Размещено на http://www.allbest.ru/

ПРАВИТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ

УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

“ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ”»

Выпускная квалификационная работа

Ресурсы саморегуляции на различных уровнях развития эго

Выполнена

Корчагиной Анастасией Павловной

Руководитель

Кандидат психологических наук, доцент

Москва 2018

Введение

В настоящее время вопросы психологической саморегуляции личности обретают все большую значимость. В отчёте ООН по вопросу человеческого капитала за 2014 год делается акцент на то, что в современном обществе устойчивость перед лицом неопределенности и способность изменяться является ключевым индикатором не то что отдельной личности, но и целых сообществ, и даже государств (UNHumanDevelopmentReport, 2014). Психологические запросы современного человека касаются вопросов саморегуляции, самоконтроля и поддержания уровня эффективного функционирования личности, несмотря на наличие различных стрессогенных факторов. В центре парадигмы саморегуляции-- идея непрерывных целесообразных для личности изменений [Леонтьев Д.А., 2016]. По мере развития личности, взаимосвязи между личностными качествами имеют тенденцию усложняться [Pfaffenberger, Marko, Combs, 2011]. Поэтому в данной работе мы постараемся прояснить природу саморегуляции не только между отдельными механизмами, но и в контексте личностной зрелости. Одной из основных теорий, использованных в данной работе, является Уровневая теория развития эго, созданная Джейн Лёвинджер [Loevinger, 1976]. Теория описывает формирование и развитие личностной саморегуляции индивида. Процесс развития эго заключается в постепенном обретении все большей автономии, спонтанности и субъективного личностного контроля над непроизвольными личностными процессами [Леонтьев Д. A., 2011]. Мы полагаем, что взгляд на пространство психологической саморегуляции через призму развития эго позволит глубже понять природу этих процессов.

В данной работе мы постарались проанализировать опыт прошлых исследований по данному вопросу, а также выяснить, каким образом меняются взаимосвязи между различными ресурсами саморегуляции в контексте усложнения процессов становленияличностной зрелости.

Исследовательская проблемаданного исследования заключается в недостаточной осведомленности о процессах функционирования личностных ресурсов саморегуляции в контексте личностного развития. Разные точки зрения на природу психологической саморегуляции обнаруживают богатый потенциал операционализации данного феномена при условии дифференцирующего фактора. В данной работе таким фактором выступит уровень личностного развития респондентов (уровень развития эго).

Цельюработы выступает выявление закономерностейфункционирования различных процессов саморегуляции в контексте усложнения личностной организации индивида.

В соответствие с поставленной целью были сформулированы следующие задачи.

Теоретические задачи:

1. Проанализировать основные научные работы на тему различных механизмов саморегуляции личности;

2. Проанализировать российские и зарубежные работы по развитию личности, в частности, про этапы развития эго.

Методические задачи:

1. Разработать схему эмпирического исследования.

2. Подготовить инструментарий для исследования психологическихресурсов саморегуляции личности.

3. Подготовить методологический инструментарий для исследования стадий личностного развития респондентов.

Эмпирические задачи:

1. Проверить предположение о специфике взаимосвязей механизмов саморегуляции в зависимости от нахождения респондента на определенной стадии развития эго.

2. Изучить возможные формы проявления отдельных механизмов саморегуляции в контексте различных стадий развития эго.

Объектом данного исследования выступила психологическая саморегуляция личности. саморегуляция личность эго

Предметомисследования данной работы являются диспозициональные и операциональные ресурсы саморегуляции в их связи с развитием личности.

Гипотезами данной работы являются следующие предположения:

1. Взаимосвязи между ресурсами саморегуляции в контексте усложнения личностного развития являются неоднородными: с усложнением стадии развития эго ресурсы личностной саморегуляции приобретают более дифференцированный характер функционирования.

2. Операциональные ресурсы саморегуляции ярче проявляют себя на раннихстадиях становления личностной зрелости, в то время как диспозициональные ресурсы саморегуляции проявляют себя на более поздних этапах личностной зрелости.

Глава 1. Ресурсы психологической саморегуляции

1.1 Теоретический контекст исследования личностной саморегуляции

В настоящее время вопросы, касающиеся процессов саморегуляции личности, становятся все более популярными. Темп жизни в современном обществе требует от человека совладания со множеством стимулов, своевременной реакции и ответов на вызовы сложности самого разнообразного качества. Таким образом, важным аспектом жизни нередко становится способность человека к поддержанию динамического равновесия в отношениях с непрерывно меняющимся миром[Асмолов, 2007]. Человек находится в процессе движения от категории «худшего» к категории «лучшего». Критерии этих категорий относительны, субъективны и индивидуальны для каждого конкретного индивида.

Критерии желательного варьируются для каждого отдельного случая и являются предикторами благополучия. В связи с этим стоит развести понятия психологического благополучия и субъективного благополучия. Психологическое благополучие - термин, глубоко проработанный в работах американского исследователя К. Рифф в 80-х годах прошлого века. Данное понятие включает в себя комплекс таких психологических характеристик и способов функционирования, которые выступают предпосылками психологического здоровья и счастья[RyffC., M.KeyesC., 1995]. Психологическое благополучие показывает, насколько человек объективно близок к оптимальному уровню жизнеспособности по своим психологическим характеристикам [Леонтьев, 2016]. Согласно исследованиям К. Рифф, в категорию психологического благополучия индивида относится шесть характеристик.

Во-первых, понятие психологического благополучия подразумевает автономию - способность человека к самостоятельности и уникальному самоопределению, независимость и личностный контроль, умение оценить то, что происходит вокруг, опираясь на собственные ценности и стандарты, не поддаваясь влиянию конформности. Важной частью благополучия является способность в той или иной степени управлять окружающей средой, той частью мира, которая касается непосредственно жизни и деятельности индивида, успешно использовать возможности, которые дарит окружающий мир. Помимо этого, неотъемлемой характеристикой благополучия является личностный рост человека. Говоря об этом, К. Рифф подразумевает умение использовать имеющиеся внутренние качества для процессов развития и реализации своего потенциала [Леонтьев, 2011]. Пятой составляющей этого психологического конструкта считается позитивный характер взаимоотношений с другими людьми, способность к построению глубоких, искренних и доверительных отношений, готовность находить компромиссы и сопереживать. Шестой аспект психологического благополучия - целенаправленность жизни, наличие в ней смыслообразующих ценностей и приоритетов. Соответственно, дефицит каких-либо ресурсов психологического благополучия может приводить к снижению психологической резилентности, переживанию чувства уязвимости и тревоги при столкновении с неблагоприятными ситуациями и событиями.

Понятие «субъективного благополучия», наоборот, отходит от приверженности объективным предпосылкам. Характеристики субъективного благополучия изучались Э. Динером в 1970-х годах. Согласно его умозаключениям, субъективное благополучие человека отражает именно обобщенную субъективную оценку меры счастья. Методика субъективного благополучия, предложенная исследователем и его коллегами позволяет определить уровень когнитивной оценки соответствия действительных жизненных обстоятельств желаемым. Концепция Э. Динера рассматривает благополучие человека через призму субъективных стандартов «хорошей жизни», индивидуальных и уникальных для каждого человека. [Diener, 1984].

Сравнивая и, одновременно, разводя 2 вида благополучия, о которых было сказано выше, можно утверждать, что психологическое благополучие отражает параметры объективной близости человека к оптимальному уровню жизнеспособности. В то время как субъективное благополучие позволяет человеку воспринимать и оценивать эту меру близости, ориентируясь на систему своих внутренних убеждений, ценностей и стандартов.

Говоря о контексте достижения желательного и поддержания благополучия, мы будем использовать общее понятие ресурсов. Это понятие является скорее описательным, чем объяснительным [Леонтьев, 2016]. Оно подразумевает средства, которые способствуют поддержанию благополучия и достижению цели. Соответственно, в случае отсутствия или недостаточности ресурсов, протекание вышеупомянутых процессов ощутимо затрудняется. Также необходимо учитывать и понимать, что для человека, который не осознает свою цель, и соответственно, не двигается в ее направлении, ничто не сможет послужить ресурсом. Без этого условия человек становится некомпетентным в применении того, что ему дано. Д. А. Леонтьев говорит о свойстве быть ресурсом как о системном качестве, которое может быть приобретено некоторыми объектами или индивидуальными особенностями [Леонтьев, 2016].

Кроме того, он разделяет их на две общие группы. Первая - специфические узконаправленные ресурсы, которые применимы лишь для определенного класса стрессовых ситуаций. Во вторую группу входят универсальные ресурсы или «метаресурсы». Обладание ими выгодно для индивида на совершенно другом уровне, так как целесообразность их применения не зависит от конкретных параметров стрессовой ситуации, с которой сталкивается человек. Примечательно также и то, что дефицит одних видов ресурсов может компенсироваться за счет других видов ресурсов [Леонтьев, 2014].

Хотелось бы рассмотреть разновидности ресурсов, которые входят в пул психологических (или личностных) ресурсов [Леонтьев, 2010]. Первая разновидность - психологические ресурсы устойчивости. Наличие этих ресурсов дает человеку устойчивую внутреннюю опору в виде уверенности в себе, устойчивой самооценки. Кроме этого, человек осознает своё внутреннее право на жизненную активность и принятие решений. Примером психологической переменной, которая входит в поле психологических ресурсов устойчивости является удовлетворенность жизнью. Мотивационные ресурсы являются отражением степени «энергичности» действий, которые совершает индивид, по преодолению стрессовой ситуации. Инструментальные ресурсы включают в себя несколько категорий. Во-первых, это способности. Под ними мы будем подразумевать индивидуальные особенности, которые опосредуют характер выполнения какой-либо задачи, например, делают ее более легкой. К этой категории также относятся какие-либо выученные компетенции. Третьим компонентом инструментальных ресурсов являются стереотипные тактики реагирования. В это поле входят, например, психологические защиты [Леонтьев, 2013].

В контексте данной работы нас интересуют именно психологические ресурсы саморегуляции, их мы рассмотрим подробнее, чем предыдущие три группы. В класс ресурсов саморегуляции входят такие психологические переменные, которые отражают устойчивые стратегии саморегуляции, выбранные из ряда альтернатив. Их можно рассматривать как способ построения динамического взаимодействия с обстоятельствами жизни. В их число входит множество психологических переменных. Например, мера субъективного контроля над обстоятельствами жизни или пассивная зависимость от них, устойчивые ожидания положительных или отрицательных исходов событий. Также гибкость или ригидность целеполагания, характеристики связи прикладываемых усилий с результатами деятельности, стратегии взаимодействия с феноменом неопределенности и сложными жизненными обстоятельствами, дискредитирующими дихотомию восприятия мира как «черно-белого». Релевантные данной группе ресурсов качества человека - такие как: толерантность к неопределенности, рефлексия, осознание и умение оперировать параметрами временной перспективы, склонность к риску [Леонтьев, 2016]. Функция психологических ресурсов саморегуляции заключается в определении уникального характера и природы тех решений, которые принимает или не принимает субъект, взаимодействуя с обстоятельствами жизни.

Однако, особо пристального внимания заслуживают универсальные ресурсы саморегуляции, или метаресурсы. Метаресурсы обладают способностью компенсировать дефицит психологических ресурсов устойчивости, независимо от степени экстремальности ситуации, с которой столкнулся человек. Для данного пула ресурсов саморегуляции, характеристики и параметры стрессогенной ситуации уже не играют такой важной роли как в случае ресурсов устойчивости, о которых было сказано выше. Секрет и особенность функционирования универсальных ресурсов саморегуляции заключается в следующем: они способны переструктурировать системные связи взаимодействия человека с миром. Из этого вытекает способность метаресурсов превращать в достоинства очевидные недостатки [Леонтьев, 2016]. Происходят процессы, которые заставляют человека изменять структуру своего личностного функционирования и компенсаторно повышать общее качество саморегуляции своей жизнедеятельности.

Примечательно, что в контексте некоторых исследований, посвященных именно ресурсам саморегуляции, было показано, что они имеют тенденцию сливаться в своем функционировании в единый фактор интегральных ресурсов личности [Иванова, 2016]. Напрямую данный фактор благополучие не предсказывает. Однако, он важен тем, что опосредует влияние других ресурсов и внешних условий на благополучие человека.

Оказывая системное влияние на благополучие, личностные ресурсы выполняют несколько функций:

1) Буферная функция отвечает за уменьшение зависимости психологического благополучия от внешних факторов среды и характеристик ситуации, с которой сталкивается человек. У прямой связи между психологическим благополучием и динамикой влияния внешней среды снижается выраженность.

2) Фильтрующая функция личностных ресурсов позволяет изменять призму восприятия человеком жизненных обстоятельств. Например, выбирать отношение к работе. Независимо от авторитетов, зарплаты и важности поставленной задачи в рабочем процессе.

3) Мотивационная функция делает задачу более доступной по разным параметрам. Благодаря ей, те же самые рабочие требования могут начать восприниматься человеком как некоторые предметные задачи, а не как угроза или катализатор психологического благополучия.

Саморегуляция помогает нам осуществлять необходимые и достаточные изменения именно в те моменты, когда они должны быть осуществлены. При таких условиях, система может совершенствоваться до тех пор, пока ее ресурсы естественным образом не истощатся. Об этих процессах могут сигнализировать многие психологические характеристики. Некоторые из них: резилентность , гибкость, продуктивное совладание и другие [Леонтьев, 2016]. Соответственно, недостаточно хорошая саморегуляция приводит к преждевременному разрушению системы. При этом, наличие достаточного количества физиологических ресурсов здесь не играет решающей роли. В таком случае, система начинает действовать себе во вред, а ресурсы тратятся вхолостую. Внутренняя картина функционирования такой системы, в свою очередь, также изобилует множеством психологических характеристик. К ним относятся конформность, непродуктивность, отсутствие гибкости и тенденции к всевозможным зависимостям. Отсюда могут вытекать разные последствия. Так, люди с низким уровнем личностного потенциала рискуют оказаться неспособными совмещать счастье и успешность. Недостаточный уровень саморегуляции будет каждый раз вынуждать их отказаться от какой-либо из этих двух категорий.

По мере усложнения функционирования личностной организации индивида, формы саморегуляции имеют параллельную этим процессам тенденцию к усложнению [Леонтьев, 2013]. Рассмотрим эти формы по мере возрастания степени сложности.

Первая и самая примитивная форма - это самоконтроль. Он позволяет человеку блокировать и тормозить импульсивные реакции, направленные на раздражители различного рода[Франкл, 1990]. Далее идет самодисциплина, механизмы которой дают нам навык отсрочки и планирования действий во времени. Стоит заметить, что уже на данном этапе мы можем отследить взаимосвязь между развитием личности и усложнением механизмов саморегуляции. Ведь для овладения самодисциплиной человеку необходимо иметь навыки оперирования понятием временной перспективы. Как известно, этот навык формируется постепенно в процессе развития. Самоуправление, как третья по сложности форма саморегуляционных процессов требует от индивида готовности выходить за рамки поставленных планов, а так же действовать в условиях реальности, которые не могут быть предопределены заранее. Способность к самоуправлению успешно обеспечивает толерантность к неопределенности. Шаг к овладению следующей, четвертой, формой - самодетерминации - означает, что человек научился сам направлять вектор своей деятельности и ставить себе цели, в первую очередь, ориентируясь на внутренний компас своей личности. На самом высшем уровне проявлений саморегуляции располагается самоорганизация. Данная форма подразумевает повышение уровня сложности и организованности системы в целом. Другими словами, на этапе этой формы саморегуляции система переходит в поле качественных изменений.

Еще одна классификация, рассматривает саморегуляцию через призму критериев желаемого, которые являются фундаментов для оценки текущего положения дел [Леонтьев, 2016].

Д.А. Леонтьев в своей классификации говорит о пяти различных видах саморегуляции. Критерий успешности функционирования функциональной саморегуляции - это сбалансированность работы телесных и психических подсистем организма. Мотивационная саморегуляция направлена на оптимизацию процессов осуществления мотивов и совершения выборов человека. Критерий, согласно которому протекают процессы эмоциональной саморегуляции - субъективное переживание[Файзуллаев, 1987]. Соответственно, целевая саморегуляция ориентирована на процессы продуктивного достижения цели. Пятый вид саморегуляции - саморегуляция жизнедеятельности - это наиболее общий конструкт саморегуляции. Критерий желаемого для него - реализация жизненного пути и замысла, некая «внутренняя необходимость жизни» для каждой конкретной личности[Василюк Ф. Е., 1984].

Саморегуляцию можно наглядно понимать как иерархическую систему, которая образована различными связанными между собой контурами. По отношению к ним субъект может занимать активную позицию, переключаться с одной системы на другую и произвольно обращаться с критериями желаемого: одни критерии - выбирать, от других - отказываться [Леонтьев, 2016]. Эти возможности относятся ко всем вышеперечисленным формам саморегуляции, кроме саморегуляции жизнедеятельности. Она является общей системой, по отношению к которой остальные четыре вида (функциональный, целевой, эмоциональный и мотивационный) находятся в подчинении.

Многогранность процессов психологической саморегуляции позволяет рассматривать ее с разных углов и подходить с разных сторон. В данной работе, мы будем понимать личностную саморегуляцию как процессы, которые способны менять характер своего функционирования в каждой конкретной точке. Движение в этом процессе не совершается просто в направлении импульса, который был задан в начальной точке.

Принцип, по которому работают механизмы саморегуляции, выступает в качестве оппозиции принципу линейной причинности. Идея линейной причинности заключается в том, что любое наше действие имеет начало и конец. В контексте этих сравнений стоит упомянуть советского психофизиолога Николая Александровича Бернштейна (1896 - 1966). В своих работах он вводит принцип рефлекторного кольца, споря с рефлекторной дугой Ивана Петровича Павлова - другого значимого советского ученого. Согласно работам Ивана Петровича, рефлекс имеет начало и конец. Однако Бернштейн показал, что это бесконечный циклический процесс, и на каждом его шаге происходят изменения, в связи с производимой оценкой близости полученного к желаемому. Впоследствии, модель саморегуляции, для которой этот принцип функционирования является основой, была популяризирована в работах Норберта Винера и его коллег [см. Леонтьев, 2011].Кроме того, важно упомянуть понятие обратной связи. Она бывает отрицательной и положительной. Положительная обратная связь заключается в отождествлении желаемого с действительным, фактически, это сигнал о том, что ничего изменять не нужно. В рамках данной работы нас интересует второй тип обратной связи: отрицательной. Ее функция в том, чтобы помочь человеку не спутать желаемое с действительным, сигнализируя об отклонениях между этими категориями. Отрицательная обратная связь является ключевым моментом саморегуляции. Д. А. Леонтьев отмечает, что реакция на отклонение от цели может являться основой целесообразной активности всего живого и обнаруживает гораздо больший диапазон и более широкое поле последствий.

В поле широкого контекста саморегуляции и рамках данной работы нас интересуют две истории, два взгляда на процессы психологической саморегуляции. Первое направление связано с рассмотрением такого типа саморегуляции, критерием желаемого для которой выступает успешное достижение цели. Одна из концепций, относящихся к этой теоретической траектории - концепция осознанной саморегуляции О.А. Конопкина и В.И. Моросановой [Конопкин, Моросанова, 1989]. В данной концепции саморегуляция применяется для решения конкретных проблем в заданном проблемном поле [Леонтьев, 2011]. В работах В. И. Моросановой - это эффективность целенаправленной деятельности достижения. В этом случае процессы саморегуляции выступают как конкретный процесс, другими словами, являются предметом изучения. Представляется важным развести понятия регуляции и саморегуляции. В случае процессов регуляции источник управляющего воздействия находится за рамками происходящего процесса и, соответственно, импульс воздействия влияет на систему извне. По такой логике действует оператор, нажимая на кнопку, когда стрелка отклоняется от требуемого значения. В случае же саморегуляции управляющие воздействия заложены в саму структуру процесса и вызываются отклонениями процесса системы от заданных параметров. Система сама реагирует на происходящие изменения.

Проблемное поле концепции осознанной саморегуляции разворачивается вокруг эффективности целенаправленной деятельности достижения. Однако, модель О. А. Конопкина и В. И. Моросановой имеет свои ограничения, которые заключаются в неоднозначности исследований о соотношении достижения целей с параметрами психологического благополучия. Это связано с тем, что успешность достижения внешне мотивированных целей не приводит к повышению уровня психологического благополучия у индивида, в отличие от достижения внутренне мотивированных целей [Леонтьев, 2016].

Углубляясь в обсуждаемую концепцию, стоит также рассмотреть подход к изучению стиля регуляции поведения, связанного с исследованиями В. И. Моросановой. Она говорит о том, что до настоящего времени наибольшее внимание было уделено именно «типологической обусловленности» индивидуального стиля, его зависимости от компонентов темперамента и свойств нервной системы [Моросанова, 1991]. Моросанова делает акцент на изучение устойчивых индивидуальных особенностей в саморегулировании произвольной активности индивида и вводит понятие индивидуального стиля регуляции. Это делается для того, чтобы появилась возможность изучить взаимосвязанную систему особенностей саморегулирования индивида, которая проявляется в различных формах поведения человека. Стилевые особенности регуляции представляют собой такие способы организации действий, операций и целей, которые обеспечивают реализацию основных регуляторных функций процесса саморегулирования [Моросанова, 2012]. В И. Моросанова выделяет 4 основных регуляторных процесса: планирование, моделирование, программирование, оценку результатов. Рассматриваются внутренние особенности регуляторной психической активности. Подразумевается, что они не обнаруживают прямой взаимосвязи с личностно-типологическими свойствами, более того, они способны компенсировать влияние этих свойств [Моросанова, 2012].

Вышесказанное утверждение основано на работах немецкого психиатра Карла Леонгарда[см. Конопкин, Моросанова, 1989]. Он говорил о социальной и профессиональной адаптации лиц, в зависимости от личностной акцентуации характера. Ученый подробно изучил поведение акцентуированных личностей в различных жизненных ситуациях, что позволило выявить некоторые стилевые особенности саморегулирования в их связи с личностной типологией. Исследования Моросановой показали, что личностный тип связан с индивидуально-стилевыми регуляторными особенностями неоднозначно. Набор таких особенностей разнообразен для каждого типа, однако, не является безграничным.

Исследования Моросановой показывают, что высокий уровень осознанного регулирования может быть недостаточным, однако, является необходимым условием для высокой результативности. Стиль регуляции аккумулирует типичные для каждой конкретной личности способы организации своей активности. Соответственно, стиль регуляции является предпосылкой формирования индивидуальных стилей деятельности при овладении новыми для человека видами деятельности.

В контексте вышесказанного важно понимать, что схожесть структуры регуляции и способов организации активности у разных людей не дискредитирует уникальность индивидуальности. Кроме того, ее наличие не означает единообразия конкретных форм реализации этой активности[Моросанова В. И., 1991].

Д.А. Леонтьев предлагает отойти от изучения саморегуляции как предмета. Он предлагает рассматривать саморегуляцию как объяснительный принцип.

В двадцатом веке произошел переход от понимания личности как стабильной устойчивой структуры к представлению о ней как о гибкой структуре, которая находится в непрерывном взаимодействии с миром. Таким образом, метафора бильярдного шара, который катится в зависимости от начального импульса, который дал ему толчок, в качестве описание динамики личностных процессов, себя изживает. Помимо этого, благодаря работам Гордона Олпорта, который вводит принцип функциональной автономии мотивов [Леонтьев, 2002] фокус внимания смещается именно на то, что управляет текущими процессами деятельности.

Д.А. Леонтьев говорит о том, что деятельность определяется нелинейными многогранными процессами взаимодействия между личностью и ситуацией. Понятие саморегуляции понимается им как объяснительный принцип и в данной работе мы будем опираться на него как на основополагающий. Более того, Д. А. Леонтьев убежден, что альтернативного понимания принципа саморегуляции быть не может, несмотря на наличие множества альтернативных исследовательских направлений, посвященных данному вопросу [Леонтьев Д. А., 2011]. Согласно его работам, суть объяснительно принципа саморегуляции заключается в нелинейных многогранных процессах взаимодействия между личностью и ситуацией.

Начальным этапом разворачивания данной концепции являются работы Розенберга, Винера и Бигелоу[см. Леонтьев, 2011]. Свой подход авторы называли функциональным, противопоставляя его бихевиоризму. В связи с тем, что для функционального анализа активного поведения является важной именно внутренняя организация функционирующей системы. Здесь стоит разобраться в разнице между активным и пассивным поведением. Стимул, запускающий активное поведение не является источником энергии для этого поведения, его функция в том, чтобы высвобождать те источники энергии, которые аккумулированы уже в самой системе. Также стоит отметить, что согласно мнению авторов подхода, в основе феномена произвольности лежит специфика цели, а не движения. Другими словами, направленность на цель и действия по приближению к ней как бы «подтягиваю» реакцию системы. Понятие целенаправленности уточняется с помощью феномена обратной связи, описанного ранее. Целенаправленное активное поведение с обратной связью называется телеологическим. Необходимым условием для целенаправленного действия является именно отрицательная обратная связь [Леонтьев, 2011].

Отрицательная обратная связь стремится противодействовать тому, что делает система. Таким образом, система, управляемая отрицательной обратной связью является самодетерминируемой, так как содержит сама в себе ограничения собственного функционирования.

Воспринятое отклонение фактического результата от желаемого позволяет вносить коррективы в активность, которые направлены на уменьшение этого расхождения. Характер целенаправленной активности в таком случае меняется в зависимости от восприятия отклонения от целевых критериев самой системой.

Положительные обратные связи, наоборот, подкрепляют текущее поведение и стирают грань между действительным и желаемым. Положительная обратная связь не дает возможности вернуть процесс в правильное русло, она делает колею текущего процесса все глубже и сигнализирует о том, что процесс должен протекать по проторенной дорожке. Наглядным примером может служить цепная реакция при ядерном взрыве.

Однако, возвращаясь к предыдущему повествованию, приоритет в заслуге четкого системного формулирования объяснительного принципа саморегуляции как циклической организации целенаправленной активности живых систем, корректируемых на основании отрицательных обратных связей, принадлежит не Винеру с соавторами, а российскому физиологу Н.А. Бернштейну, обосновавшему этот подход впервые в 1929 г. Берншетейн, основываясь на своих исследованиях физиологии двигательной активности человека, заменил принцип рефлекторной дуги Павлова на принцип рефлекторного кольца [Леонтьев, 2016].

Показательный пример подхода к саморегуляции как к объяснительному принципу приведен в статье Д. А. Леонтьева [Леонтьев, 2016] и принадлежит Г. Бейтсону (2000). Ученый рассуждает об этом на примере удара, который может быть нанесен камню или собаке. В случае с собакой, ее реакция не ограничивается только направлением и начальным импульсом удара. Животное способно выдать ответную реакцию, причинность которой находится в ней самой, никак не связана с той ногой, которая ее ударила [Бейтсон Г., 2000].

Павлов и бихевиористы исходили из концепции реактивного поведения. В нем, активность организма -- это реакция на толчок извне. Таким образом, идея объяснительного принципа саморегуляции противостоит реактивной парадигме, господствующей в XX веке [Леонтьев, 2011]. Кроме того, эта идея противостоит также и дифференциально-психологической парадигме индивидуальных различий: концепции черт личности. Понятие черты личности позволяет объяснить и измерить неизменность личности, ее самотождественность. Мы знаем, что есть устойчивые характеристики личности, обладающие устойчивостью и неизменностью. Они воспроизводятся в разных ситуациях и определяют повторяющиеся схемы поведения - паттерны. В ХХ веке изучение механизмов поддержания устойчивости функционирования личности являлись наиболее важными для психологического общества. Людям было необходимо понимать, каким образом можно обеспечить адаптацию человека к сравнительно стабильной среде. Данному контексту резонирует метафора «пленок», принадлежащая Дж. Бьюдженталю[Bugental, 1991]. Эти пленки могут быть включены или выключены, но они могут воспроизвести только то, что на них записано, не выходя за эти рамки.

В противовес этому пониманию, объяснительный принцип саморегуляции, на который мы опираемся в данной работе, объясняет возможности и процессы целесообразного изменения человека. Таким образом, чтобы он был способен повысить эффективность своего функционирования, с одной стороны, и сохранял динамическую устойчивость своей структуры - с другой [Леонтьев, 2011]. Имеется в виду, что причинность саморегулируемых процессов выходит за рами телеологической детерминации. Бейтсон описывает это как то, что изменение в любой части процесса может являться причиной последующего изменения в этом процесса. Причем это изменение не привязано к конкретной переменной или конкретной локации разворачивающегося процесса[БейтсонГ., 2000].

Можно говорить о том, что в систему саморегуляции интегрируются как внутренние, так и внешние факторы. Благодаря этому она связывает человека с миром и снимает противоположность между полями внутреннего и внешнего. Их процессы неотрывны друг от друга благодаря работе саморегуляции. Другими словами, то, что происходит между человеком и его жизненным миром в данный момент, не объясняется тем, что предшествовало этому взаимодействию. Складывается обратная ситуация: само это взаимодействие объясняет те психологические структуры, которые в результате складываются у человека [Леонтьев, 2011]. Из этого вытекает утверждение о том, что изначальные черты и предпочтения человека не определяют его выбор напрямую, вероятно, не определяют его вообще. Наоборот, выбор, совершаемый исходя из характеристик мира, который разворачивается вокруг субъекта на координатной плоскости «здесь и сейчас» определяет, каким становится субъект в результате осуществления этого выбора.

В данной работе мы будем использовать определение саморегуляции, которое соответствует концепции объяснительного принципа Д.А. Леонтьева. Согласно ей, процессы саморегуляции меняют характер своего функционирования в каждой своей точке, в противовес парадигме линейного детерминизма. Эта парадигма динамических изменений выходит за рамки движения в направлении, параметры которого заданы импульсом в начальной точке. В центре этой парадигмы находится идея непрерывных целесообразных для личности в данный момент изменений. Саморегуляция - это то, что начинает работает, когда человек не способен избежать необходимости изменений в своей деятельности и личностных аспектах [Леонтьев,2016].

Другими словами, это универсальный принцип активности живых систем, движение которых направляется различными критериями желательного. Механизм процессов саморегуляции заключается в целесообразной активности, которая происходит в движении от менее благоприятных к более благоприятным результатам.

В контексте этих размышлений становится интересным вопрос о том, как человеку реагировать и совладать с миром, при условии, что он непрерывно усложняется в геометрической прогрессии. Согласно Д. А. Леонтьеву (2011), мы можем либо принять сложность мира, либо действовать согласно избегающим стратегиям ухода от нее. Парадоксальным образом, оказывается, что принять эту сложность человеку помогают процессы развития механизмов регуляции собственного поведения и возрастание сложности собственной внутренней организации. Процессы саморегуляции являются неотъемлемым спутником человека на пути принятия вызова сложности. В центре этой идеи находится не адаптация к внешней среде и не подстройка ее под себя, а целесообразные изменения личностной организации, которые не дискредитируют базовую инвариантность каждой конкретной уникальной личности.

1.2 Развитие личности в его связи с механизмами саморегуляции

Повествование данной главы опирается на теоретический анализ, проведенный в прошлом году в рамках курсовой работы, посвященной изучение резилентных диспозиций на разных уровнях развития личности [8].

Большое количество известных теорий личности ХХ века частосталкивались с критикой научного сообщества связанной со сложностями вполе операционализации. К ним, например, относится теорияпсихосексуального развития З. Фрейда, который видел движущей силойразвития личности беспрестанный конфликт, истоки которого берут своеначало из сферы неосознаваемых побуждений.

Другим примеромв ряде теорий развития личности, с трудом поддающихсяоперационализации, может являться теория Э. Эриксона. В этой теорииакцент делается на эго и присущие ему адаптивные способности.Центральный принцип теории развития эго у Эриксона - эпигенетический.Он заключается в прохождении индивидом некоторого количества стадий,универсальных для всего человечества. Несмотря на то, что историяпсихологии богата теориями личности, внесшими бесценный вклад визучение вопроса о процессах развития личности, в данной работе мыостановимся именно на тех измеримых подходах, которые дают возможностьэмпирического изучения развития личности в его связи с личностнымиресурсами психологической саморегуляции[Эриксон, 1996].

Прежде всего, хотелось бы упомянуть Гордона Уилларда Олпорта(1897-1967). Он известен как систематизатор, стоящий у истоков теории черт.Олпорт обращал особое внимание на исследовательские проблемы такихпонятий, как личностная зрелость, самореализация, религиозность. По меренаписания своих работ, ученый пришел к выводу о том, что необходимоподвергать рассмотрению именно целостную личность, а не ее отдельныефрагменты [Allport, 1954]. Согласно Г. Олпорту, личность - это«динамическая организация психофизических систем индивида, котораяопределяет уникальное приспособление индивида к его окружению». Олпортпроводит аналогию между личностью и характером, указывая на то, чтохарактер отличается от личности тем, что является оценочно нагруженнымпонятием, в то время как личность - нет [Allport, 1973]. Что касаетсяпонятия личностных черт, известно, что в своих поздних работах Олпортстал заменять понятие индивидуальных черт личности понятием личностныхдиспозиций. Разница заключалась в том, что понятие диспозиции выступалокак объяснительное по отношению к описательному понятию черты [Леонтьев, 2002]. Понятие диспозиции обозначает определеннуюпсихофизиологическую систему, которая может позволить говорить онекоторых причинах наблюдаемых механизмов устойчивости.

Олпорт вводит в психологию представление о зрелой личности. Кмоменту его поздних работ, количество критериев зрелой личностиувеличивается с трех до шести характеристик. Одним из этих критериеввыступило отсутствие больших эмоциональных барьеров, наличие высокойстепени самопринятия, эмоциональной безопасности. Исследовательописывает такой характер отношения к внешним трудностям, характерныйдля зрелой личности, который исключает эмоциональные срывы иподразумевает соразмерность эмоциональных реакций в условияхнеблагоприятных жизненных событий или обстоятельств. Такие людиспособны контролировать проявление своих эмоций в условиях стрессовыхситуаций, считаться с влиянием проявления своих эмоций на окружающихлюдей. Олпорт отдельно выделяет качество «фрустрационнойтолерантности». Он говорит о том, что реакции зрелого человека наежедневные огорчения разительно отличаются от реакций незрелого,которому свойственны стратегии, включающие в себя акты обвинения,различные жалобы, приступы гнева и жалости к себе. Зрелая же личностьпри столкновении с повседневными невзгодами испытывает фрустрацию,способна принимать вину на себя. При этом, вышеупомянутое не означает,что зрелый человек всегда невозмутим и спокоен. Он испытывает весь спектрдоступных человеку эмоций, однако он научился взаимодействовать и житьсо своими эмоциональными состояниями так, что они не властны над ним ине способны сподвигнуть его на импульсивные действия или подвергнутьопасности благополучие других людей [Леонтьев, 2002].

Теорией, которая заслуживает особого внимания в данной работе,является теория Э. Эриксона. Джейн Левинджер, автор уровневой теории развития эго, вдохновлялась именно его работами. Она была ученицей Эриксона, его последователем. Опираясь на работы американского психолога, Дж. Левинджер в период 1970-х гг. создает собственную теорию. Как и для других постфрейдистов, для Эриксона наибольший интерес представлялиадаптивные способности Я в контексте развития индивида. [Robinson,2012]. При этом Эриксон совершенно не отвергал биологические исоциальные факторы в своей теории. Ученый отдельно выделял тот факт, чточеловек претерпевает изменения в процессе развития на протяжении всейсвоей жизни, также он придавал важное значение уникальности идостижению ощущения некоторой самотождественности. Он предпринялпопытки показать влияние культурных и исторических факторов на развитиеструктуры личности. Важный вклад Эриксона в психологию личностизаключается в описании восьми возрастных периодов (стадий) человека,которые непосредственным образом касаются развития эго индивида. ТеорияЭриксона, в отличие от теории Фрейда, рассматривает период всей жизнииндивида, исследователь уделяет одинаковое количество внимания какранним детским переживаниям, так и поздним периодам жизни. С другойстороны, взгляды обоих ученых сходились на убежденности впредопределенности всех стадий развития личности, их определеннойпоследовательности [Эриксон, 1996].

Еще одним взглядом на развитие личности, который хотелось быупомянуть в контексте формирования уровневой теории развития эго,являются работы Жана Пиаже. Теория когнитивного развития швейцарскогопсихолога сыграла далеко не последнюю роль в процессе создания теорииразвития эго.Ключевые концепции и термины, связанные с процессами развития эго, связаны с именем Жана Пиаже. Автор теории когнитивного развития (1936),он также является создателем модели психического равновесия (Equilibrationmodel). «Эквилибриум», равновесие -- это установление оптимальногобаланса между процессами ассимиляции и аккомодации приинтеллектуальном развитии ребенка; когнитивное состояние, при котором информация об окружающем мире находится в соответствии с когнитивнымисхемами. Другими словами, если речь идет об эквилибриуме,подразумевается процесс внесения изменений с целью поддержанияадекватного функционирования личностной структуры.

Согласно Пиаже, переход с одной стадии когнитивного развития на другую -- это адаптивный ответ на происходящее взаимодействие междуиндивидом и окружающей средой. Когда взрослые люди сталкиваются синформацией, которая по тем или иным причинам не соответствует ихсуществующей схеме, касающейся либо личностных представлений о себе,либо окружающего мира, это ввергает их в состояние, которое сообществомпсихологов именуется по-разному: диссонанс, когнитивный конфликт илидизэквилибриум (disequilibrium, «неустойчивость», «потеря равновесия»)[Manners, J., Durkin, K., 2000].В поиске личностных инструментов адаптации кокружающей среде, такой индивид вынужден каким-либо образомвосстановить потерянное равновесие. Согласно общим взглядам теориикогнитивного развития Ж. Пиаже, это может произойти либо с помощьюпроцессов ассимиляции, либо с помощью процессов аккомодации.В случае ассимиляции существующая индивидуальная схемаиспользуется для того, чтобы каким-либо образом справиться, поладить сновым для человека объектом или ситуацией. При таком развитии событий,стадия, на которой находится индивид, не претерпевает изменений, оставаясьстабильной. Пиаже говорит об ассимиляции новой информации всуществующую схему как первичной адаптивной реакции, так как онавключает в себя меньшую степень дезинтеграции, чем аккомодация.

Процесс аккомодации, в свою очередь, подразумевает ситуацию, когда существующей схемы или знания, которым руководствуется индивид наданный момент своей жизни, оказывается недостаточным. В этом случаесуществующая схема перестраивается и видоизменяется таким образом,чтобы согласовываться с условиями возникшей ситуации. Соответственно,происходит «перерождение» стадии когнитивного развития-- переходиндивида на новую стадию.Согласно Пиаже, процесс аккомодации может включать в себяреконструкцию старых схем. Это, в свою очередь, может привести кусилению и пролонгации возникающей в связи с этим тревожности:состояние тревоги может продлиться вплоть до момента изобретения новойсхемы и следующим за этим восстановлением равновесия [Manners, J.,Durkin, K., 2000].

Однако, необходимо осознавать существенные отличия между когнитивным и личностным развитием [Block, 1982]. Теория когнитивного развития Пиажене является теорией личности. Развитие личности невозможно объяснитьтолько через призму формальных когнитивных структур. Они, несомненно,снабжают человека определенными системами возможностей, и спектр этихсистем расширяется по мере созревания когнитивных структур. Однако изэтого поля возможностей необходимо сделать выбор, чтобы перевестипотенциальный вариант в плоскость реального. А эта прерогатива касаетсянепосредственно вопросов развития личности, выходя за рамки когнитивного[Леонтьев, 2011].

Одной из наиболее популярных теорий, занимающихся процессами развития личности, на данный момент является теория развития эго под авторствомДжейн Левинджер (1976). Она обладает множеством положительныхкачеств, касающихся операционализации. В частности, является болеесовременной, чем теория Эриксона. Также, теория Левинджер болеерационализирована, чем периодизация Г. Олпорта. Все эти качествапозволяют теории занять заметное место в методологическом полеисследований процессов личности, связанных с природой эго.Центральным понятием в уровневой теории Джейн Левинджерявляется «эго». Несмотря на то, что первым его вводить З. Фрейд,окончательно в центр модели личности эго становится благодаря работамАнны Фрейд. Ее исследования в значительной степени расширилипонимание процессов функционирования природы эго. Рассматриваяпроцессы развития и защитные механизмы, присущие личности, А. Фрейдутверждала, что между ними нет диаметральной противоположности:защитные механизмы служат не только внутренним ограничениям влечений,но, в том числе, и внешней адаптации индивида (1936). Кроме того, важнымповоротным моментом в изучении понятия эго является развитие эго-психологии, направления, лидером которого является Хайнц Кохут. Дляамериканского психоаналитика основным вопросом развития личностиявлялись процессы становления стабильного и согласованного, уникальногоЯ человека [Кохут, 2002].

При описании уровневой теории развития эго Дж. Левинджер важно упомянуть теорию другого последователя Фрейда - Альфреда Адлера.Австрийский психолог считал, что главной движущей силой человеческойличности, определяющей поведение и жизнь индивида, является чувствообщности с другими людьми. Такая точка зрения разительно рознилась сврожденными влечениями Фрейда и архетипами Юнга. С другой стороны,общим между этими теориями оставалось то, что Адлер в такой же степениверил, что на развитие конкретной личности оказывает влияние уникальнаявнутренняя природа каждого человека. Важным понятием в теории Адлераявляется идея о творческом Я индивида. Оно способно видоизменятькачество и траекторию развития личности индивида, представляя собойсубъективную индивидуализированную систему. Творческое Яинтерпретирует жизненный опыт личности, наделяя его субъективным,помогает человеку воплотить в реальность свой собственный неповторимыйстиль жизни. По мнению Адлера, творческое Я обеспечивает человека нетолько ориентирами на цель жизни, но и средствами для ее достижения[Адлер, 1986].

Согласно уровневой теории Левинджер, понятие «эго» включает в себямеханизмы контроля и овладения своим поведением. Фактически, вся теорияв целом описывает становление и развитие процессов саморегуляциииндивида. Процесс развития эго заключается в постепенном обретении всебольшей автономии, спонтанности и субъективного контроля наднепроизвольными личностными механизмами. СамаЛевинджер сравнивает эго с функционированием гироскопа, которыйсохраняет вертикальную позицию в пространстве, благодаря своемувращению. Она также отмечает, что эго, несомненно, является процессом, ане вещью [Loevinger,1976]. Это первая (1) фундаментальная характеристикаэго. Также эго является структурой (2), которая социальна попроисхождению (3). Ее функционирование целостно (4) и управляетсясмыслом и целью (5). Мы не можем говорить о том, что эго тождественноличности. Понятие эго в принципе сложно определить, так как любоеопределение в той или иной мере чревато заключением в теоретическиерамки - а это противоречит истинной природе эго. Можно сказать, что эгоскорее приближается к тому, как человек мыслит самое себя при взглядеизнутри [Леонтьев, 2011].

Одной из основополагающих теорий, благодаря которым на свет появилась теория развития эго, является теория Пиаже. Ученыйрассматривал только формальные когнитивные структуры, которыепредоставляют индивиду спектр определенных возможностей. В этом еготеория уступала уровневой теории эго, так как целью являлсянепосредственный перевод этого возможного в реальное - в то, что есть. Сдругой стороны, общим у этих двух теорий является то, что каждая из стадийразвития представляется как характеризующаяся своей самобытнойструктурой. Стадиям присущи два основных свойства: они связаны междусобой и образуют определенную последовательность. Бесспорным являетсято, что когнитивный фактор обеспечивает индивида широким спектромальтернатив. Однако выбор траектории развития зависит именно отнекогнитивных правил и факторов. Сама Левинджер описывает природуразвития как единство прерывности и непрерывности [Loevinger, 1976].Уходя от стандартного понимания периодизации стадий, она указывает на то,что последовательность стадий эго не выстраивается из набора отдельныхличностных аспектов индивида. Структура человеческой личностибесконечно многогранна. В связи с этим, нельзя говорить, например, о том,что для высшей стадии эго актуальны только «самые хорошие» аспектычеловеческой личности.

В рамках своей задачи Левинджер видела описание каждой стадии таким образом, чтобы это могло быть применимо к относительно широкомуспектру возрастов. Так, она отходит и от привязки к специфическим вехамсоциализации в жизни индивида [Леонтьев, 2011]. Помимо этого, онаотмечает, что можно считать информативным только наличиеповеденческого признака. Отсутствие поведенческого признакаинформативным считаться не может. Уровневая теория развития эгозаключается в ряде последовательных стадий эго индивида, которыевыстраиваются в иерархию, отражающую уровень личностной зрелостииндивида, и задают четкую логику развития его личности.

Первая, досоциальная, стадия (Presocialstage) характеризуется тем, чтоличность на ней еще не до конца дифференцирована от своего опекуна, егомировоззрений и жизненных установок. Соответственно, чаще всего такаястадия встречается у детей младенческого возраста. Следующая стадия (E2) -импульсивная (Impulsivestage). На данной стадии во главе угла стояттелесные импульсы и проявления. Кроме того, контроль обеспечивается засчет системы ограничений, наказаний и поощрений. Для человека на такойстадии приемлемы и понятны будут правила «кнута и пряника». На третьейстадии (E3) Самозащиты (Self-protectivestage) возникает личный контрольимпульсов, что приводит к проявлениям воли, а также, различного родаманипуляторным стратегиям поведения. В противовес этому, для даннойстадии характерна тенденция к внешним обвинительным исамообвинительным реакциям [Robinson O., 2012].