Современное российское студенчество в транзитивном обществе: противоречия и парадоксы социализации

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Введение

Актуальность темы исследования. Радикальные политические, экономические, социальные преобразования, произошедшие в нашей стране за последние два десятилетия, не могли не сказаться на мировоззрении людей, их культуре. В результате российская социология, как считает А.В. Тихонов, переживает в настоящее время так называемый «посткризисный синдром». Речь идет об осознании нового положения социологов в стране, пережившей крутой поворот в своем развитии. Данное обстоятельство касается как институционального момента, так и эпистемологического аспекта. Проблемность ситуации, кроме всего прочего, заключается в том, что в пережившем коренные изменения российском обществе, осложненном кризисным состоянием социума, возникают новые социальные феномены и процессы, которые «не ухватываются» традиционными социологическими методами. В последнее время появился целый ряд публикаций на эту тему. «Общий лейтмотив сводится к тому, что наша социология как институт и как научная дисциплина не успевает за метаморфозами российского общества».

В течение краткого периода времени мы пережили резкий спад интереса к образованию и последующий сразу же за ним лавинообразный спрос на него. Мы не случайно употребили термин «спрос»: сейчас образование воспринимается большинством населения не столько как внутренняя потребность, сколько как внешняя необходимость. И исследователи, и преподаватели отмечают общее снижение интереса к учебе у нынешнего поколения студентов, их подчеркнутое нежелание следовать принятым в процессе обучения нормам, более того, стремление вступать с этими нормами и к их носителям в открытую конфронтацию. Студенты переносят в учебные аудитории слэнг, манеру поведения и общения, не характерные для формальных организаций. Их кругозор предельно узок, настолько, что само употребление термина «кругозор» очень часто бывает просто неуместно.

Все это - прямое следствие неудач и парадоксов процесса социализации. Причин тому несколько. Во-первых, уже упоминавшийся массовый отказ от получения образования привел к разрыву традиций, к снижению ценности образования в массовом сознании. Во-вторых, в самом социуме произошли процессы деидеологизации, децентрализации, диверсификации. Они качественно преобразили то пространство, в котором живет, действует, к которому приобщается индивид. В-третьих, изменился институт высшего образования. Будучи неотъемлемой частью социума, он также переживает кризисные периоды и транзитивные процессы.

В современном российском образовании происходит сложный процесс утверждения новой модели образовательного выбора. Безальтернативно-тоталитарная модель, характерная для советской системы, отошла в прошлое. На ее место претендуют авторитарно-предписывающая, прагматически-поливариантная и ценностно-вариативная. По сути, каждая из них подразумевает и собственную модель социализации, что также актуализирует теоретическое исследование этих проблем.

Парадокс, но в недрах системы высшего образования до сих пор не сформулирована единая концепция студенческой социализации. Может быть, именно поэтому результаты стихийно протекающих процессов социализации являются столь противоречивыми. В стране, несмотря на кризис, происходит «образовательный бум», почти 90 % выпускников средних школ поступают в вузы, многие сразу же после поступления начинают параллельно получать «второе высшее». Но результаты этих образовательных стратегий не впечатляют: качество подготовки специалистов низкое, рынок труда испытывает дефицит профессионально подготовленных кадров. В обществе растет число обладателей дипломов о высшем образовании, а общая культура населения неуклонно снижается. Разумеется, это - следствие и недостатков социализации.

Парадокс, но само студенчество как социальная группа изучается в современной литературе большей частью на эмпирико-описательном уровне, без глубинного социально-философского синтеза аналитических исследований, проводимых в рамках смежных дисциплин.

В то же время без обращения к социологическим, социокультурным аспектам студенческой социализации невозможно раскрыть механизм социализирующих воздействий, показать его современные проблемы и противоречия, выявить перспективы совершенствования. Социологический анализ проблем студенческой социализации может и должен быть доведен до уровня рассмотрения формирования культуры личности посредством института высшего образования для развития общества и поддержания системы социального воспроизводства.

Степень научной разработанности проблемы. В транзитивном обществе в условиях современного глобального кризиса, где обостряются противоречия между старыми и новыми ценностями, особую значимость приобретает изучение механизма избрания молодыми людьми и интериоризации ими ценностных установок, норм и способов поведения. Правильное решение проблемы социализации современного российского студенчества зависит, в первую очередь, от выбора адекватной парадигмы исследования, включающей в себя базовые теории, понятия, концепты и соответствующую методологию. Этот выбор в настоящее время весьма широк, ибо социологическое знание приобретает все более междисциплинарный и мультипарадигмальный характер. Данное обстоятельство связано как с глобальной трансформацией социума, так и с характером развития постнеклассической науки.

При изучении проблем социализации следует в первую очередь, на наш взгляд, ориентироваться на достижения классически-объективистской социологии: О. Конт, марксистская теория, символически-интеракционистской школы: Дж. Мид, Г. Блумер и др., феноменологической школы и сложившегося в последнее время синергетического подхода. В первом случае индивид рассматривается в качестве структурной социальной единицы, которая приобщается к социальному целому в зависимости от действия набора субъективных и объективных факторов.

В символическом интеракционизме и социальной феноменологии акцент в процессах социализации смещается на определение и переопределение участниками взаимодействия социальных значений, на «конструирование» общества и индивида, на интерпретацию индивидом внешних социализирующих воздействий.

По мнению В. Астафьевой, в синергетике особый интерес для наук о культуре представляет ее интегративный и междисциплинарный характер, когда фиксируются те ситуации, в которых поведение системы качественно изменяется при изменении условий среды. Для процессов социализации в первую очередь важен период, когда система создает особые структуры, иначе говоря вступает в процесс самоорганизации или неравновесного упорядочения. Именно в этот период наиболее остро проявляются противоречия в его различных видах и формах.

Реалии кризисного общества, ситуация социокультурного хаоса, качественная разнонаправленность действия механизмов социализации вызывают необходимость изучения предмета нашего исследования на основе синтеза разных методологических парадигм - ведь и объект, и субъект социализации становится противоречивым и даже парадоксальным. Парадокс (от греч. para - против и doxa - мнение) в современном понимании - это противоречие, ситуация, которая может существовать в реальности, но не иметь логического объяснения.

Сущность происходящих в России изменений фиксируется современными российскими социологами в таких концепциях, как «катастрофическое сознание» (В.И. Шубкин), «лукавый человек» (О.А. Левада), «общество риска» (О.Н. Яницкий) и др. В контексте этих обобщений весьма симптоматичным является методологический и теоретический подход Ж.Т. Тощенко, обобщенный им в концепции «парадоксального человека». В расколотом и разделенном кризисном обществе существуют и действуют взаимоисключающие ориентации, способы и нормы поведения, ценности и идеалы. Данное общее для социологов положение на уровне индивида фиксируется в феномене личности расколотой, уникально-противоречивой в своем сознании. Человек совмещает в себе антиномичные по сути способы поведения, доверяет взаимоисключающим утверждениям, считает их ценными для своей жизни. При этом он не находится в рефлексивно-конфронтационных отношениях с самим собой: парадоксальность поведения кажется ему «естественной». По Ж.Т. Тощенко, парадоксальность сознания и поведения индивида весьма многообразна, приобретает различные формы и во многом олицетворяет собой современную эпоху жизни России. С нашей точки зрения, образ «парадоксального человека», хотя и не обладает статусом строгого научного понятия, но нацеливает социологов на изучение феноменов, обладающих противоречивой, не имеющей формального объяснения природой.

В этой связи возникла настоятельная потребность в нахождении критериев, отделяющих нормальный социализационный процесс от аномийного и деформируемого. Для определения результатов успешной социализации А.И. Ковалева вводит понятие «социализационая норма», при помощи которого фиксируется возможность индивида и общества воспроизводить определенные культурные ценности, социальные связи и общественные отношения, обеспечивать их дальнейшее развитие.

С одной стороны, социализационная норма является многомерным эталоном, фиксирующим социализированность человека с учетом его специфических, возрастных, социальных и психологических характеристик. С другой стороны, с точки зрения общества, она является устоявшейся совокупностью способов и правил передачи культурных ценностей и социальных норм от одного поколения к другому. А.И. Ковалева подчеркивает, что социализационная норма не тождественна социальной норме, поскольку для нее регуляционная функция совмещена с освоением или адаптацией, интериоризацией индивида. В работах А.И. Ковалевой и ее школы обосновывается идея множественности социализационных траекторий, которые и определяют характеристики направленности и результативности социализации в качестве интегрального показателя.

Подчеркнем, что в современной российской социологии утвердилась точка зрения, согласно которой любой процесс социализации содержит в себе моменты отклонения и девиации. В связи с этим используются и такие понятия, как «отклоняющаяся», «кризисная», «делинквентная» и т.д. социализация. В нашем исследовании речь в основном пойдет об основных противоречиях социализации, сфера действия которой значительно расширяется в транзитивном социуме. Последний в современных трактовках преимущественно представлен как «общество риска» (У. Бек). В связи с этим весьма плодотворными являются идеи Ю.А. Зубок, посвященные противоречиям в молодежной среде, связанным с проявлениями риска. Риск в ее работах показан как объективное условие жизнедеятельности молодого поколения, рассмотрена ею и субъективная сторона этого процесса в качестве источника социальной динамики. В работах В.И. Чупрова и Ю.А. Зубок исследуются также роль и место современной молодежи в системе общественного воспроизводства.

«Либерализация и ослабление традиционных механизмов институциональной регуляции, отказ от унифицированных образцов формирования молодого поколения посредством целенаправленного воздействия на него методами воспитания и, напротив, усиление спонтанности в освоении молодежью социальной действительности заметно повлияли на изменение механизма социализации молодежи. Это обусловило смену парадигм социализации».

Данное обстоятельство связано с аномийным характером российского общества на рубеже ХХ-ХХI вв., с существованием разновекторных систем ценностей, которые в терминологии теории институциональных матриц С. Кирдиной называются «коммунитарными» и «субсидиарными». При этом общая политика отказа от советского прошлого сопровождалась явным отсутствием социальных механизмов и гарантий субсидиарного характера. Отсюда как из одного из главных источников и возникает процесс деформации социализации студенческой молодежи.

Фундаментальной и обобщающей работой, где с концептуальных позиций рассматриваются проблемы молодежи, является энциклопедический словарь под ред. Ю.А. Зубок и В.И. Чупрова - первый такого рода труд в истории мировой и отечественной социологии.

Разработка отдельных аспектов проблемы ведется не только в собственно социологическом, но и в философском, политологическом, культурологическом, педагогическом аспектах.

Таким образом, существует блок научной литературы по проблемам социализации и образования в целом и отдельные исследования, чаще незначительные по объему, по тем или иным проблемам студенчества. В то же время проблема студенческой социализации в современном российском транзитивном обществе, представляющая огромную важность не только для института образования, но и для социума в целом, изучена пока не в полной мере. Вероятно, это стало одной из причин того, что в сегодняшней социализации современного российского студенчества преобладают противоречия и проблемы. Их изучение необходимо для выяснения того, какие сложности предстоит преодолеть при переходе к адекватной системе социализации. Рассмотрению данного круга проблем и будет посвящена наша диссертация.

Объект исследования: социализация современного российского студенчества.

Предмет исследования: противоречивый характер процессов социализации современного российского студенчества в транзитивно-кризисном социуме.

Целью данной диссертации является определение и изучение социокультурных социализационных противоречий, возникающих на основе разновекторности действия основных агентов социализации современного российского студенчества.

Осуществление намеченной цели обеспечивается решением следующих задач:

1. Выявить методологические возможности использования постнеклассической методологии в изучении процессов социализации в транзитивном, кризисном обществе.

2. Исходя из принципа дополнительности (комплементарности) зафиксировать эвристические моменты основных теорий социализации личности.

3. Выявить противоречивый характер социализации молодежи в современном российском социуме.

4. Проанализировать специфические особенности социокультурного пространства социализации современных российских студентов.

5. Показать социализационные последствия глобализации контактов студенческой молодежи в условиях кризиса.

6. Проанализировать противоречивость действия института высшего образования как агента социализации.

7. Определить современное российское студенчество в качестве социокультурной общности.

8. Обосновать авторский вариант типологии студенчества.

9. Зафиксировать противоречивость социализационных ориентиров студенческой культуры.

10. Зафиксировать основные характеристики процессов социализации и воспитания студентов в Ростовской области.

11. Обозначить пути оптимизации регулятивов и механизмов социализации студентов в культурно-образовательном пространстве вуза как агента направленной социализации и на этой основе определить критерии успешной социализации современных студентов.

1. Методологические и теоретические основы исследования

Фиксируются основные теории социализации личности, понятия и концепты, необходимые для изучения транзитивного характера процессов социализации современного российского студенчества.

В первом параграфе «Систематизация теоретических концепций социализации личности» выделяются базовые парадигмы исследования социализации, показана эвристическая значимость принципа комплементарности (дополнительности) в построении теории социализации современного общества.

В настоящее время появляются различные теории социализации со своим «парадигмальным созвездием понятий» (Н.И. Лапин). Это естественный процесс, связанный с неустойчивостью, неравновесностью, синергийностью самого объекта исследования. Тем не менее, можно говорить о некоторых общих моментах, образующих определенные черты сходства между парадигмами исследования социализации: во-первых, явно или неявно используется диалектическая методология, во-вторых, происходит «размывание» ключевых понятий, конституирующих исследование вследствие непрерывных социокультурных изменений в обществе «быстрых перемен», «транзита» или кризиса.

Сама социокультурная ситуация, складывающаяся в транзитивном и кризисном обществе с его разнонаправленными формами социального взаимодействия, продуцирует необходимость использования различных методологий, взаимодополняющих друг друга.

Идея комплементарности проникает в социологию культуры из разных теоретических источников, что является закономерностью для возникновения новых методологических принципов развития социологического дискурса. Обновление парадигмальных основ как естествознания, так и гуманитаристики во многом было связано с революционными исследованиями и открытиями в физике микромира и экспансией принципа дополнительности (Н. Бор) в область методологии.

Эта идея дает возможность определить и методологические рамки социологической теории социализации. Недаром, например, А.И. Ковалева подчеркивала, что двойственность объекта исследования (личность - общество) в теории социализации личности ведет к необходимости отказа от «полюсных» - только объективистских или только субъективистских - подходов. Исходя из принципа комплементарности, можно показать, что социализация и индивидулизация - это два взаимодополняющих процесса, значимость которых «уравновешивается» в обществе постмодерна.

В последнее время в социологии все более востребованной становится идея комплементарного объединения институционального и социокультурного подходов. Попытки системной интерпретации российских трансформационных процессов осуществляются на основе категориального аппарата институциональных теорий, что позволяет, по мнению С.Г. Кирдиной. анализировать процессы трансформации в их полноте, видеть связи между инерционными и инновационными составляющими. В условиях транзита и кризиса именно личностный фактор, активная репрезентирующая функция культуры играют все большую роль.

Российский социолог А.С. Ахиезер также отмечал определенный сдвиг в ракурсе рассмотрения общественных явлений, который заключается в усилении внимания к культуре, в возрастании интереса к соотношению между культурой и формами отношений людей. Методологическое значение подобного сдвига - отказ от сведения общества только к «совокупности общественных отношений». Социокультурный подход ориентирует исследование процессов социализации на активную роль индивида, личности, возможности для нее широчайшего выбора социализационных траекторий, формирования собственного тезауруса, субъектной организации социогуманитарного знания. Однако в ходе этой активизации в аномийном обществе ставится под вопрос само представление о социализации как процессе усвоения индивидом нормативных образцов поведения, общепринятых социальных ценностей.

Второй параграф - «Комплементарный характер теорий социализации студентов» - содержит исследование основных теорий социализации, различные стороны которых могут быть использованы при изучении социализации студентов как комплексного процесса.

Каким же образом должен происходить процесс студенческой социализации, чтобы в итоге ее была сформирована гармоничная, целостная личность? Единой теории социализации нет и, вероятно, не может быть в силу сложности и многосторонности процесса. Поэтому в практической деятельности агенты социализации должны руководствоваться не одним, а несколькими теоретическими подходами, в совокупности способных дать искомый результат. Наиболее значимыми теориями социализации, основные положения и выводы которых следует учитывать при разработке и внедрении современной системы социализации российского студенчества, являются психоаналитическая, интеракционистская, когнитивная, теория нравственного развития и структурно-функциональная. Почему из множества существующих теорий наш выбор пал именно на эти? В своей совокупности они дают возможность осуществлять социализацию как целостный, всесторонний процесс, в котором учитываются и психосоциальное, и ролевое, и интеллектуальное, и нравственное развитие личности.

В теории социализации Э. Эриксона, в отличие от более ранних психоаналитических теорий, человек понимается как более рациональный, способный к принятию осознанных решений и преодолению жизненных проблем. Для целей нашего исследования имеет особое значение то обстоятельство, что социализация личности понимается Эриксоном как развитие, охватывающее все стадии жизни индивида - от младенчества до старости.

С точки зрения Эриксона, система высшего образования - это определенный психосоциальный мораторий. Современные российские студенты часто рассматривают обучение в вузе как способ «отсрочки» от армии. На деле период студенчества - это способ «отсрочки» от взрослой жизни, от принятия окончательных решений. Поэтому некоторая «разбросанность» студентов понятна и даже необходима, но она же может спровоцировать и негативные последствия.

В теории символического интеракционизма социализация направлена на достижение социального развития в относительно стабильной форме, что, безусловно, чрезвычайно важно для современного российского социума. Общепризнанно, что американское общество «сверхсоциализировано», в чем немалая заслуга одного из влиятельных философов США, основателя символического интеракционизма Дж.Г. Мида. Решающее значение для социального акта имеет, по Миду, коммуникация, понимаемая как обмен конвенциями, «социально практикуемыми значениями».

Дж. Г. Мид указывал, что у групп молодежи с отклоняющимся от нормы, девиантным, поведением отсутствует умение принимать на себя другие роли. Дело в том, что способность к ролевому обучению и исполнению ролей - один из показателей адаптационной способности человека. Отсутствие таковых неблагоприятно сказываться на развитии личности, в том числе, умственном. Сегодня, на наш взгляд, следует расширить представления о социализации и обратить определенное внимание на обучение ролевому поведению. В условиях все более усложняющейся действительности соблюдение ролевых предписаний - необходимая предпосылка и предсказуемости социальных взаимодействий, и психической разгрузки индивида-исполнителя той или иной социальной роли.

Когнитивная теория социализации Ж. Пиаже, безусловно, наиболее близка сложившимся в нашей стране представлениям о сущности социализации студентов. Как известно, суть этой теории - в том, что в процессе прохождения последовательных стадий развития личность развивает свою способность мыслить. Одновременно каждая такая стадия способствует овладению новыми когнитивными навыками. Пиаже считал биологическое созревание, взросление не более, чем основой для интеллектуального роста. Однако не в меньшей степени для развития интеллекта требуются физический и социальный опыт.

Правда, надо заметить, теория социализации Ж. Пиаже охватывает период от рождения до 15 лет. Но ее, возможно, развить и применительно к стадии студенчества, тем более что так называемые госстандарты учебных программ позволительно квалифицировать как предъявляемые к студентам требования когнитивного развития. Собственно, выполнение этих требований и должно подтвердить окончание стадии студенчества и переход на стадию подготовленного к самостоятельной профессиональной деятельности специалиста. Однако сегодня, в условиях качественной модернизации экономики, с одной стороны, и коренных перемен в системе вузовского образования, с другой, именно требования к когнитивным навыкам выпускников вузов являются наиболее неопределенными. Эта ситуация негативно сказывается на общем отношении студенчества к учебному процессу и, в конечном счете, приводит к снижению качества подготовки выпускников.

Возможно ли изменение этой ситуации и, если возможно, то какими методами? Обычно улучшение качества преподавания и обучения связывают, в первую очередь, с разного рода структурными (изменение количества часов, соотношения лекционных и практических, аудиторных и самостоятельных занятий и т.п.) и содержательными (пересмотр учебных планов, введение новых учебных курсов и программ и т.п.) изменениями. Между тем, существует еще одна, важнейшая, составляющая успешности учебно-воспитательного процесса, которая часто упускается из виду. Мы имеем в виду нравственную компоненту успешности обучения. Именно развитие нравственного сознания - центральный пункт теории социализации как нравственного развития Л. Колберга.

Но какова конечная цель всех усилий по психосоциальной, ролевой, когнитивной, нравственной социализации студентов? Обеспечить сохранение общества, посредством усвоения новыми поколениями принятых в обществе идеалов, норм, обычаев и ценностей. Именно так формулируется ответ на вопрос о цели и задачах социализации в рамках структурно-функционального анализа.

Для успешности социализации крайне важна устойчивая ценностно-нормативная система. Ее аномическое крушение, разрушение нормальных социальных ожиданий самым пагубным образом отражается на личности, провоцируют ее «уход» в разные формы девиантного и делинквентного поведения.

Третий параграф - «Противоречивость и парадоксальность социализации современной российской молодежи» - содержит обоснование выбора идеи противоречивости и парадоксальности в качестве основополагающей для данного исследования, поскольку дает возможность выявить специфику социализации студентов в нестабильном, кризисном социуме. В настоящее время существование противоречий в поведении индивида, как правило, связывают с тем, что определенная часть населения, сформировавшаяся и социализированная в условиях авторитарного советского общества, сталкивается в переходный период с другими, рыночно-ориентированными практиками социальной жизни и деятельности. Это обстоятельство во многом характеризует положение и состояние сознания современной российской молодежи. Отсюда следует, что в переходном социуме возникают и действуют особые социализирующие механизмы, которые и продуцируют данный феномен. Таким образом, мы можем предположить, что в современном кризисном российском социуме может возникать особый тип социализации, результатом которого является формирование противоречивого сознания и соответствующего ему образа жизни и действия.

Многочисленные противоречия и парадоксы социализации современной молодежи, по мнению Вал. и Вл. Луковых, ставят под вопрос представление о социализации как процессе усвоения индивидом определенных образцов поведения, социальных ценностей и норм, необходимых для успешного функционирования в социуме: ведь в аномийном обществе возникают и проблемы интерпретации образцов поведения, норм и ценностей, и возникают разные представления об успешности личности, ибо различные социокультурные идеалы предполагают и различные оценки этого процесса.

Противоречивость и парадоксальность ситуации заключается в том, что возникают не просто различные типы личности, положившие в основу своих жизненных стратегий то, что можно условно назвать субсидиарностью или коммунитарностью, а такие индивидуумы, которые содержат в себе эту противоречивую смесь модальных личностей.

Ж.Т. Тощенко считает, что наиболее массовым в современной России является стихийный тип парадоксального человека, к которому можно отнести преобладающую часть населения. Социологическими замерами определено, например, что в сознании и поведении людей самым необычным образом уживается как поддержка рыночных преобразований (80-85 % взрослого населения России). И, одновременно, неприятие, и осуждение субъектов, олицетворяющих эти рыночные изменения: таких, как банкиры, предприниматели, менеджеры и т.д. К ним относится до 60 % опрошенных респондентов.

Представляется, что обрисованный Ж.Т. Тощенко образ «парадоксального человека», фиксирующий появление в кризисном обществе в массовых масштабах индивидов, обладающих «расколотым», противоречивым сознанием, совмещающем в себе антиномичные по своей сути ценностные установки и программы действия, является важным, хотя и небесспорным в определении девиаций в процессах социализации современного российского студенчества.

Противоречивость социализации современного российского студенчества можно рассматривать и в контексте концепции отклоняющейся социализации. С точки зрения А.И. Ковалевой, расширение пространства для самостоятельных действий российской молодежи в условиях транзитивности имеет не только позитивные, но и негативные последствия. Речь идет не просто об ускоренной социализации, но, с нашей точки зрения, о формировании особого типа разновекторной социализации, конечная результативность которой может носить взаимоисключающий характер. Здесь возникает целый конгломерат противоречий, когда, например, принудительная социализация, существующая в качестве регламентированного процесса, для любого студента как объекта воздействия со стороны института образования сопровождается широкими возможностями избежать этой регламентации тем или иным способом.

В современном быстро меняющемся мире важнейшими критериями успешности социализации должны стать адаптивность личности и ее обученность навыкам самообразования. Разнонаправленность социализирующих воздействий есть отражение реально существующих в обществе противоречий между старыми ценностями общества и новыми.

В условиях, когда мировоззренческие, нравственные компоненты процесса социализации вообще не определены, и формируется противоречиво-парадоксальный тип мышления и действия.

2. Противоречивость социокультурного пространства социализации современного российского студенчества

Анализируются процессы, связанные с разновекторностью и противоречивостью влияния основных субъектов социализации студенчества.

Первый параграф - «Фрагментация социокультурного пространства студенческой социализации «эпохи транзита» - посвящен описанию факторов, определяющих фрагментацию социокультурного пространства переходного и кризисного общества, продуцирующую противоречия и парадоксы студенческой социализации.

Разновекторность социализационных практик, сформированных основными агентами социализации студентов (семьей, школой, институтом образования, рынком труда, СМИ) в условиях глобализации постмодернистских ценностей и, одновременно, мирового экономического кризиса, отсутствия в транзитивном обществе единой смысловой сферы культуры с ее иерархией ценностей. Идеалов, ценностных предпочтений, приводит к фрагментации, разрушению целостности социокультурного пространства социализации, к стихийному росту противоречивых, скрытых программ социализации. Разнонаправленность действия агентов социализации связана и с ростом теневой экономики в России, социализирующее воздействие которой явно противоречит программе социализации вузовской системы образования.

Однако фрагментация социокультурного пространства социализации имеет и более глубокие, цивилизационные корни. В современном обществе, подвергающемся непрерывному инновационному обновлению, возникает ситуация, когда ценностная и смысловая картина мира также непрерывно меняется, перекодируется, находится в ситуации перманентного переструктурирования. Возникает мощный социализирующий фактор - Интернет, в виртуальном пространстве которого образуется неисчислимое количество виртуальных сообществ, действующих по собственным правилам и нормам этикета, находящихся в изолированном друг от друга состоянии.

Мощным фактором стабилизации общественной жизни и социализации студенчества является семья. Это особенно важно в тот момент, когда другие социальные институты - агенты социализации (государство, образование, культура и др.) в какой-то мере теряют авторитет в молодежной среде.

Анализ результатов нашего собственного социологического исследования показывает, что на первый взгляд ситуация в этой сфере у опрошенных выглядит вполне благополучной. Одновременно надо выделить и другую группу опрошенных - «отчужденных» - т.е. тех, кто настороженно или негативно относится к семье и ее ценностям. Их сравнительно немного, но нельзя отрицать их воздействие на общественное мнение студенческих коллективов. И здесь следует выделить несколько особенностей:

- особо сложные отношения у тех, чьи родители имеют высокий уровень образования: например, разница в позиции «я с большим уважением отношусь к своим родителям» у респондентов, имеющих отцов с высоким и низким уровнем образования составляет около 10 пунктов;

- одновременно последняя группа отличается тем, что в своей значительной части не желает прислушиваться к советам родителей, у них не установилось продуктивное взаимоотношение - разница 12 пунктов;

- у выходцев из сельской местности уважение к родителям сочетается со стремлением не допускать их в свою личную жизнь. Эта же тенденция характерна для мужчин;

- чем выше достаток, тем большее почтение студенты высказывают своим родителям;

- лучшее взаимопонимание с родителями имеют те студенты, которые состоят в браке;

- есть отличия между отличниками и троечниками: если у первых 57 % указали на хорошие отношения с родителями, то у слабоуспевающих таковых только 42 %.

Позиции выделенных групп достаточно полно описывают роль и значение семьи в жизни студентов, и также особенности первичной социализации. Если «благополучные» в полном соответствии с характером своих отношений в семье, особо поддерживают позитивную роль и значение родителей, то «отчужденные» резко противопоставляют им свою позицию, в основе которой отказ рассматривать родителей как источник жизненного опыта, как свою главную жизненную опору. Представители группы «отчужденных» не считают необходимым относится с уважением ко всем старшим, на чем настаивают «благополучные». И здесь уже можно ощутить, как сложность семейных отношений распространяется на особенности социализации.

Более двух третей опрошенных нами респондентов в той или иной степени, по целому ряду индикаторов с уважением относятся к родителям и к тем ценностям, которые культивируются в семье. Но можно ли отсюда сделать вывод о сугубо позитивной роли семьи в процессах студенческой социализации? Качественный анализ показывает, что дело здесь обстоит далеко не так благополучно, как выглядит на первый взгляд. Современная российская семья так же вносит свой «вклад» в разбалансированность, разнонаправленность, а то и в противоречивость действий агентов социализации транзитивного общества. Например, в настоящее время в российском социуме олицетворением жизненного успеха является социальная группа предпринимателей, достигших, в первую очередь, материального успеха. Их жизненная ценность и ориентации транслируются в обществе и среди студенческой молодежи не только через СМИ, но и через их «детей», практически поголовно обучающихся в вузах, при этом, согласно данным нашего социологического опроса, выявлена прямая корреляция между уровнем достатка и степенью «почтительности» к родителям. Но дело в том, что в среде предпринимателей высокая материальная обеспеченность сочетается с невысокой оценкой образованности и профессиональной компетентности: эти факторы расцениваются ими как не играющие решающей роли в достижении материального успеха, карьерного роста, не формирующие личность инновационно-предпринимательского типа.

И хотя, как отмечает большинство исследователей, в российском обществе сегодня отсутствует группа населения, которая могла бы претендовать на роль носителя базовых ценностей, система ценностей наиболее финансово-экономически преуспевающей части общества не может не оказывать существенного воздействия на умонастроения общества и, в первую очередь, молодежи. Такое влияние может быть как непосредственным, так и опосредованным. Непосредственное влияние на студенчество система ценностей «новых русских» оказывает, разумеется, через их детей, обучающихся в вузах. Именно они, в первую очередь, ориентированы на получение диплома, а не знаний. Опосредовано это влияние прослеживается в характерном для современного студенчества доминировании ориентации на диплом как инструмент достижения материального благополучия, предпосылки обеспечения существования в новых экономических условиях, но не на профессионализм, квалификацию, исследовательскую работу, творческую самоактуализацию личности.

В результате оказывается, что, во-первых, семья не всегда способствует взрослению молодого человека. Во-вторых, она далеко не всегда ориентирует молодых людей на получение профессиональных знаний и компетенций. В-третьих, особо сложные отношения выстраиваются у тех студентов, чьи родители имеют высокий уровень образования (а именно такие семьи должны в первую очередь выступать в качестве транслятора ценностей высшего образования). И в-четвертых, в неблагополучных семьях процесс социализации принимает отчужденный характер.

Итак, несмотря на все существующие трудности, семья остается ведущим агентом первичной и, в определенной степени, вторичной социализации. Однако еще раз подчеркнем, что направленность социализирующего воздействия современной российской семьи носит противоречивый характер, ибо ее скрытая программа социализации часто находится в противоречии с формальной программой вуза как агента социализации. Более того, в связи с удлинением продолжительности обучения и, следовательно, периода взросления в современных обществах, влияние родительской семьи как агента социализации распространяется на более длительный период времени.

Социальный институт труда и экономической жизни, на первый взгляд, должен в наибольшей степени соответствовать цели и задачам студенческой социализации. Однако в реальной жизни это далеко не так. Причина заключается, в первую очередь, в том, что студенты обычно заняты в производстве тех благ и услуг, что напрямую не связаны с их будущей профессией. Студенты работают, как правило, в третичном секторе экономики, то есть в индустрии услуг, и занимают рабочие места, не требующие специальной квалификации и образования. До 60 % выпускников не собираются работать по избранной специальности, а 35-40 % считают, что для достижения жизненного успеха важны знакомства, а не профессионализм (по данным Н.Е. Зарубина). Немалую роль в деформации процессов социализации в современном обществе играют СМИ с их ориентацией на потребительство, культ силы и «халявный» образ жизни.

Во втором параграфе - «Парадоксы института высшего образования как агента cоциализации» - изучается парадоксальная разновекторность действия самого института образования как главного и ведущего субъекта студенческой социализации.

Если составляющими процесса социализации считать следующие четыре аспекта - стихийную социализацию, относительно направляемую социализацию, относительно социально контролируемую социализацию и самоизменение человека, - можно сделать вывод о разнонаправленности и противоречивости всех этих аспектов в ходе социализации студенчества. Каждый из них осуществляется в разных социальных сферах и разными агентами социализации. Социальные круги, преимущественно дружеские, и средства массовой информации и коммуникации дают стихийную социализацию; семья, институты родства, а также труда и экономической жизни - относительно направленную, институты образования - относительно социально контролируемую и, наконец, сами студенты как субъекты социализации осуществляют самоизменение. Как видим, институт образования - единственный из агентов социализации, призванный проводить определенную социально контролируемую программу и делать это на сугубо научной основе. Однако, современная система высшего образования России явно не соответствует запросам общества, да и само общество не имеет ясного представления, что и как надо требовать от образовательных институтов. Недаром по данным социологических исследований современное российское студенчество «демонстрирует комплекс «жизненной неудачи», отклонение трудовой мотивации и реальность профессиональной дезориентации у 22-25 % респондентов.

Выяснилось массовое несоответствие полученных выпускниками вузов формальных дипломов о высшем образовании и реального владения профессией на соответствующем уровне. Не согласуется с потребностями рынка и номенклатура специальностей. Можно констатировать, что система высшего образования готовит некачественных специалистов. Жалобы на плохое финансирование только затемняют очевидную истину: бюджетные средства, выделяемые на высшее образование, фактически не окупаются, расходуются «впустую».

Институт образования призван не только дать формальные навыки и знания, но и ясно продемонстрировать обучающимся, что социальные вознаграждения ожидают наиболее внимательных, прилежных, дисциплинированных, тех, кто, не задавая вопросов, вписывается в существующую систему субординации, концентрируясь на максимально успешном усвоении формального набора дисциплин. При таком совпадении явной и скрытой программ обучения учащиеся высших школ получают адекватное представление о своей будущей «рыночной стоимости» как специалистов. Скрытая программа современной российской высшей школы демонстрирует, скорее, будущую социальную успешность тех лиц, что, не обременяя себя тяжелым академическим трудом, считаются «гордостью» вуза, поскольку успешно играют в КВН, побеждают в конкурсах красоты, участвуют в самодеятельности или получают призы на спортивных состязаниях.

Видимо, отчасти это - следствие того, что сегодня только 56,6 % абитуриентов поступают в высшее учебное заведение с целью реализовать свои способности (по данным Ф.Э. Шереги, В.Г. Харченко, В.В. Серикова). По нашим данным, контингент студентов вузов Дона на 75 % формируется из абитуриентов, проживающих в городах и сельских поселениях Ростовской области. Характерно, что естественно-гуманитарные и инженерно- технические университеты и академии, расположенные в областном центре и средних городах, пополняют студенческие ряды в основном из выпускников городских школ области (соответственно 64,6 % и 56,8 %) и лишь на 17,0 % и 15,5 % сообразно - из сельских.

Полученные в ходе нашего исследования данные указывают и на другую тенденцию - сложившийся к настоящему времени механизм подготовки кадров высшей квалификации делает систему все более самопроизводящей. Среди респондентов доминируют молодые люди, чьи родители имеют высокий образовательный уровень: почти каждый второй является выходцем из семей с высшим, а около 38 % - со средним специальным образованием.

Самореализация студентов в областях, не связанных с их будущей профессией, связана и с тем, что престижность высшего образования упала чрезвычайно низко. Парадокс: вузы переживают массовый приток абитуриентов, в том числе, старших возрастов на заочные отделения, а высшее образование считают общественной ценностью только 1/10 родителей в периферийных населенных пунктах и 1/25 родителей - в столичных городах (по данным Ф.Э. Шереги, В.Г. Харченко, В.В. Серикова).

Если учесть, что эта практика сочетается с крайне низкими академическими требованиями, широко распространенной противозаконной практикой неоднократной «пересдачи» зачетов и экзаменов в течение сессии (в том числе, и на более высокий балл). Станет ясно, что скрытая программа социализации современного российского студенчества недвусмысленно ориентирует их на необязательность и даже вторичность профессиональных знаний и навыков. Таким образом, можно считать, что современная социализация российского студенчества сама продуцирует общественную аномию.

В сегодняшней российской действительности снижена и значимость студенческой группы как агента социализации - в силу того, что практически все прежние виды и формы работы со студенческими коллективами, возможности их социальной и экономической самодеятельности. Такие, как участие в студенческих строительных отрядах, кооперативах, спортивных и общественно-политических объединениях, научной, в том числе, хоздоговорной и общественной работе сегодня практически отсутствуют.

3. Социокультурные особенности российского студенчества в кризисном cоциуме: проблемы и парадоксы

Осуществляется исследование специфики российского студенчества как социокультурной общности, выявляется его противоречивый характер.

В первом параграфе «Социальная дифференциация молодежи и типология современного российского студенчества» изучаются на основе авторских социологических исследований типологические особенности российских студентов, отражающие противоречивый характер результатов социализации в современном транзитивном обществе.

Современное российское студенчество и всякое студенчество во все времена неоднородно. Основываясь на существующих типологиях студенчества как внутренне дифференцированной группе молодого поколения зарубежных и отечественных социологов, мертоновской версии и концепции социальной аномии Э. Дюркгейма, а также на результатах собственного исследования, предлагается классификация современного российского студенчества, в основу которой положен критерий самостоятельности/несамостоятельности выбора будущей профессии (специальности).

Корреляционный анализ полученных нами результатов анкетирования и интервьюирования в Ростовской области позволил нам подразделить студентов на четыре основных типа:

1. Тип I - «профессионалы» - делают целенаправленный самостоятельный выбор вуза и специальности, рассматривая ее как потребность самореализации и самоутверждения именно в данной сфере профессиональной деятельности. Большинство из них - выпускники школ определенного или нового типа (гимназии, лицеи), профильных классов обычных СОШ, но практически все «профессионалы» за два - один год до поступления в вуз проходили дополнительную предвузовскую подготовку на «нулевых» или различного рода курсах. Некоторые занимались индивидуально, многие участвовали в Олимпиадах, конкурсах по профилирующим предметам. Студенты данного типа академически активны, учатся только на «отлично» или на «хорошо» и «отлично», успешно занимаются научно - исследовательской работой, занятия пропускают лишь в исключительных случаях. При изучении любой учебной дисциплины они руководствуются принципом максимального освоения профессиональных знаний, навыков и умений, направленных на достижение конечной цели - стать профессионально компетентным работником. К общественно - политической сфере жизни «профессионалы» равнодушны, охотно совмещают обучение в вузе с постоянной или временной работой, тождественной или отчасти идентичной будущей профессиональной деятельности, обладают достаточно высокой компьютерной грамотностью. С сожалением следует отметить, что с каждым годом число студентов данной категории практически не увеличивается.

Данный тип студентов происходит из семей с высоким уровнем образования, со средними или хорошими материальными возможностями, котируемым в нашем обществе социальным статусом родителей (одного из них). Примечательно, что девушки проявляют большую самостоятельность в выборе вуза и будущей специальности, более требовательны и профессионально ориентированны на полезность изучаемых социально -гуманитарных дисциплин.

2. Тип II - «ритуалисты» - их отличает самостоятельность выбора вуза и специальности, но в основе своей - это не результат собственных мировоззренческих позиций и установок, а стечение определенных обстоятельств (престижность или близость вуза к месту проживания, высокооплачиваемая профессия, советы друзей или учителей и др.). Восемь из десяти студентов данного типа - выпускники обычных СОШ, почти каждый третий проходил дополнительную предвузовскую подготовку, в большинстве своем - выходцы из семей со средними материальными возможностями, средним или высоким уровнем образования.

«Ритуалисты» отрицают основную цель вуза - подготовка профессионально компетентных работников, - но своим общением и действиями в учебном заведении продолжают «почти безусловное соблюдение институциональных норм». Представители этого типа рассматривают высшее учебное заведение как источник получения разносторонних и добротных знаний о жизни и окружающем мире, но избранная специальность их мало интересует -- они берут от вуза все то, что считают нужным, необходимым и полезным для дальнейшей жизнедеятельности. В основном равнодушны к НИР, сторонятся общественной и политической деятельности. Более половины из них сочетают обучение с постоянной или временной работой, где главным критерием является не вид профессионального труда, а размеры заработной платы. Работа для них - средство самоутверждения, экономической независимости от родителей, возможность «себя показать и других посмотреть», один из каналов дальнейшего трудоустройства после окончания вуза. Студенты данного типа стараются учиться без «троек», на «хорошо» и «отлично», с дополнительной специальной литературой работают неохотно, по необходимости, активно пользуются Интернетом.

3. Тип III - «общественники» - это студенты - активисты, выбор вуза и специальности совершают самостоятельно, но случайно («модный» вуз или профессия, нежелание отстать от друзей и т.д.). Отношение к учебе носит равнодушно - обязательный характер, основным критерием академической активности выступает вечно живущий студенческий принцип «не знать, а сдать». В большинстве своем учатся на «удовлетворительно», хотя нередко получают и «неуды», их цель - получение диплома при минимальных интеллектуальных затратах. Основная сфера их деятельности в вузе - общественные организации, художественная самодеятельность, спорт и т.д. Являются выходцами из семей с достаточными или средними уровнями материальных доходов, более одной трети из них совмещают обучение с временной работой. Студенты данного типа обладают высокой степенью общительности, своей внеучебной деятельностью добиваются признания в студенческой среде.

4. Тип IV - «конформисты» - студенты, для которых выбор вуза и специальности не является самостоятельным, это выбор их родителей, ближайших родственников. Обучение в вузе для них представляет собой продолжение школьного образования, приспособление к нормативным требованиям вузовской жизни. Студентам данного типа все равно где, как и на кого учиться, главное - держаться «на плаву», не довести дело до исключения. Академическая активность носит равнодушно - необязательный характер, в основном отличается систематическими пропусками занятий, из сессии в сессию повторяющимися задолженностями. Они пассивны и безучастны в общественной и научно - исследовательской работе, практически не совмещают обучение в вузе с постоянной или временной работой. Пользуются Интернетом с единственной целью - подготовить доклад, контрольную работу или курсовой проект.

«Конформисты» ведут свое происхождение в основном из семей с низкими или высокими материальными возможностями, почти каждый третий - из неполных или повторных семей. Около трети студентов данного типа поступили в вуз на коммерческих условиях. Число студентов именно этой категории, к сожалению, растет из года в год.

В нашей типологии выявлены существенные различия, обусловленные местонахождением и видом вуза, курсом обучения студентов. Наибольшее количество «профессионалов» обучается в вузах областного центра и сельской местности (около 30 %), естественно-гуманитарного профиля (чуть более 40 %), а наименьшее - в инженерно-технических и в высших учебных заведениях средних городов (соответственно 25,8 % и 24,8 %). Наиболее профессионально ориентированными являются специальности экономического, медицинского, юридического, управленческого характера, высоких технологий, наименее привлекательными - педагогической, технической и естественно-научной квалификации.