Динамика диссертационной индустрии в России: 2005-2015 годы

Как и в случае докторских диссертаций, первой задачей было посмотреть на разделение потоков диссертантов между столичными и остальными городами. В таблице 7 показаны количество защит в столичных городах, а также приходящаяся на них доля от общего числа всех защит в выбранный год. В 2010-2016 гг. на долю Москвы приходится 33-34% защит, Санкт-Петербурга -- 11-12% и на долю остальных городов -- 54-55%.

Таблица 7 Число защит кандидатских и докторских диссертаций в городах России по годам (данные «Летописи авторефератов диссертаций» Российской книжной палаты)

Посмотрим на доли защит в отдельных регионах (см. таблицу 8). Большая часть защит проходит в Центральном округе (45%); Северо-Западный округ, представленный прежде всего Санкт-Петербургом, берет на себя 12% защит. Следующие самые заметные по количеству защит округа -- Приволжский (16%) и Сибирский (10%). Остальные регионы менее представлены. Сравнивая два периода, в абсолютных цифрах мы видим резкое уменьшение числа защит во всех регионах, однако относительный вес регионов почти не изменился. Число защит в Центральном округе сокращается на 2%, а в СевероЗападном растёт на 2%. Количество действующих советов по регионам показывает схожую картину. На Центральный (46,5%) и Северо-Западный (14%) округа приходится наибольшая доля действующих советов. Со временем доля советов в каждом регионе практически не меняется.

Число защит кандидатских и докторских диссертаций
по регионам в двух временных периодах*

Таблица 8

В скобках даются проценты, посчитанные от количества защищённых диссертаций по регионам за указанный период.

Далее мы проанализировали степень локализации потоков диссертантов, сравнив два периода, а именно 2011-2012 гг. и 2014-2015 гг., разделённых моментом самого решительного преобразования -- введением в 2013 г. нового «Положения о присуждении учёных степеней», и добавив разбивку по дисциплинам (см. таблицу 9). В данном случае под локализацией понимается полное совпадение города, где диссертант работал над диссертацией и где он её защищал15. К этим данным мы также добавили информацию о расположении ведущей организации и посчитали долю совпадения всех трёх городов по каждой дисциплине относительно всех защит по данной дисциплине в двух временных периодах.

Посмотрим сначала на столбец с локализацией подготовки и защиты в одном городе. Степень локализации варьируется от 51% в случае сельскохозяйственных наук до 86% в случае юридических наук; в среднем доля защит, происходящих в том же городе, составляет около 70-80%. Обратившись к паттерну локализации за 2014-2015 гг., мы увидим в той же таблице 9, что для большинства областей изменение составило порядка 5%.

Таблица 9 Число защит докторских диссертаций с совпадением городов, по годам

15 То, при каких условиях организация должна быть указана в качестве места написания работы, не регулируется ни одним из известных нам документов, и фактически по этому пункту существуют значительные разночтения. Нас, однако, интересуют не абсолютные числа, а динамика и различия между дисциплинами, что, можно предполагать, отражает контрасты, пусть даже и искажая оценки.

Таблица 9. Окончание

Мы взяли докторские защиты, предполагая большую мобильность авторов докторских диссертаций по сравнению с авторами кандидатских. Всего защит кандидатских диссертаций в 2010-2015 гг. состоялось 105 391; совпадение городов имело место в 84 638 случаях, то есть в 80,3%.

При добавлении информации о ведущей организации степень локализации уменьшается до 15-30% (совпадение всех трёх организаций почти не встречается для сельскохозяйственных наук). Нужно отметить, что данные о ведущей организации не связаны напрямую с географическими перемещениями, а свидетельствуют, скорее, о связях совета и диссертанта. Самые высокие доли случаев, когда все три организации в одном городе, наблюдаются для политологии, права и искусствоведения, достигая 40%. Сравнивая абсолютные значения за два периода, можно заметить, как уменьшается общее число защит внутри каждой специальности, однако доля защит диссертаций внутри того же города при этом заметно не меняется для большинства дисциплин.

В отношении тех диссертантов, которые покидали родной город, мы хотели посмотреть, существуют ли какие-то устойчивые паттерны связей между регионами и оказали ли реформы заметное влияние на изменение этих связей. В данном случае мы опирались на информацию о двух различных организациях -- места подготовки и защиты диссертации. Однако уровень концентрации даже для периферийных регионов так высок (доля внутренних защит колеблется для большинства округов и составляет 8387%), что устойчивых связей между регионами практически не возникает. Округа, из которых диссертанты уезжают для защиты чаще остальных регионов, это Северный Кавказ (едут в Центр и Южный округ) и Дальний Восток (едут в Центр и Сибирь). В дореформенный период доля внутренних защит в таких округах составляла 62-63%. При этом изменения между двумя периодами для большинства округов мизерны.

Подведём итоги. Мы видим, что ограничительные меры, возможно, привели к некоторому повышению географической мобильности диссертантов в случае отдельных социально-научных дисциплин, но даже в них доля совпадения подготовки и защиты диссертации в одном городе остаётся выше 60%. В целом мы наблюдаем картину неподвижности. То, что ВАК чаще закрывал советы в слабых организациях, практически не сказалось на их доле защит. На основании наших данных невозможно сделать окончательные выводы, но мы предполагаем, что изменений не происходило, поскольку диссертанты устремлялись в совет в другой похожей организации. При этом, однако, они неохотно покидали родной город и ещё менее охотно -- регион. В целом самым частым ответом на закрытие единственного подходящего совета в городе было, видимо, отложить защиту до лучших времён (или, возможно, попробовать защититься по смежной специальности, в которой совет был). Из-за этой инертности усилия Министерства образования по концентрации защит в ведущих институциях во многом пропали даром. институциональный трафарет изоморфизм диссертационный

Заключение

Авторы данной статьи ставили перед собой две цели. Во-первых, мы хотели добавить в словарь неоин- ституциональной социологии организаций новый термин -- «институциональный трафарет», означающий легитимный образец, к которому прилагается легитимная же процедура определения соответствия этому образцу. Во-вторых, мы хотели на конкретном примере рассмотреть логику развития одного такого трафарета и описать следствия его распространения, очертив круг вопросов, которые существование любого трафарета неизменно поднимает. Своим возникновением трафарет, как мы видели, обязан прежде всего особой форме подозрения [Соколов 2020], которая позволяет предвидеть (или верить, что они предвидят) то, как соответствие ему будет имитироваться. Следствия применения трафарета, однако, как показывает наш пример, часто отличаются от предполагаемых. На причинах этого мы остановимся здесь подробнее.

Мы видели, что внедрение институциональных трафаретов, по всей видимости, оказало драматическое влияние на диссертационную индустрию, сократив число защит практически вдвое. Хотя некоторые другие факторы, не связанные с реформой, также могли сыграть свою роль. Вряд ли чем-то ещё можно объяснить резкие перепады, которые видны на рисунке 1. Падение числа защит, вероятно, отчасти связано с сокращением числа советов (вследствие недостатка кадрового обеспечения), отчасти с умножением требований к участникам защиты, что уменьшило среднее количество защит на совет. Если считать, что меньшее число защит было самостоятельной целью реформы, то её можно полагать достигнутой. В то же время декларированная цель сокращения доли защит в «слабых» социальногуманитарных науках выполнена не была, несмотря на откровенно дискриминационные меры в их отношении (большая публикационная нагрузка). За частичным исключением падения числа защит в 2007-2008 гг. представление о том, что реформы ударили по намеченной цели, не соответствуют действительности.

Что ещё изменилось? Мы видели, что ни в географической, ни в институциональной локализации не произошло существенных изменений. Самое заметное изменение связано с блоком социальноэкономических наук, для которых повысилась доля советов, действующих в сильных организациях, однако и сейчас она составляет не больше 22% (что примерно вдвое меньше доли советов в соответствующих организациях в естественных науках), и, видимо, большая частота защит в советах «других» организаций нивелировала эффекты этой трансформации. Если выбранная политика должна была привести к концентрации диссертационного производства в организациях, считающихся важными академическими центрами, то эта цель достигнута не была. Уровни диссертационной мобильности не увеличились значимо; мы не видим, что паломничество в крупные научные центры стало более частым делом.

Почему внедрение институционального трафарета не привело к тем последствиям, на которые его авторы рассчитывали? Следование трафарету создавало дополнительные издержки для диссертантов и для советов. По замыслу создателей, эти издержки должны быть меньше для «правильных» диссертантов, соответствовавших идеальному образцу. Тем не менее никаких следов того, что профиль диссертантов, все-таки защитившихся в новый период, сильно отличался от тех, кто защищался ещё в дореформенные времена, мы не видим.

Можно предполагать, что произошла одна из ошибок сродни тем, которые возникают при операциона- лизации понятий в социологических исследованиях.

Теоретически допустимо, что трафарет как раз улавливал формы поведения, скоррелированные с качеством работы, а вот наши (а также руководства Министерства образования и науки и ВАК) предположения о том, где локализовано это качество, были неверны. С точки зрения допущения, «лучшие университеты» и естественные науки просто не лучше в этом плане «других» организаций и социально-гуманитарных дисциплин, поэтому сокращения и были пропорциональны. Однако, хотя это предположение и привлекательно своей контринтуитивностью, оно вряд ли соответствует всему тому, что мы знаем о российском академическом мире из иных источников.

Другое предположение -- и, по нашему ощущению, более правдоподобное -- состоит в том, что издержки, связанные с проходом через трафарет, были лишь слабо скоррелированы с научным уровнем диссертанта. Это могло произойти в силу двух причин.

Во-первых, демонстрация соответствия трафарету сопровождалась массой дополнительной работы, объём которой был одинаков и для сильных, и для слабых диссертантов. Более того, если ориентироваться на стереотип, согласно которому хорошими учёными становятся творческие личности, ненавидящие рутинную канцелярскую работу, то окажется, что для «правильных» диссертантов издержки могли быть даже больше. Действительно, лейтмотивом в интервью было то, что усложнившаяся документация окончательно превратила защиты в сбор бумаг и выполнение бессмысленных требований. Такое мнение сложилось у непосредственных участников процесса:

Ну, это связано с разного рода отчётами, с разного рода тонкостями в самой процедуре защиты, потому что она за эти 10 лет ужасно забюрократизировалась. И вообще, как мне представляется, процедура защиты сейчас -- это чисто бюрократический процесс, и никакого отношения к событию мысли он вообще не имеет, вот. То есть увеличилось очень сильно количество именно вот таких требований со стороны ВАКа, вот, которые мы должны выполнять, чтобы соответствовать всем этим регламентам (интервью с учёным секретарём диссовета в гуманитарной области, региональный университет).

Ставшие более строгими требования ВАК к соответствию между профилем диссертации и советом привели к развитию множества предохранительных мер, которые добавляли диссертантам работы и иногда откладывали защиту. В некоторых университетах появились специальные службы, задача которых -- проверять диссертационные дела на соответствие всем требованиям ВАК. Причём в таких отделах работают люди, которые не являются экспертами в рассматриваемых областях, поэтому в ряде случаев проверки приводят к абсурдным ситуациям. Так, из интервью мы узнали о том, что в одном из региональных университетов от диссертанта требуют совпадения не менее пяти слов в названии диссертации и названиях статей, в которых представлены результаты выносимой на защиту работы. В другом интервью деятельность соответствующего отдела описывали так:

Отдел диссертационных советов предлагает, прежде чем подписывать и ставить печати на отзывы, в формате Word этот документ прислать им в отдел. Чтобы они посмотрели, всё ли там учтено. Вот, в частности, они берут и смотрят там, в положении написано: официальный оппонент в своём отзыве должен в обязательном порядке отметить актуальность, там, новизну, практическую значимость. Вот они как смотрят. Они видят, что нет слова «достоверность». Вообще там есть об этом, вот есть абзац, но слово «достоверность» они там не видят, поэтому они просят, ну в этом случае, ну добавьте предложение, что достоверность работы и дальше абзац пусть идёт. Вот они так проверяют (интервью с учёным секретарём совета в гуманитарной области, региональный университет).

Во-вторых, трафарет мог не учитывать множества локальных обстоятельств, которые для конкретных диссертантов становились почти непреодолимым барьером, и при этом не имели отношения к качеству работы. Одной из регулярно всплывавших тем в наших разговорах с членами диссоветов были новые требования к оппонентам, особенно в сочетании с наказаниями за несоответствие им. Опасения заставляло многих потенциальных участников защиты отказываться от этой роли; в результате поиск более подходящего и сговорчивого оппонента откладывал саму защиту на годы.

Интервьюер. А что, вообще, стоит вот за этим повсеместным спадом, что на него повлияло больше всего? Советов стало меньше, требования к диссертациям стали выше, оппонентов не найти?..

Респондент (учёный секретарь совета в области социальных наук, региональный университет) . А... такая многофакторная штука, когда одно влечёт за собой другое. Да, оппонентов не найти. Оппоненты, во-первых, стали бояться. Это не очень выгодно стало участвовать во всех этих процедурах, поскольку можно самим попасть в чёрный список в случае чего... С одной стороны, при нынешних требованиях -- это процедурных и качества рецензирования вот этих работ -- да, оппонирование плюс, собственно говоря, затраты времени, которые не окупаются теми бонусами, которые за это даются, да, неоплачиваемый фактически вид работы, боязнь там вляпаться в какие-то коррупционные, может быть, там, да, связи... Поэтому отказов стало очень много, особенно по докторским. Когда ищешь оппонентов на докторскую, бывает очень трудно уложиться в этот четырёхмесячный как раз срок рассмотрения диссертации. Иногда там просили даже забрать заявление самого соискателя для того, чтобы по-новому, через какое-то время, запустить этот процесс. Чаще всего это было связано как раз с проблемой с оппонентами. Причём почему это ещё замкнутый круг? Потому что <...> требования к оппонентам тоже повышаются <...> человек должен работать желательно, да, и по крайней мере иметь публикацию в рамках этой специальности. А докторские диссертации, так как они концептуальны, многие там действительно новизной обладают, то подобрать специалиста по той теме, по которой пишется докторская, фактически в узком поле нашей науки становится всё сложнее и сложнее <...>.

При этом требования трафарета к подбору оппонентов могли быть едва ли не негативно скоррелированы с теми характеристиками исследователей, которые ВАК хотела поддержать. Так, в сложное положение попадали небольшие элитарные субдисциплины вроде древних языков или астрономии, в которых практически все специалисты в той или иной форме сотрудничали друг с другом, а независимого оппонента была просто неоткуда взять. Забавно, но подобные проблемы были наименьшими как раз в тех областях социально-экономических наук, в которых в последние годы наблюдался бум, -- они изобилуют потенциальными оппонентами и ведущими организациями.

Значит ли это, что любая попытка регулировать диссертационную индустрию, опираясь на институциональные трафареты, обречена на провал? Мы не можем утверждать это, разумеется, со ссылкой на один-единственный эксперимент с пересмотром диссертационных положений. Возможно, иная конфигурация правил (например, присваивать автоматически степень любому опубликовавшемуся в журнальном первом квартиле) оказала бы совершенно иное воздействие. Но мы подозреваем, что проблема в данном случае носит более общий характер, описанный в обширной литературе о важности локального знания (метиса), не подлежащего замене абстрактной универсализирующей схемой [Scott 1998]. Возвращаясь к приведённому выше французскому примеру, отметим: гарантией того, что диссертант не будет собирать в свой комитет своих приятелей и приятелей научного руководителя, является то, что дисциплинарное сообщество знает и его, и его научного руководителя, и их приятелей, и, соответственно, такая композиция диссертационного комитета будет принята за сигнал, что с диссертацией всё плохо. Подобное знание невозможно формализовать, оно локально и принадлежит небольшому числу специалистов в конкретной дисциплине, которые умеют считывать неведомые посторонним знаки. То, что институциональный трафарет может проделать ту же работу, ещё предстоит доказать.

Литература

1. Донецкая С. С. 2017. Статистика защит докторских диссертаций: изменения после реформы ВАК. Высшее образование в России. 4: 26-37.

2. Макеева А. А. et al. 2020. Некорректные заимствования в российских докторских диссертациях: сколько, где и у кого? Мир России. 29 (2): 27-48.

3. Сафонова М. А., Соколов М. М. 2016. Иерархия дисциплин и устройство междисциплинарных связей в России, 2006-2016: анализ корпуса докторских диссертаций. Социология науки и технологий. 7 (4): 86-105.

4. Соколов М. 2019. Трансформирующие и селективные системы: исследование по сравнительной социологии академических рынков и карьер. Вопросы образования. 2: 35-77.

5. Соколов М. 2020. Социология подозрительности. Теория рекомендательных отношений с примерами из академической жизни. Социологическое обозрение. 19 (1): 52-84.

6. Соколов М. М. et al. 2015. Как становятся профессорами. Академические карьеры, рынки и власть в пяти странах. М.: Новое литературное обозрение.

Приложение

Таблица П1.1 Основные нормативные изменения в процедуре присвоения степеней*

1. Редакции «Положения о присуждении учёных степеней...»

2. Постановление Правительства РФ от 24.10.1994 № 1185 «Об утверждении Положения о порядке присуждения научным и научно-педагогическим работникам учёных степеней и присвоения научным работникам учёных званий».

3. Постановление Правительства РФ от 30.01.2002 № 74 «Об утверждении единого реестра учёных степеней и учёных званий и Положения о порядке присуждения учёных степеней».

4. Постановление Правительства РФ от 30.01.2002 № 74 (ред. от 20.04.2006) «Об утверждении единого реестра учёных степеней и учёных званий и Положения о порядке присуждения учёных степеней».

5. Постановление Правительства РФ от 30.01.2002 № 74 (ред. от 20.06.2011) «Об утверждении единого реестра учёных степеней и учёных званий и Положения о порядке присуждения учёных степеней».

6. Постановление Правительства РФ от 24.09.2013 № 842 (с изм. от 21.04.2014) «О порядке присуждения учёных степеней» (вместе с «Положением о присуждении учёных степеней»).

7. Постановление Правительства РФ от 24.09.2013 № 842 (ред. от 21.04.2016) «О порядке присуждения учёных степеней» (вместе с «Положением о присуждении учёных степеней»).

8. Редакции «Положения о диссертационном совете...»

9. Решение Президиума ВАК РФ от 04.11.1994 № 48/25 «Об утверждении Положения о диссертационном совете, инструкций и перечней документов по вопросам присуждения научным и научно-педагогическим работникам учёных степеней и присвоения научным работникам учёных званий».

10. Приказ Министерства образования Российской Федерации от 7 июня 2000 г. № 1707 «Об утверждении Положения о диссертационном совете, инструкций и форм документов».

11. Приказ Министерства образования и науки Российской Федерации от 9 января 2007 г. № 2 «Об утверждении Положения о совете по защите докторских и кандидатских диссертаций».

12. Приказ Минобрнауки РФ от 12.12.2011 № 2817 «Об утверждении Положения о совете по защите диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук, на соискание учёной степени доктора наук».

13. Приказ Минобрнауки России от 13.01.2014 № 7 (ред. от 14.12.2016) «Об утверждении Положения о совете по защите диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук, на соискание учёной степени доктора наук».

14. Приказ Минобрнауки России от 10.11.2017 № 1093 «Об утверждении Положения о совете по защите диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук, на соискание учёной степени доктора наук».

15. Редакции «Положения о ВАК»

16. Приказ от 3 апреля 2000 г. № 958 «Об утверждении положения о высшей аттестационной комиссии Министерства образования Российской Федерации».

17. Приказ Минобразования РФ от 11.04.2002 № 1356 «Об утверждении Положения о Высшей аттестационной комиссии Министерства образования Российской Федерации».

18. Приказ Минобрнауки РФ от 03.07.2006 № 177 «Об утверждении Положения о Высшей аттестационной комиссии Министерства образования и науки Российской Федерации».

19. Постановление Правительства РФ от 20.06.2011 № 474 «Об утверждении Положения о Высшей аттестационной комиссии при Министерстве образования и науки Российской Федерации».

20. Постановление от 23 сентября 2013 г. № 836 «Об утверждении Положения о Высшей аттестационной комиссии при Министерстве образования и науки Российской Федерации».

21. Постановление Правительства РФ от 26.03.2016 № 237 «Об утверждении Положения о Высшей аттестационной комиссии при Министерстве образования и науки Российской Федерации».

22. Положения о перечне ваковских журналов

23. Приказ Минобрнауки России от 25.07.2014 № 793 «Об утверждении правил формирования в уведомительном порядке перечня рецензируемых научных изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук, на соискание учёной степени доктора наук и требований к рецензируемым научным изданиям для включения в перечень рецензируемых научных изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук, на соискание учёной степени доктора наук».

24. Приказ Минобрнауки России от 25.07.2014 № 793 (ред. от 03.06.2015) «Об утверждении правил формирования в уведомительном порядке перечня рецензируемых научных изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук, на соискание учёной степени доктора наук и требований к рецензируемым научным изданиям для включения в перечень рецензируемых научных изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук, на соискание учёной степени доктора наук».

25. Приказ Минобрнауки России от 12.12.2016 № 1586 «Об утверждении правил формирования перечня рецензируемых научных изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук, на соискание учёной степени доктора наук и требований к рецензируемым научным изданиям для включения в перечень рецензируемых научных изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук, на соискание учёной степени доктора наук».

26. Приказ Минобрнауки России от 12.12.2016 № 1586 (ред. от 12.02.2018) «Об утверждении правил формирования перечня рецензируемых научных изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук, на соискание учёной степени доктора наук и требований к рецензируемым научным изданиям для включения в перечень рецензируемых научных изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук, на соискание учёной степени доктора наук».

27. Положения об экспертном совете ВАК

28. Положение об экспертном совете высшего аттестационного комитета Российской Федерации (в ред. решения Президиума ВАК России от 20 января 1995 г. № 3/3) (в ред. решения Президиума ВАК России от 20 января 1995 г. № 3/3).

29. Приказ Минобрнауки России от 25.12.2013 № 1393 «Об утверждении Положения об экспертном совете Высшей аттестационной комиссии при Министерстве образования и науки Российской Федерации».

30. Приказ Минобрнауки России от 25.12.2013 № 1393 (ред. от 10.12.2015) «Об утверждении Положения об экспертном совете Высшей аттестационной комиссии при Министерстве образования и науки Российской Федерации».

31. Приказ Минобрнауки РФ от 13.09.2006 № 226 «Об утверждении Положения об экспертном совете Высшей аттестационной комиссии Министерства образования и науки Российской Федерации».

Аннотация

В статье вводится понятие «институциональный трафарет», определяемый как легитимный образец, к которому добавлены формальные инструменты оценки, позволяющие зафиксировать степень соответствия индивидов или организаций идеалу. Институциональные трафареты являются основной формой распространения «принудительного изоморфизма» в современном академическом мире. Хотя трафареты часто находят выражение в количественных метриках, это не является их обязательным атрибутом. В статье мы обращаемся к институциональному трафарету, регулирующему присуждение учёных степеней в России, как к примеру преимущественно неквантифицированного трафарета. Анализируется эволюция трафарета в постсоветский период и показывается, что новые правила вводились для того, чтобы затруднить имитацию защиты. Мы также рассматриваем последствия изменения трафарета для диссертационной индустрии: действительно ли внедрение этого трафарета позволило достичь поставленных целей? В анализе мы опирались на официальные документы, регулирующие процесс защиты; была также собрана дезагрегированная статистика о динамике защит по организациям и областям наук (источники -- статистика ВАК (Высшая аттестационная комиссия), библиографический указатель авторефератов диссертаций, авторефераты с сайта ВАК). Анализ показал, что трафарет позволил сократить количество защит примерно вдвое, однако, вопреки ожиданиям его создателей, сокращения распределялись примерно поровну между социальными (по общему мнению, поставляющими большинство слабых работ) и естественными науками (более сильными). Не произошло концентрации защит в ведущих исследовательских центрах, также как и не возросла диссертационная миграция в эти центры. Нет оснований считать, таким образом, что трафарет смог отсечь более слабых производителей. Опираясь на результаты интервью, мы предполагаем: это стало следствием того, что представления об идеальной практике, заложенные в трафарете, не учитывали локальных особенностей дисциплин и фактически создавали, возможно, большие трудности для прохождения сквозь него для высокоуровневых учёных.

Ключевые слова: учёные степени в России; формальные механизмы оценки; институциональные трафареты; институционализм; социология науки; социология оценки.

The paper introduces the notion of the “institutional template,” defined as a highly legitimate example of a certain practice to which formal mechanisms of assessing the degree of correspondence are attached. Arguably, institutional templates are currently the major vehicles through which coercive isomorphism spreads across the academic world. While correspondence measures often take form of quantitative indicators, this is not always the case, so this paper analyzes the history of regulations of dissertation production in Russia as an example of a predominantly non-quantitative template. We use three datasets covering approximately 250,000 cases of dissertation defenses in Russia between 2005 and 2015 to discover the outcomes of the template's introduction in the dissertation industry. We show how the new regulations allowed a reduction in the number of defenses--nearly by half. However, contrary to the intentions of the template inventors, the reduction was distributed evenly between mathematics, natural sciences (presumably less affected by degree devaluation), and social sciences (the most affected). There was also no concentration of dissertation production in the top research centers and no evidence of intensified migration of degree candidates to such centers. Overall, there is no evidence that the template produced more obstacles for authors of low-quality dissertations than those of high quality. Using the data from interviews with members of dissertation councils, we argue the results of the template: first, it required enormous bureaucratic efforts to demonstrate an individual's ability to fit into it, and, second, its inability to account for local circumstances of particular disciplines sometimes resulted in de facto negative selection.

Keywords: academic degrees in Russia; formal performance indicators; institutional templates; institionalism; sociology of science; sociology of valuation.

Размещено на Allbest.ru