Гуманистически ориентированная экономическая психология в социальной политике российского общества

Труд и другие виды экономических ресурсов понимаются в теории экономики как совокупность различных элементов производства, используемых в создании благ (Добрынин А.И., Миэринь Л.А., др.). Труд в классической и неоклассической политэкономии рассматривается через трудовые способности человека, которые не ограничиваются только процессом производства и механической «рабочей силой» (Петти У., Смит А., Рикардо Д., Маркс К., Маршалл А., Махлуп Ф., Беккер Г., и др.). Труд есть политическое благо из-за способности его субъекта создавать информационные ресурсы, в т.ч. знания, которые входят в показатели конкурентоспособности национальных богатств, измеряемых человеческим и социальным капиталом (профессиональные компетенции, алгоритмы принятия решений, опыт, умения, и др.).

Социальный капитал образуют сети социальных отношений, в которые включены люди и по которым курсируют ресурсы или информация об этих ресурсах (Coleman D., 1988/1990; Бюссе С., 2002). В теории групп и общественного блага подчеркивают полезность взаимодействий профессиональных различных групп при достижении ими коллективных и неколлективных благ, так как они обладают конвертируемыми специфическими умениями и знаниями (Bentley A.F., 1908; Льюис Р., 1924; Кеннет Дж., 1939; Линдсей А., 1943; Latham E., Commoss J.P., 1952; Деви Дж., 1954; Truman D., 1958; Олсон М., 1995; и др.). Социальная политика не только защищает сферу трудовых отношений и возрастные группы, но эта политика равна орудию «социальной техники» (Булгаков С.Н.).

Полагаем, что новая партисипаторная модель взаимодействия государства и групп интересов (Павроз А.В., Даль Р., Этциони А., др.) требует разработки таких способов организации политической деятельности, в которых предельно учитывают и вовлекают в процессы определения и осуществления государственной политики всесторонние позиции группы людей наемного труда. Позиции и сфера интересов людей наемного труда более всего затрагивается выработкой и реализацией социальной, экономической политики государства.

В параграфе 1.3. «Психолого-политическое положение субъекта труда» политические свойства носителя функций наемного труда связываются с психологическими свойствами высшего уровня индивидуальности человека - уровня субъекта деятельности, с его функциональной социальной ролью, активной позицией и возможностями в политической подсистеме общества. В научной категории «субъект» воплощались представления о человеке как об особом самоорганизующемся классе жизненных процессов психической природы, обладающем свободой выбора в принятии решений о совершении нравственных поступков (Гегель Г., Кант И., Фихте И.Г., Чернышевский Н.Г., Ушинский К.Д., Лесгафт П.Ф.). Человек как субъект деятельности - это носитель общественно-значимой активности, реализующий свои социально-политические функции. Б.Г. Ананьев относил к ним экстернализацию работы внутреннего мира личности, переработку опыта, выработку собственных позиций и убеждений, пути самоопределения в виде продуктов творчества, составляющих ценности общества (1969).

Ценностная система единичного субъекта деятельности включена в непосредственный ценностный механизм продуцирования общественного мнения, которое, с позиций социологического подхода в концепции Д.П. Гавры образует политическую среду. Мнение как эмоционально-ценностное суждение индивидуально-единичного, группового, общественного субъекта, представляет единство социальной оценки, воли, отражает и реализует интерес (1995). Идеалы, ценности, интересы, установки, цели и личностные смыслы субъекта являются производными от потребностей, (Дилигенский Г.Г., 1976; Симонов П.В., 1981; Ильин Е.П., 1995). Они фиксируют разнонаправленные способы удовлетворения потребностей и обладают субстратом материальности (Пучинский В.М., 2004). Перечисленные психические образования составляют потребностно-мотивационный комплекс, который регулирует динамику целеполагания и включает поведение индивидуальности в политическую деятельность системой диспозиционных установок, зависимых от интенсивности и масштаба деятельности (Ядов В.А., 1979; Платонов Ю.П., 2004).

Совокупность моментов движения, которые видоизменяют деятельность, и которые обусловлены субъектом, составляют, в понимании В.А. Петровского (1975) и А.Г. Асмолова (2002), активность, которая проявляется на мега-, макро-, мезо-, микро- уровнях социального пространства. Мегауровень активности субъекта состоит, по мнению автора данной работы, в интеграции социальных институтов цивилизации и идеалов человечества. Макроуровень содержит соотношение целей единичного, группового, совокупного субъекта. Мезоуровень образует ближайшая индивидуальности человека социальная среда, продуцирующая знания о правилах, нормах, оценках действий. Мезо-микроуровень - это переходный уровень между индивидуальностью и социумом, под влиянием которого человек активно или пассивно выстраивает свои действия в русле моды и конъюнктуры общественного мнения. Микроуровень включает психические свойства и качества индивидуальности человека.

В данной работе полагается, что субъект - носитель активности и функций наемного труда обладает шестью источниками власти, описанными в модели «межличностного влияния» French Dr. аnd Raven (1959). Исторически субъекту наемного труда принадлежит власть авторитета, вознаграждения и наказания, традиционной легитимности, референтности, информационности и эксперта.

В параграфе 1.4. «Ценностно-ресурсное состояние субъекта труда российского общества» рассмотрены биофизические, психофизиологические, психологические, демографические, экономические и правовые показатели состояния субъекта труда, сформированные на фоне экономического роста и стабилизации в России. Под состоянием субъекта социума понимается динамическая структура психических проявлений человека и общности людей - результирующая интегральной оценки всей совокупности информации, получаемой субъектом в тот или иной промежуток времени относительно степени соответствия его потенциала, возможностей и статуса в данный момент уровню его же притязаний, ожиданий, планов и надежд (Парыгин Б.Д., 2003). Основные характеристики состояний соотносятся по уровню организации деятельности человека, групп или общностей, субъективности-объективности и степени обобщенности (единичные, общие, особенные).

Согласно результатам анализа данных, приводимых в информационно-статистических и научных источниках, в условиях российского общества начала XXI столетия в показателях состояния субъекта труда отмечались неблагоприятные тенденции. Предполагается, что содержания этих состояний послужили мотивирующими факторами протестных форм политического поведения. Примеры таких форм зафиксированы в динамике забастовок и увеличении количества правовых трудовых конфликтов. Осенью 2004 г. Росстат зарегистрировал 5918 забастовок, с пиком забастовочной активности в октябре (5907 забастовок, 193,5 тыс. человек). В октябре месяце 2005 г. Федеральная Служба Государственной Статистики зафиксировала 2565 забастовок (83,8 тыс. человек). Отчасти причинами относительного снижения забастовочной активности считают действия правительства и местной администрации по повышению заработной платы в отдельных отраслях хозяйства к осени 2005 года и интенсивное заключение коллективных договоров между представителями «труда» и «капитала».

Среди причин возникновения политического насилия в формах протеста от маршей, митингов, демонстраций до заговоров, переворотов и войн, политолог и социолог Р.Т. Гарр особенно подчеркивает психологические переменные. В его композитной группировке неудовлетворенные политические ценности, к которым относятся потребности во власти, межличностных отношениях и материальном благополучии (в т.ч., самореализации в профессионально-трудовой сфере), ведут к формированию у людей состояний относительной депривации, что в последующем развивается в протестные формы политического поведения.

В параграфе 1.5. «Психологические феномены социальной политики» под психолого-политическими феноменами понимаются психологические свойства и состояния субъекта и объекта политики, реагирующего на политическую власть и другие продукты политической деятельности (Юрьев А.И.). Методом группировки, на основе анализа их проявления в российских условиях, выделены следующие психологические феномены - эффектообразующие социальной политики. 1. Социальная фрустрированность (Березин Ф.Б., 1988; Вассерман Л.И., Беребин М.А., Александровский Ю.А., 1992-1994). 2. Обострение чувства социальной несправедливости (Агеев В.С., 1990; и др.). 3. Выбор стратегии преодоления несправедливости: творчество, конкуренция, мобильность, оправданность, или законность статусов (Тэджфел Г., Тэрнер Дж., 1978; Браун И., Тойфель Х., 1979; Норвелл Н., Ворхел С., 1981). 4. Социальная дифференциация, расслоение общества (изменение социальных статусов; их материальной и материально-социальной атрибутированности) (Шинелева Л.Г., 1999; Иванов А.П., 1999). 5. Прямая депривация: биофизическая, психофизиологическая, экономическая (задеты абсолютные границы существования). 6. Относительная депривация убывающая (задеты относительные границы существования) (Гарр Т.Р., 1970). 7. Социальное неблагополучие (состояние, актуализируемое в процессе восприятия, осмысления, оценивания и понимания субъектом перспективы самореализации, предопределяемой ресурсами социального, экономического и др. статусов) (Куликов Л.В., 1996; Головина Г.М.; Савченко Т.Н., 2004). Перечисленные феномены социальной политики удовлетворяют критериям системных признаков и свойств политических явлений.

В России процессы социально-экономических преобразований сопровождались проявлениями прямой депривации населения (биофизической, психофизической, демографической, экономической, социальной) и социальной фрустрированностью. В настоящее время усилилось социальное расслоение. Отмечаются признаки относительной депривации убывающей формы: групповые ценностные ожидания остаются относительно постоянными, а ценностные возможности воспринимаются как снижающиеся. Удерживается социальное неблагополучие, особый парадокс которого состоит в бедности среди трудоспособных граждан.

В параграфе 1.6. «Психологические регуляторы политического участия» с позиций психологической теории деятельности рассматриваются теории и концепции А. Марша, У. Милбрайта, Э. Даунса, С. Хантингтона, С. Липсета, Ч.Р. Миллса, Д. Лернера, П. Бурдье, Е.Б. Шестопал и других, о факторах политического участия - деятельности и совокупности форм политического поведения граждан в системе политической жизни. Конструкты Конструкты (от англ. constructs) - понятие о ненаблюдаемых объектах науки, постулируемых для объяснения фактов, данных в наблюдении [Цит.: О.С. Ахманова «Словарь лингвистических терминов» / О.С. Ахманова. - М.: Советская энциклопедия, 1969. - 608 с. - с. 204]. этой деятельности составляют условия, субъект, цели, мотивы, средства, совокупность действий, их характер и способы. Общим психологическим механизмом участия полагается феномен «психологической включенности» (Парыгин Б.Д., Платонов К.К., Шадриков В.Д., др.). В работе подчеркиваются группы идеологических позиций в российском политическом поле (Юрьев А.И., 2005); базовых российских ментальностей (Семенов В.Е., 2001); особенности российского электорального поведения (Василик М.А., Гуторов В.А., Косов Ю.В. и др., 1999; Крымчанинова М.В., 2004); типологии целевых групп (Залесский П.К., 2001). Д.В. Гончаров, исследуя представления политиков о роли граждан как социального капитала, предполагающего широкие возможности самоуправления и активности, обнаружил сопротивление политиков допуска такой мысли в профессиональное сознание (2002).

Регулятором предшествующего, настоящего и последующего состояния социума являются когнитивно-смысловые структуры сознания субъекта. Эти «тонкоструктурные» признаки субъекта (Пригожин А.И.) в данной работе определяются как такие психологические элементы, посредством которых человек соотносит влияние стимулов текущей ситуации с актуальным психическим состоянием и тем самым формирует средства, цели и степень своей активности, иначе, операциональные структуры деятельности (Выгодский Л.С., Зинченко В.П., Мунипов В.М.). Эти структуры образуются представлениями, значениями, смыслами, ценностями, отношениями и переживаниями (Лазурский А.Ф., Мясищев В.Н., Ганзен В.А., Веккер Л.М., Василюк Ф.В., Асмолов А.Г., и др.), а также концептами как единицами знаний (Кобозева И.М., Красных В.В., и др.). Когнитивно-смысловые структуры связывают индивидуальные и общественно-групповые качества сознания. Они значимы в актах коммуникации; все чаще становятся объектом исследования в теории политической коммуникации (Лассуэлл Г., Ньюкомб Т., Лазарсфельд П., Фирсов Б., Грачев М.Н., и др.), в том числе, для разработки технологий успешного социального сотрудничества (Елохина Т.П., 2004).

В параграфе 1.7. «Выводы из материалов первой главы» резюмируется, в частности, следующее положение. В социальной политике политическими формами работы, защищающими интересы групп людей, реальных и потенциальных носителей функций наемного труда, являются социальные технологии лоббирования. Под ними понимают совокупность взаимосвязанных моделей, методов и конкретных способов подготовки, организации и реализации комплекса законных действий представителей «организованных интересов», которые направлены на оказание ими измеримого влияния на органы государственной власти и местного самоуправления (Виноградова Т.И., 2003). Цель этого влияния состоит в принятии или непринятии конкретных политических решений в пользу заинтересованного субъекта (в данном случае - наемного труда). Формы лоббирования бывают не легитимные и легитимные. Легитимную форму лоббирования интересов субъекта труда, значимую для его ценностно-ресурсного состояния, являют профессиональные ассоциации и их представители, способные структурировать институт труда и профессии в новых условиях российского общества.

Во второй главе «Гуманистическая экономическая и политическая психология как элементы практики социальной политики» обосновывается и определяется гуманистически ориентированная позиция в экономической и политической психологии, излагается концепция о социально-экономических ресурсах индивидуальной жизнедеятельности.

В параграфе 2.1. «Предпосылки гуманистически ориентированной идеи в сфере отношений собственности и труда российского общества» рассматриваются принципы современного гуманизма, их противоречивое проявление в российской сфере трудовых отношений и собственности. Даны материалы психолого-экономических исследований отношения к собственности. Подчеркивается, что носитель функций наемного труда является универсальным «ресурсным» источником. Он производит материально-производственные, трудовые, интеллектуальные, информационные ресурсы, и др., которые во взаимосвязи с организационными ресурсами - знаниями, компетенциями, алгоритмами принятия решений образуют человеческий и социальный капитал общества и государства.

В параграфе 2.2. «Гуманистически ориентированный подход в экономической психологии: содержание и структура» отмечается, что в исторической периодизации вехи начального этапа отечественной экономической психологии связаны с трудами И. Волоцкого, Н. Сорского (ХV в.); Сильвестра (ХVI в.); И.Т. Посошкова (1724); А.К. Шторха, Т. Степанова, А. Бутовского, С.Ю. Витте, (ХIХ в.) (см., напр., работы Е.А. Климова, Т.В. Чумаковой, Л.И. Абалкина, Д.П. Сорокина, А.Н. Олейник, Т.Б. Ивановой, и др.). В данной работе выделены следующие методологические подходы в области экономической психологии: философско-психологический, общепсихологический, психолого-политический, со-циально-психологический, психологии труда и практической психологии, экономический, экономически-социологический, социокультурный, комплексно-междисциплинарный, системно-функциональный. Подходы очерчены в результате анализа учебно-методических программ научно-образовательных центров и сопоставления теоретико-методологических позиций российских исследователей.

С системно-функциональных позиций автор проанализировала библиографию по экономической психологии в 1991/2000 гг. и темы 592 научных докладов, сделанных в 1998/2004 гг. на конференциях по проблемам в этой области науки. Наибольшую частоту в 1991/2000 гг. представляли публикации по проблемам деловой этики, наименьшую - экспериментальные исследования, теоретическое моделирование в области отечественной экономической психологии. Средняя частота определяла темы предпринимательства, экономической адаптации, психологии управления, организаций, обучения экономической психологии.

В 1998/2004 гг. предметом исследования все чаще становились аспекты трудовых отношений в различных производственных культурах: в промышленности, в администрировании, медицине, и др. Интересы ученых в анализируемый период сместились на изучение факторов конкурентоспособности, мотивационной активности и политики организаций, государства (налогообложение). Объектами исследования со временем чаще выбирались различные группы людей: дети, школьники, студенты, персонал организаций и аппарат управления, инвалиды, мигранты. Затрагивался уровень личности, отдельных коллективов, регионов, этносов и прочих общностей.

Из вышеизложенного следует вывод о том, что в изучении психологического фактора активности в экономической деятельности приоритетным предметом становилась внутренняя мотивация индивидуальности человека и групп (Троицкая И.В., Алексеева Л.В., Локшина Э.Х., Бахрах О.А., и др.). В психолого-экономических исследованиях автор выделила положения концепции отношений личности и индивидуальности человека, системно-функциональной теории деятельности и, развиваемый отдельными системами знаний, принцип гуманизма (идею о признании психической реальности человека причиной многих событий в мире) в интегральный гуманистически ориентированный подход в экономической психологии.

Гуманистический подход в современной психологии отличает установка на изучение человека в единстве его биологических и социальных свойств, как целостную систему «природа-человек-общество». Внимание локализуется на индивидуальной позиции отдельного человека. Интерес направлен на проблемы переживания человеком своего опыта, актуализации «Я» в процессах осмысления, осознания и, вследствие этого, перестройки систем отношений с миром (Соловьева Е.А., и др.). Гуманистическая психология рассматривает в человеке «самость», уникальность, целостность, спонтанное развитие, право на свободный выбор решений, ответственность за них во всех сферах жизни (Роджерс К., Эриксон Э., и др.). Основное внимание в ней уделяется видовым отличительным признакам - высшим потребностям человека (Маслоу А.). К ним относят потребности в самореализации, в межличностных отношениях, свободных от авторитарного давления, а также потребности в самоуважении, принятии, сопричастности, в контроле над разумом, ситуацией, информацией, связанных с причинами психолого-политических феноменов.

Гуманистически ориентированная экономическая психология автором данной работы определяется как система знаний о рациональной координации психологических ресурсов человека и групп относительно целей их деятельности в естественной и искусственной среде жизнедеятельности. Предметом изучения являются особенности взаимовлияния проявлений психики человека, социальной по своей природе, и феноменологии экономической жизни; закономерности отражения реалий экономических явлений в психике человека на сенсорно-перцептивном, представленческом, речемыслительном уровнях, в когнитивно-смысловых структурах индивидуального сознания и потребностно-мотивационном комплексе поведения. В составе психодиагностических средств в этом подходе подчеркивается значимость методов глубинной психологии, психосемантики, психо - и этнолингвистики.

Условной схемой на рис.1 иллюстрируется топология полей феноменов, изучаемых психологией индивидуальности, экономикой, социологией, гуманистически ориентированной экономической и политической психологией. Пояснение связи этих полей с политикой состоит в том, что человек как субъект деятельности включается в социальную среду системами отношений, ролей и статусов, атрибуты которых определяют меру его доступа к ресурсам жизнедеятельности. Это утверждение не противоречит положениям социологических теорий структурации, культуры, деятельности, поля, габитуса и психологической теории ролей (Giddens E., 1984; Archer М., 1988; Bourdieu and Wacguant, 1992, и др.).

Комментарии: в экономико-психологической реальности локализуются существенные связи между субъектом деятельности, осознанием им информации о располагаемых, ожидаемых и возможных к достижению ресурсов, атрибутируемых социальным статусам, ролям и формируемым отношениям. Впоследствии развивается мотивация участия в политике.

Оценка и осмысление недостатка ресурсов для реализации жизненных потенций, затрудненность доступа к ресурсам вследствие функционально-ролевых, статусных ограничений, несовершенства отношений вызывают эмоциональный дискомфорт, который приводит к формам негативного поведения по отношению к системе политики.

Параграф 2.3. «Концепция социально-экономических ресурсов индивидуальной жизнедеятельности» содержит положения о том, что, используя различные виды ресурсов (трудовой, интеллектуальный, информационный, пр.), человек в производственных процессах раскрывает свои потенциальные и функциональные трудовые способности. Понятие об этих способностях категоризированы в классической, неоклассической и институциональной теориях политэкономии и экономики (Петти У., Рикардо Д., Смит А., Маркс К., Энгельс Ф., Котляр А.Э., Гойло В.С., Михнева С.Г., и др.). Способности к труду характеризуют индивидуально-личностные качества работника, профессиональные универсальные навыки и знания, которые могут быть применены на любой из работ, соответствующих данной подготовке, т.е. у любого из целого ряда работодателей. В качестве трудовой услуги в системе отношений найма, приобретая свойства экономической ценности, трудовые способности человека воспроизводят социальный капитал и, опосредовано, национальную экономику.

Включенный в повседневные организационно-производственные процессы, работающий человек не свободен от психических переживаний других сфер жизни: личной, бытовой, семейной. В психологии труда, профессий и организаций показано, что работоспособность субъекта труда зависит не только от практической пригодности по медицинским показаниям, функциональному нервно-психическому благополучию, квалификации, широте или узости профессиональной идентичности и компетенций. На общую эффективность работника в труде влияют отношения с коллегами и руководителями, психологический климат, характер управления, возможности продвижения по службе, оплата труда, ясность задачи, содержание работы и ее материальное и техническое обеспечение. Значимо влияют на состояние работника в труде такие события широкого социального окружения, как: благополучие семьи, жизненные кризисы, финансовые проблемы, конфликты ценностей организации с требованиями семьи и собственными убеждениями. Важными признаются престиж предприятия, мнения значимых «других», сравнения с положением людей в других отраслях. Немаловажным оказывается и фактор субъективной значимости труда как индивидуально-личностный, эмоциональный отклик на общепринятые ценностные эталоны, сформированные в процессе исторического и культурного развития общества.

В процессе профессионально-трудовой деятельности, с одной стороны, человек реализует потенциал способностей, актуализирует свои индивидуальные силы, проходит один из путей социально-личностного и духовного совершенствования. С другой стороны, от этой деятельности зависят жизненно значимые эффекты: питание, доходы, комфортные и дискомфортные условия работы, психическое и физическое здоровье, статусные возможности, уверенность в будущем и прочие реалии, связанные с влиянием социальной политики. Статусным позициям субъекта профессионально-трудовой деятельности, предписанным ему социальным ролям, общество атрибутирует ресурсные содержания, которые воспринимаются человеком сквозь призму индивидуальной жизненной ситуации, преломляясь в психологических когнитивно-смысловых структурах сознания (блоках памяти, эмоций, мышления, представлений, в целом, в потребностно-мотивационном комплексе), и проявляются в психических компонентах отношения. Оценка и осмысление недостатка ресурсов для реализации жизненных потенций, затрудненности доступа к ним вследствие функционально-ролевых, статусных ограничений, несовершенства отношений, вызывают эмоциональный дискомфорт. Дискомфортные переживания людей многих социальных групп развивают массовые волнения в форме митингов, демонстраций, забастовок и других видов протестного участия.

Экономико-психологические эффекты труда, воспринимаемые субъектом труда как влияние социально-политической среды, и соотнесенные им со своей актуальной, ожидаемой и возможной ценностной позицией, образуют социально-экономические ресурсы индивидуальной жизнедеятельности, атрибуты материальных и нематериальных активов, обеспечивающих человеку возможность существования и развития на уровне прогрессивных экономических, технико-технологических, социальных достижений общества. С «нематериальными» активами связаны эффекты восприятия человеком предписанных ему социальных, экономических, культурных статусов, а также осмысление им атрибутируемой статусами ценностной позиции. Неотрывны от этих активов ожидания человека и осознание им возможностей в сохранении или изменении того или иного статуса, которые достигаются посредством денежно-финансовых ресурсов, здоровья, образования, досуга, стабильности и безопасности жизни. В эти ресурсы включаются возможности благополучия семьи, жилья, комфортного быта, самореализации в профессионально-трудовой деятельности и возможности изменения статусов. Эти ресурсы прямо связаны с таким психологическим феноменом социальной политики, как переживание носителем функций наемного труда благополучия или неблагополучия в личной, бытовой, производственной жизни.

Координируя ресурсы в таких областях жизнедеятельности субъекта труда, как семья, жилье, быт, здравоохранение, образование, наука, спорт, защищая возрастные группы и сферу общей культуры, регулируя трудовые отношения и систему найма, социальная политика непосредственно касается трудовых способностей носителей функции наемного труда и психических компонентов отношения к ресурсам индивидуальной жизнедеятельности. Общий эффект состоит в том, что формируемое психологическое качество отношения опосредовано влияет на продуктивность труда отдельного человека, результативность работы группы (предприятия) и эффективность экономики общества, страны, государства.

В параграфе 2.4 «Выводы из материалов второй главы» акцентируются общие противоречия современного гуманизма в российских социально-экономических условиях. Во-первых, процессы глобализации рынков ведут к интернационализации и индивидуализации социальной среды с закономерным возникновением в ней и конструктивных (напр., согласование систем образования), и деструктивных (напр., злоупотребление дешевым трудом мигрантов, и др.) политических событий. Во-вторых, развиваются противоречия, вызванные ценностями рыночных и нерыночных отношений (столкновение морально-нравственных устоев общественно-значимых аспектов труда с эгоистическими тенденциями рынка). В-третьих, разбалансированы отношения собственности и труда. Снижена ценность человека труда. Чрезмерно распространена авторитарная модель управления. Сдерживается гуманистическая модель мотивации трудового участия. Не структурирован институт труда и профессии в новых социально-экономических условиях жизнедеятельности общества. Отсутствуют нормы и стандарты многих профессий. Не развита этика и правила отношений собственника, акционера и наемного работника.

В России традиционно политизированы отношения в сфере частной собственности, которая связана с удовлетворением людьми потребностей в автономии, независимости, власти и влиянии, в ресурсе для творчества в экономической деятельности и прямого политического участия. Прогноз направленности мотивации участия наемного труда в политической жизни состоит в мониторинге и распознании динамики содержания психических компонентов отношения к таким ресурсам жизнедеятельности, как труд, частная и государственная собственность, а также к другим экономическим реалиям, которые являются эффектами профессионально-трудовой деятельности (доход, сбережения, питание и др.).

В третьей главе «Технолого-методические процедуры исследования» с позиций выделенного нового раздела экономической и политической психологии и на основании выдвинутой концепции о социально-экономических ресурсах индивидуальной жизнедеятельности, обусловливающих психолого-политическое положение и мотивацию участия в политической жизни, излагаются характеристики выборки, процедур и методов исследования.

В параграфе 3.1. «Выборка исследования», сформированная методами квот и серийно, раскрывается по половозрастному, профессионально-квалификационному, образовательному составу, рангам в иерархии управления, по имущественным статусам, формам собственности и месту жительства. Обосновывается правомерность понятий «потенциального» и «актуального» носителя функций наемного труда. Подчеркивается, что в законах Российской Федерации и Международной Организации Труда в понятия «рабочая сила», «трудоспособное» или «экономически активное» население включают совершеннолетних людей любого гражданского состояния, в том числе тех, кто занят трудом и в сфере домашнего хозяйства. При этом запрещаются эксплуатация детского труда, рабство и прочие формы дискриминации в сфере труда.

В параграфе 3.2. «Процедуры исследования» перечисляются блоки исследования, его конструкты и процедуры работы с участниками в полевой обстановке. Исследование автором проводилось в период кризисной (1992-1993 гг.), в начале (2000-2001 гг.) и в течение (2000-2006 гг.) стабилизационной стадии экономики. Многоблочная процедура исследования проектировалась и выполнялась в технологии, названной автором «гуманитарно-естественнонаучной». В ее состав входили пилотажные и общие, основные и промежуточные теоретико-методологические, методические и эмпирические этапы. Конструкты: концепт, значение и смысл труда на уровне обыденного сознания, стереотипы, типы активности относятся, в данной работе, к активности субъекта на мегауровне. Исследуемые различные стороны представления участников о профессии, профессиональной деятельности образуют мега/макроуровень. Состояние управленческих модулей системы государственных закупок отнесены к макро-мезоуровню. Способы действий и экспансивность в модели повышения доходности от профессиональной деятельности выступают конструктами мезо/микроуровня. Конструкты ценности личности связаны с микроуровнем.

Психологическое своеобразие отношения участников к экономическим реалиям, характер изменения эмоционального компонента этого отношения анализировались в зависимости от внешних и внутренних характеристик субъекта, в разные отрезки экономических преобразований в России в период 1993-2006 гг. в контексте психолого-политического прогноза поведения по направленности мотивационного компонента отношения у людей разных поколений. политический психология профессиональный трудовой

В параграфе 3.3. «Методы исследования и обработки данных» отмечается, что гуманистический принцип реализовывался не только в подборе и разработке методик, которые охватывают базовые и поверхностные слои сознания субъекта труда, но и в опоре на опыт переживаний участников исследования.

В четвертой главе «Концепты «труд», «профессия», «профессиональная деятельность»: эмпирическое исследование» анализируются эмпирические данные исследования концепта, значения и смысла труда и аспекты представления о профессии и профессиональной деятельности на уровне обыденного сознания выборки участников, различных по полу, профилю специальности, по опыту труда и наблюдений в разные периоды жизни страны.

В параграфе 4.1. «Значение и смысл явления «труд» в содержании сознания субъекта труда в разных формах его развития» приводятся данные лексикографического, стилистического (группировка слов по разрядам: существительные, прилагательные, глаголы), частотного анализа 208 письменных текстов. В этих текстах 59 школьников, 56 студентов, 51 специалист, 20 подследственных и 22 пенсионера определили понятие «труд». Участники выделили в явлении «труд» его природное, вещное свойство, процессуальную сторону, связность с объектом. Концепт «труда», составленный по лексемам, именующим понятие о нем, заключал фрагмент индивидуального опыта, представлял «ближайшее» знание (Потебня А.А) о труде. Частые лексемы образовывали «семантические узлы» - значение явления на уровне «верхнего» слоя сознания людей исследуемых групп в период 2000-2001 гг. Вероятно, этот материал в дальнейшем позволит проверять традиционное понятие «труд» на новизну.

Субъективная смысловая сторона понятия «труд» выражалась в ассоциативных реакциях участников на это слово-стимул (769 словесных реакций, 470 - разные и 326 - повторные, 168 чел.). Сравнение показало, что по мере «взросления» субъекта, от школьников к пенсионерам, они выделяли все больше и разнообразнее по содержанию признаков явления «труд». Исключение составляли ассоциации группы подследственных, которые связали с «трудом» малое количество признаков. Различия когнитивного компонента понятия «труд» между группами определялись сравнением и выделением преобладающего вида ассоциаций. По выборке в целом ассоциаций синтагматических насчитывалось 70,2% (чаще - у школьников), парадигматических - 23,1% (чаще - у пенсионеров и группы подследственных), родовидовых - 1,8% (больше - у школьников), личных - 1,6% (преобладали у школьников), клише - 3,2% (больше других отмечались у специалистов), фонетических (0%).

Анализ воспроизведенных крылатых фраз о труде служил средством исследования коннотаций, выражающих соотносимую с явлением «труд» коллективную норму. Установлено, что из 354 фраз популярными были следующие: «Без труда не выловишь и рыбку из пруда» (29,4%), «Терпенье и труд все перетрут» (17,2%), «Работа не волк, в лес не убежит» (6,2%); «Мир! Труд! Май!» (5,1%), «Кто не работает, тот не ест» (4,8%).

В параграфе 4.2. «Смысл явления «труд» в ассоциативных связях субъекта труда в отдельные отрезки времени переходного периода развития общества» показаны итоги количественного и качественного анализа сравнительного исследования ассоциаций на стимул «труд». Данные, полученные автором в 2000/2001 гг. сравниваются с данными Русского ассоциативного словаря в 1988/1993 гг. В результате показано, что со временем не актуализируется понятие «лень», более дифференцированно выделяются качественные стороны труда - «физический, умственный, интеллектуальный». В сознании участников ясно очерчивается «необходимость» труда не только «на благо» символического «мира», но в связи с индивидуальным «интересом», «творчеством». В настоящее время ушли такие признаки труда, как «непосильной, ударной работы лопатой». Осталась «напрасность» труда и появился признак «рабский» (подневольный). Ситуации труда к 2000-2001 гг. приобретали несимволический характер, индивидуально-личностную направленность, изживая в себе состояние лени, которое заменялось адекватной усталостью. Остались признаки «избыточности» труда, а также противоречивого сочетания в труде «рабского» и «творческого», внешней или внутренней зависимости.

В параграфе 4.3. «Значение явления «профессия», «профессиональная деятельность» в содержании сознания субъекта труда в разных формах его развития» излагаются значимые для субъекта труда в разной форме его развития стороны явлений «профессия» и «профессиональная деятельность», полученные методом опроса (364 чел.) и с помощью последующего проведения контент-анализа. Из анализа частых слов в определениях участниками понятие «профессия» следовало, что «профессия - это определенная деятельность, любимая работа, которой человек занимается в жизни». К существенным признакам концепта «профессия» были отнесены, отмеченные участниками, свойства этого явления как специфического средства жизнедеятельности, связанного с реализацией социально-духовного, физического потенциала, и как способа энергетического обмена со средой обитания. Эта среда протяженна во времени, тотально охватывает субъекта, является его нравственным началом.

В представлениях об этом явлении признаки «финансово-экономического» аспекта занимали четвертое место (9%). Выше по значимости отмечались признаки следующих аспектов: «Психический мир субъекта» (27%), «Функциональные» признаки профессии (23,2%), «Социальная целесообразность» (11,3%). На пятом месте по значимости был аспект, включивший «Эмоционально-реактивные» (8,8%) суждения о профессиональной деятельности. На шестом выступал философски-обобщенный контекст, соотносивший профессиональную деятельность с жизнью («Экзистенциальный», 5,8%).

Седьмую группу отражали отрезки временных периодов («Отставленность во времени», 4,5%). Восьмая включала признаки работы в буквальном ее смысле (категория «Собственно работа», 3,7%). Девятая указывала на признаки переживания временных состояний («Переходные состояния» - 3,2%). Десятая характеризовала признаки карьерного развития, индивидуально-личностного, должностного, социального статусов в профессиональной деятельности («Социальная иерархия», 2,7%). Одиннадцатая касалась учебы («Учеба», 0,7%).

Соотношение аспектов представления участниками явления «профессиональная деятельность» проиллюстрировано на рис.2.

Рис. Доли признаков различных аспектов явления «профессиональная деятельность» в представлении участников выборки. N = 339 чел.

Различия между участниками исследования состояли в том, что в представлении пенсионерами явления «профессиональная деятельность» не проявилось значение признаков денежных и материальных выгод от неё, а также нет упоминаний о карьерном развитии и статусах. Студенты значительнее остальных выделяли признаки денежной и материальной выгоды. Для мужчин специальности технического профиля наибольшей значимостью обладали признаки эмоционально-реактивной оценки, карьерного развития и статусов, отрезков временных периодов и учебы.

Мужчины специальности гуманитарного профиля представление о профессиональной деятельности чаще связывали с переживаниями «временных состояний», признаков работы «в буквальном ее смысле». Они чаще, чем по выборке в целом, отмечали «психические свойства индивидуума». Женщины специальности гуманитарного профиля чаще называли функциональные признаки конкретной профессии. Они реже других выделяли значение переживания «временных состояний». Женщины специальности технического профиля чаще мужчин этой же группы выделяли утилитарные признаки профессиональной деятельности.

В параграфе 4.4. даны «Выводы из материалов четвертой главы».

В пятой главе «Психологическое качество отношения субъекта труда к социально-экономическим ресурсам жизнедеятельности: эмпирическое исследование» анализируется эмоциональный компонент отношения к экономическим реалиям людей, различных по социально-профессиональным, половозрастным признакам, по статусам имущественному и в иерархии управления, месту жительства, а также в зависимости от характеристик психического состояния участников (1993/2001 гг., 252 чел.). По значению психологического своеобразия (качества) этого компонента проводился прогноз мотивационной направленности участия в политической жизни.

В параграфе 5.1. «Отношение к социально-экономическим ресурсам жизнедеятельности в зависимости от социально-профессиональных и индивидуальных признаков субъекта труда» дается качественный анализ результатов математического метода порядковой регрессии и путей влияния, указанных

Рис. Плотность (частость) связи индивидуальных и социально-профессиональных факторов с психическим качеством отношения к ресурсам индивидуальной жизнедеятельности.

Рис. Значимость (порядок) влияния индивидуальных и социально-профессиональных факторов на психическое качество отношения к ресурсам индивидуальной жизнедеятельности.

в названии параграфа признаков-факторов на отношение субъекта к ресурсам индивидуальной жизнедеятельности. Анализ показал следующее. Признаки «возраст» и «степень включения в труд» («социальная категория») оказались факторами плотного влияния на психологическое своеобразие отношения к экономическим ресурсам. С этими факторами у ресурсов оказывается больше значимых связей зависимости. Центральная значимость влияния этих факторов подчеркивалась также более высоким порядком или статистической оценкой положения факторов. Эти результаты проиллюстрированы гистограммами на рис.3 и 4.

В параграфе 5.2. «Отношение к социально-экономическим ресурсам жизнедеятельности в зависимости от характеристик психического индивидуально-личностного состояния субъекта труда» результаты дисперсионного анализа позволили установить, на отношение к каким ресурсам жизнедеятельности оказывают значимое влияние такие признаки индивидуального состояния участников, как вегетативный тонус, нервно-психическое благополучие и мотивационная активность.

Совместно все три фактора значимо влияли на отношение к реалиям «деньги» (р=0,037), «информация» (р=0,032), «труд» (р=0,034), «питание» (р=0,005). Оказалось, что с нарастанием неустойчивости нервно-психического благополучия усиливается положительное отношение к системе ресурсов «экономические эффекты труда» - к реалиям «доход», «интеллектуальная» и «частная» собственность. Возможно, связанные с этими реалиями социально-экономические ресурсы выполняют компенсаторную функцию индивидуально-личностного состояния эмоционально-психической неустойчивости и поддерживают равновесие состояния субъекта труда как носителя властных отношений. При их дефиците состояние индивидуальной неустойчивости разрастается «волнообразным» способом до масштаба беспокойного общественного настроения с переходом в протестные формы поведения.

При доминировании «смешанного» типа мотивационной активности - (неустойчивая позиция личности, зависимость от влияний среды, не выражена стеничность; тип составил 40,5% случаев от выборки) - в психическом состоянии проявлялось положительное отношение к реалиям системы «люди». Отношение к реалии «люди» выражалось в различной степени отрицательным настроем в остальных случаях типов мотивационной активности. Отношение к реалиям системы «обобщенные события» («досуг», «природа») знаменовалось при всех типах либо активным без оценки, либо положительным эмоциональным фоном. Активное отношение к реалиям системы «физиологическое функционирование» («питание», «здоровье») зафиксировано при всех типах мотивационной активности.

Психологическое своеобразие выявлено в отношении к реалиям системы «экономические эффекты труда». При всех типах мотивационной активности отношение к реалиям этой системы «деньги» и «доход» было положительным, а к реалии «сбережения» - отрицательное. Исключение составило активное без оценки отношение к «сбережениям» у «творческого» типа (выраженная индивидуалистичность, социальная пластичность, потребность в признании; 5,2%). При типе «активном» (активная позиция, стеничность, независимость; 18,7%) и типе «творческом» сильное активное отношение вызывала реалия «интеллектуальная собственность».

Положительное отношение к «интеллектуальной собственности» проявилось при «дезадаптационном» (тенденции к разрушению и протесту, отгороженность; 17,5%) и «пассивном» (пассивно-оборонительная позиция, расслабленность, зависимость; 19%) типах мотивационной активности. Отрицательно относились к этой реалии при «смешанном» типе. К реалии «частная собственность» положительное или активное без оценки отношение проявилось при «активном» и «дезадаптационном» типах. При «смешанном» и «творческом» типах отношение к этой реалии было противоречиво. Отрицательно относились к реалии «частная собственность» при «пассивном» типе мотивационной активности.

К реалиям системы «социально-трудовое функционирование» («труд», «пенсия», «государственная собственность») при всех типах мотивационной активности отношение было отрицательным. На реалию «информация» реагировали положительно или активно все типы, кроме «смешанного», у которого отношение к этой реалии было пассивным. Противоречиво было отношение к реалии «информация» при «творческом» типе мотивационной активности. Вероятно, люди «смешанного» типа не используют информацию для действия, а при «творческом» типе проявляется избирательность отношения к реалии «информация».

В параграфе 5.3. «Отношение субъекта труда к социально-экономическим ресурсам жизнедеятельности по группам поколений и в разные отрезки времени переходного периода общества» изложены итоги анализа эмпирических данных. У трех поколений преобладало благоприятное, характеризуемое либо как активное, либо как пассивное, положительное или без оценки отношение к реалиям систем «обобщенные события» («досуг», «природа»), «физиологическое функционирование» («питание»), а также к одной из реалий системы «экономические эффекты труда» («капитал»). Неблагоприятное (по крайней мере, у одной из групп проявлялся отрицательный знак) отношение отмечалось к реалиям систем «люди» (кроме среднего поколения), «идеально-конкретное событие» («пенсия», у всех групп), а также к большинству реалий систем «экономические эффекты труда» и «социально-трудовое функционирование».

Младшее поколение отрицательно относилось к реалиям «люди», «труд», «государственная» и «частная» собственность. Положительное отношение эта группа выявила к следующим реалиям: «деньги», «природа», «сбережения», «доход», «капитал», «интеллектуальная собственность», «работа». У среднего поколения отрицательный знак проявился в отношении к реалиям «сбережения», «доход», «пенсия», «государственная собственность», «работа». Положительное отношение отмечалось у группы среднего поколения к реалиям «деньги», «здоровье», «интеллектуальная собственность», «досуг», «капитал», «питание». Старшее поколение отрицательно отнеслось к реалиям «люди», «интеллектуальная собственность», «деньги», «пенсия», «работа». Положительное отношение у старшего поколения вызывали реалии «информация», «природа», «государственная» и «частная» собственность. Сравнение отношения людей к экономическим реалиям в 1993 и 2001 гг. позволило обнаружить благоприятные сдвиги в отношении к реалиям «питание» и «досуг», и усиление неблагоприятного отношения людей к реалиям «работа», «доход», «частная собственность».

В параграфе 5.4. приведены «Выводы из материалов пятой главы».

В шестой главе «Проекты активности субъекта труда российского общества: эмпирическое исследование» социально-политическая активность связывается с содержанием единичного, группового и совокупного сознания субъекта экономической деятельности. Проектирование объясняется как экстернализация мыслей, чувств, ценностей и намерений субъекта (Суходольский Г.В., 2004).

В параграфе 6.1. «Типы деловой активности по критериям модели стереотипов общественного сознания» сравнивается активность субъекта социума в 1998/2003 и в 2004/2005 гг. в модели делового российского поведения. Модели активности людей изучали в эпоху переходной экономики с различных методологических позиций и критериальных оснований (Решетников М.М., 1993; Рощин С.К., 1995; Муздыбаев К., 1997; Журавлев А.Л., Позняков В.П., Нестик Т.А., Шихирев П.Н., Карнышев А.Д., Хащенко В.А., 1996/2006, и др.).

Единицей авторской модели служили высказывания о манере ведения дел в России, отмеченные в текстах А.П. Чехова, Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского, Н.А. Некрасова, А.Н. Энгельгарда, Н.А. Бердяева, В.О. Ключевского, А. Вознесенского, М. Задорнова, В. Радаева, М. Шкаратана, В. Шахрая, А.И. Вольского [и др.]. В этнопсихолингвистике повторяемые «из уст в уста» фразы о бывших когда-то в действительности фактах относят к прецедентным феноменам стереотипной сознательно-языковой природы. Стереотипы заключают в себе законы и нормы поведения, регулируют индивидуальную, социальную активность, структурируют формы поведения людей в повседневности. Стереотипы передают ментальность (умонастроения, мироощущения, структуры знаний) социальных групп (Шлейермахер Ф., Брудный А.А., Вассоевич А.Л., и др.). Сохраняя полезные навыки предыдущих поколений, они в то же время препятствуют нововведениям.

Психологическая модель делового поведения на уровне общественного сознания в данной работе определена как многоаспектный обобщенный и типизированный образ системы поведенческих действий, отношений и переживаний людей, объединенных отдельным культурным пространством в экономической деятельности. В содержании общественного и индивидуального сознания этот образ складывается из определенных установок и отношений к экономическим реалиям и, прежде всего, к труду; из переживаний, превалирующих общественных ценностей, образа мышления или мысленных образов, нормативных и не нормативных действий, негласных правил, принятых в деловой повседневности.

Обработка основного массива экспертных оценок (338 чел.), полученных с помощью теста «Прецедентные феномены» (Троицкая И.В.,1998/2005), методами регрессионного, факторного анализа, непараметрическими статистиками, анализом путей влияния и сравнением, позволила установить следующее. С достоверностью высокого уровня значимости в 2005 г. по сравнению с данными в 2000 г. уменьшились проявления ожидания «прокормления от государства» (эмп=2,8; р=0,000), выраженность стереотипа «отсутствие целеустремленности» (эмп=2,4; р=0,000). Очень значимо уменьшилась степень выраженности стереотипов «больной совести и самобичевания» (эмп=2,2; р=0,01). Стало меньше «экономической и хозяйственной неграмотности» (эмп=1,5; р=0,02), «неумения работать с целями» (эмп=2,1; р=0,018), убежденности, связанной с суждением о том, что «я начальник - ты дурак» (эмп=1,96; р=0,02). Меньше стала выражаться «депрессивность» (эмп=1,6; р=0,055). Уменьшилась, бытовавшая ранее, «неясность осуществления производства» (эмп=2,1; р=0,02). Частота проявления, сохранения или исчезновения стереотипов осталась неизменной у участников вне зависимости от пола и социальной группы (студенты, специалисты, пенсионеры).