Характеристика психологии оптимизма

Аналогичные результаты были получены при исследовании людей, перенесших аортокоронарное шунтирование [66]. В исследовании жен-щин, страдающих раком груди было показано, что оптимизм предсказы-вает не только меньший уровень дистресса при постановке диагноза и лечении, но и большую устойчивость к дистрессу в течении года после операции. Оптимизм имеет значение для самочувствия не только людей страдающих от соматических заболеваний, но и тех, кто осуществляет уход за тяжело больными. Показано, что оптимизм людей, ухаживающих за больными раком, связан с меньшим уровнем симптомов депрессии, меньшим влиянием данной ситуации на их физическое здоровье и на вы-полнение ежедневных обязанностей, связанных с заботой о больном. Аналогичные результаты получены на супругах людей, страдающих бо-лезнью Альцгеймера.

Поскольку оптимисты испытывают меньший стресс при столкновении с проблемой, очевидно, что им должны быть свойственны более эффек-тивные способы совладания с ним (coping). В целом , различие между сти-лями оптимистов и пессимистов выражается в том, что оптимисты более склонны использовать активные, деятельные способы, в то время как пес-симисты - эмоциональные, пассивные, такие как, например, бегство или отрицание. Различия стилей совладания были показаны во многих раз-личных исследованиях. В одном из таких ранних исследований [65] сту-дентов просили вспомнить наиболее стрессовое событие за последний месяц и заполнить опросник стратегий совладания в отношении к этому событию.

В результате этого и ряда других исследований М. Шейера и Ч. Кар-вера было выявлено, что оптимисты чаще выбирали проблемно-фокусированные и социально-ориентированные копинг-стратегий, а так-же им свойственна положительная переоценка стрессовой ситуации; пес-симисты, напротив, отрицали позитивные стороны негативного события, акцентировали свое внимание на эмоциональных переживаниях, иногда прибегали к дистанцированию от стрессовой ситуации. Кроме того, неко-торые исследователи предполагают, что на более успешную адаптацию оптимистов к трудным жизненным ситуациям влияет их включенность в широкую социальную сеть [23]. В настоящее время многие исследователи подчеркивают, что широта и плотность социальной сети играют важную роль в совладающем поведении, сохранении психического и физического здоровья индивида.

Все рассмотренные выше исследования оптимизма-пессимизма, реак-ции на стресс и совладающего поведения выполнены зарубежными пси-хологами. До недавнего времени отечественных исследований по данной проблематике не существовало. Однако в 1997 году под руководством К. Муздыбаева было проведено исследование оптимизма-пессимизма, наде-жды-безнадежности и специфики совладания с экономической и социо-культурной депривацией 700 жителей г. Санкт-Петербурга, которые пред-ставляли 7 различных социальных групп. Данные исследования показали, что в отличие от оптимистов, пессимисты обладают менее выраженным потенциалом для преодоления жизненных трудностей. В их суждениях преобладает неспособность изменить ситуацию, невозможность добиться поставленных целей, тогда как респонденты, придерживающиеся пози-тивного взгляда на жизнь, считают себя удачливыми, способными найти решение в критических обстоятельствах и добиться желаемого. В резуль-тате, как показали полученные данные, пессимисты остаются плохо адап-тированными к новым экономическим условиям по сравнению с оптими-стами, удачно решающими многие жизненные проблемы [13]. В исследованиях Т.Л. Крюковой и М.С. Замышляевой также было подтвер-ждено, что оптимизм и пессимизм как когнитивные личностные диспози-ции являются факторами выбора и подростками, и взрослыми способов совладания со стрессом [7; 12].

Таким образом, оптимисты достигают лучших результатов в широком диапазоне стрессовых ситуаций, включая совладание с хронической бо-лезнью, (например, рак, СПИД и др.), адаптацию к важным жизненным переменам, (начало обучения в колледже, эмиграция, социально-экономические перемены в обществе) и совладание с ежедневными труд-ностями. Результаты множества исследований оптимизма и пессимизма, позволяют сделать вывод о том, что оптимизм - личностный фактор, ко-торый способствует активному совладающему поведению: он положи-тельно коррелирует с проблемно-фокусированными копинг-стратегиями, поиском социальной поддержки и с положительной переоценкой стрессо-вых ситуаций. Вполне ожидаемо, что оптимисты, использующие более продуктивные стратегии совладания со стрессом, должны иметь лучшие показатели здоровья.

Действительно, результаты различных исследований свидетельствуют о том, что оптимизм связан с хорошими показателями здоровья, а чувство отчаяния, пассивность и пессимизм коррелируют с различными психосо-матическими нарушениями. Существуют пока ещё предварительные дан-ные о том, что оптимистический стиль объяснения способствует улучше-нию работы иммунной системы и укреплению здоровья [8]. Интересно, что согласно результатам некоторых исследований, диспозиционный оп-тимизм ещё более тесно связан с состоянием здоровья, выраженностью депрессивных симптомов и особенностями копинга, чем атрибутивный стиль [59].

В книге «Как научиться оптимизму» М. Селигман приводит описание экспериментов М. Висинтейнер, а также Л. Склар и Х. Анисман, в кото-рых на животных (мышах и крысах) удалось достаточно убедительно до-казать, что состояние беспомощности, которое у человека связано с пес-симизмом, существенно снижает вероятность выживания при раковых заболеваниях [8]. Ещё один интересный результат экспериментов М. Ви-синтейнер заключался в том, что на иммунитет и сопротивляемость к ра-ковым заболеваниям у взрослых крыс оказывал влияние пережитый в дет-стве опыт беспомощности. М. Селигман, интерпретируя эти данные, делает вывод о том, что приобретенная беспомощность не только влияет на поведение, но действует даже на клеточном уровне, делая иммунную систему более пассивной. Позитивное влияние оптимизма на состояние здоровья, следовательно, состоит в том, что он предотвращает беспомощ-ность и соответственно поддерживает работоспособность иммунной систе-мы.

Исследования позволяют говорить о связи оптимизма и пессимизма личности с особенностями работы сердечно-сосудистой системы: у пес-симистов , по сравнению с оптимистами, отмечается повышенное систоли-ческое и диастолическое кровяное давление. Сердечно-сосудистая реак-тивность в стрессовых ситуациях менее интенсивна у оптимистов, вследствие чего снижается риск возникновения психосоматического забо-левания.

Наряду с такими непосредственными влияниями оптимизма на здоро-вье можно также выделить и ряд относительно опосредованных «психо-логических» путей влияния, также описанных М. Селигманом [8]. Во-первых, оптимисты и пессимисты, по-видимому, в разной мере поддер-живают контакты с медициной и обращаются к ней за помощью. Песси-мисты, убежденные в постоянстве и неподконтрольности своих болезней с меньшей вероятностью обращаются за помощью, менее склонны вы-полнять медицинские предписания и менять свой образ жизни.

Во-вторых, пессимисты чаще оптимистов сталкиваются с плохими со-бытиями, поскольку они более пассивны и менее настойчивы. В то же время, известно, что чем больше число негативных событий переживает человек в некоторый период времени, тем больше он болеет. Наконец, влияние оптимизма на здоровье может быть связано ещё и с особенностя-ми социальной поддержки у оптимистов и пессимистов. Наличие соци-альных контактов и поддержки позитивно влияет на состояние здоровья, причем у пессимистов, как правило, меньше возможностей получения социальной поддержки, вследствие их меньшей настойчивости в установ-лении и поддержании контактов.

Таким образом, оптимисты и пессимисты не только используют раз-ные стратегии совладания со стрессом, в том числе, вызванным соматиче-ским заболеванием, но и объективно имеют различный уровень соматиче-ского здоровья. Хотя причины этого явления остаются малоизученными, можно с определенной уверенностью говорить о меньшей сопротивляе-мости пессимистов к стрессу и соматическим заболеваниям.

Глава 3. Диагностика и развитие оптимизма

3.1 Диагностика диспозиционного оптимизма

Наиболее известными методиками диагностики диспозиционного оптимизма личности являются LOT (Life Orientation Test, 1985) и LOT-R (Life Orientation Test Revised, 1994), авторами которых являются М. Шейер и Ч. Карвер [62]. Широко применяются и методики, разработанные другими авторами, среди которых достаточно большую известность имеют ELOT (Extended Life Orientation Test) - двухмерный опросник, пред-ложенный E.C. Chang (США) в 1997 году [см . 7] и OPS (Opti-mism/Pessimism Scale), разработанный W.N. Dember и J. Brooks в 1989 [31]. Кроме того, разрабатываются методики, предназначенные для диаг-ностики оптимизма в различных возрастных группах, примером которой может выступать тест YLOT (Youth Life Orientation Test, 2005).

Методика LOT (Life Orientation Test - «Тест жизненных ориентаций») была разработана для измерения диспозиционного оптимизма, опреде-ляемого авторами как ожидания личности относительно благоприятного исхода будущих событий. Она состоит из 12 утверждений, по каждому из которых испытуемому необходимо выразить степень своего согласия или несогласия. Для этого предлагается 5 вариантов ответов от «совершенно не согласен» до «совершенно согласен». Четыре из этих 12 утверждений имеют прямое отношение к шкале оптимизма (например, «В ситуации неопределенности я обычно ожидаю только хорошее»), другие четыре имеют обратную формулировку (например, «Я редко рассчитываю на то, что со мной произойдет что-то хорошее»), а оставшиеся четыре утвер-ждения - «буферные», то есть маскирующие истинную цель исследова-нияБолее. современный пересмотренный вариант этой методики - LOT-R представляет собой набор из десяти утверждений (шесть из которых из-меряют оптимизм, а четыре оставшихся утверждения являются «буфер-ными»), с каждым из которых испытуемый должен выразить свое согла-сие или несогласие по четырехбалльной шкале (см. приложение 1).

Три утверждения образуют субшкалу прямых заданий (оптимизма), а ещё три - обратных (пессимизма ). Хотелось бы подчеркнуть, что шкалы здесь могут быть выделены лишь очень условно, на самом деле, методика сконструирована как одношкальный тест оптимизма. Баллы суммируются отдельно для оптимизма и пессимизма, а затем вычисляется их разность, представляющая собой общий показатель оптимизма-пессимизма.

Необходимость пересмотра исходного варианта методики авторы обосновывали желанием избавиться от косвенных утверждений, не имеющих в своем содержании непосредственного отношения к ожидани-ям личности. Так как наличие таких утверждений давало повод для кри-тики оппонентам, в пересмотренный вариант методики вошли лишь те утверждения, в которых речь идет непосредственно о том, что ожидает человек в будущем.

Критика данной методики имеет два направления. Во-первых, обсуж-дается надежность и валидность данной методики, которые могут быть недостаточно высоки из-за малого числа заданий. Ответом на эти сомне-ния служат результаты эмпирических исследований, показывающие, что вопреки небольшому числу заданий показатели надежности теста доста-точно высоки: коэффициент надежности по внутренней согласованности альфа Кронбаха составляет 0,78, а коэффициенты ретестовой надежности лежат в пределах от 0,56 до 0,79 (для интервалов от 4 до 28 месяцев меж-ду первым и повторным тестированием) [62]. Данные в пользу хорошей валидности этой методики также достаточно убедительны, хотя сделать однозначный вывод по этому вопросу сложнее. Во-вторых, исследования факторной структуры показывает, что единая шкала оптимизма на самом деле распадается на две относительно независимые субшкалы: оптимизма и пессимизма. Следовательно, в структуре методики необходимо учиты-вать наличие двух факторов, вместо единого конструкта.

Методика ELOT (Extended Life Orientation Test - «Расширенный тест жизненных ориентаций») разработана E.C. Chang в 1997 году на основе LOT. По мнению автора данной методики, она больше подходит для оценки двухфакторной модели оптимизма-пессимизма. Эта двухфактор-ная методика характеризует обобщенные позитивные и негативные ожи-дания личности, то есть диспозиционный оптимизм и пессимизм.

В отличие от LOT, она включает 20 утверждений, каждое из которых оценивается по семибалльной шкале (от 1 балла - «совершенно не согла-сен» до 7 баллов - «совершенно согласен»). 6 утверждений направлены на выявление степени диспозиционного оптимизма (например, «В любом событии я всегда вижу что-то хорошее»), другие 9 относятся к диспози-ционному пессимизму (например, «Лучше заранее быть готовым к пора-жению, в таком случае не будет так больно, если оно произойдет»), а ос-тавшиеся 5 утверждений (например, «Я легко расслабляюсь») -- «буферные» (см. приложение 2).

Данная методика была адаптирована в России в диссертационном ис-следовании М.С. Замышляевой и успешно использовалась ею для диагно-стики оптимизма и пессимизма, как у взрослых, так и у старшеклассников

Тест OPS (Optimism/Pessimism scale) - это опросник из 56 заданий, предложенный W.N. Dember, J. Brooks [31]. Он предназначен для диагно-стики оптимизма и пессимизма с помощью отдельных субшкал. Под оп-тимизмом и пессимизмом эти авторы понимают обобщенную тенденцию воспринимать себя в позитивном или негативном ключе и ожидать пози-тивных или негативных событий в будущем. В сравнении с пониманием оптимизма у М. Шейера и Ч. Карвера, это более широкий подход, однако имеет с ним общую идею о роли позитивных и негативных ожиданий.

Шкалы оптимизма и пессимизма включают по 18 вопросов, остальные двадцать заданий маскируют цель методики и не учитываются при обра-ботке. Каждое утверждение оценивается испытуемым по четырехбалль-ной шкале Лайкерта: «совершенно согласен», «согласен», «не согласен», «совершенно не согласен». Как показывают исследования этого опросни-ка шкалы оптимизма и пессимизма в полном соответствии с двухфактор-ной теорией показывают лишь умеренную корреляцию в пределах от -0,52 до -0,64.

Критика данной методики была направлена, прежде всего, на тот факт, что в результаты измерения с её помощью могут вмешиваться посторон-ние факторы, не имеющие непосредственного отношения к оптимизму и пессимизму. Иными словами, шкалы не являются достаточно чистыми по своему составу и включают посторенние факторы, такие как самооценка или надежда. Вместе с тем, эмпирические исследования до сих пор свиде-тельствовали о том, что если такое влияние и существует, то оно весьма незначительно.

Исследования конвергентной валидности OPS показывают, что корре-ляции данной методики с LOT-R довольно умеренные: они лежат в преде-лах 0,55-0,65 [59]. Ещё ниже её корреляции с опросником атрибутивного стиля ASQ М. Селигмана. Тем не менее, результаты OPS оказались столь же значимо связаны с состоянием соматического здоровья, выраженно-стью депрессии и особенностями копинга, что и результаты LOT-R. Сле-довательно, можно предполагать, что OPS имеет не меньшую валидность, чем LOT, однако, измеряет несколько иные аспекты оптимизма и песси-мизма.

Интересные выводы на этот счет были получены в исследовании K.L. Burke [24]. Пытаясь объяснить обнаруженные в исследовании умеренные корреляции шкал OPS с результатами LOT-R и обращая особое внимание на содержание утверждений в OPS, авторы выдвинули предположение, что в отличие от LOT-R, который измеряет оптимизм как черту (или дис-позицию), данная методика в большей мере ориентирована на выявление оптимизма и пессимизма как состояний. Действительно, при выполнении заданий OPS от испытуемых требуется ориентироваться на то, как они чувствуют себя именно в данный момент. В то же время утверждения LOT сформулированы таким образом, что испытуемый оценивает свои обычные переживания, мнения и поступки. Предположение о том, что к оптимизму и пессимизму также применим общий подход, связанный с разграничением черты и состояния, пока не подвергалось тщательной проверке, однако необходимо признать, что оно действительно заслужи-вает серьезного внимания.

Для диагностики обобщенных отрицательных ожиданий, свойствен-ных пессимистам и людям, страдающим от депрессии, используется

«Шкала безнадежности Бека» («Beck hopelessness scale», 1974) [22], которая характеризуется явной клинической направленностью. Эта методика разработана с целью прогноза попыток суицида, свойственных депрес-сивным больным. Шкала состоит из 20 утверждений, предполагающих два варианта их оценки - «верно» или «неверно». Одиннадцать из этих утверждений выражают ощущение безнадежности, как, например, «буду-щее представляется мне мрачным». Остальные девять относятся к проти-воположной эмоции -- ощущению надежды, например, «я смотрю в бу-дущее с надеждой и оптимизмом». Сумма ключевых ответов, отражающих негативные ожидания, на все задания является общей оцен-кой по тесту, которая достаточно хорошо коррелирует с наличием суици-дальных попыток, особенно повторных. Исследования показывают хоро-шую прогностическую валидность данной методики. В частности, установлено, что среди тех, кто получает более 8 баллов по шкале безна-дежности Бека риск суицида в 11 раз выше, чем у тех, кто имеет 8 баллов и менее [21].

Хотя в данном тесте имеется лишь одна шкала, значительный интерес исследователей вызывает вопрос о его факторной структуре. Сначала в исследованиях самого Бека была выявлена трехфакторная структура, ха-рактеризующая аффективный, мотивационный и когнитивный компонен-ты посредством следующих факторов: фактор чувств, связанных с буду-щим, фактор утраты мотивации и фактор ожиданий. Затем были получены данные в пользу двухфакторной структуры, которую составляют фактор пессимизма и фактор смирения [68]. Одновременно, в другом исследова-нии было показано, что в структуре данной методики можно выделить другие три фактора - ожидание успеха, ожидание неудачи и неопределен-ность будущего [32]. В то же время есть данные, полученные с помощью конфирматорного факторного анализа , свидетельствующие о предпочти-тельности однофакторной модели этой методики [19].

Несмотря на некоторые трудности с установлением факторной струк-туры, «Шкала безнадежности Бека» зарекомендовала себя в зарубежных исследованиях как надежный и валидный инструмент диагностики песси-мизма и безнадежности, чрезвычайно полезный в клинической практике. Вместе с тем , использование этого теста с обычными людьми, не имею-щими явных депрессивных симптомов, не всегда уместно, поэтому для диагностики выраженности положительных ожиданий, свойственных обычных людям, была разработана методика «Шкала общих ожиданий успеха» («General Expectances for Success Scale» или GESS), предложенная B. Fibel и W. Hale в 1978 году [36]. Диагностика оптимизма с помощью этой методики основана на оценке выраженности ожиданий успеха в различных конкретных ситуациях.

Оригинальный вариант GESS включает 30 утверждений, завершающих фразу «В будущем я ожидаю, что я…» и отражающих позитивные ожида-ния в различных жизненных ситуациях, например, «буду успешно выпол-нять свои обязанности», «буду производить приятное первое впечатление на новых знакомых», «добьюсь реализации своих финансовых планов» и т.д. Обновленный и пересмотренный вариант данной методики GESS-R включает 25 таких утверждений и характеризуется весьма высокой внут-ренней валидностью [38]. Исследования внешней валидности показали, что результаты GESS-R и Lot имеют весьма умеренную корреляцию (в пределах 0,4), в то время как некоторые критериальные формы поведения, характерные для оптимистов, хорошо коррелируют с показателями по GESS-R. Эти факты, по-видимому, означают, что LOT и GESS-R измеря-ют несколько различные аспекты оптимизма.

Хотя рассмотренные методики в большинстве своем достаточно крат-кие, не отнимающие много времени, исследователи не прекращают по-пытки создания новых методик экспресс-диагностики оптимизма. Одной из таких разработок является шкала оптимизма T. Cassidy, которая, вклю-чая в себя всего лишь четыре утверждения, имеет весьма высокие показа-тели надежности по внутренней согласованности (в частности, альфа Кронбаха составляет 0,91) [29].

Для диагностики диспозиционного оптимизма у детей разработана методика YLOT (Youth Life Orientation Test), предложенная S. Ey в 2005 году [33]. В ходе разработки теста были адаптированы для младшего подро-сткового возраста формулировки утверждений LOT, а также добавлены некоторые новые утверждения. Итоговый вариант включает в себя 12 за-даний, каждое из которых ребенок оценивает по четырехбалльной шкале: «верно», «скорее верно», «скорее неверно» и «неверно». Методика пока-зала умеренные показатели надежности на выборке американских школь-ников 3-6 классов, а при исследовании валидности продемонстрировала статистически значимые связи с результатами по тесту детской надежды и шкале самовосприятия. Кроме того, оценки оптимизма в начале учебного года оказались связаны с выраженностью депрессивных симптомов и яв-ной тревоги через три месяца обучения, что говорит о прогностической валидности и ценности данной методики для практической работы.

Одним из перспективных направлений развития диагностики диспози-ционного оптимизма, по мнению ряда ученых, является применение про-ективных методик исследования личности [60; 69; 70]. Примером подоб-ного подхода выступает новая схема анализа результатов теста тематической апперцепции (ТАТ) Г. Мюррея [70].

К очевидным преимуществам такого подхода можно отнести, прежде всего, относительно большую защищенность результатов диагностики оптимизма от преднамеренной фальсификации вследствие установки на социально-желательные ответы в сравнении с методиками самоотчета. Кроме того, в реальной клинико-консультационной работе, в отличие от исследовательской деятельности, зачастую оказывается весьма неудоб-ным использование отдельных шкал для диагностики каждого из интере-сующих психолога свойств, поэтому весьма ценной является возможность оценки уровня оптимизма с помощью универсальной проективной мето-дики типа теста тематической апперцепции (ТАТ). Существенно также, что с помощью ТАТ можно не просто выявить выраженность оптимизма или пессимизма, но и определить те случаи, когда оптимизм имеет защит-ный характер и выступает как проявление защитного механизма отрица-ния реальности.

В основу новой схемы анализа результатов ТАТ положено предполо-жение о том, что в позитивном или негативном содержании рассказов проявляется оптимистичность или пессимистичность испытуемого. Опи-раясь на мнение девяти экспертов, среди картин ТАТ в зависимости от их содержания выделили три категории, при этом некоторые из картин не удалось отнести ни в одну из них, так как мнения экспертов были неодно-значны. Первая категория картин - это те, которые в большей мере долж-ны провоцировать рассказы с позитивным исходом (это, в частности, кар-тины 8GF и 10), другая - наоборот, с негативным исходом (3BM, 3GF, 8BM, 12M, 13MF, 15, 18BM, 18 GF). Кроме того, были выделены относительно неопределенные нейтральные картины (1, 2, 5, 7BM, 9BM, 9GF, 12BG, 13B, 14, 19, 20), в рассказах по которым наиболее свободно должна проявляться тенденция испытуемого к оптимистическим или пессимисти-ческим ожиданиям.

Текст рассказов оценивается психологом по степени их оптимистич-ности с помощью шкалы Лайкерта от 1 (пессимистический) до 5 (оптими-стический). Оценка 3 свидетельствует об относительно реалистическом содержании рассказа, в равной мере учитывающем и позитивные и нега-тивные аспекты и возможности развития ситуации. Пессимистам, очевид-но, будут более свойственны пессимистические рассказы на картины лю-бой категории. О нормальном оптимизме, отражающем хороший уровень психологического здоровья личности, свидетельствует преобладание реа-листических или оптимистических рассказов по нейтральным картинам, а также реалистических или пессимистических рассказов на картины с не-гативным содержанием. Преобладание оптимистических рассказов не только по нейтральным, но и по негативным картинам, свидетельствует скорее не о здоровом оптимизме, а об отрицании реальности и использо-вании оптимизма как защитного механизма.

Наконец, говоря о диагностике диспозиционного оптимизма и песси-мизма, нельзя не упомянуть о родственном, но, по существу, несколько ином направлении - диагностике защитного пессимизма. Для достовер-ной диагностики защитного пессимизма необходимо опираться на сочета-ние двух критериев: пессимистических ожиданий и опыта высоких дос-тижений в прошлом. Поэтому, в методику OPQ (Optimism-Pessimism Questionnaire), разработанную в 1986 году J. Norem и N. Cantor для учащихся и студентов, наряду со шкалами оптимизма и пессимизма входит одно утверждение для оценки уровня прошлых академических достиже-ний испытуемого: «В целом, прежде, я показывал довольно хорошие дос-тижения в учебе». Шкалы оптимизма и пессимизма, включающие в себя по четыре утверждения, выявляют обобщенные ожидания в учебной дея-тельности, например: «Обычно, в ситуациях проверки знаний я ожидаю худшего, даже если знаю, что, скорее всего, всё будет хорошо». Каждое утверждение испытуемый оценивает по 11-балльной шкале Лайкерта от «совсем не соответствует» до «полностью соответствует». Лишь в том случае, если на вопрос о прошлых достижениях получена достаточно вы-сокая оценка (выше 7-8 баллов) и, одновременно, по соответствующей шкале выявлен высокий уровень пессимизма, можно говорить о наличии защитного пессимизма [48].

По аналогии с методикой OPQ разрабатываются другие методики для выявления защитного пессимизма не только в учебной деятельности, но в других сферах жизнедеятельности. Так, для диагностики защитного опти-мизма в спортивной деятельности французскими психологами была предложена методика QPOP (Questionnaire Prescreening of Optimism and Pessimism) [55]. Методика включает 6 заданий на оптимизм, ещё 6 зада-ний на пессимизм и одно - для выявления успешности прошлых спортив-ных достижений. Каждое из утверждений оценивается испытуемым по шестибалльной шкале от «совсем не соответствует» до «полностью соот-ветствует» (см. приложение 3). Учитывая интересные научные результа-ты, полученные в рамках исследований защитного пессимизма, хотелось бы надеяться, что такие методики как OPQ и QPOP будут адаптированы в России в ближайшее время и станут доступны для широкого круга психо-логов-исследователей.

Таким образом, в исследованиях диспозиционного оптимизма и за-щитного пессимизма было разработано немало удобных и эффективных диагностических инструментов. Некоторые из них были адаптированы в России (см. приложения). Хотелось бы отметить, что данные методики (прежде всего, речь идет о LOT-R и ELOT) относительно недавно исполь-зуются в нашей стране и сведения об их надежности и валидности имеют предварительный характер. Приведенные нормативные показатели также являются ориентировочными. Тем не менее, применение данных методик, безусловно, вполне допустимо в исследовательских целях.

Задания для самостоятельной работы:

Используя приложения 1 и 2, ознакомьтесь с тестами LOT и ELOT. Попро-буйте провести эти тесты на нескольких испытуемых, проанализируйте и сопос-тавьте их результаты. Соответствуют ли результаты тестирования вашим интуи-тивным представлениям о степени оптимистичности ваших испытуемых?

Проведите с одним испытуемым исследование, используя несколько кар-тин ТАТ (не менее 10), провоцирующих рассказы с различным исходом, и проана-лизируйте содержание рассказов в соответствии с рассмотренными выше принци-пами. Сделайте вывод о степени оптимистичности вашего испытуемого. Проведите с ним LOT или ELOT и сопоставьте их результаты с результатами ТАТ.

3.2 Диагностика атрибутивного стиля личности

Одной из наиболее известных в России методик диагностики опти-мизма как атрибутивного стиля является «Тест на оптимизм» Л. М. Руди-ной (см. приложение 4). Данная методика представляет собой русскую адаптацию одной из популярных методик диагностики атрибутивного стиля, предложенных М. Селигманом [8]. Стиль атрибуции характеризу-ется тремя основными параметрами, которые по-разному проявляются при объяснении человеком причин плохих или хороших событий. Соот-ветственно, методика включает в себя шесть основных шкал, характери-зующих стиль объяснения хороших или плохих событий по трем основ-ным параметрам: постоянство, широта и персонализация. Общая шкала оптимизма позволяет вынести психологический диагноз относительно уровня оптимизма или пессимизма человека. Кроме того, методика вклю-чает в качестве одной из производных шкал шкалу надежды.

В соответствии с данной концепцией оптимистичность человека опре-деляется привычным способом объяснения и интерпретации событий - стилем объяснения, который формируется в детстве и юности. Стиль объ-яснения описывается тремя основными параметрами: постоянство, широ-та и персонализация. Каждый из этих параметров проявляется при объяс-нении как плохих, так и хороших событий. Соответственно методика включает шесть первичных шкал:

PmB (Permanent Bad) - постоянство плохого;

PmG (Permanent Good) - постоянство хорошего;

PvB (Pervasiveness Bad) - широта плохого;

PvG (Pervasiveness Good) - широта хорошего;

PsB (Personalization Bad) - персонализация плохого;

PsG (Personalization Good) - персонализация хорошего.

Кроме того, в состав методики входит четыре вторичные шкалы, ре-зультаты по которым рассчитываются на основе показателей по первич-ным шкалам: оптимизм успешность стресс атрибутивный

HoB (Hope Bad) - коэффициент надежды, отражающий силу надеж-ды в негативных ситуациях;

B (Bad) - общий итог по отношению к неблагоприятным событиям;

G (Good) - общий итог по отношению к благоприятным событиям;

G-B (Good-Bad) - окончательный итог.

Охарактеризуем подробнее каждый из первичных показателей. Постоянство - это временнаґя характеристика объясняемых событий, проявляющаяся в убежденности человека во временном или постоянном характере происходящих событий. По мнению М. Селигмана, пессими-стичный стиль объяснения предполагает убеждённость в постоянном ха-рактере плохих событий, стабильности их причин, а также уверенность в том, что хорошие события непостоянны, их причины являются времен-ными. Напротив, для оптимистичного стиля объяснения свойственна уве-ренность в постоянстве хороших событий, стабильности их причин и убежденность во временности плохих событий. Пессимист думает о неприятностях в категориях «всегда» и «никогда», а оптимист - в катего-риях «иногда», «редко», «в последнее время».

Хорошие события оптимистичные люди объясняют постоянными причинами, указывая на стабильные характеристики личности или ситуа-ции, используя категорию «всегда», в то время как пессимисты, прежде всего, отмечают временные причины, связанные с преходящими характе-ристиками личности или ситуации, используя категории «редко» и «ино-гда». Постоянство как временная характеристика объяснения позитивных и негативных событий, по нашему мнению, может оказывать существен-ное влияние на выраженность отрицательного прогноза.

Если постоянство - это временная характеристика стиля объяснения, то широта - пространственная. Она характеризует широту обобщения опыта, связанного с благоприятными или неблагоприятными событиями в разные жизненные сферы человека. Как отмечает М. Э. Селигман, люди, дающие универсальные объяснения своим неудачам, склонны капитули-ровать по всем направлениям. Универсальные объяснения неблагоприят-ных событий приводят к беспомощности во многих ситуациях, не связан-ных с исходным событием. Значительная широта в объяснении негативных событий, свойственная пессимистам, проявляется в склонно-сти к нерациональным сверхобобщениям неблагоприятного опыта, соз-дающим основу для отрицательного прогноза.

Для оптимистического стиля объяснения характерны конкретные объ-яснения причин негативных событий, не предполагающие обобщения. При объяснении хороших событий особенности пессимистического и оп-тимистического стиля противоположны - пессимист видит их конкрет-ные, частные причины, а оптимист уверен в их универсальности и приме-нимости к разным ситуациям. Постоянство и широта объяснений неблагоприятных событий характеризуют, по мнению М.Э. Селигмана, сущность надежды. Взгляд на причины неудач и несчастий как на вре-менные и конкретные лежит в основе надежды, в то время как беспомощ-ность и безнадежность вызваны уверенностью в постоянстве и универ-сальности причин негативных событий.

Последним параметром стиля объяснения является персонализация, которая характеризует ориентацию на внешние или внутренние причины благоприятных и неблагоприятных событий. Для пессимистического сти-ля характерна высокая персонализация негативных событий, проявляю-щаяся в приписывании причин неудач и несчастий самому себе и низкая персонализация позитивных событий, связанная с приписыванием причин внешним, независящим от человека обстоятельствам. Оптимистическому стилю объяснения свойственны противоположные характеристики.

На основе показателей постоянства, широты и персонализации в от-ношении хороших и плохих событий рассчитываются общие показатели: общий итог по отношению к благоприятным событиям (сумма всех трех шкал в отношении хороших событий), общий итог по отношению к не-благоприятным событиям ( сумма всех трех шкал в отношении плохих событий), и окончательный итог (разность последних двух показателей). Отметим, что в последнее время в методиках оценки атрибутивного стиля вместо общего итогового показателя (G-B) часто останавливаются на зна-чениях G и B, интерпретируя их по отдельности [59]. Причиной этого яв-ляется тот факт, что эти два показателя, по-видимому, не являются ни разными полюсами одной шкалы, ни ортогональными признаками, кроме того, их взаимоотношения с другими психологическими свойствами су-щественно различаются.

Тем не менее, в адаптации Л.М. Рудиной интерпретации подвергается, прежде всего, общий итоговый показатель (G-B). В соответствии с нор-мами, приведенными в руководстве, о выраженном оптимизме свидетель-ствуют значения от 8 баллов и более, в то время как о преобладании пес-симизма можно говорить уже при значениях в 2 балла и менее. Однако наш опыт применения данной методики на студенческих выборках пока-зал некоторую неадекватность этих данных, по крайней мере, в отношении студентов. Ориентируясь на данные нормы подавляющее большинст-во студентов характеризуется умеренным и выраженным пессимизмом, в то время как оптимизм встречается исключительно редко. Кроме того, статистическое распределение результатов диагностики оставляло желать лучшего: наличие явной асимметрии и отсутствие в распределении край-них значений позволяют предположить недостаточно хорошие психомет-рические качества данной методики. Очевидной проблемой данной мето-дики является не всегда хорошая адаптация содержания утверждений, в результате чего испытуемые затрудняются с их пониманием и интерпре-тацией, а также навязывание не соответствующих индивидуальности ис-пытуемого вариантов реагирования на ситуацию, что также осложняет процедуру тестирования и снижает достоверность результатов. Однако, ввиду простоты и удобства в применении «Тест на оптимизм» остается в России наиболее популярной психологической методикой диагностики оптимизма.

Более гибким и лишенным многих недостатков предыдущей методики, хотя, вероятно, несколько более сложным в применении является другой тест М. Селигмана - «Опросник атрибутивного стиля» («Attributional Style Questionnaire» - ASQ, M. Seligman и др., 1979) [63]. Стимульный материал данной методики состоит из 12 микросценариев. Половина посвящена плохим событиям (например, «Вы пришли на свидание, но все получается плохо...»), половина - хорошим («Вы внезапно разбогатели...»). Испытуе-мого просят представить, что все это произошло с ним , и предположить наиболее вероятную причину события. Затем его просят оценить персона-лизацию, степень личности указанной вами причины числом от единицы до семи («Связана ли эта причина с другими людьми или обстоя-тельствами (внешняя), или лично с вами (внутренняя)?»). Потом он оце-нивает ее постоянство («Эта причина никогда больше не возникает при поисках работы (временная) или будет присутствовать всегда (постоян-ная)?»). И, наконец, оценивается ее широта ( относится ли эта причина только к поиску работы (конкретная), или она затрагивает все другие об-ласти вашей жизни (всеобъемлющая)?»). Аналогично этой методике по-строен «Расширенный опросник атрибутивного стиля» (The Expanded At-tributional Style Questionnaire - EASQ: C. Peterson и др., 1988). Текст методики включает 24 негативных события, для которых испытуемые должны выдвинуть причину и оценить её по параметрам постоянства, широты и персонализации с помощью семибалльной шкалы Лайкерта.

В России на основе методики ASQ Т.О. Гордеевой и В.Ю. Шевяховой были разработаны методики «Шкала оптимистического мышления для взрослых» (ШОМ) и «Шкала оптимистического мышления для подрост-ков» (ШОМ-П) [5]. Эти методики выявляют особенности когнитивного реагирования человека в различных позитивных и негативных жизненных ситуациях. Эти методики имеют довольно существенные особенности, отличающие их от оригинальных англоязычных версий. В первую очередь различия касаются параметров оптимистического мышления, по которым осуществляется его оценка. Если в оригинальной версии опираются на пара-метры постоянства, широты и персонализации, то в ШОМ и ШОМ-П по-следний изменен на параметр контроля, характеризующий ощущение своей способности контролировать происходящие позитивные и негативные события. Другое существенное отличие заключается в том, что в ШОМ также используется больше 25 ситуаций, тогда как в ASQ всего 12. Большее число ситуаций позволяет оценить выраженность оптимистического мышле-ния раздельно в двух основных жизненных сферах - достижений и межлич-ностных отношений. Примеры заданий методик ШОМ и ШОМ-П приведены в приложениях (см. приложение 5 и приложение 6).

Для диагностики атрибутивного стиля у детей в США часто использу-ется детский вариант «Опросника атрибутивного стиля» (CASQ), также разработанный М. Селигманом. Он включает 48 ситуаций, из которых половина описывает благоприятные и половина - неблагоприятные собы-тия в четырех сферах жизни: в школе («Ты получил "отлично" за кон-трольную»), в общении со сверстниками («Некоторые твои знакомые ре-бята говорят, что ты им не нравишься»), во взаимодействии с родителями («Ты сделал что-то хорошо, и твои родители хвалят тебя»), а также в сфе-ре здоровья и в других сферах жизнедеятельности. В каждом типе ситуа-ций (негативных или позитивных) диагностируется выраженность каждо-го из трех параметров атрибутивного стиля -- широты, постоянства и персонализации. Ребенок должен представить себе описываемую ситуа-цию и выбрать из двух ответов тот, который наилучшим образом описы-вает его восприятие ситуации [5]. На основе CASQ были независимо раз-работаны два русскоязычных варианта детского опросника атрибутивного стиля -- на кафедре психологии Челябинского государственного универ-ситета Н.А. Батуриным и Д.А. Циринг [1] и на факультете психологии МГУ О.В. Крыловой и Т.О. Гордеевой [5].

Наконец, следует отметить, что в рамках данного подхода М. Селиг-маном разработана уникальная неинвазивная методика диагностики оп-тимизма-пессимизма, применимая не только к отдельным людям, но и различным социальным общностям. Речь идет о методике «контент-

анализа вербальных объяснений» (англ.: content analysis of verbatim expla-nations - CAVE). Данная процедура предполагает количественный анализ содержания текстовых материалов, связанный с подсчетом количества объяснительных конструкций разного типа. Использование CAVE значи-тельно расширяет возможные сферы исследования, позволяя анализиро-вать уровень оптимизма людей или целых общностей, с которыми нет непосредственного контакта. Вместе с тем, поскольку процедура контент-анализа требует специальных мер, призванных обеспечить достоверность её результатов (например, наличие сразу нескольких кодировщиков), дан-ную методику вряд ли можно признать удобной для использования на практике. Она выступает скорее как уникальное средство социально-психологических, историко-психологических или кросс-культурных ис-следований оптимизма.

Задания для самостоятельной работы:

Выполните на себе и несколько испытуемых тест на оптимизм Л.М. Руди-ной (приложение 4). Соответствуют ли результаты тестирования вашим интуи-тивным представлениям о степени оптимистичности ваших испытуемых? С каки-ми трудностями Вы столкнулись при выполнении данного теста?

В группе из нескольких испытуемых проведите LOT (или ELOT) и тест на оптимизм Л.М. Рудиной. Сопоставьте полученные результаты с помощью коэф-фициента корреляции Спирмена. Сделайте качественный анализ различий резуль-татов по данным методикам и попробуйте их объяснить, используя, в том числе, сведения, полученные в ходе обсуждения результатов тестирования с испытуемы-ми.

3. Выполните на себе и нескольких других испытуемых примеры утвержде-ний шкалы оптимистического мышления для взрослых (приложение 5). С какими трудностями вы столкнулись при выполнении этих заданий?

3.3 Предпосылки оптимизма и методы его развития

На основе результатов исследований предпосылок и факторов опти-мизма можно объединить все предпосылки развития оптимизма и песси-мизма в несколько основных групп [см. 7]:

биологические факторы;

психологические и социально-психологические факторы;

социальные и культурные факторы.

Прежде всего, разнообразные данные показывают достаточно большое значение биологических факторов. Л. Тайгер, например, полагал, что оп-тимизм в значительной мере связан с действием эндорфинов. Этот автор говорит о существовании множества нейрохимических веществ (например, серотонин), связанных с надеждой и оптимизмом. Такие взгляды логично вытекают из общей концепции Л. Тайгера, в соответствии с ко-торой оптимизм является эволюционным приобретением человека, обес-печивающим высокую активность, направленную на поиск необходимых ресурсов.

Психофизиологические исследования показывают, что оптимизм и пессимизм могут быть связаны с функциональной асимметрией полуша-рий мозга. Известно, что подавление активности правого полушария на интеллектуальном уровне индивида не отражается, но влияет на измене-ния в эмоциональной сфере: человека охватывает эйфория, он возбужден, весел, говорлив, его реакции импульсивны. При этом наличие значитель-ного возбуждения в переднелобных отделах коры левого полушария так-же вызывает позитивные эмоции, а подавление активности этого полуша-рия приводит к возникновению депрессивных мыслей и негативных переживаний. Существуют данные и о взаимосвязи оптимизма с темпе-раментом человека, однако связи эти не позволяют делать однозначных выводов, например, о том, что меланхолики не могут быть оптимистами.

Исследования близнецовым методом показали, что оптимизм в значи-тельной мере детерминирован генетическими факторами. Вместе с тем, открытым остается вопрос о том, является ли наследуемым сам оптимизм, либо он показывает генетическую обусловленность вследствие корреля-ции с другими психологическими факторами. Так, в частности, оптимизм связан и с нейротизмом и с экстраверсией, а оба эти признака наследуемы. Хотя оптимизм, безусловно, не сводится к этим характеристикам темпе-рамента, возможно, что обнаруженная наследуемость оптимизма отражает данные связи.

Психологические факторы также могут быть связаны с развитием оп-тимизма или пессимизма личности. Например, известны результаты ис-следований, в которых обнаружены связи между диспозиционным опти-мизмом и такими факторами как избирательность внимания и поведенческая «гибкость». Исследователи, придерживающиеся психоди-намического направления, полагают, что основным критерием пессимиз-ма и оптимизма является степень вовлеченности в мир, сближая эти поня-тия с экстраверсией и интроверсией К. Юнга [18]. П. Юсупов, например, полагает, что для пессимиста, как и для интроверта, характерна некоторая удаленность от жизненных событий, объектов, ему свойственно размыш-ление, созерцание, дистанцирование от мира, в то время как оптимист же включен в окружающую действительность, поэтому ему часто не хватает времени на обдумывание, осознание жизненных ситуаций.

По мнению М. Шейера и Ч. Карвера, пессимистические ожидания мо-гут быть вызваны в том числе и тем, что человек имеет нереалистично высокие запросы, требования и мечты [27]. Такие люди стремятся к совершенству и идеалу, а, не достигая его, испытывают разочарования и сомнения относительно будущих событий. В этих случаях на первый план выступает необходимость научиться постановке реалистичных целей и принятию некоторых вещей такими, каковы они есть, не пытаясь их изме-нить.

Рассматривая социально-психологические факторы формирования оп-тимизма, можно указать на возможное влияние раннего детского опыта общения ребенка со значимыми другими. Например, по Э. Эриксону, де-ти, получившие позитивный опыт взаимодействия с предсказуемым соци-альным окружением, вырабатывают чувство «базового доверия», в то время как дети не получившие такого опыта испытывают «базовое недо-верие». Можно предположить, что оптимизм или пессимизм могут быть обусловлены такого рода особенностями, по крайней мере, в тех их про-явлениях, которые связаны с обобщенными ожиданиями относительно поведения других людей [17].

Социально-психологическим факторам придает решающее значение в становлении оптимистического или пессимистического стиля объяснения М. Селигман. По его мнению, «Стиль объяснения формируется в детстве, причем сформировавшийся тогда оптимизм или пессимизм закладывается в основу его будущей личности. Новые неудачи или победы фильтруются через него, и он становится, наконец, укоренившейся привычкой мышле-ния» [8, с. 184]. Копируя в детстве стиль объяснения значимых других (в первую очередь, родителей), человек надолго приобретает стереотипный способ мышления, который практически не изменяется без применения специальных психотерапевтических процедур.

Частично подтверждают предположение о значительной роли атрибу-тивного стиля родителей результаты исследований Т.Л. Крюковой [12]. На выборке российских старшеклассников и их родителей были получены достоверные корреляции оптимистического объяснительного стиля роди-телей с оптимизмом и самоэффективностью детей, а также с выбором детьми относительно эффективных копинг-стратегий. По мнению данного автора, эти факты доказывают, что развитие оптимистических ожиданий личности связано с позитивными установками родителей. В то же время, по мнению Т.Л. Крюковой, данный фактор не является самым существен-ным в развитии оптимизма и пессимизма юношей и девушек. Обобщая результаты своих исследований, она делает вывод о том, что юношеский возраст является сензитивным для становления и развития диспозицион-ного оптимизма и пессимизма как устойчивых личностных черт под воз-действием социальной ситуации развития, принадлежности к своей соци-альной когорте и других факторов.

Важную роль в формировании оптимизма и пессимизма может играть не только прошлый опыт общения со значимыми другими, но и текущие взаимоотношения человека с окружающими людьми. Известно, что опти-мисты характеризуются более широкими социальными контактами, от которых они, как правило, получают большее удовлетворение. Это факт можно рассматривать не только как следствие оптимизма, как это делают чаще всего, но и как одну из его вероятных причин.

Рассматривая социальные факторы развития оптимизма, можно пред-положить, что у людей, живущих в благоприятной политической и соци-ально-экономической среде, более развито оптимистическое отношение к жизни. И долгое время многие исследователи придерживались этой точки зрения. Однако исследование М. Greenberg не подтвердило это мнение [37]. Он изучал влияние личностного оптимизма на восприятие социаль-ных и экономических трудностей малообеспеченными людьми, прожи-вающими в Нью-Джерси (США). Число оптимистов в этой группе, со-стоящей, в основном, из испаноговорящих афроамериканцев, приблизительно равнялось числу пессимистов. Интерпретируя эти ре-зультаты, следует помнить о том, что оптимизм и пессимизм представля-ют собой ожидания, направленные в будущее, а не удовлетворенность настоящим. Отсюда понятно, что благоприятная социально-экономическая среда может способствовать большей субъективной удов-летворенности и счастью в настоящий момент, в то время как отношение к будущему с ней вряд ли имеет однозначную связь. Поэтому, неудиви-тельно, что жители относительно неблагополучных стран или регионов могут демонстрировать больший оптимизм при меньшей удовлетворен-ности жизнью, чем счастливые европейцы и американцы.

Говоря о глобальных социокультурных факторах развития оптимизма и пессимизма, следует отметить, что в разные периоды истории домини-рует либо пессимизм (например, в средневековье), либо оптимизм (эпохи ренессанса и просвещения). Пессимистические умонастроения становятся обычно превалирующими в период затяжных войн, перманентных соци-альных катаклизмов или хронических экономических кризисов. Опти-мизм, как тенденция, начинает появляться со стабилизацией социальной обстановки и с ростом качества жизни людей. В этом смысле глобальная трансформация российского общества, сопровождаемая хроническим эко-номическим кризисом и частыми социальными и технологическими ка-таклизмами, не только подвергла материальным лишениям значительную часть населения страны, но также способствовала развитию в россиянах чувства неуверенности в себе и в завтрашнем дне. Об этом свидетельст-вуют результаты различных социологических опросов, проведенных в России в последние десятилетия.

Вместе с тем, как бы не рассматривались истоки оптимизма, как био-логические факторы или как социально-психологические или социокуль-турных влияния - в любом случае он выступает как относительно стабильный, постоянный личностный конструкт, о чем свидетельствует множество данных полученных с помощью методик как Ч. Шейера и М. Карвера, так и М. Селигмана.

Очень важным для психологической практики является почти обще-признанный среди зарубежных психологов тезис о том, что пессимизм может быть преодолен, а оптимизм может быть усилен путем специаль-ных психологических техник. Хотя нельзя не отметить, что открытым остаются вопросы о том, насколько сильно возможно повлиять на опти-мизм, насколько длительны и стабильны такого рода изменения в уровне оптимизма. Малоизученным является и такой вопрос: будет ли сформиро-ванный оптимизм проявляться так же широко в различных жизненных сферах, как и «естественный»?

Можно выделить два основных подхода к формированию оптимизма. Первый связан с когнитивно-поведенческой психотерапией (А. Бек и др.). В основе данного подхода лежит идея коррекции нерациональных когни-тивных структур (убеждений, атрибуций и т.д.), оказывающих деструк-тивное влияние на переживания и поведение человека. Эти структуры являются весьма устойчивыми, благодаря механизму самоподкрепляющей обратной связи.