Общественные движения как инновационный потенциал местных сообществ в современной России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Общественные движения как инновационный потенциал местных сообществ в современной России

Общая характеристика работы

социальный сообщество движение

Актуальность исследования

Общественные (на английском языке social, то есть социальные) движения, находящиеся в фокусе настоящего исследования, рассматриваются в социологии как часть гражданского общества. Также воспринимаются они и современными российскими политиками, интерпретируются в обыденном сознании россиян, соответствующим образом идентифицируют себя и сами активисты движений и неправительственных организаций. Более того, движения - есть одна из форм институционализации структур гражданского общества, а потому являются его относительно устойчивой основой.

Актуальность исследования социальных движений в России имеет и научно-теоретическое и практическое значение.

В социологическом дискурсе на современном этапе остро стоит вопрос о том, что означает сегодня такое социальное явление как общественные движения, какие роль и место они занимают в социально-политической системе общества, являются ли они субъектами социального действия, оказывают ли они влияние на социальные процессы и на изменение социальной реальности в целом. Особо актуальными эти вопросы стали в контексте анализа глобализации, радикально повлиявшей на востребованность участия рядовых граждан и их объединений в жизнедеятельности общества. Внимание ученых сосредоточилось на том, что такое современная демократия, ибо очевидным стало изменение ее сути и содержания, поскольку сужаются возможности граждан и их объединений оказывать влияние на многие глобальные процессы, с одной стороны, но при этом возникают новые общественные движения, с другой.

Указанная тематика занимала и занимает серьезное место в изысканиях международного научного сообщества, что подтверждает уже тот факт, что в фокусе последнего форума Европейской социологической ассоциации оказались именно структуры гражданского общества (VIII Конференция Европейской социологической ассоциации "Конфликт, гражданство и гражданское общество", Глазго, 3 - 7 сентября 2007 года). Российские социологи в большой степени также заняты исследованиями гражданского общества и проблем развития демократии в России и в современном мире в целом, нежели изучением столь конкретного предмета как общественные движения, но даже при этом есть целый ряд публикаций и аналитических подходов, посвященных именно им. Однако стремительные перемены, происходящие в нашей стране на современном этапе, требуют постоянного сбора данных и их анализа и желательно - в мониторинговом режиме.

Для социальных реалий современной России проблема формирования структур гражданского общества актуальна по нескольким основаниям. Во-первых, осуществление реформ рыночной направленности без возникновения институтов контроля над деятельностью экономических акторов невозможно. Такими институтами могут быть государство и структуры гражданского общества (в идеале - их кооперация). Государство сегодня в этом направлении активизировалось, но, очевидно, что выполнить означенную функцию в полном объеме самостоятельно даже ему не представляется возможным. И определенные политические круги это не только понимают, но публично признают необходимость участия в этом процессе структур гражданского общества. Во-вторых, твердую уверенность в значимости гражданской активности и самоорганизации общества для разрешения социальных проблем и оказания влияния на экономических и политических акторов выказывают те (по опросам их в стране около миллиона человек), кто уже вовлечен в волонтерскую деятельность, и в первую очередь это члены неправительственных организаций и им сочувствующие. Однако общество в целом весьма далеко от осознания значимости структур гражданского общества как актора, способного эффективно действовать на социально-политической арене. Тому множество причин, которые сегодня необходимо выявить для того, чтобы процесс формирования гражданского общества в России интенсифицировался. В-третьих, их анализ внесет существенный вклад в информированность общества об этой, все еще весьма для него неясной, сфере. Отсутствие знаний о гражданском обществе большинства граждан России есть одно из главных препятствий на пути его развития. В-четвертых, знание о том, каково сегодня состояние гражданского общества и общественных движений в частности, необходимо для оценки (как внутренней - российского общества и государства, так внешней - другими государствами и международными организациями) уровня демократизации трансформирующегося общества. Наконец, знания эти необходимы для того, чтобы определить, насколько общественные движения способны, готовы и имеют возможность быть инновационным потенциалом российского реформирования и посреднической структурой между обществом и государством, которая способствует развитию адаптационного потенциала общества.

В связи с актуальностью избранной темы определяется и основная проблема исследования: научного осмысления требует противоречие между реальным существованием целого ряда общественных движений и неправительственных организаций в современной России, которые действуют уже на протяжении более чем 20 лет, и тем, что их влияние на социальные и политические процессы остается все это время непризнанным ни обществом, ни государством, что позволяет социологам и политологам утверждать, что гражданского общества в стране нет или оно находится в зачаточном состоянии.

С точки зрения избранного нами научно-теоретического подхода о трансформационной структуре общества, возникает противоречие теоретического характера: этот подход относит организации гражданского общества к трансформационно-инновационной структуре, а тех, из кого они состоят (массовые слои интеллигенции), - к адаптационному потенциалу общества Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества: Деятельно-структурная концепция. - М.: Дело,2002., что также требует научного анализа, основанного на современных эмпирических данных.

Состояние научной разработанности проблемы исследования

В западной социологии существует целая отрасль, занимающаяся изучением социальных движений. Разработанные в этой отрасли за полвека теории социальных движений исследователями науки объединены в три системных подхода, условно названных парадигмами. В данном случае под парадигмой понимается комплекс методологических подходов, теорий, выводов и даже позиций ученых, фокусом исследований которых являются социальные движения. Каждая парадигма предлагает конкретные методы сбора и анализа данных, определение их источников, а также основные результаты исследований и их обоснование.

Изыскания ученых и их формирование в комплексные теории происходило последовательно, по мере развития общества. Можно сказать, что каждая парадигма отражает определенный этап развития социальных движений. Парадигма «коллективного поведения» (среди ее основоположников К. Блумер, Р. Тернер, Л. Киллиан, Дж. Дэвис и др.) сложилась в 50-е годы, главным образом в социологии США, когда ученые стали анализировать совместные выступления граждан в защиту своих прав, интересов и ценностных установок. Уже к 60-ым годам теория социальных движений становится самостоятельным направлением социологического знания, и ее развитие было продолжено появлением второй парадигмы - «парадигмы коллективного действия» (основоположниками считаются Дж. Мак-Карти, М. Залд, Э. Томпсон, Ч. Тили, Э. Обершол, У. Гэмсон, Д. Мак-Адам и др.). С этого времени социальные движения становятся легитимной частью политической и управленческой систем, институционализируются в виде новых организационных структур - неправительственных (или негосударственных) некоммерческих организаций. В социологии этого периода их называют организациями социальных движений (social movements' organizations). В результате предметом исследования становятся организационные единицы, действующие в обществе. Последние, в свою очередь, согласно этой точке зрения, представляют собой совокупность рациональных коллективных субъектов (т.е. объединений граждан), приобретающих статус социальных институтов. С позиций рационализма, характеризующего функционирование социальных институтов, рассматриваются и общественные движения. В 80-е годы мир встретился с рядом абсолютно новых вызовов современности. К таковым в первую очередь относились достигшие высокого уровня напряженности проблемы экологии, войны и мира, соблюдения гражданских прав, равноправия женщин и т.п. Основной акцент социальной активности сместился с реализации экономических и политических интересов конкретных групп к формированию новых ценностных оснований существования и жизнедеятельности общества в целом (как на национальном, так и на мировом уровнях). Научное осмысление происходящих социальных процессов, связанных с развитием самоорганизации общества, стало опираться на научную парадигму «новых социальных движений» (ее представители А. Турен, М. Кастельс, Э. Гидденс, К. Оффе, Д. Рухт, А. Мелуччи, А. Пиззорно, М. Вивьерка, Х. Кризи и др.).

Авторы рассматриваемых парадигм, критикуя предыдущие подходы, предлагают свою теоретическую систему как единственно адекватную для проведения анализа деятельности общественных движений. В то же время исследовательский опыт показывает, что на каждом этапе истории развития общества существуют движения, которые можно изучать, применяя те или иные теории и подходы каждой из парадигм.

Изучению демократии как современного процесса взаимодействия гражданского общества и государства в значительной степени посвящены ставшие классическими исследования Г. Алмонда, А. Турена, Э. Гидденса, М. Кастельса, Д. Истона, С. Хантингтона, Р. Даля, С. Липсета, М. Олсона. Ряд ученых, в частности, Д. Коммонс, А. Бентли, Д. Трумэн придерживались концепции группового участия, согласно которой главным субъектом политики в современном мире становятся ассоциации, добровольные объединения людей, связанных не родством, а общими интересами. Весьма значимой для понимания места и роли различных форм гражданского участия стала концепция «совещательной демократии», разрабатывавшаяся американскими исследователями Э. Гутман, Д. Томпсоном и Д. Фишкиным. Понимания гражданского общества как социального феномена, основанного на определенных ценностях, придерживался Э. Геллнер Детальный обзор теорий гражданского общества и гражданского участия дали Э. Арато и Д. Коэн.

Среди отечественных исследователей теоретико-методологическими и ценностными аспектами демократии и гражданского участия занимались Ю. Пивоваров, А. Галкин, Ю. Красин, М. Горшков, З. Голенкова, Л. Романенко, В. Петухов, А. Кинсбурский, С. Перегудов, А. Соловьев, М. Ильин, А. Ахиезер, Г. Дилигенский, рассматривая эти проблемы, прежде всего, как часть вопроса о формировании и изменениях политической культуры в условиях реформируемой России. Опыт участия граждан в управлении на местном уровне: в муниципальных образованиях и еще более мелких структурах - соседских общинах изучали Е. Шомина и И. Мерсиянова.

Большое количество работ посвящено формам деятельности разнообразных неправительственных организаций, действующих в современной России и на международном уровне. Наиболее значимыми среди них являются исследования В. Ядова, Л. Гордона, Э. Клопова, О. Яницкого, А. Дука, Л. Дробижевой, В. Мукомеля, С. Айвазовой, С. Климовой, Е. Здравомысловой, И. Климова, С. Патрушева, Т. Павловой, Л. Никовской, А. Кацвы, О. Цепиловой.

Объект - местные и другие сообщества в современной России, члены которых составляют «базовый слой российского общества», который, по определению Т.И. Заславской, является «наиболее массовым элементом социальной структуры» и «представлен средними рядовыми россиянами» Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества: Деятельно-структурная концепция. -М.: Дело,2002. - С 463..

Сообщество рассматривается нами как группа людей, объединенных общими интересами, ценностями и целями, действующая на протяжении длительного периода времени и добивающаяся определенных результатов. Местным сообществам придается такое название, поскольку люди в них объединены общим местом проживания, являются ли они действительно сообществами подлежит выяснению в ходе исследования.

Предмет - самоорганизация граждан (представителей местных и других сообществ) в виде общественных движений и неправительственных организаций и их коллективные действия.

В настоящем исследовании анализу подлежат только общественные движения и неправительственные организации, созданные «снизу», то есть речь пойдет о самоорганизации граждан, представляющей собой основу для создания гражданского общества в стране. И с этой позиции мы будем рассматривать их как ячейки гражданского общества, составляющие на текущий момент его каркас, его до определенной степени институционализированный фундамент. Хронологические рамки исследования - весь период российских трансформаций (вторая половина 1980-х годов до 2006 года).

Цель - выявить инновационно-реформаторский потенциал местных и иных сообществ (базового слоя) российского общества. В нашем исследовании это означает выявление того, обнаруживаются ли среди его представителей субъекты социального действия - общественные движения и неправительственные организации, ведет ли их деятельность к появлению новых, инновационных, соответствующих реформационным процессам, социальных институтов в виде устойчивых социальных практик, норм, правил жизнедеятельности, а также новых форм взаимодействия различных социальных групп. Инновационно-реформаторский потенциал - это не только позитивное восприятие и поддержка реформ, но и их коррекция (в том числе и способом противодействия осуществлению некоторых изменений) в соответствии с потребностями, интересами и требованиями различных социальных групп, то есть это и конвенциональные, и протестные действия объединений граждан.

Задачи

· разработать комплексный теоретический подход к исследованию социальных движений, основанный на достижениях западной социологии (и, в первую очередь, с опорой на деятельностно-активистский подход и парадигмы изучения движений) и российских ученых - конца XIX - начала XX вв. и современных;

· выявить основные характеристики местного сообщества как социального явления, которые преобразуют конгломерат местных жителей в сообщество, в результате чего они становятся социальной средой, благоприятной для формирования общественных движений;

· определить соотношение инноваций и традиционализма, присущих местным сообществам и общественным движениям, а также их носителей;

· обнаружить присущие местным сообществам, общественным движениям и властям всех уровней основные черты российского традиционализма, выявляющиеся при анализе предмета данного исследования;

· установить наличие связей и сетей взаимодействия внутри местных сообществ и их инициаторов и определить, насколько эти взаимодействия институционализированны и инновационны;

· проанализировать причины и условия возникновения общественных движений и среду, их порождающую;

· соотнести типы социокультурных различий, существующих в современном российском обществе, с направлениями деятельности общественных движений;

· проанализировать историю развития общественных движений в досоветской России для выявления традиционалистских и инновационных черт в деятельности современных движений и в отношении к ним государства;

· определить этапы развития российских общественных движений и сравнить их с этапами развития движений в странах Запада;

· выявить инновационные формы деятельности современных российских общественных движений.

Основные гипотезы исследования:

· Российский традиционализм в его влиянии на осуществление инновационного реформирования выполняет одновременно и функцию торможения адаптационных процессов и функцию сдерживания социальной напряженности, вызываемой этим реформированием.

· Носителями традиционализма являются все социальные группы, анализируемые в исследовании, - базовый слой российского общества, члены общественных движений, власти всех уровней.

· Успешность реформирования наибольшим образом связана с тем, насколько высок окажется его (реформирования) адаптационный потенциал, в свою очередь это будет зависеть от того, способны ли власти всех уровней к инновационным способам управления, избавляясь при этом от традиционалистских подходов, и насколько успешно общественные движения осуществляют инновационные действия и укореняют эти инновации в российском обществе.

· Превращение общественных движений в носителя инновационно-реформаторского потенциала и агента адаптации реформирования возможно только при условии, что они сами окажутся готовыми выполнять функции посредника между обществом и государством, действуя инновационными методами, и власти станут относиться к ним как к таким посредникам, то есть как к партнерам, которые имеют право принимать участие в процессе принятия решений и могут реализовать его.

· «Массовые слои интеллигенции» Термин введен Т.И. Заславской. См. Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества: Деятельностно-структурная концепция. - М.: Дело, 2002. (представляющие собой большинство участников общественных движений), являясь основной частью состава современных общественных движений, характеризуются неким «пограничным» состоянием, поскольку его представители в своих установках ориентированы на инновации (в том числе по западному образцу), но на практике вынуждены реализовывать действия, часто носящие традиционалистские черты.

Теоретическая база исследования

Рассматривая социальные движения, мы будем, в соответствии с «парадигмой коллективных действий» О парадигмах см.: Здравомыслова Е.А. Парадигмы западной социологии общественных движений. - Санкт-Петербург: Наука, 1993. - 172 c., считать их деятельность естественным социальным явлением, то есть интерпретировать самоорганизацию граждан как осуществление политики иными средствами См., например: Tilly Ch. Collective violence in European perspective // Graham Y., Gurr T. (eds.). Violence in America. - Washington DC: CQ Press, 1969. - P. 10., выделяя среди них «новые социальные движения» (в соответствии с одноименной парадигмой), которые являются ценностно ориентированными и нацеленными на преобразование общества, а не только на реализацию собственных групповых интересов. Несмотря на то (но, одновременно, имея это в виду), что сегодня подвергнута сомнению значимость актора как субъекта социального и политического действия, исходным для нас будет утверждение, что такой актор продолжает существовать и действовать, поскольку продолжают существовать социокультурные различия социальных групп и слоев (согласно последним изысканиям представителей деятельностно-активистского подхода Турен А. Социология без общества // Социологические исследования. - 2004. - № 7. - c. 8.), более того, этот актор выступает выразителем их интересов и пытается их отстаивать, включаясь в социальные и политические процессы. В условиях трансформирующегося общества социальные движения имеют весьма высокую значимость как реальный субъект социального действия, являющийся, по Т.И. Заславской, одной из трансформационно-инновационных структур Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества: Деятельностно-структурная концепция. - М.: Дело, 2002. - 568 с., направляющих и поддерживающих преобразования общества. На этом основании будет определено, являются ли российские общественные движения и неправительственные организации таким актором или они сегодня скорее представляют собой часть адаптационного потенциала общества. Для этого необходимо обнаружить: какие цели и образ действия движений соответствуют динамично меняющимся современным российским политическим условиям (в качестве инструмента анализа здесь применяется теоретический подход «структура политических возможностей»); имеют ли движения достаточно ресурсов, чтобы достигать своих целей, способны ли они их мобилизовать (что будет осмыслено при помощи «теории мобилизации ресурсов»). Специфические черты, присущие именно российским общественным движениям, и особенности современного социального и политического контекста В осмыслении понятия «контекста» мы опираемся на его интерпретацию, предложенную О.Н. Яницким в его статье «Экологическое движение и контекст: становление гражданского общества в посттоталитарной среде», опубликованной в журнале «Социологические исследования», 1992, № 12, с. 40-51. их активности обнаружим при помощи теоретических подходов, разработанных российской социологией на рубеже XIX-XX веков.

Эмпирическая база

Работа опирается на исследования, проведенные автором совместно с коллегами сектора по изучению социокультурного развития регионов России в 1997-2006 гг. За эти годы осуществлено пять крупных научных проектов (Солидаризационные процессы в российских регионах, 1997-1999; Социально-экономические и экологические проблемы в лесорубных поселках России и самоорганизация местных жителей”, 2000-2001; Минимизация промышленных рисков в регионах России и деятельность в этой сфере неправительственных организаций», 2002-2005; Социокультурные основания деятельности гражданского общества», 2005-2006, «Образ гражданского общества, конструируемый Российской прессой», 2006-2007) и шесть более мелких, в рамках которых изучалось многообразие социальных реалий, разворачивавшихся на местном (в 20 районных центрах и поселках), региональном (более 10 субъектов федерации) и федеральном уровнях. Цели этих проектов были различными, но во всех обязательно в фокусе оказывалась деятельность общественных движений и неправительственных организаций. Основными методами сбора данных стали методы качественные - глубинные интервью, фокус-группы, однако проводились и опросы населения.

Автор диссертации являлся руководителем трех проектов, осуществленных экологическими неправительственными организациями (Укрепление роли экологических неправительственных организаций на экополитической арене регионов России, 2000-2002; Местная повестка дня на XXI век в России, 2001-2004; Экологическая активность неправительственных организаций в России, 1998). Проекты были направлены на поддержание и развитие экологического движения и его местных организаций. С научной точки зрения, участие в этих проектах рассматривалось нами как научный эксперимент, позволивший осуществить включенное наблюдение в течение нескольких лет. Кроме того, в рамках этих проектов в семи регионах проводились с аудиозаписью «рефлексивные семинары» с участием в них основных неправительственных организаций. Методика проведения семинаров разработана автором на основе метода «социологической интервенции А. Турена, под руководством которого в России в 1991-93 гг. осуществлялся научный проект с участием диссертанта.

Кроме полевых исследований, источниками данных стали документы и материалы общественных движений и неправительственных организаций (изучено около 700 единиц), а также публикации федеральной, региональной и местной прессы.

Особым методом формирования информационной базы исследования стало издание альманаха «Участие. Социальная экология регионов России» (с 1999 по 2003 год вышло 13 выпусков), в которых помещены статьи, подготовленные различными региональными и местными акторами из 13 субъектов федерации, или интервью с ними.

Широко использовались данные, полученные из Интернет-ресурсов.

Научная новизна работы

1. Возникновение общественных движений объяснено социокультурными различиями, выявлено соответствие их типов направлениям деятельности неправительственных организаций.

2. На основе анализа истории общественных движений в досоветской России предложены этапы их развития, обнаружены условия и причины их возникновения, развития и прекращения деятельности.

3. Проведен сравнительный анализ российских общественных движений конца XIX - начала XX вв. и современных, обнаружены их сходство и спецификации.

4. Выявлены этапы развития современных общественных движений в России, обоснованные материалами исследования, проведено их сравнение с этапами развития западных движений, также предложенное диссертантом.

5. Определены основные характеристики местного сообщества как социального явления, при наличии которых конгломерат местных жителей можно рассматривать уже как сообщество.

6. На основе подходов российской социологии конца XIX - начала XX вв. и собственной интерпретации понятий «герой» и «толпа» выявлены современные условия превращения сообщества в толпу и доказано, что традиционализм «базового слоя» российского общества удерживает страну от крайних форм социальной напряженности.

7. Выявлены базовые характеристики российского традиционализма, обнаруженные при изучении местных сообществ и общественных движений.

8. Доказано, что современные российские общественные движения, являясь инновационными структурами гражданского общества, одновременно сохраняют некоторые традиционалистские черты, характерные для «базового слоя».

9. Впервые в российской социологии проанализирована экономическая активность общественных движений и возникновение профессиональной неправительственной организации, созданной посредством Интернет.

Положения, выносимые на защиту

1. Основной средой, порождающей общественные движения Понятие было введено О.Н. Яницким. См.: Яницкий О.Н. Экологическое движение в России. Критический анализ. - М.: Институт социологии РАН, 1996., является сегодня базовый слой общества, большей частью это местные сообщества. Связано это с тем, что в условиях глобализации они (местные сообщества) исчезают из поля зрения всех, кто принимает решения, проблемы их жизни больше (и, возможно, пока) никого не интересуют. Не являются приоритетными и такие проблемы как экологические, феминистские, а другие -- правозащитные, жилищные - часто от внимания властей лишь обостряются, слабо решаются проблемы социальных последствий военных конфликтов и т.п. А это как раз, те вопросы, которые российские новые социальные движения (как авангард местных сообществ, их наиболее активная и организованная часть) пытаются актуализировать, а часто и выдвигают требования поставить их в политическую повестку дня. Но практически они оказываются не в состоянии добиться необходимого отношения к ним общества и решительных действий государства.

2. На местном уровне обнаруживаются условия формирования такого социального явления как «толпа»: большая часть местного населения остается невостребованной современной экономикой; власти устранились от организации жизнедеятельности местных сообществ; борьба за выживание в период становления рыночной экономики не оставляет ресурсов для других форм активности; продолжает действовать сохраняющаяся установка большей части населения на самостоятельное, без вмешательства извне (и, в первую очередь, без помощи властей) разрешение собственных проблем, что осуществляется посредством единственной и традиционной технологии выживания - тяжелейшего личного труда. Причем последнее является не только условием формирования предпосылок для возникновения «толпы», но одновременно и сдерживающим от скатывания в это состояние фактором. Другим таким фактором представляется то, что в большинстве случаев продолжает выполнять функцию воспитания современная школа (и особенно в глубинке), дающая знания, что само по себе противостоит возникновению состояния «толпы», а также то, что еще не ушли с общественной сцены те, кто получал образование в советское время.

4. Лидерами местных сообществ активисты общественных движений не становятся (по крайней мере, в условиях повседневной, не осложненной специфическими обстоятельствами жизни). Это объясняется недоверием к их деятельности большой части граждан (ибо позитивные факты о ней гражданам не известны, поскольку редко об этом публикуется в СМИ - основном источнике информации) и скепсисом в отношении эффективности этой деятельности (всем очевидно, что достаточными ресурсами НПО не обладают), отсутствием опыта самоорганизации, стремлением властей сдерживать приобретение населением соответствующих навыков, а также установкой граждан на самостоятельное разрешение своих проблем с ожиданием минимальной помощи от государства. Наличие собственной традиционной технологии выживания делает для большей части населения страны невостребованными социальные инновации, особенно западного образца, предлагаемые современными общественными движениями.

5. Местные сообщества, выдвигая из своих рядов наиболее инициативных и инновативных сограждан в ряды общественных движений, то есть, будучи, таким образом, средой порождающей, не становятся средой поддерживающей (за редким исключением особых пиков социальной напряженности), но представляют собой скорее среду индифферентную, которая может в определенных условиях оказываться и враждебной.

6. Традиционалистские установки властей - авторитаризм, контроль над распространением информации, стремление держать в собственном ведении распределение ресурсов и т.п.- и их реализация создают тот контекст, который постоянно поддерживает потенциал превращения местных сообществ во враждебную для общественных движений среду, поскольку последние любой своей активностью создают риски для сохранения status quo в системе управления.

7. В условиях отсутствия идейно-идеологической поддержки со стороны властей и сообществ потенциал влияния движений на социальные процессы минимален (что, собственно, и позволяет некоторым ученым констатировать отсутствие актора). В социальной среде превалируют традиционалистские установки над инновационными. Но если в условиях западных развитых демократий содержанием традиционализма, также присущего обществу, являются демократические и рыночные отношения, то в трансформирующемся российском обществе авторитарный традиционализм тормозит, в первую очередь, утверждение демократических инноваций.

8. В результате преобладания традиционалистских установок над инновационными ослабленным оказывается трансформационный потенциал российского общества. Общественные движения и неправительственные организации, которые должны способствовать адаптации реформационных процессов обществом, не могут эффективно выполнять эту функцию, поскольку лишены необходимого для этого авторитета и возможности влиять на принятие решений, в том числе и участвовать в разработке самих реформ.

9. В России общественные движения прошли четыре этапа развития, как и движения в западных странах, однако достигнутые результаты принципиально различны. И в этой сфере «скачок», осуществляемый страной в рамках догоняющей модернизации, не принес ожидаемых дивидендов.

10. Исследование истории общественных движений в досоветский период и сравнение полученных результатов с современными движениями показали принципиальное и потенциальное сходство их основных характеристик. Такое сходство свидетельствует о том, что сами общественные движения являются носителями традиционалистских установок, и еще раз подтверждает, что к ним относятся и власти. Однако эти установки осуществляются в новых социальных, политических и экономических условиях, присущих эпохе глобализации, что влечет за собой и определенные инновации.

Теоретико-практическая значимость работы состоит в предложенной методологии исследования социальных движений в условиях фундаментального реформирования общества. Предложен разработанный диссертантом комплексный теоретический подход, включающий в себя основные концепты западной социологии, дополненные для научного осмысления российской специфики теоретическими подходами российских ученых конца XIX - начала XX вв. в их сопоставлении с подходами современной российской социологии, что позволяет не только анализировать развитие современных российских общественных движений, их роли и места в процессе трансформации, но и выявить традиционализм и инновации в их активности и в социально-политическом контексте их деятельности.

Полученные результаты и предложенный способ анализа могут быть применены современными политиками в определении общественных движений как современного социального явления, в оценке степени развития гражданского общества и способов развития демократии в нашей стране.

Представленные в работе выводы и методология исследования могут быть использованы самими структурами гражданского общества, которые постоянно занимаются саморефлексией и анализом социально-политической ситуации, что во многом определяет возможности и перспективы их развития.

Теоретические разработки и эмпирические данные могут использоваться в образовательном процессе высшей школы на социологических и политологических факультетах.

Апробация исследования

Результаты исследований, обобщенных автором в диссертационной работе, представлялись в виде докладов на общероссийских, региональных и международных научных конгрессах и конференциях (в последние пять лет автор выступал с докладами более чем на двадцати научных форумах, включая всероссийские социологический и политологический конгрессы, конференции Европейской социологической ассоциации и др.). На основании полученных данных разработаны и читаются одиннадцать учебных курсов в Государственном университете гуманитарных наук и Государственном университете - Высшая школа экономики (темы курсов: «Общественные движения и социальное представительство», «Согласование интересов в публичной политике», «Социальное партнерство: взаимодействие государственных, коммерческих и общественных структур» и др.).

Структура работы

Диссертация состоит из Введения, пяти глав, заключения, списка литературы и трех приложений. Библиография включает около 400 наименований.

Основное содержание работы

Во Введении раскрывается актуальность темы, формулируются основные проблемы исследования - в практической сфере и в научно-теоретическом аспекте, оценивается состояние разработанности темы, определяются объект, предмет, цель и задачи, выдвигаются гипотезы исследования, представляется разработанный автором комплексный научно-теоретический подход, ставший методологическим фундаментом исследования, дается характеристика эмпирической базы работы, выявляются новизна и теоретико-практическая значимость исследования.

В первой главе «Методология исследования», состоящей из пяти параграфов, показано формирование комплексного научного подхода к исследованию современных общественных движений в России, основанного на соединении значительной научной традиции западной социологии, современного российского теоретизирования и теоретических подходов российских социологов конца XIX - начала XX вв.

В первом параграфе «Парадигмы изучения социальных движений» констатируется, что в работе будет применен синтез подходов, разработанных в теории социальных движений. Он заключается в том, что, изучая современные общественные движения в России, мы будем опираться на парадигму «новых социальных движений», поскольку они таковы по определению. В самом деле, экологическое движение, которому посвящена значительная часть работы, является принципиально новым движением, уже потому, что имеет ценностные основания, по которым идентифицируют себя его члены и сторонники. Кроме того, все современные российские движения являются новыми, поскольку их деятельность разворачивается в принципиально иных социальных и политических условиях, но главное - потому, что в советское время многих из них просто не существовало. Одновременно, как подчеркивается в параграфе, при их анализе будут использованы подходы «парадигмы коллективного действия» - структура политических возможностей и теория мобилизации ресурсов. Эти два параметра имеют значение не только для осмысления деятельности практически всех движений, но и носят решающий характер для их развития и, самое важное, для достижения ими желаемых результатов. Но в первую очередь, синтез всех теоретических подходов будет применен к определению самого предмета исследования.

Второй параграф «Определение понятия «социальные движения» посвящен осмыслению того, что является предметом исследования в данной работе. Автором предложено самое общее определение понятия: это добровольное и самодеятельное объединение граждан, перед которыми жизнь поставила общие проблемы, требующие разрешения, и которые не могут быть преодолены индивидуальными действиями. Однако следует учитывать, что в современных условиях социальные движения носят различный характер, вследствие чего в конкретном анализе следует опираться на определения, разработанные в рамках каждой из означенных в первом параграфе парадигм.

Массовые выступления граждан могут интерпретироваться, в соответствии с парадигмой «коллективного поведения», как специфический тип поведения толпы, которое является стихийным, непрогнозируемым, неорганизованным и иррациональным. В рамках этой парадигмы коллективное поведение рассматривалось как неинституциональные действия, нарушающие status quo действующей социально-политической системы и являвшееся следствием высокой социальной напряженности, особенно в периоды социального упадка и дезинтеграции общества, то есть во времена кризисов. Это в полной мере соответствует нашей ситуации, особенно в конце 1980-х - начале 90-х годов. Более конкретно движения такого рода определяют Р. Тернер и Л. Киллиан, по мнению которых общественное движение «представляет собой коллективное образование, действующее в течение достаточно длительного времени, целью которого является содействие или сопротивление социальным изменениям в обществе или группе, частью которой оно является» Turner R., Killian L. Collective behavior. - N.J.: Prentice Hall, 1987. - Р. 308.. В центр внимания исследователей парадигма ставила уровень неудовлетворенности, социальной напряженности. В нашем случае такое определение предмета следует иметь в виду при рассмотрении социальных явлений, происходящих в местных сообществах.

Движения большей степени институционализированности, то есть оформившиеся в виде объединений, в большинстве случаев зарегистрированных государством как неправительственные организации (коих в современной России большинство), следует определять в соответствии с теоретическими подходами парадигмы коллективного действия. Ее основоположники Дж. Мак-Карти и М. Залд интерпретируют их как «совокупность мнений и представлений людей, в которых выражено стремление к изменению социальных институтов или социальной структуры общества» McCarthy J., Zald M. Resource mobilization and social movements: a partial theory // American Journal of Sociology. -, 1977. - Vol. 82. - Р. 1218.. Такая обобщенная интерпретация, не фиксирующая формы организации, позволяет к социальным движениям отнести не только неправительственные организации, но и любые социальные структуры, действия которых имеют соответствующие цели и задачи. Эти же авторы вводят термин «контрдвижение», представляющее собой «совокупность мнений и убеждений, имеющих противоположную движению направленность» McCarthy J., Zald M. Resource mobilization and social movements: a partial theory // American Journal of Sociology. - 1977. Vol. 82. - P. 1220., что также важно для нашего исследования, поскольку такое явление в нашей стране сегодня наблюдается.

Парадигма новых социальных движений предоставляет определения рассматриваемого понятия, возможно, наиболее значимые для данной работы. Во-первых, в соответствии с подходом, не констатирующим характерных отличий новых движений от традиционных, социальные движения называются новыми в связи со временем их возникновения, а также поскольку они только начали свою деятельность и находятся на ранней стадии своего развития, что придает им неустойчивость, возможность инновационных изменений и т.п. Pizzorno A. Political exchange and collective identity in industrial conflicts // The resurgence of class conflict in Western Europe since 1968 / Ed. by C. Crouch, A. Pizzorno. - Vol. 2. - L.: Macmillan, 1978.. К таковым можно отнести большинство современных российских движений. Во-вторых, «новыми» в интерпретации представителей принципиального подхода, который базируется на том, что таковыми движения стали потому, что они являются реакцией на вызовы современности - глобальный процесс модернизации, мировой экологический кризис, необходимость самоидентификации личности в виду стирания самых различных границ (национальных, классовых, социальных и т.п.). В этой связи все чаще самоидентификация граждан происходит по ценностным ориентациям, что является одним из главных признаков новых социальных движений Touraine A. An introduction to the study of social movements // Sociological Research. - 1985. - Vol.52. - N. 4.. В параграфе подчеркивается, что существенную для нашего исследования черту новых социальных движений отмечает Дж. Коэн, определивший ее как рефлексивность, под которой он понимает философское осмысление роли движения, и взаимозависимости индивидуальности с миром природы и социумом Cohen J. Strategy and identity: new theoretical paradigms and contemporary social movements // Sociological Research. - 1985. - Vol. 52. - No. 4..

Третий параграф первой главы «Деятельностно-активисткий подход сегодня: социокультурные различия как условие сохранения субъекта социального действия» представляет теоретический подход для выявления ответа на ключевой вопрос диссертационного исследования - существует ли в современных условиях социальный актор. Вопрос возник в связи с тем, что ряд аналитиков процесса глобализации утверждают, что глобализация предстает абсолютно новым явлением не только потому, что ликвидирует (или упрощает) социальное неравенство, но и потому, что фактически ликвидирует человека (социальную группу) как главное действующее лицо.

В противовес этому концепту одним из теоретиков деятельно-активисткого подхода А. Турэном было выдвинуто положение о сохранении в современном обществе субъекта социального действия. Он признает, что «большая часть населения втягивалась в рыночную экономику, где главная забота - отказ от любого регулирования или экономического, политического и социального контроля экономической деятельности» Турен А. Социология без общества // Социологические исследования. - 2004. - № 7. - С. 8., что исчезает тот социальный актор, который мог влиять на все социальные и политические процессы своим участием в них. Однако физически «человек действующий» не ушел, он продолжает существовать и проявлять активность за пределами институтов глобализации или «глобализационных потоков», уже даже не пытаясь влиять на них. Его сегодняшняя деятельность как свободного от «общества» индивидуума или группы соотносится уже не с «принципами рациональной организации общества или с понятием прогресса, а с шансами социального субъекта на жизнь и с рисками смерти» Там же. - С. 9.. Современные социальные движения, утратив «единство социальной системы», приобрели «единство самого субъекта в его к отношении к себе, а не к внешнему или трансцендентному принципу строя» Там же. - С. 9.. Опираясь на эти теоретические концепты, в параграфе интерпретируется современное значение деятельносто-активисткого подхода для исследования социальных движений. Действительно, радикально влиять на происходящее в мире «человек действующий» не способен. Но на локальном уровне, т.е. непосредственно в месте своего проживания, в ситуации трансформации, реформирования социальных институтов для защиты собственной жизни он вынужден делать попытки оказывать влияние на происходящее. Основной вопрос заключается в том, является ли эта «репрезентация социальной жизни» столь же прочной, как и репрезентация, которая «сейчас, в конце века, исчезла из вида» Турен А. Социология без общества // Социологические исследования. - 2004. - № 7. - С 9..

Тему наличия социального актора в связи с существованием культурных различий, отмечается в параграфе, развивает видный ученый-социолог М. Вивьерка. Он утверждает, что с конца 1960-х годов наблюдаются две главные тенденции появления культурных притязаний. Первая - «выражение различий во всех областях, принявших форму новых (или оживших) культурных вызовов, требующих публичного признания актора, ассоциируемого с ними» Вивьерка М. Формирование различий // Социологические исследования. - 2005. - № 8. - С. 15.. Вторая тенденция - «сочетание социальных требований с требованиями культурного признания» Там же.. Это означает, что в условиях глобализации, когда огромная масса людей подвергается эксклюзии как в экономической (низкие доходы, приводящие к снижению качества жизни), так и в политической (отсутствие какого бы то ни было политического или социального участия) сферах, возрастает роль культурной идентификации субъектов (расовой, религиозной, местной, способов ведения хозяйства, сохранения национальной культуры или традиций и т.п.). На этой основе в параграфе представлены выявленные автором семь типов социального неравенства, ведущих к формированию социокультурных различий и соответствующих им социальных движений, дается ответ на вопрос, являются ли социальные различия причиной возникновения структур гражданского общества.

В четвертом параграфе «Трансформационная структура общества» показано, каким образом современное российское теоретизирование, посвященное расстановке социальных сил по поводу происходящих в стране системных преобразований, следует использовать как теоретический подход в изучении социальных движений, какова их роль и место в российских трансформациях. Основополагающее значение здесь имеет «деятельно-структурная концепция» Т.И. Заславской. Применительно к диссертационному исследованию, как определено в данном параграфе, это означает попытку выяснить, представляют ли собой российские общественные движения организованный авангард различных сообществ «базового слоя» Базовый слой российского общества, по определению Т.И. Заславской, является «наиболее массовым элементом социальной структуры» и «представлен средними рядовыми россиянами» // Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества: Деятельно-структурная концепция. - М.: Дело,2002. российского общества, являются ли они участниками трансформационного процесса, какую роль они при этом играют.

Определяя трансформационную структуру общества, Т.И. Заславская пишет: «Трансформационная структура отражает системное качество общества, особо значимое в период крутых перемен - его способность и готовность к саморазвитию, в том числе путем радикального преобразования и обновления своих базовых институтов и социальной структуры. Это важнейшее качество общества определяется соотношением, сравнительной влиятельностью и активностью социальных сил, заинтересованных в разных сценариях общественного развития и прилагающих существенные усилия к тому, чтобы эти сценарии реализовывались на практике» Заславская Т.И. Социоструктурный аспект трансформации российского общества // Социологические исследования. - 2001. - № 8. -С. 4.. Выявить составные части трансформационной структуры Заславская предлагает при помощи индикатора ее качества, которым, по ее мнению, является «инновационно-реформаторский потенциал общества, зависимый как от «качества общественного устройства (институциональной и социальной структур), так и от культурно-политических особенностей данного общества» Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества: Деятельностно-структурная концепция. - М.: Дело, 2002.. Таким образом, в параграфе определяется поле исследования - это институциональная и социальная структура базового слоя (под которым, в первую очередь, будут пониматься местные сообщества, включая и властные органы) и культурно-политические особенности местных сообществ, общественных движений и государственной власти.

В инновационно-реформаторском потенциале Т.И. Заславская выделяет три составные части (в ее определении - «компонента») - реформаторский, социально-инновационный и адаптационный. Первый из них определяется «качеством и деятельностью правящих элит и верхнего слоя бюрократии», которые «разрабатывают новые правила игры и контролируют их выполнение» Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества: Деятельностно-структурная концепция. - М.: Дело, 2002. Второй - зависит «от мощности, качества и характера деятельности средних слоев», к которым Т.И. Заславская относит предпринимателей, менеджеров, профессионалов, чиновников и военных и которые «практически реализуют открываемые реформами возможности, содействуя закреплению правил игры…» Там же. - С. 501.. Третий - адаптационный - потенциал зависит «от установок, деятельности и поведения преимущественно рядовых граждан - рабочих, крестьян, служащих, массовой интеллигенции», которые, по мнению Заславской, призваны преобразовывать новые правила в повседневные социальные практики, что является «целью и конечным результатом реформ» Там же.. В этой связи задачей диссертационного исследования будет определить, какому из названных компонентов более всего соответствует активность общественных движений и их качество, иными словами, какое место занимают в трансформационной структуре общества, а какое - стремятся занять, можем ли мы их отнести лишь к одному из компонентов инновационно-реформаторского потенциала. Остается вопрос и о том, осуществляют ли они вообще инновационную деятельность: ведь, как справедливо отмечает Заславская, «в зависимости от ситуации и собственных установок «простые россияне» могут либо поддерживать и ускорять своей деятельностью осуществление реформ, либо саботировать новые правила, не отвечающие их интересам, либо активно формировать новые, чаще всего нелегитимные правила поведения» Там же. - С. 500..

Исследование призвано обнаружить, насколько деятельность общественных движений ведет к изменениям базовых социальных практик («устойчивые системы взаимосвязанного и взаимно ориентированного ролевого поведения социальных субъектов (индивидов, организаций и групп) это конкретные формы функционирования общественных институтов» Там же. - С. 507..), инновационны ли эти изменения и в сравнении с чем они таковы, осознанны ли подобные действия изучаемых коллективных акторов. В качестве точки отсчета будет использовано определение Т.И. Заславской трансформационной активности в «более узком смысле», в котором к ней следует отнести «те модели социальных действий, которые отклоняются от институциональных традиций». Иными словами, ключевым критерием в определении инновационности для диссертационной работы, указывается в параграфе, будут не инновации, производящиеся по «передовому» западному образцу, но инновации в сравнении с тем, что было до сих пор традиционным для России.

...