Здесь важным выводом, который можно сделать на основе рис.3 - относительная изолированность на структурном уровне группы «многофункциональных площадок». Они сталкиваются с необходимостью пользоваться помощью агентов, входящих в группу «ресурсных экспериментаторов», чтобы добраться до остальных групп. Это же мы видим на карте плотностей (рис.4). Эта карта, не показывая связей между организациями, позволяет нам увидеть не только отдаленность новых «многофункциональных площадок» от других групп, но и состав этой группы. Также на рис.4 видно, что группой - посредником между «новыми» площадками являются организации, входящие в группу «ресурсных экспериментаторов».

Рис. 4 Карта плотностей в межорганизационной сети

4.3 Описательные характеристики групп в сети

Помимо объективных характеристик организаций, попавших в одну группу (возраст организации, ее статус, источник финансирования и пр.), есть субъективные характеристики, проговариваемые в интервью. Далее, основываясь на нарративах, я расскажу об организациях, попавших в группы и характеристиках групп.

Устойчивее других в сети выделяются в группу 4 организации, которые мы назвали «многофункциональными площадками» - новые, появившиеся в 2010-х и ориентированные на западные модели организации, именуемые «лофтами», «арт-центрами», однако в силу недавнего появления и отсутствия одного четкого вида деятельности внутри одной организации, не успевшие получить устоявшийся лейбл. Мы дали группе описательный термин «многофункциональные площадки» (надо сказать, что таким же образом на группу ссылаются другие представители поля), поскольку деятельность этих организаций направлена не только на дистрибуцию искусства, традиционно свойственную культурным организациям, но также во многом, в силу отсутствия государственного или частного финансирования, на зарабатывание денег, которое необходимо для поддержания жизни организации (Toepler 2006). Таким образом, внутри этих организаций появляются такие виды активностей как проведение концертов, открытие магазинов и баров, сдача помещений в аренду, а также предоставление дизайнерских услуг и некоторые другие. Что касается трансляции символического продукта, «многофункциональные площадки» совмещают разные виды искусства, а не фокусируются на одном, в нарративах апеллируя к опыту западных моделей. Группа, включающая эти 4 организации, характеризуется сильной гомофилией (E-I индекс -0,500, общий E-I индекс по всей сети равен -0,289; p<0,05) и малым количеством связей с другими агентами в исследуемом организационном поле (мы помним, что «многофункциональные площадки» оказываются вынужденными контактировать с другими группами через посредника). Их изолированность объясняется тем, что предоставляемый ими продукт не воспринимается старыми, легитимированными (имеющими доступ к финансированию) арт-институциями как качественный, и в нарративах появляются критические отзывы о деятельности «новых» организаций:

«кластер не столько художественный, сколько там (на «многофункциональной площадке») все подряд было» (государственный выставочный центр, основан в 2006)

«коммерческие пространства («многофункциональные площадки»), которые ориентированы на зарабатывание денег путем аренды, путем сдачи залов под концерты» (негосударственное арт-пространство, основано в 1989)

«искусство у них («многофункциональная площадка») пока не прошло» (государственный выставочный центр, основан в 2006)

Таким образом, они не имеют связи с легитимными агентами, которые могли бы обеспечить их доступом к ресурсам. Отталкиваясь от идеи Каттани и Ферриани (Cattani & Ferriani 2008), мы знаем, что новые агенты в поле могут стать успешными при наличии связей с легитимными игроками.

У «многофункциональных площадок» же связей с такими организациями нет, вследствие чего у них не оказывается доступа к фондам и другим спонсирующим это поле организациям. Таким образом отсутствие ресурсов является важной частью нарративов представителей этих 4 организаций:

«Сейчас очень многие молодые люди находят себя именно в этих арт-пространствах, где организовывается там типа место, где, и там начинают функционировать какие-то начинающие, условно малый бизнес, как правило нелегальный, потому что легализоваться очень тяжело. Нет денег, тяжело» (новая «ивент-площадка», основана в 2013)

«Спонсоры очень тяжело на это все решаются […] окончательный ответ, и возможно даже отрицательный может прийти через полгода» (новый экспериментальный театр, основан в 2012)

«Реализация тоже остается за бортом в данном случае, потому что приходится идти на множество компромиссов, и приходится идти опять же из-за отсутствия денег. То есть все упирается тупо в деньги» (новая «ивент-площадка», основана в 2013)

«Ну, то есть недостаток финансирования, то есть мало денег» (новое «креативное пространство», основано в 2013)

При отсутствии связей с культурными организациями, «многофункциональные площадки» активно взаимодействуют с такими организациями как кафе и магазины, связанными с проведением свободного времени в городе (на рис.5 выделены типы организаций, с которыми сотрудничают «многфункциональные площадки»). Такой тип выстраивания контактов не способствует образованию новых связей с художественными организациями, и, следовательно, легитимации в этом поле новых организаций.

Рис.5 эго-сети «многофункциональных площадок» (слева) в сравнении с эго-сетями «ресурсных экспериментаторов» (справа) (желтый - медиа, черный - общественное питание, розовый - магазины, красный - фонды, голубой - арт, зеленый - университеты)

Поговорим о группе «ресурсных экспериментаторов» (на рис.3 окрашены в синий цвет). В эту группу вошли организации, существующие давно и имеющие большой объем экономических ресурсов, и доступ к постоянному финансированию. Имея экономические ресурсы и связи с другими старыми легитимированными организациями, они позволяют себе вести определенную политику, в рамках которой иногда они прибегают к новым, несвойственным для «традиционных, старых» художественных организаций, формам. Так, например, один из театров, в 2013 году открывший новую сцену, ставит на ней экспериментальные постановки, а в фойе открывает кафе и магазин, не теряя при этом ни легитимации, ни финансирования.

«другое направление, это лекции… много разных отдельных мероприятий от корпоративов до разовых концертов звезд» (классический государственный театр, основан в 1833)

«наша цель - сделать хорошее арт-пространство, где можно дать возможность эксперименту. Мы открываем книжный магазин, арт-кафе» (классический государственный театр, основан в 1756, новая сцена в 2013)

Эти организации оказываются лояльнее других к деятельности «многофункциональных площадок», оказываясь на визуализации сети с лэйаутом spring embedded, ближе, чем другие группы.

Перейдем к группе «традиционных организаций с современным искусством». В нее вошли как государственные, так и негосударственные организации, не экспериментирующие с форматом искусства, а также организации, основанные независимыми художниками в начале 1990-х художественные центры, впоследствии трансформировавшиеся в «культурные институции» (видят себя большими, значимыми в городе организациями). Главной характеристикой многих из этих организаций является активная политика взаимодействия, которую ведут многие из этой группы.

У этих организаций самый высокий по всей сети degree (как in-degree, так и out-degree), и они, не имея такого большого объема экономических ресурсов, как у организаций из «галерейно-музейной группы» или у больших организаций с огромной коллекцией мировых шедевров и, следовательно, сильной финансовой поддержкой со стороны государства, какая есть, например, у Эрмитажа, пользуются своими сетевыми ресурсами и конвертируют их в различные другие. Так, например, информант из одной из организаций рассказывает о связи с разными арт-институциями, за счет связей с которыми они могут получать различные костюмы и другие предметы:

«колоссальные такие связи. Потому что костюмы мы часто получаем в аренду в Мариинском театре» (государственный музей, основан в 1971)

«у нас были связи с музеем А., такие они нам рамочки давали подержать, мы им давали рамочки поносить, понимаете?» (государственный арт-центр, основан в 1991)

«это другие театры, у которых мы просто получаем всякие реквизиты и костюмы» (государственный музей, основан в 1971)

Также в отдельную группу выделяются галереи, которые отличаются от организаций в остальных группах тем, что они занимаются продажей искусства (на рис.3 они обозначены зеленым цветом). При том что артикулируемыми целями деятельности в них является не только продажа (модель организаций, занимающихся исключительно экономической деятельностью по Быстрин (Bystryn 1978)), но и просвещение, однако доминирующей целью остается коммерческая, поэтому эти организации выделяются в отдельную группу:

«мы считаем, все-таки, что галерея должна нести помимо ну как бы понятно помимо коммерческой задачи и просветительской должна быть» (коммерческая галерея, основана в 2000)

«Ну это как магазин… галерея ставит своей задачей представлять искусство и его продавать» (коммерческая галерея, основана в 2011)

Кроме нацеленности на продажу группу галерей отличает от всех остальных тесное сотрудничество с бизнес организациями (чаще всего связанными с деятельностью в сфере культуры), а в некоторых случаях и разделение деятельности одной арт-институции на «галерейную» и «коммерческую». Так, в случае с галереями, под одним лейблом регулярно бывает зарегистрировано несколько организаций. Так, например, одна из галерей, помимо выставки и продажи живописи, занимается разработкой дизайн-проектов, другая является частью гостиничного комплекса (важно заметить, что сотрудничество с гостиницами является отличительной чертой «галерейно-музейной группы»). Связей с другими культурными организациями в этом поле галереи имеют немного.

Публика галерей также специфична - помимо группы «активной молодежи», выделяемой большинством организаций как самая многочисленная группа, аудиторию галерей составляют потенциальные покупатели, с которой представители галереи взаимодействуют определенным, специально спланированным образом:

«Публика в основном примерно 35-50 лет, молодые бизнесмены - покупатели… свой круг покупателей, как и во всякой галерее» (коммерческая галерея, основана в 2011)

«Поэтому мы встречаем гостей отеля отдельно, иногда мы, если это какие-то высокопоставленные гости, мы очень в них заинтересованы, мы можем потратиться и, например, заказать лодку, т.е. организуем программу» (коммерческая галерея, основана в 2000)

Хочется обратить внимание на парадокс, появляющийся в поле в связи с разными репутациями организаций. Агенты из «галерейно-музейной группы», имеющие многочисленные связи с бизнес-организациями, а также декларирующие коммерческую направленность деятельности (продажа), не осуждаются другими организациями в поле. В то же время новые «многофункциональные площадки» часто упрекаются в том, что их деятельность сосредоточена на получении прибыли, в то время как сотрудниками этих организаций артикулируется как способ добиться самоокупаемости. Этот парадокс может быть связан с тем, что организационная структура галерей является легитимированной в поле петербургских культурных организаций. Коммерческая направленность деятельности галерей предполагается. В то же время «многофункциональные площадки», не имея легитимации, получают много критических отзывов.

Далее обратим внимание на некоторые отдельные организации, на рис.6 обведенные в круг. Эти организации занимают интересные позиции по разным причинам. Для начала поговорим об организации - изоляте (обозначена цифрой 1). Эта организация выстраивает свою идентичность по схеме, предполагающей противопоставление себя другим агентам в поле. Во-первых, концепция «уникальности и непохожести на других» может быть использована организацией в качестве маркетинговой стратегии, позволяющей привлечь внимание потребителя к продукту.

Рис. 6 Характеристика отдельных организаций

Согласно Франке и Шриер (Franke и Schreier 2008), публика в процессе потребления уникального продукта, в нашем случае посещения «уникальной культурной организации», чувствует свою исключительность и возможность противопоставить группу потребителей этого продукта другим. Во-вторых, будучи новой культурной организацией, предлагающей новый художественный продукт, изучаемая организация перенимает опыт и тактики многочисленных художественных движений, появляющихся на протяжении последних 150 лет, начиная с конца 19 века. Когда Академия Художеств перестала быть единственным институтом, легитимирующим художественные продукты, появляющиеся «группировки» художников стали позиционировать себя как отличные от художников, «взращиваемых» Академией, например, проводя свои собственные выставки. Этот процесс подробно описан у Уайта (White & White 1993). Далее многим последующим художественным движениям было свойственно противопоставление себя известным существующим движениям. Организация-изолят действует по той же схеме, на этот раз, позиционируя себя как отличная от «старых» художественных организаций - Эрмитажа, Русского музея, а порой и уже новых культурных институций, появившихся одними из первых.

«есть своя политика, она, на мой взгляд, не должна мешаться, тогда F. (название организации) будет F.» («лофт-проект», организация-изолят, основан в 2007)

Другая организация, занимающая интересную позицию (на рис. обозначена цифрой 2), получает большое количество связей от разных организаций, при этом не отдавая связей никому. Эта организация - самая ресурсная и обладающая самой крупной коллекцией искусства в городе. В интервью информант обозначает взаимодействие между разными отделами внутри организации, а также с некоторыми крупными зарубежными организациями:

«С британскими галереями мы сотрудничаем» (государственный музей, основан в 1764)

Тем не менее информант совсем не говорит о сотрудничестве с организациями в Петербурге. Такая политика выстраивания связей может быть объяснена при помощи идеи Пачуки (Pachucki 2012). Автор утверждает, что организации выстраивают связи с теми, с кем они могут взаимно обмениваться ресурсами. Поскольку объем ресурсов у этой организации больше, чем у остальных в городе, она не обозначает ценных связей с ними.

4.4 Группы организаций, занимающих структурно эквивалентные позиции, и иерархия организаций

Обнаружить наличие в поле организаций, занимающих на структурном уровне схожие позиции вне зависимости от того, связаны эти организации или нет, позволяет метод поиска структурной эквивалентности позиций. ДиМаджио (DiMaggio 1986), исследовавший театры, предложил обнаруживать иерархию в организационном поле посредством построения блок-моделей. В один блок попадали театры, имеющие структурно эквивалентные позиции вне зависимости от того, связаны они или нет ДиМаджио задавал информантам следующие вопросы: «кем в этом поле вы восхищаетесь», «к кому бы вы обратились за советом» и «с кем бы вы пошли обедать». У ДиМаджио выделился блок театров, связи с которыми другие организации выдели как потенциально выгодные - эта группа получает много связей. Другие же блоки имели меньшее количество входящих связей или вовсе его не имело. Таким образом ДиМаджио делает вывод об иерархии в этом организационном поле.

Я решила применить этот метод к изучению арт-институций Петербурга. Сразу оговорюсь, что тип вопросов, которые мы задавали информантам отличается от вопросов, которые задавал ДиМаджио.

Рис.7 Блок-моделирование, таблица взаимодействия блоков

Методом интерактивного поиска групп организаций (Interactive CONCOR), занимающих структурно эквивалентные позиции, я разделила выборку на 8 блоков (R=0,310), и, как мы ожидали, алгоритм находит сплоченные группы в сети (результаты деления оказались несколько схожими с делением по алгоритму Newman grouping - многие организации снова были отнесены в одну группу-блок), а также организации, чьи позиции оказались схожими. На рис.7 представлена таблица взаимодействия между всеми организациями, принадлежащими к каждым 2 блокам. В строках представлены данные по связям, которые организации отдают, в столбцах - принимают. Также полезно будет обратить внимание на таблицу плотностей между этими блоками (рис.8), чтобы увидеть, между какими блоками вес связей наибольший. Чтобы проанализировать наиболее устойчивое взаимодействие между организациями из блоков, были оставлены только такие связи, вес которых больше, чем общая плотность по сети.

Рис.8 Блок-моделирование, таблица плотностей

На основе этих двух таблиц можно сделать несколько выводов. Во-первых, блоки 4 и 6 характеризуются сильной гомофилией, то есть организации ведут взаимодействие внутри блоков, но не за их пределами. В блоке 4 оказались те же «многофункциональные площадки», о которых речь шла выше, а в блоке 6 - коммерческие галереи, сотрудничающие с организациями, не входящими в изучаемое организационное поле. Во-вторых, группы 1, 7 и 8 - наиболее активные группы, отдающие связи большему количеству организаций, чем другие. Здесь оказались организации, активно использующие социальный капитал и конвертирующие его в нужные ресурсы (про эти организации мы говорили, описывая группы в сети, как те, которые ведут активную политику взаимодействия). Также сюда попали организации, состоящие в группе «ресурсных экспериментаторов», то есть имеющие ресурсы и прибегающие к новым видам деятельности, что позволяет им наращивать связи с разными организациями в поле. В-третьих, интересна позиция блока 2. Отдавая связи лишь одному другому блоку, они получают их трех блоков, что обеспечивает им самый высокий среди всех блоков degree. В этой группе оказались такие большие организации как Эрмитаж и Русский музей, имеющие ресурсы и легитимацию со стороны государства и фондов, и не нуждающиеся в сотрудничестве с другими организациями в поле (Pachucki 2012). Основываясь на идее сетевого анализа о том, что нереципрокные связи являются иерархичными, можно говорить о том, что блок 2 по иерархии находится выше, чем остальные. Много организаций в поле отмечают связи с этими организациями как важные, в то время как сам Эрмитаж не упоминает связей с ними.

Такой же вывод мы делаем, глядя на сеть взаимодействия между группами. Глядя на блок 2, мы видим сильную иерархию в организационном поле. Арт-институции в нем принимают наибольшее количество связей, причем линии, обозначающие связи, отдаваемые организациям во 2 блоке, толстые, что значит, что вес каждой из связей большой (многие организации из блоков 1, 5, 7 отдают связи организациям из блока 2). Блоку 4 характерна сильная гомофилия, и мы видим, что на карте у него отсутствуют связи с другими блоками, есть связи только между организациями внутри блоков.

Далее остановимся на некоторых характеристиках всей сети. Авторы (Kenis & Knoke 2005, DiMaggio 1986) предлагают обращать внимание на такие показатели сети как плотность, реципрокность и другие, чтобы понять, насколько регулярно и сильно взаимодействуют агенты в организационном поле, какова иерархичность поля и какова вероятность того, что организации, посредством постоянного взаимодействия и обмена идеями, станут похожими друг на друга. Так, плотность сети очень низкая, 0,084, как и коэффициент реципрокности, равный 0,236. Кроме того, согласно E-I индексу (-0,289), группам в сети свойственна гомофилия, то есть организации предпочитают взаимодействовать с похожими на них агентами. Их всех этих параметров можно сделать 2 важных вывода: (1) вероятность того, что организационные модели начнут передаваться от одной организации к другой и от одной группы к другой, невысока, и (2) иерархичность поля высокая (низкий коэффициент реципрокности указывает на то, что в поле мало пар организаций, взаимно определяющих их статусы как равные).

Выводы

Организационное поле арт-институций в Санкт-Петербурге сегодня претерпевает ряд изменений. В городе активно появляются новые организации, занимающиеся трансляцией символического продукта, однако делают это отличным от «классических» музеев и театров образом. Целью данный работы было понять, какова организационная структура поля арт-институций, а также каким образом в нее вписываются новые организации, появившиеся за последние несколько лет.

На основе собранных данных можно сделать несколько важных выводов об организационной структуре поля арт-институций Санкт-Петербурга.

Первый вывод связан с типом организаций, составляющих эго-сети культурных площадок. Преимущественно художественные площадки города выстраивают связи с не принадлежащими к этому организационному полю организациями. Важными функциональными связями представители культурных организаций видят не только музеи, театры, галереи и пр., но и медиа-организации, университеты, фонды и даже типографии. Это говорит о том, что на примере арт-институций Петербурга подтверждается тезис о значимости связей с агентами за пределом организационного поля (Burt 2004, Cattani & Ferriani 2011, Uzzi & Spiro 2005).

Такой вывод был получен вследствие того, что в отличие от исследователей, задававших информантам вопросы-интерпретаторы имен, мы не сужали список тех, с кем они потенциально могут иметь связи. Однако здесь важно, что связи с организациями, не входящими в изучаемое организационное поле, имеют не только новые арт-институции, которым свойственно прибегать к коммуникации с разными видами организаций с целью нахождения ресурсов. Связи с «нехудожественными» организациями есть и у старых, «традиционных» музеев и театров, несмотря на то, что они имеют легитимацию и обладают доступом к государственному финансированию. Следовательно, можно предположить, что связи за пределами поля дают агентам не только экономические ресурсы.

Следующим выводом становится вывод о гомофилии среди организаций схожих типов. Поле арт-институций Петербурга состоит из организаций, имеющих разные организационные формы и организационные идентичности. В нем есть галереи, являющиеся коммерческими организациями и занимающиеся продажей искусства; есть «классические» музеи, транслирующие один вид искусства (будь то живопись или кино) и в последнее время регулярно проводящие события, связанные с современным искусством; три организации из этой группы, не имеющие большого объема ресурсов ведут активную политику взаимодействия для получения недостающих ресурсов; некоторые из таких «классических» организаций, имеющие большие объемы ресурсов и не боящиеся экспериментировать, прибегают к нескольким видам деятельности; и есть «новые» организации, не имеющие устоявшегося названия, такого как «галерея» или «музей», и совмещающие несколько видов искусства и видов деятельности. Ввиду отсутствия легитимации со стороны крупных старых игроков они оказываются в ситуации недостатка ресурсов и вынуждены обеспечивать самоокупаемость деятельности. Так, они сдают часть своей территории под офисы и мастерские, а также открывают кафе, бары и магазины.

В организационном поле арт-институций Петербурга эти организации группируются по типам деятельности. Многие алгоритмы, в том числе Newman Grouping, выделили 5 групп в организационном поле, в каждую из которых попали организации сходных типов. Я дала группам названия, которые содержат в себе основные характеристики организаций, входящих в них: «традиционные организации с современным искусством», «ресурсные экспериментаторы», «галерейно-музейная группа», «многофункциональные площадки» и «организации-изоляты». При этом E-I индекс свидетельствует о наличии гомофилии в сети - организации имеют связи между группами, однако их меньше, чем внутри групп.

Наиболее сильной гомофилией характеризуется группа «многофункциональных площадок». Эти организации оказываются изолированными как структурно, так и нарративно. Они связаны только с группой «ресурсных экспериментаторов», которые, позволяют себе прибегать к многочисленным видам деятельности, а также оказываются лояльными к тем, кто также совмещает разные формы искусства и виды деятельности. «Многофункциональные площадки» вынуждены пользоваться их помощью, чтобы добраться до остальных участников сети. Старые организации не считают их продукт качественным, вследствие чего лишают их легитимности и доступа к источникам получения ресурсов. Вследствие этого «многофункциональные площадки» испытывают нехватку ресурсов и необходимость поиска новых способов их получения.

Также важно отметить, что организационное поле достаточно сильно иерархизировано. Этот вывод был сделан на основе блок-моделирования и поиска структурной эквивалентности. В сети были выделены блоки организаций, которые преимущественно получают и преимущественно отдают связи. Организации, получающие большое количество связей по ДиМаджио (DiMaggio 1986) занимают более высокое положение, чем отдающие. В случае с культурными организациями Петербурга наибольшее количество связей принимает блок организаций, в которых входят крупнейшие городские музеи, имеющие большие коллекции и государственное финансирование, а также поддержку некоторых специальных фондов.

При общей гомофилии сети, а также малом количестве реципрокных связей и высокой иерархизации организационного поля можно говорить о том, что идеи и организационные модели медленно циркулируют по сети. Таким образом, согласно ДиМаджио и Пауэлл (DiMaggio & Powell 1983), а также Кенис и Ноук (Kenis & Knoke 2002), можно предполагать, что процесс институционального изоморфизма может проходить в этом организационном поле очень медленно или же не проходить совсем.

Главный вывод, который мы можем сделать, основываясь на полученных данных, заключается в изолированности новых организаций от всех остальных и критическое к ним отношение со стороны поля. Это сильно отличает российскую культурную индустрию от американских и европейских примеров. Современная литература (Florida 2002, Garnham 2005) дает множество примеров западных городов, в которых «креативные индустрии» занимают большой сектор экономики. В Санкт-Петербурге же в силу того, что старые организации не дают им легитимацию, они не получают ресурсы. Кроме того, «многофункциональные площадки» оказываются в «замкнутом кругу», так как в связи с необходимостью в самоокупаемости они пытаются получить ресурсы, открывая кафе и магазины, и именно из-за наличия у них этих видов деятельности, их критикуют старые крупные организации, дающие легитимацию.

Тем не менее остается открытым важный вопрос - есть ли у «новых» организаций возможность развиваться самостоятельно, независимо от «старых» культурных организаций города? Сегодня мы наблюдаем, что отсутствие легитимации с их стороны сильно ограничивает деятельность новых арт-институций. Однако, возможно, эти новые организации смогут найти поддержку со стороны агентов, отличных от поддерживающих старые культурные организации, и сформируют новое организационное поле. Ответить на этот вопрос можно только проведя лонгитюдное исследование и проследив динамику развития новых организаций и трансформацию их связей.

Список литературы

1. Бурдье П. Формы капитала // Экономическая социология. 2002. Т. 3. № 5. С. 60-74.

2. Грановеттер М. Сила слабых связей // Экономическая социология. 2009. Т. 10. № 4. С. 31-50.

3. Albert S., Whetten D. Organizational identity //Research in organizational behavior. 1985. Vol.7. P. 263-295.

4. Barabбsi A. Network Theory - the Emergence of the Creative Enterprise // Science. 2005. Vol. 308. № 5722. P. 639-641.

5. Bourdieu P. Distinction: A social critique of the judgement of taste. Harvard University Press, 1984.

6. Burt R. S. Structural Holes and Good Ideas // The American Journal of Sociology. 2004. Vol. 110. № 2. P. 349-399.

7. Bystryn M. Art Galleries as Gatekeepers: The Case of the Abstract Expressionists // Social Research. 1978. Vol. 45. № 2. P. 390-408.

8. Cattani G., Ferriani S. A Core/Periphery Perspective on Individual Creative Performance: Social Networks and Cinematic Achievements in the Hollywood Film Industry // Organization Science. 2008. Vol. 19. № 6. P. 824-844.

9. Chan T.W., Goldthorpe J.H. Social stratification and cultural consumption: The visual arts in England // Poetics. 2007. Vol. 35. № 2-3. P. 168-190.

10. Crane D. High Culture versus Popular Culture Revisited: A Reconceptualization of Recorded Cultures //Cultivating differences: Symbolic boundaries and the making of inequality. 1992. P. 58-74.

11. Cross R., Cummings J. N. Tie and network correlates of individual performance in knowledge-intensive work //Academy of management journal. 2004. Vol. 47. № 6. P. 928-937.

12. Cunningham S. D. From cultural to creative industries: Theory, industry, and policy implications //Media international Australia incorporating culture and policy: quarterly journal of media research and resources. 2002. № 102. P. 54-65.

13. DiMaggio P. Constructing an Organizational Field as a Professional Project: U.S. Art Museums, 1920-1940 // The New Institutionalism in Organizational Analysis. 1991. P. 267-293.

14. DiMaggio P. Cultural Boundaries and Structural Change: the Extension of the High Culture Model to Theater, Opera, and the Dance, 1900-1940 // Cultivating differences: Symbolic boundaries and the making of inequality. 1992. P. 21-57.

15. DiMaggio P. Cultural entrepreneurship in nineteenth-century Boston: the creation of an organizational base for high culture in America // Media Culture & Society. 1982. Vol. 4. № 1. P. 33-50.

16. DiMaggio P. Nadel's Paradox Revisited: Relational and Cultural Aspects of Organizational Structure // Networks and Organizations. 1992. P. 118-142.

17. DiMaggio P. Structural Analysis of Organizational Fields: a Blockmodel Approach // Organizational Behavior. 1986. Vol. 8. P. 335-370.

18. DiMaggio P., Powell W. The Iron Cage Revisited: Institutional Isomorphism and Collective Rationality in Organizational Fields // American Sociological Review. 1983. Vol. 48. № 2. P. 147-160.

19. Farrell M. P. Collaborative circles: Friendship dynamics and creative work. University of Chicago Press, 2003.

20. Florida R. L. The rise of the creative class: and how it's transforming work, leisure, community and everyday life. Basic books, 2002.

21. Foster P., Borgatti S., Jones C. Gatekeeper search and selection strategies: Relational and network governance in a cultural market // Poetics. 2011. Vol. 39. № 4. P. 247-265.

22. Franke N., Schreier M. Product uniqueness as a driver of customer utility in mass customization // Marketing Letters. 2008. Vol. 19. № 2. P. 93-107.

23. Garnham N. From cultural to creative industries: An analysis of the implications of the “creative industries” approach to arts and media policy making in the United Kingdom //International journal of cultural policy. 2005. Vol. 11. № 1. P. 15-29.

24. Hannan M., Freeman J. The Population Ecology of Organizations // American Journal of Sociology. 1977. P. 929-964.

25. Hanneman R., Riddle M. Social Network Data // Introduction to Social Network Methods. 2005.

26. Kenis P., Knoke D. How Organizational Field Networks Shape Interorganizational Tie-Formation Rates // The Academy of Management Review. 2002. Vol. 27. № 2. P. 275-293.

27. Laumann E., Galaskiewicz J., Marsden P. Community Structure as Interorganizational Linkage // Annual Review of Sociology. 1978. P. 455-484.

28. Newman M. Modularity and Community Structure in Networks // Proceedings of the National Academy of Sciences of the United States of America. 2006. Vol. 103. № 23. P. 8577-8582.

29. Pachucki M. Classifying Quality: Cognition, Interaction and Status Appraisal of Art Museums // Poetics. 2012. Vol. 40. P. 67-90.

30. Peterson R. A., Kern R. M. Changing highbrow taste: from snob to omnivore //American sociological review. 1996. Vol. 61. № 5. P. 900-907.

31. Peterson R.A., Simkus A. How Musical Tastes Mark Occupational Status Groups //Cultivating differences: Symbolic boundaries and the making of inequality. 1992. P. 152-186.

32. Toepler S. Caveat Venditor? Museum Merchandising, Nonprofit Commercialization, and the Case of the Metropolitan Museum // Voluntas: International Journal of Voluntary and Nonprofit Organizations. 2006. Vol. 17. № 2. P. 99-113.

33. Uzzi B., Spiro J. Collaboration and Creativity: The Small World Problem // American Journal of Sociology. 2005. Vol. 11. № 2. P. 447-504.

34. Veblen T. The theory of the leisure class. Oxford University Press, 2007.

35. White H., White C.A. Canvases and Careers: Institutional Change in French Painting World. Chicago University Press. 1993.

36. Zolberg V. Barrier or Leveler? The Case of the Art Museum //Cultivating differences: Symbolic boundaries and the making of inequality. 1992. P. 187-212.

37. Zolberg V. Conflicting visions in American art museums //Theory and Society. 1981. Vol. 10. № 1. P. 103-125.

Размещено на Allbest.ru