Проблема формирования инновационной личности в современном обществе

Итогом данного феномена становится кризис прежнего вида легитимации знания и замена аппеляции к благу с аппеляцией к финансовой эффективности. То есть финансовая эффективность становится основным показателем деятельности в рамках современной культуры. Современные ученые вынуждены все больше сил и времени тратить на создание и презентацию образа, необходимого для успеха в конкурсах на получение грантов, стипендий для обучения за границей, заказов и на всякие услуги и т.п. В данном случае расцветают социальные технологии адекватные симуляции компетентности ученого. Этот ученый должен быть в постоянных поисках исследовательских фондов, грантов, которые смогут финансировать его консультирование, конференции, академические обмены, перманентное образование. Это не свидетельство об упадке академической науки и этики. Высокая «плотность» научного сообщества рождает огромное количество идей, что не дает возможности, что бы их досконально изучить и апробировать. Наиболее эффективным становится презентация образа идеи или теории. В таком случае, образование не только должно давать человеку в процессе обучения академические знания, но и научить его презентовать свои идеи, теории, сформированные на основе найденной информации, продвигать их, быть готовым к их непринятии научным сообществом и к поиску новой информации, выработке новых идей.

Принципиальный недостаток классического образования, который господствует в наши дни, - формирование не целостного, а конкурентоспособного работника. «В течение двух или трех поколений довольно многие индивиды живут только как рабочая сила, а не как люди», - пишет А. Швейцер ^{[31, с. 49]}. Основная функция этой личности не столько в приобщении к культуре, ценностям, сколько к знаниям, информации, необходимой в профессиональной деятельности. Наша давно сложившаяся система образования все хуже помогает формирующейся личности войти в современное общество, хуже готовит ее к межчеловеческим взаимоотношениям, к выполнению обязанностям гражданина, к участию в производственном процессе, к самообразованию, к семейной жизни и способности воспитывать собственных детей.

Инновационное развитие страны ориентирует систему образования на формирование целостной личности, воспитанной на основе современной мировой и национальной культуры. Понятно, что модель образования XXI в. при решении задач инновационного развития страны должна претерпеть кардинальную трансформацию и ориентироваться не на воспроизводство прошлого, а на производство будущего. Современная система образования оказалась не в состоянии удовлетворить всевозрастающий спрос общества на образование, которое стало консервативным механизмом воспроизводства старых ценностей, не способным эффективно содействовать становлению культуры инновационного развития. «В сложившихся условиях как никогда надо действовать на опережение» ^[20]. Смысл опережающего образования сводится к тому, чтобы в сознании человека, преобразующего окружающую действительность, постоянно происходила оценка предполагаемых последствий своих действий. «Для этого необходимо существенное повышение как сознания каждого отдельного человека, так и совокупного интеллекта человечества» ^[11].

В таком случае образование превращается в непрерывный процесс. Концепция непрерывного образования как бы завершает прорыв во временных рамках индивидуального обучения между поколениями, обрекая человека на образование (и прежде всего на самообразование) в течение всей жизни. Опережающее образование является идеалом или рациональной конструкцией желаемого будущего, к которому может устремиться образовательный процесс.

Процесс трансформации будет проходить через приближение реальной системы образования к требуемому состоянию. Образование, с этой точки зрения, должно представлять собой динамично управляемую опережающую и непрерывную систему, которая предвидела бы и удовлетворяла потребности настоящих и будущих поколений, что и соответствует духу новой инновационной стратегии развития России.

Однако ситуация, сложившаяся в системе образования, свидетельствует о неготовности к этой работе. Образование выполняет социально-политические функции в формировании гражданина. Наше общество нуждается в подготовке широко образованных и высоко нравственных людей, обладающих не только знаниями, но и прекрасными чертами личности. Само по себе образование не гарантирует высокого уровня духовно-нравственной воспитанности по отношению к социальной и природной средам. Поэтому актуальным в России становится поиск методов активизации гражданской активности и расширения форм участия общественности в обсуждении и решении хозяйственных проектов, в политических и социальных процессах, в контроле за состоянием окружающей среды, в благоустройстве территорий.

В настоящее время идет интенсивный поиск модели образования, которая обеспечивала бы не только технологическое развитие, но и выживание человечества в ХХI веке. Как отмечается в философско-педагогической литературе, таковым является экологически ориентированное инновационное образование на основе «...признания универсальных образовательных и воспитательных идеалов и ценностей при непременном сохранении и поддержке национальных особенностей и приоритетов...» ^[6].

Мы согласны с мнением Н.М. Мамедова о том, что экологическое образование, в отличие от литературы и истории, помогающих усвоить ценности духовной культуры, естествознания, изучающего закономерности ее, необходимо для формирования подлинного человеческого отношения к природе, определения допустимой меры преобразования природы, усвоения специфических социоприродных закономерностей и нормативов поведения, при которых возможно дальнейшее существование и развитие человека ^[27].

Если прежде образование развивалось как отдельная часть социального целого и выступало в качестве транслятора готовых знаний, то теперь оно начинает пронизывать все сферы жизни, так как превращается в производителя нового научного знания, информации, необходимых в материальном производстве, в политике и общественной деятельности, в управлении, в системе образования, здравоохранения, в судебной и другой практике.

Поскольку информационные технологии сегодня являются доминирующими, они обусловливают специфические формы социальной организации, политической жизни, культурных образцов, норм, правил повседневной жизни, иногда даже верований и, соответственно, выступают мощным стимулом для переосмысления, и фундаментальной переработки социологических и социально-политических теорий, имеющих непосредственное практическое значение.

Так как любая технология имеет собственную, имманентную логику развития, которая приводится в действие последовательностью открытий и инноваций, новейшие технологии рано или поздно влекут за собой необходимость изменений в социуме.

Именно ускоренное развитие информационных технологий, благодаря которым формируется банк современных инноваций, привело к тому, что традиционные подходы к социализации личности перестают соответствовать запросам и требованиям современной жизни, порождая многочисленные стрессовые ситуации как на личностном уровне, так и на социальном поле в целом. Перемены в этой сфере не только назрели, но требуют своего незамедлительного разрешения. Однако, чтобы изменить традиционные нормы и правила «врастания» индивида в общество, добившись при этом желаемого креативного успеха, необходим определенный личностный ресурс. К таковому следует, в первую очередь, отнести наличие у значительного количества индивидов необходимых личностных качеств, таких, как убежденность, вера в себя, умение преодолевать трудности посредством поиска новых, нестандартных путей их разрешения, толерантность и жизнестойкость. Важнейшим из инновационных умений выступает также способность (навык) переводить энергию стресса в энергию поступательного развития.

Человеку имманентно, хоть и в различной степени, присуще любопытство, жажда познания, стремление к новизне. Эвристическая часть поиска новых связей понятий, процессов и технологий всегда остается за самим человеком, В то время как информационные технологии (поиск исходной информации, подходящих идей, процессов, технологий, технического обеспечения и т. д.) предоставляют личности все возрастающие по объему, разнообразию и скорости возможности инновационного развития. Информационные технологии при этом не заменяют личностных взаимоотношений, складывающихся, например, между педагогом и учеником в процессе воспитания и образования, не вытесняют индивидуальное обучение и переобучение. Они используются в качестве инструментов, дополняющих и усиливающих традиционные методики обучения и практической деятельности, создают новые возможности как для работы в новых технологических условиях, так и для повышения квалификации и переквалификации практически в любой области.

Таким образом, за определенный промежуток времени инновационно-ориентированная личность, благодаря информационным технологиям, получает реальную возможность проверить (теоретически и практически) осуществимость, целесообразность, экономическую, социальную и иные ценности сформулированной инновации. Кроме того, быстрая (тем более, успешная) проработка и осуществление одной или нескольких инновационных идей приводит к своего рода «накачке инновационных мускулов», то есть развитию способностей личности мыслить в инновационном ключе.

К сожалению, механизмы приведения в действие ресурсов, обеспечивающих активное включение инновационного аспекта в процесс социализации личности, до сих пор практически не выявлены. Некоторые положительные наработки в этом направлении закономерно присутствуют в сфере бизнеса, представители которого используют возможности имеющихся моделей и технологий в конкретной практической деятельности в рамках банков, промышленных корпораций, образовательных центров. Задачей же социологов и политологов состоит в том, чтобы предложить индивиду и обществу способы реального наполнения высокотехнологической информационной среды необходимым социально-политическим содержанием, которое в прямом или опосредованном виде способствует развитию инновационных устремлений личности, ее творческих способностей, профессиональной интуиции, умения одинаково успешно работать в команде или в виртуальной реальности.

Информационные технологии все чаще становятся императивом установления нового порядка знания и его институциональных структур, поэтому для достижения поставленной цели серьезное внимание должно быть уделено политическому, психологическому, познавательному и социальному аспектам социализации с учетом достижений технологии в данных областях. Основная причина актуализации указанного требования состоит в том, что уже сегодня в обществе наблюдаются два прямо противоположных подхода к роли и значению информационных технологий.

Это, с одной стороны, пассивный подход большинства - когда личность автоматически принимает и использует информацию, полученную благодаря образованию, средствам массовой информации или иным источникам, с готовыми суждениями, но без права, желания и возможности критической оценки и каких-либо изменений. С другой стороны - это вариант активного восприятия, которое типично пока лишь для отдельных лиц или относительно небольших групп, занятых в различных областях применения информационных технологий. Они обладают возможностями поиска, обработки и практического использования новейшей информации через компьютер и всемирную сеть, с целью реализовать свой потенциал, стать замеченными и социально востребованными, показать высокую значимость и ценность инновационных разработок в реальном секторе экономики ^[32].

Однако, безотносительно к указанным подходам, следует заметить, что использование информационных технологий может также порождать негативные социологические явления. Так, например, универсальные контексты, прежде всего, всемирной паутины (интернета), а также телевидения и кино, порождают массовый эффект культурного шока, глобализируя знания безотносительно к образовательному уровню и экономическим возможностям восприятия его участников. Это, например, может порождать зависть и агрессию некоторых групп населения, не нашедших своего места в жизни, по отношению к успешным и востребованным слоям; способствовать возрастанию правового нигилизма среди молодежи и т.п. Следует также учитывать, что не всякое знание или умение, полученное благодаря информационным технологиям, выступает как инновация и социальное благо.

Инновация представляет собой процесс и результат такого изменения, которое связано с созданием, признанием или внедрением новых элементов (моделей, форм) материальной и нематериальной культуры в той или иной социальной системе.

Личность, принимающая инновационный процесс и участвующая в нем, становится инновационной личностью. Аналитическая модель инновационной личности, построенная американцем Алексом Инкелесом в 70-е годы ХХ века, исходила именно из данного определения инновации ^[40]. Очевидно следует согласиться, что к основным составляющим данной модели личности относятся:

? открытость к экспериментам, инновациям и иным качественным изменениям;

? признание и одобрение плюрализма мнений без опасения изменить собственное видение мира;

? ориентация на настоящее и четкая устремленность в будущее;

? умение экономить свое и чужое время, точность, пунктуальность;

? твердая уверенность в себе и способность преодолевать любые препятствия (экологические, политические, экономические, социальные и др.);

? умение планировать собственные действия для достижения как карьерных, так и иных социально значимых целей;

? правовая уверенность в регулируемости и предсказуемости социальной жизни (включая законы экономики, торговые правила, государственную политику);

? чувство справедливости при распределении материальных и иных благ, уверенность в зависимости вознаграждения от соответствия мастерству и вкладу;

? признание ценности образования, науки и информации;

? уважение чувств и достоинства других, включая людей с низким статусом или обладающих меньшей властью ^[40].

В работах ряда зарубежных исследователей (С.Паперт, Ф.Фукуяма ^{[22; 29]}) классификация черт современной личности, предложенная А. Инкелесом, дополняется выделением ее интегрального качества - способности к разностно-направленному двуединому восприятию личностного окружения. Эта способность, в отличие от стандартного адаптивного приспособления к динамизму социума, одновременно питает устремление к изменению условий социальной жизни и персональное самоизменение, что, собственно, и является атрибутивным признаком инновационного типа личности.

Кроме того, личностный успех нередко зависит от умения не только быстро приобретать, творчески перерабатывать и эффективно использовать знания, но и оперативно и наиболее экономным образом передавать их другим, расширяя, тем самым, собственное инновационное поле.

К этому следует добавить, что политическое будущее любой страны, перспективы ее дальнейшего перманентного прогрессивного развития зависят от инновационного потенциала, которым обладают как нынешние, так и грядущие поколения, смело и широко использующие новейшие информационные технологии.

Информационные технологии - это специфические инструменты, которые, помимо возможностей инновационного характера, способствуют преображению любого сегмента общественной жизни. Так, инновации в электронной сфере одновременно создают новые возможности для улучшения здоровья и питания людей, расширения их знаний в данной области; стимулируют экономический рост; создают более широкие перспективы непосредственного участия граждан в политической жизни общества; генерируют разнообразные инновации в системе образования и воспитания.

Информационные технологии, с точки зрения политики, обладают достаточным потенциалом, чтобы ускорить рост национальной экономики; расширить сферу действия, эффективность и результативность инновационных проектов. Благодаря им государственные и частные институты и организации действуют более эффективно и продуктивно, что повышает их конкурентоспособность, обеспечивает жизнестойкость и рентабельность проектов социально-экономического развития.

В глобальной информационной экономике без образования, повышения квалификации и финансирования в сфере информационных технологий добиться успехов в области инноваций отдельным людям или даже целым странам практически невозможно. Однако, старт данному процессу может быть дан, прежде всего, в сфере формирования инновационной личности при обязательном соблюдении следующих требований:

? информационно-технологическая и техническая модернизация образования как социально-экономической и политической перспективы развития общества; Политические последствия влияния информационных технологий на формирование личности

? перманентные инвестиции в подрастающие поколения, поскольку информационные технологии являются не только предпосылкой становления инновационной личности, но способствуют качественному улучшению жизни народа в целом;

? наличие политической воли правящей элиты, ее способность и готовность вести страну и народ по инновационному пути.

Последнее обстоятельство представляется особенно важным и актуальным, поскольку создание инфраструктуры бизнеса, внедрение современных информационных технологий и услуг обеспечивает формирование необходимых условий для привлечения внешних инвестиций в страну и расширения новейшей экономической базы общества. Опережающее воспитание инновационной личности создает возможности для новых технологических и интеллектуальных прорывов и, в конечном итоге, решения большинства социально-экономических (в первую очередь, занятости населения), финансовых, демографических, миграционных и иных проблем.

Политические же последствия влияния информационных технологий на развитие инновационных качеств личности трудно переоценить. В области организации общества и деятельности ее отдельных институтов, прежде всего государства, мы имеем систему, где все элементы среды (природной, социальной и политической) давят на личность. При этом многие из этих видов воздействия являются разрушающими для личности, воспринимаются ею как неизбежное бремя.

Ответной реакцией незащищенной личности является агрессия против общества, антиобщественное поведение в различных формах: преступность, терроризм, наркомания и т.п. При таком состоянии дел отдельный человек не может стать ответственным субъектом за все происходящее, не в состоянии сохранить природу и все существующее на Земле.

Современной доктриной высвобождения личностных сил в социально-экономической сфере является теория коллективной формы собственности в различных ее модификациях (корпоративной, коллективной, кооперативной, акционированной, арендной и т.п.). Она позволяет защитить жизненные силы личности от разрушающих воздействий общества, его социальных институтов, формировать гражданское общество, где личность приближена к средствам производства, непосредственно участвует в распределении продуктов и услуг, а следовательно, в распоряжении своей судьбой. Сами социальные институты (трудовые коллективы, семья, бытовое окружение, территориальные ассоциации и другие элементы микросреды) все в большей мере выступают в качестве таких социальных организаций общества, которые, объединяя разные творческие индивидуальности, способствуют как появлению дополнительной социальной энергии (энергии социальной организации), так и наиболее полному расцвету сил каждого индивида. Оздоровление социально-экономических отношений создает объективные предпосылки для политического раскрепощения личности.

Опыт развитых стран, уже добившихся определенных успехов в области социально-экономического оздоровления жизни, показывает, что это положительно влияет на процесс становления правового демократического государства, которое из средства политического давления на личность постепенно превращается в интеллектуальный центр общества, мотивирующий своих граждан к производительному труду, овладению новейшими информационными технологиями и жизни в целом. Такие государства все в большей мере наряду с административно- политическим мерами все полнее используют методы социального управления, духовно-культурного, информационного, интеллектуального мотивирования своих граждан к достойной для человека жизнедеятельности. Названные тенденции совпадают с задачами и принципами формирования инновационной личности в целом.

В таких условиях происходит постепенное изменение характера и содержания самой власти государства, которая все в большей мере демократизирует информационные потоки, обеспечивает свободу печати, расширяет рамки гласности и поднимает роль общественного мнения в решении общественных дел. Формирующееся гражданское общество, его институты опираются в своей деятельности на общедоступные банки данных, современные наукоемкие информационные технологии, что в свою очередь повышает значимость социального контроля общества, его социальных институтов, следовательно, каждой личности за деятельностью государства ^[12].

В рамках такой социальной системы неизбежно происходит соответствующая смена приоритетов, где государство начинает выступать фактическим гарантом и защитником интересов общества и каждого гражданина. в отличие от теперешнего состояния этой системы, где общество и личность существуют для государства, имеющего неограниченную власть над гражданами.

Власть интеллекта в такой системе также реализуется в деятельности государственной службы, неумолимо требуя наиболее профессиональных специалистов во всех ветвях власти: законодательной, исполнительной, судебной, которые все в большей мере насыщаются информационно-аналитической и интеллектуальной работой. Сегодня речь идет не только о теоретической модели организации такого общества, но и тех прогрессивных тенденциях в этой области, которые имеют место. Эти процессы нельзя как недооценивать, так и преувеличивать их пользу, т.к. многое в развитии цивилизации в целом, и каждого государства, в частности, будет зависеть от коллективной воли, духовной культуры субъектов управления. Последние либо воспользуются этой возможностью на пути обеспечения цивилизационной и национально-государственной безопасности, либо ввергнут страны в новые катаклизмы и страдания личности.

Таким образом, описанная теоретическая модель перспективного социально-политического развития способна сделать личность смыслом и главным приоритетом социального прогресса. Где гражданское общество все в большей мере выступает как ассоциация социальных институтов, а через них и личностей. Производство, экономика приобретают строго заданную социальную ориентацию, высшим регулятором общественной жизни, наряду с законом, становится культура, нравственные нормы и ценности жизни. Последние через наукоемкие информационные технологии поступают в сферу управления, где политическая власть превращается в информационно-аналитический и культурный центр общества, сокращающий традиционные методы властного регулирования и увеличивающий мотиваторы целесообразности поведения человека в обществе. Само государство все в большей мере делегирует своим социальным институтам, ассоциациям, отдельным личностям функции управления и распоряжения собственными делами, сокращает методы политического давления и расширяет сферу правового, духовно-культурного, интеллектуально-информационного воздействия на граждан.

Поэтому, для эффективной практической реализации обозначенной теоретической модели организации общества и закрепления соответствующих прогрессивных тенденций в этой сфере, чрезвычайно важно вовлечь в процесс формирования инновационной личности все интеллектуальные силы, прежде всего, ученых социологов, психологов, философов, экономистов и политологов. Чем шире и демократичнее будет исследовательская база и интеллектуальный потенциал поиска Политические последствия влияния информационных технологий на формирование личности альтернативных подходов в формировании и развитии инновационной личности, тем эффективнее будет функционировать вся система социализации.

инновационная личность информационный

Библиография

1. Абульханова-Славская К.А. Психология и сознание личности. М. Воронеж, 1999. 218 с.

2. Арутюнова Н. Д. Наивные размышления о наивной картине языка // Язык о языке / Под ред. Н. Д. Арутюновой. - М.: Языки русской культуры, 2000. С. 7-19.

3. Асмолов А.Г. Личность как предмет психологического исследования. М., 1984. С. 34-42.

4. Богоявленская Д.Б. Психология творческих способностей. - М.: ACADEMA, 2002. - 318 с.

5. Выготский Л. С. Психология развития человека. Москва: Смысл; Эксмо, 2006. 920 с.

6. Гершунский Б.С. Философия образования. М., 1998. С. 15, 25-26.

7. Голев Н. Д. Обыденное метаязыковое сознание как онтологический и гносеологический феномен // Обыденное метаязыковое сознание: онтологические и гносеологические аспекты / Под ред. Н. Д. Голева. Кемерово; Барнаул: Издательство Алтайского университета. 2007. С. 7-40.

8. Дебренн М. Французский язык в речевой практике русских: межъязыковая девиатология. Новосибирск: Новосибирский государственный университет. 2006. С. 86-90.

9. Дуфва Х., Ляхтеенмяки М., Кашкин В. Б. Метаязыковой компонент языкового сознания // Языковое сознание: содержание и функционирование / Под ред. Е. Ф. Тарасова. М.: РАН; МГЛУ, 2000. С. 81-82.

10. Зайцев А.И. Культурный переворот в Древней Греции VIII-V вв. до н.э. Л., 1985. С. 144

11. Зейналов Г.Г. Человечество в поисках альтернативного пути развития. М., 1999. С. 118

12. Иванов В.Н. Инновационные социальные технологии государственного и муниципального управления. М.: Экономика, 2001. 327 с.

13. Карякин Ю.В. Онтогенетическое проявление предмета учебной дисциплины как фактор ноосферного мышления / Проблемы университетского образования: содержание и технологии. Сборник трудов I всероссийской научно-методической конференции. Тольятти: ТГУ, 2004. С. 277-278.

14. Карякин Ю.В. Учебный процесс в вузе. Томск: «Дельтаплан», 2006. С. 132.

15. Кашкин В. Б. Бытовая философия языка и языковые контрасты // Теоретическая и прикладная лингвистика / Под ред. В. Б. Кашкина. Выпуск 3: Аспекты метакоммуникативной деятельности. Воронеж: Издательство ВГТУ. 2002. С. 4-34.

16. Кашкин В. Б. Парадоксы границы в языке и коммуникации. Воронеж: ВГУ; Издатель О. Ю. Алейников, 2010. С. 314-325.

17. Кашкин В.Б., Княжева Е.А. Концептуализация перевода в обыденном сознании и научном представлении // Вестник ВГУ. Серия «Лингвистика и межкультурная коммуникация, 2010, 1. С. 136-141.

18. Клочко В.Е. Саморегуляция мышления и её формирование. Караганда, 1987. 80 с.

19. Матюшкин А.М. Исследование психологических закономерностей процесса мышления (анализа и обобщения). Автореф. дис. … канд. пед. наук (по психологии). М, 1960. 16 с.

20. Медведев Д.А. Послание Федеральному Собранию от 11.05.08. URL: http://archive.kremlin.ru/appears/2008/11/05/1349_type63372type63374type63381type82634_208749.shtml.

21. Осовский Е.Г. У истоков Мордовского просветительства: А.Ф. Юртов, М.Е. Евсевьев // Мордовское просветительство: истоки, направления развития: в 2-х ч. Саранск, 1995. Ч. 1. С. 5

22. Паперт С. Образование в просвещенном обществе // Компьютерные инструменты в образовании. 2001. № 1. С. 3-8.

23. Петровский В.А. Психология неадаптивной активности. М.:«РОУ», 1992. 224 с.

24. Полиниченко Д. Ю. Наивная лингвистика и фольк-лингвистика // Обыденное метаязыковое сознание и наивная лингвистика / Под ред. А. Н. Ростовой. Кемерово; Барнаул: Издательство Алтайского университета, 2008. С. 41-45.

25. Пономарёв Я.А. Психологический механизм творчества // Принцип системности в психологических исследованиях. М.: Наука, 1990. 184 с.

26. Попов Л.М. Признаки интеллектуальной активности // Теоретические и прикладные исследования по психологии. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1977. С. 90-103.

27. Социальное партнерство-основа инновационного управления. М.:МГАДА. 2008. С. 27

28. Улыбина Е. В. Психология обыденного сознания. М.: Мысль. 2001. 263 с.

29. Фукуяма Ф. Доверие: социальные добродетели и путь к процветанию: Пер. с англ. М.: «Издательство ACT»: ЗАО НПП «Ермак», 2004. 730 с.

30. Холодная М.А. Психология интеллекта. СПб.: Питер, 2002. 272 с.

31. Швейцер А. Благоговение перед жизнью. М., 1992. С. 49, 51

32. Эко У. От Интернета к Гутенбергу // Новое литературное обозрение. 1998. №32. С. 5-14.

33. Barcelos A. M. F. Researching beliefs about SLA: A critical review // Beliefs about SLA: New Research Approaches / Eds. P. Kalaja and A. M. F. Barcelos / Dordrecht: Kluwer, 2003. Pp. 7-34.

34. Dufva H. Everyday knowledge of language: a dialogical approach to awareness // FINLANCE, XIV, 1994. Pp. 22-49.

35. Flavell J. H. Metacognition and cognitive monitoring: A new area of cognitive-developmental inquiry // American Psychologist, 34 (10), 1979. Pp. 906-911.

36. Fox E., Riconscente, M. Metacognition and self-regulation in James, Piaget, and Vygotsky // Educational Psychology Review, 20 (4), 2008. Pp. 373-389.

37. Hagen E. On the Theory of Social Change, Homewood, IL: Dorsey Press, 1962. 127 p.

38. Hawkins E. Awareness of Language: An Introduction. Cambridge: Cambridge University Press, 1991. XIV. 226 p.

39. Horwitz E. K. Surveying student beliefs about language learning // Learning Strategies in Language Learning / Eds. A. Wenden, J. Rubin. Englewood Cliffs: Prentice / Hall Intl, 1987. Pp. 119-129.

40. Inkeles A. The International Evaluation of Educational Achievement // Proceedings of the National Academy of Education. 1977. №4. P. 139-200.

41. Kalaja P., Menezes V., Barcelos A.M.F. Narratives of Learning and Teaching EFL. London: Palgrave Macmillan, 2008. 288 p.

42. Kashkin V.B. Metaliguistic activity and everyday philosophy // Language in action: Vygotsky and Leontievian legacy today / Eds. R. Alanen & S. Pцyhцnen. Cambridge: Cambridge Scholars Publishing, 2007. Pp. 170-202.

43. Kashkin V.B. Language contrasts in naпve beliefs and scientific paradigms // Nationale und transnationale Perspektiven der Geschichte der Sprachwissenschaft // Ed. G. HaЯler. Mьnster: Nodus Publikationen, 2010.

44. Kashkin V.B. What do language learners know about language? // Proceedings of 2009 International Symposium on ESP and its Teaching / Ed. Pang Ke. Wuhan: Wuhan University of Science and Technology, 2009. Pp. 190-200.

45. Kelly G.A. A Theory of personality. The psychology of personal constructs. New York: W. W. Norton and Company Inc., 1963. 194 p

46. Kramsch C. Metaphor and the subjective construction of beliefs // Beliefs about SLA: New Research Approaches / Eds. P. Kalaja and A. M. F. Barcelos. Dordrecht: Kluwer, 2003. Pp. 109-128.

47. Lier L. van. Language awareness, contingency, and interaction // AILA review, 11, 1994. Pp. 69-82.

48. Niedzielski N.A., Preston, D.R. Folk Linguistics // Berlin; New York: Mouton de Gruyter, 2000. 375 p.

49. Polanyi M. The tacit dimension. Gloucester, MA: Peter Smith, 1983. 128 p.

50. Schommer M., Walker K. Are epistemological beliefs similar across domain? // Journal of Educational Psychology, 87 (3), 1995. Pp. 424-432.

51. Wenden A. Metacognitive knowledge and language learning // Applied Linguistics, 19 (4), 1998. Pp. 515-537

52. В.В. Жабина Риски инновационной трансформации общества в условиях глобализации. // Философия и культура. - 2011. - 6. - C. 20 - 30.

53. Уваров А.А. О роли государства в формировании гражданского общества // NB: Вопросы права и политики. - 2013. - 7. - C. 1 - 40. URL: http://www.e-notabene.ru/lr/article_8782.html

54. В. П. Хрыков Информационное общество в России: условия и проблемы формирования // Политика и общество. - 2011. - 6. - C. 18 - 25.

55. Попов Л.Л., Мигачёв Ю.И. Информационное общество: проблемы развития, культуры, экологии и права // LEX RUSSICA (РУССКИЙ ЗАКОН). - 2009. - 4. - C. 824 - 836.

56. Щупленков О.В., Щупленков Н.О. Проблемы взаимодействия гражданского общества и государства в современной России // NB: Вопросы права и политики. - 2013. - 4. - C. 1 - 55. URL: http://www.e-notabene.ru/lr/article_585.html

Размещено на Allbest.ru