Логопсихология

Помимо повышенной тревожности мужчинам свойственно неверие в свои возможности, боязнь в нужный момент не справиться с жизненными трудностями. Сомнение в себе, своих суждениях, решениях и поступках не оставляет их ни на минуту. Им чрезвычайно трудно принять решение, но, если в этом имеется объективная необходимость, они стремятся как можно быстрее воплотить принятое решение в жизнь. Они плохо переносят нарушения привычного уклада жизни -- это обостряет их психастенические черты: тревожность, неуверенность в себе и склонность к сомнениям.

Отличительная черта заикающихся женщин наряду с ригидностью и индивидуалистичностью -- импульсивность, которая проявляется в склонности к социальной дезадаптации. Она может быть результатом повышенной чувствительности к речевому дефекту, как бы сенсибилизирующей их в этом отношении. Для женщин характерны неустойчивое настроение, обидчивость, возбудимость и чувствительность. В трудных ситуациях они быстро теряют контроль над своими эмоциями и поведением, легко раздражаются. Они склонны «искать виноватых» в возникающих проблемах.

Был проведен анализ характера и выраженности психологических защит у 20 детей и 90 взрослых заикающихся с помощью методики Келлерман--Плучик (Kellerman--Plutcick). Результаты показали, что в среднем уровень психологических защит заикающихся умеренно повышен по сравнению с теми, у кого нет речевой патологии. При этом у взрослых выраженность защит больше, чем у детей, что соответствует общей картине нарастания психических реакций заикающихся с возрастом. У мальчиков наиболее выражены реактивные образования, проекция и компенсация, у девочек -- проекция и реактивные образования. Среди заикающихся мужчин преобладают проекция и вытеснение, а среди женщин -- проекция и реактивные образования. Удалось показать наличие корреляций между целым рядом защит и ценностей заикающихся, например, между стремлением к власти и суммой защит (К=-0,519; Р=0,041) или материальными ценностями и отрицанием (К=0,371; Р=0,045), а также нейротизмом и холерическими чертами.

4.3. Самооценка

В литературе неоднократно высказывалось мнение, что речевой дефект способствует формированию неадекватной самооценки: ощущению своей малоценности, робости, неуверенности в своих возможностях. С целью проверки данного утверждения были проведены исследования по целому ряду характеристик, таких как оценка нравственных качеств, физических, умственных способностей и отношение к своей речи.

На рисунке 1 показано суммарное распределение по всем характеристикам заниженных, завышенных и адекватных самооценок дошкольников с речевыми нарушениями и здоровых детей. Примерно половина из каждой группы детей адекватно оценивают свои возможности (соответственно 47 % детей со стертой дизартрией и 50% здоровых детей).

Среди дошкольников с речевыми нарушениями по сравнению со здоровыми детьми существенно преобладают те, для которых характерна заниженная самооценка (соответственно 40 и 17%), что проявляется в большей тревожности и неуверенности в себе.

Вместе с тем среди здоровых детей оказалось склонных переценивать себя почти в три раза больше, чем среди дошкольников с речевыми нарушениями (соответственно 13 и 33 %). То есть в среднем дети, страдающие речевыми нарушениями, проявляют большую по сравнению со здоровыми детьми осторожность в оценке своих качеств. Можно предположить, что причина этого -- в объективных трудностях, с которыми они сталкиваются в жизни. Интересные различия были выявлены в самооценке здоровых детей и дошкольников с речевыми нарушениями. Обе группы достаточно высоко оценивают собственную доброту, при этом дошкольники с речевыми нарушениями ставят это качество на первое место, а здоровые на второе после веселости. По-видимому, это свидетельствует о том, что для детей с нарушением речи доброта имеет особое значение, так как они нуждаются в благожелательном отношении к себе. Также интересно, что дошкольники с речевыми нарушениями отдают предпочтение физическим качествам (росту и быстроте), а здоровые дети больше ценят нравственные свойства.

Одинаково неудовлетворены обе группы детей своим вниманием, оценивая его хуже всего, что является реакцией на постоянные требования к детям со стороны взрослых. Также весьма низко оценивают дошкольники с речевыми нарушениями свою речь и ловкость, что показывает критичность их суждений о себе и объективный характер их оценки своей речи и моторных затруднений. Что касается здоровых детей, то они не удовлетворены более всего своими эстетическими качествами.

Отметим также, что самооценки дошкольников с речевыми нарушениями более низкие, чем у здоровых детей, и менее дифференцированны. Вместе с тем корреляция самооценок неречевых характеристик с тяжестью дефекта отсутствует.

Исследование самооценки заикающихся (степени неудовлетворенности различными качествами по 9-балльной шкале -- чем выше балл, тем больше неудовлетворенность) позволили сопоставить степень субъективной неудовлетворенности своей речью с аналогичным показателем при оценке других характеристик, включая общее здоровье, психические процессы (внимание, память, интеллект) и личностные особенности (характер, счастье) (табл. 2). Оказалось, что речь получает достоверно более низкие оценки заикающихся (6, 22 балла) по сравнению с другими характеристиками, в частности, общим здоровьем (3, 96 балла) (Р=0), тогда как лица без речевой патологии ниже всего оценивают свое здоровье и память (3, 84 и 3, 87 балла) и лучше всего -- речь (3, 16 балла) (Р =0, 049). Также установлено, что заикающиеся в среднем достоверно хуже, чем здоровые, оценивают все свои качества. Удалось показать, что самооценка речи заикающихся коррелирует с тяжестью речевого дефекта (Р<0, 01), но такого соответствия самооценок не наблюдается с другими характеристиками, в том числе с объективными показателями памяти и внимания.

Таблица 2. Средние показатели самооценок (степени неудовлетворенности по 9-балльной шкале) 1654 взрослых заикающихся и31 здоровых взрослых

Примечание. CV -- коэффициент вариативности в процентах; Р -- уровень значимости.

Факторный анализ методом главных компонент позволяет говорить о том, что заикающиеся связывают жизненный успех по преимуществу с возможностью преодоления своего дефекта, а в качестве средства преодоления на первое место ставят свойства личности.

Самооценка функционального состояния заикающихся с помощью семантического дифференциала (автор С. G. Osgood) показала, что у мужчин больше выражен «фактор оценки» (0,99 балла), у женщин «фактор силы» (0,91); наименее выражен у мужчин «фактор активности» (0,66), у женщин -- «фактор оценки» (0,62).

Факторный анализ характеристик самочувствия методом главных компонент позволил выявить противоречивое самоощущение заикающихся, проявляющееся, с одной стороны, в ощущении полноты физического здоровья и возможностей, с другой -- в осознании своей малоценности из-за дефекта речи.

Отмечено, что у заикающихся может наблюдаться различная мера адекватности оценки степени своего речевого дефекта. Уточнение субъективной оценки собственной речи обычно проводится с помощью ранжирования различных форм речи по степени трудности для произнесения: прозы, стихотворной, отраженной, сопряженной, чтения, шепотной, ритмизованной, автоматизированной, пения. В литературе высказывается мнение, что степень нарушения различных форм речи соответствует онтогенетическим этапам их усвоения (Власова Н.А., 1959). Результаты исследования ранжирования указанных форм речи заикающимися показали, что оно в целом совпадает у детей и взрослых, у мужчин и женщин и не зависит от степени заикания. Имеется достоверная линейная корреляция между субъективной оценкой относительной трудности разных форм речи и объективными проявлениями этой трудности -- темпа и количества запинок, приходящихся на сто слогов текста. Выявлено, что самые простые формы речи для заикающихся -- это пение, сопряженная речь и шепот, а самые трудные -- громкая речь, пересказ и ответы на вопросы. При этом ведущими оказались облегченные формы речи по физическому состоянию (шепот противопоставлен громкой речи) и по ее организации (заданная внешним источником сопряженная речь противопоставлена свободному пересказу).

Иерархия различных форм речи по степени трудности не меняется в процессе лечения.

Таким образом, анализ результатов ранжирования заикающихся форм речи по степени субъективной трудности позволил подтвердить, что характер этой оценки устойчив и адекватен объективной характеристике речи.

Как известно из исследований анамнестических данных заикающихся, самые сильные переживания они испытывают в различных бытовых ситуациях. Наиболее трудна для них быстрая речь, начало речи, жесткий порядок слов, необходимость заговорить первым, монологическая и свободная речь. Так, например, быстрая речь страдает у 80 % заикающихся, а медленная только у 13 % (соотношение -- 80:13); начало речи -- у 71 %, окончание -- у 25 % (соотношение -- 71:25); проза -- у 47%, стихотворная речь -- у 16 % (соотношение - 47:16); монолог -- у 53 %, диалог -- у 39 % (соотношение -- 53:39); крик -- у 25 %, тихая речь -- у 14% и шепот -- у 9 % (соотношение -- 25:14 и 25:9). Очевидно, что физиологически речевой процесс в случаях отдачи рапорта и перечисления дней недели сходен, представляя собой достаточно жесткий стереотип речевых движений. Вместе с тем ситуации, подобные рапорту, вызывают у заикающихся затруднения в 70 % случаев, а различные формы так называемой автоматизированной речи -- только в 19 % случаев. Также часть заикающихся отмечают, что им менее трудно говорить на другом языке. Некоторые заикающиеся отмечают также облегчающее влияние на речь «ломания» языка или ситуации, когда одновременно с ними говорят какие-то другие люди. В обоих случаях наблюдается своеобразный отвлекающий эффект: в первом -- необычная форма речи, например, в результате замены отдельных согласных, путем своеобразной отстраненности, во втором - прямое отвлечение от собственной речи. При этом заикающиеся дети по сравнению со взрослыми в меньшей мере осознают свои переживания, в том числе наличие вегетативных реакций, во время речи. Часто на вопрос о таких переживаниях они отвечают отрицательно, но при более детальном расспросе удается установить наличие у них тревоги, страха и, например, тахикардии или гипергидроза (потливости) ладоней. Интересно, что 73 % заикающихся считают, что речь улучшается, если человек, с которым они общаются, не знает об их речевом дефекте. Некоторые из них утверждают, что в присутствии определенных людей они могли говорить совершенно без запинок, до тех пор пока те не узнавали об их заикании. 60 % заикающихся отмечают улучшение речи, когда они находятся в состоянии полного безразличия, 42 % из них находят, что их речь улучшается, когда они чем-то сильно рассержены или разгневаны, активно и убежденно защищают кого-то или что-то важное для них. Просто сильное возбуждение улучшает речь только у 25 % заикающихся, и всего 13 % отмечают, что психологическая мобилизация во время ответственного выступления заметно улучшает речь. Последний случай подтверждается известным примером артиста И. Н. Певцова, который никогда не заикался на сцене.

Изучение индивидуальных переживаний в определенный временной промежуток и в определенной ситуации осуществлялось с помощью методики «тест репертуарных решеток». Сам заикающийся оценивал речевые ситуации, в которых он себя чувствовал наиболее дискомфортно:

- разговор с начальством или человеком старше него;

- когда необходимо что-либо объяснить;

- в состоянии тревоги или эмоционального возбуждения;

- когда кто-то относится к нему критически;

- когда хочет произвести хорошее впечатление;

- когда ожидает, что люди отнесутся к нему хуже, еслион будет заикаться.

Как уже отмечалось, помимо специфической реакции на речевой дефект можно предполагать также изменение всей системы отношений больного, которая включает в себя знания о болезни, на осознание личностью, понимание роли и влияния болезни на жизненное функционирование, на эмоциональные и поведенческие реакции, связанные с болезнью. От системы отношений больного человека к своему дефекту зависит избираемая им тактика адаптивного поведения; он активно борется за свое здоровье; соглашается с ролью больного; отвергает болезнь или находит какие-то иные защитно-приспособительные механизмы.

Полученные с помощью различных методик данные выявили, что с возрастом у детей уменьшаются ощущения степени «подавления» себя речевым дефектом, изменяются их отношения с «Заиканием» -- от пассивного подчинения, «страдательной позиции», до активной борьбы. Поэтому в рисунках (проективная методика «Я и Заикание»), прежде всего мальчики, часто изображают себя нападающими с оружием в руках на Заикание, которое в этих рисунках достаточно часто имеет вид чудовища, например, дракона. в Многие взрослые заикающиеся собственный речевой дефект оценивают как болезнь, поэтому важно определить, насколько они осведомлены о своей проблеме и готовы к лечению.

Наиболее характерными для многих оказались следующие утверждения: «Был бы готов на самое мучительное лечение, только бы избавиться от болезни», «Стараюсь, чтобы окружающие не замечали моей болезни», «Главным во всяком медицинском работнике я считаю внимание к больному», «Желание побыть одному зависит у меня от обстоятельств и настроения», «Всегда надеюсь на счастливое будущее, даже в самых отчаянных ситуациях». Эти типичные для заикающихся высказывания подтверждают включение речевого дефекта в ряд личностных ценностей, потребность в повышенном внимании, достаточно адекватную реакцию на ситуацию болезни и оптимизм.

Существенные данные о неосознаваемой части внутренней карты дефекта при заикании позволяет получить проективная методика «Незаконченные предложения», которая относится к вербальным проективным тестам (Румянцев Г. Г., 1969; Карвасарский Б. Д., 1982; Блейхер В.М., Крук И. В., 1986). В проективных психодиагностических методиках используются различные стимулы неопределенного характера, которые минимально ограничивают испытуемого в его реакциях. Предполагается, что здесь возникает своеобразный эффект экрана, когда человек под воздействием этих стимулов как бы «проецирует» свои внутренние личностные особенности вовне. Иными словами, в неопределенной ситуации человек ведет себя наиболее привычным образом. Для раскрытия внутренней картины дефекта, таким образом, проективные методики являются в значительной мере адекватными. Весьма важно, в частности при обследовании детей, не обращаться к ним с тем или иным вопросом, что зачастую воспринимается ребенком как своеобразный заказ или требование нужного ответа. Ситуация как бы необязательности, свободы поведения позволяет испытуемому проявить себя наиболее полно. Предполагается также, что проективные методики наиболее эффективны для обнаружения неосознаваемых свойств личности.

Выраженность различных страхов у заикающихся детей и взрослых представлена в таблице 3. В среднем 65 % заикающихся признают наличие страхов и 68 % - чувства вины. Страх по поводу речи занимает центральное положение в большинстве групп, причем достигает максимума у старших школьников, а у взрослых несколько уменьшается. При этом у детей он носит более конкретный характер и связан с такими ситуациями, как ответ на уроке у доски, ) разговор с товарищем, начало речи. У взрослых сохраняются страхи в отношении конкретных ситуаций, но чаще встречаются более обобщенные переживания, а также своеобразная двойная рефлексия своего дефекта в виде страха по тому или иному поводу.

Таблица 3. Структура страхов заикающихся разного пола и возраста (в процентах)

Примечание. м.ш. -- младшие школьники; с.ш. -- старшие школьники; взр. -- взрослые.

Полученные данные свидетельствуют о том, что заикающимся свойственны различные страхи в раннем детстве, которые постепенно утрачивают свою актуальность с возрастом, уступая место Специфическому «страху речи». Зная эту закономерность, можно определять направленность психотерапии заикающихся разного возраста.

Поскольку наличие у заикающихся чувства вины, склонности осуждать себя отмечают многие авторы, рассмотрим структуру этих переживаний. Она представлена в таблице 4 (обозначения те же, что и в предыдущей таблице).

Прежде всего обращает на себя внимание то обстоятельство, что выделенные категории чувства вины в значительной мере сходны с категориями страхов. Это переживания по поводу своей речи, социально ориентированные переживания, в частности, по отношению к родителям (в связи с грубым отношением к ним, неблагодарностью, ссорами), ориентированные на самого себя (отболее или менее «нейтральных», непреднамеренных ошибок и «слабостей» до склонности причинять сознательное зло: ложь, обман, воровство). Как и в проекции страхов, выделяется своеобразное безадресное чувство вины, т. е. готовность признавать свою виновность в самом общем виде, например, при любом обвинении с чьей-либо стороны. Эти данные согласуются с результатами теста оценки фрустрационной толерантности. Следует отметить, что в некоторых случаях вина явно имеет давнее происхождение, длительное время (много лет) переживается заикающимся как актуальная, в частности это выражается в отказе назвать ее, что подчеркивает интенсивность переживания.

Таблица 4. Результаты анализа структуры чувства вины, испытываемого заикающимися в зависимости отих пола и возраста (распределение в процентах)

Особого внимания заслуживает достаточно высокий процент во всех возрастных категориях (кроме женщин) заикающихся, считающих себя виновными в наличии своего речевого дефекта. В ряде случаев такое переживание мотивируется в самом тексте:

«Не справился в детстве», «Мало занимался», но более типичным является как бы имманентное чувство вины за дефект речи, которому и при непосредственном собеседовании больной не может дать объяснения. Далеко не во всех случаях можно найти внешний источник самообвинения, например, упреки родителей или кого-либо из окружающих. Чаше всего подобное восприятие себя обусловлено индивидуальным психологическим складом, программами адаптивного поведения.

4.4 Ценностная ориентация

Ценностно-мотивационный аспект определяет направленность поведения и включение тех или иных механизмов при необходимости его изменения. К этому аспекту непосредственно примыкают тревожные переживания -- они связываются с требующими достижения ценностями и результатами конкретного поведения, направленного на их обеспечение. Ценностные образования личности в значительной мере и определяют характер переживаний субъекта в связи с возникшим или существующим речевым расстройством.

Ценностная ориентация человека с нарушенной речью может быть обращена на самого себя, на окружающий мир и на свой дефект.

Клинические наблюдения и литературные данные свидетельствуют о том, что при расстройствах речи может нарушаться вся система ценностей, так как этот дефект, затрудняя общение с внешним миром, каким-то нежелательным образом изменяет самого человека, в том числе и его самовосприятие. Но, по-видимому, это зависит от тяжести дефекта и личностных особенностей человека.

Наиболее известна концепция ценностей, предложенная М.Рокичем (М. Rokeach). Он относит их к категории убеждений, которые, с его точки зрения, в конечном счете определяют предпочитаемое субъектом поведение. Критериями их формирования могут быть личные или социально обусловленные нормы. В этой концепции можно выделить такие существенные положения:

- сумма наиболее общих ценностей, присущих всем людям, сравнительно невелика;

- ценности разных людей различаются преимущественно количественно;

- ценности взаимосвязаны между собой и образуют системы;

- источниками ценностей являются общество и сами личности;

- ценности пронизывают все значимые социальные отношения. М.Рокич различает терминальные и инструментальные ценности. Терминальные ценности ближе всего к целям человека, это объекты его устремлений (здоровье, материальные ценности, общение с друзьями и др.). Инструментальные ценности относятся к разряду убежденности в том, что тот или иной образ действий, например, самозащита, трудолюбие, открытое выражение чувств, предпочтительны другим образам действий независимо от конкретных ситуаций (Rokeach М., 1972).

Ценностные ориентации взрослых заикающихся в сравнении со здоровыми взрослыми были исследованы с помощью методики Рокича в модификации В.И.Суслова (1992). Всего было обследовано пять групп взрослых, у которых общая, наиболее универсальная система ценностей имеет достаточно устойчивый, сформировавшийся характер: 59 заикающихся, две группы студентов (50 психологов и 43 педагога), 20 логопедов и 20 артистов. Несмотря на наличие определенного сходства общих ценностей, исследование выявило ряд представляющих интерес различий по ряду характеристик. Наиболее близки к заикающимся по возрасту студенты. Жизненные установки логопедов полезно было сравнить с таковыми у заикающихся, поскольку они в определенной мере должны влиять на характер взаимоотношений с последними и определять успех лечения. От лиц артистических профессий (работников киностудии) можно было ожидать повышенной эмоциональной неустойчивости, сближающей их с заикающимися.

Удалось установить, что общие ценности заикающихся близки к ценностям лиц без речевых нарушений, в частности, это проявляется в отношении здоровья, которое они, как и другие категории испытуемых, чаще всего ставят на первое или второе место. У заикающихся его ранг в среднем составляет величину 2, 25 ± 2, 07, что в 3, 5 раза меньше среднего ранга идеологии, занимающей последнее место в ряду ценностей. По данным лиц без речевых нарушений, это различие составляет в группе логопедов -- 4, 2, студентов-педагогов -- 3, 7, студентов-психологов -- 2, 0 и артистов -- 1, 7 раза. Таким образом, по сравнительной степени своей ориентации на здоровье заикающиеся приближаются к нормативным установкам педагогов, существенно превосходя по этой ориентации студентов-психологов и артистов.

Дополнительно была осуществлена объективация терминальных ценностей заикающихся с помощью цветового теста отношений, разработанного в Санкт-Петербургском психоневрологическом НИИ им. В. М. Бехтерева. Этот тест позволяет характеризовать неосознаваемые отношения. Испытуемым предлагается обозначить каждую из ценностей тем или иным из восьми цветов теста М.Люшера. В результате каждый цвет приобретал свое шкальное значение как мера оценки приемлемости, предпочтения того или иного объекта, с которым субъект связывает данный цвет. Например, если испытуемый при раскладывании цветов М.Люшера первым выкладывал зеленый цвет, а затем обозначал этим цветом здоровье, то здоровье ставилось на первое место в иерархии ценностей и так далее. В результате обследования было установлено, что ранговая корреляция сознательного и неосознаваемого ранжирования терминальных ценностей заикающимися составляет величину 0, 903 и является достоверной на высоком уровне значимости (Р<0, 001), т.е. между ними нет расхождения.

Результаты факторного анализа показали, что объективированные цветами ценности оказались у заикающихся еще более социально нормированными, чем при прямом их ранжировании. В двух наиболее мощных факторах ведущую роль играют знания, мораль и интересная работа, противопоставляемые материальным ценностям, признанию и даже здоровью. Только в третьем факторе положительный вес приобретает любовь, но в сочетании с моралью, противопоставляемая знаниям и общению с друзьями.

Анализ структуры ценностей с помощью метода главных компонент показал, что здоровье для заикающихся в целом имеет большее значение, чем для лиц без речевых нарушений. Вместе с тем в ситуации, когда происходит непосредственное сопоставление общего здоровья и нарушения речи (данные методики Дембо--Рубинштейн), они противопоставляются заикающимися. Таким образом, взрослые заикающиеся осознают своеобразие своего речевого дефекта, в целом относя его к нарушениям здоровья, связывают его с определенным, в значительной мере социально ориентированным комплексом ценностей (счастьем, возможностью успехов в трудовой и общественной жизни и так далее).

Некоторые дополнительные данные, характеризующие ценности заикающихся, удалось получить при рассмотрении того, каким цветом «красят» они ту или иную из них. Прежде всего обращает на себя внимание то, что испытуемые приписывают цвета различным ценностям не случайно, видна отчетливая избирательностьПри этом предпочтение цветов в группе мужчин существенно отличалось от предпочтения их женщинами. Совпадения наблюдаются только в некоторых случаях. Так, знаниям те и другие предпочитают приписывать серый цвет (мужчины в 23, 9, а женщины в 23, 1 % случаев). Идеология чаще всего мужчинами (23, 9 %) и особенно женщинами (38, 5 %) связывается с черным цветом. С фиолетовым цветом связывают красоту больше женщины (38, 5 %), а мужчины в равной мере с красным (по 19, 6 %). Мужчины заикающиеся ассоциируют здоровье преимущественно с зеленым цветом (41, 3 %), а женщины -- с фиолетовым (как и красоту -- в 38, 5 %).

Что касается символического значения цветов, которое придает им М.Люшер, то можно говорить об определенной закономерности их связи с той или иной ценностью, например, мужчины предпочитают красный цвет, означающий активную жизненную позицию, а женщины -- синий, цвет покоя и стабильности. Любовь у мужчин также чаще всего ассоциируется с красным цветом активности (39, 1 %), а у женщин -- с желтым цветом мечтаний (53, 8 %).

Негативное отношение к идеологии выражается у всех заикающихся преимущественным выбором черного цвета, с которым мужчины в еще большем числе случаев (41, 3 %) связывают также власть, возможность принимать решения. Различное отношение у мужчин и женщин выявляют цветовые предпочтения в отношении общественного признания. У мужчин чаще всего ему соответствует коричневый (23, 9%) и реже серый (19, 6%) цвет, у женщин -- серый и зеленый (по 23, 1 %).

Таким образом, анализ цветовых ассоциаций с различными терминальными ценностями позволяет получить дополнительную информацию, уточняющую систему ценностей, в том числе связанную с полом заикающихся, что существенно при проведении психотерапии.

4.5 Уровень притязаний

Другим важным ценностным образованием личности является уровень притязаний. Личностные притязания могут быть разделены в зависимости от объектов, на которые они направлены. В случае речевых расстройств важна оценка общих личностных притязаний, создающих фон, на котором формируются более конкретные установки, в том числе собственно речевые притязания.

Для оценки общих притязаний заикающихся разного возраста (более 500 человек) был использован опросник, предложенный группой авторов (Марищук В.Л., Блудов Ю. М., Плахтиенко В.А. и др., 1984). В нем содержались такие утверждения: «Вы всегда и везде стремитесь быть первым», «В своей жизни вы успеете сделать очень многое, больше, чем другие», «В любом деле лучше быть где-то в серединке -- меньше спросу».

Оказалось, что общие притязания заикающихся умеренны, но дифференцировании между разными группами испытуемых. Установлено достоверное снижение общих притязаний заикающихся с возрастом. Наиболее низкие показатели у женщин. Это проявляется возрастающим скепсисом, робостью, застенчивостью, меньшими надеждами на будущее.

Удалось установить достоверное снижение общих притязаний при повышении объективных показателей тяжести заикания и соответствующего ему уровня речевой тревоги (субъективной оценки тяжести дефекта речи). Особая выраженность этой закономерности у женщин, по-видимому, обусловлена прежде всегоих более высокой тревогой по поводу собственной речи.

Уровень притязаний характеризует направленность личности, ее целеустремленность, готовность к преодолению трудностей -- важные качества для успешной коррекции речевого дефекта и психотерапии. Направленность личности можно также охарактеризовать с помощью проективного теста «Незаконченные предложения». Важная особенность этой методики -- ее ориентированность на выявление неосознаваемых ценностных образований. С помощью классического варианта теста Сакса и Сиднея, адаптированного в Санкт-Петербургском психоневрологическом НИИ им. В. М.Бехтерева (Румянцев Г. Г., 1969; Карвасарский Б. Д., 1982), были обследованы заикающиеся школьники и взрослые. Он содержит 15 групп (по четыре в каждой) незаконченных предложений на различные темы: отношения с родителями, к работе, целям, будущему и так далее.

Возможна количественная и качественная интерпретация результатов. Количественная интерпретация обычно осуществляется путем подсчета положительных, отрицательных и нейтральных оценок испытуемым каждой темы. Так может быть получен также суммарный балл степени оптимистичности оценок, свойственных отдельным субъектам или тем или иным их категориям, например, лицам с разной степенью речевого дефекта. Уровень притязаний заикающихся в наибольшей степени характеризуют пункты, ориентированные на оценку целей и будущего.

Подсчет показал, что 68 % заикающихся выдвигают какие-либо положительные цели, связанные в среднем у ^\1/5 из них с исправлением речи, причем дети упоминают исправление речи несколько чаще, чем взрослые. В отношении будущего оптимистические оценки высказывают 78% заикающихся. Ориентация на речь при этом составляет в разных возрастных группах от 13 % у мужчин до 33 % у женщин. Интересным представляется результат сравнения оценок будущего с оценками прошлого, среди которых положительные составляют значительно меньшую долю -- 50 %, но и речь при этом упоминается в среднем всего 1/10 заикающихся.

Указываемые заикающимися цели по степени убывания частоты распределяются следующим образом; 1) исполнение желания (часто содержание не упоминается); 2) достижение успеха (получить образование, найти интересную работу); 3) получение каких-либо результатов без усилий; 4) изменение своего характера. С возрастом увеличивается готовность добиться успеха собственными усилиями и желание изменить свой характер.

В отношении к прошлому значительную долю составляют различные приятные воспоминания (34--60%), в целом характеризующие удовлетворенность ранними годами своей жизни. Значительно реже (в 2--5 раз) воспоминания носят неприятный характер. Несомненно положительные оценки прошлого представлены несколько чаще у заикающихся мужского пола по сравнению с заикающимися женского пола. С возрастом у всех заикающихся нарастает признание ошибок, совершенных в прошлом, более выраженное у мужчин. Аналогичная тенденция наблюдается в отношении желания изменить свое прошлое.

В отношении будущего достаточно часто (33--56 %) звучит общая оценка, заключающаяся в ожидании от него «всего хорошего». Как и в отношении целей, достаточно выражена убежденность в том, что исполнятся желания и мечты, в том числе об исправлении речи, но в несколько меньшем количестве утверждений (11---45 %). Около 1/5 утверждений почти во всех выборках заикающихся (кроме девочек-подростков) занимают пессимистические прогнозы, также обычно недостаточно конкретизированные («ничего хорошего»). Часть ориентации носит «заказной» социальный характер и, скорее всего, является своеобразной калькой взрослых суждений, так как больше это выражено у детей младшего возраста и подростков, чем у взрослых. Примером является стремление «передавать опыт». Наконец, незначительная доля прогнозов относится к периоду, когда человек достигает преклонного возраста, что само по себе представляется симптоматичным для молодых людей.

Таким образом, проведенный количественный и качественный анализ ценностных ориентаций заикающихся с помощью методики «Незаконченных предложений» позволяет говорить о том, что спектр этих ориентаций достаточно разнообразен, но их характер показывает некоторые общие тенденции. Прежде всего, преобладание положительных устремлений и оптимизма, включение (примерно у 1/55 пациентов) исправления речи в планы будущей жизни, недостаточная конкретизация планов, возрастание активности жизненной позиции с возрастом.

Результаты корреляционного анализа подтвердили полученные ранее данные о наличии у заикающихся мужчин и женщин достоверной отрицательной корреляции уровня общих притязаний и речевой тревоги, причем более выраженной у женщин (соответственно Ккор. мужчин =-0,244, Ккор. женщин =-0,531).

Приведенные данные, в том числе результаты анализа «Незаконченных предложений», свидетельствуют о дифференциации заикающихся по уровню речевых притязаний, т.е. по их ориентации на качественную речь и готовность приложить определенные усилия для ее формирования. Уровень речевых притязаний был исследован с помощью специального опросника. Его основу составили 24 утверждения, которые заикающиеся наиболее часто высказывают в связи оценкой своей мотивации к лечению, например: «Готов день и ночь работать над совершенствованием своей речи», «Необходимо овладеть хорошей речью, так как по качеству речи судят о человеке», «Нет большой пользы от самостоятельных занятий речью». Всего было обследовано около 300 заикающихся мужского и женского пола, младшего и старшего школьного возраста и взрослых. Также с помощью данной методики были обследованы две группы лиц без нарушений речи, одну из которых составили студенты театрального института, для которых речь представляет высокую профессиональную ценность.

Оказалось, что уровень речевых притязаний в начале курса логопедии в среднем для заикающихся составляет 16,5±2,8 балла (у мужчин и женщин соответственно 16,24±2,74 и 16,16±3,93), а после лечения -- 18,31±2,3 и 17,83±1,66, т.е. возрастает у мужчин на 2, 07, у женщин -- 1, 67 балла. Это различие достоверно на высоком уровне значимости для мужчин и женщин (Р<0,001). У детей уровень притязаний на протяжении курса лечения не меняется.

Речевые притязания представителей неречевых профессий,не имеющих нарушений речи. достоверно ниже притязаний заикающихся (Р<0,001) - 9,1±3,5 балла. Вместе с тем у студентов театрального института он значительно выше, чем у лиц неречевых профессий, составляя в среднем 14,9±2,56 балла. Этот показатель достоверно отличает студентов как от здоровых лиц неречевых профессий (Р=0,001), так и от заикающихся (Р<0,01).

Был проведен также качественный анализ структуры речевых притязаний в трех выборках (обычная норма, студенты театрального института и заикающиеся) с помощью факторного анализа. Наиболее показательными оказались результаты сравнения первых факторов, характеризующих наибольшую дисперсию данных. Для лиц неречевых профессий без дефектов речи преобладающей оказалась ориентация на общие представления о значении речи. При этом преобладало утверждение, что речь -- это не самое важное для человека, и, соответственно, отрицалась необходимость заниматься своей речью.

Иная картина выявляется в группе заикающихся. У них наблюдается своеобразный «сплав» ценностного и деятельностного начала, сочетание готовности упорно работать над своей речью с выраженной озабоченностью ее качеством.

В группе студентов театрального института, чей суммарный балл вечевых притязаний примерно в 1, 5 раза выше, чем у лиц неречевых профессий без патологии речи, речевые притязания высоко мотивированы, вес отдельных пунктов не только выше, чем у лиц неречевых профессий, но даже выше, чем у заикающихся, причем это пункты, вошедшие в наиболее мощный фактор с отрицательными весами, свидетельствующие о неудовлетворенности своей речью, желании использовать ее как значимое средство достижения жизненного успеха. Вместе с тем они выражают, как и заикающиеся, некоторую озабоченность обстоятельствами, отвлекающими их от работы над речью.

Таким образом, качественный анализ речевых притязаний здоровых лиц неречевых профессий, студентов театрального института и заикающихся позволил выявить специфику каждой из этих групп. Наименее мотивированной -- не только по количеству баллов, но и по качеству значимых утверждений, выбираемых испытуемыми -- оказалась группа лиц, не имеющих речевых нарушений. Значительно более высокий (статистически подтверждаемый) уровень речевых притязаний выявляется в группах студентов театрального института и заикающихся. Причем уровень притязаний ? заикающихся становится достоверно более высоким к подростковому возрасту, после чего несколько снижается. Качественное отличие речевых притязаний лиц речевой профессии и заикающихся заключается в более объективированном отношении к речи студентов театрального института, тогда как для заикающихся эти придания носят преимущественно личностный характер. Можно также сказать, что притязания заикающихся носят в большей степени деятельностный характер, а студентов -- более ценностный. Обнаружена достоверная связь между речевой тревогой и уровнем речевых притязаний у взрослых заикающихся. Вместе с тем во всех возрастных группах уровень речевых притязаний значительно почти в два раза) превышает уровень общих притязаний. При этом в группах детей и взрослых отсутствует корреляция между этими показателями, т.е. общие притязания не оказывают влияния на притязания речевые.

4.6 Система жизненных отношений

Существуют данные о том, что наличие речевого дефектаможет перестраивать всю систему отношений человека к различным значимым для него сторонам жизни, например, к прошлому и будущему, к близким и т.п.

Высоко значимые микросоциальные отношения в семьях заикающихся оказываются достаточно типичными и не имеют как-либо существенных отличий от обычных семей. Речь в связи с семейными отношениями упоминается редко,а конкретно в связи с отцом не упоминается вовсе.

Еще две группы тем характеризуют значимые отношения в структурированных формальных группах (на работе и в школе: «товарищи по работе», «вышестоящие», «подчиненные») и неформальных («друзья, знакомые», «лица противоположного пола», «сексуальная жизнь»). Наиболее положительно заикающиеся всех возрастов оценивают отношения с товарищами по работе, считая, что чаще всего они складываются наилучшим образом на основании партнерства и взаимопонимания. У большинства заикающихся опыт общения с подчиненными весьма ограничен или носит факультативный, временный характер, например, в игре или при выполнении какого-либо конкретного задания. В качестве эквивалента такого опыта можно рассматривать общение с младшими по возрасту. Вообще возраст имеет существенное значение в отношениях заикающихся, о чем свидетельствуют, в частности, данные социометрии. Иногда противоречие социальной роли и возраста партнера становится существенным препятствием для успешного выполнения заикающимся служебных обязанностей. Например, один из молодых пациентов, военнослужащий, теряется, когда ему надо отдавать приказания подчиненному, который старше его по возрасту. Все же в среднем заикающиеся рассматривают свои возможности руководства кем-то как благополучные. Прямые сомнения в возможности выполнения такой роли встречаются крайне редко. Результаты обследования заикающихся с помощью теста Т.Лири и дополнительных шкал MMPI (лидерства, зависимости) подтверждают, что они чаще всего представляют себя в роли «начальника» с точки зрения того, насколько он должен быть «хорошим» для подчиненных. Поэтому наряду с высказыванием готовности навести среди возможных подчиненных порядок и дисциплину, которые также имеют место в их высказываниях, значительно чаще выражается мнение, что подчиненным будет комфортно под их руководством, что они будут добры и справедливы.

Отношение к «вышестоящим» подтверждает такую их позицию -- как результат своего не слишком успешного взаимодействия с руководителями. Учащиеся часто отмечают, что испытывают волнение и даже страх при одном только приближении к ним учителя. Иногда отношения с учителем оцениваются подчеркнуто нейтрально: «Когда ко мне приближается мой учитель, я с ним здороваюсь».

Наконец, в таких факультативных, но высоко значимых отношениях, как отношения со сверстниками (товарищами, знакомыми) и партнерами другого пола, выявляются следующие особенности. Положительно их оценивают только 37 % заикающихся, что резко отличается от высокой доли положительных оценок взаимодействий с деловыми партнерами. Это может свидетельствовать либо о склонности заикающихся давать формально положительные оценки, ориентированные на социально поощряемые Нормы, либо о том, что деловые отношения «снимают» субъективные затруднения, связанные с речью. Решение в пользу одной из трактовок может дать более детальный анализ ответов заикающихся.

Отношения к лицам противоположного пола в среднем чаще (в 55 % случаев) являются положительными, причем для заикающихся мужского пола это преобладание более выражено по сравнению с лицами женского пола (соответственно 58, 7 и 51, 5%). Вместе с тем, хотя формальных отказов продолжать предложения На эту тему нет, они зачастую носят стандартный, обезличенный характер, вроде такого: «Все мальчики должны быть сильными и умными, а все девочки красивыми».

Систему отношений позволяет также исследовать специальная методика, разработанная в Санкт-Петербургском психоневрологическом НИИ им. В. М.Бехтерева. Она интегрирует их в так называемый тип отношения к болезни. В таблице 5 приведены данные об отношении к своему речевому дефекту взрослых заикающихся, больных с дисфонией функциональной и органической этиологии и безгортанных больных.

Оказалось, что у 72 % заикающихся наблюдается преобладание одного из 12 возможных типов реагирования на болезнь. При том степень выраженности отдельных типов реагирования различна. Наиболее выражены сенситивный тип реагирования (соответственно у детей и взрослых -- 19,8±9,5 и 23,0±9,4), гармоничный (15,8±20,3 и 18,4±21,8), эргопатический (22,8±8,6 и 17,4±17,0), наименее -- паранойяльный (3,0±2,4 и 5,8±4,7) и апатический (3,2±4,8 и 5,0±5,7). Сходные данные получены при обследовании детей и взрослых независимо от их пола. Смешанный и диффузный типы единичны. Также можно говорить о достоверном преобладании адаптивных типов реагирования, а из неадаптивных в большей мере интрапсихического типа. Выявлена тенденция к более выраженным в среднем реакциям различного типа при наличии более высокой речевой тревоги.

Также данная методика позволила показать специфику системы отношений 30 взрослых больных с нарушениями голоса органического и функционального характера (соответственно 10 и 20 человек) и 10 больных, у которых была произведена экстирпация гортани. Наряду с общими для всех больных с речевыми и голосовыми нарушениями выявлены некоторые различия отдельных групп больных.

Для оценки неосознаваемых отношений заикающихся был использован вариант метода незаконченных предложений Сакса и Сиднея, а также рисунок «Я и Заикание». Результаты показали, что во всех обследованных группах по отношению к большинству тем отчетливо преобладают положительные оценки. Общим является также признание наличия у них страхов и чувства вины, наиболее выраженные у заикающихся женщин. В отношении некоторых тем наблюдается более факультативное преобладание отрицательных оценок над положительными, например, у девочек младшего школьного возраста наблюдается отрицательное отношение к себе и «подчиненным», т.е. к младшим, у мальчиков старшего школьного возраста -- по отношению к «вышестоящим» (обычно учителям), а у взрослых мужчин и женщин оно выражается в виде неудовлетворенности собой и своим прошлым.

Таблица 5. Распределение средних значений отдельных шкал методики «Тип отношения к болезни» в группах взрослых заикающихся (I), больных с дисфонией функциональной (II) и органической (III) этиологии и безгортанных больных (IV)

Анализ рисунков позволил установить ряд закономерностей. В рисунках с изображением заикания по сравнению с другими темами (дом, дерево) заикающиеся используют достоверно больше различных цветов (Р<0, 01), что свидетельствует о более эмоциональном отношении к этой теме. У детей старшего школьного возраста выявлена достоверная положительная корреляция, равная 0,4 (Р=0, 004), размеров изображения самого себя с объективной тяжестью заикания и достоверная отрицательная корреляция, равная 0, 34 (Р=0, 01), размеров изображения самого себя с размерами изображения «заикания».

Таким образом, ценностно-мотивационный аспект эмоциональной компоненты внутренней картины речевого дефекта, формирующиеся защитные механизмы при речевых нарушениях достаточно дифференцированны, они обусловлены в определенной степени самим дефектом, индивидуальными психическими особенностями человека, его возрастом, полом. Вес и конкретная роль каждого из перечисленных факторов во внутренней картине речевого дефекта носят строго индивидуальный характер. Обычно осознание ценности речи (степень фиксации на своем дефекте) независимо от характера речевого нарушения нарастает постепенно с возрастом и отчетливо отделяется человеком от состояния общего здоровья.

Тревожный комплекс отражает механизмы реализации программ адаптивного поведения. При хроническом протекании патологии речи или при сопряженном с опасностью для жизни характере основного заболевания тревожный комплекс становится малодифференцированным, что проявляется в увеличении корреляционных связей между разными его компонентами и резистентностью (нечувствительностью) к терапевтическим воздействиям.

4.7 Афазия с позиций внутренней картины дефекта как проявление целостного системного подхода к человеку с нарушенной речью

Исследования психических особенностей больных, страдающих афазией, принадлежат в основном Л. С. Цветковой и ее сотрудникам. Весьма ценно, что эти исследования проводились не только с синдромо-, но и с личностно ориентированных позиций (концепции внутренней картины дефекта), т.е. представлении о целостной приспособительной реакции личности на речевой дефект. Так, по мнению Л. С. Цветковой, важно изучение речи субъекта с афазией как способа самовыражения, передачи своих переживаний, мыслей, желаний, передачи и приема информации, выражения эмоционального отношения к себе и к окружающим его людям и явлениям, словом, как способа социальной координации поведения больного и его индивидуального общения. Личность больного исследователи оценивали с позиций деятельностной теории А. Н.Леонтьева (1975), согласно которой личность порождается системой общественных связей человека с окружающим миром. Эта система отношений не является врожденной, а возникает в процессе жизни, во взаимодействии с окружающим предметным миром и людьми. А. Н.Леонтьев считал: чтобы исследовать личность субъекта, надо исследовать его деятельность и ее мотивы. Изучая структуру личности, он существенное место отводил в ней смысловым образованиям, личностному смыслу и мотивам поведения человека. Структура личности, по А. Н. Леонтьеву, представляет собой относительно устойчивую конфигурацию главных внутри себя иерархизированных мотивов. Одна группа мотивов, понуждая человека к деятельности, придает ей личностный смысл. Эти мотивы составляют смыслообразующее ядро личности.

Основа современных представлений о внутренней картине афазии была заложена уже в исследованиях А.Р.Лурия, Б.В.Зейгарник, М. С.Лебединского, В. В. Оппель, В. М. Когана, которые считали, что психические проблемы этих больных связаны с неправильной организацией их отношения к себе, своим возможностям, а также неправильным отношением окружающих, и особенно членов его семьи, к их заболеванию и возможностям. Эти вторичные невротические симптомы возникают у больных с запущенной афазией. Такая постановка вопроса, на первый взгляд банальная, в последующих работах оказалась весьма ценной в контексте изучения внутренней картины протекания афазии и в контексте эффективности рационального восстановительного обучения больных с афазией.

В зарубежных странах, прежде всего в США, в 1950-е гг. получил развитие психотерапевтический подход к больному с афазией, который предполагал работу над его личностными установками, с целью приспособления больного к дефекту, а не на его преодоление (Вепман, Тейлор, Кеннеди, Маркс и др.),

Отечественные исследователи ставили задачу восстановления речи больных с опорой на сохранные личностные структуры (Лурия А. Р., 1948; Лебединский М.С., Коган В.М., 1962; ЦветковаЛ.С., 1972;

Оппель В. В., 1972; и др.). Однако до конца 60-х -- начала 70-х гг. у нас все еще мало внимания уделялось экспериментальному изучению личности больных с афазией и специальному влиянию на их личность в процессе реабилитации и социореадаптации. Как у нас, так и за рубежом работы этого направления либо совсем не проводились, либо шли стихийно. Начиная с 1980-х гг. количество публикаций, касающихся изменений личности при афазии, увеличилось. В них описывались уже две группы возможных расстройств -- функциональные и органические, и наряду с эмпирическими наблюдениями появилось и экспериментальное изучение личности больных с афазией.