Изучение уровня удовлетворенности работой и зарплатой учителями средней школы

Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное агентство по образованию

Самарский государственный университет

Социологический факультет

Кафедра теории и технологии социальной работы

Курсовая работа на тему

Изучение уровня удовлетворенности работой и зарплатой учителями средней школы

Выполнила: студентка 2 курса группа 16201.ЗО

Никитина С.А

Научный руководитель: Столярова И.Е.

Самара 2010



Содержание

Введение

1. Теоретические основы исследования

1.1 Основные черты качественного исследования

1.2 Опросные методы исследования

1.3 Полуформализованное интервью

2. Исследование степени удовлетворенности работай и зарплатой учителей средней школы

Заключение

Приложение

Список используемых источников



Введение

Удовлетворенность работой и заработной платой является оценочным элементом отношения к труду и связана с внутренним состоянием работника в процессе выполняемой работы и с его субъективной оценкой собственной трудовой деятельности. Удовлетворенность трудом слагается из следующих компонентов:

· удовлетворенность базовыми условиями труда (уровень и система заработной платы, санитарно-гигиенические условия труда, качество и уровень организации работ, управление рабочим процессом, защищенность работника и уверенность в будущем);

· удовлетворенность содержательными условиями труда (важность и содержательность работы, результативность работы, условия для профессионального роста и развития, отношения в рабочей группе как возможность удовлетворения социальных потребностей).

Большую часть дня все мы проводим на работе, а учитель даже дома посвящает ей немало времени. Но работа всё больше становится сегодня не только условием и показателем жизненных достижений, но и фактором, сохраняющим или нарушающим психоэмоциональную гармонию, устойчивость личности.

Как показывают исследования трудовой деятельности, удовлетворенность трудом является важнейшим, но неоднозначным фактором повышения производительности и эффективности труда. Снижение удовлетворенности собственным трудом отрицательно влияет на эффективность работника, приводя к негативным последствиям в кадровом обеспечении системы: фактам текучести кадров, ухудшении трудовой и производственной дисциплины, прогулам и невыходам на работу, фактам небрежного отношения к имуществу.

С другой стороны, полностью удовлетворенный работник - плохой работник, у него отсутствует стремление к совершенствованию (профессиональному и личностному), снижается напряженность мотивационной энергии, ухудшается заинтересованность в результативности собственного труда.

Таким образом, удовлетворенность трудом у работников должна быть не максимальной, а оптимальной. Для целей повышения эффективности труда определенный уровень неудовлетворенности у работников (особенно в области содержания работы) должен присутствовать.

Цель исследования: изучить удовлетворенность работой и зарплатой учителей средней школы.

Объект исследования: учителя средней школы.

Предметом исследования является: удовлетворенность работой и заработной платой учителей средней школы.

Задачи:

1. Изучить удовлетворенность работой учителей средней школы.

2. Выявить отношение учителей средней школы к уровню зарплаты.

3. Изучить удовлетворенность учителей атмосферой в школе.

Гипотеза исследования: предположим, что существуют различия в удовлетворенности трудом у педагогов средней школы с малым стажем педагогической деятельности и у педагогов с большим стажем педагогической деятельности.

Методы исследования:

1. Изучение литературных источников по проблеме.

2. Опрос учителей средней школы.

педагогический стаж труд удовлетворенность



1. Теоретические основы исследования

1.1 Основные черты качественного исследования

Фокусом исследовательского интереса в качественном подходе являются микропроцессы, практика повседневной жизни как единственная социальная реальность. Поэтому делается акцент на изучение социального с точки зрения индивида, действующего на жизненной сцене. Определение ситуации здесь, означает наделение элементов этой ситуации таких как, людей, событий, явлений индивидуальными смыслами, в соответствии с которыми индивиды одновременно действуют в рамках той или иной роли и конструируют ее правила и нормы заново. Именно поэтому в фокусе интереса качественной социологии всегда находится индивидуальное.

Любой индивидуальный опыт всегда фрагментарен и по большей части односторонен. Он всегда ограничен миром изучаемого человека и тем узким кругом людей, с которым он общается. Ориентация на типическое знание предполагает расширение горизонтов, преодоление неизбежной неполноты индивидуального опыта, возможность понять социальный контекст. [3, с. 124-128].

В качественной парадигме типическое рассматривается как типика смыслов, значений, которыми действующие субъекты наделяют жизненно важные вещи, конструируя в общении друг с другом свой повседневный мир. Индивидуальное здесь только потому и представляет интерес, что в нем встроена социальность. Именно поэтому индивидуальное здесь - своеобразная призма, сквозь которую социолог пытается «прозреть» общее, типическое.

Акцент на изучение индивидуального в качественной парадигме сочетается с естественным способом получения данных об этом индивидуальном. Это означает, что социологу нужно так строить процесс исследования, чтобы не нарушать привычного для акторов уклада жизнедеятельности. Качественное исследование принципиально отвергает исследовательские процедуры, использующие респондентов в качестве «подопытных кроликов», например, такую как эксперимент. Метод опроса, который, конечно, как любой исследовательский инструмент, всегда искусственен, тем не менее здесь используется, стремясь к наибольшей естественности.

По мнению А. Готлиб рассмотрение в качественной социологии социальной реальности как принципиально другой, отличной от мира природы, как реальности, в которой люди наделяют любые явления индивидуальными смыслами и значениями, в соответствии с которыми действуют, как совместной реальности, постоянно творимой вместе с другими людьми, такое видение социальной реальности порождает и другой, нежели в классической социологии, способ ее познания. Этот способ называется пониманием. В самом деле, ранее мы уже говорили, что социальная реальность классической социологии - это социальный универсум, где властвует детерминизм, - вечные и неизменные причинно-следственные связи (законы), обеспечивающие обществу устойчивость и порядок. Познать такую социальную реальность, значит, объяснить ее, обнаружить, открыть эти причинно-следственные связи.

Качественная социология принципиально «исповедует» индетерминизм, так как полагает, что в социальное действие входят ситуационное толкование, субъективность, рефлексивность, внезапное появление нового, непредсказуемость. Социальная реальность выступает всегда процесс, всегда становление, всегда незаконченность, незавершенность. Она подвижна и конвенциональна и является продуктом взаимосогласования значений между тесно взаимосвязанными совокупностями действующих лиц. Понимание - это всегда понимание единичного, конкретного субъекта действия.

Что бы понять смысл действия необходимо установить связь между действием и мотивами, потребностями индивида. Это удается сделать исследователю с той или иной степенью успешности благодаря двум обстоятельствам: во-первых, при всей уникальности действующего индивида большая часть его индивидуальных смыслов типична, то есть обладает общностью с другими людьми и прежде всего с самим исследователем. По своей сути интерсубъективны, они изначально ориентированы на возможности понимания, коммуникации и неотделимы от языка, которым пользуется индивид. Эта «общеобязательность типичного» объясняется общим социальным контекстом индивида и исследователя, процессом социализации, их совместным участием в конструировании правил «социальной игры». В этом плане, чем ближе реальные жизненные условия, в которых протекает жизнь исследователя, к жизненному контексту изучаемых людей, тем больше возможности понимания другого жизненного мира [3, с. 131-133].

Понять чужую культуру можно, по мнению К. Гиртца, путем поиска и анализа символических форм - слов, институтов, поступков, посредством которых люди в рассматриваемых обстоятельствах реально представляют себя самим и другим людям. Во-вторых, понять действие другого человека возможно, рассматривая его с позиции целерационалъного действия. Поскольку все действия психически здорового индивида в той или иной мере целерациональны, то исследователь может понять действующего субъекта. При этом, чем ближе изучаемое конкретное действие к целерациональному, тем больше возможностей у исследователя понять его. Что же такое «правильно рациональное» действие? По Веберу, это такое действие, когда средства, выбранные субъективно адекватными для достижения конкретной цели, являются и наиболее объективно адекватными, то есть это действие, при котором индивид выбирает такие средства для достижения, на самом деле являющиеся наилучшими. Разум, который мы используем для соизмерения целей и средств, выбираемых для достижения целей, присущ всем человеческим существам [2, с. 56-57].

Конечно, эти принципиальные возможности понимания другого не отменяют в принципе сопереживания изучаемым людям, психологического «вживания» исследователя в чужую субъектность. Эти психологические приемы не только облегчают понимание чужого жизненного мира, но порой выступают единственным условием, когда жизненная история вообще поверяется социологу.

Знание, производимое в качественной парадигме, носит обобщенный характер. Понимание в отличие от научного объяснения - всегда интерпретативно, ибо представляет собой приписывание конкретным исследователем значения наблюдаемому поведению или анализируемому тексту, всегда определение его.

Интерпретация исследователем того или иного явления в качественной парадигме - всегда вторичный процесс. В самом деле, в рамках этого подхода реальный жизненный мир изучаемых людей - это всегда взаимоинтерпретация. Эти конструкты представляют собой общие смыслы, значения тех или иных действий, благодаря которым и делается возможной повседневная жизнь человека.

Социолог - качественник, обращаясь к методам интервью, текстам писем и дневников, наблюдая за правилами и формами общения людей, всегда имеет дело с конструктами людей, с их интерпретацией событий. Его исследовательская версия - это всегда конструкт II порядка, всегда интерпретация интерпретаций. Такой способ познания стал образно называться «двойной герменевтикой» или, как называет его современный английский исследователь Т.Шанин, методологией двойной рефлексивности, где «двойная рефлексивность - это отношения внутри «методологического треугольника».

Следует сказать, что само сочетание этих интерпретаций в готовом продукте исследования, так сказать, «мера их вклада», могут быть принципиально различными, определяя облик конкретного направления качественных исследований. Сегодня, на наш взгляд, в самом общем виде можно говорить о нескольких таких направлениях. Прежде всего, это научное или тяготеющее к научному направление, хотя речь идет, конечно, не о нововременной форме научного знания. В исследованиях такого рода интерпретации изучаемых людей и исследовательская версия принципиально сочетаются на равных. Можно выделить и собственно гуманистическое направление, где «голосам» изучаемых людей, ранее не слышным, уделяется первостепенное внимание иногда за счет практически полного вытеснения голоса исследователя из готового продукта. Можно обозначить и собственно постмодернистское направление, когда в готовом продукте исследования властвует исключительно исследовательская версия, фактически оторванная от реального опыта информантов и представляющая прежде всего самого исследователя, его «видение» реальности. Результат такого исследования - не реконструкция изучаемого фрагмента реальности, но всегда творение новой реальности [3, с. 139-140].

Английская исследовательница К. Риссман рассмотрела этот процесс более детально, «протягивая» его от реального социального явления до чтения результатов, выводов исследования. Поставив себя в позицию информанта-рассказчика (она рассказывала о поездке в Индию), исследовательница выделила 5 уровней представления опыта в качественном исследовании.

На I уровне в потоке сознания выделяются конкретные черты наблюдаемого.

II уровень репрезентации - это конструирование рассказа. Здесь рассказчик описывает место, персонажей, свои впечатления, связывая рассказ воедино так, чтобы интерпретация событий стала понятна коллегам-слушателям. Они, задавая вопросы, реагируя на повествование, тоже активно участвуют в создании интерпретации события.

III уровень репрезентации происходит в процессе транскрибирования устного рассказа, когда производится фиксация действия в письменной речи. Транскрибирование так же, как и первые два уровня, всегда неполно, частично и избирательно. Исследователь - качественник, приступая к переводу устной речи в письменную, задает вопрос, каким должен быть транскрипт. Вместе с тем транскрибирование - это всегда интерпретативная практика, в которой устный рассказ всегда преломляется через видение исследователя.

1V уровень репрезентации - это анализ транскрипта. Исследователь сидит над страницами печатного текста, «редактирует живую речь, чтобы разместить её между обножками книги, и старается создать смысл и драматическое напряжение.

V заключительный уровень репрезентации вступает в силу, когда читатель знакомится с написанным отчетом. Сотрудничество здесь неизбежно, так как читатель - всегда агент текста, всегда соавтор, интерпретирующий текст, наделяющий его своими смыслами. Значение текста всегда есть значение для кого-то. Следует подчеркнуть, что все формы репрезентации опыта являются ограниченными портретами реальности: они частично, избирательно и несовершенно воспроизводят реальность. Значения всегда неоднозначны, потому что рождаются в процессе взаимодействия между людьми: между самим собой, рассказчиком, слушателем и записывающим, аналитиком и читателем [7, с. 29-32].

Язык результата качественного исследования не однозначен. Это происходит потому, что в сообществе социологов - качественников существуют различные представления о том, что считать итогом такого исследования, разные его образы. Сегодня считается, что итогом исследования могут быть и теоретическое описание, и комментарий к полученным данным, и плотное «насыщенное» описание, максимально приближенное к языку информанта, и даже сам текст интервью, дневника, полевых заметок в своем первозданном виде.

Различие в образах результата достаточно принципиально, так как определяет существенные моменты любого исследования: способы обработки первичных данных; язык и жанр готового продукта, и, наконец, подходы к оценке его качества.

Здесь, на взгляд А.С. Готлиб можно выделить 4 позиции:

- Ориентация на производство теоретического знания. Сторонники такого подхода в социологии, ведущей свое начало еще от Макса Вебера, рассматривают качественную социологию скорее как определенную форму научного знания.

- Ориентация на обобщение первичных данных в форме комментариев. Итогом здесь является не теория, но «история», по выражению В.Дильтея, то есть интерпретативная версия исследователя, не «дотягивающая» до уровня целостной теории.

- Ориентация на глубокое погружение в естественную сеть событий с целью «засвидетельствовать» изучаемые жизненные меры людей. Такая ориентация характерна для собственно гуманистического направления. Главная задача здесь - накапливать «знание из первых рук». Готовым продуктом здесь выступает простое тонкое описание и «плотное», насыщенное.

- Ориентация на представление изучаемого явления с помощью языка художественного произведения. Итогом такого типа исследования может быть метафорическое эссе, по языку и стилю приближающееся к жанрам литературного творчества: художественный роман, притча [3, с. 148].

Большинство социологов сегодня полагает, что итогом качественного социологического исследования должно быть теоретическое знание, представляющее собой определенную взаимосвязь понятий. Они-то и составляют язык, на котором говорят специалисты. Конечно, это не универсальные теоретические обобщения, описывающие или объясняющие социальный универсум: качественная социология не претендует на глобальные обобщения. Ее перспектива - взаимодействия, происходящие в повседневной жизни. Отсюда и нацеленность качественного исследования на эмпирические обобщения или мини-теории как его результат. Вместе с тем такой подход содержит в себе серьезную проблему: теоретическое знание, полученное по итогам качественного исследования, с одной стороны, неизбежно обременено «здравым смыслом», с другой стороны, как научное должно быть отделено от него.

Действительно, сам фокус исследования в рамках качественного подхода, акцент на изучении повседневного опыта, который социолог разделяет вместе с изучаемыми понятый, которые используются для представления результатов исследования. Изучаемые социологами человеческие действия и взаимодействия уже были названы и обдуманы, пусть недостаточно связно и внятно, самими действующими лицами еще до того, как социолог приступил к их изучению, уже были наделены ими смыслами и значениями. Поэтому социологи, которым всегда суждено находиться по обе стороны того опыта, который они стремятся понять, то есть быть вне его и внутри одновременно, описывая те же самые объекты, могут пользоваться одним и тем же языком.

Более того, ориентируясь на изучение социального явления с точки зрения действующего лица, качественная социология обречена на использование понятий, «нагруженных» здравым смыслом.

Язык результата научно ориентированного качественного исследования - это язык теоретических понятий, соединенных в цельную мини-концепцию. Сами термины эти большей используются из числа уже имеющихся в арсенале социологии, что вполне оправдано: они понимаемы и приняты в научном сообществе. Последнее очень важно, потому что новое теоретическое знание, полученное в ходе качественного исследования, рассчитано прежде всего на специалистов, на их восприятие и оценку. В то же время понятия могут быть и принципиально новыми, впервые вводимыми в научный оборот, правда, им предстоит, как правило, довольно трудный путь легитимации в языке науки.

В целом реальное существование этого принципиального подхода достаточно сложно: с одной стороны, возникает справедливое опасение, что социолог опять окажется «в плену удушающих абстракций, оторванных от реального опыта информантов» [3, с. 150].

Язык исследования, претендующего на комментарий исследователя, принципиально ориентирован на понимание изучаемой группой и потому приближен к повседневной речи: в комментариях широко используются метафоры, аналогии, образы, существующие в других областях знания. Целевая аудитория таких исследовательских текстов - не столько профессиональное сообщество, сколько общественность, и прежде всего - сами изучаемые люди.

Язык исследования, ориентированного на простое или плотное описание, максимально приближен к языку информанта.

Для качественного социологического исследования характерна логическая стратегия, которая предполагает: индуктивное «восхождение» от эмпирических данных "наверх" к теории (или эмпирическим обобщениям), и потому эта стратегия называется «восходящей»; взаимное переплетение, одновременность процессов сбора информации и её анализа, выдвижение гипотез и их проверка.

В целом логическая структура получения знания в качественной парадигме названа Л. Ньюманом «логикой на практике». Использование термина «логика на практике» для описания процедуры производства знаний в качественном исследовании подчеркивает, с одной стороны не представленный в виде единой нормы этот процесс. С другой стороны, это характеристика принципиального отсутствия единого стандарта, указание на гибкость, большую долю неопределенности, привязанности этой процедуры к конкретному специфическому случаю. Методология качественной социологии предполагает, что на процесс исследования могут влиять самые разнообразные неожиданности, случайности, непредвиденные обстоятельства, предусмотреть которые заранее невозможно. Именно поэтому у каждого исследования есть своя, во многих отношениях уникальная логика. Исследователь должен быть готов к этим случайностям, потому что он приходит в поле для того, чтобы узнать новое, неожиданное наравне с ожидаемым. Случайности в этой методологии не носят деструктивного для исследования характера. Напротив, они направляют его в новое русло, способствуют развитию, обогащению исследования [5, с. 212].

В качественном исследовании анализ данных с целью их концептуализации начинается с самых ранних фаз сбора информации. Он здесь не является отчетливой заключительной частью исследования, а охватывает весь его процесс.

Истина опыта - это, прежде всего темпоральный конструкт, а не раз и навсегда данное знание, которое должно соответствовать действительности. Именно поэтому она не нуждается в математической доказательности, а значит, и в измерении. Качественная социология - принципиально не измеряющее знание. Методологи качественного исследования полагают, что измерение вообще, а числовые операции в частности чужды социальному миру. Отвергая измерение, а вместе с ним и весь математический аппарат доказательства истин, качественная парадигма производит исследовательские версии [5, с. 220].

Здесь в качественном исследовании, знание производится конкретным исследователем со всеми его предпочтениями, пристрастиями, прошлым опытом, способностью к рефлексии и эмпатии одновременно. Более того, выработка множества интерпретаций и даже конфликт между ними «являются не недостатком или пороком, а достоинством понимания, образующего суть интерпретации» [3, с. 165].

1.2 Опросные методы исследования

Опросы проводятся социологами настолько часто, что их оценивают их как главный и чуть ли не единственный метод эмпирической социологии. Такая оценка ошибочна, как минимум, в двух отношениях. Во-первых, - в арсенале социологии имеется множество неопросных методов, во-вторых, - этот способ не является только социологическим. В последнее время он широко используется в политологических, журналистских, экономических, демографических, культурологических, психологических, правоведческих и иных социальных исследованиях.

Опросы - незаменимый прием получения информации о субъективном мире людей, их склонностях, мотивах деятельности, мнениях. Опрос привлекает исследователей потому, что он является универсальным методом. Будучи несомненно лучшим источником знания о внутренних побуждениях человека, этот метод при соблюдении надлежащих предосторожностей позволяет получить не менее надежную, чем в наблюдении или по документам, информацию о событиях прошлого или настоящего, о продуктах деятельности, о чем угодно [8, с. 143].

Искусство этого метода в том, что бы знать, о чем спрашивать, как спрашивать, какие именно задавать вопросы и наконец, как убедиться в том, что можно верить полученным ответам.

Опросные методы весьма разнообразны. Ядов выделяет два больших класса опросных методов: интервью и анкетные опросы. Наряду с этими методами выделяют так же почтовые, телефонные, прессовые, факсовые, экспертные и другие виды опросов. Каждая из разновидностей опросов имеет свою специфику, о которой будет сказано ниже. Сейчас же охарактеризуем их общие принципы.

Любой социологический опрос нельзя проводить до тех пор, пока не станет предельно ясно, зачем и как это нужно делать. Иначе говоря, проведению опроса должна предшествовать разработка исследовательской программы, четкое определение целей, задач, понятий, гипотез, объекта и предмета, а также выборки и инструментария исследования. Каждый опрос предполагает упорядоченный набор вопросов - опросный лист, служащий достижению цели исследования, решению его задач, доказательству и опровержения его гипотез. Формулировки вопросов должны тщательно продумываться во многих отношениях, но, прежде всего, как способ фиксации категорий анализа. Социологический опрос теряет большую часть своего смысла, если ответы респондентов не анализируются в плоскости их социальных и демографических характеристик. Поэтому он предполагает обязательно заполнение "паспортички", куда вносятся те данные о каждом респонденте, необходимость которых диктуется опять-таки исследовательской программной.

Любой опрос есть специфический акт коммуникации между интервьюером - лицом, его проводящим и респондентом - опрашиваемым. Потому он должен проводиться с соблюдением следующих правил:

1. Респондент знает, кто и зачем его опрашивает.

2. Респондент заинтересован в опросе.

3. Респондент не заинтересован в выдаче ложной информации.

4. Респондент однозначно понимает содержание каждого вопроса.

5. Вопрос имеет один смысл, не содержит в себе нескольких вопросов.

6. Все вопросы ставятся таким образом, чтобы на них можно было дать обоснованный и точный ответ.

7. Вопросы сформулированы без нарушения лексических и грамматических нормативов.

8. Формулировка вопроса соответствуют уровню культуры респондента.

9. Ни один из вопросов не имеет оскорбительного для респондента смысла, не унижает его достоинства.

10. Интервьюер ведет себя нейтрально, не демонстрирует свое отношение ни к заданному вопросу, ни к ответу на него.

11. Интервьюер предлагает респонденту такие варианты ответа, каждый из которых приемлем в равной степени.

12. Количество вопросов сообразуется со здравым смыслом, не ведет к излишней интеллектуальной и психологической перегрузке респондента, не переутомляет его.

13. Вся система вопросов и ответов достаточна для получения того объема информации, которая необходима для решения исследовательских задач.

Общие правила социологических опросов по-разному модифицируются в их конкретных разновидностях.

Анкетирование - письменная форма опроса, осуществляющаяся, как правило, заочно, то есть без прямого и непосредственного контакта интервьюера с респондентом. Оно целесообразно в случаях, когда нужно спросить большое число респондентов за относительно короткое время, а так же, когда респонденты должны тщательно подумать над своими ответами, имея перед глазами отпечатанный вопросник. Так же может проводиться и в присутствии анкетера - прямой опрос. Применяется в случае опроса многочисленной группы респондентов, особенно по вопросам, не требующим глубоких размышлений.

Анкетные опросы классифицируют по содержанию и конструкции задаваемых вопросов. Различают открытые опросы, когда респонденты высказываются в свободной форме. В закрытом опросном листе все варианты ответов заранее предусмотрены. Полузакрытые анкеты комбинируют обе процедуры.

Анкетирование редко бывает сплошным - охватывающим всех членов изучаемой общности, гораздо чаще оно имеет выборочный характер. Поэтому достоверность и надежность полученной анкетированием информации зависит, прежде всего, от репрезентативности выборки.

Так же выделяют групповое и индивидуальное анкетирование [8, с. 142-145].

Основным, но не единственным инструментом этого метода является анкета, состоящая не только из опросного листа и "паспортички", но и из преамбульно - инструктивного раздела. Значимость последнего нельзя недооценивать, так как в условиях заочного общения с респондентом преамбула - единственное средство мотивации респондента на заполнение анкеты, формирования его установки на искренность ответов. Кроме того, в преамбуле говориться о том, кто и зачем проводит опрос, даются необходимые комментарии и инструкции по работе респондента с анкетой.

Главная часть анкеты - опросный лист, разрабатывается не только на основе общих требований к опросу, но и с учетом ряда дополнительных соображений. В анкете можно и нужно ставить:

1. не только программно-тематические, то есть непосредственно вытекающие из исследовательской программы вопросы, но и процедурно-функциональные, нацеленные на оптимизацию хода опроса;

2. как прямые, предлагающие респонденту выразить свою собственную позицию, так и косвенные вопросы;

3. вопросы - "крючки", ставящиеся для того, чтобы респондент "клюнул", то есть ради поддержания его интереса к заполнению анкеты;

4. вопросы - "фильтры", позволяющие выделить часть респондентов по какому-либо признаку, скажем, отсеять ту их часть, мнение которой последующему за "фильтром" вопросу представляется либо особо ценным, наоборот, либо не очень важным;

5. контрольные вопросы, проверяющие устойчивость и непротиворечивость мнений респондентов;

6. вопросы - "ловушки", являющиеся разновидностью контрольных, предназначенные для выяснения степени искренности ответов;

7. наводящие вопросы, помогающие точнее понять смысл последующего вопроса;

8. дихотомические вопросы, предполагающие два взаимоисключающих друг друга варианта ответа (типа "да - нет");

9. вопросы - "меню", т.е. с поливариантными ответами, когда респондент может выбрать любое сочетание вариантов ответов;

10. вопросы - "диалоги", ответы на которые составляются из ответов воображаемых лиц;

11. шкальные вопросы, такие, ответ на которые заключен в шкалировании чего-либо;

12. табличные вопросы, предполагающие ответ в форме заполнения таблицы;

13. закрытые вопросы, сопровождаемые всеми теоретически возможными вариантами ответа, из которых респонденту предстоит выбрать тот, который соответствует его мнению;

14. открытые вопросы, не содержащие ни одного варианта ответа, предполагающие, что респондент напишет то, что хочет, в специально отведенном месте анкеты;

15. полузакрытые, точнее, частично закрытые (или частично открытые) вопросы, на которые заранее дана лишь часть вариантов ответа, которая может не удовлетворить респондентов, имеющих возможность дописать свой вариант.

Разрабатывая текст анкеты, следует избегать однообразия используемых типов и форм вопросов, помнить, что каждый из них имеет свои достоинства и недостатки. Не следует забывать при этом и о последующей обработке анкетных данных. Открытые вопросы, скажем, предпочтительнее закрытых, если важно выявить все нюансы мнений респондентов, но полученную на их основе информацию трудно будет формализовать и обработать. Закрытые вопросы, особенно в форме "меню", шкал, таблиц и дихотомий, более удобные для обработки, но не дают гарантии учета полноты респондентских оценок.

Важно подчеркнуть необходимость соблюдения правила системности анкеты. Это нужно, чтобы использовать в научных целях информацию не только по отдельным вопросам, но и ту, которая обнаруживается при осмыслении всех вопросов как взаимодействующих структур, а всех ответов на них как взаимодействующих элементов.

Постановка в анкете контрольных вопросов не освобождает ее составителя от логической выверенности последовательности вопросов, обеспечивающей их взаимоконтроль. Традиционная для социологического анкетирования логика построения вопросников строится на принципе "от общего к частностям", при которой последующие вопросы играют роль контрольных по отношению к предыдущим. Но иногда целесообразно руководствоваться противоположным принципом - "от частностей к общему".

Ко второй большой группе опросных методов относят интервью.

Интервьюирование - форма очного проведения опроса, при котором исследователь находится в непосредственном контакте с респондентом. Этот метод предпочтительнее анкетирования в следующих отношениях:

а) вопросов без ответов при нем практически не бывает;

б) неопределенные или противоречивые ответы могут быть уточнены;

в) имеется возможность наблюдения за респондентом и фиксации не только его вербальных ответов, но и невербальных реакций;

г) получаемая информация полнее, глубже и достовернее по сравнению с анкетой.

Главный недостаток метода интервьюирования - его малая оперативность, существенные затраты времени, необходимость большого числа интервьюеров, невозможность его использования в ситуациях краткосрочных массовых опросов [4, с. 68-71].

Имеется множество разнообразий интервью. Наибольшее распространение в социологии получило стандартизированное интервью, отличительной особенность и которого является жесткая последовательность, заранее подготовленные четкие формулировки вопросов и продуманные модели ответов на них. Его можно проводить по опросному листу анкеты, что зачастую и делается для контроля и дополнения данных анкетирования.

Несколько реже используют полустандартизированное интервью. Оно проводится на основе не формализованного опросного листа, а памятки с перечнем обязательных вопросов, как правило, полузакрытых, не исключающих обсуждения с респондентом иных, но связанных с темой исследования проблем.

Еще реже встречаются фокусированные интервью, в которых стандартизирован лишь исходный вопрос в нескольких вариациях, а главная задача видится в сосредоточении внимания респондентов на обсуждении того варианта проблемы, который представляется им самым важным.

Только опытные социологи применяют свободное и разведывательное интервьюирование. Свободным называют такое интервью, когда перед интервьюером стоит проблема собрать соответствующую исследовательским задачам информацию без наличия предварительно разработанного инструмента.

Здесь социолог свободен в выборе вопросов, определении их порядка, количества и способов выражения, а также приемов фиксации информации.

Разведывательное интервью или его еще называют глубинное, используют при определении или уточнении формулировки рабочих гипотез на этапе разработки программы исследования. Его цель не только и не столько в том, чтобы получить информацию об объекте, столько в выяснении того, какую информацию предстоит произвести в предстоящем исследовании. При этом как интервьюер, так и респондент свободны в выборе способов ведения беседы.

Каждый из пяти охарактеризованных типов интервью может реализоваться однократно или панельно; в межличностной, личностно-групповой и групповой форме.

Диапазон требований к интервьюерам, работающим в столь разных ситуациях, естественно, весьма широк как в социологическом, так и в психологическом, педагогическом, конфликтологическом, журналистском и иных отношениях. Для проведения разовых стандартизированных интервью межличностного характера можно не привлекать квалифицированных социологов. Но без них невозможно получить достоверную информацию во всех иных разновидностях интервьюирования [8, с. 144].

Прессовый опрос - разновидность анкетирования, осуществляющаяся посредством периодической печати. Основные преимущества: оперативность, массовость, экономичность, откровенность респондентов, обусловленная добровольностью их участия в опросе.

Главные его недостатки: низкая репрезентативность, невысокие показатели возврата заполненных анкет, усугубляемые большой их выбраковкой, малочисленность вопросов, преобладание закрытых вопросов, ограниченные возможности применения шкальных, табличных, диалоговых, менюобразных, контрольных и фильтровочных вопросов, вероятность влияния на респондента других лиц.

Поскольку каждая газета имеет своих постоянных читателей, отличающихся от прочих людей рядом социальных характеристик, постольку по результатам прессового опроса, проведенного одной газетой, нельзя судить о состоянии общественного мнения, присущего всему населению. Отсюда проистекает желательность и потребность одновременности проведения прессовых опросов по одной и той же анкете в газетах различных направлений.

Нарушение этого принципа ведет не к познанию истинного общественного мнения, а к разного рода идейно-политическим спекуляциям.

Почтовый опрос - форма анкетирования посредством почты, предполагающая рассылку анкет тем лицам, которые в совокупности репрезентируют изучаемый объект.

Данный метод имеет свои достоинства и недостатки. К достоинствам относится то, что можно получить ответы на вопросы деликатного и интимного характера, что опросом охватываются населенные пункты, куда анкетерам невозможно добраться, а так же то, что можно экономить средства (почтовый опрос обходится, как минимум, в два раза дешевле обычного интервьюирования).

К недостаткам же относится: низкий возврат анкет, перекосы репрезентативности, неизбежность выбраковки, нарушение правила анонимности опроса, усиливающее искажение ответов.

Телевизионный экспресс - опрос - метод сбора не столько социологической, сколько политологической информации, используемый ведущими политических телевизионных программ. Техника этого метода предполагает:

1. формулирование телеведущим одного наиболее актуального вопроса;

2. мотивирование телезрителей на высказывание своего ответа на поставленный вопрос в форме либо "да", либо "нет";

3. просьбу к телезрителям немедленно позвонить по указанному телефону и продекларировать свою позицию до окончания данной телепередачи (то есть в течение, 20-30 минут);

4. оперативный подсчет кода опроса с демонстрацией этого подсчета на электронном табло;

5. комментирование полученных результатов.

Этот привлекательный для многих прием тележурналистики способен дать только поверхностное представление об общественном мнении вообще, по поставленному вопросу, в частности. Он не может выявить умонастроения всего народа, т.к. данную телепередачу видели не все, а возможность позвонить в телестудию имели только немногие. Тем не менее, этот метод может использоваться в социологических исследованиях, естественно, без претензий на роль главного и объективного.

Референдумы, плебисциты и иные общенародные голосования - политические мероприятия, которые связаны с опросом населения, а поэтому должны быть использованы для социологического анализа общественного мнения и степени социальной напряженности. К сожалению, при разработке вопросов, выносимых на народное голосование, научные нормативы нарушаются в угоду политическим интересам и амбициям их представителей. Это резко снижает социологическую ценность их результатов, но не исключает целесообразности их учета в исследовательской работе, например, при конструировании гипотез. Экспертные опросы - специфический вид опросов, не имеющих массового характера, но играющих важную роль в эмпирической социологии и все чаще используемый ей [4, с. 183].

1.3 Полуфомулизованное интервью

Полуформализованное интервью представляет собой интервью с путеводителем, в котором обозначены темы беседы, а так же внутри некоторых тем присутствуют закрытые вопросы.

Обратимся к основным принципам полуформализованного интервью, среди которых рассмотрим: недирективность; рамку референции; феноменологичность; этику, привлекая опыт мировой социологической науки и собственный эмпирический материал [3, с. 313-315].

Недирективность реализуется на различных уровнях: как техника расспрашивания, как ролевой сценарий и в отношении выбора места и времени. Итак, во-первых, недирективность - это мастерство нейтрального интервьюирования, нацеленного на минимизацию "эффекта интервьюера", и в этом смысле является общим стандартом полуформализованного - как и любого другого - интервью. Усиливая это значение, получим недирективность как радикальное невмешательство интервьюера в поток нарратива информанта - методологическое кредо качествественного исследования. Здесь полуформализованное интервью стремится к умеренной недирективности, которая ослабевает по мере движения от полюса неформализованности к середине континуума. "Дурная" бесконечность "полной" недирективности неоднократно подвергалась критике за создание ситуации, когда интервьюируемый занят угадыванием сферы интересов исследователя и не знает, о чем его, собственно, спрашивают. В свою очередь исследователь не знает, на какие вопросы отвечает респондент, так что в конце концов в недирективное интервью укладывается "все, что угодно, лишь бы недирективное".

Благодаря частичной формализации получаемые в полуформализованном интервью данные сравнимы и пригодны для типологизации и дальнейшей математической обработки, что делает их сопоставимыми с количественными данными. С другой стороны, полуформализованное интервью достаточно гибко и восприимчиво, чтобы уловить и зафиксировать непредвиденные, но интересные повороты темы или скорректировать явно искаженное восприятие тех или иных вопросов.

Полуформализованное интервью апеллирует к естественному ходу мыслей респондента, поощряя его свободно высказываться по предложенной теме. Таким образом, полуформализованное интервью стремится к смягчению искусственности, директивности ролевого сценария. Вообще, работу интервьюера можно описать в терминах создания оптимального соотношения ролей, организации игры по определенным правилам. В частности, эти правила касаются логики и динамики разговора - последовательности смены тем.

Любое интервью содержит специальные транзитные предложения, или переходы - "мостики" между разными его частями. Они выполняют заранее определенные задачи: сменить тему или референцию вопроса, повернуть обсуждение ближе к целям интервью, вновь ввести упоминавшийся ранее материал, поднять или снизить эмоциональный уровень, увести обсуждение от неконкретной информации. Если последовательность вопросов и тем хорошо запланирована и ясна респонденту, требуется совсем немного таких специально вводимых переходов. Когда каждая тема или вопрос естественно вырастают из предыдущих, то переходы, используемые в этом случае, называются естественными. Умелый интервьюер работает так, чтобы развить как можно больше естественных переходов [1, с. 54-58].

В полуформализованном интервью переходы не являются привилегией интервьюера. При установке респондента на свободное, малонаправляемое повествование естественно частое возникновение спонтанных переходов интервьюируемого на другие релевантные темы, происходящих без инициативы интервьюера и скорее всего не в предусмотренном им порядке.

Принцип недирективности распространяется и на роль интервьюера: по мере снижения степени формализации ослабевает и требование единообразия, унификации его действий, снижается число ограничений и детальность инструкций. Возрастает ценность субъективности интервьюера, его индивидуальность рассматривается как благо, а не источник смещения. Соответственно меняются требования к мастерству интервьюирования. В формализованном интервью интервьюеру нужно точно следовать инструкциям и реплицировать свои действия с каждым новым респондентом; функции исследователя и интервьюера сильно разделены. В неформализованном интервью главным требованием является глубокое понимание сущности изучаемой проблемы и исследовательского подхода, а также наличие широкого спектра коммуникативных стратегий. В таких исследованиях интервьюерами, как правило, выступают сами исследователи.

Полуформализованное интервью представляет собой промежуточный вариант, где интервьюерами являются как исследователи, так и привлеченные специально для этой работы сотрудники.

При более мягком формате полуформулизованного интервью в большинстве случаев темы упорядочены в логической последовательности, что способствует плавному течению беседы. Заданная последовательность рекомендуется, но не принуждает упорствовать в этом порядке вопреки естественной внутренней логике развития конкретного интервью.

При подготовке плана интервью обсуждаются возможные формулировки вопросов, проигрываются вероятные повороты разговора. Однако при опросе интервьюеру предоставляется полная свобода в реализации задачи - максимизации потока релевантной и валидной информации и поддержании оптимальных интерперсональных отношений с респондентом.

Место и время интервью в его более мягком варианте также менее директивны, чем в жестком. Например, при опросе населения по месту жительства респонденты ставятся перед фактом появления интервьюера, предлагающего принять участие в опросе. При опросе политических лидеров в мягком формате они, как правило, сами назначали место и время. Это могло быть место работы информанта, место проведения заседания, место работы социолога, и даже такая экзотическая локализация как автомобиль респондента. С точки зрения формальных правил проведения интервью выбор последнего явно неудачен. Масса отвлекающих факторов, вплоть до того, что интервью было прервано нетрезвым гражданином, предложившим купить у него часы. Городской шум создавал серьезные помехи при аудиозаписи. Тем не менее факторы, обеспечивающие доверительность, свободное развернутое повествование были сочтены более значимыми и перевесили технические неудобства.

Интеракциональное взаиморасположение ролей также более мягкое. Нет давления авторитета со стороны интервьюера. Мотивация значительно ближе к взаимной заинтересованности, чем в первом случае. Респонденту делегируется инициатива в выборе места и времени интервью, что недекларативно подкрепляет его самооценку как субъекта диалога. Собственно инициатива в проведении интервью, конечно, остается за интервьюером, однако реализуется она на порядок более мягко, чем при "вламывании" в квартиру, посягательстве на личное время и анонимность граждан. Отношения, таким образом, приближаются к паритетным, мы можем говорить о ролевом равновесии.

Вторая принципиальная характеристика полуформализованного интервью - установление общей для интервьюера и респондента рамки референции. Самая простая модель коммуникационного процесса в качестве обязательного элемента содержит точку референции Х, общую для лица А и лица В, осуществляющих коммуникацию.

Два человека могут взаимодействовать и общаться только в отношении к чему-либо, одинаковому для обоих. Любая коммуникация предполагает наличие общей рамки референции. Однако в формализованном интервью этот момент не артикулируется, поскольку процесс взаимопонимания жестко структурирован и проходит на формальном уровне. Смысл вопросов и ответов полагается однозначным.

В полуформализованном интервью интервьюер устанавливает рамку референции, исходя из исследовательских задач и сообразуясь с естественной рамкой референции, существующей в естественных источниках информации.

Можно говорить о трех слоях рамки референции: а) естественной, как она существует в естественных источниках данных; б) более или менее априорной исследовательской; в) интернальной - той, которая рождается внутри данного интервью и отражает сплав понимания исследователя и респондента, их общее понимание.

Естественная рамка референции - это когнитивно-эмоциональная "система координат" респондента в отношении той или иной темы до вмешательства исследователя. Это поле, в котором существует интересующее социолога мнение.

Рамка исследовательской референции на стадии опроса реализуется в вопросах и в стратегии интервьюирования в целом. Чем жестче будет исследовательская рамка референции, тем чаще ей придется вступать в противоречие с естественной рамкой референции, тем директивнее будут действия по ее утверждению в интервью. Оптимальной будет исследовательская рамка, корректируемая по мере соотнесения с естественной при равном участии партнеров в формировании интернального смысла. В задачи интервьюера входит контроль за сохранением оптимальной рамки референции, поскольку респондент не всегда может самостоятельно оставаться верным ей.

Методические принципы полуформализованного интервью:

Во-первых, вынесение оценки - обычная функция интервьюера. В интервью он как бы движется параллельными курсами, осуществляя одновременно взгляд изнутри и извне, погружаясь в беседу и в то же время, контролируя ее согласно инструкциям. Экспертная функция столь же присуща квалифицированному интервьюеру, как и функция собственно сбора данных. Поэтому, во-первых, оценивание неоправданности многословия респондента входит в круг обычных профессиональных задач интервьюера и подвержено погрешностям не более, чем любой другой аспект и вообще любая профессиональная деятельность. Во-вторых, замечания интервьюеров согласовываются с содержательными характеристиками ответов, что позволяет сделать названные выше заключения о причинах и закономерностях "растекания".

При этом "растекание", как бы явно оно не отходило от темы, есть развертывание естественной рамки референции. То, что респондент абсолютно не понимает вопрос, - ценная информация. Это означает на самом деле, что он воспринимает его в иной системе координат, чем было предусмотрено исследовательской рамкой референции.

В ряде случаев можно говорить даже не просто о другой системе координат, в которой размещается для данного респондента тот или иной вопрос. Одно-два слова в формулировке вопроса служат "ключом" к актуализации целой проблемной области, далеко отстоящей от исследовательской проблемы.

Раздвоение точки референции: интервьюер спрашивает об одном, респондент говорит "совсем о другом". Развивать эту другую область не входило в задачи исследования, однако для нас значим характер этого "совсем другого". В данном случае естественная рамка референции выходит за пределы исследовательской, и интервьюер не развивает ее, однако учитывает, фиксирует. Полуформализованное интервью, таким образом, способно выявлять подобные экзотические представления, бытующие среди определенной категории населения, и избегать невалидных оценок, как было бы в формализованном интервью, когда отрицательную оценку, невзирая на ее специфический контекст и несовпадение референта, причислили бы ко всем остальным отрицательным оценкам.

Что такое интернальная рамка референции?

Рассматривает эту проблему на примере интенсивного интервью и интервью сообщений, объяснений - глубинного собирания объяснительного речевого материала у информантов с упором на контекстуальность. Сообщения нельзя рассматривать "буквально": нужно "проникнуть" в описываемую информантом практику, чтобы с обоснованной уверенностью полагать, что наше понимание - это именно то, что подразумевается респондентом.

Определенный круг объектов исследования и специфических предметных областей доступны для изучения только при наличии глубинной общности рамки референции. Так, например, лидер "Либерального клуба", обсуждая изменение политической позиции одного известного политического деятеля, упомянул "влияние этой организации". Адекватно понять эти слова можно, только находясь внутри "интернальной истории" данного интервью. Она формируется первыми обменами и постепенно развивается в согласованный нарратив, смысл подробностей которого определяется предыдущими утверждениями и пониманиями. В данном случае респондент имел в виду влияние КГБ, в направлении здания которого он кивнул, однако вслух название этой организации не произнес, что также информативно. Интернальная референция, таким образом, отражает взаимопринятие образов, причем не только явных, но и завуалированных (когда респондент закрывается, использует обтекаемые формулировки).

...