Трансформация и развитие социально-политических ориентаций учащейся молодежи московского мегаполиса

В параграфе «Общественно-политические организации и политические идеалы молодежи 1990-х гг.» отмечается парадокс: в 1990-е несмотря на интенсивную политическую жизнь общества, молодежь оставалась в значительной степени аполитичной, если подразумевать под этим отсутствие четко выраженных партийных симпатий.

Общественно-политические симпатии молодежи, в % (опрос 1992 г.).

Сравнение результатов разных социологических исследований 1987 г., 1989 г., 1991-1992 гг, выявляет увеличение количества респондентов, не интересующихся и не следящих за политикой. Если в 1988 г. их было 3 - 7%, то в 1989 г. стало 10 - 14%, в 1991 - 63%, в 1992 г. больше 70%.

Важнейшая черта социально-политической обстановки 1990-х гг.: несложившаяся взамен однопартийного режима КПСС новая плюралистическая система. Как видно из таблицы, общественно политические симпатии молодежи в этот период следующие (по данным опроса за июнь 1991 г.): нейтральные - 67,8%, КПСС - 8,9%, демократические организации - 7,1%, экологические движения - 5,3%, движение за мир, пацифисты - 2,3 %, Ельцин - 1,8%, движение за духовное возрождение России - 1,8%, ДПР -1,8%, ВЛКСМ - 1,8%

Как показывают данные, более 67,8% молодых людей не имеют никаких политических симпатий. Даже блок «демократических» организаций, чьей заслугой в сущности и являлся переход к плюралистической парадигме социально-политического устройства, пользовался в 90-х признанием лишь 7% опрошенных. В свою очередь, их антагонисты из патриотического и неокоммунистического лагеря могли рассчитывать на симпатии примерно 12% юношей и девушек. То есть противоборствующие группировки обладали приблизительно одинаковым числом сторонников.

На основании ряда исследований политических идеалов молодежи в этот период мы приходим к выводу о глубокой неудовлетворенности существующими лидерами и отсутствием в реальной действительности объектов подражания и соответствия внутренним запросам молодых, что подготовило почву для активной виртуализации поколения молодых первого десятилетия ХХ1 века.

Вследствие этого диссертант приходит к выводу о необходимости всестороннего освещения и популяризации положительных примеров для подражания в СМИ, образовательных и воспитательных институтах и структурах по работе с молодежью и блокированию отрицательных.

В главе третьей «Становление социально-политического поля ориентаций молодежи конца 1990-х гг. - начала первого десятилетия 2000-х гг.» обсуждаются практические результаты апробации концептуальной модели диссертационной работы. Теоретические положения первой главы репрезентируются на материалах исследований и социологических опросов конца 1990-х гг. - начала 2000-х гг.

Методика наших исследований носила этапный характер.

Первая волна исследований (1991-1993) была предпринята нами в составе рабочей группы Центра исследований политической культуры России в рамках исследовательской программы «Новое отечество». При этом диссертант, как участник работы, непосредственно проводил обследование в среде школьной и вузовской молодежи г. Москвы.

Опросы проводились методом анкетирования в девятых, десятых и одиннадцатых классах общеобразовательных школ, а также в студенческих группах ряда столичных вузов и носили характер случайной выборки. В целом их итоги были репрезентативны по таким ключевым показателям, как социальное происхождение, национальность респондентов, уровень образования и размеры дохода родителей, половой и возрастной состав.

Исследовательская программа 1991-1993 гг. состояла из трех опросов, объединенных общим девизом «В преддверии самостоятельности» и одного обследования, точнее говоря, его московской части, «Мнения трех народов».

Конкретные характеристики исследований:

1. Опрос «В преддверии самостоятельности - 1», носивший предварительный («пилотажный») характер, был осуществлен в марте - апреле 1991 г. среди одиннадцатиклассников средней школы № 1106 г. Москва. Всего было проанкетировано 56 человек.

2. Опрос «В преддверии самостоятельности - 2» был осуществлен в декабре 1991 - январе 1992 гг. в девятых, десятых, одиннадцатых классах школ № 765, 768, 1106 г. Москвы, а также среди студентов II курса Университета Нефти и газа им. Губкина и студентов I, II, III курсов Московского энергетического института. Им было охвачено 275 человек в возрасте от 14 до 25 лет,

3. Опрос «В преддверии самостоятельности - 3» проводился в мае 1992 г. в среде учеников девятых, десятых и одиннадцатых классов средних школ № 765, 768, 1106 г. Москвы и студентов I, II, III курсов Московского энергетического института. Всего было проанкетировано 195 человек.

4. Опрос «Мнений трех народов», в его московской части, был осуществлен в декабре 1992 - феврале I993 гг. В столице были опрошены студенты Московского государственного педагогического института иностранных языков, Московского государственного лингвистического университета, Московского всероссийского техникума железнодорожного транспорта. Всего исследованием в Москве оказались охвачены до 250 человек.

Таким образом, в рамках исследования 1991-1993 гг. было опрошено 776 человек.

Социологические наблюдения 1999 - 2008 гг. осуществлялись в рамках существующей тематики и охватывали полный спектр интересов школьников, их динамику, качественную трансформацию на протяжении десятилетия с целью определения влияния на эти процессы горизонтальных временных параметров развития общества и государства и вертикальных возрастных особенностей молодых людей. Возраст респондентов 14-17 лет. Опрошено свыше 2000 чел.

Исходя из цели и задач данной докторской диссертации, программа исследования 2008-2009 года строилась таким образом, чтобы, с одной стороны, максимально использовать возможности анализа объективной информации, характеризующей молодежь мегаполиса по самым разным доступным параметрам; с другой, как можно больше использовать возможности анкетного опроса для получения необходимой информации для сравнения освоения молодежью социально-политического пространства в 1990-х гг. и в начале ХХI века.

В исследовании были использованы методики социологического исследования предложенные Е.П. Тавокиным. Генеральной совокупностью была определена городская молодежь Москвы в возрасте от 14 до 30 лет.

В опросе на интернет-порталах использовалась авторская методика, базирующаяся на создании информационного повода для опроса путем формирования сообществ, для вхождения в которые потенциальные респонденты должны были заполнить анкету.

В опросе на улицах Москвы респонденты подбирались методом случайного отбора с использованием стратифицированной территориальной случайной двухступенчатой выборки по схеме, разработанной А.А.Яушевой.

Общее число опрошенных в исследовании 2008-2009 - не менее 1236 человек.

В параграфе «Человек экономический» как доминирующий субъект социально-политического поля России рубежа ХХ-ХХ1 вв» раскрывается наиболее сложный вопрос трансформации ценностей, так как Homo Consumer советской эпохи и Homo Consumer России 2008 года - это совершенно разные модели потребительского поведения. В параграфе анализируются особенности каждой из моделей и выявляются причины смены стратегий поведения.

Социальные и экономические приоритеты и ценности в молодежной среде, несомненно, являются отражением состояния ментальности всего общества. В значительной степени они есть продукт непосредственного влияния на умонастроения молодых людей со стороны семьи, социальной среды, государственной системы образования и воспитания, а также средств массовой информации.

Как известно, с началом глобального общественно-политического кризиса в нашей стране, стимулированного «перестройкой», и без того расшатанный механизм социальной адаптации новых поколений претерпел многочисленные изменения как количественного, так, в особенности, и качественного характера. Были отвергнуты и преданы анафеме многие прежние приоритеты, а взамен декларированы, подчас, весьма обтекаемые «общечеловеческие» ценности. В результате и в воспитательном процессе образовался некий вакуум, который, как оказалось, во многих случаях заполнить нечем.

И прежде всего это сказалось на социально-экономических ориентациях молодежи. Предыдущие установки на практически безвозмездный «коммунистический» труд, основанный на энтузиазме и аппелировавший к сознательности, патриотизму и любви к «социалистической родине», быстро ушли в прошлое. Их начала сменять эрозия самого понятия труда и, как следствие - общая растерянность и тревога за свое будущее, постепенно переходящая у многих в безысходность.

В исследовании приводятся обширные данные социологических опросов, сопоставляются ответы респондентов, выявляются как парадигмальные, так и поколенческие истоки трансформации, проводится их анализ и даются предложения по минимизации недостатков и развитию положительных тенденций молодежного сознания

В параграфе «Молодежь, предпринимательство и политика - взаимопроникновение аксиологических категорий» показывается, в каких сложных условиях конфликтного взаимопроникновения ювенального поля с «полем отцов» формировался новый круг ценностей молодежи в сфере политики и предпринимательства.

Одной из новых проблем, сложившихся в условиях перехода к рыночной экономике в 1990-х гг., являлось становление и выживание молодежного предпринимательства. Сегодня уже возможно выделить некоторые из наиболее важных его аспектов и черт.

Следует учесть, что на Западе считается, что наиболее эффективной для мобилизации социального потенциала людей является предпринимательская мотивация, которая строится на частном интересе. Предприниматель в принципе является ключевой фигурой рыночной экономики.

В России отношение к предпринимательству формировалось достаточно сложно и неоднозначно. Долгое время оно в сознании россиян, сформированном в советский период, было почти синонимом спекуляции. Ключевые характеристики делового человека: прагматический склад ума, расчетливость, рациональность (особенно материальный интерес) с подозрением расценивались государственной идеологией, а если и принимались, то крайне узко, имперсонально. Впрочем, и в дореволюционный период взгляды на предпринимательство оставались непростыми, что и нашло свое отражение, скажем, в русской классической литературе.

Поэтому процесс становления рынка, приватизация, не мог не сопровождаться в общественном сознании наслоением множества противоречий. К тому же в России было воспитано исключительно мало людей, которые внутренне самостоятельны и на деле готовы творчески и смело действовать в экономической сфере, принимать быстрые, эффективные решения. В силу чего весь предпринимательский импульс 1990-х носил чаще всего эмоциональный, подражательный характер.

Итоги проведенных нами социологических зондажей позволяют утверждать, что период с апреля 1991 г. по январь 1993 года стал во многом переломным в деле формирования жизненных, а особенно - социальных и профессиональных ориентаций молодых людей. Катализатором здесь послужили и окончательно взявший верх курс на воссоздание рыночных структур, и нарастающие экономические трудности.

При этом закладываемые властью в отношении экономического поля ценности рыночной экономики оказались перенесены молодежью и на социально-политические стороны общественной жизни, став моделями поведения: «доверяй, но проверяй», «все покупается и все продается» и т.д.

В параграфе «Роль субкультур в становлении поля социально-политической ориентации молодежи рубежа ХХ-ХХI вв.» рассматривается такое явление ювенального поля, как субкультурные неформальные организации и течения.

В западной цивилизации возникновение юношеских субкультур связано прежде всего со значительным удлинением фазы взросления и быстрыми социальными изменениями, постоянно увеличивающими дистанцию между «поколением молодых» и взрослыми.

Взгляды подростков обычно отличаются от представлений, свойственных миру взрослых, культивируются особые формы общения, характерные отличия в одежде, прическе. Конечно, все эти внешние проявления и особенности поведения нестойки и касаются не всех молодых людей. Однако для некоторых из них принадлежность к субкультуре представляет собой важный этап периода взросления.

Мы акцентируем внимание на том, что субкультуры сильно ориентированы на внешние атрибуты, но приоритеты и ценности, в большинстве случаев, являются отражением родительских установок. Кроме влияния ровесников, поведение молодых людей определяется также средствами массовой информации, которые контролируются взрослыми.

Существуют различные «ответы» юношеской культуры на нынешнюю жизненную ситуацию, причем преобладают традиционные формы подростковых реакций:

1) бегство от общества (наркотики, религиозные секты, самопознание, медитация, нарциссическая погруженность в себя);

2) развитие и культивирование альтернативных общей глобализации, прежде всего социальных и творческих, интересов (борьба за мир, защиту окружающей среды, альтернативные производства и т.д.);

3) цинизм: направления, связанные с культурой и модой, эстетика «детей большого города», решительно порывающих с буржуазной повседневностью, выделяющихся внешним видом, музыкой и т.п., интересующихся только собой;

4) агрессивные стычки (рокеры, футбольные «фанаты» и т.д.);

5) традиционные формы самоорганизации (союзы, группы по увлечениям и т.п.).

В диссертационной работе отмечается, что в исследуемый период наблюдается переплетение политических и конфликтогенных мотивов деятельности молодежных неформальных образований. Так, наблюдается увеличение уголовных дел, связанных с правонарушениями молодежных группировок, которые представляют собой организованные неформальные группы молодых людей в возрасте от 14 до 24 лет численностью до 30 человек, вовлеченных на определенной территории в противоправные антиобщественные действия. Так, всего в России в 2007 году, по данным экспертов Московского бюро по правам человека, действовала 141 молодежные группировка экстремистского толка общей численностью около полумиллиона человек. В основном они сосредоточены в крупных городах Центрального, Северо-Западного и Уральского федерального округов. Особенно велико количество экстремистов в столичном регионе и в Санкт-Петербурге. Исследователи также отмечают, что молодежные группировки в последнее время стали более «агрессивны, организованы, политизированы», в ряде случаев наблюдается «устойчивая этническая идеологическая окраска», а «некоторые из них находятся под влиянием преступных сообществ». Все это означает увеличение уголовных дел, связанных с молодежными группировками.

Помимо очевидных моральных и социальных причин (в таких группах велик процент несовершеннолетних), актуальность этой проблемы диктуется простейшим сравнением: например, в 1958, 1959, 1960 гг. среди лиц, привлеченных к уголовной ответственности, доля несовершеннолетних составляла соответственно 4,9%, 3,1 и 2,9%, а в 1990 - 2000-е годы эта цифра перешагнула 11%. Данные, характеризующие динамику изменения последнего показателя, достаточно красноречивы: если в 1960 - 1970-е годы это число составляло 80-100 тысяч, то в конце 1980-х - уже 130-180, а в 1990-2000-х оно достигло 200 тысяч. Как отмечают аналитики, устойчивой чертой становится групповой характер преступлений, совершаемых несовершеннолетними: более 60% составляет доля групповых преступлений, которые имеют все признаки организованности.

В этой связи огромное значение приобретает организация молодежного движения, осуществляемая на государственном уровне и учитывающая индивидуальные и поколенческие особенности молодых людей и ориентированная на принципы гуманизма, патриотизма и национальной консолидированности.

В главе четвертой «Мониторинг и анализ трансформации социально-политических взглядов молодежи начала ХХI века» теоретические предположения о моделях поведения молодежи как субъектов социально-политического пространства(константной и виртуальной реальностей) подтверждаются эмпирическими данными автора.

В параграфе «Молодежная политика государства и формирование политической идентичности нового поколения» нами анализируются существующие в настоящий момент подходы к молодежной политике, выявляются закономерности в формировании политической идентичности в различных моделях с государственным регулированием и аргументируется собственная позиция.

Мы считаем, что государство должно управлять ценностями молодежи через долгосрочную целенаправленную государственную молодежную политику. В этой связи ювенальная политика выступает как «государственная социально-управленческая функция». Однако сложившаяся в стране система управления не имеет реальных механизмов контроля и управления ювенальным полем ценностей и лишь предлагает альтернативный вариант стратегии поведения, набор ценностей социально-политического поля, адаптированный под ювенальное. При этом данная адаптация аппелирует не к представлениям молодых о своем будущем, к их ценностным ориентациям, а к представлению «отцов» о представления «детей». Именно поэтому разработка и реализация молодежных программ в России осуществляется по моделям либо социалистического пионерско-комсомольского толка, либо копирует виды деятельности существующего социально-политического поля (например, отделения для молодежи при партиях).

В этой связи диссертантом предлагается учитывать глубоко индивидуальные и поколенческие стратегии поведения молодежи, которые имеют в исследуемый период ярко выраженные черты пассионарности, стремления к виртуализации и конструированию новых моделей поведения.

В параграфе «Роль виртуального пространства в развитии социально-политического поля (анализ социологического опроса молодежи г. Москвы, проведенного на Интернет-порталах в 2008 г)» описано активное использование молодежью виртуального капитала как в конструировании константной, так и виртуальной социальной реальности.

Существующая сегодня низкая вовлеченность молодых людей в молодежные объединения и организации в противовес активному освоению виртуального пространства и участия в сетевых виртуальных сообществах заставляет думать о неадекватности реальным запросам молодежи существующих на сегодняшний момент социальных моделей.

Мы видим, что агенты (объекты) вторичной социализации - институты (субъекты реальной действительности) могут воздействовать на молодежь через создание своих копий в виртуальной реальности, либо посредством моделирования ситуаций возвращения молодых людей из виртуальной реальности в константную. Игнорирование виртуальной реальности, закрепление за ней статуса игровой (подобной хобби), а, значит, несерьезной деятельности, влечет за собой утрату контроля над моделями поведения поколения рубежа ХХ-ХХI века. Разрыв между поколениями может оказаться масштабней, чем это было ранее. Преемственность между поколениями, взаимопонимание и взаиморегулирование станет труднодостижимым. Потенциальная возможность выстраивания государственной политики на основе учета нарастающей виртуализации молодежного социума отмечается не только нами, но и другими исследователями как перспективное направление.

О возможности и необходимости управления ювенальным полем через освоение виртуального пространства написано немного, на практике указанные идеи не находят социальной реализации, в том числе и в силу недостаточной методологической проработанности. Наша позиция основана на том, что управление ценностями молодежи - это управление жизненными стратегиями данной конкретной социальной группы, опирающееся на управление социальным поведением личности в сложном многомерном мире. Гипотеза аргументируется результатами опроса, проведенного среди молодежи на интернет-порталах г. Москвы.

В параграфе «Молодежные движения как управляемое поле социально-политических ориентаций молодежи» подчеркивается, что, согласно нашей позиции и результатам анализа, огромное значение имеют различные формы организации молодежного движения. В целом, в развитии молодежного движения в России важно формировать представление о нем как о способе самореализации и возможности проявления социальной субъективности молодых людей. Определение молодежного движения как совокупности молодежных организаций в теоретическом отношении представляется нами слишком схематичным, но в контексте взаимодействия социальных структур отражает суть реальных общественных процессов. Особенно это важно для условий современной России. Если во времена ВЛКСМ такое определение было бы малопродуктивным, поскольку комсомол выступал как единая и фактически единственная молодежная организация в СССР, то в нынешних условиях в России действуют сотни молодежных организаций, а следовательно у молодых появилась возможность выбора, а у государства - необходимость его направлять.

В выводах по данной главе обобщаются существующие сегодня подходы к развитию молодежных и детских движений в современной России; обосновываются рекомендации по внесению изменений в концепцию общественно-государственного патернализма в молодежной политике.

Результаты проведенного нами многоаспектного, многоуровневого, социально-политического исследования позволяют констатировать:

- наличие современной трансформации от «общества идеалов» к «обществу потребления», которая воздействует на особенности формирования жизненных стратегий подрастающих поколений;

- социально-политические взгляды с учащейся молодежи базируются на таких символических аспектах как модные тренды, виртуальные социальные сети, престижность, узнаваемость, замена созидательного досуга отдыхом и развлечениями, поискам власти и статуса в виртуальном сообществе и др.;

- особенность молодежи как субъекта в социально-политическом поле является итогом неоднозначного процесса замены государственного гарантированного стабильного пространства на стихийно складывающуюся глобальную модель общества, с гипертрофированной, возведенной в абсолют, символической моделью потребления;

- проведенная типологизация молодежных субкультур выявила наличие субъективных предпочтений и приоритетов в становлении массового молодежного сознания;

- государственная молодежная политика должна носить целевой характер и опираться на следующие приоритеты: повышение активности самой молодежи, связанной с расширением потенциальных возможностей в ее социальном становлении, создание условий для реализации потребностей каждой возрастной группы молодежи (17-19 лет, 20-24 года, 25-30 лет); формирование целевых проектов и программ на государственном и региональном уровнях, подтвержденных нормативной базой, механизмами государственной поддержки, финансированием, средствами регулирования и контроля.

В Заключении подводятся главные итоги диссертационного анализа, формируются основные выводы и рекомендации по преодолению изученных проблем, определяются дальнейшие исследовательские и практические перспективы.

Нет сомнения, что исследование трансформации социально-политических ориентаций учащейся молодежи московского мегаполиса на рубеже ХХ - ХХ1 вв. является актуальной проблематикой современной социологической науки.

Осмысление предпосылок социальной нестабильности, повышенной уязвимости представлений самых молодых граждан страны является закономерным следствием известных процессов переходного периода нашего общества, что позволило сделать ряд выводов и умозаключений.

Автор выделяет ряд тенденций, влияющих на качественную специфику социализации учащейся молодежи:

- трансформацию от «общества идеалов» к «обществу потребления», сопряженную с потерей личностной целостности и ее поисками в сложном, многоуровневом мире;

- нарастающая в конце ХХ - начале ХХ1 века трансформация представлений молодежи о социальном капитале под воздействием влияния виртуальной реальности, участником которой все чаще становятся молодые люди, зачастую стремящиеся к виртуальному измерению реальной действительности;

- имеющая место в качестве модели поведения самоидентификация молодых через противопоставление экономического капитала культурному с подчеркиванием незначимости последнего;

- возможность и необходимость управления ювенальным полем, обусловленная его структурой, состоящей из системы разнородных витальных, личностных и социальных ценностей.

Позиция диссертанта основана на том, что управление ценностями молодежи - это управление жизненными стратегиями данной социальной группы, опирающееся на управление социальным поведением личности в трансформирующемся, виртуализирующемся обществе. Все эти процессы и тенденции оказывают огромное влияние на социально-политический климат как в среде молодежи, так и в обществе в целом. Именно поэтому важен системный детализированный анализ массового сознания молодого поколения в современных условиях. Результаты наших исследований подтверждают, что сегодня необходимо возродить общественно-государственный патернализм в молодежной среде, разработать ряд долгосрочных воспитательных программ, нацеленных на возрождение приоритетов общественно-полезного труда, потребности в патриотическом отношении к своему прошлому и настоящему, обычаям и традициям, культуре, природе и среде обитания. Необходимо всесторонне развивать чувство социальной солидарности и национальной консолидированности, личной включенности и сострадания. Несомненно, необходимо обратить пристальное внимание на возможность усиления роли ответственности института семьи в отношении позитивного воспитательного влияния на молодежь.

Учитывая положительное влияние на социализацию молодых людей таких традиционных государственных воспитательных институтов, как школа, внешкольные досуговые учреждения, армия и флот, представляется крайне важным укрепление их социального престижа в обществе.

Представляется насущной необходимостью разработка и принятие закона о молодежи, в котором была бы определена и изложена государственная концепция молодежной политики, позволившая выработать конкретные стандарты воспитательной работы с учащейся молодежью в школах, вузах и других учреждениях.

Завершая, можно констатировать, что основные негативные явления в социальном развитии молодых граждан, связанные, прежде всего, с ослаблением воспитательной роли как средней так и высшей школы, можно нивелировать таким образом, чтобы стимулировать нарастание положительных изменений и сведение к минимуму отрицательных тенденций. Использование в воспитательной работе с учащейся молодежью материалов, основных выводов и постулатов данной работы может способствовать совершенствованию гражданского воспитания молодого поколения, формированию у него созидательного сознания, мобилизации его сил и возможностей на скорейший выход из экономического кризиса, всесторонней стабилизации общественных отношений и институтов.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ИЗЛОЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ РАБОТАХ

Монографии

1.Бокарев В.А. Трансформация изменений социально-политических ориентаций молодежи на рубеже ХХ -ХХI вв., М.: Крылья, 2008. - 184 с. (11,5 п.л).

2. Бокарев В.А. Становление и развитие социально-политических ориентаций учащейся молодежи в конце 80-х - начале 90-х гг. (по материалам г. Москвы). Кандидат. диссерт. ИМРД, М., 1993.- 171 с. (11 п.л.)

3. Бокарев В.А. Становление и развитие социально-политических ориентаций учащейся молодежи в конце 80-х - начале 90-х гг. (по материалам г. Москвы). Автореферат диссертации. ИМРД, М., 1994. - 15 с. (0,7 п.л.)

Учебные пособия

4. Историко-краеведческий топонимический словарь района Ясенево. Учебно-методическое пособие. Под ред. Бокарева В.А. МКТС, М., 2006. - 44 с. (2,5 п.л).

5. Школьная пора. Из дневника учителя. Учебное пособие. Под ред. Бокарева В.А. МКТС. - М., 2008. - 24 с. (1,2 п.л).

Статьи в научных журналах, входящих в перечень ВАК РФ,

для публикации научных работ

6. Бокарев В.А. Молодежь как актор социально-политического поля: степень управляемости // Вестник Бурятского государственного университета. - Улан-Удэ, 2008. -№ 14. - С. 240 - 248 (0,8 п.л).

7. Бокарев В.А. От общества идеалов к обществу потребления: особенности управления социально-политическим полем в контексте парадигмальной трансформации общества // Гуманитарные и социально-экономические науки. - Ростов-на-Дону, 2008. - № 6. - С. 131-134 (0,3 п.л).

8. Бокарев В.А. Виртуальный капитал как разновидность символического капитала и модели поведения социальных акторов, стремящихся к его обладанию (на примере молодежи) // Вопросы культурологии. - М., 2009. - С. 94 - 99 (0,3 п.л).

9. Бокарев В.А. Управление социально-политическим полем в современном обществе // Социально-гуманитарные знания, 2009. Региональный выпуск. - С. 243-248 (0,3 п.л).

10. Бокарев В.А Новые подходы к развитию молодежного движения в виртуальной реальности.// Социально- гуманитарные знания, 2009. Региональный выпуск. - С. 202 - 208 (0,4 п.л.).

11. Бокарев В.А. Поколение молодых 1990-х годов: в поисках социально-политических ориентиров. //Социально - гуманитарные знания, 2009.Региональный выпуск. С. 306 - 311 (0,3 п.л.).

12. Бокарев В.А. Виртуальные социальные сети как пространство для удовлетворения потребностей современной молодежи // Социально-гуманитарные знания, 2009 . Региональный выпуск. - С. 141 - 148 (0,5 п.л.).

13. Бокарев В.А. Симулякры, габитус и пассионарность: особенности управления социальным поведением личности в постмодернистском обществе. Социология, 2009. - № 1-2. С. 349 -353 (0,4 п.л.).

Статьи и тезисы

14. Бокарев В.А. Молодежь и рынок: шаг в темноту? М., Карьера, № 21, 1991 (0,1 п.л.).

15. Бокарев В.А. Тринадцать копеек в день получает в среднем учитель за воспитание и образование одного школьника. М., Карьера, № 24, 1991 (0,1 п.л.).

16. Бокарев В.А. Православная классическая. М., Карьера, № 2 , 1992 (0,2 п.л.).

17. Бокарев В.А. Молодые в лидеры не рвутся? М., Карьера, 1992 (0,2 п.л.).

18. Бокарев В.А. Социальный заказ сегодня. В чем он? Учитель - ученик: проблемы, поиски, находки. М.: Бюллетень ДО, № 2, 1992. (1,5 п.л.).

19. Бокарев В.А. Некоторые вопросы экономического воспитания учащейся молодежи. М. Карьера, № 3, 1993. (0,1 п.л.).

20. Бокарев В.А. Общественно-политические ориентации молодежи: «Россия. Украина. Белоруссия. Крым». Летописец: научно-информационный бюллетень ЦИПКР, 1993. № 2 (0,9 п.л.).

21. Бокарев В.А. Образование в районе. - М., Юго-Запад столицы. № 32, 1998 (0,2 п.л.).

22. Бокарев В.А. Инвестиции в будущее № 1» М., Ясенево, № 2 (7). 2000 (0,1 п.л.).

23. Бокарев В.А. Инвестиции в будущее № 2» М., Ясенево, № 9 (19). 2000 (0,1 п.л.).

24. Бокарев В.А. Роль и значение психологической службы в процессе формирования старших классов, спрофилированных на ВУЗ. Март 2000 (0,1 п.л.).

25. Бокарев В.А. Методический семинар : Теория и практика сотрудничества «школа - вуз». - М. Ясенево. Октябрь 2000 (0,1 п.л.).

26. Бокарев В.А. Научно-практическая конференция. Интеграция средней и высшей школы - основа становления профильного образования. Курнешова Л.Е. Взаимодействие общеобразовательных учреждений и вузов в столичном регионе. Апрель 2003. С. 108-111 (0,2 п.л.).

27. Бокарев В.А. На все руки от скуки. - М., За Калужской заставой, № 40 (327) 2003. (0,1 п.л.).

28. Бокарев В.А. Интеграция основного и дополнительного образования. - М., Профессия и карьера, № 56, 2003.(0,2 п.л.)

29. Бокарев В.А. Альма - матер - четверть века. - М., Ясенево. № 11 (42) 2003. (0,1 п.л.).

30. Бокарев В.А. Некоторые аспекты становления и развития профильной школы. М.: Школьная книга, № 7, 2004. (0,3 п.л.).

31. Бокарев В.А. Учиться у нас трудно, но интересно. /Из опыта работы Центра образования № 1694 «Ясенево». М., Ясенево, № 3 (46). 2004 (0,2 п.л.)

32. Бокарев В.А. Под сенью Ясенево. М., Тверская, 13. № 151 (1099). 2005. (0,1 п.л.).

33. Бокарев В.А. Смысл жизни - в самой жизни. М., Молодежный вестник Ясенево. № 5. 2005. (0, 1 п.л.)

34. Бокарев В.А. Научно-практическая конференция Совершенствование становления профильного обучения. / Курнешова Л.Е. Апрель 2005. (0, 1 п.л.)

35. Бокарев В.А. . Формирование системы профильного обучения на основе взаимодействия средней и высшей школы. Роль психолого-педагогической службы в процессе самоопределения учащихся.: материалы научно-практической конференции. - М., 2007. (0, 1 п.л.)

37. Бокарев В.А. Влияние виртуального пространства на формирование мировоззрений учащейся молодежи. М., Ясенево № 8, 2009. (0, 1 п.л.)

Размещено на Allbest.ru