Коллективное поведение

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

КОЛЛЕКТИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ

Г. Блумер

1. Сфера коллективного поведения

коллективный толпа пропаганда движения

Термин «коллективное поведение». Природа коллективного поведения предполагает рассмотрение таких явлений, как толпы, сборища, панические настроения, мании, танцевальные помешательства, стихийные массовые движения, массовое поведение, общественное мнение, пропаганда, мода, увлечения, социальные движения, революции и реформы. Социологи всегда интересовались этими явлениями, но только в последние годы были предприняты попытки сгруппировать их в единый раздел социологии и рассмотреть в качестве различных выражений одних и тех же основополагающих факторов. Термин «коллективное поведение» употребляется для обозначения этой сферы интересов социологии.

Групповая активность как коллективное поведение. С определенной точки зрения практически всякая групповая активность может мыслиться как коллективное поведение. Групповая активность означает, что индивиды действуют вместе определенным образом, что между ними существует некое разделение труда и что налицо определенное взаимное приспособление различных линий индивидуального поведения. В этом смысле групповая активность является коллективным делом. В аудитории, например, имеется определенное разделение труда между преподавателем и учащимися. Учащиеся действуют, придерживаясь каких-то ожидаемых от них линий поведения, и равным образом для преподавателя характерен какой-то особый, ожидаемый от него вид деятельности. Действия учащихся и преподавателя приспосабливаются друг к другу, чтобы сформировать упорядоченное и согласованное групповое поведение. Это поведение коллективно по своему характеру.

Основа коллективного поведения. В только что приведенном примере коллективное поведение появляется потому, что учащиеся и преподаватели обладают общим пониманием или традициями в отношении того, каким образом они должны вести себя в аудитории. От учащихся ожидаются определенные линии поведения, и они сознают подобные ожидания; точно так же и от преподавателя ожидаются вполне определенные действия, и он отдает себе отчет в подобном ожидании. Это направление поведения определенными экспектациями всегда отмечает групповую активность, которая находится под влиянием обычая, традиции, условностей, правил или институционных регулятивов. Таким образом, могут быть высказаны два положения: во-первых, подавляющее большинство случаев коллективного поведения людей объясняется их общими экспектациями и пониманием; во-вторых, значительная доля социологической сферы исследования посвящена изучению подобного коллективного поведения. Когда социолог изучает обычаи, предания, игровые традиции, нравы, институты и социальную организацию, он имеет дело с социальными правилами и социальными детерминантами, посредством которых организуется коллективное поведение.

Коллективное поведение как раздел социологии. Из предыдущего утверждения вытекает один вопрос: если практически вся социология связана с рассмотрением коллективного поведения, то в каком смысле можно говорить об исследовании коллективного поведения как об отдельном разделе социологии? Ответ на этот вопрос позволит нам с большей ясностью определить, на что именно направлено исследование коллективного поведения.

Элементарные формы коллективного поведения. В то время как основной объем человеческого коллективного поведения существует в форме регулируемой групповой деятельности, достаточно часто наблюдается и такое коллективное поведение, которое не находится под влиянием каких-то правил или экспектаций. Возбужденная толпа, биржевая паника, состояние военной истерии, обстановка социальной напряженности представляют собой примеры такого рода коллективного поведения. В этих случаях коллективное поведение возникает спонтанно и не подчиняется предустановленным соглашениям (understandings) или традициям. Изучение именно таких элементарных и спонтанных форм и составляет один из наиболее интересных моментов в сфере исследования коллективного поведения.

Организованные формы коллективного поведения. Не менее интересно в исследовании коллективного поведения прослеживание того пути, по которому элементарные и спонтанные формы развиваются в организованные. Обычаи, условности, институты и социальная организация претерпевают определенное развитие, представленное переходом от расплывчатого и неорганизованного состояния к устоявшемуся и организованному статусу. Определение путей и характера подобного развития становится в изучении коллективного поведения весьма важным аспектом.

Определение коллективного поведения. Приведенные в самой общей форме, эти замечания предполагают, что исследователь коллективного поведения стремится к пониманию условий возникновения нового социального строя, так как его появление равнозначно возникновению новых форм коллективного поведения. Эта формулировка позволяет отделить область изучения коллективного поведения от прочих социологических исследований. Можно сказать, что социология в целом занимается изучением социального строя и его составляющих (обычаев, правил, институтов и т. д.) как таковых; исследование же коллективного поведения занимается изучением путей становления этого социального строя в смысле возникновения и закрепления новых форм коллективного поведения.

2. Элементарное коллективное поведение

Ключ к пониманию природы коллективного поведения дает осознание той формы социального взаимодействия, которая была названа круговой реакцией. Она относится к такому типу взаимного возбуждения (interstimulation), в рамках которого реакция одного индивида воспроизводит возбуждение. Так взаимное возбуждение приобретает круговую форму, при которой индивиды отражают настроения (states of feeling) и таким образом интенсифицируют их. Это хорошо видно на примере передачи эмоций и настроений между людьми, находящимися в состоянии возбуждения. Еще более очевиден этот процесс в охваченном страхом стаде животных. Выражение страха мычанием, тяжелым дыханием и телодвижениями вызывает то же самое настроение и у других животных стада, которые, по мере того как они в свою очередь выражают свой страх, интенсифицируют это эмоциональное состояние друг у друга. Именно в таком процессе круговой реакции и возникает в стаде общее состояние интенсивного страха и возбуждения, как, например, в случае панического бегства.

Природа круговой реакции может быть понята глубже, если сопоставить ее с истолковательным взаимодействием -- формой, встречающейся главным образом среди ассоциированных человеческих существ. Обычно люди откликаются друг на друга, например при поддержании общения, истолковывая действия или замечания друг друга и затем реагируя на основании этого истолкования. Отклики, следовательно, не производятся непосредственно на стимул, но, скорее, следуют за истолкованием; они, очевидно, отличаются по своей природе от стимулирующих действий, являясь, по существу, приспособлениями к этим действиям. Таким образом, истолковательное взаимодействие можно сравнить с игрой в теннис; оно имеет характер скорее челночного, а не кругового процесса. Оно стремится в известной степени сделать людей разными; круговая же реакция стремится сделать людей одинаковыми.

Круговая реакция в коллективном поведении. Круговая реакция весьма распространена среди людей. Это основная форма взаимного возбуждения, присутствующая в спонтанном и элементарном коллективном поведении. Ее роль в этом отношении будет видна в анализе социального беспокойства, коллективного возбуждения, социальной инфекции и на примере действий толпы. Здесь же можно отметить, что из нее вырастает коллективное или разделенное (shared) поведение, которое не основано на присоединении к общим соглашениям или правилам. По этой причине круговая реакция и является естественным механизмом элементарного коллективного поведения.

Происхождение элементарного коллективного поведения. В каких условиях возникает спонтанное и элементарное коллективное поведение? Похоже, в условиях неустойчивости или нарушения привычных форм существования или заведенного распорядка жизни. Там, где групповая жизнь удовлетворительно поддерживается в согласии с правилами или культурными установлениями, очевидно, нет никакого повода для возникновения каких-либо новых форм коллективного поведения. Желания, потребности и предрасположения людей удовлетворяются посредством обычной культурной деятельности их групп. В случае же какого-либо нарушения этих установленных образцов действия или появления каких-то новых предрасположений, которые не могут быть удовлетворены существующими культурными установлениями, возникновение элементарного коллективного поведения вполне вероятно.

Фактор беспокойства. Когда у людей есть побуждения, желания или предрасположения, которые не могут быть удовлетворены наличными формами существования, они оказываются в состоянии беспокойства. Они ощущают побуждение к действию, но одновременно и препятствие, мешающее его исполнению; в результате они испытывают дискомфорт, фрустрацию, неуверенность и, как правило, отчуждение или одиночество. Это внутреннее напряжение, в отсутствие способов его снятия, обычно выражается в беспорядочной и некоординированной деятельности. Это признак беспокойства. Внешне эта деятельность, вероятнее всего, имеет лихорадочный характер, лишена последовательности и напоминает какое-то блуждание в потемках; внутренне она, вероятнее всего, принимает форму расстроенного воображения и беспорядочных эмоций. В своих наиболее острых формах она характерна для невротического поведения.

Развитие социального беспокойства. Присутствие чувства беспокойства среди множества индивидов, однако, не обязательно означает наличие какого-то состояния социального беспокойства. Лишь когда чувство беспокойства вовлекается в круговую реакцию или становится инфекционным, налицо социальное беспокойство. Социальное беспокойство можно рассматривать как социализацию чувства беспокойства. Если индивидуальное чувство беспокойства не имеет эффекта взаимного возбуждения и подкрепления, оно не является ни разделенным, ни коллективным. Это состояние, как кажется, верно описывает современное невротическое чувство беспокойства. Невротического индивида можно рассматривать как изолированного и социально вычлененного -- это тот, кому трудно быть раскованным, простым и непосредственным в общении с другими людьми. Его расстроенные чувства возникают в качестве, скорее, реакции против других индивидов, чем солидаризующегося разделения их чувств. Проявление невротического чувства беспокойства способно раздражать и отталкивать других. И наоборот, в случае социального беспокойства оно имеет взаимообразный характер, т. е. его проявление пробуждает некое схожее состояние беспокойства у других, по мере того как индивиды взаимодействуют друг с другом, возникает взаимное подкрепление этого состояния. Отсюда следует, что социальное беспокойство, вероятнее всего, присутствует там, где люди обладают повышенной чувствительностью друг к другу или охотно вступают в контакт, а также там, где они вместе переносят разрушение своего заведенного жизненного уклада. Эти условия встречаются в таких случаях социального беспокойства, как революционные волнения, аграрные волнения, женский протест, религиозные и моральные волнения, трудовые конфликты, если упомянуть лишь некоторые из множества форм. Эти случаи обнаруживают фундаментальное расстройство эмоций, сознания и поведения людей, вызванное значительными изменениями в их жизненных укладах.

Протяженность и интенсивность социального беспокойства. Социальное беспокойство может различаться как по протяженности, так и по интенсивности. Оно может быть ограничено небольшой общиной, например небольшим шахтерским поселком в период стачки, но может также распространяться и на более многочисленное, разбросанное на большом пространстве население, как, например, в случае современных волнений в исламском мире. Оно может быть мягким и иметь общий характер, как в большинстве случаев современного морального беспокойства, или же быть конкретным и острым, как в революционных волнениях, непосредственно предшествовавших русской революции 1917 года. Ограниченное или протяженное, подавленное или острое, социальное беспокойство имеет определенные общие черты, которые должны быть обозначены.

Черты социального беспокойства. Одной из наиболее интересных черт социального беспокойства является беспорядочный характер поведения. Люди суматошно и бесцельно суетятся, словно бы стремясь найти что-то или избежать чего-то, но не имея при этом никакого представления о том, что же именно они стараются найти или чего избежать. Действительно, как раз это отсутствие понимаемых целей и объясняет беспокойное поведение. Люди находятся в состоянии напряжения и неловкости и чувствуют сильный позыв к действию. Этот позыв к действию в отсутствие целей с необходимостью ведет к бесцельному и беспорядочному поведению.

Другой важный признак социального беспокойства -- возбужденные чувства, обычно в форме смутных предчувствий, тревоги, страхов, неуверенности, рвения или повышенной агрессивности. Такие возбужденные чувства способствуют распространению слухов и преувеличений. Подобные черты поведения обычно обнаруживаются во всех обстоятельствах социального беспокойства.

Третью важную черту социального беспокойства составляют раздражительность и повышенная внушаемость людей. В состоянии социального беспокойства люди психологически неустойчивы, подвержены действию беспорядочных побуждений и эмоций. Их внимание становится изменчивым и непостоянным, лишается обычной последовательности. Их состояние делает их гораздо более восприимчивыми по отношению к другим, но также и менее постоянными и твердыми в своем настроении и образе действий. Осознать эту возросшую неустойчивость и чувство беспокойства -- значит понять, почему люди в состоянии социального беспокойства так внушаемы, так легко откликаются на различные новые стимулы и идеи, а также более податливы.

Роль социального беспокойства. Эти замечания указывают на важную роль социального беспокойства. С одной стороны, это симптом распада или крушения жизненного устройства. С другой стороны, оно означает начальную подготовку к новым формам коллективного поведения. Этот последний пункт особенно важен. В метафорическом смысле социальное беспокойство может восприниматься как неорганизованное, неконтролируемое, изменчивое и активное состояния. Привычные формы деятельности разрушены, и индивиды стали податливыми, готовыми воспринять новые воздействия. Социальное беспокойство можно рассматривать как суровое испытание, в котором выплавляются новые формы организованной деятельности, такие, как социальные движения, реформы, революции, религиозные культы, духовное пробуждение и новые моральные установления. В себе самом оно может мыслиться как обладающее большим потенциалом различных выражений; это значит, что существует множество альтернативных форм заново организованной деятельности, в которые может вылиться само социальное беспокойство. Нам будет интересно проследить, каким образом социальное беспокойство развивается и выражает себя в новых формах поведения.

3. Механизмы элементарного коллективного поведения

Характеристики элементарных механизмов. Поведение людей, находящихся в состоянии социального беспокойства, выказывает ряд типичных форм взаимодействия, которые мы можем обозначить как элементарные механизмы коллективного поведения. Они элементарны потому, что возникают спонтанно и естественно, они являются простейшими и древнейшими способами взаимодействия людей с целью осуществления совместной деятельности и обычно ведут к более развитым и сложным формам.

Толчея (milling). Основным типом таких элементарных форм является толчея. Толчея может пониматься как круговая реакция в чистом виде. В толчее люди бесцельно и беспорядочно кружатся друг возле друга, подобно переплетающимся движениям овец, которые находятся в состоянии возбуждения. Первейшая цель толчеи состоит в том, чтобы сделать индивидов более восприимчивыми и отзывчивыми друг к другу, чтобы они становились все больше заняты лишь друг другом и все меньше отзывались на обычные объекты возбуждения. Это именно то состояние, к которому относится термин контакт (rapport). В преувеличенной форме мы наблюдаем это состояние в случае гипноза. Гипнотизируемый все больше становится занят одним лишь гипнотизером таким образом, что его внимание оказывается прикованным к гипнотизеру, и он соответственно развивает иммунитет к большинству других типов возбуждения, на которые он откликнулся бы в обычных условиях. Толчея имеет тенденцию вызывать это состояние в людской среде. Внимание людей становится все больше сфокусировано друг на друге и все меньше -- на объектах и событиях, которые привлекли бы его в обычных условиях. Оказавшись занятыми исключительно друг другом, они склонны откликаться друг на друга быстро, непосредственно и бессознательно. Поскольку толчея привносит эту поглощенность друг другом и эту готовность к быстрому отклику, она явственно способствует коллективному поведению. Люди в этом состоянии гораздо более расположены действовать сообща, под влиянием общего побуждения или настроения, чем действовать порознь, под влиянием эмоций, не являющихся для них общими. С этой точки зрения толчея может рассматриваться в качестве элементарного и естественного средства, с помощью которого люди спонтанно подготавливаются к совместному действию.

Коллективное возбуждение (excitement). Мы можем выделить коллективное возбуждение в качестве наиболее интенсивной формы толчеи и рассматривать его как отдельный элементарный механизм, приводящий к коллективному поведению. Хотя оно может рассматриваться в качестве интенсификации толчеи и, следовательно, как обладающее общими характеристиками круговой реакции, оно отличается также и определенными специфическими признаками, заслуживающими нашего внимания. Во-первых, невозможно не дать высокой оценки той силе, с которой возбужденное поведение захватывает и приковывает внимание наблюдателей. Во всех сообществах -- как животном, так и человеческом -- все индивиды особенно восприимчивы к проявлению возбуждения по отношению друг к другу. Такое возбужденное поведение трудно игнорировать; чтобы сделать это, индивид должен покинуть сцену действия или сконцентрировать свое внимание на каком-то другом объекте при помощи каких-то вербальных формул. Его естественная тенденция -- уделить внимание возбужденному поведению и проявить к нему интерес. Эта сила возбужденного поведения, полностью подчиняющая внимание, представляет особый интерес, поскольку именно в той степени, в какой индивид оказывается поглощенным каким-либо объектом, он попадает под его контроль. Человек контролирует самого себя перед лицом какого-либо объекта внимания в той степени, в какой он способен пробуждать в своем сознании образы, которые он может противопоставить этому объекту. И все же возбужденное поведение как объект внимания препятствует этому процессу направленного воображения. Там, где люди в результате воздействия какой-либо формы толчеи оказываются в состоянии коллективного возбуждения, эта потеря нормального контроля приобретает ярко выраженный характер, подготавливая почву для инфекционного поведения.

Другая интересная черта коллективного возбуждения состоит в том, что под его влиянием люди становятся более «заведенными» в эмоциональном отношении и больше обычного склонны отдаваться всевозможным побуждениям и чувствам, а следовательно, делаются менее устойчивыми и более безответственными. При коллективном возбуждении личный характер индивидов ломается с большей легкостью и, таким образом, создаются условия для реорганизации и образования новых форм поведения. При коллективном возбуждении индивиды могут начать придерживаться таких линий поведения, о которых прежде они, вероятно, и не помышляли и, еще менее вероятно, что осмелились бы придерживаться. Точно так же, находясь под его нажимом и располагая возможностями для снятия напряжения, индивиды могут испытать значительную реорганизацию своих чувств, привычек и личностных характеристик. Эти замечания показывают, сколь влиятельно может быть коллективное возбуждение в деле сплачивания людей в новые формы коллективной ассоциации и в создании фундамента для новых форм коллективного поведения.

Социальная инфекция. Там, где коллективное возбуждение интенсивно и широко распространено, есть большая вероятность возникновения социальной инфекции того или иного рода. Социальная инфекция относится к сравнительно быстрому, бессознательному и нерациональному распространению каких-либо настроений, порывов или форм поведения; это хорошо видно на примере распространения помешательств, маний и увлечений. В своих наиболее крайних формах она принимает характер социальной эпидемии, как, например, в случае тюльпанной лихорадки в Голландии в XVII веке или же танцевальной мании в средние века. В современную эпоху мы видим ее отчетливые проявления в эволюции военной истерии или в процессе развития биржевой паники.

Социальная инфекция может рассматриваться в качестве интенсивной формы толчеи и коллективного возбуждения; в ней ярко выражено углубление контакта и безумной отзывчивости индивидов по отношению друг к другу. Наиболее интересным и захватывающим в социальной инфекции является то, что она привлекает и заражает и тех индивидов, которые первоначально были просто отрешенными от происходящего и безразличными зрителями или наблюдателями.

Вначале люди могут просто проявлять любопытство по поводу данного поведения или слабо интересоваться им. По мере того как они ухватывают дух возбуждения и становятся более внимательными к этому поведению, они все более склоняются к тому, чтобы самим в него вовлечься. Это можно рассматривать как некое снижение социального сопротивления, вызванное тем, что они претерпевают определенную утрату самосознания и соответственно способности истолковывают действия других. Самосознание есть средство оградить себя от влияния других, так как с его помощью индивид сдерживает свои непосредственные, естественные отклики и побуждения и составляет свое собственное суждение, прежде чем действовать. Следовательно, когда люди находятся под гнетом коллективного возбуждения, становясь все более и более поглощенными данным типом поведения, они легче подвержены влиянию возникающих у них побуждений. Там, где люди уже имеют общее предрасположение действовать каким-то определенным образом, например, стремиться к наживе, бежать от опасности или выражать ненависть, проявление этого поведения в условиях коллективного возбуждения легко высвобождает их соответствующие побуждения. В таких условиях данный тип поведения будет распространяться подобно греческому огню, как это можно наблюдать на примере разгула биржевой спекуляции (a speculative orgy), финансовой паники или волны патриотической истерии.

Стадии спонтанного поведения. Толчея, коллективное возбуждение и социальная инфекция присутствуют в различной степени во всех проявлениях спонтанного группового поведения. Особенно часто их можно встретить на более ранних стадиях развития этого поведения, но они могут присутствовать в определенном смысле на любом этапе развития этого поведения. Так, в случае какого-нибудь социального движения мы обнаруживаем, что они наиболее ярко выражены в ранний период, но продолжают функционировать еще долгое время, хотя и менее явственно. Этот процесс может быть понят с учетом их социальной функции, как это было обозначено выше. Их действие, как мы увидели, нацелено на объединение людей на самом примитивном уровне и тем самым на создание фундамента более прочных форм объединения.

До сих пор мы пытались вкратце очертить природу коллективного поведения в его наиболее элементарной и спонтанной форме, а также объяснить природу механизмов, посредством которых оно действует. Наша непосредственная задача -- проанализировать различные типы элементарных коллективных групп; далее рассмотрим, каким образом коллективное поведение организуется и сплачивается в новые формы группового и институционального поведения. Можно выделить четыре типа элементарных коллективных групп: действующая толпа, экспрессивная толпа, масса и общественность. Эти социальные группировки можно рассматривать в качестве элементарных постольку, поскольку они возникают спонтанно и их действие не направляется и не определяется существующими культурными моделями. Каждая имеет свой особый характер, и каждая возникает при особом наборе условий.

4. Элементарные коллективные группирования

Действующая толпа. Большая часть первоначальных интересов социологов в сфере коллективного поведения была сосредоточена на изучении толпы. Этот интерес был особенно живым в конце прошлого века и прежде всего среди французских исследователей. Наиболее яркое выражение он получил в классической работе «Толпа» Гюстава Ле Бона (1897). Этот и другие труды дали нам значительную долю понимания природы и поведения толпы, хотя многое все еще остается непознанным.

Типы толпы. Следует выделить четыре типа толпы. Первый может быть назван случайной толпой, как, например, в случае уличкой толпы, наблюдающей за манекеном в витрине магазина. Случайная толпа обычно существует лишь мгновения, и, что более важно, она имеет очень рыхлую организацию и едва ли какое-либо единство. Ее члены приходят и уходят, уделяя лишь временно внимание объекту, который возбудил интерес толпы, и вступая лишь в слабую связь (association) друг с другом. Хотя главные механизмы формирования толпы присутствуют в случайной толпе, они настолько незначительны в объеме и слабы в действии, что далее мы не станем заниматься этим типом толпы. Второй тип может быть определен как обусловленная (conventionalized) толпа, как, например, зрители захватывающего бейсбольного матча. Их поведение, по существу, схоже с поведением случайных толп, за исключением того, что оно выражается в установленных и упорядоченных формах. Именно эта упорядоченная деятельность и является отличительным признаком обусловленной толпы как особого типа. Третьим типом толпы является действующая, агрессивная толпа, наилучшим образом представленная революционной толпой или линчующим сбродом. Заметным признаком этого типа толпы является наличие цели, на которую направлена деятельность толпы. Этот тип толпы является объектом изучения практически во всех исследованиях толпы. Последний тип -- экспрессивная, или так называемая танцующая, толпа, это такая, которая столь часто встречается в религиозных сектах при их возникновении. Ее отличительной чертой является то, что возбуждение выражается физическим движением просто как некой формой снятия напряжения, а не направленным на какую-либо цель. В этой главе мы рассмотрим действующую толпу, а в следующей -- танцующую.

Формирование толпы. Существенные ступени формирования толпы представляются достаточно ясными. Сначала происходит какое-либо волнующее событие, которое приковывает внимание и пробуждает интерес людей. Становясь все более поглощенным этим событием и подстрекаемым его возбуждающим характером, индивид склоняется к утрате части своего обычного самоконтроля и подчинению возбуждающему объекту. Далее этот вид переживания, пробуждая различные порывы и эмоции, создает определенную ситуацию напряжения, которая в свою очередь принуждает индивида к действию. Таким образом, определенное число людей, стимулируемых одним и тем же возбуждающим событием, предрасположено самим этим фактом вести себя подобно толпе.

Это становится ясным на втором этапе -- зарождение толчеи. Напряжение индивидов, взбудораженных каким-либо возбуждающим событием, заставляет их суетиться и болтать друг с другом; в этой толчее первоначальное возбуждение возрастает. Возбуждение каждого передается другим и, как мы отметили выше, отражаясь, возвращается обратно к каждому и усиливает его собственное возбужденное состояние. Наиболее очевидным результатом этой толчеи является распространение некоего общего настроения, ощущения или эмоционального порыва, а также рост их интенсивности. Это действительно ведет к состоянию подчеркнутого контакта, в котором индивиды становятся очень восприимчивыми и отзывчивыми по отношению друг к другу и в котором вследствие этого все более расположены действовать сообща как некая коллективная единица. И другой важный результат может проистекать из процесса толчеи, который можно рассматривать как третий важный этап в процессе формирования действующей толпы. На этом этапе возникает некий общий объект внимания, на котором фокусируются порывы, эмоции и воображение людей. Обычно общим объектом является возбуждающее событие, взбудоражившее людей, но гораздо чаще им является некий образ, выстроенный и зафиксированный в пересудах и действиях людей, пока они толкутся. Этот образ или объект, так же как и возбуждение, является общим и разделяется всеми. Его важность в том, что он дает людям некую общую ориентацию и, таким образом, сообщает их деятельности некоторую общую цель. С этой общей целью толпа готова действовать согласованно, целенаправленно и последовательно.

Последний этап можно представить себе как стимулирование и поощрение порывов, соответствующих цели толпы, вплоть до того момента, когда ее члены готовы действовать под их влиянием. Одобрение и кристаллизация порывов являются результатом взаимного возбуждения, которое имеет место в толчее в качестве отклика на лидерство (leadership). Оно имеет место главным образом как результат образов, пробужденных в процессе внушения и подражания и подкрепленных взаимным одобрением. Когда члены толпы имеют некий общий порыв, направленный на фиксированный образ и поддержанный какой-либо интенсивной коллективной эмоцией, они готовы действовать, и действовать агрессивно, что типично для действующей толпы.

Характеристики действующей толпы. Теперь мы можем охарактеризовать природу, действующей толпы, или, как также называют ее некоторые авторы, психологической толпы. Следует отметить, во-первых, что подобная группа спонтанна и живет сиюминутным настоящим. Как таковая, она не является обществом или культурной группой. У нее нет наследия или традиций, которые направляли бы ее деятельность, нет никаких условностей, установленных традицией экспектаций или правил. Ей недостает и других важных признаков общества, таких, как установленная социальная организация, установленное разделение труда, структура установленных ролей, признанное лидерство, набор норм и нравственных предписаний, сознание своей собственной идентичности или признанное «мы -- сознание». Поэтому вместо того чтобы действовать на основании установленного правила, она действует на основании пробужденного порыва. Так же как она выступает в этом смысле некультурной группой, она равным образом выступает и неморальной группой. В свете этого факта нетрудно понять, что действия толпы могут быть странными, отталкивающими и порой зверскими. Не имея никакой совокупности определений или правил для направления своего поведения и действуя на основании порыва, толпа непостоянна, подвержена внушению и безответственна.

Этот характер толпы может быть лучше оценен, если мы поймем состояние ее типичного члена. Такой индивид теряет обычное критическое восприятие и самоконтроль, как только он вступает в контакт с другими членами толпы и проникается тем коллективным возбуждением, которое господствует над ними. Он прямо и непосредственно откликается на замечания и действия других, вместо того чтобы истолковывать их, как он сделал бы в обычных условиях. Его неспособность анализировать действия других прежде, чем откликаться на них, порождает его собственное стремление действовать. Следовательно, порывы, пробужденные в нем его сочувствием коллективному возбуждению, скорее получат немедленное выражение, чем покорятся его собственному суждению. Именно это состояние и является признаком внушаемости; оно объясняет, почему в толпе роль внушения так ярко выражена. Следует отметить, однако, что эта внушаемость ни на йоту не отклоняется от того направления, в котором действуют пробужденные порывы; внушения, которые противоречат им, игнорируются. Это ограничение сферы внушаемости, но вкупе с интенсификацией внушаемости внутри этих границ является тем пунктом, который часто упускался из виду исследователями толпы.

Недостаток обычного критического отношения и пробуждение порывов и эмоций объясняют эксцентричное неистовое и неожиданное поведение, которое столь часто можно наблюдать у членов настоящей толпы. Порывы, которые в обычных условиях подверглись бы суровому подавлению благодаря способности индивида к суждению и самоконтролю, теперь находят выход для своего выражения свободным. То, что многие из этих порывов должны иметь атавистический характер, неудивительно, и, следовательно, не является неожиданностью и то, что в реальности это поведение, как правило, бывает насильственным, жестоким и разрушительным. Далее, высвобождение порывов и эмоций, которое не встречает никакого ограничения, которое овладевает индивидом и которое получает квазиодобрение благодаря поддержке других людей, дает индивиду ощущение своей силы, возрастания значимости своего «Я», своей праведности и прямоты. Таким образом, он должен приобретать чувство неуязвимости и убежденности в правоте своих действий.

Поведение толпы может быть понято лучше с учетом следующих характеристик ее индивидуального члена: потеря им самоконтроля и способности к критическому суждению; наплыв порывов и эмоций, многие из которых обычно подавлены; ощущение возрастания его значимости; подверженность внушению со стороны окружения. Следует помнить о том, что это состояние членов толпы обусловлено их исключительно плотным контактом и взаимным возбуждением, а также о том, что этот контакт в действующей толпе в свою очередь был организован вокруг определенной общей цели деятельности. Общее сосредоточение внимания, контакт и растворение индивидов в толпе, составляющие единый процесс, являются просто различными фазами друг друга, и этим объясняются единство толпы и всеобщий характер ее поведения.

Чтобы предотвратить образование сборища или рассеять его, необходимо переориентировать внимание таким образом, чтобы оно не было коллективно сосредоточено на каком-то одном объекте. Таков теоретический принцип, лежащий в основе контроля над толпами. Когда внимание членов толпы направлено на различные объекты, они образуют некий агрегат индивидов, а не толпу, объединенную тесным контактом. Так, способами, с помощью которых можно рассеять толпу, являются: обращение людей в состояние паники, возбуждение в них интереса к другим объектам, привлечение их к дискуссии или аргументированному спору.

Наше исследование толпы представило те психологические узы толпы, или тот ее дух, который можно назвать стадностью (crowd-mindedness), если воспользоваться удачным выражением Э.А. Росса Ross E.A. Social Psychology. N. Y. 1908.. Если мы мыслим в терминах стадности, становится ясным, что многие группы могут приобретать характер толпы, даже не будучи столь малочисленными, как, например, сборище линчующих. В определенных условиях и целая нация может оказаться подобной толпе. Если люди становятся поглощенными одним и тем же волнующим событием или объектом, если они достигают высокой степени взаимного возбуждения, отмеченного отсутствием разногласий, и если они обладают мощными порывами к действию в направлении того объекта, которым они поглощены, их действие будет подобно действию толпы. Нам известно такое поведение, принимающее значительный размах, на примере социальной инфекции, такой, как инфекция патриотической истерии.

5. Экспрессивная толпа

Доминантный признак экспрессивной толпы. Отличительной чертой действующей толпы, как мы увидели, является направленность внимания на какую-либо общую цель; действия толпы -- это поведение, предпринятое для достижения этой цели. В противоположность этой характеристике доминантным признаком экспрессивной толпы является ее обращенность на самое себя, интровертность. Она не имеет никакой цели -- ее порывы и эмоции растрачиваются не более чем в экспрессивных действиях, обычно в ничем не сдерживаемых физических движениях, дающих снятие напряжения и не имеющих никакой другой цели.

Мы наблюдаем подобное поведение в его ярко выраженной форме на примере вакханалий, карнавалов и пляшущих толп примитивных сект.

Сравнения с действующей толпой. Объясняя природу экспрессивной толпы, мы должны отметить, что и по своему образованию и по фундаментальному характеру она очень напоминает действующую толпу. Она состоит из возбужденных людей, которые толкутся и тем самым распространяют и интенсифицируют возбуждение. В их среде возникает то же состояние контакта, отмеченное быстродействующей и неосмысленной взаимной отзывчивостью. Индивиды утрачивают самосознание. Пробуждаются порывы и эмоции, и они больше не подвержены ограничению и контролю, которые обычно осуществляет над ними индивид. В этих отношениях экспрессивная толпа в основе своей подобна действующей толпе.

Фундаментальное различие состоит в том, что экспресивная толпа не вырабатывает образа какой-то цели и, следовательно, внушение не ведет к действию, не участвует в построении какого-то плана действий. Не имея никакой цели, в направлении которой она могла бы действовать, толпа оказывается в состоянии разрядить возникшее в ней напряжение и возбуждение только в физическом движении. Если сформулировать это сжато, то следует сказать: толпа должна действовать, но она не обладает ничем, в направлении чего она может действовать, и поэтому она попросту предается возбужденным движениям. Возбуждение толпы стимулирует дальнейшее возбуждение, не организующееся, однако, вокруг некоторого целенаправленного действия, которое могла бы стремиться выполнить эта толпа. В такой ситуации внешнее выражение возбужденных чувств становится самоцелью, поэтому поведение может принимать формы смеха, плача, крика, скачков и танцев. В своем более резком выражении она может принимать такие формы, которые сопровождаются невнятным бормотанием всякого вздора или же сильнейшими физическими судорогами.

Ритмическое выражение. Вероятно, наиболее интересной чертой этого экспрессивного поведения, поскольку оно осуществляется коллективно, является его тенденция становиться ритмическим; при повторении и достаточном контакте оно принимает форму согласованного действия людей. Легко заметить, что оно может стать схожим с коллективным танцем; именно этот аспект подталкивает к определению экспрессивной толпы как танцующей.

Можно сказать, что, подобно тому как действующая толпа усиливает свое единство посредством формирования какой-то общей цели, экспрессивная толпа формирует свое единство посредством ритмического выражения своего напряжения.

Эта черта имеет исключительную важность, так как проливает некоторый свет на интереснейшую связь между «танцующим» поведением и первобытным религиозным чувством. Для иллюстрации этого пункта рассмотрим переживания индивида в танцующей толпе.

Индивид в экспрессивной толпе. Возбуждение, которое индивид воспринимает от тех, кто находится с ним в контакте, уменьшает его обычный самоконтроль, а также пробуждает импульсивные эмоции, постепенно завладевающие им. Он чувствует, будто он увлечен неким духом, происхождение которого неведомо, но воздействие которого воспринимается весьма остро. Вероятно, два условия делают это переживание переживанием экстаза и экзальтации и придают ему священный, или божественный, оттенок. Первое состоит в том, что это переживание по природе своей является катарсическим. Индивид, который находился в состоянии напряжения, дискомфорта и, возможно, тревоги, внезапно получает полную разрядку и испытывает радость и полноту жизни, приходящие с подобным облегчением. Это естественное удовлетворение, безусловно, доставляет наслаждение и радость, которые делают это переживание весьма значимым. Тот факт, что подобное настроение завоевывает столь полный и беспрепятственный контроль над индивидом, легко приводит его к ощущению, будто он одержим или исполнен неким запредельным духом. Другое условие, которое придает этому переживанию религиозный характер, состоит в поощрении и одобрении, заключающихся в той поддержке, которая исходит от тех, с кем он находится в контакте. Тот факт, что и другие разделяют это же переживание, избавляет последнее от подозрений и делает возможным его безоговорочное принятие. Когда какое-либо переживание доставляет полное и совершенное удовлетворение, когда оно социально стимулируется, поощряется и поддерживается, когда оно выступает в форме таинственной одержимости потусторонними силами, оно легко приобретает религиозный характер.

Развитие коллективного экстаза. Когда экспрессивная толпа достигает высшей точки подобного коллективного экстаза, это чувство приобретает тенденцию проецироваться на те объекты, которые ощущаются как находящиеся с ним в некой тайной и тесной связи. В результате эти объекты становятся священными для членов толпы. Эти объекты могут быть всем чем угодно; в их число могут включаться люди (например, какой-нибудь религиозный пророк), танец, песня или же физические объекты, которые воспринимаются как связанные с этим экстатическим опытом. Появление таких священных объектов закладывает основу для формирования какого-нибудь культа, секты или примитивной религии.

Не все экспрессивные толпы достигают этой ступени развития. Большинство и них не заходят дальше ранней стадии толчеи, или возбуждения. Но имплицитно они обладают возможностью такого развития и большинством из этих характерных черт, пусть даже и в подавленной форме.

Как и действующая толпа, экспрессивная толпа не обязательно ограничивается какой-либо небольшой компактной группой, члены которой находятся в непосредственной физической близости друг к другу. Характерное для нее поведение можно порой встретить и в какой-нибудь крупной группе, такой, например, как общественность (public) в масштабах целой нации.

Оценка. Здесь можно привести краткую оценку действующей толпы и экспрессивной толпы. Обе они являются спонтанными группированиями. Обе они представляют собой элементарные коллективы. Их форму и структуру невозможно возвести ни к какой культурной модели или же набору правил; структуры, которыми они обладают, совершенно самобытно развиваются из толчеи возбужденных индивидов. Действующая толпа фокусирует свое напряжение на некой цели и таким образом организуется вокруг некоего плана действий; экспрессивная толпа попросту разряжает свое напряжение в экспрессивном движении, которое имеет тенденцию становиться ритмическим, и именно таким образом устанавливает определенное единство. В обеих толпах индивид лишается большей части репертуара своего обычного сознательного поведения и становится уступчивым, податливым в тигле коллективного возбуждения. С разрушением его прежней личностной организации индивид должен развивать новые формы поведения и выкристаллизовать какую-то новую личностную организацию, двигаясь в новых и отличающихся от прежних направлениях. В этом смысле стадное поведение является средством, с помощью которого осуществляется разрушение социальной организации и личностной структуры, и в то же время потенциальным проектом возникновения новых форм поведения и личности. Действующая толпа представляет собой одну из альтернативных линий для такой реорганизации -- развитие агрессивного поведения в направлении целенаправленного социального изменения. Мы увидим, что эта линия реорганизации приводит к возникновению политического строя. Экспрессивная толпа представляет собой другую альтернативу -- разрядку внутреннего напряжения в поведении, которое имеет тенденцию становиться священным и отмеченным глубоким внутренним чувством.

Ее можно рассматривать как приводящую к возникновению религиозного строя поведения.

6. Масса

Мы выбираем термин масса для обозначения другого элементарного и спонтанного коллективного группирования, которое во многих отношениях схоже с толпой, однако коренным образом отличается от нее в других отношениях. Масса представлена людьми, участвующими в массовом поведении, такими, например, которые возбуждены каким-либо событием национального масштаба, или участвуют в земельном буме, или интересуются каким-либо судебным разбирательством по делу об убийстве, отчеты о котором публикуются в прессе, или участвуют в какой-то крупномасштабной миграции.

Отличительные черты массы. Понимаемая подобным образом, масса имеет ряд отличительных черт. Во-первых, ее члены могут занимать самое различное общественное положение, происходить из всех возможных слоев общества; она может включать людей, занимающих самые различные классовые позиции, отличающихся друг от друга по профессиональному признаку, культурному уровню и материальному состоянию. Это можно наблюдать на примере массы людей, следящей за судебным разбирательством по делу об убийстве. Во-вторых, масса является анонимной группой, или, точнее, состоит из анонимных индивидов. В-третьих, между членами массы почти нет взаимодействия и обмена переживанием. Обычно они физически отделены друг от друга и, будучи анонимными, не имеют возможности толочься, как это делают люди в толпе. В-четвертых, масса имеет очень рыхлую организацию и неспособна действовать с теми согласованностью и единством, которые отличают толпу.

Роль индивидов в массе. Тот факт, что масса состоит из индивидов, принадлежащих к самым разным локальным группам и культурам, имеет большое значение. Ибо это означает, что объект интереса, который привлекает внимание тех, кто составляет массу, находится за пределами локальных культур и групп и, следовательно, что этот объект интереса не определяется и не объясняется в терминах представлений или правил этих локальных групп. Объект массового интереса может мыслиться как отвлекающий внимание людей от их локальных культур и сфер жизни и обращающий его на более широкое пространство, на такие области, на которые распространяются правила, регулятивы или экспектации. В этом смысле масса может рассматриваться как нечто, состоящее из обособленных и отчужденных индивидов, обращенных лицом к тем объектам или областям жизни, которые интересны, но сбивают с толку и которые нелегко понять и упорядочить. Перед подобными объектами члены массы, как правило, испытывают замешательство и неуверенность в своих действиях. Далее, не имея возможности общаться друг с другом, разве что ограниченно и несовершенно, члены массы вынуждены действовать обособленно, как индивиды.

Общество и масса. Из этой краткой характеристики явствует, что масса лишена черт общества или общины (community). У нее нет никакой социальной организации, никакого корпуса обычаев и традиций, никакого устоявшегося набора правил или ритуалов, никакой организованной группы установок, никакой структуры статусных ролей и никакого упрочившегося умения. Она просто состоит из некоего конгломерата индивидов, которые обособлены, изолированы, анонимны и, таким образом, однородны в той мере, в какой имеется в виду массовое поведение. Можно заметить далее, что поведение массы, именно потому, что оно не определяется никаким предустановленным правилом или экспектацией, является спонтанным, самобытным и элементарным. В этих отношениях масса в значительной степени схожа с толпой. В других отношениях налицо одно важное различие. Уже отмечалось, что масса не толчется и не взаимодействует так, как это делает толпа. Наоборот, индивиды отделены друг от друга и неизвестны друг другу. Этот факт означает, что индивид в массе, вместо того чтобы лишаться своего самосознания, наоборот, способен довольно сильно обострить его. Вместо того чтобы действовать, откликаясь на внушения и взволнованное возбуждение со стороны тех, с кем он состоит в контакте, он действует, откликаясь на тот объект, который привлек его внимание, и на основании пробужденных им порывов.

Природа массового поведения. Это поднимает вопрос о том, каким образом ведет себя масса. Ответ обусловлен стремлением каждого индивида ответить на собственные нужды. Форма массового поведения парадоксальным образом выстраивается из индивидуальных линий деятельности, а не из согласованного действия. Эти индивидуальные деятельности в первую очередь выступают в форме выборов -- таких, например, как выбор новой зубной пасты, книги, пьесы, партийной платформы, новой моды, философии или религиозных убеждений,-- выборов, которые являются откликом на неясные порывы и эмоции, пробуждаемые объектом массового интереса. Массовое поведение даже в качестве некой совокупности индивидуальных линий поведения может приобрести важное значение. Если эти линии сходятся, влияние массы может быть огромным, как это показывают далеко идущие воздействия на общественные институты, вытекающие из сдвигов в избирательных интересах массы. Из-за подобных сдвигов в интересах или вкусах может потерпеть крах какая-нибудь политическая партия или же коммерческое предприятие.

Когда массовое поведение организуется, например, в какое-нибудь движение, оно перестает быть массовым поведением, но становится по природе своей общественным (societal). Вся его природа меняется, приобретая некую структуру, некую программу, некие определяющие традиции, предписанные правила, культуру, определенную внутригрупповую установку и определенное «мы -- сознание». Именно по этой причине мы подобающим образом ограничили его теми формами поведения, которые и были описаны выше.

Возрастающее значение массового поведения. В современных -- городских и промышленных -- условиях жизни массовое поведение вышло на первый план по росту своего масштаба и значения. Это в первую очередь обусловлено действием тех факторов, которые обособили людей от их локальных культур и локального группового окружения. Миграции, перемены местожительства, газеты, кино, радио, образование -- все это способствовало тому, чтобы индивиды срывались с якорей своих традиций и бросались в новый, более широкий мир. Сталкиваясь с этим миром, они были вынуждены каким-то образом приспосабливаться, исходя из совершенно самостоятельных выборов. Совпадение их выборов сделало массу могучей силой. Временами ее поведение приближается к поведению толпы, особенно в условиях возбуждения. В таких случаях оно подвержено влиянию тех или иных возбужденных призывов, появляющихся в прессе или по радио,-- призывов, которые играют на примитивных порывах, антипатиях и традиционных фобиях. Это не должно заслонять тот факт, что масса может вести себя и без такого стадного неистовства. Гораздо большее влияние на нее может оказывать художник или писатель, которым удается прочувствовать смутные эмоции массы, выразить и артикулировать их.