Анализ проведения обзорной экскурсии

К организационным моментам относятся следующие:

Показ объектов по ходу движения автобуса.

Экскурсовод должен показать объекты по ходу движения и так, чтобы они запечатлелись в сознании экскурсантов. Это непростая задача. Поэтому при показе ряда объектов, которые в поле зрения экскурсионной группы оказываются на считанные секунды, необходимо заранее готовить экскурсантов к их зрительному восприятию. Об объекте следует давать общие сведения прежде, чем его увидят экскурсанты. Необходимо сориентировать их, в окружении чего будет виден объект, какие у него наиболее характерные черты. Наблюдается как бы нарушение общих закономерностей проведения экскурсии - от показа к рассказу. Но это частный случай в экскурсионной практике, и экскурсовод должен в совершенстве владеть соответствующими навыками.

В технологии показа следует выделить две составные части. Первая часть представляет собой краткое словесное описание внешних сторон экскурсионного объекта для привлечения к нему внимания экскурсантов, создания его зрительного образа с целью вычленения его из окружающей среды. Она включает в себя:

- указание на местоположение объекта, которое можно сопровождать жестом руки (слева, справа, между двух пятиэтажных зданий старинный особняк и т.д.)

- характеристику внешних специфических черт (высота, цвет, этажность, форма окон, надписи на стенах и т.д.).

Выход экскурсантов из автобуса.

Выход из автобуса и передвижение экскурсантов. На остановках, где предусмотрен выход группы для наблюдения объекта, экскурсовод должен выйти первым и, отойдя на некоторое расстояние от автобуса, ожидать всю группу. Передвижение экскурсантов от автобуса к объекту, а также между объектами и от объекта к автобусу осуществляется компактно. Место экскурсовода во главе группы. Экскурсовод должен внимательно следить за движением и не допускать, чтобы группа растягивалась.

Темп движения группы зависит от ее состава (дети, молодежь, средний возраст, пожилые люди), от рельефа местности (например, подъем в гору), неблагоустроенности дороги, от наличия канав и рвов на маршрутах природоведческих экскурсий, опасных зон в работающих цехах и др. В пешеходной экскурсии или в пешеходной части автобусной экскурсии темп движения должен быть спокойным, неторопливым.

Во время движения нельзя продолжать рассказ, так как его смогут услышать только находящиеся рядом с экскурсоводом члены группы. Целесообразно во время передвижения отвечать на вопросы отдельных экскурсантов, просто вести непринужденную беседу. Хорошо, если ее тема будет совпадать с содержанием экскурсии.

Подойдя к экскурсионному объекту, прежде чем начать свою речь, экскурсовод должен убедиться, что вся группа собралась и ждет продолжения экскурсии. Но предварительно нужно правильно расположить группу у объекта.

В тех случаях, когда в длительных городских или загородных экскурсиях устраивается санитарная остановка или остановка для приобретения сувениров, экскурсовод должен предварительно сообщить точное время продолжения экскурсии - час и минуты отправки автобуса.

Выбор месторасположения группы у объекта.

Нужно найти наиболее благоприятную точку, откуда объект зрительно воспринимается наиболее ярко и убедительно. Следует учитывать, что некоторые объекты требуют показа с двух или нескольких точек, которые нужно предварительно наметить.

Вместе с тем, выбирая место расположения группы, экскурсовод должен обеспечить безопасность и удобство экскурсантов: смотровая площадка должна быть достаточно удалена от проезжей части дорог, надежно защищена от движения транспорта и потока пешеходов, а также от яркого солнца, дождя, ветра, шума, находиться в стороне от опасных зон ремонтных, строительных и реставрационных работ. Нужно внимательно следить за дорожными знаками и предупреждающими надписями и следовать их требованиям.

Нередко случается, что у одного и того же экскурсионного объекта располагается несколько групп. В таком, случае следует расположить свою группу в некотором отдалении, чтобы не мешать другим экскурсоводам, а они не мешали бы вам.

Расстановка экскурсионной группы. Выбрав место для показа объекта, нужно правильно расставить экскурсантов. Важно проследить, чтобы всем экскурсантам хорошо был виден не только объект, но и экскурсовод, а также хорошо слышен его рассказ. Наиболее удобным является расположение группы полукольцом. Экскурсовод при этом занимает место с краю и стоит в полуоборот к экскурсантам, что позволяет ему видеть экскурсионный объект и держать в поле зрения экскурсантов.

При выборе точки необходимо учитывать время суток, сезоны года.

При расстановке группы экскурсантов следует помнить, что объекты воспринимаются по-разному в зависимости от удаления от них, то есть различного угла зрения.

Кроме того, нужно обращать внимание на положение объекта по отношению к экскурсантам -- ракурс. Рассматривая здание с близких точек, экскурсант хорошо воспринимает его детали, но верхние части видит в перспективном сокращении. Вместе с тем он четко воспринимает и расстояние до этих частей и тем самым может с достаточной полнотой определить действительную высоту и размеры сооружения.

При выборе места показа следует учитывать характер освещенности объекта, окружающую застройку. Например, на фоне восходящего или заходящего солнца здание утрачивает объемность и краски и смотрится силуэтно. Целесообразно выбирать место показа таким образом, чтобы здание или сооружение не проецировалось на близлежащую застройку и легко было бы зрительно выявить их связь с ландшафтом и архитектурным окружением.

Средства показа объекта. При показе экскурсовод ориентирует экскурсантов на объект посредством жеста. Жест сопровождает рассказ и отражает личное отношение экскурсовода к сообщаемому. Он может сделать изложение более эмоциональным, помогает увлечь экскурсантов рассказом.

Успех в жестикуляции требует соблюдения ряда правил. Жесты должны соответствовать содержанию, темпу рассказа и движения транспорта. Следует прибегать к жесту лишь по мере ощущения потребности в нем. Необходимо разнообразить жесты, технически отрабатывать, шлифовать. Жест выглядит эффективным, когда он отточен, выразителен и скуп. Жестикуляция не должна быть непрерывной, так как это отвлекает экскурсантов, не дает им сосредоточиться.

В музейных экскурсиях и в экскурсиях по выставкам для показа объектов рекомендуется использовать указку.

Таким образом, для того чтобы экскурсионный показ был качественным и эффективным, необходимо учесть множество факторов. Другими словами, показ экскурсионных объектов должен быть методически подготовлен. Следовательно, экскурсоводу необходимо овладеть методическими приемами экскурсионного показа и навыками их использования в работе.

Соблюдение времени в экскурсии.

Соблюдение времени проведения экскурсии представляет собой условие, которое беспрекословно должно выполняться экскурсоводом. Он обязан точно следовать требованиям технологической карты экскурсии, где для раскрытия каждой подтемы указано точное время в минутах. Соблюдение указанного времени связано с уровнем профессионального мастерства экскурсовода, требует от него большой практики и умения проведения экскурсии. Но нередко экскурсия по причинам, независящим от экскурсовода, значительно сокращается по времени (с опозданием поданный автобус, не вовремя собравшаяся группа и пр.). Тогда экскурсовод должен сократить время, отводимое для раскрытия тех или иных подтем. Делать это следует с большой осторожностью и умением, сохраняя все главное в содержании экскурсии и убирая второстепенное в показе и рассказе. Так как проведение экскурсии зависит от многих внешних факторов, экскурсовод должен быть заранее готовым к возможному сокращению фактического материала, чтобы на экскурсии эта работа не выглядела сумбурной и не была очевидной для группы.

Ответы на вопросы экскурсантов.

Ответы на вопросы экскурсантов. В ходе проведения экскурсии у ее участников могут возникать вопросы. Если на них немедленно давать ответы, то это будет отвлекать аудиторию от восприятия основного содержания экскурсии, нарушая ее стройность. Экскурсоводу целесообразно во вступительном слове предупредить экскурсантов, что на все возникшие вопросы он ответит э конце экскурсии, и следовать этой позиции. Во избежание значительного количества вопросов он должен помнить, что экскурсия обязана отличаться хорошим адресным показом, глубиной изложения материала, четкостью формулировок, достоверностью фактов, логичностью выводов по подтемам, отсутствием неясностей.

Использование пауз.

Паузы в экскурсиях. Паузы в экскурсии являются ее составной частью и должны заранее планироваться. Они целесообразны в тех частях экскурсии, где по маршруту отсутствуют объекты показа, связанные с темой экскурсии. Цель этих пауз предоставить экскурсантам некоторый отдых от рассказа, дать расслабиться, обсудить с соседом заинтересовавший его факт.

Но существуют и другого рода паузы, когда экскурсантам дается время для самостоятельного дополнительного осмотра объекта, что способствует более глубокому пониманию и восприятию темы. Экскурсовод в этом случае должен деликатно направить действия экскурсантов во время паузы, скорректировать их познавательную деятельность.

Реакция на непредвиденные происшествия. Непредвиденные происшествия во время проведения экскурсии бывают разными. Это и шумный свадебный кортеж, который обязательно на время отвлечет внимание экскурсантов, и несущаяся мимо пожарная машина с завывающей сиреной, и неожиданно откуда-то появившаяся стайка собак. Как вести себя в этом случае? Прежде всего не следует делать вид, что вы этого не замечаете. Лучше всего прервать экскурсию и подождать, пока посторонний раздражитель не исчезнет или

он больше не будет интересовать участников группы, а затем продолжить экскурсию. Неплохо, если экскурсовод даст краткую характеристику произошедшего. Например, расскажет о числе свадеб, сыгранных в городе в прошедшем году, о наиболее нашумевшей свадьбе или что-либо иное. К непредвиденному происшествию нужно относиться без раздражения, как к неожиданно появившемуся дополнительному экскурсионному объекту, который не помогает в раскрытии темы экскурсии, но на который нельзя не обратить внимания и не сказать о нем несколько слов.

Пользование микрофоном. Успех экскурсии нередко зависит от микрофона. Неумение пользоваться конкретным типом микрофона, оказавшимся в автобусе, неисправный микрофон вполне могут свести на нет все усилия экскурсовода. Нужно помнить, что звук, переданный усилительной установкой, нередко менее разборчив, тембр голоса часто искажается. Порой возникают дополнительная звонкость, некоторые согласные утрируются, особенно «т», «п», «с», «ш», «ч», иногда звук «плавает».

Недостатки, возникающие при использовании микрофона, частично можно нейтрализовать с помощью: а) особенно четкой артикуляции;

б) некоторого снижения темпа речи;

в) сохранения равномерного давления голосовой воздушной струи на микрофон;

г) достижения выразительности за счет изменения окраски звука, а не увеличения силы голоса.

В автобусах установлены разные типы микрофонов, поэтому экскурсоводу необходимо еще до прихода экскурсантов с помощью водителя проверить качество работы микрофона и особенности пользования им, проговорив несколько фраз и определив оптимальное расстояние от рта до микрофона.

СОСТАВЛЕНИЕ МЕТОДИЧЕСКОЙ РАЗРАБОТКИ

Методическая разработка -- документ, который определяет, как провести данную экскурсию, как лучше организовать показ памятников, какую методику и технику ведения следует применить, чтобы экскурсия прошла эффективно. Методическая разработка излагает требования экскурсионной методики с учетом особенностей демонстрируемых объектов и содержания излагаемого материала. Она дисциплинирует экскурсовода и должна отвечать следующим требованиям: подсказать экскурсоводу пути для раскрытия темы; вооружить его наиболее эффективными методическими приемами показа и рассказа; содержать четкие рекомендации по вопросам организации экскурсии; учитывать интересы определенной группы экскурсантов (при наличии вариантов экскурсии); соединять показ и рассказ в единое целое.

Оформление методической разработки происходит следующим образом:

-- на титульном листе располагаются данные: наименование экскурсионного учреждения, название темы экскурсии, вид экскурсии, протяженность маршрута, продолжительность в академических часах, состав экскурсантов, фамилии и должности составителей, дата утверждения экскурсии руководителем экскурсионного учреждения;

-- на следующей странице излагаются цель и задачи экскурсии, схема маршрута с указанием объектов и остановок во время экскурсии.

Методическая разработка состоит их трех разделов: вступления, основной части и заключения. «Прежде всего необходимо познакомиться с группой, назвать имена экскурсовода и водителя, затем напомнить экскурсантам правила поведения в автобусе, предупредив их, что задавать вопросы и делиться впечатлениями они смогут, когда будет предоставлено для этого время. В информационной части необходимо назвать тему, маршрут, продолжительность экскурсии, но желательно это сделать так, чтобы вызвать интерес к теме, привлечь внимание экскурсантов, т. е. эта часть вступления должна быть яркой, эмоциональной. Место посадки группы определяется в рабочем порядке совместно с заказчиком, место начала экскурсии определяется методической разработкой.

Эффективность методической разработки зависит от правильного заполнения всех семи граф. Размер разработки -- 6--12 страниц машинописного текста. Объем документа зависит от количества экскурсионных объектов, числа подтем, продолжительности экскурсии по времени и протяженности маршрута.

Характеристика требований, предъявляемых к культуре речи экскурсовода. Экскурсовод должен помнить, что его речь перед экскурсантами -- это речь устная, отличающаяся от письменной в первую очередь структурой и объемом предложений.

Строй предложений в устной речи отличается относительной свободой. Если для письменной речи характерно систематическое, связное, логически безупречное изложение, то устная речь в значительной степени «ситуативна»: в ней многое дополняется обстановкой, реакцией слушателей.

Важнейшим показателем культуры речи экскурсовода является правильность произношения слов.

Опасность для экскурсоводов могут представлять профессиональные термины и иностранные слова.

Богатство и стилистическое разнообразие речи оратора во многом определяются его умением пользоваться синонимами, пословицами, поговорками.

Экскурсовод должен внимательно следить за своей дикцией, под чем подразумевается степень отчетливости в произношении слов и слогов в речи.

Вопросы для самоконтроля:

1. Что понимают под «методикой» проведения экскурсии?

2. Какие основные методы проведения экскурсии Вы знаете?

3. Назовите дополнительные методы проведения экскурсии.

4. Каковы правила выхода экскурсантов из автобуса?

5. В чем заключается роль пауз во время экскурсии?

6. Перечислите основные правила использования микрофона во время экскурсии.

Тема 7. Топонимика Центрально-Европейского Региона России

Лекция 7.1 Топонимика Центрально-Европейского Региона России

Сколько слов существует в русском языке? Ответ на этот вопрос и сложен, и прост. Трудно назвать точную цифру, и на это есть несколько причин: язык постоянно развивается, обновляется (одни слова появляются в речи, другие исчезают, уходят), масса диалектных слов пока учеными просто не зафиксирована и ни в каких словарях не описана, почти все профессии и научные дисциплины обладают «собственными» лексиконами, которые не входят в общенародную литературную речь; есть и другие причины. Но мир слов воистину огромен, безбрежен. Лексическое ядро современного русского языка, как считают ученые-лексикографы, намного превышает цифру в 100--150 тысяч единиц.

Однако в данном случае о мире обычных слов, имеющих функцию обобщения информации: дверь, окно, работать, смеяться, светлый, военный, грустно, жарко и т. п. Кроме них существует другой, особый мир слов -- тех особых единиц нашей речи, которые выполняют функцию выделения, индивидуализации и представляют собой разнообразные названия и имена: Алексей Михайлович, Челябинск, Достоевский, Большая Медведица, «Спартак», улица Волхонка, Российский университет дружбы народов, Большой Кисельный переулок, Змей Горыныч и т. п.

Собственные имена привлекали внимание ученых с давних пор. Историю их возникновения, значение и смысл, связь с жизнью общества, с мировоззрением и верованиями людей, с окружающей нас природой, а также метаморфозы, происходившие с ними на протяжении разных эпох, изучали и изучают представители самых разных научных дисциплин -- истории, географии, этнографии, краеведения, психологии, литературоведения.

И все же собственные имена становятся объектом пристального внимания в первую очередь языковедов. Почему? Ответ прост: любое наименование, любое имя собственное (вне зависимости от того, к какому объекту живой или неживой природы оно относится: к человеку, животному, улице, городу, озеру, книге или даже космическому кораблю) -- это слово, а поэтому оно входит в систему языка, образуется по законам языка, по определенным законам живет и употребляется в речи, подвергается разным изменениям.

В науке о языке существует специальный раздел, целое направление лингвистических исследований, посвященное именам, названиям, наименованиям -- ономастика. Как возникли названия городов и рек? Какое происхождение имеют имена и фамилии людей? Почему звезды и планеты носят необычные и во многом загадочные для современного человека наименования? Какова биография и роль многочисленных имен в романах, повестях, поэмах, стихах, в произведениях фольклора? На эти и сотни других вопросов дает ответы ономастика. В основе этого научного термина лежит греческое слово onomastike, которое в древности переводилось на наш язык просто как «искусство давать имена».

Мир, в котором мы живем, можно назвать миром имен и названий. Ведь практически каждый реальный объект (а зачастую и вымышленный) имеет или может иметь свое собственное наименование. При этом одни названия настолько древние, что их воспринимают как возникшие сами собой, поскольку неизвестен их автор, а иногда даже и народ, языку которого это слово принадлежало. История таких имен (наглядный пример -- слово Москва) скрыта от нас завесой времени. Этим, в частности, отличаются названия некоторых рек, морей, гор, звезд. Напротив, существуют другие имена и названия, дата рождения которых установлена точно или даже широко известна; они нередко молоды, часто известны и авторы этих слов-названий.

Границы мира ономастики, позволяющие определить число таких необычных слов в нашей речи, удалены от взора даже опытного исследователя: статистика здесь также не может быть всеобъемлющей -- это просто невозможно. Но для примера можно сказать, что русских фамилий известно более 200 тысяч...

Ономастика имеет ряд разделов, которые традиционно выделяются в соответствии с категориями собственных имен, в соответствии с характером называемых объектов. Собственные имена географических объектов (Украина, Черное море, Новгород, Невский проспект, река Ловать, озеро Байкал, Куликово поле) изучает топонимика; собственные имена людей (Петр Николаевич Амехин, Иван Калита, Игорь Кио, Дылда) исследует антропонимика; наименования зон космического пространства -- созвездий, галактик, как принятые в науке, так и народные (Млечный Путь, Плеяды, Стожары) анализирует космонимика; названия отдельных небесных тел (Луна, Юпитер, Зарянка, комета Галлея) изучает астронимика; собственными именами животных, их кличками (Шарик, Мурка, Квадрат, Звездочка, Донгуз) занимается зоонимика; собственные имена предметов материальной культуры (алмаз «Орлов», меч Дюранадаль, пушка «Гамаюн») стали объектом изучения хрематонимики; есть и другие разделы. Помимо этого в ономастике существуют специальные направления по изучению имен собственных в художественной литературе и устном народном поэтическом творчестве, в диалектах и говорах, в официально-деловом стиле речи.

Среди собственных имен больше всего, топонимов. Так называют в ономастике наименования разнообразных географических объектов -- и природных, естественных, и рукотворных: гор и ущелий, городов и поселков, рек и морей, улиц и бульваров, пустынь и плоскогорий, площадей и проспектов, озер и океанов, переулков и набережных, долин и холмов... Термин топоним образован от двух греческих слов: topos -- «место, местность» и onyma -- «имя». Топонимика -- научная дисциплина, изучающая географические названия; топонимия -- совокупность наименований географических объектов одной, определенной территории: «топонимия Москвы», «топонимия Новгородской области», «топонимия Арбата» и так далее.

А сколько топонимов может существовать на карте России? Никто никогда эту цифру не высчитывал, да и вряд ли это возможно для всей огромной территории Российской Федерации. Кстати говоря, учите, что к географическим названиям относятся имена не только достаточно крупных или известных объектов, но и самых маленьких ручьев, заимок, полян, рощ, родников, овражков, холмов. Представить истинный объем российской топонимии вам поможет сопоставление со Швецией: ученым этой североевропейской страны удалось провести учет всех географических наименований на территории Швеции. Их оказалось около 10 миллионов!

В принципе любое географическое название есть знак, являющийся частью лексической системы языка конкретного народа (в примере со столицей России -- русского). Оно выполняет прежде всего функцию индивидуализации (или идентификации) данного (то есть определяемого именно этим топонимом) географического объекта в группе однотипных объектов (когда нам нужно выделить данное озеро среди других озер края, данную деревню среди других деревень области, данную улицу среди других улиц города или района). Практически любой топоним образуется по основным законам языка и функционирует в речи в соответствии с ее основными правилами и традициями. Велика и социальная роль географических названий как совокупности ориентиров: как бы функционировала жизнь в Москве, не имей улицы названий?

Однако параллельно с функцией ориентира, «адресной функцией», топонимы -- включая, разумеется, и внутригородские -- выполняют и целый ряд других функций.

Географические названия мы с вами можем определить с этой точки зрения как историко-культурные и пространственно-временные вехи истории этноса и его языка.

Один из российских языковедов культурологов, профессор Г. Д. Томахин однажды очень точно сформулировал специфику географических наименований: «Топонимы -- неотъемлемая часть фоновых знаний носителей данного языка и культуры: в них, как в зеркале, отражается история данного история заселения и освоения данной территории. Поэтому именно эта часть лексики издавна привлекает внимание не только филологов, но и историков, этнографов, географов».

Мысль эта вполне справедлива и для топонимии (то есть для совокупности всех географических названий) Москвы: ее изучали, описывали, популяризировали, восстанавливали и спасали филологи Р. А. Агеева, Г. П. Бондарук, Т. П. Соколова, В. Г. Костомаров, Д. С. Лихачев, В. П. Нерознак, Н. В. Подольская, Г. П. Смолицкая, А. В. Суперанская, В. Н. Топоров, историки Ю. Н. Александров, А. Г. Векслер, И. Е. Забелин, В. Ф. Козлов, М. Г. Рабинович, И. М. Снегирев, П. В. Сытин, С. О. Шмидт, Л. А. Ястржембский, географы Ю. К. Ефремов, Э. М. Мурзаев, Е. М. Поспелов, топонимист и этнограф В. А. Никонов, краеведы и литераторы Я. М. Белицкий, Л. Е. Колодный, Н. М. Молева, В. Б. Муравьев, С. К. Романюк, А. А. Шамаро, и многие другие.

Все упомянутые исследователи -- каждый по-своему -- сумели показать, что названия улиц Москвы, оставаясь памятниками истории, языка, культуры, исторической географии, традиций, самосознания русского этноса, одновременно входят в прочную систему историко-культурных и пространственно-временных вех жизни столицы России, формирующих неповторимый образ Москвы. Прошедшие сквозь века или же недавно вернувшиеся на карту столицы из небытия благодаря настойчивости ученых, деятелей культуры, истинных москвичей, они для нас -- не только свидетели важных и примечательных фактов из истории Москвы и государства. Топонимы часто несут в себе уже исчезнувшие из активного употребления слова нашего языка, слова давно забытые, и в этом случае ценность таких наименований становится еще больше.

В городской экскурсии рекомендуется в начале маршрута для иногородних туристов объяснить происхождение названия города.

Наука «топонимика» изучает значение и происхождение названий. Самыми древними названиями, которыми пользуется человечество являются гидронимы, т.е. названия рек, озер, мелких водоемов. Они появились в то время, когда человек только только научился говорить, не имел еще населенных пунктов. Основными ориентирами в окружающем его мире были водные объекты. Названия рек самые устойчивые в мире. Как правило, не только последующие поколения, но даже иные культуры передают названия рек, услышанные от местных жителей.

На территории Центрально-Европейской части России топонимы происходят из финно-угорских, балтских или славянских языков.

Топонимы могут происходить от имен собственных, от занятий и промыслов людей, могут отображать образ жизни людей. Характерным для средневекового города центральной России, в т.ч. и Москвы являлось происхождение названий улиц и площадей по имени близлежащего храма.

Октябрьская революция 1917 г. изменила в корне топонимию наших городов. В первую очередь изменялись названия, которые напоминали религиозные праздники, обряды.

Именно для эпохи Советской власти характерны названия, связанные с выдающимися личностями. В связи с празднованием 20-летия победы ВОВ многие улицы, на которых жили герои СССР получили их имена.

В настоящее время в новых районах, типа Солнцева, Митино, Бутово в основном стараются дать топонимы, связанные с особенностью местности, обращаются к именам тех деятелей, оценки которых уже устоялись и не вызывают споров.

Сотни книг, научных и популярных статей об истории Москвы рассказывают нам о том, какой столица была в далеком прошлом, как жили и чем занимались москвичи. Мы знаем уже немало о ремеслах, быте, искусстве, языке древней Москвы. А вот тайна названия города и по сей день остается нераскрытой: в отличие, например, от археологов, которые входят в непосредственный контакт с прошлым, лингвисты, работающие над разгадкой слова Москва, находятся в сложном положении.

Правда, топоним Москва в этом смысле не исключение. История происхождения названий таких крупных и старинных европейских городов, как Прага, Берлин, Лондон, Париж или Лиссабон, тоже не выяснена окончательно. Существует масса гипотез, предлагающих каждая «свою» историю происхождения этих наименований, однако ни одна из них не считается окончательной версией.

Какими же путями шли различные исследователи в попытке решить загадку истории названия столицы? Какие легенды и предположения были известны в прошлом? Какие гипотезы предлагают российские и зарубежные ученые сейчас? Горбаневский М.В. Имена земли Московской. М.: Московский рабочий, 1985

Первое упоминание о Москве (речь идет об Ипатьевской летописи) относится к 1147 году. И хотя именно этот год принято считать датой легендарного основания нашего старинного города, археологи давно уже доказали, что укрепленное поселение славян на месте исторического центра современной Москвы существовало задолго до 1147 года. Но для ученых-лингвистов эта дата стала самой древней документально зафиксированной точкой отсчета истории названия столицы.

Действительно, именно в этом году (6655 году по старому летоисчислению, от сотворения мира), 4 апреля, в маленьком укрепленном поселении, в небольшой крепости, затерянной в труднопроходимых лесах, состоялась встреча суздальского князя Юрия Долгорукого с северским князем Святославом Ольговичем.

Сейчас трудно сказать, был ли этот топоним названием только города или же относился и к более широкой территории, к местности, в которой выросла крепость Москва. Очевидно другое: в основе топонима Москва лежит гидроним Москва -- название реки.

Многие русские города получили свои имена по рекам, на которых они были выстроены. При этом обычно имена рек приобретали впоследствии, во избежании ононимии, уменьшительную форму. Так, скажем, река Коломна стала Коломенкой, а река Орел -- Орликом. С рекой Москвой вышло по-иному: в ее имени вместо уменьшительного суффикса закрепилось слово река: Москва-река. Любопытно и то, что в некоторых памятниках письменности город Москва упоминается при помощи описательного выражения на Москве, то есть «город на Москве-реке».

Теперь попробуем рассмотреть наиболее известные и аргументированные гипотезы о происхождении гидронима Москва. Какой народ, какое племя дало название Москве-реке?

Интерпретация названия Москва как слова, принадлежащего одному из языков финно-угорской языковой семьи, была одной из первых гипотез и имела много сторонников. Обращение исследователей к языкам этой семьи логично, поскольку археологически (в результате раскопок поселений, в частности, городищ и селищ дьяковской культуры раннежелезного века, в основе своей являющейся финно-угорской) вполне объективно доказывает, что на определенном историческом этапе в бассейне Москвы-реки жили племена, говорившие на языке финно-угорской языковой семьи.

Выдвигая такое объяснение названия Москва, обычно исходят из того, что гидроним легко членится на два компонента: моск-ва, подобно названиям северноуральских рек типа Лысь-ва, Сось-ва, Сыл-ва, Куш-ва и другим. Элемент -ва легко объясняется во многих финно-угорских языках (например, в мерянском, марийском, коми) как «вода», «река» или «мокрый». Объяснение же основного компонента моск- вызывает у финно-угроведов серьезные затруднения. Точно он не может быть выведен ни из одного из финно-угорских языков. А приблизительно -- из многих и по-разному.

Из коми языка моск- можно объяснить, связав его со словами моск, моска, что значит «корова, телка». Не удивляйтесь: подобный принцип названия не раз встречается в топонимии -- и не только в нашей стране. Вспомним знаменитый Оксфорд в Англии или город Оксенфурт в Баварии, оба этих топонима означают «бычий брод». Предположение, связывающее слово Москва со словом моска из языка коми, горячо поддержал известный русский историк В. О. Ключевский, что придало гипотезе особую популярность. Однако скоро несостоятельность объяснения гидронима Москва из коми языка стала явной: коми никогда не жили на территории, близкой к течению этой реки. К тому же между северноуральским ареалом рек на -ва и московским ареалом (Москва, Протва, Смедва и др.) на протяжении нескольких тысяч километров аналогичных по структуре названий не встречается.

Географ С. К. Кузнецов, владевший многими финно-угорскими языками, предложил объяснить моск- через мерянское слово маска «медведь». А элемент -ва как ава, что значило по-мерянски «мать, жена». Получалось, что Москва-река -- это Медвежья река или река Медведица, причем это название, вероятно, должно было носить тотемной характер -- быть связанным с символом большого рода древних мерян. Историческая основа для такого предположения есть. «Повесть временных лет», самая древняя русская летопись, указывает, что в середине IX века народ меря проживал в восточной части Подмосковья.

Однако и такая гипотеза имеет слабые места. Во-первых, в качестве аргумента она использует данные современных марийского и мордовско-эрзянского языков. Но ведь марийское маска «медведица» по своему происхождению на самом деле отнюдь не марийское. Перед нами -- русское слово мечка «самка медведя». Попавшее к марийцам только в средневековье, в XIV--XV веках, и переделанное в меска-маска. Во-вторых, при работе с картой бросается в глаза отсутствие гидронимов на -ва в непосредственной близости от Москвы. Почему же наименование Моск-ва на данной территории осталось одиноким? Это противоречит общему правилу: практика научных наблюдений убедительно доказывает, что народ, живший на какой-то территории, оставляет после себя целый комплекс однотипных названий рек. Итак, версия о Москве-реке как Медвежьей реке, реке Медведице, также оказывается не лишенной серьезных просчетов.

Существует и третья версия о финно-угорском происхождении названия Москва. Она заключается в том, что компонент моск- объясняется из прибалтийско-финских языков (суоми), а компонент -ва из коми языка: моск- как муста «черный, темный», -ва как «вода, река». Однако ее непоследовательность состоит уже в том, что каждая часть названия объясняется из разных языков, удаленных друг от друга. Если бы название принадлежало суоми, то вторая его часть была бы не ва, а веси «вода» или йоки «ручей, река». Тогда в переводе Москва-река означало бы «черная река», «мутная река» или «темная река». Кстати говоря, названия рек по темному цвету их воды не только известны, но и достаточно распространены в бассейнах многих больших рек. В бассейне Оки есть реки Грязная, Грязнуха, Мутня, Мутенка, Темная. А в бассейне Днепра -- реки Грязива, Грязна, Мутенька, Темна.

В общем, ни одна из финно-угорских гипотез не учитывает всех лингво-исторических условий возникновения названия Москвы-реки. И сейчас у них очень мало сторонников.

Результатом увлечений экзотикой были попытки объяснить слово Москва на основе языков тех народов, что живут или жили весьма далеко от бассейна Оки.

Академик А. И. Соболевский в начале XX века пытался доказать, что слово Москва -- ирано-скифского происхождения. Он высказал предположение о том, что топоним (гидроним) происходит от авестийского слова ама «сильный». Авестийским называют язык древнеиранского памятника Авеста, в основе которого лежит одно из восточноиранских наречий XI--VII веков до нашей эры (скифские племена действительно говорили на иранских наречиях). Позже в авестийский язык проникли некоторые западноиранские элементы, например парфянские, мидийские. Однако и у этой гипотезы есть целый ряд слабых мест. Во-первых, скифские ираноязычные племена на территории современного Подмосковья и шире -- в бассейне Москвы-реки -- никогда не жили. Во-вторых, в этом районе нет больше рек, названия которых имели бы аналогичные значения и тот же способ образования. В-третьих, налицо серьезное противоречие и в принципе называния, в мотивировке. А. И. Соболевский считал, что на основе упомянутых иранских корней название Москвы-реки можно истолковать как «река-гонщица». Но подобная мотивировка гидронима абсолютно не соответствует тихому и спокойному течению равнинной реки (а Москва-река именно такова), особенно если сравнить ее с хорошо известными скифам горными реками.

В двадцатые-тридцатые годы XX века под влиянием модного тогда учения (яфетической теории Н. Я. Марра) были предприняты попытки объяснить корень моск- на иной основе. Известный советский академик Л. С. Берг высказал предположение о гибридном происхождении названия Москва: элемент -ва, по его мнению, принадлежит финно-угорской языковой среде, а корень моск- связан с названием кавказского народа мосхов и имеет общее происхождение с такими этнонимами (названиями народов, народностей, племен), как абхаз и баск. В доказательство этого Берг не провел никакого лингвистического анализа, а основывался только на внешнем сходстве привлеченных им слов с гидронимом Москва, преимущественно на сходстве в звучании слов моск и мосх. Он не нашел, да и не мог найти, ни одного исторического факта появления этого южного племени в бассейне Москвы-реки.

Последователи этой гипотезы довели ее до курьеза. В 1947 году историк Н. И. Шишкин высказался в том смысле, что оба компонента (и моск- и -ва) принадлежат так называемым яфетическим языкам, что якобы дает возможность толковать значение гидронима Москва как «река мосхов» или «племенная река мосхов», однако не привел ни одного нового аргумента, ни одного нового лингвистического или исторического факта.

Аргументация гипотезы (в наиболее серьезных ее вариантах) о славянском происхождении названия Москвы-реки выглядит, на первый взгляд, более убедительно. В основе этого предположения лежит серьезный лингвистический анализ, проведенный опытными учеными, а также реальные исторические факты. Правда, славянских гипотез о возникновении названия Москва много, и степень их обоснованности разная. Некоторые из них не выдерживают элементарной критики, поскольку находятся на грани «народных этимологий», случайных предположений, основанных на чисто внешнем сходстве слов и на переосмыслении по аналогии.

Наиболее убедительные славянские этимологии были предложены известными лингвистами С. П. Обнорским, Г. А. Ильинским, П. Я. Черных, польским славистом Т. Лер-Сплавинским. Суть их доводов сводится к следующему.

Название Москва утвердилось, по-видимому, лишь в XIV веке. Первоначально город именовался несколько по-иному -- Москы. Слово склонялось по типу слов букы «буква», тыкы «тыква», свекры «свекровь» и т. д., без элемента -ва в форме именительного падежа. Корень моск- в древнерусском языке имел значение «вязкий, топкий» или «болото, сырость, влага, жидкость», причем -ск- могло чередоваться со -зг-. В этот ряд встает современное выражение промозглая, мозглая погода «мокрая, дождливая погода»». Так считал Г. А. Ильинский.

П. Я. Черных сделал предположение о диалектом характере слова москы еще в раннем историческом периоде языка восточных славян. Ученый считал, что это слово использовали славяне-вятичи. У кривичей в тех же значениях ему соответствовало слово вълга, которое, как считают некоторые ученые, легло в основу названия великой русской реки Волги. То, что слово москы по своему значению связано с понятием «влага», имеет подтверждение в других славянских языках. Это название рек: Mozgawa (или Moskawa) в Польше и Германии; Московка (или Московица) -- приток реки Березины; ручей Московец и многочисленные балки Московки на Украине. В словацком языке встречается нарицательное слово moskwa, значащее «влажный хлеб в зерне» или «хлеб, собранный с полей в дождливую погоду». В литовском языке существует глагол mazgoti «мыть, полоскать», а в латышском языке -- глагол moskat, что значит «мыть». Все это говорит о том, что название Москва может быть истолковано как «топкая, болотистая, мокрая». Именно такой могли увидеть реку наши предки, давшие ей название на основании признака, который для них имел существенное значение.

Предполагается, что река получила свое имя в самых верховьях, где до сих пор встречаются заболоченные участки. Вытекает Москва-река из некогда топкого болота, получившего название Московская (Москворецкая) Лужа. В старинном издании с необычным названием -- «Книга Большому Чертежу» 1627 года, -- поясняющим карту земли Российской, есть такие строки: «А Москва-река вытекла из болота, по Вяземской дороге, за Можайском, верст тридцать и больши».

Некоторые гипотезы о славянском происхождении гидронима Москва находятся на очень низком уровне научного обоснования. Например, З. Доленга-Ходаковский еще в начале XIX века выступил с версией, согласно которой река Москва имеет в основе своего названия слово мостки, то есть это -- «мостковая река», иначе говоря -- река с большим количеством мостков. Это -- несерьезная и противоречащая законам языка, традициям русской топонимии гипотеза. К сожалению, такое заблуждение повторено и в трудах известного историка Москвы И. Е. Забелина.

Существующие народные этимологии названия Москва часто пытаются осмыслить, интерпретировать поэты и писатели, придавая им форму поэтических легенд, сказаний. В книге Дм. Еремина «Кремлевский холм» есть такое былинно-поэтическое объяснение:

«...Постаревший и облысевший Илья Муромец, некогда могучий богатырь и гроза ворогов земли русской, возвращается из Киева домой. В пути его настигает смерть. Илью Муромца хоронят в высоком кургане на берегу большой реки. И тут из кургана слышатся слова:

Существует также легенда о том, что в названии Москвы-реки запечатлелись имена библейского Мосоха, внука Ноя и сына Афета, и его жены Квы -- потомками Мосоха якобы были заселены земли от Вислы до самого Белого озера: «Той ибо Мосох по потопе лета 131, шедши от Вавилона с племенем своим, абие во Азии и Европе, над берегами Понтскаго или Черного моря, народи Мосховитов от своего имене и осади: и оттуда умножашуся народу, поступая день от дне в полунощныя страны за Черное море, над Доном и Волгою рекою... И тако от Мосоха праотца Славенороссийского, по последию его, не токмо Москва народ великий, но и вся Русь или Россия вышенареченная призыде..». Самое подробное многостраничное описание деталей этой легенды об имени Москвы-реки, произошедшем от Мосоха, содержится в книге известного русского публициста и историка Петра Паламарчука «Москва или Третий Рим». Тех, кто увлекается легендами, отсылаю к этой книге Петра Георгиевича.

Мы же вернемся к исследованиям ученых.

У версии о славянском происхождении гидронима Москва есть свои изъяны, свои слабые стороны. Сторонники этой гипотезы подходили и подходят к названию Москва как к обычному слову, не учитывают исторических условий его появления именно в форме названия, не берут в расчет его культурно-историческое значение. Исследователи исходят из предположения о том, что Москва-река не имела названия до прихода сюда славян. В действительности же могло быть иначе.

Как показывают находки археологов, славянские племена появились в бассейне Москвы-реки не раньше второй половины I тысячелетия нашей эры. Но эта территория была заселена -- и сравнительно плотно! -- еще в III--II тысячелетиях до н. э. предками финно-угорских племен. В бассейне Москвы-реки археологами обнаружено много памятников и более поздних -- фатьяновской и волосовской -- культур. По всему этому региону вплоть до середины II тысячелетия до н. э. жили и племена дьяковской культуры, генетически со славянами не связанной.

Славяне, пришедшие на эту территорию, видимо, приняли, несколько переиначив, то название, которое река уже имела (как и множество других названий в бассейне Москвы-реки и соседних с ней крупных рек). Причем усвоили эти гидронимы в устной передаче тех, кто жил здесь до прихода славян. Тут и названия с балтскими корнями, такие как Руза, Нара, Истра, Горетва, и названия с угро-финскими корнями, такие как Икша, Воря, Колокша, Пахра.

Сторонники славянской гипотезы в качестве аргументов привлекали, в частности, материалы балтийских языков -- литовского и латышского, находя в них много сходного с русским и другими славянскими языками. Это заставило некоторых ученых проанализировать целый ряд географических названий именно с точки зрения существовавшего некогда балто-славянского языкового единства -- периода особых балто-славянских языковых контактов, происходивших до I тысячелетия до н. э. В число таких названий попало и речное имя, гидроним Москва. Гипотезу эту предложил известный российский ученый-лингвист, академик В. Н. Топоров. Он детально обосновал ее с точки зрения языковедения в статье "Baltika" Подмосковья» и дал своей версии новое развитие -- уже в историко-культурном аспекте -- в статье «Древняя Москва в балтийской перспективе». Обе эти работы адресованы специалистам и широкому читателю известны мало. Поэтому познакомлю вас с основными идеями академика В. Н. Топорова.

Во-первых, ученый полагает, что элемент -ва в названии Москва нельзя рассматривать только как часть нарицательного слова москы, его окончания, появлявшегося при склонении. Это элемент, по мнению В. Н. Топорова, был составной частью структуры самого названия: его нельзя связывать лишь с финно-угорским словом, которое соотносится с термином из коми языка ва, то есть «вода», «река» и т. д. Ученый привлекает внимание других исследователей к тому, что наименование рек с компонентом -ва известны не только далеко к востоку и северо-востоку от Москвы (в частности -- у народа коми), но и в самой непосредственной близости от столицы -- к западу от нашего города, в Верхнем Поднепровье и в Прибалтике. Название Москвы-реки действительно входит в такой «западный» ареал речных имен. Взглянем на карту. В бассейне Оки, к западу от места впадения в нее Москвы-реки, известны такие гидронимы, оканчивающиеся на -ва, -ава, как Нигва, Коштва (Кожества), Измоства, Протва (Поротва), Хотва, Большая Смедва (Смедведь), Малая Смедва, Шкова (Шкава), Локнава (Большая Локнава) и некоторые другие. Это, согласно мнению академика В. Н. Топорова, дает основание сблизить гидроним Москва именно со словами из балтийских языков.

Во-вторых, в самом славянском корне моск- ученый не только устанавливает его общность с балтийским корнем mask-, но и обнаруживает их более глубокие структурные и смысловые связи. В частности, оказывается, что последний согласный звук этого корня обладает широким набором вариаций -- как в балтийских языках, так и в славянских. Например, в русском это -- моСК, моЗГ (моЖ), моЩ (моСТ); в балтийских -- maSK, maZG, maST, maK. Кроме того, все эти группы вариантов обладают близкой семантикой, то есть сопоставимыми значениями, смыслом слов. И в русском, и в балтийских языках они связаны с понятием «жидкий», «мягкий», «слякотный», «гнилой», а также с понятиями «бежать», «убегать», «идти» плюс «бить», «ударять», «постукивать». (Например, в словаре Владимира Даля есть интересное русское слово москотать -- «стучать», «долго все постукивать», мозгонуть -- «сильно ударить»). Эти и другие факты позволили академику В. Н. Топорову сделать вывод о том, что речь идет об определенной балто-славянской параллели: формально близкие комплексы слов, корней в двух группах языков обладают кругом так или иначе связанных друг с другом приблизительно одинаковых значений.

Эта версия объясняет оба компонента названия, чего нет в других гипотезах. Получается, что слово, которое легло в основу гидронима Москва, принадлежало к лексическому пласту, сформировавшемуся, вероятно, еще в I тысячелетии до н. э.

Название Москва, по версии академика В. Н. Топорова, следует связывать с широким кругом значений, которые могли быть реальным признаком реки (как у озера Глубокого или Черного, с торфянистой, непрозрачной рекой, или у речки Каменки с каменистым дном), -- с представлениями о чем-то жидком, мокром, топком, слякотном, вязком. Иначе говоря, топоним Москва-река можно «переводить» как «слякотная река», «болотистая река», «река с топкими берегами» и т. д. Такова она и была на самом деле в своих верховьях: географы скажут вам, что истоком Москвы-реки служит Старьковское болото на Смоленско-Московской возвышенности; есть топкие места и ниже по течению.

Еще одна версия -- чисто балтийская. Ее сторонники (например, Б. М. Тюльпаков) связывают слово Москва с языком компактно проживающих на территории западного Подмосковья (вплоть до его заселения славянами) племен балтов, летописной «голяди», и пробуют вывести этот гидроним из балтийских слов: литовских mazg «узел», mezg/joti «вязать», латышских mezg «узел» и vandou «вода». В таком случае название реки Москвы можно перевести как «узловая вода», «связующая вода». Вот как комментирует эту гипотезу Б. М. Тюльпаков: «Название реки Москвы связано с ее особым географическим положением в Волго-Окском междуречье. Река как бы соединяла (через волоки и сеть своих притоков) бассейны Оки и Волги (а также -- Днепра и Дона), предоставляя наиболее удобный путь для древних переселенцев. Судя по данным археологических раскопок, река Москва служила для балтских племен главной (центральной) рекой расселения, освоения новых мест, формирования родоплеменных центров и поселений».

Сколько же всего версий и гипотез существует? Много. Мы привели или самые серьезные, или же самые любопытные из них. Коровья река, Медвежья река, Мутная река, Грязная река, река Сильная Гонщица, река Племени Мосхов, Болотистая река. Ни одно из этих предполагаемых значений гидронима Москва на сей день нельзя признать верным, истинным. И все же факт совпадения значений, выводимых из славянских и балтийских языков -- «болотистая, слякотная, топкая», -- обнадеживает. Может быть, именно этот путь поиска наиболее верен?

Думается, ученые не сказали еще своего последнего слова. Пока тайна происхождения названия Москвы-реки, а вместе с ней -- и столицы нашего государства остается скрытой в глубине веков, а вероятнее -- тысячелетий. Однако упорный научный поиск продолжается. Рождаются новые гипотезы, версии, предположения. Справедливую мысль высказал в свое время в одной из книг известный популяризатор науки о языке Лев Успенский: «Самый спор о происхождении названия уже плодотворен. Он заставляет иной раз пересмотреть давно сложившиеся представления, а в других случаях может дать толчок к открытию истины, о которой другим способом нельзя было получить никакого понятия».

И все же один языковой факт вполне очевиден. Слово Москва давно превратилось в русском языке в особое понятие -- «сердце нашего Отечества».

Вопросы для самоконтроля:

1. Что такое «топонимика»?

2. Для чего необходимо знать топонимы экскурсоводу?

3. Какова роль гидронимов в топонимике?

4. Расскажите об основных версиях происхождения названия «Москва».

5. В каких языках следует искать корни топонимов Центрально-Европейской части России?

Тема 8. Особенность проведения пешеходной экскурсии (на примере экскурсии по Красной площади)