Социальная структура общества

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА ОБЩЕСТВА

План

Основные понятия

1. Социальная структура

2. Этническая структура общества

3. Демографическая структура общества

4. Поселенческая структура общества

5. Классовая структура

6. Профессионально-образовательная структура

Литература

Основные понятия

Социальная группа - совокупность людей, которые осознают свою принадлежность к данной группе и считаются членами этой группы с точки зрения других.

Род - группа кровных родственников, ведущих свое происхождение по одной генетической линии.

Племя - свойственная первобытному обществу форма социальной общности, которая представляет собой совокупность родов, связанных кровнородственными отношениями, общими чертами культуры, племенным самосознанием и самоназванием.

Семья - основанная на браке или кровном родстве малая группа, члены которой связаны общностью быта, взаимной моральной ответственностью и взаимопомощью.

Брак - форма отношений между мужчиной и женщиной, которая соответствует принятым в обществе морально-правовым нормам, определяющим их супружеские и родительские права и обязанности.

Народность - исторически сложившаяся общность людей, имеющая свой язык, территорию, известную общность культуры, зачатки экономических связей.

Нация - исторически сложившаяся, устойчивая форма объединения людей, имеющих, как правило, общность территории, экономики, языка, традиций, культуры и психологического склада.

Классы - большие группы людей, различающиеся по их месту в системе общественного производства, их отношению к средствам производства, их роли в организации труда, способами получения и размерами достающейся им доли общественного богатства (определение В.И. Ленина).

1. Социальная структура

При анализе социальной структуры, следует иметь в виду, что общество - это сложное, составное целое, состоящее из организованных элементов, между которыми постоянно существует связь. Термин «структура» (от лат. structura - строить) ввел в социологию Г. Спенсер. К этому времени он уже давно и широко использовался в естественных науках, особенно в биологии и анатомии, для обозначения постоянных отношений между отдельными частями организма и его целым. Органицистская направленность Г. Спенсера требовала соответствующей терминологии. К тому времени уже вполне сложилась парадигма общества как целого, состоящего из взаимосвязанных элементов, каждый которых приобретает значение и смысл исходя из целого. Такое понимание общества фигурирует везде, где идет речь о классах, нациях, социальных слоях, институтах и других составных частях общества, связанных между собой стабильными отношениями. Поэтому определение социальной структуры, отражающее это понимание общества, может быть таким: социальная структура - это принявшее повторяющиеся и устойчивые формы переплетение взаимоотношений и взаимосвязей между элементами общества.

Социальная структура дает нам ощущение того, что жизнь организованна и стабильна. Социологи рассматривают социальную структуру как социальный факт из тех, которые описывал Э. Дюркгейм. Мы воспринимаем социальный факт как нечто существующее вне нас, как независимую реальность, которая является частью нашего окружения. Следовательно, социальные структуры ограничивают наше поведение и направляют наши действия в определенное русло. Так, поступив в университет, первое время вы чувствуете себя как-то неловко, потому что еще не вписались в новое окружение. Традиции и обычаи университета - это социальная структура, которую приняла данная организация за многие годы регулярного взаимодействия между студентами, преподавателями и руководством.

Принято считать основными элементами социальной структуры: индивидов с их статусными и социальными ролями (функциями), объединения этих индивидов в социальные группы (например, классы), социально-территориальные, этнические и другие общности. Социальная структура выражает существенные и устойчивые функциональные связи между этими элементами, специфичными для различных общественно-исторических условий. Социальные общности различаются между собой по ряду черт, среди которых наиболее значимыми (для их выделения в самостоятельные общности) являются потребности и интересы, ценности и нормы, место в общественном разделении труда и связанные с ними социальные роли; различие между ними усматривают также в степени их социальной однородности и устойчивости Неоднородность распределения ресурсов в обществе и их большое разнообразие ведет к чрезвычайно сложной картине возникающих в нем социальных структур. Каждая из них вовлекает в себя группу людей, которые маркируют (выделяют, определяют) свою принадлежность к ней некоторыми признаками, объединяющими их. К таким признакам относятся, например, кровнородственные отношения, язык, профессия, место проживания, гражданство и др. Подобные признаки, маркирующие принадлежность человек к той или иной социальной структуре, называют социально значимыми. Они, как правило, осознаются людьми в качестве существенных признаков.

Следует различать реальные и абстрактные группы людей. Если реальные группы маркируются социально значимыми признаками, то абстрактные группы можно формировать, взяв за основание любой признак, не имеющий никакого социального значения: цвет глаз, рост, первую букву имени, длину мизинца и т.д. Современный социолог Р. Мертон дает им следующее определение: социальная группа - совокупность людей, которые осознают свою принадлежность к данной группе и считаются членами этой группы с точки зрения других.

Социальную группу в научной литературе нередко называют также социальной общностью. Но этот термин чаще всего применяется для обозначения социальных групп, выделенных по территориальному или этническому признаку. У представителей одной и той же социальной группы или общности вырабатываются во многом одинаковые представления о жизни, а также нормы поведения, ценности и идеалы. Эти группы нередко оказываются в конфликтных отношениях с другими группами. Так, XX век захлестнули межнациональные распри. Для нашей страны до сих пор остается нерешенной проблема глубокого различия между образами жизни горожан и сельских жителей. В последние годы резко обострились противоречия между богатыми и бедными. В литературе обычно выделяют следующие основные типы социальных структур:

· по кровнородственным связям - семья, род, племя;

· по этнокультурным корням - этносы (народы, нации);

· по социально-экономическому статусу - страты (касты, сословия, классы);

· по половому признаку - мужчины и женщины;

· по возрастному признаку - поколения (дети, юноши, взрослые, старики);

· по степени упорядоченности, организованности - толпа, публика, социальная организация.

Однако, если иметь в виду развитую ступень общественного развития, то социальную структуру общества схематично можно представить следующим образом (см. рисунок). Расположение человека в центральной точке схемы хотя и очень условно, но отражает крайне существенный момент: индивид «вписан» в каждую из общностей, характеризующих компоненты социальной структуры. Он одновременно осуществляет свою жизнедеятельность и как член семьи, и как представитель класса и профессии, и как горожанин либо селянин, и как индивид, относящийся к определенной этнической общности.

Итак, в порядке рабочего определения можно сказать, что социальная структура общества есть целостная совокупность всех функционирующих в нем общностей, взятых в их взаимодействии.

Все структуры, составляющие в своей совокупности и взаимодействии социальную структуру общества, имеют двоякое происхождение. Две из них - этническая и демографическая - по своим корням связаны с биологической природой человека и в самой значительной степени, хотя и под эгидой социального, представляют это биологическое в общественной жизни. Три других - поселенческая, классовая, профессионально-образовательная - социальны в полном смысле слова, и сложились в результате трех великих общественных разделений труда, перехода к частной собственности и классообразования.

Поскольку нами избран исторический подход к последовательности рассмотрения каждой из пяти структур, постольку вполне естественно, что рассмотрение это должно начаться со структур биосоциальных, а еще конкретней - с анализа этнической структуры общества, поскольку именно этнические образования (род, племя) представляли собой первоначальные социальные общности, а демографическая структура, в силу этого, была ничем иным, как демографической структурой этноса.

2. Этническая структура общества

Род и племя. Родоплеменная общность была исторически первой формой объединения людей. Она возникла на почве стадного образа жизни, свойственного обезьяноподобным предкам человека.

Род - это группа кровных родственников, ведущих свое происхождение по одной генетической линии. Род пришел на смену первобытному человеческому стаду в эпоху палеолита. Он существовал в двух формах; более ранняя - матриархальный род, который объединял родственников по женской линии, и возникшая, по-видимому, позже вторая форма - патриархальный род, объединявший родственников по мужской линии. Члены рода считают себя потомками одного предка - основателя рода (реального или мифического). Они живут совместно и относительно обособленно от других родов, передают от поколения к поколению родовые легенды о своем происхождении, сохраняют общее родовое имя (происходящее чаще всего от имени основателя рода), соблюдают общие родовые обычаи, имеют общие верования и культы.

Как правило, в древних родах земля, жилища, лодки, огонь были коллективной собственностью. Общей собственностью считалась также пища и другая добыча, которая распределялась уравнительным (равнообеспечивающим) образом. Распределение по труду, по социальному статусу стало развиваться лишь с ростом производства избыточного (сверх необходимого для поддержания жизни) продукта.

Племя - свойственная первобытному обществу форма социальной общности, которая представляет собой совокупность родов, связанных кровнородственными отношениями, общими чертами культуры, племенным самосознанием и самоназванием. В племени складывается система централизованного управления всеми общественными делами (совет старейшин, вожди). С развитием производства племя все больше приобретает черты единой хозяйственной структуры, основанной на общем владении землей. В рамках родоплеменной общности рождается первичная форма социально-экономической организации людей - община, которая в разных вариантах сохраняется во всех докапиталистических обществах.

Развитие общинной экономики неизбежно ведет к усложнению межродовых отношений. С одной стороны, в условиях совместной жизни родов, более производительного крупного и разветвленного хозяйства, роста избыточного продукта постепенно разрушается система уравнительного распределения благ и коллективной собственности, что порождает споры, соперничество и враждебность между родами. А с другой стороны, брачные контакты, потребности в широкой трудовой кооперации, в обмене ресурсами, в защите от набегов и т.п. способствуют сплочению и интеграции родов. Возникают общие «мужские дома» для собрания всех мужчин племени, устраиваются совместные пиршества, появляются общеплеменные культы (чаще всего на основе древнейшего или крупнейшего рода). Эти противоположно направленные тенденции со временем все больше подрывают стабильность родоплеменных порядков. Появляются большие многородовые племена, развиваются не только межродовые, но и межплеменные связи (браки, военные союзы, обмен продуктами труда и пр.). Роды разделяются на внутриродовые группы («линиджи», «субкланы»). Происходит сегментация общины на домовые хозяйства линиджей и отдельных семей. Кровнородственные связи все больше начинают заменяться соседскими. Последние тоже обеспечивают объединение сил и взаимопомощь, когда в этом есть нужда, но не препятствуют накоплению богатства в домовом хозяйстве (если с сородичами нужно было делиться, то соседу давали в долг). На смену родоплеменной общине приходит община соседская.

Таким образом, происходит разложение родоплеменных общностей. С одной стороны, они дифференцируются и распадаются на социальные структуры меньшего масштаба - семьи. А с другой, идет процесс их интеграции. Вместо них все большее значение приобретают общности территориальные, которые дают начало новым социальным структурам, охватывающим и интегрирующим различные роды и племена, - этносам и государствам. Эти социальные структуры, выйдя из недр первобытного общества, продолжают существовать в дальнейшей истории человечества и доныне.

Семью можно рассматривать как наименьшую кровнородственную общность людей. Вместе с тем она в зародыше содержит в себе основные элементы жизни общества в целом - хозяйственно-экономическую автономию, организационно-управленческую политику, систему культурных установок.

Семья - это основанная на браке или кровном родстве малая группа, члены которой связаны общностью быта, взаимной моральной ответственностью и взаимопомощью.

Если отсутствует какой-либо из указанных в определении признаков - кровное родство (например, в семье с приемными детьми), или общность быта, или моральная ответственность и взаимопомощь - можно ли считать, что семья все же существует? Или в таком случае она перестает быть семьей, а сохраняет лишь видимость семьи? Нет ли исключений, не подпадающих под данное общее определение?

Не следует смешивать понятия «семья» и «брак». Семья основана на браке между супругами, но брачными узами связаны только супруги, а входящие в семью их предки и потомки могут и не иметь супругов. К тому же под браком понимаются лишь такие отношения между супругами, которые санкционируются обществом. Например, в нашей стране запрещаются гомосексуальные или групповые браки, хотя в некоторых странах такие браки допускаются.

Брак - это форма отношений между мужчиной и женщиной, которая соответствует принятым в обществе морально-правовым нормам, определяющим их супружеские и родительские права и обязанности Первоначальные формы семьи - групповая, парная - складывались, по мнению большинства ученых, как способы ограничения промискуитета (беспорядочных половых отношений), существовавшего в первобытном человеческом стаде, никогда не было и люди изначально жили парными семьями).

Одним из важнейших условий возникновения семьи был появившийся еще в верхнем палеолите обычай экзогамии, который налагал табу на половые связи внутри рода. Для настоящего времени являются характерным следующие тенденции в семейно-брачных отношениях:

1. рост избирательности партнеров в браке;

2. уменьшение устойчивости и продолжительности брака;

3. распространение «нуклеарной семьи», состоящей только из одного-двух поколений (родители+дети);

4. симметризация положения обоих супругов в семье;

5. увеличение числа холостяков и незамужних женщин.

В современной литературе то и дело поднимается вопрос о «кризисе семьи». Действительно, подрыв прежних устоев моногамии и желание строить семью исключительно на взаимной любви неминуемо влекут за собою уменьшение прочности семейных уз: если взаимная любовь становится единственным их основанием, то колебания любовных чувств, их появление и исчезновение воспринимаются как достаточная причина для быстрого заключения брака и столь же быстрого его расторжения, для немедленного развода (в случае утраты любви одним из супругов) и немедленного вступления в новый брак (при появлении у него новой любви). Но от подобного отношения к браку страдают те, кто не способен легко и быстро менять свои чувства. А самое главное - страдают дети. Видимо, для выхода семьи из кризисной ситуации, необходима высокая культура семейно-брачных отношений, построенная не только на взаимной любви, но и на чувствах взаимного уважения, человеческой привязанности, долга. Рост этой культуры связан с общим ростом культуры человеческих отношений, развитием нравственности и гуманизма. Семья в современных условиях выполняет следующие важные функции:

1) воспитательную;

2) репродуктивную и сексуальную (рождение детей, удовлетворение полового инстинкта);

3) эмоциональную (удовлетворение потребностей в личном счастье, любви);

4) психологической защиты;

5) рекреативную (обеспечение досуга, отдыха, восстановление истраченных на работе сил);

6) хозяйственно-бытовую;

7) первичного социального контроля (санкции за ненадлежащее поведение).

Одна из главных задач общества - предоставление семье возможностей наилучшим образом выполнять свои функции.

В основу следующей, более высокой формы общности - народности - легли уже не кровнородственные, а территориальные, соседские связи между людьми. Народность - это исторически сложившаяся общность людей, имеющая свой язык, территорию, известную общность культуры, зачатки экономических связей.

Далее мы проанализируем подробнее эту общность в ее взаимосвязях с нациями, проследим ее эволюцию в историческом процессе и т.д. Сейчас же укажем только на необходимость соблюдения принципа историзма при исследовании природы и сущностных черт народностей.

Во-первых, народности претерпевают в ходе своего развития самую настоящую метаморфозу, в связи с чем было бы ошибочно отождествлять народности эпохи рабовладения с народностями эпохи феодализма. Встречающееся в литературе предложение различать первичную народность, возникшую непосредственно в процессе разложения родоплеменных общностей, и вторичную, представляющую собой результат дальнейшего развития первичной, позволяет подойти к анализу народностей конкретно-исторически.

Во-вторых, народности принадлежит определенное историческое место между родоплеменными общностями и нациями под углом зрения такого критерия, как степень развития внутриобщностных экономических связей. В первобытных общностях господствовало натуральное хозяйство, для наций, как мы вскоре увидим, характерна экономическая целостность на базе развитой специализации и разделения труда между отдельными районами страны. Народность еще не может «похвастаться» такой целостностью экономической жизни, но она уже выгодно отличается от исторически предшествующих ей этносов серьезными подвижками в этом отношении. Эволюция сугубо натурального хозяйства в натурально-товарное как нельзя лучше выражает эти подвижки.

Немало народностей образовалось не только из различных этнических групп (болгарская, венгерская), но и из различных рас (например, итальянцы). Ввиду своей большей численности и рассеянности по территории возникает потребность в новом уровне хозяйственных связей по сравнению с племенем, и вместе с тем здесь нет еще ой целостности экономической жизни, которая возникает у нации. Это относительно неустойчивая общность. В первобытных общностях (в том числе у народностей) господствовало натуральное хозяйство, для наций же характерна экономическая целостность на базе сравнительно развитой специализации и разделения труда между отдельными районами страны. Народность определяется через свой язык, территорию, известную общность культуры, зачатки экономических связей. Эти черты народности можно обнаружить при феодализме. В недрах феодализма по мере углубления и укрепления экономических связей происходит процесс становления нации.

Нации характерны уже для периода развертывавшегося капитализма и для товарно-денежных рыночных отношений. Как отмечается в ряде работ по социальной философии, условием формирования наций стали общность экономической жизни, наличие единого рынка и единой территории, закрепленной в виде централизованного государства; для нации характерны общность культуры, наличие общего языка; культура выражается в особенностях образа жизни, искусства, национального характера, обычаев, традиций, психологии, возникает и упрочивается национальное самосознание как осознание человеком своей принадлежности к данной этнической группе, к ее культуре и традициям; оно сплачивает людей благодаря не только объективным, но и субъективным - психологическим, ментальным связям.

Таким образом, нация - это исторически сложившаяся, устойчивая форма объединения людей, имеющих, как правило, общность территории, экономики, языка, традиций, культуры и психологического склада.

Итак, нация характеризуется следующими признаками. Во-первых, это общность территории. Люди и даже сравнительно большие группы людей, пространственно оторванные друг от друга в течение длительного времени, никак не могут принадлежать к одной и той же нации. В то же время и проживание на одной территории само по себе не консолидирует людей в единую нацию. Восточно-славянские племена, а затем народности, занимали территорию европейской части нашей страны издавна, тем не менее формирование здесь русской и украинской наций произошло лишь в последние века в связи с развитием капитализма, а формирование белорусской нации смогло завершиться только в послеоктябрьский период.

Во-вторых, к общности территории, для того, чтобы речь могла идти о нации, должна прибавиться и общность языка. Национальный язык - это общенародный разговорный язык, понятный для всех членов нации и прочно закрепившийся в литературе. Только такая языковая общность обеспечивает совместную экономическую, политическую, духовную жизнь миллионов и десятков миллионов людей. Но этот, как и любой другой, признак нации нельзя абсолютизировать и рассматривать изолированно. Нередко случается, что один и тот же язык выступает в качестве национального языка нескольких наций (английский язык у англичан, североамериканцев, австралийцев, новозеландцев; немецкий - в ФРГ и в Австрии; испанский - у испанцев, мексиканцев, кубинцев). Общность языка должна обязательно рассматриваться в неразрывной связи с общностью территории, хотя и этих двух признаков самих по себе тоже недостаточно для вывода о рассматриваемой социально-этнической общности как нации. Эти признаки обязательно должны дополняться еще одним.

Таким третьим основным признаком нации является общность экономической жизни, заключающаяся отнюдь не в том, что вся нация производит один и тот же продукт. Мы уже говорили, что общность экономической жизни возникает на основе хозяйственной специализации различных районов страны и упрочения торгово-обменных связей между ними. Этот процесс специализации различных районов, их усиливающейся хозяйственной зависимости друг от друга и был одновременно процессом экономической консолидации наций.

На базе исторически длительной общности территории, языка, экономической жизни формируется четвертый признак нации - общие черты психического склада, закрепленные в культуре данного народа. Психический склад нации не является чем-то врожденным, он является отражением в сознании нации особенностей ее экономического и политического развития, взаимоотношений с другими народами, конкретных географических условий.

Психический склад нации проявляется в особенностях национального быта народа, в нравах, привычках, склонностях людей той или иной нации, в особенностях их песен, танцев, фольклора, живописи и т.п. Известна, например, такая особенность психического склада американцев, как непрерывная спешка, выработавшаяся как гипертрофированное следствие деловитости. Об этой черте мы встречаем у Ильи Эренбурга: «Несколько французов поспорили, почему американцы всегда куда-то спешат, решили проверить.

Один француз подкараулил обыкновенного американца, когда тот в часов девять утра выскочил из подъезда своего дома. Француз последовал за ним. Задыхаясь от волнения, американец купил, газету, не развернул ее, купил на лету сигару, ворвался в метро, расталкивая всех; пробовал заглянуть в газету, но не мог - явно волновался, что опаздывает; выйдя из метро, помчался к одному из небоскребов; увидев, что лифт собирается взвиться вверх, переменил рысь на галоп; доехал, наконец, до своего тридцать шестого этажа и поспешно открыл ключом дверь в свою контору. Дверь была стеклянной; француз припал к стеклу. Американец лихорадочно повесил пиджак на вешалку, сел в кресло, закурил сигару, развернул газету и тотчас уснул. Дел у него не было, и торопился он только потому, что не умел не торопиться».

Особо следует остановиться на таком нациообразующем признаке, как национальное самосознание, или сознательное отнесение себя к той или иной национальной общности, идентификация с ней. Данный признак, в отличие от всех уже рассмотренных, является субъективным по своей природе, и именно эта субъективность служит зачастую аргументом против его существенности. В действительности же о нации как реально существующей и нормально функционирующей общности можно говорить только в том случае, когда признаки объективные дополняются четко выраженным национальным самосознанием. В противном случае можно говорить только об этническом происхождении людей, а не об их национальной принадлежности. Имеются индикаторы, позволяющие довольно точно определять уровень и степень национального самосознания. Среди них - знание истории своего народа (историческая память), отношение к национальным традициям, праздникам и обычаям, отношение к языку своего этноса, чувство национального достоинства и т.д. Но главными, интегрирующими, очевидно, являются самодистанцирование, отличение себя от лиц иных национальностей, с одной стороны, и осознание неразрывных связей своего «я» с жизнью и судьбами данного этноса.

Для последнего столетия свойственна тенденция к обретению нациями своей государственности; в результате национально-освободительного движения и других исторических причин рухнули колониальные системы и ряд многонациональных государств. Однако идет и процесс интегративного порядка, процесс объединения ряда наций-государств в одно многонациональное целое (пример тому - постепенное создание единой Западной Европы).

С тенденцией наций к своей государственности (и не только с этой причиной) связано такое явление, как, национализм. Национализм - это идеология и политика, заключающейся в проповеди национальной исключительности, в разжигании национальной вражды. Современное поколение могло воочию убедиться в разрушительной силе национализма на примере событий в Нагорном Карабахе, Грузии, Чечне, Западной Украине. Нередко национализм становится носителем колониального гнета, сближается с расизмом и фашизмом. К большим социальным общностям относятся (наряду с нациями) расы. Имеются расы негроидная (черная), европеоидная (белая) и монголоидная (желтая). Существует также более двух десятков малых рас - австралоидная, индейская, полинезийская и др. Под расами понимают исторически сложившиеся группы людей, которым свойственны общность происхождении, наследственных морфологических и физиологических признаков, передаваемых потомству (цвет кожи, волос, разрез глаз, форма носа, очертания головы и т. п.); возникновение рас связано, прежде всего, с различием географических, климатических условий, с взаимодействием генного наследственного аппарата человека с этими условиями. В реальных исторических условиях происходит частичное смешение рас (увеличивается количество метисов).

3. Демографическая структура общества

В качестве генеральной общности демографической структуры общества выступает народонаселение - непрерывно воспроизводящая себя совокупность людей. В этом смысле говорят о народонаселении всей Земли, отдельной страны, региона и т.д. Народонаселение наряду с географической средой является первейшим условием жизни и развития общества, предпосылкой и субъектом исторического процесса. Когда говорят «пустыня», независимо от того, ледяная она, песчаная или после-чернобыльская, выражают главное - отсутствие народонаселения. Но суть вопроса не только в том, есть народонаселение на данной территории или его нет. Ускоренные или замедленные темпы общественного развития, прозябание или расцвет общества в значительной степени зависят от таких демографических показателей, как общая численность населения, его плотность, темпы роста, половозрастная структура, состояние психофизического здоровья, миграционная подвижность. К рассмотрению этих факторов мы сейчас и переходим.

Народонаселение непросто заполняет собой все социальное пространство, но и неразрывно связано со всеми другими компонентами единого социального организма, прежде всего с экономикой.

Существуют две линии взаимодействия демографических и экономических процессов и состояний: население > экономика и экономика > население. Что касается последней, то она, во-первых, лучше отражена в литературе, а во-вторых, лежит ближе к поверхности вещей и потому легче улавливается обыденным сознанием. Например, никого из нас не затрудняет ответ на вопрос, касающийся показателей рождаемости: ясно, что на темпы здесь влияют прежде всего уровень материального благосостояния, обеспеченность жильем, степень вовлеченности женщин в общественное производство. Хотя и здесь не все просто, ибо в результате научного анализа выясняется, что темпы рождаемости чрезвычайно велики при низком экономическом и культурном развитии общества, резко снижаются в странах и регионах со средним уровнем благосостояния, а затем вновь обнаруживают тенденцию к некоторому повышению по мере перехода к обществу «массового потребления».

И все же проблема «народонаселение > экономика» для читателя менее известна и более сложна, на ней мы и сосредоточим внимание. Ускорение или замедление темпов экономического развития зависит уже от такого, казалось бы поверхностного, показателя, как общая численность населения. Так, оптимальное количество населения для хорошо интегрированного, единого производственно-рыночного пространства определяется сегодня специалистами примерно в 250 млн. человек: при гораздо меньшем народонаселении становится экономически невыгодной дальнейшая межгосударственная специализация и кооперирование производства, при гораздо большем - резко возрастают расходы на транспортировку продукции. Заметим, что указанному оптимуму народонаселения отвечает Европейское экономическое сообщество, так же как отвечал ему и Советский Союз. В свете этого становится понятным, что ностальгия по Союзу, желание восстановить его хотя бы в плане экономическом имеет под собой, наряду с прочими, и демографические основания. Заметное влияние на экономику оказывает и плотность народонаселения. В регионах с редким населением затруднено разделение труда, и доминирующей остается тенденция к сохранению натурального хозяйства, экономически невыгодным является наращивание информационно-транспортной инфраструктуры (строительство шоссейных и железных дорог, прокладывание кабельных коммуникаций и т.д.).

К числу наиболее активно воздействующих на экономику демографических факторов относятся темпы роста народонаселения, тем более, что это - фактор сложный, определяемый не только показателями естественного прироста населения, но и его половозрастной структурой, а также темпами и направлением миграции. Для нормального развития общества и прежде всего его экономики одинаково вредны и стремящиеся к минимуму и стремящиеся к максимуму темпы роста народонаселения. При крайне низких темпах роста воспроизводство личностного элемента производительных сил происходит на суживающейся основе, что сказывается и на величине совокупного национального продукта, а значит и национального дохода. Мы не говорим уже о явлениях депопуляции, когда смертность начинает превышать рождаемость, и над нацией нависает угроза исчезновения. Вот почему нас не может не тревожить начавшаяся в десятках регионов России депопуляция.

При чрезмерно высоких темпах роста народонаселения развитие экономики тоже замедляется, ибо все более значительная часть совокупного продукта и национального дохода отторгается просто на физическое сохранение вновь родившихся. Как уже отмечалось, темпы роста народонаселения во многом зависят от того, что представляет собой половозрастная структура населения. Любой перекос в этом отношении (нарушение пропорций между мужской и женской частями населения; постарение населения, т.е. увеличение доли неспособных к деторождению возрастных групп) самым прямым образом сказывается на темпах роста народонаселения, а через них - и на развитии экономики. Но есть и другие каналы воздействия. Так, постарение населения означает увеличение удельного веса возрастной группы пенсионеров, содержание которых уменьшает долю совокупного продукта, направляемого на производственное потребление. Нарушение пропорций между мужской и женской частями населения приводит в одних случаях к «дефициту женихов» (так обстоит дело в наших текстильных центрах), в других - к «дефициту невест» (такова демографическая ситуация, которая еще совсем недавно была характерна для многих сельских местностей России). Результат в обоих случаях один - усиление миграции, наносящее ущерб экономике.

Разумеется, ущерб экономике наносит не любая миграция. Миграционная подвижность населения в целом есть феномен положительный, поскольку такая подвижность делает возможным более равномерное распределение населения в социальном пространстве, его перераспределение между трудоизбыточными и трудонедостаточными районами, способствует выравниванию профессионально-производственного опыта людей. Какой эффект - положительный или отрицательный - оказывает миграция в каждом конкретном случае, зависит от ее темпов, направленности и структуры миграционных потоков. Можно вспомнить, почему беспокоила нас миграция сельского населения в 50-70 годы XX в.: темп миграции намного превышал темпы роста производительности труда в сельском хозяйстве; миграция опустошала и без того трудонедостаточные регионы, поскольку мигранты направлялись в более благодатные и в экономическом, и в природно-климатическом отношении края; в миграционном потоке преобладала молодежь - самая трудоспособная и образованная часть селян. И наконец, состояние психофизического здоровья населения как фактор экономического развития. Наконец, по порядку рассмотрения, а не по значимости, ибо этот фактор среди всех является наиболее интегрирующим и, пожалуй, наиболее важным, в особенности в условиях научно-технической революции, предъявляющей повышенные требования к здоровью работающих. Ухудшение психофизического здоровья населения ведет к снижению производительности труда в народном хозяйстве, требует отвлечения дополнительных средств на здравоохранение и содержание инвалидов. Но самое страшное - если психофизическое здоровье населения ухудшается из поколения в поколение, начинается деградация генофонда нации, и это - наряду с депопуляцией - нависает над ней дамокловым мечом. Сокращение продолжительности жизни, наблюдающееся у нас, служит грозным предостережением.

Воздействие демографических факторов дает себя знать не только в экономике: трудно назвать такой компонент социума, в котором бы оно не обнаруживалось, но надстройке здесь принадлежит отнюдь не последняя роль.

Самой чуткой в этом отношении из всех надстроечных сфер является, пожалуй, мораль. Любой сбой в демографических отношениях, а тем более в демографической структуре в целом, тут же откликается в практике нравственных отношений и - в рефлексированном виде - в нравственной психологии и этике. Достаточно вспомнить моральные последствия Отечественной войны, связанные с обвалом семейной структуры общества, распадом многих миллионов семей. В определенном смысле в этом же направлении воздействует и миграция, в особенности если она принимает гипертрофированный характер. Трудности профессиональной и социокультурной адаптации, бытовая неустроенность, выход из-под морального контроля прежней социальной микросреды и возможность (в особенности на первых порах) анонимного поведения в новой служат почвой и фоном для сексуальной распущенности, пьянства и уголовных преступлений. Специфическое отражение демографических факторов мы наблюдаем в политике и праве. В отличие от сферы морали, где сначала под демографическим воздействием видоизменяется нравственная практика, а уже постфактум - моральное сознание общества вырабатывает осуждающие либо поощряющие нормативы, в политике и праве демографические деформации и изменение демографической ситуации в целом сначала должны быть осознаны и только после этого в политическую и правовую практику вносятся коррективы. Отслеживание демографических изменений и реагирование на них составляют важную часть политики (можно с достаточным основанием говорить о такой отрасли политики, как политика народонаселения) и права (что находит свое отражение в семейном праве, трудовом законодательстве и т.д.). В то же время демографические факторы врываются во все другие разделы политики как внутренней, так и внешней. На наших глазах, например, вносятся коррективы в законы о воинской службе, видоизменяются проекты военной реформы, поскольку нельзя не учитывать замедляющиеся темпы роста народонаселения и ухудшающееся состояние психофизического здоровья молодежи.

Особенности демографического бытия данного общества находят свое концентрированное отражение в общественной психологии, в менталитете народонаселения. Имеются в виду и социально-психологические сдвиги, связанные с переходами к новому демографическому качеству, и социально-психологические традиции, тяготеющие над обществом и мешающие ему «вписываться» в новые условия. Так, переход от локальных социумов (род, племя) к государственным образованиям означал возникновение «большого общества», т.е. такой по численности населения общности, при которой уже невозможна интеграция всех людей на прежней основе - визуальной, вербальной, эмоциональной. На первый план в большом обществе выступают более абстрактные интегративные формы - идеи типа «национальной идеи», известной формулы «православие, самодержавие, народность» и т.д. С переходом к большому обществу в общественной психологии постепенно формируется и новая устойчивая модель мироздания.

С другой стороны, социально-психологические традиции и ценности, сложившиеся в конкретных демографических условиях локального социума (например, общинное сознание, чувство единства с сородичами и соплеменниками и т.п.), тормозят формирование большого общества. Эти консервативные традиции не обошли стороной в свое время и такого великого мыслителя, как Аристотель, который считал, что число жителей каждого государства должно быть таким, чтобы все граждане могли знать друг друга. Даже в уже сформировавшемся большом обществе указанные психологические традиции выступают постоянно действующим дезинтегрирующим его фактором. Негативное действие этого фактора мы наблюдаем сегодня в Восточной Европе и на территории бывшего СССР.

И, наконец, демографические характеристики сказываются на облике общества в целом, облегчая его прогрессивное развитие, либо, напротив, вызывая его деградацию. Так, вслед за снижением численности населения до критического минимума общество становится неспособным воспроизводить социальные отношения во всей их полноте. Мы рассмотрели вкратце воздействие демографических характеристик на различные стороны жизни общества. А какова же природа самих законов народонаселения, которые стоят за этими характеристиками, детерминируя их движение и принципиальные изменения демографической ситуации в целом?

Многие теории народонаселения основаны на утверждении о детерминированности всех демографических процессов исключительно биологическими факторами. Наибольшее распространение среди этих теоретических течений имеет мальтузианство по имени английского экономиста и священника Томаса Мальтуса, который в 1798 г. выступил с попыткой обосновать «вечный закон народонаселения». Суть этого закона, по Мальтусу, состоит в «постоянном стремлении, свойственном всем живым существам, размножаться быстрее, чем это допускается находящимся в их распоряжении количеством пищи». Мальтус даже попытался придать своему закону математическое выражение, заключив, что численность населения из поколения в поколение растет в геометрической прогрессии (1,2,4,8...), а количество средств существования лишь в арифметической прогрессии (1,2,3,4…), в результате чего народонаселение удваивается раз в 25 лет, а дефицит средств существования постоянно возрастает. Кстати, вывод об удвоении был сделан Мальтусом на материалах северо-американской статистики, относившихся к региону, в котором удвоение населения действительно наблюдалось, но не за счет естественного прироста, а за счет большого притока мигрантов. Удвоение же народонаселения раз в 25 лет наблюдалось в истории довольно редко в виде недолгосрочных и экстремальных по своему характеру демографических ситуаций. По своему методологическому обличью теория Мальтуса представляет яркий образец вульгарной социологии, не признающей специфики социального организма по сравнению с другими формами бытия. В живой природе действительно обнаруживаются и геометрическая с арифметической прогрессии, о которых говорил Мальтус, и «ножницы» между ними. Но для общества такой закономерности не существует: в частности, в развитых странах объем производимого продовольствия рос и растет быстрее, чем население. Мальтус умер давно, и о нем можно было бы не вспоминать, если бы его идеи не продолжало бы развивать и распространять так называемое неомальтузианство. При этом надо иметь в виду, что рецепты Мальтуса по уменьшению роста народонаселения кажутся довольно невинными по сравнению с предлагаемыми его последователями. Исходя из того, что «жестокость во время войны прямо пропорциональна количеству избыточного населения», они видят магистральный выход из демографических трудностей, с которыми столкнулось человечество, в мировой термоядерной войне, а также в массовой стерилизации населения слаборазвитых стран.

Ненаучность и реакционность мальтузианского «вечного закона народонаселения» обнаруживается еще в одном чрезвычайно важном плане. Его «вечность» означает неизменность закономерностей воспроизводства вида не только при переходе от растительного и животного мира к обществу, но и при переходе самого общественного развития со ступени на ступень.

Законы народонаселения с необходимостью имеют исторический характер, поскольку демографические процессы находятся под определяющим воздействием социально-экономических факторов. В этом нетрудно убедиться, анализируя так называемую «демографическую революцию» (или «демографический переход»). Этот переход включает четыре периода. Для первого из них характерен высокий, близкий к физиологически предельному, уровень рождаемости и высокий уровень смертности. Прирост населения в этот, период даже в годы отсутствия эпидемий и голода низок. Во втором периоде отмечается значительное снижение смертности, в то время как рождаемость остается на высоком уровне. В результате происходит быстрый рост населения. В третьем периоде смертность продолжает уменьшаться, однако темп снижения рождаемости опережает темп снижения смертности, в результате чего темпы роста населения замедляются. В четвертом периоде смертность стабилизируется на низком уровне (равно как и рождаемость), и темпы роста населения остаются невысокими. Вполне понятно, что хронологически переходы от одного периода к другому в различных регионах земного шара не совпадают: то, что в Западной Европе происходило в XVIII в., во многих странах Азии и Африке разворачивается только сегодня. И сравнивая эти процессы, нетрудно увидеть, что каждый раз переход к новому демографическому периоду был обусловлен развитием производительных сил, позволяющим обеспечить прогресс здравоохранения, и культурным возвышением общества (укажем на интересующие нас в данном аспекте возвышение социально-гигиенической культуры и сознательное регулирование количества людей). Более того, оказывается, что в пределах одного и того же региона эти переходы совершаются по-разному в зависимости от конкретных исторических условий.

Итак, законы народонаселения представляют собой яркий пример того, как преобразуется биологическая форма движения материи, входя в состав социальной. В связи с этим законы народонаселения точней было бы называть биосоциальными. Раскрытие их сложного содержания остается важной задачей междисциплинарных исследований, включающих в себя и философское осмысление взаимодействия «социум - народонаселение», и реконструкцию конкретного развития демографической структуры общества силами историков.

4. Поселенческая структура общества

Рассмотренные нами этническая и демографическая структуры общества биологичны по своему происхождению и первичным конкретно-историческим формам. В этом отношении поселенческая структура, будучи порождением причин сугубо социальных - общественных разделений труда - принципиально от них отличается. Поселенческая структура есть пространственная форма организации общества. Это понятие выражает отношение людей к территории их обитания, а еще точнее - отношения людей между собой в связи с их принадлежностью к одному и тому же либо к разным типам поселения (внутрисельские, внутригородские и межпоселенческие отношения). Здесь мы обнаруживаем отличие, дифференцирующее поселенческую структуру от других структур: люди, принадлежащие к разным этносам, разным классам, разным возрастным и профессионально-образовательным группам, как правило, не оторваны друг от друга пространственно, напротив, именно сосуществование в едином пространстве делает возможным взаимодействие между ними и нормальное функционирование общества в целом. По поселенческому же принципу индивиды размежеваны в пространстве - они, в зависимости от типа поселения, являются либо горожанами либо селянами. Комплекс знаний о поселенческой структуре общества чрезвычайно важен для глубокого понимания прошлой истории, современных процессов, прогнозирования будущего.

1) профессиональная занятость населения преимущественно несельскохозяйственным трудом, причем значимость этого показателя близка к абсолюту в крупных городах и стремится к минимуму в малых;

2) преобладание такого рода занятий, которые позволяют иметь урегулированное рабочее время и, следовательно, определенный объем свободного времени;

3) качественно иной уровень доступа к получению образования, особенно высшего, к приобретению желательной профессии, к потреблению духовных благ в связи с концентрацией в городах вузов, разнообразных профессиональных училищ, театров, музеев и т.п.;

4) большая по сравнению с селянами миграционная подвижность, что обусловлено целым комплексом причин, в том числе и непривязанностью к земле;

5) большая свобода в выборе микросреды (приятельского окружения, трудового коллектива), а также большая возможность в случае желания или необходимости изолироваться от нее;

6) большая политическая активность, что объясняется большей организованностью и концентрацией горожан по месту их профессиональной деятельности, более высоким образовательным уровнем, а также теми чертами, которые уже отмечались - большей подвижностью и большим объемом свободного времени;

7) специфическая и качественно, и количественно городская семья - она отличается от сельской меньшей средней величиной и отпадением (либо сужением) ряда функций, прежде всего хозяйственно-производственной.

Разумеется, демаркационная линия между городом и деревней в современных условиях оказывается довольно размытой. Разрыв между ними по всем указанным моментам в двадцатом веке значительно сократился, идет процесс идентификации образа жизни. Причем в нормальных общественных условиях сокращение разрыва достигается прежде всего за счет подтягивания деревни до уровня города, в экстремальных же - за счет деградации города.

Взаимоотношения между городом и деревней прошли большой исторический путь в своем развитии. Появление поселений с некоторыми признаками будущих городов способствовало заложению основы для развитого противоречия между ними, связанной с тем, что горожане и селяне оказываются включенными в различные технологические способы производства. Отделение города от деревни обусловило формирование специфических сельского и ремесленно-городского образов жизни. В городе зачастую вместе с разделением труда разделялся и сам человек. Развитию одной-единственной деятельности приносятся в жертву все прочие физические и духовные способности. Эта ломка человека возрастает с прогрессирующим разделением труда, со все большим дистанцированием труда умственного от труда физического. В мануфактуре, а затем в индустрии рабочий все больше низводится до роли простого придатка к машине. Однако однобокое освещение городской, ремесленной среды и крестьянской жизни только с негативной стороны было бы неверным. Развитие аграрной культуры и ремесла вело к общему развитию труженика села и города, к появлению шедевров технического и градостроительного мастерства и достижений в скотоводстве и сельскохозяйственном производстве. Соответственно и различие культур носит взаимодополнительный характер, как и сам облик товаров производства села и города.

Впрочем противоположность между городом и деревней вырастает не только из причин технологического плана. На эту, можно сказать, технологическую канву накладывается воздействие, идущее от экономических способов производства, для которых характерно разделение общества на классы. При таком наложении неравномерность развития города и деревни превращается в противоположность, т.е. в межпоселенческие отношения подчинения и эксплуатации. Это, разумеется, не означает, что все горожане эксплуатируют всех селян или наоборот: эксплуататором выступает тот класс, который господствует в городе или деревне экономически и политически. Так, при феодализме город подчинен господствующему в деревне классу, который сдерживает развитие ремесленного производства, регламентирует торговлю, ущемляет политические права города и горожан. В дальнейшем гегемония в этом отношении переходит к буржуазии, и город и деревня как бы меняются местами. Именно тогда начинается массовое изгнание крестьян с земли, появляются пресловутые «ножницы» между ценами на сельскохозяйственную продукцию и ценами на промышленные изделия и т.д. Хотя дискриминация деревни с веками смягчалась, но она не исчезла и сегодня. Отсюда популярность (и не только в нашей стране) лозунга «Вернуть долги деревне!». Феномен противоположности между городом и деревней имеет и международный аспект, ибо продолжает существовать деление планетарного пространства на «мировой город» (условно: Север) и «мировую деревню» (условно: Юг). Пока эта противоположность сохраняется, международные отношения чреваты новыми катастрофами. Урбанизация или рурализация?