Когнитивная компонента самоотношение родителей отвечают за устойчивость образа системы отношений с детьми, поэтому не было выявлено особенностей исследования.

5. Стабильность характеристик системы отношений родителя с ребенком обеспечивается имеющимися в культуре нормами, учитывающими возраст ребенка. Изменение характеристик системы отношений обусловлено их степенью осознанности родителем.

3. Изучение представлений подростков об отношении к ним родителей

В подростковом возрасте окончательно определяется полоролевая идентичность человека, актуализируется ценность его человеческой сущности, раскрывается возможность быть взрослым («иметь права и нести ответственность») (B.C. Мухина, 2000). Подросток подтверждает мобильность и эффективность установившихся отношений с родителями.

В подростковом возрасте у человека накоплен достаточный опыт и сформированы представления о том, как относятся к нему его родители. Сформировавшаяся система отношений с родителями у подростка будет использоваться в качестве родительского сценария для формирования собственных отношений с детьми. Характер этих отношений опосредован культурой, присвоенной человеком в период становления личности.

Метод экспертных оценок применялся с целью выявления единых черт характера отношений, диагностируемых как у родителей, так и у их детей подросткового возраста.

По методике «Поведение родителей и отношение подростков к ним»

Е. Шафер (ПОР - Подростки о родителях), мы провели сравнение шкал отношения подростков к родителям

Оцека матери с сыном

*Шкала позитивного интереса.

Прежде всего, психологическое принятие матери мальчики-подростки видят в относительно критическом подходе к ним. Подростки часто испытывают необходимость в помощи и поддержке матери, в большинстве случаев принимают ее мнение, склонны соглашаться с ней. Такие формы поведения, как властность, подозрительность, тенденция к лидерству, отрицаются. В тоже время сыновья не ждут от матери чрезмерного конформизма, вплоть до тенденции «идти на поводу». Тем не менее, просто компетентное поведение, дружеский способ общения и нормальные эмоциональные контакты оказываются недостаточными для того, чтобы подросток мог утверждать, что мать испытывает по отношению к нему позитивный интерес. Они стремятся к сверхопеке сильного, взрослого и самостоятельного человека.

*Шкала директивности.

Директивность матери по отношению к сыну подростки видят в навязывании им чувства вины по отношению к ней, ее декларациям и постоянным напоминаниям о том, что «мать жертвует всем ради сына», полностью берет на себя ответственность за все, что сделал, делает и будет делать ребенок. Матерью как бы утверждается изначальная зависимость ее статуса и оценки окружающих от соответствия сына «эталону ребенка», исключая при этом возможность других вариантов самовыражения. Таким образом, мать стремится любым способом пресечь неправильное поведение сына, чтобы «не ударить в грязь лицом». Простые же формы проявления отзывчивости, проявления симпатии, вызывающие положительные эмоциональные отношения, отрицательно коррелируют с директивной формой взаимодействия матери и подростка.

*Шкала враждебности.

Враждебность матери в отношениях с сыном-подростком характеризуется ее агрессивностью и чрезмерной строгостью в межличностных отношениях. Ориентировка матери исключительно на себя, ее самолюбие, излишнее самоутверждение, как правило, исключают принятие ребенка. Он воспринимается прежде всего как соперник, которого необходимо подавить, дабы утвердить свою значимость. Так, эмоциональная холодность к подростку маскируется и зачастую выдается за сдержанность, скромность, следование этикету и даже подчиненность ему. В то же время, могут наблюдаться ярко выраженная подозрительность, склонность к чрезмерной критике в адрес сына и окружающих, целью которой является стремление унизить их в глазах окружающих. Наряду с этим постоянно (главным образом, на вербальном уровне) демонстрируется положительная активность, ответственность за судьбу сына.

*Шкала автономности.

Автономность матери в отношениях с сыном понимается им как диктат, полное упоение властью, даже некоторая маниакальность в этом отношении, не признающая никаких вариаций. Мать при этом не воспринимает ребенка как личность, со своими чувствами, мыслями, представлениями и побуждениями, она являет собой «слепую» силу и власти амбиций, которой все, невзирая ни на что, обязаны подчиняться. При этом адаптивная форма авторитета матери, основанная на доверии и уважении, а также приемлемые формы жесткости и резкости (когда они учитывают ситуацию), оказываются нехарактерными для автономных матерей в отношениях с сыновьями-подростками. Также, по мнению сыновей, ни эмоциональная привязанность, ни дружеский стиль общения не могут быть связаны с отгороженностью, невовлеченностью матери в дела сына.

*Шкала непоследовательности.

Непоследовательность проводимой матерью линии воспитания оценивается подростками как некое чередование (в зависимости от степени информативной значимости) таких психологических тенденций, как господство силы и амбиций и покорность (в адаптивных формах), деликатность и сверхальтруизм и недоверчивая подозрительность. Причем необходимо отметить, что все они имеют тенденцию к экстремальным формам проявления (амплитуда колебаний максимальна).

Оценка отца сыном

*Шкала позитивного интереса.

Позитивный интерес в отношениях с сыном рассматривается как отсутствие грубой силы, стремления к нераздельной власти в общении с ним. Подростки говорят о позитивном интересе в случаях, когда отцы стремятся достигнуть их расположения и почитания отцовского авторитета, не прибегая к декларациям догм. Психологическое принятие сына отцом основано прежде всего на доверии. При подобных отношениях характерно находить всякую истину в споре, прислушиваясь к различным аргументам и отдавая предпочтение логике здравого смысла. Здесь полностью отрицается какого-либо рода конформизм.

*Шкала директивности.

Директивность в отношениях с сыном отец проявляет в форме тенденции к лидерству, путем завоевания авторитета, основанного на фактических достижениях и доминантном стиле общения. Его власть над сыном выражается, главным образом, в управлении и своевременной коррекции поведения ребенка, исключая амбициозную деспотичность. При этом он очень четко дает понять ребенку, что ради его благополучия жертвует некоторой имеющейся у него частичкой власти; что это не просто покровительство, а стремление решать все мирно, невзирая на степень раздражения.

*Шкала враждебности.

Жестокие отцы всегда соглашаются с общепринятым мнением, слишком придерживаются конвенций, стремятся удовлетворить требования других быть «хорошим» отцом и поддерживать положительные отношения. Воспитывая, они пытаются вымуштровать своего сына в соответствии с принятым в данном обществе и в данной культуре представлением о том, каким должен быть идеальный ребенок.

Отцы стремятся дать сыновьям более широкое образование, развивать различные способности, что зачастую приводит к непосильной нагрузке на юношеский организм. Наряду с этим проявляются полная зависимость от мнения окружающих, боязнь и беспомощность, невозможность противостоять им. В то же время, по отношению к сыну отец суров и педантичен. Подросток постоянно находится в состоянии тревожного ожидания низкой оценки своей деятельности и наказания родительским отвержением по формуле: «Как ты смеешь не соответствовать тому, что ждут от тебя, ведь я жертвую всем, чтобы сделать из тебя человека». Тут же звучит постоянное недовольство, скептическое отношение к достижениям сына, что неизбежно снижает мотивацию его деятельности.

*Шкала автономности.

Автономность отца в отношениях с сыном проявляется в формальном отношении к воспитанию, в излишней беспристрастности в процессе общения. Взаимодействие основывается на позициях силы и деспотичности. Отец «замечает» сына только в случаях, когда тот что-нибудь натворит, причем даже на разбор случившегося, как правило, не хватает времени. Отец слишком занят собой, чтобы вникать в жизнь и проблемы сына. О них он узнает только из его просьб помочь или посоветоваться в том или ином вопросе, не особенно утруждая себя объяснениями. Его не интересуют увлечения сына, круг его знакомств, учеба и школе, он только делает вид, что его это беспокоит. Часто он просто раздражается, когда сын обращается к нему. По его мнению, сын «сам должен все знать».

*Шкала непоследовательности.

Непоследовательность применяемых отцом воспитательных мер по отношению к сыновьям-подросткам последние видят в невозможности предвидеть, как их отец отреагирует на ту или иную ситуацию - подвергнет ли сына суровому наказанию за мелкие проступки или слегка пожурит за что-нибудь существенное, просто приняв заверения последнего в том, что это больше не повторится. Такой отец либо долго и педантично будет «промывать косточки», либо примет на веру заверения сына в невиновности и т.п.

Оценка матери дочерью

*Шкала позитивного интереса.

Положительное отношение к дочери со стороны матери, основанное на психологическом принятии, описывается подростками-девочками, как отношение к маленькому ребенку, который постоянно требует внимания, заботы, помощи, который сам по себе мало что может. Такие матери часто одобряют обращение за помощью дочерей в случаях ссор или каких-либо затруднений, с одной стороны, и ограничение самостоятельности - с другой. Наряду с этим девочки отмечают фактор потворствования, когда мать находится как бы «на побегушках» и стремится удовлетворить любое желание дочери.

*Шкала директивности.

Описывая директивность своих матерей, девочки-подростки отмечали жесткий контроль с их стороны, тенденцию к легкому применению своей власти, основанной на амбициях, критику выражения собственного мнения дочери. Такие матери больше полагаются на строгость наказания, упрямо считая, что они «всегда правы, а дети еще слишком малы, чтобы судить об этом».

*Шкала враждебности.

Враждебность матерей их дочерьми-подростками описывается как подозрительное отношение к семейной среде и дистанция по отношению к ее членам (в частности к детям). Подозрительное поведение и отказ от социальных норм приводят их, как правило, к отгороженности и возвышению себя над остальными.

...