Нонконформизм как культурная стратегия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Міністерство культури та туризму України

Харківська державна академія культури

Кафедра культурології

Дипломна робота

спеціальність 7.020100 - Культурології

Нонконформізм як культурна стратегія

(на прикладі молодіжних субкультур другої половини ХХ ст.)

Виконав

студент V курсу, 9 групи

факультету культурології

Попов Володимир Дмитрович

Науковий керівник -

доктор філософських наук, професор

кафедри культурології

Стародубцева Лідія Володимирівна

Харків - 2008

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Раздел 1. Нонконформизм как условие культурной динамики

1.1 Индивидуализация - путь через нонконформизм к личности

1.2 Нонконформизм в исторической ретроспективе

1.2.1 Философия цинизма, скептицизма и нигилизма

1.2.2 Христианская традиция и ересь

1.3 Нонконформизм как этап обновления

Раздел 2. Молодежная социокультурная реакция второй половины ХХ в.

2.1 Причины и динамика возникновения молодежных субкультур -механизмы влияния на большинство

2.2 Особенности молодежных нонконформистских стратегий

2.3 Молодежная революция 60-тых - «слияние племен»

Раздел 3. Размытость границ в молодежных субкультурах

3.1 Игровой аспект молодежных субкультур

3.2 Молодежные субкультуры

в контексте маргинальной антропологии

3.3 Молодежные субкультуры - характерная черта демократического общества

3.3.1 Нонконформизм как элемент инновационной культуры

3.3.2 Нонконформизм как элемент массовой культуры

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

На протяжении всего ХХ в. наблюдается пересмотр векторов культурной стратегии, если для традиционных обществ фундаментом социальных отношений была архаика с ее опытом и мудростью, то для инновационных тенденций модерна и постмодерна характерным является использование молодежного ресурса (комсомол, гитлерюгенд, бойскауты, хунвэйбины в Китае, молодые последователи айятолы Хомейни в Иране). Связано это было, прежде всего, с возникновением особой социальной группы, формирование которой было вызвано ростом индустриализации и увеличением переходного периода от детства к взрослости, а также с возрастающей динамикой социокультурной жизни, которую принесла с собой эпоха Нового времени, кризис классического мировоззрения и возложение надежд по выходу из кризиса на новое поколение.

Этим объясняется интерес к молодежи как источнику новой творческой энергии. Уже в первой половине ХХ в. специалистами различных научных направлений были предприняты попытки определить понятия «молодежь», «молодость», «юношеский возраст». Работа в этом направлении велась во многих областях. В начале ХХ в. разработкой понятия «молодежь» занимался американский психолог С. Холл. В своей книге «Юность» он выдвигает концепцию «второго рождения», объясняя «молодежное состояние» психологическими изменениями, возникновением совершенно новой структуры характера [60].

Еще одна концепция, биологизаторского направления, принадлежит австрийскому психологу Ш. Бюлер. Она указывала на то, что период юности - это промежуточное положение, при котором юноша еще не взрослый, но уже и не ребенок. Характерным для этого периода являются впечатлительность, романтизм, нигилизм, оппозиция к внешнему миру, в этот период «характер и интересы индивида приобретают наиболее развитые формы проявления, интеллект достигает своей истинной вершины, воля - истинной силы. Складывается личность, формируются страсти, цели, идеалы» [57, с.18]. Именно Бюлер ввела в психологию понятие «пубертация» (половое созревание), трактуя неоднозначное поведение молодежи физиологическим процессами, происходящими в организме.

Свою лепту в исследованиях молодежи оставили представители психоанализа. В их разработках учитывался биологический и социальный фактор молодежного формирования. «Молодежью они назвали таких индивидов, для которых характерно наличие одновременно двух находящихся в непримиримом, антагонистическом столкновении сторон. Одна сторона - это резкая, чрезмерная концентрация энергии либидо (сексуальной энергии), требующей разрядки, а другая - невозможность получения этой разрядки из-за различных требований воздержания и запретов, налагаемых обществом» [24]. В результате такого внутри-личностного конфликта поведение молодого человека принимает характерные для его возраста формы: эксцентричность, нигилизм, проявление своенравия, депрессия или агрессия, обостренная реакция на различные формы социальной несправедливости.

Проблему молодежи, ее место в обществе и ее влияние на ход событий в государстве рассматривал в своей книге «Диагноз нашего времени» немецкий философ и социолог культуры Карл Манхейм. Он обращает внимание на то, что «молодежь - это один из скрытых ресурсов, которые имеются в каждом обществе и от мобилизации которых зависит его жизнеспособность» [31, с. 445]. Рассматривая молодежь как некую потенцию, он утверждает: «Молодежь ни прогрессивна, ни консервативна по своей природе, - она потенция, готовая к любому начинанию» [31, с. 481].

В концепции немецкого ученого Г. Шельского, изложенной в работе «Die skeptische Generation» (1957), рассмотрено пограничное состояние молодежи, ее так называемая «ролевая промежуточность». «Молодежь, в сущности, является промежуточной стадией, переходом, подготовкой к исполнению ролей взрослых, введением в культуру» писал в своей книге «Jugen und Gesellschaft» Ф. Тенбрук, продолжая концепцию «ролевой промежуточности» Г. Шельского [7].

И в первом и во втором подходах указывается на промежуточность, маргинальность молодежного состояния, выделение молодежи в особую социальную группу. Ближе к середине ХХ в. молодежь уже воспринимается не только как социальное явление, но и как субкультурный феномен с присущими ему нормой поведения и системой ценностей, которые отличаются и стоят в оппозиции к основной культуре. Динамика этого социокультурного явления выглядит таким образом. Конец ХIХ - начало ХХ в. - возникновение, в связи с ростом индустриализации и потребностью в людских ресурсах, новой социальной группы; середина и вторая пол. ХХ в. - возникновение в контексте мультикультурных тенденций социокультурного феномена, получившего название «молодежные субкультуры». «Если выделение молодежи в особую социальную группу стало признаком вхождения человека в индустриальный век, Новое время, то наступление эпохи постмодернизма и постиндустриального общества ознаменовало появление молодежных субкультур» [43].

Сравнительные аспекты современных молодежных субкультур и исторических «лиминарных сообществ», таких как раннехристианские общины или «коммуны» францисканцев, стали предметом анализа В. Тэрнера в его ставшем уже классическом исследовании «Символ и ритуал» [34]. Символика молодежных субкультур стала предметом анализа Т.Б. Щепанской в ее книге «Символика молодежной субкультуры: опыт исследования системы» [54].

Нонконформизм как психологическое и социокультурное явление является предметом многоракурсных междисциплинарных исследований - культурологов, философов, антропологов, социологов, психологов и других представителей гуманитарных наук.

Крайне полезной для данной работы является типология, разработанная Робертом Мертоном («Социальная теория и социальная структура» Свободная пресса 1957), где он фиксирует основные типы поведения в стабильной социокультурной среде. Анализируя адаптацию индивида к целям и институциональным нормам общества, он выделил пять таких типов: «ритуализм, тип индивидуальной адаптации, когда индивид отвергает культурно определенные цели по причине неспособности их достижения, но продолжает исполнять институциональные правила и нормы, предназначенные для достижения этих целей; конформизм, когда индивид полностью принимает как культурные цели, так и институциональные правила их достижения; инновация, когда индивид принимает цели культуры, но отвергает институциональные средства их достижения (индивиды именно такого склада совершают преступления, типичные для конторских служащих, клерков: должностные подлоги, растрата казенных денег и т.д.); ритритизм, когда отвергаются как культурные цели, так и средства их достижения; бунт, когда индивид отвергает как цели, так и ценности, однако меняет их на новые, альтернативные (такое поведение характерно для молодежи, отвергающей ценности отцов, а вместе с ними и стандартные способы реализации этих ценностей)» [61].

Большое значение представляет работа Эриха Фромма «Бегство от свободы» в которой в философском аспекте рассматриваются понятия: автоматический конформизм, нонконформизм, индивидуализация. В статье «Creative Problem Solving as a Result of Majority vs. Minority Influence» (Европейский журнал социальной психологии. - 1983. - С.45-55), авторами Шарланом Дж. Неметом и Джоулом Вочлером рассматривается творческий характер нонконформизма в отношениях большинства и меньшинства.

В контексте наметившихся во второй половине ХХ в. мультикультурных тенденций и связанных с этим проблем культурного диалога, культурной трансгрессии, а также с развитием в ХХ - начале ХХI вв. урбан-культур, рассмотрение городских молодежных субкультурных образований (как динамичного явления) в условиях постиндустриального демократического общества, с акцентами на феномен нонконформизма как одной из культурных стратегий молодежных субкультур представляет большой интерес для гуманитарных наук.

Как видно из вышеизложенного, феномен молодежи как социальной группы, формирующей свои альтернативные культурные ценности в условиях макрокультуры, выступал предметом целого ряда исследований и имеет свою историю, так же как и трактовки понятия «нонконформизм», социальный, философский и психологический (в меньшей степени культурный) аспект которого встречается во многих научных трудах, однако эти явление до сих пор все еще не рассматривались в едином контексте.

Цель исследования - выявить особенности нонконформистских культурных стратегий в молодежных субкультурах второй половины ХХ в.

Достижение цели предполагает необходимость постановки и выполнения таких задач:

- определить спектр значений понятий «конформизм» и «нонконформизм»;

- проанализировать нонконформистские тенденции в культурно-исторической ретроспективе;

- указать на причины и динамику возникновения молодежных субкультур;

- определить место нонконформизма в культурных стратегиях молодежных движений второй половины ХХ в.;

- выявить специфику нонконформизма в контексте инновационной культуры.

Объект исследования: Социокультурный феномен молодежных субкультур второй половины ХХ века.

Предмет исследования - нонконформизм как социокультурная стратегия и его влияние на динамические процессы в обществе.

Теоретико-методологические основы исследования. В дипломной работе используется комплексная методология, предполагающая применение элементов следующих методов: историко-генетического (для анализа генезиса и эволюции молодежных движений и субкультур ХХ в.); структурно-семиотического (для описания знаковой природы нонконформистских явлений в коммуникативном пространстве культуры); герменевтического (для анализа текстов, в которых представлены нонконформистские стратегии молодежных субкультур ХХ в.); включенного наблюдения (для локального исследования молодежных субкультур).

Теоретической основой исследования послужили концепция «маргинальной антропологии» П. Гурина, теория «молодежного раскола» К. Кенистона, разработка понятия «конформистский нонконформизм» в трудах А. Ручия, дифференциация понятий «революция» и «бунт» в исследовании Ж. Эллюля, анализ символики молодежных субкультур в трудах Н. Хоревой и Т. Щепанской.

Научная новизна результатов дипломной работы состоит в дальнейшей теоретической разработке проблем молодежных субкультур, новой систематизации исследовательских подходов и выборе особого ракурса анализа, связанного с определением места нонконформизма в культурных стратегиях молодежных движений второй половины ХХ в. и выявлением специфики нонконформизма в контексте инновационной культуры.

Практическая значимость полученных результатов исследования заключается в возможности использовать материалы и вывод работы в учебном процессе при чтении курсов по философии и теории и культуры, культурологии и истории культуры ХХ в.

Структура работы отвечает ее цели и задачам. Исследование состоит из введения, трех разделов (в том числе девяти подразделов), заключения и списка использованной литературы (62 названия).

Раздел 1. НОНКОНФОРМИЗМ КАК УСЛОВИЕ КУЛЬТУРНОЙ ДИНАМИКИ

1.1 Индивидуализация - путь через нонконформизм к личности

молодежный субкультура нонконформизм культура

С самого момента рождения перед человеком стоит задача приспосабливаться к враждебному по отношению к нему миру природы. Однако на первом этапе человеческой жизни самостоятельно эту задачу решить сложно по причине физической неполноценности, поэтому в период становления ребенок всецело зависит от родителей. Отношения между родителями и детьми подспудно детерминированы инстинктом самосохранения, или тем, что Эрих Фромм назвал «первичными узами». «Они органичны - в том смысле, что являются естественным фактором нормального человеческого развития. Они предполагают отсутствие индивидуальности, но дают индивиду уверенность и жизненную ориентацию. Эти узы связывают ребенка с матерью, первобытного человека с его племенем и с природой, а средневекового - с церковью и с его сословием» [50]. По мере взросления «первичные узы» обрываются, и человек сталкивается один на один с миром, в котором он ощущает себя брошенным и незащищенным. «Чувство тотального одиночества заставляет его стремиться к тому неосознанному существованию, которое даст ему чувство слитности с массой» [27 с. 41].

Стремясь обезопасить себя от бессмысленной и хаотичной природы, человеческий род самоорганизовывался в социальные системы общежития, со своими нормами, законами и культурой. Одним из основных условий принятия человека обществом было безропотное подчинение его законам, нормам, морали, общественному мнению. «Социальный строй рассматривался как естественный порядок, и, будучи определенной частью этого порядка, человек ощущал уверенность, чувство принадлежности к нему» [39].

Свобода, подаренная эпохами Реформации и Просвещения, озадачила человека, в генотипе которого, в каждой его хромосоме, «затаились» средневековый феодализм и рабство. После многовекового смирения массы людей оказались не готовы к свободе, которая пугала своей индивидуальностью, перспективой одиночества, непонимания и осуждения. «Без общины, без дома, без отечества», - проклятие, которое было одним из самых страшных в эпоху античности, актуально и ныне. «Если он не принадлежит к какой-то общности, если его жизнь не приобретает какого-то смысла и направленности, то он чувствует себя пылинкой, ощущение собственной ничтожности его подавляет. Человек должен иметь возможность отнести себя к какой-то системе, которая бы направляла его жизнь и придавала ей смысл; в противном случае его переполняют сомнения, которые, в конечном счете, парализуют его способности действовать, а значит, и жить» [40].

Страх свободы стал одной из причин появления в современной общественной жизни ряда явлений, которые Йохан Хейзинга обозначил термином пуэрилизм, имея в виду «сферы деятельности, в которых человек нашего времени, прежде всего как член того или иного организованного коллектива, ведет себя словно бы по мерке отроческого или юношеского возраста»[46]. Пуэрилизм - это один из способов бегства от свободы, своего рода «фантом» свободы, в этот ряд «фантомов» можно также включить ритуализм (когда индивид не принимает цели и средства, но продолжает исполнять институциональные правила и нормы) и конформизм.

Суть конформизма - полное принятие индивидом культурных целей и институциональных правил их достижения. «Именно этот механизм является спасительным решением для большинства нормальных индивидов в современном обществе. Коротко говоря, индивид перестает быть собой; он полностью усваивает тип личности, предлагаемый ему общепринятым шаблоном, и становится точно таким же, как все остальные, и таким, каким они хотят его видеть. Исчезает различие между собственным «я» и окружающим миром, а вместе с тем и осознанный страх перед одиночеством и бессилием. Этот механизм можно сравнить с защитной окраской некоторых животных: они настолько похожи на свое окружение, что практически неотличимы от него. Отказавшись от собственного «я» и превратившись в робота, подобного миллионам других таких же роботов, человек уже не ощущает одиночества и тревоги. Однако за это приходится платить утратой своей личности» [47]. Для конформизма характерным является «подавление критического мышления».

Есть и другой путь, другая стратегия, более сложная и опасная, она заключается в том, что человек критически оценивает окружающую действительность, не принимая доминантные цели и средства, тем самым сознательно противопоставляя себя обществу. Нонконформизм - это конфликт человека и общества, реакция на то, что в социальной системе что-то не так, что она устарела и социальные механизмы, регулирующие общественную жизнь, не работают, как пел Владимир Высоцкий:

Нет, ребята, все не так!

Все не так, ребята!

«Жить - это вечно быть осужденным на свободу, вечно решать, чем ты станешь в этом мире. И решать без устали и без передышки. Даже отдаваясь безнадежно на волю случая, мы принимаем решение - не решать. Неправда, что в жизни "решают обстоятельства". Напротив, обстоятельства - это дилемма вечно новая, которую надо решать. И решает ее наш собственный склад» [35].

Нонконформизм напрямую связан с процессом «индивидуализации» т.е. процессом «растущего обособления индивида от первоначальных связей» [40]. Однако не следует отождествлять понятия «индивид» и «личность». Индивидуализация это только первый этап, внутренний конфликт, маргинальное состояние, уход, выпадание, drop-out, состояние, когда уже оглашенный, однако еще не причастный. «Мы все проходим через кризисы - по-моему, нет другого способа превратиться из личинки в человека». «Мой же кризис был не просто крушением юности, но и крушением класса, пола, будущего, и я не знаю чего еще»[19].

«Процесс индивидуализации - это процесс усиления и развития его личности, его собственного "я"; но в ходе этого процесса утрачивается идентичность с остальными людьми, ребенок отделяется от них. Прогрессирующее отделение может привести к изоляции, которая перерастает в потерянность и порождает интенсивную тревогу и неуверенность; оно же может привести и к принципиально новой близости: к солидарности с другими людьми, если ребенок окажется в состоянии развить в себе внутреннюю силу и творческую активность, которые являются предпосылками этого нового типа связанности с миром» [47]. На основании сказанного можно предположить, что в период становления человека, в процессе его индивидуализации, возникает внутренний конфликт, внешними проявлениями которого являются непринятие норм и ценностей основной социальной группы.

1.2 Нонконформизм в исторической ретроспективе

Пример первого проявления нонконформизма мы наблюдаем в библейском мифе о грехопадении и изгнании из рая. Суть его заключается в том, что человек нарушил запрет, пошел против своего безмятежного, райского существования, вкусив плоды познания, за что и был наказан. Познание - это поиск смысла, которого в природе не существует. Стремление человека к структурированию и систематизации преследовало цель означить, определить границы природной бессистемности. Не находя смысла в природе, человек создавал свой параллельный мир - «биологическое несовершенство человека обусловило появление цивилизации» [40], который существовал по своим правилам и нормам, и с «колокольни» которого человек до сих пор пытается осмыслить природу, вместо того чтобы бессмысленно в ней растворится. «Наука - это попытка человека вырвать у бытия гарантии для себя, присвоить, поглотить сущее. Наука и техника - это постоянное насилие над миром, тотальное сопротивление бытию, испытание его на прочность. И, как следствие, неизбежное саморазрушение основ существования цивилизации» [8].

Пытаясь прощупать пульс социально-культурной жизни, мы неизбежно приходим к противоречиям: высокое - низкое, структурное - бесструктурное, рациональное - иррациональное и т.д. Суть этих противоречий заключается в архетипичной оппозиции социального и природного. В результате столкновения между собой этих бинарных оппозиций, возникает разряд жизненной энергии, который крутит «колесо истории». Используя технический лексикон, диалектику этих явлений можно назвать «механикой жизни». Разряд, возникающий на границе двух противоположностей, амбивалентен (в нем равноценно существует как природное, так и социальное). В попытках обозначить это явление, можно прибегать к любым терминам: лиминарное (от лат. limes - граница), маргинальное (от лат. margo - граница, грань, край, marginalis - находящийся на краю), пограничное стостояние (фр. la frontiиre - граница).

Попытки человечества построить структурную систему (Вавилонскую башню), неизбежно рушились на мелкие части, обломки которых использовались в строительстве новых систем. Сама жизнь человека, как индивида, с его попыткой личностного структурирования, всегда заканчивается состоянием бесструктурности. Это является основным условием; для обретения нового качества нужно раствориться, максимально слиться с природой.

1.2.1 Философия цинизма, скептицизма и нигилизма

Одними из первых, кто обратил внимание на антиномию природного и нормативного, были киники. Кинизм - философское мировоззрение, возникшее в древней Греции в конце V - начале IV вв. до н. э. и просуществовавшее почти тысячу лет, до самого конца античности. Для образа жизни киников было характерным непринятие социальных связей, отвержение материальных благ, идея возврата к природе. Декларацией античного нонконформизма можно считать мысль, которую приписывают Антисфену: «Лучше с немногими добродетельными сражаться против всех дурных, чем со многими дурными против немногих честных» [4].

На примере Антисфена мы можем отметить у киников черты «наоборотности», характерные также для молодежных субкультур, выявляющиеся в сознательном принижении или возвышении самого себя. Пользуясь западной терминологией, это выражается двумя терминами - Dressing Down (ухудшение своего внешнего вида) и Dressing Up (улучшение внешнего вида). «Сам Антисфен получил прозвище Дворняга. Согласно Диоклу, он первым стал складывать вдвое свой трибон и пользоваться только им во всех случаях жизни. Он стал также ходить с посохом и котомкой. Неанф утверждает, что он первым стал складывать вдвое и свой гиматий»[4]. Память об этой философской школе сохранилась до наших дней в слове «цинизм», обозначающем пренебрежительное отношение к нормам нравственности, к чему-то пользующемуся всеобщим признанием и уважением.

Еще одной философской школой античности, выдвигавшей сомнение в качестве принципа мышления, является скептицизм (от греч. skeptikos - рассматривающий), появившийся около IV в. до н. э. в период кризиса античного общества. Вопреки догматическим школам эпикурейства и стоицизма, скептицизм не выдвигал никакого позитивного учения о мире и человеке, а также ставил под сомнение возможность истинного познания. Достижение счастья, по мнению античных скептиков, возможно только через атараксию (состояние, близкое к апатии), постоянное сомнение в поиске абсолютной истины.

Средневековый скептицизм обращает внимание на то, что в научном знании многое принимается на веру и это нивелирует знание, которое на самом деле есть длительный процесс сомнения. «Сомневаясь, мы начинаем исследовать; исследовав, мы достигаем правды» (П. Абеляр).

В конце XIX века в европейской философской мысли появляется понятие нигилизм (от лат. nihil - ничего), означавшее отрицание моральных норм, ценностей, идеалов. Первым этот термин ввел немецкий писатель и философ Ф. Якоби. Характер этой мировоззренческой позиции отличался от гуманистической философии Нового времени отрицанием осмысленности человеческого существования, культурных ценностей, христианской традиции и непризнанием любых авторитетов. «Философия XIX века в смысле продуктивности - это только этика, только критика общественного уклада и ничего больше» [38]. Освальд Шпенглер - представитель исторической науки ХХ в., считал нигилизм характерной чертой упадка западной культуры, проводя параллели с другими культурами, утверждая, что в процессе развития культура переживает несколько духовных эпох, и сравнивая их со временами года: весной, летом, осенью, зимой.

Европейским философский нигилизм тесно связан с именем Фридриха Ницше. «Прародитель современного теоретического антигуманизма, Ницше, противопоставляет максимально приближенного к природе идеального "сверхчеловека", преодолевшего условности европейской культуры, слабовольным массам людей, которых тот должен вести за собой» [38]. На примере философского нигилизма и диалектического материализма можно проследить генезис мировоззрения и философских идей. «Идеи управляют и переворачивают мир ... весь социальный механизм покоится в конце концов на мнениях» [17, с. 19].

Ворвавшись в конце XIX в. в европейское сознание, философские идеи Шопенгауэра, Ницше и Маркса перевернули традиционное мировоззрение, заставили переосмыслить нормы и ценности исчерпавшей себя культурной традиции. Постепенно новые революционные идеи, отвечающие общественной потребности в обновлении, становятся популярными, формализуются и институализируются. Эта стадия является наивысшей в идейном генезисе, после которой начинается период упадка, характеризующийся инертностью и конформизмом, именно в этот период возникают новые альтернативные мировоззренческие идеи.

«Таким образом, постепенно под влиянием философии в общественном сознании (небезосновательно, так как уже философия XIX века объективно отражала существующий порядок вещей) сложился образ человека, как "думающего животного", "работающего зверя", наделенного "волей к власти", подминающего под себя природу. Именно против такого видения современного человека стихийно выступили хиппи, противопоставив ему лозунг "назад к природе", к пасторальной невинности, к любви и миру, вместо ненависти и тотального разрушения. Отвергая общественные институты, хиппи отвергали изобретшего их "ницшеанского" человека» [41].

1.2.2 Христианская традиция и ересь

В XI - XIII вв. н. э., когда христианская церковь имела неоспоримые права монополии в сфере материального и духовного, находились люди, которые осмеливались потревожить незыблемое сознание средневекового человека. Речь идет об альбигойцах (по названию города Альби, на юге Франции), другое название катары (от гр. Katharos - чистый), приверженцы ереси, распространившейся в Западной Европе в XI - XIII вв. Катары проповедовали аскетизм, отказ от собственности, обличали пороки католического духовенства, считая сатанинским творением и христианскую церковь, и официальную власть. Их отличительным знаком была одежда: черная ряса и колпаки. Еще одним примером средневекового нонконформизма была ересь вальденсов (по имени основателя Пьера Вальдо). Ересиарх учил, что истинно верующий человек может обращаться напрямую к Богу и ему не требуется институт посредников. Отвергая своим радикализмом основные социальные институты средневековья, обе ереси навлекли на себя гнев церкви и феодальной власти.

Несмотря на то, что церковь жестко пресекала любые проявления инакомыслия, в XVI в. возникают идеи, которым удалось пошатнуть монолит христианского мировоззрения, автором этих идей был Джордано Бруно - вершина итальянского Возрождения. Он считал, что любые догмы пагубны для ума, не признавал религию как способ управления массами, утверждал, что вера это светлое невежество, включающее в себя отказ от знания. Бруно исповедовал натуралистический пантеизм (природа есть Бог в вещах), центральной категорией которого является uno (единица, атом, материя), из которой, по его мнению, состоит Вселенная. Вот некоторые из положений его философии:

- Природа находится внутри материи, и сама есть материя.

- Природа есть объективное творческое начало, преисполненное творческих сил.

- Пространство и время - условие и форма существования материи.

- Время не имеет ни начала, ни конца.

Традиционное понятие Бога он заменяет понятием «панпсихизм» (мировая душа), включающим в себя понятие «гелозоизм» (способность материи к сознанию, а также способность материи принимать различные формы). Конечно, этим идеям, подрывающим основание, на котором стояла христианская традиция, было сложно найти свое «место под солнцем», однако «зерна сомнения» были посеяны, и Возрождение не заставило себя долго ждать.

Не будь праздным, не будь нерадивым!

Лучше достойная и героическая смерть,

чем недостойный и подлый триумф!

1.3 Нонконформизм как этап обновления

«Когда практические потребности и отношения побуждают людей силами ума, воли, эмоций, творчества перерабатывать взятый из реальности жизненный материал, придавая ему формы, соответствующие жизненным целям, ...эти силы и интересы вдруг оказываются оторванными от жизни - той самой жизни, из которой они вышли и которой обязаны своим существованием. Происходит освобождение и автономизация некоторых энергий, последние уже оказываются не связанными с предметом, оформлению которого они служили... Они теперь 'играют' в себе и ради себя, захватывают и создают материю, служащую теперь только лишь средством их самореализации» [9]. Формы, имеющие практическую жизненную целесообразность и возникающие из самой жизни, «отвердевают», перестают соответствовать реальным жизненным потребностям. В этом случае возникает потребность в творческой энергии, которая бы являлась фактором обновления.

Всякий раз, когда культура отрывается от корней, формализуется, затвердевает, срабатывает «закон земного притяжения» - происходит омоложение, старые мифы отмирают, в процессе инновации возникают новые. Так происходит только в том случае, если у культуры-доминанты существует обратный полюс, бинарная оппозиция, только при таком условии возможно гармоничное обновление. Поэтому-то в истории культуры имеется много примеров парадоксального сосуществования на первый взгляд разных культурных парадигм. Культура перестраивается и омолаживается посредством «приземления», «упрощения», возвращения в лоно природы. Выражаясь информационным сленгом, если компьютер «завис», его нужно «перезагрузить».

«В таком случае либо происходят изменения социальных институтов: переопределяются их права, обязанности, направления и цели деятельности, изменяются бюджет и персонал, либо изменения не происходят, но допускается вторичная институционализация, то есть формально фиксируются ставшие уже ритуализованными формы поведения, характерные не для всего общества, а для какой-то из его групп, например, молодежи в рамках молодежной субкультуры или национальных, сексуальных меньшинств» [10]. Эту вторую модель можно наблюдать в мультикультурных тенденциях, наметившихся в ХХ в.

Говоря о нонконформизме в контексте процесса обновления, можно сравнить его с обрядом перехода (rites de passage) обратившись к некоторым примерам и рассмотрев их в разных перспективах. Британский антрополог Виктор Тернер, анализируя обряды перехода, выделяет три фазы; 1) отделение личности или целой группы от занимаемого ранее места; 2) снятие всяческих различий, амбивалетность, разделение целого на части, в случае личностного перехода это состояние называется лиминарным (limen - порог), когда же совершается общественный переход, речь идет о коммунитас (социальная группа в состоянии бесструктурности); 3) восстановление целостности, образование новой структуры.

«Здесь есть диалектика, поскольку непосредственность коммунитас сменяется опосредованностью структуры, в то время как в rites de passage люди высвобождаются из структуры в коммунитас лишь затем, чтобы вернуться к структуре оживленными опытом и переживаниями коммунитас. Не вызывает сомнений, что ни одно общество не может адекватно функционировать без этой диалектики» [37]. «И даже в самой скромной иерофании проявляется "вечное возобновление", вечное возвращение к безвременному моменту, стремление упразднить историю, зачеркнуть прошлое, снова сотворить мир. Все это "показано" в религиозных фактах, а не придумано историком религий» [46].

Еще одним примером, в котором нонконформизм (в смысле противопоставления себя обществу, отмежеванию) можно рассматривать как этап обновления, является шаманское посвящение. «Шаман, или пророк, занимает бесстатусный статус, внешний по отношению к секулярной социальной структуре, что дает ему право критиковать всех структурно связанных лиц с точки зрения нравственного порядка, обязательного для всех, а также посредничать между всеми сегментами или компонентами структурной системы» [41].

Арнольд Джозеф Тойнби в своей работе «Постижение истории», анализируя раскол, гибель и возрождение цивилизаций, использовал понятие палингенез, которое встречается в Новом завете. Основой цивилизации он считал «творческое меньшинство», которое ведет за собой пролетариат. Однако когда «творческое меньшинство», опьяненное властью, «почивает на лаврах», «внутренний пролетариат» отделяется от меньшинства, совершая творческий акт обновления. В этом случае нонконформизм носит характер бунта, протеста против формальности и косности государственных организаций и институтов, целью которого является разрушение старых форм. Но, как известно, форма тесно связана с содержанием, поэтому, изменившаяся форма неизбежно меняет содержание, что приводит к расколу и дальнейшему уничтожению или трансформации.

«Проанализировав отношения людей в обществе, представляющем собой общую основу, где пересекаются поля действия всех представителей данного общества, мы увидим, что творческая личность, уходя, выпадая из своего социального окружения, преображенная, возвращается затем в то же самое окружение: возвращается, наделенная новыми способностями и новыми силами. Уход позволяет личности реализовать свои индивидуальные потенции, которые не могли бы найти выражения, подавленные прессом социальных обязательств, неизбежных в обществе. Уход дает возможность, а может быть, и является необходимым условием духовного преображения: но в то же время преображение лишено цели и смысла, если оно не становится прелюдией к возвращению преображенной личности в общество, из которого она удалилась. Возвращение есть сущность всего движения, равно как и его окончательная цель» [35].

В нынешнее время (начало XXI), стало очень популярным понятие дауншифтинг (Downshifting), взятое из английского сленга (дословно - включение понижающей передачи), суть которого - уход, изменение социального статуса. Пройдя акт перерождения, новая форма сталкивается с непониманием и непринятием со стороны общества, до тех пор, пока меньшинство не заразит своей творческой энергией большинство.

«Необходимость, в силу которой творческая личность стремится преобразить других, имеет как внутренний, так и внешний характер. Внутренняя необходимость лежит в тождестве Жизни и Действия. Никто не может считаться самим собой, не выразив свою сущность в действии. Однако поле действия человека накладывается на поля множества других людей, взаимодействуя с ними, и именно тут под воздействием внешнего давления один человек поднимается к вершинам гениальности, являя собой "новый вид, представленный одним-единственным индивидом". Творческая мутация в микрокосме требует адаптивного видоизменения в макрокосме. Однако усилия преображенной личности повлиять на собратьев неизбежно столкнутся с сопротивлением их инерции, которая стремится сохранить макрокосм в гармонии со своим устоявшимся внутренним миром, то есть оставить все без изменений» [33].

«Эта социальная ситуация выдвигает дилемму. Если творческий гений не может произвести в своем окружении мутации, которой он достиг внутри самого себя, его творческий порыв становится роковым для него. Он должен выйти из своего поля действия; но, утратив силу действия, он утратит и волю к жизни, даже если общество не приговорит его к смерти, как выбраковываются ненормальные члены улья, стада, косяка и т.п. Это плата, которую должен платить гений за преждевременную попытку видоизменить социальное окружение. С другой стороны, если гению удается преодолеть инертность или открытую враждебность социального окружения, и он успешно воздействует на общество, устанавливая новый порядок, вполне гармонирующий с его преображенным внутренним миром, это не значит, что жизнь сразу становится приемлемой для его собратьев. Каждому приходится проходить болезненный процесс приспособления к новым социальным условиям и меняющемуся социальному окружению, навязанному им волей победоносного гения» [33].

В «гносеологии» «кислотного гуру шестидесятых» Тимоти Лири условием расширения (обновления) сознания являются drop-out (выпадение), turn-on (включение, можно даже сказать причастие) и tune-in (настройка). «Легче всего ничего не менять и продолжать жить со своими пристрастиями в символьном мире. По мере расширения вашей символьной системы у вас возникает иллюзия, что вы развиваетесь и растете. Но в действительности вы лишь формируете у себя новые условные рефлексы и узнаете новые слова» [24].

Tune-in; «Что значит “настроиться”? Это перенести внутренние откровения в окружающий мир, понять, освоить и использовать открывающиеся перспективы в гармонии с внешним миром. В сущности, это родиться заново и учиться воплощать в жизнь другую модель поведения, которая отражает ваше видение» [24].

Drop-out; «Что значит “отстраниться”? Это отказаться от участия в мышиной возне, в политических играх родового муравейника, пусть даже снабженного кондиционером. Абстрагироваться от внешней социальной драмы, которая так же выхолощена и синтезирована, как телевизионная реальность. В каждом поколении всегда были люди, которые прозревали и отстранялись от игр общества, стимулируя общество двигаться вперед» [24].

Выводы к первому разделу

Подводя итог сказанному, можно предположить, что нонконформизм является своего рода культурной стратегией этапа перехода, преображения, обновления, в процессе которого человек или целая группа переосмысливает свое положение и статус посредством конфликта с культурными нормами и ценностями, результатом которого является скачок к качественно новым горизонтам.

Таким образом, можно говорить о том, что нонконформизм - это результат внутриличностного конфликта человека в период индивидуализации (обособлении от «первичных уз»). Нонконформизм как культурное явление имеет свою историю. На макроуровне нонконформизм как культурное явление является условием социально-культурной динамики, представляя собой этап в трехчастном процессе преображения Одной из задач нонконформизма является деконструкция, разрушение целого для последующего обновления. Принцип этот работает как в архаических обществах («расчленение» в обрядах посвящения шаманов, или в обрядах инициации - «низведения неофитов до уровня своего рода человеческой prima materia, лишенной специфической формы и сведенной к такому состоянию, которое, хотя и сохраняет социальность, но находится вне всех принятых форм статуса» [33]), так и в пролетарских манифестах модерных гранд-нарративов:

Весь мир насилья мы разрушим,

До основания, а затем

Мы наш мы новый мир построим,

Кто был никем, тот станет всем.

Нонконформизм - это своего рода болезнь, патология. В контексте тотального общества «критическое мышление» является одним из его симптомов. «болезнь, расстраивая некие аксиомы нормальной организации, может открывать новые типы организации»[5]. Нонконформизм передается путем заражения, очагом которого в некоторых случаях является харизматическая, просветленная личность. Цель нонконформизма - переосмыслить устоявшуюся систему ценностей, вывести за пределы, для причастия с безграничным, обновления и возврата в другом качестве. «Бунт порождается осознанием увиденной бессмысленности, осознанием непонятного и несправедливого удела человеческого. Однако слепой мятежный порыв требует порядка среди хаоса, жаждет цельности в самой сердцевине того, что ускользает и исчезает. Бунт хочет, бунт кричит и требует, чтобы скандальное состояние мира прекратилось и, наконец-то, запечатлелись слова, которые безостановочно пишутся вилами по воде. Цель бунта - преображение» [12, с.126].

Раздел 2. МОЛОДЕЖНАЯ СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ РЕАКЦИЯ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ ХХ в.

2.1 Причины и динамика возникновения молодежных субкультур - механизмы влияния на большинство

Чем более развито общество, тем более остро в нем возникает проблема саморасчленения и поиска самоидентичности - осознания себя членом группы. Сопоставив этот тезис и тот факт, что в юношеском возрасте возникает физиологическая потребность в самоопределении (разрыв «первичных уз»), мы можем говорить об одной из причин возникновения молодежных субкультур, с характерным для них «отпочкованием» от доминантной культуры и самоорганизацией по своим внутренним законам и принципам. С одной стороны, молодыми людьми движет желание самоутвердиться, а с другой - «страх одиночества». «В рамках молодежной культуры существуют различные образования и явления, представляющие собой альтернативные или вариантные формы общественных или культурных процессов. Иногда они представляют собой своеобразный вызов обществу, стихийный протест против конкретных общественных явлений, поиск иных идеалов» [30].

Бросается в глаза тот факт, что феномен молодежных субкультур характерен не для провинции, с традиционным укладом жизни, а для густонаселенных городов. В современных мегаполисах молодые люди чувствуют себя брошенными и ненужными, все главные роли уже распределены, а единственная вакансия - стать одной из мелких деталей огромного механизма. «Поколение творческой молодежи отказывается от изнурительного механического труда на борту современных каторжных галер» [23]. Конечно, стандартные формы существования в обществе, предложенные государственной системой, не могли бы в полной мере удовлетворить молодого человека, пришедшего, чтобы заявить о себе как об индивидууме, уникальном и неповторимом.

По-видимому, именно в желании самоутвердиться и самовыразиться нужно искать причину молодежного нонконформизма, заключающегося в критическом отношении к окружающей действительности и непринятии основных моральных норм и ценностей общества. Аутсайдер отрицает существующую культуру, что бы быть первым в предлагающей новые формы альтернативной культуре. Согласно Шельскому «Die skeptische Generation», юность является периодом перехода индивида из семьи - «микро-группы», в общество - «макроструктуру», эта маргинальность является причиной неуверенности, неустойчивости социального положения, и как следствие - неустойчивости молодежного сознания.

У находящегося на краю «макроструктуры» возникает потребность в альтернативе, в индивидуальной культурной стратегии. Однако, как известно, человек «существо стадное», поэтому он ищет себе подобных. Молодежная субкультура - это группы молодых людей, объединенных по «принципу похожести», со своей культурной стратегией и знаками. Являясь социокультурным феноменом, культурой в культуре, молодежная субкультура вбирает в себя все то, что осталось за пределами официальной культуры, влияет на нее изнутри, не допуская однополярности и представляя собой важный фактор обновления. «То есть дело обстоит так, что в основополагающую традицию молодежной субкультуры закладываются основные положения и элементы базовой культуры общества, но в снятом виде и со знаком "минус"» [23].

Механизм влияния молодежных субкультур на большинство носит креативный характер и является важным источником модернизации культуры. «Сначала несогласное меньшинство рассматривается как объект для насмешек. Когда меньшинство отказывается пойти на компромисс и последовательно настаивает на своей позиции, оно воспринимается менее негативно, и на самом деле создает динамическое впечатление уверенности в себе. По прошествии времени, достаточного для того, чтобы последовательность поведения стала очевидной, иногда один человек из большинства переходит на сторону меньшинства. После этого процесс становится «лавинообразным», представители большинства склонны следовать друг за другом» [57]. Демонстративное упорство и самоуверенность обособленной группы провоцирует раскол в обществе: «Предполагается, что последовательность поведения создает как когнитивный, так и социальный конфликты. С одной стороны, она свидетельствует об уверенности меньшинства в своей позиции и таким образом вызывает мысли о возможной правильности этой позиции. С другой стороны, она выражает нежелание идти на компромисс, таким образом, создавая социальный конфликт» [57].

«Воздействие меньшинства связано с последовательностью его поведения. Если меньшинство ведет себя уверенно, если оно соглашается навлечь на себя неблагоприятные последствия нонконформизма, то, возможно, в его позиции есть доля истины. Мы считаем, что рассмотрение такой точки зрения и параллельный пересмотр собственной точки зрения - это исходная позиция для развития креативности. Если человек рассматривает стимул или проблему, пытаясь понять настойчивость меньшинства, то, возможно, он увидит другие грани стимула или проблемы; может быть, он найдет свежие решения, даже если меньшинство их не предлагало» [57].

2.2 Особенности молодежных нонконформистских стратегий

Для понимания сути молодежных нонконформиских стратегий рассматривать их нужно в контексте периодизации молодежных субкультур с описанием их социальных позиций, анализируя основные ценности (интересы, предпочтения, ориентации), учитывая те социокультурные условия, в которых они возникли.

Вторая половина 40-х годов для всего мира была периодом восстановления после разрушительных последствий второй мировой войны, экономика передовых государств Европы и Азии была истощена. Единственной мировой державой, которая фактически не пострадала в вихре второй мировой, была Америка. Достойно ответив на мировой кризис 1929 - 1933 гг. - проведя ряд «мероприятий» «нового курса» в таких направлениях как сельское хозяйство, социальная, промышленная и финансовая сферы, Америка уверенно набирала обороты. «Поскольку Соединенные Штаты вступили в мировую войну с производственной базой уже тогда (как минимум) не уступавшей никому в мире, военные разрушения, выпавшие на долю остальных, образовали огромный пробел в мировом экономическом потенциале и эффективности производства. Эта брешь и послужила условием неслыханного дотоле процветания американских предприятий в последующие двадцать пять лет» [6, с.14].

Именно в таких социально-экономических условиях появляется исторически первая городская молодежная субкультура - зутис. «Название этой “черной” субкультуры происходит от одежды. Zoot Suit - костюм с длинным пиджаком (как правило, в черную или синюю полоску) и узкими брюками. Костюм этот в начале сороковых годов считался экстравагантным, стоил довольно дорого, шили его только на заказ. Выйти в нем на улицу считалось особым шиком: обладатель сразу поднимался в глазах своих друзей на недосягаемую высоту. Для негритянской молодежи, лишенной гражданских прав, само обладание таким костюмом считалось “немым” вызовом белому сообществу» [16].

На примере субкультуры зутис мы видим характер социальной позиции, выражающейся в сознательном возвышении своего внешнего вида (dressing up). Стратегия «наоборотности» использовалась не только в одежде, но и в музыке, «значение джаза - звукового воплощения “черной души” - как одного из “культурных” зеркал, средства ненавязчивой, спонтанной рекламы ценностей и установок первых “черных” субкультур, трудно переоценить» [16]. Именно музыка является той частью, без которой картина ценностей молодежных субкультур была бы не полной.

Последующее возникновение молодежных субкультур было спровоцировано социокультурной ситуацией, сложившейся в Америке и странах Запада после второй мировой войны. В этот период формируются определенная мораль и система ценностей индустриального и постиндустриального общества, которая оказалась чуждой молодым людям нового времени. «У молодежи есть все основания для того, чтобы бунтовать против нашего американского самодовольства. Каждый день вставать в половине седьмого, в восемь отмечаться у табельщика, в пять возвращаться домой, и смотреть купленный в рассрочку телевизор, - такой образ жизни вряд ли может прельстить молодого человека» [15, с. 18].

Битники - молодежная субкультура, сформировавшаяся в среде университетской молодежи Нью-Йорка и Калифорнии. Молодые литераторы-интеллигенты из низов среднего класса, которые нашли себе почву для творчества в среде «хипстеров», людей выброшенных или добровольно сошедших на социальную обочину, «новое блаженное поколение отверженных Америки» [38, с. 37], - так о них отзывался один из самых ярких представителей бит-культуры. Именно Джек Керуак придумал слово «битник», что на жаргоне нью-йоркского андеграунда означало «отчаявшийся», «несчастный», «разбитый». Битники идеализировали спонтанность: Дзен, марихуану, пейотль, джин и кофе. Любили путешествовать и довольно часто - на ворованных машинах. Для их творчества характерно превращение жизни низов, частных чувств в общественное искусство, при этом битники испытывали детский восторг. Буддизм, психоделики, практика медитации, открытые формы стиха... Это был поиск чего-то нового, более открытого, исследование его границ.

По другую сторону океана в конце 1950-х - начале 60-х гг. в Великобритании зарождалась еще одна молодежная субкультура - теды («Teddy Boys») «Теддиз, не имевшие культурной элиты, на слова были вынуждены отвечать образами. Cам внешний вид подчеркивал новое молодежное отношение, так шокировавшее консервативную Англию» Еще одной субкульторой в Великобритании, для которой типичным является «dressing up» были «моды» (mods), на которую большое влияние оказала ямайская культура, приносимая в Англию иммигрантами рудебойями. Послевоенная Англия оказалась в тяжелом экономическом положении, на восстановление индустрии были брошены все силы, и в том числе такой стратегический ресурс как молодежь. Деньги, которые молодые люди зарабатывали на производстве, уходили на покупку красивой одежды и развлечения. У тедов была своя мода: «У юношей - вельветовые пиджаки с большими лацканами, кожаные галстуки, брюки с отворотами, ботинки на рифленой подошве; прически - удлиненные, с волосами, обрамляющими лицо. Девушки носили юбки выше колен и свитера с глухими горловинами, длинные и прямые волосы» [7]. Своя музыка - трэд и скиффл. «Словом «трэд» называли модный после войны английский вариант традиционного джаза. Скиффл - порождение чисто английское, несмотря на то, что само слово, да и зачатки стиля возникли в США в ХIХ веке, в сельской негритянской среде. Это наивная, примитивная музыка, исполнявшаяся в основном на самодельных импровизированных инструментах, таких как стиральные доски, коробки из-под чая, кувшины, пустые чемоданы, бочка с метлой - вместо контрабаса и т.д. Кроме того, использовались простые акустические гитары. Количество скиффл-бэндов исчислялось тысячами» [15, с. 121].

...